- Информация о материале
- Просмотров: 9378
КНИГИ О ВЕРЕ БАХАИ
|
|
СКАЧАТЬ |
МЭРИ ПЕРКИНС,
ВСЕМИРНЫЙ ЦЕНТР БАХАИ
МЕРИ МАКСВЕЛЛ
РУХИЙА РАББАНИ
АДИБ ТАХЕРЗАДЕ
АДИБ ТАХЕРЗАДЕ
АДИБ ТАХЕРЗАДЕ
ГУВЬОН К., ЖУВЬОН Ф.
УИНИФРЕД БАРНУМ НЬЮМЕН
УДО ШЕФФЕР
ОТДЕЛ ИНФОРМАЦИИ ВСЕМИРНОГО СООБЩЕСТВА БАХАИ
СИРЗ УИЛЬЯМ
ФРИДО ЦЁЛЬЦЕР
ПРОВОЗВЕСТНИКИ РАССВЕТА в переложении Зины Зорабджи
УИЛЬЯМ С. ХЭТЧЕР, ДЖ. ДУГЛАС МАРТИН
Дж. Э. ЭССЛЕМОНТ
СЮЗАН АЛЛЕН
ЧИНГИЗ АЙТМАТОВ
МЕЖДУНАРОДНОЕ СООБЩЕСТВО БАХАИ
АДИБ ТАХЕРЗАДЕ
АДИБ ТАХЕРЗАДЕ
СИРЗ УИЛЬЯМ
УИЛЬЯМ ХЭТЧЕР
ИЗАБЕЛЬ ГРИНЕВСКАЯ
ВИОЛЕТТА НАХДЖАВАНИ
НАБИЛЬ-И-АЗАМ
- Информация о материале
- Просмотров: 2092
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Исторические предпосылки
Утверждение, будто какая-либо религия независима от других вероучений, вовсе не означает, что она возникла на пустом месте. Буддизм возрос на почве традиционного Индуизма, и только после того, как это вероучение распространилось за Гималаями, оно окончательно оформилось в самостоятельную религию, которой предстояло сделаться определяющим культурным фактором в Китае, Японии и странах Юго-Восточной Азии. Иисус Христос и его непосредственные последователи сначала приступили к проповеди своего учения в рамках Иудаизма, и в продолжение приблизительно двух веков народы Ближнего Востока считали Христианство реформированной ветвью породившей его религии. Христианство выступило как самостоятельная религия с собственным Священным Писанием, организационными принципами и обрядностью лишь позже, когда стало привлекать к себе большое количество сторонников несемитского происхождения из различных государств Средиземноморья.
Религией-прародительницей Веры бахаи был Ислам. Подобно тому, как содержащиеся в Иудаизме мессианские упования породили Христианство, так и эсхатологические аспекты Ислама дали жизнь той религии, которой предстояло в будущем стать Верой бахаи. Однако, подобно Христианству, Вера бахаи полностью независима от религии-предшественницы. Справедливость этого еще раз недавно подтвердил один из самых известных авторов, исследующих современный Ислам, Алламах Сейид Табатабаи (Алламах - почетное прозвище, означающее "многоученый"). Он безоговорочно утверждает, что "... общины баби и бахаи ... никоим образом не должны рассматриваться как ветви Шиизма"(1).
Вера бахаи зародилась в Персии - стране, где главенствующей религией является Ислам(2). Затем она получила распространение в соседних, населенных мусульманами, регионах Османской и Российской империй и на севере Индии. Хотя на ранней стадии развития новая религия привлекла в ряды своих приверженцев незначительное количество иудеев, христиан и зороастрийцев, все же подавляющее их большинство пришло из Ислама. Они заимствовали религиозные идеи из Корана, и их привлекали, главным образом, те аспекты нового вероучения, которые имели отношение к исполнению исламских пророчеств и толкованию мусульманского учения. Так же и исламское духовенство вначале рассматривало сторонников новой веры как мусульман-еретиков.
Учитывая, что Вера бахаи возникла на почве Ислама, мы считаем необходимым рассмотреть вначале мусульманскую первооснову этого вероучения. Это важно и еще по одной причине: Ислам вписывается в концепцию происхождения и взаимоотношения религий - центральную в учении бахаи. Вера бахаи, возможно, единственная религия, которая в полной мере признает все другие основные вероучения. Бахаи верят, что Авраам, Моисей, Зороастр, Будда, Иисус и Мухаммад равно являются истинными Посланниками единого Бога. Учения этих Посланников Божиих Вера бахаи рассматривает как пути к спасению, благодаря которым осуществляется "продвижение вперед постоянно совершенствующейся цивилизации"(3). Однако бахаи также верят, что все вышеназванные вмешательства Бога в человеческую историю подчинены законам эволюционного развития, каждое новое откровение Господа полнее предыдущего и открывает путь для последующего. В соответствии с этим Ислам, как наиболее молодая из предшествующих религий, и явился той почвой, на которой возникла Вера бахаи. Поэтому не удивительно, что в Писаниях бахаи встречается множество понятий и терминов из Корана.
Некоторые догматы Ислама особенно важны для ясного понимания вероучения бахаи. Бахаи, как и мусульмане, верят, что Бог един и сущность Его совершенно непостижима. Воля Божия проявляется через Его Посланников, которых бахаи называют Богоявлениями, или Явителями Божиими. Миссия каждого Явителя - не только дать верующим совершенное руководство для духовного развития, но и воздействовать на характер общества в целом. Важное различие между обоими вероучениями в этом плане состоит в том, что из всех существующих религий Коран признает Боговдохновенными только Иудаизм, Христианство и сам Ислам, а бахаи полагают, что все религии являются неотъемлемыми составляющими единого Божественного предначертания:
"Нет ни малейшего сомнения, что народы мира, независимо от их национальной или религиозной принадлежности, черпают свое вдохновение из одного Божественного источника и поклоняются одному Богу. Разница в таинствах, которые они исповедуют, объясняется различием нужд и потребностей того времени, когда эти таинства были явлены. Все религии, за исключением тех немногих, в которых находит выход человеческая порочность, посланы Богом и отражают Его Волю и Промысл"(4).
Имеется и еще один аспект Ислама, который оказал влияние на эволюцию новой религии и определил отношение к ней мусульман. Повторяя опыт Христианства, Ислам постепенно стал дробиться на ряд сект. Одна из наиболее значительных - шиитская секта. Шииты верят, что, согласно воле Мухаммада, к Его потомкам переходит духовное и светское руководство правоверными. Этим избранным, кого называют имамами, или "руководителями", якобы дарована абсолютная непогрешимость во всем, что связано с их миссией. Большинство мусульман, однако, отвергали подобные притязания и верили, что достаточно поступать в соответствии с сунной. Сунна - значит "путь", то есть такой образ жизни и поведения, который традиция приписывала Мухаммаду. Сторонники этого воззрения известны как сунниты. Хотя на сегодняшний день суннитов значительно больше, чем шиитов, и, говоря о суннитах, ученые обычно употребляют термин "ортодоксальные мусульмане" в противоположность "неортодоксальным" - шиитам, у шиитского Ислама давние и почитаемые традиции, которые в последнее время стали привлекать все большее внимание ученых-немусульман(5).
К 661 году нашей эры, когда со дня смерти Мухаммада прошло всего 29 лет, власть в мусульманском мире оказалась в руках правителей, положивших начало целому ряду династий. Считалось, что таков был выбор правоверных, но фактически это был результат преобладающего влияния нескольких могущественных семейств. Первые две из этих суннитских династий, Омейяды и Аббасиды, считали, что власть имамов ставит под сомнение законность их собственного владычества. В результате последовали казни имамов; первыми были казнены Хасан и Хусейн, внуки Мухаммада. Со временем шииты признали этих имамов - потомков Пророка, святыми и мучениками.
Хотя шиизм возник среди арабов, наибольшего влияния он достиг в Персии. С самого начала новообращенных мусульман Персии привлекала идея имама как духовного руководителя, посланного Всевышним. В отличие от арабов, персы издавна считали своих правителей помазанниками Божиими, и традиционная преданность владыке со временем обратилась на потомков Пророка и назначенных Им наследников(6). После длившегося не одно столетие гнета суннитских халифов в Персии в конце концов восторжествовала традиция имамата. Произошло это в XVI веке, когда к власти пришла первая династия, все члены которой впоследствии исповедовали шиизм - династия Сефевидов.
К тому времени, однако, линия имамов прервалась. Иранские шииты верят в то, что в 873 году двенадцатый и последний Богоизбранный имам, тогда еще ребенок, дабы избежать участи предшественников, удалился в тайное убежище. По преданию, он появится "в конце времен", чтобы установить на земле царство справедливости. Эта традиционная эсхатологическая доктрина (то есть учение о конце света) имеет много общего с ожиданием христианами второго пришествия Христа и с обещаемым в Буддизме Махаяны приходом Будды Майтрейи, то есть Будды вселенской справедливости. Среди других титулов, данных мусульманами Обетованному Спасителю, "Сокрытому имаму", - Махди (Направляемый) и Каим (Тот, Кто Восстанет - имеется в виду из семьи Пророка).
Согласно преданию, в течение 69 лет со дня своего исчезновения двенадцатый, или Сокрытый, имам общался со своими сторонниками через своих представителей. Этим посредникам был присвоен титул "баб" (врата), ибо лишь через них имелся доступ к Сокрытому имаму. Носителями этого титула были четыре человека, и в 941 году четвертый из них умер, не назвав никого своим преемником.
Так как и имам, и его последний баб отказались назвать преемника, правоверным оставалось лишь предать это дело в руки Божии. В должное время появится Божий посланник (или посланники). Имам Махди, или Каим, будет одним из них. Через них Воля Божия вновь будет обращена непосредственно на дела человеческие. Именно из этой традиции в середине XIX века возникла религия бахаи, а до нее - Вера баби.
- Информация о материале
- Просмотров: 2973
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Вера Баби
В начале XIX века как в исламском, так и в христианском мире ожидали прихода Мессии. В Персии два влиятельных богослова, шейх Ахмад Ахсаи и его ученик и преемник, Сейид Казим Решти, проповедовали доктрину, в корне расходившуюся с ортодоксальным шиитским учением. Помимо того, что "шейхъ" (под таким названием известны последователи упомянутых теологов) толковали Коран скорее аллегорически, чем буквально, они возвещали скорое второе пришествие имама Махди, обетованного избавителя, продолжателя дела Мухаммада(1). Их учение вызвало широкий интерес и создало в обществе атмосферу ожидания. В этом отношении оно было сходно со взглядами некоторых существовавших в то время христианских объединений, например, миллеритов(2) (известных как в Европе, так и в Америке), уповавших на возвращение Иисуса Христа.
Сейид Казим, незадолго до своей смерти в 1843 году, призвал учеников отправиться на поиски Обетованного, который должен был вскоре прийти. Сейид Казим отмечал, что в том году, - а по мусульманскому календарю шел 1260 год - исполнится ровно тысяча лунных лет со дня исчезновения Сокрытого имама.
Для одного из ведущих шейхи, некоего Муллы Хусейна, этот поиск неожиданно закончился вечером 23 мая 1844 года в городе Ширазе, когда он встретил молодого человека по имени Сейид Али-Мохаммад (сейидами называли потомков Пророка Мухаммада), утверждавшего, что он и есть тот Обетованный, которого разыскивают шейхи. То же самое Сейид Али-Мохаммад повторил в своем сочинении Каюм уль-Асма, которое он начал писать в тот же вечер. Этот текст стал краеугольным камнем новой религии - Веры баби. В нем говорится, что его автор - Посланник Божий, продолжатель миссии Иисуса, Мухаммада и их предшественников. Далее Сейид Али-Мохаммад величает себя также принятым у мусульман титулом "Баб" (Врата), хотя из контекста ясно, что в это слово он вкладывает духовный смысл, существенно отличный от мусульманской традиции(3).
Обаяние личности Баба, а также его редкостное умение растолковать значение наиболее трудных мест Корана произвели на Муллу Хусейна такое впечатление, что он объявил себя приверженцем новой веры(4). Именно Мулла Хусейн стал первым последователем Веры баби. В продолжение нескольких недель еще семнадцать шейхи из тех, что искали Обетованного, признали, что Баб и есть тот самый Посланник. Эти восемнадцать первых последователей новой веры, названные им "Буквами Живущего", по велению Баба отправились по всей Персии с вестью о том, что занялась заря Дня Божия, предвещенного в Коране и во всех более ранних Священных писаниях.
Сейид Али-Мохаммад, вошедший в историю под именем Баб, родился в Ширазе 20 октября 1819 года в купеческой семье(5). И отец его, и мать вели свой род от Пророка Мухаммада. Баб рано лишился отца, и мальчика растил дядя, брат матери, Хаджи Мирза Сейид Али, ставший позднее одним из Его наиболее преданных последователей и одним из первых мучеников новой веры. Все дошедшие до нас свидетельства говорят о том, что Баб был необыкновенным ребенком. Хотя все, чему его учили, сводилось к элементарным навыкам чтения и письма, как было тогда принято (большинство детей в Персии не получало и такого образования), он обнаруживал поражавшую его учителя и других знавших Баба взрослых загадочную прирожденную мудрость. Выдающиеся свойства ума сочетались в нем с глубокой одухотворенностью его личности. Еще в детстве Баб проводил долгие часы в размышлениях и молитвах. Был случай, когда учитель высказал недовольство тем, что ребенок не в меру набожен. Баб сказал в ответ, что общается со своим "прадедом", которого надеется превзойти. Он имел в виду Пророка Мухаммада, которого иногда именуют подобным образом те, кто считает себя его прямым потомком.
Баб оставил школу, когда ему еще не исполнилось и тринадцати, а с пятнадцатилетнего возраста приступил к традиционному семейному занятию - торговле. Вначале Баб работал вместе с дядей в Ширазе, но вскоре его отправили в Бушир, где он стал управлять семейным торговым домом. Занимаясь купеческим делом, он снискал репутацию честного и толкового человека. В то же время Баб постоянно предавался благочестивым размышлениям, причем некоторые свои мысли он записывал. Весной 1841 года он предпринял несколько поездок в священные города мусульман, чтобы поклониться гробницам имамов-мучеников. В городе Кербеле Баб встретил Сейида Казима, который приветствовал его с необычайной почтительностью и пылом, поразившим учеников богослова. Сейид, однако, предпочел не вдаваться в объяснения. Баб провел некоторое время среди приверженцев Сейида Казима, а потом вернулся в Персию и женился на Хадидже, девушке из купеческой семьи, находившейся в отдаленном родстве с семьей Баба. Еще через два года Баб встретил в Ширазе Муллу Хусейна и открыл ему свою тайну.
Предстояло сделать следующий шаг: всенародно провозгласить новую веру. Для начала Баб совершил паломничество к главным святыням мусульманского мира: в города Мекку и Медину в Аравии. 20 декабря 1844 года, в пятницу, держась за дверное кольцо Каабы, наиболее почитаемой всеми приверженцами Ислама святыни, Баб в присутствии большого количества людей возвестил: "Я тот Каим, пришествия Которого вы ждете". Кроме того, он послал шарифу Мекки, хранителю гробниц, особую скрижаль, иначе говоря, письмо, в котором повторил это утверждение. К Бабу отнеслись с большим уважением, но суннитские власти не приняли его заявлений всерьез. Не встретив каких-либо препятствий, Баб отправился морем в Персию, где в результате проповеднической деятельности, которую развернули там Буквы Живущего, уже нарастала волна беспокойства как среди духовенства, так и среди простых верующих.
Шиитскому мусульманскому духовенству утверждения Баба представлялись не просто ересью, а посягательством на самые основы Ислама. С точки зрения ортодоксального Ислама, Мухаммад был "Печатью Пророков", то есть тем, кто принес человечеству последнее Откровение Божие, за которым должен последовать Судный День. Из всех религий только Ислам сохранился в чистоте и целостности, поскольку в его сокровищнице, Коране, содержатся подлинные слова самого Пророка. Исходя из этой предпосылки, мусульманские богословы продолжали твердо настаивать на том, что Ислам будет отвечать всем нуждам человечества вплоть до наступления Судного Дня, и никаким новым Божественным Откровениям не дано и не будет дано права на существование.
Поэтому, объявляя о своей миссии, Баб ставил под сомнение главное, на что опиралась эта богословская система. Сторонники шиизма - той ветви Ислама, что являлась преобладающей в Персии, - особенно болезненно восприняли брошенный им вызов. Согласно многовековой традиции шиизма, непререкаемый авторитет во всех человеческих делах принадлежал Сокрытому имаму, чье пришествие должно было возвестить о Судном Дне. Полагалось, что даже власть шахов вверяется им только волей имама. Именно поэтому Баб почти сразу натолкнулся на ожесточенное противодействие со стороны мулл по всей Персии, тем более яростное, что Баб открыто обличал распространенные в среде духовенства невежество и стяжательство. Упадок нравственности среди тех, кого почитали за духовных пастырей, Баб рассматривал как главное препятствие, мешавшее процветанию народа Персии.
Враждебность со стороны священнослужителей шла гораздо дальше обычных обвинений в адрес тех, кто принял новую веру. В XIX веке в Персии, наряду с владычеством шахов, существовала и другая система управления: власть духовенства. Повседневная жизнь людей определялась, по большей части, исламским религиозным законом, и нарушители его представлялись на суд муджтахидов, то есть докторов богословия. Теоретически исполнение приговоров этих духовных судов зависело от поддержки светских властей. Но на практике шиитское духовенство имело возможность приводить в исполнение свои приговоры и без согласия властей. Наш современник, ведущий исследователь этого периода, так описывает исторические обстоятельства, сложившиеся в Персии к тому времени, когда Баб объявил о своей миссии:
"В течение почти всего периода правления каджарской династии мы наблюдаем случаи, когда муджтахиды, особенно в Исфахане и Тебризе, имели в своем распоряжении вооруженные группы, которые иначе как личной армией не назовешь. Первоначально эти отряды состояли по большей части не из мулл, а из самых настоящих разбойников (лути). Лути, которые вначале объединялись, как и сходные с ними фати в Анатолии и арабских землях, в рыцарские братства, поддерживали церковников, часто бросая при этом вызов властям, и проводили в жизнь их фетвы. Взамен лути разрешалось заниматься грабежами и разбоем, а когда им грозило наказание, пользоваться неприкосновенными убежищами, известными под названием бест, в мечетях и домах улемов"(6).
Эти личные армии играли роль ударных отрядов. Кроме них муллы располагали и еще более мощными боевыми ресурсами. Стоило духовенству объявить одного из своих противников неверным, как толпы фанатично настроенных невежественных горожан и селян наводняли улицы, вставая на защиту того, что они считали единственно праведной верой. Могущество религиозных сил часто было направлено не только против раскольнических сект, но и против светских властей.
Несмотря на все возрастающую угрозу со стороны воинствующего духовенства, с 1845 по 1847 год количество людей, объявивших себя бабидами, то есть последователями Баба, быстро росло. Более того, их ряды пополнялись выходцами из среды духовенства. Одним из приверженцев новой веры был блестящий и чрезвычайно влиятельный богослов Сейид Яхья Дараби, впоследствии прозванный Вахидом, что значит "Неподражаемый". По требованию местного духовенства правитель Шираза поместил Баба под домашний арест. Вахид был послан к Бабу по распоряжению шаха Мохаммада, правителя Персии, который, не желая довольствоваться слухами, хотел получить из первых рук достоверные сведения о новом движении. Неудивительно, что, узнав об обращении Вахида, шах приказал немедленно доставить Баба в столицу, - под охраной, но с почетом. Баб уже и ранее заявлял, что хотел бы встретиться с правителем и рассказать ему подробно о своей миссии.
К сожалению, план этот не осуществился. Шах Мохаммад был человеком слабым и нерешительным; к тому же он страдал заболеванием, которое через год свело его в могилу. Кроме того, он находился под сильным влиянием своего первого министра, Хаджи Мирза Агаси, который был одной из самых необычных фигур в истории Ирана(7). Первый министр был наставником шаха, когда тот был ребенком, и пользовался полным его доверием. Опасаясь, что встреча шаха с Бабом приведет к подрыву его собственного влияния, первый министр распорядился, чтобы Баба тайно отправили в крепость Махку, что находилась на севере страны, в провинции Азербайджан, на границе с Россией. Шаху он объяснил это тем, что прибытие Баба в столицу могло привести к столкновению между его сторонниками, с одной стороны, и ортодоксальным духовенством - с другой; вслед за этим могли начаться общественные беспорядки, в те времена нередкие(8).
Как бы то ни было, трудно усомниться в том, что первый министр, сам выходец из Азербайджана, случайно остановил свой выбор на данной местности: он явно ожидал, что проживавшие там курды - дикий горный народ - враждебно отнесутся к Бабу и его проповеди. К неудовольствию первого министра, произошло обратное. Новая вера начала распространяться и в Азербайджане, а губернатор и другие чиновники из крепости Махку не устояли перед обезоруживающей искренностью своего узника. Последней попыткой избежать того, что Хаджи Мирза Агаси считал надвигающейся опасностью, стало его распоряжение перевести Баба из Махку в другую отдаленную крепость - Чехрик. Но и там повторилось то же самое. Комендант крепости Яхья-хан, выходец из курдов, стал одним из восторженных почитателей Баба.
Понимая, что шах доживает последние дни, и опасаясь мести со стороны представителей влиятельных кругов Персии, недовольных его правлением, Хаджи Мирза Агаси попытался заручиться поддержкой могущественного мусульманского духовенства, которое яростно преследовало Баба и добивалось официального осуждения новых религиозных идей. По требованию мулл первый министр приказал препроводить Баба в Тебриз, дабы он предстал там перед судом высшего духовенства.
Суд состоялся летом 1848 года. По единодушным свидетельствам очевидцев, он вылился в настоящий фарс, цель которого была очевидна: унизить подсудимого(9). Обвиняемого приговорили к телесному наказанию - палочным ударам(10). Судебное решение имело непредвиденные последствия: Баб оказался в непосредственном контакте с представителем западного мира, который был единственным европейцем, кто общался с ним и оставил письменное свидетельство об этой встрече. А произошло это так. Во время наказания один мулла ударил Баба по лицу; потребовалась медицинская помощь, за которой обратились к английскому врачу, доктору Уильяму Кормику. Вот его рассказ:
"Он (Баб) человек очень кроткий, хрупкий на вид; довольно мал ростом, для перса очень светлокож, голос поразительно нежный и мелодичный... И внешность Баба, и манеры располагают к Нему. О доктрине Баба от него самого мне услышать не пришлось, но говорят, что в его религии есть некоторое сходство с Христианством... Ясно, что учение Баба свободно от мусульманского фанатизма в отношении к Христианству; нет в нем и господствующего в наши дни [в Исламе] стремления урезать права женщин"(11).
Пока Баб находился в заточении, его сторонники подвергались все более ожесточенным нападкам со стороны фанатичных толп, подстрекаемых муллами. Перед последователями новой веры встал вопрос о самозащите. В Исламе, в отличие от Христианства, существует доктрина (часто неправильно трактуемая) священной войны, или джихада. Эта доктрина допускает обращение язычников в истинную веру силой оружия. Она также разрешает мусульманам защищать себя от нападения, но запрещает им какие бы то ни было вооруженные действия или попытки насильственного обращения, направленные против других людей Книги (то есть сторонников других религий Откровения, к которым обычно относят иудеев и христиан)(12). Воспитанные в рамках мусульманской системы ценностей, бабиды считали, что они вправе защищать себя и свои семьи от нападок мулл. Возможно, кое-кто из них ожидал, что Баб провозгласит свою собственную доктрину джихада.
Но их постигло разочарование. В Каюм уль-Асма Баб подробно рассмотрел основные положения, касающиеся джихада, и призвал своих приверженцев уважать основные законы общества, в котором они живут. Таким образом, посягать на мусульман, людей Книги, бабиды не могли. Вооруженные действия в любой форме допускались только с разрешения самого Баба, которого, однако, так и не последовало, несмотря на конфликт с шиитским духовенством, становившийся все более ожесточенным.
С данного ограничения и начался постепенный подрыв концепции джихада, одной из фундаментальных доктрин Ислама. В более поздней книге Байан (Пояснение), излагавшей законы Веры баби, доктрина джихада отсутствует. Таким образом, бабиды получили право защищаться, когда на них нападают, но был наложен запрет обращать в Веру баби огнем и мечом, как разрешал это делать своим последователям Пророк Мухаммад, что было оправдано историческими условиями доисламской Аравии, населенной дикими племенами. Защита и конечное торжество веры, утверждал Баб, в деснице Божией.
Пока Баб пребывал в заключении на севере Ирана, где над ним вершился суд, количество его сторонников внутри страны продолжало расти. Примерно в то же время, когда Баб оказался в Тебризе, в селе Бедашт собралась группа его приверженцев. Эта встреча оказала большое влияние на дальнейшее развитие движения бабидов. Одной из наиболее заметных фигур на встрече была необыкновенная женщина по имени Куррат-уль-Айн, известная в истории бахаи как Тахира (Чистая).
Тахира происходила из семьи, в которой было много известных ученых и богословов. Ее причисляли к самым одаренным поэтам Персии. Чтобы по достоинству оценить подобное признание, нужно не забывать о том, какую уединенную жизнь вынуждены были вести в то время женщины-мусульманки, насколько ограничены они были в правах. Через своего дядю и двоюродного брата, учеников шейха Ахмада, Тахира познакомилась с первыми приверженцами Веры баби. С Бабом она не виделась ни разу, но вела с ним переписку и объявила себя сторонницей его веры. Баб причислил ее к истинным Буквам Живущего.
Встречу в Бедаште первоначально назначили для того, чтобы обсудить, как добиться освобождения Баба, заключенного в крепость Чехрик. Однако пламенная речь Тахиры, в которой она смело растолковывала скрытый смысл миссии Баба, породила волнение среди собравшихся. По-видимому, некоторые новообращенные рассматривали основателя их веры как религиозного реформатора, других ввело в заблуждение общепринятое в Исламе понимание термина "баб". Тахира подробно разъяснила собственные слова Баба, произнесенные им впервые в тот вечер, когда он открылся Мулле Хусейну: он - долгожданный имам Махди, отпрыск дома Мухаммада. Это означает, что Баб - посланник Всевышнего, основатель нового независимого вероучения. Подобно ранним христианам, которым пришлось отринуть законы и предписания Торы, бабиды должны объявить себя свободными от требований шариата (канонического закона). Баб явил новое общественное учение, и законами именно этого учения должны руководствоваться его последователи.
Демонстративно отказываясь следовать шариату, Тахира явилась на одно из заседаний встречи с открытым лицом, без чадры, ношение которой предписывается мусульманской традицией. Этот ее поступок и подобные ему подвергли суровому испытанию веру многих более консервативно настроенных бабидов и вызвали еще большую враждебность со стороны ортодоксальных мусульман. Муллы с готовностью принялись распространять нелепые выдумки, будто бабиды - это атеисты, проповедующие распущенность нравов и общность имущества, то есть делали все, чтобы представить сторонников нового движения врагами благопристойности и общественного порядка(13).
Положение еще более усугубилось в сентябре 1848 года, когда многочисленные недуги свели в могилу шаха Мохаммада. За его смертью последовал обычный период политического разброда, связанный с вопросом о преемнике властителя(14). Хаджи Мирза Агаси был повержен его политическими соперниками, и муллы воспользовались возникшей ситуацией, предприняв еще одну попытку искоренить еретическое вероучение.
В провинции Мазендаран отряд из трехсот верующих, во главе которого стояли Мулла Хусейн и молодой человек по имени Куддус, ближайший из учеников Баба (именно он сопровождал Баба во время паломничества в Мекку), оказался осажденным в небольшой крепости, поспешно возведенной бабидами в пустынной местности, у гробницы мусульманского святого шейха Табарси. До этого они обошли всю провинцию, горячо убеждая народ, что обетованный Каим явился, и приглашая всех следовать за ними. Местное шиитское духовенство заклеймило их как еретиков и подстрекало местное население выступить против бабидов. Проповедники новой веры вынуждены были воздвигнуть вокруг гробницы шейха Табарси укрепление, служившее им укрытием. Воспользовавшись этим, муллы тотчас объявили их виновниками общественных беспорядков, которые сами же и разожгли, натравливая народ на "еретиков и отступников". Это новое лживое обвинение, выдвинутое против бабидов в напряженной обстановке борьбы за власть между наследниками шаха Мохаммада, подействовало как спичка, брошенная в пороховой погреб. Мирза Таки-хан, человек недюжинных способностей, но отличавшийся жестокостью и крайней подозрительностью, вновь поставил Хаджи Мирзу Агаси на пост великого визиря. Решив, что пришло время покончить с движением бабидов, новый визирь отправил войска на помощь муллам и их приспешникам.
Однако осада укрепления у гробницы шейха Табарси обернулась позором и унижением для противников Веры Баба. В течение последующего года туда посылали все новые отряды подкрепления; осаждавшие исчислялись уже тысячами - против нескольких сотен защитников крепости, но войска терпели поражение за поражением. В конце концов, маленькому отряду, сильно поредевшему, потерявшему среди многих других и Муллу Хусейна, пришлось сдаться. Бабиды поверили торжественной клятве, данной на Коране, что их отпустят на свободу, не причинив никакого вреда. Но стоило защитникам крепости выйти из-за стен укреплений, как осаждавшие напали на них. Многие были убиты на месте, многие - подвергнуты пыткам и замучены; оставшиеся в живых были ограблены, а позднее проданы в рабство. Куддус попал в руки главы местного духовенства. Тот приказал протащить Куддуса по улицам города, подвергнуть мучительным пыткам и затем казнить.
Подобные же события произошли в двух других крупных центрах, Нейризе и Зенджане. Всякий раз каджарская династия посылала войска на помощь толпам фанатиков, доведенных до исступления шиитским духовенством, стремившимся истребить всех приверженцев новой религии. Даже тот факт, что во главе бабидов в Нейризе стал такой выдающийся человек, как Вахид, не остановил местное духовенство и подстрекаемую ими озлобленную толпу. Вахид погиб во время резни, когда пала небольшая крепость, где укрывались бабиды. В Зенджане, как и при обороне крепости у гробницы шейха Табарси, осажденные получили обещание, что их встретят миром; обещание было написано на Коране и скреплено печатью. Но и оно оказалось лживым - и вслед за сдачей крепости последовала кровавая расправа.
Волна насилия прокатилась по всей стране. В преследованиях бабидов нередко принимали участие местные власти; по совету мулл они конфисковали собственность "отступников". Высокое общественное положение не служило защитой. В Тегеране приблизительно в то же время, когда произошла резня в Зенджане, с изощренной жестокостью были публично казнены семеро весьма видных и уважаемых представителей купеческого и ученого сословий, которые не пожелали отречься от своей новой веры. О царившей атмосфере злобной непримиримости можно судить хотя бы по тому факту, что один из казненных, Мирза Курбан Али, имел репутацию человека святого и являлся духовным наставником как шахской семьи, так и некоторых членов правительства(15).
Ответственность почти за все эти зверства, а также за те, которые произошли позже, следует возложить не только на шиитское духовенство, но и на нового первого министра - Мирзу Таки-хана. Новому правителю, Насир-ад-Дин-шаху, в то время не исполнилось еще и семнадцати, и, вследствие этого, монаршья власть снова оказалась в руках очередного первого министра. Мирза Таки-хан стоял во главе той группировки, которая возвела нового правителя на трон, одолев сторонников двух других наследников престола. Решив, что и собственное могущество и устойчивость режима можно укрепить, подавив движение бабидов, Мирза Таки-хан стал виновником кровавых событий у гробницы шейха Табарси и резни в Нейризе и Зенджане, и казни "Семерых Мучеников из Тегерана", как их стали впоследствии называть. Затем первый министр вознамерился поразить новое религиозное движение в самое сердце.
Еще продолжалась осада Зенджана, а Мирза Таки-хан отдал приказ губернатору Азербайджана доставить Баба в Тебриз, где его должны были предать публичной казни(16). Отдавая такое распоряжение, Мирза Таки-хан превысил свои полномочия. Кроме того, он не согласовал своего решения с другими членами правительства. По этой причине губернатор Азербайджана, успевший преисполниться уважения к своему пленнику, отказался выполнить приказ. Первому министру, в конце концов, пришлось послать в Азербайджан с этим поручением своего собственного брата - Мирзу Хасан-хана. Баба поспешно перевезли в Тебриз. Муджтахидам предложили вынести решение по делу Баба на основании религиозных законов, а не гражданского права. Как и предвидел Мирза Таки-хан, духовенство с готовностью пошло ему навстречу и подписало смертный приговор Бабу, обвинив его в ереси. 9 июля 1850 года на одной из площадей Тебриза, на глазах у тысяч людей, теснившихся на крышах и у окон домов, начались приготовления к казни. За этим последовали весьма необычайные события.
Баба и одного из его учеников подвесили на веревках к стене казармы. Участвовать в расстреле должен был полк из семисот пятидесяти армян-христиан. Полковник, некто Сам-хан, боясь прогневить Бога, хотел отказаться от выполнения приказа. Однако Баб, по рассказам очевидцев, успокоил его словами: "Выполняй приказ, и если помыслы твои чисты, Всевышний не оставит тебя в затруднительном положении"(17).
То, что произошло далее, подтверждено свидетельствами множества очевидцев(18). Полк выстроили, прогремел залп из семисот пятидесяти ружей. Дым окутал площадь, и она погрузилась в темноту. Когда дым рассеялся, присутствующие не поверили собственным глазам: ученик Баба стоял у стены невредимый, а сам Баб исчез! Веревки, на которых они были подвешены, оказались перебиты пулями. После лихорадочных поисков Баба нашли в той самой комнате, где он ночевал накануне. Он сидел там, живой и невредимый, и спокойно отдавал последние распоряжения своему секретарю.
На площади началось столпотворение. Армянский полк отказался принимать участие в повторной казни. Мирзе Хасан-хану приходилось считаться с тем, что переменчивая в своих настроениях чернь, которая то приветствовала, то проклинала Баба, увидит в его спасении знак свыше и встанет на его защиту. Срочно вызвали полк, состоящий из мусульман; Баба и его товарища вновь подвесили к стене; раздался второй залп. На этот раз тела осужденных были изрешечены пулями. Последние слова Баба, обращенные к толпе, были:
"О заблудшее поколение! Будь у вас вера в Меня, все вы как один, последовали бы примеру этого юноши, который выше большинства из вас по рождению, и по доброй воле принесли бы себя в жертву на Моем пути. Придет день и вы поймете, кто Я, но в тот день Меня уже не будет с вами"(19).
Необычайные обстоятельства смерти Баба вызвали новый всплеск интереса к его учению. Рассказы о происшедшем с быстротой молнии распространились не только среди местного населения, но и среди западных дипломатов, торговцев, военных советников, журналистов, - всех тех, кто составлял в то время довольно многочисленную европейскую общину в Персии. Слова чиновника из французского консульства А.. Л. М. Николя позволяют понять, насколько потрясла эта драма образованных представителей западного мира:
"Это один из самых великолепных образцов мужества, известных человечеству, а также свидетельство необыкновенной, заслуживающей восхищения любви нашего героя к своим соотечественникам. Он пожертвовал собой ради человечества, во имя блага людей отдал он и тело свое, и душу, ради них претерпел он лишения, пытки, оскорбления и мученическую кончину. Он скрепил своей кровью призыв к всеобщему братству и, подобно Иисусу, отдал жизнь, дабы возвестить грядущее торжество мира, справедливости и любви к ближнему"(20).
Для общины бабидов, однако, смерть Баба, которой предшествовало массовое истребление его последователей (среди них были и многие выдающиеся его ученики, в том числе почти все Буквы Живущего), оказалась сокрушительным ударом. Община лишилась руководства, которое ей было необходимо не только для того, чтобы противостоять все более ужесточавшимся преследованиям, но и для того, чтобы сохранить в неприкосновенности те нормы общинной жизни, которые предписал Баб.
Бабиды всегда подчеркивали, что их единственная цель - распространять то духовное и общественное учение, которое принес Баб. В то же время основные религиозные понятия и убеждения бабидов покоились на фундаменте Ислама, и поэтому они полагали, что, отказавшись от насилия в достижении своих религиозных целей, они сохраняют полное право с оружием в руках защищать себя и свои семьи от преследований. Теперь, когда в результате жестоких гонений, развязанных Мирзой Таки-ханом, бабиды лишились руководителей, которые обладали верным пониманием истин, провозглашенных Бабом, можно было ожидать, что в общине найдутся неуравновешенные люди, способные нарушить изначально предписанную дисциплину.
Так и оказалось. 15 августа 1852 года двое юношей-бабидов, которые стали свидетелями издевательств над своими единоверцами и были доведены до отчаяния отношением властей, совершили покушение на шаха. Пистолет, из которого они стреляли, был заряжен дробью, и серьезных ранений монарх не получил; однако покушение навлекло на бабидов новую волну гонений, превосходивших в жестокости все прежние. Страну захлестнуло насилие.
Сохранилось свидетельство капитана Альфреда фон Гуменса, австрийского военного атташе, находившегося на службе у шаха. Придя в ужас от зверств, которые ему пришлось наблюдать, капитан подал в отставку, а затем в одной из венских газет было опубликовано его письмо:
"Следуй за мной, друг-европеец, поборник добросердечия и норм морали, и я приведу тебя к несчастным, которых ослепляют, а затем принуждают есть свои только что отрубленные уши. Ты увидишь, с какой нечеловеческой яростью палач вырывает у них зубы, как дробятся под ударами молота их голые черепа; ты узришь, как базарную площадь освещают несчастные жертвы, которым палачи пронзают грудь и плечи и вставляют в глубокие раны зажженные фитили. Я видел, как несчастных тащили на цепях по базарной площади вслед за военным оркестром. Горящие фитили в их телах находились так глубоко, что в ранах, словно в только что потушенной лампе, то и дело ярко вспыхивали капельки плавящегося жира. А неистощимое восточное воображение изобретает все новые пытки. С подошв бабидов сдирают кожу, окунают ноги в кипящее масло, подковывают несчастного, как лошадь, и заставляют бежать. Но ни одного крика не вырывается из груди страдальца, он переносит пытки молча, с бесчувственностью фанатика. Вот его понуждают бежать; дух его крепок, но не выдерживает плоть; он падает. Так нанесите же ему coup de grвce! [последний удар (фр.)] Избавьте от боли! Нет, палач взмахивает плетью, и - я сам был тому свидетелем - несчастная жертва бежит! Пытка нескончаема - а это только ее начало. А вот развязка - обожженные, израненные тела палачи подвешивают вниз головой к дереву, привязав их за руки и за ноги, и вот любой житель Персии может вдоволь поупражняться в меткости, поражая с определенного, не слишком близкого расстояния отданную ему на растерзание благородную дичь! Я видел трупы, изрешеченные сотнями пуль"(21).
Самой известной личностью, погибшей во время новых гонений, была поэтесса Тахира (ранее она какое-то время содержалась под домашним арестом). Тахира говорила, что одна из черт новой эпохи, возвещенной Бабом в его Откровении, - снятие тех запретов, которые позволяли считать женщину существом низшего порядка. Узнав о смертном приговоре, она сказала своему тюремщику: "Можешь убить меня, когда тебе будет угодно, но женщины будут свободны, и помешать этому ты не в силах"(22).
Так закончился первый период истории Веры Бахаи, которую ее приверженцы называют "Богооткровение Баба". На какое-то время вся Персия оказалась на грани общественного перелома. Если бы Баб, как утверждали его враги, вынашивал планы захватить политическую власть, то, по убеждению многих, ему удалось бы установить свое правление в стране. Выдающиеся способности его видных сторонников, явная готовность народа принять новое Откровение, падение нравов и разброд в среде власть имущих и высшего духовенства, хаос, воцарившийся в стране в последние дни правления смертельно больного шаха Мохаммада и после его кончины, - все это в совокупности создало такую обстановку, когда Бабу нужно было бы лишь воспользоваться поддержкой, которую ему настоятельно предлагали со всех сторон.
В конце 1846 года генерал-губернатор Исфахана, Манучихр-хан, один из самых влиятельных людей в государстве, готов был предоставить в распоряжение Баба и свою армию, и свои несметные богатства. Он уговаривал Баба бросить вызов духовенству и шаху и пойти на Тегеран. С точки зрения шиитской доктрины такие действия были бы вполне оправданы. Монархия в Персии опиралась на фундаментальный принцип, гласящий, что шах не является самостоятельным властителем, а правит от имени имама Махди. А так как Баб утверждал, что он и есть тот самый долгожданный духовный владыка, и многие выдающиеся мужи, которые считались светилами учености и нравственности, признали его таковым, то, согласно заветам шиизма, шах Мохаммад и Насир-ад-Дин-шах обязаны были со всем тщанием рассмотреть и оценить его заявления. И если они этого не сделали, то виной тому вмешательство религиозных и политических сил, которые в возвышении Баба видели угрозу своей власти.
Отказавшись от применения силы даже ради спасения собственной жизни, Баб неопровержимо доказал миролюбивый характер своей миссии и свою безграничную веру в высшие духовные силы, которые, по его словам, с самого начала были единственной его опорой.
В чем же заключалось учение, встретившее столь ожесточенное противодействие, - учение, во имя которого Баб и многие тысячи других людей добровольно пожертвовали жизнью? Ответить на этот вопрос не так уж просто. Откровение Баба особым образом связано с богословской доктриной шиитского Ислама, и поэтому европейцам так трудно постичь многое из того, о чем идет речь в его Писаниях. В самом деле, одной из главных причин успеха, что неизменно сопутствовал Бабу в его попытках обратить в свою веру и выдающихся богословов, и своих многочисленных учеников, была та очевидная легкость и виртуозность, с которой он трактовал самые запутанные и противоречивые вопросы, касающиеся законов, пророчеств и верований Ислама.
Тем, кто слушал Его, казалось невероятным, что молодой человек, столь мало искушенный в ученых изысканиях, бывших средоточием интересов интеллектуалов Персии, способен без труда поставить в тупик почтенных богословов, посвятивших всю жизнь науке и благодаря ей добившихся высокого положения в обществе. В первых исторических повествованиях самих бабидов подробно описываются эти разъяснения и то, какое впечатление они производили на слушателей. Для европейцев и североамериканцев эти предметы зачастую оказываются малопонятными(23).
Обладая таким удивительным даром, Баб, однако, не поощрял в своих последователях - даже в тех, кто занимался богословием - склонность к подобным ученым занятиям. Возможно, нам легче будет понять, чем он руководствовался, если мы примем во внимание высказывания о шиитской богословской науке британского востоковеда Эдварда Гренвилла Брауна. Богословские трактаты, комментарии, комментарии к комментариям, примечания и прочее - все то, что в прошлом веке считалось в Персии "интеллектуальной продукцией", Браун называл "вздором", который невозможно читать, само существование которого у серьезных ученых может вызвать только "сожаление"; при этом он добавлял, что его мнение разделяют и наиболее видные мыслители Ислама:
"Покойный шейх Мухаммад Абду, великий муфтий Египта и ректор университета Аль-Азхар, пожалуй, самый просвещенный мыслитель и восторженный поклонник арабского языка и литературы, подобного которому не знает современный Ислам, не раз говорил, что весь этот хлам следовало бы сжечь, потому что он только загромождает полки библиотек, плодит червей и затемняет настоящие знания. Таково мнение выдающегося и многоученого мусульманского богослова, и мы можем "ничтоже сумняшеся" к нему присоединиться"(24).
Подобное суждение ранее высказал Баб, причем весьма недвусмысленно. В своей главной книге Байан Баб провидел наступление того времени, когда народ Персии, отринув предрассудки, не станет более вкушать от незрелого плода. По словам Баба, не за горами тот век, который откроет перед человечеством совершенно новые области знания и объекты научных исследований, и, тогда даже малое дитя превзойдет в учености его современников(25).
Таким образом, не пространные теологические комментарии, а социальное учение Баба представляет для нас главный интерес. Одно из важнейших отличий Ислама от Христианства состоит в том, что Ислам в поисках конкретных принципов организации жизни общества обращается к Божественному Откровению. В Коране говорится о построении чисто мусульманского общества. Первый шаг к этому предпринял Мухаммад, когда основал мусульманское государство в городе Медина. Без сомнения, немаловажно и то, что в отличие от христианского календаря, берущего начало с предполагаемой даты рождения Иисуса, исламский календарь ведет отсчет от хиджры [Хиджра - система отсчета с 622 года н.э., т.е. с момента "бегства" Мухаммада из Мекки в Медину.] и основания мусульманского государства в Медине. Исламское вероучение, далекое от того, чтобы отдавать "кесарю кесарево", включает в себя целый ряд духовных наставлений, относящихся к руководству повседневной жизни людей со стороны государства. Мусульмане-шииты всерьез верили, что приход имама Махди не только откроет путь к спасению души каждого, но и подкрепит идею "народа, зовущего человечество к праведности"(26).
Это должны учитывать те, кто стремится понять сущность учения Баба. Умы и сердца его слушателей были ограничены замкнутым кругом представлений, которые если в чем-то и изменились со времен средневековья, то только в сторону еще более глубокого обскурантизма, фатализма и самоизоляции(27). Решение этой проблемы Баб видел в том, чтобы создать концепцию совершенно иного общества, в котором бы сохранялись основные элементы культуры и религии, привычные для его слушателей, но которое, как показали дальнейшие события, было способно дать мощный толчок продвижению вперед. Баб призывал шаха и народ Персии последовать за ним и построить это общество. За короткий срок, отпущенный ему судьбой, Баб разработал систему законов, касающихся норм общественной жизни, поддержания мира и порядка, хозяйственной деятельности, таких общественных институтов, как брак, развод, наследование, а также принципов, регулирующих внешнюю политику государства бабидов. Верующим были даны молитвы, тексты для медитаций, нравственные заповеди, пророчества. Один из историков бахаи назвал эти законы и правила слишком "сложными и суровыми", указывая, что Баб намеренно сделал их таковыми. "Они были направлены на то, чтобы покончить с укоренившимся в сознании верующих догматическим мусульманским образом мышления и подготовить их к новой, беспрецедентной исторической миссии"(28).
Упоминание об этой миссии встречается в каждой главе книги Байан, а преобразования в духовной и общественной жизни Персии рассматривались в качестве ее предпосылки. Баб заявлял, что главное его предназначение _ подготовить пришествие вселенского Явителя Божиего. Этого обетованного спасителя Баб называет "Тот, Кого явит Бог". Сам Баб, хотя и является независимым посланником Божиим, стоящим в одном ряду с Моисеем, Иисусом и Мухаммадом, лишь провозвестник Того, Кого ждут на земле представители всех вероисповеданий. В этом новом Откровении титул "баб" означает нечто гораздо большее, чем в Исламе; это "врата" к тому Явителю Божиему, чья весть будет принесена "во все народы".
Этой главной теме посвящено немало страниц в книге Байан и в других Писаниях Баба. Из них становится ясно, что Баб рассматривает свое Откровение как некий переходный период. Когда появится Обетованный, он принесет людям учение грядущего века, и в его воле сохранить что-то из вероучения Баба или отвергнуть его полностью.
"Тысячекратное прочтение книги Байан не сравнимо с прочтением даже одного стиха, написанного Тем, Кого явит Бог... Сегодня Байан в стадии зерна, но с приходом Того, Кого Явит Бог, все совершенство его станет очевидным. Все величие Байана - от Того, Кого явит Бог"(29).
Баб не указывал точно, когда явится Обетованный, но говорил, что это произойдет в очень недалеком будущем. Некоторых последователей он предупредил, что им предстоит собственными глазами увидеть Того, Кого явит Бог, и им выпадет честь служить Ему. В Байане и других Писаниях встречаются загадочные упоминания "года девятого" и "года девятнадцатого". И еще, Баб утверждал совершенно определенно, что никому не удастся выдать себя за Того, Кого явит Бог, ибо лжепророк будет неизбежно изобличен. Бабиды получили указание не противодействовать никому, кто будет заявлять подобное, но сохранять спокойствие и предоставить все воле Всевышнего. Как пример, приведем строки Баба, обращенные к праведному и достопочтенному Вахиду:
"Воистину говорю: свят Тот, Кто повелевает зерну взойти, Кто вселяет Дух Жизни во все сущее; доведись Мне узнать, что в день Его Явления ты отречешься от Него, то и тебя и веру твою Я отрину... А если бы сказали Мне, что христианин, иноверец, признает Его, то станет Мне тот христианин дороже, чем зеница ока"(30).
Таким образом, государство бабидов, как его замыслил Баб, должно было послужить главным образом тому, чтобы была принята истина, которую откроет Обетованный, и чтобы затем эта истина была явлена всему миру. После мученической смерти Баба и большинства его ближайших учеников, после того, как были истреблены тысячи его последователей, эта мечта рухнула, не успев воплотиться в действительность. К 1852 году могло показаться, что миссия Баба окончилась неудачей и основанная им религия на грани исчезновения.
- Информация о материале
- Просмотров: 2159
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Бахаулла
Среди тех немногих лидеров движения бабидов, которым удалось уцелеть во время массовой бойни 1848-1853 годов, выделялся один знатный перс по имени Мирза Хусейн Али(1). Его семья, принадлежавшая к одному из древнейших землевладельческих родов в Персии, владела обширными поместьями в области Нур в провинции Мазендаран(2). Мирза Хусейн Али одним из первых объявил себя приверженцем Баба. Произошло это в 1844 году, когда он услышал о Бабе от Муллы Хусейна в Тегеране, где проживал со своей семьей. Из рассказа Муллы Хусейна явствовало, что найти Мирзу Хусейна Али поручил ему Баб. И в самом деле, Баб откладывал давно задуманное паломничество в Мекку, где он и объявил впервые о своей миссии, до тех пор, пока не получил от Муллы Хусейна письмо с рассказом о встрече с Мирзой Хусейном Али. Четыре брата новообращенного вслед за ним тоже приняли новую веру; и среди них был его младший брат, по имени Мирза Яхья. Подавляющее большинство последователей Баба происходило из духовного, купеческого и крестьянского сословий, так что обращение в его веру членов влиятельного, принадлежащего к правящему классу семейства, было замечательным событием.
В первые три-четыре года высокое положение его семьи в обществе в какой-то степени защищало Мирзу Хусейна Али, ставшего активным проповедником новой веры, от тех преследований, которым подвергались его единоверцы. Ограждала его также заслуженная репутация честного человека, что было редким явлением в среде власть имущих: взятки стали в стране обычным делом, и успех в жизни целиком и полностью зависел от подкупа. Члены семьи Мирзы Хусейна Али из поколения в поколение занимали высокие посты в правительстве и пользовались большим политическим влиянием. Его отец, Мирза Аббас, был первым министром в провинции Мазендаран. Когда он умер, Мирзе Хусейну Али, родившемуся 12 ноября 1817 года, было только двадцать два года, и тем не менее ему предложили занять должность, которую прежде занимал в правительстве его отец. К удивлению семьи и близких, он отказался от высокого поста. Вместо этого следующие семь лет он посвятил управлению фамильными поместьями, воспитанию младших братьев и сестер и широкой благотворительной деятельности, за что был прозван в народе "Отцом бедных".
В двадцать семь лет Мирза Хусейн Али стал единомышленником Баба и посвятил себя делу распространения веры, на которую уже обрушились первые удары ее гонителей. Мирза Хусейн Али путешествовал по всей стране, обратил в веру многих выдающихся людей, в том числе нескольких членов своей семьи, финансировал проповедническую деятельность бабидов в различных частях Персии.
Приняв Веру баби, Мирза Хусейн Али вскоре вступил в переписку с Бабом. Переписка продолжалась до 1850 года - года казни Баба. Благодаря этому общению с Бабом, а также близким контактам с вождями бабидов, такими, как Вахид, Куддус, Мулла Хусейн и Тахира, Мирза Хусейн Али приобретал в глазах своих собратьев все больший авторитет в вопросах веры. Роль и влияние Мирзы Хусейна Али стали особенно заметными на встрече в Бедаште в 1848 году, которую он сам организовал. На встрече, обстановка которой была весьма драматичной, в полной мере выявилась реформаторская сущность учения Баба(3).
Во время встречи произошло и еще одно важное событие. Чтобы отметить приближение нового Дня Господня, Мирза Хусейн Али дал каждому из участников (а их было восемьдесят один) новое имя, связанное с особенностями духовного склада каждого. Именно в Бедаште великая поэтесса Куррат-уль-Айн из Казвина получила имя Тахира (Чистая), и это заставило замолчать тех, кто был так возмущен появлением ее на встрече без чадры. Для себя самого Мирза Хусейн Али выбрал имя Баха (Величие или Слава). Вскоре после встречи Баб написал письма некоторым из ее участников, в которых называл их именами, данными Мирзой Хусейном Али; таким образом Баб подтвердил, что Мирза Хусейн Али был вправе присвоить им эти имена. Что касается Баха, то к нему Баб обратился с необычным посланием. Текст, собственноручно написанный Бабом, имел форму звезды. Он включал в себя три с лишним сотни коротких стихов. Все они состояли из производных от слова "Баха", включая титул Бахауллы - "Слава Божия".
Искусство каллиграфии очень ценилось в Персии, владение им считалось признаком образованности. Манускрипт же Баба был признан шедевром, превосходящим все, на что способен самый искусный каллиграф. Надпись, по отзыву одного писателя, "настолько тонкая и филигранная, что на расстоянии кажется сплошным ровным слоем чернил, нанесенным на бумагу"(4). Именно под этим именем - Бахаулла - и приобрел Мирза Хусейн Али известность среди своих единоверцев, под этим именем он вошел в историю.
За встречей в Бедаште последовала новая волна насилия; положение было таково, что теперь ни один сторонник новой веры не мог чувствовать себя в безопасности. Когда Бахаулла попытался вступиться за Тахиру и некоторых ее сподвижников, взятых под арест после встречи в Бедаште, его самого бросили в тюрьму и подвергли наказанию палками. Чуть позже над ним надругались таким же образом еще раз; это случилось на пути к гробнице шейха Табарси, куда он направлялся, чтобы увидеться с Куддусом и Муллой Хусейном. Выйдя на свободу, он неоднократно пытался убедить своих друзей и родственников, занимающих государственные посты (и весьма недовольных его деятельностью), что бабиды - мирные и законопослушные люди. Бахаулла предупреждал сановников о том, что если правительство не выполнит своего долга и не пресечет разжигаемых духовенством бесчинств, то в стране воцарятся беззаконие и хаос.
Случилось именно то, о чем он предостерегал: летом 1852 года двое юных бабидов совершили покушение на шаха. Бахауллу вместе с другими вождями бабидов арестовали, доставили в Тегеран и заточили в печально известную тюрьму, прозванную "Сиях-Чаль" (Черная Яма). Это была "подземная темница в Тегеране - отвратительная яма, раньше служившая резервуаром для сточных вод одной из общественных бань города"(5).
В Сиях-Чаль Бахаулла пробыл четыре месяца. Тем временем волна гонений на бабидов прокатилась по всей Персии. Над узниками Сиях-Чаль нависла угроза смерти. Не проходило дня, чтобы по ступенькам не спускался палач, который выбирал и уводил с собой очередную жертву. Некоторых из приговоренных убивали прямо на месте. Бывало, что в глотку жертвы с помощью молотка вгоняли тяжелый деревянный кол, а мертвое тело часами и даже днями оставалось лежать, прикованное к телам живых.
Имя одного из погибших в Сиях-Чаль навеки вошло в историю бахаи. Это был Сулейман-хан, молодой человек, прежде служивший в кавалерии и отличавшийся отчаянной храбростью. Подвергаясь смертельной опасности, Сулейман-хан пытался вызволить останки Баба, когда после казни в Тебризе тело бросили в ров. И вот пришел черед самого Сулейман-хана предстать перед палачом. Тот несколько раз проткнул его тело острым ножом и вставил в каждую рану горящую свечу. Израненного, его водили по улицам до тех пор, пока он не упал замертво. У персов ничто так не ценится, как умение держаться с достоинством. Подтверждением этому может служить исполненный драматизма эпизод казни Сулейман-хана - в состоянии душевного подъема проходил он по улицам города, улыбаясь знакомым и декламируя отрывки из классических произведений великих персидских поэтов. В ответ на вопрос мучителей, отчего он не танцует, если ему так весело, Сулейман-хан сделал несколько движений из величавого танца, созданного мистиками Маулавийа [название секты "танцующих дервишей" (прим. ред.)](6).
Смерть, напоминавшая театральное зрелище, всегда сильно действовала на воображение западных ученых и художников. Трагическая история юного Баба и его героических соратников произвела глубокое впечатление на таких разных людей, как граф де Гобино, Сара Бернар, Лев Толстой и Эрнест Ренан. Эдвард Браун узнал историю Баба из одного сочинения графа де Гобино; впоследствии большую часть жизни он посвятил изучению Веры баби и Веры Бахаи. Браун так описывает юных мучеников:
"Жизнь и смерть этих людей, их надежда, спасавшая их от отчаяния, их любовь, не знавшая сомнений, их стойкость, которую невозможно было поколебать, - все это накладывало особый, неповторимый отпечаток на это движение, делая его поистине удивительным. Хороша ли, плоха ли вера, за которую положили жизни сотни и тысячи наших ближних, но есть в этой вере нечто, во имя чего они:
"Отринули все сущее под небесами.
Под солнцем и дождем нагими
В путь пустились,
Чтобы, трудясь и уповая
Счет потерять годам".
Мало кому под силу претерпеть то, что претерпели они, и нет сомнения в том, что наши усилия понять, ради чего они принесли в жертву свою жизнь, стоят того. Я не стану говорить о том, как религия Баба повлияет на будущее человечества (а я верю, что она преобразит его судьбу), ни о новой жизни, которую она, быть может, вдохнет в умерших, ибо, ждет ли ее успех или забвение, чудеса героизма ее мучеников - это то, что останется в веках.
Удастся ли мне выразить словами беспредельную убежденность этих людей и то неописуемо сильное впечатление, которое эта убежденность, вкупе с другими удивительными качествами, производит на каждого, кому довелось с ними встретиться? Поверьте, это так..."(7)
Бахаулла чудесным образом уцелел, пережив эту страшнейшую из всех волну гонений. Светские власти не желали выпускать его на свободу, ибо знали, каким огромным влиянием Бахаулла пользуется в общине бабидов. В то же время, ввиду высокого положения, занимаемого его семьей, и личного заступничества российского посла, князя Долгорукова, было бы слишком неразумно казнить его без суда. А судить его тоже не представлялось возможным. Во время судебного разбирательства, на котором присутствовал представитель российского правительства, человек, покушавшийся на жизнь шаха, сделал признание, которое полностью снимало ответственность за его поступок с лидеров движения, в том числе и с Бахауллы(8).
Со временем новому первому министру, родственнику Бахауллы, удалось убедить членов шахской семьи, требовавших казнить узника, что разумнее будет изгнать его из Персии(9). Бахаулла был приговорен к изгнанию, но еще до этого все его имущество было конфисковано шахом, дом в Тегеране разграблен, загородный дом разрушен до основания; принадлежащие ему произведения искусства и рукописи перешли во владение персидских сановников, включая и самого первого министра.
Без средств к существованию, с подорванным здоровьем, измученный перенесенными в тюрьме издевательствами, Бахаулла без суда был изгнан из родной страны и лишен пристанища. Те, кто видел его в те дни, не могли поверить своим глазам: страшные испытания, которые должны были опустошить его, казалось, наоборот, придали ему уверенности и сил. Действительно, именно там, в мрачной яме Сиях-Чаль, произошло самое важное событие в истории бабидов и бахаи. Именно там Бахаулла осознал, что он есть Посланник, о котором пророчествовал Баб, - Тот, Кого явит Бог. Сам он так описывал то, что пережил в темнице, когда впервые осознал свое предназначение:
"Однажды ночью, во сне, со всех сторон стали доноситься до Меня сии возвышенные слова: "Воистину, Мы даруем победу Тебе и перу Твоему. Да не опечалят Тебя сии напасти и да не устрашишься, ибо нечего Тебе страшиться. Скоро явит Бог сокровища земные - людей, что помогут Тебе через Тебя Самого и Имя Твое, коим живит Господь сердца уверовавших в Него"... В те дни, что Я провел в заточении в Тегеране, Мне было не до сна в смрадной темнице, где Я изнывал под тяжестью цепей, но когда случалось задремать, то словно бы истекало нечто из темени по груди, подобно могучему потоку, несущемуся с горной вершины. Все тело Мое тогда было охвачено пламенем, а с языка срывались речи, не предназначенные для слуха смертного"(10).
Таким образом, Бахаулла был тем самым, о ком поведал Баб в своем Откровении, средоточием истины для своих последователей. Многое говорит о том, что Баб знал с самого начала - он явился именно для того, чтобы подготовить приход Бахауллы. Он не раз ясно намекал на это в беседах с ближайшими учениками. А вот один весьма примечательный отрывок из Байана:
^Благо тому, кто обращает взор к Бахаулле и воздает хвалу Господу своему. Ибо, несомненно, настанет время его Откровения. Такова воля Божия, запечатленная в Байане"(11).
После четырех месяцев заключения в Сиях-Чаль, Бахаулла без всяких объяснений был отпущен на свободу - так же как до этого без всяких оснований брошен в тюрьму. Ему объявили, что, согласно официальному шахскому указу, он изгоняется из страны вместе с семьей и всеми, кто решит за ним последовать. Заметим, что Бахаулла не воспользовался этим моментом, чтобы объявить о своей миссии. Ему предложили убежище в России, но вместо этого он выбрал Багдад, столицу нынешнего Ирака, который был тогда провинцией турецкой Османской империи. За следующие три года вокруг него постепенно выросла небольшая колония бабидов, включавшая и членов его семьи, последовавших за ним в изгнание. Среди них был Мирза Яхья, младший сводный брат Бахауллы, тайно бежавший из Персии и присоединившийся к семейству вскоре после того, как в 1853 году они прибыли в Ирак. Трудно было предположить, что его приезд станет началом новых тяжелых испытаний и бед.
История жизни Мирзы Яхья одновременно и увлекательна, и трагична. Деятельность Яхья стала угрозой для миссии Бахауллы и вплоть до наших дней используется недоброжелателями как повод для нападок на общину бахаи.
Мирза Яхья был тринадцатью годами младше Бахауллы и получил образование под руководством старшего брата. Будучи искусным каллиграфом, он некоторое время служил личным секретарем Бахауллы. Знакомые описывали его как человека робкого и впечатлительного, легко подпадавшего под влияние более сильных личностей. Вслед за братом Мирза Яхья стал пылким приверженцем Веры баби и даже несколько раз сопровождал брата в поездках по делам веры.
Мирзу Яхья, человека по натуре приветливого, почитали в общине баби как близкого родственника Бахауллы и представителя влиятельного семейства. Ко времени встречи в Бедаште Баб, предварительно посоветовавшись с Бахауллой и другими лидерами движения, написал распоряжение, согласно которому в случае его смерти номинальным главой общины баби назначался Яхья. Теперь уже очевидно, что таким образом был создан канал, через который Бахаулла мог продолжать руководить движением, не подвергаясь столь большому риску, ибо принятие официальной должности, несомненно, привлекло бы к нему еще большее внимание(12). Яхья тогда почти ничто не грозило: он жил уединенно, в семейном поместье на севере страны, а когда волна гонений докатилась и до этих мест, бежал за границу(13).
Вскоре после того, как группа изгнанников обосновалась в Ираке, Яхья последовал совету некоего Сейида Мохаммада, молодого человека, изучавшего мусульманское богословие. Сейид Мохаммад, ловкий краснобай, по всей видимости, желал стать среди бабидов авторитетом в вопросах веры. Он убеждал Яхья освободиться от опеки старшего брата и взять на себя руководство единоверцами(14). Какое-то время Яхья колебался, а потом, под влиянием Сейида Мохаммада, постепенно стал отдаляться от Бахауллы и, называя себя преемником покойного Баба, заявил о своих правах на власть и соответствующее положение.
В том, как Бахаулла отреагировал на эти требования, проявился весь его характер. Не вступая в спор, который подверг бы опасности единство и даже само существование общины, члены которой и без того пали духом, Бахаулла без предупреждения покинул колонию своих единоверцев и ушел в горы вблизи Сулеймании, что в соседнем Курдистане. Почти на два года он прервал всякую связь с общиной бабидов. Этот добровольный уход в пустыню Курдистана напоминает аналогичные эпизоды из жизни основателей других великих религий. Как выяснилось впоследствии, это было время напряженного творчества. У Бахауллы начало формироваться ясное понимание своей миссии, что нашло отражение в медитативных текстах, молитвах и стихах, которые он слагал, живя в полном одиночестве. Уцелели лишь немногие из написанных им на персидском языке ранних сочинений, возвещавших о Божественном Послании человечеству.
Пока Бахаулла был в Сулеймании, все дела общины баби оказались целиком в руках Яхья, который опирался на своего нового наставника, Сейида Мохаммада. В результате, в маленькой колонии изгнанников наступила анархия. Менее чем за два года нашелся десяток-другой отчаянных голов, предпринявших попытки захватить руководство общиной. Вскоре Мирза Яхья удалился от дел, предоставив Сейиду Мохаммаду решать в меру его разумения богословские вопросы. Так предполагаемый лидер общины проявил свою несостоятельность в отношении тех полномочий, которых он так настойчиво добивался. Для большинства его товарищей-бабидов этот урок не прошел даром.
Положение с каждым днем становилось все хуже, поэтому несколько человек отправились на поиски Бахауллы в надежде, что им удастся уговорить его вернуться. Случайно до одного из наиболее усердных участников поисков дошли слухи о "святом", живущем в горах, и вскоре он разыскал Бахауллу. Семья Бахауллы (в том числе и сам Яхья) и остальные бабиды стали умолять Бахауллу вернуться в общину и вновь взять на себя управление ее делами. 19 марта 1856 года Бахаулла, уступив их уговорам, вернулся в Багдад.
В последующие семь лет в жизни общины бабидов произошли разительные перемены. Личным примером, увещеваниями, строгой дисциплиной Бахаулле удалось поднять дух общины на ту же высоту, что и во времена Баба. Мирза Яхья по-прежнему не принимал никакого участия в делах. Слава о Бахаулле, как о духовном учителе, распространилась по Багдаду и его окрестностям. Властители, ученые, мистики, сановники искали встречи с ним. Среди них было много видных представителей персидского общества.
В Багдаде Бахаулла написал Китаб-и-Икан, или Книгу Достоверности, в которой открыл Божественный план спасения рода человеческого. В книге подробно изложены воззрения Бахауллы на природу Бога, на роль приходивших на смену друг другу Богоявлений, на духовное развитие человечества. В заключение Бахаулла раскрыл тайну о собственной миссии. В последующие годы из всех сочинений Бахауллы книга Икан пользовалась наибольшим признанием. Именно ее постулаты были положены в основу проповедей Веры Бахаи.
Однако растущее влияние Бахауллы вызвало опасения и тревогу у шаха и его приближенных. Одна за другой шли из Тегерана депеши, адресованные правительству Османской империи. И вот, совершенно неожиданно, в апреле 1863 года Бахауллу с семьей уведомили о том, что Османское правительство решило, по требованию Персии, удалить изгнанников от границ их родной страны. Предполагалось переместить их в Константинополь (ныне Стамбул).
Пока длились приготовления к отъезду, Бахаулла временно перенес свою резиденцию на один из островов на реке Тигр, в усадьбу, названную им "Резван", что значит "Рай", (именно под этим названием она позднее вошла в историю). Там Бахаулла открыл избранному кругу своих ближайших последователей, что он и есть Тот, Кого явит Бог, посланник Божий всему миру, обещанный Бабом и Писаниями предшествующих религий. История бахаи говорит о том, что для Бахауллы свет откровения забрезжил в тюрьме Сиях-Чаль. В саду Резван Бахаулла впервые заявил о своем предназначении со всей определенностью, и это стало поворотным пунктом в истории Веры баби. Это событие ныне отмечается во всем мире как главный праздник Веры Бахаи, хотя значение его стало очевидным только четыре года спустя, когда Бахаулла всенародно возвестил о своей миссии(15).
16 августа 1863 года, после более чем трехмесячного путешествия, изгнанники добрались до Константинополя, но их пребывание там оказалось очень недолгим. Отношения между Османской и Персидской империями уже давно были натянутыми. Вдоль границ постоянно происходили вооруженные столкновения и захваты территорий. Опасаясь, что изгнанники - бабиды, сохранившие связи с Персией, станут орудием турецкой политики, шахское правительство проявляло все большую обеспокоенность в связи с решением поселить бабидов в Османской столице. Персидскому послу Мирзе Хусейн-хану было поручено начать кампанию давления на турецкие власти и добиваться того, чтобы они переправили бабидов в более отдаленную часть империи(16). Свои требования посол подкреплял предостережениями о том, что бабиды являются врагами всякого установленного порядка и представляют особую опасность для такого смешанного и нестабильного общества, как Османская империя. Усилия посла увенчались успехом. В начале декабря 1863 года Бахауллу, его семью и товарищей, вновь без предупреждения, внезапно изгнали в Адрианополь (ныне Эдирне), что находится в европейской части Турции(17).
Ссылка в Адрианополь знаменует начало новой эры в истории бахаи. Неотразимое обаяние личности Бахауллы; толпы посетителей, стекавшихся к нему непрерывным потоком; возрождение багдадской общины, произошедшее благодаря ему; обширная переписка, которую он вел с бабидами Персии, по-прежнему подвергавшимися гонениям; его растущее влияние на них - все это возвеличило фигуру Бахауллы среди приверженцев Баба. Среди бабидов широко обсуждалось то, что было известно из заявления Бахауллы в саду Резван. Видя, что община готова принять его послание, Бахаулла решил - пришло время открыто провозгласить свою миссию.
Предстояло сделать первый шаг: открыть правду Мирзе Яхья, который считался номинальным главой общины. В документе, известном как Суре-йи-Амр(18), Бахаулла провозгласил, что именно он есть Тот, Кого Явит Бог, и призвал Яхья признать и поддержать его - таково было распоряжение, данное в свое время Бабом. Однако призыв Бахауллы не встретил поддержки. Вскоре после переселения изгнанников в Адрианополь Яхья, которого снова стал подстрекать Сейид Мохаммад, начал строить козни Бахаулле в надежде вернуть себе прежнее положение в общине. Убедившись, что все бесполезно, Яхья дважды подсылал к Бахаулле наемных убийц. Послание Бахауллы ему зачитали вскоре после второго неудавшегося покушения.
Недолго колеблясь, Яхья заявил, что это он, а не Бахаулла - Явитель Божий, предвещенный Бабом, чем поверг в шок всю общину баби. Но это, по крайней мере, прояснило сложную и запутанную ситуацию, которая образовалась в общине из-за непоследовательных действий Яхья. От него сразу же отвернулись почти все бабиды, находившиеся в Адрианополе, и подавляющее большинство бабидов в Персии и Ираке, включая оставшихся в живых родственников Баба - приверженцев его веры. По оценке Эдварда Брауна, за Яхья пошло не более трех-четырех процентов бабидов, тогда как остальные сохранили верность Бахаулле. Именно с тех пор бабиды стали называть себя бахаи, и Вера бахаи определилась как самостоятельная религия(19).
Добившись признания у последователей Баба, Бахаулла приступил теперь к непосредственному выполнению своей миссии. Начиная с сентября 1867 года, он написал несколько посланий, которые можно поставить в один ряд с наиболее выдающимися документами в истории религии. Некоторые послания были адресованы всем "Царям земным", другие - лично каждому государю. В письмах Бахаулла объявил себя Тем, Кто предвещен в Торе, Евангелии и Коране, и призвал монархов встать на защиту его веры. В посланиях он предупреждал о том, что мир в XIX веке переживет трагический перелом, вслед за которым родится новая мировая цивилизация. Основной идеей нового века должно стать единство всего человечества. Бахаулла призывал, в первую очередь, правителей ведущих европейских стран поставить во главу всего задачу достижения единства мира:
"Придет время, когда будет повсеместно признана насущная необходимость созыва широкого всеобъемлющего собрания. Правители и государи земли должны войти в него и, участвуя в его работе, искать пути и средства, что приведут к установлению всеобщего Великого Мира между людьми... Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, а тот, кто возлюбил весь мир. Земля есть одна страна, а человечество - ее граждане"(20).
Бахаулла утверждал в посланиях, что Бог привел в действие такие исторические силы, которым никто не в силах воспрепятствовать. Правители государств должны знать, что власть дана им Богом; их долг - служить человечеству, установить на земле мир и справедливый общественный порядок, привести народы к единению. Те правители, которые используют свою власть во зло, противодействуя процессу сплочения человечества, навлекают несчастья на себя и на свои народы.
Не успела новая вера заявить о себе, как ей был нанесен еще один тяжелый удар, последствия которого ощущаются и по сей день. Зачинщиком смуты вновь стал Мирза Яхья. Отвергнув Бахауллу, Яхья окончательно утратил влияние среди последователей Баба. Позднее он рассказывал профессору Брауну, что все отвернулись от него, так что ему приходилось даже самому ходить на базар и покупать себе еду. Однако его по-прежнему поддерживал Сейид Мохаммад и два других адрианопольских изгнанника. Эта группка не желала примириться с тем, что Веру бахаи принимали практически все сторонники Баба как в Персии, так и на османских землях. Для достижения своих целей они решили использовать письма Бахауллы к монархам.
В тот исторический период, о котором идет речь, одряхлевшая Османская империя находилась на грани распада. В обширной державе постоянно проявлялось недовольство со стороны национальных меньшинств. Особенно напряженной была обстановка в европейских владениях, расположенных за Адрианополем, где появилась угроза отделения таких государств, как Греция, Болгария, Сербия и Черногория. Посол Персии в Константинополе Мирза Хусейн-хан прилагал все силы, стараясь убедить турецкие власти в том, что горстка изгнанников-бахаи представляет для них опасность как в политическом, так и в религиозном плане. Мирза Яхья и Сейид Мохаммад, воспользовавшись сложившейся ситуацией, попытались в неприглядном свете представить послания Бахауллы государям. В Константинополь полетели анонимные письма с предупреждениями о политическом заговоре. Бесспорно, этим наветам придавал убедительность тот факт, что к Бахаулле в Адрианополь со всех концов империи нескончаемым потоком шли люди, и даже представители власти, казалось, не в силах были устоять перед обаянием личности Бахауллы(21).
Памятуя о предложениях правительств Великобритании и России взять Бахауллу под свое покровительство, когда гонения против бабидов только начинались, власти Османской империи стали опасаться, что обвинения Яхья имеют под собой почву. Решено было раз и навсегда определить судьбу общины изгнанников. Султан Абд уль-Азиз издал не подлежащий пересмотру указ - сослать адрианопольских изгнанников на вечное поселение в Палестину, в город Акку. Утром 21 августа 1868 года Бахауллу, членов его семьи и ближайших товарищей - всего человек семьдесят-восемьдесят - посадили на пароход в Галлиполи. После изнурительного десятидневного морского перехода их высадили под стражей на берег у Морских Ворот, ведущих к мрачной крепости Акка.
По иронии судьбы Мирза Яхья и Сейид Мохаммад попались в собственные сети. Турецкие власти, заподозрив, что Яхья и сам замешан в заговоре, сослали его на остров Кипр, где он должен был содержаться под стражей вместе с тремя бахаи. Власти рассчитывали таким образом воспрепятствовать его деятельности(22). Из тех же соображений Сейида Мохаммада с одним из его приспешников сослали в Акку вместе с группой изгнанников-бахаи.
Выбрав местом ссылки Акку, власти надеялись, что Бахаулла не вынесет такого испытания. В 1860-х годах этот город-тюрьма был гибельным местом. Там, в тесном лабиринте улиц и сырых трущоб, были собраны преступники со всех концов империи. Обычные в этих местах ветры и приливы выбрасывали на берег отбросы из Средиземного моря. Поэтому климат здесь был такой нездоровый, что, как говорили в народе, залетевшие сюда птицы падали замертво.
Первые два года ссылки были для бахаи годами бедствий и лишений. Персидский посол в Константинополе отдал распоряжение направить в Акку представителя правительства Персии для наблюдения за тем, выполняется ли указ султана с надлежащей строгостью. Часть изгнанников погибла в результате жестокого обращения с ними, и в их числе - младший сын Бахауллы, Мирза Махди, ставший жертвой несчастного случая, связанного с суровыми условиями, в которых содержались заключенные. Некоторое облегчение наступило в 1870 году, когда в связи с обострением отношений между Турцией и Россией возникла необходимость использовать крепость под военные казармы, и заключенных перевели в арендованные у местных жителей дома и другие помещения.
В Акке к Бахаулле поначалу относились с предубеждением, но затем повторилось то же, что в Багдаде и Адрианополе: влияние Бахауллы стало постепенно расти. Проникнувшись симпатией к нему, коменданты со временем ослабили надзор; влиятельные люди отзывались о нем с восхищением и уважением. И тут последовал неожиданный удар. Сейид Мохаммад и двое его товарищей, с неудовольствием наблюдавшие, как улучшается положение заключенных, начали сеять смуту среди представителей низших городских слоев, подстрекая их напасть на дом Бахауллы в надежде, что Бахаулла погибнет во время этих беспорядков.
Эта новая угроза переполнила чашу терпения нескольких изгнанников. Забыв о том, что религия предписывает отказаться от насилия и во всем полагаться на Волю Божию, семеро из них решили действовать. Они спровоцировали стычку, во время которой Сейид Мохаммад и его сообщники были убиты.
Ничто не могло бы нанести большего вреда новой вере. Эти убийства послужили очередным поводом для обвинений бахаи со стороны приутихших на какое-то время врагов из среды мусульманского духовенства. Бахаулла переживал происшедшее тяжелее, чем свой арест и тюремное заключение, потому что под угрозу была поставлена чистота его учения. Вот что сказано в одном из Его писем, относящихся к этому периоду:
"Заключение Мое не навлечет на Меня позора. Напротив, жизнию Моей клянусь, оно прославит Меня! А если Я и стыжусь чего-то, так лишь деяний тех Моих последователей, кто, исповедуя любовь ко Мне, на деле служил Лукавому. Воистину, они из заблудших"(23).
Позже гражданским судом было установлено, что в беспорядках не был замешан ни сам Бахаулла, ни большинство из его товарищей, проживавших в Акке. Наказаны были только те, кто действительно был виновен. Страсти постепенно улеглись. Тем временем Бахаулла продолжал написание посланий к государям и правителям, прерванное в связи с его отъездом из Адрианополя. Послания были обращены лично к каждому правителю, адресатами их были: император Луи Наполеон, королева Виктория, кайзер Вильгельм I, царь Александр II, персидский шах Насир-ад-Дин, австрийский император Франц Иосиф, турецкий султан Абд уль-Азиз. Все послания были доставлены по назначению.
В этих посланиях Бахаулла призывал монархов учредить совместными усилиями международный суд, уполномоченный разрешать конфликты между государствами _ прообраз всемирного правительства. По словам Бахауллы, этот суд должен опираться на международные силы поддержания порядка - своего рода международную полицию - которые будут находиться на содержании государств-участников, обеспечивая мирное разрешение всех спорных вопросов.
В письмах к государям также были даны наставления, как воспитать в людях чувство общности и понимания единства всех народов земли. Например, Бахаулла призывал к созданию вспомогательного языка межнационального общения, что позволило бы каждому обществу, с одной стороны, сохранить неповторимость своей культуры, а с другой - иметь возможность общения с представителями всех народов и рас. Система обязательного образования станет основой всеобщего просвещения; международная система мер и весов установит общие для всех стандарты - необходимую предпосылку для перехода ко всемирной экономической системе; расходы на военные нужды будут существенно сокращены, а средства от налогов пойдут на нужды общества. Во внутригосударственных делах монархи должны будут руководствоваться основными принципами демократии.
Поскольку изгнанники находились в строгой изоляции, то эти необычайные послания тайно выносили из тюрьмы посетители Бахауллы, чьи симпатии он сумел завоевать. Французский консул лично доставил императору Луи Наполеону первое послание Бахауллы.
Яркие и исполненные глубокого смысла послания были написаны также духовным лидерам ведущих религий, включая папу Пия IX. Обращаясь к главам церквей, Бахаулла прежде всего призывал их не цепляться за обветшавшие догмы и светскую власть, а серьезно изучить положения, которые он выдвигает. Бахаулла подчеркивал, что именно представители духовенства первыми отвергали и преследовали основателей всех мировых религий.
Послание к папе Пию IX представляет особый интерес для изучающих историю папства, потому что в нем содержатся предписания, многим из которых преемникам Пия IX поневоле пришлось следовать. Бахаулла призывал главу католической церкви уступить власть в папских владениях светским правителям, не замыкаться в стенах Ватиканского дворца, а стремиться к общению с главами других религий, обратиться к светским властям всех стран с призывом к миру и справедливости, покончить с пышными церемониями поклонения ему. "Уподобься Господу твоему", - такими словами заканчивалось послание. С подобными словами Бахаулла обращался и к католическому духовенству:
"Не замыкайтесь в церквах и монастырях. Благословляю вас вернуться в мир и приступить к трудам праведным. Царь Судного Дня так повелевает вам. В твердыне Моей любви укрывайтесь. Изо всех укрытий только это одно во благо прибегающим к нему... Не венчавшемуся (Иисусу) не найти было пристанища, где преклонить главу Свою. Виной тому людское вероломство. Не в том Его святость, в чем вы ищете, а в том, что Мы имеем"(24).
Ни на одно из этих посланий ответа не последовало. Из того немногого, что нам известно, приведем скупую реплику королевы Виктории: "Если эти слова от Бога, то за ними будущее, а если нет, то и зла они не причинят"(25).
Эти послания, однако, привлекли к себе внимание позднее, когда поразительным образом стали исполняться содержавшиеся в них пророчества(26). Император Луи Наполеон, считавшийся самым могущественным из самодержцев Европы, обвинялся Бахауллой в неискренности и злоупотреблении властью и получил следующее предупреждение:
"...в царстве твоем наступят раздоры, и корона спадет с твоей головы в расплату за твои деяния... Величием своим ты возгордился? Клянусь жизнью, недолгим будет оно..."(27)
Спустя два года, после совершенно неожиданного позорного поражения под Седаном, император потерял трон и стал изгнанником(28).
Вслед за этим победитель Луи Наполеона, Вильгельм I, незадолго до этого провозглашенный императором единой Германии, получил такое же предостережение. Гордость и жажда земной власти навлекут на Германию "карающий меч", который "обагрит кровью рейнские берега". Предупреждения получили также российский царь, австрийский император Франц Иосиф и персидский шах.
Особенно выразительны послания, адресованные турецкому султану Абд уль-Азизу и его первому министру Али-паше, от которого зависела судьба узников Акки. В этих посланиях Бахаулла предрекал Али-паше и министру иностранных дел Фуад-паше скорую смерть; он предсказывал потерю турецких владений в Европе, падение самого султана. Все эти предсказания исполнились, и это еще более прославило имя Бахауллы, и без того уже получившее широкую известность(29).
Главным событием десятилетнего периода, начавшегося в 1863 году с официального провозглашения Бахауллой своей миссии, стало появление Китаб-и-Акдас (что означает "Пресвятая Книга"). В наши дни считается, что в этой книге заключена суть того учения, которое бахаи называют откровением Бахауллы.
Китаб-и-Акдас подтверждает, что на земле установлена власть Бахауллы, которую человечество должно будет признать. В самом начале Бахаулла повторяет свое утверждение, что он есть "Царь Царей", посланный Богом, чтобы содействовать построению Царствия Божия на земле. В книге развиваются две главные темы: провозглашение духовных законов, благодаря которым должна преобразиться душа каждого человека и которым должно следовать все человечество в целом, и создание институтов управления для сообщества последователей Бахауллы. Более подробно эти два вопроса рассматриваются в седьмой и восьмой главах настоящей монографии. Здесь же достаточно упомянуть, что система законов, приведенная в Китаб-и-Акдас, полностью заменила у бахаи и те законы Ислама, которые Баб оставил в неприкосновенности, и жесткий кодекс, разработанный Бабом. Был запрещен джихад, то есть применение силы в религиозных целях, и предписано избегать каких бы то ни было столкновений на религиозной почве(30). Поскольку полное отделение Веры баби от Ислама уже совершилось, то был даже снят строгий запрет, введенный Бабом, на богословские штудии. Бахаи призваны быть открытыми для восприятия истины, из какого бы источника она ни исходила.
"Предупреди... дабы возлюбленные единого Бога истинного не судили слишком строго речения и Писания человеков. Да отнесутся они к подобным речениям и Писаниям непредубежденно и с кротким сочувствием"(31).
С завершением Китаб-и-Акдас наступил последний период служения Бахауллы. Изоляции был положен конец. За два десятилетия, наполненных плодотворной работой, на свет появилось множество сочинений, в которых Бахаулла обрисовал свое видение будущего человечества. По всей Палестине люди, занимавшие высокие посты, становились сначала почитателями, а затем и преданными последователями Бахауллы. Новую веру принял и глава местного мусульманского духовенства муфтий Акки. Правитель города, посещая Бахауллу, в знак глубокого уважения всегда оставлял свою обувь на пороге. К воротам города-тюрьмы устремился неиссякаемый поток паломников. Их рассказы, а также письма, поступавшие из Акки, служили духовной пищей общинам бахаи в Персии и Ираке. По настоянию Бахауллы были проведены работы по благоустройству города, в частности, был реконструирован старинный акведук, через который Акка стала получать свежую воду. Это помогло преодолеть враждебное отношение со стороны простого народа, с которым изгнанникам пришлось столкнуться в начале своего пребывания в Акке.
В 1877 году Бахаулла согласился переселиться из Акки в близлежащее загородное поместье Мазрай, обустроенное его друзьями для проживания. Двумя годами позже изгнанники за символическую плату сняли великолепный особняк в окрестностях Акки. Хозяин дома покинул те места, спасаясь от эпидемии.
В этом своем последнем прибежище, известном под названием "Бахджи" (Радость), Бахаулла и принял профессора Брауна, одного из немногих представителей Запада, которые встречались с Бахауллой и писали о нем. Рассказ о мучениках-бабидах так потряс Брауна, что тот решил увековечить историю новой веры. Браун так описывает свою встречу в Бахджи с основателем Веры бахаи:
"Я оказался в просторных покоях. В возвышенной части, у стены, располагался диван, а напротив двери - два или три стула. Хотя смутное представление о том, куда я направляюсь и кого мне предстоит видеть, у меня было (ничего конкретного узнать не удалось), я только через несколько мгновений понял, что я в комнате не один, и меня охватило благоговейное изумление. В углу комнаты, на диване, сидел почтенного вида человек самой поразительной наружности. Его голову венчала шапочка из войлока, какие дервиши называют "таджи", но необычайной высоты и формы, у основания которой была навита небольшая белая чалма. Лицо этого человека я не в силах забыть, но не в силах и описать. Взгляд, проникавший, казалось, в самую душу, печать силы и величия на широком челе... Не было нужды спрашивать, кто передо мной, и я склонился перед тем, кого окружала такая преданность и любовь, которой не знали короли и могли бы позавидовать императоры!
Мягким величавым голосом он предложил мне сесть, а потом произнес: "Хвала Господу, что ты здесь!.. Ты пришел навестить изгнанника, томящегося в заточении... Только добра и счастья желаем Мы народам, Нас же считают сеятелем раздоров и бунтовщиком, заслуживающим уз и изгнания... Придет конец распрям и кровопролитию, и все люди станут одним родом и единой семьей... Пусть возгордится человек не тем, что любит свою страну, а тем, что любит ближних..."(32)
В тот же год Бахаулла "раскинул шатер" на горе Кармель, что на противоположной стороне залива. Там он выбрал место для погребения останков мученика Баба. Впоследствии вокруг этого места были выстроены усыпальницы, административные здания, сады, и оно стало всемирным центром Веры бахаи.
В последние годы жизни Бахаулла избегал контактов с обществом, полностью отдаваясь своим трудам и встречам с паломниками - бахаи. Практически дела в общине были поручены его старшему сыну, Аббасу, прозванному им Абдул-Баха (Слуга Баха). Позже, в 1891 году, Бахаулла поведал близким, что труд его завершен и он желает "удалиться из этого мира". Его призывают, сказал он, "в иные края, недоступные взору людей с именами". Вскоре он заразился лихорадкой и, недолго проболев, скончался. Это случилось на рассвете 29 мая 1892 года. Бахаулле было тогда семьдесят пять лет.
- Информация о материале
- Просмотров: 1716
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Преемственность руководства
С кончиной Бахауллы наступил новый этап в развитии Веры бахаи, когда проявилась, как считают ее последователи, самая важная отличительная особенность этой религии. Это был разработанный Бахауллой механизм передачи главой религии безоговорочных властных полномочий своему преемнику для создания надежной системы руководства общиной - системы, которая должна была обеспечить ее защиту и единство в период становления. Именно этой системе Вера бахаи, в первую очередь, обязана тем, что, единственная из всех мировых религий, она избежала раскола на секты.
В основу названной системы положен целый ряд дополняющих друг друга документов, в которых излагается установленный Бахауллой Завет - торжественный договор, заключенный им со своими последователями. В Завете обладателем исключительного права толковать учение и авторитетом во всех вопросах веры был назван старший сын Бахауллы - Абдул-Баха. Один из титулов, присвоенных ему отцом, - Гусне-азам (Мощнейшая Ветвь). Завет ясно свидетельствует о том, что Абдул-Баха не пророк или Божественный посланник, а человек, в котором воплотился дух учения Бахауллы. Передача высшего духовного авторитета в новые руки формулировалась четко и исчерпывающе:
^Кто к Нему обратится, утвердится в обращении к Господу, а отвратившийся от Него, от красоты духа Моего отвратился, от правды Моей отрекся и во грех впал. Воистину, Он среди вас есть память о Господе, Его надежда в сердцах ваших, Его вам откровение и слугам Его, к Нему приблизившимся, явление. Такова заповеданная Мне весть Господа, Творца вашего, и вам открываю ее, Воле Господа покорствуя"(1).
Бахаулла намеренно стремился к тому, чтобы еще при его жизни все члены общины бахаи постепенно привыкли к той особой роли, которую он отводил Абдул-Баха после своей кончины. Все дела, касающиеся отношений между общиной бахаи и светскими властями, а также местным населением, почти полностью были доверены Абдул-Баха. "Учитель" (еще один титул, которым Бахаулла наделил только своего старшего сына) принимал обычно паломников из Персии, а также устраивал встречи посетителей с основателем веры. Исключительные полномочия, возложенные на Абдул-Баха, а также нужды растущей общины бахаи - все это предоставляло ему возможность проявить свои выдающиеся личные качества. Профессор Браун, который впервые встретился с Абдул-Баха в 1890 году, а позднее познакомился с ним довольно близко, писал:
"Редко доводилось мне встречать людей с более впечатляющей внешностью. Высокий, крепкого сложения человек, с прямой, как стрела, осанкой, в белой чалме и белом одеянии, черная вьющаяся шевелюра до плеч, широкое могучее чело, говорящее о сильном уме в соединении с несгибаемой волей, зоркий ястребиный взгляд, резкие, но привлекательные черты лица, - вот мои первые впечатления от Аббаса Эффенди, "Учителя" (Ага) [sic] как par excellence [по преимуществу (фр.)] именуют его бабиды. После беседы с ним я исполнился еще большего уважения, в сравнении с тем, что с самого начала внушил мне его облик. Даже среди лучших представителей его расы - красноречивых, находчивых, утонченных - вряд ли отыщется человек, более внимательный в беседе, более находчивый в споре, более неистощимый на доказательства, более совершенный знаток священных книг иудеев, христиан и мусульман. Эти качества вкупе с его манерами, одновременно величавыми и добродушными, привели меня к тому, что я уже не удивлялся влиянию и уважению, каким он пользуется, и не только среди ревнителей учения его отца. Никому из тех, кто встречался с ним, не дано усомниться в его величии и власти"(2).
В ретроспективе исторического анализа становится ясно, что Абдул-Баха усматривал свое предназначение в том, чтобы широко утвердить Веру бахаи в Европе и Северной Америке(3). Такие возможности открылись перед ним в значительной степени благодаря интересу к драматической истории Веры баби, который наблюдался в среде западных деятелей науки и искусства, особенно в Западной Европе. В Северной Америке первое публичное упоминание о Вере бахаи, насколько известно, было сделано на одном из заседаний Парламента религий, организованном в связи с чикагской международной выставкой в 1893 году: один из ораторов - христианин - завершил свое выступление словами Бахауллы, с которыми тот тремя годами ранее обратился к Эдварду Брауну.
Приблизительно в то же время сирийский торговец Ибрагим Хейролла, принявший Веру бахаи в Каире (Египет) и эмигрировавший затем в Соединенные Штаты, начал читать лекции об учении бахаи. Первым новообращенным в Веру бахаи американцем стал служащий страховой компании, которого звали Торнтон Чейз. К 1897 году, по словам Хейроллы, верующие исчислялись уже сотнями (в Чикаго и Кеноше, штат Висконсин). Для дальнейшего распространения веры немаловажное значение имело то обстоятельство, что всем, кто объявлял себя бахаи, предлагалось обратиться с письмом к самому Абдул-Баха, дабы подтвердить свое намерение следовать учению бахаи и просить благословения Учителя.
Деятельность Хейроллы замечательна не только тем, что в результате его усилий у Веры бахаи появилось немало новых последователей - среди новообращенных было несколько человек, сыгравших впоследствии видную роль в движении бахаи на Западе. Одной из них была талантливая и энергичная женщина Луиза Гетсингер. Разъезжая по Соединенным Штатам, она читала лекции об учении бахаи, стремясь тем самым распространить новую веру за пределы Чикаго и штата Висконсин.
Во время своего путешествия она встретилась с госпожой Фиби Херст, очень богатой женщиной, известной своей филантропической деятельностью, и обратила ее в Веру бахаи. В 1898 году миссис Херст высказала желание посетить Абдул-Баха, и он согласился ее принять. Госпожа Херст собрала группу, в которую вошли пятнадцать ее единоверцев. Первая партия паломников прибыла в Акку 10 декабря 1898 года. Среди них были госпожа Гетсингер, ее муж, доктор Эдвард Гетсингер, и Ибрагим Хейролла. Посещение Акки было сопряжено со всякого рода опасностями: политическая обстановка на Ближнем Востоке оставалась напряженной. При таких обстоятельствах неожиданное прибытие группы паломников с Запада могло вызвать подозрение властей.
Однако, несмотря ни на что, эта короткая поездка сыграла решающую роль для становления Веры бахаи на Западе. Ум и неотразимое обаяние личности Абдул-Баха оказали на гостей сильнейшее влияние. Западные последователи Бахауллы увидели в его сыне живое воплощение Иисуса Христа, вновь появившегося среди людей. Преисполненные восторга, они готовы были в своем почитании Абдул-Баха превозносить его как Пророка, переступив пределы, которые определил Бахаулла. Иные из паломников, включая госпожу Херст, склонялись к мысли о том, что сам Абдул-Баха _ Мессия, воплощенное второе пришествие Иисуса Христа(4). Здесь уместно вспомнить высказывание по этому поводу самого Абдул-Баха:
"... под "Господом Сил Небесных" и "Обетованным Христом" в пророчествах подразумевается Благословенное Совершенство (Бахаулла) и Его Святость, Возвышенный (Баб). Мне же имя Абдул-Баха (Слуга Баха). Призвание мое - Абдул-Баха. Суть моя - Абдул-Баха. Восхваление мне - Абдул-Баха. Подчинение воле Благословенного Совершенства - вот мой осиянный славой венец, служение всему роду людскому - вот моя непреходящая вера... Абдул-Баха зовусь я и никаким иным именем, титулом, званием или свидетельством не нарекусь вовеки... Сие есть величайшее мое желание, сие есть для меня жизнь вечная, сие есть для меня слава непреходящая"(5).
В цитируемом ниже труде, опубликованном в 1944 году и посвященном первому веку истории баби и бахаи, дана краткая оценка значимости встреч Абдул-Баха с последователями религии, основанной его отцом, - выходцами с Запада:
"Паломники вернулись домой, проникнутые духом веры первых дней, когда облик Пророка был доступен любому взору, а речи Его - слуху любого человека, и на мир подобно золотым лучам рассвета изливалась радость...
Все, что осуществлено во имя дела Бахауллы в Америке, - результат деятельности нескольких десятков людей, тех, кто за период с 1894 по 1911 год побывал в Акке и Хайфе и осознал там цель всех своих земных исканий"(6).
Вслед за группой, которую возглавляла чета Херст, в Святую Землю устремился непрерывный поток бахаи из Европы и Северной Америки. На протяжении двадцати трех лет, вплоть до кончины Абдул-Баха в 1921 году, этот поток не прерывался, за исключением того периода, когда шла первая мировая война.
Повсюду в Соединенных Штатах и Канаде возникали общины бахаи. Активные сторонники веры устраивали многолюдные собрания, организовывали дискуссионные клубы; увидели свет первые скромные издания, посвященные вере. Содержание этих брошюр составляли в основном отрывки из скрижалей Бахауллы и Абдул-Баха, а также воспоминания североамериканских паломников, побывавших в Акке. В клубах из рук в руки переходили копии машинописных материалов, содержавших более пространные выдержки из молитв и текстов для медитаций, открытых Бахауллой, а также отрывки из писем Абдул-Баха к отдельным верующим.
Однако в самом начале этого этапа становления Веры бахаи по ней был нанесен жестокий удар, задержавший ее развитие, чем-то напоминавший случай с Яхья из истории баби. Младший сводный брат Абдул-Баха, Мохаммад Али, предпринял попытки подорвать авторитет нового главы веры. Не имея возможности оспорить основные положения завета своего отца, Мохаммад Али сначала попытался помешать Абдул-Баха выполнять свои обязанности по руководству общиной бахаи. Потерпев неудачу, Мохаммад Али предпринял попытку организовать внутри общины секту своих приверженцев, в результате чего произошел раскол. Это случилось незадолго до прибытия первой группы паломников с Запада, и известие об этом дошло до доктора Хейроллы.
Ибрагим Хейролла считал себя наиболее влиятельным проповедником Веры бахаи в Северной Америке, и, кроме того, ведущим авторитетом в толковании основных положений веры. Позднее Браун опубликовал выдержки из лекций Хейроллы. Изложенные в них принципы, которые проповедовал Хейролла, не могут не вызвать удивления(7). Из основных положений учения бахаи благополучно пережили путешествие через океан всего лишь два: о миссии Бахауллы и единстве человечества. Оба эти положения преподносятся Хейроллой в обрамлении причудливой смеси эзотермических доктрин, не имеющих ни малейшего отношения к учению основателя Веры Бахаи.
С посещением в 1898 году Акки Хейролла связывал надежду услышать от Абдул-Баха одобрение своей трактовки основных положений Веры бахаи. Абдул-Баха внес тогда поправки в целый ряд ошибочных концепций Хейроллы и порекомендовал ему приступить к серьезному изучению Писаний бахаи. Хейролла пренебрег этим советом и в дальнейшем стал все более и более отходить от духа вероучения Бахауллы. В то же время произошла встреча Хейроллы с Мохаммадом Али. По возвращении в Америку Хейролла поверг в изумление своих друзей бахаи и всех тех, кто был всерьез занят изучением веры, ибо он отказался признавать авторитет Абдул-Баха и провозгласил себя лидером Веры бахаи в западном мире. Однако его попытки захватить власть в общине бахаи не увенчались успехом, и Хейролла, глубоко разочарованный, вынужден был вернуться в Сирию. С его отъездом опасность раскола миновала: круг приверженцев Мохаммада Али всегда был весьма ограничен и состоял в основном из его родственников и подчиненных.
Этот кризис и его последствия оказались решающими для дальнейшего развития Веры бахаи. Пройдя через это испытание, новое сообщество избрало единственно верный путь, ведущий к осуществлению его чаяний - превращению нового вероучения в самостоятельную мировую религию. Нет ни малейших сомнений в том, что если бы попытки Мохаммада Али и Хейроллы взять руководство общиной в свои руки увенчались успехом и они сумели бы подчинить движение своему влиянию, оно выродилось бы в обыкновенный культ.
Произошло, однако, прямо противоположное: североамериканская община бахаи, хотя и потеряла часть своих членов и была ослаблена внутренними разногласиями, обратилась за руководством в вопросах веры к сыну основателя религии - Абдул-Баха. В своем ответе Абдул-Баха еще с большей прямотой и решительностью изложил основные положения откровения бахаи. Отвергнув всякого рода метафизические спекуляции, он поставил своей задачей разъяснить смысл послания Бахауллы относительно общественного устройства мира, обращенного ко всему человечеству. В многочисленных письмах и сочинениях, а также в беседах с паломниками, Абдул-Баха постоянно проводил мысль о том, что должен измениться не только духовный облик отдельных людей - необходимо добиться изменения всего общественного устройства. При этом он подчеркивал равное право на существование каждой из мировых религий; обращал внимание на необходимость искоренения расовых предрассудков; указывал на равенство положения мужчины и женщины; говорил об обязательном всеобщем образовании и установлении справедливой общественно-экономической системы, затрагивал множество других, связанных с этим тем. Учение Бахауллы о социальном устройстве отвечало самым насущным нуждам общества: свидетельством тому были разрушительные кризисы, постоянно сотрясавшие мир(8).
В 1908 году, после победы младотурецкой революции, были выпущены на свободу все политические узники Османской империи, а также те, кто был осужден по религиозным мотивам. Таким образом, у Абдул-Баха неожиданно появилась возможность покинуть Палестину и посвятить себя делу распространения и укрепления веры, основанной его отцом, в странах Запада. Однако прежде Абдул-Баха удалось осуществить свое давнее заветное желание, выполнив тем самым один из важнейших наказов отца. 20 марта 1909 года, в присутствии группы верующих, как живших на Востоке, так и приехавших с Запада, Абдул-Баха вложил небольшой деревянный гроб, в котором покоились останки Баба, в великолепный мраморный саркофаг, дар бирманской общины бахаи. Саркофаг затем был помещен в каменную гробницу, сооруженную на склоне горы Кармель, именно в том месте, которое некогда выбрал для погребения останков Баба сам Бахаулла. Основатель Веры бахаи предполагал, что вокруг усыпальницы со временем вырастет комплекс различных административных зданий всемирного центра Веры бахаи. Среди бахаи считается, что именно на крови мучеников-бабидов выросли те институты управления, процесс установления которых, в соответствии с заветом Бахауллы, начал вскоре осуществляться во всем мире под руководством Абдул-Баха. Теперь, когда останки Баба покоились в святая святых Веры бахаи, очевидной стала непосредственная связь между жертвенным служением Баба и главными институтами новой религиозной системы, связь, отражающая глубокое историческое единство двух вер - баби и бахаи.
В 1910 году обстановка в Святой Земле существенно изменилась, и ничто более не препятствовало отъезду Абдул-Баха. Многолетнее заточение серьезно сказалось на его здоровье, поэтому он и его спутники сделали остановку в Египте, чтобы отдохнуть и восстановить силы. 11 августа 1911 года Абдул-Баха в сопровождении небольшой группы близких ему людей отплыл в Марсель на пароходе "Корсика". Так началось продлившееся два года и четыре месяца путешествие Абдул-Баха по странам Запада. За это время он дважды посетил Лондон, Париж, Штутгарт, побывал в других европейских центрах, совершил поездку по Северной Америке, которая имела очень важные последствия.
11 апреля 1912 года Абдул-Баха прибыл в Нью-Йорк. За время пребывания в Северной Америке он посетил около сорока больших и малых городов США, как на востоке, так и на западе страны. Он побывал в Чикаго, где заложил первый камень здания, которому предстояло стать "Материнским Храмом Запада". В городе Элиоте (штат Мэн) Абдул-Баха встретился с Сарой Фармер, основательницей учебного центра для взрослых "Грин Эйкр" ("Зеленая Делянка"), которая, будучи бахаи, систематически использовала помещения этого учебного заведения для занятий по основам учения бахаи(9). В Канаде Абдул-Баха посетил Монреаль и был гостем канадского архитектора Уильяма Сазерленда Максвелла и его жены, Мэй Боллс Максвелл. Мэй Максвелл еще в юности приняла Веру бахаи; в 1898 году она вместе с госпожой Херст совершила паломничество в Акку.
Прием, оказанный Абдул-Баха в Монреале, нельзя назвать необычным. Так же его встречали и в других городах Запада(10). Хранитель вероучения бахаи посетил собор Нотр-Дам, получил разрешение обратиться к верующим в храме Спасителя и в церкви Св. Иакова, выступил перед многолюдной аудиторией в помещении профсоюзного центра на улице Сент-Лоренс, беседовал со множеством людей в гостинице "Виндзор" и в доме Максвеллов на Пайн-авеню, где остановился в начале своего пребывания в Монреале. Ход визита подробно освещали крупнейшие газеты. Внимание прессы было приковано к Абдул-Баха не только во время его пребывания в Монреале, но и на протяжении всей поездки по Северной Америке и странам Европы.
Последствия этой поездки невозможно переоценить. Бахаи Запада представилась возможность вступить в непосредственный контакт с главой и общепризнанным толкователем их веры. Толпы верующих жаждали встретиться с ним, услышать его советы и таким образом обогатить и углубить свое понимание основ учения во всех его аспектах - теологическом, социальном, этическом. У широкой публики на Западе сложилось весьма благоприятное представление о новой религии, что в дальнейшем помогло последователям Бахауллы распространять его вероучение. Абдул-Баха обращался не только к церковной пастве, но и к членам общества защиты мира, профсоюзной и университетской аудитории, к группам сторонников различных социально-реформаторских учений. К концу поездки стало очевидным, что послание Бахауллы донесено до мира; сообщество же бахаи значительно пополнило свои ряды - к нему присоединилось целое поколение новых собратьев, людей, принадлежавших к самым различным слоям общества(11).
В годы первой мировой войны Абдул-Баха жил уединенно в Хайфе, в Святой Земле. Его сводному брату Мохаммаду Али удалось возбудить подозрения османских властей, обвинив Абдул-Баха в связях с западным миром. Абдул-Баха грозила казнь, а крошечной колонии бахаи в Святой Земле - изгнание. Опасность миновала лишь в 1918 году, когда война закончилась поражением Тройственного союза, в результате чего Турция лишилась всех своих владений на Ближнем Востоке.
Абдул-Баха возобновил деятельность, направленную на достижение важнейшей цели, которую он поставил перед собой со дня своего освобождения из тюрьмы в Акке в 1908 году: создание всемирного сообщества, живущего по заветам Бахауллы. Прежде всего надлежало бережно взрастить административные институты бахаи. Следуя наставлениям Бахауллы, Абдул-Баха призвал верующих к учреждению Духовных Собраний, как он их называл. Согласно его замыслу, эти выборные органы должны были развернуть деятельность как в Северной Америке, так и в Персии. Духовные Собрания были призваны отвечать за издание книг, разработку проектов распространения веры, отправление религиозных обрядов, причем эти органы создавались на двух уровнях - местных общин и национальных. Впоследствии на смену Духовным Собраниям должны были прийти Дома Справедливости (как их называл Бахаулла).
В 1908 году Абдул-Баха составил черновик документа, названного им "Воля и Завещание". В этом документе во всех подробностях описаны особенности и принципы деятельности задуманных Бахауллой институтов управления делами веры. Это, в первую очередь, два института: "Хранительство" и "Всемирный Дом Справедливости". Исключительное право толковать учение бахаи передавалось старшему внуку Абдул-Баха - Шоги Эффенди Раббани, который получил титул "Хранитель веры". Как Абдул-Баха, по воле Бахауллы, был назван Средоточием и Толкователем веры, так и Хранитель наделялся непререкаемым авторитетом во всех вопросах, касающихся учения. В Воле и Завещании Всемирный Дом Справедливости был назван главным законодательным и административным органом общины бахаи. Хранителю веры в помощь придавалась группа избранных им выдающихся бахаи - Десниц Дела Божиего. Всемирный Дом Справедливости призван был осуществлять руководство всемирной общиной бахаи. Членов этого высшего административного органа надлежало избирать на международном съезде представителей Духовных Собраний всех стран мира. Избранным мог быть любой совершеннолетний бахаи.
Воплощением Завета Бахауллы стали два документа: Воля и Завещание Абдул-Баха и Китаб-и-Ахд (Книга Завета) Бахауллы. В этих документах определены формы организации постоянно растущей общины бахаи после смерти Абдул-Баха(12).
В годы первой мировой войны Абдул-Баха продиктовал четырнадцать посланий к верующим Северной Америки. Четыре из них были адресованы всем бахаи Северных Штатов и Канады. Восемь писем в виде наставлений верующим по конкретным вопросам были направлены в различные регионы Соединенных Штатов. Два письма предназначались канадским собратьям по вере. В упомянутых четырнадцати письмах речь шла о "Божественном Предначертании", которое, по словам Абдул-Баха, заключалось в том, чтобы послание Бахауллы распространилось по всему земному шару. Абдул-Баха призывал американских и канадских бахаи взять на себя ведущую роль в деле распространения религии Бахауллы. Абдул-Баха заверял их, что, возложив на себя ответственность за выполнение этой задачи, они в будущем предстанут в глазах благодарных потомков "духовными вождями" бахаи всего мира. Ответом на этот призыв Абдул-Баха к североамериканским единоверцам стала разработка ими проектов распространения веры; благодаря их осуществлению община бахаи пополнилась множеством новых членов, а послание Бахауллы дошло до самых отдаленных уголков земли(13).
Ранним утром 28 ноября 1921 года, в возрасте 78 лет, после непродолжительной болезни Абдул-Баха скончался. Его похороны происходили в необычайно торжественной обстановке, и даже по этому можно было судить о том, какие разительные перемены в отношении к Вере бахаи произошли в Святой Земле за годы, предшествовавшие его кончине. Всего тринадцатью годами ранее Абдул-Баха, бесправный изгнанник, едва избежал публичной казни. А к концу своей жизни он уже пользовался репутацией человека непревзойденной мудрости и человеколюбия, почти святого. В Палестине к нему относились с глубоким почтением представители всех конфессий. Когда были сняты ограничения в правах, наложенные на него турецкими властями, слава Абдул-Баха начала возрастать. Почести сыпались на него со всех сторон. Британское правительство в знак признания заслуг Абдул-Баха по оказанию гуманитарной помощи населению Палестины во время голода после первой мировой войны пожаловало его рыцарским званием.
Похороны, состоявшиеся 29 ноября, вероятно, не имели себе равных во всей истории Палестины. В траурном кортеже, численностью более десяти тысяч человек, участвовали представители высшего мусульманского, римско-католического, греко-православного, иудейского и друзского духовенства, а также британский верховный комиссар, губернаторы Иерусалима и Финикии. Стало очевидным - какие бы бедствия ни обрушивались на новую веру в различных уголках земли, за период пастырства Абдул-Баха она достигла самого главного: учрежден Всемирный Центр Веры бахаи, опирающийся на прочное основание - признание властей и уважение общественности(14).
В этот период своей истории община бахаи включала, вероятно, около ста тысяч верующих в Персии (где власти стали проявлять в отношении них некоторую лояльность) и несколько немногочисленных групп в других странах. Первые общины бахаи за пределами Персии возникли в Индии и Северной Америке. Организационные и финансовые ресурсы общин в ту пору были очень незначительными, не хватало литературы. Правда, благодаря усилиям Абдул-Баха и его ближайших сподвижников, весть о религии бахаи разнеслась по всему миру, но время быстрого роста численности общины еще не пришло. Так и признание, которого удостоился сам Абдул-Баха со стороны гражданских властей, не означало еще официального признания Веры бахаи как самостоятельной религиозной системы.
Спустя более полувека, уже в наши дни, обстановка коренным образом изменилась. Вера бахаи повсеместно признана как наиболее быстро растущая мировая религия; среди ее приверженцев - представители всех рас, наций, культур, выходцы из различных общественных слоев; ее сторонники осуществляют широкомасштабную деятельность на пространстве, охватывающем около двухсот независимых государств и территорий. Сформировалась сеть административных органов управления как на местах, так и на государственном и межнациональном уровне, которые, как правило, официально признаны гражданскими властями.
Письменное наследие Баба, Бахауллы, Абдул-Баха - главных фигур религии бахаи - переведено и опубликовано более чем на семистах языках. Дома Поклонения, школы бахаи, административные и общинные центры веры воздвигнуты по всему миру, создана материальная база для грядущего, еще более грандиозного по своим масштабам развития. Всемирное сообщество бахаи официально зарегистрировано в ООН как международная неправительственная организация с совещательным статусом при комитете по экономическим и социальным вопросам. Подобные успехи, вне всяких сомнений, следует признать выдающимися. Вдохновителем всех этих поразительных достижений был Шоги Эффенди Раббани, ставший по воле своего деда Хранителем веры Бахауллы.
Институт Хранительства был задуман еще Бахауллой, но более конкретно полномочия Хранителя впервые были определены в Воле и Завещании Абдул-Баха. Двумя главными обязанностями Хранителя были названы толкование учения бахаи и руководство общиной. Памятуя о случае с Мохаммадом Али, пытавшимся посягнуть на ведущую роль в общине, Абдул-Баха в самых недвусмысленных выражениях указал, что авторитет Шоги Эффенди во всех вопросах веры является непреложным. Попытка оспорить его суждения приравнивалась к отступничеству от Заветов основателей религии:
"О возлюбленные Абдул-Баха!
Вам надлежит проявлять величайшую заботу о Шоги Эффенди, ибо он есть веточка и плод двух освященных и Божественных Древ(15), стараться, чтобы малейшая тень уныния или печали не омрачила его лучезарное существо, чтобы день ото дня рос он в счастии, радости и духовности и чтобы, подрастая, становился подобен дереву, приносящему обильные плоды.
Ибо есть он, после Абдул-Баха, хранитель Дела Божиего, и посему Афнаны, Десницы (столпы) Дела и возлюбленные Господа должны подчиняться и повиноваться ему. Тот, кто не повинуется ему, не повинуется Богу; тот, кто отвернется от него, отвернется от Бога, и тот, кто отвергнет его, отвергнет Бога истинного. Остерегайтесь, дабы кто-то не истолковал неверно эти слова и не уподобился бы тем, кто после Вознесения (Бахауллы) нарушил Завет, подняв флаг мятежа, упрямо настаивая на своем и широко распахивая дверь для превратного толкования..."(16)
Приступая к выполнению обязанностей Хранителя, Шоги Эффенди заявил, что Вера бахаи вступает в новую фазу своего развития. Более того, Шоги Эффенди дал понять, что властные полномочия, доверенные ему согласно вышеприведенному и другим подобным документам, не ограничиваются ролью харизматического лидера общины, намеченной Абдул-Баха. По выражению Шоги Эффенди, подошла к концу "эра апостольская" и наступает "эра созидательная"(17).
В этих новых условиях бахаи были призваны почитать институт Хранительства как таковой. Что же до личности, на которую были возложены эти полномочия, то ей отводилась подчиненная роль. Бахаи не разрешалось торжественно отмечать какие-либо события личной жизни Хранителя, не поощрялся интерес к его фотопортретам; все формальные функции, связанные с должностью Хранителя, выполняли назначенные Шоги Эффенди представители. Многочисленные и обременительные обязанности, относящиеся к управлению делами общины и толкованию положений учения, а также литературные и научные труды полностью поглощали Шоги Эффенди, не оставляя времени для поездок, подобных тем, которые предпринимал Абдул-Баха.
Единственное, ради чего Хранитель нарушал свое уединение, были беседы с паломниками, непрерывным потоком стекавшимися во Всемирный Центр Веры бахаи и с Востока, и с Запада. Этому Шоги Эффенди посвящал все свободное время. Но даже и встречи с поломниками были непродолжительными - обычно они проводились во время обеда в "Доме паломника" в Хайфе.
Период между 1921 и 1963 годом ознаменован в истории Веры бахаи рядом важнейших начинаний, предпринятых Шоги Эффенди в качестве Хранителя веры. Особый интерес представляют четыре направления его деятельности: усилия, направленные на расширение и развитие Всемирного Центра Веры бахаи, перевод и толкование текстов учения, укрепление системы управления и выполнение Боговдохновенных предначертаний Абдул-Баха.
Сразу после вступления в должность Хранителя Шоги Эффенди взял на себя руководство строительством Всемирного Центра веры в районе, прилегающем к бухте Хайфы. Этому он посвящал немало времени и в дальнейшем. Еще при жизни Бахауллы и Абдул-Баха община изгнанников приобрела здесь несколько участков земли. На одном из этих участков располагалась усыпальница, куда поместили прах Бахауллы (вблизи поместья Бахджи в окрестностях Акки); на другом - усыпальница, где покоились останки Баба (на склоне горы Кармель в районе Хайфы). Благодаря щедрым пожертвованиям состоятельных членов общины и тех бахаи, кто откликнулся на призыв Шоги Эффенди, а также средствам, полученным по завещаниям некоторых бахаи, владения общины за годы правления Хранителя значительно расширились. Были разбиты великолепные сады, воздвигнуты первые монументальные сооружения; был разработан генеральный план возведения комплекса зданий духовного и административного предназначения, отвечающего потребностям быстро растущего мирового сообщества бахаи. Была предусмотрена и возможность расширения этого комплекса, который превратился впоследствии в один из красивейших архитектурных ансамблей мира. Религиозная община, рассеянная по всей земле, обрела, таким образом, святыню своей веры - место, которое стало объектом паломничества и откуда осуществлялось единое руководство. Это как нельзя лучше способствовало созданию атмосферы единства.
Во главу ценностей, присущих любой религиозной системе, неизменно ставятся канонические священные тексты, а также традиция, определяющая роль Священного Писания в жизни отдельных верующих и религиозного сообщества в целом. Облеченный, по воле Абдул-Баха, исключительным правом толковать труды основателей веры, Шоги Эффенди давал интерпретацию текущим событиям мировой истории в свете писаний бахаи, излагая свои воззрения в подробных посланиях, адресованных различным общинам бахаи(18).
В то же время в Хайфу устремлялся поток писем из возникавших по всей земле общин бахаи. Ответы Хранителя на содержавшееся в этих письмах огромное количество разнообразных вопросов, касавшихся писаний бахаи, составили значительную часть трудов по толкованию наследия Бахауллы. С начала 40-х годов Шоги Эффенди приступил к созданию исторической хроники Веры бахаи. В 1944 году, в ознаменование столетней годовщины Откровения Баба, Шоги Эффенди выпустил в свет весьма обстоятельный исторический труд, посвященный описанию событий этого столетия, - начиная с того дня, когда Баб впервые открыл свою миссию Мулле Хусейну, и до завершения первого Семилетнего "Плана Действий"(19).
Значимость трудов Шоги Эффенди, посвященных истолкованию учения Бахауллы, подкреплялась тем, что он был главным авторитетом в переводе писаний бахаи с персидского и арабского языков на английский(20). Английский язык Шоги Эффенди начал изучать еще в раннем детстве. В юности он продолжил его изучение в Американском университете в Бейруте, а затем в Оксфордском университете, где оставался вплоть до кончины Абдул-Баха в 1921 году. В первые десятилетия после введения института Хранительства, которые были решающими в истории новой веры, административные институты бахаи создавались прежде всего в англоязычных странах, поэтому невозможно переоценить значение того факта, что Шоги Эффенди имел возможность излагать и истолковывать на английском языке основные концепции веры и, таким образом, руководить процессом ее становления в западном мире.
Для развития общины бахаи чрезвычайно важной была и роль Шоги Эффенди как толкователя. Наличие единственного толкователя было залогом сохранения целостности учения, благодаря этому предотвращалась угроза раскола в тот ранний период, когда новая вера только начинала распространяться по всему миру.
Руководя строительством Всемирного Центра Веры бахаи и постоянно работая над переводами, Шоги Эффенди много сил отдавал и тому, чтобы воплотить в жизнь задуманную Бахауллой систему административных институтов, которая начала формироваться еще при жизни Абдул-Баха. Каждой местной общине, численностью не менее девяти взрослых членов, предписывалось избрать Местное Духовное Собрание, на которое возлагалось руководство делами веры в данной местности. Далее Хранитель указывал, что когда в стране возникает достаточное количество Местных Духовных Собраний, следует проводить выборы в Национальное Духовное Собрание. Юрисдикции этого органа подлежали все вопросы веры в пределах данной страны.
В многочисленных письмах, адресованных Хранителем этим нарождающимся административным институтам, содержались наставления о том, каким образом, согласно заветам основателей вероучения, должна быть организована повседневная жизнь общины. Послания, обращенные ко всему мировому сообществу сторонников Веры бахаи, призывали верующих к безоговорочной поддержке и подчинению избранным органам власти. Как основа принятия решений устанавливался принцип совещательности. Духовным Собраниям надлежало учиться управлять делами общин на основе этого принципа.
Выполняя волю Абдул-Баха, Хранитель избрал (в период с 1951 по 1957 год) среди наиболее выдающихся последователей веры нескольких человек, которые получили титул "Десницы Дела Божиего". На них возлагались особые полномочия в деле распространения веры и поддержания ее административных институтов. Венчал эту глобальную административную систему ее высший институт - Всемирный Дом Справедливости, задуманный и названный так Бахауллой. Как указывал Шоги Эффенди, этот орган должен избираться всеми членами мирового сообщества бахаи через посредство своих Национальных Духовных Собраний, когда численность приверженцев этой религии во всем мире достигнет требуемого уровня.
Необходимо отметить ту роль, которую сыграла в процессе становления Веры бахаи североамериканская община, в особенности ее представители в Соединенных Штатах. Абдул-Баха не скупился на похвалы, когда говорил о духовных возможностях и жертвенном служении этих людей. Он высоко ценил как нацию народ Соединенных Штатов. Более того, Абдул-Баха указывал, что Америке суждено стать "колыбелью" административной системы, задуманной Бахауллой. Предрекая грядущий поворот мировой истории, Бахаулла говорил: "... придет день, и вы увидите ... как с Запада, а не с Востока будет исходить свет Божественного наставления"(21).
Именно поэтому Шоги Эффенди, приступая к построению административной системы, обратился за поддержкой прежде всего к американским верующим. Несколько американцев уже принимали участие в проектах по распространению веры за пределами Соединенных Штатов. Одна из них, Марта Рут, принадлежавшая к весьма влиятельному семейству, добилась замечательного успеха: впервые в Веру бахаи была обращена коронованная особа - румынская королева Мария(22). Американские бахаи были также названы "Главными Исполнителями" воли Абдул-Баха. Именно в ходе переписки с Национальным Духовным Собранием США и Канады(23) Шоги Эффенди постепенно выработал организационные формы управления общинами на местном и национальном уровнях, опирающиеся на основные положения учения. Общинам в других странах предлагалось следовать этому образцу. Хотя культурные различия определяют своеобразие конкретной деятельности, в главном административная система должна быть единой, строясь на основе одного образца.
Таким образцом была призвана стать американская община бахаи. Правда, ее члены были поставлены в известность, что основанием для такого решения послужила отнюдь не политическая система их родной страны. Как появление Бахауллы в Персии объяснялось не культурным превосходством персидской нации, а глубоким моральным упадком, в котором она тогда находилась, так и его административная система должна была впервые возникнуть в обществе, погрязшем в материализме, беззаконии и политической коррупции. Здесь, как прежде в Персии, Бахаулла покажет, что властью Божией можно возродить народ и общество из пепла(24).
Вскоре стало понятным, почему в первые годы своего служения Шоги Эффенди уделял столько сил и времени задачам создания административной системы бахаи. Административные органы веры явились тем инструментом, без которого невозможно было бы воплотить в жизнь "Божественное Предначертание" Абдул-Баха и донести до человечества послание Бахауллы. Прежде чем ставить эту грандиозную задачу перед общинами, рассеянными по всему свету, необходимо было учредить административные органы, наделенные правом принимать решения и способные правильно использовать людские и финансовые ресурсы. Более того, требовалось определенное время, чтобы эти органы приобрели хотя бы элементарные навыки управления, опирающиеся на принцип совещательности.
Именно этим объясняется тот факт, что Шоги Эффенди приступил к систематической работе по реализации замыслов Абдул-Баха, изложенных в ряде писем к бахаи в Северной Америке, только в 1937 году, через шестнадцать лет после кончины Абдул-Баха. В апреле 1937 года началось осуществление первого плана, рассчитанного на ближайшее семилетие. Основные задачи этого плана были сформулированы так: 1) учредить по меньшей мере одно Местное Духовное Собрание в каждом штате США и в каждой провинции Канады; 2) направить хотя бы одного верующего для распространения Веры бахаи в каждую страну Латинской Америки и 3) завершить проектирование наружного вида первого храма бахаи в Северной Америке - того самого сооружения, краеугольный камень которого заложил Абдул-Баха во время своего пребывания в Америке в 1912 году. Это здание многими воспринималось как символ Всемирного сообщества бахаи. Несмотря на трудности, возникшие в связи с началом второй мировой войны, к маю 1944 года, то есть к столетию со дня провозглашения Бабом своей миссии, этот план был успешно выполнен.
После двухгодичного перерыва, в 1946 году, началось осуществление плана на следующее семилетие. На этот раз усилия были сосредоточены главным образом на странах Европы, где к тому времени насчитывалось только два Национальных Духовных Собрания: в Великобритании и Германии. Планом предусматривалось также учреждение Местных Духовных Собраний по всей Латинской Америке и значительный рост их числа в Северной Америке. Успешное завершение этих планов совпало еще с одним юбилеем Веры бахаи: прошел ровно век с того дня, когда в 1853 году Бахаулле, находившемуся в тюрьме Сиях-Чаль, было дано откровение. Одной из основных задач Семилетнего плана было учреждение независимого Национального Духовного Собрания в Канаде. Это Собрание было создано в 1948 году, а в 1949 последовал специальный указ парламента, его узаконивший(25). Это достижение, как указывал Шоги Эффенди, "не имеет себе равных в анналах веры ни на Востоке, ни на Западе".
Среди наиболее впечатляющих успехов второго семилетия можно отметить два события из жизни североамериканской общины. В апреле 1953 года состоялось торжественное освящение храма в Вилметте (штат Иллинойс). Это было первое в мире сооружение подобного рода. Автор проекта _ архитектор Жан-Луи Буржуа, выходец из французской Канады. О его величественном замысле итальянский архитектор Луиджи Квальино отозвался так: "Это творение станет новым словом в мировой архитектуре". "Без сомнения, - добавил Квальино, - оно оставит след в истории"(26). Значительным достижением также следует признать возведение еще одного здания: великолепной усыпальницы, которая стала составной частью построенного ранее Абдул-Баха каменного мавзолея Баба. Проект принадлежал другому канадцу, Уильяму Сазерленду Максвеллу (Абдул-Баха был его гостем во время пребывания в Монреале). Благодаря великолепию и изысканности архитектуры здания, золоченый купол которого покоится на беломраморных арках и пилонах из розового гранита, Всемирный Центр Веры бахаи на горе Кармель стал одной из наиболее популярных достопримечательностей средиземноморского побережья.
В 1953 году, сразу по завершении предыдущего плана, Шоги Эффенди возвестил о новом, самом грандиозном за всю историю бахаи, всеобъемлющем плане, названном "Десятилетний Всемирный Поход". Завершиться этот проект должен был в 1963 году, к очередному юбилею: столетию со дня Провозглашения Бахауллы в саду Резван. Предстояло начать распространение веры в 132 странах и крупных регионах, укрепить уже существующие общины в 120 государствах и административных территориях. Предусматривалось также учреждение Национальных Духовных Собраний в большинстве стран Европы и Латинской Америки, значительное увеличение количества Местных Духовных Собраний, рост числа верующих, умножение принадлежащей сообществу собственности. И на сей раз очередной план был успешно выполнен (более того, результаты его превзошли все ожидания), но этому сопутствовали такие обстоятельства, какие не мог предвидеть никто из верующих.
В начале ноября 1957 года, прибыв в Англию для того, чтобы приобрести оборудование для здания архива бахаи на горе Кармель, Шоги Эффенди заразился гонконгским гриппом и 4 ноября скончался от сердечного приступа. Его неожиданная смерть была ударом для всего мирового сообщества бахаи, на какое-то время повергнувшим общину в растерянность. План на десятилетие к тому времени был выполнен лишь наполовину.
Институт Хранительства веры был задуман как непрерывно действующая система руководства. Абдул-Баха в Воле и Завещании обязал каждого очередного Хранителя Веры бахаи назначать себе преемника из прямых потомков Бахауллы. Кандидат должен был обладать рядом определенных качеств. Шоги Эффенди умер, не назначив преемника, ибо по всей видимости, ни один из членов его семейства не отвечал тем весьма суровым требованиям, которые предъявляли к духовному облику Хранителя Бахаулла в своем Завете и Абдул-Баха в Воле и Завещании. Отсюда следовал вывод: поскольку нет Хранителя, то руководство сообществом бахаи полномочен принять на себя Всемирный Дом Справедливости - орган, который еще только предстояло избрать(27).
Решить дилемму можно было, учитывая три взаимосвязанных фактора: 1) из высказываний Шоги Эффенди следовало, что, по его мнению, условия, необходимые для избрания Всемирного Дома Справедливости возникнут при успешном выполнении десятилетнего плана; 2) до того времени сообщество бахаи должно руководствоваться принципами, подробно сформулированными в плане, разработанном Шоги Эффенди; и, наконец, 3) в одном из писем, обращенных ко Всемирному сообществу бахаи, Шоги Эффенди назвал Десницы Дела Божиего "Главными Управителями" веры и призвал их, в тесном сотрудничестве с Национальными Духовными Собраниями, сделать все возможное для того, чтобы выполнение десятилетнего плана успешно завершилось и было обеспечено сохранение единства веры(28).
Руководствуясь упомянутым посланием Шоги Эффенди, Десницы Дела Божиего организовали несколько ежегодных совещаний, на которых был разработан ряд важных документов, в том числе официальное заявление о том, что Шоги Эффенди не оставил завещания и не избрал того, кто стал бы Хранителем веры после него (Совещание 1957 года), а также принято решение о том, что Всемирный Дом Справедливости будет избран в 1963 году. В выборах должны были принять участие представители всех существующих в мире Национальных Духовных Собраний (Совещание 1959 года).
К апрелю 1961 года возникло двадцать одно новое Национальное Духовное Собрание в Латинской Америке; годом позже состоялись выборы еще одиннадцати Национальных Духовных Собраний в Европе. Все прочие задачи, предусмотренные десятилетним планом, были также выполнены или перевыполнены. Весной 1963 года, в дни празднования столетнего юбилея памятных событий в саду Резван, где Бахаулла впервые открыл тайну своей миссии нескольким ученикам, состоялись выборы Всемирного Дома Справедливости. В выборах приняли участие представители пятидесяти шести Национальных Духовных Собраний. При этом Десницы Дела Божиего явили дух истинного самоотречения, отказавшись от возможности быть избранными в этот высший административный орган общины бахаи.
Выборы первого состава Всемирного Дома Справедливости стали для бахаи событием огромного значения. Впервые после ста лет борьбы, гонений, периодически возникавших внутренних раздоров общине бахаи удалось, наконец, путем организованных на демократической основе выборов сформировать постоянно действующий орган руководства делами веры. Более того, этот орган был задуман самим Бахауллой, который разработал и изложил в своих трудах некоторые принципы его организации. Эту же тему развил в своих сочинениях и Абдул-Баха. Интернациональный состав членов первого Всемирного Дома Справедливости, как представляется, удачно отражал суть и назначение этого органа: девять его членов, представлявшие четыре континента, были в прошлом последователями трех великих мировых религий (Иудаизма, Ислама и Христианства), разнообразным был и этнический состав избранных(29).
Отмечая важность самого факта создания такого рода института управления, необходимо также иметь в виду, что учреждение Всемирного Дома Справедливости символизировало то, что бахаи считают самым существенным элементом своего мировоззрения - единство. Возникновение Всемирного Дома Справедливости, органа, облеченного безусловными полномочиями в решении всех вопросов, касающихся общины бахаи, свидетельствовало о том, что Вера бахаи сохранила единство в самый критический для любой религии период - первое столетие своей истории, когда все религии почти неизбежно постигает раскол.
В этот период нестабильности, доказательством которой служат истории с Мирзой Яхья, Мохаммадом Али и Ибрагимом Хейроллой, было предпринято немало попыток посеять раздор внутри общины бахаи. Тот факт, что все эти попытки закончились провалом, убедительно свидетельствует об истинной приемственности всех трех основоположников веры: Бахауллы, Абдул-Баха и Шоги Эффенди(30). С учреждением постоянно действующего выборного административного органа, которому подчинены как отдельные верующие, так и все административные органы местного и национального уровня, единство общины стало реальным принципом ее существования, непосредственно затрагивающим каждого верующего(31).
Избрание Всемирного Дома Справедливости позволило вновь сосредоточить усилия на решении двух первоочередных задач, выдвинутых еще Хранителем веры. Первой задачей было создание новых учреждений и организаций, отвечающих потребностям быстро растущей общины, второй - разработка широкомасштабных планов распространения веры, призванных воплотить в жизнь то, что Абдул-Баха называл "духовным завоеванием планеты".
В 1964 году, через год после первых выборов, Всемирный Дом Справедливости приступил к осуществлению девятилетнего плана. В 1973 году, к столетнему юбилею появления книги Бахауллы Китаб-и-Акдас, этот план был полностью выполнен. Последовавший за ним план на пятилетие был завершен в 1979 году. После этого Всемирный Дом Справедливости выдвинул третий проект распространения веры по всему миру - очередной Семилетний план, рассчитанный на период до 1986 года.
- Информация о материале
- Просмотров: 3451
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Основы вероучения
ТРИ ОСНОВОПОЛАГАЮЩИХ ПРИНЦИПА
Приступая к изучению Веры бахаи, обратимся прежде всего к трем основным ее положениям: 1) единство Бога; 2) единство человечества и 3) единая основа всех религий.
ЕДИНСТВО БОГА
Единобожие Веры бахаи означает, что согласно этому учению, вся Вселенная, населяющие ее живые существа и действующие в ней силы созданы единым, стоящим над человеком и природой Существом. Это Существо, которое мы называем Богом, обладает неограниченной властью над Своим творением (всемогуществом), а кроме того, совершенным и полным знанием (всезнанием). Каковы бы ни были наши воззрения на природу Бога, на каких бы языках мы ни взывали к Нему, какие бы имена Ему ни давали - Аллах или Яхве, Бог или Брахма - в любом случае речь идет об одном и том же, единственном в своем роде Существе.
Превознося Божественный акт творения, Бахаулла говорил:
"Хвала единству Божиему и всяческая честь Ему, Всемогущему Господу, несравненному и преславному Правителю Вселенной, Тому, Кто из полного небытия сотворил природу всякой вещи, Кто из ничего вызвал к жизни чистейшие и тончайшие начала Своего творения и Кто ради спасения Своих творений от унижения покинутости и страха полного уничтожения принял их в Своем царствии нетленной славы. Туда вовеки не войти тому, кто лишен Его всеобъемлющей милости и Его всепрощающего милосердия"(1).
Бахаулла учил, что Бог - существо слишком великое и непостижимое, чтобы ограниченный человеческий разум смог когда-либо должным образом понять Его или воссоздать Его верный образ:
"Сколь дивно единство Живого Вездесущего Бога, единство, что не знает границ, что превыше понимания всякого сотворенного существа! Испокон веков пребывал Он в Своем неприступном обиталище святости и славы и пребудет вовеки на высоком престоле совершенного владычества Своего и величия. Сколь величава Его пречистая Сущность, сколь независима от знания всякой твари и сколь неизмеримо выше она похвал всех обитателей небес и земли!"(2)
ЕДИНСТВО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
Второе основное положение Веры бахаи - единство человечества. Это означает, что все человечество представляет собой особый единый вид, один организм. Этот единый род человеческий - "венец творения", высшая форма жизни и сознания, превосходящая все прочие творения, ибо лишь человек способен постичь бытие Господа и сообщаться с духом Его:
"Сотворив мир и все, что живет и движется в нем, решил Он прямым деянием Своей безграничной и всевластной Воли наделить человека единственным в своем роде отличием и неповторимой способностью - познать Его и любить Его - способностью, в коей следует видеть порождающий толчок и изначальное предназначение всякого сотворения... Из всех творений лишь человек был пожалован столь великим благом, столь непреходящим даром"(3).
Понятие "единство человечества" заключает в себе тот смысл, что Бог наделил все народы одинаковыми способностями. Такие физические различия, как цвет кожи или волос, - предмет второстепенный и, вопреки представлениям иных людей, никоим образом не указывает на превосходство какой-либо этнической группы над другими. Учение бахаи отвергает любые теории расового превосходства как плод фантазии невежественных умов(4).
Бахаи считают, что человечество всегда являло собой единый род, однако предрассудки, невежество, стремление к власти и себялюбие мешают многим людям уяснить и принять это. На Бахауллу была возложена миссия просветить человечество и довести до сознания каждого идею единства всех живущих на земле людей. Бахаи верят, что человечество, как единое живое существо, претерпевает процесс коллективного роста под отеческой опекой Господа. Подобно тому, как отдельный организм на пути к зрелости проходит ряд последовательных стадий развития, так и человеческий род, постепенно эволюционируя, приближается к зрелости.
Определяющая черта эволюции человеческого общества - достижение все большего единства. Составные элементы общества проявляют тенденцию ко все большей специализации своей деятельности, соответственно, возрастает их взаимозависимость и необходимость сотрудничества. Семья, племя, город-государство, страна - это очередные этапы совершенствования общества. Грядущая стадия процесса коллективного развития знаменует собой вершину человеческой эволюции: всемирное единство, глобальную цивилизацию.
Шоги Эффенди говорит об этом следующее:
"Концепция единства человечества - краеугольный камень, на котором покоится учение бахаи, - не является плодом безрассудных эмоций или выражением расплывчатых благих пожеланий... Эта концепция правильна не только в отношении отдельных людей; прежде всего она отражает природу тех изначально присущих человеческому роду связей, которые в грядущем неизбежно объединят в одну семью все государства, все нации... Она предполагает невиданную перестройку структуры всего современного общества... Она является решительным призывом ко всему цивилизованному человечеству изменить существующий общественный порядок и отказаться от вооружений... Она - венец развития человеческого общества, которое прошло путь от зарождения семьи, через внутриплеменную солидарность, к возникновению городов-государств и, наконец, независимых и суверенных стран.
Провозглашенный Бахауллой принцип единства человечества - это великая весть о том, что завершающий этап этой грандиозной эволюции не только необходим - он неизбежен, что он приближается семимильными шагами, и наступление его будет вызвано ничем иным, как силами, что исходят от Бога"(5).
Принцип единства человечества предполагает не только обновление индивидуального сознания, но и объединение государств, учреждение мирового правительства и создание, в конечном итоге, единой планетарной цивилизации. Соответственно, простого признания людьми своей принадлежности к единому человеческому роду недостаточно, если мир по-прежнему разобщен, полон конфликтов, предрассудков и ненависти. Идея единства воплотится в жизнь через построение подлинно целостной и универсальной общественной системы, основанной на духовных ценностях. Создание такой системы - предначертанный Богом итог человеческой эволюции:
"... смысл существования для бахаи в том, чтобы способствовать достижению единства человечества. Жизненные устремления каждого из нас тесно связаны с интересами всех людей; не личное спасение нас заботит, а спасение всего человечества ... Наша цель - построение мировой цивилизации, которая, в свою очередь, окажет влияние на духовный облик каждого человека. Эта доктрина, в известной мере, противоположна христианской, которая обращается, в первую очередь, к отдельной личности, а через нее уже к коллективному сознанию"(6).
С точки зрения бахаи, наивысший духовный смысл существования общества заключается в создании среды, благоприятствующей правильному развитию и совершенствованию каждого его члена.
Бахаулла предложил детально разработанную систему, воплощение которой в жизнь приведет к достижению мирового единства. Об этой системе пойдет речь в последующих главах настоящей книги. Вкратце можно сказать, что упомянутая система заключается в создании новых общественных структур, основанных на принципах коллегиальности и совещательности. Предназначение этих структур - в предотвращении возможных столкновений интересов, благодаря которому могут быть сведены до минимума конфликты на всех уровнях жизни общества. Эти новые структуры, по замыслу Бахауллы, включают в себя обладающие широкими полномочиями органы власти мирового масштаба: подлинно представительный и полномочный законодательный орган, международный суд, в компетенцию которого входит разрешение межгосударственных споров, и межнациональные силы поддержания порядка.
Бахаулла учил, что параллельно с созданием этих новых социальных структур должно шириться индивидуальное и коллективное усвоение основополагающего принципа единства человечества:
"Вы - плоды с одного древа и листва с одной ветви. Относитесь же друг к другу с величайшей любовью и кротостью, дружелюбием и товариществом. ... Свет единства столь могуществен, что может осиять всю землю"(7).
И еще:
"Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, а тот, кто возлюбил весь мир. Земля есть единая страна, а человечество - ее граждане"(8).
Единство, согласно концепции Бахауллы, - это единство не однородных, а многообразных элементов. К единству ведет не устранение различий, а рост знаний и подлинное уважение тех ценностей, что присущи каждой отдельной культуре и каждой личности. Корень вражды не в самих различиях, а в нашем к ним отношении, отражающем нашу незрелость, в нашей нетерпимости и предрассудках. Абдул-Баха так высказывался по этому поводу:
"Если вздумается кому возразить, сказав, что истинное и прочное единение в этом мире недостижимо, ибо столь несходны у народов нравы и обычаи, вкусы, пристрастия и характеры, мысли и воззрения, на то мы ответим, что различия бывают двоякого рода: одни влекут к погибели, как дух вражды и раздора, подвигающий народы и державы, интересы которых столкнулись, восставать друг на друга; есть же различия, которые суть не что иное, как разнообразие, таящее в себе совершенство и являющее нам щедрость даров Всеславного.
Взгляните на цветы в саду: пусть разнятся они запахом, цветом, формой и всем своим обликом, но когда омоются влагой источника, освежатся дыханием ветерка, оживятся лучами солнца, то их чары и красота от несходства их лишь преумножатся. Когда бы все до единого цветы и травы, листва и плоды, ветви и деревья видом были схожи и цветом неотличимы, как скучал бы тогда глаз! Обилие красок, оттенков и форм украшает сад и усиливает то впечатление, что производит он. Так и несхожие мысли и нравы людские - когда сольются они вместе благодаря силе и воздействию единого устремления, откроется и проявится во всей красе и блеске совершенство человеческой натуры. Одно лишь Речение Господа, что правит безраздельно бытием всего сущего, властно в небесном всемогуществе своем слить в гармонии все помыслы, чувствования, устремления и убеждения сынов человеческих"(9).
Придя к мировому единству и создав глобальную цивилизацию, человеческий род достигнет предела своего земного совершенства и вступит тогда в пору своего "совершеннолетия", или зрелости. Шоги Эффенди так выразил эту мысль:
"Откровение Бахауллы, высшая цель которого не что иное, как органичное духовное единение всех народов, когда оно воплотится в действительность (а это зависит от наших усилий), ознаменует собой совершеннолетие всего человеческого рода. Это будет означать... что наступила последняя и высшая стадия грандиозного процесса земной эволюции человека как коллективного существа. Всемирная общность людей, осознание ими того, что все они являются гражданами планеты, создание мировой цивилизации и культуры... - все это будет означать, что (в земных пределах) человеческое общество достигло наивысшей стадии своего развития. При этом отдельный человек как личность, находясь в таких идеальных условиях, может, более того - должен совершенствоваться до бесконечности"(10).
Этапы развития человеческого общества рассматриваются как нечто подобное возрастным периодам жизни отдельного человека. В настоящее время завершается период юности человечества и оно приближается к эпохе зрелости:
"Долгие века младенчества и детства, которые пришлось пережить человеческому роду, уже принадлежат прошлому. Человечество вступило в пору таких потрясений, которые неизменно вызывают сравнение с самым бурным периодом развития, - юностью, когда порывистость и горячность, свойственная молодости, достигают наивысшего предела и затем постепенно уступают место мудрости и невозмутимости - спутникам зрелых лет. И тогда род людской достигнет такого совершенства, какое позволит ему обрести силы и знания - залог грядущего процветания"(11).
Рассуждая о приближении эпохи зрелости человечества, Шоги Эффенди замечает:
"У той таинственной, глубинной и почти неуловимой перемены, которая связана в нашем представлении с неизбежно наступающей в жизни каждого порой зрелости... неминуемо должна быть аналогия в процессах развития общественного организма. И в жизни человеческого общества рано или поздно наступит подобный период, и связанная с ним трансформация отношений между людьми будет еще более разительной. В зрелости роду человеческому будет дано достичь такого благоденствия, которое станет важнейшим условием выполнения человечеством своего предназначения"(12).
Без сомнения, история человечества (насколько она нам известна) - это история младенчества, детства и юности. Потому-то, утверждает Бахаулла, и укоренилась в нас склонность недооценивать истинные способности человека. Но наступит пора зрелости, и заложенные возможности раскроются во всей полноте:
"Истинно говорю Я: "В сем могущественном Откровении всякое вероучение прошлого достигло своего высшего и окончательного воплощения". В обетованный День Божий обнаружатся скрытые возможности, присущие человеку, раскроется полная мера его предназначения на земле и внутреннее совершенство сущности его"(13).
Подытожим сказанное. Исповедуемый бахаи принцип единства человечества означает, что все народы земли представляют собой единый организм, коллективное существование которого прошло определенный путь развития, постепенно поднимаясь на все более высокие уровни интеграции общества: семья, племя, город-государство, нация. Особенность миссии Бахауллы в том, чтобы подвигнуть человеческое сообщество подняться на очередную ступень эволюции, имя которой - планетарная цивилизация. Путь к этой цели идет через создание новых общественных структур, благодаря которым будет уменьшена и в дальнейшем исключена возможность столкновения интересов различных групп и индивидуумов, а также через достижение нового уровня человеческого сознания - осознания изначального единства человечества. Более того, объединение всех людей земли означало бы наступление зрелости человечества как целостного организма.
Сообщество бахаи можно рассматривать как зародыш будущей мировой цивилизации, а также ее прототип. Оно дает каждому человеку возможность ощутить, что есть подлинное единение людей, и развить в себе это новое сознание. Ниже эта тема будет рассмотрена более подробно.
ОБЩНОСТЬ РЕЛИГИЙ
Единство религий, третий основополагающий принцип Веры бахаи, непосредственно вытекает из принципа единства человечества. Говоря о человечестве как о цельном организме, мы уподобили процесс развития человеческой расы процессу роста и возмужания отдельного человека: как каждый из нас входит в жизнь беспомощным младенцем, а затем, пройдя через все стадии развития, становится взрослым, так и общество от примитивных форм общественной жизни постепенно переходит к зрелым, совершенным ее формам. Когда речь идет об индивидууме, то не приходится сомневаться, что он развивается благодаря воспитанию, которое дают ему родители, учителя и общество в целом. А что является движущей силой развития человечества?
Учение бахаи дает такой ответ: эта сила - явленная Богом религия. В Китаб-и-Икан (Книге Достоверности), одном из основных трудов Бахауллы, утверждается, что вмешательство Бога, Творца, в ход истории через посредство избранных Им посланников, устами которых Он обращается к людям, происходило в прошлом и повторится в будущем. Божии посланники, которых Бахаулла называет Божественными Явителями, - это, в первую очередь, основатели великих религий Откровения: Авраам, Моисей, Будда, Иисус, Мухаммад и прочие. Именно духовное обновление, связанное с приходом этих Явителей Божиих вкупе с воздействием их учений и общественными системами, установленными в соответствии с их законами и заповедями, позволяет человечеству, как единому целому, продвигаться по пути прогресса. Иными словами, Явители Божии - главные воспитатели человечества.
О различных религиозных системах, известных истории, Бахаулла отзывался следующим образом:
"Сии установления и законы, сии непреложные и могущественные учения исходят из одного Источника, они - лучи одного Света. Отличия же их друг от друга объясняются разными потребностями эпох, в коих они были провозглашены"(14).
Итак, принцип общности религий можно объяснить так: основатели всех великих религий (Явители Божии) пришли от Бога, и все созданные ими вероучения ниспосланы свыше как части единого Божественного предначертания.
В сущности, есть лишь одна религия: вера в Бога. Эта религия проходит путь эволюционного развития, и каждое новое вероучение представляет собой очередную ступень ее эволюции. В наши дни таковой ступенью является Вера бахаи.
Бахаулла подчеркивает, что проповедническая и любая другая деятельность Явителей Божиих направляется Господом и имеет неземной, Божественный источник; поэтому при описании обстоятельств, связанных с приходом каждого Явителя, он неизменно пользуется термином "Откровение". Бахаулла указывает, что Писания Божественных посланников суть непогрешимое Слово Божие. Они составляют самую важную часть Откровения, поскольку живут в этом мире намного дольше своих творцов. Именно по этой причине термин "Откровение" иногда используют в узком смысле, относя его исключительно к Писаниям и высказываниям Явителей Божиих.
История религий в свете учения бахаи представляет собой ряд последовательных Откровений, ниспосланных Господом. Для описания этого процесса используется термин "восходящее Божественное Откровение". Восходящее Откровение, считают бахаи, - это движущая сила развития человечества, а явление Бахауллы - это последнее по времени Откровение(15).
Чтобы яснее представить понимание религии в учении бахаи, рассмотрим религию в свете иных представлений о ней. С одной стороны, существует мнение, что источник различных религиозных систем - это присущее человеку стремление к истине. Такой подход предполагает, что основатели великих религий не являются носителями Божественного Откровения: это, скорее, философы или мыслители, то есть подобные другим смертным человеческие существа, опередившие всех прочих на пути поиска истины. Идея о единой основе всех религий в эту концепцию не вписывается, поскольку согласно приведенной теории, различные религиозные системы являются продуктом ограниченного человеческого разума, а не Откровениями, ниспосланными от единого источника непогрешимой истины.
С другой стороны, многие ортодоксальные приверженцы различных традиционных религий настаивают на том, что единственным истинным носителем Божественного Откровения следует считать основателя их вероучения, их пророка, а основатели других вероучений _ либо лжепророки, либо, по меньшей мере, стоят значительно ниже основателя их собственной религии. Так, многие иудеи верят, что Моисей - истинный посланник Бога, а Иисус таковым не является. Подобным же образом большинство христиан, веря в Боговдохновенность Иисуса, Мухаммада считают лжепророком и утверждают, что Моисей как пророк уступает Христу.
Концепция общности религий у бахаи существенно отличается от приведенных выше традиционных подходов. Бахаулла не считает различия в некоторых положениях основных вероучений следствием человеческого несовершенства их создателей, а объясняет это различными требованиями каждой эпохи, когда эти Откровения были ниспосланы. Кроме того, Бахаулла утверждает, что религиозные учения в результате искажения священных текстов и привнесения в них позднейших исправлений и добавлений оказались в значительной степени извращены самими людьми. Согласно учению бахаи, основатели мировых религий ни в чем не уступают один другому. Шоги Эффенди, обобщая эти взгляды, писал:
"Последователи Бахауллы убеждены: в основу Его учения положен принцип относительности религиозной истины; Божественное Откровение - это длительный эволюционный процесс; все великие мировые религии имеют Божественное происхождение, а основополагающие принципы этих религий полностью согласуются между собой; все религии устремлены к единой цели и все учения несут в себе одну и ту же истину, увиденную с разных сторон; все религии взаимно дополняют одна другую; различия религиозных доктрин мало существенны, а каждое новое вероучение представляет собой определенную ступень духовного развития общества"(16).
ОТКРОВЕНИЕ БАХАИ - СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ
Письменное наследие Бахауллы составляет более ста книг и скрижалей. Большая их часть, как указывалось выше, была написана Бахауллой в тяжелых условиях тюремного заключения. Эти многочисленные сочинения и составляют Откровение Веры бахаи. Сочинения Абдул-Баха и толкования Шоги Эффенди, хотя и считаются у бахаи комментариями, также имеют статус Священных Писаний.
Тематику трудов Бахауллы можно разделить на следующие основные категории:
теологические доктрины, например, изложенное в Китаб-и-Икан учение о восходящем Божественном Откровении;
главные жизненные установки и нравственные заповеди, выраженные в наставлениях Бахауллы, устами которого Бог обращается к людям (Бахаулла разъясняет смысл и цель человеческой жизни, закономерности ее течения, призывает людей руководствоваться в своих поступках Волей Бога, говорит об ответственности за дурные поступки и о воздаянии за добрые);
законы и установления, сходные с упомянутыми выше заповедями, но, в отличие от них, относящиеся к категории обязательных для последователей Бахауллы;
разработанные Бахауллой принципы построения общественных и административных институтов веры, разграничение их полномочий, права и обязанности этих институтов.
Последние две категории - законы и институты веры - в совокупности образуют Административный Порядок Бахауллы. Цель Административного Порядка - сохранить единство общины бахаи и заложить основы будущего единения всех людей земли. В последующих главах вопросы, касающиеся Административного Порядка, будут рассмотрены более подробно.
В трудах Бахауллы отразились и другие аспекты его учения: мистико-богословские, философские, историографические; в них также затронуты вопросы, посвященные обрядности. Многообразие тем свидетельствует о необычайном внимании Бахауллы к нуждам отдельного человека и общества в целом.
Установленные в Писаниях Бахауллы основные законы и заповеди по сути своей подчинены интересам достижения одной главной цели - построения единого Мирового Порядка. Следование этим установлениям позволит свести на нет конфликты как между общественными группами, так и между отдельными людьми, и создать, таким образом, благоприятные условия для всеобщего единения. Шоги Эффенди дал краткую формулировку основных принципов Веры бахаи. Приводим этот отрывок полностью, ибо сказанное здесь служит основой для последующего обсуждения:
"Вера бахаи признает единство Бога и Его Пророков, поддерживает идею свободного, ничем не ограниченного поиска истины, осуждает все виды суеверий и предрассудков, считает основной целью всякой религиозной проповеди достижение мира и согласия, ради чего призывает к тесному взаимодействию религии и науки, ибо это является единственной и конечной основой для миролюбивого, упорядоченного и прогрессивного общественного устройства. Вера бахаи признает равные возможности, права и привилегии мужчин и женщин; вводит принцип обязательного образования; стремится покончить как с крайней бедностью, так и с излишествами, порождаемыми богатством; возносит работу, выполняемую в духе служения, до уровня поклонения Богу; призывает пользоваться для межнационального общения особым вспомогательным языком; указывает путь к установлению и поддержанию всеобщего мира"(17).
Ознакомившись с этими основными принципами, приступим к более подробному обсуждению некоторых из них.
НЕЗАВИСИМЫЙ ПОИСК ИСТИНЫ
Первопричиной любых возникающих в мире конфликтов служит слепая, неосмысленная приверженность людей к тем или иным традициям, общественным движениям, мировоззренческим системам. Бог даровал каждому человеческому существу разум и способность отличать истину от лжи. Кто не использует разум по назначению, а предпочитает бездумно разделять чужие мнения или идеи, оправдывая это уважением к тем, кто данные идеи проповедует, или, напротив, страхом перед этими людьми, тот пренебрегает возложенной на мыслящее существо основной нравственной ответственностью.
Более того, поступая подобным образом, люди зачастую впадают в фанатизм и становятся нетерпимыми в отношении приверженцев иных взглядов. Фанатизм же чреват конфликтами. История изобилует примерами столкновений и даже кровопролитий, поводом для которых стали незначительные различия в религиозной обрядности или же самые несущественные отклонения от богословской доктрины.
Самостоятельный поиск истины помогает человеку осознать, что именно заставляет его принять определенное идеологическое или религиозное учение. Согласно воззрениям бахаи, действительность дана всем лишь одна, а следовательно, открывая для себя одну за другой разные грани этой действительности, люди, в конечном итоге, научатся понимать друг друга и жить в тесном союзе. Залогом грядущего единения может стать искреннее стремление познать истину. Абдул-Баха говорит по этому поводу:
"Истина едина, а значит - неделима. Если возникают разногласия между народами, то виной тому только лишь их приверженность к предвзятым суждениям. Поиски истины поневоле заставили бы людей объединиться"(18).
И еще:
"Мы склонны считать, что только мы правы, а все остальные заблуждаются. Эта иллюзия - главный камень преткновения на пути к единству, а без единства не постичь истины, поскольку истина едина"(19).
ОТКАЗ ОТ ПРЕДРАССУДКОВ И СУЕВЕРИЙ
Бахаулла уделял особое внимание проблеме предрассудков. Предрассудок есть сильная эмоциональная приверженность человека к какой-либо идее, которая не сопровождается попытками понять, истинна эта идея или ложна. Одна из распространенных форм предрассудков представляет собой следующее _ человек безраздельно отождествляет себя с некоей группой, к которой он принадлежит и которой приписывает превосходство над другими группами. У такого человека формируется отрицательное представление о всех, кто в эту группу не входит, каковы бы ни были их личные свойства. Групповые предрассудки могут основываться на расовых, экономико-социальных, языковых и других подходах. Порождая разобщенность между группами людей, эти предвзятые суждения служат источником конфликтов. Предрассудки влекут за собой ненависть, которая способна приводить и зачастую действительно приводит к общественным беспорядкам, войнам и даже геноциду. Бахаулла особо настаивал на том, чтобы его последователи постоянно стремились избавиться от всех предрассудков и суеверий, касающихся природы человека, ибо именно они порождают в людях взаимную неприязнь.
В Сокровенных Словах, посвященных, в основном, вопросам этики, Бахаулла призывает:
"О сыны человека!
Ведаете ли вы, зачем сотворил Я вас из общего праха? Дабы никто не заносился над другими. Вспоминайте всякий миг в душах ваших о сотворении своем. Надлежит вам, раз Мы сотворили вас из единого вещества, быть как одна душа. Так что шагайте одною стопою, вкушайте одними устами и пребывайте в одной стране, дабы явить существом вашим, делами и поступками вашими знамения единения и суть отрешения"(20).
ЕДИНСТВО РЕЛИГИИ И НАУКИ
Одна из наиболее распространенных в наши дни причин конфликтов и раздоров заключается в общепринятом представлении о том, что наука противостоит религии и научная истина в корне расходится по ряду вопросов с религиозными воззрениями, в связи с чем перед человеком неизбежно встает выбор между верой, с одной стороны, и занятиями наукой, служением разуму - с другой.
В учении бахаи подчеркивается изначальная общность науки и религии. Это следует из приведенного выше утверждения Абдул-Баха, что истина (или же реальность) едина. Ибо если двух истин не существует, то можно ли допустить, что некое суждение с научной точки зрения ложно, а с богословской - истинно? Абдул-Баха высказался по этому поводу вполне недвусмысленно:
"Религиозные верования и понятия, что идут вразрез с наукой, суть суеверия и заблуждения, ибо противоположность знанию есть незнание, а незнание порождает ложные верования. Истинная религия пребывает в согласии с наукой. То, что противно рассудку, противно и вере, и порождает лишь сомнения и колебания"(21).
Бахаулла утверждал, что ум, способность к рассуждениям дарованы нам Господом. Наука - порождение того, что мы систематически прибегаем к этим дарам Господним. Научные истины поэтому суть истины, открытые нами самими. Истины, данные в религии Пророков, явлены нам свыше, это Богооткровенные истины, которые нам не нужно открывать самим. Бахаи считают, что Бог является одновременно и Источником откровения и Творцом мироздания, которое и является объектом научного исследования, а следовательно, здесь не может быть противоречий.
Противоречие между наукой и традиционными религиозными воззрениями - результат человеческой слепоты и самонадеянности. За века своего существования многие религиозные системы постепенно подвергались искажениям, которые затуманивали первоначальную чистоту учения, исходившего от основателя веры, Явителя Божиего. Со временем становилось все труднее отличать эти искаженные учения от первоначального послания, данного Богом. Аналогичным образом безосновательные концепции различных научных школ временами становились столь популярными, что мешали людям воспринять данные серьезных, точных исследований и давали искаженную картину мира.
По утверждению Абдул-Баха, религия и наука взаимно дополняют одна другую:
"Религия и наука суть два крыла, на которых воспаряет человеческий разум, а душа устремляется к совершенству. Одного крыла недостанет для полета! Попытайся человек воспарить на одном крыле, крыле религии, и он неминуемо ввергнется в трясину суеверий; если же понадеется он лишь на крыло науки, то и тогда не улетит далеко; падет в мрачную пучину материализма. В наш век религии, все как одна, поражены суеверием, все они разошлись и с истинным учением, лежащим в их основе, и с современными научными представлениями"(22).
В той же работе Абдул-Баха уверяет, что в результате содружества науки и религии позиции веры не ослабнут, как опасаются многие апологеты религии, а напротив, укрепятся:
"В тот день, когда религия, отбросив суеверия, косные и нелепые догмы, явит свое согласие с наукой, в мир придет великая, объединяющая и очищающая сила; с войнами, распрями, враждой будет покончено навсегда, и человечество обретет единство силой Божественной любви"(23).
РАВЕНСТВО МУЖЧИН И ЖЕНЩИН
Многие религиозные и философские традиции отводят женщине подчиненное положение в обществе по сравнению с мужчиной; есть и такие, согласно которым женщина считается низшим существом. Вера бахаи провозглашает равенство полов. И Бахаулла, и Абдул-Баха неоднократно подчеркивали, что женщина по возможностям своего интеллекта не уступает мужчине. Придет время, когда женщины докажут: они способны достичь успеха в любой области человеческой деятельности, в том числе и в науке. Причиной нынешнего отставания женщин является отсутствие равных с мужчинами возможностей как в сфере образования, так и в других областях общественной жизни. Кроме того, мужчина, наделенный большей физической силой, традиционно главенствовал в обществе, подчиняя себе женщину и лишая ее возможности развивать заложенные в ней способности:
"В прошлом миром правила сила, и мужчина главенствовал над женщиной, ибо он сильнее и напористее ее как в плане физическом, так и в умственном. Но время меняет мерила ценностей, сила более не в чести; предпочтение отдается восприимчивости, интуиции, духовным качествам - таким, как любовь и служение, которые в большей степени присущи женщине. Посему в наступающем веке чаша весов склонится в сторону женских идеалов, а точнее говоря, мужская и женская составляющие цивилизации будут более уравновешены"(24).
Для достижения мирового единства очень важна гармония женского и мужского начала в жизни общества. По сути дела, именно растущее влияние женского начала помогло бы избежать военных конфликтов и установить на земле прочный мир:
"В прошлые века род человеческий страдал из-за своей ущербности и бессилия, и причиной тому его неполное, одностороннее развитие. Свирепствовали опустошительные войны, мир часто стоял на краю гибели. Наилучший способ покончить с этим - дать женщине образование; и женщина сделает все возможное, чтобы войны на земле прекратились... Влияние женщины - самый мощный фактор в деле достижения всеобщего мира и справедливости. Дайте женщине права, и войн больше не будет"(25).
ВСЕОБЩЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Учение Бахауллы - и в этом характерная его черта - не ограничивается абстрактными призывами, а намечает пути практического осуществления своих основных положений. Это относится и к принципу равноправия мужчин и женщин. Бахаулла говорит о необходимости давать образование всем детям без исключения. Если же финансовые или другие возможности семьи для этого недостаточны, а община не в состоянии оказать семье поддержку, то в таком случае следует без колебаний сделать выбор в пользу девочек. Это служит одновременно двум целям. С одной стороны, женщинам дается возможность наверстать упущенное в прошлом; с другой - давая образование будущим матерям, семья и община заботятся о благе будущего поколения, ибо мать является первым учителем и наставником ребенка.
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ: НЕДОПУЩЕНИЕ КАК КРАЙНЕЙ БЕДНОСТИ, ТАК И ИЗЛИШНЕГО БОГАТСТВА
Провозглашенное Бахауллой единство человечества - это единство, основанное на справедливости. Один из наиболее ярких примеров царящей в сегодняшнем мире несправедливости - разительный контраст в материальных условиях жизни населения. Относительно небольшая часть населения владеет несметными богатствами. В руках меньшинства находится контроль над средствами производства и системой распределения, большинство же живет в ужасающей нищете. Неравенство существует как внутри наций, так и между отдельными нациями; небольшая группа высокоразвитых промышленных стран располагает гигантскими богатствами, остальные страдают от бедности и отсталости. Более того, пропасть между богатыми и бедными с каждым годом увеличивается. Это свидетельствует о том, что существующая экономическая система не способна восстановить справедливое равновесие. Бахаулла утверждал, что экономическая несправедливость есть зло, и потому она предосудительна в глазах Бога. Абдул-Баха писал: "Если где-нибудь мы наблюдаем крайнюю нищету, ведущую к голоду, то это верный знак, что поблизости гнездится тирания"(26).
В Сокровенных Словах Бахаулла взывает к тиранам:
"О земные угнетатели!
Отвратите руки ваши от тиранства, ибо Я решил не прощать малейшей несправедливости людской"(27).
По поводу богатства и бедности Бахаулла говорит:
"О дети праха!
Поведайте богатым о полуночном стенании бедняка, дабы их нерадение не обрекло их на путь гибели и не лишило Древа Изобилия"(28).
Одна из основных причин экономического неравенства - неумеренная, ведущая к расточительству конкуренция. Конкуренция, без сомнения, сыграла полезную роль в общественном производстве в тот период, когда средства производства были развиты недостаточно, но в наши дни ей на смену должно прийти сотрудничество. Имеющиеся человеческие и материальные ресурсы должны использоваться во имя будущего блага всех, а не сиюминутной выгоды немногих. Эта цель не может быть достигнута, если конкуренция в сфере экономики не уступит место взаимовыгодному сотрудничеству.
Сотрудничество необходимо внедрять в экономику повсеместно, на всех уровнях. Абдул-Баха объяснял, что каждое предприятие должно стать примером партнерских отношений между работниками и предпринимателями. Прежде всего, необходимо, чтобы работники получали долю прибыли предприятия: каждому устанавливается жалованье и, сверх того, определенный процент прибыли. Таким образом, работники совместно с владельцем становятся собственниками предприятия, и в этом случае столкновение интересов исключается. Существующая ныне система, при которой вся прибыль достается владельцу, порождает конфликты между предпринимателями и служащими, нарушает экономическое равновесие, является источником несправедливости и, зачастую, эксплуатации.
Бахаулла писал о соперничестве и стремлении к власти:
"Вместе со стремлением к почестям и привилегиям в мир пришло опустошение. Земля сделалась юдолью скорби... Человек родом высок, ибо каждый есть вместилище знамений Божиих. Но величаясь своей ученостью, талантами и познаниями, стремясь возвыситься над ближним, он впадает в тяжкий грех"(29).
Абдул-Баха утверждал, что как организм живет за счет слаженной работы его органов, так и общество существует благодаря сотрудничеству людей:
"... основу жизни составляют взаимная помощь и поддержка. Стоит им прекратиться, и наступает разрушение и смерть. Чем более стремится мир к цивилизации, тем очевиднее становится необходимость сотрудничества"(30).
В рамках экономической системы, основанной на сотрудничестве, учение бахаи признает принцип частной собственности и свободного предпринимательства. Бахаулла никогда не утверждал, что у всех людей должны быть одинаковые доходы. Существуют естественные различия в потребностях и способностях, кроме того, некоторые виды общественно полезной деятельности (в сфере образования, например) заслуживают большего вознаграждения, чем другие.
Однако на все виды доходов должны быть наложены ограничения. С одной стороны, следует установить некий минимальный гарантированный доход для каждого в размере, необходимом для удовлетворения основных жизненно важных потребностей. Если по какой-либо причине (потеря трудоспособности или другие неблагоприятные обстоятельства) доходы человека опустятся ниже установленного минимального уровня, то ему полагается пособие из общественных фондов. С другой стороны, должен быть определен и абсолютный максимум доходов. С помощью прогрессивного налогообложения и других мер следует предотвращать скопление в одних руках средств, превышающих установленный предел. Абдул-Баха неоднократно со всей определенностью утверждал, что в обществе, основанном на принципах Веры бахаи, не может быть "миллионеров", потому что у членов такого общества просто не будет возможности скопить огромное, ненужное им состояние.
Определенная разница в уровне оплаты труда будет сохранена, дабы поощрить особо важные для общественного благополучия виды деятельности (например, занятия медициной или фермерством). Однако различия не будут выходить за строго определенные пределы, чтобы, с одной стороны, никто не испытывал нужду, а с другой стороны, не произошло сосредоточения ценностей в одних руках. Таким образом, экономическое учение бахаи в отдельных чертах сходно с некоторыми существующими системами, но, в отличие от них, предполагает новый, единственный в своем роде экономический порядок, в основу которого положено справедливое распределение благ и трудовых обязанностей(31).
ДУХОВНЫЕ ОСНОВЫ ОБЩЕСТВА
Говоря об экономических и социальных вопросах, Бахаулла и Абдул-Баха подчеркивали, что для полного устранения возможных конфликтов одного лишь преобразования экономической системы недостаточно. Нарушения принципа справедливости в сфере труда и потребления - результат человеческой алчности. Следовательно, необходима прежде всего духовная трансформация. Даже самая продуманная экономическая система окажется неэффективной, если человек будет по-прежнему эгоистичен, жаден и духовно незрел. Разрешение бедственного материального положения в сегодняшнем мире возможно лишь при условии глубоких перемен в сердцах и умах людей, а преобразить внутренний мир человека способна лишь религия: "Законы, управляющие хозяйственной деятельностью людей, в основе своей имеют Божественную природу и тесно связаны с миром духовным"(32).
Этот принцип приложим не только к экономике, но и к другим областям человеческой деятельности. В соответствии с вероучением бахаи, человек - существо по сути своей духовное, и без учета духовной природы человека любое решение, относящееся к какой-либо из сфер его деятельности, окажется лишь временным. Человек, в конечном итоге, стремится душой лишь к тому, чтобы познать и возлюбить Бога, а также к духовному совершенствованию.
Именно поэтому Бахаулла и Абдул-Баха рассматривают вопросы, не имеющие, казалось бы, непосредственного отношения к религии. Чрезвычайно трудно отделить в жизни светское от духовного. Успешной будет лишь та деятельность, которая имеет определенную духовную перспективу.
Религия, в том ее понимании, какое дает Бахаулла - то есть как последовательное Откровение, ниспосылаемое Богом человечеству - рассматривает человека как существо духовное; отсюда следует, что в основу общества может быть положено лишь истинно религиозное мировоззрение. Все попытки решить мировые проблемы силами самих людей без обращения к религии, к Божиему Промыслу, обречены на неудачу. Шоги Эффенди писал по этому поводу:
"Человечество... - увы - настолько погрязло в заблуждениях и пороках, что для его спасения недостаточно даже согласованных усилий лучших из правителей и государственных мужей, как бы ни были чисты их побуждения... Ни один план, разработанный лучшими политиками, ни одна доктрина, предложенная самыми выдающимися экономистами, ни один принцип самых яростных поборников морали не может, в итоге, составить ту необходимую основу, на которой наш безумный мир мог бы начать созидать свое будущее"(33).
ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЯЗЫК
Серьезной помехой на пути объединения человечества является обилие существующих в мире языков. Разделение людей на группы, каждая из которых говорит на своем языке, мешает общению, тормозит поток информации; человеку, не владеющему иностранными языками, трудно составить себе достаточно полное представление о происходящих в мире событиях. Кроме того, представители некоторых языковых общностей слишком пристрастно относятся к своему национальному языку и литературе, принижая язык и культурное наследие других народов. Языковой шовинизм - благодатная почва для возникновения конфликтов.
Поэтому закономерно, что среди других путей, ведущих к объединению человечества, Бахаулла называл внедрение всеобщего языка. Бахаулла неоднократно указывал, что в качестве второго языка во всех школах мира следует преподавать один и тот же язык. Таким образом, все представители нового поколения будут владеть, кроме родного языка, еще одним, который будет общим для всех. В качестве такого всемирного языка можно было бы использовать либо искусственно созданный язык, к примеру, эсперанто, либо один из существующих национальных языков. В пользу языка, имеющего естественное происхождение, говорит то обстоятельство, что таким языком часть населения земли уже владеет. Искусственный язык, однако, имеет то преимущество, что он эмоционально нейтрален, а в отношении грамматики отличается сугубой простотой и упорядоченностью(34).
Бахаи поддерживают идею всеобщего языка как таковую, не отдавая при этом предпочтения ни одному из языков, будь то язык естественного или искусственного происхождения. Выбор языка следует поручить международной комиссии экспертов, а решение комиссии затем представить на одобрение всем народам.
Бахаулла подчеркивал, что функция всеобщего языка сугубо вспомогательная, то есть такой язык никоим образом не должен вытеснять существующие естественные языки. Принцип разнообразия в рамках единства применим к вопросам языковых различий в той же мере, в какой он применим ко всем прочим явлениям. Введение вспомогательного всеобщего языка поможет языкам малых народов устоять под натиском других, более распространенных и имеющих тенденцию к дальнейшему распространению языков, а самим народам даст возможность сохранить неповторимость своей культуры(35).
ДВЕ СТОРОНЫ ОТКРОВЕНИЯ
Чтобы постичь смысл вероучения бахаи, необходимо прежде всего понять ту роль, которую сыграло в мировой истории Божественное Откровение. По словам Бахауллы и Абдул-Баха, каждое из Откровений, данных человечеству, имело двоякую цель. Во-первых, Откровение дает человечеству знание о Боге и Его Произволении, о наших ближних и о самих себе. Но каждое новое Откровение дается человечеству только по достижении обществом определенной ступени развития, когда оно сталкивается с новыми, прежде неизвестными проблемами и нуждами. С этим и связано второе предназначение Откровения: направить в нужное русло повседневную деятельность людей, снабдить их знаниями, необходимыми для решения текущих задач.
Единственное различие между этими двумя предназначениями Откровения состоит в том, что одно из них имеет всеобщий характер, а второе - более конкретный. В первом случае Явитель Божий в Своем обращении к человечеству затрагивает такие извечные проблемы бытия, как страдание, рождение, смерть, страх, любовь. С этими проблемами сталкивается каждый человек, когда бы и где бы он ни жил. Во втором же случае послание Явителя определяется конкретными условиями - местом и временем Его явления.
Итак, для того, чтобы отвечать запросам каждой новой эпохи, любое Откровение дает, с одной стороны, универсальные (вечные) Заветы, а с другой - социальные (преходящие). Об этих двух аспектах религии Абдул-Баха пишет:
"Божественные учения по сути своей двояки. Первая и основная их часть - это духовная проповедь Слова Божия. Это наставления о том, как веровать в Бога, как достичь совершенной добродетели, как избежать греха, как приобщиться благодати - словом, заповеди морали и этики. Сие есть основа каждой Богоданной религии, ибо познание Бога есть первейшая человеческая потребность... Сие есть главнейшая суть всех Божественных учений, сама реальность, единая для всех...
Второе, что заключает в себе каждое религиозное учение, - это законы и заповеди преходящие, касающиеся дел злободневных. Такого рода законы не имеют абсолютной ценности, они отвечают требованиям времени и места. Век их недолог... Законы, регулирующие деятельность социального организма, несущественны и вполне могут подлежать изменению или полной отмене"(36).
Неумение отличать существенный аспект религиозного Откровения от второстепенного и становится зачастую причиной столкновений между сторонниками различных религиозных систем. Для ортодоксальных верующих, настаивающих на незыблемости всех принципов их вероучения, закономерная для процесса развития смена общественных устоев обычно становится трагедией. Достаточно вспомнить, например, реакцию приверженцев закона Моисеева, когда Иисус внес изменения в ряд положений Иудаизма, касавшихся социальных вопросов.
Некоторые основные принципы учения бахаи, рассмотренные в данной главе, относятся к категории социальных установлений. Согласно воззрениям бахаи, наиболее острая проблема современности - разобщенность людей. Такие принципы вероучения бахаи, как введение всеобщего вспомогательного языка, как раз и призваны служить достижению единства всех народов мира.
Вспомним, однако, что единение проистекает от любви, в то время как разобщенность - это проявление ненависти. Абдул-Баха учил, что любовь - одна из важнейших заповедей, данных Богом человечеству; что эта заповедь дана во всех религиозных учениях. Отсюда следует, что разобщенность и связанные с ней конфликты проистекают от недостатка веры. В связи с этим бахаи рассматривают многие аспекты учения Бахауллы (например, положение о равенстве мужчины и женщины) и как выражение всеобщей религиозной истины, и в то же время - как действенное средство решения назревших социальных проблем.
- Информация о материале
- Просмотров: 3585
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Бог, Богоявления и человек
Опираясь на приведенный в предыдущей главе краткий обзор вероучения бахаи, обратимся теперь к более обстоятельному анализу ответов, данных Бахауллой на извечные вопросы, имеющие отношение к глубинным основам любой из религий: в чем смысл человеческого существования? Какова истинная природа человека и какую роль в его духовном развитии играет религия? Что есть "добро" и что есть "зло"? В чем состоит долг человека перед Богом и какое место в жизни занимает духовное начало? Наконец, каково значение понятия "Богоявление" в учении бахаи и как соотносится это понятие с идеями Божественного Откровения, знакомыми каждому, кто имеет представление о других великих вероучениях?
ВЕРА БАХАИ О ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕКА
Многие люди живут, не задумываясь о том, что такое жизнь и каков смысл их собственного существования. Со стороны жизнь такого человека может показаться весьма насыщенной. Он женится, заводит детей, занимается делами, наукой или музыкой; но при всем этом он ни на йоту не приближается к осознанию смысла своих действий. В его жизни отсутствует общая цель, способная придать смысл отдельным событиям. Он не имеет ни малейшего представления о собственной природе и о своей человеческой сути.
Бахаулла учит, что против бесцельности существования есть лишь одно средство: истинная религия. Если Творца нет, а человек (как полагают сегодня многие в мире) не более чем случайный продукт термодинамической системы, то о смысле жизни не приходится и говорить. При таком подходе человек - это не что иное, как недолговечный, одаренный сознанием животный организм, стремящийся к одному: пока длится бренное существование, испытать в полной мере все доступные удовольствия и, по возможности, избежать страданий. Жизнь осмысленна лишь постольку, поскольку в ней присутствует Создатель, направляющий Свое творение к определенной цели. Бахаулла так говорит о Божием Промысле:
"Умысел, с коим Бог сотворил человека, был и вечно будет заключаться в том, дабы позволить ему познать своего Творца и обрести Его Присутствие. О сей наивозвышенной цели, о сем верховном замысле недвусмысленно свидетельствует всякая Божественная Книга, сие неопровержимо подтверждают Боговдохновленные Писания"(1).
Жизнь - это непрерывное, исполненное радости духовное познание, бесконечный процесс роста и развития. На начальных стадиях своего земного существования человек проходит этап ученичества; приобретенные за это время знания и навыки составляют интеллектуальную и духовную основу, необходимую для будущего совершенствования. Когда человек вступает в пору зрелости, его дальнейший духовный рост зависит всецело от него самого. Сталкиваясь с трудностями и страданиями материального мира, человек все глубже постигает духовную основу действительности; просвещенное сознание помогает устанавливать более тесную связь с самим собой, с ближними и с Богом. Процесс роста и развития продолжается и за пределами физического существования, в духовном мире, который столь же обширней физического, сколь физический мир для человека просторней материнской утробы, из которой он вышел.
Последнее утверждение основано на исповедуемой бахаи идее бессмертной души и ее существования после смерти тела. Вера бахаи учит, что человек, по истинной сути своей, существо духовное. Каждый из нас обладает не только физическим телом, но и разумной душой, что сотворена Богом. Душа нематериальна и от тела не зависима. Тело можно рассматривать как инструмент души, помогающий ей существовать в физическом мире. Душа зарождается в момент зачатия физического тела и продолжает существовать после его смерти. Душа (называемая также духом) является обиталищем "я", сознания человека, носителем его индивидуальности.
В развитии (совершенствовании) души заключена цель человеческого существования. Душа развивается в направлении к Богу, и путеводной нитью ей служит мысль о Боге и любовь к Нему. Чем более мы познаем Бога, тем сильнее наша любовь к Нему, и тем теснее наша связь с Творцом. Чем более мы приближаемся к Богу, тем совершеннее становимся, тем заметнее проступает в наших деяниях отпечаток Божественного.
Бахаулла учит, что в умении размышлять о свойствах Бога кроется сама суть человеческой души. В этом и проявляется то, что человек создан "по образу и подобию Божию". Божественное не чуждо человеческой душе. Оно дремлет в ней, подобно тому, как таятся в семенах аромат, краски и жизненная сила цветка. Но чтобы они явились, цветок нужно взрастить. Бахаулла так говорит об этом:
"На сокровенную природу всякой сотворенной вещи излил Он свет одного из Своих имен и сделал ее проявлением славы одного из Своих признаков. Природу же человеческую Он сделал средоточием блеска всех Своих имен и признаков и зерцалом Самой Личности Своей. Из всех творений лишь человек был пожалован столь великим благом, столь непреходящим даром"(2).
В Писаниях Веры бахаи встречается понятие "духовный рост". Под духовным ростом понимается постепенное обретение способности поступать согласно Воле Божией и выражать суть и дух Божий в отношениях с собой или с ближними. Бахаулла учит, что истинное, непреходящее счастье можно найти только на путях духовного развития.
Того, кто осознал свою духовную суть и сознательно устремился к духовному самоусовершенствованию, Бахаулла так и называет "искателем", который, по его мнению, должен обладать следующими качествами:
"Искатель сей должен во всякий час уповать на Бога, он должен отречься от людей земли, отрешиться от мира праха и крепко держаться Того, Кто есть Господь Господ. Не должно ему величаться над кем бы то ни было, а должно смыть со скрижали сердца всякий след гордыни и тщеславия, хранить терпение и являть покорность воле Божией, соблюдать молчание и воздерживаться от праздных речей. Ибо язык есть тлеющий огонь, а неумеренность речи - смертельный яд. Обычный огонь пожирает тело, тогда как огонь языка поглощает и сердце, и душу. Сила первого временна, действие последнего длится века.
Искатель сей должен почитать злословие за тяжкий грех и не поддаваться его власти, ибо злословие гасит свет сердца и губит жизнь души. Ему надлежит довольствоваться малым и освободиться ото всех неумеренных желаний. Пусть он ценит общество отрешившихся от мира сего и видит великую пользу в том, чтобы избегать людей хвастливых и суетных. На заре всякого дня он должен причащаться Богу и всей своей душою откликаться на веления своего Возлюбленного. Он должен сжигать всякую нечестивую мысль в пламени исполненного любви поминания Имени Его и с быстротою молнии удаляться от иного, кроме Него. Он должен помогать неимущим и благодетельствовать нуждающимся. Он должен по-доброму относиться к животным и много более к ближним своим, что наделены способностью речи. Без колебаний отдаст он жизнь свою за Возлюбленного ... Он не пожелает другим того, чего не желает себе, и не пообещает то, что не в силах выполнить. ... Он простит заблудшего и никогда не станет презирать низость его положения, ибо никто не знает свой собственный конец. Сколь часто в час смерти грешник постигал суть веры и, утолив свою вечную жажду, устремлял свой полет к вышним Сонмам! И сколь часто преданный и верный в тот миг, когда душа отлетала от тела, менялся так, что бывал ввергнут в пламень бездны!
Сими вескими и убедительными речениями Мы хотим внушить искателю, что ему надлежит считать все, кроме Бога, преходящим, и относиться ко всякой вещи, кроме Него, Кто есть Предмет всякого поклонения, как к не имеющей никакой ценности.
Таковы качества возвышенных и отличительные свойства высоких духом. ... Когда отрешенный и искренне ищущий странник отвечает сим важнейшим требованиям, тогда и лишь тогда достоин он звания истинного искателя"(3).
Бахаулла видел великое духовное назначение религии в том, чтобы помочь человеку осознать свою собственную суть и понять Божию Волю и Божий Промысел в отношении самого себя. Духовные истины, ниспосланные человеку Богом через Его Явителей, должны вести нас к правильному пониманию жизненных процессов, имеющих духовную природу. Опираясь на знание этих истин, мы можем постигать законы бытия. Более того, духовный рост заключен уже в самой попытке жить в согласии с учением Явителей Божиих. К примеру, последовав наставлениям Бахауллы и отказавшись от предрассудков и суеверий, человек сможет лучше понимать и больше любить ближних, а это, в свою очередь, сделает его жизнь более содержательной.
Бахаулла неоднократно повторял, что единственным источником духовного роста и развития для нас является приход Явителей Бога и принесенные ими законы и учение Господа. Без этого, как бы мы ни старались, все наши попытки понять духовный смысл жизни оказались бы бесплодными. Вот почему, с точки зрения бахаи, Богооткровенная религия _ ключ к тому, чтобы человек состоялся как существо духовное.
Говоря о Богоявлениях и их влиянии на духовное развитие человека, Бахаулла указывал:
"Через Учение сего Дневного Светила Истины всякий человек будет совершенствоваться и расти, пока не достигнет положения, что будет проявлением всех заложенных в нем сил, коими наделена его внутренняя истинная сущность. Вот ради чего во всякий век и во всяком духовном цикле появляются среди людей Пророки Божии и Избранные Его, выказывая силу, что исходит лишь от Бога, и мощь, что лишь Вечный способен явить"(4).
Так как религиозные учения затрагивают, помимо прочего, и вопросы устройства жизни общества, бахаи полагают, что отшельничество и отказ от контактов с обществом и людьми есть уход от жизни и это, как правило, не способствует духовному росту человека, в то время как краткие периоды уединения вполне оправданы и полезны. Человек - существо общественное, и поэтому наибольшего развития достигает во взаимодействии с себе подобными. В самом деле, тесное сотрудничество, опирающееся на любовь к ближнему и взаимное согласие, - важный фактор духовного роста.
Приведем высказывание Бахауллы о Божием Промысле для человека применительно к двум аспектам религии, духовному и социальному:
"Бог посылает Своих Пророков людям с двояким умыслом. Первый - освободить детей человеческих от тьмы невежества и вывести их к свету подлинного понимания. Второй - обеспечить человечеству мир и покой и подать все средства, коими они могут быть установлены"(5).
Иными словами, общественный прогресс человечества, если он идет в правильном направлении, должен отражать его духовный рост:
"Все люди сотворены, дабы двигать вперед вечноразвивающуюся цивилизацию. Всемогущий берет Меня в свидетели: поступать подобно зверям полевым недостойно человека. Добродетели, подобающие достоинству его, суть терпение, доброта, сострадание и любовь ко всем народам и племенам земли"(6).
О душе (или духе) и ее связи с физическим телом Бахаулла говорил следующее:
"Знай, что душа человеческая освящена свыше и свободна ото всех слабостей тела и разума. Когда больной выказывает признаки слабости, сие объясняется помехами, восставшими между его душой и телом, ибо душа сама по себе пребывает незатронутой любыми телесными немощами. ... Когда же душа покидает тело, она обретает такую власть и являет такое могущество, с коими ни одна сила на земле сравниться не может. ... Воззри также и на солнце, скрытое за тучами. Кажется, что его сияние умалилось, хотя в действительности источник света сего остался прежним. Душу человеческую можно уподобить солнцу, а все земные вещи рассматривать как его тело. Пока внешнее препятствие не встанет между ними, тело во всей полноте будет отражать свет души и питаться ее силою. Когда же между ними возникает преграда, кажется, что свет сей тускнеет. ... Душа человеческая есть солнце, коим тело освещается и укрепляется, так надлежит рассматривать ее"(7).
Душа не только продолжает существовать после смерти тела, более того, - она вечна. Бахаулла писал:
"Знай достоверно, что душа, расставшись с телом, продолжает свое развитие, пока не достигнет Божиего присутствия в таком образе и состоянии, на кои не могут повлиять ни круговращения веков и столетий, ни превратности судьбы века сего. И пребудет она столько, сколько пребудет Царство Божие, владычество Его, господство Его и власть"(8).
Рассуждая о бессмертии души, наделенной разумом, Абдул-Баха указывал, что рано или поздно все, состоящее из частиц, подвергнется распаду:
"Душа не сочетание частиц, она не слагается из многих атомов. Душа состоит из неделимой субстанции и посему вечна. Законы материального мира над ней не властны. Душа бессмертна!"(9)
Бахаулла учил, что человек не существует до начала своей земной жизни. Душа не возрождается многократно в разных телах. По утверждению Бахауллы, наоборот, душа в своем развитии всегда устремлена к Богу, удаляясь от материального мира. Человеческое существо, пребывая девять месяцев в утробе матери, готовится к вступлению в земную жизнь. На протяжении этих девяти месяцев плод постепенно приобретает все то, что будет ему необходимо для существования в физическом мире (то есть глаза, конечности и так далее). Проводя аналогию, физический мир можно назвать материнской утробой, где душа готовится к рождению в мир духовный. Земная жизнь, таким образом, есть подготовительный период, когда мы должны обрести необходимые для жизни в другом мире духовные и интеллектуальные качества.
Существенное отличие, однако, состоит в том, что физическое развитие организма в материнской утробе происходит непроизвольно, тогда как духовное и интеллектуальное совершенствование в этом мире всецело зависит от сознательных усилий человека:
"Несравненный Создатель сотворил всех людей из единого вещества и превознес их сущность превыше прочих Своих творений. Посему успех или неудача, выигрыш или проигрыш зависят от собственных усилий человека. Чем настойчивее он в рвении своем, тем дальше продвигается вперед"(10).
В священных текстах Веры бахаи неоднократно упоминается о том, сколь велика милость Божия к человечеству, но при этом каждый раз подчеркивается, что человек должен откликнуться на призыв Божий, дабы милость эта могла проникнуть в его душу и преобразить ее: "Как ни обильна благодать Божия, но без сознательных постоянных усилий со стороны человека плоды ее будут эфемерны"(11). Таким образом, согласно учению бахаи, спасение души не есть просто дар свыше, а скорее диалог, сотворчество, в котором главный участник - Бог; но от человека в нем требуются серьезные и осознанные усилия.
Так как человек по природе своей существо духовное, то его возможности определяются, в первую очередь, свойствами его души. Иными словами, душа человека - средоточие всех его умственных способностей и духовных качеств, хотя в тот краткий период, когда человек пребывает на земле, все эти качества связаны с телом. Перечислим некоторые из них, которые Бахаулла называл способностями души: 1) ум, то есть логическое мышление, способность к анализу; 2) воля, то есть способность к самостоятельным действиям, и 3) "сердце", то есть способность сознательно, бескорыстно, жертвенно любить (иногда эту способность называют альтруизмом).
Эти способности присущи только человеку. Животные и представители других форм жизни не обладают разумной душой. В животном мире наблюдается некоторое подобие интеллекта и эмоциональности, но с человеческим мышлением и самосознанием это не имеет ничего общего. Поведение животных диктуется инстинктами, которые составляют неотъемлемую часть их физического существа. Способность же к мышлению, к анализу, а также воля являются отличительной особенностью человека. Животное неспособно постигать смысл существования.
Однако в трудах вероучителей бахаи неоднократно упоминается о том, что человеческая раса пришла к своему настоящему зрелому физическому состоянию путем постепенной эволюции от низших ступеней к более высоким. Природа послужила для человечества тем, чем для отдельного человека служит материнская утроба. Вот что говорит по этому поводу Абдул-Баха:
"...человек в начале своего существования в утробе Земли, как зародыш в утробе матери, постепенно рос и развивался, переходил от одной формы к другой, от одного состояния к другому, пока не явился во всей красе и совершенстве, в полноте силы и возможностей. Определенно, что вначале он не был наделен нынешней приятной внешностью, изяществом и элегантностью и что только постепенно он обрел сей вид, сию форму, сию красоту и сие изящество"(12).
При этом Абдул-Баха неизменно подчеркивал, что на всех этапах своей физической эволюции, в том числе и на более ранних, человеческая раса не была частью животного мира, а составляла особый вид:
"...зародыш проходит через различные состояния и минует множество ступеней ... пока не появятся признаки разумности и зрелости. Точно так же развитие человека на Земле от возникновения до обретения нынешнего состояния, формы и положения необходимым образом должно было занять продолжительный период времени и пройти многие стадии, прежде чем достигло нынешнего уровня. Но с самого момента возникновения человек представляет собой определенный вид. Так же и зародыш человека в утробе матери сначала выглядит иначе; затем он принимает одну форму за другой, проходит одно состояние за другим, переходит от одного облика к другому, пока не явится во всей красе и совершенстве. Но даже в утробе матери, когда он имеет столь необычную форму и внешность, разительно отличающуюся от его нынешней внешности, он есть зародыш высшего вида, а не животного; его видовое состояние и сущность не претерпевают изменений"(13).
Таким образом, даже на низшей стадии своей физической эволюции, когда своим видом человек напоминал представителей животного мира, он был совершенно особым высшим видом и всегда был наделен нематериальной разумной душой, что, как сказано выше, ставит человека в исключительное положение среди всех живых существ.
При этом, однако, физическое тело человека состоит из химических элементов и функционирует, подчиняясь законам физиологии, общим для человека и животных. Пока длится наше земное существование, мы испытываем те же физические потребности, что и животные, и тело наше так же уязвимо. Голод, сексуальное влечение, страх, боль, гнев, болезни, телесные и душевные, - все это, как и многое другое, роднит нас с животными. Двойственная природа человека есть источник творческого импульса: физические потребности и плотские желания подчас толкают нас на примитивные животные поступки, в то время как духовное начало заставляет устремляться к совершенно иным целям. Бахаулла утверждал, что усилия, направленные на то, чтобы обуздать физические желания и направить их в творческое русло, являются необходимым условием человеческого роста. Совершенства мы достигаем благодаря гармонии духовного и физического начал.
Если мы не будем прикладывать усилий, чтобы поставить наши физические силы на службу духовного начала, то страсти возымеют над нами верх. Мы сделаемся рабами тех или иных наших плотских желаний и в значительной мере потеряем способность следовать своей духовной природе. Например, пристрастие к наркотикам или алкоголю становится препятствием на пути духовного развития личности. Без отказа от подобного рода вредных привычек продвижение вперед невозможно. Так и постоянная тяга к достижению материальных целей есть не что иное, как бессмысленная трата сил и времени, которые даны нам для совершенствования нашего истинного, духовного "я".
Вера бахаи (и в этом ее отличие от множества других религиозных доктрин и философских направлений) не считает плотские желания чем-то "дурным", "грешным". Все, сотворенное Богом, является благим в самой своей основе. Собственно говоря, назначение человеческого тела состоит в том, чтобы служить орудием, необходимым для развития души. По мере того как душа постепенно подчиняет себе плотское начало, она получает возможность выразить себя полнее. Вред приносят необузданные страсти, подчиняющие себе человека, ибо именно они замедляют его духовный рост.
К примеру, сексуальное влечение считается даром Божиим человеку. Подчиненное нашей воле, осененное узами брака, оно становится мощным средством выражения одного из свойств души, а именно любви. Однако злоупотребление этим даром пагубно, ибо ведет к жизни пустой и порочной.
Являясь орудием души во время ее земной жизни, тело требует, соответственно, заботы и ухода. Бахаулла резко осуждал любые формы аскетизма и прочие крайности, связанные с умерщвлением плоти, и призывал придерживаться здоровых привычек. В Священных текстах Веры бахаи содержится немало практических указаний, касающихся ухода за телом. Речь идет о правильном питании, регулярных омовениях и т. д. В основе этих правил и многих других предписаний, изложенных в учении бахаи, лежит принцип умеренности: все, что в умеренных количествах, идет на пользу, но становится вредоносным, если доводится до крайности.
Учение бахаи признает, что в ранний период развития человеческого организма серьезное влияние на него могут оказать такие не зависящие от человека факторы, как наследственные болезни, неправильное или недостаточное питание. Однако влияние подобных факторов не вечно и сами по себе они не могут нанести душе какого бы то ни было ущерба. Самое большее, что может угрожать человеку в связи с такими неблагоприятными обстоятельствами, - это временное замедление процесса духовного роста, но даже и в этом случае отрицательное воздействие этих факторов может быть преодолено за счет последующего мощного рывка в духовном развитии. Согласно учению бахаи, зачастую именно упорное и мужественное противостояние человека неблагоприятным факторам, к какой бы сфере - физической, эмоциональной или интеллектуальной - они ни относились, становится источником мощного духовного роста личности. Впоследствии к человеку приходит понимание того, что несчастье обернулось благом и, в конечном счете, пошло на пользу его душе. Таким образом, признавая, что внешние факторы могут оказывать хотя и временное, но значительное по своей силе воздействие на процесс духовного роста, бахаи в то же время далеки от того, чтобы разделять воззрения тех философов-материалистов, которые рассматривают человеческую личность всего лишь как продукт совокупного воздействия ряда генетических и внешних факторов:
"...природе свойственно поступательное движение. Любой материальный объект вначале совершенствуется, а затем, достигнув высшей ступени своего развития, начинает клониться к упадку. Таков закон, управляющий всем физическим миром... Но что касается человеческой души, то для нее упадка не существует. Душе присущ лишь вид движения к совершенству; рост и развитие _ вот изначальные свойства души...
Мир бренности - это мир противоречий; всякая вещь неизбежно движется либо к расцвету, либо к упадку. В царстве же духа движение вспять невозможно; здесь все устремляется к идеалу"(14).
Духовный рост как следствие борьбы и страданий - эта тема часто затрагивается в Писаниях вероучителей бахаи. Хотя зачастую многих превратностей судьбы можно было бы избежать, не будь люди так беззаботны, в какой-то мере страдание необходимо для роста души. В самом деле, нельзя не признать, что без страданий и самопожертвования успех недостижим даже в таких сферах, как материальная или интеллектуальная. Неудивительно поэтому, что в более важной области, духовной, движение вперед требует тех же жертв:
"Все, к чему стремится человек, требует от него напряжения сил. Путь к успеху и исполнению желаний всегда пролегает через муки и лишения. Если уж столь труднодостижимо все, чего стараются добиться люди в этом бренном мире, то что говорить о Мире Высшем!"(15)
Эти рассуждения приводят нас к концепции добра и зла в человеке. Абдул-Баха писал по этому поводу:
"В творении нет зла; все благо. Определенные качества и наклонности, присущие некоторым от рождения и явно заслуживающие осуждения, в действительности таковыми не являются. Например, с самого начала жизни младенца мы можем увидеть в нем признаки жадности, гнева и вспыльчивости. Казалось бы, можно сказать, что доброе и злое изначально присутствуют в человеческой сущности, но это противоречит полной благости природы и творения. Ответ на это таков - жадность, то есть стремление добиваться все большего и большего, есть похвальное качество, если оно правильно используется. Так, если человек жаден до знаний и наук или жаждет проявить сочувствие, щедрость и добиться справедливости, то это весьма похвально. Если он направляет свою ярость и свой гнев против кровавых тиранов, подобных свирепым животным, это весьма похвально; но если человек использует эти качества неправильно, то они достойны порицания. ... И так же обстоит дело со всеми естественными качествами человека, составляющими сокровище жизни; если они используются и проявляются в нарушение закона, то они заслуживают порицания. Отсюда ясно, что в творении заключено только благо"(16).
Вера бахаи, следовательно, отвергает понятие "первородного греха" и другие подобные доктрины, утверждающие, что зло заложено в самой человеческой природе. Все наши свойства и способности - от Бога и, следовательно, должны служить нашему духовному развитию. Наряду с этим, Вера бахаи не признает существования Сатаны, или дьявола, иначе говоря, "мирового зла". Зло, как учит Вера бахаи, есть не что иное, как отсутствие добра, темнота - отсутствие света, холод - отсутствие тепла(17). Подобно тому как солнце - единственный источник жизни в солнечной системе, так и Вселенной управляет единственная сила - та сила, которую мы называем Богом...
Однако если человек отвернется от этой силы и не будет стремиться развивать в себе духовные качества - а он волен так поступить, ибо Господь даровал ему свободу выбора - то в мир войдет несовершенство. В душе одного человека, как и во всем обществе, возникают тогда "темные пятна", иными словами, - проявления несовершенства. Абдул-Баха говорил, что зло - это несовершенство.
В том, что тигр убивает и поедает других животных, зла нет: все это - проявления инстинкта самосохранения. Если же человек убивает ближнего и питается его мясом, то это зло, ибо человек может поступать иначе. Такого рода деяния не есть проявление истинной природы человека.
Как существа относительно низко развитые, мы испытываем некоторые потребности, которые так или иначе должны быть удовлетворены. Отчасти это потребности физические, осязаемые, отчасти - духовные, неосязаемые. Бог создал нас таковыми и дал нам возможность удовлетворять все наши нужды законным путем, ибо Он любит нас. Если же мы, по невежеству или по злой воле, изберем неправедный или опасный путь, то тем самым мы извратим свое истинное "я" и породим внутри себя новые, ненасытные желания.
"...способности бывают двух видов: естественные и приобретенные. Первые, дарованные Богом, заключают в себе только благо - в творении Бога нет зла; а вот приобретенные способности являются причиной появления зла. Например, Бог создал всех людей таким образом и дал им такое строение и такие свойства, что сахар и мед им полезны, а яд вреден и разрушителен. Таковы врожденная природа и врожденное строение, и они даны Богом и равно присущи всем людям. Но вот человек начинает понемногу приучать себя к яду, принимая его ежедневно в небольших количествах и постепенно увеличивая дозу, и наступает день, когда он уже не может жить, не принимая ежедневно по грамму опиума. Таким образом естественные способности оказываются полностью извращены. Видите, как сильно можно воздействовать на естественные способности и строение, которые под влиянием различных привычек и упражнений оказываются совершенно извращены. В порочных людях следует порицать не их врожденные способности и их природу, а их приобретенные способности и природу"(18).
Бахаулла указывал, что одной из главных помех на пути духовного развития является гордость, или эгоцентризм. Гордость связана с преувеличением роли своего "я" в мире, а вследствие этого появляются притязания на превосходство над ближними. Гордому человеку свойственно считать себя хозяином собственной жизни и всего, что его окружает. Он стремится к власти над другими людьми, ведь эта власть помогает ему сохранить иллюзию превосходства. Таким образом, гордость препятствует духовному росту, делая человека рабом ложных представлений о собственном "я".
Иными словами, ключ к пониманию морально-этических воззрений Веры бахаи следует искать в концепции духовного роста: все то, что способствует духовному росту, - благо; то, что препятствует ему, - зло. Согласно взглядам бахаи, отличать добро от зла (или истину от заблуждения), значит подняться на такой уровень самосознания, когда видишь разницу между тем, что способствует духовному росту, и тем, что ему препятствует(19). Такого рода знание можно почерпнуть только из одного источника: учений Явителей Бога.
Бахаулла неоднократно подчеркивал, что лишь религия Откровения способна спасти нас от несовершенства. Во имя этой цели и приходят к людям Божии Посланники, указующие нам путь к духовному развитию и привносящие в наши сердца дух Божественной любви. Бог посылает их к нам, дабы мы познали свое истинное "я" и стремились приблизиться к Нему. Таков смысл религиозного "спасения". Спасение - это не очищение от некоего "первородного греха", не защита от действующих извне злых сил или же дьявола. Спасение - это освобождение человека от рабского подчинения своему низшему "я", от этой порочной зависимости, которая порождает в душе человека отчаяние, а в обществе - разрушение. Спасение указует нам путь к подлинному и совершенному счастью.
В самом деле причина всеобщего чувства неудовлетворенности жизнью и ужасающих социальных конфликтов кроется в отходе от истинной религии и пренебрежении духовными и религиозными ценностями. Вера бахаи учит, что во все времена спасение следует искать в Боге, обращаясь к Тому, Кого Он сделал Посланником данной эпохи, и руководствуясь Его учением. По словам Бахауллы, стоит нам серьезно задуматься о своем существовании, и мы поймем, что в этой жизни нам, по-существу, ничего не принадлежит. Все, что мы имеем - а это наше тело и наша наделенная разумом душа - было дано нам Создателем. Эти дары мы получили по Воле Бога и, соответственно, обязаны Ему повиноваться. А Он требует от нас, как утверждал Бахаулла, следующее:
"Первая обязанность, возложенная Богом на слуг Своих, - признание Того, Кто есть Восход Его Откровения, Источник Его законов, Представитель Божиего Естества в Царствии Дела Его и в мире сотворения. ... Всякому, кто достиг сей возвышенной стоянки, сей вершины превосходной славы, подобает соблюдать каждую заповедь Того, Кто есть Желание миров. Две обязанности сии неразделимы. Ни одна из них не приемлема без другой"(20).
В другом наставлении Бахаулла напоминает, что обязанности, возложенные на нас Богом, служат исключительно нашему же благу. Бог не нуждается в нашем поклонении, Он абсолютно самодостаточен и независим от любого Своего творения. Поэтому не может быть сомнений в том, что двигатель всех Его деяний - любовь к нам. У Бога отсутствуют "личные мотивы":
"Всякая обязанность, определенная Тобой для слуг Твоих, что велит им без конца превозносить величие Твое и славу, есть лишь знамение Твоей милости к ним, дабы обрели они положение, подобающее их внутренней сути, положение, в коем познают они самих себя"(21).
Подытожим сказанное. Смысл нашего пребывания на земле в том, чтобы душа наша чему-то научилась; земная жизнь - это период роста; и наша задача - выявить и развить заложенные в нас духовные и интеллектуальные способности. Эти способности являются свойством нашей бессмертной души, и, значит, пребудут вечно. Их развитие требует больших усилий, но за труд воздастся сторицей, ибо одна лишь душа приобщает человека к вечности. Благо все, что способствует нашему духовному росту; все, что ему препятствует, - зло.
Цель прихода Божиих Посланников - дать нам возможность осознать нашу духовную природу. Чтобы процесс духовного роста проходил успешно, человеку необходимо обратиться к религии Откровения и принять учения Явителей Бога. Итог духовного развития состоит в том, что человек углубляет свои знания о природе Бога и становится ближе к Нему. В то же время проповедуемые Явителями принципы общественного устройства - если они осуществляются - служат созданию благоприятной для духовного роста социальной среды. Смысл существования общества, если судить с позиций духовности, и состоит в создании подобной среды.
Бахаулла установил для человека высочайшие нормы морали и призвал его всеми силами стремиться к тому, чтобы следовать им. Бог даровал нам свободу воли, а это означает, что в конечном итоге мы несем ответственность перед Богом за все свои поступки. Бог справедлив и не потребует от нас большего, чем то, что мы в состоянии достичь. В то же время Бог милосерден, и любая душа, искренне раскаявшаяся, может надеяться на прощение своих грехов и заблуждений.
В приведенном ниже отрывке, исполненном высокой поэзии, Бахаулла рисует образ человека, достигшего нравственной высоты, и призывает своих последователей жить по этим меркам:
"Будь щедрым в достатке и благодарным в невзгодах. Будь достоин доверия от соседа твоего, и взирай на него со светлым и дружественным лицом. Будь казной для бедного, увещеванием для богатого, ответом на призыв нуждающегося, хранителем святости своего ручательства. Будь справедлив в своем суждении и осмотрителен в речи. Будь беспристрастен ко всем и выказывай кротость всякому человеку. Будь светочем для бредущих во тьме, радостью для грустящих, водою для жаждущих, небесами для скорбных, покровителем и защитником для жертвы угнетения. Да отличат честность и праведность все деяния твои. Будь домом для странника, бальзамом для страждущего, башней силы для беженца. Будь очами для слепого и путеводным огнем для стоп заблудшего. Будь украшением для лика правды, венцом для чела верности, опорой для храма праведности, дыханием жизни для тела человечества, знаменем для войска правосудия, светилом над окоемом добродетели, росой на лугу человеческого сердца, радугой над океаном знания, солнцем на небе милости, алмазом в короне мудрости, огнем, сияющим на тверди твоего поколения, плодом на древе смирения"(22).
БОГОЯВЛЕНИЯ (ЯВИТЕЛИ БОЖИИ)
Как отмечалось выше, Вера бахаи называет пришествия Явителей Бога, или Божиих Пророков, движущей силой всякого развития человека и человеческого общества. Невозможно отрицать, что основатели великих мировых религий оказали огромное влияние на ход истории. Воздействие на судьбы мировой цивилизации таких личностей, как Иисус Христос, Будда, Моисей или Мухаммад, выразилось не только в преобразующей силе их учений, в установлении новой системы ценностей и иных культурных стереотипов. Сильнейшее воздействие оказала на человечество и сама жизнь вероучителей, их личный пример. Влияние этих выдающихся людей на жизнь как индивида, так и общества в целом, признается даже теми, кто не принадлежит к числу их приверженцев.
Да, основатели великих религий дали мощный толчок мировой истории. Осознав это, мы приходим к философскому вопросу: кто же они такие? Этот вопрос является одним из самых спорных в философии религии. Предлагается множество различных ответов. Согласно некоторым воззрениям, основатели религий не более чем философы, выдающиеся мыслители, обладающие, возможно, более глубокими и обширными познаниями, чем их современники, в том числе и ученые той эпохи. Сторонники другой точки зрения видят в лице великих вероучителей самого Бога или же Его земное воплощение. В промежуток между этими двумя полярными точками зрения вписывается множество других теорий(23).
Неудивительно, что данный вопрос, затрагивающий глубинную суть религии, стал предметом подробного рассмотрения и в священных текстах Веры бахаи. В одном из основных трудов Бахауллы, Китаб-и-Икан (Книге Достоверности), обстоятельно изложены его воззрения на природу Богоявлений.
Бахаулла утверждал, что все Явители Божии едины по своей метафизической сущности и духовной значимости. Ни один из них не превосходит других. Бахаулла писал:
"Сии пречистые Зерцала, сии Утренние Рассветы предвечной славы являют собой, все и каждый, земные Воплощения Того, Кто есть Точка вращения Вселенной, ее Суть и ее конечное Предназначение. От Него исходит их знание и власть, от Него проистекает их владычество. ... Откровением сих Самоцветов Божественной Добродетели возглашаются все Божии имена и являются Его признаки - знания и власть, владычество и господство, прощение и мудрость, слава, щедрость и милость.
Никогда не было так, чтобы сими Божественными признаками были наделены одни Пророки и обделены другие. ... Если же некий Божественный признак не открылся явно через сии Сущности Отрешения, то это отнюдь не означает, что те, кто суть Утренние Рассветы признаков Бога и Сокровищницы совершенных имен Его, на деле не обладают ими"(24).
Бахаулла объяснял (и об этом уже было упомянуто в главе 5, где шла речь о единстве религий), что на основании различий в учениях Явителей Бога не следует делать вывод о разной степени значимости соответствующих религий. Религиозные учения соответствуют потребностям и возможностям своего времени, отсюда и их многообразие:
"Сии ... могущественные учения исходят из одного Источника, они - лучи одного Света. Отличия же их друг от друга объясняются разными потребностями эпох, в коих они были провозглашены"(25).
Бахаулла особо предостерегал против того, чтобы на основании расхождений в вероучениях и несходства самих Явителей Божиих делать вывод о превосходстве той или иной веры над прочими:
"Берегитесь, о верующие в Единство Божие, да не искуситесь проводить различие между Явителями Дела Его или с предубеждением взирать на знамения, что сопутствуют их Откровениям и возвещают о них. Поистине сие есть подлинный смысл Божественного Единства... Более того: знайте, что труды и деяния любого из Богоявлений ... сие назначено Богом и есть отражение Его Воли и Промысла. Тот же, кто придает хоть малейшее значение различию их личностей, их речей, посланий, деяний и характеров, воистину не верует в Бога, отвергает Его намерения и предает Дело Посланников Его"(26).
Не следует, однако, считать, что учение бахаи о единстве Богоявлений допускает появление одной и той же души в разных физических оболочках. Моисей, Иисус Христос, Мухаммад и Бахаулла - неповторимые личности, существовавшие независимо одна от другой. Суть же их единства в том, что каждая из них в равной мере явилась проявлением Божественных свойств и качеств. Ибо един дух Божий, вместилищем которого все они были.
Бахаулла, дабы пояснить, как Явители Божии соотносятся один с другим и каждый из них - с Богом, приводит следующую аналогию. Бог, будучи единственным источником жизни во Вселенной, уподобляется солнцу, единственному источнику жизни на земле. Дух и свойства Бога можно сравнить с лучами солнца, а Явителя Божия - с зеркалом. Если имеется несколько зеркал и все они обращены к солнцу, то это единое солнце и отражается в каждом зеркале. В то же время зеркала отличны одно от другого по форме и между собой не связаны.
Так и Явители Божии, отличаясь друг от друга своими индивидуальными чертами, отражают в себе дух и свойства единого Бога(27).
Явители Божии представляют особый уровень существования, промежуточный между Божественным и человеческим. Человек превосходит животных, так как обладает свойствами, которых у них нет (теми, что присущи его нематериальной душе). Так и Явителям Божиим присущи свойства, которыми не обладает обычный человек. Различие между Ними и прочими людьми - это различие не в положении, а скорее, в качествах. Выдающиеся мыслители и философы, как бы глубоко ни проникали они в суть вещей, не являются Божиими Посланниками. Последние по самой своей природе - существа высшего порядка, ибо наделены особыми свойствами, недоступными другим людям.
Известно, что природа человека двойственна: с одной стороны, человек обладает физическим телом, которое состоит из химических элементов и подчинено тем же законам, что и тела животных, а с другой стороны, у него есть нематериальная, наделенная разумом бессмертная душа. Бахаулла учил, что в отличие от человека природа Явителей Божиих тройственна, ибо они наделены еще одним уникальным свойством: способностью воспринимать Божественное Откровение и с безошибочной точностью доносить его до людей:
"Да будет вам известно, что Священные Явители, хотя Они наделены бесконечной степенью совершенств, все же, вообще говоря, обретаются в трех состояниях. Первое состояние - физическое; второе состояние 0 человеческое, то есть состояние наделенной разумом души; третье - состояние Божественного проявления и небесного сияния.
Физическое состояние ограничено во времени; все физическое составлено из элементов и потому неизбежно подвергается разложению; разъединение того, что когда-то было соединено - неминуемо.
Второе состояние есть состояние наделенной разумом души, которая есть сущность человеческая. Оно также ограничено во времени, и Священные Явители разделяют эту судьбу со всем человечеством. ... Дух человека имеет начало, но не имеет конца; он пребывает вечно. ....
Третье состояние есть состояние Божественного проявления и небесного сияния: сие есть Слово Божие, Вечная Щедрость, Дух Святой. Оно не имеет ни начала, ни конца ... Сущность Мессии, который есть Слово Божие и совершенное состояние Божественного явления, не имела начала и не будет иметь конца; ее восход отличается от всего прочего и подобен восходу солнца"(28).
Абдул-Баха указывал, что даже человеческая душа каждого Явителя отлична от душ всех прочих:
"Индивидуальная же сущность Явителей Бога есть Сущность Святая, а посему она возвышена и в том, что касается ее природы и качеств, отлична от всех прочих явлений. Она подобна солнцу, которое по самой своей природе является излучателем света и не может быть сравнимо с луной ... Также и сущности прочих людей суть души, что, подобно луне, отражают свет солнца; но Святая Сущность Сама излучает свет"(29).
Таким образом, нельзя считать, что Явитель - это обыкновенный человек, на определенном этапе своего жизненного пути удостоившийся быть избранным в качестве Посланника Божиего. Нет, Явитель Божий - существо особого рода; Он связан с Богом особенной связью и посылается на землю из духовного мира, дабы служить орудием Божественного Откровения. При всем том, что душа каждого Явителя приходит в мир в момент зарождения, тем не менее, ее появлению на земле предшествует жизнь в мире духовном. Душа же обычного человека возникает лишь в миг зачатия, а дотоле пребывает в небытии. Вот что говорил о предсуществовании души Явителя Божиего Шоги Эффенди:
"Пророки, в отличие от нас, предвечны. Душа Христа, до его земного рождения, существовала в духовном мире. Перед этим миром воображение бессильно, а значит, словами его не описать"(30).
Явитель Божий с самого детства имеет ясное представление о своей сущности. Это, однако, не означает, что носитель Откровения с раннего возраста начинает осуществление своей миссии. Будучи вместилищем Божественного знания, Явитель глубже, чем кто-либо другой, постигает жизненную реальность. Благодаря врожденному, Боговдохновленному знанию, Явитель облекает свое учение и законы в такую форму, которая как нельзя лучше отвечает требованиям времени:
"Поскольку Божественные Сущности, высочайшие Явители Бога, охватывают сущность и качества существ, превосходят и вмещают существующие реальности и понимают все вещи, то, следовательно, Их знание есть Божественное знание, оно не приобретенное - то есть сие есть святой дар; сие есть Божественное Откровение. ... высочайшим Явителям Бога ведома сущность и тайная тайн живущих. И потому Они устанавливают законы, приемлемые и соответствующие состоянию мира человека, ибо религия есть глубинная связь, проистекающая из сущностей вещей. ... Они осознают глубинную связь, и через сие знание устанавливают Закон Божий"(31).
Человек, кем бы и каким бы он ни был, не может стать Явителем Божиим. Человеческая душа может лишь причаститься Божественного духа и благодаря этому открыть для себя возможности духовного роста. Духовный же уровень Явителя остается недостижимым даже для самого совершенного из людей.
Если вернуться к аналогии с зеркалом, то обычных людей также можно сравнить с зеркалами, которые, однако, в отличие от Явителей Бога, не являются идеально чистыми. Иными словами, каждое человеческое существо способно отражать отдельные свойства Бога, но отражение это является несовершенным и ограниченным. Духовный рост обычного человека - это очищение и полировка зеркала души, дабы Божественные свойства могли отражаться в нем все яснее. Выражение "очистить зеркало" как метафору для обозначения духовного совершенствования употреблял в некоторых своих сочинениях Бахаулла. Это уподобление указывает на то, что человек создан несовершенным, хотя и не ограничен в возможностях самосовершенствования, тогда как Явителю Божиему совершенство присуще изначально.
Бахаулла и Абдул-Баха учили, что имеется лишь три уровня существования, то есть те, что описаны выше: человек, Богоявление и Бог. Иерархии демонов, ангелов и архангелов не существует. Подобные термины применимы исключительно в качестве символического обозначения различных уровней духовного развития человека: слова "демон", "демонический" символизируют несовершенство, "ангел", "ангельский" - духовность. Явители Божии изначально пребывают в состоянии совершенства, тогда как прочие люди совершенны лишь потенциально - их совершенство в том, что зеркало их души способно отражать свойства Бога. Высшая степень совершенства, доступная человеку, как объясняет Абдул-Баха, это преданное служение Богу:
"Да будет вам известно, что состояния существования сводятся к состояниям служения, пророчествования и Божественности, но совершенства Божественные и совершенства, исходящие от них, беспредельны. ... Как бесконечны Божественные щедроты, так же бесконечны и человеческие совершенства. Если можно было бы достичь предела совершенства, тогда отдельные реально существующие вещи достигали бы состояния независимости от Бога, иначе говоря, зависимое достигало бы состояния абсолюта. Но для каждого существа имеется предел, за который оно не может перейти ... тот, кто пребывает в состоянии служения, как бы далеко он ни продвинулся на беспредельном пути совершенствования, никогда не достигнет состояния Божества. ... Петр не может стать Христом. Все, что он может сделать, в пределах своего состояния служения, - это развить в себе бесконечные совершенства..."(32)
Однако поскольку человек способен приобщиться к Божественному и тем самым проникнуться духом Божиим, то он способен "вдохновиться". В Писаниях Веры бахаи проводится различие между вдохновением и Откровением. Откровение - это безошибочное и непосредственное восприятие созидающего Слова Божиего. Откровение дается лишь Явителям Божиим, которые и приносят его человечеству. Вдохновение же есть непрямое, относительное восприятие духовной истины, доступное душе любого человека. Питательной почвой для него служит пронизанная духовностью культурная среда, возникающая под влиянием прихода Посланника Божиего. Каждый человек способен вдохновиться духом Божиим. Однако вдохновение возможно постольку, поскольку дух Божий передается людям через Явителей - посредников между Богом и человеком. Иными словами, источником вдохновения является Откровение.
Бахаулла учил, что Божественный Промысел предопределяет иным людям судьбу Пророка - получая вдохновение, наделенный пророческим даром человек способен влиять на ход событий. В качестве примера Бахаулла приводил иудейских пророков Исаию и Иеремию. Появлялись и прочие провидцы и святые. Но даже и статус Пророка бесконечно далек от статуса Явителя, то есть носителя подлинного Откровения Божиего. Пророки - это обычные люди, но, направляемые Богом, они черпают из источника вдохновения и выражают Божию волю. В Священных текстах бахаи они названы "малыми Пророками" или "Пророками-последователями". Используя ту же терминологию, Явителей Божиих можно назвать "великими", или "мировыми" Пророками.
"Существует две категории Пророков. В мир являются независимые Пророки, а за ними следуют другие, которые не являются независимыми, а выступают как последователи первых.
Независимые Пророки являются законодателями и основателями новых циклов. ... Прочие Пророки являются последователями и продолжателями, они подобны ветвям и не имеют статуса независимых; они получают от щедрот независимых Пророков, и их свет есть свет Наставничества вселенских Пророков. Их можно сравнить с луной, которая не сияет и не лучится сама по себе, а отражает свет солнца"(33).
В учении бахаи, как это следует из вышеприведенных рассуждений, философы, реформаторы, святые, мистики, основатели филантропических движений причисляются к обычным людям. Во многих случаях их деяния вдохновляются высшей силой. Но Откровение дается только избранным Явителям Божиим. Именно в них воплощена та сила, которая движет человеческий прогресс.
ВЕРА БАХАИ О ПРИРОДЕ БОГА
Что же такое Бог, являющий себя людям через Своих Посланников? Согласно учению бахаи, Бог настолько превознесен над всем творением, что человеческие представления о природе Бога смутны и отдаленны и таковыми пребудут всегда. Даже называя Бога Всемогущим, Всемилостивым, Справедливым, мы черпаем свое понимание могущества, милости, справедливости из нашего человеческого опыта. Наши знания о каком-либо предмете ограничиваются знанием отдельных его качеств, доступных нашему восприятию:
"Да будет вам известно, что существует два вида знания: знание основной сущности вещи и знание ее качеств. Основная сущность вещи познается через ее качества; в противном случае сущность остается непонятой и сокрытой.
Поскольку наше знание вещей, даже бренных вещей мира творения, есть знание их качеств, а не их сущности, то как можно постичь природу Божественной Сущности, которая беспредельна? ... Посему познание Бога означает постижение и познание Его качеств, а не Его Сущности. Такое познание качеств к тому же зависит от возможностей и способностей человека; оно не абсолютно"(34).
Таким образом, познание Бога для человеческого существа означает познание Его свойств, а отнюдь не Его сути. Но как мы можем познать эти свойства? Бахаулла писал, что все в мире есть творение рук Божиих и, соответственно, несет на себе отпечаток Его качеств. К примеру, в строении камня или кристалла можно увидеть элементы созданного Богом Миропорядка. Однако чем более сложен предмет, тем в большей степени в нем явлены Божественные свойства. Венец творения - это Явитель Божий, и следовательно, именно через него мы можем получить наиболее полные знания о природе Бога:
"Все сущее на небесах и на земле неопровержимо свидетельствует о явленных в них качествах и именах Божиих, равно как всякая мельчайшая частица заключает в себе знамения, красноречиво удостоверяющие о Явлении сего Ярчайшего Света. ... Сие в высшей степени справедливо по отношению к человеку ... Именно в нем заключены все качества и имена Божии в той мере, кою не превзошло и не превысило ни одно другое из созданий. ... А среди всех людей самые совершенные, самые выдающиеся и самые достойные суть Явители Солнца Истины. Более того, все, кроме самих Явителей, живы благодаря их Воле, и движимы, и сущи чрез излияние их милостей"(35).
Хотя камень или дерево в какой-то мере заключают в себе некоторые тайны мироздания, все же лишь разумная тварь, коей является человек, способна через жизнь и деяния свои явить Божественные свойства. Наиболее полно и глубоко понять Божественные качества можно, если внимательно всмотреться в Явителей Божиих, ибо Они наделены абсолютным совершенством. Бог не связан с материальной субстанцией, потому Его нельзя увидеть. У нас нет иного пути к Богу, как только через познание Его Явителей.
"Твердо знай, что Невидимый никоим образом не может воплотить Свою сущность и открыть ее людям. Он всегда был и будет безмерно выше всего, что поддается изложению или восприятию. ... Того, Кто вовеки веков сокрыт от глаз человеческих, можно постичь только через Явителя Его, а Явителю не дано большего свидетельства об истинности Посланничества Своего, нежели Самоличное свидетельство"(36).
И еще:
"Врата знания о Предвечном Существе всегда были и будут закрыты пред лицом людей. Человеческому пониманию никогда не достичь святой обители Его. Однако по милости Своей и ради благоволения Своего явил Он людям Дневные Светила Своего Божественного водительства, Знаки Своего Божественного единства и наделил сии освященные Создания знанием, тождественным знанию Его Самого"(37).
Разумеется, узреть Явителя Божиего дано только тем, кто живет в одно время с ним. Поэтому, объяснял Бахаулла, связь между человеком и Богом поддерживается через Писания Явителя - Его сочинения и записи Его речений. Для бахаи Слово Явителя равнозначно Слову Божиему. Обращаясь каждый день своей жизни к его высказываниям, человек приобщается благодати и глубже познает Бога. Божественное Писание - это то, что помогает нам ощутить присутствие Бога в обыденной жизни:
"Скажи: Первое и главнейшее свидетельство, утверждающее истину Его, есть Его собственная Суть. За сим свидетельством следует Его Откровение. Для тех, кто не способен признать ни то, ни другое, Он утвердил слова, явленные как доказательство Его бытия и достоверности. ... Всякую душу наделил Он способностью распознать знамения Бога"(38).
Именно поэтому ежедневные обязательные молитвы, медитации и изучение Священных Писаний признаются приверженцами религии бахаи важнейшей частью духовной жизни личности. Личный опыт верующих подсказывает, что указанная практика исключительно важна, ибо это путь, приближающий человека к Богу.
Подведем итоги. Воззрения бахаи на природу Бога сводятся к тому, что Его суть лежит за пределами человеческого опыта. При этом, однако, свойства Бога неотъемлемо присущи Его Явителям(39). Поскольку наши возможности познания ограничиваются лишь восприятием внешних характеристик, то для человека познание Явителей Божиих означает познание Бога(40). На практике искомое знание достигается изучением Писаний, молитвами, медитациями, а также деяниями, которые вдохновлены явленным Словом Божиим (то есть Священными Писаниями Явителей Божиих).
- Информация о материале
- Просмотров: 3455
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Миропорядок Бахауллы
Многие люди сомневаются в существовании Бога, ибо не способны увидеть никаких тому доказательств.
Следует признать, что вопрос о Боге и Его Бытии - один из наиболее сложных философских и религиозных вопросов. Воззрения бахаи были достаточно подробно освещены в главе 5. Вера бахаи учит, что Бог со всей ясностью свидетельствует о Своем существовании и Своей любви к нам, посылая время от времени на землю Своих Явителей, дабы они возвещали человечеству Волю Божию.
По утверждению Бахауллы, Богом обещано пришествие Явителей, предназначение Которых - наставлять людей на путь истинный. Это обетование названо в священных текстах бахаи Великим Заветом. Пришествие Явителей, или Божиих Посланников, началось с незапамятных времен. Вслед за Авраамом пришел Моисей, за Моисеем - Иисус, затем явился Мухаммад. Посланником нашего времени стал Бахаулла. Каждому из Божиих Посланников прошлого - и тех, что вошли в историю, и тех, память о которых не сохранилась, - была отведена важная роль в Божественном мироустройстве(1).
Завет - это соглашение, или договор, содержащий в себе взаимные обязательства двух сторон. Согласно Великому Завету, Бог обязуется присылать к людям Своих Явителей. Бахаулла указывал, что люди, в свою очередь, должны выполнять следующие два условия: признавать Божиих Посланников, принимая их учения, а также стараться изменить свою жизнь в соответствии с Их заповедями. Бахаулла говорил: "Две обязанности сии неразделимы. Ни одна из них не приемлема без другой"(2).
Поэтому иудеи, христиане и представители других конфессий, принимая Веру бахаи, не отрекаются при этом от своей прежней веры. Они считают, что таким образом выполняют свою обязанность - принимают следующего Явителя Божиего, пришедшего, чтобы основать новую религиозную систему. Тем самым они "блюдут верность Завету", ибо признают всех Явителей Божиих, вместо того, чтобы следовать лишь за одним и провозглашать Его учение наивысшей истиной. Эти люди полагают, что сохраняют верность тем духовным обязательствам, что были возложены на них их первоначальной верой.
Необходимо подчеркнуть еще один важный аспект концепции Великого Завета. Последовательность Богоявлений не имела начала, и прекратиться ей также не суждено. Откровение Бахауллы, по его словам, не являет собой завершающий этап в процессе духовной эволюции человечества. Вот что говорил по этому поводу Бахаулла: "Вслед за Моисеем и Иисусом Бог направил прочих Своих Вестников, и будет так во веки веков..."(3). В священных книгах бахаи утверждается, что "по истечении тысячелетия" появится новый Мессия, или Явитель Божий, который даст новый толчок бесконечному процессу эволюции(4).
Этот всеохватывающий Завет содержит в себе и иные условия, касающиеся взаимоотношений между человеком и Богом на различных стадиях развития человечества и формирования земной цивилизации. Пройдено уже множество стадий, и бахаи верят, что религии Откровения, все до единой, выполняли свое особое предназначение в этом общем процессе. Как дитя в процессе своего роста и развития последовательно овладевает различными навыками (умение есть, ходить, читать, работать в коллективе и т. д.), так и человечество шаг за шагом приближается к духовной зрелости, в каждую эпоху сосредоточивая усилия на развитии очередной грани своего духовного бытия.
Так, благодаря Откровению Авраама евреи узнали великую истину о Всеедином Боге, что послужило мощным толчком для развития духовного мира человека. Со временем вера во Всеединого Бога распространилась и на Западе, и на Востоке _ в исламском мире. Так, Моисей открыл миру Закон Божий; Будда указал путь к отрешению от своего "я"; Иисус научил любви к Богу и ближнему. Бахаулла указывал, что постепенное развитие человеческого духовного сознания - процесс естественный и в то же время необходимый. Прежде чем научиться бегать и прыгать, ребенок должен уметь ходить.
Приступая к выполнению какой-либо задачи, нужно прежде всего овладеть необходимыми для этого навыками. Согласно вероучению бахаи, каждый Явитель Божий учил своих последователей соответствующим "навыкам" через свой особый Завет. Такого рода Заветы бахаи называют "Малыми Заветами". Каждый Божий посланник сообразует свой Завет с насущными требованиями находящегося на определенном этапе развития человечества. Малый - не означает малозначимый, это определение лишь указывает на подчиненную роль очередного Завета в рамках всеохватного Великого Завета. Малый Завет можно было бы назвать вспомогательным или дополнительным, ибо такова его функция в отношении великого и вечного Промысла Божия(5).
Как уже было отмечено, приверженцы религии бахаи видят особую миссию Откровения Бахауллы в установлении всеобщего единства людей. Этой цели и служит Завет Бахауллы. Всеобщее единство, с точки зрения бахаи, подразумевает не только братскую привязанность и взаимную любовь между всеми обитателями земли, но также учреждение всемирных общественных институтов, необходимых для того, чтобы направить общественную жизнь на планете в русло гармонии и сотрудничества. Должен быть навсегда положен конец войнам и установлен прочный мир между всеми народами и сообществами людей земли.
В священных текстах бахаи это видение будущего человечества носит название Миропорядка Бахауллы. Видение это потрясает своей грандиозностью. У многих, вероятно, это великое предначертание Бахауллы вызвало бы восхищение, но, с другой стороны, многие сочли бы утопией план построения такого рода идеального общества. Ведь большинство людей полагает, что сфера религии ограничивается исключительно внутренним миром человека, и у них может вызывать недоумение то, что религиозное вероучение обращено к коллективной жизни людей, что оно устанавливает формы организации общества и формулирует социальные цели.
Сторонники религии бахаи убеждены - пришло время объединения человечества, ибо они верят, что всемирное единение людей - это воля Господа. Сотворив человека, Бог вложил в него своего рода стремление к единству и дал ему способности, необходимые для достижения этого. Завет Бахауллы - важнейший инструмент для развития этих духовных способностей; именно это, в результате, и должно привести человечество к единству. Завет - это источник, из которого человек черпает духовные силы; благодаря им пробуждается надежда, преображаются сердца и преодолеваются предрассудки. Завет устанавливает также систему законов и общественных институтов, основанную на применении духовных принципов к практической жизни людей. По убеждению бахаи, эта система открывает перед человечеством путь к созиданию великого сообщества, опирающегося на законы справедливости:
"Равновесие мира нарушено под воздействием мощных толчков сего величайшего нового Миропорядка. Устроенная жизнь человечества подверглась великим переменам благодаря влиянию сего невиданного, сего чудесного Плана, подобно которому еще не зрели очи смертных"(6).
Фундамент Миропорядка Бахауллы был заложен, в первую очередь, его сыном, Абдул-Баха. О роли Абдул-Баха в истории Веры бахаи уже было сказано выше. Чтобы осознать значимость его миссии, достаточно вспомнить, что Бахаулла назвал его Средоточием Своего Завета. Абдул-Баха было дано исключительное право толковать Откровение бахаи. Отец заверил сына, что его толкование будет непогрешимым, ибо сам Бог будет направлять его мысли(7). Бахаулла также возложил на своего преемника задачу проведения в жизнь принципов его учения и дал ему право принимать все решения, касающиеся создания институтов Нового Миропорядка. Опираясь на данные ему полномочия, Абдул-Баха написал целый ряд трудов, входящих ныне в Канон Веры бахаи.
Абдул-Баха, в свою очередь, назначил Хранителем Веры бахаи и своим преемником в толковании Священных Писаний Шоги Эффенди Раббани. Абдул-Баха благословил учреждение первых Местных Духовных Собраний, призванных стать основными институтами Нового Миропорядка. Благодаря усилиям Шоги Эффенди стало возможным создание Всемирного Дома Справедливости.
Своей жизнью Абдул-Баха явил пример воплощения принципов учения Бахауллы, показав их значимость для духовного развития человека. Однако неправильным было бы считать Абдул-Баха Явителем Божиим, или Мессией, подобным Бабу и Бахаулле. Духовная власть, которой наделен Явитель, исходит непосредственно от Бога, проистекает из самой Его духовной сущности. Полномочия же, которыми был облечен Абдул-Баха, были даны ему Бахауллой. Бахаи видят в личности Абдул-Баха непревзойденного по своим духовным качествам человека, идеальное воплощение Заветов веры. Шоги Эффенди так сказал о нем:
"Он есть - и таковым будет почитаться всегда - Средоточие и Опора несравненного и всеохватного Завета Бахауллы, самое возвышенное Его творение, незамутненное Зеркало, отражающее Его Свет, совершенное воплощение Его Учения, непогрешимый толкователь Его слов, олицетворение идеалов Веры... В личности Абдул-Баха гармонично слились несовместимые ипостаси: человеческая натура и сверхчеловеческие мудрость и совершенство"(8).
Убежденность в осуществимости идеи мирового единства и подвижническая деятельность во имя этой цели - вот, пожалуй, основная отличительная черта общины бахаи. В этом проявляется очевидное отличие Веры бахаи от более ранних религий Откровения. Духовное учение и основополагающие доктрины Веры бахаи имеют много общего с традиционными религиями, в особенности с теми, которые относятся к семитской группе (Иудаизм, Христианство и Ислам). Однако стремление к всеобщему единству и созданию мировой цивилизации, проистекающее из веры в Завет Бахауллы - это уникальная и созвучная времени особенность религии бахаи. В своем широко известном труде, посвященном всеобщему братству и всемирной цивилизации, американский социолог профессор Уоррен Уэйгар пишет: "...из всех современных признанных религий, провозглашающих себя Богоданными, одна лишь Вера бахаи целеустремленно и всецело служит делу объединения человечества"(9).
Проводником Завета Бахауллы, то есть его договора с человечеством, является задуманная им Административная Система. Выше уже отмечалось, что труды Бахауллы подразделяются на несколько видов. Среди затронутых им тем можно отметить, в первую очередь, основополагающие доктрины и концепции; затем моральные принципы и наставления, которыми надлежит руководствоваться людям в повседневной жизни; заповеди законоположения, касающиеся духовного развития личности и общества в целом; описание особых институтов веры, представляющих собой неотъемлемую составную часть Откровения бахаи и органично вытекающих из его вероучения.
Заповеди и законоположения, с одной стороны, и институты сообщества бахаи - с другой, в совокупности представляют собой систему, названную Административным Порядком Веры бахаи. Именно в данном Административном Порядке заключается основное содержание Малого Завета Бахауллы(10). Отличительной особенностью этого Завета является то, что в нем четко определены законы управления и те институты, которые призваны руководить делами общины верующих на протяжении долгого исторического периода. Более того, в собственноручно написанных текстах, скрепленных подписью и личной печатью, вероучитель подробно оговаривает пределы полномочий, права и обязанности, принципы деятельности и назначение указанных институтов. Основы Административной Системы были заложены Абдул-Баха и Хранителем Веры бахаи Шоги Эффенди. Оба они действовали, опираясь на данные Бахауллой полномочия и его письменные наставления.
Два важнейших института, названных Шоги Эффенди столпами Административного Порядка, - это Хранительство и Всемирный Дом Справедливости. Роль Хранителя и характер полномочий, вверенных ему согласно Завету, рассмотрены выше. Несмотря на то, что Хранителя уже нет в живых, авторитет его комментариев к вероучению в среде бахаи так же высок, как и при его жизни. Инициатива учреждения Всемирного Дома Справедливости как верховного законодательного органа Административного Порядка бахаи принадлежит самому Бахаулле. О взаимосвязи между институтом Хранительства и Всемирным Домом Справедливости в документах последнего сказано:
"Верующие должны понимать... что в ходе подготовки к принятию какого бы то ни было закона Всемирный Дом Справедливости проводит тщательное, кропотливейшее изучение Священных Текстов и трудов Шоги Эффенди, имеющих отношение к данному вопросу. Комментарии возлюбленного Хранителя затрагивают широчайший диапазон тем, и авторитет его столь же непререкаем, сколь и авторитет самого Писания"(11).
Бахаулла назвал центральный законодательный орган веры Домом Справедливости. Он состоит из девяти членов, периодически избираемых всеми взрослыми членами общины бахаи. Со временем Дома Справедливости будут действовать на трех уровнях: 1) местном (муниципальном или коммунальном); 2) вторичном (как правило, национальном) и 3) международном. В наши дни этот институт учрежден только на международном уровне. Первые выборы во Всемирный Дом Справедливости состоялись во время международного съезда в 1963 году. Именно этот орган управляет в настоящее время делами мировой общины бахаи. Он является единственным законодательным органом веры и, согласно четким указаниям, содержащимся в трудах Бахауллы и Абдул-Баха, его постановлениям надлежит подчиняться столь же безоговорочно, сколь и заповедям Писания. Разница же заключается в том, что Всемирный Дом Справедливости, сообразуясь с обстоятельствами, вправе отменить или ввести поправки в любой из своих законодательных актов, в то время как законы, являющиеся составной частью Священного Канона бахаи, изменению не подлежат.
Управление делами общины бахаи на национальном и местном уровнях осуществляется в настоящее время Национальными и Местными Духовными Собраниями. Это выборные органы, принципы деятельности которых сходны с теми, что лежат в основе работы Дома Справедливости. Со временем они станут называться местными и национальными Домами Справедливости.
Бахаи считают, что, хотя действия местных и Национальных Домов Справедливости будут направляться Богом, только решения Всемирного Дома Справедливости подлежат безоговорочному исполнению, ибо он является безупречным проводником Божественного вдохновения. Этот орган - высшая ступень, на которую поднялось человечество в своем стремлении приблизиться к Богу через достижение гармонии и единства. Бахаулла заявлял, что порукой тому сам Бог, и что Господь охранит предписания Всемирного Дома Справедливости от каких бы то ни было ошибок(12).
Различные институты Веры бахаи действуют на континентальном, национальном, региональном и местном уровнях. Одни из них формируются на выборной основе и в своей деятельности руководствуются принципом консультаций и совместного принятия решений, члены других институтов назначаются, и их работа основывается на индивидуальной деятельности. Более подробно эта система будет рассмотрена в следующей главе.
Система институтов Веры бахаи - такая же неотъемлемая составляющая часть веры, как и духовные доктрины. По мнению бахаи, Административный Порядок их веры являет собой "зародыш" и "образец" нового общественного устройства, которое станет залогом единения человечества. Вот что говорил по этому поводу Шоги Эффенди:
"...этот Административный Порядок в основе своей отличен от всех более ранних установлений Пророков, ибо Бахаулла Сам обнародовал принципы и учредил институты этого Административного Порядка, указал тех, кому доверено толковать его Слово и вручил необходимые полномочия органу (Всемирному Дому Справедливости), который призван дополнять и применять Его законы"(13).
Необходимо четко осознавать различие между Административным Порядком Веры бахаи и будущим Миропорядком, предначертанным Бахауллой. Говоря о Миропорядке, бахаи утверждают, что учение основоположника их веры сыграет решающую роль в установлении на земле прочного мира и в созидании единой земной цивилизации. Очевидно, что такого Миропорядка пока не существует; он, скорее, является целью, к которой стремятся бахаи. Тем не менее важнейшие учреждения Административного Порядка уже существуют, являясь неотъемлемой частью всемирной общины бахаи.
Ниже мы приводим отрывок из труда Шоги Эффенди, где он кратко излагает представления Бахауллы о будущем Миропорядке:
"Единство человеческой расы, каким оно виделось Бахаулле, предполагает основание мирового государства, в котором представители всех наций, рас, конфессий и классов жили бы в тесном, нерушимом единстве, а в то же время безоговорочно и бесспорно признавалась бы как автономия входящих в его состав государств, так и личная свобода и инициатива каждого. Такое государство, как мы предполагаем, являло бы собой мировой законодательный орган, члены которого, как представители всего человечества, были бы наделены правом принятия окончательных решений в вопросах, касающихся использования совокупных ресурсов всех входящих в мировое сообщество наций. Мировой законодательный орган должен будет, по нашему представлению, разрабатывать такие законы, которые обеспечивали бы порядок, служили бы удовлетворению насущных нужд людей и поддерживали бы справедливость во взаимоотношениях между всеми нациями и народами. Мировой исполнительный орган, опираясь на международные силы защиты порядка, будет проводить в жизнь решения и исполнять законы, принятые мировым законодательным органом, а также служить гарантом целостности всего единого мирового организма. Мировой трибунал будет судить и выносить окончательные решения по всем без исключения спорным вопросам, которые могут возникнуть между членами этой межнациональной системы... Единая письменность и литература, универсальная денежная система, общая система мер и весов послужат сближению и взаимопониманию между всеми нациями и расами земли...
Будет положен конец соперничеству наций, ненависти и вражде; на смену расовой неприязни и предрассудкам придут дружба, взаимопонимание и сотрудничество. Канут в прошлое религиозные распри, будут полностью сняты все экономические барьеры и ограничения и стерты многовековые классовые различия..."(14)
Бахаи полагают, что одних только их усилий и их веры недостаточно для установления нового Миропорядка. Они верят, что эти великие планы свершатся по Промыслу Божиему, проявляющему себя самыми многообразными путями во всех уголках земли, через действия всех народов планеты. Учреждение Лиги Наций и Организации Объединенных Наций рассматривается как чрезвычайно важные шаги в направлении ко всемирной интеграции. В связи с этим многие бахаи принимают активное участие в работе ООН и ее подразделений, а также в других международных неполитических движениях. При этом бахаи утверждают, что именно их вера и ее Административный Порядок призваны сыграть решающую, жизненно важную роль в процессе создания единого мира.
Для правильного понимания взаимосвязи между верой и Административным Порядком, с одной стороны, и делом установления всеобщего мира и построения единого Миропорядка - с другой, полезно вспомнить, что будущая мировая цивилизация ассоциируется в представлениях бахаи с тем, что в других религиях называется Золотым веком и Царством Божиим на земле. Бахаи убеждены, что вероучители прошлого в понятия "Царствие Божие на земле" и "окончательная победа добра над злом" вкладывали именно этот смысл - достижение всеобщего мира и единения людей. Вера бахаи учит, что такой Миропорядок и есть выражение Промысла Божиего.
Некоторые религиозные традиции связывают установление Царства Божия на земле исключительно с вмешательством Воли Божией. Предполагается, что человеку в этом процессе принадлежит лишь пассивная роль и что Царство Божие воздвигается мгновенно, словно по мановению волшебного жезла(15).
Бахаи верят, что всемогущий Господь, разумеется, мог бы возвести Свое Царство справедливости на земле единым изъявлением Своей воли. Бахаулла, однако, объяснял, что Бог дает нам Свое наставление, дабы открыть перед нами возможность самим воздвигнуть Царство Божие. Согласно воззрениям бахаи, существующие в настоящее время на земле сообщества не отвечают потребностям людей, так как основаны на принципах и традициях, противоречащих заповедям Божиим. Таким образом, воздвигая на земле Свое обетованное Царство, Господь дает нам также возможность на собственном опыте, через свои деяния, познать истинный характер и пределы наших возможностей. Бахаулла предупреждал, что только глубокое осознание прошлых заблуждений спасет нас от повторения тех трагических ошибок, что привели к нынешней ситуации в мире, характерные черты которой - эксплуатация, отчаяние, постоянная угроза войны и связанные с этим страдания людей(16).
Бахаулла предвидел три стадии становления единого Миропорядка. Первая стадия - период упадка и повсеместных бедствий, равных коим дотоле не знал мир. Бахаи считают, что этот период уже наступил и царящий на земле хаос со временем затронет судьбы всех людей без исключения и все существующие общественные институты. В своей книге "Обетованный день настал" Шоги Эффенди назвал человеческие страдания "заслуженным воздаянием" и "проявлением святой высшей справедливости" Божией.
"Это и кара Божия, и очищение для всего человечества. Это огонь, выжигающий грехи рода человеческого и сотворяющий из него единый и неразрывный мировой сплав. В наши судьбоносные годы весь род людской... одновременно призван дать ответ за былые проступки, пройти очищение и стать достойным своей будущей миссии. Человечеству не уклониться от ответственности как за прошлое, так и за будущее"(17).
Согласно представлениям бахаи, бедствия и страдания человечества вскоре достигнут апогея. Мир ожидают тяжелые духовные и общественные потрясения, природные катастрофы. Этим будет ознаменовано завершение первой стадии перехода к единому Миропорядку и начало второй. Бахаулла так описывает этот переломный период:
"О сыны человеческие, грядет час судьбы! Обратитесь к Господу, ибо если не сделаете сего в назначенный час, обрушится на вас кара Божия и со всех сторон будете окружены неисчислимыми бедствиями. Воистину, тяжко возмездие, кое воздаст вам Господь!"(18).
Проявлением второй стадии построения единого Миропорядка станет установление так называемого Малого Мира. Из Священных Писаний бахаи следует, что вторую стадию этого процесса надо понимать не как установление прочного всеобщего мира, а как постоянное перемирие. Термин "Малый Мир" используется для обозначения договора о мире между всеми народами земли. Основной особенностью этого Малого Мира будет введение гарантий международной безопасности, исключающих возобновление войн. Эти гарантии будут подробно оговорены в подписанном всеми государствами документе, основанном на принципе "коллективной безопасности", согласно которому все нации обязуются прийти на помощь жертве агрессии. Бахаулла говорил: "А если кто-либо из вас поднимет оружие на другого, восстаньте все против него, ибо сие есть явная справедливость"(19).
Ниже мы цитируем высказывание Абдул-Баха:
"Им (власть предержащим) надлежит заключить союз и скрепить его четким и нерасторжимым договором. Им следует объявить об этом всем народам земли и заручиться согласием всех людей... Пусть все силы человечества будут направлены на то, чтобы обеспечить нерушимость Великого Договора. В этом всеобъемлющем соглашении необходимо с полной ясностью указать государственные границы, определить принципы, на которых должны строиться взаимоотношения между правительствами различных стран, заново подтвердить все международные договоры и взаимные обязательства... Главным условием этого Священного Пакта должно стать следующее обязательство всех правительств, - нет, всего человечества в целом: в случае нарушения какой-либо из статей договора сделать все возможное, чтобы заставить подчиниться или отстранить от власти правительство, нарушившее договор. Указанное радикальное средство исцелит больную плоть человечества, и род людской воспрянет для новой - мирной и безопасной жизни"(20).
Бахаи верят, что на смену нынешнему мучительному периоду хаоса вскоре придет Малый Мир. По их мнению, страдания современного человечества и станут главным побудительным мотивом к прекращению войн любой ценой. По предсказанию Абдул-Баха Малый Мир должен быть установлен в этом столетии(21).
Малый Мир должен стать прелюдией к третьей, длительной стадии построения единого Миропорядка. Бахаулла называл эту завершающую стадию Величайшим Миром. Ее начало, согласно пророчеству Бахауллы, совпадет с установлением Миропорядка бахаи. Ранее мы уже приводили выдержку из труда Шоги Эффенди, где описан этот будущий Миропорядок. Шоги Эффенди говорил также о "конечном слиянии всех рас, вероисповеданий, классов и наций". Если Малый Мир построят "нации, еще не постигшие Откровение (Бахауллы), но, тем не менее, бессознательно следующие его основным истинам", то для построения Величайшего Мира совершенно необходимо "изучение и исповедание Веры Бахауллы"(22). Бахаи полагают, что именно в период между установлением Малого и Величайшего Мира подавляющее большинство людей на земле признает миссию и учение Бахауллы и станет руководствоваться его заветами.
Административный Порядок Веры бахаи рассматривается как зачаток будущего Мирового Порядка. По утверждению Шоги Эффенди, институты и законы Административного Порядка бахаи "послужат образцом для общества будущего, самым действенным орудием для установления Величайшего Мира, объединения человечества и провозглашения на Земле царства справедливости"(23).
Видение Величайшего Мира напоминает подобный ему образ у Аввакума: "Ибо земля наполнится познанием славы Господа, как воды наполняют море" (Аввакум, 2, 14). Величайший Мир приведет к "исцелению народов", обещанному в христианском Апокалипсисе (Откровение, 22, 2). Он принесет с собой не только мировую цивилизацию, но и "одухотворение народных масс". Установление Величайшего Мира будет знаком "возмужания человеческого рода"(24).
Вот что говорит о Величайшем Мире Шоги Эффенди:
"Затем родится, расцветет и утвердится навечно мировая цивилизация, благодаря которой человек познает невиданную, немыслимую ранее полноту жизни. Воистину исполнится Вечный Завет. Воплотится все, что обещано Священными Писаниями и Пророками древности; все, что прозревали провидцы и воспевали поэты. Планета, заряженная энергией единодушной веры ее обитателей в Бога, в одно, общее для всех Откровение, станет огромным, пусть и ограниченным своими земными рамками зеркалом, в котором отразятся блеск и слава Бахауллы... и будет она названа земным раем, ибо свершится ее предназначение, издревле предопределенное мудростью и любовью Создателя"(25).
Бахаи полагают, что Божия Воля проявляется двояко, или действует на двух уровнях. С одной стороны, есть общий Божий Промысел, проницающий всякую вещь. Вы усмотрите его в любом событии мировой истории, даже самом, казалось бы, незначительном. Все на свете, в конечном итоге, служит одной, предопределенной Богом, цели - объединения человечества. Поэтому бахаи горячо поддерживают многие международные движения и проекты, преследующие гуманные цели, и, несмотря на расхождения во взглядах, с уважением относятся к полезным начинаниям других сообществ.
С другой стороны, бахаи убеждены, что в их вере и Административном Порядке воплощен особый Божественный Промысел, касающийся современной эпохи. Сообщество бахаи являет человечеству дух и прообраз единения. Свою важнейшую задачу приверженцы религии бахаи видят в совершенствовании этого Богоданного орудия. По мере того, как дух нового Откровения будет все глубже проникать в общество, человечество станет неуклонно продвигаться по пути от Малого Мира к Величайшему. Люди постигнут Промысел Божий и станут очевидцами воздвижения Царства Божиего на земле.
- Информация о материале
- Просмотров: 3325
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Администрация и законы
Одной из отличительных особенностей своей религии сторонники Веры бахаи считают Завет Бахауллы,
указующий путь к построению будущего Миропорядка и мировой цивилизации. Бахаи полагают, что прообраз и зачаток будущего мироустройства уже существует: это законы и Административный Порядок, предначертанные основоположником их веры и детально разработанные Абдул-Баха и Шоги Эффенди; это и плоды практической деятельности последних. Именно этими представлениями руководствуются бахаи, посвящая труды и время совершенствованию институтов руководства своей общиной. В задачи упомянутых административных органов входит не только решение возникающих проблем и коллективное руководство делами общины; они постоянно стремятся на практике реализовать преимущества этой Богоданной Административной Системы, постепенно раскрыть заложенные в ней возможности. Этот процесс аналогичен процессу становления личности - через учебу и постоянные упражнения выявляются и совершенствуются способности человека.
В этом и заключается причина того повышенного внимания, которое, как отмечают многие наблюдатели, уделяется в общине бахаи вопросам управления. Бахаи верят, что эту сферу человеческой деятельности - сферу, в наибольшей степени пораженную в наши дни коррупцией, - Господь очистил от скверны злоупотреблений и предназначил для высших целей. Богу угодно, полагают они, чтобы работа на поприще управления превратилась в духовное служение и стала благословением не только для тех, кто занимается подобной деятельностью, но и для всего общества, руководимого такого рода администрацией(1).
ИНСТИТУТ ВЕРЫ БАХАИ
В соответствии с указаниями, содержащимися в письменном наследии Хранителя Веры бахаи, а также законодательными актами и распоряжениями Всемирного Дома Справедливости, структурная организация общины предусматривает наличие институтов двух видов: 1) институты, на которые возложена обязанность принимать решения, касающиеся жизни общины, ее развития и укрепления; 2) институты, в задачи которых входит защита общины и распространение веры. К институтам, полномочным принимать решения, относятся, в первую очередь, Всемирный Дом Справедливости, действующий на международном уровне, и Духовные Собрания (на национальном и местном уровнях). Институты защиты и распространения веры унаследовали функции, вверенные, согласно Завету Бахауллы, Десницам Дела Божиего. Состав последнего органа был расширен - вначале Хранителем, а затем Всемирным Домом Справедливости, и в настоящее время включает в себя коллегию советников и вспомогательные коллегии. Назначение указанных институтов - давать советы и оказывать поддержку как Духовным Собраниям, так и отдельным верующим. Ниже мы рассмотрим особенности двух упомянутых ветвей Административного Порядка Веры бахаи.
ВСЕМИРНЫЙ ДОМ СПРАВЕДЛИВОСТИ И ДУХОВНЫЕ СОБРАНИЯ
В качестве подготовительной меры для учреждения на местном уровне Домов Справедливости, о которых говорится в Писаниях Бахауллы, Абдул-Баха постановил следующее: как только численность взрослых бахаи на данной самоуправляющейся территории достигнет девяти человек, необходимо приступить к избранию Местного Духовного Собрания, то есть органа управления местной общиной бахаи. Каждое Духовное Собрание состоит из девяти человек, избираемых путем голосования из числа достигших совершеннолетия членов местной общины. На Духовные Собрания возлагается руководство всей деятельностью бахаи в данной местности: это распространение учения и просветительская деятельность, выход на средства массовой информации и издание литературы, проведение богослужений, распоряжение материальными средствами общины, консультация верующих по вопросам, касающимся законов бахаи, и многие другие обязанности(2).
Абдул-Баха наблюдал за становлением Духовных Собраний в Персии и на Западе, направляя на первых порах их деятельность. Много времени уделял такого рода деятельности и Хранитель веры, Шоги Эффенди. Свод административных принципов, составленный на основании указаний, содержащихся в обширной переписке обоих вероучителей, опубликован в ряде книг и справочников, широко распространенных среди бахаи. Содержащиеся в этих книгах указания охватывают широкий диапазон тем, и поэтому можно не сомневаться, что развитие сообщества бахаи и в будущем пойдет по пути, предусмотренному Бахауллой и его преемниками, которые, согласно его Завету, были полномочными толкователями Учения(3).
Духовные Собрания были созданы также на национальном (в некоторых случаях - на региональном) уровне. Круг их обязанностей тот же, что и у Местных Духовных Собраний, но стоящие перед ними задачи сложнее и значительнее по своим масштабам. К этому следует еще добавить руководство деятельностью Местных Духовных Собраний, а также распределение полномочий между местными, национальными и региональными органами управления.
В то время как члены Местных Духовных Собраний избираются путем прямого голосования, выборы в Национальные Духовные Собрания являются двухступенчатыми. Все взрослые члены общины бахаи в данном округе избирают определенное количество делегатов, которое зависит от численности общины. Затем делегаты со всех концов страны встречаются на ежегодном общенациональном съезде и избирают из числа всех взрослых бахаи страны (а не только из делегатов съезда) девять членов Национального Духовного Собрания.
Процесс выборов в Духовные Собрания характеризуется рядом примечательных, возможно, уникальных особенностей. Голосование тайное. Более того, вероучением наложен запрет на предварительное выдвижение кандидатур. Каждый выборщик вносит в свой избирательный лист девять имен. После подсчета голосов избранными объявляются те девять человек, чьи имена оказались внесенными в наибольшее число бюллетеней. В случае, если претенденты на последнее, девятое, место набрали одинаковое число голосов, проводится дополнительная баллотировка с участием этих кандидатов. При такой системе исключаются предварительное выдвижение кандидатур и избирательная кампания; голосующим предоставляется максимальная свобода выбора. Кроме того, указанная система не позволяет проявиться властолюбивым амбициям, неизбежным при иной организации выборов. Предполагается, что любой из взрослых членов общины, названный выборщиками, способен и готов выполнять обязанности члена Местного или Национального Духовного Собрания.
Выборы приурочиваются к празднику Резван и проводятся каждый год в конце апреля. Избранный состав Духовного Собрания приступает к работе сразу после выборов или в ближайшее время и выполняет свои функции в течение одного года.
Вероятно, наиболее ярко атмосферу и особенности выборов иллюстрируют приведенные ниже слова Шоги Эффенди:
"Если мы обратимся к перечню тех требований, которые Абдул-Баха в Скрижалях предъявляет к членам Собраний Бахаи, то скорее всего впадем в уныние, осознав свое несовершенство. Но на помощь нам придет утешительная мысль: если мы постараемся с честью выполнить возложенный на нас долг, то недостающие нам качества восполнит всепобеждающий дух милости и силы Господней. Следовательно, на избранных делегатов возлагается обязанность, сохраняя бесстрастие, непредубежденность и полное бескорыстие, выдвигать только те кандидатуры, в коих наилучшим образом сочетаются безграничная преданность делу, самозабвенная вера, острый ум, способности и зрелый опыт"(4).
Необходимо обратить внимание еще на один важный аспект выборов в общине бахаи. Как и во многих других случаях, например, когда речь шла о равенстве полов (см. гл. 5), Бахаулла указал путь для воплощения в жизнь своих духовных заповедей. Малочисленные народы и этнические группы во многих частях земного шара страдают от дискриминации. Представители меньшинств по врожденным умственным способностям не уступают тем, кто поставлен в более благоприятные условия, но при этом лишены возможности развивать их. В общине бахаи должны сознательно приниматься все меры, чтобы не было допущено ни малейшего неравенства или несправедливости. В связи с этим во время выборов, когда чаша весов колеблется между двумя равно достойными кандидатурами, голосующий должен сделать выбор в пользу представителя этнического меньшинства, не считая при этом, что он погрешил против своей совести. Равным образом, если назначен дополнительный тур выборов и один из претендентов на девятое место в списке окажется представителем какого-либо из малочисленных народов, то голосовать следует именно за этого кандидата.
Те же основные принципы соблюдаются и на выборах членов Всемирного Дома Справедливости. В этом случае выборщиками являются члены Национальных Духовных Собраний всех стран, где таковые существуют. Однако в отличие от Местных и Национальных Духовных Собраний Всемирный Дом Справедливости избирается раз в пять лет на Международном съезде во Всемирном Центре Веры бахаи в Хайфе (Израиль)(5).
ДЕСНИЦЫ ДЕЛА БОЖИЕГО, КОЛЛЕГИИ СОВЕТНИКОВ И ИХ ПРЕДСТАВИТЕЛИ
Описанная система коллективного принятия решений дополняется рядом консультативных органов. Бахаулла и Абдул-Баха в свое время назвали самых выдающихся приверженцев своей религии Десницами Дела Божиего. В их обязанности входили распространение и защита Веры бахаи. В Воле и Завещании Абдул-Баха указывал, что деятельность Десниц Дела Божиего должна продолжаться, пока живо Откровение бахаи. В соответствии с этим Шоги Эффенди назначил несколько человек из числа своих сподвижников для выполнения этих полномочий. После смерти Шоги Эффенди в ноябре 1957 года двадцать семь из них были еще живы. Приводим отрывок из Воли и Завещания:
"О други! Десницы Дела Божиего должны выдвигаться и назначаться Хранителем Дела Божиего. Все должны быть под его началом и повиноваться его приказу...
Обязанности Десниц Дела Божиего состоят в том, чтобы распространять Божественное Благоухание, возвышать души человеческие, способствовать просвещению, совершенствовать характеры людей и сохранять постоянно, всегда и везде чистоту и отрешенность от всего земного. Поведением своим, нравом и словами должны они являть страх Божий"(6).
Когда почил Хранитель веры, некому стало назначать Десниц Дела. В то же время, согласно Завету Бахауллы, Всемирному Дому Справедливости вверялось ничем не ограниченное право учреждать любые институты управления, необходимые для удовлетворения нужд растущей и крепнущей общины бахаи. Следуя указаниям Воли и Завещания, где обязанности, возложенные на Десниц Дела Божиего, названы неотъемлемой составной частью деятельности Администрации бахаи, Всемирный Дом Справедливости создал специальный институт, независимый от системы выборных Духовных Собраний. Этот институт назван "Коллегиями Советников"(7) и действует на континентальном уровне. Советники назначаются из числа наиболее выдающихся приверженцев веры сроком на пять лет. В континентальную коллегию может входить от семи до шестнадцати членов.
В свое время, с одобрения Шоги Эффенди, Десницы Дела Божиего назначили на каждом континенте группу своих представителей. Хранитель назвал эти группы вспомогательными коллегиями. Эти вспомогательные коллегии, ранее подчинявшиеся Десницам Дела Божиего, Всемирный Дом Справедливости призвал в помощь Коллегиям Советников. В дальнейшем, в связи с начавшимся в последние годы быстрым ростом числа последователей религии бахаи, Всемирный Дом Справедливости разрешил членам вспомогательных коллегий назначать себе помощников для работы на местном уровне. Таким образом, в настоящее время, параллельно с системой Национальных и Местных Духовных Собраний, существует отдельная ветвь администрации, выполняющая специальные функции на континентальном, региональном и местном уровнях.
ВЗАИМОСВЯЗЬ МЕЖДУ СОВЕТНИКАМИ И ДУХОВНЫМИ СОБРАНИЯМИ
Между двумя ветвями Административного Порядка бахаи существуют принципиальные различия, которые касаются как характера деятельности, так и полномочий, возложенных на эти институты. Духовные Собрания - коллегиальный орган, избираемый всем сообществом бахаи и опирающийся на принцип коллективного принятия решения. Советники же и их представители - орган назначаемый (Всемирным Домом Справедливости и Коллегиями Советников, соответственно), и действуют они самостоятельно, как служители Дела Бахауллы. При том, что в некоторых случаях отдельные члены Духовных Собраний могут выполнять персональные обязанности (например, служа на выборных должностях в составе собрания), а советники, в свою очередь, могут совещаться с членами вспомогательных коллегий, все же Духовные Собрания остаются, в первую очередь, коллегиальным органом, в то время как прочие институты представляют собой группы независимых сотрудников.
Второе отличие заключается в характере полномочий, вверенных каждой из ветвей администрации бахаи. Право принятия решения по всем вопросам, касающимся жизни общины, дано исключительно Духовным Собраниям. Высшим органом, решение которого окончательно, является Всемирный Дом Справедливости. Советники и члены вспомогательных коллегий консультируют Духовные Собрания, оценивают разработанные ими планы и оказывают им всю необходимую поддержку, но этим полномочия данных органов и ограничиваются. Право принятия окончательных решений и полная ответственность остаются за Духовными Собраниями, получившими свои полномочия от всей общины бахаи. В этом и заключается принципиальное различие между Десницами Дела Божиего, советниками и членами вспомогательных коллегий бахаи и духовенством традиционных религий. Десницам Дела Божиего и их преемникам (советникам и вспомогательным коллегиям) не дано властных полномочий и права толкования Священного Писания; не выполняют они также и богослужебных функций(8). Помимо того, должность советника временная, а не пожизненная.
Однако роль коллегий весьма значительна. На должность советников назначаются те члены общины, которых отличает духовная зрелость и которые способны внести ценный вклад в жизнь общины. В Священных текстах бахаи таким людям отводится весьма почетное место среди единоверцев. Вероучители полагали, что как Духовные Собрания, так и верующие будут высоко ценить предоставленную им возможность испросить помощи и совета у опытных и уважаемых людей.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЦЕНТР ОБУЧЕНИЯ
В 1973 году советники и вспомогательные коллегии объединились под эгидой международного учреждения, действующего во Всемирном Центре Веры бахаи в Хайфе (Израиль)(9). Данный институт известен как Международный Центр Обучения. В число его членов входят дожившие до наших дней Десницы Дела Божиего и ряд советников, специально назначенных Всемирным Домом Справедливости. Со временем, когда все Десницы Дела Божиего отойдут в лучший мир, состав Центра будет определяться только Всемирным Домом Справедливости, деятельность Центра будет протекать под контролем высшего законодательного органа.
Среди важнейших обязанностей Международного Центра Обучения следует отметить координацию деятельности различных коллегий советников и помощь Всемирному Дому Справедливости в разработке планов по распространению Веры бахаи во всех странах мира. Возможно, уместно будет отметить здесь тот факт, что в священных текстах бахаи не ставится знак равенства между уровнем духовности верующего и занимаемым положением в общине. В документах Всемирного Дома Справедливости сказано:
"Учтивость, чувство собственного достоинства, почтительность и умение ценить достижения и заслуги ближнего - вот те добродетели, которые приведут любое сообщество к гармонии и процветанию. Гордость же и самовозвеличивание суть смертные грехи... Каждая душа конечной целью своего земного существования должна полагать достижение своего совершенства, дабы снискать Божее благорасположение. Какова душа сутью своей, ведомо лишь Богу. Совершенство души и положение человека в обществе не соотносятся никоим образом"(10).
ЖИЗНЬ ОБЩИНЫ И ПРАЗДНИК ДЕВЯТНАДЦАТОГО ДНЯ
На местном уровне деятельность общины бахаи сосредоточена вокруг регулярных встреч всех членов сообщества на так называемом Празднике. Такого рода собрания проводятся всеми бахаи мира в одно и то же время. Даты Праздников определяются по солнечному календарю бахаи, введенному Бабом. Этот календарь состоит из девятнадцати месяцев, каждый месяц включает в себя девятнадцать дней, то есть всего 361 день(11). Оставшиеся четыре дня солнечного года (а в високосные годы - пять дней) называются "вставными днями". это время бахаи обмениваются подарками, устраивают домашние праздники с угощением - для них это время проявления гостеприимства(12). Упомянутые выше праздничные собрания проводятся в первый день каждого месяца по календарю бахаи. Таким образом, у приверженцев этой религии девятнадцать таких Праздников в году.
Весь ход Праздника можно разделить на три части. Первая из них - молитвенная, и заключается она в чтении молитв и медитациях. При этом верующие обращаются не только к каноническим текстам своей религии, но и к Священным Писаниям других религий Откровения. Вторая часть посвящается административным вопросам: все присутствующие, включая подростков и детей, обсуждают дела общины. Представитель Местного Духовного Собрания доводит до сведения верующих принятые Собранием решения, касающиеся жизни всего сообщества в целом; казначей представляет отчет о финансовом положении общины. Членам общины предлагается вносить предложения, задавать вопросы, обращаться к представителям Местных Духовных Собраний по своим личным делам. Местным Духовным Собраниям не вменяется в обязанность непременно следовать всем предложениям и советам, но к мнениям рядовых верующих положено относиться со вниманием и в каждом случае докладывать общине о предпринятых шагах. Заключительная часть Праздника посвящена общению. Наряду с праздничным столом и беседами, она может включать в себя музыкальные номера, выступления артистов, игры и прочие развлечения. Все три части Праздника являются его неотъемлемыми составляющими; считается, что обсуждение дел и дружеское общение не менее полезны для духовного роста, чем молитвы.
В большинстве общин ежемесячные Праздники проводятся в частных домах или небольших помещениях, принадлежащих общине. Как правило, общины невелики, поэтому Праздники проводятся в тесном кругу. Бахаулла предвидел развитие сообщества и предусмотрел то, что будет необходимо для общин будущего, значительно превосходящих современные общины по количеству верующих. Согласно замыслу Бахауллы, со временем в каждой деревне или другом населенном пункте будет свой Дом Поклонения (Машрик уль-Азкар, или Место вознесения славословий). Храм станет центром общинной жизни бахаи, а вокруг него вырастут различные здания, в которых разместятся вспомогательные службы(13).
ЗАКОНЫ БАХАИ: ДУХОВНАЯ СВОБОДА ЧЕРЕЗ ДИСЦИПЛИНУ
Деятельность всех вышеописанных институтов Веры бахаи опирается на закон, явленный в Откровении. Бахаулла утверждал, что в основе любого общества лежит закон(14). Без закона нет порядка, а порядок является непременным условием всех видов совместной человеческой деятельности, будь то деятельность духовная, культурная, техническая или интеллектуальная. Даже личная свобода, безусловно, опирается на закон. Добровольно отказываясь от некоторых своих личных прав во имя принятой в обществе системы законов, человек способствует созданию среды, благоприятствующей осуществлению его личных устремлений, и, в конечном итоге, выигрывает больше, чем теряет.
Любой разумный закон прежде всего стремится поставить под контроль животное начало человека. Выше мы уже затрагивали эту тему достаточно подробно. Здесь же только кратко напомним, что душа, интеллект, нравственные качества личности могут свободно развиваться лишь тогда, когда человеку удается обуздать свою физическую природу и использовать ее как послушный инструмент. Если же потакать плоти, то истинная природа человека станет рабой его животного начала.
В основе всех законов, благоприятствующих духовному росту человека, лежат Откровения Явителей Божиих(15). Заповеди Моисея, Иисуса, Мухаммада являются не просто сводом правил поведения или моральных предписаний. Любовь, которую питает к нам Божий посланник, способна растопить наши сердца и отлить их в новую форму, несущую на себе отпечаток заповедей Явителей. Каждое Откровение заключало в себе новые понятия о добре и зле, и на этом основании каждый раз вводилась новая система законов. Бахаулла говорил: "Не думайте, что Мы даровали вам обыкновенный свод законов. Нет, Мы распечатали отборное Вино перстами мощи и власти"(16).
КИТАБ-И-АКДАС - КНИГА ЗАКОНОВ
Принимая во внимание исключительную важность данного Богом Закона, не приходится удивляться, что Шоги Эффенди называл книгу законов Бахауллы Китаб-и-Акдас (Пресвятая Книга) "величественнейшим из творений Бахауллы", "самым ярким отблеском мысли Бахауллы" и возвещением Нового Миропорядка"(17). В Китаб-и-Акдас даны основополагающие законы, призванные определять духовную жизнь как личности, так и общины в целом. Это, безусловно, выдающийся документ. Подробный анализ Китаб-и-Акдас не входит в задачи настоящей работы, отметим лишь три важнейшие особенности этого свода основных законоположений: доступность законов, постепенность их ввода в действие и особый способ их обнародования.
Законы Бахауллы затрагивают самые разнообразные аспекты жизни каждого верующего и общины в целом. Речь идет о молитвах, посте, браке, разводе, образовании, похоронах, завещании и наследстве, охоте, оплате десятины, отношениях между полами, культуре тела, работе, пище.
Бахаулла и Абдул-Баха подчеркивали, что законы, содержащиеся в Китаб-и-Акдас, должны вводиться в жизнь постепенно, по мере того, как будет совершенствоваться человеческое сознание. Соблюдение даже части законов способствует духовному росту людей, а значит, готовит почву для внедрения в жизнь все новых и новых установлений. Бахаулла так объяснял принцип постепенности введения законов:
"Знай с достоверностью, что во всяком Возглашении свет Божественного Откровения даруется людям в строгой соразмерности с их духовными возможностями. Возьми в пример солнце. Как слабы его лучи, когда оно появляется над окоемом. Как постепенно нарастает их теплота и сила по мере приближения солнца к наивысшей точке, сие же делает возможным для всякой сотворенной вещи привыкнуть к усилению света. ... Когда б солнце внезапно явило всю мощь, таящуюся в нем, то, несомненно, всякому творению был бы причинен вред... Подобно этому, когда бы Солнце Истины на ранних степенях своего явления внезапно воссияло в полную силу, дарованную ему Промыслом Всемогущего, земля людского понимания опустошилась бы и погибла; ибо сердца человеческие не способны были бы ни воспринять силу сего Откровения, ни отразить лучи его света"(18).
Руководствуясь данным принципом, Хранитель веры и Всемирный Дом Справедливости вводили законы Бахауллы постепенно, шаг за шагом, по мере роста и возмужания общины бахаи. Процесс внедрения законов продолжается и, разумеется, он будет долгим и медленным. Часть законов, как указывал Шоги Эффенди, "рассчитана на сообщество будущего, которому суждено вырасти на обломках нынешнего, объятого хаосом общества"(19).
Строго говоря, название Китаб-и-Акдас следует относить не ко всей книге, а только к ее основной части. Помимо этого, в книге содержится много текстов, формулирующих и разъясняющих законы Веры бахаи. Оригинал книги представляет собой небольшой томик на арабском языке. Бахаулла сопроводил первоначальный текст большим количеством Скрижалей, более подробно освещающих затронутые в нем темы, а также комментарием, представляющим собой ответы на вопросы персидских ученых о Китаб-и-Акдас. Бахаулла предвидел, что возникнет необходимость и в дальнейших толкованиях и комментариях, поэтому Абдул-Баха дополнил книгу новыми пояснениями и сведениями. В итоговый свод законов вошли также обширные толкования, принадлежащие перу Шоги Эффенди, Хранителя Веры бахаи.
Таким образом, для изучения отдельных законоположений Китаб-и-Акдас приходится прослеживать их развитие в различных документах. Шоги Эффенди поставил задачу систематизировать и опубликовать свод законов Китаб-и-Акдас. Он сам приложил к этому немало сил, перевел на английский язык часть оригинала, составил подробный план труда, названный им "Краткий обзор и свод законов", а также комментарии к тексту. В 1973 году, к столетию со дня завершения Бахауллой Китаб-и-Акдас, Всемирный Дом Справедливости опубликовал под названием "Краткий обзор и свод законов и постановлений Китаб-и-Акдас" фрагменты этой книги, переведенные Шоги Эффенди, вместе с комментариями(20).
ОСНОВНЫЕ ЗАКОНЫ КИТАБ-И-АКДАС
Далее речь пойдет о некоторых сферах жизни людей, в которых общиной бахаи уже применяются соответствующие законы, установленные в Китаб-и-Акдас. Это поможет получить некоторое представление о предписаниях Бахауллы, а также наглядно выявить три ранее упомянутые особенности указанных законов.
МОЛИТВА И МЕДИТАЦИЯ
Одним из важнейших обязательных предписаний Бахауллы, обращенных к верующим, является ежедневная молитва и медитация. Сборники молитв Бахауллы и Абдул-Баха существуют на многих языках; на английском языке издана книга в 300 страниц, целиком состоящая из текстов для медитаций Бахауллы. Эти книги служат основой духовной жизни бахаи.
Помимо общего предписания молиться и предаваться медитациям, Бахаулла указал также особую молитву, которую каждый верующий, достигший зрелости, обязательно должен читать ежедневно(21). Эта молитва существует в трех вариантах; верующий волен выбрать один из них. Вот текст Краткой обязательной молитвы. Время для ее чтения - с полудня до захода солнца:
"Свидетельствую, о мой Боже, что Ты сотворил меня, дабы я познал Тебя и поклонялся Тебе. Исповедаю в сей час бессилие свое и Твою мощь, скудость свою и Твое обилие.
Нет Бога, кроме Тебя, Помощника в опасности, Самосущного"(22).
ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ АЛКОГОЛЯ И НАРКОТИКОВ
Бахаулла учил, что употребление алкоголя, а также наркотиков или галлюциногенов оказывает вредное воздействие на высшие физические функции и снижает умственные способности, а это, в свою очередь, препятствует духовному развитию. Бахаи запрещено употреблять их в каком бы то ни было виде. Единственное исключение - это предписание врача, но оно должно ограничиваться только теми случаями, когда иного способа лечения не существует. Других запретов, касающихся употребления пищи или напитков, учение бахаи не налагает. Курение, например, не возбраняется, хотя и признается достойным осуждения как привычка, пагубная для телесного здоровья и, зачастую, неприятная для окружающих(23).
ПОСТ
Подобно другим религиям Откровения, учение бахаи предписывает пост как средство, помогающее дисциплинировать душу. Бахаулла повелел всем взрослым бахаи раз в год соблюдать девятнадцатидневный пост, то есть воздерживаться от пищи каждый день с восхода до заката солнца. Период поста приходится по календарю бахаи на месяц Ала (что значит Величие) и длится со 2 по 21 марта включительно. Этот месяц предшествует Новрузу, то есть Новому году, совпадающему у бахаи с днем весеннего равноденствия. Период поста рассматривается, соответственно, как время духовного возрождения и подготовки к новым трудам. В Китаб-и-Акдас, однако, указывается, что от необходимости соблюдать пост освобождаются кормящие матери, беременные женщины, престарелые, больные и те, кто находится в пути, занят тяжелым трудом, а также дети младше пятнадцати лет(24).
ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ ЗЛОСЛОВИЯ
Помимо предписаний для верующих, как индивидов, Бахаулла оставил множество законов и правил, имеющих отношение к общинной жизни. Так, Бахаулла признавал крайне пагубным для душевного здоровья злословие, склонность осуждать ближних: "Злословие гасит свет сердца и губит жизнь души"(25). Злословие есть осуждение ближнего в присутствии третьего лица, будь то со злым умыслом или без такового. Члену общины бахаи позволено принести жалобу на чьи-либо действия (без широкой огласки) в Местное Духовное Собрание, предоставив дальнейшее решение вопроса на усмотрение этого органа, самому же верующему надлежит воздерживаться впредь от разговоров на эту тему.
БРАК
Брак рассматривается законом бахаи одновременно и как духовный, и как общественный институт. Брак затрагивает интересы не только самих супругов и их детей, но и родителей, дедушек и бабушек, внуков и прочих родственников мужа и жены. Более того, брак влияет (по крайней мере, в здоровом обществе должен влиять) на все прочие социальные связи в ближайшем окружении супругов. По этой причине Бахаулла указывал на необходимость для супругов изучить характер друг друга, чтобы по легкомыслию не допустить ошибки в выборе партнера по брачному союзу. Член общины бахаи, желающий вступить в брак, должен заручиться согласием своих родителей, а также родителей будущей жены или мужа (вне зависимости от того, принадлежит ли она или он к общине бахаи). Бахаи не придерживаются бытующей на Востоке традиции, согласно которой невесту для сына или жениха для дочери выбирают родители. Но, в противовес современным западным традициям, вступающим в брак не предоставляется полная свобода выбора, ибо в действительности их решение затрагивает интересы многих людей. Молодые должны принять во внимание мнение родителей, на которых последствия принятого детьми решения могут сказаться самым серьезным образом(26).
Вера бахаи предписывает до заключения брака хранить целомудрие, ибо сексуальный инстинкт дан человеку для рождения детей и укрепления семейных уз. В браке супруги должны сохранять безусловную взаимную верность. Этому требованию придается большое значение. Брак никоим образом не является обязательным для бахаи, но настоятельно рекомендуется и назван "твердыней благополучия". Безбрачие не считается добродетелью, а, напротив, относится к разряду нежелательных ограничений(27).
У бахаи отсутствует установленный ритуал заключения брака. Обряд может быть предельно простым. Единственное требование - обмен клятвами: "Мы будем все, воистину, следовать воле Божией". Обряд проводится с ведома Духовного Собрания, удостоверившего согласие родителей, и с участием назначенных им свидетелей. Церемония обычно завершается чтением молитв, выбранных невестой и женихом, и музыкой.
УСЛОВИЯ РАЗВОДА
Учением бахаи развод допускается, но не одобряется. Считается, что обычные трудности семейной жизни "очищают характеры" супругов и укрепляют брачный союз, который можно сравнить с кирпичиком в здании общества. При этом признается, что из-за несовместимости характеров в семейной жизни могут возникнуть непреодолимые трудности. В случаях, когда отчуждение между супругами доходит до такой степени, что заходит речь о разводе, законом бахаи предусмотрен так называемый "год ожидания", то есть год раздельной жизни супругов. Этот период необходим для того, чтобы супруги имели возможность воспользоваться советами окружающих и предпринять попытки уладить конфликт и таким образом сохранить союз. Любая из сторон может обратиться за помощью в Местное Духовное Собрание. Члены Местного Духовного Собрания встречаются с обоими супругами и выясняют, готовы ли они сделать попытку к примирению. Если примирение представляется невозможным, Духовное Собрание назначает дату, от которой отсчитывается "год ожидания". К указанному времени супруги обзаводятся раздельным жильем.
В течение "года ожидания" Духовное Собрание пытается помочь паре преодолеть возникшие трудности; при этом не исключается и помощь специалистов. По закону бахаи развод может быть получен не раньше, чем истечет "год ожидания".
Подобную практику можно было бы назвать "лечением для семьи". Брак, когда он "болен", лечат щадящими средствами, предоставляя "семейному организму" возможность собраться с силами и одолеть недуг.
НЕУЧАСТИЕ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ДВИЖЕНИЯХ
По мнению Бахауллы, чрезвычайно важным законом Веры бахаи является полный отказ от участия в каких бы то ни было политических движениях. Казалось бы, сторонники Веры бахаи, ратующие за благо всего человечества, во имя осуществления этих целей должны участвовать во всевозможных политических акциях. В жизни дело обстоит иначе. Бахаи разрешено участвовать в выборах и голосовать за любого кандидата, который, как подсказывает им совесть, способен принести наибольшую пользу обществу. Верующие могут также занимать государственные посты, не связанные с политической деятельностью. Но бахаи не имеют права присоединяться к каким бы то ни было партиям и движениям(28).
Объяснение этому следует искать в одном из основополагающих принципов вероучения бахаи, а именно в убежденности, что в наши дни для всех народов и государств нет более важной задачи, чем достижение единства человечества. Лишь восхождение человеческой цивилизации на эту новую ступень, как учил Бахаулла, откроет дорогу для подлинного социального прогресса: "Благоденствие, мир, спокойствие наступят лишь тогда, когда будет установлено прочное единство"(29). Бахаулла полагал, что политические движения по самой своей сути разделяют людей, противопоставляя их друг другу. Они неспособны служить общим интересам всего человечества. Любые политические средства, как указывал Бахаулла, будь то национального, расового, культурного или идеологического толка, ограниченны и несовершенны.
Принцип невмешательства в политику не препятствует тому, чтобы бахаи занимали определенную позицию в отношении некоторых спорных вопросов чисто социального или нравственного характера - при условии, что эти вопросы не становятся предметом политических дискуссий. В течение многих лет последователи Веры бахаи играют весьма заметную роль в решении таких социальных вопросов, как достижение расового равенства и искоренение дискриминации.
Принцип неучастия в политике тесно связан, и идеологически, и на практике, с принципом лояльности по отношению к властям. Бахаулла призывал своих сторонников повиноваться правительству, находящемуся в настоящее время у власти, и воздерживаться от каких-либо попыток ослабить или свергнуть его. При смене правительства, придерживаясь все того же принципа верности властям, бахаи должны стать лояльными подданными новой администрации. Такая позиция как нельзя лучше согласуется с требованием невмешательства в политику(30).
СОВЕЩАТЕЛЬНОСТЬ - ОСНОВНОЙ ПРИНЦИП ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ БАХАИ
В основу всех законов и общественных структур Веры бахаи положен принцип коллективного принятия решений, известный под названием "совещательность". Имеется в виду откровенный, но доброжелательный обмен мнениями с целью выяснения истины и достижения подлинного согласия. Не будет преувеличением сказать, что каждый приверженец религии бахаи проходит школу "совещательности". Приведем высказывание по этому поводу Шоги Эффенди:
"Принцип совещательности, который является одним из основных законов Структуры управления, следует применять ко всем видам деятельности Бахаи, затрагивающим коллективные интересы Веры, ибо именно посредством сотрудничества и постоянного обмена идеями и мнениями можно наилучшим образом защитить и обеспечить интересы Дела. Личной инициативы, способностей и изобретательности, - хотя без них и не обойтись, - ни в коей мере не достаточно для выполнения задачи такого грандиозного размаха, если за ними не стоит богатство коллективного опыта и мудрость группы людей"(31).
Не менее важная роль отводится принципу совещательности в семейной жизни бахаи, в особенности в отношениях между мужем и женой. Верующим рекомендуется во всех случаях, когда это представляется разумным, искать совета у других, даже в своих личных делах. Всемирный Дом Справедливости, однако, предостерегает:
"Следует помнить - целью любого совместного обсуждения Бахаи является поиск решения проблемы, что отличает его от популярных в наши дни среди определенных слоев общества групповых действ, участники которых полностью обнажают свою душу, подобно тому, как это делается на исповеди, запрещенной Верой... Нам запрещено исповедоваться кому бы то ни было в своих грехах, проступках... подобно членам некоторых религиозных сект. Но если у нас появится желание признать свою неправоту или свои недостатки, покаяться или попросить прощения, никто не запрещает нам так поступить"(32).
Ниже мы приводим широко известный отрывок из сочинений Абдул-Баха, ставший рабочим документом для Национальных и Местных Духовных Собраний бахаи, руководством по практическому применению принципа совещательности:
"Первое условие - это абсолютная приязнь и согласие среди членов Собрания. Они должны быть полностью свободны от отчужденности и являть собой Единство Божие, ибо они суть волны одного моря, капли одной реки, звезды одних небес... После этого следует им с величайшей преданностью, обходительностью, достоинством, тщанием и сдержанностью приступить к выражению своих точек зрения. В каждом вопросе они должны отыскать истину и не настаивать на своем, ибо упорное отстаивание своих взглядов приведет в конечном счете к несогласию и пререканиям; истина же останется сокрытой. Уважаемым членам следует со всей откровенностью излагать свои мысли, причем ни в коем случае недопустимо умаление одним мнения другого; напротив, следует спокойно изложить то, что истинно, а в случае возникновения разногласий должна возобладать точка зрения большинства и все должны подчиниться и покориться большинству. Непозволительно также для любого из досточтимых членов несогласие с каким бы то ни было из принятых ранее решений, даже если оно неверно, или осуждение этого решения, будь то на Собрании или после него, ибо подобная критика может стать препятствием для воплощения любого решения в жизнь... Если приложат они усилия к выполнению этих условий, снизойдет на них Благодать Святого Духа, и Собрание сие станет средоточием Небесного блаженства, и сонм подтверждений свыше будет в помощь им, и день за днем дано им будет принимать новые излияния Духа"(33).
Еще одна интересная особенность деятельности Духовных Собраний бахаи - это сознательное стремление к единодушию. Принятие решений большинством голосов - мера вынужденная, далекая от совершенства:
"Идеальный вариант завершения совета у бахаи - принятие единодушного решения. Когда это не представляется возможным, должно проводиться голосование ... Как только решение принято, оно становится решением всего Собрания, а не только тех членов, которые оказались в большинстве"(34).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Рассмотренные нами предписания и другие основополагающие законы и организационные принципы Веры бахаи составляют прочный духовный фундамент, на котором покоится здание новой религии. Некоторые, возможно, полагают, что приверженцы религии, цель которой - достижение единства человечества и создание нового мирового сообщества, основанного на началах справедливости, - это люди, далекие от реальности жизни. Разумеется, в Вере бахаи заключена мечта человечества, и часть сторонников этой веры можно было бы причислить к разряду мечтателей. Но с другой стороны, все они сознают, что их цели недостижимы без самоотверженных усилий и жертв как каждого из нас, так и общества в целом.
Бахаи полагают, что условием построения Нового Миропорядка и мировой цивилизации является новый образ жизни, который позволит дисциплинировать человеческую природу и направить силы человека на выполнение Божественных задач, стоящих перед родом людским. Нововведения должны коснуться как частной жизни, так и устоев общества. Необходимо вернуть институту брака роль опоры цивилизации. В жизнь личности следует привнести духовность; помогут этому ежедневные молитвы, медитации, служение ближним. С укоренившимися в обществе порочными привычками, такими, как злословие, разрушающими самые основы человеческого общежития, необходимо покончить. Людям надлежит отказаться от бесплодной траты времени и усилий, каковой является участие в политических движениях; вместо этого они должны учиться сотрудничать и совместно вырабатывать решения. Должны возникнуть новые общественные структуры, характерной чертой которых будет значительно более активное участие в них широких масс. То, что общество до сих пор не подчинилось необходимой (и неизбежной) дисциплине, а также не ввело упомянутые новые структуры, бахаи объясняют склонностью людей выдавать желаемое за действительное и ждать, что мировые проблемы решатся сами, по мановению свыше. Бахаулла говорил об этом:
"Тот, кого Бог наделил проницательностью, с готовностью подтвердит, что правила, установленные Богом, суть высшие средства для поддержания порядка в мире и обеспечение безопасности народов. Отвергающий их будет назван среди жалких и недалеких. Воистину, Мы заповедали вам не поддаваться дурным страстям и порочным желаниям и не преступать границ, очерченных Пером Величайшего, ибо се есть дыхание жизни для всякого сотворения. ...
О народы мира! Знайте же наверное, что заповеди Мои суть светильники Моего кроткого провидения средь слуг Моих и ключи милосердия Моего для Моих созданий. ... Когда бы человек вкусил сладости речей, кои уста Всемилостивого пожелали изречь, он отверг бы все богатства земли, будь они в его власти, дабы защитить истину хотя бы одной из Его заповедей, воссиявших на восходе благодетельной заботы Его и кроткой доброты"(35).
- Информация о материале
- Просмотров: 3609
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Община бахаи
Приверженцы различных религий издавна объединялись в общины. Ранние этапы истории Буддизма, Христианства и Ислама свидетельствуют о том, как происходило формирование многотысячных общин верующих, которых сплачивало единство религиозных воззрений. В основе общинной жизни лежали принципы установления веры, провозглашенной ее основоположником. По мере того, как общины развивались и на деле доказывали свою способность удовлетворять духовные запросы верующих, число их членов росло. Общины насчитывали уже миллионы приверженцев. Со временем на их основе создавались новые государства, формировались новые культурные традиции.
Такова была роль религии уже на ранних, примитивных стадиях развития цивилизации. В своем широко известном труде "Город в мировой истории" философ и социолог Льюис Мамфорд так описывает ранние формы совместных поселений людей:
"...им приходится сталкиваться не только с повседневными нуждами, но и с явлениями мистическими; они сопричастны иной, исполненной высшего смысла жизни; при этом их сознание охватывает прошлое и грядущее, постигая изначальную тайну рождения и конечную тайну смерти, заглядывая по ту сторону земного существования. В ходе развития города добавляется и многое другое, но первопричиной его появления, при наличии материальных условий, являются именно эти факторы. В незапамятные времена люди собирались вместе возле гробницы или раскрашенного идола, сходились у большого камня или в священной роще, и этот обычай положил начало различным гражданским институтам: от храма до астрономической обсерватории, от театра до университета"(1).
Процесс формирования общины у бахаи продвинулся уже довольно далеко. В первый век существования веры община была замкнута в границах Персии. Немногочисленные верующие, подвергавшиеся жестоким гонениям, с трудом могли проводить в жизнь учение основателя своей религии. Однако по мере того как под руководством Шоги Эффенди выполнялись программы распространения веры, а в особенности, когда эта деятельность стала приобретать всемирный размах, все более очевидной становилась способность общины бахаи служить прообразом нового устройства мира. Будет ли Вера бахаи вдохновляющей и созидательной силой, содействующей, подобно другим Богооткровенным религиям, прогрессу цивилизации, покажет только время. Необходимо только отметить, что в результате активной деятельности сторонников этой веры за прошедшие сто сорок лет появилась на свет и стремительно развивается Всемирная община бахаи. Давая оценку Вере бахаи, не следует упускать из виду этот немаловажный факт.
Как указывалось ранее, община бахаи имеет богатое духовное наследие. История веры, начавшаяся в 1844 году, - это история мученичества и самопожертвования, подвигов и драматических коллизий, и ее без преувеличения можно назвать героической. В Откровении бахаи заложена мощная созидательная сила: учение Бахауллы охватывает самые разнообразные стороны жизни и исследует многие насущные вопросы, волнующие человечество в наши дни. Едва ли у кого-нибудь возникнет также сомнение в том, что административный строй Веры бахаи является выдающимся достижением. Он заслуживает такой оценки, ибо в нем наглядно проявляется безупречное соответствие его принципов целям этой религии, а созданные в его рамках институты веры оказываются идеальным воплощением планов ее основателя. Если считать историю, учение, административный строй бахаи наследством, завещанным Бахауллой, то приходится признать, что новая вера вступила в жизнь, имея прочное основание.
Как распорядились этим достоянием наследники Бахауллы? Каково то сообщество, которое к настоящему времени они сумели создать, вдохновляясь примером героев веры, постигая истины, открытые основателем их религии, стремясь строить жизнь общины и ее административную структуру на основе духовных принципов, разработанных Бахауллой и его преемниками?
Представляется целесообразным начать обзор с указания численности общины и динамики ее роста со времени основания. Точные статистические данные, к сожалению, отсутствуют. Община насчитывает три с лишним миллиона человек [Авторы приводят данные в 1985 г. В настоящее время Всемирная община бахаи насчитывает около шести миллионов человек (прим. ред.)], из которых приблизительно половина принадлежит к двум крупнейшим национальным общинам: индийской и иранской. Эта цифра не столь уж велика по сравнению с другими религиозными движениями, существующими в мире(2).
Наилучшим свидетельством распространения Веры бахаи является не столько количественный, сколько экстенсивный рост общины. В наши дни существует 30 тысяч избранных Местных Духовных Собраний, действующих более чем в двухстах независимых государствах и крупных регионах; бахаи (или группы бахаи) проживают более чем в 100 тысячах населенных пунктах. По сведениям Всемирной общины бахаи, в ее составе имеются представители двух с лишним тысяч малых этнических групп и племен, многие из которых живут в самых отдаленных уголках земного шара: на островах Тихого океана, в Заполярье, в затерянных поселениях джунглей, на высокогорьях Анд. Национальные Духовные Собрания, число которых достигло 148, с целью просвещения и лучшей организации вверенных их попечению общин, столь разнообразных по их этническому составу, осуществили перевод и публикацию более чем на семистах языках сборников молитв и иной религиозной литературы.
Многонациональный состав общины, широкий размах ее деятельности, высокая организованность на столь ранней стадии существования веры - все это является свидетельством выдающихся успехов относительно небольшого религиозного сообщества. Высок авторитет общины бахаи в глазах гражданских властей. Бахаи никоим образом не уходят от проблем "мира сего" и не умаляют значения институтов управления обществом. Они считают необходимой предпосылкой своей деятельности всестороннее сотрудничество с гражданскими властями. В ходе выполнения своих широкомасштабных планов развития и распространения веры Духовные Собрания, как на местном, так и национальном уровне, постоянно стремятся добиться официального признания. Результатом этих усилий стала легализация административных органов Веры бахаи в большинстве стран, где таковые органы учреждены. Брак, заключенный по обряду бахаи, признается гражданским законодательством многих стран. В различных частях земного шара работодатели, администрация школ и правительственных учреждений постепенно начинают признавать религиозные праздники бахаи, ставя их один ряд с праздниками других великих мировых религий.
Постоянно повышается статус, присвоенный Всемирной общине бахаи Советом по экономическому и социальному развитию Организации Объединенных Наций. Представители Всемирной общины бахаи принимают участие во многих международных конференциях, созываемых различными органами и представительствами ООН. Участвуя в подобных мероприятиях, бахаи стремятся к достижению всеобщего согласия; кроме того, это дает им возможность ознакомить широкую общественность с идеалами своей веры, главный принцип которой - стремление к благу всего человечества(3).
Немало делается для того, чтобы как можно больше людей во всех концах земли узнали о новой вере и основах ее учения. Во многих странах действуют издательства, выпускающие и распространяющие самую разнообразную литературу, касающуюся Веры бахаи: от собраний трудов Бахауллы до научных комментариев, популярных книг, еженедельных газет, журналов. Широко используются и другие средства массовой информации: кино, телевидение, в том числе региональное, радио, газеты и объявления, брошюры, плакаты, учебники, курсы заочного обучения, выставки, лекции, зимние и летние школы. Бахаи при этом стремятся к тому, чтобы Послание Бахауллы дошло, в конечном итоге, до всех людей земли.
Особенно важную роль в просветительской деятельности общины сыграл один из институтов Веры бахаи - Дом Поклонения. В наши дни Дома Поклонения имеются на всех континентах, приобретено множество земельных участков для будущего строительства зданий, которым предстоит стать средоточием общинной жизни бахаи. Со временем вокруг Домов Поклонения вырастут школы и колледжи, общежития, дома престарелых, административные центры. Дома Поклонения открыты любому человеку, какую бы веру он ни исповедовал (а также людям, не принадлежащим ни к одной из конфессий), ибо являются местом, где можно поклониться единому Богу. Богослужения бахаи можно назвать универсальными, так как они заключаются в чтении молитв и отрывков из Священных Писаний различных религий мира, при этом не произносятся проповеди и не исполняются какие-либо специфические обряды, присущие только Вере бахаи. Тексты часто кладутся на музыку и исполняются обученным хором a cappella. Единственная обязательная архитектурная особенность Домов Поклонения - девятигранная форма внутреннего помещения и наличие купола, в чем проявляется признание всех религиозных традиций. Символично то, что люди входят в храм через разные двери, но затем сходятся вместе, чтобы поклониться единому Создателю.
В архитектуре Домов Поклонения воплощается отношение последователей Веры бахаи к окружающему их обществу. Храмы представляют собой открытые светлые помещения. Их композиция и убранство наглядно отражают идею бахаи о единстве в многообразии. "Материнский Храм Запада" (Вилметт, штат Иллинойс) по замыслу архитектора являет собой слитые воедино разные архитектурные традиции и символику всех великих Богооткровенных религий. Приведем слова архитектора храма:
"Если все религии освободить от искусственных наслоений, то перед нами предстанет сама гармония. В наши дни, однако, религия настолько поражена суевериями и домыслами, что стать чистой и незапятнанной она сможет, если только примет новую форму. То же относится и к архитектуре...
Согласно общему замыслу, новый храм в символической форме выражает великую идею Бахаи о единстве - общности всех религий и всего человеческого рода. Конфигурация здания отражает единство Вселенной, а сложный рисунок пересекающихся окружностей символизирует принцип слияния всех религий"(4).
В архитектуре Домов Поклонения также находит выражение свойственный общине бахаи оптимизм. Бахаи твердо убеждены, что со временем большая часть человечества станет следовать учению Бахауллы. Они верят, что углубляющийся всеобщий кризис станет тем фактором, который побудит людей всего мира задуматься о поисках истины, и если до человечества будет донесено Послание об Откровении Бахауллы, то ряды его последователей станут непрестанно пополняться за счет тех, кто ищет духовного руководства. Открытость архитектуры храма, слияние в проекте различных стилей, богослужения, из которых исключены как проповеди, так и привычный церковный ритуал, - все это убедительно отражает радостную устремленность в будущее.
При нынешнем положении вещей такой оптимистический настрой представляется вполне оправданным. Вера бахаи ныне одна из наиболее быстро растущих религий мира. В апреле 1979 года Всемирный Дом Справедливости объявил о том, что последний из серии широкомасштабных планов распространения веры, а именно Пятилетний план, к выполнению которого приступили в 1974 году, успешно завершен. Во многих случаях намеченные рубежи были превзойдены. Это прежде всего относится к возросшему количеству Духовных Собраний и центров веры. Отмечалось, что численность верующих за пять лет возросла более чем на сорок процентов.
В предшествующий девятилетний период (за время предыдущего плана) наиболее быстрый рост общины бахаи был отмечен в Африке и Латинской Америке, на этот же раз лидерство перешло к общинам бахаи в Азии и на островах Тихого океана. Вдохновленный такими результатами, Всемирный Дом Справедливости объявил о том, что незамедлительно приступает к выполнению нового Семилетнего плана, рассчитанного до весны 1986 года(5). К 1983 году, когда представители бахаи всего мира собрались в Хайфе на свой всемирный съезд, выполнение нового плана уже шло с опережением поставленных целей.
Мы вкратце ознакомились с данными, представляющими численность бахаи, а также с особенностями роста и укрепления общины. Изучение внутренней жизни общины сопряжено с большими трудностями. Наиболее логичным представляется обратиться для этого к опыту самих членов общины. Каким образом человек принимает Веру бахаи? Что переживает человек, ставший в наши дни бахаи?
Разумеется, ответы на эти вопросы неоднозначны. Более того, по-видимому, существенные различия культурно-географического характера служат причиной некоторых расхождений в рассказах бахаи из разных общин. При всем том история Веры бахаи, религиозное учение, постепенно воплощающийся в жизнь Административный Порядок по сути своей одинаковы во всех общинах и неизменно вызывают горячий отклик у всех принявших эту веру, к какой бы национальности они ни принадлежали.
К духовному облику верующего-бахаи Всемирный Дом Справедливости предъявляет следующие требования:
"Главным побудительным мотивом должно быть принятие Божественного Откровения и признание Посланника Господа. Тот, кто объявляет себя бахаи, должен проникнуться красотой учения и всем сердцем откликнуться на любовь Бахауллы. Тому, кто хочет принять Веру, не обязательно глубоко знать все богословские аргументы, ее историю, законы и принципы. Однако человеку, в душе которого зародилась искра веры, необходимо познакомиться с жизнью и учением основоположников данной религии, а также иметь общее представление о законах, которые ему придется соблюдать, и об администрации, которой верующим надлежит подчиняться"(6).
Для тех, кто родился и вырос в семье бахаи, процедура формального принятия веры чрезвычайно проста. Учение бахаи отвергает авторитарные методы воспитания, поэтому к детям относятся, как к членам общины. Они наравне со взрослыми отмечают все знаменательные даты и участвуют в Праздниках общины, изучают историю веры и учение Бахауллы, а также все другие мировые религии. В них воспитывают стремление сообразовывать свою жизнь с принципами веры, разумеется, в той мере, в какой это доступно для их возраста(7). То, что вероучение бахаи обращено к актуальным проблемам жизни общества, без сомнения, побуждает юношество продолжать свой духовный и интеллектуальный поиск, оставаясь под сенью веры. Тем не менее молодые люди вольны, при желании, выйти из общины. По достижении совершеннолетия (в общине бахаи это пятнадцатилетний возраст) подростки принимают на себя полную ответственность за свое духовное развитие. Приблизительно в то же время они объявляют о том, считают ли они себя бахаи и намерены ли по-прежнему принимать участие в жизни общины.
Что касается тех, кто принимает Веру бахаи в зрелом возрасте, то обычно такое решение является следствием тесного общения с верующими. Широкая просветительская деятельность общины привлекает множество людей, желающих получить дополнительные сведения о новой религии из уст самих верующих. На организуемых для небольших групп учебных занятиях или на официальных презентациях все интересующиеся Верой бахаи могут получить достаточно подробные сведения об учении и целях, которые ставит перед собой община. Нередко после этого интересующийся верой либо сам осведомляется об условиях вступления в общину, либо бахаи предлагают ему обдумать такую возможность. Те, кто пожелает принять веру, обращаются в Местное Духовное Собрание; если члены данного органа сочтут, что будущий бахаи принял свое решение сознательно и ответственно и готов руководствоваться в жизни учением Бахауллы, то принятие в общину можно считать состоявшимся. Такого рода событие не сопровождается каким-либо ритуалом или принятием обетов, но, как правило, празднуется в дружеском кругу.
Новый член общины бахаи оказывается вовлеченным одновременно в два процесса: во-первых, он начинает заниматься собственным духовным совершенствованием; во-вторых, вместе со своими единоверцами участвует в практической деятельности, направленной на претворение в жизнь идеалов, провозглашенных Бахауллой. Молитвы, медитации, пост в установленные дни, воздержание от наркотиков и алкоголя, отказ от привычки осуждать ближних и злословить - таковы основные элементы предписываемой самодисциплины. Кроме того, община бахаи, как правило, осуществляет долговременную программу распространения веры, требующую согласованных усилий и неустанного труда верующих. Постоянное участие членов общины в ее практических делах является важной отличительной особенностью жизни бахаи.
Духовная дисциплина для бахаи так же необходима, как и практическая деятельность в рамках общины, ибо вероучение бахаи особое место отводит служению. Бахаулла учил, что через служение природа человека выражает себя наиболее полно. Духовный рост, раскрытие внутреннего потенциала сопряжены со служением делу объединения человечества. Цель духовной дисциплины состоит в том, чтобы освободить душу человека от забот о собственном "я", что углубит его чувство общности со всеми людьми и направит его энергию на поиски возможностей служить ближним. Деятельность общины бахаи как нельзя лучше удовлетворяет потребность верующих в подобного рода служении. Ввиду отсутствия духовенства жизнь общины организована таким образом, что всем верующим необходимо активно участвовать в делах общины.
Особое значение придается участию в деятельности, связанной с распространением веры. Бахаулла говорил, что наиболее полезным служением в наши дни является "проповедь завета Божиего"(8). От каждого бахаи требуется взять на себя труд донести весть об Откровении Бахауллы до всех, кто, по их мнению, готов его принять. Абдул-Баха предупреждал, что время на исходе. Кризис, охвативший современное общество, будет углубляться, вызывая все большие страдания людей и, в конечном итоге, приведет к тому, что существующие формы человеческого общежития распадутся. Общины бахаи должны явить альтернативные формы организации жизни общества. Для этого необходимо, чтобы во всех странах многократно возросло число людей, откликнувшихся на призыв Бахауллы и стремящихся воплотить его учение в жизнь(9).
Неудивительно, что вновь пришедшие в общину члены, как правило, делают все возможное, чтобы достойным образом откликнуться на этот призыв. Они обрели опору и смысл жизни и спешат поделиться этими благами с ближними. Однако несмотря на то, что распространению веры придается такое большое значение, на прозелитизм наложен строжайший запрет(10). Бахаи стараются привести ближних к своей вере, не вторгаясь при этом в их частную жизнь и не нарушая обычаев страны, в которой живут. Как показывает опыт, способы решения этой задачи могут быть самыми разнообразными, в зависимости от обстановки в конкретной стране и национальных особенностей характера людей.
Говоря о деятельности бахаи по распространению веры, трудно делать какие-либо обобщения. В большей части стран Запада как отдельные верующие, так и семьи бахаи распространяют свою веру в обычной повседневной жизни: в беседах с соседями, друзьями, сотрудниками; во время различных общественных мероприятий, учебных занятий и отдыха. Немалые возможности открываются на Праздниках и прочих встречах бахаи, куда приглашаются не только члены общины, но и все желающие. В других регионах земного шара широкая общественность проявляет значительно больший интерес к религии, чем на Западе, и в обсуждение новых духовных учений вовлекаются целые общины. В Центральной Африке и Южной Америке ряды верующих значительно пополнились за дни пребывания там групп бахаи, устраивавших музыкальные и театральные представления, проводивших беседы и учебные занятия, посвященные основам вероучения. В некоторых случаях занятия организовывались по инициативе слушателей. Бахаи Северной Америки получали приглашения выступить перед темнокожими прихожанами в церквах южных штатов, рассказать об Откровении бахаи во время сходок индейцев в канадских прериях. В колледжи и университеты Северной Америки, Индии, молодых государств Тихого океана, островов Карибского моря нередко приглашают ученых, исповедующих Веру бахаи, для чтения лекций по основам своего вероучения.
Однако самый распространенный способ привлечения новых сторонников вероучения Бахауллы - это "встречи у очага". Это название возникло в среде первых бахаи в Монреале (Канада), хотя подобные встречи устраивались бахаи и раньше в других городах(11). Речь идет о регулярных занятиях, проводимых в частных домах, на которые приглашается несколько человек друзей и знакомых. Благодаря этому в общину было привлечено достаточно много неофитов. Беседы в узком кругу позволяют слушателям изучить основные концепции, законы и богословские доктрины веры в приемлемом для их восприятия темпе, не выставляя напоказ свои личные духовные искания перед посторонними, не привлекая внимания, как это бывает во время массовых собраний. Кроме того, такой способ привлечения новых верующих укрепляет дружеские связи, которые помогают затем новообращенным освоиться и найти свое место в общине.
Деятельность пионеров - особый род проповеднической деятельности бахаи. Религия бахаи не имеет духовенства; отсутствуют, соответственно, и профессиональные миссионеры, которые несли бы учение бахаи в те уголки земли, где население с ним еще не знакомо. Своим распространением Вера бахаи обязана не миссионерам, а инициативе тысяч своих последователей, которые, в одиночку или семьями, оставляют свой дом и переселяются в новые места. Пионеры сами зарабатывают себе на жизнь, а распространению веры посвящают свободное от профессиональной деятельности время. Люди меняют работу, продают свои дома, подыскивают новое жилье, овладевают иностранными языками, решают множество других бытовых проблем - и все это с одной целью: принести учение бахаи еще в один город, область, край.
Деятельность пионеров может быть связана также с переездом в другую страну, где Вера бахаи еще не пустила корни. В каждый из широкомасштабных планов распространения веры Всемирным Домом Справедливости включается список стран, нуждающихся в помощи добровольцев из-за рубежа, и определяется, сколько требуется пионеров. Во многих случаях ставятся определенные задачи перед различными национальными общинами; нередко в определенную страну или регион призываются добровольцы сразу из трех-четырех стран. В результате, в определенную местность в Финляндии или на Гаити могут прибыть бахаи из Ирана, Франции, Японии и Соединенных Штатов. Независимо от того, какую конкретную помощь в состоянии оказать новоприбывшие, пригласившая их община получает возможность наблюдать, как воплощается в жизнь принцип "единства в многообразии" (то же относится, без сомнения, и к пионерам, прибывшим из-за рубежа).
Такого рода акции, как и все прочие виды деятельности общины бахаи, целиком и полностью зависят от инициативы и чувства ответственности каждого верующего. Члена общины никто не контролирует. Он решает сам, в чем состоят его обязанности, связанные с распространением веры. Духовные Собрания могут вмешаться, если деятельность того или иного бахаи почему-либо вызывает у них возражения, но само участие в распространении веры - это исключительно дело совести верующего. То же самое можно сказать и о деятельности пионеров, считающейся у бахаи весьма почетной. Членов всех местных общин бахаи ежемесячно уведомляют о том, где ждут пионеров и странствующих учителей. Такого рода сведения бахаи получают на Праздниках Девятнадцатого Дня, конференциях или из разнообразных печатных материалов, издаваемых общиной. Решение откликнуться на призыв зарождается в сердце верующего или принимается сообща всей семьей. Затем пионер или семья пионеров обращается в соответствующий административный институт веры для получения сведений о конкретных задачах и проектах.
Финансирование многочисленных программ бахаи также основано на принципе добровольности. В начале года (по календарю бахаи) все Местные и Национальные Духовные Собрания принимают решения относительно бюджета. В бюджете предусмотрены средства, необходимые для проведения запланированных на данный год проектов (это может быть деятельность по распространению веры, приобретение собственности, программы развития), а также административные издержки и средства для покрытия различных общинных нужд. Затем финансовый план общины, равно как и сведения о потребности в пионерах и странствующих учителях, доводятся до местных бахаи. Целенаправленный "сбор пожертвований", к какому нередко прибегают разного рода религиозные и благотворительные организации, в общине бахаи не разрешен. Допускаются лишь призывы самого общего характера, обращаться к кому-либо непосредственно запрещено. Все взносы делаются добровольно. Шоги Эффенди резко осуждал любые действия, в которых можно усмотреть психологическое давление на верующих(12). Более того, о взносе, сделанном верующим, известно только ему самому, его семье и казначею того органа, который принял пожертвование.
Возможность делать пожертвования в Фонд рассматривается в среде верующих как духовная привилегия, даруемая тем, кто принял учение Бахауллы. Соответственно, пожертвования от людей, не являющихся членами общины, не принимаются. Бывали случаи, когда благотворители-небахаи настаивали на том, чтобы Духовное Собрание приняло пожертвование на ту или иную заинтересовавшую их программу. В таких ситуациях бахаи призывают дарителя вложить предложенные средства в какие-либо общественные благотворительные фонды. Администрация бахаи и сама вкладывает в упомянутые фонды анонимные пожертвования. Институты бахаи могут принимать и использовать посторонние пожертвования лишь в тех случаях, когда речь идет о программах, направленных на удовлетворение социальных, материальных и духовных потребностей общества в целом. Таким образом, у верующих бахаи укрепляется чувство ответственности и личной заинтересованности в начинаниях общины(13).
Система управления делами общины бахаи также предоставляет верующему богатые возможности для воплощения идеала служения. Тот факт, что Вера бахаи является религией без духовенства, производит глубокое впечатление на неофитов. Новообращенные вскоре осознают, что вступили не в ряды церковной паствы, а именно в общину. На членов общины возлагаются не только скромные вспомогательные функции - верующие участвуют в выработке и принятии решений, в планировании, могут официально представлять общину.
Новообращенные члены общины вскоре обнаруживают, что приняли веру, которая находится на этапе своего становления. Им не только предоставляются обширные возможности для творчества (в достаточно просторных рамках, обозначенных учением бахаи и под руководством Всемирного Дома Справедливости); но от них и ждут творчества, ибо для достижения высоких целей стремительно развивающейся общины насущной необходимостью являются новые формы деятельности. Способности и таланты новообращенных быстро находят себе применение. Новичку могут предложить взять на себя обучение детей, подготовить газетное объявление, войти в состав делегации к мэру города или к членам правительственной комиссии, организовать Праздник Девятнадцатого Дня, оказать помощь в подготовке региональной конференции, принять участие в концерте или театральном представлении, показать кинофильм, устроить выставку, напечатать корреспонденцию, помочь в ведении бухгалтерского учета, составить небольшую библиотеку и так далее, ибо деятельность общины многообразна. Именно поэтому, когда кто-то в общине спрашивает: "Почему мы не делаем то-то или то-то?", ответ обычно таков: "Потому что еще не нашелся человек, который бы взялся за это дело".
Отличительной особенностью общины бахаи является ее постоянная активная деятельность. В главе 8 упоминался Праздник Девятнадцатого Дня, являющий собой основу жизни местных общин бахаи. Отмечалось и большое значение, которое придается этому событию в Писании бахаи. Во время региональных и национальных съездов также предоставляются возможности для совместного обсуждения верующими дел общины. Съезды также позволяют верующим из различных регионов страны общаться между собой.
В дополнение к этому община регулярно организует различного рода конференции. Каждый широкомасштабный план распространения веры включает в себя организацию нескольких международных конференций в крупнейших центрах. На эти тщательно подготовленные мероприятия, длящиеся, как правило, три-пять дней, обычно съезжаются бахаи из разных уголков земного шара, чтобы отпраздновать последние достижения в деле распространения веры, обсудить современную обстановку и проблемы, ознакомиться с новой литературой, аудио- и видеоинформацией, другими полезными материалами. Нередко на такого рода встречах выступают Десницы Дела Божиего (см. главу 8), а также ученые-бахаи - специалисты в различных областях знания. Программа конференции также включает выступления музыкантов, артистов, а иногда и показ спектаклей. Таким образом, участники конференций получают возможность непосредственно приобщиться к различным культурам, представленным во Всемирной общине бахаи(14).
Такие конференции устраиваются на национальном и региональном уровне. Благодаря этому бахаи могут существенно расширить круг своего общения. Связанные с конференциями частые поездки также позволяют членам общины обогатить свои знания о культуре и общественном устройстве разных стран. Без сомнения, многие при этом пользуются случаем для установления личных контактов и распространения веры. Будущим пионерам такие конференции помогают преодолеть робость и безболезненно принять решение о переезде.
Ничто так не обогащает духовный и социальный опыт верующего, как принятое у бахаи паломничество. Бахаулла призывал каждого из своих последователей по меньшей мере один раз в жизни совершить девятидневное паломничество во Всемирный Центр Веры бахаи в Хайфе (Израиль). Число паломников множится. Оно возросло до такой степени, что в последние несколько лет желающим совершить паломничество приходится какое-то время ждать, пока подойдет их очередь.
Паломничество считается высшей точкой жизненного пути бахаи. Паломники прибывают в Хайфу группой, насчитывающей около восьмидесяти человек из разных уголков земного шара. В течение девяти дней группа осматривает святые места в Хайфе, Акке и окрестностях. В одиночку или в составе небольших групп паломники посещают гробницы Бахауллы, Баба и Абдул-Баха. Можно побывать в домах, где жил основатель веры во время ссылки и заключения в Святой Земле, часть дня уделить посещению Архива и осмотреть рукописи, представляющие собой письменное наследие Веры бахаи, памятные предметы, принадлежавшие вероучителям, героям и мученикам первых лет истории веры. Только здесь взору верующих предстают портреты Баба и Бахауллы(15). Тесные, зачастую дружеские связи, существующие между верующими на нынешнем, раннем этапе развития веры, наполняются здесь новым содержанием благодаря приему, который устраивает Всемирный Дом Справедливости в честь прибытия каждой группы паломников. Верующему предоставляется возможность в непринужденной обстановке пообщаться с представителями высшего института Веры бахаи.
Паломничество, как правило, оставляет неизгладимое впечатление. Бахаи верят, что человек в эти дни как никогда близок к Царствию Божиему. Говоря словами весьма почитаемого писателя-бахаи, в прошлом архидиакона англиканской церкви, Джорджа Таунсенда, Откровения Баба и Бахауллы - это Бог, "прошедший рядом с нами". В Хайфе и в Акке верующий ощущает след этого Божественного прикосновения, и это ощущение настраивает ум и сердце на глубокое восприятие основных истин Откровения бахаи.
Во время паломничества верующий может также составить себе более полное представление о всемирной общине, к которой он принадлежит. Мало кому в современном мире случается провести девять дней в тесном общении с представителями самых разных культур. Пока длится это общение, проходящее в обстановке, напоминающей о драматической истории Веры бахаи, верующий испытывает ни с чем не сравнимое чувство принадлежности к "единой мировой семье", рожденной Откровением Бахауллы. Многие бахаи после паломничества совершают поездки по другим странам, распространяя веру, встречаясь с друзьями-пионерами; для некоторых паломничество становится толчком к тому, чтобы самим отправиться в какую-нибудь страну в качестве пионеров.
Бахаулла призывал своих последователей не только приобретать этический и духовный опыт, но также изучать искусства и науки. Помимо того, что на бахаи возложена обязанность давать детям по возможности наилучшее образование, они должны использовать все доступные средства для того, чтобы повышать собственный образовательный уровень и развиваться духовно:
"Знания суть крылья, на которых человек воспаряет, ученость есть лестница, по которой он восходит. Всем людям надлежит преумножать свои знания. Но постигать следует лишь те науки, что идут на пользу народам земли, а не те, что начинаются словами и словами же кончаются. Воистину, велики требования, предъявляемые человечеством к людям науки и искусства"(16).
С самых ранних лет своей истории община бахаи в Персии относилась к этому предписанию весьма серьезно. Сменилось три-четыре поколения, и нынешняя община бахаи составляет значительную часть образованного сословия Ирана. И это при том, что иранская община насчитывает всего лишь 300 тысяч человек(17). В стране, где процент грамотных не превышает 40, грамотность в общине бахаи достигла 90%.
Примеру иранской общины следуют, насколько позволяют местные условия, бахаи во всем мире. В последнем широкомасштабном плане Местными и Национальными Духовными Собраниями предусматривается помощь молодым бахаи, желающим получить такое образование, которое позволит им быть полезными не только своей вере, но и всему человечеству(18). Множество летних и зимних школ бахаи предлагает учащимся программы, отвечающие указанным целям. Наряду с преподаванием основ веры делается все возможное, чтобы пригласить высококвалифицированных лекторов, которые в достаточно полном объеме знакомят учащихся с различными научными дисциплинами (с учетом новейших достижений). Без сомнения, примером для молодых являются взрослые члены общины, многие из которых успешно сочетают в своей духовной жизни служение науке и религии(19).
Там же, где школьное обучение недоступно или находится на низком уровне, общины бахаи осуществляют свои собственные образовательные программы, в особенности это касается начального образования. В Индии Национальное Духовное Собрание организовало несколько школ бахаи, дающих начальное, среднее и профессиональное образование. Национальные общины бахаи во многих других странах имеют сеть заочных курсов обучения для людей всех возрастов. За время выполнения последнего широкомасштабного плана тридцать семь Национальных Духовных Собраний различных стран заявили, что они сумели приступить к осуществлению подобных программ обучения.
Уже на ранних этапах Веры бахаи большое внимание уделялось такому аспекту образования, как эстетическое воспитание. Бахаулла называл искусство одной из форм Богослужения. Именно красота гробниц, храмов и садов производит наибольшее впечатление на человека, впервые соприкоснувшегося с Верой бахаи. Шоги Эффенди подчеркивал, что пройдет не одно столетие, прежде чем появится искусство, которое можно будет назвать "искусством бахаи". Когда на основе Откровения бахаи расцветет новая цивилизация, тогда и возникнут присущие ей художественные формы. В то же время не подлежит сомнению, что уже и сегодня в произведениях художников, исповедующих Веру бахаи, мы видим отклик на призыв Бахауллы к единению, гармонии, открытому и радостному восприятию мира. Американский бахаи Марк Тоби, один из наиболее известных живописцев XX века, говорит следующее о влиянии идей Бахауллы на его работы:
"Всеохватный Завет Бахауллы, открывающий перед человеком путь совершенствования, побуждает его к поиску и приводит к пониманию того, что свет современности сияет через единство всего живущего; (он) во многом освобождает человека от подражания и суждений, навязанных средой; (он) стремится развить в человеке видение мира, жизненно важное для него. Учение Бахауллы само по себе есть путеводный свет, который помогает нам устремиться вперед по дороге эволюции"(20)
О роли искусства в будущей мировой цивилизации Тоби говорит:
"Разумеется, мы сегодня можем говорить об интернациональных направлениях в искусстве, но позже, думаю, мы заговорим об универсальных направлениях... В будущем мир достигнет того единения, которое, как мне кажется, представляет собой основную идею вероучения Бахаи. Через это единство искусство обновится, исполнится нового духа, ибо единство - это не только новые слова и новые идеи, это прежде всего духовность"(21).
Музыканты, являющиеся приверженцами религии бахаи, в своем творчестве также испытывают воздействие ее духовных принципов. Абдул-Баха настойчиво убеждал общины бахаи искать достойное применение музыкальным талантам верующих:
"Музыка - Божественное, чарующее искусство. Музыка питает душу и дух человеческий. Сила и красота музыки возвышают дух. Музыка властвует над сердцами детей, ибо детское сердце чисто и потому удивительно восприимчиво к мелодиям. Таланты, дремлющие в сердцах детей, раскроются благодаря музыке. Посему надлежит делать все, что в ваших силах, дабы дети овладели этим искусством. Учите детей пению, правильному и красивому. Каждый ребенок должен быть хоть немного знаком с музыкой..."(22)
Такова, в основных чертах, жизнь общины, принявшей из рук Бахауллы богатое наследие, включающее историю, учение и административные институты Веры Бахаи. Община эта утвердилась в большей части стран и регионов земного шара; она являет собой как бы все человечество в миниатюре и устремлена к той цели, которую поставил перед ней Абдул-Баха, а именно - к "духовному завоеванию планеты". Процесс ее роста связан с вовлечением членов общины в самые разнообразные виды деятельности, их тесным взаимодействием друг с другом, их духовным развитием. Сотрудничество и, как следствие, духовный рост ведут к появлению чувства "единой мировой семьи", что придает общине тот особый характер, который отличает ее от последователей других религиозных традиций.
По мнению бахаи, их община не просто коллектив, а скорее, единый организм. В Писаниях Абдул-Баха и Шоги Эффенди часто встречаются термины и выражения, заимствованные из биологии: "цветение", "эволюция", "зародыш", "семя", "развитие организма", "ядро", "порождающая сила", "усвоение". Бахаи могут рассматривать себя как часть живого растущего организма, жизнедеятельность которого обеспечивается законами, учением и институтами веры, созданными Бахауллой. Всемирный Дом Справедливости подчеркивал, что развитие духовного потенциала человека и чувство сопричастности с учением бахаи зависят от того, насколько полно человек включился в жизнь общины:
"В теле человека каждой клетке, каждому органу, нерву отведена особая роль. Если каждая клетка функционирует как положено, то тело здорово, крепко, бодро, готово действовать. Ни одна, даже самая незаметная клеточка не живет отдельно от тела, а служит ему и получает от него все необходимое для себя. То же относится и к единому телу, объединяющему в себе весь род человеческий, ибо Бог "даже самое последнее из созданий наделил способностями и талантом". Тем более это верно в отношении общины бахаи - сообщества, которое уже стало организмом, объединенным общими устремлениями, общим образом действий, черпающим поддержку и силу духа в едином источнике и осиянным сознанием своего единства... Всемирная община бахаи, развиваясь подобно здоровому молодому телу, выращивает в себе новые клетки, новые органы, берет на себя новые функции и открывает новые возможности, устремляясь к зрелости, когда каждой душе, живущей Заветом Господним, даруется по Завету здоровье, уверенность и безграничная милость Бахауллы, излитая через Его Божественный Порядок"(23).
Более того, бахаи верят, что жизнь их общины является прототипом грядущего объединения человечества, и эту модель примут все, кому близок идеал единства, вне зависимости от того, вступят они в ряды последователей Веры бахаи или нет. В июле 1976 года, на сороковом ежегодном Всемирном конгрессе религии, состоявшемся в Кентербери, оратор-бахаи заключил свою речь следующими словами:
"Разрешите мне подвести итог: ныне существует многообещающая действующая модель того самого, объединенного на духовной основе мирового сообщества, которое, по мнению собравшихся, является предметом поиска настоящего конгресса. Таковой моделью следует признать Всемирную общину, которая, не претендуя в настоящее время на совершенство и самодостаточность, находится в постоянном поиске, пытаясь воплотить в жизнь - на местном, национальном и международном уровнях - идеал единства человечества, провозглашенный в Писаниях Основателей ее веры и всех других Посланников Бога. К участию в этом великом начинании приглашаются все люди доброй воли.
Я... призываю вас обратить особое внимание на ряд характерных черт, свойственных этой общине: всеохватность, единство, устойчивая система моральных ценностей, общая история, действенная административная структура и широта учения, охватывающего все разнообразие человеческой жизни. Существование Всемирной общины, обладающей сейчас, в критический период своей истории, перечисленными выше достоинствами, нельзя не признать фактом исключительным. Ибо эта община, насколько я понимаю, является первейшим убедительным свидетельством того, что цель, которую мы перед собой поставили на настоящем конгрессе, вполне реальна и достижима в обозримом будущем. Как бы ни была незначительна по размерам и влиянию упомянутая модель будущего общества, тем не менее, этот феномен заслуживает объективного рассмотрения и самого пристального внимания со стороны всего человечества"(24).
- Информация о материале
- Просмотров: 3175
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Преодоление новых рубежей
В предисловии было упомянуто высказывание Эдварда Гренвилла Брауна, одного из первых западных исследователей, узнавших в XIX веке о существовании в Персии Веры бахаи. Браун говорил о том, что нарождающаяся вера станет, возможно, со временем новой мировой религией. Ему представлялось, что в данном случае ученые получают уникальную возможность детально исследовать процесс становления новой религии(1). Ознакомившись с новым религиозным течением, Браун заинтересовался им и в последующие три десятилетия посвятил немало времени тщательному изучению истоков Веры бахаи. Браун написал ряд критических комментариев и опубликовал в переводе на английский язык обширные отрывки из текстов, имеющих отношение к вероучениям баби и бахаи.
Не все современники Брауна по достоинству оценили его труды. У некоторых историков работы Брауна встретили одобрение и поддержку, другие же утверждали, что он уделяет необоснованно большое внимание религиозному движению, которое является не более чем реформистским течением в рамках Ислама(2). Обозреватель влиятельного научного журнала "Оксфорд Мэгэзин" даже назвал работы Брауна, посвященные Вере бахаи, "нелепым искажением исторической перспектив"(3).
В последующее столетие история подтвердила правильность оценок Брауна. Новое вероучение медленно, но неуклонно оформлялось в независимую религию, которая пускала корни во всех уголках земли; возникшее в недрах Ислама, впоследствии оно полностью отделилось от него. Ныне ни у кого не вызывает удивления, что наиболее авторитетные современные специалисты, занимающиеся сравнительным изучением религий, такие, как историк Арнольд Тойнби, причисляют Веру бахаи к независимым мировым религиям, ставя ее в один ряд с Исламом и Христианством(4). То же суждение, хотя и несколько в ином контексте, было высказано также официальными представителями институтов Ислама. Еще в 1924 году суннитский апелляционный суд в Бебе (Египет) вынес по поводу представленного на его рассмотрение приговора решение, в котором говорилось, в частности, следующее: "Вера бахаи - это новая мировая религия, совершенно независимая (от Ислама)... Таким образом, не следует принимать бахаи за мусульман и наоборот; равно как и буддистов, брахманов и христиан недопустимо смешивать с мусульманами"(5).
Бахаи верят, что эта новая независимая религия способна объединить всех людей земли и в отдаленном будущем поможет рождению единой всемирной цивилизации. Это возможно, подчеркивают они, благодаря тому, что их община способна выдержать испытания, порожденные ее собственными успехами. Понятие "испытание", как его трактуют бахаи, нуждается в особом комментарии.
Испытания, учил Бахаулла, содействуют духовному росту человека. Абдул-Баха говорил, что без испытаний дремлющие в нас способности, наше вечное достояние, не получили бы развития:
"Если бы не испытания, как можно было бы отличить золото от подделки? Если бы не испытания, как можно было бы отличить храброго от труса?.. Если не испытывать знания студентов, их интеллект и способности не разовьются"(6).
Те же рассуждения справедливы и по отношению к самой общине бахаи. Шоги Эффенди писал:
"Действительно, история первых ста лет ее развития представляет собой цепь разных по степени тяжести внешних и внутренних кризисов, прямые последствия которых были разрушительны, но каждый из которых таинственным образом способствовал высвобождению Божественной силы, сообщавшейся движению и дававшей ему новый толчок; это порождало новые бедствия, а за ними вновь следовали периоды щедрого излияния небесной благодати, вдохновлявшей сторонников Дела на жертвенное служение, что способствовало его дальнейшему продвижению и приносило новые, еще более значительные победы"(7).
В связи с вышесказанным, завершая наше исследование, будет уместным проанализировать те проблемы и трудности, с которыми Вера бахаи сталкивается в наши дни, когда она все более утверждается в качестве признанной мировой религии. В настоящее время община бахаи призвана решить следующие основные задачи: 1) сохранение единства общины; 2) всеобщее участие в делах веры; 3) противостоять растущей оппозиции; 4) сделать жизнь общины бахаи образцом для построения будущей мировой цивилизации.
Важнейшее достояние Веры бахаи - единство, и главную свою цель община видит в том, чтобы помочь человечеству достичь мира и единения. И потому в глазах нашего разуверившегося поколения наиболее убедительным свидетельством в пользу Веры бахаи является тот факт, что она благополучно пережила первый, критический век своей истории, сохранив свою целостность (то есть не подверглась расколу на секты)(8). Одно только это достижение позволяет Вере бахаи занять особое место среди мировых религий, ибо никакое другое религиозное движение не может похвалиться подобным. В религиозных течениях любого рода на ранней, наиболее уязвимой стадии, то и дело возникала схизма; первоначальное учение, как правило, было обречено на трудный путь развития в обстановке соперничества противоборствующих сект и конфессий.
Эти трудности в меньшей степени коснулись более ранних мировых религий, которые направляли энергию и внимание верующих на иные проблемы. Однако когда речь идет о Вере бахаи, то признаком, указывающим на Божественное происхождение веры, следует считать именно единство. Бахаулла в самых суровых выражениях осуждал любые попытки заронить в общину семя раздора и раскола(9). Не существует среди бахаи "либералов", "ортодоксов" или "протестантов". Есть просто бахаи, члены единой общины, целостного организма.
Каков же прогноз на будущее? Чего можно ожидать, когда Вера бахаи все более распространяется по всему миру, охватывая людей разных культур, народы, совершенно несхожие между собой? Удастся ли сохранить прежнее единство при условии, что некоторые общины на десятилетия опережают другие по глубине восприятия некоторых принципов вероучения, а в то же время на десятилетия отстают в том, что касается материальных ресурсов и искусства управления? Жизнь современного общества, как никогда, политизирована. Сумеют ли общины бахаи в постоянно раздираемых национальными и культурными противоречиями странах привлекать в свои ряды новых членов, находившихся ранее во враждующих лагерях? Для сохранения единства веры жизненно важен авторитет Всемирного Дома Справедливости. Удастся ли ему в наш век всеобщего разлада поддерживать дисциплину в крайне разнородной и быстро растущей общине? И сможет ли община бахаи поддерживать единство вероучения, признавая, в первую очередь, те толкования наследия Бахауллы, которые исходят от признанных его преемников, в том числе Хранителя веры Шоги Эффенди?
Очевидно одно - сегодня, как никогда, община бахаи готова преодолевать стоящие перед ней трудности. Никому из тех, кто имеет хотя бы отдаленное представление о вероучении и истории бахаи, не придет в голову оспаривать позиции Всемирного Дома Справедливости как единственного полноправного законодательного органа общины. Документы, касающиеся деятельности этого органа, широко и в полном объеме публикуются; в избрании Всемирного Дома Справедливости в соответствии с принципом, заповедованным Бахауллой, участвуют все верующие. Всемирный Дом Справедливости осуществляет руководство мировой общиной, разрабатывая широкомасштабные планы распространения веры, в ходе выполнения которых все прочие органы управления общины действуют в соответствии с его указаниями.
В настоящее время главные трудности Веры бахаи связаны с быстрым ростом общины, с одной стороны, и нестабильностью обстановки в мире - с другой. В последнее время Веру бахаи ежегодно принимают десятки тысяч людей, и приток новообращенных постоянно растет. Особенно это касается стран третьего мира. Сегодня Всемирная община бахаи большей частью состоит из простых людей, которые "сердцем" прозрели истину посланнической миссии Бахауллы и были вдохновлены высоким духом и практическими свершениями его последователей.
Среди новообращенных много неграмотных и, в связи с этим, сплочение общины в большой степени зависит от доступности транспортных средств и средств связи, а они в настоящее время в некоторых неспокойных регионах мира весьма ненадежны. И Абдул-Баха, и Шоги Эффенди предвидели, что время от времени, из-за царящего в мире беспорядка, грозящего превратиться в полный хаос, сообщение со Всемирным Центром может быть на какой-то период прервано (как это было во время первой и второй мировых войн). Сумеет ли едва появившаяся на свет административная система бахаи сохранить в такой ситуации целостность вероучения и единство действий?
Бахаи верят в лучшее. По их мнению, из Завета Бахауллы со всей убедительностью следует, что Бог и в дальнейшем сохранит общину от раскола, как хранил Он ее в последние, исполненные превратностей, годы. Разумеется, административным органам веры, в соответствии со священным Писанием, дано право отлучения тех, кто группами или поодиночке, невзирая на увещевания и предупреждения, попытаются учинить раскол. Как бы то ни было, очевидно одно: в наши дни община бахаи вступает в ту стадию развития, когда ее с таким трудом сохраняемое единство подвергнется еще более суровым испытаниям.
Вторая важнейшая задача общины - привлечение всех верующих к активному участию в ее деятельности. На первый взгляд, такая задача едва ли покажется трудной. Вера бахаи не признает духовенства, и уже сегодня одной из отличительных особенностей сообщества стало широкое вовлечение верующих в дела общины - и тех, кто занимает высокое положение в администрации, и рядовых бахаи.
Однако отсутствие иерархии в общине представляет собой нечто более значимое, чем просто приятное "приложение" к ее жизни, и является непременным условием выживания и роста сообщества. Raison d'etre [cмысл существования (фр.)] Веры бахаи заключается в том, чтобы построить новое общество - модель будущей всемирной цивилизации. Успехи веры, как утверждал основатель религии, будут находиться в прямой зависимости от последовательного выполнения этой миссии. Гарантией тому послужит мобилизация огромных людских и материальных ресурсов. При относительно небольшой численности общины необходимые ресурсы станут доступны только в том случае, если удастся побудить к активному участию в ее проектах всех или, по крайней мере, подавляющее большинство ее членов. Без сомнения, именно этим руководствовался Всемирный Дом Справедливости, называя "всеобщее участие" одной из задач своих первых всемирных планов, к выполнению которых бахаи приступили в апреле 1964 года, через год после первых выборов во Всемирный Дом Справедливости(10). В посвященной данному вопросу публикации Всемирного Дома Справедливости сказано следующее:
"... крайне важно участие каждого верующего; в этом кроется источник жизненных сил, ранее нам неведомых... Если каждый верующий будет свято исполнять свои обязанности, какой мощный прилив сил испытает весь организм! Этот жизненный подъем даст толчок дальнейшему росту и станет для всех нас еще большим благословением.
Ключ к секрету всеобщего участия можно найти в широко известном высказывании Учителя (то есть Абдул-Баха), который призывал друзей любить и ободрять друг друга, трудиться сообща, уподобиться единой душе в едином теле и по-настоящему сплотиться в один здоровый организм, животворимый и озаряемый Духом"(11).
Очевидно, что в общине бахаи на западе этот призыв нашел отклик. Что касается более молодых общин в Африке, Южной Америке, Азии и на островах Тихого океана, куда Вера бахаи была впервые принесена пионерами и странствующими учителями из Ирана и Северной Америки, то в призыв ко всеобщему участию здесь вкладывается пока что более ограниченное содержание: местным бахаи предстоит взять на себя всю полноту ответственности за управление делами веры в своих странах, приняв ее из рук пионеров; им также надлежит творчески применять вероучения, учитывая особенности культурной среды.
В этом направлении сообщество бахаи в целом уже добилось впечатляющих успехов. На старых фотографиях Национальных Духовных Собраний в отдаленных регионах мира (более того, даже и в малых европейских странах) можно увидеть немало пионеров - иностранцев. В настоящее время положение полностью изменилось. Сегодня едва ли найдется хоть одна национальная община, где дела веры не находились бы полностью в руках уроженцев данной страны. Однако самостоятельное выполнение административных обязанностей - это всего лишь первый шаг. Члены этих многочисленных молодых общин должны взять на себя всю ответственность за выполнение конкретных дел, намеченных планами Всемирного Дома Справедливости, а это организация школ и центров бахаи, осуществление проектов экономического развития региона, всемерное укрепление связей с гражданскими властями всех уровней.
Никакое другое начинание не требует от своих участников такой личной ответственности, как дело распространения Веры бахаи. Несмотря на то, что столь быстрому увеличению числа верующих, какое наблюдается сегодня в общине бахаи, могли бы позавидовать многие религиозные сообщества, одного этого недостаточно для построения задуманной Бахауллой общины, объединяющей миллионы сторонников веры. Причина, без сомнения, кроется в том, что сегодня лишь незначительная часть бахаи принимает непосредственное участие в проектах распространения веры. Возможно, недостаточно быстрый рост общины связан отчасти с запретом активно "вербовать" новых членов, разумность которого мало кто решится оспаривать. Однако теперь, когда многие бахаи успешно привлекают к себе новых сторонников, не нарушая при этом упомянутого требования, становится очевидным, что совершенно необходимо активизировать процесс распространения веры за счет личного участия в нем каждого верующего.
Подводя итоги, скажем, что при нынешнем положении вещей открываются широкие возможности для тысяч бахаи, активно участвующих в делах веры, и которые вряд ли нашли бы достойное применение своим способностям на другой стезе. Удастся ли использовать возможности этих людей или, под давлением политических и экономических проблем, наиболее способные члены общины обратят свою энергию на достижение иных целей, как это случилось с членами многих других религиозных организаций? Сумеют ли бахаи из многочисленных недавно образовавшихся национальных общин принять образ жизни, привнесенный в их страны пионерами из-за рубежа, приспособив его к местным традициям и сохранив при этом верность идеалам Бахауллы? Удастся ли им изыскать те людские ресурсы, в которых мировое сообщество бахаи так настоятельно нуждается для выполнения своих грандиозных программ?
Задачи, подобные тем, что описаны выше, являют собой стимул для развития общины и способствуют ее дальнейшему росту и укреплению. Существуют и иного рода проблемы. Имеются люди, настроенные враждебно по отношению к Вере бахаи, стремящиеся остановить ее распространение, в некоторых случаях даже уничтожить ее. Бахаи, как правило, не склонны к разговорам на эту тему, но вероучители не раз затрагивали ее, причем в самых резких выражениях. Так, Шоги Эффенди говорил:
"Как же могут те темные, необузданные силы, что являются источником нарушения социального, политического и экономического равновесия общественного организма... не посягнуть заодно и на юную Веру, учение которой находится в столь тесной и живой связи со всеми этими областями человеческой жизни и поведения?
Поэтому не приходится удивляться тому, что, находясь в этом водовороте противоборствующих сил, они (бахаи) видят, как посягают на их свободу, принижают их вероучение, извращенно толкуют их намерения, подвергают нападкам институты Веры, ставят под сомнение авторитет веры, нарушают права верующих"(12).
На протяжении своего более чем столетнего существования молодая религия постоянно, в большей или меньшей степени, подвергается преследованиям. В последнее время нападки ужесточились и необходим решительный и единодушный отпор со стороны всемирной общины бахаи. В некоторых мусульманских странах противостояние приняло форму откровенного преследования, а в Иране, на родине веры, гонения повлекли за собой неисчислимые человеческие страдания.
Главным преступлением Веры бахаи в глазах шиитского мусульманского духовенства Ирана является само ее существование. По утверждению мусульманских богословов-фундаменталистов, после пришествия Мухаммада Божии Посланники более не будут являться, а Ислам останется последним и окончательным религиозным Откровением для всего человечества. В свете подобных воззрений появление новой религии абсолютно невозможно. Поставленные перед фактом существования, более того, быстрого распространения Веры бахаи, фанатические приверженцы Ислама, особенно в шиитском Иране, называют новую веру то ересью, то политическим движением, то заговором против Ислама и считают ее искоренение богоугодным делом.
При шахском режиме власти, под нажимом духовенства, отказывали Вере бахаи в официальном признании, которое поставило бы ее в один ряд с верованиями прочих религиозных меньшинств Ирана: иудеев, христиан и зороастрийцев. Поскольку гражданские права верующих в Иране зависят от официального статуса веры, это означает, что 300 тысяч бахаи, численно превосходящие все три прочие религиозные меньшинства вместе взятые, не защищены законом.
В результате бахаи постоянно подвергались жестоким притеснениям со стороны противников веры из среды мусульманского большинства. Кладбища бахаи часто осквернялись толпами, подстрекаемыми фанатиками-мусульманами; нередки были случаи унижения детей бахаи в школах, где их обзывали "грязными баби"; бахаи не принимали на службу в некоторые правительственные учреждения; многие последователи веры становились жертвами избиений, насилия, случались и убийства, совершаемые по наущению шиитского духовенства. Время от времени шахский режим сам провоцировал преследования, используя бахаи в качестве прикрытия с целью отвлечь внимание народа от политических и экономических проблем. В 1955 году, когда организованные сверху гонения в очередной раз возобновились, потребовалось вмешательство со стороны Организации Объединенных Наций(13).
После исламской революции в начале 1979 года ситуация еще более ухудшилась(14). По указанию пришедшего к власти шиитского духовенства собственность бахаи была конфискована, святые места захвачены вооруженными мусульманскими бандами и разрушены, кладбища перекопаны бульдозерами; членов общины увольняли с работы, лишали пенсии, у них отнимали сбережения, их детей исключали из школ. Новая исламская конституция, принятая осенью 1979 года, еще более усугубила бесправное положение бахаи.
Летом 1980 года революционные комитеты приступили к арестам членов Местных и Национального Духовных Собраний, а также наиболее выдающихся сторонников веры. За арестами последовали смертные приговоры. Несмотря на все попытки сторонников режима за пределами Ирана выдать эти убийства за казни шпионов, тексты судебных приговоров недвусмысленно свидетельствуют о другом: основанием для обвинения служили принадлежность к Вере бахаи и членство в общине; каждому приговоренному предлагали сохранить жизнь, если он примет Ислам. Проправительственная пресса Ирана открыто называла казни и другие акты гонений мерами по искоренению "ереси бахаи"(15). А в августе 1983 года исламский режим наложил официальный запрет на все религиозные институты, учебные заведения и благотворительные организации бахаи в Иране. Следуя принципу подчинения гражданским властям, Национальное Духовное Собрание бахаи Ирана распустило все Местные Духовные Собрания, а вслед за тем объявило о своем самоупразднении. Несмотря на это, по указу властей начались аресты бывших членов Духовных Собраний. Конгресс Соединенных Штатов заслушал свидетельство очевидцев о том, что узников систематически подвергали пыткам с целью добиться отречения от веры и признания в шпионаже.
В ответ на эти преследования бахаи предприняли действия в двух направлениях. После того, как остались без ответа многочисленные обращения к властям революционных режимов Ирана, была предпринята попытка объединенными усилиями добиться вмешательства мировой общественности. Начиная с 1980 года, когда канадским парламентом была единодушно принята резолюция, призывавшая Иран прекратить кампанию террора, парламенты ряда стран мира стали оказывать давление на правительство Ирана. Осенью 1980 года этому примеру последовал Европейский парламент. В некоторых комиссиях ООН ежегодно стали проводиться слушания по данному вопросу и приниматься соответствующие резолюции. В марте 1984 года генеральному секретарю ООН было поручено произвести расследование. Конгресс Соединенных Штатов дважды выступил с резким осуждением репрессий. Оказанное давление, а также широкое освещение судеб бахаи средствами массовой информации вынудило иранские власти проявить некоторую сдержанность. Полного истребления бахаи, коим в свое время угрожали экстремистки настроенные элементы из среды шиитского духовенства, не произошло(16).
Однако с течением времени, вероятно, станет очевидным, какое важное значение имела линия поведения самой иранской общины бахаи в обстановке обрушившихся на нее гонений. Несмотря на жестокие преследования, которым их подвергали муллы, иранские бахаи по-прежнему с большим уважением относятся к Исламу. Обвинение в том, что их вера противопоставила себя Исламу, бахаи считают в высшей степени необоснованными. Они указывают, что христиане, иудеи, буддисты и индуисты, принимая Веру бахаи, признают при этом Божественное происхождение Ислама и его Пророка.
Кроме того, община явила убедительное доказательство своей приверженности принципу лояльности и неучастия в политических движениях. Являясь самым гонимым меньшинством в современном Иране, бахаи, тем не менее, всегда отказывались принимать участие в различного рода акциях гражданского неповиновения, которые устраивали противники исламского режима с целью его свержения. Более того, в течение первого года преследования бахаи не обращались к заступничеству мирового сообщества, тем самым давая главарям режима возможность одуматься. В годы правления династии Пехлеви бахаи неизменно придерживались той же линии. Бахаи полагают, что в долгосрочной перспективе такой образ действий является гарантией выживания их веры.
Если судить непредвзято, то следует признать, что выпавшие на долю иранской общины испытания принесли религии бахаи немалую пользу, хотя заплачено за это дорогой ценой. Благодаря широкой кампании в защиту гонимых иранских бахаи о вере, ее принципах и учении узнало множество людей: правительственные чиновники, ученые, работники средств массовой информации и широкие слои населения в разных странах мира. Суть разногласий, возникших между иранскими властями и сторонниками Веры бахаи, свидетельствует о миролюбии и прогрессивной направленности этого вероучения. Что же касается бахаи других стран, то их совместные действия, направленные на защиту своих единоверцев от необоснованных и варварских гонений, помогают сплотиться этому столь разнородному мировому сообществу. А самое главное - героическое самопожертвование иранских верующих во имя своей веры свидетельствует о том, что изначальная духовная сила не иссякла. Вновь, на сей раз перед телевизионными камерами, подтвердилась справедливость старинного изречения: "Вера всходит на крови мучеников".
Бахаи подвергаются преследованиям не только в мусульманских странах. Враждебное отношение к Вере бахаи, как и ко многим другим религиям, характерно также для тоталитарных режимов. В нацистской Германии Вера бахаи была официально поставлена вне закона, деятельность общины запрещена. Причиной послужила исповедуемая бахаи доктрина равенства всех рас. В странах с коммунистическим режимом положение религии бахаи столь же плачевно. Марксистская теория, отрицающая существование Бога и разумной души, а также рассматривающая историю человеческого общества с материалистических позиций, не приемлет и Веру бахаи. В марксистской концепции мира нет места позднейшим Божиим Откровениям. В советской России бахаи подвергались преследованиям: большинство их было арестовано и выслано в Сибирь; институты веры были распущены, литература и архивы конфискованы, просветительская и проповедническая деятельность запрещена. Дом Поклонения в Ашхабаде, первый во всем мире храм бахаи, был конфискован властями(17). В настоящее время положение веры в различных странах Восточной Европы неодинаково, но везде, где общины бахаи еще существуют, на их деятельность наложены жесткие ограничения(18).
В результате полного неприятия властями духовных основ Веры бахаи - по причинам как философского, так и политического характера - диалог между ними и верующими до сих пор был невозможен [Положение изменилось после 1989 года, когда начались коренные преобразования в странах Восточного блока]. Такому положению придет конец только тогда, когда власти в этих странах изменят свой воинственный антирелигиозный настрой. Можно сказать с полной уверенностью, что в политическом отношении Вера бахаи не представляет никакой угрозы ни для одного из режимов(19). Община тщательно избегает всего, что поставило бы под сомнение ее непричастность к политике той или иной страны или группы стран. Вместо этого она активно сотрудничает с ООН, ее дочерними организациями и подразделениями.
По мере роста общины бахаи ученые - приверженцы этой религии предпринимают попытки проанализировать в свете учения Бахауллы проблемы экономики. Все чаще они вступают в диалог с представителями различных школ общественно-экономической мысли, включая и сторонников марксизма. Без сомнения, подобные контакты обогатят жизнь общины и будут способствовать развитию научной мысли ученых-бахаи. Бахаи надеются, что это поможет избежать новых идеологических столкновений.
Наконец, Вера бахаи испытывает постоянные нападки со стороны различных представителей традиционного Христианства, в особенности новых миссионеров(20). Ни один регион земного шара не выглядит, с точки зрения христианских проповедников-миссионеров, столь бесплодным и безнадежным, как мусульманский Ближний и Средний Восток. Более семидесяти лет назад Эдвард Гренвилл Браун указывал, что в рядах христианских миссионеров, обескураженных своими неудачами, растет зависть к проповедникам Веры бахаи, действующим в той же местности. Эта враждебность со стороны сторонников христианства усилилась вследствие успешного распространения Веры бахаи в странах Запада. В результате миссионеры, объединившись со своими противниками-мусульманами, предприняли попытки очернить в печати принципы и деятельность бахаи. Вера, ставшая на Востоке объектом жестоких преследований, столкнулась на Западе с тем, что ее история и основы учения грубо искажаются и ее пытаются противопоставить Христианству(21).
В наши дни противники Веры бахаи среди христианского духовенства пытаются опорочить, в первую очередь, не духовную доктрину, а историю Веры бахаи. Выдавая себя за независимых ученых, ознакомившихся с Верой бахаи в ходе сравнительного изучения религии, эти авторы зачастую описывают историю веры как некий религиозный заговор, предпринятый и продолженный некоторыми людьми, которых отличали сомнительные моральные качества(22). Исследователи религии обычно упускают из виду свойственное подобным авторам слишком вольное обращение с документами и историческими фактами, и не удивительно, что такого рода сочинениям иногда сопутствует успех. У многих рядовых читателей, не имеющих критериев для оценки подобных трудов, их внушительный объем вызывает ошибочное впечатление исчерпывающей полноты и академичности.
Такого рода нападки становятся еще одним испытанием для бахаи. Нет ничего удивительного в том, что бахаи, как правило, отказываются вступать в религиозные споры. Причина здесь глубже, чем естественное нежелание быть вовлеченными в конфликт. Она в том, что в самом вероучении резко осуждаются споры и препирательства. Абдул-Баха говорил по этому поводу:
"Не следует вам различать зло во зле и затем входить в сделку с собственным мнением, ибо относиться мягко и кротко к тому, кого считаешь носителем зла или врагом, есть лицемерие, и это недостойно и непозволительно. Подобает вам считать друзьями врагов своих, взирать на недоброжелателей своих как на желающих вам добра и сообразно относиться к ним.
Действуйте так, дабы сердца ваши были свободны от злобы"(23).
Именно поэтому бахаи в большинстве случаев предоставляли институтам своей веры отвечать на критику в свой адрес со стороны отдельных фанатично настроенных ревнителей христианской церкви. Когда же начались нападки на веру в средствах массовой информации, Духовные Собрания бахаи ответили публичными заявлениями со ссылками на заслуживающие доверия научные источники. Однако можно ожидать, что в связи с ростом религиозного фундаментализма во многих странах, определенные представители христианского духовенства еще с большей ожесточенностью обрушатся на исповедуемые бахаи идеи будущего мироустройства.
Враждебность со стороны внешних сил служит испытанием, и по мере расширения сферы деятельности общины и роста ее популярности испытание это принимает новые формы. Достоинство, с каким бахаи встречают гонения и нападки на их веру, несомненно скажется на складывающемся у народов мира представлении об этой религии и окажет воздействие на жизнь самой общины.
Для исполнения заветов Бахауллы недостаточно, однако, сохранять единство веры, противостоять нападкам на нее, привлекать как можно большее количество верующих к делу распространения учения. Всего этого, по-видимому, недостаточно и для того, чтобы убедить человечество в истинности Откровения Бахауллы, которому принадлежит будущее. Необходимо, чтобы наше разуверившееся поколение усмотрело в образе жизни бахаи новые привлекательные черты. Ниже следует широко известное высказывание Шоги Эффенди:
"Безраздельное и окончательное торжество этого Святого Дела зависит полностью и исключительно от того, насколько наша внутренняя жизнь и моральный облик способны отразить во множестве своих граней сияние вечных истин, возвещенных Бахауллой"(24).
Едва ли можно усомниться в том, что община бахаи наивыгоднейшим образом отличается от большей части прочих моделей религиозных общин, известных современности. Начиная с первых дней истории Веры бахаи личностные качества ее последователей всегда вызывали восхищение наблюдателей. В конце прошлого века Эдвард Гренвилл Браун отмечал:
"Мне часто приходилось слышать, как христианские священники выражали удивление по поводу необычайных успехов миссионеров баби (то есть бахаи), особенно заметных на фоне их собственных, едва ли не полных провалов... Ответ на это, как я полагаю, ясен как день. (Следует ряд критических замечаний по поводу христианского сектанства)...
Однако внимание западных наблюдателей привлекает в Вере баби, в первую очередь, полнейшая искренность ее последователей, их жертвенная готовность претерпеть пытки и принять смерть во имя Веры, непоколебимая убежденность в правоте своих религиозных воззрений, доброе отношение к ближним и, в особенности, к единоверцам"(25).
В наши дни мнения, высказываемые наблюдателями об общине, столь же благоприятны. Осуществление на практике полной расовой интеграции в рамках общины, полный отказ от полемики на религиозные темы и критики других вероучений, отсутствие скандалов, связанных со злоупотреблениями в сфере морали и финансов, столь обычных в наши дни для других религиозных конфессий; сдержанная, лишенная всякой навязчивости проповедь веры, общеизвестное гостеприимство - вот те особенности общины, благодаря которым она пользуется всеобщим уважением.
Однако углубляющийся кризис, охвативший все человечество, ставит новые, захватывающие дух задачи перед общиной, цель которой - проложить путь для будущих радикальных перемен в обществе. Станет ли семейная жизнь бахаи, основанная на духовных принципах учения Бахауллы, притягательным примером для людей Запада, дав им надежду на то, что распад семьи, происходящий в современном обществе, может быть остановлен? В Африке вражда между племенами сводит на нет попытки различных политических и религиозных движений создать жизнеспособное ядро общества нового типа, смогут ли решить эту задачу национальные общины бахаи? Для многих азиатских культур, несмотря на наличие в странах региона согласованных программ образования, характерно, как и в прошлые века, подчиненное положение женщины в обществе. В общинах бахаи делается все, чтобы преодолеть этот пережиток. Сумеют ли общины воплотить в себе дух учения Бахауллы о равенстве полов, чтобы женщины-бахаи поистине осознали свою преобразующую роль в обществе, оправдав таким образом ожидания основателя их веры?
Наконец, удастся ли общине бахаи доказать, что учение Бахауллы способно указать выход из тупика экономических проблем, губительным образом отражающихся на социальной и духовной жизни человечества? В странах третьего мира, в ряде регионов, бахаи уже составляют большинство населения, и Местным Духовным Собраниям приходится воочию сталкиваться с подобными проблемами. На Международном съезде бахаи в 1983 году Всемирный Дом Справедливости объявил о создании нового Отдела социального и экономического развития. К общинам бахаи был обращен призыв приступить, "опираясь на массы", к осуществлению различных проектов, направленных на внедрение в жизнь социальных и экономических принципов, провозглашенных в Писаниях Бахауллы. Очевидно, что община видит свою задачу не в разработке теории, а в приобретении на практике экономических знаний и опыта. В предстоящие трудные годы этот аспект жизни общины бахаи должен привлечь к себе особо пристальное внимание.
Стоящие перед общиной бахаи задачи станут испытанием мужества и энтузиазма верующих в заключительные годы двадцатого столетия. В первую очередь подвергнется испытанию на прочность модель устройства всемирной общины бахаи, призванная служить прообразом общества будущего. В ближайшие годы последователям Бахауллы необходимо будет прийти к глубокому осознанию смысла тех высказываний их вероучителя, в которых он указывает на различие между его миссией и задачами, возложенными на его предшественников, Божественных Явителей прошлого:
"Воистину, Он (Иисус) изрек: "Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков". Ныне же мы говорим: "Идите за Мной, дабы Мы сделали вас теми, кто возродит род человеческий"(26).
От взора наблюдателей не может ускользнуть тот факт, что в наши дни перед Верой бахаи открываются огромные, доселе невиданные возможности. Кажется, мир готов, наконец, прислушаться к проповеди бахаи. Об этом говорит не только растущее число новообращенных во всех уголках земного шара. Не менее важно широкое признание за пределами общины правильности того диагноза, который поставил человеческому сообществу в своих Писаниях Бахаулла. Утрата веры в технический прогресс и в действенность политических мер, а также в то, что достижения в материальной сфере смогут преобразовать мир, повсеместно сопровождается растущим убеждением - глубокие социальные преобразования неразрывно связаны с определенными переменами в сфере духа и морали. Иначе говоря, все больше мыслителей сходится на том, что в "едином мировом поселении", возникновение которого возможно благодаря успехам науки и техники, жить можно лишь при условии, что некая универсальная система ценностей объединит человечество в стремлении к общим целям. Аурелио Печчеи в последнем кратком президентском обращении к членам Римского клуба, собравшимся в Будапеште, сказал по этому поводу следующее:
"Благодаря поразительным достижениям в области науки, техники и производства, мы накопили ресурсы и создали машины с фантастическими возможностями; но мы не пришли еще к ясному пониманию наших новых возможностей и возросшей ответственности за судьбу мира, обусловленную этими достижениями...
В результате мы столкнулись с необходимостью создать новую, отвечающую нуждам времени жизненную философию. Каркас постройки должны составить "столпы мудрости", сообразные духу и потребностям нынешнего столетия"(27).
Убежденность Аурелио Печчеи в том, что основой общественного порядка является вера, а "земля есть единый хозяйственный организм" (выражение, заимствованное у бахаи), разделяет множество социологов, политологов и экономистов(28). В 1980 году были опубликованы результаты серьезного исследования, проведенного комиссией Брандта, которые служат предупреждением о том, что пересмотр нашей системы ценностей есть вопрос жизни или смерти(29). Благодаря появлению многочисленных трудов таких популяризаторов, как Алвин Тоффлер, Мэрилин Фергюсон, Фритьоф Капра и Джон Нейсбитт, можно не сомневаться, что о Послании бахаи и о его философском смысле стало широко известно читающей публике(30). Международные конференции, посвященные вопросам будущего и ставшие объектом усиленного внимания со стороны средств массовой информации, привлекли интерес публики к тем вопросам, которые ранее занимали умы одних лишь богословов.
Если человечество в поисках безопасности для общества двинется в указанном направлении, а Вера бахаи не свернет с того пути, которым неуклонно следовала до сих пор, то можно надеяться, что где-то впереди нас ждет та конечная остановка, о которой столетие назад говорил Бахаулла:
"Наступает День, когда самые превосходные дары Бога изольются на людей, День, когда Его величайшие милости обращены будут ко всей твари. ... Скоро закатится порядок нынешнего дня и новый заступит на его место"(31).
- Информация о материале
- Просмотров: 3071
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Приложение I - Эдвард Гренвилл Браун
Эдварду Гренвиллу Брауну принадлежит особое место в ранней истории Веры бахаи. В 1880 году, изучая в Кембридже медицину, Браун впервые почувствовал интерес к той области исследований, которой предстояло стать делом всей его жизни, а именно к литературе и истории Персии. Это побудило его в дальнейшем обратиться к изучению движения баби, о котором он впервые узнал из авторитетной монографии Жозефа Артюра де Гобино "Религиозные и философские учения Центральной Азии". В 1887-1888 годах Браун совершил путешествие в Персию, а затем стал собирать и переводить тексты религиозной литературы баби и бахаи и приступил к подготовке научных монографий на эту тему. Часть трудов была опубликована при содействии Королевского Азиатского Общества.
Исследования Брауна привели его в Палестину, где в 1890 году он четыре раза удостоился чести беседовать с Бахауллой (это было за два года до кончины Бахауллы). Браун, в котором блестящий ум ученого сочетался с восторженным идеализмом, почувствовал неодолимое влечение к новой вере, история которой была полна примеров высокого героизма. Это нетрудно заметить, читая предисловие к сделанному им переводу "Повествования путешествия" Абдул-Баха(1) и обширную статью "Бабизм", представляющую собой часть исследования "Религиозные системы мира"(2).
К сожалению, со временем Браун стал совмещать науку с политикой. Восхищаясь народом Персии, Браун жаждал видеть его свободным от пут невежества и двойного гнета - со стороны шиитского духовенства и каджарской династии. Поэтому он стал сторонником, так называемого, Конституционного движения в Персии(3). Браун собирал пожертвования в пользу движения, выступал с речами в его защиту. Дом Брауна в Кембридже стал временным приютом для персидских изгнанников. К либеральным политическим симпатиям Брауна в немалой степени примешивались и национальные: в кругах сторонников Британской империи конституционалистов рассматривали как естественных союзников в борьбе против царской России, поддерживающей каджарских шахов.
Считая общину бахаи (Браун упорно продолжал называть ее общиной баби) многообещающей прогрессивной силой Персии, Браун надеялся, что именно бахаи приведут страну к желанным политическим и социальным переменам. К глубокому разочарованию Брауна, бахаи не пожелали быть втянутыми во внутренние и внешние политические конфликты. Причина заключалась в том, что Бахаулла, возвестив себя Пророком на стезе, проложенной Бабом, отказался поступиться общечеловеческими принципами своего Откровения ради узких политических интересов. В приводимом ниже высказывании Брауна о выдвинутой Бахауллой концепции единства человечества явственно ощущается досада:
"Бахаизм, как мне представляется, чересчур космополитичен по своим целям, чтобы эффективно служить делу возрождения (имеется в виду - политической жизни в Персии). "Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, - говорил Бахаулла, - а тот, кто возлюбил весь мир". Чувства, достойные восхищения, но в наши дни Персия нуждается в таких людях, которые превыше всего любят как раз свою страну (курсив наш. - авт.)"(4).
Среди бабидов нашлась лишь небольшая горстка людей, согласившихся принять предложенную Брауном политическую программу. Это были азали, которые отдалившись к тому времени от своего прежнего лидера Мирзы Яхья, в одиночестве отбывавшего ссылку на острове Кипр, превратились вдруг в политических идеологов, журналистов и заговорщиков(5). Одновременно они завязали оживленную переписку с Брауном и, по словам последнего, сделались его самыми надежными соратниками. Именно эти амбициозные политические карьеристы, намеревавшиеся использовать наследие Баба в собственных интересах (чему воспрепятствовал Бахаулла), и снабдили Брауна теми документами, на которых были основаны многие его позднейшие исследования(6).
Эти обстоятельства привели к плачевному, с точки зрения науки, результату. Акции азали оказались не более чем побочным эпизодом истории Веры бахаи, а ключевые документы, к которым Браун отнесся с полным доверием, со временем были разоблачены как подделка(7). В особенности приходится сожалеть о том, что, поддавшись чужому влиянию, Браун счел особо важным один весьма странный документ, обнаруженный им, как полагали, в 1892 году среди бумаг покойного графа де Гобино. Впоследствии Браун опубликовал этот документ под эзотермическим персидским названием "Китаб-и-Нуктат уль-Каф" ("Книга точки К"). Было бы излишне приводить здесь эту историю во всех подробностях, но краткого пересказа она заслуживает, ибо поможет понять, почему на какое-то время исследователи Веры бахаи были введены в заблуждение.
Книгу "Нуктат уль-Каф", представляющую собой лживую, сфабрикованную историю Веры баби, Браун приписал почитаемому бахаи мученику-бабиду Хаджи Мирза Джани, казненному сорок лет назад, в 1852 году. Известно, что Хаджи Мирза Джани написал воспоминания о некоторых событиях, участником которых ему довелось быть. Приписывая ему авторство "Нуктат уль-Каф", Браун полностью полагался на свидетельство лишь одного человека - Мирзы Яхья, к тому времени полностью дискредитировавшего себя в глазах большинства своих прежних сподвижников. Сам же манускрипт был анонимным.
Хотя, по всей видимости, отрывки из утраченных воспоминаний Джани действительно вошли в рукопись, Брауну следовало бы понять, что мученик-бабид не мог быть автором "Нуктат уль-Каф". Помимо других свидетельств, в книге имеются ссылки на события, происшедшие в 1853-1854 годах, то есть через год после смерти Джани. Более того, есть серьезные основания полагать, что окончательная версия относится к концу 1860-х годов и рукопись была послана анонимно в Париж либо самому Гобино, либо, после смерти графа, в Национальную библиотеку, куда было отдано собрание книг покойного. В книге Гобино "Религиозные и философские учения Центральной Азии" ссылки на собственную библиотеку отсутствуют; в противном случае эти ссылки стали бы для нас надежным источником сведений(8). Выдающийся ученый-бахаи Мирза Абуль-Фазль Гульпайгани, работавший одно время с копией подлинных мемуаров Джани, решительно отвергает тождество последних с "Нуктат уль-Каф ".
Так как текст "Нуктат уль-Каф" содержит неумеренные похвалы Мирзе Яхья, а признанная всеми ведущая роль Бахауллы принижена, то остается предположить, что манускрипт представляет собой попытку сторонников Мирзы Яхья вернуть ему прежнее положение в общине, сильно пошатнувшееся к концу 1860-х годов. Странный характер некоторых богословских рассуждений, в духе широко известных высказываний Яхья, делает такое предположение еще более убедительным. Чтобы снять покров с тайны происхождения упомянутого документа, предстоит еще немало потрудиться.
Браун, однако, счел "Нуктат уль-Каф" подлинной историей столь заинтересовавших его событий. Невзирая на все объективные свидетельства, он поддался влиянию своих союзников-азали, уверявших его в том, что община бахаи намеренно сохраняла этот странный документ в тайне, ибо ее целью было переписать заново историю Веры баби, дабы подкрепить притязания Бахауллы. Как явствует из некоторых высказываний Брауна, он сознавал, что оказался в том же положении, что и некоторые современные ему исследователи Библии, сторонники так называемого сверхкритицизма, обнаружившие во всех синоптических Евангелиях намеки на наличие соперничавших раннехристианских сект(9).
В результате внимание исследователя было отвлечено от решающих событий эпохи становления новой веры. Возможно, понимая это, Браун не прерывал связи с общиной бахаи. Он поддерживал переписку с Абдул-Баха; во время поездки Абдул-Баха по странам Европы в 1911 году Браун встречался с ним в Лондоне и Париже, а в январе 1922 года опубликовал некролог в связи с кончиной Абдул-Баха в "Журнале Королевского Азиатского Общества". Покойный лидер Веры бахаи был назван человеком, "превзошедшим всех других современных азиатских мыслителей и вероучителей по своему влиянию на общество, причем не только Востока, но и Запада".
Первая серьезная попытка оценить вклад Брауна в историю Веры бахаи была сделана в 1970 году англо-иранским ученым Хасаном Балиуджи в работе "Эдвард Гренвилл Браун и Вера бахаи". Дать окончательную оценку роли Брауна, а также отделить его подлинный, долговечный вклад в науку от того, что продиктовано сиюминутными политическими интересами, предстоит будущим исследователям. К какому бы мнению они ни пришли, остается несомненным одно - изучение Брауном истоков Веры бахаи стало выдающимся вкладом в историческую науку благодаря тому, что к исследовательскому интересу примешивалась глубокая личная симпатия, побудившая крупного западного ученого оставить подробнейшие записи о своих встречах с основателями нового веручения.
- Информация о материале
- Просмотров: 2447
--- электронный текст может незначительно отличаться от напечатанного в книги ---
Вера бахаи в России
Исторический очерк
Нэнси Аккерман, Грэм Хассел
Приложение II к русскому изданию книги
У. Хэтчера и Д. Мартина Новая мировая религия
с которой ничто не может сравниться.
Бахаулла
В истории Веры Бахаи Россия сыграла примечательную роль.
- В 1852 году российское правительство, единственное в мире, ходатайствовало об освобождении основателя веры Бахауллы, когда он по ложному обвинению был заключен в тюрьму, и предложило ему убежище.
- В 1880 годах российский суд впервые в истории признал независимый характер Веры бахаи и выступил в защиту прав ее последователей.
- В конце XIX - начале XX века российские ученые и литераторы своими трудами способствовали распространению знаний о новой религии не только в России, но и на Западе.
- В те же годы в Туркестане, входившем тогда в состав Российской Империи, возникла и успешно развивалась одна из первых и самых известных за пределами Персии общин бахаи, и в Ашхабаде был построен первый в мире Дом Поклонения.
Важность этих исторических фактов позволяет поставить Россию в один ряд с теми землями, которые во многом определили судьбу новой религии, - с Ираном, ее родиной, с Северной Америкой, колыбелью ее Административного Порядка, и со Святой Землей (Израиль), где покоится прах ее основателей и находится ее высший орган - Всемирный Дом Справедливости.
Благодаря соседству и исторически сложившимся между Россией и Персией тесным связям, русские одними из первых узнали о зарождении религии баби. В начальный период развития нового религиозного движения большинство иностранных наблюдателей вынуждены были пользоваться искаженными сведениями о ней, поступавшими от враждебно настроенных правительств и духовенства. Россия же - одна из немногих европейских стран - имела в то время представительство в Тегеране, и, возможно, русские дипломаты могли получать доступ к более достоверным источникам информации о важнейших событиях, связанных с ранней историей новой веры.
Русский посол при дворе шаха (1846-1854) князь Дмитрий Иванович Долгоруков хорошо знал о волнениях в Персии и зверских расправах над последователями нового религиозного движения и неоднократно упоминал о них в своих донесениях в Санкт-Петербург. Однако и его сообщения, как и отчеты других иностранных наблюдателей в Персии, порой содержали непроверенные факты. В своей книге "Религии баби и бахаи. 1844-1944" М. Момен пишет о том, как воспринимают современные западные исследователи новую религию, а также объясняет, почему ранние сведения о вере были столь недостоверны: "До возникновения в начале ХХ века общин бахаи и публикации достоверных сведений о новой религии было трудно составить неискаженное представление о самом учении и его истории ввиду того, что в Персии второй половиной XIX века редко кому удавалось получить свидетельства об этой религии из первых рук. Жестокие преследования загоняли движение в подполье, даже слова "Баб", "баби", "бахаи" нельзя было произносить вслух. Западные путешественники не имели возможности непосредственно общаться с бахаи... Однако жестокие преследования баби и бахаи уже привлекли внимание Запада, и авторы путевых заметок, а также исследователи Персии считали своим долгом непременно упомянуть о новой религии; при этом большинство из них вынуждено полагалось на непроверенные сведения, почерпнутые у других наблюдателей. Результатом явились искажения и неточности, которые после многократных повторений стали принимать за правду"(1).
Князь Долгоруков обратился к шаху с просьбой отдалить место заключения Баба от границы с Россией. Неизвестно, руководствовался ли он при этом желанием облегчить участь Баба или просто стремился предотвратить возникновение беспорядков на сопредельной с Россией территории. Между тем интерес иностранных наблюдателей к набиравшему силу новому религиозному движению рос, и русский царь повелел своему консулу в Тебризе продолжить сбор информации о Бабе и его последователях. К сожалению, выполнить это распоряжение оказалось невозможным - казнь Баба уже состоялась. Утром после казни Баба русский консул в Тебризе, возможно, осознавая историческую важность момента, осмотрел место, где лежали останки Баба и казненного вместе с ним верующего. Консула сопровождал художник, сделавший по распоряжению дипломата зарисовки увиденного(2). Полагают, что этот рисунок был позднее отправлен в Санкт-Петербург, где, возможно, и хранится до сих пор в архивах Университета или какого-либо другого научного учреждения.
Из дальнейших действий князя Долгорукова ясно, что он осуждал варварские пытки и публичные казни, которым подвергали бабидов. Когда в 1852 году шах выслал Бахауллу из Персии, князь "сделал все возможное, чтобы доказать невинность" изгнанника(3). Он предложил ему убежище в России и охрану на время переезда. Россия была единственной страной, правительство которой готово было предоставить убежище основателю веры и ходатайствовало о его освобождении. Шах пошел на уступки и освободил узника, но Бахаулла, выразив признательность, отклонил предложенную русским послом помощь - он предпочел подчиниться указу шаха о высылке в Багдад. По приказу Долгорукова на первом этапе ссылки Бахауллу сопровождал официальный представитель русского дипломатического корпуса, проявлявший особую заботу об изгнаннике. На Западе ссылка Бахауллы вызвала новую волну интереса к зарождающемуся религиозному движению. На протяжении всего времени вынужденных странствий изгнанника, от Багдада до города-тюрьмы Акки в Палестине, иностранные дипломаты и историки информировали правительства своих стран о столь заметном явлении в религиозной жизни Персии.
В период ранней истории веры иностранные дипломаты, в том числе и русские, несколько раз оказывали помощь бахаи, предоставляли им убежище, укрывая последователей новой веры от непрекращавшихся преследований со стороны правительства Персии и духовенства(4). В 1903 году бахаи, преследуемые разъяренной толпой, нашли убежище в русском консульстве в Исфахане. Полномочный консул Вороновский обратился от имени гонимых к шаху(5), что послужило поводом для надуманных обвинений в "русской поддержке" бахаи. По иронии судьбы подобное обвинение - в "иностранной поддержке" - позднее было выдвинуто советскими властями против общин бахаи на территории СССР.
Благодаря русским дипломатам интерес к учениям баби и бахаи возник в кругах востоковедов, литераторов, художественной интеллигенции. Появились первые переводы литературы бахаи на русский и другие языки народов России. Русская интеллигенция сыграла важную роль в распространении знаний о вере не только в России, но и в Европе. Уровень работ некоторых русских исследователей, посвященных новой вере, удивительно высок, особенно если учесть, что большинство свидетельств о ней было получено из косвенных источников.
Первое серьезное исследование религии баби принадлежит перу Мирзы Александра Казим-Бека, специалиста по персидской литературе, преподавателя восточных языков Казанского университета, впоследствии, в 1849-1860 годах, профессора и декана факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета. Его труд "Баб и бабиды" вышел в свет в 1865 году, а год спустя был издан на французском языке(6), после чего последовал ряд публикаций о вере в Германии, Франции, Англии и Америке.
Возникновение в Персии новой религии не осталось без внимания и в официальных российских научных кругах. Первым заинтересовался учением баби заведующий сектором восточных языков Азиатского отдела Министерства иностранных дел М. Гамазов. Именно благодаря М. Гамазову и барону В. Р. Розену, основателю восточного отделения Русского Императорского археологического общества, был сохранен и стал известен текст послания Бахауллы Насир-ад-Дин-шаху. История спасения этого документа такова. В 1869 году восемнадцатилетний бахаи по имени Бади пришел пешком из Акки в Персию, чтобы вручить шаху послание Бахауллы. По приказу шаха юноша был схвачен и после жестоких пыток казнен. Русское посольство в Персии, которому удалось получить текст послания, переправило его в Петербург, где оно по сей день хранится в архиве факультета востоковедения Санкт-Петербургского государственного университета. В. Р. Розен составил список хранившихся в Министерстве иностранных дел документов на персидском и арабском языках и переслал его в Кембридж востоковеду Э. Г. Брауну, одному из известнейших исследователей религий баби и бахаи. Список, составленный бароном Розеном, среди прочего содержал и послание к шаху. Розен также перевел на русский язык одну из скрижалей Бахауллы под названием Лаух-и-Бишарат (Благие вести) и руководил подготовкой издания "Первого сборника Посланий бабида Бехауллаха", включавшего в себя шестьдесят три текста. Публикация была осуществлена отделением востоковедения Русского Императорского университета в Санкт-Петербурге в 1908 году.
Значительные заслуги в издании книг бахаи принадлежат русскому востоковеду капитану А. Г. Туманскому. Проходя обучение на офицерских курсах восточных языков в начале 90-х годов прошлого века, капитан наткнулся в одном из справочников на сведения о религии баби. Заинтересовавшись этой верой, он решил заняться ее изучением. Он добился разрешения посетить Закаспийский район и в Ашхабаде встретился с бахаи, среди которых был знаменитый Мирза Абул-Фазл Гульпайгани. Первой публикацией А. Г. Туманского на эту тему стал "Пресвятая Книга" Бахауллы - Китаб-и-Акдас. Он издал арабский оригинал книги вместе с выполненным им переводом, сопроводив его вводной статьей на сорока восьми страницах. Позднее им была опубликована книга под названием "Последнее слово Бахауллы" Книга Завета - Китаб-и-Ахд.
Традиционный интерес России к Востоку способствовал постоянному притоку новых сведений о зародившейся в Персии религии. Собранные исследователями свидетельства и письменные памятники стекались в Петербург, центр научной и культурной жизни огромной страны, где были сосредоточены важнейшие научные учреждения: Российская Академия наук, Институт востоковедения, Императорская библиотека. Особенно значительна роль в изучении и сохранении многих письменных памятников Института востоковедения, основанного еще 1818 году и известного под названием Азиатский музей.
Российские востоковеды внесли существенный вклад в изучение истории Веры бахаи. Путешествуя по Персии, они собирали исторические свидетельства, сохраняли ценные письменные памятники, часто спасая их от неминуемой гибели. Так, профессор истории и географии Азии, директор Азиатского музея Б. А. Дорн (1805-1881) отправился в 1860 году в Мазендаран и Гилян, где и приобрел ценнейшую рукопись, повествовавшую о трагических событиях в форте шейха Табарси. В 1865 году он сделал доклад об этом документе в Академии наук.
В 1883-1885 годах по Персии путешествовал известный востоковед, знаток персидского языка профессор В. А. Жуковский. Он написал статью о казнях бабидов в Йезде, а также очерк "Российский императорский консул Ф. А. Бакулин в истории изучения бабизма".
Не обошли своим вниманием появление новой религии и русские литераторы. В 1904 году писатель С. И. Уманец опубликовал несколько статей о баби и бахаи и брошюру "Современный бабизм", в которой опроверг появившееся в те годы в русских газетах утверждение, что Насир-ад-Дин-шах убил бабид. В этой брошюре С. И. Уманец писал о том, что движение бабидов в Персии переросло в Веру бахаи, которую он назвал "самостоятельной религией"(7).
Наибольший вклад в распространение сведений о новой религии внесла русская поэтесса И. А. Гриневская. Член Филосовского, Восточного и Библейского обществ, Гриневская живо интересовалась Востоком. Познакомившись с учением бахаи, она настолько глубоко прониклась его идеями, что это вдохновило ее на создание пьесы и стихах, посвященной провозвестнику новой веры. Пьеса называлась "Баб. Драматическая поэма из истории Персии".
Пьеса была опубликована в мае 1903 года, а в январе 1904 года с успехом шла в Литературном театре Санкт-Петербурга, а затем и в театрах других городов России. Спектакли ставились вплоть до октябрьского переворота, а в некоторых театрах - и в первые годы после него. Пьеса была поставлена также в театрах Лондона, Парижа и Берлина. Среди положительных откликов на нее можно упомянуть статью писателя и журналиста Г. Веселицкого "Новый великий русский поэт", в которой отмечалось сочетание в ней глубины философской мысли с высокой художественностью и красотой стиха(8).
В январе 1914 года в Петербурге состоялась научная конференция, посвященная десятилетию со дня первой постановки пьесы. В своем выступлении на конференции И. А. Гриневская отметила: "Один очень известный профессор сказал мне, что название моей поэмы "Баб" не кажется благополучным для русского уха. Я ответила ему, что имена людей, которые проповедовали идеалы любви и заплатили жизнью за эти идеалы, должны хорошо звучать для всех, у кого есть уши, чтобы слышать. Благородные идеи столь редки в эти дни, что стоило бы возобновить постановку пьесы "Баб", чтобы разбудить память об этих идеалах. Мы, люди Запада, поднимаемся слишком поздно, и мы не знаем Востока, от которого светит Солнце"(9). В 1916 году
вышло в свет второе издание пьесы, а в апреле 1917 года она шла в Народном театре Петрограда.
В 1910 году И. А. Гриневская закончила работу над новой пьесой "Бахаулла. Поэма-трагедия в стихах из истории Персии" и выступила с чтением своего произведения в зале Общества ораторского искусства в Петербурге. Пьеса была издана (1912), но так и не увидела театральных подмостков.
Успех пьесы способствовал тому, что у Гриневской завязалась контакты с бахаи - сначала с Али-Акбаром Нахджавани из Баку, а впоследствии с Абдул-Баха и Шоги Эффенди, с которыми она не прекращала переписку в течение многих лет. В 1910 году Гриневская две недели гостила у Абдул-Баха, который в то время находился в Египте. Позднее она вспоминала о своей поездке: "Это было моим тайным, моим сокровенным желанием увидеть своими глазами тех людей, о которых я писала и которые "любят все человечество"... Я отправилась из России в декабре 1910 года, имея при себе рукопись поэмы "Бахаулла", с целью увидеть предмет моих мечтаний, моих устремлений - увидеть Абдул-Баха!" По возвращении в Россию Гриневская получила от Абдул-Баха несколько посланий. В одном из них он писал: "Славен будь Бог, помогающий тебе в твоем служении миру людей и распространении вести о Царствии Божием. Посеянные тобою семена дадут всходы. Пусть в настоящее время для этого нет условий - они, несомненно, появятся в будущем. Я возношу молитвы о том, чтобы ты утвердилась в преданном служении Царствию Божию"(10).
После поездки в Египет Гриневская начала работать над книгой "Путешествие в страну Солнца", в которой подробно рассказала о своей встрече с Абдул-Баха. К 1914 году рукопись объемом в 550 страницах была завершена, но книга так и не увидела свет - помешали начавшаяся война, затем революция.
И. А. Гриневская посвятила вере несколько статей, часто выступала с лекциями о ней перед интеллигенцией. Она активно участвовала в деятельности ленинградской общины бахаи.
Новым религиозным учением интересовался великий русский писатель И. С. Тургенев. Известно, что в 70-х годах прошлого века Тургенев неоднократно упоминал о вере в частных и официальных беседах(11). Так, в 1879 году в Оксфорде, куда он прибыл на церемонию получения почетной степени, писатель беседовал о новой религии с главой Белиол-колледжа Оксфордского университета доктора Бенджамином Джауэтом.
Вера привлекла внимание и величайшего мыслителя России - Л. Н. Толстого. Впервые он услышал о бабидах в 1884 году от О. С. Лебедева(12). В переписке и дневниках писателя на протяжении шестнадцати лет (до его смерти в 1910 году) встречаются высказывания об учении баби (затем бахаи). Не обошел он вниманием и пьесу Гриневской. Л. Н. Толстой написал ей письмо, в котором тепло отозвался о произведении и отметил, что "...учения бабидов... поскольку они придерживаются принципиальных фундаментальных идей братства, равенства и любви, имеют огромное будущее"(13). Письмо Толстого было опубликовано, после чего интерес русской общественности к вере значительно возрос(14).
Духовные искания Толстого, поборника истинной религии, его важнейшие идеи, такие, как необходимость установления всеобщей религии, самостоятельный поиск истины, гармония веры и разума, упрощение религиозных ритуалов, всеобщее образование, были созвучны принципам учения бахаи. Правда, отношение писателя к вере было неоднозначным и не всегда ровным - периоды, когда он давал ей самую высокую оценку, чередовались с периодами охлаждения и критического отношения к ней. Не имея доступа к достоверным источникам, Толстой, естественно, не мог составить себе полного представления об учении бахаи. Недостаточная осведомленность, равно как и противоречивость собственных философских воззрений, порой приводили мыслителя к отвержению веры, ибо ему казалось, что ее постулаты не совпадают с его взглядами и устремлениями. Однако в своей переписке с бахаи и исследователями веры Толстой(15) не переставал обсуждать волнующие его вопросы о природе Бога, патриотизме, статусе великих Пророков, единстве религий и связи между разумом и духом.
Влияние Толстого в литературных кругах было столь велико, что переписка его с бахаи не осталась незамеченной и привлекла внимание к новой религии деятелей искусств, философов и просто ищущих истины людей. Из писем Толстого известно, что он получил несколько книг о вере, которые переслал своим корреспондентам, интересовавшимся религиозными проблемами. Краткие упоминания о бабидах и бахаи в дневниках писателя достаточно туманны, но они свидетельствуют о том, что его интерес к вере никогда не угасал.
Абдул-Баха знал о том, что Толстой интересовался верой, и он советовал проживающим на российской территории бахаи, в том числе Али-Акбару Нахджавани из Баку, поддерживать контакты с великим мыслителем и снабжать Толстого достоверной информацией. В письмах к Нахджавани(16) Толстой упоминает о своих планах написать книгу о религии баби и бахаи.
В 1901 году в письме персидскому послу в России, который прислал Толстому свою поэму "Мир", Лев Николаевич писал: "Я верю, что везде есть люди, которые, как и баби на Вашей Родине, исповедуют истинную религию, и что, несмотря на преследования, которым они всегда и везде подвергаются, их идеи будут распространяться с нарастающей скоростью и в конце концов одержат триумф над варварством"(17).
В сентябре 1902 года в Ясную Поляну приехал иранский бахаи Азизулла Джазаб с личным посланием Толстому от Абдул-Баха, в котором, в частности, говорилось: "Действуйте так, чтобы Ваше имя оставило добрую память в мире религии. Многие философы приходили, и каждый поднимал флаг, скажем, на пять метров. Вы же подняли флаг на десять метров; погрузитесь в океан единства и обретите навечно помощь Господа"(18).
На вопрос посланца об отношении к Бахаулле и его делу Толстой ответил: "Как я могу отрицать его?.. Очевидно, что это дело завоюет весь мир"(19). Толстой отметил, что принципы вероучения бахаи содействуют духу эпохи и со временем утвердятся в мире, обеспечив процветание человечества.
К концу жизни Л. Н. Толстой пришел к выводу, что учение Баба, нашедшее свое развитие в трудах Бахауллы, представляет собой самую высокую и чистую форму религии(20). В 1910 году, незадолго до смерти, Толстой писал о Вере Бахаи: "Очень глубокая. Я не знаю другой веры, которая была бы такой глубокой"(21).
В конце XIX века Вера бахаи начала распространяться в некоторых городах Российской Империи. То, что новая религия быстро укоренилась на русской почве, было обусловлено двумя факторами. С одной стороны, на российской территории, в частности в Туркестане, нашли прибежище бахаи, покинувшие Персию, и их усилиями там были созданы первые общины. С другой стороны, распространению идей религии бахаи способствовал интерес к ней русских востоковедов и литераторов.
В 1882 году в Туркестане, входившем тогда в состав Российского государства, обосновались первые бахаи - беженцы из Персии. Сам Бахаулла одобрил выбранное для поселения место. К 1890 году численность поселенцев достигла тысячи человек - почти 10 процентов населения молодого Ашхабада, большинство жителей которого исповедовали Ислам.
К началу 20-х годов ХХ века ашхабадская община достигла высокого уровня социального развития. К 1918 году было закончено возведение первого в мире Дома Поклонения. Во владении общины находилось также зал для собраний, дом для паломников, лечебница, кладбище, библиотека и читальня; работало две школы - для мальчиков и для девочек - и два детских сада.
Школы бахаи, открытые для детей любого вероисповедания, давали возможность девочкам и мальчикам получать равное образование, что существенно повышало общий образовательный уровень в регионе. Община добилась грамотности всех своих членов - и это в то время, когда грамотные мужчины составляли всего пятнадцать процент местного населения, а среди женщин практически не было тех, кто умел читать и писать. Взаимопомощь, распространение знаний и умений, а главное, добросовестный труд в духе служения позволили членам общины уже в те годы практически победить бедность.
В 1895 году в Ашхабаде были проведены выборы первого Местного Духовного Собрания. Община издавала журнал "Солнце Востока", первый в Азии. Были созданы молодежные группы бахаи, стремившиеся установить взаимопонимание между людьми разных вероисповеданий, направить их активность на общественную и гуманитарную деятельность. Как и в других центрах бахаи, на собраниях в Ашхабаде представители разных национальностей могли вступить в открытые религиозные дискуссии. Веротерпимость бахаи проявлялась и в том, что они с большим уважением относились к обычаям и традициям мусульманского общества, в окружении которого они жили, поддерживали добрые отношения с местным населением.
Ашхабадская община развивалась столь успешно, что вскоре стала одним из центров ученой мысли бахаи. Среди ее членов было немало выдающихся людей, в том числе и известный ученый Мирза Абуль-Фазл Гульпайгани, который жил в Ашхабаде с 1889 по 1894 год.
В 1902 году Абдул-Баха дал указание воздвигнуть в Ашхабаде Дом Поклонения. Еще в 80-х годах XIX века знаменитый Хаджи Мирза Мохаммад-Таки, двоюродный брат Баба, бывший купец из Йезда, купил участок земли, часть которого Бахаулла просил сохранить под строительство Дома Поклонения. Абдул-Баха утвердил проект, автором которого был русский архитектор Волков. На церемонии закладки первого камня в ноябре 1902 года присутствовал генерал-губернатор Туркестана Куропаткин(22). Задолго до окончания работ, с 1907 года, в храме проводились еженедельные моления и отмечались праздники бахаи.
Стремясь внести свою лепту в дело возведения храма, верующие проявляли истинную самоотверженность, не жалея ни сил, ни средств: богатый купец пожертвовал на строительство целое состояние; бедная вдова из Персии в течение нескольких лет отдавала в фонд храма половину своего ежедневного жалованья; многие расставались со своими фамильными драгоценностями(23).
Шоги Эффенди назвал воздвижение храма в Ашхабаде "одним из самых ярких и значительных достижений первого века истории Бахаи"(24).
Примечателен один эпизод, который характеризует отношения, сложившиеся между ашхабадской общиной бахаи и русскими властями. В сентябре 1889 года группа проживавших в городе шиитов совершила злодейское убийство семидесятилетнего бахаи Хаджи Мохаммада Резу Исфахани. Этот почтенный человек был известен в городе своей праведностью, ученостью и стойкой приверженностью учению Бахауллы. Расправа происходила под одобрительные крики тысячной толпы. Бахаи во главе с Мирзой Абуль-Фазл Гульпайгани в поисках защиты обратились к генерал-губернатору Комарову, который отдал приказ пресечь беспорядки и привлечь убийц к суду. Община мужественно встретила это испытание, проявив достоинство и сдержанность. Бахаулла одобрил отказ своих последователей от мести, сказав, что "ни один из верующих не нарушил... заповедь, не поднял руку для сопротивления"(25).
Суд, для проведения которого из Петербурга была прислана специальная комиссия, состоялся в ноябре 1890 года. Официально установив различие между общинами бахаи и мусульман, судьи решили во время процесса разместить их представителей отдельно друг от друга. Таким образом, российский суд впервые в истории признал независимый характер Веры бахаи. Суд выступил в защиту прав членов самостоятельной религиозной общины. Двое убийц были приговорены к смертной казни, остальные участники кровавого злодеяния - к сибирской ссылке. Мусульманская община просила бахаи заступиться за приговоренных к смерти, и община ходатайствовала перед российскими властями о смягчении приговора. Это вызвало недоумение властей(26), однако приговор был пересмотрен, невзирая на протест обвиняемых, которые не хотели принять спасение из рук бахаи; и смертная казнь была заменена ссылкой в Сибирь. Россия явилась первой страной, чья законодательная система обеспечила правовую защиту последователей новой религии. Это трагическое событие привлекло внимание русских ученых-востоковедов; на него, в частности, откликнулись В. Розен и А. Туманский. Подробности случившегося освещали также английские дипломаты(27).
Тот факт, что бахаи поселились в соседней России, неоднократно использовался для обоснования нелепых обвинений против веры в том, что она пользуется поддержкой иностранных государств. Обвинение это, впервые выдвинутое врагами веры в Персии, позже было подхвачено и раздуто. Когда шах выразил русским дипломатам недовольство в связи с тем, что правительство их страны слишком благоволит к бахаи, официальный ответ был такой: правительство не покровительствует бахаи, но и не притесняет их. Возможно, терпимость русских властей была одной из главных причин того, что Бахаулла призывал последователей веры переселяться в Ашхабад.
С конца 80-х годов прошлого века по всей России стали возникать общины бахаи. Они действовали в Баку, Ереване, Москве, Самарканде, Санкт-Петербурге, Ташкенте, Тифлисе. На территории Российской Империи общины бахаи пользовались гораздо большей свободой, нежели в Персии, и могли осуществлять, подобно ашхабадской общине, свою гуманитарную и просветительскую миссию, хотя и в меньших маштабах. Члены общины, открыто исповедовавшие и применявшие на практике духовные и социальные принципы своей веры, пользовались уважением окружающих, имели репутацию людей исключительно честных и надежных в делах.
История крупных и активно действовавших общин бахаи в Азербайджане, Армении и Грузии заслуживает отдельного исследования, материалом для которого должны стать обширные архивы, чудом уцелевшие. Можно сказать, что к 1892 году - году ухода Бахауллы - вера имела приверженцев не только в Персии, Османской империи, Индии и Бирме, но и на территории Российского государства, причем число их там постоянно увеличивалась.
Годы, последовавшие за свержением царского правительства и установлением большевистского режима, - это годы дальнейшего роста и процветания общин бахаи в России. Они пользовались небывалой свободой. Вера, которая к тому времени уже не была ограничена рамками персидской общины, а шагнула далеко за ее пределы, привлекла представителей самых разных национальностей. В первые годы советской власти правительство не вмешивалось в жизнь общины, несмотря но то, что был издан декрет о национализации церковных земель без компенсации, введен запрет на религиозное образование в государственных школах и отменен церковный брак. Но в 1922 году в официальной советской прессе была опубликована статья о том, что бахаи, стремясь приобщить молодежь к своей вере, отвлекают ее от большевистских идей. Статья призывала положить конец деятельности бахаи(28). Прошло десять лет, и враждебность коммунистического режима по отношению к бахаи проявилась в полной мере.
Историк отмечает, что идеи бахаи опровергали утверждение коммунистов о том, будто религия является пережитком прошлого, поскольку ее приверженцев отличали широта взглядов, терпимость и интернациональное мышление. Он допускает, что именно это, "а не численность ее последователей и привлекло к религии бахаи внимание советских коммунистов"(29).
Первый удар был нанесен в 1926 году, когда сотрудники ОГПУ задержали прибывшего в Москву верующего-бахаи. Цель его приезда была чисто религиозной - он должен был организовать и провести встречу, посвященную вере. Собрание приказали отменить. Следователя ГПУ особенно интересовало, почему на собрание были приглашены неверующие. Задержанный объяснил, что бахаи не проводят тайных собраний, их встречи открыты для всех и властям нечего опасаться, потому что одной из заповедей бахаи является полное подчинение правительству и неучастие в политической деятельности. Власти, тем не менее, настаивали на том, чтобы посторонние не посещали собраний бахаи в Москве. Спустя несколько дней на квартире одного из бахаи конфисковали оборудование, которое хозяин держал дома с ведома властей, и два человека, посещавшие собрание, были арестованы и приговорены к тюремному заключению сроком на четыре года.
В 1926 году в России началась массовая высылка из страны бахаи иранского происхождения. Основанием для высылки служило лишь одно - принадлежность к вере. За этим последовали массовые гонения на бахаи, проживавших на советской территории. Запретили собрания и сбор пожертвований, по всей стране прокатилась волна арестов. ГПУ изъяло документы и литературу, и хотя после тщательной проверки власти пришли к выводу, что бахаи не причастны к политической деятельности, проводить собрания без специального разрешения им запрещалось. (Небезынтересно отметить, что и до той поры собрания проводились только с разрешения властей.) Выходивший в Ашхабаде журнал "Солнце Востока" подвергся суровой цензуре и в конце концов был закрыт. Вся редакционная корреспонденция была изъята и изучена, с писем сняты копии, и только после этого они были разосланы адресатам. ГПУ засылало на собрания своих осведомителей; на основании их доносов бахаи арестовывали за то, что они вели разговоры о религии с неверующими.
В феврале 1928 года был арестован один из преданнейших бахаи, состоявший в переписке с Шоги Эффенди и распространявший учение в различных уголках России, - Хусейн-бек Кудси. В октябре были арестованы два члена ашхабадского Духовного Собрания; они провели в заключении три месяца. В июле следующего года та же участь постигла еще двадцать четыре человека. Об одном из них, Ашраф-беке, никто больше не слышал; его считали убитым. Шестнадцать человек через полгода были освобождены. Многие бахаи из Ташкента, Баку, Бурды подверглись допросам или тюремному заключению. Значительное количество верующих было депортировано в Ирак.
В 1928 году, после выборов в Местные Духовные Собрания бахаи республик Средней Азии и Закавказья, правительство в одностороннем порядке отменило их устав и заменило его другим, в котором искажались функции и полномочия Духовных Собраний, изначально установленные в Писаниях бахаи. После длительных переговоров и отказа обеих сторон от неприемлемых пунктов Местным Духовным Собраниям бахаи был навязан новый вариант устава. Он отменял все комитеты бахаи и требовал предоставления властям копий протоколов собраний. Задержалось религиозное образование детей до восемнадцати лет(30). Школы бахаи были закрыты, учителя изгнаны, несмотря на то, что они, следуя закону, не обучали детей основам религии.
В том же году правительство издало указ, по которому все церкви, синагоги, мечети и прочие культовые здания переходили в собственность государства. В результате переговоров с местными властями бахаи удалось получить разрешение на аренду Дома Поклонения сроком только на пять лет, причем при условии, что община оплатит ремонт здания.
В 1930 году Шоги Эффенди призвал Национальное Духовное Собрание бахаи Соединенных Штатов и Канады обратиться к советским властям с просьбой пересмотреть это решение, приняв во внимание значение Дома Поклонения в Ашхабаде для бахаи всего мира. Однако решение советского правительства оставалось неизменным. Как уже говорилось, одним из принципов бахаи является неучастие в политике и подчинение законам страны, в которой они проживают. Когда гражданский кодекс ограничивает соблюдение какого-либо предписания веры, например, закона о погребении или Праздника Девятнадцатого Дня, бахаи должны подчиниться; исключением является лишь требование нарушить основные духовные принципы, отречься от веры. Сознательный обман или отречение от веры под угрозой опасности запрещены учением, ибо рассматривается как бесчестие. Этот запрет отражает принципиальное различие между правом индивидуума на свободу совести и правом правительств устанавливать законы, обеспечивающие социальный порядок и справедливость в сфере их юрисдикции.
Бахаи СССР продолжали вести переговоры с представителями властей разного ранга за право продолжать духовную и благотворительную деятельность. Когда власти потребовали распустить администрацию и изменить характер Собраний (или закрыть их совсем), бахаи повиновались. Их просьба о позволении религиозной общине действовать в рамках Конституции не была удовлетворена. Храня верность принципам веры, бахаи вынуждены были полностью прекратить свою деятельность. Они более не упоминали о своей принадлежности к вере, хотя это и не означало отречение от нее. Воздерживаясь от какой бы то ни было формы политической деятельности или агитации, они искали восстановления своих прав посредством обращений к официальным властям, объянсяя, что представляет собой община бахаи и на что направлена деятельность ее членов, однако все было безрезультатно(31).
В этот период, названный Шоги Эффенди временем "великих потрясений", из-под его пера вылился поток исполненных любви посланий, в которых он говорил о том, что терпение и законопослушание притесняемых бахаи "станут светом для верующих во всем мире"(32). В своих обращениях к мировому сообществу бахаи Хранитель объяснял, что в тревожных событиях скрыты великие и совершенные тайны, которые "откроются людям в грядущие времена", что Россия станет в будущем "восхитительным раем" и что вера, в конце концов, придет в эту страну, и ее распространение будет "невиданным по размаху"(33).
В 1929 году, обращаясь к бахаи Запада, Шоги Эффенди прозорливо утверждал, что преследуемые в России верующие "полны надежды, которую не сможет разрушить никакая сила, а их покорность поистине возвышенна", что они "вверили интересы Дела в руки Бдительного и Всемогущего Божественного Спасителя, Который со временем, они уверены, поднимет завесу, что застит зрение власть предержащим, и тогда станут явными благородство целей, чистота намерений, высокая нравственность и общечеловеческие идеалы, присущие пока еще небольшим, но обладающим мощным потенциалом общинам бахаи, в какой бы стране они ни находились и каков бы ни был там правящий режим"(34).
Общины при поддержке центральных Духовных Собраний в Ашхабаде и Баку продолжали свою деятельность до тех пор, пока это было возможно. Сегодня, однако, ясно, что в тридцатые годы советское правительство намеревалось повсеместно уничтожить общины бахаи.
В официальной печати стали появляться публикации, в которых Вера Бахаи называлась буржуазным антисоциалистическим движением. Первая из них "Бахаизм - новая религия Востока" И. Дарова была издана Институтом Востоковедения в Ленинграде, вторая - "Бабизм и бахаизм" А. Аршуруни - опубликована в журнале "Безбожники" в Москве. В этих очерках, опиравшихся на марксистко-ленинское учение, Вера Бахаи объявлялась "буржуазной идеологией"; в них голословно утверждалось, что бахаи называют свою веру "источником социализма" и рядятся в одежды социалистов(35).
Малая Советская Энциклопедия 1933 года повторила эти формулировки, добавив, что новая религия "маскируется под социализм", и назвав ее ''модной религиозно-философской системой, которую буржуазия использует в борьбе против идей социализма и коммунизма"(36). Еще одним примером искаженного толкования истории Веры бахаи в духе марксистско-ленинской идеологии стала диссертация М. С. Иванов "Бабидские восстания в Иране в 1848-1852 годах".
В период с 1934 по 1936 год наступила короткая передышка. Именно тогда церковные здания были возвращены верующим. Однако бахаи вновь получили Дом Поклонения в Ашхабаде в свою собственность только после проведенного по требованию властей ремонта, затянувшегося на полгода. Состоялось выборы в Духовные Собрания, возобновилась деятельность по распространению веры. К 1938 году выборные органы бахаи (Местные Духовные Собрания) существовали, по меньшей мере, в четырнадцати городах, в том числе в Ашхабаде, Баку, Бухаре, Москве, Ташкенте и Тбилиси. Организованные группы бахаи действовали в Ленинграде, Батуми, Ереване, Самарканде и еще почти в двух десятках городов. Самым развитым продолжал оставаться центр бахаи в Ашхабаде.
Однако неожиданно начавшийся непродолжительный период терпимого отношения со стороны правительства так же внезапно закончился, обернувшись новыми беспощадными преследованиями. К февралю 1938 года все члены Местного Духовного Собрания в Ашхабаде и еще около пятисот бахаи были арестованы, литература и документы конфискованы. Бахаи было предъявлено стандартное обвинение в шпионаже. Арестованные отказались подписать признания. Пятьсот приверженцев веры приговорили к тюремному заключению; многие, по всей вероятности, погибли в лагерях. Большинство жен и детей заключенных бахаи были высланы в Иран. По советским законам, чтобы добиться разрешения называться религиозной общиной, требовалось, чтобы не менее пятидесяти человек объявили себя последователями данной религии. Однако община бахаи была опустошена депортацией и многочисленными арестами. После 1938 года она практически перестала существовать, и сейчас о судьбе верующих, пострадавших во время репрессий, почти ничего не известно.
Приверженцы веры, которым посчастливилось выжить, не оставляли попыток разыскать пропавших, узнать о постигшей их участи. Все, что удавалось выяснить, вносилось в подробные отчеты. В одном из них рассказывается о Хаджи, одаренном юном виолончелисте, студенте Московской консерватории. Добиваясь от него признания в "преступлениях", мучители, перед тем как убить юношу, сломали ему поочередно все пальцы.
Бахаи мира узнали о гонениях на приверженцев веры в СССР в сентябре 1939 года из сообщения в "Бахаи ньюс", которое гласило: "Национальное Духовное Собрание Соединенных Штатов и Канады с глубоким прискорбием узнало о преследованиях, которым подверглись общины бахаи в Туркестане и на Кавказе. Несколько лет назад Духовные Собрания и их комитеты, как тогда сообщалось, были распущены, документы конфискованы. В настоящее время многие друзья томятся в заключении, в том числе и женщины; некоторые умерли в тюрьмах; большинство депортировано в Иран, несколько человек сослано в Сибирь. Деятельность бахаи и распространение веры запрещены"(37).
В последние годы существования Советского Союза община бахаи не раз подвергалась нападкам в советской печати. В статье, помещенной в Большой Советской Энциклопедии, бахаи обвинялись в непризнании принципов национальной независимости и государственного суверенитета и поддержании идеи ликвидации национальных границ(38). Такого рода обвинения не имеют под собой никакой почвы, ибо бахаи беспрекословно признают статус национальных государств. Шоги Эффенди объясняет, что Административный Порядок бахаи "не только не ставит целью подорвать основы существующего общества, но, напротив, стремится расширить его базу, преобразовать его институты так, чтобы отвечали потребностям изменяющегося мира. Он не вступает в противоречие с разумной приверженностью долгу и не идет вразрез с законопослушанием. Его предназначение не в том, чтобы гасить в сердцах людей здоровый и разумный патриотизм, и не в том, чтобы упразднить систему национальной автономии, столь важную для предотвращения издержек чрезмерной централизации. Он не умаляет значения каждого народа, равно как и не пытается нивелировать все разнообразие наций, обусловленное этническими корнями, климатическими условиями, историей, языком и традициями, мышлением и привычками, которыми разнятся народы и страны. Он призывает к более широкому пониманию лояльности, к устремлениям более возвышенным, чем те, которыми до сих пор жило человечество. Он требует подчинение национальных устремлений и интересов насущным нуждам мира как единого целого. С одной стороны, он не принимает чрезмерной централизации, а с другой - отвергает все попытки насадить единообразие"(39).
В той же статье Большой Советской Энциклопедии было повторено выдвинутое ранее против бахаи ложное обвинение в том, что они пользуются поддержкой "английских и американских империалистов... в виде иностранных субсидий"(40). Это обвинение не имеет под собой оснований, так как бахаи всегда неуклонно следовали и следуют принципу, установленному самим Бахауллой, согласно которому запрещено принимать взносы или субсидии от каких бы то ни было организаций или отдельных лиц, не являющихся бахаи.
В статье, отражающей политические пристрастия того периода, утверждалось, что "бахаизм был одним из орудий духовного разоружения народов Ближнего Востока"(41). Однако хорошо известно, что Всемирный центр Веры бахаи был создан в Палестине в середине XIX века - задолго до того, как сложилась современная политическая ситуация на Среднем Востоке.
Дом Поклонения в Ашхабаде был экспроприирован в 1938 году под предлогом, что бахаи не содержат здание должным образом. В течение десятилетия в нем размещался Музей хлопка. Землетрясение 1948 года существенно повредило здание храма; после этого оно с каждым годом все больше приходило в упадок. В 1963 году его уничтожили, как и многие другие культовые сооружения.
В то время, когда общины бахаи в Советском Союзе были ликвидированы, бахаи всего мира объединили свои усилия, чтобы донести учение Бахауллы до всех уголков земли. В своих письмах к бахаи Северной Америки, написанных во время первой мировой войны, Абдул-Баха призывал их отправиться во многие регионы мира, в том числе в Россию, Белоруссию и Среднюю Азию, чтобы распространить там учение Бахауллы. В период служения Шоги Эффенди общины бахаи под его руководством продолжали неустанно осуществлять предначертания Абдул-Баха, создавая по всему миру новые местные и национальные институты своей веры [6].
Провидя всемирное единение народов вопреки ограниченным социальным и религиозным идеологиям, господствовавшим в период 40-50-х годов, и неизбежное падение коммунистического режима, Хранитель выдвинул задачу создание центров бахаи, хотя бы в лице отдельных последователей веры, в тех европейских странах, где вера не было распространена, в том числе и на советской территории.
Вследствие незащищенности и бесправного положения бахаи в государствах с коммунистическим режимом, их участие в этих мероприятиях в условиях изоляции от всемирного сообщества бахаи и отсутствия какой-либо общественной поддержки требовало чрезвычайного мужества и было сопряжено с опасностью. К 1963 году, времени создания Всемирного Дома Справедливости, были восстановлены центры в Азербайджане, Армении и Грузии в дополнение к пяти уцелевшим, как выяснилось впоследствии, центрам в Туркмении. Благодаря самоотверженным усилиям общины бахаи Ирана вновь открылись центры в Киргизии, Таджикистане и Узбекистане.
Несмотря не жесткие ограничения религиозной деятельности, существовавшие при советской власти, в 70-е годы бахаи использовали все свои возможности - в то время весьма скромные, чтобы распространять учение Бахауллы в республиках Советского Союза. Бахаи из Австрии, Германии, Ирана, Канады, США, Швеции и Финляндии приезжали в Советский Союз, пытаясь возродить веру или заронить ее семена в Прибалтике, Белоруссии, Казахстане и на Украине. Начавшееся в начале 80-х годов постепенное снятие ограничений на передвижение иностранцев по территории страны и открывшаясь возможность более широкого международного общения позволили восстановить многие общины. Бахаи, оставшиеся в стране, после десятилетий вынужденного молчания начали с помощью своих единоверцев из других стран создавать новые центры веры.
Принятый в августе 1990 года закон о свободе вероисповедания позволил в том же году провести выборы первых Местных Духовных Собраний в Ашхабаде, Москве, Улан-Удэ, Казани, Южно-Сахалинске, Санкт-Петербурге и Мурманске; в мае 1991 года было выбрано Национальное Духовное Собрание бахаи СССР. Верующие получили возможность проводить встречи и конференции, издавать и распространять литературу, обмениваться визитами с бахаи других стран.
Установление новых государственных границ СНГ, последовавшее за августовским путчем 1991 года, привело к образованию весной следующего года пяти новых региональных Духовных Собраний для руководства религиозной деятельности бахаи. В юрисдикции этих собраний находятся следующие регионы:
- Россия, Грузия и Армения;
- страны Балтии;
- Украина, Беларусь и Молдова;
- республик Средней Азии;
- Азербайджан.
(Первой официально было зарегистрирована в апреле 1993 года региональная организация бахаи в России, Грузии и Армении. Объединение бахаи трех республик в единую региональную организацию является временным и вызвано тем, что в Армении и Грузии пока недостаточно Местных Духовных Собраний для создания национальных институтов управления (прим. авт.))
В мае 1993 года все члены Региональных Духовных Собраний бахаи бывшего Советского Союза впервые за тридцать лет вместе со своими единоверцами из 170 стран участвовали в выборах Всемирного Дома Справедливости, которые состоялись во время очередного Всемирного съезда бахаи в Хайфе.
В 1994 года бахаи каждой республики Средней Азии выбрали свои Национальные Духовные Собрания. В настоящее время восемь руководящих выборных органов бахаи бывшего СССР трудятся бок о бок с братскими Собраниями ста шестидесяти четырех стран мира, направляя деятельность бахаи более чем четырехсот развивающих местных общин. [С апреля 1999 года будет Национальное Духовное Собрание в каждой из 15 республик бывшего СССР. - (прим. авт. уеб-сайта)]
Шоги Эффенди был убежден в том, что будущее докажет полную несостоятельность коммунистической доктрины; еще в 1923 году, обращаясь к бахаи Ашхабада, он писал: "Нет сомнения в том, что придет день, когда те же люди, что сегодня оказались вовлеченными в трагический процесс, направленный на разрушение веры в Бога и утверждение ложной материалистической доктрины, восстанут и своими собственными руками погасят пламя пожара. Они сметут общественные структуры, возведенные на фундаменте воинствующего безбожия, и ревностно, с невиданной энергией, возьмутся за исправление своих ошибок. Присоединившись к последователям Бахауллы, они поднимутся, дабы способствовать продвижению Его Дела... Если друзья будут стойки... покровы непостижимого Промысла Божиего приподнимутся и свершатся великие события"(42).
Сегодня бахаи России являются полноправными членами Международного Сообщества Бахаи, объединяющего национальные общины, число которых в настоящий момент достигло 174. Сообщество аккредитровано при Организации Объединенных Наций, и вместе с другими неправительственными организациями, также имеющими консультативный статус при ООН, активно действует в рамках международных программ социального развития, проводимых под эгидой ООН, и направленных на развитие образования, охрану окружающей среды, защиту прав женщин, совершенствование международного законодательства, защиту прав человека и мирное разрешение конфликтов на основе совещательности.
В наши дни главная задача бахаи, в том числе и верующих России, - участвовать в процессе создания модели нового человеческого сообщества, единого в своем разнообразии и опирающегося на духовные принципы учения Бахауллы. Непрерывно углубляя собственные знания об Учении, бахаи стараются сделать литературу о вере доступной для тех, кто находится в духовном поиске. Общины организуют лекции и конференции, посвященные духовной трансформации и нравственному воспитанию, подготовке к браку и семейной жизни, проблеме равенства мужчин и женщин, экологии, гармонии науки и религии, этике в бизнесе и т.д. Некоторые верующие проводят у себя дома регулярные встречи, посвященные вере, на которые приглашают всех желающих.
Особое внимание бахаи уделяют воспитанию молодежи в духе служения обществу, развитию у молодых людей духовных качеств, достижению ими высокого уровня образования и профессиональной подготовки. В основе общинной жизни бахаи лежит принцип совещательности и коллективного принятия решений во всех сферах жизни и деятельности. Постепенное овладение искусством истинного совета помогает сохранить единство сообщества и преодолеть возникающие в жизнь молодой общины трудности и противоречия. Бахаи постоянно учатся применять на практике принципы учения Бахауллы как в жизни общины, так и в обществе.
В России всегда особенно ценили в людях сердечную теплоту, отзывчивость, заботу об общем благе, способность к высокому духовному порыву. Ценность этих духовных качеств, питаемых христианской традицией, всегда утверждалось как в русской литературе, так и в трудах русских мыслителей. Духовные традиции России получили новый импульс благодаря подвижнической деятельности выдающихся религиозных философов конца XIX - начала XX века: Н. Бердяева, В. Соловьева, С. Булгакова, П. Флоренского, К. Леонтьева, В. Розанова, Н. Лосского, И. Ильина и других, чьи труды, долгое время скрываемые от народа, сейчас возвращаются к читателю. Душевные качества россиян, без сомнения, стали благодатной почвой, на которой взошли первые ростки Веры Бахауллы. Сейчас, когда в России стали доступны тексты Писаний и исторических документов, появилась база для подлинно научного исследования религии бахаи.
Духовное возрождение России, страны, обладающей огромным духовным наследием и культурным многообразием, неминуемо. Россия дает миру опыт духовных исканий выдающихся мыслителей. Нет сомнения в том, что она внесет свой долгожданный вклад в развитие мировой цивилизации, вклад великий и уникальный по своему значению.
БАХАУЛЛА, АБДУЛ-БАХА И ШОГИ ЭФФЕНДИ О РОССИИ
В конце 60-х годов XIX века, находясь в изгнании и заточении, Бахаулла направил личные послания правителям Европы и Америки, в том числе императору Александру II, в которых, объявляя о своей миссии Пророка, он призывал прислушаться к Слову Божиему, побуждал к единению, миру и служению на благо народов, а также предупреждал о суровых карах в случае ослушания. В послании российскому императору сказано: "О, Царь России! Обрати свой слух к гласу Божию... Когда Я томился в темнице, закованный в цепи и кандалы, один из твоих министров предложил Мне помощь. Потому Бог определил для тебя столь высокое положение, какое никто не может разуметь, кроме Него. Остерегайся же променять это возвышенное положение на что-либо... Остерегайся, дабы твое владычество не отвратило тебя от Того, Кто есть Верховный Владыка... Поднимись среди людей во имя этого всепокоряющего Промысла и приведи народы к Богу - Возвышенному, Великому"(43).
К сожалению, это послание не возымело действия. Изложенные в Писаниях бахаи рассуждения относительно взрывоопасного политического и идеологического брожения в обществе в конце XIX - начале ХХ века - в период возникновения и развития первых общин бахаи - содержат глубокий анализ событий и заслуживают тщательного изучения. Абдул-Баха видел причины коренных перемен в жизни русского общества; следя за развитием политической мысли, он придавал особое значение стремлению России установить мир.
Шоги Эффенди, внук Абдул-Баха, главный историк первого века бахаи, на протяжении почти четырех десятилетий интересовался историей России и дал анализ ее основных событий, включая падение русской монархии. Эти события рассматриваются им в свете учения бахаи и, в частности, соотносится с теми суровыми предупреждениями, которые Бахаулла направил правителям. Шоги Эффенди с глубоким волнением наблюдал за столкновением материалистической доктрины с религией в ходе развития русского, а позднее советского общества.
Его трактовка поворотных событий русской истории ясна и последовательна. Характеризуя политику Александра II, Шоги Эффенди назвал ее "реакционной, доказывающей несостоятельность царя и обреченность всей династии", политикой, которая "служила причиной повсеместного крушения иллюзий, открывая путь нигилизму и терроризму, порождая невиданное насилие, выражавшееся в неоднократных попытках покушения на царя, завершившихся в конце концов его убийством"(44).
"Его наследник Александр III, - продолжал Шоги Эффенди, - был вызывающе враждебен и к реформаторам, и к либералам"(45). Продолжение репрессивной политики "... подготавливало почву для революции, которая... смыла кровавым потоком империю царей, принесла с собой войну, болезни и голод, установил власть воинствующего пролетариата, который уничтожил дворянство, подверг гонениям духовенство, оттолкнул интеллигенцию, уничтожил государственный статус религии и положил конец династии Романовых"(46).
Прослеживая развитие событий, которые привели к революции в России, Шоги Эффенди пишет: "Традиция неограниченного абсолютизма, крайней ортодоксальности религии сохранилась и при более жестком режиме Николая II - последнего из царей, который, следуя советам человека, являвшего собой воплощение ограниченности и упрямого деспотизма, и опираясь на продажную бюрократию, униженный губительными результатами войны, способствовал усилению недовольства как в среде интеллектуалов, так и среди крестьян. Загнанное внутрь и усугубленное военными неудачами, недовольство это в конце концов привело в разгар мировой войны к революционному взрыву, опрокинувшему все человеческие принципы, разрушившему общественные институты, вызвавшему опустошение, не имеющее аналога в современной истории. Великий катаклизм потряс основы этой страны. Свет религии померк, церковные институты всех конфессий были сметены. Государственная религия утратила свой статус, подверглась преследованиям и была практически уничтожена. Огромная империя оказалась расчлененной... Гражданская война, эпидемии уносили миллионы жизней; население находилось на грани отчаяния. И наконец, в этом вихре погиб вместе со своей семьей правитель могущественного государства, что означало гибель династии"(47).
Упадок религии в обществе и прискорбная участь, постигающая ее в периоды революций, - одни из постоянных тем Шоги Эффенди. Во время второй мировой войны Шоги Эффенди писал о положении религиозных институтов, сожалея "о повсеместном ослаблении их влияния, падении власти, снижении престижа, пренебрежении их авторитетом... ослаблении дисциплины, ограничении изданий, робости лидеров и смятении в их рядах, конфискации собственности..."(48). Он сожалел о "дехристианизации масс во многих христианских странах" и считал ответственными за это силы "агрессивного национализма", "религиозного безбожия", которые пытались через Союз воинствующих атеистов и его "пятилетний план безбожия" разрушить основу религиозной жизни масс(49). Наконец, в одном из самых известных отрывков Хранитель назвал коммунистическую доктрину "вероисповеданием", которое "отрицает Бога, его законы и принципы и воплощение которого в жизнь... грозит сокрушить основы человеческого общежития"(50), одним из трех "фальшивых богов современного общества", которые "затмевают религии, искажают духовную жизнь, раздирают политические институты, разъедают социальную структуру и разрушают экономическое устройство..."(51).
О религии, как источнике цивилизации, Шоги Эффенди сказал: "Эта жизнеспособная сила слабеет, это мощное средство поругано, это сияние померкло, эта неприступная твердыня оставлена, это прекрасное одеяние сорвано. Нет больше Бога в людских сердцах, и языческий мир вожделенно и шумно внимает и поклоняется ложным божкам, которых он сам создал своими бессмысленными и глупыми фантазиями и которых сам же незаслуженно превозносят. Главные идолы в поруганном Храме человечества являются не чем иным, как триединым божком Национализма, Расизма и Коммунизма, алтарям которого в разной форме и в разной степени поклоняются правительства и народы, демократы и сторонники тоталитаризма, христиане и мусульмане - и в мире, и в войне, на Западе и на Востоке. Их верховные жрецы - политиканы и так называемые мудрецы; их жертвенные дары - плоть и кровь невинных жертв; их заклинания - устаревшие поверья и хитрые, грубые лозунги; их ладан - дым отчаяния, исходящий от истерзанных сердец искалеченных обездоленных и бездомных
Теории и политические доктрины, столь пагубные и нежизнеспособные, которые обожествляют государство и превозносят нацию над человечеством, которые пытаются подчинить братские расы одной единственной расе, которые устанавливают различия между белыми и черными и терпят превосходство одного привилегированного класса над всеми другими, - вот темные, ложные и хитрые доктрины, ради которых какой-нибудь человек или люди, верящие в них или действующие согласно им, должны рано или поздно вызвать гнев и наказание Бога"(52).
Примечания к приложению II
(1) Moojan Momen. The Babi and Baha'i Religions, p. 3.
(2) Shoghi Effendi. God Passes By, p. 54.
(3) Ibid., p. 104.
(4) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 378-385.
(5) Ibid., p. 376.
(6) Ibid., p. 26.
(7) Ibid., p. 59.
(8) Ibid., p. 51.
(9) The Baha'i World, Vol. VI, p. 707.
(10) Ibid., p. 710.
(11) Ibid., p. 711.
(12) Luigi Stendardo, Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, p. 14.
(13) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 52.
(14) Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 74, с. 207.
(15) The Baha'i World, Vol. VIII, p. 817.
(16) Luigi Stendardo, Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, Ch. 3-4.
(17) Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 80, с. 102.
(18) Luigi Stendardo, Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, p. 2.
(19) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 30.
(20) Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 78, с. 306.
(21) Маковицкий Д. Л., У Толстого, 1904-1910, т. 4, с. 255.
(22) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 300.
(23) Star of the West, Vol. 13, ╧ 10 January 1923 and Vol. 14, ╧ 11, February 1924, p. 263-264.
(24) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 300.
(25) Baha'u'llah, Epistle to the Son of the Wolf, p. 77.
(26) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 202-203.
(27) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 297-299.
(28) Baha'i World, Vol. II, p. 31.
(29) Walter Kolarz, Religion in the Soviet Union, p. 470.
(30) Baha'i World, Vol. V, p. 41-43.
(31) Shoghi Effendi, Baha'i Administration, p. 160.
(32) Shoghi Effendi, letter to the Baha'is of Ishqabad, 11 January 1923, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991, p. 3.
(33) Shoghi Effendi, letter to the Baha'is of Ishqabad, 2 January 1930, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991, p. 3.
(34) Shoghi Effendi, Baha'i Administration, p. 162.
(35) Walter Kolarz, Religion in the Soviet Union, p. 471.
(36) Малая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 1, с. 895.
(37) Baha'i World, Vol. II, p.2; Vol. II, p. 181.
(38) Большая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 5, с. 129.
(39) Shoghi Effendi, Call to the Nations, p. 52-53.
(40) Большая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 5, с. 129.
(41) Большая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 5, с. 126.
(42) Shoghi Effendi, letter to the Baha'is of Ishqabad, 11 January 1923, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991, p. 3.
(43) Baha'u'llah, "Tablet to Czar Alexander II" in The Proclamation of Baha'u'llah to the Kings and Leaders of the Word, p. 27-28.
(44) Shoghi Effendi, Promised Day is Come, p. 56.
(45) Ibid., p. 57.
(46) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 226-227.
(47) Shoghi Effendi, Promised Day is Come, p. 56.
(48) Ibid., p. 103.
(49) Ibid., p. 104.
(50) Shoghi Effendi, World Order of Baha'u'llah, p. 31.
(51) Shoghi Effendi, Promised Day is Come, p. 112.
(52) Ibid., p. 113-114.
- Информация о материале
- Просмотров: 1983
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Библиография
Аршаруни А. М. Бабизм и бахаизм, журн. "Безбожники". М., 1931.
Бахаулла. Благие Вести, пер. Розена В. Р. Записки восточного отделения русского императорского археологического общества, т. 7, 1892.
Бахаулла. Китаб-и-Акдас, пер. с арабского Туманского А. Записки Академии наук, 8-я серия, т. 8, СПб.: 1899, 6.
Большая Советская Энциклопедия; 2-е изд., М.: 1950. т. 5.
Дарова И. Бахаизм - новая религия Востока, Институт востоковедения. Л.: 1930.
Гриневская Изабелла. Баб: Драматическая поэма из истории Персии, изд. 2-е, М.: 1903.
Гриневская Изабелла. Бахаулла: поэма-трагедия в стихах из истории Персии. СПб.: И. Г. Брауде, 1912.
Жуковский В. А. Недавние казни бабидов в городе Езде. Записки восточного отделения императорского русского археологического общества, т. 6, СПб.: 1891, с. 321-327.
Жуковский В. А. Российский императорский консул Ф. А. Бакулин в истории изучения бабизма. Записки восточного отделения императорского русского археологического общества, т. 24, СПб.: 1916, с. 33-90.
Иванов М. С. Бабистские восстания в Иране 1848-1852, М.: 1939.
Маковицкий Д. Л. У Толстого: 1904-1910. Яснополянские записки: В 4 т. М.: Наука, 1979.
Малая Советская Энциклопедия, 2-е изд., М.: 1950, т. 1.
Последнее слово Бахауллы: Китаб-и-Ахд, пер. Туманского А. Записки восточного отделения русского имреторского археологического общества, т. 7, 1892, с. 193-203.
Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 74.
Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 78.
Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 80.
Уманец С. И. Современный бабизм (брошюра, издательство неизвестно), 1904.
Baha'i News, 1:17, January 19, 1911 and October 1939.
Baha'i World: V.II, 1926-28, V.V, 1932-34, V.VI, 1936-38, V.VII< 1938-40, V.VIII, 1970, Baha'i World Centre, Haifa.
Baha'u'llah. "Tablet to Czar Alexander II" in The Proclamation of Baha'u'llah to the Kings and Leaders of the World, Baha'i World Centre, Haifa, 1972, p. 27-30.
Baha'u'llah. Epistle to the Son of the Wolf. Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1988.
Effendi Shoghi. Baha'i Administration, Selected Messages 1922-32, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1928, rev. ed. 1974.
Effendi Shoghi. The World Order of Baha'u'llah, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1938.
Effendi Shoghi. The Promised Day is Come, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1941.
Effendi Shoghi. God Passes By, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1944, rev. ed. 1970.
Effendi Shoghi. Call to the Nations, Baha'i World Centre, 1977.
Effendi Shoghi. Letter to the Baha'is of Ishqabad, 11 January 1923, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991.
Effendi Shoghi. Letter to the Baha'is of Ishqabad, 2 January 1930, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991.
Kolarz Walter. Religion in the Soviet Union. Macmillan and Co. London, 1961.
Momen Moojan. The Babi and Baha'i Religions, 1844-1944, Some Contemporary Western Accounts, Oxford, George Ronald, 1981.
Stendardo Luigi. Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, Oxford, George Ronald, 1985.
Star of the West, Vol. 13, ╧ 10, January 1923 and Vol. 14, ╧ 11, February 1924.
- Информация о материале
- Просмотров: 2258
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Новая мировая религия
Примечания
Введение
1 Из письма к доктору Н.Кунтеру (Авакат, Стамбул, Турция), 12 августа 1959. - British Baha'i Journal, ь 141, p. 4, November, 1959. Правильное наименование религии не "бахаизм", а "Вера бахаи".
2 О вкладе Брауна в изучение Веры Бахаи более подробно см. в Приложении.
3 Edward G. Browne. A Traveller's Narrative Written to Illustrate the Episode of the Bab, p.VIII. NB: Полное библиографическое описание всех цитируемых источников содержится в библиографии.
4 Vernon Elvin Johnson. The Challenge of the Baha'i Faith. B-World Order. Vol.10, ь 3, 1976, p. 39.
5 "Откровение, провозглашенное Бахауллой, как верят его последователи... научно по своему методу... Религиозная истина не абсолютна, но относительна". Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, Selected Letters, p. XI (изд. 1938).
6 'Abdu'l-Baha, Paris Talks, pp.130-141. [Абдул-Баха, Парижские беседы, с. 95-99.] Вопрос о соотношении науки и религии у бахаи. См.: William S.Hatcher, The Science of Religion.
Глава 1
1 Allamah Siyyid Muhammad Husayn Tabataba'i. Shi'ite Islam, p.76. Суннитский Ислам также отрекается от какого бы то ни было родства с Верой бахаи. Еще в 1929 году духовный суд в Бебе (Египет) издал следующее постановление: "Вера бахаи - это новая религия, совершенно самостоятельная, с собственными воззрениями, принципами и законами, которые не только не схожи, но и вступают в противоречие с верованиями, принципами и законами Ислама. Таким образом, не следует принимать бахаи за мусульман и, наоборот; равно как и буддистов, брахманов и христиан недопустимо смешивать с мусульманами". Цит. по: Shoghi Effendi, God Passes By, p. 365.
О связи религии бахаи с Исламом см.: Udo Schaefer. The Baha'i Faith and Islam. The Light Shineth in Darkness, Five Studies in Revelation after Christ, pp. 113-132. По вопросу о том, является ли Вера бахаи "сектой" (см. выше), см. указанную работу Шефера (pp. 113-114), где рассуждения основываются на модели религиозной секты, выстроенной ее современными отцами, Вебером и Трельчем. По этому поводу Шефер замечает: "Вера бахаи, как утверждают сами бахаи, не ставит себе целью реформировать или реставрировать Ислам; она, по их мнению, продукт нового акта творения, нового излияния Божественного духа, нового Завета Всевышнего. В основании Веры и закона лежит новое Слово Божие, которое поведал людям Бахаулла. Вот почему бахаи не мусульмане". Ibid., p. 114.
2 Во времена правления династии Пехлеви (1925-1979) название "Персия" было заменено древним названием "Иран". В настоящей книге мы употребляем слово "Персия" при описании событий, относящихся к XIX и началу XX века, и "Иран", когда речь идет о более позднем периоде.
3 "Все люди созданы для того, чтобы не останавливался прогресс постоянно совершенствующейся цивилизации". Baha'u'llah. Gleanings from the Writings of Baha'u'llah, p. 215. [Бахаулла. Крупицы, с. 134.]
4 Бахаулла. Крупицы, с.135. См. также: Juan Ricardo Cole. The Concept of Manifestation in the Baha'i Writings.
5 Почему авторы-немусульмане так любят приписывать ортодоксальность именно суннитской ветви Ислама, интересно и само по себе. Одна из причин, на которую часто ссылаются, заключается в том, что шиитский Ислам долгое время был почти не известен на Западе из-за географической удаленности его главных центров от Европы и европейских колоний, основанных во времена крестовых походов. О взглядах на проблему шиитского Ислама см. Tabataba'i. Shi'ite Islam, pp. 9-16. Более подробно в кн.: Seyyed Hossein Nasr. Ideals and Realities of Islam.
6 Краткое, но блестящее введение в тему доисламской религии Ирана см. в статье Geo. Widengren Iranian Religion. - Encyclopedia Britannica, pp. 867-872.
Глава 2
1 О современных взглядах на эту доктрину см. Vahid Rafati. The Development of Shaikhi Thought in Shi'i Islam, Henri Corbin. En Islam iranien; aspects spirituels et philosophiques. Vol. 4.
2 См., например: Whitney R. Cross. The Burned-over District and Ira V. Brown. Watchers for the Second Coming, the Millenial Tradition in America. Mississipi Valley Historical Review. Vol. 39, № 3, 1952, pp. 441-458.
3 Нередко высказывалась, чаще всего противниками Веры бахаи, точка зрения, что представление о его миссии формировалось у Баба постепенно, вероятно, по мере его признания. Разумеется, это неверно. Впервые открывшись Мулле Хусейну, Баб именовал себя не только Божиим Посланником, но и "Поминанием Божиим" и "Свидетельством Божиим", - титулами, которые недвусмысленно указывают на долгожданное пришествие Сокровенного Имама. Насколько безошибочно поняли суть этого смелого заявления как сами последователи Баба, так и мусульманское духовенство, стало ясно сразу же. Одним из тех, кто раньше других поверил в Баба, был Мулла Али-и-Бастами, который вскоре после своего обращения в Веру баби в 1844 году покинул Персию, взяв с собою экземпляр рукописи Каюм-уль-Асма, и сразу по прибытии в соседний Багдад был обвинен в ереси и арестован. В январе 1845 года последовало его официальное осуждение в совместном постановлении (фетве) шиитского и суннитского духовенства. Поводом для осуждения послужил тот факт, что обвиняемый уверовал в человека, именовавшего себя источником Откровения, подобного Корану; Баб, как автор книги, тоже был осужден. Подробнее см.: Muhammad Afnбn and William S. Hatcher. Western Islamic Scholarship and Baha'i Origins. - Religion, Vol. 15, ь 1 (1985), pp. 29-51.
4 Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, Selected Letters, pp. 123-128.
5 Четыре главных источника, использованных в обзоре истории религии баби, это: Shoghi Effendi. God Passes By; Hasan Balyuzi. The Bab, The Herald of the Day of Days; Nabil-i-A'zam (Muhammad-i-Zarandн), The Dawn-breakers, Nabil's Narrative of the Early Days of Baha'i Revelation [Имеется русский перевод в сокращении: Повествование Набиля]; Joseph Arthur, Compte de Gobineau, Les Religions et les Philosophies dans I'Asie Centrale.
6 Hamid Algar. Religion and State in Iran, 1784-1906, p. 19.
7 Гобино писал о Мохаммад-шахе и его главном министре: "Мохаммад-шах, которого я уже упоминал, был государь нрава совершенно особого. В Азии это обычное дело, но европейцам знакомо едва ли, и уму европейскому непостижимо. ...Здоровье Мохаммада всегда оставляло желать лучшего: подагра мучила его почти беспрерывно. Слабохарактерный по природе, он постепенно превращался в меланхолика. Нуждаясь в любви, но не находя ее в своем семействе, в женах и детях, Мохаммад-шах всю свою привязанность сосредоточил на своем наставнике, старом мулле. Он сделал Хаджи своим единственным другом, наперсником, затем всесильным первым министром и, наконец, - я не преувеличиваю - своим богом... А Хаджи был богом весьма необычным. Я бы не решился утверждать, что Хаджи не разделял убеждений своего воспитанника. Во всех случаях он высказывал те же взгляды, что и шах, и эти взгляды сам же и внушал ему вполне искренне". - Les Religions et les Philosophies, pp. 160-162.
8 Николя пишет: "Рассказ об одном происшествии поможет понять, какими мотивами руководствовался первый министр, направляя волю шаха. Принц Фархад Мирза, молодой еще человек, был учеником Хаджи Мирзы Агаси. Он рассказывает: "Однажды я вместе с Хаджи прогуливался в саду. Видя, что учитель в хорошем настроении, я осмелился спросить его: "Хаджи, почему Вы услали Баба в Махку?" Он ответил: "Ты еще слишком молод, и не все способен понять, знай только, что находись Баб сейчас в Тегеране, не пришлось бы нам с тобой так мирно прогуливаться здесь и наслаждаться прохладой". Siyyid'Ali-Muhammad. Dit le Bab. Цит. по: Nabil-i-A'zam. The Dawn-Breakers, pp. 231-232.
9 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 21. Белуджи дает подробное описание этого суда в книге "The Bab", pp. 139-145. См. также: E. G. Browne. A Traveller's Narrative, pp. 277-290.
10 Палочные удары по пяткам применялись как пытка или наказание.
11 Цит. по: Balyuzi. The Bab, pp. 146-147.
12 Подробнее см.: Muhammad Afnan and Willliam S. Hatcher "Western Islamic Scholarship and Baha'i Origins".
13 В первых фрагментарных сообщениях из Персии западных наблюдателей такие рассказы попадаются часто. Надо иметь в виду, что подобного рода сведения европейцы заимствовали у своих собеседников-мусульман, от которых они, из-за недостаточного знания персидского языка, находились в полной зависимости, не имея возможности самостоятельно вникнуть в суть происходивших в стране религиозных споров. М. Момен ("The Baha'i and Baha'i Religions", pp. 3-17) приводит множество подобных рассказов, в которых упоминаются бунтарство, нигилизм, атеизм, общность жен и имущества. Только после серьезного изучения этого вопроса, предпринятого Гобино, Брауном, Николя и другими учеными, имевшими возможность непосредственно общаться с последователями новой веры, подобные ошибочные представления были опровергнуты.
14 Гобино писал: "Период смены власти всегда был в государствах Центральной Азии крайне опасен. В Персии, в Туркестане, в арабских странах в такие времена часто и подолгу царит анархия; события принимают бурный, насильственный характер. Право не отменяется, но действие его на время приостанавливается на том основании, что воля государя на какой-то срок теряет силу... Это похоже на часы: пружины на месте, с ними все в порядке, но часы стоят, пока их не заведут.
Кипят страсти и сталкиваются интересы, разжигается всеобщее недовольство. Если претендентов на престол несколько, то беспорядок им на руку: увеличивает шансы на успех и помогает привлечь сторонников" ("Les Religions et les Philosophies", pp. 175-176).
15 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 47.
16 Некоторые западные дипломатические представители безуспешно пытались убедить первого министра отказаться от такой политики, доказывая, что преследования приведут только еще к большему распространению внушающей тревогу религиозной доктрины. - M. Momen. The Babi and Baha'i Religions, pp. 71-72, 103).
17 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 52.
18 М. Момен приводит множество свидетельств очевидцев в пересказе западных наблюдателей ("Babi and Baha'i Religions", pp. 77-82).
19 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 53.
20 A. L. M. Nicola. Siyyid 'Ali-Muhammad, Dit le Bab, цит. по кн: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 55.
21 Цит. по кн.: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 65. Русский посол князь Долгоруков, также ставший свидетелем этих зверств, в личной беседе с шахом назвал их "варварством, немыслимым даже у дикарей". Британский поверенный в делах тоже выразил персидским властям протест в связи с действиями, на которые, "как полагало правительство Ее Величества, способны только дикие африканские племена". (M. Momen. Babi and Baha'i Religions, pp. 100-101).
22 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 65.
23 Французский перевод Байана, "Le Bаyan Persan", был выполнен А. Л. М. Николя, французским консулом, который долгое время жил в Персии.
24 E. G. Browne. A Literary History of Persia, pp. 415-416.
25 Цит. по кн.: Nabil. The Dawn-Breakers, p. 92-94. Вследствие этого роди- лись слухи, подхваченные мусульманами, противниками новой веры, о том, что бабиды в своем государстве намеревались уничтожить все книги. Когда связи с шиитским Исламом были окончательно порваны, Бахаулла отменил такого рода запреты (см. pp. 76-77).
26 Коран, III, 104. См. также II, 143.
27 О степени упадка можно судить по характеру режима, установившегося в Иране после провозглашения исламской республики в 1979 году, когда присущее шиитским муллам понимание природы человека и общества получило наиболее яркое выражение.
28 Shoghi Effendi. God Passes By, Foreword, XVII. См. также pp. 24-25.
29 Shoghi Effendi. The Dispensation of Baha'u'llah, p. 8 [The World Order of Baha'u'llah, p. 100]. Более подробно об этом см. в кн.: Bab. Selections from the Writings of the Bab, pp. 153-168. [Некоторые выдержки имеются в русском переводе. См. в кн.: Баб: Избранное, с. 40-48]
30 Цит. по: Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, p. 101.
Глава 3
1 Главный источник сведений о жизни и миссии Мирзы Хусейна Али, известного под именем Бахаулла, -Shoghi Effendi. God Passes By, chapters 5-8. Существует еще одна достаточно полная биография: H. M. Balyuzi. Baha'u'llah. Еще один ценный источник - серия научных работ, посвященных Писаниям Бахауллы, изданная Адибом Тахерзаде. Adib Taherzadeh. The Revelation of Baha'u'llah, Vols. 1, 2, 3.
2 Семья Бахауллы вела свое происхождение от одной из персидских династий, сыгравшей видную роль в эпоху Сасанидов (доисламский период, время расцвета культуры). Подробности см.: Balyuzi, Baha'u'llah, pp. 9-11.
3 Подробно о встрече в Бедаште см.: Nabil-i-A'zam. The Dawn-Breakers, pp. 292-298 [Повествование Набиля, с. 83-85].
4 Nabil-i-A'zam. The Dawn-Breakers, p. 505.
5 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 100.
6 Shoghi Effendi. God Passes By, pp. 77-78.
7 Edward G. Browne. "Babism" - Religious Systems of the World, pp. 352-358.
8 Правительственный бюллетень по этому поводу опубликован в официальной газете "Riznamiy-i-Vagayi-i-Ittifagiyyih". Авторы признают возможную невиновность Бахауллы и некоторых других арестованных, но при этом утверждают, что обвиняемые так или иначе должны быть наказаны: "В числе бабидов, попавших в руки правосудия, вина шестерых не была достаточно доказана. Они приговорены к бессрочному заключению". В списке, приведенном в бюллетене, имя Бахауллы стоит вторым (M. Momen. Babi and Baha'i Religions, p. 141). Характерная деталь, отражающая положение в Персии в XIX веке: в бюллетене с удовлетворением описываются варварские пытки, примененные при казни.
9 Возглавивший погромы первый министр, Мирза Таки-хан, сам был в 1853 году казнен по приказанию молодого шаха, опасавшегося его растущего влияния. В каджарский период персидской истории такая судьба постигала власть имущих не столь уж редко.
10 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 101.
11 Цит. по: Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, pp. 146-147.
12 Как бы то ни было, в указе об изгнании Бахауллы из Персии (оригинал сохранился) стоит только его имя. Мирза Яхья не упомянут.
13 Shoghi Effendi. God Passes By, chapters 7 and 10. См. также: 'Abdu'l-Baha. A Traveller's Narrative, p. 53.
14 См.: Shoghi Effendi. God Passes By, chapter 10; Balyuzi. Baha'u'llah, pp. 112-114.
15 Праздник Резван длится двенадцать дней, с 21 апреля по 2 мая. Первый, девятый и двенадцатый день считаются у бахаи священными. В этот период у бахаи проходят выборы в Духовные Собрания.
16 Турецкие власти первое время противились этому давлению. По словам австрийского посла, графа фон Прокеш-Остена, первый министр, Али-паша, говорил, что "испытывает большое уважение" к Бахаулле, считая его человеком "выдающихся качеств, образцового поведения, редкого здравомыслия, и, вообще, весьма достойной фигурой". - М. Momen. Babi and Baha'i Religions, p. 187.
17 Образцы переписки между министерством иностранных дел Персии и персидским послом в Стамбуле по поводу изгнанников-бахаи см. в кн.: Edward G. Browne. Materials for the Study of the Babi Religions, pp. 278-287.
18 См.: Abib Taherzadeh. The Revelation of Baha'u'llah. Vol. 2, pp. 161-162.
19 Taherzadeh. The Revelation of Baha'u'llah. Vol. 1. Последователей Мирзы Яхья стали называть азали, в соответствии с прозвищем, которое дал ему Баб: Субх-е Азаль.
20 Бахаулла. Крупицы, с.153-154. Письма Бахауллы к светским и церковным лидерам мира, ко всем вместе и к каждому в отдельности, собраны в книге "The Proclamation of Baha'u'llah", изданной Всемирным Домом Справедливости.
21 В книге М. Момена перечисляется ряд документов из османских государственных архивов, имеющих отношение к деятельности Мирзы Яхья. Один из этих документов - доклад центральным властям от Куршид-паша, правителя Адрианополя, где говорится, что Бахаулла имеет все основания быть недовольным действиями Яхья и его сторонников. - "Babi and Baha'i Religions" (pp. 198-200).
22 Яхья умер в 1912 году в ссылке на Кипре. О том, что дела его пришли к тому времени в полный упадок, свидетельствует письмо, направленное профессору Брауну одним из сыновей Яхья. Сын описывает, как печалило отца выпавшее на его долю полное забвение, и жалуется, что пришлось хоронить отца по мусульманскому обычаю, с участием местного муллы, поскольку "не удалось найти поблизости никого из свидетелей Байана" (то есть последователей Баба). Тот же сын Яхья позже выразил готовность продать некоторые бумаги отца, но Браун отказался их купить: "Цена, по моему мнению, чересчур высока..." - E. G. Browne. Materials, pp. 315-317.
23 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 190.
24 Цит. по: Baha'u'llah. The Proclamation of Baha'u'llah, pp. 9-_96.
25 Цит. по: Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 65. ["Настал День обетованный", с. 84]
26 В 1870 году, через год после того, как Пий IX получил вышеупомянутое письмо, папа лишился положения независимого государя. Под давлением сил, участвовавших в итальянском национально-освободительном движении, ему пришлось уступить Папские владения королю Виктору-Эммануилу. Папа добровольно удалился от мира и стал "ватиканским пленником".
27 Цит. по: Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Baha'i World Faith, p. 50.
28 Алистер Хорн, самый выдающийся авторитет в вопросах, касающихся упомянутых событий, говорит: "История не знает более разительного примера тому, что древние греки называли -перипатея", то есть ужасающего падения с высоты. Наше время, столь богатое примерами мнимого величия и материального успеха, не знает нации, которую бы постигло столь же глубокое унижение за такой короткий срок". - The Fall of Paris (London: Macmillan, 1965), p. 34.
29 Шоги Эффенди посвятил этому вопросу целую книгу - "The Promised Day is Come". [Имеется русский перевод: "Настал День обетованный"] Выдающийся мусульманский ученый, ставший крупнейшим знатоком Веры бахаи на Ближнем Востоке, Мирза Абуль-Фазл, убедившись, что предсказания сбылись, обратился в Веру бахаи.
30 Бахаулла. Крупицы, с.184. Краткий обзор содержания Китаб-и-Акдас см. в: Baha'u'llah. A Synopsis and Codification of the Laws and Ordinances of the Kitab-i-Aqdas.
31 Бахаулла. Крупицы, с.199.
32 Edward G. Browne. A Traveller's Narrative, pp. XXXIX-XL.
Глава 4
1 Упомянутые документы см. полностью: Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Baha'i World Faith, Selected Writing of Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Willmette, Baha'i Publishing Trust, 1943, rev. edn., 1956, pp. 204-210. Процитированный отрывок на с. 205.
2 Browne. A Traveller's Narrative, p. XXXVI.
3 Источником биографических сведений об Абдул-Баха послужила книга: Shoghi Effendi, God Passes By, chapters 14-21; а также книга: H. M. Balyuzi, 'Abdu'l-Baha, The Centre of the Covenant of Baha'u'llah, целиком посвященная биографии Абдул-Баха.
4 Цитируется по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 258.
5 Цитируется по: Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, p. 139.
6 The Baha'i Centenary, 1844-1944, p. 139.
7 Browne, Materials, pp. 115-150.
8 См.: Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы; в первую очередь разделы 1 и 5. Кое-кто из христианских проповедников, настроенных враждебно по отношению к Вере бахаи, пытался утверждать, что некоторые социальные принципы своего учения Абдул-Баха добавил после контактов с представителями Запада. Браун, однако, еще в 1880-х годах обнаружил многие из этих положений в сочинениях Бахауллы. См: Browne. Babism, pp. 351-352. Затем последовали переводы и публикации большей части трудов Бахауллы, убедительно доказавшие, что Абдул-Баха почерпнул свои идеи именно из этого источника.
9 Грин Эйкр оставался важнейшим центром Веры бахаи в Северной Америке вплоть до 1925 года, когда было избрано первое Национальное Духовное Собрание. Национальное Духовное Собрание предпочло в качестве места своего пребывания Вилметт (Иллинойс), город-предместье Чикаго, где впоследствии был возведен храм, освященный Абдул-Баха.
10 Более подробно о пребывании Абдул-Баха в Канаде и Соединенных Штатах см.: 'Abdu'l-Baha in Canada; Balyuzi. 'Abdu'l-Baha; Alan L.Ward. 239 Days, 'Abdu'l-Baha's Journey in America. В перечисленных работах приведены произнесенные Абдул-Баха речи, а также прочие высказывания, относящиеся к указанному периоду.
11 Речи, произнесенные Абдул-Баха в Северной Америке, собраны в книге The Promulgation of Universal Peace, Talks Delivered By 'Abdu'l-Baha During His Visit to the United States and Canada in 1912.
12 Этот документ в переводе на английский язык опубликован в книге 'Abdu'l-Baha, Will and Testament of 'Abdu'l-Baha. [Имеется русский перевод: Воля и Завещание Абдул-Баха]
13 'Abdu'l-Baha, Tablets of the Divine Plan, Revealed By 'Abdu'l-Baha to the North American Baha'is. [Имеется русский перевод: Скрижали Божественного Предначертания]
14 Подробности см. в специальном выпуске World Order, Vol, 6, № 1 (1971). В особенности следует отметить проявления всеобщей любви к Абдул-Баха со стороны народа Палестины. Современный иранский шиитский режим пытался придать политическую окраску тому факту, что британские власти пожаловали Абдул-Баха рыцарское звание. На самом же деле, это был не более чем запоздалый и формальный акт признания британскими властями филантропической деятельности Абдул-Баха, незначительный в сравнении с той славой, которую Абдул-Баха заслужил в глазах благодарного народа Палестины.
15 Шоги Эффенди был по материнской линии прямым потомком Бахауллы, а по отцовской состоял в родстве с Бабом.
16 Воля и Завещание Абдул-Баха, с.30.
17 Подробно о деятельности Шоги Эффенди см.: Ruhiyyih Rabbani. The Priceless Pearl. См. также: Ugo Giachery. Shoghi Effendi, Recollections. Джакери работал в тесном сотрудничестве с Шоги Эффенди над строительством Всемирного Центра Веры бахаи в Хайфе.
18 Baha'i Administration; The Advent of Divine Justice; The World Order of Baha'u'llah, Selected Letters; Messages to Canada; Citadel of Faith, Messages to America, 1947-1957.
19 Shoghi Effendi. God Passes By. О Планах см. ниже.
20 Бахаулла. Крупицы. The Kitab-i-Iqan, The Book of Certitude Revealed By Baha'u'llah; The Hidden Words of Baha'u'llah [Сокровенные Слова Бахауллы]; Epistle to the Son of the Wolf; Prayers and Meditations by Baha'u'llah.
21 Цитируется по: Shoghi Effendi. Citadel, p. 30.
22 Подробно обо всем, что связано с обращением королевы Марии в Веру бахаи, см. Ruhiyyih Rabbani, The Priceless Pearl, Chapter IV.
23 Разделение на две общины произошло в 1948 году, когда в Канаде было избрано собственное Национальное Духовное Собрание, спустя год узаконенное специальным постановлением парламента.
24 Shoghi Effendi. Advent, pp. 14-16.
25 Shoghi Effendi. Messages to Canada, pp. 12-13.
26 Louis J. Bourgeois. The Baha'i Temple: Press Comments, p. 7.
27 См. Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, Messages 1963-1968, pp. 44-56, pp. 81-91.
28 О деятельности Десниц Дела Божиего в период их временных полномочий (1957-1963) см.: The Baha'i World. - An International Record. Vol. 13, 1954-1963, pp. 333-378. Там же приводится полный текст официальных отчетов Десниц Дела Божиего на ежегодных Совещаниях.
29 Начиная с 1963 года, выборы во Всемирный Дом Справедливости проводились каждые пять лет: в 1968, 1973, 1978 и 1983 годах. Выборы приурочивались к празднику Резван.
30 Еще одна попытка внести раскол в ряды сторонников Веры бахаи была предпринята в 1960 году, накануне избрания первого Всемирного Дома Справедливости. Один из Десниц Дела Божиего, Чарлз Мейсон Рими, которому шел уже девятый десяток, внезапно заявил, не сделав при этом ни малейшей попытки каким-либо образом обосновать свои претензии, что он является "наследником и преемником" Шоги Эффенди. Опираясь на полномочия, данные им в соответствии с Волей и Завещанием Абдул-Баха, прочие Десницы Дела Божиего отлучили самозванца от веры. Акция Рими не привлекла к себе особого внимания. В 1974 году Рими умер, покинутый даже теми немногочисленными сторонниками, которые примкнули к нему первоначально.
31 В 1973 году, одновременно с публикацией основ законодательства Synopsis and Codification of the Kitab-i-Aqdas (Book of Laws), Всемирный Дом Справедливости опубликовал свою конституцию: The Constitution of the Universal House of Justice.
Глава 5
1 Бахаулла. Крупицы, с. 46-47.
2 Бахаулла. Крупицы, с. 160.
3 Бахаулла. Крупицы, с. 47.
4 Согласно воззрениям бахаи, видимое различие между отдельными этническими группами является следствием веками существовавшего неравенства в сфере образования и культуры, а также расовых предрассудков и угнетения малых народов.
5 Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, pp. 42-43. [Шоги Эффенди. Призыв к народам, с. 54-56]
6 Shoghi Effendi. Цит. по: William Hatcher. The Concept of Spirituality, p. 29.
7 Бахаулла. Крупицы, с.175.
8 Бахаулла. Крупицы, с.154.
9 Абдул-Баха. Цит. по Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. The Divine Art of Living. Selections from Writings of Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, pp. 109-110.
1010 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 163.
1111 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 202.
12 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 163-164. [Cм. также в кн.: Призвы к народам, с. 78-80]
13 Бахаулла. Крупицы, с. 205.
14 Бахаулла. Крупицы, с.175.
15 Согласно учению Бахауллы, приблизительно через тысячелетие после прихода каждого Явителя Божиего наступает время следующего. Бахаулла учил также, что его Откровение не является исчерпывающим, что этот процесс продолжится с приходом еще одного Явителя, но не ранее чем через тысячу лет. В Священных текстах Веры бахаи говорится, что процесс Откровения бесконечен и человечество станет свидетелем прихода еще многих Явителей Бога.
16 Shoghi Effendi. The Faith of Baha'u'llah (World Order, vol. 7, no. 2, 1972-1973, p. 7).
17 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah (1938 ed.), pp. XI-XII.
18 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 129. [Парижские беседы, с. 87]
19 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 136. [Парижские беседы, с. 92]
20 Бахаулла. Сокровенные Слова, с. 24.
21 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, p. 181.
22 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 143. [Парижские беседы, с. 97]
23 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 146. [Парижские беседы, с. 99]
24 Абдул-Баха. Цит. по: Star of the West, vol. 9, no. 7, p. 87.
25 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, p. 108.
26 'Abdu'l-Baha. Paris talks, p. 153. [Парисжкие беседы, с. 104]
27 Бахаулла. Сокровенные Слова, с. 51.
28 Бахаулла. Сокровенные Слова, с. 45.
29 Бахаулла. Цитируется по посланию Всемирного Дома Справедливости от 27 марта 1978 года. The Continental Boards of Councelors, p. 60.
30 Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Divine Art of Living, p. 108.
31 Настоящая книга не ставит себе целью подробно проанализировать те аспекты учения бахаи, которые касаются экономики. Читателя, интересующегося взглядами Абдул-Баха на эту область человеческой деятельности, авторы могут отослать к следующим работам: 'Abdu'l-Baha. Promulgation of Universal Peace, pp. 107, 216-217, 238-239; Paris Talks, p. 151-154 [Парижские беседы, с. 102-104]; 'Abdu'l-Baha in Canada, pp. 31-36; Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Baha'i World Faith, p. 288; Gregory C. Dahl. Economics and the Baha'i Teachings. World Order, Vol. 10, no. 1, 1975, p. 19; W. S. Hatcher. Economics and Moral Values - World Order, Vol. 9, no. 2, 1974, pp. 14-27.
32 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, p. 238.
33 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, pp. 33-34. [Призыв к народам, с. 37-40]
34 Между Верой бахаи и эсперанто, искусственным языком, созданным доктором Заменгофом, прослеживается небезынтересная историческая связь. Дочь доктора Заменгофа, Лидия, принадлежала к числу пылких приверженцев религии бахаи. Узнав о создании языка эсперанто, Абдул-Баха направил доктору Заменгофу приветственное послание. Абдул-Баха никогда не заявлял, что новому языку предстоит в будущем стать универсальным мировым языком, но, тем не менее, отметил, что эсперанто внесет значительный вклад в дело достижения мирового единства. Во всяком случае, важен уже сам факт появления эсперанто как жизнеспособного искусственно созданного языка, так как человечество уже не ограничено в своем выборе существующими национальными языками. Достаточно и того, что, благодаря созданию эсперанто, сама идея универсального языка стала постепенно укореняться в умах людей, вне зависимости от того, на какой из существующих или искусственно созданных языков падет, в конечном итоге, выбор.
35 Таким образом, бахаи полагают, что универсальный вспомогательный язык, расширив возможности человеческого общения, послужит достижению единства, и, в то же время, предоставит широким массам доступ к сокровищам культуры малых народов, а, следовательно, сбережет и сохранит национальные культурные ценности. Эта мысль является еще одним примером того многообразия в рамках единства, на котором настаивал Бахаулла, отвергавший идею всеобщей нивелировки различий ради удобства.
36 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, pp. 403-405.
Глава 6
1 Бахаулла. Крупицы, с. 52.
2 Бахаулла. Крупицы, с. 47.
3 Бахаулла. Крупицы, с. 163.
4 Бахаулла. Крупицы, с. 48.
5 Бахаулла. Крупицы, с. 55.
6 Бахаулла. Крупицы, с. 134.
7 Бахаулла. Крупицы, с. 99.
8 Бахаулла. Крупицы, с. 100.
9 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 91. [Парижские беседы, с. 62-63]
10 Бахаулла. Крупицы, с. 56.
11 Шоги Эффенди. Цитируется по: William Hatcher. The Concept of Spirituality, p. 9.
12 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 129.
13 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 129-130.
14 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, pp. 89-90 [Парижские беседы, с. 61-62]. Существует, однако, предел духовного развития человека и на земле, и в ином мире. В Священных текстах Веры бахаи говорится, что человек может приблизиться к абсолютному совершенству, но достигнуть этого состояния ему не суждено. Об этом см. ниже, в особенности отрывок из труда Абдул-Баха, указанного в примечании 32 к настоящей главе.
15 'Abdu'l-Baha. Divine Art of Living, p. 92.
16 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с.151-152.
17 Бахаулла объяснял, что упоминание дьявола в Священных Писаниях предшествующих религий имело исключительно символический смысл и не должно восприниматься буквально. Сатана есть воплощение низменной стороны натуры человека, грозящей погибелью тому, кто не сумеет подчинить эту темную стихию своему духовному началу. Существует извечная философская проблема противоречия между милосердием и всемогуществом Бога, с одной стороны, и предполагаемым существованием дьявола - с другой. Эта проблема достаточно подробно рассмотрена в трудах как Бахауллы, так и Абдул-Баха.
Подобным же образом, как учит Бахаулла, не следует понимать буквально рай и ад. Речь идет скорее о психологическом и духовном состоянии человека, приблизившегося к Богу или, наоборот, от Бога отдалившегося. Небеса - это не что иное, как естественный итог духовного прогресса, а преисподняя - результат его отсутствия.
18 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 151.
19 В этой связи приведем высказывание Бахауллы:
"...человеку надобно постичь самого себя и знать, какая стезя ведет к величию, а какая к падению, в чем пребывает скверна, а в чем праведность". (Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Baha'i World Faith, p. 167).
20 Бахаулла. Крупицы, с. 199.
21 Бахаулла. Крупицы, с. 4.
22 Бахаулла. Крупицы, с. 173.
23 Глубоко укоренившиеся религиозные традиции создают препятствия для свободного обсуждения этого важнейшего религиозно-философского вопроса, то есть вопроса о природе Мессии, или Явителя, как называют Божиих посланников бахаи. Ортодоксальные последователи каждого из Явителей Божиих склонны приписывать основателю своей веры лавры единственного, или высшего, из Мессий. К примеру, многие христиане видят в Иисусе Христе земное воплощение Бога, Моисея ставят ниже Иисуса, а Мухаммада считают обманщиком. Большинство ортодоксальных иудеев верит, что Бог вещал устами Моисея, а Иисус Христос - лжепророк. Мусульмане признают в качестве Пророков и Моисея, и Иисуса Христа, но, как правило, отвергают Будду и основателей других великих религий. Приверженцы Ислама убеждены, что после Мухаммада новых Пророков не будет, равно как и Воля Божия, запечатленная в Коране, - завершающее Откровение, за которым не последует других.
24 Бахаулла. Крупицы, с. 37. Для более подробного изучения этой темы см. Juan R. Cole. The Concept of Manifistation in the Baha'i Writings.
25 Бахаулла. Крупицы, с. 175.
26 Baha'i World Faith, pp. 27-28.
27 Аналогия с солнцем и зеркалами помогает понять отношение Веры бахаи к концепции "возвращения", "второго пришествия" прежних Явителей Божиих, о котором говорится в Священных Писаниях всех великих мировых религий, причем зачастую в самых туманных, символических выражениях. Западным читателям хорошо знакомо пророчество о "Втором Пришествии" Христа, основанное на некоторых намеках, содержащихся в Ветхом и Новом Заветах. Бахаулла поясняет, что все ранние Писания имеют в виду не новый приход самого порядка, а возвращение его качеств, духа Господня, отраженного в Пророке, как в зеркале. Ожидается пришествие нового Явителя, а не возвращение прежнего: "Теперь для тебя ясно и очевидно, что все Пророки суть Храмы Божиего Дела, явленные в различном облачении. Если воззришь проницательным оком, то увидишь, что проживают Они в одном шатре, парят в одних небесах, восседают на одном престоле, ведут одну речь и проповедают одну Веру. ... Посему, когда один из сих Явлений Святости возвещает, говоря: "Я - возвращенье всех Пророков", Он несомненно прав. Подобным образом при всяком следующем Откровении действительно возвращается предыдущее Откровение - справедливость сего утверждения установлена незыблемо..." (Бахаулла. Крупицы, с. 39). Таким образом, бахаи полагают, что пророчество о втором пришествии Христа исполнилось с появлением Бахауллы, несмотря на то, что Бахаулла и Христос обладают каждый особой неповторимой душой и, соответственно, являются разными личностями.
28 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 107-108.
29 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 109-110.
30 Shoghi Effendi. High Endeavours, Messages to Alaska, p. 71.
31 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 40. Из процитированного отрывка следует, что в основе реальной действительности лежат установленные Богом законы: Явителю эти законы известны, однако созданы они не им. Человек в силах самостоятельно постичь некоторые из Божественных законов, но, как следует из других высказываний вероучителей бахаи, попытка познать все законы без помощи извне (то есть без Божественного Откровения) была бы для человека гибельной.
32 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 161-162.
33 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 115.
34 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 154-155.
35 Бахаулла. Крупицы, с. 112-113.
36 Бахаулла. Крупицы, с. 38.
37 Бахаулла. Крупицы, с. 38.
38 Бахаулла. Крупицы, с. 71.
39 В этой связи следует отметить, что Шоги Эффенди говорил о Бахаулле как о "совершенном воплощении имен и качеств Бога". (См. World Order of Baha'u'llah, p. 112).
40 Абдул-Баха говорил по этому поводу следующее: "Познание Сути Бога невозможно и недостижимо, но узнать Явителя Божия значит узнать Бога, ибо в Них отражены Божественные благодать, величие и свойства. Поэтому, кто постигнет Явителей, тот постигнет Бога, а кто не пожелает Их признать, от того и Бог останется сокрыт". (См. Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 156 (1981 ed.).
Глава 7
1 Последовательный ряд Богоявлений - главная тема книги Китаб-и-Икан ("Книга Достоверности"). Концепция Завета встречается в Священных Писаниях многих религий. Например, в Библии (Бытие 17) упомянут Завет (договор) Бога с Авраамом. Говорится, что последний сделается ^отцом множества народов " Далее сказано: "И весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя; и поставлю Завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, Завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя" (Бытие 17:6-7).
В настоящее время очевидно, что упомянутый Завет касается не только иудаистов и христиан (то есть потомков Авраама, ведущих род от его сына Исаака, рожденного первой женой Авраама, Саррой), но и тех, кто происходит от других жен Авраама: Агари (см. Бытие 16:15-16) и Хеттуры (см. Бытие 25:1-2). Так как Пророк Мухаммад явcляется потомком Исмаила, сына Авраама и Агари (см. Бытие 25:5-6), мусульмане считают себя сонаследниками Авраамова Завета. Бахаулла ведет свой род от Авраама и третьей жены патриарха, Хеттуры (см. Shoghi Effendi. God Passes By, p. 94). Таким образом, бахаи полагают, что Авраамов Завет послужил толчком к появлению по меньшей мере четырех великих Посланников Божиих: Моисея и Иисуса Христа (происходящих от Исаака, сына Сарры), Мухаммада (от Исмаила, сына Агари) и Бахауллы (от Хеттуры).
2 Бахаулла. Крупицы, с. 200.
3 Baha'u'llah, цитируется по: Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 116.
4 Baha'u'llah. Baha'i World Faith, p. 211.
5 Ученые-бахаи указывают, что упоминания Малого Завета содержатся и в Священных Писаниях других вер. Во Второзаконии (29:10-13) Моисей заключает "клятвенный договор" со своими последователями, народом Израиля. Согласно этому Завету, Бог станет хранить и защищать израильтян, если они, в свою очередь, будут "Его народом" и повинуются Его законам. Схожий сюжет имеется в Новом Завете: Иисус обещает своим последователям, что если они примут его учение, то на них снизойдет определенная сила и благодать. Христос, к примеру, призвал христиан "идти и научить все народы", "соблюдать все, что Я повелел вам". А они, в свою очередь, получили такое обещание: "Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам" (см. Матфей 7:7-8).
6 Бахаулла. Крупицы, с. 88.
7 Бахаулла говорил: "Когда океан Моего присутствия отхлынет и Книга Моего Откровения придет к концу, обратите ваши взоры к Тому (Абдул-Баха), Кого направил Бог, к Отрасли Корня Древнейшего... обо всем непонятном в Книге спрашивайте Его... Этот священный стих не о ком ином ведет речь, как о Величайшей Ветви (Абдул-Баха)". (Цитируется по: Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 134).
8 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 134.
9 Warren Wagar. The City of Man, Prophecies of a World Civilization in Twentieth Century Thought, p. 117.
10 Основные особенности Административного Порядка обобщены в книге Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, pp. 143-157. [На русском см. в кн.: Призыв к народам, с. 65-73; Бахаулла и новая эра, с. 272-273]
11 The Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, p. 52.
12 Абдул-Баха в Воле и Завещании говорил: "Пусть каждый прибегнет к Пресвятой Книге, а если там не найдет ясного ответа, то пусть обратится во Всемирный Дом Справедливости. Всякое суждение этого органа, единогласное или вынесенное большинством, есть сама Истина и Промысел Божий... Все, что они ни постановят, равноценно самому Писанию. Означенный Дом Справедливости располагает в равной мере как правом принимать и вводить в действие законы, в Книге отсутствующие, так и властью отменять свои же законы". (см. Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Baha'i World Faith, pp. 447-448). [Воля и Завещание Абдул-Баха, с. 23-24]
13 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 145.
14 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, pp. 203_204.
15 Этот традиционный взгляд создал некоторые трудности для современных представителей течения, известного как "социальное христианство". В самом начале нашего столетия ряд выдающихся христианских мыслителей приступил к созданию так называемого социального Евангелия, в котором грядущее Царствие Божие истолковано как создание на земле справедливого и мирного общества. Эта теория потерпела крах, наткнувшись на контраргумент традиционных христианских философов, ссылавшихся на то, что Царствие Божие может быть воздвигнуто лишь через второе пришествие Христа. Согласно мнению оппонентов, старания ввести социальные реформы, сами по себе благотворные, все же не выходят за рамки чисто человеческого, несовершенного стремления к благу. Сходная богословская дискуссия возобновилась в наши дни в виде спора между ортодоксальными кругами христианской церкви и сторонниками либеральных взглядов, которые в своих оценках современного состояния общества частично опираются на учение К. Маркса.
Бахаи воспринимают данное столкновение взглядов как результат обоюдного недопонимания. Так как второе пришествие Христа, согласно воззрениям бахаи, состоялось через Явление Бахауллы, то глобальный процесс построения нового общества, явившийся результатом желания улучшить условия жизни всего человечества как единого целого, представляет собой постепенное воздвижение Царства Божия на земле при помощи сознательных усилий обитателей планеты.
16 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 52. [Настал День обетованный, с. ]
17 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 4. [Настал День обетованный, с. 5]
18 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 5. [Настал День обетованный, с. 6]
19 Бахаулла. Крупицы, с.156.
20 'Abdu'l-Baha. The Secret of Divine Civilization, pp. 64-65.
21 'Abdu'l-Baha. Selections from the Writings of 'Abdu'l-Baha, p. 32. [Абдул-Баха: Избранное из Писаний, с. 32]
22 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 123. [Настал День обетованный, с. 158]
23 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 19.
24 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 123. [Настал День обетованный, с. 158]
25 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, pp. 123-124. [Настал День обетованный, с. 158-159]
Глава 8
1 Абдул-Баха говорил, например: "Эти Духовные Собрания суть горящие лампады и райские сады, испускающие благоухание святости... Дух света исходит от них, устремляясь во все стороны. Воистину, в них могучий источник совершенствования человека..." Цитируется по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 332.
2 Начальные сведения о предназначении и функциях Духовных Собраний бахаи можно почерпнуть из книги Adib Taherzadeh. Trustees of the Merciful. [Имеется русский перевод: Адиб Тахерзадэ, Доверенные Всемилостивого.]
3 Подробнее об этом см. в различных сборниках, включающих в себя высказывания Шоги Эффенди по вопросам администрации бахаи, в том числе Principles of Baha'i Administration, A Compilation; Shoghi Effendi. Baha'i Administration, Selected Messages, 1922-1932; The Local Spiritual Assembly; The National Spiritual Assembly.
4 Shoghi Effendi. Principles of Baha'i Administration, p. 62.
5 Последние выборы во Всемирный Дом Справедливости состоялись в апреле 1983 года. [1998 года]
66 Воля и Завещание Абдул-Баха, с.15; см. также: Baha'i World Faith, p. 444.
7 См. общее постановление Всемирного Дома Справедливости от 24 июня 1968 года. - Wellspring of Guidance, pp. 140-144.
8 "Указания и распоряжения исходят от Духовных Собраний, а выполняются решения, в первую очередь, силами всего сообщества верующих. Побудить верующих к действию или, наоборот, умерить их активность - основная задача Вспомогательных Коллегий". Цитата взята из послания Всемирного Дома Справедливости от 1 октября 1969 года. - The Continental Boards of Counselors, p. 37.
9 The Continental Boards of Counselors, pp. 45-48.
10 The Continental Boards of Counselors, p. 60.
11 Baha'i World, vol. 13, p. 751.
12 Четыре или пять "Вставных дней" непосредственно предшествуют в календаре бахаи последнему месяцу года, месяцу Поста, начало которого приходится на 2 марта по григорианскому календарю. Помимо Праздников и "Вставных дней" в календаре бахаи имеются особые священные дни. В некоторые из них не разрешено работать. Многие священные дни совпадают с датами основных памятных событий из ранней истории веры, такие, как дни рождения Баба и Бахауллы.
13 См. также главу 9.
14 Бахаулла. Крупицы, с. 202.
15 'Abdu'l-Baha. Secret of Divine Civilization, pp. 94-99.
16 Бахаулла. Крупицы, с. 200.
17 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 213.
1818 Baha'u'llah. Synopsis and Codification of Laws and Ordinances of Kitab-i-Aqdas, p. 5. [Крупицы, с. 60]
19 Цитируется по: Baha'u'llah. Synopsis and Codification, p. 7.
20 Противники Веры бахаи, особенно из рядов мусульманского и христианского духовенства, пытались внушить мысль, что поскольку лидеры общины бахаи не опубликовали полного перевода Китаб-и-Акдас, то таким образом они лишили членов общины возможности последовать указанию Бахауллы "обратиться к Пресвятой Книге". Однако, как уже отмечалось, Бахаулла настойчиво и недвусмысленно подчеркивал, что его последователям надлежит постигать и проводить в жизнь его учение, опираясь исключительно на толкования назначенного им преемника - Абдул-Баха. Абдул-Баха, также со всей определенностью, вверил безраздельные полномочия в вопросах интерпретации учения Шоги Эффенди. За период деятельности, продлившийся в общей сложности шестьдесят пять лет, Абдул-Баха и Шоги Эффенди, осуществляя руководство верующими, снабдили исчерпывающими комментариями многие положения учения Бахауллы. Не будь этих толкований, трудно себе представить, каким образом принципы и законы, записанные в Китаб-и-Акдас, достигли бы такого широкого распространения за каких-нибудь несколько десятилетий.
21 Согласно Китаб-и-Акдас, возраст совершеннолетия - это пятнадцать лет. Именно в этом возрасте на плечи верующего ложится полная ответственность за его духовную жизнь и развитие.
22 Baha'i Prayers. A Selection of Prayers, revealed by Baha'u'llah, the Bab and 'Abdu'l-Baha, p. 4. [Молитвы бахаи и избранные Писания, с. 62]
23 См. также Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Baha'i World Faith, pp. 333-336, где приведено высказывание Абдул-Баха по этому поводу.
24 Пока длится пост, бахаи встают и завтракают до рассвета. Затем, до захода солнца, они воздерживаются от еды и питья. Зачастую день начинается с молитв, а часы, которые обычно уходят на приготовление и прием пищи, нередко посвящаются молитве и медитации.
25 Бахаулла. Крупицы, с. 162.
26 Полные сведения об отношении Веры бахаи к браку имеются в книге A Fortress for Well-Being. Baha'i Teachings on Marriage. [На русском имеется сборник цитат на тему "Брак и семейная жизнь бахаи".]
27 Бахаулла призывал христианское духовенство: "О монашеское сословие! Не замыкайтесь в церквах и монастырях. Благословляю вас вернуться в мир и посвятить себя трудам, что будут во благо вам и всем человекам... Вступайте в брак, дабы на ваше место после вас пришли потомки. Мы запретили вам лишь вероломные деяния, на верность же не наложили запрета. Неужели вы хотите жить по своему произволу и презреть то, что предписано вам Господом? Бойтесь Бога и не уподобляйтесь глупцам. Кто, кроме человека, поминал бы Меня на Моей земле, кто бы еще явил Мои качества и возгласил Мое имя?" Цитируется по: Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 102. [Настал День Обетованный, с. 132]
28 В Писаниях бахаи неоднократно говорится о повиновении властям и отказе от участия в политике. См., например, The Universal House of Justice, Wellsoring of Guidance, pp. 131-136. "Relationship of Baha'i to Politics"; The Universal House of Justice, Messages from the Universal House of Justice, 1968-1973. [На русском см. сборник цитат "Принцип невмешательства в политику и повиновение властям".]
29 Цитируется по: Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 203.
30 "Во всех странах, где живут эти люди, им надлежит блюсти послушание и верность власть предержащим". Baha'u'llah. Tablets of Baha'u'llah revealed after the Kitab-i-Aqdas, pp. 22-23.
31 Consultation: A Compilation, Extracts from the Writings and Utterances of Baha'u'llah, 'Abdu'l-Baha, Shoghi Effendi and the Universal House of Justice, p. 15. [Совет бахаи, с. 18]
32 Consultation, pp. 22-23. [Совет бахаи, с. 27]
33 Shoghi Effendi. Baha'i Administration, pp. 22-23. [Абдул-Баха: Избранное из Писаний, с. 80-81]
34 Consultation, p. 21. [Совет бахаи, с. 25]
35 Бахаулла. Крупицы, с. 200.
Глава 9
1 Lewis Mumford, The City in History, p. 9.
2 Подробно о распространении Веры бахаи см.: The Baha'i Faith, 1844-1952; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 7, 1936-1938; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 8, 1938-1940; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 9, 1940_1944; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 10, 1944-1946; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 11, 1946-1950; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 12, 1950-1954; The Baha'i World: An International Record, vol. 13, 1954-1963; The Baha'i World: An International Record, vol. 14, 1963-1968; The Baha'i World: An International Record, vol. 15, 1968-1973; The Baha'i Faith, Statistical Information, 1844-1958.
3 В период действия Семилетнего плана (1976-1983), например, Всемирная община бахаи приняла участие более чем в 200 международных конференциях, семинарах и встречах, организованных ООН.
4 Цит. по: Louis Bourgeois. Un Homme et Son Oeuvre.
5 Более подробно об успехах в выполнении Пятилетнего плана см.: The Five Year Plan, 1974-1979; Statistical Report.
66 Цит. по: Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, p. 32.
7 См. Baha'i Education: A Compilation, Extracts from the Writings of Baha'u'llah, 'Abdu'l-Baha and Shoghi Effendi. [Имеется русский перевод: Воспитание в духе бахаи.]
8 См. сборник The Individual and Teaching, Raising the Divine Call. Extracts from the Writings of Baha'u'llah, 'Abdu'l-Baha and Shoghi Effendi. [Имеется русский перевод: Верующий и распространение Веры.]
9 Бахаулла. Крупицы, с. 169.
10 "Если вы приобщились к некоей истине, если вы владеете драгоценностью, коей нет у других, поделись сим, прибегнув к языку величайшей кротости и искренности. Если сие будет принято и предназначение исполнено, цель наша достигнута. Отвергнувшего же сие предоставьте участи его и молитве Бога, дабы Он наставил его на путь истинный". Бахаулла. Крупицы, с. 175-176.
11 Приводимую информацию предоставила авторам госпожа Рухийя Раббани, вдова покойного Хранителя Веры бахаи. Ее мать организовала первые "встречи у очага" в Монреале. Своей популярностью этот термин, без сомнения, обязан Хранителю, который неоднократно употреблял его в письмах.
12 Baha'i Funds and Contributions, p. 11.
13 Об организации финансирования у бахаи говорится в письме Шоги Эффенди, адресованном Национальному Духовному Собранию бахаи Соединенных Штатов в 1942 году: "Нам следует уподобиться ручью или роднику, откуда вся вода постепенно вытекает, а невидимый источник наполняет ручей снова. Постоянно отдавать, жертвовать ради ближних всем без остатка, не опасаясь впасть в нищету и положившись на безграничную милость Источника всех богатств и благ - вот в чем секрет праведной жизни". Цитируется по: Baha'i Funds and Contributions, p. 16.
14 За время действия текущего Семилетнего плана международные конференции состоялись в Монреале (Канада), Кито (Эквадор), Лагосе (Нигерия), Канберре (Австралия) и Дублине (Ирландия).
15 Шоги Эффенди, опасаясь, что портреты Баба и Бахауллы превратятся в предмет поклонения, рекомендовал не распространять их, а ограничиваться кратким созерцанием их во время паломничества.
16 Baha'u'llah. Epistle to the Son of the Wolf, pp. 26-27.
17 Во время недавней серии переворотов в Иране упомянутые достижения общины бахаи привели к неожиданным и печальным последствиям. Составляя значительную часть образованного сословия, многие члены семей бахаи сделали успешную карьеру на государственной службе, в юриспруденции, народном образовании, в бизнесе, промышленности и т. д. Эти успехи вызвали зависть и враждебность со стороны революционеров. Как это ни парадоксально, бахаи обвинили в том, что они пользовались "привилегиями" при прежнем режиме, хотя во время правления последних шахов династии Пехлеви они подвергались дискриминации, а кроме того, всегда оставались верны своему обязательству воздерживаться от какой бы то ни было политической деятельности.
18 Иранские бахаи стали примером другим общинам, вовлеченным в деятельность пионеров - они побуждали молодежь овладевать теми знаниями и профессиональными навыками, которые дадут возможность легко найти работу в развивающихся странах: в сфере медицины, техники, агрономии и т. д.
19 В 1974 году группа студентов и университетских профессоров, исповедующих Веру бахаи, объединилась в Ассоциацию Исследований бахаи (АИБ). Впоследствии был учрежден Центр Исследований бахаи в Оттаве (Канада) и его филиалы по всему земному шару. Основная цель Ассоциации - подготовить курсы лекций и вспомогательные материалы для изучения Веры бахаи в высшей школе.
20 Цит. по.: Arthur Dahl. The Fragrance of Spirituality: An Appreciation of the Art of Mark Tobey - The Baha'i World: An International Record, vol. 16, 1973-1976, pp. 638-645. Тоби обратил в Веру бахаи еще одного всемирно известного художника, английского керамиста Бернарда Лича.
21 Ibid., p.644.
22 'Abdu'l-Baha. Цит. по: Baha'i Writings on Music, p. 6.
23 The Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, pp. 37-38.
24 Douglas Martin. "Baha'u'llah's Model for World Unity" в (Baha'i World, 1973-1976, vol. 16, p. 685).
Глава 10
1 E. G. Browne. A Traveller's Narrative, p. VIII.
2 См., например: E. Denison Ross. Babism - Great Religions of the World, pp. 189-216. Росс - английский ученый, востоковед. С. Брауном его связывали общие интересы.
3 Цитируется Э. Г. Брауном в предисловии к книге Myron H. Phelps. Life and Teachings of Abbas Effendi, p. VIII, f.n.1.
4 См. предисловие, примечание 1.
5 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 365.
6 'Abdu'l-Baha. The Divine Art of Living, p. 91.
7 Shoghi Effendi. God Passes By, p. XIII.
8 События, связанные с деятельностью Мохаммада Али и Ибрагима Хейроллы (см. главу 4), свидетельствуют о том, что община бахаи не подверглась расколу вовсе не потому, что не было попыток нарушить ее единство, отнюдь не оттого, что никто не посягал на ее единство. Помимо упомянутых двух современников Абдул-Баха, в истории Веры бахаи, начиная с 1892 года (то есть года смерти Бахауллы), несколькими видными членами общины были предприняты попытки внести раскол и организовать фракцию своих приверженцев. Однако ни одному из раскольников не удалось привлечь значительного количества сторонников, и со смертью зачинщика фракционная деятельность, как правило, прекращалась.
9 Абдул-Баха призывал Десниц Дела Божиего немедленно отлучать от веры всякого, кто станет намеренно подрывать единство общины. Показателем намерений человека служит его отношение к основным институтам веры, учрежденным Бахауллой: "Сия священная младая ветвь, Хранитель Дела Божиего, а также Всемирный Дом Справедливости, который должен быть создан путем выборов во всем мире, находятся под покровительством и защитой Красоты Абха [Бахауллы], под эгидой и непогрешимым руководством Его Высочайшей Святости [Баба]... Что бы ни решили Хранитель и Всемирный Дом Справедливости - то от Бога. Всякий, кто не повинуется Ему и не повинуется им, не повинуется Богу...". См. Воля и Завещание Абдул-Баха, с.15.
Aбдул-Баха ясно дал понять, что ведет речь не о расхождении во взглядах, не об отдельных прегрешениях, а о сознательных попытках учинить схизму, отказавшись признать авторитет обладателей властных полномочий, избранных или назначенных в соответствии с Писанием бахаи. Абдул-Баха называл раскольников "нарушителями Завета" и настаивал на том, что подобные люди не вправе именовать себя бахаи и поддерживать связь с общиной.
10 Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, p. 25.
11 Universal House of Justice, Wellsoring of Guidance, p. 38.
12 Shoghi Effendi. Abvent of Divine Justice, p. 2.
13 Подробно о преследованиях бахаи во времена правления династии Пехлеви см.: Douglas Martin, The Baha'is of Iran under the Pahlavi Regime, 1921-1979. Middle East Focus, Vol. 4, ь 6 (1982), pp. 7-17.
14 Точку зрения нового иранского режима выразил аятолла Хомейни в беседе с профессором Джеймсом Кокрофтом из Рутгеровского университета в декабре 1978 года. Содержание беседы опубликовано в американском общественно-политическом журнале Seven Days от 23 февраля 1979 года на с. 20. Запись беседы была одобрена аятоллой и его помощником, доктором Ибрагимом Йезди:
Вопрос: "Предоставят ли исламские власти последователям Веры бахаи религиозную или же политическую свободу?"
Ответ: "Это политическая группировка: они вредны, мы их не потерпим".
Вопрос: "А как же со свободой вероисповедания - отправления религиозных обрядов?"
Ответ: "Мы говорим - нет".
15 В интервью официальной газете "Khabar-i-Junub" от 22 февраля 1983 года исламский судья, пославший в Ширазе на виселицу десять женщин и девочек-подростков, исповедующих Веру бахаи, сказал: "Пока не поздно, бахаи должны отречься от своей веры. Иначе исламская нация вскоре... воплотит в жизнь молитву, упомянутую в Коране: "Господи, не оставь на земле ни единой семьи неверных"". Документальные свидетельства преследований см.: The Baha'is in Iran. A Report on the Persecution of a Religious Minority.
16 Подробности о преследованиях при исламском режиме и о реакции бахаи на эти гонения см.: Douglas Martin. The Baha'is of Iran under the Islamic Republic, 1979-1983. - Middle East Focus, Vol. 6, № 4 (1983), pp. 17-27, 30-31.
17 Дом Поклонения в Ашхабаде был построен в начале нашего столетия. Советские власти, в конечном счете, разрушили это здание.
18 О жизни общины бахаи при нацистском и коммунистическом режимах см.: Shoghi Effendi. God Passes By, pp. 361-362.
19 Бахаи обязаны оказывать повиновение, наряду с прочими режимами, и коммунистической диктатуре, хотя Шоги Эффенди недвусмысленно осудил коммунизм как вредную, препятствующую прогрессу идеологию, приравняв его к расизму и национализму. Shoghi Effendi, The Promised Day Is Come, p. 113.
20 См., например: S. G. Wilson, Baha'ism and Its Claims; J. R. Richards, The Religion of the Baha'is; W. M. Miller, Baha'ism Its Origins and Teachings, New York, Chicago, Fleming H. Revell Company, 1931; R. P. Richardson, многочисленные статьи, включая "The Persian Rival to Jesus...", August 1915, "The Precursor, The Prophet and The Pope", October 1915, Open Court, журнал сравнительного религиоведения.
21 B. Robert Richardson. The Precursor, The Prophet and The Pope. - Open Court, vol. XXX, November 1916, p. 626. Автор говорит, например, о вере бахаи в непогрешимость Явителей Божиих: "Этой доктрине, которую не назовешь иначе, как самым вредоносным религиозным принципом, измысленным человеческим умом (именно на этот принцип опиралась религиозная секта, известная под названием - ассасинов), упорно и неизменно привержены бабиды и бахаи".
22 Примером является книга миссионера, давнишнего оппонента Веры бахаи, преподобного Уильяма Миллера: William Miller. The Baha'i Faith, Its History and Teachings. Комментарий с позиции Веры бахаи см.: Douglas Martin, The Missionary as Historian. - World Order, vol. 10, № 3, 1976, pp. 43-63.
23 Цит. по: H. Colby Ives, Portals to Freedom, p. 169.
24 Shoghi Effendi. Baha'i Administration, p. 66.
25 Э. Г. Браун. См. предисловие к книге Myron H. Phelps. Life and Teachings of Abbas Effendi, pp. XV_XX.
26 Цит. по: Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 120. [Настал День обетованный, с. 153]
27 Aurelio Peccei. Food Prospects... - Globe and Mail, Toronto, Oct. 20, 1983, p. 11.
28 См., например: Robert L. Heilbronner. Beyond Boom and Crash, New York; W. W. Norton, 1978; Michio Morishima. Why Has Japan Suceeded? Western Technology and the Japanese Ethos, Cambridge: Cambridge University Press, 1982; Barbara Ward, A Global Marshall Plan. - Dialoge for a New Order, ed. by Haw Khadija, New York, Pergamon, 1980.
29 The Brandt Commission. North-South: A Program for Survival. Cambridge: M. I. T. Press, 1980.
30 См., например: Fritiof Capra, The Turning Point, New York: Bantam Books, 1982; Marilyn Ferguson, The Aquarian Conspiracy, Los Angeles: J. P. Tarcher, 1980; Hazel Henderson, Creating Alternative Futures, New York: Berkley Windhover Books, 1978; John Naisbitt, Megatrends, New York: Warner Books, 1982.
31 Бахаулла. Крупицы, с.14.
Приложение I
1 Edward G. Browne. A Traveller's Narrative written to illustrate The Episode of the Bab.
2 Edward G. Browne. Babism in Religious Systems of the World, a Contribution to the Study of Comparative Religion.
3 Движение конституционалистов, представляющее собой странный альянс шиитских мулл-обскурантов и радикальных светских политиков, явилось предшественником революционного движения, в конечном итоге приведшего в 1979 году к власти аятоллу Хомейни.
4 Английское предисловие к "Нуктат уль-Каф". Цит. по: Balyuzi. Edward Granville Browne and the Baha'i Faith, p. 88.
5 Азали отказались признать Бахауллу и продолжали именовать себя бабидами. Однако многие из них оставили дела веры и посвятили себя участию в политических движениях радикального толка. По иронии судьбы их ближайшими союзниками при этом сделались те самые муллы, которые были инициаторами массового истребления бабидов.
6 Это были, прежде всего, Ахмад Рухи и Ага Хан Хермани, зятья Мирзы Яхья. В интересе Брауна к Бахаулле они, видимо, усматривали угрозу своим политическим амбициям. Таким образом, цель фабрикации упомянутых документов заключалась в том, чтобы представить Бахауллу узурпатором властных полномочий, по праву принадлежащих Яхья. О степени их влияния на Брауна можно судить по тому, насколько упорно последний продолжал употреблять термин "бабиды", в то время как члены общины давно уже именовали себя бахаи.
7 См., например, оценку влияния зятьев Яхья: Hasan Balyuzi. EdwarGranville Browne: the "Hasht Bihisht", pp. 19-21, 33-34, 80-84; и в персидском предисловии к "Kitab-i-Nuqtatu'i-Kaf", pp. 70, 73-88.
8 Как оказался упомянутый манускрипт в библиотеке Гобино, остается загадкой; до сих пор не обнаружилось ни одного свидетельства, подтверждающего, что Гобино, действительно, владел этим манускриптом или ознакомился с его содержанием.
9 В этой связи Браун упоминает предположение одного из своих близких друзей в британском министерстве иностранных дел, сэра Сесила Спринг-Райса, что отношения между Бахауллой и Яхья можно сравнить с отношениями между апостолами Павлом и Петром (с намеком на то, что первый узурпировал верховные полномочия последнего). На самом же деле, как ранее отмечал Браун, если возможна аналогия между событиями истории Христианства и Веры бахаи, то заключается она в том, что роль Баба по отношению к Бахаулле сходна с ролью Иоанна Крестителя, подготовившего почву для пришествия Иисуса Христа. Если продолжить аналогию, то Мирзу Яхья можно сравнить с Иудой Искариотом (идея, которую не оценили ни Браун, ни его корреспонденты-азали).
- Информация о материале
- Просмотров: 7937
Новая мировая религия - Вера Бахаи
Уильям С. Хэтчер, Дж. Дуглас Мартин
Содержание
Введение
1. Исторические предпосылки
2. Вера баби
3. Бахаулла
4. Преемственность руководства
5. Основы вероучения
6. Бог, Богоявления и человек
7. Миропорядок Бахауллы
8. Администрация и законы
9. Община бахаи
10. Преодоление новых рубежей
Приложение I - Эдвард Гренвилл Браун
Приложение II - Вера бахаи в России
Примечания
Посвящается памяти тех, кто отдал свою жизнь за Веру Бахаи в Иране (1844-1984)
Эти люди миновали узкие проливы имен и воздвигли свои шатры на берегу моря самоотречения.
Бахаулла
Вера Бахаи - самая поздняя из мировых религий, получивших независимое существование. Возникнув в Иране в середине XIX столетия, она распространилась ныне едва ли не по всему земному шару - ее административные центры находятся более чем в двухстах государствах мира. Она сплотила множество людей, независимо от их расовой и национальной принадлежности, общественного положения, культурных традиций и религиозного воспитания.
Новая вера оформилась как вполне самостоятельная религия, всецело основанная на учении ее основоположника Бахауллы. Она не является культовым ответвлением, реформистским течением или сектой в рамках какой-либо другой религии, нельзя ее назвать и просто философской системой. Вера бахаи - отнюдь не попытка создать новую синкретическую религию из элементов различных вероучений. По словам Арнольда Тойнби:
"Бахаизм - это независимая религия наравне с Исламом, Христианством и прочими признанными мировыми религиями. Бахаизм - это не секта; это отдельно существующая религия, имеющая тот же статус, что и остальные признанные религии" (1).
Настоящая книга ставит целью дать достаточно широкий обзор учения бахаи. Чрезвычайно существенно с самого начала обозначить главную концепцию Веры Бахаи - единство человечества. Основная мысль учения бахаи заключается в том, что настало время для объединения человечества в одну мировую семью. По утверждению Бахауллы, Богом приведены в действие силы истории, помогающие народам мира осознать, что весь человеческий род являет собой единое целое. Итогом исторического процесса, в котором, как полагают бахаи, их религии суждено сыграть ведущую роль, должно стать возникновение единой мировой цивилизации.
Даже без учета столь захватывающей перспективы, Вера Бахаи представляет особый интерес для тех, кто интересуется историей религии, главным образом, вследствие того, что сохранились документы эпохи, доступные для изучения. Трудно или почти невозможно вскрыть со всей достоверностью побудительные мотивы, некогда породившие и давшие толчок для дальнейшего развития любой из основных мировых религий, появившихся до Веры Бахаи. Объяснить сущность учения Будды, установить подлинные события жизни Иисуса, описать эпоху Зороастра и выявить степень его влияния, даже обосновать историческое существование Кришны - все это задачи, практически неразрешимые. Сведения о жизни и личности Мухаммада более доступны, однако и в этом случае множество важных вопросов остается невыясненным.
Одним из первых западных историков, обратившихся к исследованию Веры бахаи, был видный кембриджский востоковед Эдвард Гренвилл Браун (2). Именно он отметил, что малораспространенное тогда вероучение открывает уникальную возможность подробного анализа того, каким образом возникшая новая религия обретает независимое, обособленное существование. Браун пишет:
"... ибо здесь он (исследователь религии - авт.) сталкивается вплотную с личностями, которые с течением времени переходят в разряд героев и полубогов, но при этом их облик еще не затуманен пеленой мифов и преданий; здесь - в свете современных исследователю объективных свидетельств - он может наблюдать те удивительные всплески энтузиазма, веры, страстной преданности и несгибаемого героизма (а если угодно, и фанатизма), какие мы привыкли связывать с ранней историей человеческого рода; одним словом, он может присутствовать при рождении веры, которая (что отнюдь не исключено) вполне способна занять место среди величайших мировых религий" (3).
Именно эти моменты отмечают и современные исследователи, не связанные прямо с общиной бахаи:
"Движение баби - бахаи, как ни одна другая религия мира, предоставляет историку религии неоценимые сведения для изучения процесса возникновения и развития новой веры. В пользу этого имеются, по крайней мере, два аргумента. Первый: Вера бахаи возникла совсем недавно, тогда как другие религии насчитывают сотни и тысячи лет существования. Из одиннадцати, так называемых, основных, "живых" мировых религий лишь история Ислама (VII в.н.э.) и Сикхизма (XVI в.н.э.) измеряются столетиями; другие - Индуизм, Буддизм, Джайнизм, Даосизм, Конфуцианство, Синтоизм, Зороастризм, Иудаизм и Христианство - существуют уже тысячелетия. Вера Бахаи зародилась всего лишь в прошлом столетии (1844), и только в 1963 году началась, по-видимому, завершающая фаза ее становления: поэтому современная эпоха и открывает наиболее благоприятные возможности для исследования этой религии. Вера Бахаи, таким образом, являет собой современную религию и вследствие этого предоставляет гораздо более широкие возможности для ее изучения и понимания, нежели древнейшие религии" (4).
В последнее время усиливающиеся преследования приверженцев Веры бахаи в Иране со стороны исламских властей привлекли к себе внимание мировой общественности. Поскольку нападки были вызваны именно принадлежностью к религиозной общине, возрос интерес и к самой Вере бахаи. Ее сущность, положения, которыми она отличается от Мусульманства, и последовательность исторических событий, которые привели к нынешним вспышкам насилия, широко обсуждались в западных средствах массовой информации.
В силу всех выше упомянутых причин Вера Бахаи все чаще включается в учебные курсы по истории религии университетов и колледжей. Писания основоположника учения, наряду с глубокими комментариями назначенных им толкователей, доступны читающей публике благодаря их переводам на английский язык. Помимо этих главных источников, существует литература о Вере Бахаи, которая делится на две разновидности: это различные комментарии и учебные пособия, имеющие просветительское и образовательное назначение, а также критические выступления противников Веры бахаи из среды христианского духовенства. Все эти публикации имеют вторичный, подсобный характер и ни в коей мере не отвечают задачам объективного рассмотрения истории и сущности Веры бахаи.
Предлагаемый труд затрагивает четыре темы: 1) история Веры баби и Веры бахаи; 2) основные положения вероучения Бахауллы; 3) организационная структура административных учреждений Веры бахаи и 4) эволюция сообщества последователей Веры бахаи. Заключительная глава касается некоторых актуальных проблем, которые в настоящее время стоят перед молодой религией, - проблем, порожденных драматическим ходом всей ее истории, насчитывающей 140 лет.
Изучение любой религии сопряжено с особого рода трудностями. В отличие от большинства явлений, которыми занимается наука, в религии предметом исследования служит сам человек. Религиозное постижение требует не только внимания, но - в конечном итоге - внутреннего самоотречения и глубокой сосредоточенности. Именно поэтому многие религиозные мыслители настаивали на том, что между наукой и религией существует неразрешимый в своей основе конфликт и что сфера религии изначально лежит вне сферы научного познания.
И здесь учение бахаи открывает новые пути перед теми, кто приступает к изучению религии. По словам ее основоположника Бахауллы, величайший дар Господа человечеству - это разум. Сторонники Веры бахаи признают, что все существующие явления, в том числе явления духовного плана, следует постигать разумом, и орудием этого постижения служит метод научного исследования (5). Абдул-Баха, сын Бахауллы, назначенный толкователем его Писаний, утверждает следующее: "Всякая религия, которая противоречит науке или враждебна ей, есть лишь невежество, ибо невежество - противоположно знанию" (6).
Таким образом, всякий, кто изучает Веру бахаи, обнаруживает ее редкостную открытость и доступность. Тайны, о которых говорится в ней, подобны загадкам мироздания и отражают всего лишь общепризнанную ограниченность человеческого знания. Иначе говоря, Вера бахаи не утверждает относительно природы ничего такого, что противоречило бы науке и разуму. Минимум обрядности и отсутствие касты духовенства, наделенной жреческими функциями, также способствуют довольно легкому усвоению основных положений Веры бахаи.
Однако же изучение истории религии не имеет ничего общего с палеонтологией. Это рассмотрение явлений жизни, которые следует постигать не только разумом, но и сердцем, если мы хотим получить о них ясные представления. В этой вере воплощены глубочайшие чаяния многих миллионов людей - чаяния, которые определяют жизненно важные решения. Это мировоззрение, за которое многие тысячи бахаи приняли и по сей день принимают муки и смерть.
Авторы настоящей работы пытались в своем историческом анализе гармонично уравновесить обе стороны духовной деятельности - потребности ума и сердца, что является необходимым условием, предъявляемым к каждому, кто приступает к изучению религии.
Утверждение, будто какая-либо религия независима от других вероучений, вовсе не означает, что она возникла на пустом месте. Буддизм возрос на почве традиционного Индуизма, и только после того, как это вероучение распространилось за Гималаями, оно окончательно оформилось в самостоятельную религию, которой предстояло сделаться определяющим культурным фактором в Китае, Японии и странах Юго-Восточной Азии. Иисус Христос и его непосредственные последователи сначала приступили к проповеди своего учения в рамках Иудаизма, и в продолжение приблизительно двух веков народы Ближнего Востока считали Христианство реформированной ветвью породившей его религии. Христианство выступило как самостоятельная религия с собственным Священным Писанием, организационными принципами и обрядностью лишь позже, когда стало привлекать к себе большое количество сторонников несемитского происхождения из различных государств Средиземноморья.
Религией-прародительницей Веры бахаи был Ислам. Подобно тому, как содержащиеся в Иудаизме мессианские упования породили Христианство, так и эсхатологические аспекты Ислама дали жизнь той религии, которой предстояло в будущем стать Верой бахаи. Однако, подобно Христианству, Вера бахаи полностью независима от религии-предшественницы. Справедливость этого еще раз недавно подтвердил один из самых известных авторов, исследующих современный Ислам, Алламах Сейид Табатабаи (Алламах - почетное прозвище, означающее "многоученый"). Он безоговорочно утверждает, что "... общины баби и бахаи ... никоим образом не должны рассматриваться как ветви Шиизма" (1).
Вера бахаи зародилась в Персии - стране, где главенствующей религией является Ислам (2). Затем она получила распространение в соседних, населенных мусульманами, регионах Османской и Российской империй и на севере Индии. Хотя на ранней стадии развития новая религия привлекла в ряды своих приверженцев незначительное количество иудеев, христиан и зороастрийцев, все же подавляющее их большинство пришло из Ислама. Они заимствовали религиозные идеи из Корана, и их привлекали, главным образом, те аспекты нового вероучения, которые имели отношение к исполнению исламских пророчеств и толкованию мусульманского учения. Так же и исламское духовенство вначале рассматривало сторонников новой веры как мусульман-еретиков.
Учитывая, что Вера бахаи возникла на почве Ислама, мы считаем необходимым рассмотреть вначале мусульманскую первооснову этого вероучения. Это важно и еще по одной причине: Ислам вписывается в концепцию происхождения и взаимоотношения религий - центральную в учении бахаи. Вера бахаи, возможно, единственная религия, которая в полной мере признает все другие основные вероучения. Бахаи верят, что Авраам, Моисей, Зороастр, Будда, Иисус и Мухаммад равно являются истинными Посланниками единого Бога. Учения этих Посланников Божиих Вера бахаи рассматривает как пути к спасению, благодаря которым осуществляется "продвижение вперед постоянно совершенствующейся цивилизации" (3). Однако бахаи также верят, что все вышеназванные вмешательства Бога в человеческую историю подчинены законам эволюционного развития, каждое новое откровение Господа полнее предыдущего и открывает путь для последующего. В соответствии с этим Ислам, как наиболее молодая из предшествующих религий, и явился той почвой, на которой возникла Вера бахаи. Поэтому не удивительно, что в Писаниях бахаи встречается множество понятий и терминов из Корана.
Некоторые догматы Ислама особенно важны для ясного понимания вероучения бахаи. Бахаи, как и мусульмане, верят, что Бог един и сущность Его совершенно непостижима. Воля Божия проявляется через Его Посланников, которых бахаи называют Богоявлениями, или Явителями Божиими. Миссия каждого Явителя - не только дать верующим совершенное руководство для духовного развития, но и воздействовать на характер общества в целом. Важное различие между обоими вероучениями в этом плане состоит в том, что из всех существующих религий Коран признает Боговдохновенными только Иудаизм, Христианство и сам Ислам, а бахаи полагают, что все религии являются неотъемлемыми составляющими единого Божественного предначертания:
"Нет ни малейшего сомнения, что народы мира, независимо от их национальной или религиозной принадлежности, черпают свое вдохновение из одного Божественного источника и поклоняются одному Богу. Разница в таинствах, которые они исповедуют, объясняется различием нужд и потребностей того времени, когда эти таинства были явлены. Все религии, за исключением тех немногих, в которых находит выход человеческая порочность, посланы Богом и отражают Его Волю и Промысл" (4).
Имеется и еще один аспект Ислама, который оказал влияние на эволюцию новой религии и определил отношение к ней мусульман. Повторяя опыт Христианства, Ислам постепенно стал дробиться на ряд сект. Одна из наиболее значительных - шиитская секта. Шииты верят, что, согласно воле Мухаммада, к Его потомкам переходит духовное и светское руководство правоверными. Этим избранным, кого называют имамами, или "руководителями", якобы дарована абсолютная непогрешимость во всем, что связано с их миссией. Большинство мусульман, однако, отвергали подобные притязания и верили, что достаточно поступать в соответствии с сунной. Сунна - значит "путь", то есть такой образ жизни и поведения, который традиция приписывала Мухаммаду. Сторонники этого воззрения известны как сунниты. Хотя на сегодняшний день суннитов значительно больше, чем шиитов, и, говоря о суннитах, ученые обычно употребляют термин "ортодоксальные мусульмане" в противоположность "неортодоксальным" - шиитам, у шиитского Ислама давние и почитаемые традиции, которые в последнее время стали привлекать все большее внимание ученых-немусульман (5).
К 661 году нашей эры, когда со дня смерти Мухаммада прошло всего 29 лет, власть в мусульманском мире оказалась в руках правителей, положивших начало целому ряду династий. Считалось, что таков был выбор правоверных, но фактически это был результат преобладающего влияния нескольких могущественных семейств. Первые две из этих суннитских династий, Омейяды и Аббасиды, считали, что власть имамов ставит под сомнение законность их собственного владычества. В результате последовали казни имамов; первыми были казнены Хасан и Хусейн, внуки Мухаммада. Со временем шииты признали этих имамов - потомков Пророка, святыми и мучениками.
Хотя шиизм возник среди арабов, наибольшего влияния он достиг в Персии. С самого начала новообращенных мусульман Персии привлекала идея имама как духовного руководителя, посланного Всевышним. В отличие от арабов, персы издавна считали своих правителей помазанниками Божиими, и традиционная преданность владыке со временем обратилась на потомков Пророка и назначенных Им наследников (6). После длившегося не одно столетие гнета суннитских халифов в Персии в конце концов восторжествовала традиция имамата. Произошло это в XVI веке, когда к власти пришла первая династия, все члены которой впоследствии исповедовали шиизм - династия Сефевидов.
К тому времени, однако, линия имамов прервалась. Иранские шииты верят в то, что в 873 году двенадцатый и последний Богоизбранный имам, тогда еще ребенок, дабы избежать участи предшественников, удалился в тайное убежище. По преданию, он появится "в конце времен", чтобы установить на земле царство справедливости. Эта традиционная эсхатологическая доктрина (то есть учение о конце света) имеет много общего с ожиданием христианами второго пришествия Христа и с обещаемым в Буддизме Махаяны приходом Будды Майтрейи, то есть Будды вселенской справедливости. Среди других титулов, данных мусульманами Обетованному Спасителю, "Сокрытому имаму", - Махди (Направляемый) и Каим (Тот, Кто Восстанет - имеется в виду из семьи Пророка).
Согласно преданию, в течение 69 лет со дня своего исчезновения двенадцатый, или Сокрытый, имам общался со своими сторонниками через своих представителей. Этим посредникам был присвоен титул "баб" (врата), ибо лишь через них имелся доступ к Сокрытому имаму. Носителями этого титула были четыре человека, и в 941 году четвертый из них умер, не назвав никого своим преемником.
Так как и имам, и его последний баб отказались назвать преемника, правоверным оставалось лишь предать это дело в руки Божии. В должное время появится Божий посланник (или посланники). Имам Махди, или Каим, будет одним из них. Через них Воля Божия вновь будет обращена непосредственно на дела человеческие. Именно из этой традиции в середине XIX века возникла религия бахаи, а до нее - Вера баби.
В начале XIX века как в исламском, так и в христианском мире ожидали прихода Мессии. В Персии два влиятельных богослова, шейх Ахмад Ахсаи и его ученик и преемник, Сейид Казим Решти, проповедовали доктрину, в корне расходившуюся с ортодоксальным шиитским учением. Помимо того, что "шейхъ" (под таким названием известны последователи упомянутых теологов) толковали Коран скорее аллегорически, чем буквально, они возвещали скорое второе пришествие имама Махди, обетованного избавителя, продолжателя дела Мухаммада (1). Их учение вызвало широкий интерес и создало в обществе атмосферу ожидания. В этом отношении оно было сходно со взглядами некоторых существовавших в то время христианских объединений, например, миллеритов (2) (известных как в Европе, так и в Америке), уповавших на возвращение Иисуса Христа.
Сейид Казим, незадолго до своей смерти в 1843 году, призвал учеников отправиться на поиски Обетованного, который должен был вскоре прийти. Сейид Казим отмечал, что в том году, - а по мусульманскому календарю шел 1260 год - исполнится ровно тысяча лунных лет со дня исчезновения Сокрытого имама.
Для одного из ведущих шейхи, некоего Муллы Хусейна, этот поиск неожиданно закончился вечером 23 мая 1844 года в городе Ширазе, когда он встретил молодого человека по имени Сейид Али-Мохаммад (сейидами называли потомков Пророка Мухаммада), утверждавшего, что он и есть тот Обетованный, которого разыскивают шейхи. То же самое Сейид Али-Мохаммад повторил в своем сочинении Каюм уль-Асма, которое он начал писать в тот же вечер. Этот текст стал краеугольным камнем новой религии - Веры баби. В нем говорится, что его автор - Посланник Божий, продолжатель миссии Иисуса, Мухаммада и их предшественников. Далее Сейид Али-Мохаммад величает себя также принятым у мусульман титулом "Баб" (Врата), хотя из контекста ясно, что в это слово он вкладывает духовный смысл, существенно отличный от мусульманской традиции (3).
Обаяние личности Баба, а также его редкостное умение растолковать значение наиболее трудных мест Корана произвели на Муллу Хусейна такое впечатление, что он объявил себя приверженцем новой веры (4). Именно Мулла Хусейн стал первым последователем Веры баби. В продолжение нескольких недель еще семнадцать шейхи из тех, что искали Обетованного, признали, что Баб и есть тот самый Посланник. Эти восемнадцать первых последователей новой веры, названные им "Буквами Живущего", по велению Баба отправились по всей Персии с вестью о том, что занялась заря Дня Божия, предвещенного в Коране и во всех более ранних Священных писаниях.
Сейид Али-Мохаммад, вошедший в историю под именем Баб, родился в Ширазе 20 октября 1819 года в купеческой семье (5). И отец его, и мать вели свой род от Пророка Мухаммада. Баб рано лишился отца, и мальчика растил дядя, брат матери, Хаджи Мирза Сейид Али, ставший позднее одним из Его наиболее преданных последователей и одним из первых мучеников новой веры. Все дошедшие до нас свидетельства говорят о том, что Баб был необыкновенным ребенком. Хотя все, чему его учили, сводилось к элементарным навыкам чтения и письма, как было тогда принято (большинство детей в Персии не получало и такого образования), он обнаруживал поражавшую его учителя и других знавших Баба взрослых загадочную прирожденную мудрость. Выдающиеся свойства ума сочетались в нем с глубокой одухотворенностью его личности. Еще в детстве Баб проводил долгие часы в размышлениях и молитвах. Был случай, когда учитель высказал недовольство тем, что ребенок не в меру набожен. Баб сказал в ответ, что общается со своим "прадедом", которого надеется превзойти. Он имел в виду Пророка Мухаммада, которого иногда именуют подобным образом те, кто считает себя его прямым потомком.
Баб оставил школу, когда ему еще не исполнилось и тринадцати, а с пятнадцатилетнего возраста приступил к традиционному семейному занятию - торговле. Вначале Баб работал вместе с дядей в Ширазе, но вскоре его отправили в Бушир, где он стал управлять семейным торговым домом. Занимаясь купеческим делом, он снискал репутацию честного и толкового человека. В то же время Баб постоянно предавался благочестивым размышлениям, причем некоторые свои мысли он записывал. Весной 1841 года он предпринял несколько поездок в священные города мусульман, чтобы поклониться гробницам имамов-мучеников. В городе Кербеле Баб встретил Сейида Казима, который приветствовал его с необычайной почтительностью и пылом, поразившим учеников богослова. Сейид, однако, предпочел не вдаваться в объяснения. Баб провел некоторое время среди приверженцев Сейида Казима, а потом вернулся в Персию и женился на Хадидже, девушке из купеческой семьи, находившейся в отдаленном родстве с семьей Баба. Еще через два года Баб встретил в Ширазе Муллу Хусейна и открыл ему свою тайну.
Предстояло сделать следующий шаг: всенародно провозгласить новую веру. Для начала Баб совершил паломничество к главным святыням мусульманского мира: в города Мекку и Медину в Аравии. 20 декабря 1844 года, в пятницу, держась за дверное кольцо Каабы, наиболее почитаемой всеми приверженцами Ислама святыни, Баб в присутствии большого количества людей возвестил: "Я тот Каим, пришествия Которого вы ждете". Кроме того, он послал шарифу Мекки, хранителю гробниц, особую скрижаль, иначе говоря, письмо, в котором повторил это утверждение. К Бабу отнеслись с большим уважением, но суннитские власти не приняли его заявлений всерьез. Не встретив каких-либо препятствий, Баб отправился морем в Персию, где в результате проповеднической деятельности, которую развернули там Буквы Живущего, уже нарастала волна беспокойства как среди духовенства, так и среди простых верующих.
Шиитскому мусульманскому духовенству утверждения Баба представлялись не просто ересью, а посягательством на самые основы Ислама. С точки зрения ортодоксального Ислама, Мухаммад был "Печатью Пророков", то есть тем, кто принес человечеству последнее Откровение Божие, за которым должен последовать Судный День. Из всех религий только Ислам сохранился в чистоте и целостности, поскольку в его сокровищнице, Коране, содержатся подлинные слова самого Пророка. Исходя из этой предпосылки, мусульманские богословы продолжали твердо настаивать на том, что Ислам будет отвечать всем нуждам человечества вплоть до наступления Судного Дня, и никаким новым Божественным Откровениям не дано и не будет дано права на существование.
Поэтому, объявляя о своей миссии, Баб ставил под сомнение главное, на что опиралась эта богословская система. Сторонники шиизма - той ветви Ислама, что являлась преобладающей в Персии, - особенно болезненно восприняли брошенный им вызов. Согласно многовековой традиции шиизма, непререкаемый авторитет во всех человеческих делах принадлежал Сокрытому имаму, чье пришествие должно было возвестить о Судном Дне. Полагалось, что даже власть шахов вверяется им только волей имама. Именно поэтому Баб почти сразу натолкнулся на ожесточенное противодействие со стороны мулл по всей Персии, тем более яростное, что Баб открыто обличал распространенные в среде духовенства невежество и стяжательство. Упадок нравственности среди тех, кого почитали за духовных пастырей, Баб рассматривал как главное препятствие, мешавшее процветанию народа Персии.
Враждебность со стороны священнослужителей шла гораздо дальше обычных обвинений в адрес тех, кто принял новую веру. В XIX веке в Персии, наряду с владычеством шахов, существовала и другая система управления: власть духовенства. Повседневная жизнь людей определялась, по большей части, исламским религиозным законом, и нарушители его представлялись на суд муджтахидов, то есть докторов богословия. Теоретически исполнение приговоров этих духовных судов зависело от поддержки светских властей. Но на практике шиитское духовенство имело возможность приводить в исполнение свои приговоры и без согласия властей. Наш современник, ведущий исследователь этого периода, так описывает исторические обстоятельства, сложившиеся в Персии к тому времени, когда Баб объявил о своей миссии:
"В течение почти всего периода правления каджарской династии мы наблюдаем случаи, когда муджтахиды, особенно в Исфахане и Тебризе, имели в своем распоряжении вооруженные группы, которые иначе как личной армией не назовешь. Первоначально эти отряды состояли по большей части не из мулл, а из самых настоящих разбойников (лути). Лути, которые вначале объединялись, как и сходные с ними фати в Анатолии и арабских землях, в рыцарские братства, поддерживали церковников, часто бросая при этом вызов властям, и проводили в жизнь их фетвы. Взамен лути разрешалось заниматься грабежами и разбоем, а когда им грозило наказание, пользоваться неприкосновенными убежищами, известными под названием бест, в мечетях и домах улемов" (6).
Эти личные армии играли роль ударных отрядов. Кроме них муллы располагали и еще более мощными боевыми ресурсами. Стоило духовенству объявить одного из своих противников неверным, как толпы фанатично настроенных невежественных горожан и селян наводняли улицы, вставая на защиту того, что они считали единственно праведной верой. Могущество религиозных сил часто было направлено не только против раскольнических сект, но и против светских властей.
Несмотря на все возрастающую угрозу со стороны воинствующего духовенства, с 1845 по 1847 год количество людей, объявивших себя бабидами, то есть последователями Баба, быстро росло. Более того, их ряды пополнялись выходцами из среды духовенства. Одним из приверженцев новой веры был блестящий и чрезвычайно влиятельный богослов Сейид Яхья Дараби, впоследствии прозванный Вахидом, что значит "Неподражаемый". По требованию местного духовенства правитель Шираза поместил Баба под домашний арест. Вахид был послан к Бабу по распоряжению шаха Мохаммада, правителя Персии, который, не желая довольствоваться слухами, хотел получить из первых рук достоверные сведения о новом движении. Неудивительно, что, узнав об обращении Вахида, шах приказал немедленно доставить Баба в столицу, - под охраной, но с почетом. Баб уже и ранее заявлял, что хотел бы встретиться с правителем и рассказать ему подробно о своей миссии.
К сожалению, план этот не осуществился. Шах Мохаммад был человеком слабым и нерешительным; к тому же он страдал заболеванием, которое через год свело его в могилу. Кроме того, он находился под сильным влиянием своего первого министра, Хаджи Мирза Агаси, который был одной из самых необычных фигур в истории Ирана (7). Первый министр был наставником шаха, когда тот был ребенком, и пользовался полным его доверием. Опасаясь, что встреча шаха с Бабом приведет к подрыву его собственного влияния, первый министр распорядился, чтобы Баба тайно отправили в крепость Махку, что находилась на севере страны, в провинции Азербайджан, на границе с Россией. Шаху он объяснил это тем, что прибытие Баба в столицу могло привести к столкновению между его сторонниками, с одной стороны, и ортодоксальным духовенством - с другой; вслед за этим могли начаться общественные беспорядки, в те времена нередкие (8).
Как бы то ни было, трудно усомниться в том, что первый министр, сам выходец из Азербайджана, случайно остановил свой выбор на данной местности: он явно ожидал, что проживавшие там курды - дикий горный народ - враждебно отнесутся к Бабу и его проповеди. К неудовольствию первого министра, произошло обратное. Новая вера начала распространяться и в Азербайджане, а губернатор и другие чиновники из крепости Махку не устояли перед обезоруживающей искренностью своего узника. Последней попыткой избежать того, что Хаджи Мирза Агаси считал надвигающейся опасностью, стало его распоряжение перевести Баба из Махку в другую отдаленную крепость - Чехрик. Но и там повторилось то же самое. Комендант крепости Яхья-хан, выходец из курдов, стал одним из восторженных почитателей Баба.
Понимая, что шах доживает последние дни, и опасаясь мести со стороны представителей влиятельных кругов Персии, недовольных его правлением, Хаджи Мирза Агаси попытался заручиться поддержкой могущественного мусульманского духовенства, которое яростно преследовало Баба и добивалось официального осуждения новых религиозных идей. По требованию мулл первый министр приказал препроводить Баба в Тебриз, дабы он предстал там перед судом высшего духовенства.
Суд состоялся летом 1848 года. По единодушным свидетельствам очевидцев, он вылился в настоящий фарс, цель которого была очевидна: унизить подсудимого (9). Обвиняемого приговорили к телесному наказанию - палочным ударам (10). Судебное решение имело непредвиденные последствия: Баб оказался в непосредственном контакте с представителем западного мира, который был единственным европейцем, кто общался с ним и оставил письменное свидетельство об этой встрече. А произошло это так. Во время наказания один мулла ударил Баба по лицу; потребовалась медицинская помощь, за которой обратились к английскому врачу, доктору Уильяму Кормику. Вот его рассказ:
"Он (Баб) человек очень кроткий, хрупкий на вид; довольно мал ростом, для перса очень светлокож, голос поразительно нежный и мелодичный... И внешность Баба, и манеры располагают к Нему. О доктрине Баба от него самого мне услышать не пришлось, но говорят, что в его религии есть некоторое сходство с Христианством... Ясно, что учение Баба свободно от мусульманского фанатизма в отношении к Христианству; нет в нем и господствующего в наши дни [в Исламе] стремления урезать права женщин" (11).
Пока Баб находился в заточении, его сторонники подвергались все более ожесточенным нападкам со стороны фанатичных толп, подстрекаемых муллами. Перед последователями новой веры встал вопрос о самозащите. В Исламе, в отличие от Христианства, существует доктрина (часто неправильно трактуемая) священной войны, или джихада. Эта доктрина допускает обращение язычников в истинную веру силой оружия. Она также разрешает мусульманам защищать себя от нападения, но запрещает им какие бы то ни было вооруженные действия или попытки насильственного обращения, направленные против других людей Книги (то есть сторонников других религий Откровения, к которым обычно относят иудеев и христиан) (12).Воспитанные в рамках мусульманской системы ценностей, бабиды считали, что они вправе защищать себя и свои семьи от нападок мулл. Возможно, кое-кто из них ожидал, что Баб провозгласит свою собственную доктрину джихада.
Но их постигло разочарование. В Каюм уль-Асма Баб подробно рассмотрел основные положения, касающиеся джихада, и призвал своих приверженцев уважать основные законы общества, в котором они живут. Таким образом, посягать на мусульман, людей Книги, бабиды не могли. Вооруженные действия в любой форме допускались только с разрешения самого Баба, которого, однако, так и не последовало, несмотря на конфликт с шиитским духовенством, становившийся все более ожесточенным.
С данного ограничения и начался постепенный подрыв концепции джихада, одной из фундаментальных доктрин Ислама. В более поздней книге Байан (Пояснение), излагавшей законы Веры баби, доктрина джихада отсутствует. Таким образом, бабиды получили право защищаться, когда на них нападают, но был наложен запрет обращать в Веру баби огнем и мечом, как разрешал это делать своим последователям Пророк Мухаммад, что было оправдано историческими условиями доисламской Аравии, населенной дикими племенами. Защита и конечное торжество веры, утверждал Баб, в деснице Божией.
Пока Баб пребывал в заключении на севере Ирана, где над ним вершился суд, количество его сторонников внутри страны продолжало расти. Примерно в то же время, когда Баб оказался в Тебризе, в селе Бедашт собралась группа его приверженцев. Эта встреча оказала большое влияние на дальнейшее развитие движения бабидов. Одной из наиболее заметных фигур на встрече была необыкновенная женщина по имени Куррат-уль-Айн, известная в истории бахаи как Тахира (Чистая).
Тахира происходила из семьи, в которой было много известных ученых и богословов. Ее причисляли к самым одаренным поэтам Персии. Чтобы по достоинству оценить подобное признание, нужно не забывать о том, какую уединенную жизнь вынуждены были вести в то время женщины-мусульманки, насколько ограничены они были в правах. Через своего дядю и двоюродного брата, учеников шейха Ахмада, Тахира познакомилась с первыми приверженцами Веры баби. С Бабом она не виделась ни разу, но вела с ним переписку и объявила себя сторонницей его веры. Баб причислил ее к истинным Буквам Живущего.
Встречу в Бедаште первоначально назначили для того, чтобы обсудить, как добиться освобождения Баба, заключенного в крепость Чехрик. Однако пламенная речь Тахиры, в которой она смело растолковывала скрытый смысл миссии Баба, породила волнение среди собравшихся. По-видимому, некоторые новообращенные рассматривали основателя их веры как религиозного реформатора, других ввело в заблуждение общепринятое в Исламе понимание термина "баб". Тахира подробно разъяснила собственные слова Баба, произнесенные им впервые в тот вечер, когда он открылся Мулле Хусейну: он - долгожданный имам Махди, отпрыск дома Мухаммада. Это означает, что Баб - посланник Всевышнего, основатель нового независимого вероучения. Подобно ранним христианам, которым пришлось отринуть законы и предписания Торы, бабиды должны объявить себя свободными от требований шариата (канонического закона). Баб явил новое общественное учение, и законами именно этого учения должны руководствоваться его последователи.
Демонстративно отказываясь следовать шариату, Тахира явилась на одно из заседаний встречи с открытым лицом, без чадры, ношение которой предписывается мусульманской традицией. Этот ее поступок и подобные ему подвергли суровому испытанию веру многих более консервативно настроенных бабидов и вызвали еще большую враждебность со стороны ортодоксальных мусульман. Муллы с готовностью принялись распространять нелепые выдумки, будто бабиды - это атеисты, проповедующие распущенность нравов и общность имущества, то есть делали все, чтобы представить сторонников нового движения врагами благопристойности и общественного порядка (13).
Положение еще более усугубилось в сентябре 1848 года, когда многочисленные недуги свели в могилу шаха Мохаммада. За его смертью последовал обычный период политического разброда, связанный с вопросом о преемнике властителя (14). Хаджи Мирза Агаси был повержен его политическими соперниками, и муллы воспользовались возникшей ситуацией, предприняв еще одну попытку искоренить еретическое вероучение.
В провинции Мазендаран отряд из трехсот верующих, во главе которого стояли Мулла Хусейн и молодой человек по имени Куддус, ближайший из учеников Баба (именно он сопровождал Баба во время паломничества в Мекку), оказался осажденным в небольшой крепости, поспешно возведенной бабидами в пустынной местности, у гробницы мусульманского святого шейха Табарси. До этого они обошли всю провинцию, горячо убеждая народ, что обетованный Каим явился, и приглашая всех следовать за ними. Местное шиитское духовенство заклеймило их как еретиков и подстрекало местное население выступить против бабидов. Проповедники новой веры вынуждены были воздвигнуть вокруг гробницы шейха Табарси укрепление, служившее им укрытием. Воспользовавшись этим, муллы тотчас объявили их виновниками общественных беспорядков, которые сами же и разожгли, натравливая народ на "еретиков и отступников". Это новое лживое обвинение, выдвинутое против бабидов в напряженной обстановке борьбы за власть между наследниками шаха Мохаммада, подействовало как спичка, брошенная в пороховой погреб. Мирза Таки-хан, человек недюжинных способностей, но отличавшийся жестокостью и крайней подозрительностью, вновь поставил Хаджи Мирзу Агаси на пост великого визиря. Решив, что пришло время покончить с движением бабидов, новый визирь отправил войска на помощь муллам и их приспешникам.
Однако осада укрепления у гробницы шейха Табарси обернулась позором и унижением для противников Веры Баба. В течение последующего года туда посылали все новые отряды подкрепления; осаждавшие исчислялись уже тысячами - против нескольких сотен защитников крепости, но войска терпели поражение за поражением. В конце концов, маленькому отряду, сильно поредевшему, потерявшему среди многих других и Муллу Хусейна, пришлось сдаться. Бабиды поверили торжественной клятве, данной на Коране, что их отпустят на свободу, не причинив никакого вреда. Но стоило защитникам крепости выйти из-за стен укреплений, как осаждавшие напали на них. Многие были убиты на месте, многие - подвергнуты пыткам и замучены; оставшиеся в живых были ограблены, а позднее проданы в рабство. Куддус попал в руки главы местного духовенства. Тот приказал протащить Куддуса по улицам города, подвергнуть мучительным пыткам и затем казнить.
Подобные же события произошли в двух других крупных центрах, Нейризе и Зенджане. Всякий раз каджарская династия посылала войска на помощь толпам фанатиков, доведенных до исступления шиитским духовенством, стремившимся истребить всех приверженцев новой религии. Даже тот факт, что во главе бабидов в Нейризе стал такой выдающийся человек, как Вахид, не остановил местное духовенство и подстрекаемую ими озлобленную толпу. Вахид погиб во время резни, когда пала небольшая крепость, где укрывались бабиды. В Зенджане, как и при обороне крепости у гробницы шейха Табарси, осажденные получили обещание, что их встретят миром; обещание было написано на Коране и скреплено печатью. Но и оно оказалось лживым - и вслед за сдачей крепости последовала кровавая расправа.
Волна насилия прокатилась по всей стране. В преследованиях бабидов нередко принимали участие местные власти; по совету мулл они конфисковали собственность "отступников". Высокое общественное положение не служило защитой. В Тегеране приблизительно в то же время, когда произошла резня в Зенджане, с изощренной жестокостью были публично казнены семеро весьма видных и уважаемых представителей купеческого и ученого сословий, которые не пожелали отречься от своей новой веры. О царившей атмосфере злобной непримиримости можно судить хотя бы по тому факту, что один из казненных, Мирза Курбан Али, имел репутацию человека святого и являлся духовным наставником как шахской семьи, так и некоторых членов правительства (15).
Ответственность почти за все эти зверства, а также за те, которые произошли позже, следует возложить не только на шиитское духовенство, но и на нового первого министра - Мирзу Таки-хана. Новому правителю, Насир-ад-Дин-шаху, в то время не исполнилось еще и семнадцати, и, вследствие этого, монаршья власть снова оказалась в руках очередного первого министра. Мирза Таки-хан стоял во главе той группировки, которая возвела нового правителя на трон, одолев сторонников двух других наследников престола. Решив, что и собственное могущество и устойчивость режима можно укрепить, подавив движение бабидов, Мирза Таки-хан стал виновником кровавых событий у гробницы шейха Табарси и резни в Нейризе и Зенджане, и казни "Семерых Мучеников из Тегерана", как их стали впоследствии называть. Затем первый министр вознамерился поразить новое религиозное движение в самое сердце.
Еще продолжалась осада Зенджана, а Мирза Таки-хан отдал приказ губернатору Азербайджана доставить Баба в Тебриз, где его должны были предать публичной казни (16). Отдавая такое распоряжение, Мирза Таки-хан превысил свои полномочия. Кроме того, он не согласовал своего решения с другими членами правительства. По этой причине губернатор Азербайджана, успевший преисполниться уважения к своему пленнику, отказался выполнить приказ. Первому министру, в конце концов, пришлось послать в Азербайджан с этим поручением своего собственного брата - Мирзу Хасан-хана. Баба поспешно перевезли в Тебриз. Муджтахидам предложили вынести решение по делу Баба на основании религиозных законов, а не гражданского права. Как и предвидел Мирза Таки-хан, духовенство с готовностью пошло ему навстречу и подписало смертный приговор Бабу, обвинив его в ереси. 9 июля 1850 года на одной из площадей Тебриза, на глазах у тысяч людей, теснившихся на крышах и у окон домов, начались приготовления к казни. За этим последовали весьма необычайные события.
Баба и одного из его учеников подвесили на веревках к стене казармы. Участвовать в расстреле должен был полк из семисот пятидесяти армян-христиан. Полковник, некто Сам-хан, боясь прогневить Бога, хотел отказаться от выполнения приказа. Однако Баб, по рассказам очевидцев, успокоил его словами: "Выполняй приказ, и если помыслы твои чисты, Всевышний не оставит тебя в затруднительном положении" (17).
То, что произошло далее, подтверждено свидетельствами множества очевидцев (18). Полк выстроили, прогремел залп из семисот пятидесяти ружей. Дым окутал площадь, и она погрузилась в темноту. Когда дым рассеялся, присутствующие не поверили собственным глазам: ученик Баба стоял у стены невредимый, а сам Баб исчез! Веревки, на которых они были подвешены, оказались перебиты пулями. После лихорадочных поисков Баба нашли в той самой комнате, где он ночевал накануне. Он сидел там, живой и невредимый, и спокойно отдавал последние распоряжения своему секретарю.
На площади началось столпотворение. Армянский полк отказался принимать участие в повторной казни. Мирзе Хасан-хану приходилось считаться с тем, что переменчивая в своих настроениях чернь, которая то приветствовала, то проклинала Баба, увидит в его спасении знак свыше и встанет на его защиту. Срочно вызвали полк, состоящий из мусульман; Баба и его товарища вновь подвесили к стене; раздался второй залп. На этот раз тела осужденных были изрешечены пулями. Последние слова Баба, обращенные к толпе, были:
"О заблудшее поколение! Будь у вас вера в Меня, все вы как один, последовали бы примеру этого юноши, который выше большинства из вас по рождению, и по доброй воле принесли бы себя в жертву на Моем пути. Придет день и вы поймете, кто Я, но в тот день Меня уже не будет с вами" (19).
Необычайные обстоятельства смерти Баба вызвали новый всплеск интереса к его учению. Рассказы о происшедшем с быстротой молнии распространились не только среди местного населения, но и среди западных дипломатов, торговцев, военных советников, журналистов, - всех тех, кто составлял в то время довольно многочисленную европейскую общину в Персии. Слова чиновника из французского консульства А.. Л. М. Николя позволяют понять, насколько потрясла эта драма образованных представителей западного мира:
"Это один из самых великолепных образцов мужества, известных человечеству, а также свидетельство необыкновенной, заслуживающей восхищения любви нашего героя к своим соотечественникам. Он пожертвовал собой ради человечества, во имя блага людей отдал он и тело свое, и душу, ради них претерпел он лишения, пытки, оскорбления и мученическую кончину. Он скрепил своей кровью призыв к всеобщему братству и, подобно Иисусу, отдал жизнь, дабы возвестить грядущее торжество мира, справедливости и любви к ближнему" (20).
Для общины бабидов, однако, смерть Баба, которой предшествовало массовое истребление его последователей (среди них были и многие выдающиеся его ученики, в том числе почти все Буквы Живущего), оказалась сокрушительным ударом. Община лишилась руководства, которое ей было необходимо не только для того, чтобы противостоять все более ужесточавшимся преследованиям, но и для того, чтобы сохранить в неприкосновенности те нормы общинной жизни, которые предписал Баб.
Бабиды всегда подчеркивали, что их единственная цель - распространять то духовное и общественное учение, которое принес Баб. В то же время основные религиозные понятия и убеждения бабидов покоились на фундаменте Ислама, и поэтому они полагали, что, отказавшись от насилия в достижении своих религиозных целей, они сохраняют полное право с оружием в руках защищать себя и свои семьи от преследований. Теперь, когда в результате жестоких гонений, развязанных Мирзой Таки-ханом, бабиды лишились руководителей, которые обладали верным пониманием истин, провозглашенных Бабом, можно было ожидать, что в общине найдутся неуравновешенные люди, способные нарушить изначально предписанную дисциплину.
Так и оказалось. 15 августа 1852 года двое юношей-бабидов, которые стали свидетелями издевательств над своими единоверцами и были доведены до отчаяния отношением властей, совершили покушение на шаха. Пистолет, из которого они стреляли, был заряжен дробью, и серьезных ранений монарх не получил; однако покушение навлекло на бабидов новую волну гонений, превосходивших в жестокости все прежние. Страну захлестнуло насилие.
Сохранилось свидетельство капитана Альфреда фон Гуменса, австрийского военного атташе, находившегося на службе у шаха. Придя в ужас от зверств, которые ему пришлось наблюдать, капитан подал в отставку, а затем в одной из венских газет было опубликовано его письмо:
"Следуй за мной, друг-европеец, поборник добросердечия и норм морали, и я приведу тебя к несчастным, которых ослепляют, а затем принуждают есть свои только что отрубленные уши. Ты увидишь, с какой нечеловеческой яростью палач вырывает у них зубы, как дробятся под ударами молота их голые черепа; ты узришь, как базарную площадь освещают несчастные жертвы, которым палачи пронзают грудь и плечи и вставляют в глубокие раны зажженные фитили. Я видел, как несчастных тащили на цепях по базарной площади вслед за военным оркестром. Горящие фитили в их телах находились так глубоко, что в ранах, словно в только что потушенной лампе, то и дело ярко вспыхивали капельки плавящегося жира. А неистощимое восточное воображение изобретает все новые пытки. С подошв бабидов сдирают кожу, окунают ноги в кипящее масло, подковывают несчастного, как лошадь, и заставляют бежать. Но ни одного крика не вырывается из груди страдальца, он переносит пытки молча, с бесчувственностью фанатика. Вот его понуждают бежать; дух его крепок, но не выдерживает плоть; он падает. Так нанесите же ему coup de grвce! [последний удар (фр.)] Избавьте от боли! Нет, палач взмахивает плетью, и - я сам был тому свидетелем - несчастная жертва бежит! Пытка нескончаема - а это только ее начало. А вот развязка - обожженные, израненные тела палачи подвешивают вниз головой к дереву, привязав их за руки и за ноги, и вот любой житель Персии может вдоволь поупражняться в меткости, поражая с определенного, не слишком близкого расстояния отданную ему на растерзание благородную дичь! Я видел трупы, изрешеченные сотнями пуль" (21).
Самой известной личностью, погибшей во время новых гонений, была поэтесса Тахира (ранее она какое-то время содержалась под домашним арестом). Тахира говорила, что одна из черт новой эпохи, возвещенной Бабом в его Откровении, - снятие тех запретов, которые позволяли считать женщину существом низшего порядка. Узнав о смертном приговоре, она сказала своему тюремщику: "Можешь убить меня, когда тебе будет угодно, но женщины будут свободны, и помешать этому ты не в силах" (22).
Так закончился первый период истории Веры Бахаи, которую ее приверженцы называют "Богооткровение Баба". На какое-то время вся Персия оказалась на грани общественного перелома. Если бы Баб, как утверждали его враги, вынашивал планы захватить политическую власть, то, по убеждению многих, ему удалось бы установить свое правление в стране. Выдающиеся способности его видных сторонников, явная готовность народа принять новое Откровение, падение нравов и разброд в среде власть имущих и высшего духовенства, хаос, воцарившийся в стране в последние дни правления смертельно больного шаха Мохаммада и после его кончины, - все это в совокупности создало такую обстановку, когда Бабу нужно было бы лишь воспользоваться поддержкой, которую ему настоятельно предлагали со всех сторон.
В конце 1846 года генерал-губернатор Исфахана, Манучихр-хан, один из самых влиятельных людей в государстве, готов был предоставить в распоряжение Баба и свою армию, и свои несметные богатства. Он уговаривал Баба бросить вызов духовенству и шаху и пойти на Тегеран. С точки зрения шиитской доктрины такие действия были бы вполне оправданы. Монархия в Персии опиралась на фундаментальный принцип, гласящий, что шах не является самостоятельным властителем, а правит от имени имама Махди. А так как Баб утверждал, что он и есть тот самый долгожданный духовный владыка, и многие выдающиеся мужи, которые считались светилами учености и нравственности, признали его таковым, то, согласно заветам шиизма, шах Мохаммад и Насир-ад-Дин-шах обязаны были со всем тщанием рассмотреть и оценить его заявления. И если они этого не сделали, то виной тому вмешательство религиозных и политических сил, которые в возвышении Баба видели угрозу своей власти.
Отказавшись от применения силы даже ради спасения собственной жизни, Баб неопровержимо доказал миролюбивый характер своей миссии и свою безграничную веру в высшие духовные силы, которые, по его словам, с самого начала были единственной его опорой.
В чем же заключалось учение, встретившее столь ожесточенное противодействие, - учение, во имя которого Баб и многие тысячи других людей добровольно пожертвовали жизнью? Ответить на этот вопрос не так уж просто. Откровение Баба особым образом связано с богословской доктриной шиитского Ислама, и поэтому европейцам так трудно постичь многое из того, о чем идет речь в его Писаниях. В самом деле, одной из главных причин успеха, что неизменно сопутствовал Бабу в его попытках обратить в свою веру и выдающихся богословов, и своих многочисленных учеников, была та очевидная легкость и виртуозность, с которой он трактовал самые запутанные и противоречивые вопросы, касающиеся законов, пророчеств и верований Ислама.
Тем, кто слушал Его, казалось невероятным, что молодой человек, столь мало искушенный в ученых изысканиях, бывших средоточием интересов интеллектуалов Персии, способен без труда поставить в тупик почтенных богословов, посвятивших всю жизнь науке и благодаря ей добившихся высокого положения в обществе. В первых исторических повествованиях самих бабидов подробно описываются эти разъяснения и то, какое впечатление они производили на слушателей. Для европейцев и североамериканцев эти предметы зачастую оказываются малопонятными (23).
Обладая таким удивительным даром, Баб, однако, не поощрял в своих последователях - даже в тех, кто занимался богословием - склонность к подобным ученым занятиям. Возможно, нам легче будет понять, чем он руководствовался, если мы примем во внимание высказывания о шиитской богословской науке британского востоковеда Эдварда Гренвилла Брауна. Богословские трактаты, комментарии, комментарии к комментариям, примечания и прочее - все то, что в прошлом веке считалось в Персии "интеллектуальной продукцией", Браун называл "вздором", который невозможно читать, само существование которого у серьезных ученых может вызвать только "сожаление"; при этом он добавлял, что его мнение разделяют и наиболее видные мыслители Ислама:
"Покойный шейх Мухаммад Абду, великий муфтий Египта и ректор университета Аль-Азхар, пожалуй, самый просвещенный мыслитель и восторженный поклонник арабского языка и литературы, подобного которому не знает современный Ислам, не раз говорил, что весь этот хлам следовало бы сжечь, потому что он только загромождает полки библиотек, плодит червей и затемняет настоящие знания. Таково мнение выдающегося и многоученого мусульманского богослова, и мы можем "ничтоже сумняшеся" к нему присоединиться" (24).
Подобное суждение ранее высказал Баб, причем весьма недвусмысленно. В своей главной книге Байан Баб провидел наступление того времени, когда народ Персии, отринув предрассудки, не станет более вкушать от незрелого плода. По словам Баба, не за горами тот век, который откроет перед человечеством совершенно новые области знания и объекты научных исследований, и, тогда даже малое дитя превзойдет в учености его современников (25).
Таким образом, не пространные теологические комментарии, а социальное учение Баба представляет для нас главный интерес. Одно из важнейших отличий Ислама от Христианства состоит в том, что Ислам в поисках конкретных принципов организации жизни общества обращается к Божественному Откровению. В Коране говорится о построении чисто мусульманского общества. Первый шаг к этому предпринял Мухаммад, когда основал мусульманское государство в городе Медина. Без сомнения, немаловажно и то, что в отличие от христианского календаря, берущего начало с предполагаемой даты рождения Иисуса, исламский календарь ведет отсчет от хиджры [Хиджра - система отсчета с 622 года н.э., т.е. с момента "бегства" Мухаммада из Мекки в Медину.] и основания мусульманского государства в Медине. Исламское вероучение, далекое от того, чтобы отдавать "кесарю кесарево", включает в себя целый ряд духовных наставлений, относящихся к руководству повседневной жизни людей со стороны государства. Мусульмане-шииты всерьез верили, что приход имама Махди не только откроет путь к спасению души каждого, но и подкрепит идею "народа, зовущего человечество к праведности" (26).
Это должны учитывать те, кто стремится понять сущность учения Баба. Умы и сердца его слушателей были ограничены замкнутым кругом представлений, которые если в чем-то и изменились со времен средневековья, то только в сторону еще более глубокого обскурантизма, фатализма и самоизоляции (27). Решение этой проблемы Баб видел в том, чтобы создать концепцию совершенно иного общества, в котором бы сохранялись основные элементы культуры и религии, привычные для его слушателей, но которое, как показали дальнейшие события, было способно дать мощный толчок продвижению вперед. Баб призывал шаха и народ Персии последовать за ним и построить это общество. За короткий срок, отпущенный ему судьбой, Баб разработал систему законов, касающихся норм общественной жизни, поддержания мира и порядка, хозяйственной деятельности, таких общественных институтов, как брак, развод, наследование, а также принципов, регулирующих внешнюю политику государства бабидов. Верующим были даны молитвы, тексты для медитаций, нравственные заповеди, пророчества. Один из историков бахаи назвал эти законы и правила слишком "сложными и суровыми", указывая, что Баб намеренно сделал их таковыми. "Они были направлены на то, чтобы покончить с укоренившимся в сознании верующих догматическим мусульманским образом мышления и подготовить их к новой, беспрецедентной исторической миссии" (28).
Упоминание об этой миссии встречается в каждой главе книги Байан, а преобразования в духовной и общественной жизни Персии рассматривались в качестве ее предпосылки. Баб заявлял, что главное его предназначение _ подготовить пришествие вселенского Явителя Божиего. Этого обетованного спасителя Баб называет "Тот, Кого явит Бог". Сам Баб, хотя и является независимым посланником Божиим, стоящим в одном ряду с Моисеем, Иисусом и Мухаммадом, лишь провозвестник Того, Кого ждут на земле представители всех вероисповеданий. В этом новом Откровении титул "баб" означает нечто гораздо большее, чем в Исламе; это "врата" к тому Явителю Божиему, чья весть будет принесена "во все народы".
Этой главной теме посвящено немало страниц в книге Байан и в других Писаниях Баба. Из них становится ясно, что Баб рассматривает свое Откровение как некий переходный период. Когда появится Обетованный, он принесет людям учение грядущего века, и в его воле сохранить что-то из вероучения Баба или отвергнуть его полностью.
"Тысячекратное прочтение книги Байан не сравнимо с прочтением даже одного стиха, написанного Тем, Кого явит Бог... Сегодня Байан в стадии зерна, но с приходом Того, Кого Явит Бог, все совершенство его станет очевидным. Все величие Байана - от Того, Кого явит Бог" (29).
Баб не указывал точно, когда явится Обетованный, но говорил, что это произойдет в очень недалеком будущем. Некоторых последователей он предупредил, что им предстоит собственными глазами увидеть Того, Кого явит Бог, и им выпадет честь служить Ему. В Байане и других Писаниях встречаются загадочные упоминания "года девятого" и "года девятнадцатого". И еще, Баб утверждал совершенно определенно, что никому не удастся выдать себя за Того, Кого явит Бог, ибо лжепророк будет неизбежно изобличен. Бабиды получили указание не противодействовать никому, кто будет заявлять подобное, но сохранять спокойствие и предоставить все воле Всевышнего. Как пример, приведем строки Баба, обращенные к праведному и достопочтенному Вахиду:
"Воистину говорю: свят Тот, Кто повелевает зерну взойти, Кто вселяет Дух Жизни во все сущее; доведись Мне узнать, что в день Его Явления ты отречешься от Него, то и тебя и веру твою Я отрину... А если бы сказали Мне, что христианин, иноверец, признает Его, то станет Мне тот христианин дороже, чем зеница ока" (30).
Таким образом, государство бабидов, как его замыслил Баб, должно было послужить главным образом тому, чтобы была принята истина, которую откроет Обетованный, и чтобы затем эта истина была явлена всему миру. После мученической смерти Баба и большинства его ближайших учеников, после того, как были истреблены тысячи его последователей, эта мечта рухнула, не успев воплотиться в действительность. К 1852 году могло показаться, что миссия Баба окончилась неудачей и основанная им религия на грани исчезновения.
Среди тех немногих лидеров движения бабидов, которым удалось уцелеть во время массовой бойни 1848-1853 годов, выделялся один знатный перс по имени Мирза Хусейн Али (1). Его семья, принадлежавшая к одному из древнейших землевладельческих родов в Персии, владела обширными поместьями в области Нур в провинции Мазендаран (2). Мирза Хусейн Али одним из первых объявил себя приверженцем Баба. Произошло это в 1844 году, когда он услышал о Бабе от Муллы Хусейна в Тегеране, где проживал со своей семьей. Из рассказа Муллы Хусейна явствовало, что найти Мирзу Хусейна Али поручил ему Баб. И в самом деле, Баб откладывал давно задуманное паломничество в Мекку, где он и объявил впервые о своей миссии, до тех пор, пока не получил от Муллы Хусейна письмо с рассказом о встрече с Мирзой Хусейном Али. Четыре брата новообращенного вслед за ним тоже приняли новую веру; и среди них был его младший брат, по имени Мирза Яхья. Подавляющее большинство последователей Баба происходило из духовного, купеческого и крестьянского сословий, так что обращение в его веру членов влиятельного, принадлежащего к правящему классу семейства, было замечательным событием.
В первые три-четыре года высокое положение его семьи в обществе в какой-то степени защищало Мирзу Хусейна Али, ставшего активным проповедником новой веры, от тех преследований, которым подвергались его единоверцы. Ограждала его также заслуженная репутация честного человека, что было редким явлением в среде власть имущих: взятки стали в стране обычным делом, и успех в жизни целиком и полностью зависел от подкупа. Члены семьи Мирзы Хусейна Али из поколения в поколение занимали высокие посты в правительстве и пользовались большим политическим влиянием. Его отец, Мирза Аббас, был первым министром в провинции Мазендаран. Когда он умер, Мирзе Хусейну Али, родившемуся 12 ноября 1817 года, было только двадцать два года, и тем не менее ему предложили занять должность, которую прежде занимал в правительстве его отец. К удивлению семьи и близких, он отказался от высокого поста. Вместо этого следующие семь лет он посвятил управлению фамильными поместьями, воспитанию младших братьев и сестер и широкой благотворительной деятельности, за что был прозван в народе "Отцом бедных".
В двадцать семь лет Мирза Хусейн Али стал единомышленником Баба и посвятил себя делу распространения веры, на которую уже обрушились первые удары ее гонителей. Мирза Хусейн Али путешествовал по всей стране, обратил в веру многих выдающихся людей, в том числе нескольких членов своей семьи, финансировал проповедническую деятельность бабидов в различных частях Персии.
Приняв Веру баби, Мирза Хусейн Али вскоре вступил в переписку с Бабом. Переписка продолжалась до 1850 года - года казни Баба. Благодаря этому общению с Бабом, а также близким контактам с вождями бабидов, такими, как Вахид, Куддус, Мулла Хусейн и Тахира, Мирза Хусейн Али приобретал в глазах своих собратьев все больший авторитет в вопросах веры. Роль и влияние Мирзы Хусейна Али стали особенно заметными на встрече в Бедаште в 1848 году, которую он сам организовал. На встрече, обстановка которой была весьма драматичной, в полной мере выявилась реформаторская сущность учения Баба (3).
Во время встречи произошло и еще одно важное событие. Чтобы отметить приближение нового Дня Господня, Мирза Хусейн Али дал каждому из участников (а их было восемьдесят один) новое имя, связанное с особенностями духовного склада каждого. Именно в Бедаште великая поэтесса Куррат-уль-Айн из Казвина получила имя Тахира (Чистая), и это заставило замолчать тех, кто был так возмущен появлением ее на встрече без чадры. Для себя самого Мирза Хусейн Али выбрал имя Баха (Величие или Слава). Вскоре после встречи Баб написал письма некоторым из ее участников, в которых называл их именами, данными Мирзой Хусейном Али; таким образом Баб подтвердил, что Мирза Хусейн Али был вправе присвоить им эти имена. Что касается Баха, то к нему Баб обратился с необычным посланием. Текст, собственноручно написанный Бабом, имел форму звезды. Он включал в себя три с лишним сотни коротких стихов. Все они состояли из производных от слова "Баха", включая титул Бахауллы - "Слава Божия".
Искусство каллиграфии очень ценилось в Персии, владение им считалось признаком образованности. Манускрипт же Баба был признан шедевром, превосходящим все, на что способен самый искусный каллиграф. Надпись, по отзыву одного писателя, "настолько тонкая и филигранная, что на расстоянии кажется сплошным ровным слоем чернил, нанесенным на бумагу" (4). Именно под этим именем - Бахаулла - и приобрел Мирза Хусейн Али известность среди своих единоверцев, под этим именем он вошел в историю.
За встречей в Бедаште последовала новая волна насилия; положение было таково, что теперь ни один сторонник новой веры не мог чувствовать себя в безопасности. Когда Бахаулла попытался вступиться за Тахиру и некоторых ее сподвижников, взятых под арест после встречи в Бедаште, его самого бросили в тюрьму и подвергли наказанию палками. Чуть позже над ним надругались таким же образом еще раз; это случилось на пути к гробнице шейха Табарси, куда он направлялся, чтобы увидеться с Куддусом и Муллой Хусейном. Выйдя на свободу, он неоднократно пытался убедить своих друзей и родственников, занимающих государственные посты (и весьма недовольных его деятельностью), что бабиды - мирные и законопослушные люди. Бахаулла предупреждал сановников о том, что если правительство не выполнит своего долга и не пресечет разжигаемых духовенством бесчинств, то в стране воцарятся беззаконие и хаос.
Случилось именно то, о чем он предостерегал: летом 1852 года двое юных бабидов совершили покушение на шаха. Бахауллу вместе с другими вождями бабидов арестовали, доставили в Тегеран и заточили в печально известную тюрьму, прозванную "Сиях-Чаль" (Черная Яма). Это была "подземная темница в Тегеране - отвратительная яма, раньше служившая резервуаром для сточных вод одной из общественных бань города" (5).
В Сиях-Чаль Бахаулла пробыл четыре месяца. Тем временем волна гонений на бабидов прокатилась по всей Персии. Над узниками Сиях-Чаль нависла угроза смерти. Не проходило дня, чтобы по ступенькам не спускался палач, который выбирал и уводил с собой очередную жертву. Некоторых из приговоренных убивали прямо на месте. Бывало, что в глотку жертвы с помощью молотка вгоняли тяжелый деревянный кол, а мертвое тело часами и даже днями оставалось лежать, прикованное к телам живых.
Имя одного из погибших в Сиях-Чаль навеки вошло в историю бахаи. Это был Сулейман-хан, молодой человек, прежде служивший в кавалерии и отличавшийся отчаянной храбростью. Подвергаясь смертельной опасности, Сулейман-хан пытался вызволить останки Баба, когда после казни в Тебризе тело бросили в ров. И вот пришел черед самого Сулейман-хана предстать перед палачом. Тот несколько раз проткнул его тело острым ножом и вставил в каждую рану горящую свечу. Израненного, его водили по улицам до тех пор, пока он не упал замертво. У персов ничто так не ценится, как умение держаться с достоинством. Подтверждением этому может служить исполненный драматизма эпизод казни Сулейман-хана - в состоянии душевного подъема проходил он по улицам города, улыбаясь знакомым и декламируя отрывки из классических произведений великих персидских поэтов. В ответ на вопрос мучителей, отчего он не танцует, если ему так весело, Сулейман-хан сделал несколько движений из величавого танца, созданного мистиками Маулавийа [название секты "танцующих дервишей" (прим. ред.)] (6).
Смерть, напоминавшая театральное зрелище, всегда сильно действовала на воображение западных ученых и художников. Трагическая история юного Баба и его героических соратников произвела глубокое впечатление на таких разных людей, как граф де Гобино, Сара Бернар, Лев Толстой и Эрнест Ренан. Эдвард Браун узнал историю Баба из одного сочинения графа де Гобино; впоследствии большую часть жизни он посвятил изучению Веры баби и Веры Бахаи. Браун так описывает юных мучеников:
"Жизнь и смерть этих людей, их надежда, спасавшая их от отчаяния, их любовь, не знавшая сомнений, их стойкость, которую невозможно было поколебать, - все это накладывало особый, неповторимый отпечаток на это движение, делая его поистине удивительным. Хороша ли, плоха ли вера, за которую положили жизни сотни и тысячи наших ближних, но есть в этой вере нечто, во имя чего они:
"Отринули все сущее под небесами.
Под солнцем и дождем нагими
В путь пустились,
Чтобы, трудясь и уповая
Счет потерять годам".
Мало кому под силу претерпеть то, что претерпели они, и нет сомнения в том, что наши усилия понять, ради чего они принесли в жертву свою жизнь, стоят того. Я не стану говорить о том, как религия Баба повлияет на будущее человечества (а я верю, что она преобразит его судьбу), ни о новой жизни, которую она, быть может, вдохнет в умерших, ибо, ждет ли ее успех или забвение, чудеса героизма ее мучеников - это то, что останется в веках.
Удастся ли мне выразить словами беспредельную убежденность этих людей и то неописуемо сильное впечатление, которое эта убежденность, вкупе с другими удивительными качествами, производит на каждого, кому довелось с ними встретиться? Поверьте, это так..." (7)
Бахаулла чудесным образом уцелел, пережив эту страшнейшую из всех волну гонений. Светские власти не желали выпускать его на свободу, ибо знали, каким огромным влиянием Бахаулла пользуется в общине бабидов. В то же время, ввиду высокого положения, занимаемого его семьей, и личного заступничества российского посла, князя Долгорукова, было бы слишком неразумно казнить его без суда. А судить его тоже не представлялось возможным. Во время судебного разбирательства, на котором присутствовал представитель российского правительства, человек, покушавшийся на жизнь шаха, сделал признание, которое полностью снимало ответственность за его поступок с лидеров движения, в том числе и с Бахауллы (8).
Со временем новому первому министру, родственнику Бахауллы, удалось убедить членов шахской семьи, требовавших казнить узника, что разумнее будет изгнать его из Персии (9). Бахаулла был приговорен к изгнанию, но еще до этого все его имущество было конфисковано шахом, дом в Тегеране разграблен, загородный дом разрушен до основания; принадлежащие ему произведения искусства и рукописи перешли во владение персидских сановников, включая и самого первого министра.
Без средств к существованию, с подорванным здоровьем, измученный перенесенными в тюрьме издевательствами, Бахаулла без суда был изгнан из родной страны и лишен пристанища. Те, кто видел его в те дни, не могли поверить своим глазам: страшные испытания, которые должны были опустошить его, казалось, наоборот, придали ему уверенности и сил. Действительно, именно там, в мрачной яме Сиях-Чаль, произошло самое важное событие в истории бабидов и бахаи. Именно там Бахаулла осознал, что он есть Посланник, о котором пророчествовал Баб, - Тот, Кого явит Бог. Сам он так описывал то, что пережил в темнице, когда впервые осознал свое предназначение:
"Однажды ночью, во сне, со всех сторон стали доноситься до Меня сии возвышенные слова: "Воистину, Мы даруем победу Тебе и перу Твоему. Да не опечалят Тебя сии напасти и да не устрашишься, ибо нечего Тебе страшиться. Скоро явит Бог сокровища земные - людей, что помогут Тебе через Тебя Самого и Имя Твое, коим живит Господь сердца уверовавших в Него"... В те дни, что Я провел в заточении в Тегеране, Мне было не до сна в смрадной темнице, где Я изнывал под тяжестью цепей, но когда случалось задремать, то словно бы истекало нечто из темени по груди, подобно могучему потоку, несущемуся с горной вершины. Все тело Мое тогда было охвачено пламенем, а с языка срывались речи, не предназначенные для слуха смертного" (10).
Таким образом, Бахаулла был тем самым, о ком поведал Баб в своем Откровении, средоточием истины для своих последователей. Многое говорит о том, что Баб знал с самого начала - он явился именно для того, чтобы подготовить приход Бахауллы. Он не раз ясно намекал на это в беседах с ближайшими учениками. А вот один весьма примечательный отрывок из Байана:
^Благо тому, кто обращает взор к Бахаулле и воздает хвалу Господу своему. Ибо, несомненно, настанет время его Откровения. Такова воля Божия, запечатленная в Байане" (11).
После четырех месяцев заключения в Сиях-Чаль, Бахаулла без всяких объяснений был отпущен на свободу - так же как до этого без всяких оснований брошен в тюрьму. Ему объявили, что, согласно официальному шахскому указу, он изгоняется из страны вместе с семьей и всеми, кто решит за ним последовать. Заметим, что Бахаулла не воспользовался этим моментом, чтобы объявить о своей миссии. Ему предложили убежище в России, но вместо этого он выбрал Багдад, столицу нынешнего Ирака, который был тогда провинцией турецкой Османской империи. За следующие три года вокруг него постепенно выросла небольшая колония бабидов, включавшая и членов его семьи, последовавших за ним в изгнание. Среди них был Мирза Яхья, младший сводный брат Бахауллы, тайно бежавший из Персии и присоединившийся к семейству вскоре после того, как в 1853 году они прибыли в Ирак. Трудно было предположить, что его приезд станет началом новых тяжелых испытаний и бед.
История жизни Мирзы Яхья одновременно и увлекательна, и трагична. Деятельность Яхья стала угрозой для миссии Бахауллы и вплоть до наших дней используется недоброжелателями как повод для нападок на общину бахаи.
Мирза Яхья был тринадцатью годами младше Бахауллы и получил образование под руководством старшего брата. Будучи искусным каллиграфом, он некоторое время служил личным секретарем Бахауллы. Знакомые описывали его как человека робкого и впечатлительного, легко подпадавшего под влияние более сильных личностей. Вслед за братом Мирза Яхья стал пылким приверженцем Веры баби и даже несколько раз сопровождал брата в поездках по делам веры.
Мирзу Яхья, человека по натуре приветливого, почитали в общине баби как близкого родственника Бахауллы и представителя влиятельного семейства. Ко времени встречи в Бедаште Баб, предварительно посоветовавшись с Бахауллой и другими лидерами движения, написал распоряжение, согласно которому в случае его смерти номинальным главой общины баби назначался Яхья. Теперь уже очевидно, что таким образом был создан канал, через который Бахаулла мог продолжать руководить движением, не подвергаясь столь большому риску, ибо принятие официальной должности, несомненно, привлекло бы к нему еще большее внимание (12). Яхья тогда почти ничто не грозило: он жил уединенно, в семейном поместье на севере страны, а когда волна гонений докатилась и до этих мест, бежал за границу (13).
Вскоре после того, как группа изгнанников обосновалась в Ираке, Яхья последовал совету некоего Сейида Мохаммада, молодого человека, изучавшего мусульманское богословие. Сейид Мохаммад, ловкий краснобай, по всей видимости, желал стать среди бабидов авторитетом в вопросах веры. Он убеждал Яхья освободиться от опеки старшего брата и взять на себя руководство единоверцами (14). Какое-то время Яхья колебался, а потом, под влиянием Сейида Мохаммада, постепенно стал отдаляться от Бахауллы и, называя себя преемником покойного Баба, заявил о своих правах на власть и соответствующее положение.
В том, как Бахаулла отреагировал на эти требования, проявился весь его характер. Не вступая в спор, который подверг бы опасности единство и даже само существование общины, члены которой и без того пали духом, Бахаулла без предупреждения покинул колонию своих единоверцев и ушел в горы вблизи Сулеймании, что в соседнем Курдистане. Почти на два года он прервал всякую связь с общиной бабидов. Этот добровольный уход в пустыню Курдистана напоминает аналогичные эпизоды из жизни основателей других великих религий. Как выяснилось впоследствии, это было время напряженного творчества. У Бахауллы начало формироваться ясное понимание своей миссии, что нашло отражение в медитативных текстах, молитвах и стихах, которые он слагал, живя в полном одиночестве. Уцелели лишь немногие из написанных им на персидском языке ранних сочинений, возвещавших о Божественном Послании человечеству.
Пока Бахаулла был в Сулеймании, все дела общины баби оказались целиком в руках Яхья, который опирался на своего нового наставника, Сейида Мохаммада. В результате, в маленькой колонии изгнанников наступила анархия. Менее чем за два года нашелся десяток-другой отчаянных голов, предпринявших попытки захватить руководство общиной. Вскоре Мирза Яхья удалился от дел, предоставив Сейиду Мохаммаду решать в меру его разумения богословские вопросы. Так предполагаемый лидер общины проявил свою несостоятельность в отношении тех полномочий, которых он так настойчиво добивался. Для большинства его товарищей-бабидов этот урок не прошел даром.
Положение с каждым днем становилось все хуже, поэтому несколько человек отправились на поиски Бахауллы в надежде, что им удастся уговорить его вернуться. Случайно до одного из наиболее усердных участников поисков дошли слухи о "святом", живущем в горах, и вскоре он разыскал Бахауллу. Семья Бахауллы (в том числе и сам Яхья) и остальные бабиды стали умолять Бахауллу вернуться в общину и вновь взять на себя управление ее делами. 19 марта 1856 года Бахаулла, уступив их уговорам, вернулся в Багдад.
В последующие семь лет в жизни общины бабидов произошли разительные перемены. Личным примером, увещеваниями, строгой дисциплиной Бахаулле удалось поднять дух общины на ту же высоту, что и во времена Баба. Мирза Яхья по-прежнему не принимал никакого участия в делах. Слава о Бахаулле, как о духовном учителе, распространилась по Багдаду и его окрестностям. Властители, ученые, мистики, сановники искали встречи с ним. Среди них было много видных представителей персидского общества.
В Багдаде Бахаулла написал Китаб-и-Икан, или Книгу Достоверности, в которой открыл Божественный план спасения рода человеческого. В книге подробно изложены воззрения Бахауллы на природу Бога, на роль приходивших на смену друг другу Богоявлений, на духовное развитие человечества. В заключение Бахаулла раскрыл тайну о собственной миссии. В последующие годы из всех сочинений Бахауллы книга Икан пользовалась наибольшим признанием. Именно ее постулаты были положены в основу проповедей Веры Бахаи.
Однако растущее влияние Бахауллы вызвало опасения и тревогу у шаха и его приближенных. Одна за другой шли из Тегерана депеши, адресованные правительству Османской империи. И вот, совершенно неожиданно, в апреле 1863 года Бахауллу с семьей уведомили о том, что Османское правительство решило, по требованию Персии, удалить изгнанников от границ их родной страны. Предполагалось переместить их в Константинополь (ныне Стамбул).
Пока длились приготовления к отъезду, Бахаулла временно перенес свою резиденцию на один из островов на реке Тигр, в усадьбу, названную им "Резван", что значит "Рай", (именно под этим названием она позднее вошла в историю). Там Бахаулла открыл избранному кругу своих ближайших последователей, что он и есть Тот, Кого явит Бог, посланник Божий всему миру, обещанный Бабом и Писаниями предшествующих религий. История бахаи говорит о том, что для Бахауллы свет откровения забрезжил в тюрьме Сиях-Чаль. В саду Резван Бахаулла впервые заявил о своем предназначении со всей определенностью, и это стало поворотным пунктом в истории Веры баби. Это событие ныне отмечается во всем мире как главный праздник Веры Бахаи, хотя значение его стало очевидным только четыре года спустя, когда Бахаулла всенародно возвестил о своей миссии (15).
16 августа 1863 года, после более чем трехмесячного путешествия, изгнанники добрались до Константинополя, но их пребывание там оказалось очень недолгим. Отношения между Османской и Персидской империями уже давно были натянутыми. Вдоль границ постоянно происходили вооруженные столкновения и захваты территорий. Опасаясь, что изгнанники - бабиды, сохранившие связи с Персией, станут орудием турецкой политики, шахское правительство проявляло все большую обеспокоенность в связи с решением поселить бабидов в Османской столице. Персидскому послу Мирзе Хусейн-хану было поручено начать кампанию давления на турецкие власти и добиваться того, чтобы они переправили бабидов в более отдаленную часть империи (16). Свои требования посол подкреплял предостережениями о том, что бабиды являются врагами всякого установленного порядка и представляют особую опасность для такого смешанного и нестабильного общества, как Османская империя. Усилия посла увенчались успехом. В начале декабря 1863 года Бахауллу, его семью и товарищей, вновь без предупреждения, внезапно изгнали в Адрианополь (ныне Эдирне), что находится в европейской части Турции (17).
Ссылка в Адрианополь знаменует начало новой эры в истории бахаи. Неотразимое обаяние личности Бахауллы; толпы посетителей, стекавшихся к нему непрерывным потоком; возрождение багдадской общины, произошедшее благодаря ему; обширная переписка, которую он вел с бабидами Персии, по-прежнему подвергавшимися гонениям; его растущее влияние на них - все это возвеличило фигуру Бахауллы среди приверженцев Баба. Среди бабидов широко обсуждалось то, что было известно из заявления Бахауллы в саду Резван. Видя, что община готова принять его послание, Бахаулла решил - пришло время открыто провозгласить свою миссию.
Предстояло сделать первый шаг: открыть правду Мирзе Яхья, который считался номинальным главой общины. В документе, известном как Суре-йи-Амр (18), Бахаулла провозгласил, что именно он есть Тот, Кого Явит Бог, и призвал Яхья признать и поддержать его - таково было распоряжение, данное в свое время Бабом. Однако призыв Бахауллы не встретил поддержки. Вскоре после переселения изгнанников в Адрианополь Яхья, которого снова стал подстрекать Сейид Мохаммад, начал строить козни Бахаулле в надежде вернуть себе прежнее положение в общине. Убедившись, что все бесполезно, Яхья дважды подсылал к Бахаулле наемных убийц. Послание Бахауллы ему зачитали вскоре после второго неудавшегося покушения.
Недолго колеблясь, Яхья заявил, что это он, а не Бахаулла - Явитель Божий, предвещенный Бабом, чем поверг в шок всю общину баби. Но это, по крайней мере, прояснило сложную и запутанную ситуацию, которая образовалась в общине из-за непоследовательных действий Яхья. От него сразу же отвернулись почти все бабиды, находившиеся в Адрианополе, и подавляющее большинство бабидов в Персии и Ираке, включая оставшихся в живых родственников Баба - приверженцев его веры. По оценке Эдварда Брауна, за Яхья пошло не более трех-четырех процентов бабидов, тогда как остальные сохранили верность Бахаулле. Именно с тех пор бабиды стали называть себя бахаи, и Вера бахаи определилась как самостоятельная религия (19).
Добившись признания у последователей Баба, Бахаулла приступил теперь к непосредственному выполнению своей миссии. Начиная с сентября 1867 года, он написал несколько посланий, которые можно поставить в один ряд с наиболее выдающимися документами в истории религии. Некоторые послания были адресованы всем "Царям земным", другие - лично каждому государю. В письмах Бахаулла объявил себя Тем, Кто предвещен в Торе, Евангелии и Коране, и призвал монархов встать на защиту его веры. В посланиях он предупреждал о том, что мир в XIX веке переживет трагический перелом, вслед за которым родится новая мировая цивилизация. Основной идеей нового века должно стать единство всего человечества. Бахаулла призывал, в первую очередь, правителей ведущих европейских стран поставить во главу всего задачу достижения единства мира:
"Придет время, когда будет повсеместно признана насущная необходимость созыва широкого всеобъемлющего собрания. Правители и государи земли должны войти в него и, участвуя в его работе, искать пути и средства, что приведут к установлению всеобщего Великого Мира между людьми... Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, а тот, кто возлюбил весь мир. Земля есть одна страна, а человечество - ее граждане" (20).
Бахаулла утверждал в посланиях, что Бог привел в действие такие исторические силы, которым никто не в силах воспрепятствовать. Правители государств должны знать, что власть дана им Богом; их долг - служить человечеству, установить на земле мир и справедливый общественный порядок, привести народы к единению. Те правители, которые используют свою власть во зло, противодействуя процессу сплочения человечества, навлекают несчастья на себя и на свои народы.
Не успела новая вера заявить о себе, как ей был нанесен еще один тяжелый удар, последствия которого ощущаются и по сей день. Зачинщиком смуты вновь стал Мирза Яхья. Отвергнув Бахауллу, Яхья окончательно утратил влияние среди последователей Баба. Позднее он рассказывал профессору Брауну, что все отвернулись от него, так что ему приходилось даже самому ходить на базар и покупать себе еду. Однако его по-прежнему поддерживал Сейид Мохаммад и два других адрианопольских изгнанника. Эта группка не желала примириться с тем, что Веру бахаи принимали практически все сторонники Баба как в Персии, так и на османских землях. Для достижения своих целей они решили использовать письма Бахауллы к монархам.
В тот исторический период, о котором идет речь, одряхлевшая Османская империя находилась на грани распада. В обширной державе постоянно проявлялось недовольство со стороны национальных меньшинств. Особенно напряженной была обстановка в европейских владениях, расположенных за Адрианополем, где появилась угроза отделения таких государств, как Греция, Болгария, Сербия и Черногория. Посол Персии в Константинополе Мирза Хусейн-хан прилагал все силы, стараясь убедить турецкие власти в том, что горстка изгнанников-бахаи представляет для них опасность как в политическом, так и в религиозном плане. Мирза Яхья и Сейид Мохаммад, воспользовавшись сложившейся ситуацией, попытались в неприглядном свете представить послания Бахауллы государям. В Константинополь полетели анонимные письма с предупреждениями о политическом заговоре. Бесспорно, этим наветам придавал убедительность тот факт, что к Бахаулле в Адрианополь со всех концов империи нескончаемым потоком шли люди, и даже представители власти, казалось, не в силах были устоять перед обаянием личности Бахауллы (21).
Памятуя о предложениях правительств Великобритании и России взять Бахауллу под свое покровительство, когда гонения против бабидов только начинались, власти Османской империи стали опасаться, что обвинения Яхья имеют под собой почву. Решено было раз и навсегда определить судьбу общины изгнанников. Султан Абд уль-Азиз издал не подлежащий пересмотру указ - сослать адрианопольских изгнанников на вечное поселение в Палестину, в город Акку. Утром 21 августа 1868 года Бахауллу, членов его семьи и ближайших товарищей - всего человек семьдесят-восемьдесят - посадили на пароход в Галлиполи. После изнурительного десятидневного морского перехода их высадили под стражей на берег у Морских Ворот, ведущих к мрачной крепости Акка.
По иронии судьбы Мирза Яхья и Сейид Мохаммад попались в собственные сети. Турецкие власти, заподозрив, что Яхья и сам замешан в заговоре, сослали его на остров Кипр, где он должен был содержаться под стражей вместе с тремя бахаи. Власти рассчитывали таким образом воспрепятствовать его деятельности (22). Из тех же соображений Сейида Мохаммада с одним из его приспешников сослали в Акку вместе с группой изгнанников-бахаи.
Выбрав местом ссылки Акку, власти надеялись, что Бахаулла не вынесет такого испытания. В 1860-х годах этот город-тюрьма был гибельным местом. Там, в тесном лабиринте улиц и сырых трущоб, были собраны преступники со всех концов империи. Обычные в этих местах ветры и приливы выбрасывали на берег отбросы из Средиземного моря. Поэтому климат здесь был такой нездоровый, что, как говорили в народе, залетевшие сюда птицы падали замертво.
Первые два года ссылки были для бахаи годами бедствий и лишений. Персидский посол в Константинополе отдал распоряжение направить в Акку представителя правительства Персии для наблюдения за тем, выполняется ли указ султана с надлежащей строгостью. Часть изгнанников погибла в результате жестокого обращения с ними, и в их числе - младший сын Бахауллы, Мирза Махди, ставший жертвой несчастного случая, связанного с суровыми условиями, в которых содержались заключенные. Некоторое облегчение наступило в 1870 году, когда в связи с обострением отношений между Турцией и Россией возникла необходимость использовать крепость под военные казармы, и заключенных перевели в арендованные у местных жителей дома и другие помещения.
В Акке к Бахаулле поначалу относились с предубеждением, но затем повторилось то же, что в Багдаде и Адрианополе: влияние Бахауллы стало постепенно расти. Проникнувшись симпатией к нему, коменданты со временем ослабили надзор; влиятельные люди отзывались о нем с восхищением и уважением. И тут последовал неожиданный удар. Сейид Мохаммад и двое его товарищей, с неудовольствием наблюдавшие, как улучшается положение заключенных, начали сеять смуту среди представителей низших городских слоев, подстрекая их напасть на дом Бахауллы в надежде, что Бахаулла погибнет во время этих беспорядков.
Эта новая угроза переполнила чашу терпения нескольких изгнанников. Забыв о том, что религия предписывает отказаться от насилия и во всем полагаться на Волю Божию, семеро из них решили действовать. Они спровоцировали стычку, во время которой Сейид Мохаммад и его сообщники были убиты.
Ничто не могло бы нанести большего вреда новой вере. Эти убийства послужили очередным поводом для обвинений бахаи со стороны приутихших на какое-то время врагов из среды мусульманского духовенства. Бахаулла переживал происшедшее тяжелее, чем свой арест и тюремное заключение, потому что под угрозу была поставлена чистота его учения. Вот что сказано в одном из Его писем, относящихся к этому периоду:
"Заключение Мое не навлечет на Меня позора. Напротив, жизнию Моей клянусь, оно прославит Меня! А если Я и стыжусь чего-то, так лишь деяний тех Моих последователей, кто, исповедуя любовь ко Мне, на деле служил Лукавому. Воистину, они из заблудших" (23).
Позже гражданским судом было установлено, что в беспорядках не был замешан ни сам Бахаулла, ни большинство из его товарищей, проживавших в Акке. Наказаны были только те, кто действительно был виновен. Страсти постепенно улеглись. Тем временем Бахаулла продолжал написание посланий к государям и правителям, прерванное в связи с его отъездом из Адрианополя. Послания были обращены лично к каждому правителю, адресатами их были: император Луи Наполеон, королева Виктория, кайзер Вильгельм I, царь Александр II, персидский шах Насир-ад-Дин, австрийский император Франц Иосиф, турецкий султан Абд уль-Азиз. Все послания были доставлены по назначению.
В этих посланиях Бахаулла призывал монархов учредить совместными усилиями международный суд, уполномоченный разрешать конфликты между государствами _ прообраз всемирного правительства. По словам Бахауллы, этот суд должен опираться на международные силы поддержания порядка - своего рода международную полицию - которые будут находиться на содержании государств-участников, обеспечивая мирное разрешение всех спорных вопросов.
В письмах к государям также были даны наставления, как воспитать в людях чувство общности и понимания единства всех народов земли. Например, Бахаулла призывал к созданию вспомогательного языка межнационального общения, что позволило бы каждому обществу, с одной стороны, сохранить неповторимость своей культуры, а с другой - иметь возможность общения с представителями всех народов и рас. Система обязательного образования станет основой всеобщего просвещения; международная система мер и весов установит общие для всех стандарты - необходимую предпосылку для перехода ко всемирной экономической системе; расходы на военные нужды будут существенно сокращены, а средства от налогов пойдут на нужды общества. Во внутригосударственных делах монархи должны будут руководствоваться основными принципами демократии.
Поскольку изгнанники находились в строгой изоляции, то эти необычайные послания тайно выносили из тюрьмы посетители Бахауллы, чьи симпатии он сумел завоевать. Французский консул лично доставил императору Луи Наполеону первое послание Бахауллы.
Яркие и исполненные глубокого смысла послания были написаны также духовным лидерам ведущих религий, включая папу Пия IX. Обращаясь к главам церквей, Бахаулла прежде всего призывал их не цепляться за обветшавшие догмы и светскую власть, а серьезно изучить положения, которые он выдвигает. Бахаулла подчеркивал, что именно представители духовенства первыми отвергали и преследовали основателей всех мировых религий.
Послание к папе Пию IX представляет особый интерес для изучающих историю папства, потому что в нем содержатся предписания, многим из которых преемникам Пия IX поневоле пришлось следовать. Бахаулла призывал главу католической церкви уступить власть в папских владениях светским правителям, не замыкаться в стенах Ватиканского дворца, а стремиться к общению с главами других религий, обратиться к светским властям всех стран с призывом к миру и справедливости, покончить с пышными церемониями поклонения ему. "Уподобься Господу твоему", - такими словами заканчивалось послание. С подобными словами Бахаулла обращался и к католическому духовенству:
"Не замыкайтесь в церквах и монастырях. Благословляю вас вернуться в мир и приступить к трудам праведным. Царь Судного Дня так повелевает вам. В твердыне Моей любви укрывайтесь. Изо всех укрытий только это одно во благо прибегающим к нему... Не венчавшемуся (Иисусу) не найти было пристанища, где преклонить главу Свою. Виной тому людское вероломство. Не в том Его святость, в чем вы ищете, а в том, что Мы имеем" (24).
Ни на одно из этих посланий ответа не последовало. Из того немногого, что нам известно, приведем скупую реплику королевы Виктории: "Если эти слова от Бога, то за ними будущее, а если нет, то и зла они не причинят" (25).
Эти послания, однако, привлекли к себе внимание позднее, когда поразительным образом стали исполняться содержавшиеся в них пророчества (26). Император Луи Наполеон, считавшийся самым могущественным из самодержцев Европы, обвинялся Бахауллой в неискренности и злоупотреблении властью и получил следующее предупреждение:
"...в царстве твоем наступят раздоры, и корона спадет с твоей головы в расплату за твои деяния... Величием своим ты возгордился? Клянусь жизнью, недолгим будет оно..." (27)
Спустя два года, после совершенно неожиданного позорного поражения под Седаном, император потерял трон и стал изгнанником (28).
Вслед за этим победитель Луи Наполеона, Вильгельм I, незадолго до этого провозглашенный императором единой Германии, получил такое же предостережение. Гордость и жажда земной власти навлекут на Германию "карающий меч", который "обагрит кровью рейнские берега". Предупреждения получили также российский царь, австрийский император Франц Иосиф и персидский шах.
Особенно выразительны послания, адресованные турецкому султану Абд уль-Азизу и его первому министру Али-паше, от которого зависела судьба узников Акки. В этих посланиях Бахаулла предрекал Али-паше и министру иностранных дел Фуад-паше скорую смерть; он предсказывал потерю турецких владений в Европе, падение самого султана. Все эти предсказания исполнились, и это еще более прославило имя Бахауллы, и без того уже получившее широкую известность (29).
Главным событием десятилетнего периода, начавшегося в 1863 году с официального провозглашения Бахауллой своей миссии, стало появление Китаб-и-Акдас (что означает "Пресвятая Книга"). В наши дни считается, что в этой книге заключена суть того учения, которое бахаи называют откровением Бахауллы.
Китаб-и-Акдас подтверждает, что на земле установлена власть Бахауллы, которую человечество должно будет признать. В самом начале Бахаулла повторяет свое утверждение, что он есть "Царь Царей", посланный Богом, чтобы содействовать построению Царствия Божия на земле. В книге развиваются две главные темы: провозглашение духовных законов, благодаря которым должна преобразиться душа каждого человека и которым должно следовать все человечество в целом, и создание институтов управления для сообщества последователей Бахауллы. Более подробно эти два вопроса рассматриваются в седьмой и восьмой главах настоящей монографии. Здесь же достаточно упомянуть, что система законов, приведенная в Китаб-и-Акдас, полностью заменила у бахаи и те законы Ислама, которые Баб оставил в неприкосновенности, и жесткий кодекс, разработанный Бабом. Был запрещен джихад, то есть применение силы в религиозных целях, и предписано избегать каких бы то ни было столкновений на религиозной почве (30). Поскольку полное отделение Веры баби от Ислама уже совершилось, то был даже снят строгий запрет, введенный Бабом, на богословские штудии. Бахаи призваны быть открытыми для восприятия истины, из какого бы источника она ни исходила.
"Предупреди... дабы возлюбленные единого Бога истинного не судили слишком строго речения и Писания человеков. Да отнесутся они к подобным речениям и Писаниям непредубежденно и с кротким сочувствием" (31).
С завершением Китаб-и-Акдас наступил последний период служения Бахауллы. Изоляции был положен конец. За два десятилетия, наполненных плодотворной работой, на свет появилось множество сочинений, в которых Бахаулла обрисовал свое видение будущего человечества. По всей Палестине люди, занимавшие высокие посты, становились сначала почитателями, а затем и преданными последователями Бахауллы. Новую веру принял и глава местного мусульманского духовенства муфтий Акки. Правитель города, посещая Бахауллу, в знак глубокого уважения всегда оставлял свою обувь на пороге. К воротам города-тюрьмы устремился неиссякаемый поток паломников. Их рассказы, а также письма, поступавшие из Акки, служили духовной пищей общинам бахаи в Персии и Ираке. По настоянию Бахауллы были проведены работы по благоустройству города, в частности, был реконструирован старинный акведук, через который Акка стала получать свежую воду. Это помогло преодолеть враждебное отношение со стороны простого народа, с которым изгнанникам пришлось столкнуться в начале своего пребывания в Акке.
В 1877 году Бахаулла согласился переселиться из Акки в близлежащее загородное поместье Мазрай, обустроенное его друзьями для проживания. Двумя годами позже изгнанники за символическую плату сняли великолепный особняк в окрестностях Акки. Хозяин дома покинул те места, спасаясь от эпидемии.
В этом своем последнем прибежище, известном под названием "Бахджи" (Радость), Бахаулла и принял профессора Брауна, одного из немногих представителей Запада, которые встречались с Бахауллой и писали о нем. Рассказ о мучениках-бабидах так потряс Брауна, что тот решил увековечить историю новой веры. Браун так описывает свою встречу в Бахджи с основателем Веры бахаи:
"Я оказался в просторных покоях. В возвышенной части, у стены, располагался диван, а напротив двери - два или три стула. Хотя смутное представление о том, куда я направляюсь и кого мне предстоит видеть, у меня было (ничего конкретного узнать не удалось), я только через несколько мгновений понял, что я в комнате не один, и меня охватило благоговейное изумление. В углу комнаты, на диване, сидел почтенного вида человек самой поразительной наружности. Его голову венчала шапочка из войлока, какие дервиши называют "таджи", но необычайной высоты и формы, у основания которой была навита небольшая белая чалма. Лицо этого человека я не в силах забыть, но не в силах и описать. Взгляд, проникавший, казалось, в самую душу, печать силы и величия на широком челе... Не было нужды спрашивать, кто передо мной, и я склонился перед тем, кого окружала такая преданность и любовь, которой не знали короли и могли бы позавидовать императоры!
Мягким величавым голосом он предложил мне сесть, а потом произнес: "Хвала Господу, что ты здесь!.. Ты пришел навестить изгнанника, томящегося в заточении... Только добра и счастья желаем Мы народам, Нас же считают сеятелем раздоров и бунтовщиком, заслуживающим уз и изгнания... Придет конец распрям и кровопролитию, и все люди станут одним родом и единой семьей... Пусть возгордится человек не тем, что любит свою страну, а тем, что любит ближних..." (32)
В тот же год Бахаулла "раскинул шатер" на горе Кармель, что на противоположной стороне залива. Там он выбрал место для погребения останков мученика Баба. Впоследствии вокруг этого места были выстроены усыпальницы, административные здания, сады, и оно стало всемирным центром Веры бахаи.
В последние годы жизни Бахаулла избегал контактов с обществом, полностью отдаваясь своим трудам и встречам с паломниками - бахаи. Практически дела в общине были поручены его старшему сыну, Аббасу, прозванному им Абдул-Баха (Слуга Баха). Позже, в 1891 году, Бахаулла поведал близким, что труд его завершен и он желает "удалиться из этого мира". Его призывают, сказал он, "в иные края, недоступные взору людей с именами". Вскоре он заразился лихорадкой и, недолго проболев, скончался. Это случилось на рассвете 29 мая 1892 года. Бахаулле было тогда семьдесят пять лет.
4. Преемственность руководства
С кончиной Бахауллы наступил новый этап в развитии Веры бахаи, когда проявилась, как считают ее последователи, самая важная отличительная особенность этой религии. Это был разработанный Бахауллой механизм передачи главой религии безоговорочных властных полномочий своему преемнику для создания надежной системы руководства общиной - системы, которая должна была обеспечить ее защиту и единство в период становления. Именно этой системе Вера бахаи, в первую очередь, обязана тем, что, единственная из всех мировых религий, она избежала раскола на секты.
В основу названной системы положен целый ряд дополняющих друг друга документов, в которых излагается установленный Бахауллой Завет - торжественный договор, заключенный им со своими последователями. В Завете обладателем исключительного права толковать учение и авторитетом во всех вопросах веры был назван старший сын Бахауллы - Абдул-Баха. Один из титулов, присвоенных ему отцом, - Гусне-азам (Мощнейшая Ветвь). Завет ясно свидетельствует о том, что Абдул-Баха не пророк или Божественный посланник, а человек, в котором воплотился дух учения Бахауллы. Передача высшего духовного авторитета в новые руки формулировалась четко и исчерпывающе:
^Кто к Нему обратится, утвердится в обращении к Господу, а отвратившийся от Него, от красоты духа Моего отвратился, от правды Моей отрекся и во грех впал. Воистину, Он среди вас есть память о Господе, Его надежда в сердцах ваших, Его вам откровение и слугам Его, к Нему приблизившимся, явление. Такова заповеданная Мне весть Господа, Творца вашего, и вам открываю ее, Воле Господа покорствуя" (1).
Бахаулла намеренно стремился к тому, чтобы еще при его жизни все члены общины бахаи постепенно привыкли к той особой роли, которую он отводил Абдул-Баха после своей кончины. Все дела, касающиеся отношений между общиной бахаи и светскими властями, а также местным населением, почти полностью были доверены Абдул-Баха. "Учитель" (еще один титул, которым Бахаулла наделил только своего старшего сына) принимал обычно паломников из Персии, а также устраивал встречи посетителей с основателем веры. Исключительные полномочия, возложенные на Абдул-Баха, а также нужды растущей общины бахаи - все это предоставляло ему возможность проявить свои выдающиеся личные качества. Профессор Браун, который впервые встретился с Абдул-Баха в 1890 году, а позднее познакомился с ним довольно близко, писал:
"Редко доводилось мне встречать людей с более впечатляющей внешностью. Высокий, крепкого сложения человек, с прямой, как стрела, осанкой, в белой чалме и белом одеянии, черная вьющаяся шевелюра до плеч, широкое могучее чело, говорящее о сильном уме в соединении с несгибаемой волей, зоркий ястребиный взгляд, резкие, но привлекательные черты лица, - вот мои первые впечатления от Аббаса Эффенди, "Учителя" (Ага) [sic] как par excellence [по преимуществу (фр.)] именуют его бабиды. После беседы с ним я исполнился еще большего уважения, в сравнении с тем, что с самого начала внушил мне его облик. Даже среди лучших представителей его расы - красноречивых, находчивых, утонченных - вряд ли отыщется человек, более внимательный в беседе, более находчивый в споре, более неистощимый на доказательства, более совершенный знаток священных книг иудеев, христиан и мусульман. Эти качества вкупе с его манерами, одновременно величавыми и добродушными, привели меня к тому, что я уже не удивлялся влиянию и уважению, каким он пользуется, и не только среди ревнителей учения его отца. Никому из тех, кто встречался с ним, не дано усомниться в его величии и власти" (2).
В ретроспективе исторического анализа становится ясно, что Абдул-Баха усматривал свое предназначение в том, чтобы широко утвердить Веру бахаи в Европе и Северной Америке (3). Такие возможности открылись перед ним в значительной степени благодаря интересу к драматической истории Веры баби, который наблюдался в среде западных деятелей науки и искусства, особенно в Западной Европе. В Северной Америке первое публичное упоминание о Вере бахаи, насколько известно, было сделано на одном из заседаний Парламента религий, организованном в связи с чикагской международной выставкой в 1893 году: один из ораторов - христианин - завершил свое выступление словами Бахауллы, с которыми тот тремя годами ранее обратился к Эдварду Брауну.
Приблизительно в то же время сирийский торговец Ибрагим Хейролла, принявший Веру бахаи в Каире (Египет) и эмигрировавший затем в Соединенные Штаты, начал читать лекции об учении бахаи. Первым новообращенным в Веру бахаи американцем стал служащий страховой компании, которого звали Торнтон Чейз. К 1897 году, по словам Хейроллы, верующие исчислялись уже сотнями (в Чикаго и Кеноше, штат Висконсин). Для дальнейшего распространения веры немаловажное значение имело то обстоятельство, что всем, кто объявлял себя бахаи, предлагалось обратиться с письмом к самому Абдул-Баха, дабы подтвердить свое намерение следовать учению бахаи и просить благословения Учителя.
Деятельность Хейроллы замечательна не только тем, что в результате его усилий у Веры бахаи появилось немало новых последователей - среди новообращенных было несколько человек, сыгравших впоследствии видную роль в движении бахаи на Западе. Одной из них была талантливая и энергичная женщина Луиза Гетсингер. Разъезжая по Соединенным Штатам, она читала лекции об учении бахаи, стремясь тем самым распространить новую веру за пределы Чикаго и штата Висконсин.
Во время своего путешествия она встретилась с госпожой Фиби Херст, очень богатой женщиной, известной своей филантропической деятельностью, и обратила ее в Веру бахаи. В 1898 году миссис Херст высказала желание посетить Абдул-Баха, и он согласился ее принять. Госпожа Херст собрала группу, в которую вошли пятнадцать ее единоверцев. Первая партия паломников прибыла в Акку 10 декабря 1898 года. Среди них были госпожа Гетсингер, ее муж, доктор Эдвард Гетсингер, и Ибрагим Хейролла. Посещение Акки было сопряжено со всякого рода опасностями: политическая обстановка на Ближнем Востоке оставалась напряженной. При таких обстоятельствах неожиданное прибытие группы паломников с Запада могло вызвать подозрение властей.
Однако, несмотря ни на что, эта короткая поездка сыграла решающую роль для становления Веры бахаи на Западе. Ум и неотразимое обаяние личности Абдул-Баха оказали на гостей сильнейшее влияние. Западные последователи Бахауллы увидели в его сыне живое воплощение Иисуса Христа, вновь появившегося среди людей. Преисполненные восторга, они готовы были в своем почитании Абдул-Баха превозносить его как Пророка, переступив пределы, которые определил Бахаулла. Иные из паломников, включая госпожу Херст, склонялись к мысли о том, что сам Абдул-Баха _ Мессия, воплощенное второе пришествие Иисуса Христа (4). Здесь уместно вспомнить высказывание по этому поводу самого Абдул-Баха:
"... под "Господом Сил Небесных" и "Обетованным Христом" в пророчествах подразумевается Благословенное Совершенство (Бахаулла) и Его Святость, Возвышенный (Баб). Мне же имя Абдул-Баха (Слуга Баха). Призвание мое - Абдул-Баха. Суть моя - Абдул-Баха. Восхваление мне - Абдул-Баха. Подчинение воле Благословенного Совершенства - вот мой осиянный славой венец, служение всему роду людскому - вот моя непреходящая вера... Абдул-Баха зовусь я и никаким иным именем, титулом, званием или свидетельством не нарекусь вовеки... Сие есть величайшее мое желание, сие есть для меня жизнь вечная, сие есть для меня слава непреходящая" (5).
В цитируемом ниже труде, опубликованном в 1944 году и посвященном первому веку истории баби и бахаи, дана краткая оценка значимости встреч Абдул-Баха с последователями религии, основанной его отцом, - выходцами с Запада:
"Паломники вернулись домой, проникнутые духом веры первых дней, когда облик Пророка был доступен любому взору, а речи Его - слуху любого человека, и на мир подобно золотым лучам рассвета изливалась радость...
Все, что осуществлено во имя дела Бахауллы в Америке, - результат деятельности нескольких десятков людей, тех, кто за период с 1894 по 1911 год побывал в Акке и Хайфе и осознал там цель всех своих земных исканий" (6).
Вслед за группой, которую возглавляла чета Херст, в Святую Землю устремился непрерывный поток бахаи из Европы и Северной Америки. На протяжении двадцати трех лет, вплоть до кончины Абдул-Баха в 1921 году, этот поток не прерывался, за исключением того периода, когда шла первая мировая война.
Повсюду в Соединенных Штатах и Канаде возникали общины бахаи. Активные сторонники веры устраивали многолюдные собрания, организовывали дискуссионные клубы; увидели свет первые скромные издания, посвященные вере. Содержание этих брошюр составляли в основном отрывки из скрижалей Бахауллы и Абдул-Баха, а также воспоминания североамериканских паломников, побывавших в Акке. В клубах из рук в руки переходили копии машинописных материалов, содержавших более пространные выдержки из молитв и текстов для медитаций, открытых Бахауллой, а также отрывки из писем Абдул-Баха к отдельным верующим.
Однако в самом начале этого этапа становления Веры бахаи по ней был нанесен жестокий удар, задержавший ее развитие, чем-то напоминавший случай с Яхья из истории баби. Младший сводный брат Абдул-Баха, Мохаммад Али, предпринял попытки подорвать авторитет нового главы веры. Не имея возможности оспорить основные положения завета своего отца, Мохаммад Али сначала попытался помешать Абдул-Баха выполнять свои обязанности по руководству общиной бахаи. Потерпев неудачу, Мохаммад Али предпринял попытку организовать внутри общины секту своих приверженцев, в результате чего произошел раскол. Это случилось незадолго до прибытия первой группы паломников с Запада, и известие об этом дошло до доктора Хейроллы.
Ибрагим Хейролла считал себя наиболее влиятельным проповедником Веры бахаи в Северной Америке, и, кроме того, ведущим авторитетом в толковании основных положений веры. Позднее Браун опубликовал выдержки из лекций Хейроллы. Изложенные в них принципы, которые проповедовал Хейролла, не могут не вызвать удивления (7). Из основных положений учения бахаи благополучно пережили путешествие через океан всего лишь два: о миссии Бахауллы и единстве человечества. Оба эти положения преподносятся Хейроллой в обрамлении причудливой смеси эзотермических доктрин, не имеющих ни малейшего отношения к учению основателя Веры Бахаи.
С посещением в 1898 году Акки Хейролла связывал надежду услышать от Абдул-Баха одобрение своей трактовки основных положений Веры бахаи. Абдул-Баха внес тогда поправки в целый ряд ошибочных концепций Хейроллы и порекомендовал ему приступить к серьезному изучению Писаний бахаи. Хейролла пренебрег этим советом и в дальнейшем стал все более и более отходить от духа вероучения Бахауллы. В то же время произошла встреча Хейроллы с Мохаммадом Али. По возвращении в Америку Хейролла поверг в изумление своих друзей бахаи и всех тех, кто был всерьез занят изучением веры, ибо он отказался признавать авторитет Абдул-Баха и провозгласил себя лидером Веры бахаи в западном мире. Однако его попытки захватить власть в общине бахаи не увенчались успехом, и Хейролла, глубоко разочарованный, вынужден был вернуться в Сирию. С его отъездом опасность раскола миновала: круг приверженцев Мохаммада Али всегда был весьма ограничен и состоял в основном из его родственников и подчиненных.
Этот кризис и его последствия оказались решающими для дальнейшего развития Веры бахаи. Пройдя через это испытание, новое сообщество избрало единственно верный путь, ведущий к осуществлению его чаяний - превращению нового вероучения в самостоятельную мировую религию. Нет ни малейших сомнений в том, что если бы попытки Мохаммада Али и Хейроллы взять руководство общиной в свои руки увенчались успехом и они сумели бы подчинить движение своему влиянию, оно выродилось бы в обыкновенный культ.
Произошло, однако, прямо противоположное: североамериканская община бахаи, хотя и потеряла часть своих членов и была ослаблена внутренними разногласиями, обратилась за руководством в вопросах веры к сыну основателя религии - Абдул-Баха. В своем ответе Абдул-Баха еще с большей прямотой и решительностью изложил основные положения откровения бахаи. Отвергнув всякого рода метафизические спекуляции, он поставил своей задачей разъяснить смысл послания Бахауллы относительно общественного устройства мира, обращенного ко всему человечеству. В многочисленных письмах и сочинениях, а также в беседах с паломниками, Абдул-Баха постоянно проводил мысль о том, что должен измениться не только духовный облик отдельных людей - необходимо добиться изменения всего общественного устройства. При этом он подчеркивал равное право на существование каждой из мировых религий; обращал внимание на необходимость искоренения расовых предрассудков; указывал на равенство положения мужчины и женщины; говорил об обязательном всеобщем образовании и установлении справедливой общественно-экономической системы, затрагивал множество других, связанных с этим тем. Учение Бахауллы о социальном устройстве отвечало самым насущным нуждам общества: свидетельством тому были разрушительные кризисы, постоянно сотрясавшие мир (8).
В 1908 году, после победы младотурецкой революции, были выпущены на свободу все политические узники Османской империи, а также те, кто был осужден по религиозным мотивам. Таким образом, у Абдул-Баха неожиданно появилась возможность покинуть Палестину и посвятить себя делу распространения и укрепления веры, основанной его отцом, в странах Запада. Однако прежде Абдул-Баха удалось осуществить свое давнее заветное желание, выполнив тем самым один из важнейших наказов отца. 20 марта 1909 года, в присутствии группы верующих, как живших на Востоке, так и приехавших с Запада, Абдул-Баха вложил небольшой деревянный гроб, в котором покоились останки Баба, в великолепный мраморный саркофаг, дар бирманской общины бахаи. Саркофаг затем был помещен в каменную гробницу, сооруженную на склоне горы Кармель, именно в том месте, которое некогда выбрал для погребения останков Баба сам Бахаулла. Основатель Веры бахаи предполагал, что вокруг усыпальницы со временем вырастет комплекс различных административных зданий всемирного центра Веры бахаи. Среди бахаи считается, что именно на крови мучеников-бабидов выросли те институты управления, процесс установления которых, в соответствии с заветом Бахауллы, начал вскоре осуществляться во всем мире под руководством Абдул-Баха. Теперь, когда останки Баба покоились в святая святых Веры бахаи, очевидной стала непосредственная связь между жертвенным служением Баба и главными институтами новой религиозной системы, связь, отражающая глубокое историческое единство двух вер - баби и бахаи.
В 1910 году обстановка в Святой Земле существенно изменилась, и ничто более не препятствовало отъезду Абдул-Баха. Многолетнее заточение серьезно сказалось на его здоровье, поэтому он и его спутники сделали остановку в Египте, чтобы отдохнуть и восстановить силы. 11 августа 1911 года Абдул-Баха в сопровождении небольшой группы близких ему людей отплыл в Марсель на пароходе "Корсика". Так началось продлившееся два года и четыре месяца путешествие Абдул-Баха по странам Запада. За это время он дважды посетил Лондон, Париж, Штутгарт, побывал в других европейских центрах, совершил поездку по Северной Америке, которая имела очень важные последствия.
11 апреля 1912 года Абдул-Баха прибыл в Нью-Йорк. За время пребывания в Северной Америке он посетил около сорока больших и малых городов США, как на востоке, так и на западе страны. Он побывал в Чикаго, где заложил первый камень здания, которому предстояло стать "Материнским Храмом Запада". В городе Элиоте (штат Мэн) Абдул-Баха встретился с Сарой Фармер, основательницей учебного центра для взрослых "Грин Эйкр" ("Зеленая Делянка"), которая, будучи бахаи, систематически использовала помещения этого учебного заведения для занятий по основам учения бахаи (9). В Канаде Абдул-Баха посетил Монреаль и был гостем канадского архитектора Уильяма Сазерленда Максвелла и его жены, Мэй Боллс Максвелл. Мэй Максвелл еще в юности приняла Веру бахаи; в 1898 году она вместе с госпожой Херст совершила паломничество в Акку.
Прием, оказанный Абдул-Баха в Монреале, нельзя назвать необычным. Так же его встречали и в других городах Запада (10). Хранитель вероучения бахаи посетил собор Нотр-Дам, получил разрешение обратиться к верующим в храме Спасителя и в церкви Св. Иакова, выступил перед многолюдной аудиторией в помещении профсоюзного центра на улице Сент-Лоренс, беседовал со множеством людей в гостинице "Виндзор" и в доме Максвеллов на Пайн-авеню, где остановился в начале своего пребывания в Монреале. Ход визита подробно освещали крупнейшие газеты. Внимание прессы было приковано к Абдул-Баха не только во время его пребывания в Монреале, но и на протяжении всей поездки по Северной Америке и странам Европы.
Последствия этой поездки невозможно переоценить. Бахаи Запада представилась возможность вступить в непосредственный контакт с главой и общепризнанным толкователем их веры. Толпы верующих жаждали встретиться с ним, услышать его советы и таким образом обогатить и углубить свое понимание основ учения во всех его аспектах - теологическом, социальном, этическом. У широкой публики на Западе сложилось весьма благоприятное представление о новой религии, что в дальнейшем помогло последователям Бахауллы распространять его вероучение. Абдул-Баха обращался не только к церковной пастве, но и к членам общества защиты мира, профсоюзной и университетской аудитории, к группам сторонников различных социально-реформаторских учений. К концу поездки стало очевидным, что послание Бахауллы донесено до мира; сообщество же бахаи значительно пополнило свои ряды - к нему присоединилось целое поколение новых собратьев, людей, принадлежавших к самым различным слоям общества (11).
В годы первой мировой войны Абдул-Баха жил уединенно в Хайфе, в Святой Земле. Его сводному брату Мохаммаду Али удалось возбудить подозрения османских властей, обвинив Абдул-Баха в связях с западным миром. Абдул-Баха грозила казнь, а крошечной колонии бахаи в Святой Земле - изгнание. Опасность миновала лишь в 1918 году, когда война закончилась поражением Тройственного союза, в результате чего Турция лишилась всех своих владений на Ближнем Востоке.
Абдул-Баха возобновил деятельность, направленную на достижение важнейшей цели, которую он поставил перед собой со дня своего освобождения из тюрьмы в Акке в 1908 году: создание всемирного сообщества, живущего по заветам Бахауллы. Прежде всего надлежало бережно взрастить административные институты бахаи. Следуя наставлениям Бахауллы, Абдул-Баха призвал верующих к учреждению Духовных Собраний, как он их называл. Согласно его замыслу, эти выборные органы должны были развернуть деятельность как в Северной Америке, так и в Персии. Духовные Собрания были призваны отвечать за издание книг, разработку проектов распространения веры, отправление религиозных обрядов, причем эти органы создавались на двух уровнях - местных общин и национальных. Впоследствии на смену Духовным Собраниям должны были прийти Дома Справедливости (как их называл Бахаулла).
В 1908 году Абдул-Баха составил черновик документа, названного им "Воля и Завещание". В этом документе во всех подробностях описаны особенности и принципы деятельности задуманных Бахауллой институтов управления делами веры. Это, в первую очередь, два института: "Хранительство" и "Всемирный Дом Справедливости". Исключительное право толковать учение бахаи передавалось старшему внуку Абдул-Баха - Шоги Эффенди Раббани, который получил титул "Хранитель веры". Как Абдул-Баха, по воле Бахауллы, был назван Средоточием и Толкователем веры, так и Хранитель наделялся непререкаемым авторитетом во всех вопросах, касающихся учения. В Воле и Завещании Всемирный Дом Справедливости был назван главным законодательным и административным органом общины бахаи. Хранителю веры в помощь придавалась группа избранных им выдающихся бахаи - Десниц Дела Божиего. Всемирный Дом Справедливости призван был осуществлять руководство всемирной общиной бахаи. Членов этого высшего административного органа надлежало избирать на международном съезде представителей Духовных Собраний всех стран мира. Избранным мог быть любой совершеннолетний бахаи.
Воплощением Завета Бахауллы стали два документа: Воля и Завещание Абдул-Баха и Китаб-и-Ахд (Книга Завета) Бахауллы. В этих документах определены формы организации постоянно растущей общины бахаи после смерти Абдул-Баха (12).
В годы первой мировой войны Абдул-Баха продиктовал четырнадцать посланий к верующим Северной Америки. Четыре из них были адресованы всем бахаи Северных Штатов и Канады. Восемь писем в виде наставлений верующим по конкретным вопросам были направлены в различные регионы Соединенных Штатов. Два письма предназначались канадским собратьям по вере. В упомянутых четырнадцати письмах речь шла о "Божественном Предначертании", которое, по словам Абдул-Баха, заключалось в том, чтобы послание Бахауллы распространилось по всему земному шару. Абдул-Баха призывал американских и канадских бахаи взять на себя ведущую роль в деле распространения религии Бахауллы. Абдул-Баха заверял их, что, возложив на себя ответственность за выполнение этой задачи, они в будущем предстанут в глазах благодарных потомков "духовными вождями" бахаи всего мира. Ответом на этот призыв Абдул-Баха к североамериканским единоверцам стала разработка ими проектов распространения веры; благодаря их осуществлению община бахаи пополнилась множеством новых членов, а послание Бахауллы дошло до самых отдаленных уголков земли (13).
Ранним утром 28 ноября 1921 года, в возрасте 78 лет, после непродолжительной болезни Абдул-Баха скончался. Его похороны происходили в необычайно торжественной обстановке, и даже по этому можно было судить о том, какие разительные перемены в отношении к Вере бахаи произошли в Святой Земле за годы, предшествовавшие его кончине. Всего тринадцатью годами ранее Абдул-Баха, бесправный изгнанник, едва избежал публичной казни. А к концу своей жизни он уже пользовался репутацией человека непревзойденной мудрости и человеколюбия, почти святого. В Палестине к нему относились с глубоким почтением представители всех конфессий. Когда были сняты ограничения в правах, наложенные на него турецкими властями, слава Абдул-Баха начала возрастать. Почести сыпались на него со всех сторон. Британское правительство в знак признания заслуг Абдул-Баха по оказанию гуманитарной помощи населению Палестины во время голода после первой мировой войны пожаловало его рыцарским званием.
Похороны, состоявшиеся 29 ноября, вероятно, не имели себе равных во всей истории Палестины. В траурном кортеже, численностью более десяти тысяч человек, участвовали представители высшего мусульманского, римско-католического, греко-православного, иудейского и друзского духовенства, а также британский верховный комиссар, губернаторы Иерусалима и Финикии. Стало очевидным - какие бы бедствия ни обрушивались на новую веру в различных уголках земли, за период пастырства Абдул-Баха она достигла самого главного: учрежден Всемирный Центр Веры бахаи, опирающийся на прочное основание - признание властей и уважение общественности (14).
В этот период своей истории община бахаи включала, вероятно, около ста тысяч верующих в Персии (где власти стали проявлять в отношении них некоторую лояльность) и несколько немногочисленных групп в других странах. Первые общины бахаи за пределами Персии возникли в Индии и Северной Америке. Организационные и финансовые ресурсы общин в ту пору были очень незначительными, не хватало литературы. Правда, благодаря усилиям Абдул-Баха и его ближайших сподвижников, весть о религии бахаи разнеслась по всему миру, но время быстрого роста численности общины еще не пришло. Так и признание, которого удостоился сам Абдул-Баха со стороны гражданских властей, не означало еще официального признания Веры бахаи как самостоятельной религиозной системы.
Спустя более полувека, уже в наши дни, обстановка коренным образом изменилась. Вера бахаи повсеместно признана как наиболее быстро растущая мировая религия; среди ее приверженцев - представители всех рас, наций, культур, выходцы из различных общественных слоев; ее сторонники осуществляют широкомасштабную деятельность на пространстве, охватывающем около двухсот независимых государств и территорий. Сформировалась сеть административных органов управления как на местах, так и на государственном и межнациональном уровне, которые, как правило, официально признаны гражданскими властями.
Письменное наследие Баба, Бахауллы, Абдул-Баха - главных фигур религии бахаи - переведено и опубликовано более чем на семистах языках. Дома Поклонения, школы бахаи, административные и общинные центры веры воздвигнуты по всему миру, создана материальная база для грядущего, еще более грандиозного по своим масштабам развития. Всемирное сообщество бахаи официально зарегистрировано в ООН как международная неправительственная организация с совещательным статусом при комитете по экономическим и социальным вопросам. Подобные успехи, вне всяких сомнений, следует признать выдающимися. Вдохновителем всех этих поразительных достижений был Шоги Эффенди Раббани, ставший по воле своего деда Хранителем веры Бахауллы.
Институт Хранительства был задуман еще Бахауллой, но более конкретно полномочия Хранителя впервые были определены в Воле и Завещании Абдул-Баха. Двумя главными обязанностями Хранителя были названы толкование учения бахаи и руководство общиной. Памятуя о случае с Мохаммадом Али, пытавшимся посягнуть на ведущую роль в общине, Абдул-Баха в самых недвусмысленных выражениях указал, что авторитет Шоги Эффенди во всех вопросах веры является непреложным. Попытка оспорить его суждения приравнивалась к отступничеству от Заветов основателей религии:
"О возлюбленные Абдул-Баха!
Вам надлежит проявлять величайшую заботу о Шоги Эффенди, ибо он есть веточка и плод двух освященных и Божественных Древ (15), стараться, чтобы малейшая тень уныния или печали не омрачила его лучезарное существо, чтобы день ото дня рос он в счастии, радости и духовности и чтобы, подрастая, становился подобен дереву, приносящему обильные плоды.
Ибо есть он, после Абдул-Баха, хранитель Дела Божиего, и посему Афнаны, Десницы (столпы) Дела и возлюбленные Господа должны подчиняться и повиноваться ему. Тот, кто не повинуется ему, не повинуется Богу; тот, кто отвернется от него, отвернется от Бога, и тот, кто отвергнет его, отвергнет Бога истинного. Остерегайтесь, дабы кто-то не истолковал неверно эти слова и не уподобился бы тем, кто после Вознесения (Бахауллы) нарушил Завет, подняв флаг мятежа, упрямо настаивая на своем и широко распахивая дверь для превратного толкования..." (16)
Приступая к выполнению обязанностей Хранителя, Шоги Эффенди заявил, что Вера бахаи вступает в новую фазу своего развития. Более того, Шоги Эффенди дал понять, что властные полномочия, доверенные ему согласно вышеприведенному и другим подобным документам, не ограничиваются ролью харизматического лидера общины, намеченной Абдул-Баха. По выражению Шоги Эффенди, подошла к концу "эра апостольская" и наступает "эра созидательная" (17).
В этих новых условиях бахаи были призваны почитать институт Хранительства как таковой. Что же до личности, на которую были возложены эти полномочия, то ей отводилась подчиненная роль. Бахаи не разрешалось торжественно отмечать какие-либо события личной жизни Хранителя, не поощрялся интерес к его фотопортретам; все формальные функции, связанные с должностью Хранителя, выполняли назначенные Шоги Эффенди представители. Многочисленные и обременительные обязанности, относящиеся к управлению делами общины и толкованию положений учения, а также литературные и научные труды полностью поглощали Шоги Эффенди, не оставляя времени для поездок, подобных тем, которые предпринимал Абдул-Баха.
Единственное, ради чего Хранитель нарушал свое уединение, были беседы с паломниками, непрерывным потоком стекавшимися во Всемирный Центр Веры бахаи и с Востока, и с Запада. Этому Шоги Эффенди посвящал все свободное время. Но даже и встречи с поломниками были непродолжительными - обычно они проводились во время обеда в "Доме паломника" в Хайфе.
Период между 1921 и 1963 годом ознаменован в истории Веры бахаи рядом важнейших начинаний, предпринятых Шоги Эффенди в качестве Хранителя веры. Особый интерес представляют четыре направления его деятельности: усилия, направленные на расширение и развитие Всемирного Центра Веры бахаи, перевод и толкование текстов учения, укрепление системы управления и выполнение Боговдохновенных предначертаний Абдул-Баха.
Сразу после вступления в должность Хранителя Шоги Эффенди взял на себя руководство строительством Всемирного Центра веры в районе, прилегающем к бухте Хайфы. Этому он посвящал немало времени и в дальнейшем. Еще при жизни Бахауллы и Абдул-Баха община изгнанников приобрела здесь несколько участков земли. На одном из этих участков располагалась усыпальница, куда поместили прах Бахауллы (вблизи поместья Бахджи в окрестностях Акки); на другом - усыпальница, где покоились останки Баба (на склоне горы Кармель в районе Хайфы). Благодаря щедрым пожертвованиям состоятельных членов общины и тех бахаи, кто откликнулся на призыв Шоги Эффенди, а также средствам, полученным по завещаниям некоторых бахаи, владения общины за годы правления Хранителя значительно расширились. Были разбиты великолепные сады, воздвигнуты первые монументальные сооружения; был разработан генеральный план возведения комплекса зданий духовного и административного предназначения, отвечающего потребностям быстро растущего мирового сообщества бахаи. Была предусмотрена и возможность расширения этого комплекса, который превратился впоследствии в один из красивейших архитектурных ансамблей мира. Религиозная община, рассеянная по всей земле, обрела, таким образом, святыню своей веры - место, которое стало объектом паломничества и откуда осуществлялось единое руководство. Это как нельзя лучше способствовало созданию атмосферы единства.
Во главу ценностей, присущих любой религиозной системе, неизменно ставятся канонические священные тексты, а также традиция, определяющая роль Священного Писания в жизни отдельных верующих и религиозного сообщества в целом. Облеченный, по воле Абдул-Баха, исключительным правом толковать труды основателей веры, Шоги Эффенди давал интерпретацию текущим событиям мировой истории в свете писаний бахаи, излагая свои воззрения в подробных посланиях, адресованных различным общинам бахаи (18).
В то же время в Хайфу устремлялся поток писем из возникавших по всей земле общин бахаи. Ответы Хранителя на содержавшееся в этих письмах огромное количество разнообразных вопросов, касавшихся писаний бахаи, составили значительную часть трудов по толкованию наследия Бахауллы. С начала 40-х годов Шоги Эффенди приступил к созданию исторической хроники Веры бахаи. В 1944 году, в ознаменование столетней годовщины Откровения Баба, Шоги Эффенди выпустил в свет весьма обстоятельный исторический труд, посвященный описанию событий этого столетия, - начиная с того дня, когда Баб впервые открыл свою миссию Мулле Хусейну, и до завершения первого Семилетнего "Плана Действий" (19).
Значимость трудов Шоги Эффенди, посвященных истолкованию учения Бахауллы, подкреплялась тем, что он был главным авторитетом в переводе писаний бахаи с персидского и арабского языков на английский (20). Английский язык Шоги Эффенди начал изучать еще в раннем детстве. В юности он продолжил его изучение в Американском университете в Бейруте, а затем в Оксфордском университете, где оставался вплоть до кончины Абдул-Баха в 1921 году. В первые десятилетия после введения института Хранительства, которые были решающими в истории новой веры, административные институты бахаи создавались прежде всего в англоязычных странах, поэтому невозможно переоценить значение того факта, что Шоги Эффенди имел возможность излагать и истолковывать на английском языке основные концепции веры и, таким образом, руководить процессом ее становления в западном мире.
Для развития общины бахаи чрезвычайно важной была и роль Шоги Эффенди как толкователя. Наличие единственного толкователя было залогом сохранения целостности учения, благодаря этому предотвращалась угроза раскола в тот ранний период, когда новая вера только начинала распространяться по всему миру.
Руководя строительством Всемирного Центра Веры бахаи и постоянно работая над переводами, Шоги Эффенди много сил отдавал и тому, чтобы воплотить в жизнь задуманную Бахауллой систему административных институтов, которая начала формироваться еще при жизни Абдул-Баха. Каждой местной общине, численностью не менее девяти взрослых членов, предписывалось избрать Местное Духовное Собрание, на которое возлагалось руководство делами веры в данной местности. Далее Хранитель указывал, что когда в стране возникает достаточное количество Местных Духовных Собраний, следует проводить выборы в Национальное Духовное Собрание. Юрисдикции этого органа подлежали все вопросы веры в пределах данной страны.
В многочисленных письмах, адресованных Хранителем этим нарождающимся административным институтам, содержались наставления о том, каким образом, согласно заветам основателей вероучения, должна быть организована повседневная жизнь общины. Послания, обращенные ко всему мировому сообществу сторонников Веры бахаи, призывали верующих к безоговорочной поддержке и подчинению избранным органам власти. Как основа принятия решений устанавливался принцип совещательности. Духовным Собраниям надлежало учиться управлять делами общин на основе этого принципа.
Выполняя волю Абдул-Баха, Хранитель избрал (в период с 1951 по 1957 год) среди наиболее выдающихся последователей веры нескольких человек, которые получили титул "Десницы Дела Божиего". На них возлагались особые полномочия в деле распространения веры и поддержания ее административных институтов. Венчал эту глобальную административную систему ее высший институт - Всемирный Дом Справедливости, задуманный и названный так Бахауллой. Как указывал Шоги Эффенди, этот орган должен избираться всеми членами мирового сообщества бахаи через посредство своих Национальных Духовных Собраний, когда численность приверженцев этой религии во всем мире достигнет требуемого уровня.
Необходимо отметить ту роль, которую сыграла в процессе становления Веры бахаи североамериканская община, в особенности ее представители в Соединенных Штатах. Абдул-Баха не скупился на похвалы, когда говорил о духовных возможностях и жертвенном служении этих людей. Он высоко ценил как нацию народ Соединенных Штатов. Более того, Абдул-Баха указывал, что Америке суждено стать "колыбелью" административной системы, задуманной Бахауллой. Предрекая грядущий поворот мировой истории, Бахаулла говорил: "... придет день, и вы увидите ... как с Запада, а не с Востока будет исходить свет Божественного наставления" (21).
Именно поэтому Шоги Эффенди, приступая к построению административной системы, обратился за поддержкой прежде всего к американским верующим. Несколько американцев уже принимали участие в проектах по распространению веры за пределами Соединенных Штатов. Одна из них, Марта Рут, принадлежавшая к весьма влиятельному семейству, добилась замечательного успеха: впервые в Веру бахаи была обращена коронованная особа - румынская королева Мария (22). Американские бахаи были также названы "Главными Исполнителями" воли Абдул-Баха. Именно в ходе переписки с Национальным Духовным Собранием США и Канады (23) Шоги Эффенди постепенно выработал организационные формы управления общинами на местном и национальном уровнях, опирающиеся на основные положения учения. Общинам в других странах предлагалось следовать этому образцу. Хотя культурные различия определяют своеобразие конкретной деятельности, в главном административная система должна быть единой, строясь на основе одного образца.
Таким образцом была призвана стать американская община бахаи. Правда, ее члены были поставлены в известность, что основанием для такого решения послужила отнюдь не политическая система их родной страны. Как появление Бахауллы в Персии объяснялось не культурным превосходством персидской нации, а глубоким моральным упадком, в котором она тогда находилась, так и его административная система должна была впервые возникнуть в обществе, погрязшем в материализме, беззаконии и политической коррупции. Здесь, как прежде в Персии, Бахаулла покажет, что властью Божией можно возродить народ и общество из пепла (24).
Вскоре стало понятным, почему в первые годы своего служения Шоги Эффенди уделял столько сил и времени задачам создания административной системы бахаи. Административные органы веры явились тем инструментом, без которого невозможно было бы воплотить в жизнь "Божественное Предначертание" Абдул-Баха и донести до человечества послание Бахауллы. Прежде чем ставить эту грандиозную задачу перед общинами, рассеянными по всему свету, необходимо было учредить административные органы, наделенные правом принимать решения и способные правильно использовать людские и финансовые ресурсы. Более того, требовалось определенное время, чтобы эти органы приобрели хотя бы элементарные навыки управления, опирающиеся на принцип совещательности.
Именно этим объясняется тот факт, что Шоги Эффенди приступил к систематической работе по реализации замыслов Абдул-Баха, изложенных в ряде писем к бахаи в Северной Америке, только в 1937 году, через шестнадцать лет после кончины Абдул-Баха. В апреле 1937 года началось осуществление первого плана, рассчитанного на ближайшее семилетие. Основные задачи этого плана были сформулированы так: 1) учредить по меньшей мере одно Местное Духовное Собрание в каждом штате США и в каждой провинции Канады; 2) направить хотя бы одного верующего для распространения Веры бахаи в каждую страну Латинской Америки и 3) завершить проектирование наружного вида первого храма бахаи в Северной Америке - того самого сооружения, краеугольный камень которого заложил Абдул-Баха во время своего пребывания в Америке в 1912 году. Это здание многими воспринималось как символ Всемирного сообщества бахаи. Несмотря на трудности, возникшие в связи с началом второй мировой войны, к маю 1944 года, то есть к столетию со дня провозглашения Бабом своей миссии, этот план был успешно выполнен.
После двухгодичного перерыва, в 1946 году, началось осуществление плана на следующее семилетие. На этот раз усилия были сосредоточены главным образом на странах Европы, где к тому времени насчитывалось только два Национальных Духовных Собрания: в Великобритании и Германии. Планом предусматривалось также учреждение Местных Духовных Собраний по всей Латинской Америке и значительный рост их числа в Северной Америке. Успешное завершение этих планов совпало еще с одним юбилеем Веры бахаи: прошел ровно век с того дня, когда в 1853 году Бахаулле, находившемуся в тюрьме Сиях-Чаль, было дано откровение. Одной из основных задач Семилетнего плана было учреждение независимого Национального Духовного Собрания в Канаде. Это Собрание было создано в 1948 году, а в 1949 последовал специальный указ парламента, его узаконивший (25). Это достижение, как указывал Шоги Эффенди, "не имеет себе равных в анналах веры ни на Востоке, ни на Западе".
Среди наиболее впечатляющих успехов второго семилетия можно отметить два события из жизни североамериканской общины. В апреле 1953 года состоялось торжественное освящение храма в Вилметте (штат Иллинойс). Это было первое в мире сооружение подобного рода. Автор проекта _ архитектор Жан-Луи Буржуа, выходец из французской Канады. О его величественном замысле итальянский архитектор Луиджи Квальино отозвался так: "Это творение станет новым словом в мировой архитектуре". "Без сомнения, - добавил Квальино, - оно оставит след в истории" (26). Значительным достижением также следует признать возведение еще одного здания: великолепной усыпальницы, которая стала составной частью построенного ранее Абдул-Баха каменного мавзолея Баба. Проект принадлежал другому канадцу, Уильяму Сазерленду Максвеллу (Абдул-Баха был его гостем во время пребывания в Монреале). Благодаря великолепию и изысканности архитектуры здания, золоченый купол которого покоится на беломраморных арках и пилонах из розового гранита, Всемирный Центр Веры бахаи на горе Кармель стал одной из наиболее популярных достопримечательностей средиземноморского побережья.
В 1953 году, сразу по завершении предыдущего плана, Шоги Эффенди возвестил о новом, самом грандиозном за всю историю бахаи, всеобъемлющем плане, названном "Десятилетний Всемирный Поход". Завершиться этот проект должен был в 1963 году, к очередному юбилею: столетию со дня Провозглашения Бахауллы в саду Резван. Предстояло начать распространение веры в 132 странах и крупных регионах, укрепить уже существующие общины в 120 государствах и административных территориях. Предусматривалось также учреждение Национальных Духовных Собраний в большинстве стран Европы и Латинской Америки, значительное увеличение количества Местных Духовных Собраний, рост числа верующих, умножение принадлежащей сообществу собственности. И на сей раз очередной план был успешно выполнен (более того, результаты его превзошли все ожидания), но этому сопутствовали такие обстоятельства, какие не мог предвидеть никто из верующих.
В начале ноября 1957 года, прибыв в Англию для того, чтобы приобрести оборудование для здания архива бахаи на горе Кармель, Шоги Эффенди заразился гонконгским гриппом и 4 ноября скончался от сердечного приступа. Его неожиданная смерть была ударом для всего мирового сообщества бахаи, на какое-то время повергнувшим общину в растерянность. План на десятилетие к тому времени был выполнен лишь наполовину.
Институт Хранительства веры был задуман как непрерывно действующая система руководства. Абдул-Баха в Воле и Завещании обязал каждого очередного Хранителя Веры бахаи назначать себе преемника из прямых потомков Бахауллы. Кандидат должен был обладать рядом определенных качеств. Шоги Эффенди умер, не назначив преемника, ибо по всей видимости, ни один из членов его семейства не отвечал тем весьма суровым требованиям, которые предъявляли к духовному облику Хранителя Бахаулла в своем Завете и Абдул-Баха в Воле и Завещании. Отсюда следовал вывод: поскольку нет Хранителя, то руководство сообществом бахаи полномочен принять на себя Всемирный Дом Справедливости - орган, который еще только предстояло избрать (27).
Решить дилемму можно было, учитывая три взаимосвязанных фактора: 1) из высказываний Шоги Эффенди следовало, что, по его мнению, условия, необходимые для избрания Всемирного Дома Справедливости возникнут при успешном выполнении десятилетнего плана; 2) до того времени сообщество бахаи должно руководствоваться принципами, подробно сформулированными в плане, разработанном Шоги Эффенди; и, наконец, 3) в одном из писем, обращенных ко Всемирному сообществу бахаи, Шоги Эффенди назвал Десницы Дела Божиего "Главными Управителями" веры и призвал их, в тесном сотрудничестве с Национальными Духовными Собраниями, сделать все возможное для того, чтобы выполнение десятилетнего плана успешно завершилось и было обеспечено сохранение единства веры (28).
Руководствуясь упомянутым посланием Шоги Эффенди, Десницы Дела Божиего организовали несколько ежегодных совещаний, на которых был разработан ряд важных документов, в том числе официальное заявление о том, что Шоги Эффенди не оставил завещания и не избрал того, кто стал бы Хранителем веры после него (Совещание 1957 года), а также принято решение о том, что Всемирный Дом Справедливости будет избран в 1963 году. В выборах должны были принять участие представители всех существующих в мире Национальных Духовных Собраний (Совещание 1959 года).
К апрелю 1961 года возникло двадцать одно новое Национальное Духовное Собрание в Латинской Америке; годом позже состоялись выборы еще одиннадцати Национальных Духовных Собраний в Европе. Все прочие задачи, предусмотренные десятилетним планом, были также выполнены или перевыполнены. Весной 1963 года, в дни празднования столетнего юбилея памятных событий в саду Резван, где Бахаулла впервые открыл тайну своей миссии нескольким ученикам, состоялись выборы Всемирного Дома Справедливости. В выборах приняли участие представители пятидесяти шести Национальных Духовных Собраний. При этом Десницы Дела Божиего явили дух истинного самоотречения, отказавшись от возможности быть избранными в этот высший административный орган общины бахаи.
Выборы первого состава Всемирного Дома Справедливости стали для бахаи событием огромного значения. Впервые после ста лет борьбы, гонений, периодически возникавших внутренних раздоров общине бахаи удалось, наконец, путем организованных на демократической основе выборов сформировать постоянно действующий орган руководства делами веры. Более того, этот орган был задуман самим Бахауллой, который разработал и изложил в своих трудах некоторые принципы его организации. Эту же тему развил в своих сочинениях и Абдул-Баха. Интернациональный состав членов первого Всемирного Дома Справедливости, как представляется, удачно отражал суть и назначение этого органа: девять его членов, представлявшие четыре континента, были в прошлом последователями трех великих мировых религий (Иудаизма, Ислама и Христианства), разнообразным был и этнический состав избранных (29).
Отмечая важность самого факта создания такого рода института управления, необходимо также иметь в виду, что учреждение Всемирного Дома Справедливости символизировало то, что бахаи считают самым существенным элементом своего мировоззрения - единство. Возникновение Всемирного Дома Справедливости, органа, облеченного безусловными полномочиями в решении всех вопросов, касающихся общины бахаи, свидетельствовало о том, что Вера бахаи сохранила единство в самый критический для любой религии период - первое столетие своей истории, когда все религии почти неизбежно постигает раскол.
В этот период нестабильности, доказательством которой служат истории с Мирзой Яхья, Мохаммадом Али и Ибрагимом Хейроллой, было предпринято немало попыток посеять раздор внутри общины бахаи. Тот факт, что все эти попытки закончились провалом, убедительно свидетельствует об истинной приемственности всех трех основоположников веры: Бахауллы, Абдул-Баха и Шоги Эффенди (30). С учреждением постоянно действующего выборного административного органа, которому подчинены как отдельные верующие, так и все административные органы местного и национального уровня, единство общины стало реальным принципом ее существования, непосредственно затрагивающим каждого верующего (31).
Избрание Всемирного Дома Справедливости позволило вновь сосредоточить усилия на решении двух первоочередных задач, выдвинутых еще Хранителем веры. Первой задачей было создание новых учреждений и организаций, отвечающих потребностям быстро растущей общины, второй - разработка широкомасштабных планов распространения веры, призванных воплотить в жизнь то, что Абдул-Баха называл "духовным завоеванием планеты".
В 1964 году, через год после первых выборов, Всемирный Дом Справедливости приступил к осуществлению девятилетнего плана. В 1973 году, к столетнему юбилею появления книги Бахауллы Китаб-и-Акдас, этот план был полностью выполнен. Последовавший за ним план на пятилетие был завершен в 1979 году. После этого Всемирный Дом Справедливости выдвинул третий проект распространения веры по всему миру - очередной Семилетний план, рассчитанный на период до 1986 года.
ТРИ ОСНОВОПОЛАГАЮЩИХ ПРИНЦИПА
Приступая к изучению Веры бахаи, обратимся прежде всего к трем основным ее положениям: 1) единство Бога; 2) единство человечества и 3) единая основа всех религий.
ЕДИНСТВО БОГА
Единобожие Веры бахаи означает, что согласно этому учению, вся Вселенная, населяющие ее живые существа и действующие в ней силы созданы единым, стоящим над человеком и природой Существом. Это Существо, которое мы называем Богом, обладает неограниченной властью над Своим творением (всемогуществом), а кроме того, совершенным и полным знанием (всезнанием). Каковы бы ни были наши воззрения на природу Бога, на каких бы языках мы ни взывали к Нему, какие бы имена Ему ни давали - Аллах или Яхве, Бог или Брахма - в любом случае речь идет об одном и том же, единственном в своем роде Существе.
Превознося Божественный акт творения, Бахаулла говорил:
"Хвала единству Божиему и всяческая честь Ему, Всемогущему Господу, несравненному и преславному Правителю Вселенной, Тому, Кто из полного небытия сотворил природу всякой вещи, Кто из ничего вызвал к жизни чистейшие и тончайшие начала Своего творения и Кто ради спасения Своих творений от унижения покинутости и страха полного уничтожения принял их в Своем царствии нетленной славы. Туда вовеки не войти тому, кто лишен Его всеобъемлющей милости и Его всепрощающего милосердия" (1).
Бахаулла учил, что Бог - существо слишком великое и непостижимое, чтобы ограниченный человеческий разум смог когда-либо должным образом понять Его или воссоздать Его верный образ:
"Сколь дивно единство Живого Вездесущего Бога, единство, что не знает границ, что превыше понимания всякого сотворенного существа! Испокон веков пребывал Он в Своем неприступном обиталище святости и славы и пребудет вовеки на высоком престоле совершенного владычества Своего и величия. Сколь величава Его пречистая Сущность, сколь независима от знания всякой твари и сколь неизмеримо выше она похвал всех обитателей небес и земли!" (2)
ЕДИНСТВО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
Второе основное положение Веры бахаи - единство человечества. Это означает, что все человечество представляет собой особый единый вид, один организм. Этот единый род человеческий - "венец творения", высшая форма жизни и сознания, превосходящая все прочие творения, ибо лишь человек способен постичь бытие Господа и сообщаться с духом Его:
"Сотворив мир и все, что живет и движется в нем, решил Он прямым деянием Своей безграничной и всевластной Воли наделить человека единственным в своем роде отличием и неповторимой способностью - познать Его и любить Его - способностью, в коей следует видеть порождающий толчок и изначальное предназначение всякого сотворения... Из всех творений лишь человек был пожалован столь великим благом, столь непреходящим даром" (3).
Понятие "единство человечества" заключает в себе тот смысл, что Бог наделил все народы одинаковыми способностями. Такие физические различия, как цвет кожи или волос, - предмет второстепенный и, вопреки представлениям иных людей, никоим образом не указывает на превосходство какой-либо этнической группы над другими. Учение бахаи отвергает любые теории расового превосходства как плод фантазии невежественных умов (4).
Бахаи считают, что человечество всегда являло собой единый род, однако предрассудки, невежество, стремление к власти и себялюбие мешают многим людям уяснить и принять это. На Бахауллу была возложена миссия просветить человечество и довести до сознания каждого идею единства всех живущих на земле людей. Бахаи верят, что человечество, как единое живое существо, претерпевает процесс коллективного роста под отеческой опекой Господа. Подобно тому, как отдельный организм на пути к зрелости проходит ряд последовательных стадий развития, так и человеческий род, постепенно эволюционируя, приближается к зрелости.
Определяющая черта эволюции человеческого общества - достижение все большего единства. Составные элементы общества проявляют тенденцию ко все большей специализации своей деятельности, соответственно, возрастает их взаимозависимость и необходимость сотрудничества. Семья, племя, город-государство, страна - это очередные этапы совершенствования общества. Грядущая стадия процесса коллективного развития знаменует собой вершину человеческой эволюции: всемирное единство, глобальную цивилизацию.
Шоги Эффенди говорит об этом следующее:
"Концепция единства человечества - краеугольный камень, на котором покоится учение бахаи, - не является плодом безрассудных эмоций или выражением расплывчатых благих пожеланий... Эта концепция правильна не только в отношении отдельных людей; прежде всего она отражает природу тех изначально присущих человеческому роду связей, которые в грядущем неизбежно объединят в одну семью все государства, все нации... Она предполагает невиданную перестройку структуры всего современного общества... Она является решительным призывом ко всему цивилизованному человечеству изменить существующий общественный порядок и отказаться от вооружений... Она - венец развития человеческого общества, которое прошло путь от зарождения семьи, через внутриплеменную солидарность, к возникновению городов-государств и, наконец, независимых и суверенных стран.
Провозглашенный Бахауллой принцип единства человечества - это великая весть о том, что завершающий этап этой грандиозной эволюции не только необходим - он неизбежен, что он приближается семимильными шагами, и наступление его будет вызвано ничем иным, как силами, что исходят от Бога" (5).
Принцип единства человечества предполагает не только обновление индивидуального сознания, но и объединение государств, учреждение мирового правительства и создание, в конечном итоге, единой планетарной цивилизации. Соответственно, простого признания людьми своей принадлежности к единому человеческому роду недостаточно, если мир по-прежнему разобщен, полон конфликтов, предрассудков и ненависти. Идея единства воплотится в жизнь через построение подлинно целостной и универсальной общественной системы, основанной на духовных ценностях. Создание такой системы - предначертанный Богом итог человеческой эволюции:
"... смысл существования для бахаи в том, чтобы способствовать достижению единства человечества. Жизненные устремления каждого из нас тесно связаны с интересами всех людей; не личное спасение нас заботит, а спасение всего человечества ... Наша цель - построение мировой цивилизации, которая, в свою очередь, окажет влияние на духовный облик каждого человека. Эта доктрина, в известной мере, противоположна христианской, которая обращается, в первую очередь, к отдельной личности, а через нее уже к коллективному сознанию" (6).
С точки зрения бахаи, наивысший духовный смысл существования общества заключается в создании среды, благоприятствующей правильному развитию и совершенствованию каждого его члена.
Бахаулла предложил детально разработанную систему, воплощение которой в жизнь приведет к достижению мирового единства. Об этой системе пойдет речь в последующих главах настоящей книги. Вкратце можно сказать, что упомянутая система заключается в создании новых общественных структур, основанных на принципах коллегиальности и совещательности. Предназначение этих структур - в предотвращении возможных столкновений интересов, благодаря которому могут быть сведены до минимума конфликты на всех уровнях жизни общества. Эти новые структуры, по замыслу Бахауллы, включают в себя обладающие широкими полномочиями органы власти мирового масштаба: подлинно представительный и полномочный законодательный орган, международный суд, в компетенцию которого входит разрешение межгосударственных споров, и межнациональные силы поддержания порядка.
Бахаулла учил, что параллельно с созданием этих новых социальных структур должно шириться индивидуальное и коллективное усвоение основополагающего принципа единства человечества:
"Вы - плоды с одного древа и листва с одной ветви. Относитесь же друг к другу с величайшей любовью и кротостью, дружелюбием и товариществом. ... Свет единства столь могуществен, что может осиять всю землю" (7).
И еще:
"Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, а тот, кто возлюбил весь мир. Земля есть единая страна, а человечество - ее граждане" (8).
Единство, согласно концепции Бахауллы, - это единство не однородных, а многообразных элементов. К единству ведет не устранение различий, а рост знаний и подлинное уважение тех ценностей, что присущи каждой отдельной культуре и каждой личности. Корень вражды не в самих различиях, а в нашем к ним отношении, отражающем нашу незрелость, в нашей нетерпимости и предрассудках. Абдул-Баха так высказывался по этому поводу:
"Если вздумается кому возразить, сказав, что истинное и прочное единение в этом мире недостижимо, ибо столь несходны у народов нравы и обычаи, вкусы, пристрастия и характеры, мысли и воззрения, на то мы ответим, что различия бывают двоякого рода: одни влекут к погибели, как дух вражды и раздора, подвигающий народы и державы, интересы которых столкнулись, восставать друг на друга; есть же различия, которые суть не что иное, как разнообразие, таящее в себе совершенство и являющее нам щедрость даров Всеславного.
Взгляните на цветы в саду: пусть разнятся они запахом, цветом, формой и всем своим обликом, но когда омоются влагой источника, освежатся дыханием ветерка, оживятся лучами солнца, то их чары и красота от несходства их лишь преумножатся. Когда бы все до единого цветы и травы, листва и плоды, ветви и деревья видом были схожи и цветом неотличимы, как скучал бы тогда глаз! Обилие красок, оттенков и форм украшает сад и усиливает то впечатление, что производит он. Так и несхожие мысли и нравы людские - когда сольются они вместе благодаря силе и воздействию единого устремления, откроется и проявится во всей красе и блеске совершенство человеческой натуры. Одно лишь Речение Господа, что правит безраздельно бытием всего сущего, властно в небесном всемогуществе своем слить в гармонии все помыслы, чувствования, устремления и убеждения сынов человеческих" (9).
Придя к мировому единству и создав глобальную цивилизацию, человеческий род достигнет предела своего земного совершенства и вступит тогда в пору своего "совершеннолетия", или зрелости. Шоги Эффенди так выразил эту мысль:
"Откровение Бахауллы, высшая цель которого не что иное, как органичное духовное единение всех народов, когда оно воплотится в действительность (а это зависит от наших усилий), ознаменует собой совершеннолетие всего человеческого рода. Это будет означать... что наступила последняя и высшая стадия грандиозного процесса земной эволюции человека как коллективного существа. Всемирная общность людей, осознание ими того, что все они являются гражданами планеты, создание мировой цивилизации и культуры... - все это будет означать, что (в земных пределах) человеческое общество достигло наивысшей стадии своего развития. При этом отдельный человек как личность, находясь в таких идеальных условиях, может, более того - должен совершенствоваться до бесконечности" (10).
Этапы развития человеческого общества рассматриваются как нечто подобное возрастным периодам жизни отдельного человека. В настоящее время завершается период юности человечества и оно приближается к эпохе зрелости:
"Долгие века младенчества и детства, которые пришлось пережить человеческому роду, уже принадлежат прошлому. Человечество вступило в пору таких потрясений, которые неизменно вызывают сравнение с самым бурным периодом развития, - юностью, когда порывистость и горячность, свойственная молодости, достигают наивысшего предела и затем постепенно уступают место мудрости и невозмутимости - спутникам зрелых лет. И тогда род людской достигнет такого совершенства, какое позволит ему обрести силы и знания - залог грядущего процветания" (11).
Рассуждая о приближении эпохи зрелости человечества, Шоги Эффенди замечает:
"У той таинственной, глубинной и почти неуловимой перемены, которая связана в нашем представлении с неизбежно наступающей в жизни каждого порой зрелости... неминуемо должна быть аналогия в процессах развития общественного организма. И в жизни человеческого общества рано или поздно наступит подобный период, и связанная с ним трансформация отношений между людьми будет еще более разительной. В зрелости роду человеческому будет дано достичь такого благоденствия, которое станет важнейшим условием выполнения человечеством своего предназначения" (12).
Без сомнения, история человечества (насколько она нам известна) - это история младенчества, детства и юности. Потому-то, утверждает Бахаулла, и укоренилась в нас склонность недооценивать истинные способности человека. Но наступит пора зрелости, и заложенные возможности раскроются во всей полноте:
"Истинно говорю Я: "В сем могущественном Откровении всякое вероучение прошлого достигло своего высшего и окончательного воплощения". В обетованный День Божий обнаружатся скрытые возможности, присущие человеку, раскроется полная мера его предназначения на земле и внутреннее совершенство сущности его" (13).
Подытожим сказанное. Исповедуемый бахаи принцип единства человечества означает, что все народы земли представляют собой единый организм, коллективное существование которого прошло определенный путь развития, постепенно поднимаясь на все более высокие уровни интеграции общества: семья, племя, город-государство, нация. Особенность миссии Бахауллы в том, чтобы подвигнуть человеческое сообщество подняться на очередную ступень эволюции, имя которой - планетарная цивилизация. Путь к этой цели идет через создание новых общественных структур, благодаря которым будет уменьшена и в дальнейшем исключена возможность столкновения интересов различных групп и индивидуумов, а также через достижение нового уровня человеческого сознания - осознания изначального единства человечества. Более того, объединение всех людей земли означало бы наступление зрелости человечества как целостного организма.
Сообщество бахаи можно рассматривать как зародыш будущей мировой цивилизации, а также ее прототип. Оно дает каждому человеку возможность ощутить, что есть подлинное единение людей, и развить в себе это новое сознание. Ниже эта тема будет рассмотрена более подробно.
ОБЩНОСТЬ РЕЛИГИЙ
Единство религий, третий основополагающий принцип Веры бахаи, непосредственно вытекает из принципа единства человечества. Говоря о человечестве как о цельном организме, мы уподобили процесс развития человеческой расы процессу роста и возмужания отдельного человека: как каждый из нас входит в жизнь беспомощным младенцем, а затем, пройдя через все стадии развития, становится взрослым, так и общество от примитивных форм общественной жизни постепенно переходит к зрелым, совершенным ее формам. Когда речь идет об индивидууме, то не приходится сомневаться, что он развивается благодаря воспитанию, которое дают ему родители, учителя и общество в целом. А что является движущей силой развития человечества?
Учение бахаи дает такой ответ: эта сила - явленная Богом религия. В Китаб-и-Икан (Книге Достоверности), одном из основных трудов Бахауллы, утверждается, что вмешательство Бога, Творца, в ход истории через посредство избранных Им посланников, устами которых Он обращается к людям, происходило в прошлом и повторится в будущем. Божии посланники, которых Бахаулла называет Божественными Явителями, - это, в первую очередь, основатели великих религий Откровения: Авраам, Моисей, Будда, Иисус, Мухаммад и прочие. Именно духовное обновление, связанное с приходом этих Явителей Божиих вкупе с воздействием их учений и общественными системами, установленными в соответствии с их законами и заповедями, позволяет человечеству, как единому целому, продвигаться по пути прогресса. Иными словами, Явители Божии - главные воспитатели человечества.
О различных религиозных системах, известных истории, Бахаулла отзывался следующим образом:
"Сии установления и законы, сии непреложные и могущественные учения исходят из одного Источника, они - лучи одного Света. Отличия же их друг от друга объясняются разными потребностями эпох, в коих они были провозглашены" (14).
Итак, принцип общности религий можно объяснить так: основатели всех великих религий (Явители Божии) пришли от Бога, и все созданные ими вероучения ниспосланы свыше как части единого Божественного предначертания.
В сущности, есть лишь одна религия: вера в Бога. Эта религия проходит путь эволюционного развития, и каждое новое вероучение представляет собой очередную ступень ее эволюции. В наши дни таковой ступенью является Вера бахаи.
Бахаулла подчеркивает, что проповедническая и любая другая деятельность Явителей Божиих направляется Господом и имеет неземной, Божественный источник; поэтому при описании обстоятельств, связанных с приходом каждого Явителя, он неизменно пользуется термином "Откровение". Бахаулла указывает, что Писания Божественных посланников суть непогрешимое Слово Божие. Они составляют самую важную часть Откровения, поскольку живут в этом мире намного дольше своих творцов. Именно по этой причине термин "Откровение" иногда используют в узком смысле, относя его исключительно к Писаниям и высказываниям Явителей Божиих.
История религий в свете учения бахаи представляет собой ряд последовательных Откровений, ниспосланных Господом. Для описания этого процесса используется термин "восходящее Божественное Откровение". Восходящее Откровение, считают бахаи, - это движущая сила развития человечества, а явление Бахауллы - это последнее по времени Откровение (15).
Чтобы яснее представить понимание религии в учении бахаи, рассмотрим религию в свете иных представлений о ней. С одной стороны, существует мнение, что источник различных религиозных систем - это присущее человеку стремление к истине. Такой подход предполагает, что основатели великих религий не являются носителями Божественного Откровения: это, скорее, философы или мыслители, то есть подобные другим смертным человеческие существа, опередившие всех прочих на пути поиска истины. Идея о единой основе всех религий в эту концепцию не вписывается, поскольку согласно приведенной теории, различные религиозные системы являются продуктом ограниченного человеческого разума, а не Откровениями, ниспосланными от единого источника непогрешимой истины.
С другой стороны, многие ортодоксальные приверженцы различных традиционных религий настаивают на том, что единственным истинным носителем Божественного Откровения следует считать основателя их вероучения, их пророка, а основатели других вероучений _ либо лжепророки, либо, по меньшей мере, стоят значительно ниже основателя их собственной религии. Так, многие иудеи верят, что Моисей - истинный посланник Бога, а Иисус таковым не является. Подобным же образом большинство христиан, веря в Боговдохновенность Иисуса, Мухаммада считают лжепророком и утверждают, что Моисей как пророк уступает Христу.
Концепция общности религий у бахаи существенно отличается от приведенных выше традиционных подходов. Бахаулла не считает различия в некоторых положениях основных вероучений следствием человеческого несовершенства их создателей, а объясняет это различными требованиями каждой эпохи, когда эти Откровения были ниспосланы. Кроме того, Бахаулла утверждает, что религиозные учения в результате искажения священных текстов и привнесения в них позднейших исправлений и добавлений оказались в значительной степени извращены самими людьми. Согласно учению бахаи, основатели мировых религий ни в чем не уступают один другому. Шоги Эффенди, обобщая эти взгляды, писал:
"Последователи Бахауллы убеждены: в основу Его учения положен принцип относительности религиозной истины; Божественное Откровение - это длительный эволюционный процесс; все великие мировые религии имеют Божественное происхождение, а основополагающие принципы этих религий полностью согласуются между собой; все религии устремлены к единой цели и все учения несут в себе одну и ту же истину, увиденную с разных сторон; все религии взаимно дополняют одна другую; различия религиозных доктрин мало существенны, а каждое новое вероучение представляет собой определенную ступень духовного развития общества" (16).
ОТКРОВЕНИЕ БАХАИ - СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ
Письменное наследие Бахауллы составляет более ста книг и скрижалей. Большая их часть, как указывалось выше, была написана Бахауллой в тяжелых условиях тюремного заключения. Эти многочисленные сочинения и составляют Откровение Веры бахаи. Сочинения Абдул-Баха и толкования Шоги Эффенди, хотя и считаются у бахаи комментариями, также имеют статус Священных Писаний.
Тематику трудов Бахауллы можно разделить на следующие основные категории:
-
теологические доктрины, например, изложенное в Китаб-и-Икан учение о восходящем Божественном Откровении;
-
главные жизненные установки и нравственные заповеди, выраженные в наставлениях Бахауллы, устами которого Бог обращается к людям (Бахаулла разъясняет смысл и цель человеческой жизни, закономерности ее течения, призывает людей руководствоваться в своих поступках Волей Бога, говорит об ответственности за дурные поступки и о воздаянии за добрые);
-
законы и установления, сходные с упомянутыми выше заповедями, но, в отличие от них, относящиеся к категории обязательных для последователей Бахауллы;
-
разработанные Бахауллой принципы построения общественных и административных институтов веры, разграничение их полномочий, права и обязанности этих институтов.
Последние две категории - законы и институты веры - в совокупности образуют Административный Порядок Бахауллы. Цель Административного Порядка - сохранить единство общины бахаи и заложить основы будущего единения всех людей земли. В последующих главах вопросы, касающиеся Административного Порядка, будут рассмотрены более подробно.
В трудах Бахауллы отразились и другие аспекты его учения: мистико-богословские, философские, историографические; в них также затронуты вопросы, посвященные обрядности. Многообразие тем свидетельствует о необычайном внимании Бахауллы к нуждам отдельного человека и общества в целом.
Установленные в Писаниях Бахауллы основные законы и заповеди по сути своей подчинены интересам достижения одной главной цели - построения единого Мирового Порядка. Следование этим установлениям позволит свести на нет конфликты как между общественными группами, так и между отдельными людьми, и создать, таким образом, благоприятные условия для всеобщего единения. Шоги Эффенди дал краткую формулировку основных принципов Веры бахаи. Приводим этот отрывок полностью, ибо сказанное здесь служит основой для последующего обсуждения:
"Вера бахаи признает единство Бога и Его Пророков, поддерживает идею свободного, ничем не ограниченного поиска истины, осуждает все виды суеверий и предрассудков, считает основной целью всякой религиозной проповеди достижение мира и согласия, ради чего призывает к тесному взаимодействию религии и науки, ибо это является единственной и конечной основой для миролюбивого, упорядоченного и прогрессивного общественного устройства. Вера бахаи признает равные возможности, права и привилегии мужчин и женщин; вводит принцип обязательного образования; стремится покончить как с крайней бедностью, так и с излишествами, порождаемыми богатством; возносит работу, выполняемую в духе служения, до уровня поклонения Богу; призывает пользоваться для межнационального общения особым вспомогательным языком; указывает путь к установлению и поддержанию всеобщего мира" (17).
Ознакомившись с этими основными принципами, приступим к более подробному обсуждению некоторых из них.
НЕЗАВИСИМЫЙ ПОИСК ИСТИНЫ
Первопричиной любых возникающих в мире конфликтов служит слепая, неосмысленная приверженность людей к тем или иным традициям, общественным движениям, мировоззренческим системам. Бог даровал каждому человеческому существу разум и способность отличать истину от лжи. Кто не использует разум по назначению, а предпочитает бездумно разделять чужие мнения или идеи, оправдывая это уважением к тем, кто данные идеи проповедует, или, напротив, страхом перед этими людьми, тот пренебрегает возложенной на мыслящее существо основной нравственной ответственностью.
Более того, поступая подобным образом, люди зачастую впадают в фанатизм и становятся нетерпимыми в отношении приверженцев иных взглядов. Фанатизм же чреват конфликтами. История изобилует примерами столкновений и даже кровопролитий, поводом для которых стали незначительные различия в религиозной обрядности или же самые несущественные отклонения от богословской доктрины.
Самостоятельный поиск истины помогает человеку осознать, что именно заставляет его принять определенное идеологическое или религиозное учение. Согласно воззрениям бахаи, действительность дана всем лишь одна, а следовательно, открывая для себя одну за другой разные грани этой действительности, люди, в конечном итоге, научатся понимать друг друга и жить в тесном союзе. Залогом грядущего единения может стать искреннее стремление познать истину. Абдул-Баха говорит по этому поводу:
"Истина едина, а значит - неделима. Если возникают разногласия между народами, то виной тому только лишь их приверженность к предвзятым суждениям. Поиски истины поневоле заставили бы людей объединиться" (18).
И еще:
"Мы склонны считать, что только мы правы, а все остальные заблуждаются. Эта иллюзия - главный камень преткновения на пути к единству, а без единства не постичь истины, поскольку истина едина" (19).
ОТКАЗ ОТ ПРЕДРАССУДКОВ И СУЕВЕРИЙ
Бахаулла уделял особое внимание проблеме предрассудков. Предрассудок есть сильная эмоциональная приверженность человека к какой-либо идее, которая не сопровождается попытками понять, истинна эта идея или ложна. Одна из распространенных форм предрассудков представляет собой следующее _ человек безраздельно отождествляет себя с некоей группой, к которой он принадлежит и которой приписывает превосходство над другими группами. У такого человека формируется отрицательное представление о всех, кто в эту группу не входит, каковы бы ни были их личные свойства. Групповые предрассудки могут основываться на расовых, экономико-социальных, языковых и других подходах. Порождая разобщенность между группами людей, эти предвзятые суждения служат источником конфликтов. Предрассудки влекут за собой ненависть, которая способна приводить и зачастую действительно приводит к общественным беспорядкам, войнам и даже геноциду. Бахаулла особо настаивал на том, чтобы его последователи постоянно стремились избавиться от всех предрассудков и суеверий, касающихся природы человека, ибо именно они порождают в людях взаимную неприязнь.
В Сокровенных Словах, посвященных, в основном, вопросам этики, Бахаулла призывает:
"О сыны человека!
Ведаете ли вы, зачем сотворил Я вас из общего праха? Дабы никто не заносился над другими. Вспоминайте всякий миг в душах ваших о сотворении своем. Надлежит вам, раз Мы сотворили вас из единого вещества, быть как одна душа. Так что шагайте одною стопою, вкушайте одними устами и пребывайте в одной стране, дабы явить существом вашим, делами и поступками вашими знамения единения и суть отрешения" (20).
ЕДИНСТВО РЕЛИГИИ И НАУКИ
Одна из наиболее распространенных в наши дни причин конфликтов и раздоров заключается в общепринятом представлении о том, что наука противостоит религии и научная истина в корне расходится по ряду вопросов с религиозными воззрениями, в связи с чем перед человеком неизбежно встает выбор между верой, с одной стороны, и занятиями наукой, служением разуму - с другой.
В учении бахаи подчеркивается изначальная общность науки и религии. Это следует из приведенного выше утверждения Абдул-Баха, что истина (или же реальность) едина. Ибо если двух истин не существует, то можно ли допустить, что некое суждение с научной точки зрения ложно, а с богословской - истинно? Абдул-Баха высказался по этому поводу вполне недвусмысленно:
"Религиозные верования и понятия, что идут вразрез с наукой, суть суеверия и заблуждения, ибо противоположность знанию есть незнание, а незнание порождает ложные верования. Истинная религия пребывает в согласии с наукой. То, что противно рассудку, противно и вере, и порождает лишь сомнения и колебания" (21).
Бахаулла утверждал, что ум, способность к рассуждениям дарованы нам Господом. Наука - порождение того, что мы систематически прибегаем к этим дарам Господним. Научные истины поэтому суть истины, открытые нами самими. Истины, данные в религии Пророков, явлены нам свыше, это Богооткровенные истины, которые нам не нужно открывать самим. Бахаи считают, что Бог является одновременно и Источником откровения и Творцом мироздания, которое и является объектом научного исследования, а следовательно, здесь не может быть противоречий.
Противоречие между наукой и традиционными религиозными воззрениями - результат человеческой слепоты и самонадеянности. За века своего существования многие религиозные системы постепенно подвергались искажениям, которые затуманивали первоначальную чистоту учения, исходившего от основателя веры, Явителя Божиего. Со временем становилось все труднее отличать эти искаженные учения от первоначального послания, данного Богом. Аналогичным образом безосновательные концепции различных научных школ временами становились столь популярными, что мешали людям воспринять данные серьезных, точных исследований и давали искаженную картину мира.
По утверждению Абдул-Баха, религия и наука взаимно дополняют одна другую:
"Религия и наука суть два крыла, на которых воспаряет человеческий разум, а душа устремляется к совершенству. Одного крыла недостанет для полета! Попытайся человек воспарить на одном крыле, крыле религии, и он неминуемо ввергнется в трясину суеверий; если же понадеется он лишь на крыло науки, то и тогда не улетит далеко; падет в мрачную пучину материализма. В наш век религии, все как одна, поражены суеверием, все они разошлись и с истинным учением, лежащим в их основе, и с современными научными представлениями" (22).
В той же работе Абдул-Баха уверяет, что в результате содружества науки и религии позиции веры не ослабнут, как опасаются многие апологеты религии, а напротив, укрепятся:
"В тот день, когда религия, отбросив суеверия, косные и нелепые догмы, явит свое согласие с наукой, в мир придет великая, объединяющая и очищающая сила; с войнами, распрями, враждой будет покончено навсегда, и человечество обретет единство силой Божественной любви" (23).
РАВЕНСТВО МУЖЧИН И ЖЕНЩИН
Многие религиозные и философские традиции отводят женщине подчиненное положение в обществе по сравнению с мужчиной; есть и такие, согласно которым женщина считается низшим существом. Вера бахаи провозглашает равенство полов. И Бахаулла, и Абдул-Баха неоднократно подчеркивали, что женщина по возможностям своего интеллекта не уступает мужчине. Придет время, когда женщины докажут: они способны достичь успеха в любой области человеческой деятельности, в том числе и в науке. Причиной нынешнего отставания женщин является отсутствие равных с мужчинами возможностей как в сфере образования, так и в других областях общественной жизни. Кроме того, мужчина, наделенный большей физической силой, традиционно главенствовал в обществе, подчиняя себе женщину и лишая ее возможности развивать заложенные в ней способности:
"В прошлом миром правила сила, и мужчина главенствовал над женщиной, ибо он сильнее и напористее ее как в плане физическом, так и в умственном. Но время меняет мерила ценностей, сила более не в чести; предпочтение отдается восприимчивости, интуиции, духовным качествам - таким, как любовь и служение, которые в большей степени присущи женщине. Посему в наступающем веке чаша весов склонится в сторону женских идеалов, а точнее говоря, мужская и женская составляющие цивилизации будут более уравновешены" (24).
Для достижения мирового единства очень важна гармония женского и мужского начала в жизни общества. По сути дела, именно растущее влияние женского начала помогло бы избежать военных конфликтов и установить на земле прочный мир:
"В прошлые века род человеческий страдал из-за своей ущербности и бессилия, и причиной тому его неполное, одностороннее развитие. Свирепствовали опустошительные войны, мир часто стоял на краю гибели. Наилучший способ покончить с этим - дать женщине образование; и женщина сделает все возможное, чтобы войны на земле прекратились... Влияние женщины - самый мощный фактор в деле достижения всеобщего мира и справедливости. Дайте женщине права, и войн больше не будет" (25).
ВСЕОБЩЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Учение Бахауллы - и в этом характерная его черта - не ограничивается абстрактными призывами, а намечает пути практического осуществления своих основных положений. Это относится и к принципу равноправия мужчин и женщин. Бахаулла говорит о необходимости давать образование всем детям без исключения. Если же финансовые или другие возможности семьи для этого недостаточны, а община не в состоянии оказать семье поддержку, то в таком случае следует без колебаний сделать выбор в пользу девочек. Это служит одновременно двум целям. С одной стороны, женщинам дается возможность наверстать упущенное в прошлом; с другой - давая образование будущим матерям, семья и община заботятся о благе будущего поколения, ибо мать является первым учителем и наставником ребенка.
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СПРАВЕДЛИВОСТЬ: НЕДОПУЩЕНИЕ КАК КРАЙНЕЙ БЕДНОСТИ, ТАК И ИЗЛИШНЕГО БОГАТСТВА
Провозглашенное Бахауллой единство человечества - это единство, основанное на справедливости. Один из наиболее ярких примеров царящей в сегодняшнем мире несправедливости - разительный контраст в материальных условиях жизни населения. Относительно небольшая часть населения владеет несметными богатствами. В руках меньшинства находится контроль над средствами производства и системой распределения, большинство же живет в ужасающей нищете. Неравенство существует как внутри наций, так и между отдельными нациями; небольшая группа высокоразвитых промышленных стран располагает гигантскими богатствами, остальные страдают от бедности и отсталости. Более того, пропасть между богатыми и бедными с каждым годом увеличивается. Это свидетельствует о том, что существующая экономическая система не способна восстановить справедливое равновесие. Бахаулла утверждал, что экономическая несправедливость есть зло, и потому она предосудительна в глазах Бога. Абдул-Баха писал: "Если где-нибудь мы наблюдаем крайнюю нищету, ведущую к голоду, то это верный знак, что поблизости гнездится тирания" (26).
В Сокровенных Словах Бахаулла взывает к тиранам:
"О земные угнетатели!
Отвратите руки ваши от тиранства, ибо Я решил не прощать малейшей несправедливости людской" (27).
По поводу богатства и бедности Бахаулла говорит:
"О дети праха!
Поведайте богатым о полуночном стенании бедняка, дабы их нерадение не обрекло их на путь гибели и не лишило Древа Изобилия" (28).
Одна из основных причин экономического неравенства - неумеренная, ведущая к расточительству конкуренция. Конкуренция, без сомнения, сыграла полезную роль в общественном производстве в тот период, когда средства производства были развиты недостаточно, но в наши дни ей на смену должно прийти сотрудничество. Имеющиеся человеческие и материальные ресурсы должны использоваться во имя будущего блага всех, а не сиюминутной выгоды немногих. Эта цель не может быть достигнута, если конкуренция в сфере экономики не уступит место взаимовыгодному сотрудничеству.
Сотрудничество необходимо внедрять в экономику повсеместно, на всех уровнях. Абдул-Баха объяснял, что каждое предприятие должно стать примером партнерских отношений между работниками и предпринимателями. Прежде всего, необходимо, чтобы работники получали долю прибыли предприятия: каждому устанавливается жалованье и, сверх того, определенный процент прибыли. Таким образом, работники совместно с владельцем становятся собственниками предприятия, и в этом случае столкновение интересов исключается. Существующая ныне система, при которой вся прибыль достается владельцу, порождает конфликты между предпринимателями и служащими, нарушает экономическое равновесие, является источником несправедливости и, зачастую, эксплуатации.
Бахаулла писал о соперничестве и стремлении к власти:
"Вместе со стремлением к почестям и привилегиям в мир пришло опустошение. Земля сделалась юдолью скорби... Человек родом высок, ибо каждый есть вместилище знамений Божиих. Но величаясь своей ученостью, талантами и познаниями, стремясь возвыситься над ближним, он впадает в тяжкий грех" (29).
Абдул-Баха утверждал, что как организм живет за счет слаженной работы его органов, так и общество существует благодаря сотрудничеству людей:
"... основу жизни составляют взаимная помощь и поддержка. Стоит им прекратиться, и наступает разрушение и смерть. Чем более стремится мир к цивилизации, тем очевиднее становится необходимость сотрудничества" (30).
В рамках экономической системы, основанной на сотрудничестве, учение бахаи признает принцип частной собственности и свободного предпринимательства. Бахаулла никогда не утверждал, что у всех людей должны быть одинаковые доходы. Существуют естественные различия в потребностях и способностях, кроме того, некоторые виды общественно полезной деятельности (в сфере образования, например) заслуживают большего вознаграждения, чем другие.
Однако на все виды доходов должны быть наложены ограничения. С одной стороны, следует установить некий минимальный гарантированный доход для каждого в размере, необходимом для удовлетворения основных жизненно важных потребностей. Если по какой-либо причине (потеря трудоспособности или другие неблагоприятные обстоятельства) доходы человека опустятся ниже установленного минимального уровня, то ему полагается пособие из общественных фондов. С другой стороны, должен быть определен и абсолютный максимум доходов. С помощью прогрессивного налогообложения и других мер следует предотвращать скопление в одних руках средств, превышающих установленный предел. Абдул-Баха неоднократно со всей определенностью утверждал, что в обществе, основанном на принципах Веры бахаи, не может быть "миллионеров", потому что у членов такого общества просто не будет возможности скопить огромное, ненужное им состояние.
Определенная разница в уровне оплаты труда будет сохранена, дабы поощрить особо важные для общественного благополучия виды деятельности (например, занятия медициной или фермерством). Однако различия не будут выходить за строго определенные пределы, чтобы, с одной стороны, никто не испытывал нужду, а с другой стороны, не произошло сосредоточения ценностей в одних руках. Таким образом, экономическое учение бахаи в отдельных чертах сходно с некоторыми существующими системами, но, в отличие от них, предполагает новый, единственный в своем роде экономический порядок, в основу которого положено справедливое распределение благ и трудовых обязанностей (31).
ДУХОВНЫЕ ОСНОВЫ ОБЩЕСТВА
Говоря об экономических и социальных вопросах, Бахаулла и Абдул-Баха подчеркивали, что для полного устранения возможных конфликтов одного лишь преобразования экономической системы недостаточно. Нарушения принципа справедливости в сфере труда и потребления - результат человеческой алчности. Следовательно, необходима прежде всего духовная трансформация. Даже самая продуманная экономическая система окажется неэффективной, если человек будет по-прежнему эгоистичен, жаден и духовно незрел. Разрешение бедственного материального положения в сегодняшнем мире возможно лишь при условии глубоких перемен в сердцах и умах людей, а преобразить внутренний мир человека способна лишь религия: "Законы, управляющие хозяйственной деятельностью людей, в основе своей имеют Божественную природу и тесно связаны с миром духовным" (32).
Этот принцип приложим не только к экономике, но и к другим областям человеческой деятельности. В соответствии с вероучением бахаи, человек - существо по сути своей духовное, и без учета духовной природы человека любое решение, относящееся к какой-либо из сфер его деятельности, окажется лишь временным. Человек, в конечном итоге, стремится душой лишь к тому, чтобы познать и возлюбить Бога, а также к духовному совершенствованию.
Именно поэтому Бахаулла и Абдул-Баха рассматривают вопросы, не имеющие, казалось бы, непосредственного отношения к религии. Чрезвычайно трудно отделить в жизни светское от духовного. Успешной будет лишь та деятельность, которая имеет определенную духовную перспективу.
Религия, в том ее понимании, какое дает Бахаулла - то есть как последовательное Откровение, ниспосылаемое Богом человечеству - рассматривает человека как существо духовное; отсюда следует, что в основу общества может быть положено лишь истинно религиозное мировоззрение. Все попытки решить мировые проблемы силами самих людей без обращения к религии, к Божиему Промыслу, обречены на неудачу. Шоги Эффенди писал по этому поводу:
"Человечество... - увы - настолько погрязло в заблуждениях и пороках, что для его спасения недостаточно даже согласованных усилий лучших из правителей и государственных мужей, как бы ни были чисты их побуждения... Ни один план, разработанный лучшими политиками, ни одна доктрина, предложенная самыми выдающимися экономистами, ни один принцип самых яростных поборников морали не может, в итоге, составить ту необходимую основу, на которой наш безумный мир мог бы начать созидать свое будущее" (33).
ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЙ МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЯЗЫК
Серьезной помехой на пути объединения человечества является обилие существующих в мире языков. Разделение людей на группы, каждая из которых говорит на своем языке, мешает общению, тормозит поток информации; человеку, не владеющему иностранными языками, трудно составить себе достаточно полное представление о происходящих в мире событиях. Кроме того, представители некоторых языковых общностей слишком пристрастно относятся к своему национальному языку и литературе, принижая язык и культурное наследие других народов. Языковой шовинизм - благодатная почва для возникновения конфликтов.
Поэтому закономерно, что среди других путей, ведущих к объединению человечества, Бахаулла называл внедрение всеобщего языка. Бахаулла неоднократно указывал, что в качестве второго языка во всех школах мира следует преподавать один и тот же язык. Таким образом, все представители нового поколения будут владеть, кроме родного языка, еще одним, который будет общим для всех. В качестве такого всемирного языка можно было бы использовать либо искусственно созданный язык, к примеру, эсперанто, либо один из существующих национальных языков. В пользу языка, имеющего естественное происхождение, говорит то обстоятельство, что таким языком часть населения земли уже владеет. Искусственный язык, однако, имеет то преимущество, что он эмоционально нейтрален, а в отношении грамматики отличается сугубой простотой и упорядоченностью (34).
Бахаи поддерживают идею всеобщего языка как таковую, не отдавая при этом предпочтения ни одному из языков, будь то язык естественного или искусственного происхождения. Выбор языка следует поручить международной комиссии экспертов, а решение комиссии затем представить на одобрение всем народам.
Бахаулла подчеркивал, что функция всеобщего языка сугубо вспомогательная, то есть такой язык никоим образом не должен вытеснять существующие естественные языки. Принцип разнообразия в рамках единства применим к вопросам языковых различий в той же мере, в какой он применим ко всем прочим явлениям. Введение вспомогательного всеобщего языка поможет языкам малых народов устоять под натиском других, более распространенных и имеющих тенденцию к дальнейшему распространению языков, а самим народам даст возможность сохранить неповторимость своей культуры (35).
ДВЕ СТОРОНЫ ОТКРОВЕНИЯ
Чтобы постичь смысл вероучения бахаи, необходимо прежде всего понять ту роль, которую сыграло в мировой истории Божественное Откровение. По словам Бахауллы и Абдул-Баха, каждое из Откровений, данных человечеству, имело двоякую цель. Во-первых, Откровение дает человечеству знание о Боге и Его Произволении, о наших ближних и о самих себе. Но каждое новое Откровение дается человечеству только по достижении обществом определенной ступени развития, когда оно сталкивается с новыми, прежде неизвестными проблемами и нуждами. С этим и связано второе предназначение Откровения: направить в нужное русло повседневную деятельность людей, снабдить их знаниями, необходимыми для решения текущих задач.
Единственное различие между этими двумя предназначениями Откровения состоит в том, что одно из них имеет всеобщий характер, а второе - более конкретный. В первом случае Явитель Божий в Своем обращении к человечеству затрагивает такие извечные проблемы бытия, как страдание, рождение, смерть, страх, любовь. С этими проблемами сталкивается каждый человек, когда бы и где бы он ни жил. Во втором же случае послание Явителя определяется конкретными условиями - местом и временем Его явления.
Итак, для того, чтобы отвечать запросам каждой новой эпохи, любое Откровение дает, с одной стороны, универсальные (вечные) Заветы, а с другой - социальные (преходящие). Об этих двух аспектах религии Абдул-Баха пишет:
"Божественные учения по сути своей двояки. Первая и основная их часть - это духовная проповедь Слова Божия. Это наставления о том, как веровать в Бога, как достичь совершенной добродетели, как избежать греха, как приобщиться благодати - словом, заповеди морали и этики. Сие есть основа каждой Богоданной религии, ибо познание Бога есть первейшая человеческая потребность... Сие есть главнейшая суть всех Божественных учений, сама реальность, единая для всех...
Второе, что заключает в себе каждое религиозное учение, - это законы и заповеди преходящие, касающиеся дел злободневных. Такого рода законы не имеют абсолютной ценности, они отвечают требованиям времени и места. Век их недолог... Законы, регулирующие деятельность социального организма, несущественны и вполне могут подлежать изменению или полной отмене" (36).
Неумение отличать существенный аспект религиозного Откровения от второстепенного и становится зачастую причиной столкновений между сторонниками различных религиозных систем. Для ортодоксальных верующих, настаивающих на незыблемости всех принципов их вероучения, закономерная для процесса развития смена общественных устоев обычно становится трагедией. Достаточно вспомнить, например, реакцию приверженцев закона Моисеева, когда Иисус внес изменения в ряд положений Иудаизма, касавшихся социальных вопросов.
Некоторые основные принципы учения бахаи, рассмотренные в данной главе, относятся к категории социальных установлений. Согласно воззрениям бахаи, наиболее острая проблема современности - разобщенность людей. Такие принципы вероучения бахаи, как введение всеобщего вспомогательного языка, как раз и призваны служить достижению единства всех народов мира.
Вспомним, однако, что единение проистекает от любви, в то время как разобщенность - это проявление ненависти. Абдул-Баха учил, что любовь - одна из важнейших заповедей, данных Богом человечеству; что эта заповедь дана во всех религиозных учениях. Отсюда следует, что разобщенность и связанные с ней конфликты проистекают от недостатка веры. В связи с этим бахаи рассматривают многие аспекты учения Бахауллы (например, положение о равенстве мужчины и женщины) и как выражение всеобщей религиозной истины, и в то же время - как действенное средство решения назревших социальных проблем.
Опираясь на приведенный в предыдущей главе краткий обзор вероучения бахаи, обратимся теперь к более обстоятельному анализу ответов, данных Бахауллой на извечные вопросы, имеющие отношение к глубинным основам любой из религий: в чем смысл человеческого существования? Какова истинная природа человека и какую роль в его духовном развитии играет религия? Что есть "добро" и что есть "зло"? В чем состоит долг человека перед Богом и какое место в жизни занимает духовное начало? Наконец, каково значение понятия "Богоявление" в учении бахаи и как соотносится это понятие с идеями Божественного Откровения, знакомыми каждому, кто имеет представление о других великих вероучениях?
ВЕРА БАХАИ О ПРИРОДЕ ЧЕЛОВЕКА
Многие люди живут, не задумываясь о том, что такое жизнь и каков смысл их собственного существования. Со стороны жизнь такого человека может показаться весьма насыщенной. Он женится, заводит детей, занимается делами, наукой или музыкой; но при всем этом он ни на йоту не приближается к осознанию смысла своих действий. В его жизни отсутствует общая цель, способная придать смысл отдельным событиям. Он не имеет ни малейшего представления о собственной природе и о своей человеческой сути.
Бахаулла учит, что против бесцельности существования есть лишь одно средство: истинная религия. Если Творца нет, а человек (как полагают сегодня многие в мире) не более чем случайный продукт термодинамической системы, то о смысле жизни не приходится и говорить. При таком подходе человек - это не что иное, как недолговечный, одаренный сознанием животный организм, стремящийся к одному: пока длится бренное существование, испытать в полной мере все доступные удовольствия и, по возможности, избежать страданий. Жизнь осмысленна лишь постольку, поскольку в ней присутствует Создатель, направляющий Свое творение к определенной цели. Бахаулла так говорит о Божием Промысле:
"Умысел, с коим Бог сотворил человека, был и вечно будет заключаться в том, дабы позволить ему познать своего Творца и обрести Его Присутствие. О сей наивозвышенной цели, о сем верховном замысле недвусмысленно свидетельствует всякая Божественная Книга, сие неопровержимо подтверждают Боговдохновленные Писания" (1).
Жизнь - это непрерывное, исполненное радости духовное познание, бесконечный процесс роста и развития. На начальных стадиях своего земного существования человек проходит этап ученичества; приобретенные за это время знания и навыки составляют интеллектуальную и духовную основу, необходимую для будущего совершенствования. Когда человек вступает в пору зрелости, его дальнейший духовный рост зависит всецело от него самого. Сталкиваясь с трудностями и страданиями материального мира, человек все глубже постигает духовную основу действительности; просвещенное сознание помогает устанавливать более тесную связь с самим собой, с ближними и с Богом. Процесс роста и развития продолжается и за пределами физического существования, в духовном мире, который столь же обширней физического, сколь физический мир для человека просторней материнской утробы, из которой он вышел.
Последнее утверждение основано на исповедуемой бахаи идее бессмертной души и ее существования после смерти тела. Вера бахаи учит, что человек, по истинной сути своей, существо духовное. Каждый из нас обладает не только физическим телом, но и разумной душой, что сотворена Богом. Душа нематериальна и от тела не зависима. Тело можно рассматривать как инструмент души, помогающий ей существовать в физическом мире. Душа зарождается в момент зачатия физического тела и продолжает существовать после его смерти. Душа (называемая также духом) является обиталищем "я", сознания человека, носителем его индивидуальности.
В развитии (совершенствовании) души заключена цель человеческого существования. Душа развивается в направлении к Богу, и путеводной нитью ей служит мысль о Боге и любовь к Нему. Чем более мы познаем Бога, тем сильнее наша любовь к Нему, и тем теснее наша связь с Творцом. Чем более мы приближаемся к Богу, тем совершеннее становимся, тем заметнее проступает в наших деяниях отпечаток Божественного.
Бахаулла учит, что в умении размышлять о свойствах Бога кроется сама суть человеческой души. В этом и проявляется то, что человек создан "по образу и подобию Божию". Божественное не чуждо человеческой душе. Оно дремлет в ней, подобно тому, как таятся в семенах аромат, краски и жизненная сила цветка. Но чтобы они явились, цветок нужно взрастить. Бахаулла так говорит об этом:
"На сокровенную природу всякой сотворенной вещи излил Он свет одного из Своих имен и сделал ее проявлением славы одного из Своих признаков. Природу же человеческую Он сделал средоточием блеска всех Своих имен и признаков и зерцалом Самой Личности Своей. Из всех творений лишь человек был пожалован столь великим благом, столь непреходящим даром" (2).
В Писаниях Веры бахаи встречается понятие "духовный рост". Под духовным ростом понимается постепенное обретение способности поступать согласно Воле Божией и выражать суть и дух Божий в отношениях с собой или с ближними. Бахаулла учит, что истинное, непреходящее счастье можно найти только на путях духовного развития.
Того, кто осознал свою духовную суть и сознательно устремился к духовному самоусовершенствованию, Бахаулла так и называет "искателем", который, по его мнению, должен обладать следующими качествами:
"Искатель сей должен во всякий час уповать на Бога, он должен отречься от людей земли, отрешиться от мира праха и крепко держаться Того, Кто есть Господь Господ. Не должно ему величаться над кем бы то ни было, а должно смыть со скрижали сердца всякий след гордыни и тщеславия, хранить терпение и являть покорность воле Божией, соблюдать молчание и воздерживаться от праздных речей. Ибо язык есть тлеющий огонь, а неумеренность речи - смертельный яд. Обычный огонь пожирает тело, тогда как огонь языка поглощает и сердце, и душу. Сила первого временна, действие последнего длится века.
Искатель сей должен почитать злословие за тяжкий грех и не поддаваться его власти, ибо злословие гасит свет сердца и губит жизнь души. Ему надлежит довольствоваться малым и освободиться ото всех неумеренных желаний. Пусть он ценит общество отрешившихся от мира сего и видит великую пользу в том, чтобы избегать людей хвастливых и суетных. На заре всякого дня он должен причащаться Богу и всей своей душою откликаться на веления своего Возлюбленного. Он должен сжигать всякую нечестивую мысль в пламени исполненного любви поминания Имени Его и с быстротою молнии удаляться от иного, кроме Него. Он должен помогать неимущим и благодетельствовать нуждающимся. Он должен по-доброму относиться к животным и много более к ближним своим, что наделены способностью речи. Без колебаний отдаст он жизнь свою за Возлюбленного ... Он не пожелает другим того, чего не желает себе, и не пообещает то, что не в силах выполнить. ... Он простит заблудшего и никогда не станет презирать низость его положения, ибо никто не знает свой собственный конец. Сколь часто в час смерти грешник постигал суть веры и, утолив свою вечную жажду, устремлял свой полет к вышним Сонмам! И сколь часто преданный и верный в тот миг, когда душа отлетала от тела, менялся так, что бывал ввергнут в пламень бездны!
Сими вескими и убедительными речениями Мы хотим внушить искателю, что ему надлежит считать все, кроме Бога, преходящим, и относиться ко всякой вещи, кроме Него, Кто есть Предмет всякого поклонения, как к не имеющей никакой ценности.
Таковы качества возвышенных и отличительные свойства высоких духом. ... Когда отрешенный и искренне ищущий странник отвечает сим важнейшим требованиям, тогда и лишь тогда достоин он звания истинного искателя" (3).
Бахаулла видел великое духовное назначение религии в том, чтобы помочь человеку осознать свою собственную суть и понять Божию Волю и Божий Промысел в отношении самого себя. Духовные истины, ниспосланные человеку Богом через Его Явителей, должны вести нас к правильному пониманию жизненных процессов, имеющих духовную природу. Опираясь на знание этих истин, мы можем постигать законы бытия. Более того, духовный рост заключен уже в самой попытке жить в согласии с учением Явителей Божиих. К примеру, последовав наставлениям Бахауллы и отказавшись от предрассудков и суеверий, человек сможет лучше понимать и больше любить ближних, а это, в свою очередь, сделает его жизнь более содержательной.
Бахаулла неоднократно повторял, что единственным источником духовного роста и развития для нас является приход Явителей Бога и принесенные ими законы и учение Господа. Без этого, как бы мы ни старались, все наши попытки понять духовный смысл жизни оказались бы бесплодными. Вот почему, с точки зрения бахаи, Богооткровенная религия _ ключ к тому, чтобы человек состоялся как существо духовное.
Говоря о Богоявлениях и их влиянии на духовное развитие человека, Бахаулла указывал:
"Через Учение сего Дневного Светила Истины всякий человек будет совершенствоваться и расти, пока не достигнет положения, что будет проявлением всех заложенных в нем сил, коими наделена его внутренняя истинная сущность. Вот ради чего во всякий век и во всяком духовном цикле появляются среди людей Пророки Божии и Избранные Его, выказывая силу, что исходит лишь от Бога, и мощь, что лишь Вечный способен явить" (4).
Так как религиозные учения затрагивают, помимо прочего, и вопросы устройства жизни общества, бахаи полагают, что отшельничество и отказ от контактов с обществом и людьми есть уход от жизни и это, как правило, не способствует духовному росту человека, в то время как краткие периоды уединения вполне оправданы и полезны. Человек - существо общественное, и поэтому наибольшего развития достигает во взаимодействии с себе подобными. В самом деле, тесное сотрудничество, опирающееся на любовь к ближнему и взаимное согласие, - важный фактор духовного роста.
Приведем высказывание Бахауллы о Божием Промысле для человека применительно к двум аспектам религии, духовному и социальному:
"Бог посылает Своих Пророков людям с двояким умыслом. Первый - освободить детей человеческих от тьмы невежества и вывести их к свету подлинного понимания. Второй - обеспечить человечеству мир и покой и подать все средства, коими они могут быть установлены" (5).
Иными словами, общественный прогресс человечества, если он идет в правильном направлении, должен отражать его духовный рост:
"Все люди сотворены, дабы двигать вперед вечноразвивающуюся цивилизацию. Всемогущий берет Меня в свидетели: поступать подобно зверям полевым недостойно человека. Добродетели, подобающие достоинству его, суть терпение, доброта, сострадание и любовь ко всем народам и племенам земли" (6).
О душе (или духе) и ее связи с физическим телом Бахаулла говорил следующее:
"Знай, что душа человеческая освящена свыше и свободна ото всех слабостей тела и разума. Когда больной выказывает признаки слабости, сие объясняется помехами, восставшими между его душой и телом, ибо душа сама по себе пребывает незатронутой любыми телесными немощами. ... Когда же душа покидает тело, она обретает такую власть и являет такое могущество, с коими ни одна сила на земле сравниться не может. ... Воззри также и на солнце, скрытое за тучами. Кажется, что его сияние умалилось, хотя в действительности источник света сего остался прежним. Душу человеческую можно уподобить солнцу, а все земные вещи рассматривать как его тело. Пока внешнее препятствие не встанет между ними, тело во всей полноте будет отражать свет души и питаться ее силою. Когда же между ними возникает преграда, кажется, что свет сей тускнеет. ... Душа человеческая есть солнце, коим тело освещается и укрепляется, так надлежит рассматривать ее" (7).
Душа не только продолжает существовать после смерти тела, более того, - она вечна. Бахаулла писал:
"Знай достоверно, что душа, расставшись с телом, продолжает свое развитие, пока не достигнет Божиего присутствия в таком образе и состоянии, на кои не могут повлиять ни круговращения веков и столетий, ни превратности судьбы века сего. И пребудет она столько, сколько пребудет Царство Божие, владычество Его, господство Его и власть" (8).
Рассуждая о бессмертии души, наделенной разумом, Абдул-Баха указывал, что рано или поздно все, состоящее из частиц, подвергнется распаду:
"Душа не сочетание частиц, она не слагается из многих атомов. Душа состоит из неделимой субстанции и посему вечна. Законы материального мира над ней не властны. Душа бессмертна!" (9)
Бахаулла учил, что человек не существует до начала своей земной жизни. Душа не возрождается многократно в разных телах. По утверждению Бахауллы, наоборот, душа в своем развитии всегда устремлена к Богу, удаляясь от материального мира. Человеческое существо, пребывая девять месяцев в утробе матери, готовится к вступлению в земную жизнь. На протяжении этих девяти месяцев плод постепенно приобретает все то, что будет ему необходимо для существования в физическом мире (то есть глаза, конечности и так далее). Проводя аналогию, физический мир можно назвать материнской утробой, где душа готовится к рождению в мир духовный. Земная жизнь, таким образом, есть подготовительный период, когда мы должны обрести необходимые для жизни в другом мире духовные и интеллектуальные качества.
Существенное отличие, однако, состоит в том, что физическое развитие организма в материнской утробе происходит непроизвольно, тогда как духовное и интеллектуальное совершенствование в этом мире всецело зависит от сознательных усилий человека:
"Несравненный Создатель сотворил всех людей из единого вещества и превознес их сущность превыше прочих Своих творений. Посему успех или неудача, выигрыш или проигрыш зависят от собственных усилий человека. Чем настойчивее он в рвении своем, тем дальше продвигается вперед" (10).
В священных текстах Веры бахаи неоднократно упоминается о том, сколь велика милость Божия к человечеству, но при этом каждый раз подчеркивается, что человек должен откликнуться на призыв Божий, дабы милость эта могла проникнуть в его душу и преобразить ее: "Как ни обильна благодать Божия, но без сознательных постоянных усилий со стороны человека плоды ее будут эфемерны" (11). Таким образом, согласно учению бахаи, спасение души не есть просто дар свыше, а скорее диалог, сотворчество, в котором главный участник - Бог; но от человека в нем требуются серьезные и осознанные усилия.
Так как человек по природе своей существо духовное, то его возможности определяются, в первую очередь, свойствами его души. Иными словами, душа человека - средоточие всех его умственных способностей и духовных качеств, хотя в тот краткий период, когда человек пребывает на земле, все эти качества связаны с телом. Перечислим некоторые из них, которые Бахаулла называл способностями души: 1) ум, то есть логическое мышление, способность к анализу; 2) воля, то есть способность к самостоятельным действиям, и 3) "сердце", то есть способность сознательно, бескорыстно, жертвенно любить (иногда эту способность называют альтруизмом).
Эти способности присущи только человеку. Животные и представители других форм жизни не обладают разумной душой. В животном мире наблюдается некоторое подобие интеллекта и эмоциональности, но с человеческим мышлением и самосознанием это не имеет ничего общего. Поведение животных диктуется инстинктами, которые составляют неотъемлемую часть их физического существа. Способность же к мышлению, к анализу, а также воля являются отличительной особенностью человека. Животное неспособно постигать смысл существования.
Однако в трудах вероучителей бахаи неоднократно упоминается о том, что человеческая раса пришла к своему настоящему зрелому физическому состоянию путем постепенной эволюции от низших ступеней к более высоким. Природа послужила для человечества тем, чем для отдельного человека служит материнская утроба. Вот что говорит по этому поводу Абдул-Баха:
"...человек в начале своего существования в утробе Земли, как зародыш в утробе матери, постепенно рос и развивался, переходил от одной формы к другой, от одного состояния к другому, пока не явился во всей красе и совершенстве, в полноте силы и возможностей. Определенно, что вначале он не был наделен нынешней приятной внешностью, изяществом и элегантностью и что только постепенно он обрел сей вид, сию форму, сию красоту и сие изящество" (12).
При этом Абдул-Баха неизменно подчеркивал, что на всех этапах своей физической эволюции, в том числе и на более ранних, человеческая раса не была частью животного мира, а составляла особый вид:
"...зародыш проходит через различные состояния и минует множество ступеней ... пока не появятся признаки разумности и зрелости. Точно так же развитие человека на Земле от возникновения до обретения нынешнего состояния, формы и положения необходимым образом должно было занять продолжительный период времени и пройти многие стадии, прежде чем достигло нынешнего уровня. Но с самого момента возникновения человек представляет собой определенный вид. Так же и зародыш человека в утробе матери сначала выглядит иначе; затем он принимает одну форму за другой, проходит одно состояние за другим, переходит от одного облика к другому, пока не явится во всей красе и совершенстве. Но даже в утробе матери, когда он имеет столь необычную форму и внешность, разительно отличающуюся от его нынешней внешности, он есть зародыш высшего вида, а не животного; его видовое состояние и сущность не претерпевают изменений" (13).
Таким образом, даже на низшей стадии своей физической эволюции, когда своим видом человек напоминал представителей животного мира, он был совершенно особым высшим видом и всегда был наделен нематериальной разумной душой, что, как сказано выше, ставит человека в исключительное положение среди всех живых существ.
При этом, однако, физическое тело человека состоит из химических элементов и функционирует, подчиняясь законам физиологии, общим для человека и животных. Пока длится наше земное существование, мы испытываем те же физические потребности, что и животные, и тело наше так же уязвимо. Голод, сексуальное влечение, страх, боль, гнев, болезни, телесные и душевные, - все это, как и многое другое, роднит нас с животными. Двойственная природа человека есть источник творческого импульса: физические потребности и плотские желания подчас толкают нас на примитивные животные поступки, в то время как духовное начало заставляет устремляться к совершенно иным целям. Бахаулла утверждал, что усилия, направленные на то, чтобы обуздать физические желания и направить их в творческое русло, являются необходимым условием человеческого роста. Совершенства мы достигаем благодаря гармонии духовного и физического начал.
Если мы не будем прикладывать усилий, чтобы поставить наши физические силы на службу духовного начала, то страсти возымеют над нами верх. Мы сделаемся рабами тех или иных наших плотских желаний и в значительной мере потеряем способность следовать своей духовной природе. Например, пристрастие к наркотикам или алкоголю становится препятствием на пути духовного развития личности. Без отказа от подобного рода вредных привычек продвижение вперед невозможно. Так и постоянная тяга к достижению материальных целей есть не что иное, как бессмысленная трата сил и времени, которые даны нам для совершенствования нашего истинного, духовного "я".
Вера бахаи (и в этом ее отличие от множества других религиозных доктрин и философских направлений) не считает плотские желания чем-то "дурным", "грешным". Все, сотворенное Богом, является благим в самой своей основе. Собственно говоря, назначение человеческого тела состоит в том, чтобы служить орудием, необходимым для развития души. По мере того как душа постепенно подчиняет себе плотское начало, она получает возможность выразить себя полнее. Вред приносят необузданные страсти, подчиняющие себе человека, ибо именно они замедляют его духовный рост.
К примеру, сексуальное влечение считается даром Божиим человеку. Подчиненное нашей воле, осененное узами брака, оно становится мощным средством выражения одного из свойств души, а именно любви. Однако злоупотребление этим даром пагубно, ибо ведет к жизни пустой и порочной.
Являясь орудием души во время ее земной жизни, тело требует, соответственно, заботы и ухода. Бахаулла резко осуждал любые формы аскетизма и прочие крайности, связанные с умерщвлением плоти, и призывал придерживаться здоровых привычек. В Священных текстах Веры бахаи содержится немало практических указаний, касающихся ухода за телом. Речь идет о правильном питании, регулярных омовениях и т. д. В основе этих правил и многих других предписаний, изложенных в учении бахаи, лежит принцип умеренности: все, что в умеренных количествах, идет на пользу, но становится вредоносным, если доводится до крайности.
Учение бахаи признает, что в ранний период развития человеческого организма серьезное влияние на него могут оказать такие не зависящие от человека факторы, как наследственные болезни, неправильное или недостаточное питание. Однако влияние подобных факторов не вечно и сами по себе они не могут нанести душе какого бы то ни было ущерба. Самое большее, что может угрожать человеку в связи с такими неблагоприятными обстоятельствами, - это временное замедление процесса духовного роста, но даже и в этом случае отрицательное воздействие этих факторов может быть преодолено за счет последующего мощного рывка в духовном развитии. Согласно учению бахаи, зачастую именно упорное и мужественное противостояние человека неблагоприятным факторам, к какой бы сфере - физической, эмоциональной или интеллектуальной - они ни относились, становится источником мощного духовного роста личности. Впоследствии к человеку приходит понимание того, что несчастье обернулось благом и, в конечном счете, пошло на пользу его душе. Таким образом, признавая, что внешние факторы могут оказывать хотя и временное, но значительное по своей силе воздействие на процесс духовного роста, бахаи в то же время далеки от того, чтобы разделять воззрения тех философов-материалистов, которые рассматривают человеческую личность всего лишь как продукт совокупного воздействия ряда генетических и внешних факторов:
"...природе свойственно поступательное движение. Любой материальный объект вначале совершенствуется, а затем, достигнув высшей ступени своего развития, начинает клониться к упадку. Таков закон, управляющий всем физическим миром... Но что касается человеческой души, то для нее упадка не существует. Душе присущ лишь вид движения к совершенству; рост и развитие _ вот изначальные свойства души...
Мир бренности - это мир противоречий; всякая вещь неизбежно движется либо к расцвету, либо к упадку. В царстве же духа движение вспять невозможно; здесь все устремляется к идеалу" (14).
Духовный рост как следствие борьбы и страданий - эта тема часто затрагивается в Писаниях вероучителей бахаи. Хотя зачастую многих превратностей судьбы можно было бы избежать, не будь люди так беззаботны, в какой-то мере страдание необходимо для роста души. В самом деле, нельзя не признать, что без страданий и самопожертвования успех недостижим даже в таких сферах, как материальная или интеллектуальная. Неудивительно поэтому, что в более важной области, духовной, движение вперед требует тех же жертв:
"Все, к чему стремится человек, требует от него напряжения сил. Путь к успеху и исполнению желаний всегда пролегает через муки и лишения. Если уж столь труднодостижимо все, чего стараются добиться люди в этом бренном мире, то что говорить о Мире Высшем!" (15)
Эти рассуждения приводят нас к концепции добра и зла в человеке. Абдул-Баха писал по этому поводу:
"В творении нет зла; все благо. Определенные качества и наклонности, присущие некоторым от рождения и явно заслуживающие осуждения, в действительности таковыми не являются. Например, с самого начала жизни младенца мы можем увидеть в нем признаки жадности, гнева и вспыльчивости. Казалось бы, можно сказать, что доброе и злое изначально присутствуют в человеческой сущности, но это противоречит полной благости природы и творения. Ответ на это таков - жадность, то есть стремление добиваться все большего и большего, есть похвальное качество, если оно правильно используется. Так, если человек жаден до знаний и наук или жаждет проявить сочувствие, щедрость и добиться справедливости, то это весьма похвально. Если он направляет свою ярость и свой гнев против кровавых тиранов, подобных свирепым животным, это весьма похвально; но если человек использует эти качества неправильно, то они достойны порицания. ... И так же обстоит дело со всеми естественными качествами человека, составляющими сокровище жизни; если они используются и проявляются в нарушение закона, то они заслуживают порицания. Отсюда ясно, что в творении заключено только благо" (16).
Вера бахаи, следовательно, отвергает понятие "первородного греха" и другие подобные доктрины, утверждающие, что зло заложено в самой человеческой природе. Все наши свойства и способности - от Бога и, следовательно, должны служить нашему духовному развитию. Наряду с этим, Вера бахаи не признает существования Сатаны, или дьявола, иначе говоря, "мирового зла". Зло, как учит Вера бахаи, есть не что иное, как отсутствие добра, темнота - отсутствие света, холод - отсутствие тепла (17). Подобно тому как солнце - единственный источник жизни в солнечной системе, так и Вселенной управляет единственная сила - та сила, которую мы называем Богом...
Однако если человек отвернется от этой силы и не будет стремиться развивать в себе духовные качества - а он волен так поступить, ибо Господь даровал ему свободу выбора - то в мир войдет несовершенство. В душе одного человека, как и во всем обществе, возникают тогда "темные пятна", иными словами, - проявления несовершенства. Абдул-Баха говорил, что зло - это несовершенство.
В том, что тигр убивает и поедает других животных, зла нет: все это - проявления инстинкта самосохранения. Если же человек убивает ближнего и питается его мясом, то это зло, ибо человек может поступать иначе. Такого рода деяния не есть проявление истинной природы человека.
Как существа относительно низко развитые, мы испытываем некоторые потребности, которые так или иначе должны быть удовлетворены. Отчасти это потребности физические, осязаемые, отчасти - духовные, неосязаемые. Бог создал нас таковыми и дал нам возможность удовлетворять все наши нужды законным путем, ибо Он любит нас. Если же мы, по невежеству или по злой воле, изберем неправедный или опасный путь, то тем самым мы извратим свое истинное "я" и породим внутри себя новые, ненасытные желания.
"...способности бывают двух видов: естественные и приобретенные. Первые, дарованные Богом, заключают в себе только благо - в творении Бога нет зла; а вот приобретенные способности являются причиной появления зла. Например, Бог создал всех людей таким образом и дал им такое строение и такие свойства, что сахар и мед им полезны, а яд вреден и разрушителен. Таковы врожденная природа и врожденное строение, и они даны Богом и равно присущи всем людям. Но вот человек начинает понемногу приучать себя к яду, принимая его ежедневно в небольших количествах и постепенно увеличивая дозу, и наступает день, когда он уже не может жить, не принимая ежедневно по грамму опиума. Таким образом естественные способности оказываются полностью извращены. Видите, как сильно можно воздействовать на естественные способности и строение, которые под влиянием различных привычек и упражнений оказываются совершенно извращены. В порочных людях следует порицать не их врожденные способности и их природу, а их приобретенные способности и природу" (18).
Бахаулла указывал, что одной из главных помех на пути духовного развития является гордость, или эгоцентризм. Гордость связана с преувеличением роли своего "я" в мире, а вследствие этого появляются притязания на превосходство над ближними. Гордому человеку свойственно считать себя хозяином собственной жизни и всего, что его окружает. Он стремится к власти над другими людьми, ведь эта власть помогает ему сохранить иллюзию превосходства. Таким образом, гордость препятствует духовному росту, делая человека рабом ложных представлений о собственном "я".
Иными словами, ключ к пониманию морально-этических воззрений Веры бахаи следует искать в концепции духовного роста: все то, что способствует духовному росту, - благо; то, что препятствует ему, - зло. Согласно взглядам бахаи, отличать добро от зла (или истину от заблуждения), значит подняться на такой уровень самосознания, когда видишь разницу между тем, что способствует духовному росту, и тем, что ему препятствует (19). Такого рода знание можно почерпнуть только из одного источника: учений Явителей Бога.
Бахаулла неоднократно подчеркивал, что лишь религия Откровения способна спасти нас от несовершенства. Во имя этой цели и приходят к людям Божии Посланники, указующие нам путь к духовному развитию и привносящие в наши сердца дух Божественной любви. Бог посылает их к нам, дабы мы познали свое истинное "я" и стремились приблизиться к Нему. Таков смысл религиозного "спасения". Спасение - это не очищение от некоего "первородного греха", не защита от действующих извне злых сил или же дьявола. Спасение - это освобождение человека от рабского подчинения своему низшему "я", от этой порочной зависимости, которая порождает в душе человека отчаяние, а в обществе - разрушение. Спасение указует нам путь к подлинному и совершенному счастью.
В самом деле причина всеобщего чувства неудовлетворенности жизнью и ужасающих социальных конфликтов кроется в отходе от истинной религии и пренебрежении духовными и религиозными ценностями. Вера бахаи учит, что во все времена спасение следует искать в Боге, обращаясь к Тому, Кого Он сделал Посланником данной эпохи, и руководствуясь Его учением. По словам Бахауллы, стоит нам серьезно задуматься о своем существовании, и мы поймем, что в этой жизни нам, по-существу, ничего не принадлежит. Все, что мы имеем - а это наше тело и наша наделенная разумом душа - было дано нам Создателем. Эти дары мы получили по Воле Бога и, соответственно, обязаны Ему повиноваться. А Он требует от нас, как утверждал Бахаулла, следующее:
"Первая обязанность, возложенная Богом на слуг Своих, - признание Того, Кто есть Восход Его Откровения, Источник Его законов, Представитель Божиего Естества в Царствии Дела Его и в мире сотворения. ... Всякому, кто достиг сей возвышенной стоянки, сей вершины превосходной славы, подобает соблюдать каждую заповедь Того, Кто есть Желание миров. Две обязанности сии неразделимы. Ни одна из них не приемлема без другой" (20).
В другом наставлении Бахаулла напоминает, что обязанности, возложенные на нас Богом, служат исключительно нашему же благу. Бог не нуждается в нашем поклонении, Он абсолютно самодостаточен и независим от любого Своего творения. Поэтому не может быть сомнений в том, что двигатель всех Его деяний - любовь к нам. У Бога отсутствуют "личные мотивы":
"Всякая обязанность, определенная Тобой для слуг Твоих, что велит им без конца превозносить величие Твое и славу, есть лишь знамение Твоей милости к ним, дабы обрели они положение, подобающее их внутренней сути, положение, в коем познают они самих себя" (21).
Подытожим сказанное. Смысл нашего пребывания на земле в том, чтобы душа наша чему-то научилась; земная жизнь - это период роста; и наша задача - выявить и развить заложенные в нас духовные и интеллектуальные способности. Эти способности являются свойством нашей бессмертной души, и, значит, пребудут вечно. Их развитие требует больших усилий, но за труд воздастся сторицей, ибо одна лишь душа приобщает человека к вечности. Благо все, что способствует нашему духовному росту; все, что ему препятствует, - зло.
Цель прихода Божиих Посланников - дать нам возможность осознать нашу духовную природу. Чтобы процесс духовного роста проходил успешно, человеку необходимо обратиться к религии Откровения и принять учения Явителей Бога. Итог духовного развития состоит в том, что человек углубляет свои знания о природе Бога и становится ближе к Нему. В то же время проповедуемые Явителями принципы общественного устройства - если они осуществляются - служат созданию благоприятной для духовного роста социальной среды. Смысл существования общества, если судить с позиций духовности, и состоит в создании подобной среды.
Бахаулла установил для человека высочайшие нормы морали и призвал его всеми силами стремиться к тому, чтобы следовать им. Бог даровал нам свободу воли, а это означает, что в конечном итоге мы несем ответственность перед Богом за все свои поступки. Бог справедлив и не потребует от нас большего, чем то, что мы в состоянии достичь. В то же время Бог милосерден, и любая душа, искренне раскаявшаяся, может надеяться на прощение своих грехов и заблуждений.
В приведенном ниже отрывке, исполненном высокой поэзии, Бахаулла рисует образ человека, достигшего нравственной высоты, и призывает своих последователей жить по этим меркам:
"Будь щедрым в достатке и благодарным в невзгодах. Будь достоин доверия от соседа твоего, и взирай на него со светлым и дружественным лицом. Будь казной для бедного, увещеванием для богатого, ответом на призыв нуждающегося, хранителем святости своего ручательства. Будь справедлив в своем суждении и осмотрителен в речи. Будь беспристрастен ко всем и выказывай кротость всякому человеку. Будь светочем для бредущих во тьме, радостью для грустящих, водою для жаждущих, небесами для скорбных, покровителем и защитником для жертвы угнетения. Да отличат честность и праведность все деяния твои. Будь домом для странника, бальзамом для страждущего, башней силы для беженца. Будь очами для слепого и путеводным огнем для стоп заблудшего. Будь украшением для лика правды, венцом для чела верности, опорой для храма праведности, дыханием жизни для тела человечества, знаменем для войска правосудия, светилом над окоемом добродетели, росой на лугу человеческого сердца, радугой над океаном знания, солнцем на небе милости, алмазом в короне мудрости, огнем, сияющим на тверди твоего поколения, плодом на древе смирения" (22).
БОГОЯВЛЕНИЯ (ЯВИТЕЛИ БОЖИИ)
Как отмечалось выше, Вера бахаи называет пришествия Явителей Бога, или Божиих Пророков, движущей силой всякого развития человека и человеческого общества. Невозможно отрицать, что основатели великих мировых религий оказали огромное влияние на ход истории. Воздействие на судьбы мировой цивилизации таких личностей, как Иисус Христос, Будда, Моисей или Мухаммад, выразилось не только в преобразующей силе их учений, в установлении новой системы ценностей и иных культурных стереотипов. Сильнейшее воздействие оказала на человечество и сама жизнь вероучителей, их личный пример. Влияние этих выдающихся людей на жизнь как индивида, так и общества в целом, признается даже теми, кто не принадлежит к числу их приверженцев.
Да, основатели великих религий дали мощный толчок мировой истории. Осознав это, мы приходим к философскому вопросу: кто же они такие? Этот вопрос является одним из самых спорных в философии религии. Предлагается множество различных ответов. Согласно некоторым воззрениям, основатели религий не более чем философы, выдающиеся мыслители, обладающие, возможно, более глубокими и обширными познаниями, чем их современники, в том числе и ученые той эпохи. Сторонники другой точки зрения видят в лице великих вероучителей самого Бога или же Его земное воплощение. В промежуток между этими двумя полярными точками зрения вписывается множество других теорий (23).
Неудивительно, что данный вопрос, затрагивающий глубинную суть религии, стал предметом подробного рассмотрения и в священных текстах Веры бахаи. В одном из основных трудов Бахауллы, Китаб-и-Икан (Книге Достоверности), обстоятельно изложены его воззрения на природу Богоявлений.
Бахаулла утверждал, что все Явители Божии едины по своей метафизической сущности и духовной значимости. Ни один из них не превосходит других. Бахаулла писал:
"Сии пречистые Зерцала, сии Утренние Рассветы предвечной славы являют собой, все и каждый, земные Воплощения Того, Кто есть Точка вращения Вселенной, ее Суть и ее конечное Предназначение. От Него исходит их знание и власть, от Него проистекает их владычество. ... Откровением сих Самоцветов Божественной Добродетели возглашаются все Божии имена и являются Его признаки - знания и власть, владычество и господство, прощение и мудрость, слава, щедрость и милость.
Никогда не было так, чтобы сими Божественными признаками были наделены одни Пророки и обделены другие. ... Если же некий Божественный признак не открылся явно через сии Сущности Отрешения, то это отнюдь не означает, что те, кто суть Утренние Рассветы признаков Бога и Сокровищницы совершенных имен Его, на деле не обладают ими" (24).
Бахаулла объяснял (и об этом уже было упомянуто в главе 5, где шла речь о единстве религий), что на основании различий в учениях Явителей Бога не следует делать вывод о разной степени значимости соответствующих религий. Религиозные учения соответствуют потребностям и возможностям своего времени, отсюда и их многообразие:
"Сии ... могущественные учения исходят из одного Источника, они - лучи одного Света. Отличия же их друг от друга объясняются разными потребностями эпох, в коих они были провозглашены" (25).
Бахаулла особо предостерегал против того, чтобы на основании расхождений в вероучениях и несходства самих Явителей Божиих делать вывод о превосходстве той или иной веры над прочими:
"Берегитесь, о верующие в Единство Божие, да не искуситесь проводить различие между Явителями Дела Его или с предубеждением взирать на знамения, что сопутствуют их Откровениям и возвещают о них. Поистине сие есть подлинный смысл Божественного Единства... Более того: знайте, что труды и деяния любого из Богоявлений ... сие назначено Богом и есть отражение Его Воли и Промысла. Тот же, кто придает хоть малейшее значение различию их личностей, их речей, посланий, деяний и характеров, воистину не верует в Бога, отвергает Его намерения и предает Дело Посланников Его" (26).
Не следует, однако, считать, что учение бахаи о единстве Богоявлений допускает появление одной и той же души в разных физических оболочках. Моисей, Иисус Христос, Мухаммад и Бахаулла - неповторимые личности, существовавшие независимо одна от другой. Суть же их единства в том, что каждая из них в равной мере явилась проявлением Божественных свойств и качеств. Ибо един дух Божий, вместилищем которого все они были.
Бахаулла, дабы пояснить, как Явители Божии соотносятся один с другим и каждый из них - с Богом, приводит следующую аналогию. Бог, будучи единственным источником жизни во Вселенной, уподобляется солнцу, единственному источнику жизни на земле. Дух и свойства Бога можно сравнить с лучами солнца, а Явителя Божия - с зеркалом. Если имеется несколько зеркал и все они обращены к солнцу, то это единое солнце и отражается в каждом зеркале. В то же время зеркала отличны одно от другого по форме и между собой не связаны.
Так и Явители Божии, отличаясь друг от друга своими индивидуальными чертами, отражают в себе дух и свойства единого Бога (27).
Явители Божии представляют особый уровень существования, промежуточный между Божественным и человеческим. Человек превосходит животных, так как обладает свойствами, которых у них нет (теми, что присущи его нематериальной душе). Так и Явителям Божиим присущи свойства, которыми не обладает обычный человек. Различие между Ними и прочими людьми - это различие не в положении, а скорее, в качествах. Выдающиеся мыслители и философы, как бы глубоко ни проникали они в суть вещей, не являются Божиими Посланниками. Последние по самой своей природе - существа высшего порядка, ибо наделены особыми свойствами, недоступными другим людям.
Известно, что природа человека двойственна: с одной стороны, человек обладает физическим телом, которое состоит из химических элементов и подчинено тем же законам, что и тела животных, а с другой стороны, у него есть нематериальная, наделенная разумом бессмертная душа. Бахаулла учил, что в отличие от человека природа Явителей Божиих тройственна, ибо они наделены еще одним уникальным свойством: способностью воспринимать Божественное Откровение и с безошибочной точностью доносить его до людей:
"Да будет вам известно, что Священные Явители, хотя Они наделены бесконечной степенью совершенств, все же, вообще говоря, обретаются в трех состояниях. Первое состояние - физическое; второе состояние 0 человеческое, то есть состояние наделенной разумом души; третье - состояние Божественного проявления и небесного сияния.
Физическое состояние ограничено во времени; все физическое составлено из элементов и потому неизбежно подвергается разложению; разъединение того, что когда-то было соединено - неминуемо.
Второе состояние есть состояние наделенной разумом души, которая есть сущность человеческая. Оно также ограничено во времени, и Священные Явители разделяют эту судьбу со всем человечеством. ... Дух человека имеет начало, но не имеет конца; он пребывает вечно. ....
Третье состояние есть состояние Божественного проявления и небесного сияния: сие есть Слово Божие, Вечная Щедрость, Дух Святой. Оно не имеет ни начала, ни конца ... Сущность Мессии, который есть Слово Божие и совершенное состояние Божественного явления, не имела начала и не будет иметь конца; ее восход отличается от всего прочего и подобен восходу солнца" (28).
Абдул-Баха указывал, что даже человеческая душа каждого Явителя отлична от душ всех прочих:
"Индивидуальная же сущность Явителей Бога есть Сущность Святая, а посему она возвышена и в том, что касается ее природы и качеств, отлична от всех прочих явлений. Она подобна солнцу, которое по самой своей природе является излучателем света и не может быть сравнимо с луной ... Также и сущности прочих людей суть души, что, подобно луне, отражают свет солнца; но Святая Сущность Сама излучает свет" (29).
Таким образом, нельзя считать, что Явитель - это обыкновенный человек, на определенном этапе своего жизненного пути удостоившийся быть избранным в качестве Посланника Божиего. Нет, Явитель Божий - существо особого рода; Он связан с Богом особенной связью и посылается на землю из духовного мира, дабы служить орудием Божественного Откровения. При всем том, что душа каждого Явителя приходит в мир в момент зарождения, тем не менее, ее появлению на земле предшествует жизнь в мире духовном. Душа же обычного человека возникает лишь в миг зачатия, а дотоле пребывает в небытии. Вот что говорил о предсуществовании души Явителя Божиего Шоги Эффенди:
"Пророки, в отличие от нас, предвечны. Душа Христа, до его земного рождения, существовала в духовном мире. Перед этим миром воображение бессильно, а значит, словами его не описать" (30).
Явитель Божий с самого детства имеет ясное представление о своей сущности. Это, однако, не означает, что носитель Откровения с раннего возраста начинает осуществление своей миссии. Будучи вместилищем Божественного знания, Явитель глубже, чем кто-либо другой, постигает жизненную реальность. Благодаря врожденному, Боговдохновленному знанию, Явитель облекает свое учение и законы в такую форму, которая как нельзя лучше отвечает требованиям времени:
"Поскольку Божественные Сущности, высочайшие Явители Бога, охватывают сущность и качества существ, превосходят и вмещают существующие реальности и понимают все вещи, то, следовательно, Их знание есть Божественное знание, оно не приобретенное - то есть сие есть святой дар; сие есть Божественное Откровение. ... высочайшим Явителям Бога ведома сущность и тайная тайн живущих. И потому Они устанавливают законы, приемлемые и соответствующие состоянию мира человека, ибо религия есть глубинная связь, проистекающая из сущностей вещей. ... Они осознают глубинную связь, и через сие знание устанавливают Закон Божий" (31).
Человек, кем бы и каким бы он ни был, не может стать Явителем Божиим. Человеческая душа может лишь причаститься Божественного духа и благодаря этому открыть для себя возможности духовного роста. Духовный же уровень Явителя остается недостижимым даже для самого совершенного из людей.
Если вернуться к аналогии с зеркалом, то обычных людей также можно сравнить с зеркалами, которые, однако, в отличие от Явителей Бога, не являются идеально чистыми. Иными словами, каждое человеческое существо способно отражать отдельные свойства Бога, но отражение это является несовершенным и ограниченным. Духовный рост обычного человека - это очищение и полировка зеркала души, дабы Божественные свойства могли отражаться в нем все яснее. Выражение "очистить зеркало" как метафору для обозначения духовного совершенствования употреблял в некоторых своих сочинениях Бахаулла. Это уподобление указывает на то, что человек создан несовершенным, хотя и не ограничен в возможностях самосовершенствования, тогда как Явителю Божиему совершенство присуще изначально.
Бахаулла и Абдул-Баха учили, что имеется лишь три уровня существования, то есть те, что описаны выше: человек, Богоявление и Бог. Иерархии демонов, ангелов и архангелов не существует. Подобные термины применимы исключительно в качестве символического обозначения различных уровней духовного развития человека: слова "демон", "демонический" символизируют несовершенство, "ангел", "ангельский" - духовность. Явители Божии изначально пребывают в состоянии совершенства, тогда как прочие люди совершенны лишь потенциально - их совершенство в том, что зеркало их души способно отражать свойства Бога. Высшая степень совершенства, доступная человеку, как объясняет Абдул-Баха, это преданное служение Богу:
"Да будет вам известно, что состояния существования сводятся к состояниям служения, пророчествования и Божественности, но совершенства Божественные и совершенства, исходящие от них, беспредельны. ... Как бесконечны Божественные щедроты, так же бесконечны и человеческие совершенства. Если можно было бы достичь предела совершенства, тогда отдельные реально существующие вещи достигали бы состояния независимости от Бога, иначе говоря, зависимое достигало бы состояния абсолюта. Но для каждого существа имеется предел, за который оно не может перейти ... тот, кто пребывает в состоянии служения, как бы далеко он ни продвинулся на беспредельном пути совершенствования, никогда не достигнет состояния Божества. ... Петр не может стать Христом. Все, что он может сделать, в пределах своего состояния служения, - это развить в себе бесконечные совершенства..." (32)
Однако поскольку человек способен приобщиться к Божественному и тем самым проникнуться духом Божиим, то он способен "вдохновиться". В Писаниях Веры бахаи проводится различие между вдохновением и Откровением. Откровение - это безошибочное и непосредственное восприятие созидающего Слова Божиего. Откровение дается лишь Явителям Божиим, которые и приносят его человечеству. Вдохновение же есть непрямое, относительное восприятие духовной истины, доступное душе любого человека. Питательной почвой для него служит пронизанная духовностью культурная среда, возникающая под влиянием прихода Посланника Божиего. Каждый человек способен вдохновиться духом Божиим. Однако вдохновение возможно постольку, поскольку дух Божий передается людям через Явителей - посредников между Богом и человеком. Иными словами, источником вдохновения является Откровение.
Бахаулла учил, что Божественный Промысел предопределяет иным людям судьбу Пророка - получая вдохновение, наделенный пророческим даром человек способен влиять на ход событий. В качестве примера Бахаулла приводил иудейских пророков Исаию и Иеремию. Появлялись и прочие провидцы и святые. Но даже и статус Пророка бесконечно далек от статуса Явителя, то есть носителя подлинного Откровения Божиего. Пророки - это обычные люди, но, направляемые Богом, они черпают из источника вдохновения и выражают Божию волю. В Священных текстах бахаи они названы "малыми Пророками" или "Пророками-последователями". Используя ту же терминологию, Явителей Божиих можно назвать "великими", или "мировыми" Пророками.
"Существует две категории Пророков. В мир являются независимые Пророки, а за ними следуют другие, которые не являются независимыми, а выступают как последователи первых.
Независимые Пророки являются законодателями и основателями новых циклов. ... Прочие Пророки являются последователями и продолжателями, они подобны ветвям и не имеют статуса независимых; они получают от щедрот независимых Пророков, и их свет есть свет Наставничества вселенских Пророков. Их можно сравнить с луной, которая не сияет и не лучится сама по себе, а отражает свет солнца" (33).
В учении бахаи, как это следует из вышеприведенных рассуждений, философы, реформаторы, святые, мистики, основатели филантропических движений причисляются к обычным людям. Во многих случаях их деяния вдохновляются высшей силой. Но Откровение дается только избранным Явителям Божиим. Именно в них воплощена та сила, которая движет человеческий прогресс.
ВЕРА БАХАИ О ПРИРОДЕ БОГА
Что же такое Бог, являющий себя людям через Своих Посланников? Согласно учению бахаи, Бог настолько превознесен над всем творением, что человеческие представления о природе Бога смутны и отдаленны и таковыми пребудут всегда. Даже называя Бога Всемогущим, Всемилостивым, Справедливым, мы черпаем свое понимание могущества, милости, справедливости из нашего человеческого опыта. Наши знания о каком-либо предмете ограничиваются знанием отдельных его качеств, доступных нашему восприятию:
"Да будет вам известно, что существует два вида знания: знание основной сущности вещи и знание ее качеств. Основная сущность вещи познается через ее качества; в противном случае сущность остается непонятой и сокрытой.
Поскольку наше знание вещей, даже бренных вещей мира творения, есть знание их качеств, а не их сущности, то как можно постичь природу Божественной Сущности, которая беспредельна? ... Посему познание Бога означает постижение и познание Его качеств, а не Его Сущности. Такое познание качеств к тому же зависит от возможностей и способностей человека; оно не абсолютно" (34).
Таким образом, познание Бога для человеческого существа означает познание Его свойств, а отнюдь не Его сути. Но как мы можем познать эти свойства? Бахаулла писал, что все в мире есть творение рук Божиих и, соответственно, несет на себе отпечаток Его качеств. К примеру, в строении камня или кристалла можно увидеть элементы созданного Богом Миропорядка. Однако чем более сложен предмет, тем в большей степени в нем явлены Божественные свойства. Венец творения - это Явитель Божий, и следовательно, именно через него мы можем получить наиболее полные знания о природе Бога:
"Все сущее на небесах и на земле неопровержимо свидетельствует о явленных в них качествах и именах Божиих, равно как всякая мельчайшая частица заключает в себе знамения, красноречиво удостоверяющие о Явлении сего Ярчайшего Света. ... Сие в высшей степени справедливо по отношению к человеку ... Именно в нем заключены все качества и имена Божии в той мере, кою не превзошло и не превысило ни одно другое из созданий. ... А среди всех людей самые совершенные, самые выдающиеся и самые достойные суть Явители Солнца Истины. Более того, все, кроме самих Явителей, живы благодаря их Воле, и движимы, и сущи чрез излияние их милостей" (35).
Хотя камень или дерево в какой-то мере заключают в себе некоторые тайны мироздания, все же лишь разумная тварь, коей является человек, способна через жизнь и деяния свои явить Божественные свойства. Наиболее полно и глубоко понять Божественные качества можно, если внимательно всмотреться в Явителей Божиих, ибо Они наделены абсолютным совершенством. Бог не связан с материальной субстанцией, потому Его нельзя увидеть. У нас нет иного пути к Богу, как только через познание Его Явителей.
"Твердо знай, что Невидимый никоим образом не может воплотить Свою сущность и открыть ее людям. Он всегда был и будет безмерно выше всего, что поддается изложению или восприятию. ... Того, Кто вовеки веков сокрыт от глаз человеческих, можно постичь только через Явителя Его, а Явителю не дано большего свидетельства об истинности Посланничества Своего, нежели Самоличное свидетельство" (36).
И еще:
"Врата знания о Предвечном Существе всегда были и будут закрыты пред лицом людей. Человеческому пониманию никогда не достичь святой обители Его. Однако по милости Своей и ради благоволения Своего явил Он людям Дневные Светила Своего Божественного водительства, Знаки Своего Божественного единства и наделил сии освященные Создания знанием, тождественным знанию Его Самого" (37).
Разумеется, узреть Явителя Божиего дано только тем, кто живет в одно время с ним. Поэтому, объяснял Бахаулла, связь между человеком и Богом поддерживается через Писания Явителя - Его сочинения и записи Его речений. Для бахаи Слово Явителя равнозначно Слову Божиему. Обращаясь каждый день своей жизни к его высказываниям, человек приобщается благодати и глубже познает Бога. Божественное Писание - это то, что помогает нам ощутить присутствие Бога в обыденной жизни:
"Скажи: Первое и главнейшее свидетельство, утверждающее истину Его, есть Его собственная Суть. За сим свидетельством следует Его Откровение. Для тех, кто не способен признать ни то, ни другое, Он утвердил слова, явленные как доказательство Его бытия и достоверности. ... Всякую душу наделил Он способностью распознать знамения Бога" (38).
Именно поэтому ежедневные обязательные молитвы, медитации и изучение Священных Писаний признаются приверженцами религии бахаи важнейшей частью духовной жизни личности. Личный опыт верующих подсказывает, что указанная практика исключительно важна, ибо это путь, приближающий человека к Богу.
Подведем итоги. Воззрения бахаи на природу Бога сводятся к тому, что Его суть лежит за пределами человеческого опыта. При этом, однако, свойства Бога неотъемлемо присущи Его Явителям (39). Поскольку наши возможности познания ограничиваются лишь восприятием внешних характеристик, то для человека познание Явителей Божиих означает познание Бога (40). На практике искомое знание достигается изучением Писаний, молитвами, медитациями, а также деяниями, которые вдохновлены явленным Словом Божиим (то есть Священными Писаниями Явителей Божиих).
Многие люди сомневаются в существовании Бога, ибо не способны увидеть никаких тому доказательств.
Следует признать, что вопрос о Боге и Его Бытии - один из наиболее сложных философских и религиозных вопросов. Воззрения бахаи были достаточно подробно освещены в главе 5. Вера бахаи учит, что Бог со всей ясностью свидетельствует о Своем существовании и Своей любви к нам, посылая время от времени на землю Своих Явителей, дабы они возвещали человечеству Волю Божию.
По утверждению Бахауллы, Богом обещано пришествие Явителей, предназначение Которых - наставлять людей на путь истинный. Это обетование названо в священных текстах бахаи Великим Заветом. Пришествие Явителей, или Божиих Посланников, началось с незапамятных времен. Вслед за Авраамом пришел Моисей, за Моисеем - Иисус, затем явился Мухаммад. Посланником нашего времени стал Бахаулла. Каждому из Божиих Посланников прошлого - и тех, что вошли в историю, и тех, память о которых не сохранилась, - была отведена важная роль в Божественном мироустройстве (1).
Завет - это соглашение, или договор, содержащий в себе взаимные обязательства двух сторон. Согласно Великому Завету, Бог обязуется присылать к людям Своих Явителей. Бахаулла указывал, что люди, в свою очередь, должны выполнять следующие два условия: признавать Божиих Посланников, принимая их учения, а также стараться изменить свою жизнь в соответствии с Их заповедями. Бахаулла говорил: "Две обязанности сии неразделимы. Ни одна из них не приемлема без другой" (2).
Поэтому иудеи, христиане и представители других конфессий, принимая Веру бахаи, не отрекаются при этом от своей прежней веры. Они считают, что таким образом выполняют свою обязанность - принимают следующего Явителя Божиего, пришедшего, чтобы основать новую религиозную систему. Тем самым они "блюдут верность Завету", ибо признают всех Явителей Божиих, вместо того, чтобы следовать лишь за одним и провозглашать Его учение наивысшей истиной. Эти люди полагают, что сохраняют верность тем духовным обязательствам, что были возложены на них их первоначальной верой.
Необходимо подчеркнуть еще один важный аспект концепции Великого Завета. Последовательность Богоявлений не имела начала, и прекратиться ей также не суждено. Откровение Бахауллы, по его словам, не являет собой завершающий этап в процессе духовной эволюции человечества. Вот что говорил по этому поводу Бахаулла: "Вслед за Моисеем и Иисусом Бог направил прочих Своих Вестников, и будет так во веки веков..." (3). В священных книгах бахаи утверждается, что "по истечении тысячелетия" появится новый Мессия, или Явитель Божий, который даст новый толчок бесконечному процессу эволюции (4).
Этот всеохватывающий Завет содержит в себе и иные условия, касающиеся взаимоотношений между человеком и Богом на различных стадиях развития человечества и формирования земной цивилизации. Пройдено уже множество стадий, и бахаи верят, что религии Откровения, все до единой, выполняли свое особое предназначение в этом общем процессе. Как дитя в процессе своего роста и развития последовательно овладевает различными навыками (умение есть, ходить, читать, работать в коллективе и т. д.), так и человечество шаг за шагом приближается к духовной зрелости, в каждую эпоху сосредоточивая усилия на развитии очередной грани своего духовного бытия.
Так, благодаря Откровению Авраама евреи узнали великую истину о Всеедином Боге, что послужило мощным толчком для развития духовного мира человека. Со временем вера во Всеединого Бога распространилась и на Западе, и на Востоке _ в исламском мире. Так, Моисей открыл миру Закон Божий; Будда указал путь к отрешению от своего "я"; Иисус научил любви к Богу и ближнему. Бахаулла указывал, что постепенное развитие человеческого духовного сознания - процесс естественный и в то же время необходимый. Прежде чем научиться бегать и прыгать, ребенок должен уметь ходить.
Приступая к выполнению какой-либо задачи, нужно прежде всего овладеть необходимыми для этого навыками. Согласно вероучению бахаи, каждый Явитель Божий учил своих последователей соответствующим "навыкам" через свой особый Завет. Такого рода Заветы бахаи называют "Малыми Заветами". Каждый Божий посланник сообразует свой Завет с насущными требованиями находящегося на определенном этапе развития человечества. Малый - не означает малозначимый, это определение лишь указывает на подчиненную роль очередного Завета в рамках всеохватного Великого Завета. Малый Завет можно было бы назвать вспомогательным или дополнительным, ибо такова его функция в отношении великого и вечного Промысла Божия (5).
Как уже было отмечено, приверженцы религии бахаи видят особую миссию Откровения Бахауллы в установлении всеобщего единства людей. Этой цели и служит Завет Бахауллы. Всеобщее единство, с точки зрения бахаи, подразумевает не только братскую привязанность и взаимную любовь между всеми обитателями земли, но также учреждение всемирных общественных институтов, необходимых для того, чтобы направить общественную жизнь на планете в русло гармонии и сотрудничества. Должен быть навсегда положен конец войнам и установлен прочный мир между всеми народами и сообществами людей земли.
В священных текстах бахаи это видение будущего человечества носит название Миропорядка Бахауллы. Видение это потрясает своей грандиозностью. У многих, вероятно, это великое предначертание Бахауллы вызвало бы восхищение, но, с другой стороны, многие сочли бы утопией план построения такого рода идеального общества. Ведь большинство людей полагает, что сфера религии ограничивается исключительно внутренним миром человека, и у них может вызывать недоумение то, что религиозное вероучение обращено к коллективной жизни людей, что оно устанавливает формы организации общества и формулирует социальные цели.
Сторонники религии бахаи убеждены - пришло время объединения человечества, ибо они верят, что всемирное единение людей - это воля Господа. Сотворив человека, Бог вложил в него своего рода стремление к единству и дал ему способности, необходимые для достижения этого. Завет Бахауллы - важнейший инструмент для развития этих духовных способностей; именно это, в результате, и должно привести человечество к единству. Завет - это источник, из которого человек черпает духовные силы; благодаря им пробуждается надежда, преображаются сердца и преодолеваются предрассудки. Завет устанавливает также систему законов и общественных институтов, основанную на применении духовных принципов к практической жизни людей. По убеждению бахаи, эта система открывает перед человечеством путь к созиданию великого сообщества, опирающегося на законы справедливости:
"Равновесие мира нарушено под воздействием мощных толчков сего величайшего нового Миропорядка. Устроенная жизнь человечества подверглась великим переменам благодаря влиянию сего невиданного, сего чудесного Плана, подобно которому еще не зрели очи смертных" (6).
Фундамент Миропорядка Бахауллы был заложен, в первую очередь, его сыном, Абдул-Баха. О роли Абдул-Баха в истории Веры бахаи уже было сказано выше. Чтобы осознать значимость его миссии, достаточно вспомнить, что Бахаулла назвал его Средоточием Своего Завета. Абдул-Баха было дано исключительное право толковать Откровение бахаи. Отец заверил сына, что его толкование будет непогрешимым, ибо сам Бог будет направлять его мысли (7). Бахаулла также возложил на своего преемника задачу проведения в жизнь принципов его учения и дал ему право принимать все решения, касающиеся создания институтов Нового Миропорядка. Опираясь на данные ему полномочия, Абдул-Баха написал целый ряд трудов, входящих ныне в Канон Веры бахаи.
Абдул-Баха, в свою очередь, назначил Хранителем Веры бахаи и своим преемником в толковании Священных Писаний Шоги Эффенди Раббани. Абдул-Баха благословил учреждение первых Местных Духовных Собраний, призванных стать основными институтами Нового Миропорядка. Благодаря усилиям Шоги Эффенди стало возможным создание Всемирного Дома Справедливости.
Своей жизнью Абдул-Баха явил пример воплощения принципов учения Бахауллы, показав их значимость для духовного развития человека. Однако неправильным было бы считать Абдул-Баха Явителем Божиим, или Мессией, подобным Бабу и Бахаулле. Духовная власть, которой наделен Явитель, исходит непосредственно от Бога, проистекает из самой Его духовной сущности. Полномочия же, которыми был облечен Абдул-Баха, были даны ему Бахауллой. Бахаи видят в личности Абдул-Баха непревзойденного по своим духовным качествам человека, идеальное воплощение Заветов веры. Шоги Эффенди так сказал о нем:
"Он есть - и таковым будет почитаться всегда - Средоточие и Опора несравненного и всеохватного Завета Бахауллы, самое возвышенное Его творение, незамутненное Зеркало, отражающее Его Свет, совершенное воплощение Его Учения, непогрешимый толкователь Его слов, олицетворение идеалов Веры... В личности Абдул-Баха гармонично слились несовместимые ипостаси: человеческая натура и сверхчеловеческие мудрость и совершенство" (8).
Убежденность в осуществимости идеи мирового единства и подвижническая деятельность во имя этой цели - вот, пожалуй, основная отличительная черта общины бахаи. В этом проявляется очевидное отличие Веры бахаи от более ранних религий Откровения. Духовное учение и основополагающие доктрины Веры бахаи имеют много общего с традиционными религиями, в особенности с теми, которые относятся к семитской группе (Иудаизм, Христианство и Ислам). Однако стремление к всеобщему единству и созданию мировой цивилизации, проистекающее из веры в Завет Бахауллы - это уникальная и созвучная времени особенность религии бахаи. В своем широко известном труде, посвященном всеобщему братству и всемирной цивилизации, американский социолог профессор Уоррен Уэйгар пишет: "...из всех современных признанных религий, провозглашающих себя Богоданными, одна лишь Вера бахаи целеустремленно и всецело служит делу объединения человечества" (9).
Проводником Завета Бахауллы, то есть его договора с человечеством, является задуманная им Административная Система. Выше уже отмечалось, что труды Бахауллы подразделяются на несколько видов. Среди затронутых им тем можно отметить, в первую очередь, основополагающие доктрины и концепции; затем моральные принципы и наставления, которыми надлежит руководствоваться людям в повседневной жизни; заповеди законоположения, касающиеся духовного развития личности и общества в целом; описание особых институтов веры, представляющих собой неотъемлемую составную часть Откровения бахаи и органично вытекающих из его вероучения.
Заповеди и законоположения, с одной стороны, и институты сообщества бахаи - с другой, в совокупности представляют собой систему, названную Административным Порядком Веры бахаи. Именно в данном Административном Порядке заключается основное содержание Малого Завета Бахауллы (10). Отличительной особенностью этого Завета является то, что в нем четко определены законы управления и те институты, которые призваны руководить делами общины верующих на протяжении долгого исторического периода. Более того, в собственноручно написанных текстах, скрепленных подписью и личной печатью, вероучитель подробно оговаривает пределы полномочий, права и обязанности, принципы деятельности и назначение указанных институтов. Основы Административной Системы были заложены Абдул-Баха и Хранителем Веры бахаи Шоги Эффенди. Оба они действовали, опираясь на данные Бахауллой полномочия и его письменные наставления.
Два важнейших института, названных Шоги Эффенди столпами Административного Порядка, - это Хранительство и Всемирный Дом Справедливости. Роль Хранителя и характер полномочий, вверенных ему согласно Завету, рассмотрены выше. Несмотря на то, что Хранителя уже нет в живых, авторитет его комментариев к вероучению в среде бахаи так же высок, как и при его жизни. Инициатива учреждения Всемирного Дома Справедливости как верховного законодательного органа Административного Порядка бахаи принадлежит самому Бахаулле. О взаимосвязи между институтом Хранительства и Всемирным Домом Справедливости в документах последнего сказано:
"Верующие должны понимать... что в ходе подготовки к принятию какого бы то ни было закона Всемирный Дом Справедливости проводит тщательное, кропотливейшее изучение Священных Текстов и трудов Шоги Эффенди, имеющих отношение к данному вопросу. Комментарии возлюбленного Хранителя затрагивают широчайший диапазон тем, и авторитет его столь же непререкаем, сколь и авторитет самого Писания" (11).
Бахаулла назвал центральный законодательный орган веры Домом Справедливости. Он состоит из девяти членов, периодически избираемых всеми взрослыми членами общины бахаи. Со временем Дома Справедливости будут действовать на трех уровнях: 1) местном (муниципальном или коммунальном); 2) вторичном (как правило, национальном) и 3) международном. В наши дни этот институт учрежден только на международном уровне. Первые выборы во Всемирный Дом Справедливости состоялись во время международного съезда в 1963 году. Именно этот орган управляет в настоящее время делами мировой общины бахаи. Он является единственным законодательным органом веры и, согласно четким указаниям, содержащимся в трудах Бахауллы и Абдул-Баха, его постановлениям надлежит подчиняться столь же безоговорочно, сколь и заповедям Писания. Разница же заключается в том, что Всемирный Дом Справедливости, сообразуясь с обстоятельствами, вправе отменить или ввести поправки в любой из своих законодательных актов, в то время как законы, являющиеся составной частью Священного Канона бахаи, изменению не подлежат.
Управление делами общины бахаи на национальном и местном уровнях осуществляется в настоящее время Национальными и Местными Духовными Собраниями. Это выборные органы, принципы деятельности которых сходны с теми, что лежат в основе работы Дома Справедливости. Со временем они станут называться местными и национальными Домами Справедливости.
Бахаи считают, что, хотя действия местных и Национальных Домов Справедливости будут направляться Богом, только решения Всемирного Дома Справедливости подлежат безоговорочному исполнению, ибо он является безупречным проводником Божественного вдохновения. Этот орган - высшая ступень, на которую поднялось человечество в своем стремлении приблизиться к Богу через достижение гармонии и единства. Бахаулла заявлял, что порукой тому сам Бог, и что Господь охранит предписания Всемирного Дома Справедливости от каких бы то ни было ошибок (12).
Различные институты Веры бахаи действуют на континентальном, национальном, региональном и местном уровнях. Одни из них формируются на выборной основе и в своей деятельности руководствуются принципом консультаций и совместного принятия решений, члены других институтов назначаются, и их работа основывается на индивидуальной деятельности. Более подробно эта система будет рассмотрена в следующей главе.
Система институтов Веры бахаи - такая же неотъемлемая составляющая часть веры, как и духовные доктрины. По мнению бахаи, Административный Порядок их веры являет собой "зародыш" и "образец" нового общественного устройства, которое станет залогом единения человечества. Вот что говорил по этому поводу Шоги Эффенди:
"...этот Административный Порядок в основе своей отличен от всех более ранних установлений Пророков, ибо Бахаулла Сам обнародовал принципы и учредил институты этого Административного Порядка, указал тех, кому доверено толковать его Слово и вручил необходимые полномочия органу (Всемирному Дому Справедливости), который призван дополнять и применять Его законы" (13).
Необходимо четко осознавать различие между Административным Порядком Веры бахаи и будущим Миропорядком, предначертанным Бахауллой. Говоря о Миропорядке, бахаи утверждают, что учение основоположника их веры сыграет решающую роль в установлении на земле прочного мира и в созидании единой земной цивилизации. Очевидно, что такого Миропорядка пока не существует; он, скорее, является целью, к которой стремятся бахаи. Тем не менее важнейшие учреждения Административного Порядка уже существуют, являясь неотъемлемой частью всемирной общины бахаи.
Ниже мы приводим отрывок из труда Шоги Эффенди, где он кратко излагает представления Бахауллы о будущем Миропорядке:
"Единство человеческой расы, каким оно виделось Бахаулле, предполагает основание мирового государства, в котором представители всех наций, рас, конфессий и классов жили бы в тесном, нерушимом единстве, а в то же время безоговорочно и бесспорно признавалась бы как автономия входящих в его состав государств, так и личная свобода и инициатива каждого. Такое государство, как мы предполагаем, являло бы собой мировой законодательный орган, члены которого, как представители всего человечества, были бы наделены правом принятия окончательных решений в вопросах, касающихся использования совокупных ресурсов всех входящих в мировое сообщество наций. Мировой законодательный орган должен будет, по нашему представлению, разрабатывать такие законы, которые обеспечивали бы порядок, служили бы удовлетворению насущных нужд людей и поддерживали бы справедливость во взаимоотношениях между всеми нациями и народами. Мировой исполнительный орган, опираясь на международные силы защиты порядка, будет проводить в жизнь решения и исполнять законы, принятые мировым законодательным органом, а также служить гарантом целостности всего единого мирового организма. Мировой трибунал будет судить и выносить окончательные решения по всем без исключения спорным вопросам, которые могут возникнуть между членами этой межнациональной системы... Единая письменность и литература, универсальная денежная система, общая система мер и весов послужат сближению и взаимопониманию между всеми нациями и расами земли...
Будет положен конец соперничеству наций, ненависти и вражде; на смену расовой неприязни и предрассудкам придут дружба, взаимопонимание и сотрудничество. Канут в прошлое религиозные распри, будут полностью сняты все экономические барьеры и ограничения и стерты многовековые классовые различия..." (14)
Бахаи полагают, что одних только их усилий и их веры недостаточно для установления нового Миропорядка. Они верят, что эти великие планы свершатся по Промыслу Божиему, проявляющему себя самыми многообразными путями во всех уголках земли, через действия всех народов планеты. Учреждение Лиги Наций и Организации Объединенных Наций рассматривается как чрезвычайно важные шаги в направлении ко всемирной интеграции. В связи с этим многие бахаи принимают активное участие в работе ООН и ее подразделений, а также в других международных неполитических движениях. При этом бахаи утверждают, что именно их вера и ее Административный Порядок призваны сыграть решающую, жизненно важную роль в процессе создания единого мира.
Для правильного понимания взаимосвязи между верой и Административным Порядком, с одной стороны, и делом установления всеобщего мира и построения единого Миропорядка - с другой, полезно вспомнить, что будущая мировая цивилизация ассоциируется в представлениях бахаи с тем, что в других религиях называется Золотым веком и Царством Божиим на земле. Бахаи убеждены, что вероучители прошлого в понятия "Царствие Божие на земле" и "окончательная победа добра над злом" вкладывали именно этот смысл - достижение всеобщего мира и единения людей. Вера бахаи учит, что такой Миропорядок и есть выражение Промысла Божиего.
Некоторые религиозные традиции связывают установление Царства Божия на земле исключительно с вмешательством Воли Божией. Предполагается, что человеку в этом процессе принадлежит лишь пассивная роль и что Царство Божие воздвигается мгновенно, словно по мановению волшебного жезла (15).
Бахаи верят, что всемогущий Господь, разумеется, мог бы возвести Свое Царство справедливости на земле единым изъявлением Своей воли. Бахаулла, однако, объяснял, что Бог дает нам Свое наставление, дабы открыть перед нами возможность самим воздвигнуть Царство Божие. Согласно воззрениям бахаи, существующие в настоящее время на земле сообщества не отвечают потребностям людей, так как основаны на принципах и традициях, противоречащих заповедям Божиим. Таким образом, воздвигая на земле Свое обетованное Царство, Господь дает нам также возможность на собственном опыте, через свои деяния, познать истинный характер и пределы наших возможностей. Бахаулла предупреждал, что только глубокое осознание прошлых заблуждений спасет нас от повторения тех трагических ошибок, что привели к нынешней ситуации в мире, характерные черты которой - эксплуатация, отчаяние, постоянная угроза войны и связанные с этим страдания людей (16).
Бахаулла предвидел три стадии становления единого Миропорядка. Первая стадия - период упадка и повсеместных бедствий, равных коим дотоле не знал мир. Бахаи считают, что этот период уже наступил и царящий на земле хаос со временем затронет судьбы всех людей без исключения и все существующие общественные институты. В своей книге "Обетованный день настал" Шоги Эффенди назвал человеческие страдания "заслуженным воздаянием" и "проявлением святой высшей справедливости" Божией.
"Это и кара Божия, и очищение для всего человечества. Это огонь, выжигающий грехи рода человеческого и сотворяющий из него единый и неразрывный мировой сплав. В наши судьбоносные годы весь род людской... одновременно призван дать ответ за былые проступки, пройти очищение и стать достойным своей будущей миссии. Человечеству не уклониться от ответственности как за прошлое, так и за будущее" (17).
Согласно представлениям бахаи, бедствия и страдания человечества вскоре достигнут апогея. Мир ожидают тяжелые духовные и общественные потрясения, природные катастрофы. Этим будет ознаменовано завершение первой стадии перехода к единому Миропорядку и начало второй. Бахаулла так описывает этот переломный период:
"О сыны человеческие, грядет час судьбы! Обратитесь к Господу, ибо если не сделаете сего в назначенный час, обрушится на вас кара Божия и со всех сторон будете окружены неисчислимыми бедствиями. Воистину, тяжко возмездие, кое воздаст вам Господь!" (18).
Проявлением второй стадии построения единого Миропорядка станет установление так называемого Малого Мира. Из Священных Писаний бахаи следует, что вторую стадию этого процесса надо понимать не как установление прочного всеобщего мира, а как постоянное перемирие. Термин "Малый Мир" используется для обозначения договора о мире между всеми народами земли. Основной особенностью этого Малого Мира будет введение гарантий международной безопасности, исключающих возобновление войн. Эти гарантии будут подробно оговорены в подписанном всеми государствами документе, основанном на принципе "коллективной безопасности", согласно которому все нации обязуются прийти на помощь жертве агрессии. Бахаулла говорил: "А если кто-либо из вас поднимет оружие на другого, восстаньте все против него, ибо сие есть явная справедливость" (19).
Ниже мы цитируем высказывание Абдул-Баха:
"Им (власть предержащим) надлежит заключить союз и скрепить его четким и нерасторжимым договором. Им следует объявить об этом всем народам земли и заручиться согласием всех людей... Пусть все силы человечества будут направлены на то, чтобы обеспечить нерушимость Великого Договора. В этом всеобъемлющем соглашении необходимо с полной ясностью указать государственные границы, определить принципы, на которых должны строиться взаимоотношения между правительствами различных стран, заново подтвердить все международные договоры и взаимные обязательства... Главным условием этого Священного Пакта должно стать следующее обязательство всех правительств, - нет, всего человечества в целом: в случае нарушения какой-либо из статей договора сделать все возможное, чтобы заставить подчиниться или отстранить от власти правительство, нарушившее договор. Указанное радикальное средство исцелит больную плоть человечества, и род людской воспрянет для новой - мирной и безопасной жизни" (20).
Бахаи верят, что на смену нынешнему мучительному периоду хаоса вскоре придет Малый Мир. По их мнению, страдания современного человечества и станут главным побудительным мотивом к прекращению войн любой ценой. По предсказанию Абдул-Баха Малый Мир должен быть установлен в этом столетии (21).
Малый Мир должен стать прелюдией к третьей, длительной стадии построения единого Миропорядка. Бахаулла называл эту завершающую стадию Величайшим Миром. Ее начало, согласно пророчеству Бахауллы, совпадет с установлением Миропорядка бахаи. Ранее мы уже приводили выдержку из труда Шоги Эффенди, где описан этот будущий Миропорядок. Шоги Эффенди говорил также о "конечном слиянии всех рас, вероисповеданий, классов и наций". Если Малый Мир построят "нации, еще не постигшие Откровение (Бахауллы), но, тем не менее, бессознательно следующие его основным истинам", то для построения Величайшего Мира совершенно необходимо "изучение и исповедание Веры Бахауллы" (22). Бахаи полагают, что именно в период между установлением Малого и Величайшего Мира подавляющее большинство людей на земле признает миссию и учение Бахауллы и станет руководствоваться его заветами.
Административный Порядок Веры бахаи рассматривается как зачаток будущего Мирового Порядка. По утверждению Шоги Эффенди, институты и законы Административного Порядка бахаи "послужат образцом для общества будущего, самым действенным орудием для установления Величайшего Мира, объединения человечества и провозглашения на Земле царства справедливости" (23).
Видение Величайшего Мира напоминает подобный ему образ у Аввакума: "Ибо земля наполнится познанием славы Господа, как воды наполняют море" (Аввакум, 2, 14). Величайший Мир приведет к "исцелению народов", обещанному в христианском Апокалипсисе (Откровение, 22, 2). Он принесет с собой не только мировую цивилизацию, но и "одухотворение народных масс". Установление Величайшего Мира будет знаком "возмужания человеческого рода" (24).
Вот что говорит о Величайшем Мире Шоги Эффенди:
"Затем родится, расцветет и утвердится навечно мировая цивилизация, благодаря которой человек познает невиданную, немыслимую ранее полноту жизни. Воистину исполнится Вечный Завет. Воплотится все, что обещано Священными Писаниями и Пророками древности; все, что прозревали провидцы и воспевали поэты. Планета, заряженная энергией единодушной веры ее обитателей в Бога, в одно, общее для всех Откровение, станет огромным, пусть и ограниченным своими земными рамками зеркалом, в котором отразятся блеск и слава Бахауллы... и будет она названа земным раем, ибо свершится ее предназначение, издревле предопределенное мудростью и любовью Создателя" (25).
Бахаи полагают, что Божия Воля проявляется двояко, или действует на двух уровнях. С одной стороны, есть общий Божий Промысел, проницающий всякую вещь. Вы усмотрите его в любом событии мировой истории, даже самом, казалось бы, незначительном. Все на свете, в конечном итоге, служит одной, предопределенной Богом, цели - объединения человечества. Поэтому бахаи горячо поддерживают многие международные движения и проекты, преследующие гуманные цели, и, несмотря на расхождения во взглядах, с уважением относятся к полезным начинаниям других сообществ.
С другой стороны, бахаи убеждены, что в их вере и Административном Порядке воплощен особый Божественный Промысел, касающийся современной эпохи. Сообщество бахаи являет человечеству дух и прообраз единения. Свою важнейшую задачу приверженцы религии бахаи видят в совершенствовании этого Богоданного орудия. По мере того, как дух нового Откровения будет все глубже проникать в общество, человечество станет неуклонно продвигаться по пути от Малого Мира к Величайшему. Люди постигнут Промысел Божий и станут очевидцами воздвижения Царства Божиего на земле.
Одной из отличительных особенностей своей религии сторонники Веры бахаи считают Завет Бахауллы,
указующий путь к построению будущего Миропорядка и мировой цивилизации. Бахаи полагают, что прообраз и зачаток будущего мироустройства уже существует: это законы и Административный Порядок, предначертанные основоположником их веры и детально разработанные Абдул-Баха и Шоги Эффенди; это и плоды практической деятельности последних. Именно этими представлениями руководствуются бахаи, посвящая труды и время совершенствованию институтов руководства своей общиной. В задачи упомянутых административных органов входит не только решение возникающих проблем и коллективное руководство делами общины; они постоянно стремятся на практике реализовать преимущества этой Богоданной Административной Системы, постепенно раскрыть заложенные в ней возможности. Этот процесс аналогичен процессу становления личности - через учебу и постоянные упражнения выявляются и совершенствуются способности человека.
В этом и заключается причина того повышенного внимания, которое, как отмечают многие наблюдатели, уделяется в общине бахаи вопросам управления. Бахаи верят, что эту сферу человеческой деятельности - сферу, в наибольшей степени пораженную в наши дни коррупцией, - Господь очистил от скверны злоупотреблений и предназначил для высших целей. Богу угодно, полагают они, чтобы работа на поприще управления превратилась в духовное служение и стала благословением не только для тех, кто занимается подобной деятельностью, но и для всего общества, руководимого такого рода администрацией (1).
ИНСТИТУТ ВЕРЫ БАХАИ
В соответствии с указаниями, содержащимися в письменном наследии Хранителя Веры бахаи, а также законодательными актами и распоряжениями Всемирного Дома Справедливости, структурная организация общины предусматривает наличие институтов двух видов: 1) институты, на которые возложена обязанность принимать решения, касающиеся жизни общины, ее развития и укрепления; 2) институты, в задачи которых входит защита общины и распространение веры. К институтам, полномочным принимать решения, относятся, в первую очередь, Всемирный Дом Справедливости, действующий на международном уровне, и Духовные Собрания (на национальном и местном уровнях). Институты защиты и распространения веры унаследовали функции, вверенные, согласно Завету Бахауллы, Десницам Дела Божиего. Состав последнего органа был расширен - вначале Хранителем, а затем Всемирным Домом Справедливости, и в настоящее время включает в себя коллегию советников и вспомогательные коллегии. Назначение указанных институтов - давать советы и оказывать поддержку как Духовным Собраниям, так и отдельным верующим. Ниже мы рассмотрим особенности двух упомянутых ветвей Административного Порядка Веры бахаи.
ВСЕМИРНЫЙ ДОМ СПРАВЕДЛИВОСТИ И ДУХОВНЫЕ СОБРАНИЯ
В качестве подготовительной меры для учреждения на местном уровне Домов Справедливости, о которых говорится в Писаниях Бахауллы, Абдул-Баха постановил следующее: как только численность взрослых бахаи на данной самоуправляющейся территории достигнет девяти человек, необходимо приступить к избранию Местного Духовного Собрания, то есть органа управления местной общиной бахаи. Каждое Духовное Собрание состоит из девяти человек, избираемых путем голосования из числа достигших совершеннолетия членов местной общины. На Духовные Собрания возлагается руководство всей деятельностью бахаи в данной местности: это распространение учения и просветительская деятельность, выход на средства массовой информации и издание литературы, проведение богослужений, распоряжение материальными средствами общины, консультация верующих по вопросам, касающимся законов бахаи, и многие другие обязанности (2).
Абдул-Баха наблюдал за становлением Духовных Собраний в Персии и на Западе, направляя на первых порах их деятельность. Много времени уделял такого рода деятельности и Хранитель веры, Шоги Эффенди. Свод административных принципов, составленный на основании указаний, содержащихся в обширной переписке обоих вероучителей, опубликован в ряде книг и справочников, широко распространенных среди бахаи. Содержащиеся в этих книгах указания охватывают широкий диапазон тем, и поэтому можно не сомневаться, что развитие сообщества бахаи и в будущем пойдет по пути, предусмотренному Бахауллой и его преемниками, которые, согласно его Завету, были полномочными толкователями Учения (3).
Духовные Собрания были созданы также на национальном (в некоторых случаях - на региональном) уровне. Круг их обязанностей тот же, что и у Местных Духовных Собраний, но стоящие перед ними задачи сложнее и значительнее по своим масштабам. К этому следует еще добавить руководство деятельностью Местных Духовных Собраний, а также распределение полномочий между местными, национальными и региональными органами управления.
В то время как члены Местных Духовных Собраний избираются путем прямого голосования, выборы в Национальные Духовные Собрания являются двухступенчатыми. Все взрослые члены общины бахаи в данном округе избирают определенное количество делегатов, которое зависит от численности общины. Затем делегаты со всех концов страны встречаются на ежегодном общенациональном съезде и избирают из числа всех взрослых бахаи страны (а не только из делегатов съезда) девять членов Национального Духовного Собрания.
Процесс выборов в Духовные Собрания характеризуется рядом примечательных, возможно, уникальных особенностей. Голосование тайное. Более того, вероучением наложен запрет на предварительное выдвижение кандидатур. Каждый выборщик вносит в свой избирательный лист девять имен. После подсчета голосов избранными объявляются те девять человек, чьи имена оказались внесенными в наибольшее число бюллетеней. В случае, если претенденты на последнее, девятое, место набрали одинаковое число голосов, проводится дополнительная баллотировка с участием этих кандидатов. При такой системе исключаются предварительное выдвижение кандидатур и избирательная кампания; голосующим предоставляется максимальная свобода выбора. Кроме того, указанная система не позволяет проявиться властолюбивым амбициям, неизбежным при иной организации выборов. Предполагается, что любой из взрослых членов общины, названный выборщиками, способен и готов выполнять обязанности члена Местного или Национального Духовного Собрания.
Выборы приурочиваются к празднику Резван и проводятся каждый год в конце апреля. Избранный состав Духовного Собрания приступает к работе сразу после выборов или в ближайшее время и выполняет свои функции в течение одного года.
Вероятно, наиболее ярко атмосферу и особенности выборов иллюстрируют приведенные ниже слова Шоги Эффенди:
"Если мы обратимся к перечню тех требований, которые Абдул-Баха в Скрижалях предъявляет к членам Собраний Бахаи, то скорее всего впадем в уныние, осознав свое несовершенство. Но на помощь нам придет утешительная мысль: если мы постараемся с честью выполнить возложенный на нас долг, то недостающие нам качества восполнит всепобеждающий дух милости и силы Господней. Следовательно, на избранных делегатов возлагается обязанность, сохраняя бесстрастие, непредубежденность и полное бескорыстие, выдвигать только те кандидатуры, в коих наилучшим образом сочетаются безграничная преданность делу, самозабвенная вера, острый ум, способности и зрелый опыт" (4).
Необходимо обратить внимание еще на один важный аспект выборов в общине бахаи. Как и во многих других случаях, например, когда речь шла о равенстве полов (см. гл. 5), Бахаулла указал путь для воплощения в жизнь своих духовных заповедей. Малочисленные народы и этнические группы во многих частях земного шара страдают от дискриминации. Представители меньшинств по врожденным умственным способностям не уступают тем, кто поставлен в более благоприятные условия, но при этом лишены возможности развивать их. В общине бахаи должны сознательно приниматься все меры, чтобы не было допущено ни малейшего неравенства или несправедливости. В связи с этим во время выборов, когда чаша весов колеблется между двумя равно достойными кандидатурами, голосующий должен сделать выбор в пользу представителя этнического меньшинства, не считая при этом, что он погрешил против своей совести. Равным образом, если назначен дополнительный тур выборов и один из претендентов на девятое место в списке окажется представителем какого-либо из малочисленных народов, то голосовать следует именно за этого кандидата.
Те же основные принципы соблюдаются и на выборах членов Всемирного Дома Справедливости. В этом случае выборщиками являются члены Национальных Духовных Собраний всех стран, где таковые существуют. Однако в отличие от Местных и Национальных Духовных Собраний Всемирный Дом Справедливости избирается раз в пять лет на Международном съезде во Всемирном Центре Веры бахаи в Хайфе (Израиль) (5).
ДЕСНИЦЫ ДЕЛА БОЖИЕГО, КОЛЛЕГИИ СОВЕТНИКОВ И ИХ ПРЕДСТАВИТЕЛИ
Описанная система коллективного принятия решений дополняется рядом консультативных органов. Бахаулла и Абдул-Баха в свое время назвали самых выдающихся приверженцев своей религии Десницами Дела Божиего. В их обязанности входили распространение и защита Веры бахаи. В Воле и Завещании Абдул-Баха указывал, что деятельность Десниц Дела Божиего должна продолжаться, пока живо Откровение бахаи. В соответствии с этим Шоги Эффенди назначил несколько человек из числа своих сподвижников для выполнения этих полномочий. После смерти Шоги Эффенди в ноябре 1957 года двадцать семь из них были еще живы. Приводим отрывок из Воли и Завещания:
"О други! Десницы Дела Божиего должны выдвигаться и назначаться Хранителем Дела Божиего. Все должны быть под его началом и повиноваться его приказу...
Обязанности Десниц Дела Божиего состоят в том, чтобы распространять Божественное Благоухание, возвышать души человеческие, способствовать просвещению, совершенствовать характеры людей и сохранять постоянно, всегда и везде чистоту и отрешенность от всего земного. Поведением своим, нравом и словами должны они являть страх Божий" (6).
Когда почил Хранитель веры, некому стало назначать Десниц Дела. В то же время, согласно Завету Бахауллы, Всемирному Дому Справедливости вверялось ничем не ограниченное право учреждать любые институты управления, необходимые для удовлетворения нужд растущей и крепнущей общины бахаи. Следуя указаниям Воли и Завещания, где обязанности, возложенные на Десниц Дела Божиего, названы неотъемлемой составной частью деятельности Администрации бахаи, Всемирный Дом Справедливости создал специальный институт, независимый от системы выборных Духовных Собраний. Этот институт назван "Коллегиями Советников" (7) и действует на континентальном уровне. Советники назначаются из числа наиболее выдающихся приверженцев веры сроком на пять лет. В континентальную коллегию может входить от семи до шестнадцати членов.
В свое время, с одобрения Шоги Эффенди, Десницы Дела Божиего назначили на каждом континенте группу своих представителей. Хранитель назвал эти группы вспомогательными коллегиями. Эти вспомогательные коллегии, ранее подчинявшиеся Десницам Дела Божиего, Всемирный Дом Справедливости призвал в помощь Коллегиям Советников. В дальнейшем, в связи с начавшимся в последние годы быстрым ростом числа последователей религии бахаи, Всемирный Дом Справедливости разрешил членам вспомогательных коллегий назначать себе помощников для работы на местном уровне. Таким образом, в настоящее время, параллельно с системой Национальных и Местных Духовных Собраний, существует отдельная ветвь администрации, выполняющая специальные функции на континентальном, региональном и местном уровнях.
ВЗАИМОСВЯЗЬ МЕЖДУ СОВЕТНИКАМИ И ДУХОВНЫМИ СОБРАНИЯМИ
Между двумя ветвями Административного Порядка бахаи существуют принципиальные различия, которые касаются как характера деятельности, так и полномочий, возложенных на эти институты. Духовные Собрания - коллегиальный орган, избираемый всем сообществом бахаи и опирающийся на принцип коллективного принятия решения. Советники же и их представители - орган назначаемый (Всемирным Домом Справедливости и Коллегиями Советников, соответственно), и действуют они самостоятельно, как служители Дела Бахауллы. При том, что в некоторых случаях отдельные члены Духовных Собраний могут выполнять персональные обязанности (например, служа на выборных должностях в составе собрания), а советники, в свою очередь, могут совещаться с членами вспомогательных коллегий, все же Духовные Собрания остаются, в первую очередь, коллегиальным органом, в то время как прочие институты представляют собой группы независимых сотрудников.
Второе отличие заключается в характере полномочий, вверенных каждой из ветвей администрации бахаи. Право принятия решения по всем вопросам, касающимся жизни общины, дано исключительно Духовным Собраниям. Высшим органом, решение которого окончательно, является Всемирный Дом Справедливости. Советники и члены вспомогательных коллегий консультируют Духовные Собрания, оценивают разработанные ими планы и оказывают им всю необходимую поддержку, но этим полномочия данных органов и ограничиваются. Право принятия окончательных решений и полная ответственность остаются за Духовными Собраниями, получившими свои полномочия от всей общины бахаи. В этом и заключается принципиальное различие между Десницами Дела Божиего, советниками и членами вспомогательных коллегий бахаи и духовенством традиционных религий. Десницам Дела Божиего и их преемникам (советникам и вспомогательным коллегиям) не дано властных полномочий и права толкования Священного Писания; не выполняют они также и богослужебных функций (8). Помимо того, должность советника временная, а не пожизненная.
Однако роль коллегий весьма значительна. На должность советников назначаются те члены общины, которых отличает духовная зрелость и которые способны внести ценный вклад в жизнь общины. В Священных текстах бахаи таким людям отводится весьма почетное место среди единоверцев. Вероучители полагали, что как Духовные Собрания, так и верующие будут высоко ценить предоставленную им возможность испросить помощи и совета у опытных и уважаемых людей.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ЦЕНТР ОБУЧЕНИЯ
В 1973 году советники и вспомогательные коллегии объединились под эгидой международного учреждения, действующего во Всемирном Центре Веры бахаи в Хайфе (Израиль) (9). Данный институт известен как Международный Центр Обучения. В число его членов входят дожившие до наших дней Десницы Дела Божиего и ряд советников, специально назначенных Всемирным Домом Справедливости. Со временем, когда все Десницы Дела Божиего отойдут в лучший мир, состав Центра будет определяться только Всемирным Домом Справедливости, деятельность Центра будет протекать под контролем высшего законодательного органа.
Среди важнейших обязанностей Международного Центра Обучения следует отметить координацию деятельности различных коллегий советников и помощь Всемирному Дому Справедливости в разработке планов по распространению Веры бахаи во всех странах мира. Возможно, уместно будет отметить здесь тот факт, что в священных текстах бахаи не ставится знак равенства между уровнем духовности верующего и занимаемым положением в общине. В документах Всемирного Дома Справедливости сказано:
"Учтивость, чувство собственного достоинства, почтительность и умение ценить достижения и заслуги ближнего - вот те добродетели, которые приведут любое сообщество к гармонии и процветанию. Гордость же и самовозвеличивание суть смертные грехи... Каждая душа конечной целью своего земного существования должна полагать достижение своего совершенства, дабы снискать Божее благорасположение. Какова душа сутью своей, ведомо лишь Богу. Совершенство души и положение человека в обществе не соотносятся никоим образом" (10).
ЖИЗНЬ ОБЩИНЫ И ПРАЗДНИК ДЕВЯТНАДЦАТОГО ДНЯ
На местном уровне деятельность общины бахаи сосредоточена вокруг регулярных встреч всех членов сообщества на так называемом Празднике. Такого рода собрания проводятся всеми бахаи мира в одно и то же время. Даты Праздников определяются по солнечному календарю бахаи, введенному Бабом. Этот календарь состоит из девятнадцати месяцев, каждый месяц включает в себя девятнадцать дней, то есть всего 361 день (11). Оставшиеся четыре дня солнечного года (а в високосные годы - пять дней) называются "вставными днями". это время бахаи обмениваются подарками, устраивают домашние праздники с угощением - для них это время проявления гостеприимства (12). Упомянутые выше праздничные собрания проводятся в первый день каждого месяца по календарю бахаи. Таким образом, у приверженцев этой религии девятнадцать таких Праздников в году.
Весь ход Праздника можно разделить на три части. Первая из них - молитвенная, и заключается она в чтении молитв и медитациях. При этом верующие обращаются не только к каноническим текстам своей религии, но и к Священным Писаниям других религий Откровения. Вторая часть посвящается административным вопросам: все присутствующие, включая подростков и детей, обсуждают дела общины. Представитель Местного Духовного Собрания доводит до сведения верующих принятые Собранием решения, касающиеся жизни всего сообщества в целом; казначей представляет отчет о финансовом положении общины. Членам общины предлагается вносить предложения, задавать вопросы, обращаться к представителям Местных Духовных Собраний по своим личным делам. Местным Духовным Собраниям не вменяется в обязанность непременно следовать всем предложениям и советам, но к мнениям рядовых верующих положено относиться со вниманием и в каждом случае докладывать общине о предпринятых шагах. Заключительная часть Праздника посвящена общению. Наряду с праздничным столом и беседами, она может включать в себя музыкальные номера, выступления артистов, игры и прочие развлечения. Все три части Праздника являются его неотъемлемыми составляющими; считается, что обсуждение дел и дружеское общение не менее полезны для духовного роста, чем молитвы.
В большинстве общин ежемесячные Праздники проводятся в частных домах или небольших помещениях, принадлежащих общине. Как правило, общины невелики, поэтому Праздники проводятся в тесном кругу. Бахаулла предвидел развитие сообщества и предусмотрел то, что будет необходимо для общин будущего, значительно превосходящих современные общины по количеству верующих. Согласно замыслу Бахауллы, со временем в каждой деревне или другом населенном пункте будет свой Дом Поклонения (Машрик уль-Азкар, или Место вознесения славословий). Храм станет центром общинной жизни бахаи, а вокруг него вырастут различные здания, в которых разместятся вспомогательные службы (13).
ЗАКОНЫ БАХАИ: ДУХОВНАЯ СВОБОДА ЧЕРЕЗ ДИСЦИПЛИНУ
Деятельность всех вышеописанных институтов Веры бахаи опирается на закон, явленный в Откровении. Бахаулла утверждал, что в основе любого общества лежит закон (14). Без закона нет порядка, а порядок является непременным условием всех видов совместной человеческой деятельности, будь то деятельность духовная, культурная, техническая или интеллектуальная. Даже личная свобода, безусловно, опирается на закон. Добровольно отказываясь от некоторых своих личных прав во имя принятой в обществе системы законов, человек способствует созданию среды, благоприятствующей осуществлению его личных устремлений, и, в конечном итоге, выигрывает больше, чем теряет.
Любой разумный закон прежде всего стремится поставить под контроль животное начало человека. Выше мы уже затрагивали эту тему достаточно подробно. Здесь же только кратко напомним, что душа, интеллект, нравственные качества личности могут свободно развиваться лишь тогда, когда человеку удается обуздать свою физическую природу и использовать ее как послушный инструмент. Если же потакать плоти, то истинная природа человека станет рабой его животного начала.
В основе всех законов, благоприятствующих духовному росту человека, лежат Откровения Явителей Божиих (15). Заповеди Моисея, Иисуса, Мухаммада являются не просто сводом правил поведения или моральных предписаний. Любовь, которую питает к нам Божий посланник, способна растопить наши сердца и отлить их в новую форму, несущую на себе отпечаток заповедей Явителей. Каждое Откровение заключало в себе новые понятия о добре и зле, и на этом основании каждый раз вводилась новая система законов. Бахаулла говорил: "Не думайте, что Мы даровали вам обыкновенный свод законов. Нет, Мы распечатали отборное Вино перстами мощи и власти" (16).
КИТАБ-И-АКДАС - КНИГА ЗАКОНОВ
Принимая во внимание исключительную важность данного Богом Закона, не приходится удивляться, что Шоги Эффенди называл книгу законов Бахауллы Китаб-и-Акдас (Пресвятая Книга) "величественнейшим из творений Бахауллы", "самым ярким отблеском мысли Бахауллы" и возвещением Нового Миропорядка" (17). В Китаб-и-Акдас даны основополагающие законы, призванные определять духовную жизнь как личности, так и общины в целом. Это, безусловно, выдающийся документ. Подробный анализ Китаб-и-Акдас не входит в задачи настоящей работы, отметим лишь три важнейшие особенности этого свода основных законоположений: доступность законов, постепенность их ввода в действие и особый способ их обнародования.
Законы Бахауллы затрагивают самые разнообразные аспекты жизни каждого верующего и общины в целом. Речь идет о молитвах, посте, браке, разводе, образовании, похоронах, завещании и наследстве, охоте, оплате десятины, отношениях между полами, культуре тела, работе, пище.
Бахаулла и Абдул-Баха подчеркивали, что законы, содержащиеся в Китаб-и-Акдас, должны вводиться в жизнь постепенно, по мере того, как будет совершенствоваться человеческое сознание. Соблюдение даже части законов способствует духовному росту людей, а значит, готовит почву для внедрения в жизнь все новых и новых установлений. Бахаулла так объяснял принцип постепенности введения законов:
"Знай с достоверностью, что во всяком Возглашении свет Божественного Откровения даруется людям в строгой соразмерности с их духовными возможностями. Возьми в пример солнце. Как слабы его лучи, когда оно появляется над окоемом. Как постепенно нарастает их теплота и сила по мере приближения солнца к наивысшей точке, сие же делает возможным для всякой сотворенной вещи привыкнуть к усилению света. ... Когда б солнце внезапно явило всю мощь, таящуюся в нем, то, несомненно, всякому творению был бы причинен вред... Подобно этому, когда бы Солнце Истины на ранних степенях своего явления внезапно воссияло в полную силу, дарованную ему Промыслом Всемогущего, земля людского понимания опустошилась бы и погибла; ибо сердца человеческие не способны были бы ни воспринять силу сего Откровения, ни отразить лучи его света" (18).
Руководствуясь данным принципом, Хранитель веры и Всемирный Дом Справедливости вводили законы Бахауллы постепенно, шаг за шагом, по мере роста и возмужания общины бахаи. Процесс внедрения законов продолжается и, разумеется, он будет долгим и медленным. Часть законов, как указывал Шоги Эффенди, "рассчитана на сообщество будущего, которому суждено вырасти на обломках нынешнего, объятого хаосом общества" (19).
Строго говоря, название Китаб-и-Акдас следует относить не ко всей книге, а только к ее основной части. Помимо этого, в книге содержится много текстов, формулирующих и разъясняющих законы Веры бахаи. Оригинал книги представляет собой небольшой томик на арабском языке. Бахаулла сопроводил первоначальный текст большим количеством Скрижалей, более подробно освещающих затронутые в нем темы, а также комментарием, представляющим собой ответы на вопросы персидских ученых о Китаб-и-Акдас. Бахаулла предвидел, что возникнет необходимость и в дальнейших толкованиях и комментариях, поэтому Абдул-Баха дополнил книгу новыми пояснениями и сведениями. В итоговый свод законов вошли также обширные толкования, принадлежащие перу Шоги Эффенди, Хранителя Веры бахаи.
Таким образом, для изучения отдельных законоположений Китаб-и-Акдас приходится прослеживать их развитие в различных документах. Шоги Эффенди поставил задачу систематизировать и опубликовать свод законов Китаб-и-Акдас. Он сам приложил к этому немало сил, перевел на английский язык часть оригинала, составил подробный план труда, названный им "Краткий обзор и свод законов", а также комментарии к тексту. В 1973 году, к столетию со дня завершения Бахауллой Китаб-и-Акдас, Всемирный Дом Справедливости опубликовал под названием "Краткий обзор и свод законов и постановлений Китаб-и-Акдас" фрагменты этой книги, переведенные Шоги Эффенди, вместе с комментариями (20).
ОСНОВНЫЕ ЗАКОНЫ КИТАБ-И-АКДАС
Далее речь пойдет о некоторых сферах жизни людей, в которых общиной бахаи уже применяются соответствующие законы, установленные в Китаб-и-Акдас. Это поможет получить некоторое представление о предписаниях Бахауллы, а также наглядно выявить три ранее упомянутые особенности указанных законов.
МОЛИТВА И МЕДИТАЦИЯ
Одним из важнейших обязательных предписаний Бахауллы, обращенных к верующим, является ежедневная молитва и медитация. Сборники молитв Бахауллы и Абдул-Баха существуют на многих языках; на английском языке издана книга в 300 страниц, целиком состоящая из текстов для медитаций Бахауллы. Эти книги служат основой духовной жизни бахаи.
Помимо общего предписания молиться и предаваться медитациям, Бахаулла указал также особую молитву, которую каждый верующий, достигший зрелости, обязательно должен читать ежедневно (21). Эта молитва существует в трех вариантах; верующий волен выбрать один из них. Вот текст Краткой обязательной молитвы. Время для ее чтения - с полудня до захода солнца:
"Свидетельствую, о мой Боже, что Ты сотворил меня, дабы я познал Тебя и поклонялся Тебе. Исповедаю в сей час бессилие свое и Твою мощь, скудость свою и Твое обилие.
Нет Бога, кроме Тебя, Помощника в опасности, Самосущного" (22).
ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ АЛКОГОЛЯ И НАРКОТИКОВ
Бахаулла учил, что употребление алкоголя, а также наркотиков или галлюциногенов оказывает вредное воздействие на высшие физические функции и снижает умственные способности, а это, в свою очередь, препятствует духовному развитию. Бахаи запрещено употреблять их в каком бы то ни было виде. Единственное исключение - это предписание врача, но оно должно ограничиваться только теми случаями, когда иного способа лечения не существует. Других запретов, касающихся употребления пищи или напитков, учение бахаи не налагает. Курение, например, не возбраняется, хотя и признается достойным осуждения как привычка, пагубная для телесного здоровья и, зачастую, неприятная для окружающих (23).
ПОСТ
Подобно другим религиям Откровения, учение бахаи предписывает пост как средство, помогающее дисциплинировать душу. Бахаулла повелел всем взрослым бахаи раз в год соблюдать девятнадцатидневный пост, то есть воздерживаться от пищи каждый день с восхода до заката солнца. Период поста приходится по календарю бахаи на месяц Ала (что значит Величие) и длится со 2 по 21 марта включительно. Этот месяц предшествует Новрузу, то есть Новому году, совпадающему у бахаи с днем весеннего равноденствия. Период поста рассматривается, соответственно, как время духовного возрождения и подготовки к новым трудам. В Китаб-и-Акдас, однако, указывается, что от необходимости соблюдать пост освобождаются кормящие матери, беременные женщины, престарелые, больные и те, кто находится в пути, занят тяжелым трудом, а также дети младше пятнадцати лет (24).
ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ ЗЛОСЛОВИЯ
Помимо предписаний для верующих, как индивидов, Бахаулла оставил множество законов и правил, имеющих отношение к общинной жизни. Так, Бахаулла признавал крайне пагубным для душевного здоровья злословие, склонность осуждать ближних: "Злословие гасит свет сердца и губит жизнь души" (25). Злословие есть осуждение ближнего в присутствии третьего лица, будь то со злым умыслом или без такового. Члену общины бахаи позволено принести жалобу на чьи-либо действия (без широкой огласки) в Местное Духовное Собрание, предоставив дальнейшее решение вопроса на усмотрение этого органа, самому же верующему надлежит воздерживаться впредь от разговоров на эту тему.
БРАК
Брак рассматривается законом бахаи одновременно и как духовный, и как общественный институт. Брак затрагивает интересы не только самих супругов и их детей, но и родителей, дедушек и бабушек, внуков и прочих родственников мужа и жены. Более того, брак влияет (по крайней мере, в здоровом обществе должен влиять) на все прочие социальные связи в ближайшем окружении супругов. По этой причине Бахаулла указывал на необходимость для супругов изучить характер друг друга, чтобы по легкомыслию не допустить ошибки в выборе партнера по брачному союзу. Член общины бахаи, желающий вступить в брак, должен заручиться согласием своих родителей, а также родителей будущей жены или мужа (вне зависимости от того, принадлежит ли она или он к общине бахаи). Бахаи не придерживаются бытующей на Востоке традиции, согласно которой невесту для сына или жениха для дочери выбирают родители. Но, в противовес современным западным традициям, вступающим в брак не предоставляется полная свобода выбора, ибо в действительности их решение затрагивает интересы многих людей. Молодые должны принять во внимание мнение родителей, на которых последствия принятого детьми решения могут сказаться самым серьезным образом (26).
Вера бахаи предписывает до заключения брака хранить целомудрие, ибо сексуальный инстинкт дан человеку для рождения детей и укрепления семейных уз. В браке супруги должны сохранять безусловную взаимную верность. Этому требованию придается большое значение. Брак никоим образом не является обязательным для бахаи, но настоятельно рекомендуется и назван "твердыней благополучия". Безбрачие не считается добродетелью, а, напротив, относится к разряду нежелательных ограничений (27).
У бахаи отсутствует установленный ритуал заключения брака. Обряд может быть предельно простым. Единственное требование - обмен клятвами: "Мы будем все, воистину, следовать воле Божией". Обряд проводится с ведома Духовного Собрания, удостоверившего согласие родителей, и с участием назначенных им свидетелей. Церемония обычно завершается чтением молитв, выбранных невестой и женихом, и музыкой.
УСЛОВИЯ РАЗВОДА
Учением бахаи развод допускается, но не одобряется. Считается, что обычные трудности семейной жизни "очищают характеры" супругов и укрепляют брачный союз, который можно сравнить с кирпичиком в здании общества. При этом признается, что из-за несовместимости характеров в семейной жизни могут возникнуть непреодолимые трудности. В случаях, когда отчуждение между супругами доходит до такой степени, что заходит речь о разводе, законом бахаи предусмотрен так называемый "год ожидания", то есть год раздельной жизни супругов. Этот период необходим для того, чтобы супруги имели возможность воспользоваться советами окружающих и предпринять попытки уладить конфликт и таким образом сохранить союз. Любая из сторон может обратиться за помощью в Местное Духовное Собрание. Члены Местного Духовного Собрания встречаются с обоими супругами и выясняют, готовы ли они сделать попытку к примирению. Если примирение представляется невозможным, Духовное Собрание назначает дату, от которой отсчитывается "год ожидания". К указанному времени супруги обзаводятся раздельным жильем.
В течение "года ожидания" Духовное Собрание пытается помочь паре преодолеть возникшие трудности; при этом не исключается и помощь специалистов. По закону бахаи развод может быть получен не раньше, чем истечет "год ожидания".
Подобную практику можно было бы назвать "лечением для семьи". Брак, когда он "болен", лечат щадящими средствами, предоставляя "семейному организму" возможность собраться с силами и одолеть недуг.
НЕУЧАСТИЕ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ДВИЖЕНИЯХ
По мнению Бахауллы, чрезвычайно важным законом Веры бахаи является полный отказ от участия в каких бы то ни было политических движениях. Казалось бы, сторонники Веры бахаи, ратующие за благо всего человечества, во имя осуществления этих целей должны участвовать во всевозможных политических акциях. В жизни дело обстоит иначе. Бахаи разрешено участвовать в выборах и голосовать за любого кандидата, который, как подсказывает им совесть, способен принести наибольшую пользу обществу. Верующие могут также занимать государственные посты, не связанные с политической деятельностью. Но бахаи не имеют права присоединяться к каким бы то ни было партиям и движениям (28).
Объяснение этому следует искать в одном из основополагающих принципов вероучения бахаи, а именно в убежденности, что в наши дни для всех народов и государств нет более важной задачи, чем достижение единства человечества. Лишь восхождение человеческой цивилизации на эту новую ступень, как учил Бахаулла, откроет дорогу для подлинного социального прогресса: "Благоденствие, мир, спокойствие наступят лишь тогда, когда будет установлено прочное единство" (29). Бахаулла полагал, что политические движения по самой своей сути разделяют людей, противопоставляя их друг другу. Они неспособны служить общим интересам всего человечества. Любые политические средства, как указывал Бахаулла, будь то национального, расового, культурного или идеологического толка, ограниченны и несовершенны.
Принцип невмешательства в политику не препятствует тому, чтобы бахаи занимали определенную позицию в отношении некоторых спорных вопросов чисто социального или нравственного характера - при условии, что эти вопросы не становятся предметом политических дискуссий. В течение многих лет последователи Веры бахаи играют весьма заметную роль в решении таких социальных вопросов, как достижение расового равенства и искоренение дискриминации.
Принцип неучастия в политике тесно связан, и идеологически, и на практике, с принципом лояльности по отношению к властям. Бахаулла призывал своих сторонников повиноваться правительству, находящемуся в настоящее время у власти, и воздерживаться от каких-либо попыток ослабить или свергнуть его. При смене правительства, придерживаясь все того же принципа верности властям, бахаи должны стать лояльными подданными новой администрации. Такая позиция как нельзя лучше согласуется с требованием невмешательства в политику (30).
СОВЕЩАТЕЛЬНОСТЬ - ОСНОВНОЙ ПРИНЦИП ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ БАХАИ
В основу всех законов и общественных структур Веры бахаи положен принцип коллективного принятия решений, известный под названием "совещательность". Имеется в виду откровенный, но доброжелательный обмен мнениями с целью выяснения истины и достижения подлинного согласия. Не будет преувеличением сказать, что каждый приверженец религии бахаи проходит школу "совещательности". Приведем высказывание по этому поводу Шоги Эффенди:
"Принцип совещательности, который является одним из основных законов Структуры управления, следует применять ко всем видам деятельности Бахаи, затрагивающим коллективные интересы Веры, ибо именно посредством сотрудничества и постоянного обмена идеями и мнениями можно наилучшим образом защитить и обеспечить интересы Дела. Личной инициативы, способностей и изобретательности, - хотя без них и не обойтись, - ни в коей мере не достаточно для выполнения задачи такого грандиозного размаха, если за ними не стоит богатство коллективного опыта и мудрость группы людей" (31).
Не менее важная роль отводится принципу совещательности в семейной жизни бахаи, в особенности в отношениях между мужем и женой. Верующим рекомендуется во всех случаях, когда это представляется разумным, искать совета у других, даже в своих личных делах. Всемирный Дом Справедливости, однако, предостерегает:
"Следует помнить - целью любого совместного обсуждения Бахаи является поиск решения проблемы, что отличает его от популярных в наши дни среди определенных слоев общества групповых действ, участники которых полностью обнажают свою душу, подобно тому, как это делается на исповеди, запрещенной Верой... Нам запрещено исповедоваться кому бы то ни было в своих грехах, проступках... подобно членам некоторых религиозных сект. Но если у нас появится желание признать свою неправоту или свои недостатки, покаяться или попросить прощения, никто не запрещает нам так поступить" (32).
Ниже мы приводим широко известный отрывок из сочинений Абдул-Баха, ставший рабочим документом для Национальных и Местных Духовных Собраний бахаи, руководством по практическому применению принципа совещательности:
"Первое условие - это абсолютная приязнь и согласие среди членов Собрания. Они должны быть полностью свободны от отчужденности и являть собой Единство Божие, ибо они суть волны одного моря, капли одной реки, звезды одних небес... После этого следует им с величайшей преданностью, обходительностью, достоинством, тщанием и сдержанностью приступить к выражению своих точек зрения. В каждом вопросе они должны отыскать истину и не настаивать на своем, ибо упорное отстаивание своих взглядов приведет в конечном счете к несогласию и пререканиям; истина же останется сокрытой. Уважаемым членам следует со всей откровенностью излагать свои мысли, причем ни в коем случае недопустимо умаление одним мнения другого; напротив, следует спокойно изложить то, что истинно, а в случае возникновения разногласий должна возобладать точка зрения большинства и все должны подчиниться и покориться большинству. Непозволительно также для любого из досточтимых членов несогласие с каким бы то ни было из принятых ранее решений, даже если оно неверно, или осуждение этого решения, будь то на Собрании или после него, ибо подобная критика может стать препятствием для воплощения любого решения в жизнь... Если приложат они усилия к выполнению этих условий, снизойдет на них Благодать Святого Духа, и Собрание сие станет средоточием Небесного блаженства, и сонм подтверждений свыше будет в помощь им, и день за днем дано им будет принимать новые излияния Духа" (33).
Еще одна интересная особенность деятельности Духовных Собраний бахаи - это сознательное стремление к единодушию. Принятие решений большинством голосов - мера вынужденная, далекая от совершенства:
"Идеальный вариант завершения совета у бахаи - принятие единодушного решения. Когда это не представляется возможным, должно проводиться голосование ... Как только решение принято, оно становится решением всего Собрания, а не только тех членов, которые оказались в большинстве" (34).
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Рассмотренные нами предписания и другие основополагающие законы и организационные принципы Веры бахаи составляют прочный духовный фундамент, на котором покоится здание новой религии. Некоторые, возможно, полагают, что приверженцы религии, цель которой - достижение единства человечества и создание нового мирового сообщества, основанного на началах справедливости, - это люди, далекие от реальности жизни. Разумеется, в Вере бахаи заключена мечта человечества, и часть сторонников этой веры можно было бы причислить к разряду мечтателей. Но с другой стороны, все они сознают, что их цели недостижимы без самоотверженных усилий и жертв как каждого из нас, так и общества в целом.
Бахаи полагают, что условием построения Нового Миропорядка и мировой цивилизации является новый образ жизни, который позволит дисциплинировать человеческую природу и направить силы человека на выполнение Божественных задач, стоящих перед родом людским. Нововведения должны коснуться как частной жизни, так и устоев общества. Необходимо вернуть институту брака роль опоры цивилизации. В жизнь личности следует привнести духовность; помогут этому ежедневные молитвы, медитации, служение ближним. С укоренившимися в обществе порочными привычками, такими, как злословие, разрушающими самые основы человеческого общежития, необходимо покончить. Людям надлежит отказаться от бесплодной траты времени и усилий, каковой является участие в политических движениях; вместо этого они должны учиться сотрудничать и совместно вырабатывать решения. Должны возникнуть новые общественные структуры, характерной чертой которых будет значительно более активное участие в них широких масс. То, что общество до сих пор не подчинилось необходимой (и неизбежной) дисциплине, а также не ввело упомянутые новые структуры, бахаи объясняют склонностью людей выдавать желаемое за действительное и ждать, что мировые проблемы решатся сами, по мановению свыше. Бахаулла говорил об этом:
"Тот, кого Бог наделил проницательностью, с готовностью подтвердит, что правила, установленные Богом, суть высшие средства для поддержания порядка в мире и обеспечение безопасности народов. Отвергающий их будет назван среди жалких и недалеких. Воистину, Мы заповедали вам не поддаваться дурным страстям и порочным желаниям и не преступать границ, очерченных Пером Величайшего, ибо се есть дыхание жизни для всякого сотворения. ...
О народы мира! Знайте же наверное, что заповеди Мои суть светильники Моего кроткого провидения средь слуг Моих и ключи милосердия Моего для Моих созданий. ... Когда бы человек вкусил сладости речей, кои уста Всемилостивого пожелали изречь, он отверг бы все богатства земли, будь они в его власти, дабы защитить истину хотя бы одной из Его заповедей, воссиявших на восходе благодетельной заботы Его и кроткой доброты" (35).
Приверженцы различных религий издавна объединялись в общины. Ранние этапы истории Буддизма, Христианства и Ислама свидетельствуют о том, как происходило формирование многотысячных общин верующих, которых сплачивало единство религиозных воззрений. В основе общинной жизни лежали принципы установления веры, провозглашенной ее основоположником. По мере того, как общины развивались и на деле доказывали свою способность удовлетворять духовные запросы верующих, число их членов росло. Общины насчитывали уже миллионы приверженцев. Со временем на их основе создавались новые государства, формировались новые культурные традиции.
Такова была роль религии уже на ранних, примитивных стадиях развития цивилизации. В своем широко известном труде "Город в мировой истории" философ и социолог Льюис Мамфорд так описывает ранние формы совместных поселений людей:
"...им приходится сталкиваться не только с повседневными нуждами, но и с явлениями мистическими; они сопричастны иной, исполненной высшего смысла жизни; при этом их сознание охватывает прошлое и грядущее, постигая изначальную тайну рождения и конечную тайну смерти, заглядывая по ту сторону земного существования. В ходе развития города добавляется и многое другое, но первопричиной его появления, при наличии материальных условий, являются именно эти факторы. В незапамятные времена люди собирались вместе возле гробницы или раскрашенного идола, сходились у большого камня или в священной роще, и этот обычай положил начало различным гражданским институтам: от храма до астрономической обсерватории, от театра до университета" (1).
Процесс формирования общины у бахаи продвинулся уже довольно далеко. В первый век существования веры община была замкнута в границах Персии. Немногочисленные верующие, подвергавшиеся жестоким гонениям, с трудом могли проводить в жизнь учение основателя своей религии. Однако по мере того как под руководством Шоги Эффенди выполнялись программы распространения веры, а в особенности, когда эта деятельность стала приобретать всемирный размах, все более очевидной становилась способность общины бахаи служить прообразом нового устройства мира. Будет ли Вера бахаи вдохновляющей и созидательной силой, содействующей, подобно другим Богооткровенным религиям, прогрессу цивилизации, покажет только время. Необходимо только отметить, что в результате активной деятельности сторонников этой веры за прошедшие сто сорок лет появилась на свет и стремительно развивается Всемирная община бахаи. Давая оценку Вере бахаи, не следует упускать из виду этот немаловажный факт.
Как указывалось ранее, община бахаи имеет богатое духовное наследие. История веры, начавшаяся в 1844 году, - это история мученичества и самопожертвования, подвигов и драматических коллизий, и ее без преувеличения можно назвать героической. В Откровении бахаи заложена мощная созидательная сила: учение Бахауллы охватывает самые разнообразные стороны жизни и исследует многие насущные вопросы, волнующие человечество в наши дни. Едва ли у кого-нибудь возникнет также сомнение в том, что административный строй Веры бахаи является выдающимся достижением. Он заслуживает такой оценки, ибо в нем наглядно проявляется безупречное соответствие его принципов целям этой религии, а созданные в его рамках институты веры оказываются идеальным воплощением планов ее основателя. Если считать историю, учение, административный строй бахаи наследством, завещанным Бахауллой, то приходится признать, что новая вера вступила в жизнь, имея прочное основание.
Как распорядились этим достоянием наследники Бахауллы? Каково то сообщество, которое к настоящему времени они сумели создать, вдохновляясь примером героев веры, постигая истины, открытые основателем их религии, стремясь строить жизнь общины и ее административную структуру на основе духовных принципов, разработанных Бахауллой и его преемниками?
Представляется целесообразным начать обзор с указания численности общины и динамики ее роста со времени основания. Точные статистические данные, к сожалению, отсутствуют. Община насчитывает три с лишним миллиона человек [Авторы приводят данные в 1985 г. В настоящее время Всемирная община бахаи насчитывает около шести миллионов человек (прим. ред.)], из которых приблизительно половина принадлежит к двум крупнейшим национальным общинам: индийской и иранской. Эта цифра не столь уж велика по сравнению с другими религиозными движениями, существующими в мире (2).
Наилучшим свидетельством распространения Веры бахаи является не столько количественный, сколько экстенсивный рост общины. В наши дни существует 30 тысяч избранных Местных Духовных Собраний, действующих более чем в двухстах независимых государствах и крупных регионах; бахаи (или группы бахаи) проживают более чем в 100 тысячах населенных пунктах. По сведениям Всемирной общины бахаи, в ее составе имеются представители двух с лишним тысяч малых этнических групп и племен, многие из которых живут в самых отдаленных уголках земного шара: на островах Тихого океана, в Заполярье, в затерянных поселениях джунглей, на высокогорьях Анд. Национальные Духовные Собрания, число которых достигло 148, с целью просвещения и лучшей организации вверенных их попечению общин, столь разнообразных по их этническому составу, осуществили перевод и публикацию более чем на семистах языках сборников молитв и иной религиозной литературы.
Многонациональный состав общины, широкий размах ее деятельности, высокая организованность на столь ранней стадии существования веры - все это является свидетельством выдающихся успехов относительно небольшого религиозного сообщества. Высок авторитет общины бахаи в глазах гражданских властей. Бахаи никоим образом не уходят от проблем "мира сего" и не умаляют значения институтов управления обществом. Они считают необходимой предпосылкой своей деятельности всестороннее сотрудничество с гражданскими властями. В ходе выполнения своих широкомасштабных планов развития и распространения веры Духовные Собрания, как на местном, так и национальном уровне, постоянно стремятся добиться официального признания. Результатом этих усилий стала легализация административных органов Веры бахаи в большинстве стран, где таковые органы учреждены. Брак, заключенный по обряду бахаи, признается гражданским законодательством многих стран. В различных частях земного шара работодатели, администрация школ и правительственных учреждений постепенно начинают признавать религиозные праздники бахаи, ставя их один ряд с праздниками других великих мировых религий.
Постоянно повышается статус, присвоенный Всемирной общине бахаи Советом по экономическому и социальному развитию Организации Объединенных Наций. Представители Всемирной общины бахаи принимают участие во многих международных конференциях, созываемых различными органами и представительствами ООН. Участвуя в подобных мероприятиях, бахаи стремятся к достижению всеобщего согласия; кроме того, это дает им возможность ознакомить широкую общественность с идеалами своей веры, главный принцип которой - стремление к благу всего человечества (3).
Немало делается для того, чтобы как можно больше людей во всех концах земли узнали о новой вере и основах ее учения. Во многих странах действуют издательства, выпускающие и распространяющие самую разнообразную литературу, касающуюся Веры бахаи: от собраний трудов Бахауллы до научных комментариев, популярных книг, еженедельных газет, журналов. Широко используются и другие средства массовой информации: кино, телевидение, в том числе региональное, радио, газеты и объявления, брошюры, плакаты, учебники, курсы заочного обучения, выставки, лекции, зимние и летние школы. Бахаи при этом стремятся к тому, чтобы Послание Бахауллы дошло, в конечном итоге, до всех людей земли.
Особенно важную роль в просветительской деятельности общины сыграл один из институтов Веры бахаи - Дом Поклонения. В наши дни Дома Поклонения имеются на всех континентах, приобретено множество земельных участков для будущего строительства зданий, которым предстоит стать средоточием общинной жизни бахаи. Со временем вокруг Домов Поклонения вырастут школы и колледжи, общежития, дома престарелых, административные центры. Дома Поклонения открыты любому человеку, какую бы веру он ни исповедовал (а также людям, не принадлежащим ни к одной из конфессий), ибо являются местом, где можно поклониться единому Богу. Богослужения бахаи можно назвать универсальными, так как они заключаются в чтении молитв и отрывков из Священных Писаний различных религий мира, при этом не произносятся проповеди и не исполняются какие-либо специфические обряды, присущие только Вере бахаи. Тексты часто кладутся на музыку и исполняются обученным хором a cappella. Единственная обязательная архитектурная особенность Домов Поклонения - девятигранная форма внутреннего помещения и наличие купола, в чем проявляется признание всех религиозных традиций. Символично то, что люди входят в храм через разные двери, но затем сходятся вместе, чтобы поклониться единому Создателю.
В архитектуре Домов Поклонения воплощается отношение последователей Веры бахаи к окружающему их обществу. Храмы представляют собой открытые светлые помещения. Их композиция и убранство наглядно отражают идею бахаи о единстве в многообразии. "Материнский Храм Запада" (Вилметт, штат Иллинойс) по замыслу архитектора являет собой слитые воедино разные архитектурные традиции и символику всех великих Богооткровенных религий. Приведем слова архитектора храма:
"Если все религии освободить от искусственных наслоений, то перед нами предстанет сама гармония. В наши дни, однако, религия настолько поражена суевериями и домыслами, что стать чистой и незапятнанной она сможет, если только примет новую форму. То же относится и к архитектуре...
Согласно общему замыслу, новый храм в символической форме выражает великую идею Бахаи о единстве - общности всех религий и всего человеческого рода. Конфигурация здания отражает единство Вселенной, а сложный рисунок пересекающихся окружностей символизирует принцип слияния всех религий" (4).
В архитектуре Домов Поклонения также находит выражение свойственный общине бахаи оптимизм. Бахаи твердо убеждены, что со временем большая часть человечества станет следовать учению Бахауллы. Они верят, что углубляющийся всеобщий кризис станет тем фактором, который побудит людей всего мира задуматься о поисках истины, и если до человечества будет донесено Послание об Откровении Бахауллы, то ряды его последователей станут непрестанно пополняться за счет тех, кто ищет духовного руководства. Открытость архитектуры храма, слияние в проекте различных стилей, богослужения, из которых исключены как проповеди, так и привычный церковный ритуал, - все это убедительно отражает радостную устремленность в будущее.
При нынешнем положении вещей такой оптимистический настрой представляется вполне оправданным. Вера бахаи ныне одна из наиболее быстро растущих религий мира. В апреле 1979 года Всемирный Дом Справедливости объявил о том, что последний из серии широкомасштабных планов распространения веры, а именно Пятилетний план, к выполнению которого приступили в 1974 году, успешно завершен. Во многих случаях намеченные рубежи были превзойдены. Это прежде всего относится к возросшему количеству Духовных Собраний и центров веры. Отмечалось, что численность верующих за пять лет возросла более чем на сорок процентов.
В предшествующий девятилетний период (за время предыдущего плана) наиболее быстрый рост общины бахаи был отмечен в Африке и Латинской Америке, на этот же раз лидерство перешло к общинам бахаи в Азии и на островах Тихого океана. Вдохновленный такими результатами, Всемирный Дом Справедливости объявил о том, что незамедлительно приступает к выполнению нового Семилетнего плана, рассчитанного до весны 1986 года (5). К 1983 году, когда представители бахаи всего мира собрались в Хайфе на свой всемирный съезд, выполнение нового плана уже шло с опережением поставленных целей.
Мы вкратце ознакомились с данными, представляющими численность бахаи, а также с особенностями роста и укрепления общины. Изучение внутренней жизни общины сопряжено с большими трудностями. Наиболее логичным представляется обратиться для этого к опыту самих членов общины. Каким образом человек принимает Веру бахаи? Что переживает человек, ставший в наши дни бахаи?
Разумеется, ответы на эти вопросы неоднозначны. Более того, по-видимому, существенные различия культурно-географического характера служат причиной некоторых расхождений в рассказах бахаи из разных общин. При всем том история Веры бахаи, религиозное учение, постепенно воплощающийся в жизнь Административный Порядок по сути своей одинаковы во всех общинах и неизменно вызывают горячий отклик у всех принявших эту веру, к какой бы национальности они ни принадлежали.
К духовному облику верующего-бахаи Всемирный Дом Справедливости предъявляет следующие требования:
"Главным побудительным мотивом должно быть принятие Божественного Откровения и признание Посланника Господа. Тот, кто объявляет себя бахаи, должен проникнуться красотой учения и всем сердцем откликнуться на любовь Бахауллы. Тому, кто хочет принять Веру, не обязательно глубоко знать все богословские аргументы, ее историю, законы и принципы. Однако человеку, в душе которого зародилась искра веры, необходимо познакомиться с жизнью и учением основоположников данной религии, а также иметь общее представление о законах, которые ему придется соблюдать, и об администрации, которой верующим надлежит подчиняться" (6).
Для тех, кто родился и вырос в семье бахаи, процедура формального принятия веры чрезвычайно проста. Учение бахаи отвергает авторитарные методы воспитания, поэтому к детям относятся, как к членам общины. Они наравне со взрослыми отмечают все знаменательные даты и участвуют в Праздниках общины, изучают историю веры и учение Бахауллы, а также все другие мировые религии. В них воспитывают стремление сообразовывать свою жизнь с принципами веры, разумеется, в той мере, в какой это доступно для их возраста (7). То, что вероучение бахаи обращено к актуальным проблемам жизни общества, без сомнения, побуждает юношество продолжать свой духовный и интеллектуальный поиск, оставаясь под сенью веры. Тем не менее молодые люди вольны, при желании, выйти из общины. По достижении совершеннолетия (в общине бахаи это пятнадцатилетний возраст) подростки принимают на себя полную ответственность за свое духовное развитие. Приблизительно в то же время они объявляют о том, считают ли они себя бахаи и намерены ли по-прежнему принимать участие в жизни общины.
Что касается тех, кто принимает Веру бахаи в зрелом возрасте, то обычно такое решение является следствием тесного общения с верующими. Широкая просветительская деятельность общины привлекает множество людей, желающих получить дополнительные сведения о новой религии из уст самих верующих. На организуемых для небольших групп учебных занятиях или на официальных презентациях все интересующиеся Верой бахаи могут получить достаточно подробные сведения об учении и целях, которые ставит перед собой община. Нередко после этого интересующийся верой либо сам осведомляется об условиях вступления в общину, либо бахаи предлагают ему обдумать такую возможность. Те, кто пожелает принять веру, обращаются в Местное Духовное Собрание; если члены данного органа сочтут, что будущий бахаи принял свое решение сознательно и ответственно и готов руководствоваться в жизни учением Бахауллы, то принятие в общину можно считать состоявшимся. Такого рода событие не сопровождается каким-либо ритуалом или принятием обетов, но, как правило, празднуется в дружеском кругу.
Новый член общины бахаи оказывается вовлеченным одновременно в два процесса: во-первых, он начинает заниматься собственным духовным совершенствованием; во-вторых, вместе со своими единоверцами участвует в практической деятельности, направленной на претворение в жизнь идеалов, провозглашенных Бахауллой. Молитвы, медитации, пост в установленные дни, воздержание от наркотиков и алкоголя, отказ от привычки осуждать ближних и злословить - таковы основные элементы предписываемой самодисциплины. Кроме того, община бахаи, как правило, осуществляет долговременную программу распространения веры, требующую согласованных усилий и неустанного труда верующих. Постоянное участие членов общины в ее практических делах является важной отличительной особенностью жизни бахаи.
Духовная дисциплина для бахаи так же необходима, как и практическая деятельность в рамках общины, ибо вероучение бахаи особое место отводит служению. Бахаулла учил, что через служение природа человека выражает себя наиболее полно. Духовный рост, раскрытие внутреннего потенциала сопряжены со служением делу объединения человечества. Цель духовной дисциплины состоит в том, чтобы освободить душу человека от забот о собственном "я", что углубит его чувство общности со всеми людьми и направит его энергию на поиски возможностей служить ближним. Деятельность общины бахаи как нельзя лучше удовлетворяет потребность верующих в подобного рода служении. Ввиду отсутствия духовенства жизнь общины организована таким образом, что всем верующим необходимо активно участвовать в делах общины.
Особое значение придается участию в деятельности, связанной с распространением веры. Бахаулла говорил, что наиболее полезным служением в наши дни является "проповедь завета Божиего" (8). От каждого бахаи требуется взять на себя труд донести весть об Откровении Бахауллы до всех, кто, по их мнению, готов его принять. Абдул-Баха предупреждал, что время на исходе. Кризис, охвативший современное общество, будет углубляться, вызывая все большие страдания людей и, в конечном итоге, приведет к тому, что существующие формы человеческого общежития распадутся. Общины бахаи должны явить альтернативные формы организации жизни общества. Для этого необходимо, чтобы во всех странах многократно возросло число людей, откликнувшихся на призыв Бахауллы и стремящихся воплотить его учение в жизнь (9).
Неудивительно, что вновь пришедшие в общину члены, как правило, делают все возможное, чтобы достойным образом откликнуться на этот призыв. Они обрели опору и смысл жизни и спешат поделиться этими благами с ближними. Однако несмотря на то, что распространению веры придается такое большое значение, на прозелитизм наложен строжайший запрет (10). Бахаи стараются привести ближних к своей вере, не вторгаясь при этом в их частную жизнь и не нарушая обычаев страны, в которой живут. Как показывает опыт, способы решения этой задачи могут быть самыми разнообразными, в зависимости от обстановки в конкретной стране и национальных особенностей характера людей.
Говоря о деятельности бахаи по распространению веры, трудно делать какие-либо обобщения. В большей части стран Запада как отдельные верующие, так и семьи бахаи распространяют свою веру в обычной повседневной жизни: в беседах с соседями, друзьями, сотрудниками; во время различных общественных мероприятий, учебных занятий и отдыха. Немалые возможности открываются на Праздниках и прочих встречах бахаи, куда приглашаются не только члены общины, но и все желающие. В других регионах земного шара широкая общественность проявляет значительно больший интерес к религии, чем на Западе, и в обсуждение новых духовных учений вовлекаются целые общины. В Центральной Африке и Южной Америке ряды верующих значительно пополнились за дни пребывания там групп бахаи, устраивавших музыкальные и театральные представления, проводивших беседы и учебные занятия, посвященные основам вероучения. В некоторых случаях занятия организовывались по инициативе слушателей. Бахаи Северной Америки получали приглашения выступить перед темнокожими прихожанами в церквах южных штатов, рассказать об Откровении бахаи во время сходок индейцев в канадских прериях. В колледжи и университеты Северной Америки, Индии, молодых государств Тихого океана, островов Карибского моря нередко приглашают ученых, исповедующих Веру бахаи, для чтения лекций по основам своего вероучения.
Однако самый распространенный способ привлечения новых сторонников вероучения Бахауллы - это "встречи у очага". Это название возникло в среде первых бахаи в Монреале (Канада), хотя подобные встречи устраивались бахаи и раньше в других городах (11). Речь идет о регулярных занятиях, проводимых в частных домах, на которые приглашается несколько человек друзей и знакомых. Благодаря этому в общину было привлечено достаточно много неофитов. Беседы в узком кругу позволяют слушателям изучить основные концепции, законы и богословские доктрины веры в приемлемом для их восприятия темпе, не выставляя напоказ свои личные духовные искания перед посторонними, не привлекая внимания, как это бывает во время массовых собраний. Кроме того, такой способ привлечения новых верующих укрепляет дружеские связи, которые помогают затем новообращенным освоиться и найти свое место в общине.
Деятельность пионеров - особый род проповеднической деятельности бахаи. Религия бахаи не имеет духовенства; отсутствуют, соответственно, и профессиональные миссионеры, которые несли бы учение бахаи в те уголки земли, где население с ним еще не знакомо. Своим распространением Вера бахаи обязана не миссионерам, а инициативе тысяч своих последователей, которые, в одиночку или семьями, оставляют свой дом и переселяются в новые места. Пионеры сами зарабатывают себе на жизнь, а распространению веры посвящают свободное от профессиональной деятельности время. Люди меняют работу, продают свои дома, подыскивают новое жилье, овладевают иностранными языками, решают множество других бытовых проблем - и все это с одной целью: принести учение бахаи еще в один город, область, край.
Деятельность пионеров может быть связана также с переездом в другую страну, где Вера бахаи еще не пустила корни. В каждый из широкомасштабных планов распространения веры Всемирным Домом Справедливости включается список стран, нуждающихся в помощи добровольцев из-за рубежа, и определяется, сколько требуется пионеров. Во многих случаях ставятся определенные задачи перед различными национальными общинами; нередко в определенную страну или регион призываются добровольцы сразу из трех-четырех стран. В результате, в определенную местность в Финляндии или на Гаити могут прибыть бахаи из Ирана, Франции, Японии и Соединенных Штатов. Независимо от того, какую конкретную помощь в состоянии оказать новоприбывшие, пригласившая их община получает возможность наблюдать, как воплощается в жизнь принцип "единства в многообразии" (то же относится, без сомнения, и к пионерам, прибывшим из-за рубежа).
Такого рода акции, как и все прочие виды деятельности общины бахаи, целиком и полностью зависят от инициативы и чувства ответственности каждого верующего. Члена общины никто не контролирует. Он решает сам, в чем состоят его обязанности, связанные с распространением веры. Духовные Собрания могут вмешаться, если деятельность того или иного бахаи почему-либо вызывает у них возражения, но само участие в распространении веры - это исключительно дело совести верующего. То же самое можно сказать и о деятельности пионеров, считающейся у бахаи весьма почетной. Членов всех местных общин бахаи ежемесячно уведомляют о том, где ждут пионеров и странствующих учителей. Такого рода сведения бахаи получают на Праздниках Девятнадцатого Дня, конференциях или из разнообразных печатных материалов, издаваемых общиной. Решение откликнуться на призыв зарождается в сердце верующего или принимается сообща всей семьей. Затем пионер или семья пионеров обращается в соответствующий административный институт веры для получения сведений о конкретных задачах и проектах.
Финансирование многочисленных программ бахаи также основано на принципе добровольности. В начале года (по календарю бахаи) все Местные и Национальные Духовные Собрания принимают решения относительно бюджета. В бюджете предусмотрены средства, необходимые для проведения запланированных на данный год проектов (это может быть деятельность по распространению веры, приобретение собственности, программы развития), а также административные издержки и средства для покрытия различных общинных нужд. Затем финансовый план общины, равно как и сведения о потребности в пионерах и странствующих учителях, доводятся до местных бахаи. Целенаправленный "сбор пожертвований", к какому нередко прибегают разного рода религиозные и благотворительные организации, в общине бахаи не разрешен. Допускаются лишь призывы самого общего характера, обращаться к кому-либо непосредственно запрещено. Все взносы делаются добровольно. Шоги Эффенди резко осуждал любые действия, в которых можно усмотреть психологическое давление на верующих (12). Более того, о взносе, сделанном верующим, известно только ему самому, его семье и казначею того органа, который принял пожертвование.
Возможность делать пожертвования в Фонд рассматривается в среде верующих как духовная привилегия, даруемая тем, кто принял учение Бахауллы. Соответственно, пожертвования от людей, не являющихся членами общины, не принимаются. Бывали случаи, когда благотворители-небахаи настаивали на том, чтобы Духовное Собрание приняло пожертвование на ту или иную заинтересовавшую их программу. В таких ситуациях бахаи призывают дарителя вложить предложенные средства в какие-либо общественные благотворительные фонды. Администрация бахаи и сама вкладывает в упомянутые фонды анонимные пожертвования. Институты бахаи могут принимать и использовать посторонние пожертвования лишь в тех случаях, когда речь идет о программах, направленных на удовлетворение социальных, материальных и духовных потребностей общества в целом. Таким образом, у верующих бахаи укрепляется чувство ответственности и личной заинтересованности в начинаниях общины (13).
Система управления делами общины бахаи также предоставляет верующему богатые возможности для воплощения идеала служения. Тот факт, что Вера бахаи является религией без духовенства, производит глубокое впечатление на неофитов. Новообращенные вскоре осознают, что вступили не в ряды церковной паствы, а именно в общину. На членов общины возлагаются не только скромные вспомогательные функции - верующие участвуют в выработке и принятии решений, в планировании, могут официально представлять общину.
Новообращенные члены общины вскоре обнаруживают, что приняли веру, которая находится на этапе своего становления. Им не только предоставляются обширные возможности для творчества (в достаточно просторных рамках, обозначенных учением бахаи и под руководством Всемирного Дома Справедливости); но от них и ждут творчества, ибо для достижения высоких целей стремительно развивающейся общины насущной необходимостью являются новые формы деятельности. Способности и таланты новообращенных быстро находят себе применение. Новичку могут предложить взять на себя обучение детей, подготовить газетное объявление, войти в состав делегации к мэру города или к членам правительственной комиссии, организовать Праздник Девятнадцатого Дня, оказать помощь в подготовке региональной конференции, принять участие в концерте или театральном представлении, показать кинофильм, устроить выставку, напечатать корреспонденцию, помочь в ведении бухгалтерского учета, составить небольшую библиотеку и так далее, ибо деятельность общины многообразна. Именно поэтому, когда кто-то в общине спрашивает: "Почему мы не делаем то-то или то-то?", ответ обычно таков: "Потому что еще не нашелся человек, который бы взялся за это дело".
Отличительной особенностью общины бахаи является ее постоянная активная деятельность. В главе 8 упоминался Праздник Девятнадцатого Дня, являющий собой основу жизни местных общин бахаи. Отмечалось и большое значение, которое придается этому событию в Писании бахаи. Во время региональных и национальных съездов также предоставляются возможности для совместного обсуждения верующими дел общины. Съезды также позволяют верующим из различных регионов страны общаться между собой.
В дополнение к этому община регулярно организует различного рода конференции. Каждый широкомасштабный план распространения веры включает в себя организацию нескольких международных конференций в крупнейших центрах. На эти тщательно подготовленные мероприятия, длящиеся, как правило, три-пять дней, обычно съезжаются бахаи из разных уголков земного шара, чтобы отпраздновать последние достижения в деле распространения веры, обсудить современную обстановку и проблемы, ознакомиться с новой литературой, аудио- и видеоинформацией, другими полезными материалами. Нередко на такого рода встречах выступают Десницы Дела Божиего (см. главу 8), а также ученые-бахаи - специалисты в различных областях знания. Программа конференции также включает выступления музыкантов, артистов, а иногда и показ спектаклей. Таким образом, участники конференций получают возможность непосредственно приобщиться к различным культурам, представленным во Всемирной общине бахаи (14).
Такие конференции устраиваются на национальном и региональном уровне. Благодаря этому бахаи могут существенно расширить круг своего общения. Связанные с конференциями частые поездки также позволяют членам общины обогатить свои знания о культуре и общественном устройстве разных стран. Без сомнения, многие при этом пользуются случаем для установления личных контактов и распространения веры. Будущим пионерам такие конференции помогают преодолеть робость и безболезненно принять решение о переезде.
Ничто так не обогащает духовный и социальный опыт верующего, как принятое у бахаи паломничество. Бахаулла призывал каждого из своих последователей по меньшей мере один раз в жизни совершить девятидневное паломничество во Всемирный Центр Веры бахаи в Хайфе (Израиль). Число паломников множится. Оно возросло до такой степени, что в последние несколько лет желающим совершить паломничество приходится какое-то время ждать, пока подойдет их очередь.
Паломничество считается высшей точкой жизненного пути бахаи. Паломники прибывают в Хайфу группой, насчитывающей около восьмидесяти человек из разных уголков земного шара. В течение девяти дней группа осматривает святые места в Хайфе, Акке и окрестностях. В одиночку или в составе небольших групп паломники посещают гробницы Бахауллы, Баба и Абдул-Баха. Можно побывать в домах, где жил основатель веры во время ссылки и заключения в Святой Земле, часть дня уделить посещению Архива и осмотреть рукописи, представляющие собой письменное наследие Веры бахаи, памятные предметы, принадлежавшие вероучителям, героям и мученикам первых лет истории веры. Только здесь взору верующих предстают портреты Баба и Бахауллы (15). Тесные, зачастую дружеские связи, существующие между верующими на нынешнем, раннем этапе развития веры, наполняются здесь новым содержанием благодаря приему, который устраивает Всемирный Дом Справедливости в честь прибытия каждой группы паломников. Верующему предоставляется возможность в непринужденной обстановке пообщаться с представителями высшего института Веры бахаи.
Паломничество, как правило, оставляет неизгладимое впечатление. Бахаи верят, что человек в эти дни как никогда близок к Царствию Божиему. Говоря словами весьма почитаемого писателя-бахаи, в прошлом архидиакона англиканской церкви, Джорджа Таунсенда, Откровения Баба и Бахауллы - это Бог, "прошедший рядом с нами". В Хайфе и в Акке верующий ощущает след этого Божественного прикосновения, и это ощущение настраивает ум и сердце на глубокое восприятие основных истин Откровения бахаи.
Во время паломничества верующий может также составить себе более полное представление о всемирной общине, к которой он принадлежит. Мало кому в современном мире случается провести девять дней в тесном общении с представителями самых разных культур. Пока длится это общение, проходящее в обстановке, напоминающей о драматической истории Веры бахаи, верующий испытывает ни с чем не сравнимое чувство принадлежности к "единой мировой семье", рожденной Откровением Бахауллы. Многие бахаи после паломничества совершают поездки по другим странам, распространяя веру, встречаясь с друзьями-пионерами; для некоторых паломничество становится толчком к тому, чтобы самим отправиться в какую-нибудь страну в качестве пионеров.
Бахаулла призывал своих последователей не только приобретать этический и духовный опыт, но также изучать искусства и науки. Помимо того, что на бахаи возложена обязанность давать детям по возможности наилучшее образование, они должны использовать все доступные средства для того, чтобы повышать собственный образовательный уровень и развиваться духовно:
"Знания суть крылья, на которых человек воспаряет, ученость есть лестница, по которой он восходит. Всем людям надлежит преумножать свои знания. Но постигать следует лишь те науки, что идут на пользу народам земли, а не те, что начинаются словами и словами же кончаются. Воистину, велики требования, предъявляемые человечеством к людям науки и искусства" (16).
С самых ранних лет своей истории община бахаи в Персии относилась к этому предписанию весьма серьезно. Сменилось три-четыре поколения, и нынешняя община бахаи составляет значительную часть образованного сословия Ирана. И это при том, что иранская община насчитывает всего лишь 300 тысяч человек (17). В стране, где процент грамотных не превышает 40, грамотность в общине бахаи достигла 90%.
Примеру иранской общины следуют, насколько позволяют местные условия, бахаи во всем мире. В последнем широкомасштабном плане Местными и Национальными Духовными Собраниями предусматривается помощь молодым бахаи, желающим получить такое образование, которое позволит им быть полезными не только своей вере, но и всему человечеству (18). Множество летних и зимних школ бахаи предлагает учащимся программы, отвечающие указанным целям. Наряду с преподаванием основ веры делается все возможное, чтобы пригласить высококвалифицированных лекторов, которые в достаточно полном объеме знакомят учащихся с различными научными дисциплинами (с учетом новейших достижений). Без сомнения, примером для молодых являются взрослые члены общины, многие из которых успешно сочетают в своей духовной жизни служение науке и религии (19).
Там же, где школьное обучение недоступно или находится на низком уровне, общины бахаи осуществляют свои собственные образовательные программы, в особенности это касается начального образования. В Индии Национальное Духовное Собрание организовало несколько школ бахаи, дающих начальное, среднее и профессиональное образование. Национальные общины бахаи во многих других странах имеют сеть заочных курсов обучения для людей всех возрастов. За время выполнения последнего широкомасштабного плана тридцать семь Национальных Духовных Собраний различных стран заявили, что они сумели приступить к осуществлению подобных программ обучения.
Уже на ранних этапах Веры бахаи большое внимание уделялось такому аспекту образования, как эстетическое воспитание. Бахаулла называл искусство одной из форм Богослужения. Именно красота гробниц, храмов и садов производит наибольшее впечатление на человека, впервые соприкоснувшегося с Верой бахаи. Шоги Эффенди подчеркивал, что пройдет не одно столетие, прежде чем появится искусство, которое можно будет назвать "искусством бахаи". Когда на основе Откровения бахаи расцветет новая цивилизация, тогда и возникнут присущие ей художественные формы. В то же время не подлежит сомнению, что уже и сегодня в произведениях художников, исповедующих Веру бахаи, мы видим отклик на призыв Бахауллы к единению, гармонии, открытому и радостному восприятию мира. Американский бахаи Марк Тоби, один из наиболее известных живописцев XX века, говорит следующее о влиянии идей Бахауллы на его работы:
"Всеохватный Завет Бахауллы, открывающий перед человеком путь совершенствования, побуждает его к поиску и приводит к пониманию того, что свет современности сияет через единство всего живущего; (он) во многом освобождает человека от подражания и суждений, навязанных средой; (он) стремится развить в человеке видение мира, жизненно важное для него. Учение Бахауллы само по себе есть путеводный свет, который помогает нам устремиться вперед по дороге эволюции" (20)
О роли искусства в будущей мировой цивилизации Тоби говорит:
"Разумеется, мы сегодня можем говорить об интернациональных направлениях в искусстве, но позже, думаю, мы заговорим об универсальных направлениях... В будущем мир достигнет того единения, которое, как мне кажется, представляет собой основную идею вероучения Бахаи. Через это единство искусство обновится, исполнится нового духа, ибо единство - это не только новые слова и новые идеи, это прежде всего духовность" (21).
Музыканты, являющиеся приверженцами религии бахаи, в своем творчестве также испытывают воздействие ее духовных принципов. Абдул-Баха настойчиво убеждал общины бахаи искать достойное применение музыкальным талантам верующих:
"Музыка - Божественное, чарующее искусство. Музыка питает душу и дух человеческий. Сила и красота музыки возвышают дух. Музыка властвует над сердцами детей, ибо детское сердце чисто и потому удивительно восприимчиво к мелодиям. Таланты, дремлющие в сердцах детей, раскроются благодаря музыке. Посему надлежит делать все, что в ваших силах, дабы дети овладели этим искусством. Учите детей пению, правильному и красивому. Каждый ребенок должен быть хоть немного знаком с музыкой..." (22)
Такова, в основных чертах, жизнь общины, принявшей из рук Бахауллы богатое наследие, включающее историю, учение и административные институты Веры Бахаи. Община эта утвердилась в большей части стран и регионов земного шара; она являет собой как бы все человечество в миниатюре и устремлена к той цели, которую поставил перед ней Абдул-Баха, а именно - к "духовному завоеванию планеты". Процесс ее роста связан с вовлечением членов общины в самые разнообразные виды деятельности, их тесным взаимодействием друг с другом, их духовным развитием. Сотрудничество и, как следствие, духовный рост ведут к появлению чувства "единой мировой семьи", что придает общине тот особый характер, который отличает ее от последователей других религиозных традиций.
По мнению бахаи, их община не просто коллектив, а скорее, единый организм. В Писаниях Абдул-Баха и Шоги Эффенди часто встречаются термины и выражения, заимствованные из биологии: "цветение", "эволюция", "зародыш", "семя", "развитие организма", "ядро", "порождающая сила", "усвоение". Бахаи могут рассматривать себя как часть живого растущего организма, жизнедеятельность которого обеспечивается законами, учением и институтами веры, созданными Бахауллой. Всемирный Дом Справедливости подчеркивал, что развитие духовного потенциала человека и чувство сопричастности с учением бахаи зависят от того, насколько полно человек включился в жизнь общины:
"В теле человека каждой клетке, каждому органу, нерву отведена особая роль. Если каждая клетка функционирует как положено, то тело здорово, крепко, бодро, готово действовать. Ни одна, даже самая незаметная клеточка не живет отдельно от тела, а служит ему и получает от него все необходимое для себя. То же относится и к единому телу, объединяющему в себе весь род человеческий, ибо Бог "даже самое последнее из созданий наделил способностями и талантом". Тем более это верно в отношении общины бахаи - сообщества, которое уже стало организмом, объединенным общими устремлениями, общим образом действий, черпающим поддержку и силу духа в едином источнике и осиянным сознанием своего единства... Всемирная община бахаи, развиваясь подобно здоровому молодому телу, выращивает в себе новые клетки, новые органы, берет на себя новые функции и открывает новые возможности, устремляясь к зрелости, когда каждой душе, живущей Заветом Господним, даруется по Завету здоровье, уверенность и безграничная милость Бахауллы, излитая через Его Божественный Порядок" (23).
Более того, бахаи верят, что жизнь их общины является прототипом грядущего объединения человечества, и эту модель примут все, кому близок идеал единства, вне зависимости от того, вступят они в ряды последователей Веры бахаи или нет. В июле 1976 года, на сороковом ежегодном Всемирном конгрессе религии, состоявшемся в Кентербери, оратор-бахаи заключил свою речь следующими словами:
"Разрешите мне подвести итог: ныне существует многообещающая действующая модель того самого, объединенного на духовной основе мирового сообщества, которое, по мнению собравшихся, является предметом поиска настоящего конгресса. Таковой моделью следует признать Всемирную общину, которая, не претендуя в настоящее время на совершенство и самодостаточность, находится в постоянном поиске, пытаясь воплотить в жизнь - на местном, национальном и международном уровнях - идеал единства человечества, провозглашенный в Писаниях Основателей ее веры и всех других Посланников Бога. К участию в этом великом начинании приглашаются все люди доброй воли.
Я... призываю вас обратить особое внимание на ряд характерных черт, свойственных этой общине: всеохватность, единство, устойчивая система моральных ценностей, общая история, действенная административная структура и широта учения, охватывающего все разнообразие человеческой жизни. Существование Всемирной общины, обладающей сейчас, в критический период своей истории, перечисленными выше достоинствами, нельзя не признать фактом исключительным. Ибо эта община, насколько я понимаю, является первейшим убедительным свидетельством того, что цель, которую мы перед собой поставили на настоящем конгрессе, вполне реальна и достижима в обозримом будущем. Как бы ни была незначительна по размерам и влиянию упомянутая модель будущего общества, тем не менее, этот феномен заслуживает объективного рассмотрения и самого пристального внимания со стороны всего человечества" (24).
В предисловии было упомянуто высказывание Эдварда Гренвилла Брауна, одного из первых западных исследователей, узнавших в XIX веке о существовании в Персии Веры бахаи. Браун говорил о том, что нарождающаяся вера станет, возможно, со временем новой мировой религией. Ему представлялось, что в данном случае ученые получают уникальную возможность детально исследовать процесс становления новой религии (1). Ознакомившись с новым религиозным течением, Браун заинтересовался им и в последующие три десятилетия посвятил немало времени тщательному изучению истоков Веры бахаи. Браун написал ряд критических комментариев и опубликовал в переводе на английский язык обширные отрывки из текстов, имеющих отношение к вероучениям баби и бахаи.
Не все современники Брауна по достоинству оценили его труды. У некоторых историков работы Брауна встретили одобрение и поддержку, другие же утверждали, что он уделяет необоснованно большое внимание религиозному движению, которое является не более чем реформистским течением в рамках Ислама (2). Обозреватель влиятельного научного журнала "Оксфорд Мэгэзин" даже назвал работы Брауна, посвященные Вере бахаи, "нелепым искажением исторической перспектив" (3).
В последующее столетие история подтвердила правильность оценок Брауна. Новое вероучение медленно, но неуклонно оформлялось в независимую религию, которая пускала корни во всех уголках земли; возникшее в недрах Ислама, впоследствии оно полностью отделилось от него. Ныне ни у кого не вызывает удивления, что наиболее авторитетные современные специалисты, занимающиеся сравнительным изучением религий, такие, как историк Арнольд Тойнби, причисляют Веру бахаи к независимым мировым религиям, ставя ее в один ряд с Исламом и Христианством (4). То же суждение, хотя и несколько в ином контексте, было высказано также официальными представителями институтов Ислама. Еще в 1924 году суннитский апелляционный суд в Бебе (Египет) вынес по поводу представленного на его рассмотрение приговора решение, в котором говорилось, в частности, следующее: "Вера бахаи - это новая мировая религия, совершенно независимая (от Ислама)... Таким образом, не следует принимать бахаи за мусульман и наоборот; равно как и буддистов, брахманов и христиан недопустимо смешивать с мусульманами" (5).
Бахаи верят, что эта новая независимая религия способна объединить всех людей земли и в отдаленном будущем поможет рождению единой всемирной цивилизации. Это возможно, подчеркивают они, благодаря тому, что их община способна выдержать испытания, порожденные ее собственными успехами. Понятие "испытание", как его трактуют бахаи, нуждается в особом комментарии.
Испытания, учил Бахаулла, содействуют духовному росту человека. Абдул-Баха говорил, что без испытаний дремлющие в нас способности, наше вечное достояние, не получили бы развития:
"Если бы не испытания, как можно было бы отличить золото от подделки? Если бы не испытания, как можно было бы отличить храброго от труса?.. Если не испытывать знания студентов, их интеллект и способности не разовьются" (6).
Те же рассуждения справедливы и по отношению к самой общине бахаи. Шоги Эффенди писал:
"Действительно, история первых ста лет ее развития представляет собой цепь разных по степени тяжести внешних и внутренних кризисов, прямые последствия которых были разрушительны, но каждый из которых таинственным образом способствовал высвобождению Божественной силы, сообщавшейся движению и дававшей ему новый толчок; это порождало новые бедствия, а за ними вновь следовали периоды щедрого излияния небесной благодати, вдохновлявшей сторонников Дела на жертвенное служение, что способствовало его дальнейшему продвижению и приносило новые, еще более значительные победы" (7).
В связи с вышесказанным, завершая наше исследование, будет уместным проанализировать те проблемы и трудности, с которыми Вера бахаи сталкивается в наши дни, когда она все более утверждается в качестве признанной мировой религии. В настоящее время община бахаи призвана решить следующие основные задачи: 1) сохранение единства общины; 2) всеобщее участие в делах веры; 3) противостоять растущей оппозиции; 4) сделать жизнь общины бахаи образцом для построения будущей мировой цивилизации.
Важнейшее достояние Веры бахаи - единство, и главную свою цель община видит в том, чтобы помочь человечеству достичь мира и единения. И потому в глазах нашего разуверившегося поколения наиболее убедительным свидетельством в пользу Веры бахаи является тот факт, что она благополучно пережила первый, критический век своей истории, сохранив свою целостность (то есть не подверглась расколу на секты) (8). Одно только это достижение позволяет Вере бахаи занять особое место среди мировых религий, ибо никакое другое религиозное движение не может похвалиться подобным. В религиозных течениях любого рода на ранней, наиболее уязвимой стадии, то и дело возникала схизма; первоначальное учение, как правило, было обречено на трудный путь развития в обстановке соперничества противоборствующих сект и конфессий.
Эти трудности в меньшей степени коснулись более ранних мировых религий, которые направляли энергию и внимание верующих на иные проблемы. Однако когда речь идет о Вере бахаи, то признаком, указывающим на Божественное происхождение веры, следует считать именно единство. Бахаулла в самых суровых выражениях осуждал любые попытки заронить в общину семя раздора и раскола (9). Не существует среди бахаи "либералов", "ортодоксов" или "протестантов". Есть просто бахаи, члены единой общины, целостного организма.
Каков же прогноз на будущее? Чего можно ожидать, когда Вера бахаи все более распространяется по всему миру, охватывая людей разных культур, народы, совершенно несхожие между собой? Удастся ли сохранить прежнее единство при условии, что некоторые общины на десятилетия опережают другие по глубине восприятия некоторых принципов вероучения, а в то же время на десятилетия отстают в том, что касается материальных ресурсов и искусства управления? Жизнь современного общества, как никогда, политизирована. Сумеют ли общины бахаи в постоянно раздираемых национальными и культурными противоречиями странах привлекать в свои ряды новых членов, находившихся ранее во враждующих лагерях? Для сохранения единства веры жизненно важен авторитет Всемирного Дома Справедливости. Удастся ли ему в наш век всеобщего разлада поддерживать дисциплину в крайне разнородной и быстро растущей общине? И сможет ли община бахаи поддерживать единство вероучения, признавая, в первую очередь, те толкования наследия Бахауллы, которые исходят от признанных его преемников, в том числе Хранителя веры Шоги Эффенди?
Очевидно одно - сегодня, как никогда, община бахаи готова преодолевать стоящие перед ней трудности. Никому из тех, кто имеет хотя бы отдаленное представление о вероучении и истории бахаи, не придет в голову оспаривать позиции Всемирного Дома Справедливости как единственного полноправного законодательного органа общины. Документы, касающиеся деятельности этого органа, широко и в полном объеме публикуются; в избрании Всемирного Дома Справедливости в соответствии с принципом, заповедованным Бахауллой, участвуют все верующие. Всемирный Дом Справедливости осуществляет руководство мировой общиной, разрабатывая широкомасштабные планы распространения веры, в ходе выполнения которых все прочие органы управления общины действуют в соответствии с его указаниями.
В настоящее время главные трудности Веры бахаи связаны с быстрым ростом общины, с одной стороны, и нестабильностью обстановки в мире - с другой. В последнее время Веру бахаи ежегодно принимают десятки тысяч людей, и приток новообращенных постоянно растет. Особенно это касается стран третьего мира. Сегодня Всемирная община бахаи большей частью состоит из простых людей, которые "сердцем" прозрели истину посланнической миссии Бахауллы и были вдохновлены высоким духом и практическими свершениями его последователей.
Среди новообращенных много неграмотных и, в связи с этим, сплочение общины в большой степени зависит от доступности транспортных средств и средств связи, а они в настоящее время в некоторых неспокойных регионах мира весьма ненадежны. И Абдул-Баха, и Шоги Эффенди предвидели, что время от времени, из-за царящего в мире беспорядка, грозящего превратиться в полный хаос, сообщение со Всемирным Центром может быть на какой-то период прервано (как это было во время первой и второй мировых войн). Сумеет ли едва появившаяся на свет административная система бахаи сохранить в такой ситуации целостность вероучения и единство действий?
Бахаи верят в лучшее. По их мнению, из Завета Бахауллы со всей убедительностью следует, что Бог и в дальнейшем сохранит общину от раскола, как хранил Он ее в последние, исполненные превратностей, годы. Разумеется, административным органам веры, в соответствии со священным Писанием, дано право отлучения тех, кто группами или поодиночке, невзирая на увещевания и предупреждения, попытаются учинить раскол. Как бы то ни было, очевидно одно: в наши дни община бахаи вступает в ту стадию развития, когда ее с таким трудом сохраняемое единство подвергнется еще более суровым испытаниям.
Вторая важнейшая задача общины - привлечение всех верующих к активному участию в ее деятельности. На первый взгляд, такая задача едва ли покажется трудной. Вера бахаи не признает духовенства, и уже сегодня одной из отличительных особенностей сообщества стало широкое вовлечение верующих в дела общины - и тех, кто занимает высокое положение в администрации, и рядовых бахаи.
Однако отсутствие иерархии в общине представляет собой нечто более значимое, чем просто приятное "приложение" к ее жизни, и является непременным условием выживания и роста сообщества. Raison d'etre [cмысл существования (фр.)] Веры бахаи заключается в том, чтобы построить новое общество - модель будущей всемирной цивилизации. Успехи веры, как утверждал основатель религии, будут находиться в прямой зависимости от последовательного выполнения этой миссии. Гарантией тому послужит мобилизация огромных людских и материальных ресурсов. При относительно небольшой численности общины необходимые ресурсы станут доступны только в том случае, если удастся побудить к активному участию в ее проектах всех или, по крайней мере, подавляющее большинство ее членов. Без сомнения, именно этим руководствовался Всемирный Дом Справедливости, называя "всеобщее участие" одной из задач своих первых всемирных планов, к выполнению которых бахаи приступили в апреле 1964 года, через год после первых выборов во Всемирный Дом Справедливости (10). В посвященной данному вопросу публикации Всемирного Дома Справедливости сказано следующее:
"... крайне важно участие каждого верующего; в этом кроется источник жизненных сил, ранее нам неведомых... Если каждый верующий будет свято исполнять свои обязанности, какой мощный прилив сил испытает весь организм! Этот жизненный подъем даст толчок дальнейшему росту и станет для всех нас еще большим благословением.
Ключ к секрету всеобщего участия можно найти в широко известном высказывании Учителя (то есть Абдул-Баха), который призывал друзей любить и ободрять друг друга, трудиться сообща, уподобиться единой душе в едином теле и по-настоящему сплотиться в один здоровый организм, животворимый и озаряемый Духом" (11).
Очевидно, что в общине бахаи на западе этот призыв нашел отклик. Что касается более молодых общин в Африке, Южной Америке, Азии и на островах Тихого океана, куда Вера бахаи была впервые принесена пионерами и странствующими учителями из Ирана и Северной Америки, то в призыв ко всеобщему участию здесь вкладывается пока что более ограниченное содержание: местным бахаи предстоит взять на себя всю полноту ответственности за управление делами веры в своих странах, приняв ее из рук пионеров; им также надлежит творчески применять вероучения, учитывая особенности культурной среды.
В этом направлении сообщество бахаи в целом уже добилось впечатляющих успехов. На старых фотографиях Национальных Духовных Собраний в отдаленных регионах мира (более того, даже и в малых европейских странах) можно увидеть немало пионеров - иностранцев. В настоящее время положение полностью изменилось. Сегодня едва ли найдется хоть одна национальная община, где дела веры не находились бы полностью в руках уроженцев данной страны. Однако самостоятельное выполнение административных обязанностей - это всего лишь первый шаг. Члены этих многочисленных молодых общин должны взять на себя всю ответственность за выполнение конкретных дел, намеченных планами Всемирного Дома Справедливости, а это организация школ и центров бахаи, осуществление проектов экономического развития региона, всемерное укрепление связей с гражданскими властями всех уровней.
Никакое другое начинание не требует от своих участников такой личной ответственности, как дело распространения Веры бахаи. Несмотря на то, что столь быстрому увеличению числа верующих, какое наблюдается сегодня в общине бахаи, могли бы позавидовать многие религиозные сообщества, одного этого недостаточно для построения задуманной Бахауллой общины, объединяющей миллионы сторонников веры. Причина, без сомнения, кроется в том, что сегодня лишь незначительная часть бахаи принимает непосредственное участие в проектах распространения веры. Возможно, недостаточно быстрый рост общины связан отчасти с запретом активно "вербовать" новых членов, разумность которого мало кто решится оспаривать. Однако теперь, когда многие бахаи успешно привлекают к себе новых сторонников, не нарушая при этом упомянутого требования, становится очевидным, что совершенно необходимо активизировать процесс распространения веры за счет личного участия в нем каждого верующего.
Подводя итоги, скажем, что при нынешнем положении вещей открываются широкие возможности для тысяч бахаи, активно участвующих в делах веры, и которые вряд ли нашли бы достойное применение своим способностям на другой стезе. Удастся ли использовать возможности этих людей или, под давлением политических и экономических проблем, наиболее способные члены общины обратят свою энергию на достижение иных целей, как это случилось с членами многих других религиозных организаций? Сумеют ли бахаи из многочисленных недавно образовавшихся национальных общин принять образ жизни, привнесенный в их страны пионерами из-за рубежа, приспособив его к местным традициям и сохранив при этом верность идеалам Бахауллы? Удастся ли им изыскать те людские ресурсы, в которых мировое сообщество бахаи так настоятельно нуждается для выполнения своих грандиозных программ?
Задачи, подобные тем, что описаны выше, являют собой стимул для развития общины и способствуют ее дальнейшему росту и укреплению. Существуют и иного рода проблемы. Имеются люди, настроенные враждебно по отношению к Вере бахаи, стремящиеся остановить ее распространение, в некоторых случаях даже уничтожить ее. Бахаи, как правило, не склонны к разговорам на эту тему, но вероучители не раз затрагивали ее, причем в самых резких выражениях. Так, Шоги Эффенди говорил:
"Как же могут те темные, необузданные силы, что являются источником нарушения социального, политического и экономического равновесия общественного организма... не посягнуть заодно и на юную Веру, учение которой находится в столь тесной и живой связи со всеми этими областями человеческой жизни и поведения?
Поэтому не приходится удивляться тому, что, находясь в этом водовороте противоборствующих сил, они (бахаи) видят, как посягают на их свободу, принижают их вероучение, извращенно толкуют их намерения, подвергают нападкам институты Веры, ставят под сомнение авторитет веры, нарушают права верующих" (12).
На протяжении своего более чем столетнего существования молодая религия постоянно, в большей или меньшей степени, подвергается преследованиям. В последнее время нападки ужесточились и необходим решительный и единодушный отпор со стороны всемирной общины бахаи. В некоторых мусульманских странах противостояние приняло форму откровенного преследования, а в Иране, на родине веры, гонения повлекли за собой неисчислимые человеческие страдания.
Главным преступлением Веры бахаи в глазах шиитского мусульманского духовенства Ирана является само ее существование. По утверждению мусульманских богословов-фундаменталистов, после пришествия Мухаммада Божии Посланники более не будут являться, а Ислам останется последним и окончательным религиозным Откровением для всего человечества. В свете подобных воззрений появление новой религии абсолютно невозможно. Поставленные перед фактом существования, более того, быстрого распространения Веры бахаи, фанатические приверженцы Ислама, особенно в шиитском Иране, называют новую веру то ересью, то политическим движением, то заговором против Ислама и считают ее искоренение богоугодным делом.
При шахском режиме власти, под нажимом духовенства, отказывали Вере бахаи в официальном признании, которое поставило бы ее в один ряд с верованиями прочих религиозных меньшинств Ирана: иудеев, христиан и зороастрийцев. Поскольку гражданские права верующих в Иране зависят от официального статуса веры, это означает, что 300 тысяч бахаи, численно превосходящие все три прочие религиозные меньшинства вместе взятые, не защищены законом.
В результате бахаи постоянно подвергались жестоким притеснениям со стороны противников веры из среды мусульманского большинства. Кладбища бахаи часто осквернялись толпами, подстрекаемыми фанатиками-мусульманами; нередки были случаи унижения детей бахаи в школах, где их обзывали "грязными баби"; бахаи не принимали на службу в некоторые правительственные учреждения; многие последователи веры становились жертвами избиений, насилия, случались и убийства, совершаемые по наущению шиитского духовенства. Время от времени шахский режим сам провоцировал преследования, используя бахаи в качестве прикрытия с целью отвлечь внимание народа от политических и экономических проблем. В 1955 году, когда организованные сверху гонения в очередной раз возобновились, потребовалось вмешательство со стороны Организации Объединенных Наций (13).
После исламской революции в начале 1979 года ситуация еще более ухудшилась (14). По указанию пришедшего к власти шиитского духовенства собственность бахаи была конфискована, святые места захвачены вооруженными мусульманскими бандами и разрушены, кладбища перекопаны бульдозерами; членов общины увольняли с работы, лишали пенсии, у них отнимали сбережения, их детей исключали из школ. Новая исламская конституция, принятая осенью 1979 года, еще более усугубила бесправное положение бахаи.
Летом 1980 года революционные комитеты приступили к арестам членов Местных и Национального Духовных Собраний, а также наиболее выдающихся сторонников веры. За арестами последовали смертные приговоры. Несмотря на все попытки сторонников режима за пределами Ирана выдать эти убийства за казни шпионов, тексты судебных приговоров недвусмысленно свидетельствуют о другом: основанием для обвинения служили принадлежность к Вере бахаи и членство в общине; каждому приговоренному предлагали сохранить жизнь, если он примет Ислам. Проправительственная пресса Ирана открыто называла казни и другие акты гонений мерами по искоренению "ереси бахаи" (15). А в августе 1983 года исламский режим наложил официальный запрет на все религиозные институты, учебные заведения и благотворительные организации бахаи в Иране. Следуя принципу подчинения гражданским властям, Национальное Духовное Собрание бахаи Ирана распустило все Местные Духовные Собрания, а вслед за тем объявило о своем самоупразднении. Несмотря на это, по указу властей начались аресты бывших членов Духовных Собраний. Конгресс Соединенных Штатов заслушал свидетельство очевидцев о том, что узников систематически подвергали пыткам с целью добиться отречения от веры и признания в шпионаже.
В ответ на эти преследования бахаи предприняли действия в двух направлениях. После того, как остались без ответа многочисленные обращения к властям революционных режимов Ирана, была предпринята попытка объединенными усилиями добиться вмешательства мировой общественности. Начиная с 1980 года, когда канадским парламентом была единодушно принята резолюция, призывавшая Иран прекратить кампанию террора, парламенты ряда стран мира стали оказывать давление на правительство Ирана. Осенью 1980 года этому примеру последовал Европейский парламент. В некоторых комиссиях ООН ежегодно стали проводиться слушания по данному вопросу и приниматься соответствующие резолюции. В марте 1984 года генеральному секретарю ООН было поручено произвести расследование. Конгресс Соединенных Штатов дважды выступил с резким осуждением репрессий. Оказанное давление, а также широкое освещение судеб бахаи средствами массовой информации вынудило иранские власти проявить некоторую сдержанность. Полного истребления бахаи, коим в свое время угрожали экстремистки настроенные элементы из среды шиитского духовенства, не произошло (16).
Однако с течением времени, вероятно, станет очевидным, какое важное значение имела линия поведения самой иранской общины бахаи в обстановке обрушившихся на нее гонений. Несмотря на жестокие преследования, которым их подвергали муллы, иранские бахаи по-прежнему с большим уважением относятся к Исламу. Обвинение в том, что их вера противопоставила себя Исламу, бахаи считают в высшей степени необоснованными. Они указывают, что христиане, иудеи, буддисты и индуисты, принимая Веру бахаи, признают при этом Божественное происхождение Ислама и его Пророка.
Кроме того, община явила убедительное доказательство своей приверженности принципу лояльности и неучастия в политических движениях. Являясь самым гонимым меньшинством в современном Иране, бахаи, тем не менее, всегда отказывались принимать участие в различного рода акциях гражданского неповиновения, которые устраивали противники исламского режима с целью его свержения. Более того, в течение первого года преследования бахаи не обращались к заступничеству мирового сообщества, тем самым давая главарям режима возможность одуматься. В годы правления династии Пехлеви бахаи неизменно придерживались той же линии. Бахаи полагают, что в долгосрочной перспективе такой образ действий является гарантией выживания их веры.
Если судить непредвзято, то следует признать, что выпавшие на долю иранской общины испытания принесли религии бахаи немалую пользу, хотя заплачено за это дорогой ценой. Благодаря широкой кампании в защиту гонимых иранских бахаи о вере, ее принципах и учении узнало множество людей: правительственные чиновники, ученые, работники средств массовой информации и широкие слои населения в разных странах мира. Суть разногласий, возникших между иранскими властями и сторонниками Веры бахаи, свидетельствует о миролюбии и прогрессивной направленности этого вероучения. Что же касается бахаи других стран, то их совместные действия, направленные на защиту своих единоверцев от необоснованных и варварских гонений, помогают сплотиться этому столь разнородному мировому сообществу. А самое главное - героическое самопожертвование иранских верующих во имя своей веры свидетельствует о том, что изначальная духовная сила не иссякла. Вновь, на сей раз перед телевизионными камерами, подтвердилась справедливость старинного изречения: "Вера всходит на крови мучеников".
Бахаи подвергаются преследованиям не только в мусульманских странах. Враждебное отношение к Вере бахаи, как и ко многим другим религиям, характерно также для тоталитарных режимов. В нацистской Германии Вера бахаи была официально поставлена вне закона, деятельность общины запрещена. Причиной послужила исповедуемая бахаи доктрина равенства всех рас. В странах с коммунистическим режимом положение религии бахаи столь же плачевно. Марксистская теория, отрицающая существование Бога и разумной души, а также рассматривающая историю человеческого общества с материалистических позиций, не приемлет и Веру бахаи. В марксистской концепции мира нет места позднейшим Божиим Откровениям. В советской России бахаи подвергались преследованиям: большинство их было арестовано и выслано в Сибирь; институты веры были распущены, литература и архивы конфискованы, просветительская и проповедническая деятельность запрещена. Дом Поклонения в Ашхабаде, первый во всем мире храм бахаи, был конфискован властями (17). В настоящее время положение веры в различных странах Восточной Европы неодинаково, но везде, где общины бахаи еще существуют, на их деятельность наложены жесткие ограничения (18).
В результате полного неприятия властями духовных основ Веры бахаи - по причинам как философского, так и политического характера - диалог между ними и верующими до сих пор был невозможен [Положение изменилось после 1989 года, когда начались коренные преобразования в странах Восточного блока]. Такому положению придет конец только тогда, когда власти в этих странах изменят свой воинственный антирелигиозный настрой. Можно сказать с полной уверенностью, что в политическом отношении Вера бахаи не представляет никакой угрозы ни для одного из режимов (19). Община тщательно избегает всего, что поставило бы под сомнение ее непричастность к политике той или иной страны или группы стран. Вместо этого она активно сотрудничает с ООН, ее дочерними организациями и подразделениями.
По мере роста общины бахаи ученые - приверженцы этой религии предпринимают попытки проанализировать в свете учения Бахауллы проблемы экономики. Все чаще они вступают в диалог с представителями различных школ общественно-экономической мысли, включая и сторонников марксизма. Без сомнения, подобные контакты обогатят жизнь общины и будут способствовать развитию научной мысли ученых-бахаи. Бахаи надеются, что это поможет избежать новых идеологических столкновений.
Наконец, Вера бахаи испытывает постоянные нападки со стороны различных представителей традиционного Христианства, в особенности новых миссионеров (20). Ни один регион земного шара не выглядит, с точки зрения христианских проповедников-миссионеров, столь бесплодным и безнадежным, как мусульманский Ближний и Средний Восток. Более семидесяти лет назад Эдвард Гренвилл Браун указывал, что в рядах христианских миссионеров, обескураженных своими неудачами, растет зависть к проповедникам Веры бахаи, действующим в той же местности. Эта враждебность со стороны сторонников христианства усилилась вследствие успешного распространения Веры бахаи в странах Запада. В результате миссионеры, объединившись со своими противниками-мусульманами, предприняли попытки очернить в печати принципы и деятельность бахаи. Вера, ставшая на Востоке объектом жестоких преследований, столкнулась на Западе с тем, что ее история и основы учения грубо искажаются и ее пытаются противопоставить Христианству (21).
В наши дни противники Веры бахаи среди христианского духовенства пытаются опорочить, в первую очередь, не духовную доктрину, а историю Веры бахаи. Выдавая себя за независимых ученых, ознакомившихся с Верой бахаи в ходе сравнительного изучения религии, эти авторы зачастую описывают историю веры как некий религиозный заговор, предпринятый и продолженный некоторыми людьми, которых отличали сомнительные моральные качества (22). Исследователи религии обычно упускают из виду свойственное подобным авторам слишком вольное обращение с документами и историческими фактами, и не удивительно, что такого рода сочинениям иногда сопутствует успех. У многих рядовых читателей, не имеющих критериев для оценки подобных трудов, их внушительный объем вызывает ошибочное впечатление исчерпывающей полноты и академичности.
Такого рода нападки становятся еще одним испытанием для бахаи. Нет ничего удивительного в том, что бахаи, как правило, отказываются вступать в религиозные споры. Причина здесь глубже, чем естественное нежелание быть вовлеченными в конфликт. Она в том, что в самом вероучении резко осуждаются споры и препирательства. Абдул-Баха говорил по этому поводу:
"Не следует вам различать зло во зле и затем входить в сделку с собственным мнением, ибо относиться мягко и кротко к тому, кого считаешь носителем зла или врагом, есть лицемерие, и это недостойно и непозволительно. Подобает вам считать друзьями врагов своих, взирать на недоброжелателей своих как на желающих вам добра и сообразно относиться к ним.
Действуйте так, дабы сердца ваши были свободны от злобы" (23).
Именно поэтому бахаи в большинстве случаев предоставляли институтам своей веры отвечать на критику в свой адрес со стороны отдельных фанатично настроенных ревнителей христианской церкви. Когда же начались нападки на веру в средствах массовой информации, Духовные Собрания бахаи ответили публичными заявлениями со ссылками на заслуживающие доверия научные источники. Однако можно ожидать, что в связи с ростом религиозного фундаментализма во многих странах, определенные представители христианского духовенства еще с большей ожесточенностью обрушатся на исповедуемые бахаи идеи будущего мироустройства.
Враждебность со стороны внешних сил служит испытанием, и по мере расширения сферы деятельности общины и роста ее популярности испытание это принимает новые формы. Достоинство, с каким бахаи встречают гонения и нападки на их веру, несомненно скажется на складывающемся у народов мира представлении об этой религии и окажет воздействие на жизнь самой общины.
Для исполнения заветов Бахауллы недостаточно, однако, сохранять единство веры, противостоять нападкам на нее, привлекать как можно большее количество верующих к делу распространения учения. Всего этого, по-видимому, недостаточно и для того, чтобы убедить человечество в истинности Откровения Бахауллы, которому принадлежит будущее. Необходимо, чтобы наше разуверившееся поколение усмотрело в образе жизни бахаи новые привлекательные черты. Ниже следует широко известное высказывание Шоги Эффенди:
"Безраздельное и окончательное торжество этого Святого Дела зависит полностью и исключительно от того, насколько наша внутренняя жизнь и моральный облик способны отразить во множестве своих граней сияние вечных истин, возвещенных Бахауллой" (24).
Едва ли можно усомниться в том, что община бахаи наивыгоднейшим образом отличается от большей части прочих моделей религиозных общин, известных современности. Начиная с первых дней истории Веры бахаи личностные качества ее последователей всегда вызывали восхищение наблюдателей. В конце прошлого века Эдвард Гренвилл Браун отмечал:
"Мне часто приходилось слышать, как христианские священники выражали удивление по поводу необычайных успехов миссионеров баби (то есть бахаи), особенно заметных на фоне их собственных, едва ли не полных провалов... Ответ на это, как я полагаю, ясен как день. (Следует ряд критических замечаний по поводу христианского сектанства)...
Однако внимание западных наблюдателей привлекает в Вере баби, в первую очередь, полнейшая искренность ее последователей, их жертвенная готовность претерпеть пытки и принять смерть во имя Веры, непоколебимая убежденность в правоте своих религиозных воззрений, доброе отношение к ближним и, в особенности, к единоверцам" (25).
В наши дни мнения, высказываемые наблюдателями об общине, столь же благоприятны. Осуществление на практике полной расовой интеграции в рамках общины, полный отказ от полемики на религиозные темы и критики других вероучений, отсутствие скандалов, связанных со злоупотреблениями в сфере морали и финансов, столь обычных в наши дни для других религиозных конфессий; сдержанная, лишенная всякой навязчивости проповедь веры, общеизвестное гостеприимство - вот те особенности общины, благодаря которым она пользуется всеобщим уважением.
Однако углубляющийся кризис, охвативший все человечество, ставит новые, захватывающие дух задачи перед общиной, цель которой - проложить путь для будущих радикальных перемен в обществе. Станет ли семейная жизнь бахаи, основанная на духовных принципах учения Бахауллы, притягательным примером для людей Запада, дав им надежду на то, что распад семьи, происходящий в современном обществе, может быть остановлен? В Африке вражда между племенами сводит на нет попытки различных политических и религиозных движений создать жизнеспособное ядро общества нового типа, смогут ли решить эту задачу национальные общины бахаи? Для многих азиатских культур, несмотря на наличие в странах региона согласованных программ образования, характерно, как и в прошлые века, подчиненное положение женщины в обществе. В общинах бахаи делается все, чтобы преодолеть этот пережиток. Сумеют ли общины воплотить в себе дух учения Бахауллы о равенстве полов, чтобы женщины-бахаи поистине осознали свою преобразующую роль в обществе, оправдав таким образом ожидания основателя их веры?
Наконец, удастся ли общине бахаи доказать, что учение Бахауллы способно указать выход из тупика экономических проблем, губительным образом отражающихся на социальной и духовной жизни человечества? В странах третьего мира, в ряде регионов, бахаи уже составляют большинство населения, и Местным Духовным Собраниям приходится воочию сталкиваться с подобными проблемами. На Международном съезде бахаи в 1983 году Всемирный Дом Справедливости объявил о создании нового Отдела социального и экономического развития. К общинам бахаи был обращен призыв приступить, "опираясь на массы", к осуществлению различных проектов, направленных на внедрение в жизнь социальных и экономических принципов, провозглашенных в Писаниях Бахауллы. Очевидно, что община видит свою задачу не в разработке теории, а в приобретении на практике экономических знаний и опыта. В предстоящие трудные годы этот аспект жизни общины бахаи должен привлечь к себе особо пристальное внимание.
Стоящие перед общиной бахаи задачи станут испытанием мужества и энтузиазма верующих в заключительные годы двадцатого столетия. В первую очередь подвергнется испытанию на прочность модель устройства всемирной общины бахаи, призванная служить прообразом общества будущего. В ближайшие годы последователям Бахауллы необходимо будет прийти к глубокому осознанию смысла тех высказываний их вероучителя, в которых он указывает на различие между его миссией и задачами, возложенными на его предшественников, Божественных Явителей прошлого:
"Воистину, Он (Иисус) изрек: "Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков". Ныне же мы говорим: "Идите за Мной, дабы Мы сделали вас теми, кто возродит род человеческий" (26).
От взора наблюдателей не может ускользнуть тот факт, что в наши дни перед Верой бахаи открываются огромные, доселе невиданные возможности. Кажется, мир готов, наконец, прислушаться к проповеди бахаи. Об этом говорит не только растущее число новообращенных во всех уголках земного шара. Не менее важно широкое признание за пределами общины правильности того диагноза, который поставил человеческому сообществу в своих Писаниях Бахаулла. Утрата веры в технический прогресс и в действенность политических мер, а также в то, что достижения в материальной сфере смогут преобразовать мир, повсеместно сопровождается растущим убеждением - глубокие социальные преобразования неразрывно связаны с определенными переменами в сфере духа и морали. Иначе говоря, все больше мыслителей сходится на том, что в "едином мировом поселении", возникновение которого возможно благодаря успехам науки и техники, жить можно лишь при условии, что некая универсальная система ценностей объединит человечество в стремлении к общим целям. Аурелио Печчеи в последнем кратком президентском обращении к членам Римского клуба, собравшимся в Будапеште, сказал по этому поводу следующее:
"Благодаря поразительным достижениям в области науки, техники и производства, мы накопили ресурсы и создали машины с фантастическими возможностями; но мы не пришли еще к ясному пониманию наших новых возможностей и возросшей ответственности за судьбу мира, обусловленную этими достижениями...
В результате мы столкнулись с необходимостью создать новую, отвечающую нуждам времени жизненную философию. Каркас постройки должны составить "столпы мудрости", сообразные духу и потребностям нынешнего столетия" (27).
Убежденность Аурелио Печчеи в том, что основой общественного порядка является вера, а "земля есть единый хозяйственный организм" (выражение, заимствованное у бахаи), разделяет множество социологов, политологов и экономистов (28). В 1980 году были опубликованы результаты серьезного исследования, проведенного комиссией Брандта, которые служат предупреждением о том, что пересмотр нашей системы ценностей есть вопрос жизни или смерти (29). Благодаря появлению многочисленных трудов таких популяризаторов, как Алвин Тоффлер, Мэрилин Фергюсон, Фритьоф Капра и Джон Нейсбитт, можно не сомневаться, что о Послании бахаи и о его философском смысле стало широко известно читающей публике (30). Международные конференции, посвященные вопросам будущего и ставшие объектом усиленного внимания со стороны средств массовой информации, привлекли интерес публики к тем вопросам, которые ранее занимали умы одних лишь богословов.
Если человечество в поисках безопасности для общества двинется в указанном направлении, а Вера бахаи не свернет с того пути, которым неуклонно следовала до сих пор, то можно надеяться, что где-то впереди нас ждет та конечная остановка, о которой столетие назад говорил Бахаулла:
"Наступает День, когда самые превосходные дары Бога изольются на людей, День, когда Его величайшие милости обращены будут ко всей твари. ... Скоро закатится порядок нынешнего дня и новый заступит на его место" (31).
Приложение I - Эдвард Гренвилл Браун
Эдварду Гренвиллу Брауну принадлежит особое место в ранней истории Веры бахаи. В 1880 году, изучая в Кембридже медицину, Браун впервые почувствовал интерес к той области исследований, которой предстояло стать делом всей его жизни, а именно к литературе и истории Персии. Это побудило его в дальнейшем обратиться к изучению движения баби, о котором он впервые узнал из авторитетной монографии Жозефа Артюра де Гобино "Религиозные и философские учения Центральной Азии". В 1887-1888 годах Браун совершил путешествие в Персию, а затем стал собирать и переводить тексты религиозной литературы баби и бахаи и приступил к подготовке научных монографий на эту тему. Часть трудов была опубликована при содействии Королевского Азиатского Общества.
Исследования Брауна привели его в Палестину, где в 1890 году он четыре раза удостоился чести беседовать с Бахауллой (это было за два года до кончины Бахауллы). Браун, в котором блестящий ум ученого сочетался с восторженным идеализмом, почувствовал неодолимое влечение к новой вере, история которой была полна примеров высокого героизма. Это нетрудно заметить, читая предисловие к сделанному им переводу "Повествования путешествия" Абдул-Баха (1) и обширную статью "Бабизм", представляющую собой часть исследования "Религиозные системы мира" (2).
К сожалению, со временем Браун стал совмещать науку с политикой. Восхищаясь народом Персии, Браун жаждал видеть его свободным от пут невежества и двойного гнета - со стороны шиитского духовенства и каджарской династии. Поэтому он стал сторонником, так называемого, Конституционного движения в Персии (3). Браун собирал пожертвования в пользу движения, выступал с речами в его защиту. Дом Брауна в Кембридже стал временным приютом для персидских изгнанников. К либеральным политическим симпатиям Брауна в немалой степени примешивались и национальные: в кругах сторонников Британской империи конституционалистов рассматривали как естественных союзников в борьбе против царской России, поддерживающей каджарских шахов.
Считая общину бахаи (Браун упорно продолжал называть ее общиной баби) многообещающей прогрессивной силой Персии, Браун надеялся, что именно бахаи приведут страну к желанным политическим и социальным переменам. К глубокому разочарованию Брауна, бахаи не пожелали быть втянутыми во внутренние и внешние политические конфликты. Причина заключалась в том, что Бахаулла, возвестив себя Пророком на стезе, проложенной Бабом, отказался поступиться общечеловеческими принципами своего Откровения ради узких политических интересов. В приводимом ниже высказывании Брауна о выдвинутой Бахауллой концепции единства человечества явственно ощущается досада:
"Бахаизм, как мне представляется, чересчур космополитичен по своим целям, чтобы эффективно служить делу возрождения (имеется в виду - политической жизни в Персии). "Не тот должен гордиться, кто любит свою страну, - говорил Бахаулла, - а тот, кто возлюбил весь мир". Чувства, достойные восхищения, но в наши дни Персия нуждается в таких людях, которые превыше всего любят как раз свою страну (курсив наш. - авт.)" (4).
Среди бабидов нашлась лишь небольшая горстка людей, согласившихся принять предложенную Брауном политическую программу. Это были азали, которые отдалившись к тому времени от своего прежнего лидера Мирзы Яхья, в одиночестве отбывавшего ссылку на острове Кипр, превратились вдруг в политических идеологов, журналистов и заговорщиков (5). Одновременно они завязали оживленную переписку с Брауном и, по словам последнего, сделались его самыми надежными соратниками. Именно эти амбициозные политические карьеристы, намеревавшиеся использовать наследие Баба в собственных интересах (чему воспрепятствовал Бахаулла), и снабдили Брауна теми документами, на которых были основаны многие его позднейшие исследования (6).
Эти обстоятельства привели к плачевному, с точки зрения науки, результату. Акции азали оказались не более чем побочным эпизодом истории Веры бахаи, а ключевые документы, к которым Браун отнесся с полным доверием, со временем были разоблачены как подделка (7). В особенности приходится сожалеть о том, что, поддавшись чужому влиянию, Браун счел особо важным один весьма странный документ, обнаруженный им, как полагали, в 1892 году среди бумаг покойного графа де Гобино. Впоследствии Браун опубликовал этот документ под эзотермическим персидским названием "Китаб-и-Нуктат уль-Каф" ("Книга точки К"). Было бы излишне приводить здесь эту историю во всех подробностях, но краткого пересказа она заслуживает, ибо поможет понять, почему на какое-то время исследователи Веры бахаи были введены в заблуждение.
Книгу "Нуктат уль-Каф", представляющую собой лживую, сфабрикованную историю Веры баби, Браун приписал почитаемому бахаи мученику-бабиду Хаджи Мирза Джани, казненному сорок лет назад, в 1852 году. Известно, что Хаджи Мирза Джани написал воспоминания о некоторых событиях, участником которых ему довелось быть. Приписывая ему авторство "Нуктат уль-Каф", Браун полностью полагался на свидетельство лишь одного человека - Мирзы Яхья, к тому времени полностью дискредитировавшего себя в глазах большинства своих прежних сподвижников. Сам же манускрипт был анонимным.
Хотя, по всей видимости, отрывки из утраченных воспоминаний Джани действительно вошли в рукопись, Брауну следовало бы понять, что мученик-бабид не мог быть автором "Нуктат уль-Каф". Помимо других свидетельств, в книге имеются ссылки на события, происшедшие в 1853-1854 годах, то есть через год после смерти Джани. Более того, есть серьезные основания полагать, что окончательная версия относится к концу 1860-х годов и рукопись была послана анонимно в Париж либо самому Гобино, либо, после смерти графа, в Национальную библиотеку, куда было отдано собрание книг покойного. В книге Гобино "Религиозные и философские учения Центральной Азии" ссылки на собственную библиотеку отсутствуют; в противном случае эти ссылки стали бы для нас надежным источником сведений (8). Выдающийся ученый-бахаи Мирза Абуль-Фазль Гульпайгани, работавший одно время с копией подлинных мемуаров Джани, решительно отвергает тождество последних с "Нуктат уль-Каф".
Так как текст "Нуктат уль-Каф" содержит неумеренные похвалы Мирзе Яхья, а признанная всеми ведущая роль Бахауллы принижена, то остается предположить, что манускрипт представляет собой попытку сторонников Мирзы Яхья вернуть ему прежнее положение в общине, сильно пошатнувшееся к концу 1860-х годов. Странный характер некоторых богословских рассуждений, в духе широко известных высказываний Яхья, делает такое предположение еще более убедительным. Чтобы снять покров с тайны происхождения упомянутого документа, предстоит еще немало потрудиться.
Браун, однако, счел "Нуктат уль-Каф" подлинной историей столь заинтересовавших его событий. Невзирая на все объективные свидетельства, он поддался влиянию своих союзников-азали, уверявших его в том, что община бахаи намеренно сохраняла этот странный документ в тайне, ибо ее целью было переписать заново историю Веры баби, дабы подкрепить притязания Бахауллы. Как явствует из некоторых высказываний Брауна, он сознавал, что оказался в том же положении, что и некоторые современные ему исследователи Библии, сторонники так называемого сверхкритицизма, обнаружившие во всех синоптических Евангелиях намеки на наличие соперничавших раннехристианских сект (9).
В результате внимание исследователя было отвлечено от решающих событий эпохи становления новой веры. Возможно, понимая это, Браун не прерывал связи с общиной бахаи. Он поддерживал переписку с Абдул-Баха; во время поездки Абдул-Баха по странам Европы в 1911 году Браун встречался с ним в Лондоне и Париже, а в январе 1922 года опубликовал некролог в связи с кончиной Абдул-Баха в "Журнале Королевского Азиатского Общества". Покойный лидер Веры бахаи был назван человеком, "превзошедшим всех других современных азиатских мыслителей и вероучителей по своему влиянию на общество, причем не только Востока, но и Запада".
Первая серьезная попытка оценить вклад Брауна в историю Веры бахаи была сделана в 1970 году англо-иранским ученым Хасаном Балиуджи в работе "Эдвард Гренвилл Браун и Вера бахаи". Дать окончательную оценку роли Брауна, а также отделить его подлинный, долговечный вклад в науку от того, что продиктовано сиюминутными политическими интересами, предстоит будущим исследователям. К какому бы мнению они ни пришли, остается несомненным одно - изучение Брауном истоков Веры бахаи стало выдающимся вкладом в историческую науку благодаря тому, что к исследовательскому интересу примешивалась глубокая личная симпатия, побудившая крупного западного ученого оставить подробнейшие записи о своих встречах с основателями нового веручения.
Вера бахаи в России. Исторический очерк.
Нэнси Аккерман, Грэм Хассел
Приложение II к русскому изданию книги У. Хэтчера и Д. Мартина Новая мировая религия
Бог предопределил России такую роль, с которой ничто не может сравниться.
Бахаулла
В истории Веры Бахаи Россия сыграла примечательную роль.
- В 1852 году российское правительство, единственное в мире, ходатайствовало об освобождении основателя веры Бахауллы, когда он по ложному обвинению был заключен в тюрьму, и предложило ему убежище.
- В 1880 годах российский суд впервые в истории признал независимый характер Веры бахаи и выступил в защиту прав ее последователей.
- В конце XIX - начале XX века российские ученые и литераторы своими трудами способствовали распространению знаний о новой религии не только в России, но и на Западе.
- В те же годы в Туркестане, входившем тогда в состав Российской Империи, возникла и успешно развивалась одна из первых и самых известных за пределами Персии общин бахаи, и в Ашхабаде был построен первый в мире Дом Поклонения.
Важность этих исторических фактов позволяет поставить Россию в один ряд с теми землями, которые во многом определили судьбу новой религии, - с Ираном, ее родиной, с Северной Америкой, колыбелью ее Административного Порядка, и со Святой Землей (Израиль), где покоится прах ее основателей и находится ее высший орган - Всемирный Дом Справедливости.
Благодаря соседству и исторически сложившимся между Россией и Персией тесным связям, русские одними из первых узнали о зарождении религии баби. В начальный период развития нового религиозного движения большинство иностранных наблюдателей вынуждены были пользоваться искаженными сведениями о ней, поступавшими от враждебно настроенных правительств и духовенства. Россия же - одна из немногих европейских стран - имела в то время представительство в Тегеране, и, возможно, русские дипломаты могли получать доступ к более достоверным источникам информации о важнейших событиях, связанных с ранней историей новой веры.
Русский посол при дворе шаха (1846-1854) князь Дмитрий Иванович Долгоруков хорошо знал о волнениях в Персии и зверских расправах над последователями нового религиозного движения и неоднократно упоминал о них в своих донесениях в Санкт-Петербург. Однако и его сообщения, как и отчеты других иностранных наблюдателей в Персии, порой содержали непроверенные факты. В своей книге "Религии баби и бахаи. 1844-1944" М. Момен пишет о том, как воспринимают современные западные исследователи новую религию, а также объясняет, почему ранние сведения о вере были столь недостоверны: "До возникновения в начале ХХ века общин бахаи и публикации достоверных сведений о новой религии было трудно составить неискаженное представление о самом учении и его истории ввиду того, что в Персии второй половиной XIX века редко кому удавалось получить свидетельства об этой религии из первых рук. Жестокие преследования загоняли движение в подполье, даже слова "Баб", "баби", "бахаи" нельзя было произносить вслух. Западные путешественники не имели возможности непосредственно общаться с бахаи... Однако жестокие преследования баби и бахаи уже привлекли внимание Запада, и авторы путевых заметок, а также исследователи Персии считали своим долгом непременно упомянуть о новой религии; при этом большинство из них вынуждено полагалось на непроверенные сведения, почерпнутые у других наблюдателей. Результатом явились искажения и неточности, которые после многократных повторений стали принимать за правду" (1).
Князь Долгоруков обратился к шаху с просьбой отдалить место заключения Баба от границы с Россией. Неизвестно, руководствовался ли он при этом желанием облегчить участь Баба или просто стремился предотвратить возникновение беспорядков на сопредельной с Россией территории. Между тем интерес иностранных наблюдателей к набиравшему силу новому религиозному движению рос, и русский царь повелел своему консулу в Тебризе продолжить сбор информации о Бабе и его последователях. К сожалению, выполнить это распоряжение оказалось невозможным - казнь Баба уже состоялась. Утром после казни Баба русский консул в Тебризе, возможно, осознавая историческую важность момента, осмотрел место, где лежали останки Баба и казненного вместе с ним верующего. Консула сопровождал художник, сделавший по распоряжению дипломата зарисовки увиденного (2). Полагают, что этот рисунок был позднее отправлен в Санкт-Петербург, где, возможно, и хранится до сих пор в архивах Университета или какого-либо другого научного учреждения.
Из дальнейших действий князя Долгорукова ясно, что он осуждал варварские пытки и публичные казни, которым подвергали бабидов. Когда в 1852 году шах выслал Бахауллу из Персии, князь "сделал все возможное, чтобы доказать невинность" изгнанника (3). Он предложил ему убежище в России и охрану на время переезда. Россия была единственной страной, правительство которой готово было предоставить убежище основателю веры и ходатайствовало о его освобождении. Шах пошел на уступки и освободил узника, но Бахаулла, выразив признательность, отклонил предложенную русским послом помощь - он предпочел подчиниться указу шаха о высылке в Багдад. По приказу Долгорукова на первом этапе ссылки Бахауллу сопровождал официальный представитель русского дипломатического корпуса, проявлявший особую заботу об изгнаннике. На Западе ссылка Бахауллы вызвала новую волну интереса к зарождающемуся религиозному движению. На протяжении всего времени вынужденных странствий изгнанника, от Багдада до города-тюрьмы Акки в Палестине, иностранные дипломаты и историки информировали правительства своих стран о столь заметном явлении в религиозной жизни Персии.
В период ранней истории веры иностранные дипломаты, в том числе и русские, несколько раз оказывали помощь бахаи, предоставляли им убежище, укрывая последователей новой веры от непрекращавшихся преследований со стороны правительства Персии и духовенства (4). В 1903 году бахаи, преследуемые разъяренной толпой, нашли убежище в русском консульстве в Исфахане. Полномочный консул Вороновский обратился от имени гонимых к шаху (5), что послужило поводом для надуманных обвинений в "русской поддержке" бахаи. По иронии судьбы подобное обвинение - в "иностранной поддержке" - позднее было выдвинуто советскими властями против общин бахаи на территории СССР.
Благодаря русским дипломатам интерес к учениям баби и бахаи возник в кругах востоковедов, литераторов, художественной интеллигенции. Появились первые переводы литературы бахаи на русский и другие языки народов России. Русская интеллигенция сыграла важную роль в распространении знаний о вере не только в России, но и в Европе. Уровень работ некоторых русских исследователей, посвященных новой вере, удивительно высок, особенно если учесть, что большинство свидетельств о ней было получено из косвенных источников.
Первое серьезное исследование религии баби принадлежит перу Мирзы Александра Казим-Бека, специалиста по персидской литературе, преподавателя восточных языков Казанского университета, впоследствии, в 1849-1860 годах, профессора и декана факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета. Его труд "Баб и бабиды" вышел в свет в 1865 году, а год спустя был издан на французском языке (6), после чего последовал ряд публикаций о вере в Германии, Франции, Англии и Америке.
Возникновение в Персии новой религии не осталось без внимания и в официальных российских научных кругах. Первым заинтересовался учением баби заведующий сектором восточных языков Азиатского отдела Министерства иностранных дел М. Гамазов. Именно благодаря М. Гамазову и барону В. Р. Розену, основателю восточного отделения Русского Императорского археологического общества, был сохранен и стал известен текст послания Бахауллы Насир-ад-Дин-шаху. История спасения этого документа такова. В 1869 году восемнадцатилетний бахаи по имени Бади пришел пешком из Акки в Персию, чтобы вручить шаху послание Бахауллы. По приказу шаха юноша был схвачен и после жестоких пыток казнен. Русское посольство в Персии, которому удалось получить текст послания, переправило его в Петербург, где оно по сей день хранится в архиве факультета востоковедения Санкт-Петербургского государственного университета. В. Р. Розен составил список хранившихся в Министерстве иностранных дел документов на персидском и арабском языках и переслал его в Кембридж востоковеду Э. Г. Брауну, одному из известнейших исследователей религий баби и бахаи. Список, составленный бароном Розеном, среди прочего содержал и послание к шаху. Розен также перевел на русский язык одну из скрижалей Бахауллы под названием Лаух-и-Бишарат (Благие вести) и руководил подготовкой издания "Первого сборника Посланий бабида Бехауллаха", включавшего в себя шестьдесят три текста. Публикация была осуществлена отделением востоковедения Русского Императорского университета в Санкт-Петербурге в 1908 году.
Значительные заслуги в издании книг бахаи принадлежат русскому востоковеду капитану А. Г. Туманскому. Проходя обучение на офицерских курсах восточных языков в начале 90-х годов прошлого века, капитан наткнулся в одном из справочников на сведения о религии баби. Заинтересовавшись этой верой, он решил заняться ее изучением. Он добился разрешения посетить Закаспийский район и в Ашхабаде встретился с бахаи, среди которых был знаменитый Мирза Абул-Фазл Гульпайгани. Первой публикацией А. Г. Туманского на эту тему стал "Пресвятая Книга" Бахауллы - Китаб-и-Акдас. Он издал арабский оригинал книги вместе с выполненным им переводом, сопроводив его вводной статьей на сорока восьми страницах. Позднее им была опубликована книга под названием "Последнее слово Бахауллы" Книга Завета - Китаб-и-Ахд.
Традиционный интерес России к Востоку способствовал постоянному притоку новых сведений о зародившейся в Персии религии. Собранные исследователями свидетельства и письменные памятники стекались в Петербург, центр научной и культурной жизни огромной страны, где были сосредоточены важнейшие научные учреждения: Российская Академия наук, Институт востоковедения, Императорская библиотека. Особенно значительна роль в изучении и сохранении многих письменных памятников Института востоковедения, основанного еще 1818 году и известного под названием Азиатский музей.
Российские востоковеды внесли существенный вклад в изучение истории Веры бахаи. Путешествуя по Персии, они собирали исторические свидетельства, сохраняли ценные письменные памятники, часто спасая их от неминуемой гибели. Так, профессор истории и географии Азии, директор Азиатского музея Б. А. Дорн (1805-1881) отправился в 1860 году в Мазендаран и Гилян, где и приобрел ценнейшую рукопись, повествовавшую о трагических событиях в форте шейха Табарси. В 1865 году он сделал доклад об этом документе в Академии наук.
В 1883-1885 годах по Персии путешествовал известный востоковед, знаток персидского языка профессор В. А. Жуковский. Он написал статью о казнях бабидов в Йезде, а также очерк "Российский императорский консул Ф. А. Бакулин в истории изучения бабизма".
Не обошли своим вниманием появление новой религии и русские литераторы. В 1904 году писатель С. И. Уманец опубликовал несколько статей о баби и бахаи и брошюру "Современный бабизм", в которой опроверг появившееся в те годы в русских газетах утверждение, что Насир-ад-Дин-шах убил бабид. В этой брошюре С. И. Уманец писал о том, что движение бабидов в Персии переросло в Веру бахаи, которую он назвал "самостоятельной религией" (7).
Наибольший вклад в распространение сведений о новой религии внесла русская поэтесса И. А. Гриневская. Член Филосовского, Восточного и Библейского обществ, Гриневская живо интересовалась Востоком. Познакомившись с учением бахаи, она настолько глубоко прониклась его идеями, что это вдохновило ее на создание пьесы и стихах, посвященной провозвестнику новой веры. Пьеса называлась "Баб. Драматическая поэма из истории Персии".
Пьеса была опубликована в мае 1903 года, а в январе 1904 года с успехом шла в Литературном театре Санкт-Петербурга, а затем и в театрах других городов России. Спектакли ставились вплоть до октябрьского переворота, а в некоторых театрах - и в первые годы после него. Пьеса была поставлена также в театрах Лондона, Парижа и Берлина. Среди положительных откликов на нее можно упомянуть статью писателя и журналиста Г. Веселицкого "Новый великий русский поэт", в которой отмечалось сочетание в ней глубины философской мысли с высокой художественностью и красотой стиха (8).
В январе 1914 года в Петербурге состоялась научная конференция, посвященная десятилетию со дня первой постановки пьесы. В своем выступлении на конференции И. А. Гриневская отметила: "Один очень известный профессор сказал мне, что название моей поэмы "Баб" не кажется благополучным для русского уха. Я ответила ему, что имена людей, которые проповедовали идеалы любви и заплатили жизнью за эти идеалы, должны хорошо звучать для всех, у кого есть уши, чтобы слышать. Благородные идеи столь редки в эти дни, что стоило бы возобновить постановку пьесы "Баб", чтобы разбудить память об этих идеалах. Мы, люди Запада, поднимаемся слишком поздно, и мы не знаем Востока, от которого светит Солнце" (9). В 1916 году
вышло в свет второе издание пьесы, а в апреле 1917 года она шла в Народном театре Петрограда.
В 1910 году И. А. Гриневская закончила работу над новой пьесой "Бахаулла. Поэма-трагедия в стихах из истории Персии" и выступила с чтением своего произведения в зале Общества ораторского искусства в Петербурге. Пьеса была издана (1912), но так и не увидела театральных подмостков.
Успех пьесы способствовал тому, что у Гриневской завязалась контакты с бахаи - сначала с Али-Акбаром Нахджавани из Баку, а впоследствии с Абдул-Баха и Шоги Эффенди, с которыми она не прекращала переписку в течение многих лет. В 1910 году Гриневская две недели гостила у Абдул-Баха, который в то время находился в Египте. Позднее она вспоминала о своей поездке: "Это было моим тайным, моим сокровенным желанием увидеть своими глазами тех людей, о которых я писала и которые "любят все человечество"... Я отправилась из России в декабре 1910 года, имея при себе рукопись поэмы "Бахаулла", с целью увидеть предмет моих мечтаний, моих устремлений - увидеть Абдул-Баха!" По возвращении в Россию Гриневская получила от Абдул-Баха несколько посланий. В одном из них он писал: "Славен будь Бог, помогающий тебе в твоем служении миру людей и распространении вести о Царствии Божием. Посеянные тобою семена дадут всходы. Пусть в настоящее время для этого нет условий - они, несомненно, появятся в будущем. Я возношу молитвы о том, чтобы ты утвердилась в преданном служении Царствию Божию" (10).
После поездки в Египет Гриневская начала работать над книгой "Путешествие в страну Солнца", в которой подробно рассказала о своей встрече с Абдул-Баха. К 1914 году рукопись объемом в 550 страницах была завершена, но книга так и не увидела свет - помешали начавшаяся война, затем революция.
И. А. Гриневская посвятила вере несколько статей, часто выступала с лекциями о ней перед интеллигенцией. Она активно участвовала в деятельности ленинградской общины бахаи.
Новым религиозным учением интересовался великий русский писатель И. С. Тургенев. Известно, что в 70-х годах прошлого века Тургенев неоднократно упоминал о вере в частных и официальных беседах (11). Так, в 1879 году в Оксфорде, куда он прибыл на церемонию получения почетной степени, писатель беседовал о новой религии с главой Белиол-колледжа Оксфордского университета доктора Бенджамином Джауэтом.
Вера привлекла внимание и величайшего мыслителя России - Л. Н. Толстого. Впервые он услышал о бабидах в 1884 году от О. С. Лебедевой (12). В переписке и дневниках писателя на протяжении шестнадцати лет (до его смерти в 1910 году) встречаются высказывания об учении баби (затем бахаи). Не обошел он вниманием и пьесу Гриневской. Л. Н. Толстой написал ей письмо, в котором тепло отозвался о произведении и отметил, что "...учения бабидов... поскольку они придерживаются принципиальных фундаментальных идей братства, равенства и любви, имеют огромное будущее" (13). Письмо Толстого было опубликовано, после чего интерес русской общественности к вере значительно возрос (14).
Духовные искания Толстого, поборника истинной религии, его важнейшие идеи, такие, как необходимость установления всеобщей религии, самостоятельный поиск истины, гармония веры и разума, упрощение религиозных ритуалов, всеобщее образование, были созвучны принципам учения бахаи. Правда, отношение писателя к вере было неоднозначным и не всегда ровным - периоды, когда он давал ей самую высокую оценку, чередовались с периодами охлаждения и критического отношения к ней. Не имея доступа к достоверным источникам, Толстой, естественно, не мог составить себе полного представления об учении бахаи. Недостаточная осведомленность, равно как и противоречивость собственных философских воззрений, порой приводили мыслителя к отвержению веры, ибо ему казалось, что ее постулаты не совпадают с его взглядами и устремлениями. Однако в своей переписке с бахаи и исследователями веры Толстой (15) не переставал обсуждать волнующие его вопросы о природе Бога, патриотизме, статусе великих Пророков, единстве религий и связи между разумом и духом.
Влияние Толстого в литературных кругах было столь велико, что переписка его с бахаи не осталась незамеченной и привлекла внимание к новой религии деятелей искусств, философов и просто ищущих истины людей. Из писем Толстого известно, что он получил несколько книг о вере, которые переслал своим корреспондентам, интересовавшимся религиозными проблемами. Краткие упоминания о бабидах и бахаи в дневниках писателя достаточно туманны, но они свидетельствуют о том, что его интерес к вере никогда не угасал.
Абдул-Баха знал о том, что Толстой интересовался верой, и он советовал проживающим на российской территории бахаи, в том числе Али-Акбару Нахджавани из Баку, поддерживать контакты с великим мыслителем и снабжать Толстого достоверной информацией. В письмах к Нахджавани (16) Толстой упоминает о своих планах написать книгу о религии баби и бахаи.
В 1901 году в письме персидскому послу в России, который прислал Толстому свою поэму "Мир", Лев Николаевич писал: "Я верю, что везде есть люди, которые, как и баби на Вашей Родине, исповедуют истинную религию, и что, несмотря на преследования, которым они всегда и везде подвергаются, их идеи будут распространяться с нарастающей скоростью и в конце концов одержат триумф над варварством" (17).
В сентябре 1902 года в Ясную Поляну приехал иранский бахаи Азизулла Джазаб с личным посланием Толстому от Абдул-Баха, в котором, в частности, говорилось: "Действуйте так, чтобы Ваше имя оставило добрую память в мире религии. Многие философы приходили, и каждый поднимал флаг, скажем, на пять метров. Вы же подняли флаг на десять метров; погрузитесь в океан единства и обретите навечно помощь Господа" (18).
На вопрос посланца об отношении к Бахаулле и его делу Толстой ответил: "Как я могу отрицать его?.. Очевидно, что это дело завоюет весь мир" (19). Толстой отметил, что принципы вероучения бахаи содействуют духу эпохи и со временем утвердятся в мире, обеспечив процветание человечества.
К концу жизни Л. Н. Толстой пришел к выводу, что учение Баба, нашедшее свое развитие в трудах Бахауллы, представляет собой самую высокую и чистую форму религии (20). В 1910 году, незадолго до смерти, Толстой писал о Вере Бахаи: "Очень глубокая. Я не знаю другой веры, которая была бы такой глубокой" (21).
В конце XIX века Вера бахаи начала распространяться в некоторых городах Российской Империи. То, что новая религия быстро укоренилась на русской почве, было обусловлено двумя факторами. С одной стороны, на российской территории, в частности в Туркестане, нашли прибежище бахаи, покинувшие Персию, и их усилиями там были созданы первые общины. С другой стороны, распространению идей религии бахаи способствовал интерес к ней русских востоковедов и литераторов.
В 1882 году в Туркестане, входившем тогда в состав Российского государства, обосновались первые бахаи - беженцы из Персии. Сам Бахаулла одобрил выбранное для поселения место. К 1890 году численность поселенцев достигла тысячи человек - почти 10 процентов населения молодого Ашхабада, большинство жителей которого исповедовали Ислам.
К началу 20-х годов ХХ века ашхабадская община достигла высокого уровня социального развития. К 1918 году было закончено возведение первого в мире Дома Поклонения. Во владении общины находилось также зал для собраний, дом для паломников, лечебница, кладбище, библиотека и читальня; работало две школы - для мальчиков и для девочек - и два детских сада.
Школы бахаи, открытые для детей любого вероисповедания, давали возможность девочкам и мальчикам получать равное образование, что существенно повышало общий образовательный уровень в регионе. Община добилась грамотности всех своих членов - и это в то время, когда грамотные мужчины составляли всего пятнадцать процент местного населения, а среди женщин практически не было тех, кто умел читать и писать. Взаимопомощь, распространение знаний и умений, а главное, добросовестный труд в духе служения позволили членам общины уже в те годы практически победить бедность.
В 1895 году в Ашхабаде были проведены выборы первого Местного Духовного Собрания. Община издавала журнал "Солнце Востока", первый в Азии. Были созданы молодежные группы бахаи, стремившиеся установить взаимопонимание между людьми разных вероисповеданий, направить их активность на общественную и гуманитарную деятельность. Как и в других центрах бахаи, на собраниях в Ашхабаде представители разных национальностей могли вступить в открытые религиозные дискуссии. Веротерпимость бахаи проявлялась и в том, что они с большим уважением относились к обычаям и традициям мусульманского общества, в окружении которого они жили, поддерживали добрые отношения с местным населением.
Ашхабадская община развивалась столь успешно, что вскоре стала одним из центров ученой мысли бахаи. Среди ее членов было немало выдающихся людей, в том числе и известный ученый Мирза Абуль-Фазл Гульпайгани, который жил в Ашхабаде с 1889 по 1894 год.
В 1902 году Абдул-Баха дал указание воздвигнуть в Ашхабаде Дом Поклонения. Еще в 80-х годах XIX века знаменитый Хаджи Мирза Мохаммад-Таки, двоюродный брат Баба, бывший купец из Йезда, купил участок земли, часть которого Бахаулла просил сохранить под строительство Дома Поклонения. Абдул-Баха утвердил проект, автором которого был русский архитектор Волков. На церемонии закладки первого камня в ноябре 1902 года присутствовал генерал-губернатор Туркестана Куропаткин (22). Задолго до окончания работ, с 1907 года, в храме проводились еженедельные моления и отмечались праздники бахаи.
Стремясь внести свою лепту в дело возведения храма, верующие проявляли истинную самоотверженность, не жалея ни сил, ни средств: богатый купец пожертвовал на строительство целое состояние; бедная вдова из Персии в течение нескольких лет отдавала в фонд храма половину своего ежедневного жалованья; многие расставались со своими фамильными драгоценностями (23).
Шоги Эффенди назвал воздвижение храма в Ашхабаде "одним из самых ярких и значительных достижений первого века истории Бахаи" (24).
Примечателен один эпизод, который характеризует отношения, сложившиеся между ашхабадской общиной бахаи и русскими властями. В сентябре 1889 года группа проживавших в городе шиитов совершила злодейское убийство семидесятилетнего бахаи Хаджи Мохаммада Резу Исфахани. Этот почтенный человек был известен в городе своей праведностью, ученостью и стойкой приверженностью учению Бахауллы. Расправа происходила под одобрительные крики тысячной толпы. Бахаи во главе с Мирзой Абуль-Фазл Гульпайгани в поисках защиты обратились к генерал-губернатору Комарову, который отдал приказ пресечь беспорядки и привлечь убийц к суду. Община мужественно встретила это испытание, проявив достоинство и сдержанность. Бахаулла одобрил отказ своих последователей от мести, сказав, что "ни один из верующих не нарушил... заповедь, не поднял руку для сопротивления" (25).
Суд, для проведения которого из Петербурга была прислана специальная комиссия, состоялся в ноябре 1890 года. Официально установив различие между общинами бахаи и мусульман, судьи решили во время процесса разместить их представителей отдельно друг от друга. Таким образом, российский суд впервые в истории признал независимый характер Веры бахаи. Суд выступил в защиту прав членов самостоятельной религиозной общины. Двое убийц были приговорены к смертной казни, остальные участники кровавого злодеяния - к сибирской ссылке. Мусульманская община просила бахаи заступиться за приговоренных к смерти, и община ходатайствовала перед российскими властями о смягчении приговора. Это вызвало недоумение властей (26), однако приговор был пересмотрен, невзирая на протест обвиняемых, которые не хотели принять спасение из рук бахаи; и смертная казнь была заменена ссылкой в Сибирь. Россия явилась первой страной, чья законодательная система обеспечила правовую защиту последователей новой религии. Это трагическое событие привлекло внимание русских ученых-востоковедов; на него, в частности, откликнулись В. Розен и А. Туманский. Подробности случившегося освещали также английские дипломаты (27).
Тот факт, что бахаи поселились в соседней России, неоднократно использовался для обоснования нелепых обвинений против веры в том, что она пользуется поддержкой иностранных государств. Обвинение это, впервые выдвинутое врагами веры в Персии, позже было подхвачено и раздуто. Когда шах выразил русским дипломатам недовольство в связи с тем, что правительство их страны слишком благоволит к бахаи, официальный ответ был такой: правительство не покровительствует бахаи, но и не притесняет их. Возможно, терпимость русских властей была одной из главных причин того, что Бахаулла призывал последователей веры переселяться в Ашхабад.
С конца 80-х годов прошлого века по всей России стали возникать общины бахаи. Они действовали в Баку, Ереване, Москве, Самарканде, Санкт-Петербурге, Ташкенте, Тифлисе. На территории Российской Империи общины бахаи пользовались гораздо большей свободой, нежели в Персии, и могли осуществлять, подобно ашхабадской общине, свою гуманитарную и просветительскую миссию, хотя и в меньших маштабах. Члены общины, открыто исповедовавшие и применявшие на практике духовные и социальные принципы своей веры, пользовались уважением окружающих, имели репутацию людей исключительно честных и надежных в делах.
История крупных и активно действовавших общин бахаи в Азербайджане, Армении и Грузии заслуживает отдельного исследования, материалом для которого должны стать обширные архивы, чудом уцелевшие. Можно сказать, что к 1892 году - году ухода Бахауллы - вера имела приверженцев не только в Персии, Османской империи, Индии и Бирме, но и на территории Российского государства, причем число их там постоянно увеличивалась.
Годы, последовавшие за свержением царского правительства и установлением большевистского режима, - это годы дальнейшего роста и процветания общин бахаи в России. Они пользовались небывалой свободой. Вера, которая к тому времени уже не была ограничена рамками персидской общины, а шагнула далеко за ее пределы, привлекла представителей самых разных национальностей. В первые годы советской власти правительство не вмешивалось в жизнь общины, несмотря но то, что был издан декрет о национализации церковных земель без компенсации, введен запрет на религиозное образование в государственных школах и отменен церковный брак. Но в 1922 году в официальной советской прессе была опубликована статья о том, что бахаи, стремясь приобщить молодежь к своей вере, отвлекают ее от большевистских идей. Статья призывала положить конец деятельности бахаи (28). Прошло десять лет, и враждебность коммунистического режима по отношению к бахаи проявилась в полной мере.
Историк отмечает, что идеи бахаи опровергали утверждение коммунистов о том, будто религия является пережитком прошлого, поскольку ее приверженцев отличали широта взглядов, терпимость и интернациональное мышление. Он допускает, что именно это, "а не численность ее последователей и привлекло к религии бахаи внимание советских коммунистов" (29).
Первый удар был нанесен в 1926 году, когда сотрудники ОГПУ задержали прибывшего в Москву верующего-бахаи. Цель его приезда была чисто религиозной - он должен был организовать и провести встречу, посвященную вере. Собрание приказали отменить. Следователя ГПУ особенно интересовало, почему на собрание были приглашены неверующие. Задержанный объяснил, что бахаи не проводят тайных собраний, их встречи открыты для всех и властям нечего опасаться, потому что одной из заповедей бахаи является полное подчинение правительству и неучастие в политической деятельности. Власти, тем не менее, настаивали на том, чтобы посторонние не посещали собраний бахаи в Москве. Спустя несколько дней на квартире одного из бахаи конфисковали оборудование, которое хозяин держал дома с ведома властей, и два человека, посещавшие собрание, были арестованы и приговорены к тюремному заключению сроком на четыре года.
В 1926 году в России началась массовая высылка из страны бахаи иранского происхождения. Основанием для высылки служило лишь одно - принадлежность к вере. За этим последовали массовые гонения на бахаи, проживавших на советской территории. Запретили собрания и сбор пожертвований, по всей стране прокатилась волна арестов. ГПУ изъяло документы и литературу, и хотя после тщательной проверки власти пришли к выводу, что бахаи не причастны к политической деятельности, проводить собрания без специального разрешения им запрещалось. (Небезынтересно отметить, что и до той поры собрания проводились только с разрешения властей.) Выходивший в Ашхабаде журнал "Солнце Востока" подвергся суровой цензуре и в конце концов был закрыт. Вся редакционная корреспонденция была изъята и изучена, с писем сняты копии, и только после этого они были разосланы адресатам. ГПУ засылало на собрания своих осведомителей; на основании их доносов бахаи арестовывали за то, что они вели разговоры о религии с неверующими.
В феврале 1928 года был арестован один из преданнейших бахаи, состоявший в переписке с Шоги Эффенди и распространявший учение в различных уголках России, - Хусейн-бек Кудси. В октябре были арестованы два члена ашхабадского Духовного Собрания; они провели в заключении три месяца. В июле следующего года та же участь постигла еще двадцать четыре человека. Об одном из них, Ашраф-беке, никто больше не слышал; его считали убитым. Шестнадцать человек через полгода были освобождены. Многие бахаи из Ташкента, Баку, Бурды подверглись допросам или тюремному заключению. Значительное количество верующих было депортировано в Ирак.
В 1928 году, после выборов в Местные Духовные Собрания бахаи республик Средней Азии и Закавказья, правительство в одностороннем порядке отменило их устав и заменило его другим, в котором искажались функции и полномочия Духовных Собраний, изначально установленные в Писаниях бахаи. После длительных переговоров и отказа обеих сторон от неприемлемых пунктов Местным Духовным Собраниям бахаи был навязан новый вариант устава. Он отменял все комитеты бахаи и требовал предоставления властям копий протоколов собраний. Задержалось религиозное образование детей до восемнадцати лет (30). Школы бахаи были закрыты, учителя изгнаны, несмотря на то, что они, следуя закону, не обучали детей основам религии.
В том же году правительство издало указ, по которому все церкви, синагоги, мечети и прочие культовые здания переходили в собственность государства. В результате переговоров с местными властями бахаи удалось получить разрешение на аренду Дома Поклонения сроком только на пять лет, причем при условии, что община оплатит ремонт здания.
В 1930 году Шоги Эффенди призвал Национальное Духовное Собрание бахаи Соединенных Штатов и Канады обратиться к советским властям с просьбой пересмотреть это решение, приняв во внимание значение Дома Поклонения в Ашхабаде для бахаи всего мира. Однако решение советского правительства оставалось неизменным. Как уже говорилось, одним из принципов бахаи является неучастие в политике и подчинение законам страны, в которой они проживают. Когда гражданский кодекс ограничивает соблюдение какого-либо предписания веры, например, закона о погребении или Праздника Девятнадцатого Дня, бахаи должны подчиниться; исключением является лишь требование нарушить основные духовные принципы, отречься от веры. Сознательный обман или отречение от веры под угрозой опасности запрещены учением, ибо рассматривается как бесчестие. Этот запрет отражает принципиальное различие между правом индивидуума на свободу совести и правом правительств устанавливать законы, обеспечивающие социальный порядок и справедливость в сфере их юрисдикции.
Бахаи СССР продолжали вести переговоры с представителями властей разного ранга за право продолжать духовную и благотворительную деятельность. Когда власти потребовали распустить администрацию и изменить характер Собраний (или закрыть их совсем), бахаи повиновались. Их просьба о позволении религиозной общине действовать в рамках Конституции не была удовлетворена. Храня верность принципам веры, бахаи вынуждены были полностью прекратить свою деятельность. Они более не упоминали о своей принадлежности к вере, хотя это и не означало отречение от нее. Воздерживаясь от какой бы то ни было формы политической деятельности или агитации, они искали восстановления своих прав посредством обращений к официальным властям, объянсяя, что представляет собой община бахаи и на что направлена деятельность ее членов, однако все было безрезультатно (31).
В этот период, названный Шоги Эффенди временем "великих потрясений", из-под его пера вылился поток исполненных любви посланий, в которых он говорил о том, что терпение и законопослушание притесняемых бахаи "станут светом для верующих во всем мире" (32). В своих обращениях к мировому сообществу бахаи Хранитель объяснял, что в тревожных событиях скрыты великие и совершенные тайны, которые "откроются людям в грядущие времена", что Россия станет в будущем "восхитительным раем" и что вера, в конце концов, придет в эту страну, и ее распространение будет "невиданным по размаху" (33).
В 1929 году, обращаясь к бахаи Запада, Шоги Эффенди прозорливо утверждал, что преследуемые в России верующие "полны надежды, которую не сможет разрушить никакая сила, а их покорность поистине возвышенна", что они "вверили интересы Дела в руки Бдительного и Всемогущего Божественного Спасителя, Который со временем, они уверены, поднимет завесу, что застит зрение власть предержащим, и тогда станут явными благородство целей, чистота намерений, высокая нравственность и общечеловеческие идеалы, присущие пока еще небольшим, но обладающим мощным потенциалом общинам бахаи, в какой бы стране они ни находились и каков бы ни был там правящий режим" (34).
Общины при поддержке центральных Духовных Собраний в Ашхабаде и Баку продолжали свою деятельность до тех пор, пока это было возможно. Сегодня, однако, ясно, что в тридцатые годы советское правительство намеревалось повсеместно уничтожить общины бахаи.
В официальной печати стали появляться публикации, в которых Вера Бахаи называлась буржуазным антисоциалистическим движением. Первая из них "Бахаизм - новая религия Востока" И. Дарова была издана Институтом Востоковедения в Ленинграде, вторая - "Бабизм и бахаизм" А. Аршуруни - опубликована в журнале "Безбожники" в Москве. В этих очерках, опиравшихся на марксистко-ленинское учение, Вера Бахаи объявлялась "буржуазной идеологией"; в них голословно утверждалось, что бахаи называют свою веру "источником социализма" и рядятся в одежды социалистов (35).
Малая Советская Энциклопедия 1933 года повторила эти формулировки, добавив, что новая религия "маскируется под социализм", и назвав ее ''модной религиозно-философской системой, которую буржуазия использует в борьбе против идей социализма и коммунизма" (36). Еще одним примером искаженного толкования истории Веры бахаи в духе марксистско-ленинской идеологии стала диссертация М. С. Иванов "Бабидские восстания в Иране в 1848-1852 годах".
В период с 1934 по 1936 год наступила короткая передышка. Именно тогда церковные здания были возвращены верующим. Однако бахаи вновь получили Дом Поклонения в Ашхабаде в свою собственность только после проведенного по требованию властей ремонта, затянувшегося на полгода. Состоялось выборы в Духовные Собрания, возобновилась деятельность по распространению веры. К 1938 году выборные органы бахаи (Местные Духовные Собрания) существовали, по меньшей мере, в четырнадцати городах, в том числе в Ашхабаде, Баку, Бухаре, Москве, Ташкенте и Тбилиси. Организованные группы бахаи действовали в Ленинграде, Батуми, Ереване, Самарканде и еще почти в двух десятках городов. Самым развитым продолжал оставаться центр бахаи в Ашхабаде.
Однако неожиданно начавшийся непродолжительный период терпимого отношения со стороны правительства так же внезапно закончился, обернувшись новыми беспощадными преследованиями. К февралю 1938 года все члены Местного Духовного Собрания в Ашхабаде и еще около пятисот бахаи были арестованы, литература и документы конфискованы. Бахаи было предъявлено стандартное обвинение в шпионаже. Арестованные отказались подписать признания. Пятьсот приверженцев веры приговорили к тюремному заключению; многие, по всей вероятности, погибли в лагерях. Большинство жен и детей заключенных бахаи были высланы в Иран. По советским законам, чтобы добиться разрешения называться религиозной общиной, требовалось, чтобы не менее пятидесяти человек объявили себя последователями данной религии. Однако община бахаи была опустошена депортацией и многочисленными арестами. После 1938 года она практически перестала существовать, и сейчас о судьбе верующих, пострадавших во время репрессий, почти ничего не известно.
Приверженцы веры, которым посчастливилось выжить, не оставляли попыток разыскать пропавших, узнать о постигшей их участи. Все, что удавалось выяснить, вносилось в подробные отчеты. В одном из них рассказывается о Хаджи, одаренном юном виолончелисте, студенте Московской консерватории. Добиваясь от него признания в "преступлениях", мучители, перед тем как убить юношу, сломали ему поочередно все пальцы.
Бахаи мира узнали о гонениях на приверженцев веры в СССР в сентябре 1939 года из сообщения в "Бахаи ньюс", которое гласило: "Национальное Духовное Собрание Соединенных Штатов и Канады с глубоким прискорбием узнало о преследованиях, которым подверглись общины бахаи в Туркестане и на Кавказе. Несколько лет назад Духовные Собрания и их комитеты, как тогда сообщалось, были распущены, документы конфискованы. В настоящее время многие друзья томятся в заключении, в том числе и женщины; некоторые умерли в тюрьмах; большинство депортировано в Иран, несколько человек сослано в Сибирь. Деятельность бахаи и распространение веры запрещены" (37).
В последние годы существования Советского Союза община бахаи не раз подвергалась нападкам в советской печати. В статье, помещенной в Большой Советской Энциклопедии, бахаи обвинялись в непризнании принципов национальной независимости и государственного суверенитета и поддержании идеи ликвидации национальных границ (38). Такого рода обвинения не имеют под собой никакой почвы, ибо бахаи беспрекословно признают статус национальных государств. Шоги Эффенди объясняет, что Административный Порядок бахаи "не только не ставит целью подорвать основы существующего общества, но, напротив, стремится расширить его базу, преобразовать его институты так, чтобы отвечали потребностям изменяющегося мира. Он не вступает в противоречие с разумной приверженностью долгу и не идет вразрез с законопослушанием. Его предназначение не в том, чтобы гасить в сердцах людей здоровый и разумный патриотизм, и не в том, чтобы упразднить систему национальной автономии, столь важную для предотвращения издержек чрезмерной централизации. Он не умаляет значения каждого народа, равно как и не пытается нивелировать все разнообразие наций, обусловленное этническими корнями, климатическими условиями, историей, языком и традициями, мышлением и привычками, которыми разнятся народы и страны. Он призывает к более широкому пониманию лояльности, к устремлениям более возвышенным, чем те, которыми до сих пор жило человечество. Он требует подчинение национальных устремлений и интересов насущным нуждам мира как единого целого. С одной стороны, он не принимает чрезмерной централизации, а с другой - отвергает все попытки насадить единообразие" (39).
В той же статье Большой Советской Энциклопедии было повторено выдвинутое ранее против бахаи ложное обвинение в том, что они пользуются поддержкой "английских и американских империалистов... в виде иностранных субсидий" (40). Это обвинение не имеет под собой оснований, так как бахаи всегда неуклонно следовали и следуют принципу, установленному самим Бахауллой, согласно которому запрещено принимать взносы или субсидии от каких бы то ни было организаций или отдельных лиц, не являющихся бахаи.
В статье, отражающей политические пристрастия того периода, утверждалось, что "бахаизм был одним из орудий духовного разоружения народов Ближнего Востока" (41). Однако хорошо известно, что Всемирный центр Веры бахаи был создан в Палестине в середине XIX века - задолго до того, как сложилась современная политическая ситуация на Среднем Востоке.
Дом Поклонения в Ашхабаде был экспроприирован в 1938 году под предлогом, что бахаи не содержат здание должным образом. В течение десятилетия в нем размещался Музей хлопка. Землетрясение 1948 года существенно повредило здание храма; после этого оно с каждым годом все больше приходило в упадок. В 1963 году его уничтожили, как и многие другие культовые сооружения.
В то время, когда общины бахаи в Советском Союзе были ликвидированы, бахаи всего мира объединили свои усилия, чтобы донести учение Бахауллы до всех уголков земли. В своих письмах к бахаи Северной Америки, написанных во время первой мировой войны, Абдул-Баха призывал их отправиться во многие регионы мира, в том числе в Россию, Белоруссию и Среднюю Азию, чтобы распространить там учение Бахауллы. В период служения Шоги Эффенди общины бахаи под его руководством продолжали неустанно осуществлять предначертания Абдул-Баха, создавая по всему миру новые местные и национальные институты своей веры [6].
Провидя всемирное единение народов вопреки ограниченным социальным и религиозным идеологиям, господствовавшим в период 40-50-х годов, и неизбежное падение коммунистического режима, Хранитель выдвинул задачу создание центров бахаи, хотя бы в лице отдельных последователей веры, в тех европейских странах, где вера не было распространена, в том числе и на советской территории.
Вследствие незащищенности и бесправного положения бахаи в государствах с коммунистическим режимом, их участие в этих мероприятиях в условиях изоляции от всемирного сообщества бахаи и отсутствия какой-либо общественной поддержки требовало чрезвычайного мужества и было сопряжено с опасностью. К 1963 году, времени создания Всемирного Дома Справедливости, были восстановлены центры в Азербайджане, Армении и Грузии в дополнение к пяти уцелевшим, как выяснилось впоследствии, центрам в Туркмении. Благодаря самоотверженным усилиям общины бахаи Ирана вновь открылись центры в Киргизии, Таджикистане и Узбекистане.
Несмотря не жесткие ограничения религиозной деятельности, существовавшие при советской власти, в 70-е годы бахаи использовали все свои возможности - в то время весьма скромные, чтобы распространять учение Бахауллы в республиках Советского Союза. Бахаи из Австрии, Германии, Ирана, Канады, США, Швеции и Финляндии приезжали в Советский Союз, пытаясь возродить веру или заронить ее семена в Прибалтике, Белоруссии, Казахстане и на Украине. Начавшееся в начале 80-х годов постепенное снятие ограничений на передвижение иностранцев по территории страны и открывшаясь возможность более широкого международного общения позволили восстановить многие общины. Бахаи, оставшиеся в стране, после десятилетий вынужденного молчания начали с помощью своих единоверцев из других стран создавать новые центры веры.
Принятый в августе 1990 года закон о свободе вероисповедания позволил в том же году провести выборы первых Местных Духовных Собраний в Ашхабаде, Москве, Улан-Удэ, Казани, Южно-Сахалинске, Санкт-Петербурге и Мурманске; в мае 1991 года было выбрано Национальное Духовное Собрание бахаи СССР. Верующие получили возможность проводить встречи и конференции, издавать и распространять литературу, обмениваться визитами с бахаи других стран.
Установление новых государственных границ СНГ, последовавшее за августовским путчем 1991 года, привело к образованию весной следующего года пяти новых региональных Духовных Собраний для руководства религиозной деятельности бахаи. В юрисдикции этих собраний находятся следующие регионы:
- Россия, Грузия и Армения;
- страны Балтии;
- Украина, Беларусь и Молдова;
- республик Средней Азии;
- Азербайджан.
(Первой официально было зарегистрирована в апреле 1993 года региональная организация бахаи в России, Грузии и Армении. Объединение бахаи трех республик в единую региональную организацию является временным и вызвано тем, что в Армении и Грузии пока недостаточно Местных Духовных Собраний для создания национальных институтов управления (прим. авт.))
В мае 1993 года все члены Региональных Духовных Собраний бахаи бывшего Советского Союза впервые за тридцать лет вместе со своими единоверцами из 170 стран участвовали в выборах Всемирного Дома Справедливости, которые состоялись во время очередного Всемирного съезда бахаи в Хайфе.
В 1994 года бахаи каждой республики Средней Азии выбрали свои Национальные Духовные Собрания. В настоящее время восемь руководящих выборных органов бахаи бывшего СССР трудятся бок о бок с братскими Собраниями ста шестидесяти четырех стран мира, направляя деятельность бахаи более чем четырехсот развивающих местных общин. [С апреля 1999 года будет Национальное Духовное Собрание в каждой из 15 республик бывшего СССР. - (прим. авт. уеб-сайта)]
Шоги Эффенди был убежден в том, что будущее докажет полную несостоятельность коммунистической доктрины; еще в 1923 году, обращаясь к бахаи Ашхабада, он писал: "Нет сомнения в том, что придет день, когда те же люди, что сегодня оказались вовлеченными в трагический процесс, направленный на разрушение веры в Бога и утверждение ложной материалистической доктрины, восстанут и своими собственными руками погасят пламя пожара. Они сметут общественные структуры, возведенные на фундаменте воинствующего безбожия, и ревностно, с невиданной энергией, возьмутся за исправление своих ошибок. Присоединившись к последователям Бахауллы, они поднимутся, дабы способствовать продвижению Его Дела... Если друзья будут стойки... покровы непостижимого Промысла Божиего приподнимутся и свершатся великие события" (42).
Сегодня бахаи России являются полноправными членами Международного Сообщества Бахаи, объединяющего национальные общины, число которых в настоящий момент достигло 174. Сообщество аккредитровано при Организации Объединенных Наций, и вместе с другими неправительственными организациями, также имеющими консультативный статус при ООН, активно действует в рамках международных программ социального развития, проводимых под эгидой ООН, и направленных на развитие образования, охрану окружающей среды, защиту прав женщин, совершенствование международного законодательства, защиту прав человека и мирное разрешение конфликтов на основе совещательности.
В наши дни главная задача бахаи, в том числе и верующих России, - участвовать в процессе создания модели нового человеческого сообщества, единого в своем разнообразии и опирающегося на духовные принципы учения Бахауллы. Непрерывно углубляя собственные знания об Учении, бахаи стараются сделать литературу о вере доступной для тех, кто находится в духовном поиске. Общины организуют лекции и конференции, посвященные духовной трансформации и нравственному воспитанию, подготовке к браку и семейной жизни, проблеме равенства мужчин и женщин, экологии, гармонии науки и религии, этике в бизнесе и т.д. Некоторые верующие проводят у себя дома регулярные встречи, посвященные вере, на которые приглашают всех желающих.
Особое внимание бахаи уделяют воспитанию молодежи в духе служения обществу, развитию у молодых людей духовных качеств, достижению ими высокого уровня образования и профессиональной подготовки. В основе общинной жизни бахаи лежит принцип совещательности и коллективного принятия решений во всех сферах жизни и деятельности. Постепенное овладение искусством истинного совета помогает сохранить единство сообщества и преодолеть возникающие в жизнь молодой общины трудности и противоречия. Бахаи постоянно учатся применять на практике принципы учения Бахауллы как в жизни общины, так и в обществе.
В России всегда особенно ценили в людях сердечную теплоту, отзывчивость, заботу об общем благе, способность к высокому духовному порыву. Ценность этих духовных качеств, питаемых христианской традицией, всегда утверждалось как в русской литературе, так и в трудах русских мыслителей. Духовные традиции России получили новый импульс благодаря подвижнической деятельности выдающихся религиозных философов конца XIX - начала XX века: Н. Бердяева, В. Соловьева, С. Булгакова, П. Флоренского, К. Леонтьева, В. Розанова, Н. Лосского, И. Ильина и других, чьи труды, долгое время скрываемые от народа, сейчас возвращаются к читателю. Душевные качества россиян, без сомнения, стали благодатной почвой, на которой взошли первые ростки Веры Бахауллы. Сейчас, когда в России стали доступны тексты Писаний и исторических документов, появилась база для подлинно научного исследования религии бахаи.
Духовное возрождение России, страны, обладающей огромным духовным наследием и культурным многообразием, неминуемо. Россия дает миру опыт духовных исканий выдающихся мыслителей. Нет сомнения в том, что она внесет свой долгожданный вклад в развитие мировой цивилизации, вклад великий и уникальный по своему значению.
БАХАУЛЛА, АБДУЛ-БАХА И ШОГИ ЭФФЕНДИ О РОССИИ
В конце 60-х годов XIX века, находясь в изгнании и заточении, Бахаулла направил личные послания правителям Европы и Америки, в том числе императору Александру II, в которых, объявляя о своей миссии Пророка, он призывал прислушаться к Слову Божиему, побуждал к единению, миру и служению на благо народов, а также предупреждал о суровых карах в случае ослушания. В послании российскому императору сказано: "О, Царь России! Обрати свой слух к гласу Божию... Когда Я томился в темнице, закованный в цепи и кандалы, один из твоих министров предложил Мне помощь. Потому Бог определил для тебя столь высокое положение, какое никто не может разуметь, кроме Него. Остерегайся же променять это возвышенное положение на что-либо... Остерегайся, дабы твое владычество не отвратило тебя от Того, Кто есть Верховный Владыка... Поднимись среди людей во имя этого всепокоряющего Промысла и приведи народы к Богу - Возвышенному, Великому" (43).
К сожалению, это послание не возымело действия. Изложенные в Писаниях бахаи рассуждения относительно взрывоопасного политического и идеологического брожения в обществе в конце XIX - начале ХХ века - в период возникновения и развития первых общин бахаи - содержат глубокий анализ событий и заслуживают тщательного изучения. Абдул-Баха видел причины коренных перемен в жизни русского общества; следя за развитием политической мысли, он придавал особое значение стремлению России установить мир.
Шоги Эффенди, внук Абдул-Баха, главный историк первого века бахаи, на протяжении почти четырех десятилетий интересовался историей России и дал анализ ее основных событий, включая падение русской монархии. Эти события рассматриваются им в свете учения бахаи и, в частности, соотносится с теми суровыми предупреждениями, которые Бахаулла направил правителям. Шоги Эффенди с глубоким волнением наблюдал за столкновением материалистической доктрины с религией в ходе развития русского, а позднее советского общества.
Его трактовка поворотных событий русской истории ясна и последовательна. Характеризуя политику Александра II, Шоги Эффенди назвал ее "реакционной, доказывающей несостоятельность царя и обреченность всей династии", политикой, которая "служила причиной повсеместного крушения иллюзий, открывая путь нигилизму и терроризму, порождая невиданное насилие, выражавшееся в неоднократных попытках покушения на царя, завершившихся в конце концов его убийством" (44).
"Его наследник Александр III, - продолжал Шоги Эффенди, - был вызывающе враждебен и к реформаторам, и к либералам" (45). Продолжение репрессивной политики "... подготавливало почву для революции, которая... смыла кровавым потоком империю царей, принесла с собой войну, болезни и голод, установил власть воинствующего пролетариата, который уничтожил дворянство, подверг гонениям духовенство, оттолкнул интеллигенцию, уничтожил государственный статус религии и положил конец династии Романовых" (46).
Прослеживая развитие событий, которые привели к революции в России, Шоги Эффенди пишет: "Традиция неограниченного абсолютизма, крайней ортодоксальности религии сохранилась и при более жестком режиме Николая II - последнего из царей, который, следуя советам человека, являвшего собой воплощение ограниченности и упрямого деспотизма, и опираясь на продажную бюрократию, униженный губительными результатами войны, способствовал усилению недовольства как в среде интеллектуалов, так и среди крестьян. Загнанное внутрь и усугубленное военными неудачами, недовольство это в конце концов привело в разгар мировой войны к революционному взрыву, опрокинувшему все человеческие принципы, разрушившему общественные институты, вызвавшему опустошение, не имеющее аналога в современной истории. Великий катаклизм потряс основы этой страны. Свет религии померк, церковные институты всех конфессий были сметены. Государственная религия утратила свой статус, подверглась преследованиям и была практически уничтожена. Огромная империя оказалась расчлененной... Гражданская война, эпидемии уносили миллионы жизней; население находилось на грани отчаяния. И наконец, в этом вихре погиб вместе со своей семьей правитель могущественного государства, что означало гибель династии" (47).
Упадок религии в обществе и прискорбная участь, постигающая ее в периоды революций, - одни из постоянных тем Шоги Эффенди. Во время второй мировой войны Шоги Эффенди писал о положении религиозных институтов, сожалея "о повсеместном ослаблении их влияния, падении власти, снижении престижа, пренебрежении их авторитетом... ослаблении дисциплины, ограничении изданий, робости лидеров и смятении в их рядах, конфискации собственности..." (48). Он сожалел о "дехристианизации масс во многих христианских странах" и считал ответственными за это силы "агрессивного национализма", "религиозного безбожия", которые пытались через Союз воинствующих атеистов и его "пятилетний план безбожия" разрушить основу религиозной жизни масс (49). Наконец, в одном из самых известных отрывков Хранитель назвал коммунистическую доктрину "вероисповеданием", которое "отрицает Бога, его законы и принципы и воплощение которого в жизнь... грозит сокрушить основы человеческого общежития" (50), одним из трех "фальшивых богов современного общества", которые "затмевают религии, искажают духовную жизнь, раздирают политические институты, разъедают социальную структуру и разрушают экономическое устройство..." (51).
О религии, как источнике цивилизации, Шоги Эффенди сказал: "Эта жизнеспособная сила слабеет, это мощное средство поругано, это сияние померкло, эта неприступная твердыня оставлена, это прекрасное одеяние сорвано. Нет больше Бога в людских сердцах, и языческий мир вожделенно и шумно внимает и поклоняется ложным божкам, которых он сам создал своими бессмысленными и глупыми фантазиями и которых сам же незаслуженно превозносят. Главные идолы в поруганном Храме человечества являются не чем иным, как триединым божком Национализма, Расизма и Коммунизма, алтарям которого в разной форме и в разной степени поклоняются правительства и народы, демократы и сторонники тоталитаризма, христиане и мусульмане - и в мире, и в войне, на Западе и на Востоке. Их верховные жрецы - политиканы и так называемые мудрецы; их жертвенные дары - плоть и кровь невинных жертв; их заклинания - устаревшие поверья и хитрые, грубые лозунги; их ладан - дым отчаяния, исходящий от истерзанных сердец искалеченных обездоленных и бездомных
Теории и политические доктрины, столь пагубные и нежизнеспособные, которые обожествляют государство и превозносят нацию над человечеством, которые пытаются подчинить братские расы одной единственной расе, которые устанавливают различия между белыми и черными и терпят превосходство одного привилегированного класса над всеми другими, - вот темные, ложные и хитрые доктрины, ради которых какой-нибудь человек или люди, верящие в них или действующие согласно им, должны рано или поздно вызвать гнев и наказание Бога" (52).
Примечания к приложению II
(1) Moojan Momen. The Babi and Baha'i Religions, p. 3.
(2) Shoghi Effendi. God Passes By, p. 54.
(3) Ibid., p. 104.
(4) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 378-385.
(5) Ibid., p. 376.
(6) Ibid., p. 26.
(7) Ibid., p. 59.
(8) Ibid., p. 51.
(9) The Baha'i World, Vol. VI, p. 707.
(10) Ibid., p. 710.
(11) Ibid., p. 711.
(12) Luigi Stendardo, Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, p. 14.
(13) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 52.
(14) Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 74, с. 207.
(15) The Baha'i World, Vol. VIII, p. 817.
(16) Luigi Stendardo, Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, Ch. 3-4.
(17) Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 80, с. 102.
(18) Luigi Stendardo, Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, p. 2.
(19) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 30.
(20) Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 78, с. 306.
(21) Маковицкий Д. Л., У Толстого, 1904-1910, т. 4, с. 255.
(22) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 300.
(23) Star of the West, Vol. 13, ╧ 10 January 1923 and Vol. 14, ╧ 11, February 1924, p. 263-264.
(24) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 300.
(25) Baha'u'llah, Epistle to the Son of the Wolf, p. 77.
(26) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 202-203.
(27) Moojan Momen, The Babi and Baha'i Religions, p. 297-299.
(28) Baha'i World, Vol. II, p. 31.
(29) Walter Kolarz, Religion in the Soviet Union, p. 470.
(30) Baha'i World, Vol. V, p. 41-43.
(31) Shoghi Effendi, Baha'i Administration, p. 160.
(32) Shoghi Effendi, letter to the Baha'is of Ishqabad, 11 January 1923, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991, p. 3.
(33) Shoghi Effendi, letter to the Baha'is of Ishqabad, 2 January 1930, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991, p. 3.
(34) Shoghi Effendi, Baha'i Administration, p. 162.
(35) Walter Kolarz, Religion in the Soviet Union, p. 471.
(36) Малая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 1, с. 895.
(37) Baha'i World, Vol. II, p.2; Vol. II, p. 181.
(38) Большая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 5, с. 129.
(39) Shoghi Effendi, Call to the Nations, p. 52-53.
(40) Большая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 5, с. 129.
(41) Большая Советская Энциклопедия: 2-е изд. М.: 1950, т. 5, с. 126.
(42) Shoghi Effendi, letter to the Baha'is of Ishqabad, 11 January 1923, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991, p. 3.
(43) Baha'u'llah, "Tablet to Czar Alexander II" in The Proclamation of Baha'u'llah to the Kings and Leaders of the Word, p. 27-28.
(44) Shoghi Effendi, Promised Day is Come, p. 56.
(45) Ibid., p. 57.
(46) Shoghi Effendi, God Passes By, p. 226-227.
(47) Shoghi Effendi, Promised Day is Come, p. 56.
(48) Ibid., p. 103.
(49) Ibid., p. 104.
(50) Shoghi Effendi, World Order of Baha'u'llah, p. 31.
(51) Shoghi Effendi, Promised Day is Come, p. 112.
(52) Ibid., p. 113-114.
Библиография
Аршаруни А. М. Бабизм и бахаизм, журн. "Безбожники". М., 1931.
Бахаулла. Благие Вести, пер. Розена В. Р. Записки восточного отделения русского императорского археологического общества, т. 7, 1892.
Бахаулла. Китаб-и-Акдас, пер. с арабского Туманского А. Записки Академии наук, 8-я серия, т. 8, СПб.: 1899, 6.
Большая Советская Энциклопедия; 2-е изд., М.: 1950. т. 5.
Дарова И. Бахаизм - новая религия Востока, Институт востоковедения. Л.: 1930.
Гриневская Изабелла. Баб: Драматическая поэма из истории Персии, изд. 2-е, М.: 1903.
Гриневская Изабелла. Бахаулла: поэма-трагедия в стихах из истории Персии. СПб.: И. Г. Брауде, 1912.
Жуковский В. А. Недавние казни бабидов в городе Езде. Записки восточного отделения императорского русского археологического общества, т. 6, СПб.: 1891, с. 321-327.
Жуковский В. А. Российский императорский консул Ф. А. Бакулин в истории изучения бабизма. Записки восточного отделения императорского русского археологического общества, т. 24, СПб.: 1916, с. 33-90.
Иванов М. С. Бабистские восстания в Иране 1848-1852, М.: 1939.
Маковицкий Д. Л. У Толстого: 1904-1910. Яснополянские записки: В 4 т. М.: Наука, 1979.
Малая Советская Энциклопедия, 2-е изд., М.: 1950, т. 1.
Последнее слово Бахауллы: Китаб-и-Ахд, пер. Туманского А. Записки восточного отделения русского имреторского археологического общества, т. 7, 1892, с. 193-203.
Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 74.
Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 78.
Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 80.
Уманец С. И. Современный бабизм (брошюра, издательство неизвестно), 1904.
Baha'i News, 1:17, January 19, 1911 and October 1939.
Baha'i World: V.II, 1926-28, V.V, 1932-34, V.VI, 1936-38, V.VII< 1938-40, V.VIII, 1970, Baha'i World Centre, Haifa.
Baha'u'llah. "Tablet to Czar Alexander II" in The Proclamation of Baha'u'llah to the Kings and Leaders of the World, Baha'i World Centre, Haifa, 1972, p. 27-30.
Baha'u'llah. Epistle to the Son of the Wolf. Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1988.
Effendi Shoghi. Baha'i Administration, Selected Messages 1922-32, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1928, rev. ed. 1974.
Effendi Shoghi. The World Order of Baha'u'llah, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1938.
Effendi Shoghi. The Promised Day is Come, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1941.
Effendi Shoghi. God Passes By, Baha'i Publishing Trust, Wilmette, 1944, rev. ed. 1970.
Effendi Shoghi. Call to the Nations, Baha'i World Centre, 1977.
Effendi Shoghi. Letter to the Baha'is of Ishqabad, 11 January 1923, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991.
Effendi Shoghi. Letter to the Baha'is of Ishqabad, 2 January 1930, cited in Australian Baha'i Bulletin, March 1991.
Kolarz Walter. Religion in the Soviet Union. Macmillan and Co. London, 1961.
Momen Moojan. The Babi and Baha'i Religions, 1844-1944, Some Contemporary Western Accounts, Oxford, George Ronald, 1981.
Stendardo Luigi. Leo Tolstoi and the Baha'i Faith, Oxford, George Ronald, 1985.
Star of the West, Vol. 13, ╧ 10, January 1923 and Vol. 14, ╧ 11, February 1924.
Введение
1 Из письма к доктору Н.Кунтеру (Авакат, Стамбул, Турция), 12 августа 1959. - British Baha'i Journal, ь 141, p. 4, November, 1959. Правильное наименование религии не "бахаизм", а "Вера бахаи".
2 О вкладе Брауна в изучение Веры Бахаи более подробно см. в Приложении.
3 Edward G. Browne. A Traveller's Narrative Written to Illustrate the Episode of the Bab, p.VIII. NB: Полное библиографическое описание всех цитируемых источников содержится в библиографии.
4 Vernon Elvin Johnson. The Challenge of the Baha'i Faith. B-World Order. Vol.10, ь 3, 1976, p. 39.
5 "Откровение, провозглашенное Бахауллой, как верят его последователи... научно по своему методу... Религиозная истина не абсолютна, но относительна". Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, Selected Letters, p. XI (изд. 1938).
6 'Abdu'l-Baha, Paris Talks, pp.130-141. [Абдул-Баха, Парижские беседы, с. 95-99.] Вопрос о соотношении науки и религии у бахаи. См.: William S.Hatcher, The Science of Religion.
Глава 1
1 Allamah Siyyid Muhammad Husayn Tabataba'i. Shi'ite Islam, p.76. Суннитский Ислам также отрекается от какого бы то ни было родства с Верой бахаи. Еще в 1929 году духовный суд в Бебе (Египет) издал следующее постановление: "Вера бахаи - это новая религия, совершенно самостоятельная, с собственными воззрениями, принципами и законами, которые не только не схожи, но и вступают в противоречие с верованиями, принципами и законами Ислама. Таким образом, не следует принимать бахаи за мусульман и, наоборот; равно как и буддистов, брахманов и христиан недопустимо смешивать с мусульманами". Цит. по: Shoghi Effendi, God Passes By, p. 365.
О связи религии бахаи с Исламом см.: Udo Schaefer. The Baha'i Faith and Islam. The Light Shineth in Darkness, Five Studies in Revelation after Christ, pp. 113-132. По вопросу о том, является ли Вера бахаи "сектой" (см. выше), см. указанную работу Шефера (pp. 113-114), где рассуждения основываются на модели религиозной секты, выстроенной ее современными отцами, Вебером и Трельчем. По этому поводу Шефер замечает: "Вера бахаи, как утверждают сами бахаи, не ставит себе целью реформировать или реставрировать Ислам; она, по их мнению, продукт нового акта творения, нового излияния Божественного духа, нового Завета Всевышнего. В основании Веры и закона лежит новое Слово Божие, которое поведал людям Бахаулла. Вот почему бахаи не мусульмане". Ibid., p. 114.
2 Во времена правления династии Пехлеви (1925-1979) название "Персия" было заменено древним названием "Иран". В настоящей книге мы употребляем слово "Персия" при описании событий, относящихся к XIX и началу XX века, и "Иран", когда речь идет о более позднем периоде.
3 "Все люди созданы для того, чтобы не останавливался прогресс постоянно совершенствующейся цивилизации". Baha'u'llah. Gleanings from the Writings of Baha'u'llah, p. 215. [Бахаулла. Крупицы, с. 134.]
4 Бахаулла. Крупицы, с.135. См. также: Juan Ricardo Cole. The Concept of Manifestation in the Baha'i Writings.
5 Почему авторы-немусульмане так любят приписывать ортодоксальность именно суннитской ветви Ислама, интересно и само по себе. Одна из причин, на которую часто ссылаются, заключается в том, что шиитский Ислам долгое время был почти не известен на Западе из-за географической удаленности его главных центров от Европы и европейских колоний, основанных во времена крестовых походов. О взглядах на проблему шиитского Ислама см. Tabataba'i. Shi'ite Islam, pp. 9-16. Более подробно в кн.: Seyyed Hossein Nasr. Ideals and Realities of Islam.
6 Краткое, но блестящее введение в тему доисламской религии Ирана см. в статье Geo. Widengren Iranian Religion. - Encyclopedia Britannica, pp. 867-872.
Глава 2
1 О современных взглядах на эту доктрину см. Vahid Rafati. The Development of Shaikhi Thought in Shi'i Islam, Henri Corbin. En Islam iranien; aspects spirituels et philosophiques. Vol. 4.
2 См., например: Whitney R. Cross. The Burned-over District and Ira V. Brown. Watchers for the Second Coming, the Millenial Tradition in America. Mississipi Valley Historical Review. Vol. 39, № 3, 1952, pp. 441-458.
3 Нередко высказывалась, чаще всего противниками Веры бахаи, точка зрения, что представление о его миссии формировалось у Баба постепенно, вероятно, по мере его признания. Разумеется, это неверно. Впервые открывшись Мулле Хусейну, Баб именовал себя не только Божиим Посланником, но и "Поминанием Божиим" и "Свидетельством Божиим", - титулами, которые недвусмысленно указывают на долгожданное пришествие Сокровенного Имама. Насколько безошибочно поняли суть этого смелого заявления как сами последователи Баба, так и мусульманское духовенство, стало ясно сразу же. Одним из тех, кто раньше других поверил в Баба, был Мулла Али-и-Бастами, который вскоре после своего обращения в Веру баби в 1844 году покинул Персию, взяв с собою экземпляр рукописи Каюм-уль-Асма, и сразу по прибытии в соседний Багдад был обвинен в ереси и арестован. В январе 1845 года последовало его официальное осуждение в совместном постановлении (фетве) шиитского и суннитского духовенства. Поводом для осуждения послужил тот факт, что обвиняемый уверовал в человека, именовавшего себя источником Откровения, подобного Корану; Баб, как автор книги, тоже был осужден. Подробнее см.: Muhammad Afnбn and William S. Hatcher. Western Islamic Scholarship and Baha'i Origins. - Religion, Vol. 15, ь 1 (1985), pp. 29-51.
4 Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, Selected Letters, pp. 123-128.
5 Четыре главных источника, использованных в обзоре истории религии баби, это: Shoghi Effendi. God Passes By; Hasan Balyuzi. The Bab, The Herald of the Day of Days; Nabil-i-A'zam (Muhammad-i-Zarandн), The Dawn-breakers, Nabil's Narrative of the Early Days of Baha'i Revelation [Имеется русский перевод в сокращении: Повествование Набиля]; Joseph Arthur, Compte de Gobineau, Les Religions et les Philosophies dans I'Asie Centrale.
6 Hamid Algar. Religion and State in Iran, 1784-1906, p. 19.
7 Гобино писал о Мохаммад-шахе и его главном министре: "Мохаммад-шах, которого я уже упоминал, был государь нрава совершенно особого. В Азии это обычное дело, но европейцам знакомо едва ли, и уму европейскому непостижимо. ...Здоровье Мохаммада всегда оставляло желать лучшего: подагра мучила его почти беспрерывно. Слабохарактерный по природе, он постепенно превращался в меланхолика. Нуждаясь в любви, но не находя ее в своем семействе, в женах и детях, Мохаммад-шах всю свою привязанность сосредоточил на своем наставнике, старом мулле. Он сделал Хаджи своим единственным другом, наперсником, затем всесильным первым министром и, наконец, - я не преувеличиваю - своим богом... А Хаджи был богом весьма необычным. Я бы не решился утверждать, что Хаджи не разделял убеждений своего воспитанника. Во всех случаях он высказывал те же взгляды, что и шах, и эти взгляды сам же и внушал ему вполне искренне". - Les Religions et les Philosophies, pp. 160-162.
8 Николя пишет: "Рассказ об одном происшествии поможет понять, какими мотивами руководствовался первый министр, направляя волю шаха. Принц Фархад Мирза, молодой еще человек, был учеником Хаджи Мирзы Агаси. Он рассказывает: "Однажды я вместе с Хаджи прогуливался в саду. Видя, что учитель в хорошем настроении, я осмелился спросить его: "Хаджи, почему Вы услали Баба в Махку?" Он ответил: "Ты еще слишком молод, и не все способен понять, знай только, что находись Баб сейчас в Тегеране, не пришлось бы нам с тобой так мирно прогуливаться здесь и наслаждаться прохладой". Siyyid'Ali-Muhammad. Dit le Bab. Цит. по: Nabil-i-A'zam. The Dawn-Breakers, pp. 231-232.
9 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 21. Белуджи дает подробное описание этого суда в книге "The Bab", pp. 139-145. См. также: E. G. Browne. A Traveller's Narrative, pp. 277-290.
10 Палочные удары по пяткам применялись как пытка или наказание.
11 Цит. по: Balyuzi. The Bab, pp. 146-147.
12 Подробнее см.: Muhammad Afnan and Willliam S. Hatcher "Western Islamic Scholarship and Baha'i Origins".
13 В первых фрагментарных сообщениях из Персии западных наблюдателей такие рассказы попадаются часто. Надо иметь в виду, что подобного рода сведения европейцы заимствовали у своих собеседников-мусульман, от которых они, из-за недостаточного знания персидского языка, находились в полной зависимости, не имея возможности самостоятельно вникнуть в суть происходивших в стране религиозных споров. М. Момен ("The Baha'i and Baha'i Religions", pp. 3-17) приводит множество подобных рассказов, в которых упоминаются бунтарство, нигилизм, атеизм, общность жен и имущества. Только после серьезного изучения этого вопроса, предпринятого Гобино, Брауном, Николя и другими учеными, имевшими возможность непосредственно общаться с последователями новой веры, подобные ошибочные представления были опровергнуты.
14 Гобино писал: "Период смены власти всегда был в государствах Центральной Азии крайне опасен. В Персии, в Туркестане, в арабских странах в такие времена часто и подолгу царит анархия; события принимают бурный, насильственный характер. Право не отменяется, но действие его на время приостанавливается на том основании, что воля государя на какой-то срок теряет силу... Это похоже на часы: пружины на месте, с ними все в порядке, но часы стоят, пока их не заведут.
Кипят страсти и сталкиваются интересы, разжигается всеобщее недовольство. Если претендентов на престол несколько, то беспорядок им на руку: увеличивает шансы на успех и помогает привлечь сторонников" ("Les Religions et les Philosophies", pp. 175-176).
15 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 47.
16 Некоторые западные дипломатические представители безуспешно пытались убедить первого министра отказаться от такой политики, доказывая, что преследования приведут только еще к большему распространению внушающей тревогу религиозной доктрины. - M. Momen. The Babi and Baha'i Religions, pp. 71-72, 103).
17 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 52.
18 М. Момен приводит множество свидетельств очевидцев в пересказе западных наблюдателей ("Babi and Baha'i Religions", pp. 77-82).
19 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 53.
20 A. L. M. Nicola. Siyyid 'Ali-Muhammad, Dit le Bab, цит. по кн: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 55.
21 Цит. по кн.: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 65. Русский посол князь Долгоруков, также ставший свидетелем этих зверств, в личной беседе с шахом назвал их "варварством, немыслимым даже у дикарей". Британский поверенный в делах тоже выразил персидским властям протест в связи с действиями, на которые, "как полагало правительство Ее Величества, способны только дикие африканские племена". (M. Momen. Babi and Baha'i Religions, pp. 100-101).
22 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 65.
23 Французский перевод Байана, "Le Bаyan Persan", был выполнен А. Л. М. Николя, французским консулом, который долгое время жил в Персии.
24 E. G. Browne. A Literary History of Persia, pp. 415-416.
25 Цит. по кн.: Nabil. The Dawn-Breakers, p. 92-94. Вследствие этого роди- лись слухи, подхваченные мусульманами, противниками новой веры, о том, что бабиды в своем государстве намеревались уничтожить все книги. Когда связи с шиитским Исламом были окончательно порваны, Бахаулла отменил такого рода запреты (см. pp. 76-77).
26 Коран, III, 104. См. также II, 143.
27 О степени упадка можно судить по характеру режима, установившегося в Иране после провозглашения исламской республики в 1979 году, когда присущее шиитским муллам понимание природы человека и общества получило наиболее яркое выражение.
28 Shoghi Effendi. God Passes By, Foreword, XVII. См. также pp. 24-25.
29 Shoghi Effendi. The Dispensation of Baha'u'llah, p. 8 [The World Order of Baha'u'llah, p. 100]. Более подробно об этом см. в кн.: Bab. Selections from the Writings of the Bab, pp. 153-168. [Некоторые выдержки имеются в русском переводе. См. в кн.: Баб: Избранное, с. 40-48]
30 Цит. по: Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, p. 101.
Глава 3
1 Главный источник сведений о жизни и миссии Мирзы Хусейна Али, известного под именем Бахаулла, -Shoghi Effendi. God Passes By, chapters 5-8. Существует еще одна достаточно полная биография: H. M. Balyuzi. Baha'u'llah. Еще один ценный источник - серия научных работ, посвященных Писаниям Бахауллы, изданная Адибом Тахерзаде. Adib Taherzadeh. The Revelation of Baha'u'llah, Vols. 1, 2, 3.
2 Семья Бахауллы вела свое происхождение от одной из персидских династий, сыгравшей видную роль в эпоху Сасанидов (доисламский период, время расцвета культуры). Подробности см.: Balyuzi, Baha'u'llah, pp. 9-11.
3 Подробно о встрече в Бедаште см.: Nabil-i-A'zam. The Dawn-Breakers, pp. 292-298 [Повествование Набиля, с. 83-85].
4 Nabil-i-A'zam. The Dawn-Breakers, p. 505.
5 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 100.
6 Shoghi Effendi. God Passes By, pp. 77-78.
7 Edward G. Browne. "Babism" - Religious Systems of the World, pp. 352-358.
8 Правительственный бюллетень по этому поводу опубликован в официальной газете "Riznamiy-i-Vagayi-i-Ittifagiyyih". Авторы признают возможную невиновность Бахауллы и некоторых других арестованных, но при этом утверждают, что обвиняемые так или иначе должны быть наказаны: "В числе бабидов, попавших в руки правосудия, вина шестерых не была достаточно доказана. Они приговорены к бессрочному заключению". В списке, приведенном в бюллетене, имя Бахауллы стоит вторым (M. Momen. Babi and Baha'i Religions, p. 141). Характерная деталь, отражающая положение в Персии в XIX веке: в бюллетене с удовлетворением описываются варварские пытки, примененные при казни.
9 Возглавивший погромы первый министр, Мирза Таки-хан, сам был в 1853 году казнен по приказанию молодого шаха, опасавшегося его растущего влияния. В каджарский период персидской истории такая судьба постигала власть имущих не столь уж редко.
10 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 101.
11 Цит. по: Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, pp. 146-147.
12 Как бы то ни было, в указе об изгнании Бахауллы из Персии (оригинал сохранился) стоит только его имя. Мирза Яхья не упомянут.
13 Shoghi Effendi. God Passes By, chapters 7 and 10. См. также: 'Abdu'l-Baha. A Traveller's Narrative, p. 53.
14 См.: Shoghi Effendi. God Passes By, chapter 10; Balyuzi. Baha'u'llah, pp. 112-114.
15 Праздник Резван длится двенадцать дней, с 21 апреля по 2 мая. Первый, девятый и двенадцатый день считаются у бахаи священными. В этот период у бахаи проходят выборы в Духовные Собрания.
16 Турецкие власти первое время противились этому давлению. По словам австрийского посла, графа фон Прокеш-Остена, первый министр, Али-паша, говорил, что "испытывает большое уважение" к Бахаулле, считая его человеком "выдающихся качеств, образцового поведения, редкого здравомыслия, и, вообще, весьма достойной фигурой". - М. Momen. Babi and Baha'i Religions, p. 187.
17 Образцы переписки между министерством иностранных дел Персии и персидским послом в Стамбуле по поводу изгнанников-бахаи см. в кн.: Edward G. Browne. Materials for the Study of the Babi Religions, pp. 278-287.
18 См.: Abib Taherzadeh. The Revelation of Baha'u'llah. Vol. 2, pp. 161-162.
19 Taherzadeh. The Revelation of Baha'u'llah. Vol. 1. Последователей Мирзы Яхья стали называть азали, в соответствии с прозвищем, которое дал ему Баб: Субх-е Азаль.
20 Бахаулла. Крупицы, с.153-154. Письма Бахауллы к светским и церковным лидерам мира, ко всем вместе и к каждому в отдельности, собраны в книге "The Proclamation of Baha'u'llah", изданной Всемирным Домом Справедливости.
21 В книге М. Момена перечисляется ряд документов из османских государственных архивов, имеющих отношение к деятельности Мирзы Яхья. Один из этих документов - доклад центральным властям от Куршид-паша, правителя Адрианополя, где говорится, что Бахаулла имеет все основания быть недовольным действиями Яхья и его сторонников. - "Babi and Baha'i Religions" (pp. 198-200).
22 Яхья умер в 1912 году в ссылке на Кипре. О том, что дела его пришли к тому времени в полный упадок, свидетельствует письмо, направленное профессору Брауну одним из сыновей Яхья. Сын описывает, как печалило отца выпавшее на его долю полное забвение, и жалуется, что пришлось хоронить отца по мусульманскому обычаю, с участием местного муллы, поскольку "не удалось найти поблизости никого из свидетелей Байана" (то есть последователей Баба). Тот же сын Яхья позже выразил готовность продать некоторые бумаги отца, но Браун отказался их купить: "Цена, по моему мнению, чересчур высока..." - E. G. Browne. Materials, pp. 315-317.
23 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 190.
24 Цит. по: Baha'u'llah. The Proclamation of Baha'u'llah, pp. 9-_96.
25 Цит. по: Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 65. ["Настал День обетованный", с. 84]
26 В 1870 году, через год после того, как Пий IX получил вышеупомянутое письмо, папа лишился положения независимого государя. Под давлением сил, участвовавших в итальянском национально-освободительном движении, ему пришлось уступить Папские владения королю Виктору-Эммануилу. Папа добровольно удалился от мира и стал "ватиканским пленником".
27 Цит. по: Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Baha'i World Faith, p. 50.
28 Алистер Хорн, самый выдающийся авторитет в вопросах, касающихся упомянутых событий, говорит: "История не знает более разительного примера тому, что древние греки называли -перипатея", то есть ужасающего падения с высоты. Наше время, столь богатое примерами мнимого величия и материального успеха, не знает нации, которую бы постигло столь же глубокое унижение за такой короткий срок". - The Fall of Paris (London: Macmillan, 1965), p. 34.
29 Шоги Эффенди посвятил этому вопросу целую книгу - "The Promised Day is Come". [Имеется русский перевод: "Настал День обетованный"] Выдающийся мусульманский ученый, ставший крупнейшим знатоком Веры бахаи на Ближнем Востоке, Мирза Абуль-Фазл, убедившись, что предсказания сбылись, обратился в Веру бахаи.
30 Бахаулла. Крупицы, с.184. Краткий обзор содержания Китаб-и-Акдас см. в: Baha'u'llah. A Synopsis and Codification of the Laws and Ordinances of the Kitab-i-Aqdas.
31 Бахаулла. Крупицы, с.199.
32 Edward G. Browne. A Traveller's Narrative, pp. XXXIX-XL.
Глава 4
1 Упомянутые документы см. полностью: Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Baha'i World Faith, Selected Writing of Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Willmette, Baha'i Publishing Trust, 1943, rev. edn., 1956, pp. 204-210. Процитированный отрывок на с. 205.
2 Browne. A Traveller's Narrative, p. XXXVI.
3 Источником биографических сведений об Абдул-Баха послужила книга: Shoghi Effendi, God Passes By, chapters 14-21; а также книга: H. M. Balyuzi, 'Abdu'l-Baha, The Centre of the Covenant of Baha'u'llah, целиком посвященная биографии Абдул-Баха.
4 Цитируется по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 258.
5 Цитируется по: Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, p. 139.
6 The Baha'i Centenary, 1844-1944, p. 139.
7 Browne, Materials, pp. 115-150.
8 См.: Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы; в первую очередь разделы 1 и 5. Кое-кто из христианских проповедников, настроенных враждебно по отношению к Вере бахаи, пытался утверждать, что некоторые социальные принципы своего учения Абдул-Баха добавил после контактов с представителями Запада. Браун, однако, еще в 1880-х годах обнаружил многие из этих положений в сочинениях Бахауллы. См: Browne. Babism, pp. 351-352. Затем последовали переводы и публикации большей части трудов Бахауллы, убедительно доказавшие, что Абдул-Баха почерпнул свои идеи именно из этого источника.
9 Грин Эйкр оставался важнейшим центром Веры бахаи в Северной Америке вплоть до 1925 года, когда было избрано первое Национальное Духовное Собрание. Национальное Духовное Собрание предпочло в качестве места своего пребывания Вилметт (Иллинойс), город-предместье Чикаго, где впоследствии был возведен храм, освященный Абдул-Баха.
10 Более подробно о пребывании Абдул-Баха в Канаде и Соединенных Штатах см.: 'Abdu'l-Baha in Canada; Balyuzi. 'Abdu'l-Baha; Alan L.Ward. 239 Days, 'Abdu'l-Baha's Journey in America. В перечисленных работах приведены произнесенные Абдул-Баха речи, а также прочие высказывания, относящиеся к указанному периоду.
11 Речи, произнесенные Абдул-Баха в Северной Америке, собраны в книге The Promulgation of Universal Peace, Talks Delivered By 'Abdu'l-Baha During His Visit to the United States and Canada in 1912.
12 Этот документ в переводе на английский язык опубликован в книге 'Abdu'l-Baha, Will and Testament of 'Abdu'l-Baha. [Имеется русский перевод: Воля и Завещание Абдул-Баха]
13 'Abdu'l-Baha, Tablets of the Divine Plan, Revealed By 'Abdu'l-Baha to the North American Baha'is. [Имеется русский перевод: Скрижали Божественного Предначертания]
14 Подробности см. в специальном выпуске World Order, Vol, 6, № 1 (1971). В особенности следует отметить проявления всеобщей любви к Абдул-Баха со стороны народа Палестины. Современный иранский шиитский режим пытался придать политическую окраску тому факту, что британские власти пожаловали Абдул-Баха рыцарское звание. На самом же деле, это был не более чем запоздалый и формальный акт признания британскими властями филантропической деятельности Абдул-Баха, незначительный в сравнении с той славой, которую Абдул-Баха заслужил в глазах благодарного народа Палестины.
15 Шоги Эффенди был по материнской линии прямым потомком Бахауллы, а по отцовской состоял в родстве с Бабом.
16 Воля и Завещание Абдул-Баха, с.30.
17 Подробно о деятельности Шоги Эффенди см.: Ruhiyyih Rabbani. The Priceless Pearl. См. также: Ugo Giachery. Shoghi Effendi, Recollections. Джакери работал в тесном сотрудничестве с Шоги Эффенди над строительством Всемирного Центра Веры бахаи в Хайфе.
18 Baha'i Administration; The Advent of Divine Justice; The World Order of Baha'u'llah, Selected Letters; Messages to Canada; Citadel of Faith, Messages to America, 1947-1957.
19 Shoghi Effendi. God Passes By. О Планах см. ниже.
20 Бахаулла. Крупицы. The Kitab-i-Iqan, The Book of Certitude Revealed By Baha'u'llah; The Hidden Words of Baha'u'llah [ Сокровенные Слова Бахауллы]; Epistle to the Son of the Wolf; Prayers and Meditations by Baha'u'llah.
21 Цитируется по: Shoghi Effendi. Citadel, p. 30.
22 Подробно обо всем, что связано с обращением королевы Марии в Веру бахаи, см. Ruhiyyih Rabbani, The Priceless Pearl, Chapter IV.
23 Разделение на две общины произошло в 1948 году, когда в Канаде было избрано собственное Национальное Духовное Собрание, спустя год узаконенное специальным постановлением парламента.
24 Shoghi Effendi. Advent, pp. 14-16.
25 Shoghi Effendi. Messages to Canada, pp. 12-13.
26 Louis J. Bourgeois. The Baha'i Temple: Press Comments, p. 7.
27 См. Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, Messages 1963-1968, pp. 44-56, pp. 81-91.
28 О деятельности Десниц Дела Божиего в период их временных полномочий (1957-1963) см.: The Baha'i World. - An International Record. Vol. 13, 1954-1963, pp. 333-378. Там же приводится полный текст официальных отчетов Десниц Дела Божиего на ежегодных Совещаниях.
29 Начиная с 1963 года, выборы во Всемирный Дом Справедливости проводились каждые пять лет: в 1968, 1973, 1978 и 1983 годах. Выборы приурочивались к празднику Резван.
30 Еще одна попытка внести раскол в ряды сторонников Веры бахаи была предпринята в 1960 году, накануне избрания первого Всемирного Дома Справедливости. Один из Десниц Дела Божиего, Чарлз Мейсон Рими, которому шел уже девятый десяток, внезапно заявил, не сделав при этом ни малейшей попытки каким-либо образом обосновать свои претензии, что он является "наследником и преемником" Шоги Эффенди. Опираясь на полномочия, данные им в соответствии с Волей и Завещанием Абдул-Баха, прочие Десницы Дела Божиего отлучили самозванца от веры. Акция Рими не привлекла к себе особого внимания. В 1974 году Рими умер, покинутый даже теми немногочисленными сторонниками, которые примкнули к нему первоначально.
31 В 1973 году, одновременно с публикацией основ законодательства Synopsis and Codification of the Kitab-i-Aqdas (Book of Laws), Всемирный Дом Справедливости опубликовал свою конституцию: The Constitution of the Universal House of Justice.
Глава 5
1 Бахаулла. Крупицы, с. 46-47.
2 Бахаулла. Крупицы, с. 160.
3 Бахаулла. Крупицы, с. 47.
4 Согласно воззрениям бахаи, видимое различие между отдельными этническими группами является следствием веками существовавшего неравенства в сфере образования и культуры, а также расовых предрассудков и угнетения малых народов.
5 Shoghi Effendi. The World Order of Baha'u'llah, pp. 42-43. [Шоги Эффенди. Призыв к народам, с. 54-56]
6 Shoghi Effendi. Цит. по: William Hatcher. The Concept of Spirituality, p. 29.
7 Бахаулла. Крупицы, с.175.
8 Бахаулла. Крупицы, с.154.
9 Абдул-Баха. Цит. по Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. The Divine Art of Living. Selections from Writings of Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, pp. 109-110.
1010 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 163.
1111 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 202.
12 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 163-164. [Cм. также в кн.: Призвы к народам, с. 78-80]
13 Бахаулла. Крупицы, с. 205.
14 Бахаулла. Крупицы, с.175.
15 Согласно учению Бахауллы, приблизительно через тысячелетие после прихода каждого Явителя Божиего наступает время следующего. Бахаулла учил также, что его Откровение не является исчерпывающим, что этот процесс продолжится с приходом еще одного Явителя, но не ранее чем через тысячу лет. В Священных текстах Веры бахаи говорится, что процесс Откровения бесконечен и человечество станет свидетелем прихода еще многих Явителей Бога.
16 Shoghi Effendi. The Faith of Baha'u'llah (World Order, vol. 7, no. 2, 1972-1973, p. 7).
17 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah (1938 ed.), pp. XI-XII.
18 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 129. [Парижские беседы, с. 87]
19 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 136. [Парижские беседы, с. 92]
20 Бахаулла. Сокровенные Слова, с. 24.
21 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, p. 181.
22 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 143. [Парижские беседы, с. 97]
23 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 146. [Парижские беседы, с. 99]
24 Абдул-Баха. Цит. по: Star of the West, vol. 9, no. 7, p. 87.
25 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, p. 108.
26 'Abdu'l-Baha. Paris talks, p. 153. [Парисжкие беседы, с. 104]
27 Бахаулла. Сокровенные Слова, с. 51.
28 Бахаулла. Сокровенные Слова, с. 45.
29 Бахаулла. Цитируется по посланию Всемирного Дома Справедливости от 27 марта 1978 года. The Continental Boards of Councelors, p. 60.
30 Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Divine Art of Living, p. 108.
31 Настоящая книга не ставит себе целью подробно проанализировать те аспекты учения бахаи, которые касаются экономики. Читателя, интересующегося взглядами Абдул-Баха на эту область человеческой деятельности, авторы могут отослать к следующим работам: 'Abdu'l-Baha. Promulgation of Universal Peace, pp. 107, 216-217, 238-239; Paris Talks, p. 151-154 [Парижские беседы, с. 102-104]; 'Abdu'l-Baha in Canada, pp. 31-36; Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Baha'i World Faith, p. 288; Gregory C. Dahl. Economics and the Baha'i Teachings. World Order, Vol. 10, no. 1, 1975, p. 19; W. S. Hatcher. Economics and Moral Values - World Order, Vol. 9, no. 2, 1974, pp. 14-27.
32 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, p. 238.
33 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, pp. 33-34. [Призыв к народам, с. 37-40]
34 Между Верой бахаи и эсперанто, искусственным языком, созданным доктором Заменгофом, прослеживается небезынтересная историческая связь. Дочь доктора Заменгофа, Лидия, принадлежала к числу пылких приверженцев религии бахаи. Узнав о создании языка эсперанто, Абдул-Баха направил доктору Заменгофу приветственное послание. Абдул-Баха никогда не заявлял, что новому языку предстоит в будущем стать универсальным мировым языком, но, тем не менее, отметил, что эсперанто внесет значительный вклад в дело достижения мирового единства. Во всяком случае, важен уже сам факт появления эсперанто как жизнеспособного искусственно созданного языка, так как человечество уже не ограничено в своем выборе существующими национальными языками. Достаточно и того, что, благодаря созданию эсперанто, сама идея универсального языка стала постепенно укореняться в умах людей, вне зависимости от того, на какой из существующих или искусственно созданных языков падет, в конечном итоге, выбор.
35 Таким образом, бахаи полагают, что универсальный вспомогательный язык, расширив возможности человеческого общения, послужит достижению единства, и, в то же время, предоставит широким массам доступ к сокровищам культуры малых народов, а, следовательно, сбережет и сохранит национальные культурные ценности. Эта мысль является еще одним примером того многообразия в рамках единства, на котором настаивал Бахаулла, отвергавший идею всеобщей нивелировки различий ради удобства.
36 'Abdu'l-Baha. The Promulgation of Universal Peace, pp. 403-405.
Глава 6
1 Бахаулла. Крупицы, с. 52.
2 Бахаулла. Крупицы, с. 47.
3 Бахаулла. Крупицы, с. 163.
4 Бахаулла. Крупицы, с. 48.
5 Бахаулла. Крупицы, с. 55.
6 Бахаулла. Крупицы, с. 134.
7 Бахаулла. Крупицы, с. 99.
8 Бахаулла. Крупицы, с. 100.
9 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, p. 91. [Парижские беседы, с. 62-63]
10 Бахаулла. Крупицы, с. 56.
11 Шоги Эффенди. Цитируется по: William Hatcher. The Concept of Spirituality, p. 9.
12 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 129.
13 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 129-130.
14 'Abdu'l-Baha. Paris Talks, pp. 89-90 [Парижские беседы, с. 61-62]. Существует, однако, предел духовного развития человека и на земле, и в ином мире. В Священных текстах Веры бахаи говорится, что человек может приблизиться к абсолютному совершенству, но достигнуть этого состояния ему не суждено. Об этом см. ниже, в особенности отрывок из труда Абдул-Баха, указанного в примечании 32 к настоящей главе.
15 'Abdu'l-Baha. Divine Art of Living, p. 92.
16 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с.151-152.
17 Бахаулла объяснял, что упоминание дьявола в Священных Писаниях предшествующих религий имело исключительно символический смысл и не должно восприниматься буквально. Сатана есть воплощение низменной стороны натуры человека, грозящей погибелью тому, кто не сумеет подчинить эту темную стихию своему духовному началу. Существует извечная философская проблема противоречия между милосердием и всемогуществом Бога, с одной стороны, и предполагаемым существованием дьявола - с другой. Эта проблема достаточно подробно рассмотрена в трудах как Бахауллы, так и Абдул-Баха.
Подобным же образом, как учит Бахаулла, не следует понимать буквально рай и ад. Речь идет скорее о психологическом и духовном состоянии человека, приблизившегося к Богу или, наоборот, от Бога отдалившегося. Небеса - это не что иное, как естественный итог духовного прогресса, а преисподняя - результат его отсутствия.
18 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 151.
19 В этой связи приведем высказывание Бахауллы:
"...человеку надобно постичь самого себя и знать, какая стезя ведет к величию, а какая к падению, в чем пребывает скверна, а в чем праведность". (Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Baha'i World Faith, p. 167).
21 Бахаулла. Крупицы, с. 4.
22 Бахаулла. Крупицы, с. 173.
23 Глубоко укоренившиеся религиозные традиции создают препятствия для свободного обсуждения этого важнейшего религиозно-философского вопроса, то есть вопроса о природе Мессии, или Явителя, как называют Божиих посланников бахаи. Ортодоксальные последователи каждого из Явителей Божиих склонны приписывать основателю своей веры лавры единственного, или высшего, из Мессий. К примеру, многие христиане видят в Иисусе Христе земное воплощение Бога, Моисея ставят ниже Иисуса, а Мухаммада считают обманщиком. Большинство ортодоксальных иудеев верит, что Бог вещал устами Моисея, а Иисус Христос - лжепророк. Мусульмане признают в качестве Пророков и Моисея, и Иисуса Христа, но, как правило, отвергают Будду и основателей других великих религий. Приверженцы Ислама убеждены, что после Мухаммада новых Пророков не будет, равно как и Воля Божия, запечатленная в Коране, - завершающее Откровение, за которым не последует других.
24 Бахаулла. Крупицы, с. 37. Для более подробного изучения этой темы см. Juan R. Cole. The Concept of Manifistation in the Baha'i Writings.
25 Бахаулла. Крупицы, с. 175.
26 Baha'i World Faith, pp. 27-28.
27 Аналогия с солнцем и зеркалами помогает понять отношение Веры бахаи к концепции "возвращения", "второго пришествия" прежних Явителей Божиих, о котором говорится в Священных Писаниях всех великих мировых религий, причем зачастую в самых туманных, символических выражениях. Западным читателям хорошо знакомо пророчество о "Втором Пришествии" Христа, основанное на некоторых намеках, содержащихся в Ветхом и Новом Заветах. Бахаулла поясняет, что все ранние Писания имеют в виду не новый приход самого порядка, а возвращение его качеств, духа Господня, отраженного в Пророке, как в зеркале. Ожидается пришествие нового Явителя, а не возвращение прежнего: "Теперь для тебя ясно и очевидно, что все Пророки суть Храмы Божиего Дела, явленные в различном облачении. Если воззришь проницательным оком, то увидишь, что проживают Они в одном шатре, парят в одних небесах, восседают на одном престоле, ведут одну речь и проповедают одну Веру. ... Посему, когда один из сих Явлений Святости возвещает, говоря: "Я - возвращенье всех Пророков", Он несомненно прав. Подобным образом при всяком следующем Откровении действительно возвращается предыдущее Откровение - справедливость сего утверждения установлена незыблемо..." (Бахаулла. Крупицы, с. 39). Таким образом, бахаи полагают, что пророчество о втором пришествии Христа исполнилось с появлением Бахауллы, несмотря на то, что Бахаулла и Христос обладают каждый особой неповторимой душой и, соответственно, являются разными личностями.
28 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 107-108.
29 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 109-110.
30 Shoghi Effendi. High Endeavours, Messages to Alaska, p. 71.
31 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 40. Из процитированного отрывка следует, что в основе реальной действительности лежат установленные Богом законы: Явителю эти законы известны, однако созданы они не им. Человек в силах самостоятельно постичь некоторые из Божественных законов, но, как следует из других высказываний вероучителей бахаи, попытка познать все законы без помощи извне (то есть без Божественного Откровения) была бы для человека гибельной.
32 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 161-162.
33 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 115.
34 Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 154-155.
35 Бахаулла. Крупицы, с. 112-113.
36 Бахаулла. Крупицы, с. 38.
37 Бахаулла. Крупицы, с. 38.
38 Бахаулла. Крупицы, с. 71.
39 В этой связи следует отметить, что Шоги Эффенди говорил о Бахаулле как о "совершенном воплощении имен и качеств Бога". (См. World Order of Baha'u'llah, p. 112).
40 Абдул-Баха говорил по этому поводу следующее: "Познание Сути Бога невозможно и недостижимо, но узнать Явителя Божия значит узнать Бога, ибо в Них отражены Божественные благодать, величие и свойства. Поэтому, кто постигнет Явителей, тот постигнет Бога, а кто не пожелает Их признать, от того и Бог останется сокрыт". (См. Абдул-Баха. Ответы на некоторые вопросы, с. 156 (1981 ed.).
Глава 7
1 Последовательный ряд Богоявлений - главная тема книги Китаб-и-Икан ("Книга Достоверности"). Концепция Завета встречается в Священных Писаниях многих религий. Например, в Библии (Бытие 17) упомянут Завет (договор) Бога с Авраамом. Говорится, что последний сделается ^отцом множества народов" Далее сказано: "И весьма, весьма распложу тебя, и произведу от тебя народы, и цари произойдут от тебя; и поставлю Завет Мой между Мною и тобою и между потомками твоими после тебя в роды их, Завет вечный в том, что Я буду Богом твоим и потомков твоих после тебя" (Бытие 17:6-7).
В настоящее время очевидно, что упомянутый Завет касается не только иудаистов и христиан (то есть потомков Авраама, ведущих род от его сына Исаака, рожденного первой женой Авраама, Саррой), но и тех, кто происходит от других жен Авраама: Агари (см. Бытие 16:15-16) и Хеттуры (см. Бытие 25:1-2). Так как Пророк Мухаммад явcляется потомком Исмаила, сына Авраама и Агари (см. Бытие 25:5-6), мусульмане считают себя сонаследниками Авраамова Завета. Бахаулла ведет свой род от Авраама и третьей жены патриарха, Хеттуры (см. Shoghi Effendi. God Passes By, p. 94). Таким образом, бахаи полагают, что Авраамов Завет послужил толчком к появлению по меньшей мере четырех великих Посланников Божиих: Моисея и Иисуса Христа (происходящих от Исаака, сына Сарры), Мухаммада (от Исмаила, сына Агари) и Бахауллы (от Хеттуры).
2 Бахаулла. Крупицы, с. 200.
3 Baha'u'llah, цитируется по: Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 116.
4 Baha'u'llah. Baha'i World Faith, p. 211.
5 Ученые-бахаи указывают, что упоминания Малого Завета содержатся и в Священных Писаниях других вер. Во Второзаконии (29:10-13) Моисей заключает "клятвенный договор" со своими последователями, народом Израиля. Согласно этому Завету, Бог станет хранить и защищать израильтян, если они, в свою очередь, будут "Его народом" и повинуются Его законам. Схожий сюжет имеется в Новом Завете: Иисус обещает своим последователям, что если они примут его учение, то на них снизойдет определенная сила и благодать. Христос, к примеру, призвал христиан "идти и научить все народы", "соблюдать все, что Я повелел вам". А они, в свою очередь, получили такое обещание: "Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам" (см. Матфей 7:7-8).
7 Бахаулла говорил: "Когда океан Моего присутствия отхлынет и Книга Моего Откровения придет к концу, обратите ваши взоры к Тому (Абдул-Баха), Кого направил Бог, к Отрасли Корня Древнейшего... обо всем непонятном в Книге спрашивайте Его... Этот священный стих не о ком ином ведет речь, как о Величайшей Ветви (Абдул-Баха)". (Цитируется по: Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 134).
8 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 134.
9 Warren Wagar. The City of Man, Prophecies of a World Civilization in Twentieth Century Thought, p. 117.
10 Основные особенности Административного Порядка обобщены в книге Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, pp. 143-157. [На русском см. в кн.: Призыв к народам, с. 65-73; Бахаулла и новая эра, с. 272-273]
11 The Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, p. 52.
12 Абдул-Баха в Воле и Завещании говорил: "Пусть каждый прибегнет к Пресвятой Книге, а если там не найдет ясного ответа, то пусть обратится во Всемирный Дом Справедливости. Всякое суждение этого органа, единогласное или вынесенное большинством, есть сама Истина и Промысел Божий... Все, что они ни постановят, равноценно самому Писанию. Означенный Дом Справедливости располагает в равной мере как правом принимать и вводить в действие законы, в Книге отсутствующие, так и властью отменять свои же законы". (см. Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha, Baha'i World Faith, pp. 447-448). [ Воля и Завещание Абдул-Баха, с. 23-24]
13 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 145.
14 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, pp. 203_204.
15 Этот традиционный взгляд создал некоторые трудности для современных представителей течения, известного как "социальное христианство". В самом начале нашего столетия ряд выдающихся христианских мыслителей приступил к созданию так называемого социального Евангелия, в котором грядущее Царствие Божие истолковано как создание на земле справедливого и мирного общества. Эта теория потерпела крах, наткнувшись на контраргумент традиционных христианских философов, ссылавшихся на то, что Царствие Божие может быть воздвигнуто лишь через второе пришествие Христа. Согласно мнению оппонентов, старания ввести социальные реформы, сами по себе благотворные, все же не выходят за рамки чисто человеческого, несовершенного стремления к благу. Сходная богословская дискуссия возобновилась в наши дни в виде спора между ортодоксальными кругами христианской церкви и сторонниками либеральных взглядов, которые в своих оценках современного состояния общества частично опираются на учение К. Маркса.
Бахаи воспринимают данное столкновение взглядов как результат обоюдного недопонимания. Так как второе пришествие Христа, согласно воззрениям бахаи, состоялось через Явление Бахауллы, то глобальный процесс построения нового общества, явившийся результатом желания улучшить условия жизни всего человечества как единого целого, представляет собой постепенное воздвижение Царства Божия на земле при помощи сознательных усилий обитателей планеты.
16 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 52. [ Настал День обетованный, с. ]
17 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 4. [ Настал День обетованный, с. 5]
18 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 5. [ Настал День обетованный, с. 6]
20 'Abdu'l-Baha. The Secret of Divine Civilization, pp. 64-65.
21 'Abdu'l-Baha. Selections from the Writings of 'Abdu'l-Baha, p. 32. [Абдул-Баха: Избранное из Писаний, с. 32]
22 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 123. [ Настал День обетованный, с. 158]
23 Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 19.
24 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 123. [ Настал День обетованный, с. 158]
25 Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, pp. 123-124. [ Настал День обетованный, с. 158-159]
Глава 8
1 Абдул-Баха говорил, например: "Эти Духовные Собрания суть горящие лампады и райские сады, испускающие благоухание святости... Дух света исходит от них, устремляясь во все стороны. Воистину, в них могучий источник совершенствования человека..." Цитируется по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 332.
2 Начальные сведения о предназначении и функциях Духовных Собраний бахаи можно почерпнуть из книги Adib Taherzadeh. Trustees of the Merciful. [Имеется русский перевод: Адиб Тахерзадэ, Доверенные Всемилостивого.]
3 Подробнее об этом см. в различных сборниках, включающих в себя высказывания Шоги Эффенди по вопросам администрации бахаи, в том числе Principles of Baha'i Administration, A Compilation; Shoghi Effendi. Baha'i Administration, Selected Messages, 1922-1932; The Local Spiritual Assembly; The National Spiritual Assembly.
4 Shoghi Effendi. Principles of Baha'i Administration, p. 62.
5 Последние выборы во Всемирный Дом Справедливости состоялись в апреле 1983 года. [1998 года]
66 Воля и Завещание Абдул-Баха, с.15; см. также: Baha'i World Faith, p. 444.
7 См. общее постановление Всемирного Дома Справедливости от 24 июня 1968 года. - Wellspring of Guidance, pp. 140-144.
8 "Указания и распоряжения исходят от Духовных Собраний, а выполняются решения, в первую очередь, силами всего сообщества верующих. Побудить верующих к действию или, наоборот, умерить их активность - основная задача Вспомогательных Коллегий". Цитата взята из послания Всемирного Дома Справедливости от 1 октября 1969 года. - The Continental Boards of Counselors, p. 37.
9 The Continental Boards of Counselors, pp. 45-48.
10 The Continental Boards of Counselors, p. 60.
11 Baha'i World, vol. 13, p. 751.
12 Четыре или пять "Вставных дней" непосредственно предшествуют в календаре бахаи последнему месяцу года, месяцу Поста, начало которого приходится на 2 марта по григорианскому календарю. Помимо Праздников и "Вставных дней" в календаре бахаи имеются особые священные дни. В некоторые из них не разрешено работать. Многие священные дни совпадают с датами основных памятных событий из ранней истории веры, такие, как дни рождения Баба и Бахауллы.
13 См. также главу 9.
15 'Abdu'l-Baha. Secret of Divine Civilization, pp. 94-99.
17 Shoghi Effendi. God Passes By, p. 213.
1818 Baha'u'llah. Synopsis and Codification of Laws and Ordinances of Kitab-i-Aqdas, p. 5. [Крупицы, с. 60]
19 Цитируется по: Baha'u'llah. Synopsis and Codification, p. 7.
20 Противники Веры бахаи, особенно из рядов мусульманского и христианского духовенства, пытались внушить мысль, что поскольку лидеры общины бахаи не опубликовали полного перевода Китаб-и-Акдас, то таким образом они лишили членов общины возможности последовать указанию Бахауллы "обратиться к Пресвятой Книге". Однако, как уже отмечалось, Бахаулла настойчиво и недвусмысленно подчеркивал, что его последователям надлежит постигать и проводить в жизнь его учение, опираясь исключительно на толкования назначенного им преемника - Абдул-Баха. Абдул-Баха, также со всей определенностью, вверил безраздельные полномочия в вопросах интерпретации учения Шоги Эффенди. За период деятельности, продлившийся в общей сложности шестьдесят пять лет, Абдул-Баха и Шоги Эффенди, осуществляя руководство верующими, снабдили исчерпывающими комментариями многие положения учения Бахауллы. Не будь этих толкований, трудно себе представить, каким образом принципы и законы, записанные в Китаб-и-Акдас, достигли бы такого широкого распространения за каких-нибудь несколько десятилетий.
21 Согласно Китаб-и-Акдас, возраст совершеннолетия - это пятнадцать лет. Именно в этом возрасте на плечи верующего ложится полная ответственность за его духовную жизнь и развитие.
22 Baha'i Prayers. A Selection of Prayers, revealed by Baha'u'llah, the Bab and 'Abdu'l-Baha, p. 4. [Молитвы бахаи и избранные Писания, с. 62]
23 См. также Baha'u'llah and 'Abdu'l-Baha. Baha'i World Faith, pp. 333-336, где приведено высказывание Абдул-Баха по этому поводу.
24 Пока длится пост, бахаи встают и завтракают до рассвета. Затем, до захода солнца, они воздерживаются от еды и питья. Зачастую день начинается с молитв, а часы, которые обычно уходят на приготовление и прием пищи, нередко посвящаются молитве и медитации.
26 Полные сведения об отношении Веры бахаи к браку имеются в книге A Fortress for Well-Being. Baha'i Teachings on Marriage. [На русском имеется сборник цитат на тему " Брак и семейная жизнь бахаи".]
27 Бахаулла призывал христианское духовенство: "О монашеское сословие! Не замыкайтесь в церквах и монастырях. Благословляю вас вернуться в мир и посвятить себя трудам, что будут во благо вам и всем человекам... Вступайте в брак, дабы на ваше место после вас пришли потомки. Мы запретили вам лишь вероломные деяния, на верность же не наложили запрета. Неужели вы хотите жить по своему произволу и презреть то, что предписано вам Господом? Бойтесь Бога и не уподобляйтесь глупцам. Кто, кроме человека, поминал бы Меня на Моей земле, кто бы еще явил Мои качества и возгласил Мое имя?" Цитируется по: Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 102. [Настал День Обетованный, с. 132]
28 В Писаниях бахаи неоднократно говорится о повиновении властям и отказе от участия в политике. См., например, The Universal House of Justice, Wellsoring of Guidance, pp. 131-136. "Relationship of Baha'i to Politics"; The Universal House of Justice, Messages from the Universal House of Justice, 1968-1973. [На русском см. сборник цитат "Принцип невмешательства в политику и повиновение властям".]
29 Цитируется по: Shoghi Effendi. World Order of Baha'u'llah, p. 203.
30 "Во всех странах, где живут эти люди, им надлежит блюсти послушание и верность власть предержащим". Baha'u'llah. Tablets of Baha'u'llah revealed after the Kitab-i-Aqdas, pp. 22-23.
31 Consultation: A Compilation, Extracts from the Writings and Utterances of Baha'u'llah, 'Abdu'l-Baha, Shoghi Effendi and the Universal House of Justice, p. 15. [Совет бахаи, с. 18]
32 Consultation, pp. 22-23. [Совет бахаи, с. 27]
33 Shoghi Effendi. Baha'i Administration, pp. 22-23. [Абдул-Баха: Избранное из Писаний, с. 80-81]
34 Consultation, p. 21. [Совет бахаи, с. 25]
35 Бахаулла, Крупицы, с. 200.
Глава 9
1 Lewis Mumford, The City in History, p. 9.
2 Подробно о распространении Веры бахаи см.: The Baha'i Faith, 1844-1952; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 7, 1936-1938; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 8, 1938-1940; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 9, 1940_1944; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 10, 1944-1946; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 11, 1946-1950; The Baha'i World: A Biennial International Record, vol. 12, 1950-1954; The Baha'i World: An International Record, vol. 13, 1954-1963; The Baha'i World: An International Record, vol. 14, 1963-1968; The Baha'i World: An International Record, vol. 15, 1968-1973; The Baha'i Faith, Statistical Information, 1844-1958.
3 В период действия Семилетнего плана (1976-1983), например, Всемирная община бахаи приняла участие более чем в 200 международных конференциях, семинарах и встречах, организованных ООН.
4 Цит. по: Louis Bourgeois. Un Homme et Son Oeuvre.
5 Более подробно об успехах в выполнении Пятилетнего плана см.: The Five Year Plan, 1974-1979; Statistical Report.
66 Цит. по: Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, p. 32.
7 См. Baha'i Education: A Compilation, Extracts from the Writings of Baha'u'llah, 'Abdu'l-Baha and Shoghi Effendi. [Имеется русский перевод: Воспитание в духе бахаи.]
8 См. сборник The Individual and Teaching, Raising the Divine Call. Extracts from the Writings of Baha'u'llah, 'Abdu'l-Baha and Shoghi Effendi. [Верующий и распространение Веры.]
9 Бахаулла, Крупицы, с. 169.
10 "Если вы приобщились к некоей истине, если вы владеете драгоценностью, коей нет у других, поделись сим, прибегнув к языку величайшей кротости и искренности. Если сие будет принято и предназначение исполнено, цель наша достигнута. Отвергнувшего же сие предоставьте участи его и молитве Бога, дабы Он наставил его на путь истинный". Бахаулла. Крупицы, с. 175-176.
11 Приводимую информацию предоставила авторам госпожа Рухийя Раббани, вдова покойного Хранителя Веры бахаи. Ее мать организовала первые "встречи у очага" в Монреале. Своей популярностью этот термин, без сомнения, обязан Хранителю, который неоднократно употреблял его в письмах.
12 Baha'i Funds and Contributions, p. 11.
13 Об организации финансирования у бахаи говорится в письме Шоги Эффенди, адресованном Национальному Духовному Собранию бахаи Соединенных Штатов в 1942 году: "Нам следует уподобиться ручью или роднику, откуда вся вода постепенно вытекает, а невидимый источник наполняет ручей снова. Постоянно отдавать, жертвовать ради ближних всем без остатка, не опасаясь впасть в нищету и положившись на безграничную милость Источника всех богатств и благ - вот в чем секрет праведной жизни". Цитируется по: Baha'i Funds and Contributions, p. 16.
14 За время действия текущего Семилетнего плана международные конференции состоялись в Монреале (Канада), Кито (Эквадор), Лагосе (Нигерия), Канберре (Австралия) и Дублине (Ирландия).
15 Шоги Эффенди, опасаясь, что портреты Баба и Бахауллы превратятся в предмет поклонения, рекомендовал не распространять их, а ограничиваться кратким созерцанием их во время паломничества.
16 Baha'u'llah. Epistle to the Son of the Wolf, pp. 26-27.
17 Во время недавней серии переворотов в Иране упомянутые достижения общины бахаи привели к неожиданным и печальным последствиям. Составляя значительную часть образованного сословия, многие члены семей бахаи сделали успешную карьеру на государственной службе, в юриспруденции, народном образовании, в бизнесе, промышленности и т. д. Эти успехи вызвали зависть и враждебность со стороны революционеров. Как это ни парадоксально, бахаи обвинили в том, что они пользовались "привилегиями" при прежнем режиме, хотя во время правления последних шахов династии Пехлеви они подвергались дискриминации, а кроме того, всегда оставались верны своему обязательству воздерживаться от какой бы то ни было политической деятельности.
18 Иранские бахаи стали примером другим общинам, вовлеченным в деятельность пионеров - они побуждали молодежь овладевать теми знаниями и профессиональными навыками, которые дадут возможность легко найти работу в развивающихся странах: в сфере медицины, техники, агрономии и т. д.
19 В 1974 году группа студентов и университетских профессоров, исповедующих Веру бахаи, объединилась в Ассоциацию Исследований бахаи (АИБ). Впоследствии был учрежден Центр Исследований бахаи в Оттаве (Канада) и его филиалы по всему земному шару. Основная цель Ассоциации - подготовить курсы лекций и вспомогательные материалы для изучения Веры бахаи в высшей школе.
20 Цит. по.: Arthur Dahl. The Fragrance of Spirituality: An Appreciation of the Art of Mark Tobey - The Baha'i World: An International Record, vol. 16, 1973-1976, pp. 638-645. Тоби обратил в Веру бахаи еще одного всемирно известного художника, английского керамиста Бернарда Лича.
21 Ibid., p.644.
22 'Abdu'l-Baha. Цит. по: Baha'i Writings on Music, p. 6.
23 The Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, pp. 37-38.
24 Douglas Martin. "Baha'u'llah's Model for World Unity" в (Baha'i World, 1973-1976, vol. 16, p. 685).
Глава 10
1 E. G. Browne. A Traveller's Narrative, p. VIII.
2 См., например: E. Denison Ross. Babism - Great Religions of the World, pp. 189-216. Росс - английский ученый, востоковед. С. Брауном его связывали общие интересы.
3 Цитируется Э. Г. Брауном в предисловии к книге Myron H. Phelps. Life and Teachings of Abbas Effendi, p. VIII, f.n.1.
4 См. предисловие, примечание 1.
5 Цит. по: Shoghi Effendi. God Passes By, p. 365.
6 'Abdu'l-Baha. The Divine Art of Living, p. 91.
7 Shoghi Effendi. God Passes By, p. XIII.
8 События, связанные с деятельностью Мохаммада Али и Ибрагима Хейроллы (см. главу 4), свидетельствуют о том, что община бахаи не подверглась расколу вовсе не потому, что не было попыток нарушить ее единство, отнюдь не оттого, что никто не посягал на ее единство. Помимо упомянутых двух современников Абдул-Баха, в истории Веры бахаи, начиная с 1892 года (то есть года смерти Бахауллы), несколькими видными членами общины были предприняты попытки внести раскол и организовать фракцию своих приверженцев. Однако ни одному из раскольников не удалось привлечь значительного количества сторонников, и со смертью зачинщика фракционная деятельность, как правило, прекращалась.
9 Абдул-Баха призывал Десниц Дела Божиего немедленно отлучать от веры всякого, кто станет намеренно подрывать единство общины. Показателем намерений человека служит его отношение к основным институтам веры, учрежденным Бахауллой: "Сия священная младая ветвь, Хранитель Дела Божиего, а также Всемирный Дом Справедливости, который должен быть создан путем выборов во всем мире, находятся под покровительством и защитой Красоты Абха [Бахауллы], под эгидой и непогрешимым руководством Его Высочайшей Святости [Баба]... Что бы ни решили Хранитель и Всемирный Дом Справедливости - то от Бога. Всякий, кто не повинуется Ему и не повинуется им, не повинуется Богу...". См. Воля и Завещание Абдул-Баха, с.15.
Aбдул-Баха ясно дал понять, что ведет речь не о расхождении во взглядах, не об отдельных прегрешениях, а о сознательных попытках учинить схизму, отказавшись признать авторитет обладателей властных полномочий, избранных или назначенных в соответствии с Писанием бахаи. Абдул-Баха называл раскольников "нарушителями Завета" и настаивал на том, что подобные люди не вправе именовать себя бахаи и поддерживать связь с общиной.
10 Universal House of Justice, Wellspring of Guidance, p. 25.
11 Universal House of Justice, Wellsoring of Guidance, p. 38.
12 Shoghi Effendi. Abvent of Divine Justice, p. 2.
13 Подробно о преследованиях бахаи во времена правления династии Пехлеви см.: Douglas Martin, The Baha'is of Iran under the Pahlavi Regime, 1921-1979. Middle East Focus, Vol. 4, ь 6 (1982), pp. 7-17.
14 Точку зрения нового иранского режима выразил аятолла Хомейни в беседе с профессором Джеймсом Кокрофтом из Рутгеровского университета в декабре 1978 года. Содержание беседы опубликовано в американском общественно-политическом журнале Seven Days от 23 февраля 1979 года на с. 20. Запись беседы была одобрена аятоллой и его помощником, доктором Ибрагимом Йезди:
Вопрос: "Предоставят ли исламские власти последователям Веры бахаи религиозную или же политическую свободу?"
Ответ: "Это политическая группировка: они вредны, мы их не потерпим".
Вопрос: "А как же со свободой вероисповедания - отправления религиозных обрядов?"
Ответ: "Мы говорим - нет".
15 В интервью официальной газете "Khabar-i-Junub" от 22 февраля 1983 года исламский судья, пославший в Ширазе на виселицу десять женщин и девочек-подростков, исповедующих Веру бахаи, сказал: "Пока не поздно, бахаи должны отречься от своей веры. Иначе исламская нация вскоре... воплотит в жизнь молитву, упомянутую в Коране: "Господи, не оставь на земле ни единой семьи неверных"". Документальные свидетельства преследований см.: The Baha'is in Iran. A Report on the Persecution of a Religious Minority.
16 Подробности о преследованиях при исламском режиме и о реакции бахаи на эти гонения см.: Douglas Martin. The Baha'is of Iran under the Islamic Republic, 1979-1983. - Middle East Focus, Vol. 6, № 4 (1983), pp. 17-27, 30-31.
17 Дом Поклонения в Ашхабаде был построен в начале нашего столетия. Советские власти, в конечном счете, разрушили это здание.
18 О жизни общины бахаи при нацистском и коммунистическом режимах см.: Shoghi Effendi. God Passes By, pp. 361-362.
19 Бахаи обязаны оказывать повиновение, наряду с прочими режимами, и коммунистической диктатуре, хотя Шоги Эффенди недвусмысленно осудил коммунизм как вредную, препятствующую прогрессу идеологию, приравняв его к расизму и национализму. Shoghi Effendi, The Promised Day Is Come, p. 113.
20 См., например: S. G. Wilson, Baha'ism and Its Claims; J. R. Richards, The Religion of the Baha'is; W. M. Miller, Baha'ism Its Origins and Teachings, New York, Chicago, Fleming H. Revell Company, 1931; R. P. Richardson, многочисленные статьи, включая "The Persian Rival to Jesus...", August 1915, "The Precursor, The Prophet and The Pope", October 1915, Open Court, журнал сравнительного религиоведения.
21 B. Robert Richardson. The Precursor, The Prophet and The Pope. - Open Court, vol. XXX, November 1916, p. 626. Автор говорит, например, о вере бахаи в непогрешимость Явителей Божиих: "Этой доктрине, которую не назовешь иначе, как самым вредоносным религиозным принципом, измысленным человеческим умом (именно на этот принцип опиралась религиозная секта, известная под названием - ассасинов), упорно и неизменно привержены бабиды и бахаи".
22 Примером является книга миссионера, давнишнего оппонента Веры бахаи, преподобного Уильяма Миллера: William Miller. The Baha'i Faith, Its History and Teachings. Комментарий с позиции Веры бахаи см.: Douglas Martin, The Missionary as Historian. - World Order, vol. 10, № 3, 1976, pp. 43-63.
23 Цит. по: H. Colby Ives, Portals to Freedom, p. 169.
24 Shoghi Effendi. Baha'i Administration, p. 66.
25 Э. Г. Браун. См. предисловие к книге Myron H. Phelps. Life and Teachings of Abbas Effendi, pp. XV_XX.
26 Цит. по: Shoghi Effendi. The Promised Day Is Come, p. 120. [Настал День обетованный, с. 153]
27 Aurelio Peccei. Food Prospects... - Globe and Mail, Toronto, Oct. 20, 1983, p. 11.
28 См., например: Robert L. Heilbronner. Beyond Boom and Crash, New York; W. W. Norton, 1978; Michio Morishima. Why Has Japan Suceeded? Western Technology and the Japanese Ethos, Cambridge: Cambridge University Press, 1982; Barbara Ward, A Global Marshall Plan. - Dialoge for a New Order, ed. by Haw Khadija, New York, Pergamon, 1980.
29 The Brandt Commission. North-South: A Program for Survival. Cambridge: M. I. T. Press, 1980.
30 См., например: Fritiof Capra, The Turning Point, New York: Bantam Books, 1982; Marilyn Ferguson, The Aquarian Conspiracy, Los Angeles: J. P. Tarcher, 1980; Hazel Henderson, Creating Alternative Futures, New York: Berkley Windhover Books, 1978; John Naisbitt, Megatrends, New York: Warner Books, 1982.
31 Бахаулла, Крупицы, с.14.
Приложение I
1 Edward G. Browne. A Traveller's Narrative written to illustrate The Episode of the Bab.
2 Edward G. Browne. Babism in Religious Systems of the World, a Contribution to the Study of Comparative Religion.
3 Движение конституционалистов, представляющее собой странный альянс шиитских мулл-обскурантов и радикальных светских политиков, явилось предшественником революционного движения, в конечном итоге приведшего в 1979 году к власти аятоллу Хомейни.
4 Английское предисловие к "Нуктат уль-Каф". Цит. по: Balyuzi. Edward Granville Browne and the Baha'i Faith, p. 88.
5 Азали отказались признать Бахауллу и продолжали именовать себя бабидами. Однако многие из них оставили дела веры и посвятили себя участию в политических движениях радикального толка. По иронии судьбы их ближайшими союзниками при этом сделались те самые муллы, которые были инициаторами массового истребления бабидов.
6 Это были, прежде всего, Ахмад Рухи и Ага Хан Хермани, зятья Мирзы Яхья. В интересе Брауна к Бахаулле они, видимо, усматривали угрозу своим политическим амбициям. Таким образом, цель фабрикации упомянутых документов заключалась в том, чтобы представить Бахауллу узурпатором властных полномочий, по праву принадлежащих Яхья. О степени их влияния на Брауна можно судить по тому, насколько упорно последний продолжал употреблять термин "бабиды", в то время как члены общины давно уже именовали себя бахаи.
7 См., например, оценку влияния зятьев Яхья: Hasan Balyuzi. EdwarGranville Browne: the "Hasht Bihisht", pp. 19-21, 33-34, 80-84; и в персидском предисловии к "Kitab-i-Nuqtatu'i-Kaf", pp. 70, 73-88.
8 Как оказался упомянутый манускрипт в библиотеке Гобино, остается загадкой; до сих пор не обнаружилось ни одного свидетельства, подтверждающего, что Гобино, действительно, владел этим манускриптом или ознакомился с его содержанием.
9 В этой связи Браун упоминает предположение одного из своих близких друзей в британском министерстве иностранных дел, сэра Сесила Спринг-Райса, что отношения между Бахауллой и Яхья можно сравнить с отношениями между апостолами Павлом и Петром (с намеком на то, что первый узурпировал верховные полномочия последнего). На самом же деле, как ранее отмечал Браун, если возможна аналогия между событиями истории Христианства и Веры бахаи, то заключается она в том, что роль Баба по отношению к Бахаулле сходна с ролью Иоанна Крестителя, подготовившего почву для пришествия Иисуса Христа. Если продолжить аналогию, то Мирзу Яхья можно сравнить с Иудой Искариотом (идея, которую не оценили ни Браун, ни его корреспонденты-азали).
- Информация о материале
- Просмотров: 3649
Вера Бахаи — религия последователей Бахауллы. В переводе с арабского это имя означает «Слава Господа». Последователи Бахауллы называют себя бахаи.
Вера Бахаи — самая молодая из мировых религий. Зародившись в 1844 г. в Иране, Вера Бахаи сегодня объединяет общину из более чем пяти миллионов человек, живущих не менее, чем 118000 местностях в 166 независимых странах и 48 зависимых провинциях. Литература бахаи переводилась примерно на 800 языков.
Несмотря на то, что Вера Бахаи зародилась в Иране, мусульманской стране, она в такой же степени отличается от ислама, в какой христианство отличается от иудаизма. За первые сто лет своего существования она проникла во все уголки мира. Вера Бахаи включает в себя представителей всех народов и социальных групп. Она предлагает всему человечеству путь к миру, любви и единству, путь духовного испытания, вдохновения и радости.
Международное Сообщество бахаи — международная неправительственная организация, тесно сотрудничающая с ООН на путях достижения мира на Земле, обеспечения прав человека и полного экономического и социального развития народов нашей планеты. С 1970 г. Сообщество имеет совещательные права при Экономическом и Социальном Совете ООН (ЭКОСОС), представителей при штаб-квартирах ООН в Нью-Йорке и Женеве, а также при Программе ООН по окружающей среде (ЮНЕП), базирующейся в Найроби. Представительства Международного Сообщества имеются также в Бене, Риме, Бангкоке, Аддис-Абебе, Сантьяго и Нумеа (Новая Каледония).
Человечеству, столь разнообразному по оттенкам цветов кожи, культуре, традициям и социальному опыту, бахаи предлагают новый образ жизни, в основных своих чертах простой, однако довольно сложный в конкретных приложениях базовых принципов к потребностям людей.
Эта книга служит введением в религию бахаи. Не претендуя на сколько-нибудь систематическое изложение новой мировой религии, настоящее простое и популярное введение имеет целью дать очерк истории, принципов и положений Веры бахаи, который вызвал бы у читателя интерес к дальнейшему изучению вопроса.
Мы уверены, что углубленное изучение Веры бахаи захватит читателя и отблагодарит сторицей.
Мэри Перкинс, Филипп Хейнсворт
- Информация о материале
- Просмотров: 1361
Абдул-Баха, старший сын Бахауллы, родился 23 мая 1844 года, в ту самую ночь, когда Баб открыл свою миссию Мулле Хусейну. Абдул-Баха было восемь лет, когда Бахаулла оказался заключенным в тегеранскую тюрьму. Дом, где жила их семья, был окружен толпой, и им пришлось скрываться. Абдул-Баха сопровождал своих родителей в ссылках, и еще за девять лет до Декларации в саду Ризван Ему была ясна миссия Его отца. Таким образом, Абдул-Баха был первым человеком, поверившим в Бахауллу. В это время Ему было всего девять лет.
Велико было горе Абдул-Баха, когда Бахаулла покинул Багдад и направился в горы Курдистана. Два года в Его отсутствие Абдул-Баха провел в переписывании и заучивании текстов писаний Баба. Но велика же была и радость, когда вернулся отец, и с этого времени Абдул-Баха стал Его ближайшим товарищем. Абдул-Баха не получил формального образования; все, что Он знал, Он почерпнул от Бахауллы. Абдул-Баха был активным, жизнерадостным человеком. Он унаследовал от отца любовь к природе, к сельской местности, к верховой езде.
В пути из Ирака в Константинополь Абдул-Баха следил за питанием и постоем изгнанников. По ночам Он охранял кибитку отца. В Адрианополе Он постепенно взял в свои руки повседневные дела Бахауллы. Он стал известен как «Хозяин»; этот титул дал Ему Бахаулла, хотя после смерти отца Он стал называть себя просто Абдул-Баха, т.е. слуга «Баха». Он принимал посетителей отца, движимых любопытством, однако необычайно проницательным внутренним взором распознавал тех, кто действительно искал истины. Он был многими любим и уважаем, даже теми, кто желал Ему зла. Он был вежлив, мягок, снисходителен, щедр и неизменно добр.
В Акке Он женился на Мунире-Ханум, дочери старых приверженцев Баба. Супружество было очень счастливым, но из девяти родившихся детей пятеро умерли.
Как только были ослаблены ограничения на свободу передвижения аккских узников, Абдул-Баха стал привычной фигурой на людных улочках города. Он помогал кому только мог, без различия цвета кожи, веры и общественного положения. Он входил в беднейшие дома, омывал и утешал больных. Собственных потребностей у Него было мало. Жил Он скромно, одевался в дешевое платье, которое тем не менее всегда выглядело безукоризненно. Он работал от зари до зари и проводил изрядную часть ночи в молитве и медитациях. Он любил детей, любил делать подарки и видеть людей счастливыми. «Мой дом, — говорил Он, — дом веселья и смеха».
После того, как Бахаулла ушел из этой жизни, семье было зачитано Его Духовное Завещание. В нем Абдул-Баха назначался Главой религии бахаи и единственным правомочным толкователем учения Бахауллы. Бахаулла призывал своих последователей обратиться к Абдул-Баха и слушаться Его. Однако, несмотря на прямое указание, некоторые из членов семьи Бахауллы, движимые ревностью и завистью, отказались поступить согласно Его воле. Они всячески старались подорвать авторитет Абдул-Баха. В результате с 1901 по 1908 год Абдул-Баха снова провел в Акке в качестве заключенного. В 1904 и 1907 годах власти Оттоманской империи назначали специальные комиссии для расследования обвинений против Него. Обеим комиссиям были представлены лжесвидетельства подкупленных лиц, и дело дошло до того, что в 1907 году султану было предложено казнить Абдул-Баха или сослать Его. Однако последовавшая младотурецкая революция освободила всех политических заключенных и узников совести бывшей Оттоманской империи.
В эти годы трудностей и бедствий Абдул-Баха не переставал трудиться. Он заботился о голодных и больных в Акке, вел огромную переписку с бахаи разных стран. Несмотря на непрекращающиеся нападки со стороны родственников, Он возвел простую каменную часовню на горе Кармель в том самом месте, где указал Ему Бахаулла. Эта часовня стала последним приютом останков замученного Баба.
Освободившись из заключения, Абдул-Баха стал планировать поездки по Европе и Америке. В связи с плохим здоровьем поездку пришлось отложить до августа 1911 года, и в этом году Абдул-Баха отправился на Запад. Ему было тогда около семидесяти лет, из которых почти шестьдесят Он провел в изгнании, несколько лет в заключении и постоянно находился под угрозой новых тягот и репрессий.
В сентябре 1911 года Абдул-Баха прибыл в Великобританию, где состоялось Его первое выступление в лондонской церкви Сити Темпл. В течение двух следующих лет Он путешествовал по Европе и Америке, с величайшей мудростью и совершенной преданностью распространяя учение бахаи. Большую часть своего времени Он проводил в публичных выступлениях и принимал посетителей. Он путешествовал скромно, избегая помпы и ненужных расходов. В США Он проехал страну от побережья до побережья и прочел в этой стране и Канаде более ста сорока лекций. В 1913 году Абдул-Баха вернулся в Хайфу. Когда разразилась первая мировая война, турецкие власти снова заключили Его в тюрьму. Четыре года Его жизнь протекала в изоляции и опасностях. Тем не менее Он организовал в окрестностях Тивериадского озера сельскохозяйственную кампанию по выращиванию пшеницы для населения Палестины. Он продолжал свою полную молитв и смиренного милосердия жизнь. Турки грозились распять Абдул-Баха на склонах Кармель. Когда вести об этой угрозе достигли Лондона, генералу Элленби было приказано оказать Абдул-Баха всевозможную помощь. Генерал взял Хайфу на несколько дней раньше, чем предполагалось, и телеграфировал в Лондон: «Сегодня взята Палестина. Известите мир: Абдул-Баха вне опасности». После окончания мировой войны британское правительство возвело Абдул-Баха в рыцарское достоинство, в знак признания Его заслуг по защите мира и прогресса на Ближнем Востоке. Он принял эту честь, но дворянским титулом никогда не пользовался.
Абдул-Баха скончался двадцать восьмого ноября 1921 года в Хайфе. До последних дней Он продолжал трудиться. Мусульмане, иудеи, христиане отдали Ему последние почести на похоронах и вместе с бахаи скорбели о великой утрате.
- Информация о материале
- Просмотров: 2574
Баб провозгласил себя носителем самостоятельного Откровения Божиего и провозвестником другого, более значительного, чем Он сам, Посланника. Баб видоизменил законы и обряды ислама, касающиеся молитв, поста, брака, развода и наследования. В Его писаниях повторяется тема прихода «Того, Кого откроет Бог». Этому грядущему посланнику возносит Он хвалы и призывает своих последователей стремиться к Нему, даже если для этого придется ползти по снегу. «Я, — говорил Баб, — всего лишь первый из Его слуг, из тех, что верят в Него и Его знаки, тех, кто имеет долю в благой сладости Его речей, в первых плодах рая Его знания»16. Баб верил в то, что следующий Посланник придет очень скоро после Его собственной смерти.
Через два года после казни Баба двое из Его молодых последователей, чей ум помрачился от отчаяния и горя, совершили покушение на шаха. Оружие, которым они пользовались, было примитивным, и шах получил лишь незначительные ранения. Это покушение вызвало волну преследований против баби. Власти провоцировали народную поддержку кампании мести, направленной на избавление страны от баби.
В ходе ужасных погромов зверски убивали мужчин, женщин и детей. Чтобы не оказаться свидетелями кровавых сцен, убийств и зверств на улицах, иностранцы в Иране предпочитали не выходить из домов, В тюрьму был брошен и самый выдающийся из баби, человек, ставший впоследствии известным под именем Бахаулла.
- Информация о материале
- Просмотров: 1390
Бахаулла означает по-арабски «Слава Господа»; этот титул упоминается Бабом. Человек, принявший его, при своем рождении был наречен именем Мирза Хусейн Али, а родился Он 12 ноября 1817 года в одной из самых именитых семей Тегерана. Его отец был главным министром при шахском дворе; с детства Бахаулла был окружен богатством, комфортом и роскошью. Он одевался в тонкие шелка и ел наилучшие яства. Его семья владела превосходными домами. Как и другие молодые персы благородного звания в ту эпоху, Бахаулла обучался основам ислама, персидской литературе и поэзии, а также каллиграфии. Как и Баб, Бахаулла обладал необыкновенным знанием, не почерпнутым от учителей или из книг. Люди поражались глубине и широте Его познаний, Его исключительной логической и полемической силе. В возрасте семи лет Ему однажды пришлось заменять отца в имущественном споре при дворе, и Он выиграл дело.
Исключительные способности не вызывали у Него чрезмерной гордости. Он был скромен и весел, благожелателен и добр. Вкусы Его были просты. Он любил природу, птиц, деревья, цветы, животных и предпочитал проводить время за городом, нежели при дворе. Он тратил деньги не на удовольствия, а на помощь бедным и нуждающимся. Как было принято в то время, Он женился молодым. Его жена тоже происходила из очень богатой семьи, но и ее вкусы были простыми. Они вместе работали ради облегчения доли тех, кто был устроен в жизни хуже, чем они сами. Двери их дома были всегда открыты для нуждающихся в пище, крове, помощи. Их прозвали «Отец и Мать бедных». Когда умер отец Бахауллы, Ему предложили занять его место при дворе, однако Он отказался.
Летом 1844 года, всего через три месяца после того, как Баб провозгласил свою миссию, Мулла Хусейн привез в Тегеран свиток посланий Баба и проследил, чтобы он попал в руки Бахауллы. Прочитав свиток, Бахаулла признал Баба и стал Его последователем. Ему было тогда двадцать семь лет. Бахаулла никогда не встречался с Бабом лично, но был с Ним в постоянной переписке, всем сердцем поддерживал Его учение и стремился его распространять. В результате Он оказался в рядах малоизвестного еще движения, интересы которого были полностью противоположны интересам Его собственного класса.
Когда Баб находился в тюрьме, Бахаулла оказывал Его преследуемым сторонникам всяческую помощь. Дважды Он попадал в заключение, а один раз сознательно навлек на Себя ярость толпы, чтобы дать возможность единомышленникам уйти от преследования. Случалось, Его били и забрасывали камнями. Неустрашимый, неутомимый, Бахаулла поддерживал баби, помогал им и давал ценные советы. Когда Баб понял, что скоро умрет, Он отослал Бахаулле свои печати, бумаги и перья для письма. Именно по указаниям Бахауллы останки Баба были перенесены из Тебриза в Тегеран и укрыты в надежном месте.
В дни, последовавшие за покушением на шаха, Бахаулла был гостем Великого Визиря. Друзья советовали Ему спрятаться до поры, когда улягутся волнения, но Бахаулла отказался. Вместо этого Он направился к расположению армейской части, которой было поручено схватить Его и арестовать.
С Него сорвали верхнюю одежду и заковали в цепи. Босого, с непокрытой головой, под палящим полуденным солнцем Его повели в тегеранскую тюрьму. Собравшаяся толпа выкрикивала оскорбления и швыряла камни. Бахаулла попросил стражу замедлить шаг, чтобы дать одной пожилой женщине возможность бросить в Него камень, так как она не могла догнать процессию.
«Не огорчайте эту старую женщину, — сказал Он. — Не препятствуйте ей сделать то, что она считает богоугодным».
Тюрьма Сиях-Чаль, куда был помещен Бахаулла, первоначально была задумана как резервуар для одной из общественных бань города. Его провели по совершенно темному коридору, по трем лестничным пролетам вниз, под землю. Камера была темна, мокра, кишела насекомыми. Там почти без одежды, безо всякой постели тряслись в лихорадке сто пятьдесят человек. Преобладали убийцы, грабители и разбойники. Среди них, в группе баби, был закован и Бахаулла.
Он был взят в колодки; тяжелые цепи лежали на Его плечах; Он не мог ни встать, ни лечь. Эти цепи въелись Ему в тело, и отметины от них Он носил в течение всей жизни. Три дня не давали ни еды, ни питья. Когда же, наконец, принесли еду, она оказалась отравленной. Уважение к Бахаулле было велико, и власти не решались Его казнить. Каждый день стражники выводили на пытки и казнь кого-нибудь из баби. И всякий раз, когда уводили на погибель очередного баби, он обращался к Бахаулле за благословением, а затем с радостью отправлялся навстречу смерти. Бахаулла успокаивал и утешал всех заключенных. Он научил баби петь псалмы. Первый ряд закованных в колодки запевал: «Бог дает мне все; воистину, Прещедрый Он!» Второй ряд подтягивал: «В Него да уверует верящий!»18 Заключенные пели так громко и радостно, что звуки их пения доносились до шахских покоев, расположенных неподалеку.
В таких условиях Бахаулла провел в тюрьме четыре месяца. Когда Он вышел оттуда, Его здоровье было сильно подорвано, шея была натерта, согнулась спина; Он едва мог ходить.
В тюрьме Сиях-Чаль с Бахауллой произошло чудесное событие, разъяснившее Ему, что именно Он — «Тот, Кого откроет Бог»; тот Обетованный, о приходе которого пророчествовал Баб.
«Во дни, когда я лежал в тегеранской тюрьме, хотя я почти не мог спать из-за ужасного веса цепей и невероятного смрада, в один из кратких моментов забвения мне показалось, будто из моей головы нечто потекло по груди, подобно мощному потоку, низвергающемуся с вершины высокой горы. Все члены моего тела внезапно как бы зажглись огнем. Язык мой в это время произносил нечто, чего не вынес бы никто, услышав19.
О, Царь! Я был человеком, подобным другим, спящим на ложе моем, когда вдруг ветры Всеславного подхватили меня и научили знанию всего, что было. Сие не от Меня, но от Того, кто Всемогущ и Всезнающ. Я Он повелел мне возвысить глас мой между небом и землей, и ради сего досталось мне то, отчего текут слезы по щекам мужей разумения... Всеподчиняющее повеление Его достигло меня, и заставило говорить между людьми»20.
Так писал об этом эпизоде Сам Бахаулла в Своем письме к шаху, относящемся к более позднему периоду Его жизни. Те, кто заключил Его в тюрьму, не смогли найти ни малейших доказательств Его причастности к покушению на шаха. Русский посол при шахском дворе направил свое влияние на освобождение Бахауллы и предложил Ему убежище в России. Поколебавшись, шах согласился на освобождение Бахауллы из тюрьмы. Так в декабре 1852 года подошло к концу Его заключение в ужасной яме, известной под названием Сиях-Чаль. Однако именно в этой подземной темнице Ему, «окутанному загробным мраком, дышащему зловониями, окоченевшему от холода и сырости, с ногами, забитыми в колодки», явилось подлинное начало Откровения бахаи.
Бахаулла был лишен всего имущества и, предпочтя высылку из Ирана возможности убежища в России, получил месяц на то, чтобы вместе с семьей покинуть Персию.
Его собственность была конфискована, и подготовиться к пути Бахаулла не сумел. Была середина зимы, стояли сильные морозы, жена Бахауллы, Навваб, была на седьмом месяце беременности. Сам Он был нездоров, и дорога до Багдада отняла три месяца. Изгнанники ехали по заснеженным горам, по узким вьючным тропам, проводя ночи в примитивных приютах без достаточного количества еды и необходимых удобств для сна. Чтобы накормить детей, жена Бахауллы продала серебряные пуговицы со своих платьев.
- Информация о материале
- Просмотров: 2369
Молодой человек, встретивший Муллу Хусейна за городской стеной Шираза, звался Сейид Али Мухаммад. По линиям обоих родителей Он происходил от Пророка. Сейид Али Мухаммад родился 20 октября 1819 года; Его отец умер, когда Сейид Али был еще очень молод, и заботы о юноше взял на себя Его дядя. Когда дядя впервые отправил Сейида Али в школу, учитель вернул Его домой. По словам учителя, он не мог дать мальчику чего-либо такого, чего бы тот сам уже не знал. Он, Али Мухаммад, обладал необыкновенным врожденным знанием, не почерпнутым из книг и не позаимствованным от кого-либо. Это знание позволяло Ему отвечать на самые трудные вопросы, в том числе на такие, на которые не знали ответов даже учителя.
Подростком Али Мухаммад, стал работать в купеческой конторе своего дяди, занимаясь его делами в Ширазе и в порту Бушир. Вскоре Он заслужил уважение за скромность и справедливость в делах, за набожность и благочестие, за глубину и широту познаний, за благородство и добрый нрав. К моменту, когда Он встретился с Муллой Хусейном, Сейид Али Мухаммад занимался торговлей уже около десяти лет. Он был женат на двоюродной сестре своей матери, но их единственный сын умер в возрасте одного года. Вот что представлял собою молодой незнакомец, встретивший Муллу Хусейна и вежливо пригласивший его в свой скромный дом на тихой окраине Шираза. Мулла Хусейн чувствовал, что в обществе нового знакомого в нем нарастает ощущение мира и счастья.
Наступило время вечернего намаза — молитвы, соблюдаемой всеми мусульманами. Двое молодых людей преклонили колена в молитве. Мулла Хусейн искренне просил Бога о том, чтобы эта странная встреча помогла ему в поисках Обетованного. Когда же слова молитвы были произнесены, они продолжили беседу. Тронутый великой добротой, достоинством и вежливостью хозяина дома, Мулла Хусейн открыл ему глубокие стремления своего сердца. Он поведал о своем странствии и о поисках. Али Мухаммад внимательно выслушал его, а затем спросил, указал ли Сейид Казем какие-либо признаки, по которым Его ученики могли бы узнать Обетованного. В ответ Мулла Хусейн повторил слышанное от своего учителя: «Он прекрасного происхождения по прямой линии... Он наделен природным знанием... свободен от телесных несовершенств...»
Мулла Хусейн окончил говорить, и в течение нескольких минут в комнате стояла тишина. Затем спокойным, но властным и сильным голосом, Сейид Али Мухаммад произнес: «Узри! Все знаки сии соединены во мне».
Мулла Хусейн был поражен. Он стал возражать. Обетованный, говорил он, должен быть человеком необыкновенной святости, а Дело Его, которое Он провозгласит, будет Делом великого могущества. Однако, говоря все это, Мулла Хусейн испытывал одновременно угрызения совести и благоговение. Прекратив свои возражения, он достал лист бумаги, написанный за несколько лет перед тем. На листе была попытка комментария нескольких наиболее сложных мест из учения Шейха Ахмада и Сейида Казема. Он попросил хозяина дома взглянуть на эту бумагу. Тот быстро прочел ее и дал простое и ясное объяснение всех трудностей, встреченных Муллой Хусейном. Затем Али Мухаммад сказал: «А сейчас пришла пора открыть смысл Суры Иосифа»5.
Изумление и великая радость охватили Муллу Хусейна. Сура (т.е. глава) Иосифа — часть Корана. Однажды Мулла Хусейн попросил Сейида Казема написать для него комментарий к этой суре. «Воистину это выше моих сил», — ответил Сейид Казем. – «Он, Великий, Тот, что придет после меня, объяснит тебе ее значение без твоей просьбы»6.
Произнеся эти слова, предсказанные учителем Муллы Хусейна, хозяин дома взял перо и принялся писать. Записывая слова, Он напевал их мелодичным голосом. Не остановился Он до тех пор, пока не написал целую главу, называемую «Сура Господства». Очарованный Его голосом и мощью произносимых слов, Мулла Хусейн сидел и молча слушал.
Это объявление молодого ширазского купца, называемое Декларацией Баба, о том, что он, Сейид Али Мухаммад, воистину, и есть Обетованный, было сделано им Мулле Хусейну через два часа и одиннадцать минут после захода солнца 22 мая 1844 года. Эта дата и это время отмечаются последователями религии бахаи как начало новой эры в истории человечества. «О ты, кто первым поверил в Меня! — именно эти слова сказал Он Мулле Хусейну. — Истинно говорю Я, Я есть Баб, Врата Бога!»
Слово «Баб» означает по-арабски «врата». Так Баб заявил о себе как о вратах новой эры мира и всемирного братства. Его миссия, объявил он, — предсказать и предварить появление другого, намного более значительного Посланника, который должен был прийти после Него. Этого Великого Посланника Он обозначил словами «Тот, Кого откроет Бог». Баб говорил, что этот будущий Посланник объединит все народы и установит на Земле справедливый и вечный мир.
Забыв о времени, об ищущих его спутниках, всю ночь сидел Мулла Хусейн, слушая продолжение рассказа Баба. Город мирно спал. Баб предупредил Муллу Хусейна, что до поры тот не должен никому, даже своим спутникам, рассказывать о том, что увидел и услышал.
«Восемнадцать человек, — сказал Баб, — должны вначале признать меня — сами по себе, по зову собственного сердца. Без зова и приглашения, независимо друг от друга все они найдут свою дорогу ко мне».
Когда с минаретов Шираза донесся призыв к утренней молитве, Мулла Хусейн покинул дом Баба. Радость, восторг, воодушевление и благоговение наполняли его душу.
«Знание Его Откровения, - признавался он, — пробудило мое существо. Я почувствовал, как отвага и мощь овладели мною, и если бы весь мир, со всеми племенами своими и властелинами племен, поднялся против меня, один, не страшась, преодолел бы я их натиск. Вселенная казалась мне горстью пыли в моей ладони»9.
Прошло сорок дней, прежде чем другие последователи Баба начали признавать Его. Одному за другим, каждому независимо от других, непроизвольно, кому через молитву и пост, кому в мечтах и сновидениях открывалось местонахождение молодого ширазского купца. Все они ранее были учениками Сейида Казема, и, казалось, та же сила, что некогда привела в Шираз Муллу Хусейна, притягивала теперь их в этот город на юге Ирана. Последним прибыл молодой человек по имени Куддус. Усталым с дороги, запыленным достиг он Шираза. Увидев на улице Муллу Хусейна, он стал нетерпеливо расспрашивать его о новостях, о том, как идут дела с поиском Обетованного. Мулла Хусейн старался успокоить его, но безуспешно — Куддус увидел Баба. «Почему хочешь сокрыть Его от меня? — воскликнул он изумленному Мулле Хусейну. — Ведь даже по походке я мог бы Его узнать! Свидетельствую с уверенностью, что ни на Востоке, ни на Западе никто, кроме Него, не может претендовать на то, чтобы быть Истинным. Никто не может излучать могущества и величия, подобных тем, что исходят от Его священной особы».
Баб созвал учеников, собравшихся в Ширазе, и велел им разойтись по Персии, распространяя Его учение и готовя сердца людей к приходу Того, Кого откроет Бог. Он говорил им о великой ответственности, требовал осторожности, умеренности, предупреждал, что в награду за свои усилия им, возможно, придется принять пытки и смерть.
«Готовлю вас к пришествию Великого из дней. Приложите все ваше старание, дабы Я, ныне вас наставляющий, в грядущем мире, пред Престолом Всемилостивого Господа возрадовался деяниям вашим и восславился вашим успехом. Тайна Дня, что грядет, ныне сокрыта. Ее ни разгадать, ни оценить. Новорожденное дитя в тот День превзойдет наимудрейших и почтеннейших мужей нашего времени; самый низкий и необразованный в той эпохе разумением превысит ученейших и наисовершенных богословов сего века. Рассыпьтесь вширь и вдоль страны, неутомимыми стопами и освященным сердцем готовьте путь Его приходу.
Не обращайте внимания на вашу слабость и бренность, устремите ваш взор к непобедимой силе Господа Бога вашего, Всемогущего. Не Он ли в былые дни дал силу Аврааму, несмотря на видимую немощность Его, торжествовать над силами Нимрода? Не Он ли дал Моисею, коему лишь посох был спутником, победить фараона и войско его? Не Он ли установил власть Иисуса, бедного и униженного в глазах людских, над всеми силами иудеев? Не Он ли поверг варварские и воинственные племена арабов к святому и преобразующему учению Мухаммада, Пророка Его? Воспряньте же во имя Бога, доверьтесь полностью Ему и да уверитесь в конечной победе!»
- Информация о материале
- Просмотров: 1437
Разбитый и больной, Бахаулла прибыл в Багдад 8 апреля 1853 года. Все уже потеряли надежду на то, что Он вынесет тяготы пути или останется в живых по прибытии на место. Однако Он сумел прийти в себя.
В Ираке Он прожил десять лет. Вскоре влияние Бахауллы стало ощущаться в иракской общине баби, обезглавленной, пришедшей в упадок, расстроенной. Тем не менее, из-за ревности родного брата к Его влиянию на людей, Бахаулла был вынужден покинуть город, не желая быть причиной раздоров и разногласий среди баби. Однажды, через год после прибытия в Багдад, ночью, Бахаулла ушел из города.
Следующие два года Он провел отшельником в горах Курдистана, Курды — гордый и воинственный народ, известный своей враждебностью к персам. Несмотря на отшельничество, тем не менее, Бахаулла, благодаря Своей доброте и мудрости, вскоре приобрел среди них известность. Ученые люди тех краев жаждали с Ним встреч. Он был любим и уважаем как учеными, так в равной мере и неграмотными, и вскоре слава о мудром и святом муже, живущем среди курдистанских гор, достигла Багдада. Узнав о необычном отшельнике, семья Бахауллы догадалась, что речь шла о Нем, и послала к Нему гонца с просьбой вернуться, что Он и сделал ровно через два года после Своего отъезда (19 марта 1856 года).
В отсутствие Бахауллы положение дел в общине баби изменилось к худшему. Следующие семь лет Он провел в трудах по воспитанию баби и преподаванию им основ учения. Наставлениями и собственным примером, письменным и устным словом Он добился перемен в общине баби и тем самым доказал, что был единственным человеком, способным обеспечить стабильность движения и его чистоту. Багдад запомнил баби людьми с цельными характерами, искренними жизненными мотивами и поведением. Бахаулла и Его единомышленники жили просто и аскетично. У них было мало собственности, но жизнь их была полна радости.
Курдские мистики и религиозные лидеры, навещавшие Бахауллу в горах, приходили теперь к Нему в Багдад. Заинтересовавшись, искали с Ним встреч и некоторые местные религиозные деятели. Многие стали Его последователями. Мистики, поэты, правительственные чиновники, принцы стремились с Ним познакомиться. Приходили больные и страждущие, искатели справедливости толпились у дверей. Это были не только мусульмане, но также христиане и иудеи.
В багдадские годы стихи лились с пера Бахауллы. Книга Несомненности, Его основная богословская работа, была написана за два дня и две ночи. В Багдаде написал Он и Сокровенные Слова, небольшую, но захватывающую книгу духовного руководства, а также Семь Долин, мистическую книгу, задуманную как ответ суфийским мистикам.
Ревнуя к растущему влиянию Бахауллы, группа багдадских мусульманских лидеров с ведома иранского шаха пыталась Его дискредитировать. Они требовали сотворить чудо, которое признали бы все. Бахаулла согласился сотворить по их выбору любое чудо, но улемы не сумели договориться между собой, и вызов Бахауллы остался без последствий.
Иранский консул в Багдаде, встревоженный растущей славой Бахауллы, предпринял действия для Его изгнания из города. Он добился своей цели. Губернатор Багдада, глубоко восхищавшийся Бахауллой и проигнорировавший пять указаний о Его высылке, на шестой раз, колеблясь, повиновался и объявил Бахаулле приказ султана Оттоманской Империи о Его перемещении в Константинополь.
Объявление о высылке Бахауллы произвело в Багдаде взрыв возмущения. Вокруг Его дома толпились сотни людей, плачущих и горюющих о Его отъезде. Людей собралось столько, что самому Бахаулле пришлось переселиться в сад на другой стороне реки. Там Он пробыл двенадцать дней, ободряя и вдохновляя своих последователей. Многие и ранее интуитивно чувствовали, что именно Он был тем, о Ком пророчествовал Баб, но никогда и никому Бахаулла не сообщал о Своей миссии. Лишь здесь, в саду Ризван, Он сделал формальную декларацию перед некоторыми из Своих последователей, сообщив им, что именно Он и был «Тем, Кого откроет Бог», и великое горе их превратилось в радость.
Публичное провозглашение того, что Бахаулла — Обетованный всех религий, что Вера Его предназначена для всего человечества, что новый День восходит над горизонтом истории, продолжалось двенадцать дней, с 21 апреля по 2 мая 1863 года. Этот период вошел в историю как праздник Ризван, ежегодно отмечаемый последователями Веры бахаи во всем мире как самый священный и значительный из праздников этой религии. Бахаи отмечают первый, третий и девятый день этого праздника.
- Информация о материале
- Просмотров: 2423
Путь Бахауллы в Константинополь был триумфальным шествием. Власти городов и деревень, через которые проходил Бахаулла, принимали Его с почтением.
Персидский посол в Константинополе, получив указания от своего правительства возбудить население против Бахауллы, изображал Его наглым самозванцем, не имевшим никакого уважения к законам и стремящимся уничтожить Оттоманскую империю. Бахаулла пробыл в Константинополе уже около четырех месяцев, когда персидское и турецкое правительства договорились между собой о Его очередной высылке. Он получил приказ немедленно переехать в Адрианополь (сейчас Эдирне, в европейской части Турции).
Стоял декабрь: зима была холодной, и даже старожилы не помнили таких морозов. Бахаулле и Его спутникам пришлось отправиться в дорогу без достаточного количества провианта. Под дождем и ветром шли они по промозглой, продуваемой всеми ветрами местности. Путь занял более двенадцати суток, нередко приходилось идти и ночью; совершенно истощенными прибыли они в Адрианополь.
В Адрианополе Бахаулла провел пять лет. На этот раз Он был официально на положении заключенного Оттоманской империи, хотя никакого обвинения против Него выдвинуто не было.
В Адрианополе Вера Бахаи претерпела серьезный внутренний кризис, вызванный завистью брата Бахауллы, по имени Мирза Яхья, и еще одного человека, по имени Сейид Мухаммад. Мирза Яхья ревновал к Бахаулле еще в Багдаде и Константинополе. Теперь же зависть настолько источила его, что он решил убить Бахауллу, отравив Его пищу. Яд причинил Бахаулле большие страдания, и последствия этого покушения Он ощущал до конца своих земных дней.
Находясь в Адрианополе, Бахаулла обращался к монархам, главам правительств всего мира и к религиозным лидерам с формальным изложением Своей миссии. Здесь, а также позднее, в Акке, Он писал европейским самодержцам, призывая их признать новую Веру. Он также призывал их уладить раздоры между собой, сократить вооружения и начать лучше заботиться о своих народах.
В письме, адресованном английской королеве Виктории, Бахаулла писал:
«Бог приготовил высшее средство и мощнейший инструмент для исцеления всего света, и это — союз всех народов в одном вселенском Деле, одна общая Вера. Достичь же сего нельзя иначе, как посредством умелого, всемогущего и вдохновенного Лекаря»23.
Рассказывают, что королева Виктория отреагировала на послание следующими словами: «Если это от Бога, то не погибнет; если же нет, от этого не будет вреда».
Миссия Бахауллы, открытая Ему в тегеранской темнице Сиях-Чаль, но о которой в течение десяти лет Он никому не говорил, была публично провозглашена в 1863 г. в саду Ризван близ Багдада; теперь же, в 1868 году, она сообщалась властителям мира — всем вместе и каждому в отдельности. Послания от Бахауллы получили Наполеон III, русский царь Александр II, Вильгельм I Прусский, Франц-Иосиф Австрийский, папа Пий IX, турецкий султан и шах Ирана.
Именно в этот период Провозглашения, в Адрианополе, вошло в обычай приветствие последователей Веры бахаи «Алла-у-Абха» (Господь Всеславен), и сами последователи Веры стали называть себя бахаи. В Иране и Ираке они подвергались жестоким преследованиям и многие были физически уничтожены, однако движение расширялось. Некоторые бахаи совершали паломничество из Ирана и Ирака в Адрианополь в надежде увидеть Бахауллу.
Турецкие власти в Адрианополе относились к Бахаулле с почтением, чем раздражали персидского консула в этом городе. Последний, а также Мирза Яхья и Сейид Мухаммад, добивались дальнейшей ссылки для Бахауллы. Они отсылали в Константинополь лживые донесения с целью скомпрометировать Бахауллу, утверждая, что Он намеревается уничтожить Оттоманскую империю.
Губернатор Адрианополя, который относился к Бахаулле с глубоким уважением, несколько раз письменно опровергал эти обвинения. Однако в конце концов центральные власти издали указ о высылке.
Однажды утром дом Бахауллы был окружен солдатами. Жители города, мусульмане и христиане, вышли на улицы, чтобы услышать оглашаемый указ. Консулы нескольких стран предложили свои услуги, желая вступиться за высылаемых, но Бахаулла не принял их заступничества.
- Информация о материале
- Просмотров: 1362
Иран состоит из обширного плоскогорья, со всех сторон окруженного высокими горами; в центре страны находится Большая Соляная пустыня, к северу - Каспийское море и Туранская пустыня, к югу — Персидский залив и Индийский океан.
Чтобы оценить условия, в которых появилась Вера Бахаи, следует иметь в виду, что в начале XIX века весь Средний Восток находился в состоянии политического, экономического и социального упадка.
Народ Ирана, создавший великую цивилизацию прошлого, к 1800 году был ослаблен и изолирован от хода мировой истории. Кучка людей купалась в роскоши, в то время как большинство страдало от бедности, болезней и невежества. Попытки реформ тормозились широко распространившейся коррупцией, взяточничеством, злоупотреблениями власть имущих.
Большинство населения Ирана — мусульмане, однако в стране имеются также последователи зороастрийской, иудаистской и христианской вер. В то время между последователями различных религий не утихала взаимная нетерпимость. Вместе с тем, Персия имеет большое значение как для ислама, так и для христианства, поскольку эта страна упомянута в Священных Писаниях обеих религий. Преподобный отец X. Бонар, писавший в начале XIX века о библейских пророках, принимал пророчества Библии относительно Ассирии, Элама и Персии, хотя и признавался, что не понимает причин, по которым эти места должны оказаться столь благословенными «в последние дни».
- Информация о материале
- Просмотров: 2648
Баб был переведен в Тебриз. Когда Его вели по улицам города, некий молодой человек бросился к Его ногам, умоляя, чтобы ему было позволено умереть вместе с Бабом. Юноша был схвачен и тоже приговорен к смертной казни.
Свою последнюю ночь на этом свете Баб провел в приподнятом и радостном настроении. Он знал, что, несмотря на все трудности, Его миссия исполнена. Ранним утром следующего дня, когда Он диктовал последние распоряжения своему ученику, Его занятия были прерваны. Солдаты, посланные распорядителями казни, пытались поторопить Его, но Он ответил офицеру следующими словами: «До тех пор, пока Я не выскажу этому человеку всего, что имею ему сказать, никакая земная сила не сможет помешать Мне. Поднимись против Меня хоть все армии мира, им пришлось бы смириться с бессилием оторвать меня от исполнения, до последнего слова, Моего намерения».
То, что произошло затем, удивительно напоминало случившееся за восемнадцать веков до описываемых событий, когда, также без праведного суда, свой приговор получил Иисус. Баб был проведен по домам трех известных религиозных лидеров, подписавшихся под смертным приговором. До встречи с Бабом не снизошел ни один из них. Необходимые документы были подписаны, заверены и скреплены печатями.
Баба провели по улицам Тебриза, куда ради зрелища казни стеклось около десяти тысяч человек.
Офицером подразделения, выделенного для приведения приговора в исполнение, был христианин по имени Сам Хан. Глубоко тронутый добротой Баба и Его кротостью, он был весьма обеспокоен предстоявшей ему задачей.
«Я не имею против вас зла, — сказал он Бабу. — Если ваше Дело есть Дело Истины, дайте мне возможность освободиться от необходимости пролить вашу кровь».
«Следуйте своим инструкциям, — отвечал Баб. — Если намерения ваши искренни, Всевышний, несомненно, избавит вас от затруднения»14.
Баб и Его молодой спутник были подвешены веревками к стене казармы, и семь с половиной сотен солдат из подразделения Сам Хана прицелились и выстрелили в Него. Когда же дым от залпа рассеялся, великий крик изумления изошел от толпы: Баба не было, а молодой человек, привязанный рядом с Ним, стоял невредимым. Последовали отчаянные поиски Баба. Когда Его нашли, Он заканчивал отдавать распоряжения, которыми занимался до прихода солдат в Его камеру.
«Теперь Я окончил беседу, — сказал Баб нашедшим его — Можете продолжать выполнять то, что задумали».
Сам Хан приказал своему подразделению покинуть территорию казарм и отказался от дальнейшего участия в казни. Привели другой полк. На этот раз тела Баба и Его спутника были разнесены в куски, и только лица их остались почти неповрежденными.
Казнь эта состоялась девятого июля 1850 г.
В тот же час на город обрушился мощный ураган. Дул сильный ветер, и пыль затмевала небо весь день. Тела Баба и Его юного спутника были выброшены за городскую стену, чтобы баби не могли ими овладеть. Несмотря на охрану, последователи Баба все же сумели это сделать и укрыли тела в надежном месте.
- Информация о материале
- Просмотров: 1530
В конце XVIII века образованный и святой жизни мусульманин по имени Шейх Ахмад отправился в путешествие на один из островов Персидского залива. В этот путь его толкнуло убеждение, что вскоре на Земле появится «Обетованный», великий пророк, упомянутый в Писаниях ислама.
Шейх Ахмад верил, что этот Посланник Бога, чей приход был предсказан издревле, будет великим учителем человечества, ожидаемым всеми народами. Его появление в мире, полагал Шейх Ахмад, будет означать для человечества начало новой эры, эпохи мира и объединения всех религий.
Вначале Шейх Ахмад отправился в Ирак — в Неджеф, а затем — в Кербелу, священный город мусульман. В Кербеле в 680 г. принял мученическую смерть имам Хусейн, внук пророка Мухаммада. Именно здесь, в Кербеле, начал свою проповедническую деятельность Шейх Ахмад, после чего отправился в Иран. Там с ним встретился молодой человек по имени Сейид Казем (сейид — титул, означающий, что данное лицо является прямым потомком Мухаммада). Услышав об учении Шейха Ахмада, Сейид Казем, чтобы встретиться с ним, специально пересек всю страну. Радостно встретил его Шейх Ахмад. Он понял, что нашел в нем человека, с которым сможет поделиться своими знаниями и устремлениями своего сердца. Они стали вместе молиться и учиться, странствовать и учить других людей.
Шейх Ахмад назначил Сейида Казема своим преемником, а после смерти своего учителя Сейид Казем остался в Кербеле и продолжал проповедовать там о приходе Обетованного. Одним из тех, кто приехал к нему учиться, был некто Мулла Хусейн. Он обладал чистым сердцем, стремился к истине и был прекрасно богословски образован. Сейид Казем понял, что может положиться на Муллу Хусейна, и отправил его в Иран со специальным поручением. Между тем, убеждение Сейида Казема в неизбежности Нового Откровения продолжало в нем нарастать. Он чувствовал, что должен приоткрыть завесу, скрывавшую Сокровище Бога, завесу, которая могла бы помешать его ученикам узнать Его, когда Он придет. Сейид Казем сказал им:
«Он благородного происхождения... потомок Пророка... Он молод годами и обладает врожденным знанием. Его учение основано не на проповеди Шейха Ахмада, но сообщено Богом. Мое знание — лишь капля в сравнении с безграничностью Его знания; то, что могу я — лишь пылинка пред ликом чудес Его благодати и могущества... Он среднего роста, воздержан от курения и отличается необыкновенными благочестием и набожностью».
Сейид Казем наказал своим последователям разъехаться по всем странам и искать Обетованного, жертвуя всем — комфортом, имуществом, а если потребуется — и жизнью.
Вернувшись из Ирана в Кербелу, Мулла Хусейн не застал своего учителя в живых. Сорок дней он провел в посте и молитвах, готовя свое сердце к странствию в поисках Обетованного. Вдохновленные его примером, то же самое стали делать и некоторые другие ученики Сейида Казема. По истечении сорока дней Мулла Хусейн отправился в путь. Он взял в спутники брата и племянника, каждому из которых в ту пору едва исполнилось двадцать лет.
Трое молодых людей покинули Кербелу, не имея никакого представления о том, где им начать свои поиски. Они сотворили горячую молитву Богу, и Мулла Хусейн ощутил, что его, словно магнитом, неудержимо тянет в Шираз, город на юге Ирана, знаменитый поэтами, цветущими садами и соловьями.
Однажды вечером Мулла Хусейн и его спутники подошли к городским воротам Шираза, усталые, голодные и покрытые дорожной пылью. Мулла Хусейн послал своих спутников в город, а сам задержался за городской стеной, размышляя о том, что же именно суждено ему найти в Ширазе и насколько это приблизит его к Обетованному.
В то время, как Мулла Хусейн стоял за городскими воротами, к нему подошел молодой человек в зеленой чалме (что означает происхождение от Пророка Мухаммада). Лицо молодого человека излучало приветливость. Он улыбнулся и пригласил Муллу Хусейна войти в Шираз таким тоном, как если бы они были давними друзьями. Обаяние, дружелюбие, опрятность незнакомца произвели на уставшего с дороги Муллу Хусейна благоприятное впечатление. Общество незнакомца нравилось ему. В ответ на предложение войти в город и отдохнуть в его доме, Мулла Хусейн объяснил, что послал своих спутников вперед и должен их дождаться. «Предоставь их заботе Бога,— ответил на это незнакомец.— Несомненно, Он защитит их и окажет покровительство». Так сказал молодой незнакомец и сопроводил Муллу Хусейна в Шираз.
- Информация о материале
- Просмотров: 1534
"Знай наверное, что Любовь есть тайна Божественного Откровения, проявление Всемилостивого, источник духовных излияний. Любовь есть добрый свет небес, вечное дыхание Святого Духа, оживляющего человеческую душу. Любовь - начало Божьего Откровения людям, жизненосная связь, присущая, в согласии с Божественнымтворением, природе всех вещей. Любовь есть единственное средство, приносящее истинную радость как в этом мире, так и в грядущем. Любовь есть свет, ведущий в темноте, живая связь, соединяющая Бога и человека, утверждающая прогресс каждой озаренной души. Любовь есть величайший закон, управляющий этим могущественным божественным циклом, единственная сила, объединяющая воедино различные элементы материального мира, высшее магнетическое воздействие, управляющее движением сфер в небесном царстве. Неизменной и безграничной властью любовь раскрывает тайны, сокрытые во Вселенной. Любовь есть дух жизни в прекрасном теле человечества, установитель истинной цивилизации в этом смертном мире и расточитель неизбывной славы на всякую расу и всякий народ, стремящийся к великой цели.
Какому бы народу ни были милостиво предназначены эти дары Бога, его имя будет несомненно возвеличено и превознесено Сонмом Небесным, ангелами и обитателями Царства Абха. И какой бы народ ни отвратил сердце свое от Божественной Любви - откровения Всеблагого - он будет скорбно блуждать, впадет в отчаяние и в конце концов будет уничтожен. Этому народу не будет убежища, станет он подобен диким тварям земным, жертвой деградации и позора.
О вы, возлюбленные Господа! Стремитесь стать воплощением божественного руководства, сияющим между племенами земными светом любви и согласия.
Слава тому, кто обнаружил сей благой свет!"
- Информация о материале
- Просмотров: 2063
Последователи Баба с радостью отправились распространять Его учение. Весть, передаваемая ими, возбудила в Иране необыкновенное волнение. Толпы людей собирались послушать его, и слава Его увеличивалась день ото дня. Богатые и бедные, темные и образованные, горожане и жители деревень — все в равной степени желали узнать как можно больше. Последователями Баба стали несколько ученых и глубоко чтимых религиозных деятелей. Власти встревожились. В Ширазе схватили Куддуса и одного из пожилых последователей Баба; им сожгли бороды, проткнули ноздри, продели через эти отверстия веревки и на такой привязи повели по городу. Их избили и изгнали из Шираза, предупредив, что, если они вернутся, будут распяты.
По Ирану прокатилась волна яростного преследования баби; сам Баб был взят под домашний арест. Расследовать причины волнений шах послал некоего Вахида, человека весьма образованного, уважаемого и влиятельного; шах вполне доверял ему. После трех встреч с Бабом Вахид стал Его преданным последователем и сам начал распространять Его учение.
Такой поворот событий очень озаботил Великого Визиря, первого шахского министра. Он опасался, что в случае встречи с шахом Баб повлияет на государя. Великий Визирь добился заключения Баба в тюрьму в местности Маку близ северной границы страны.
Вокруг тюрьмы в Маку жили простые крестьяне; события за пределами собственной деревни их не интересовали, а пришлые люди вызывали враждебность. Поначалу был враждебен к Бабу и начальник тюрьмы, однако вскоре он понял, что этот узник -необыкновенный. Он стал почитать Баба и полюбил его. Влияние Баба почувствовали на себе и окрестные крестьяне. Они стали собираться у стен тюрьмы в надежде услышать молитвы, которые Баб читал нараспев. Они обращались к нему с просьбами благословить их дневной труд и друг перед другом клялись на правде Его именем. Со всех сторон стекались паломники; начальник тюрьмы пропускал их к Бабу и сам постепенно становился Его преданным сторонником.
Вновь обеспокоился Великий Визирь и перевел Баба в более отдаленную крепость Чихриг, где начальствовал шахский деверь. То был жестокий человек непредсказуемого нрава; вначале он был с Бабом очень суров, но затем и он поддался Его обаянию. И здесь Баб пользовался уважением и любовью местных жителей. Снова стали приходить посетители. Один из них, переодетый дервишем, пришел даже из Индии. В своей стране он был принцем, но, увидев Баба в своих видениях, отказался от богатства и общественного положения ради одной встречи с Бабом. Баб отослал его обратно в Индию для распространения своего учения.
По мере распространения учения Баба в Иране нарастали и репрессии. Были жестоко замучены и убиты первые ученики Баба и сотни тех, кто последовал их проповеди. Отрекись они от своей веры, им оставили бы жизнь. Убит был и дядя Баба, вырастивший Его, за то, что верил в миссию своего племянника. Смерть последователей вселяла в Баба печаль и горе. В тюрьме Чихриг Он записал большую часть Своего Откровения. Он знал, что вскоре придет и Его черед.
Не в силах положить конец распространению движения баби и тем раз и навсегда искоренить ересь, в 1850 году иранские власти решили казнить Баба. Таким образом, Его недолгая шестилетняя проповедь, три года которой были проведены в относительной свободе и три — в заключении, стремительно приближалась к своему кульминационному пункту.
- Информация о материале
- Просмотров: 1448
В ходе проповеди Баба (1844-1850 гг.) Его учение распространилось только в Персии и Ираке, но с 1853 по 1892 гг., при Бахаулле, последователи Веры Бахаи были уже в тринадцати странах. Баб и Бахаулла - современные основатели этой новой религии, однако, благодаря особому положению Абдул - Баха как "Образца" и "Средоточения Откровения", Его писания также составляют часть Священных книг Веры Бахаи. Со времени между кончиной Бахауллы и смертью Абдул - Баха, Вера распространилась еще в двадцати двух странах, а всего к 1921 году ее последователи имелись уже в 37 странах. Когда Вере Бахаи не было еще и 80 лет, она могла уже считаться мировой религией, так как в сферу ее влияния вошли Китай, Бирма, Австралия, Россия, восемь европейских стран и три африканские, Бразилия, Канада и США.
- Информация о материале
- Просмотров: 2509
Солдаты эскортировали изгнанников из Адрианополя в Галлиполи (Турция). Никто из них не знал ни пункта конечного назначения, ни вообще своей будущей судьбы. В Галлиполи было объявлено, что Бахаулла с большинством последователей, а также несколько человек из числа последователей Мирзы Яхьи, будут подвергнуты заключению в тюрьму в городе Акке, а сам Мирза Яхья и четверо из единомышленников Бахауллы должны были следовать на Кипр. По отбытии из Галлиполи Бахаулла предупредил товарищей, что путь, лежавший перед ними, будет самым трудным изо всех, по которым им доводилось проходить. Он сказал также, что те, кто не чувствует в себе достаточно сил, чтобы преодолеть этот путь, должны покинуть Его теперь же, потому что потом отступать будет поздно. Но никто не оставил Его.
Город Акка находился на окраине Оттоманской империи и использовался как место заключения. Туда со всех концов державы ссылали злейших преступников. И вода, и самый воздух Акки были нечистыми, местность считалась заразной и изобиловала вредными насекомыми. Об Акке говорили, что если птица полетит над городом, она упадет замертво из-за гнилости тамошнего воздуха.
Морской путь до Акки был полон лишений. В Хайфе основную группу ссыльных покинули Мирза Яхья и его спутники. Прибыв 31 августа 1868 года в Акку, изгнанники были встречены враждебно настроенной толпой местных жителей, которым сказали, что бахаи — злостнейшие, отъявленные преступники. Толпа кидала в них камнями, звучали оскорбления, в осужденных плевали.
Со ступеней мечети прочли указ о пожизненной ссылке для Бахауллы и Его спутников; местным жителям было запрещено вступать с ними в какие-либо контакты. Режим заключения был суровым. Бахаи запретили общаться друг с другом, а также с внешним миром. Сам Бахаулла был помещен в грязную, открытую всем ветрам и дождю камеру, остальных разместили в нескольких соседних камерах. В первую ночь им не давали ни еды, ни питья. За исключением двоих, все заболели малярией и дизентерией; трое умерли.
Бахаи Ирана и других стран не знали, где Бахаулла и жив ли Он. Когда же известия о Нем достигли их, многие отправились в Акку. Первое время они не могли попасть в город и часами стояли за внешним рвом в надежде хотя бы мельком увидеть Бахауллу в окне тюрьмы. Некоторые везли с собой растения. Отказывая себе в питье во время пути по пустыне, они поливали эти растения; так были посажены сады за городской чертой Акки.
В аккской тюрьме погиб второй сын Бахауллы, Мирза Михди. Он выпал из неохранявшегося слухового окна в крыше тюрьмы и умер от травм. Последней его просьбой, обращенной к отцу, было пожелание, чтобы его жизнь была принята как искупительная жертва за тех, кто не смог дойти до Его темницы.
Через несколько месяцев случилось так, что помещение тюрьмы потребовалось для расквартирования турецкого гарнизона. Изгнанников переместили в городской дом, где они содержались в тесноте.
Понемногу в Акке начало происходить то же самое, что случалось ранее в Багдаде, Константинополе и Эдирне. Начальник тюрьмы, городские власти и простые горожане стали понимать, что Бахаулла ни в чем не виновен, а также осознавать исключительность Его личности. Абдул-Баха, старший сын Бахауллы, взявший на себя хозяйственные заботы о семье, завоевал уважение и любовь горожан. Начальник тюрьмы стал присылать к Нему своего сына, полагая это полезным для его образования. Губернатор выразил пожелание оказать Бахаулле какую-нибудь услугу. В ответ на это Бахаулла попросил его починить городской водопровод, который не ремонтировался более тридцати лет. По существу, на девятый год заключения в Акке указ султана о ссылке полностью игнорировался тюремными и городскими властями. Абдул-Баха снял для отца небольшой, но хороший дом вне города, и Бахаулла, в течение девяти лет не видевший травы и деревьев, переселился туда. Через два года Абдул-Баха снял просторный особняк в Бахджи, где прошли последние 13 лет земной жизни Бахауллы.
Абдул-Баха вел все текущие дела, поэтому Бахаулла мог всецело предаваться своим писаниям. Он редко встречался с кем-нибудь лично, но Его влияние чувствовалось повсеместно, и правители Палестины завидовали Его власти и влиянию.
Профессор Э.Г. Браун, выдающийся востоковед из Кембриджа, провел в Бахджи пять дней и оставил следующее свидетельство о своей встрече с Бахауллой.
«В углу, там, где диван упирался в стену, сидел пречудесный и почтенный человек... Лицо Его, на которое я смотрел, я не забуду никогда, хоть я и не смогу его описать. Эти пронзительные глаза, казалось, читали самую вашу душу; власть и могущество были на этих широких бровях; глубокие морщины на лбу и на лице свидетельствовали о возрасте; с ними, казалось, спорил матово-черный цвет Его волос и бороды, стекавшей роскошным потоком почти до пояса. Не было нужды спрашивать, в чьем присутствии я нахожусь; я низко поклонился Ему - Тому, Кто был предметом любви и поклонения, Кому завидовали короли и по Чьей славе тщетно вздыхали императоры.
Мягкий голос с достоинством пригласил меня сесть и продолжил: «Хвала Богу за то, что ты добрался сюда!.. Ты пришел навестить изгнанника и узника... Мы желаем миру лишь добра и счастья для народов; хотя Нас называют возмутителем спокойствия, подстрекателем беспорядков, достойным уз и изгнания... В том, что все народы должны стать одним народом, а все люди — братьями; в том, что связи и союз между сынами человеческими должны стать прочнее; в том, что следует покончить с разрозненностью религий и аннулировать неравноправие рас — в чем же здесь опасность?.. А ведь так и будет; все эти бесполезные разногласия, разрушительные войны уйдут в прошлое, и настанет Великий Мир... Не это ли нужно и вам в Европе? Не это ли предрекал Христос?.. Мы же видим, что ваши правители щедрее расходуют свои богатства на средства разрушения человеческой расы, чем на то, что привело бы к счастью человечества... Эти разногласия и кровопролития, этот разлад прекратятся, и все люди станут как одна большая семья... Пусть не тот гордится, кто любит свою страну, но будет славен тот, кто любит весь человеческий род»24.
В последние годы своей жизни Бахаулла четырежды посещал Хайфу и устанавливал свой шатер на склонах горы Кармель. Он указал Абдул-Баха участок земли на скалистом склоне, куда следовало перенести останки Баба. Сегодня на этом склоне цветут сады, зеленеют газоны и ряды тенистых кипарисов окружают прекрасное здание из белого мрамора, под которым покоятся останки Баба и Его юного спутника.
29 марта 1892 года окончились земные дни Бахауллы. Колокола Акки, которые за двадцать четыре года до того возвестили о прибытии изгнанника, сообщили теперь о Его уходе, и множество народа вышло к особняку в Бахджи, горько плача. В течение траурной недели знатные люди города и представители властей отдавали Бахаулле последние почести. Султану послали телеграмму со словами: «Солнце Баха зашло»!
Как писал впоследствии Шоги Эффенди, Хранитель Веры бахаи, в своем обзоре о первом столетии истории новой мировой религии, «с вознесением Бахауллы истек период, во многих отношениях не имеющий аналогов в мировой религиозной истории. Окончилась эпоха, не имеющая себе равных ни по своей возвышенности, ни по плодотворности, ни по длительности не превзойденная ни одной из религий прошлого»25.
- Информация о материале
- Просмотров: 1381
Абдул-Баха занимает в истории религий исключительное положение. Будучи, по существу, просто человеком, Он в то же время был Совершенным Образцом учения бахаи и обладал сверхчеловеческим знанием. Став после Бахауллы лидером Веры бахаи, Он был подобен безупречному зеркалу, отражающему для людей свет Божественного Откровения. Под Его неустанным и верным руководством было сохранено единство бахаи и начато построение административной структуры в соответствии с принципами Бахауллы. Во многих письмах и проповедях Он разъяснял эти принципы подробнее, чем это ранее сделал Бахаулла, и указал, как их реализовать. Его повседневная жизнь была доказательством того, что и в самых тяжелых условиях человек способен жить в совершенной преданности Богу и служить человечеству.
- Информация о материале
- Просмотров: 2167
Другое важнейшее установление Бахауллы — необходимость всеобщего начального образования: все мужчины и женщины должны быть грамотными.
Знание — величайший дар Бога человеку, и те, кто лишает себя возможности приобретать знания, живут более ограниченной жизнью, чем их товарищи. Имеет смысл приобретать знания тех искусств, наук, ремесел и навыков, которые могут принести людям пользу и улучшить качество жизни на земле.
На незнании часто основаны предрассудки, и распространение образования может помочь их устранению из людской среды.
Люди различаются по способностям и талантам. Образование, даваемое детям, должно преследовать цель полного развития их природных данных и поощрения творческого сотрудничества среди них.
«Бахаулла провозгласил, что, поскольку неграмотность и отсутствие знаний — преграды, разъединяющие человечество, общее и профессиональное образование должны получать все. С помощью этого средства будет преодолено взаимонепонимание и объединению человечества будет придан новый импульс. Всеобщее образование — универсальный закон.
Образование обязательно для всех детей... В дополнение к общему образованию каждый ребенок должен получить профессию, ремесло, навыки, так, чтобы все члены общины могли зарабатывать себе на жизнь. Работа, выполняемая в духе служения, есть наивысшая форма вероисповедания». Абдул-Баха
- Информация о материале
- Просмотров: 2349
Бахаулла учит, что между религией и наукой существует гармония. Истинная религия и истинная наука никогда не противоречат друг другу. Они — взаимно дополняющие друг друга аспекты истины. Обе последовательны в своем развитии. Постепенно открывается Богом человеку религия. Постепенно, опираясь на свою собственную проницательность, раскрывает человек тайны науки. Обе силы нужны ему. Религия — необходимый помощник в духовном росте. Наука — средство материального прогресса. Бахаулла рассматривает религию и науку как два наиболее могущественных фактора в мире.
«Религия и наука — два крыла, на которых взмывает в высоту человеческий разум и развивается человеческая душа. Нельзя лететь на одном крыле. Если человек попытается полететь, опираясь лишь на крыло религии, он быстро угодит в трясину суеверий; если же он полетит лишь на крыле науки, то также не продвинется, но упадет в беспросветное болото материализма». Абдул-Баха
Истории известно, что нападкам и отвержению современников подвергались как основатели религий, так и пионеры науки. Конфликты между последователями науки и религии стали возможными из-за вошедших в привычку невежества и предрассудков. Между тем истинная цивилизация станет возможной лишь тогда, когда люди осознают необходимость как религии, так и науки.
«Религия и наука идут рука об руку, и любая религия, противоречащая науке, не истинна».
Интересно отметить, что последние достижения науки поддерживают идею единства Вселенной и взаимосвязи всех сотворенных вещей.
- Информация о материале
- Просмотров: 2503
Бахаулла поясняет, что во Вселенной существует лишь одна сила, а именно, сила благословения Всемогущего Бога, чья любовь и доброта безграничны. Отсюда следует, что Зло, во всех своих проявлениях, не есть позитивная сущность, но лишь отсутствие Добра или его недостаточность. Зло есть отсутствие Добра в той же степени, в какой отсутствие света есть тьма.
Если человек поступает дурно, это значит, что его низшая, животная натура развита в большей степени, чем высшая, духовная. Такому человеку следует с помощью окружающих развивать свою высшую натуру.
Все люди имеют желания. Они есть даже у самых маленьких детей. Желание похвально, если оно направлено к добру для данной личности или для всего человечества в целом. Желание — это стремление получить больше, это импульс, даваемый Богом человеку для того, чтобы он мог стремиться к новым знаниям, совершенствовать характер, двигаться к Богу.
Добро — в следовании указаниям Бога; зло — когда человек, зная их, от Него отворачивается. Бахаулла дает человеку силу, отвагу и цель в жизни, подчеркивает снисходительность и милостивую природу Бога, но Он также ясно дает ему понять, что человек не может избежать индивидуальной ответственности за использование своих сил и способностей или злоупотребление ими.
«Знай, что все люди были созданы в природе, сотворенной Богом, Хранителем, Самосущным. Каждому предопределена была своя мера, как объявлено в могущественных и хранимых Скрижалях Бога. Все, чем можете владеть, проявится не иначе, как в результате собственного вашего желания. Об этой истине свидетельствуют сами дела ваши... Тем не менее люди ухитрились нарушить этот закон. Отнести ли такое поведение за счет Бога или за их собственный счет? Будьте честны в суждении своем. Все доброе от Бога, все дурное — от вас самих». Бахаулла
- Информация о материале
- Просмотров: 1412
Душа, будучи сущностью не физической, а духовной, не разрушается, когда умирает человеческое тело. В течение земной жизни человека его душа связана с телом тем же образом, каким свет связан с отражающим его зеркалом. Зеркало разрушается, но свет продолжает сиять.
Душа зарождается в момент зачатия и представляет собой уникальное творение. Физическое существование на Земле — опыт, необходимый почти для каждой души. На этой стадии человек имеет возможность развить такие свои духовные способности, как честность, сострадание, любовь, щедрость. Эти качества необходимы после того, как наше физическое существование оканчивается, поэтому они развиваются здесь, на Земле, подобно тому, как у плода во чреве матери развиваются глаза, уши, нос, руки и ноги. В утробе ребенку эти органы не нужны, но впоследствии без них человек был бы весьма ущербен.
Существование души после смерти настолько же отличается от той жизни, которую мы знаем, насколько жизнь в утробе матери отличается от жизни после рождения. Душа, освобожденная от тела, подобна птице, освобожденной из клетки, и она продолжает свое развитие и продвижение к Богу. Наше развитие в следующем мире будет зависеть от усилий, которые мы затратили здесь.
«Рай» и «ад» — не места, но состояния. «Рай» есть близость к Богу, «ад» — отдаление от Него. Эти состояния существуют и в этой жизни, и в той, что последует за нею. Точно так же, жизнь и смерть в том смысле, в каком о них говорится в священных Писаниях, относятся к духовной жизни человека или ее отсутствию.
Смерти тела следует не страшиться, но приветствовать как рождение в новую, более полную жизнь.
«О сын высшего! Я сделал смерть вестницей радости тебе. Отчего же печалишься? Я заставил свет тебе воссиять. Отчего от него отгораживаешься?»
«Знай, что душа, после отделения своего от тела, продолжит свой путь, доколе не достигнет присутствия Божиего, в образе и подобии, которых не изменить ни веренице веков и эпох, ни переменам и случайностям сего мира. Она просуществует столько, сколько продлятся Царство Божие, могущество Его, власть Его и сила. Она воплотит знаки Бога, присущности Его и отразит добро Его любви и щедрые дары... Благословенна душа, что в час отделения своего от тела очищена от тщеты представлений людских. Подобная душа живет согласно Воле Творца и входит в высочайший Рай... Если скажут кому, что предопределено такой душе в мирах Бога... все существо его станет охвачено великим порывом достичь наивозвышенного, пречистого и великолепного состояния». Бахаулла
- Информация о материале
- Просмотров: 2143
«Дар Бога нашему просвещенному веку — знание единства человечества и фундаментального единства религии». Абдул-Баха
Последователи Веры бахаи верят, что все великие религии мира Божественны по своему происхождению. Все они были сообщены Богом в Его Откровениях, данных в различных местах и в разное время в соответствии с нуждами и возможностями народов. Ни одна эпоха не оставалась без руководства Бога, и, сколь долго пребудут люди на Земле, столь же долго продлится это руководство.
Бог выше и вне человеческого понимания. Он руководит человечеством посредством Посланников, совершенных и безупречных душ, которых можно рассматривать как Явителей Бога. Они не боги сами по себе, но подобны совершенным зеркалам, отражающим Его свет людям. Они подобны лучам Солнца, передающим солнечный свет Земле; они посредники между Богом и человечеством. Своею жизнью и учениями Они отражают совершенство Бога. Посредством таких Явителей Бог побуждает человека познавать и любить Его. Познание Бога возможно для человека только через Явителя, поэтому познание Его совершенств есть наиболее полное знание Бога, какого может достичь ограниченный человеческий разум.
«Как знак милости... как доказательство Своего Милосердия, Он явил людям Дневные Звезды Своего Божественного руководства, Символы Его божественного единства и определил, что познание этих Освященных Существ будет равнозначно познанию Его Самого». Бахаулла
Появление Посланника Бога на Земле — событие настолько редкое, что нам известно всего несколько имен: Кришна, Авраам, Зороастр, Моисей, Будда, Иисус, Мухаммад, Баб, Бахаулла. Каждый из Них основал религию и вдохновил развитие самостоятельной цивилизации. Каждый из Них был в свое время осмеян, изгнан, унижен, оспорен людьми, среди которых появился. Лишь немногие из современников догадывались об Их истинной сущности. После того как оканчивалась земная жизнь каждого Посланника, Он оставался предметом любви и поклонения миллионов людей. В одиночку, без поддержки земных сил Посланники устанавливали власть над сердцами людей. Они истинные учители человечества, и целью Их было сближать между собой людей, способствовать прогрессу человеческой цивилизации.
Двойственная сущность Явителей Бога веками не перестает смущать умы людей. Эту двойственность ясно прокомментировал Бахаулла. Каждый из Явителей Бога имеет божественную природу. Каждый Посланник имел все Его черты, поэтому все Они могут рассматриваться как одна душа и одна персона.
«Если вглядишься в Них пристальным взором, увидишь, что все Они обитают в одном шатре, сидят на одном троне, говорят одну речь и провозглашают одну Веру. Таково единство этих Сущностей Бытия».
В то же время, каждый Явитель Бога наделен яркой индивидуальностью, принимающей в этом мире вид человеческого существа, по внешнему облику, личным качествам, особенностям отличного ото всех, кто жил на Земле до Него. Но всякий раз, когда новый Явитель Бога приходит на Землю, это означает, что вместе с Ним как бы возвращается и дух всех прежних Явителей. При новом Явителе продолжает строиться учение, начатое предшественниками, приносится новая весть и закладывается основа будущего пришествия.
Когда Посланник находится среди других людей в человеческом облике, люди вольны признавать или не признавать Его Явителем Бога всех эпох. Бахаи почитают основателей всех мировых религий и рассматривают их Писания как священные.
Бахаи верят и в то, что Бахаулла — последний по времени Пророк Бога на Земле. Бахаулла учит, что каждая религия состоит из двух частей: духовного учения и социального учения. На высшем духовном уровне между всеми мировыми религиями существует полная гармония. Различия наблюдаются на социальном уровне; они затрагивают религиозные обряды, законы и предписания. Бахаулла объясняет, что социальные аспекты религии не вечны и не постоянны, но изменяются от эпохи к эпохе в соответствии с переменой обстоятельств.
Различия между религиями возникают также в результате искусственных добавлений к оригинальным учениям, приписываемых людьми. Чистота учений искажается последователями. Поэтому для обновления духовного послания Бог посылает очередного Вестника. Внешние, материальные аспекты каждой религии проходят через стадии рождения, роста и упадка. Когда наступает стадия упадка, в сердца людей бросается новое семя, посылается новый Вестник и начинается новый рост.
Миссия Бахауллы — реализовать единство религий мира. Вера, учит Он, есть первейший фактор мира и действительного прогресса человечества. Всеобщий мир означает также и всемирное обновление религии.
- Информация о материале
- Просмотров: 2492
«Нет никаких сомнений в том, что люди мира, какой бы расы или религии они ни были, черпают свое вдохновение из единого небесного источника, и все они — подданные одного Бога». Бахаулла
«Все люди — листья и плоды одного дерева... их происхождение едино. Один дождь падает на них, одно солнце их растит, один и тот же ветер их освежает... Все человечество окружено Милостью и Благодатью Бога. Святые Писания говорят нам: все люди равны перед Богом; Он нелицеприятен». Абдул-Баха
В учении Бахауллы принцип единства человечества занимает центральное положение. В ходе своего социального развития человечество проходит разные стадии, подобно тому, как человеческое тело проходит различные этапы физической эволюции. В древнейшие времена люди жили изолированными семейными группами, затем эти группы превратились в племенные единицы, из которых образовались города-государства и, наконец, нации. Мировое единство, учит Бахаулла, есть последняя стадия социального развития человечества на его пути к зрелости.
Бахаулла объясняет, что пришел на землю с целью сделать возможным объединение людей. «Воистину, для того Мы пришли, чтобы объединить и спаять воедино всех тех, кто живет на Земле», — пишет Он.
Учение Бахауллы предназначено всем жителям планеты. Мировое единство касается каждого, вне его не должен остаться ни один человек. При этом единство, к которому мы идем, — не скучное единообразие, напротив, это — единство в разнообразии, в рамках которого, как учит Бахаулла, любая группа людей может найти наилучшее выражение своих устремлений и идеалов. В то же время каждая группа, каждый народ могут разделить наследие и достижения остальных. «Слава Человечества, — писал Абдул-Баха, — есть наследие каждого».
Единство мира будет достигнуто, когда каждый человек в отдельности признает единство человечества в качестве центрального духовного принципа сегодняшней жизни. Единство не будет введено какой-либо могущественной группой сверху, оно будет постепенно развиваться в человеческом сознании до тех пор, пока повсеместно люди не осознают, что «мир — единая страна и все люди — ее граждане» (Бахаулла). Эти изменения в сознании приведут к таким органическим изменениям в обществе, каких не бывало в истории. Невозможно даже представить себе сегодня, сколь богатой и разнообразной будет будущая всемирная цивилизация.
Бахаулла дал человечеству конкретное руководство для перехода от разобщенности к единению.
«О, враждующие народы и племена Земли! Обратите лица свои к единству, и пусть сияние света его озарит вас». «Будьте как пальцы одной руки, члены единого тела». «Тот, Кто есть ваш Господь, Он, Всемилостивый, лелеет в сердце своем желание видеть всю человеческую расу единою душой и одним телом».
- Информация о материале
- Просмотров: 2969
В дополнение к запретам, о которых говорилось выше, а именно, на аскетизм, профессиональное отправление культа, употребление алкоголя и наркотиков, Бахаулла запретил также: азартные игры, внебрачные связи, воровство, гомосексуализм, жестокое обращение с животными, злословие, исповедание грехов, клевету, кремацию, поджоги, попрошайничество, профессиональное безбрачие, работорговлю, убийство и целование рук. Этим Он не только принес с собою законы Новой Эры, но и отменил некоторые законы и правила других религий, которые уже стали помехой единству человечества и развитию цивилизации. В 1931 г. Шоги Эффенди писал:
«Призыв Бахауллы направлен в первую очередь против всех форм провинциализма, замкнутости, предрассудков. Если взлелеянные в прошлом идеалы, освященные временем институты, некоторые социальные допущения и религиозные установления больше не способствуют благосостоянию большей части человечества, если они больше не служат потребностям постоянно развивающегося человечества, их следует смести и отправить на свалку отживших и забытых учений. Почему в мире, подчиненном всеобщему закону изменения и разрушения, они должны стать исключением из общего правила? Ведь правовые стандарты, экономические и политические теории предназначены единственно для соблюдения интересов человечества в целом, но не человечеству должно быть мучимым во имя сохранения целостности отдельных законов или доктрин».
- Информация о материале
- Просмотров: 1316
Бахаулла не желает, чтобы кто-либо слепо принимал Его учение. Он требует, чтобы каждый самостоятельно всматривался в это учение и вникал в него, независимо рассуждал и принимал решения.
Такой самостоятельный поиск становится практически возможным впервые в истории. Нет больше необходимости в том, чтобы какая-либо группа людей интерпретировала религию остальным, как это постоянно происходило в прошлом. Человечество самостоятельно разберется в истинности или ложности учения Бахауллы; для того, чтобы возможно большее число людей смогло сделать это, им следует лишь научиться читать. Истинный независимый поиск требует от человека большего, чем слепое принятие Веры, кем-то ему преподнесенной. Бахаулла поясняет, что человек не должен следовать наследственным верованиям и предрассудкам. Следует решительно отказаться от мысли о своей исключительной правоте и ошибках других людей.
«...когда вы встретите людей, чье мнение отлично от вашего, не отворачивайтесь от них. Все ищут истину, к ней ведут разные дороги... Не давайте различиям во мнениях, разногласиям в мыслях отделять вас от ваших товарищей либо вызывать споры... Вместо этого прилежно ищите истину и делайте всех людей вашими друзьями». Абдул-Баха
Подлинный поиск истины всеми людьми приведет к их единению. «Истина во всех религиях одна, и ее средствами может быть достигнуто единство человечества. Как только люди станут искать истину, они обнаружат, что объединились».
- Информация о материале
- Просмотров: 2367
Предрассудки — религиозные, расовые, классовые, национальные и другие — во все времена были чреваты войнами; всевозможные конфронтации, ненависть, угрозы вызваны тем или иным из этих предрассудков. Реальное средство против них — сознательность и единство человечества. Люди смогут преодолеть эти предрассудки, как только приобретут сознание духовного единства со всеми представителями своего рода. Бахаулла говорит, что существование различных рас и наций следует рассматривать с точки зрения их единства.
«Воистину, слова, сошедшие с небосвода Воли Божьей, — источник единства и гармонии для Вселенной. Закройте глаза свои на расовые и национальные различия и приветствуйте всех светом единства. Мы желаем миру добра и счастья; желаем, чтобы все народы стали одним народом по вере, а все люди — словно братьями; чтобы усилились узы приязни и единства между сыновьями людей; чтобы прекратились религиозные розни и были отставлены проявления расовой и национальной дискриминации».
Абдул-Баха писал:
«В глазах Бога нет различий по цвету кожи; все едины по цвету и красоте служения Ему. Цвет кожи не существен; важно лишь сердце человека. Неважно, какова внешность, если бело и чисто сердце внутри. Бог не различает людей по оттенкам цвета кожи и телосложению. Он смотрит в сердца. Тот, чьи добродетели и нравы достойны, предпочитаем в присутствии Божием; тот же, кто предан Царству Его, любим. В Царстве Вития и Творения вопрос о цвете кожи имеет наименьшее значение.
Смотри на цветы в саду: хоть и различны они по виду, цвету, форме, все же орошены они водами одного родника, оживлены дыханием одного ветра, укреплены лучами одного солнца, и различия эти усиливают их очарование и прибавляют им красоты».
- Информация о материале
- Просмотров: 1412
Человечество — более высокая форма жизни, чем минералы, растения и животные. Бог дал человеку разум, рассудок. Он дал ему также душу, способную знать и любить Бога.
«О сын человеческий! Я возлюбил творить тебя, оттого сотворил. Возлюби же Меня, да назову твое имя и наполню душу твою духом жизни». Бахаулла
«Изо всего, что создал Он, особой милостью Своею Бог выделил чистую, подобную драгоценности, душу человека и наделил ее уникальной способностью признать Его и отразить величие Его славы». Бахаулла
Обращаясь к Явителям Бога, человек способен достигать качеств и свойств, которые от Него происходят: любви, истины, милосердия, справедливости.
Каждый волен решать для себя, обращаться ли ему к учению Бога. В Его глазах равны все, но каждая душа — индивидуальное творение, наделенное уникальными способностями и свойствами. Всего, чего человек может потенциально достичь, он добивается с помощью собственных усилий.
Каждому человеку присуща высшая духовная природа, которую следует развивать, чтобы познать Бога и любить Его. Но каждый человек обладает и другой природой — физической, животной. Бахаулла учит, что тело человека должно быть преданным слугой души. Великое счастье человека — в духовном, а не в физическом удовлетворении.
- Информация о материале
- Просмотров: 2277
Истинный брак бахаи возможен лишь в случае, когда соблюдается еще один важный принцип Веры бахаи, а именно, принцип равенства мужчин и женщин.
Равенство женщин и мужчин у бахаи — моральный и духовный принцип, необходимый для построения нового Мирового Порядка. Без полного использования талантов и качеств мужчин и женщин невозможно совершенствование экономического и социального развития человечества.
«Мир Людей имеет два крыла; одно из них — женщины, другое — мужчины. Птица не может летать, если одно из крыльев недоразвито».
«До тех пор, пока женщинам не дадут развить свои способности в наивысшей степени, мужчины также не смогут достичь того величия, которым могли бы обладать». Абдул-Баха
Бахаулла установил, что образование женщин должно основываться на тех же стандартах, что и образование мужчин; женщины и мужчины должны обладать в обществе равными правами. Если семья не имеет денег для образования сына и дочери, родителям рекомендуется потратить деньги на образование дочери, так как она — потенциальная мать и воспитатель будущего поколения.
Установлению равноправия женщин помешать нельзя, учил Бахаулла, и невозможно задержать его развитие. Бахаулла также говорил, что когда женщины станут принимать полное и равноправное участие в делах мира, войны прекратятся.
Сами по себе эти изменения не произойдут — для полного развития своего потенциала женщинам придется самим сделать усилие. Для того, «чтобы достичь большей степени совершенства, стать равными мужчинам во всех отношениях, продвинуться во всех областях, где отставание женщин традиционно, чтобы мужчинам пришлось признать их равенство по способностям и навыкам, женщинам предстоит борьба» (Абдул-Баха).
В следующем отрывке Абдул-Баха поясняет, что может произойти, когда женщины займут в обществе свое истинное место:
«В прошлом мир был управляем силою, и мужчина доминировал над женщиной за счет своих более сильных и агрессивных качеств — как физических, так и умственных. Но этот баланс уже нарушается: сила теряет свое преобладание, в то время как живость ума, интуиция, духовные качества любви и служения, в которых сильнее женщины, приобретают главенствующее значение. Поэтому новая эпоха будет в меньшей степени мужской и в большей степени пропитанной женскими идеями; говоря точнее, это будет эпоха, в которой будут ровнее сбалансированы мужское и женское начала цивилизации».
- Информация о материале
- Просмотров: 2159
Учение Веры бахаи объясняет, что в физическом мире нет ничего постоянного; все находится в процессе взаимосоединения или распада. Этот принцип верен не только по отношению к неодушевленным предметам, но также ко всем формам жизни. Так, биологические виды, составляющие растительное и животное царства, претерпевают развитие от простых форм к сложным. То же и человек. Бахаи признают, что физическое тело человека развивалось и обретало свои формы и качества в течение миллионов лет. Тем не менее, бахаи верят, что важнейшая сторона человеческого существа, отличающая его от представителей животного царства — его дух, или душа, — предмет особого творения Бога.
- Информация о материале
- Просмотров: 2324
Человеческое общество развивается в направлении всемирного единства. Низшие формы этого единства, такие, как семья, племя, город-государство, нация, уже нашли свое развитие. Каждый его шаг был необходим для человечества и проходился им. Следующий шаг — мирное объединение человечества в единое сообщество. Основа такого содружества может быть только духовной, однако можно указать и на некоторые конкретные шаги, которые народам мира следует предпринять на пути их общего мирного развития. Это:
а) устранение чрезмерных богатства и бедности как внутри наций, так и между ними;
б) установление международного вспомогательного языка, которому, наряду с родным, будут учить в школах;
в) развитие мирового сообщества и всемирного парламента на основе справедливого представительства всех народов;
г) образование мирового федеративного правительства или Всемирного Сверхгосударства, Верховного Трибунала и Международного Исполнительного органа для обеспечения выполнения решений любой сопротивляющейся страной, для обеспечения общих прав народов и оказания отпора агрессии;
д) избрание единой системы мирового письма, всеобщей денежной системы, системы мер и весов, единого свода мировой литературы для облегчения связи и общения между собой всех рас и народов Земли.
Хранитель Веры в 1936 году писал:
«В подобном всемирном сообществе наука и религия, две самые мощные силы в жизни людей, примирятся и станут сотрудничать между собой в гармоничном развитии. В таком обществе пресса будет свободна от произвола заинтересованных сторон, от правительственных и национальных ограничений и станет отражать полную картину всевозможных взглядов и убеждений. Будет организован учет экономических ресурсов, будут разведаны и рационально эксплуатируемы источники сырья; их рынки, а также распределение продукции будут контролироваться и справедливо регулироваться. Прекратятся национальное соперничество, всяческие проявления ненависти и интриги, расовая борьба и предрассудки уступят место расовому миру, взаимопониманию и сотрудничеству. Станут постепенно стираться причины религиозных трений, будут постепенно убраны экономические барьеры и ограничения, ликвидированы чрезмерные различия между классами. Исчезнут как нищета, так и огромные накопления собственности. Колоссальная энергия, экономическая и политическая, расходуемая на войны, будет направлен на задачи, которые расширят горизонт человеческого разумения и технического развития, повысят производительность труда, искоренят болезни, расширят рамки научного поиска, повысят стандарт физического здоровья, а также будут способствовать совершенствованию человеческого разума, эксплуатации неиспользуемых и неисследованных ресурсов планеты, продлению человеческой жизни и осуществлению всех других видов деятельности, направленных на стимуляцию интеллектуальной, моральной и духовной жизни всей человеческой расы».
- Информация о материале
- Просмотров: 2251
Счастливые, крепкие семьи — краеугольный камень гармоничного, устойчивого общества. В Вере бахаи запрещено монашеское безбрачие, создание же семей, хотя и не обязательно, всячески приветствуется. Брак в Вере бахаи занимает высокое моральное положение и рассматривается как исполнение Божиего замысла. «Когда же пожелал Он изъявить благодать и милосердие к людям, Он открыл им установления и законы; среди них установил Он закон бракосочетания, сделал его подобным крепости благоденствия и спасения...» (Бахаулла).
Брак предоставляет наилучшие мыслимые условия для духовного и физического существования мужчин и женщин. В брачных отношениях они могут оптимальным образом помогать друг другу развить свой человеческий потенциал, вырасти духовно и получить возможность самопожертвования ради другого человека.
Первичная цель брака — воспитание детей. «Он говорит, Великий во Славе Своей: Женитесь, о люди, дабы от вас мог произойти тот, кто упомянет Меня среди слуг Моих; сие есть одна из заповедей Моих вам; следуйте ей как помощи для вас» (Бахаулла).
Родительские обязанности — первая и главная обязанность мужа и жены; поэтому именно этот аспект брака теснее всего связан с исполнением определений Бога для человека. Наилучший способ передать детям понимание Божиего установления для людей - собственный пример, и эта цель ясна родителям бахаи.
Признавая, что любовь Бога — истинный источник любви среди людей, партнеры в браке ищут опору своей любви друг к другу в любви к Богу; от этого зависит счастье в браке. «Истинная любовь невозможна, если не обратить лица своего к Богу и привлеченными не быть Красотою Его» (Абдул-Баха).
Основные качества, связывающие душу с Богом, - верность и преданность — должны стать фундаментом уз супружеской любви. Самое драгоценное выражение этих качеств — добродетельность.
«Концепция Веры бахаи в проблеме взаимоотношения полов состоит в том, что как мужчинами, так и женщинами должна строго соблюдаться добродетельность, причем не только по причине высшей ее этичности, но также потому, что это единственный путь к счастливой и полноценной жизни в браке. Поэтому половые взаимоотношения любого другого вида, помимо брака, в Вере бахаи не разрешаются; тот, кто нарушает это правило, не только несет ответственность перед Богом, но и достоин справедливого наказания от общества.
Вера Бахаи признает значение сексуального импульса, но осуждает такие его незаконные и неуместные проявления, как свободная любовь, групповой брак и тому подобные формы, так как все они содержат в себе потенциальную опасность для человека и общества, в котором он живет. Правильное употребление полового инстинкта — естественное право каждого человека, и именно с этой целью был установлен институт брака. В подавление полового инстинкта бахаи не верят, но верят в его регулирование и направление».
Шоги Эффенди, через секретаря
Брак — основа доброй семьи; в свою очередь хорошие семьи — основа устойчивой цивилизации.«Знай, что требование о браке вечно. Никогда не будет оно ни отменено, ни заменено. Это — божественное творение, и нет ни малейшей возможности изменения... или поправок к этому божественному творению» (Абдул-Баха).
Верность и преданность жизненно важны для брака. Поскольку внебрачные сексуальные отношения всякого вида воспрещены, бахаи настоятельно рекомендуется вступать в брак в молодом возрасте. Развод у бахаи возможен, но сурово осуждается, и к нему прибегают лишь в случаях, когда все попытки примирения не увенчиваются успехом.
Родителям запрещается устраивать браки своих детей. Бахаи должны сами находить своих брачных партнеров. Однако, когда таковые найдены, необходимо получить одобрение родителей. Брак между бахаи не может состояться до тех пор, пока не будет получено согласие обоих родных отцов и обеих матерей (разумеется, если они живы). Если обе семьи едины в своем одобрении предстоящего брака, он имеет больше шансов на успех.
Бахаи могут выбирать себе брачных партнеров в любой религиозной, национальной или расовой среде. Поскольку считается, что все человечество — один народ, весьма обычны браки между лицами, очень разнящимися по расовой или культурной принадлежности. Эти браки связуют семьи в более широкие круги общества и тем способствуют единству человечества.
Бахаи не разрешается иметь более одного супруга или одной супруги, но, если человек приходит к Вере бахаи, находясь в полигамном браке, он должен продолжать заботиться обо всех своих женах, но новые браки для него запрещены.
Обряд заключения брака чрезвычайно прост. Мужчина и женщина в присутствии свидетелей говорят друг другу: «Мы будем оба, воистину, следовать воле Бога». По желанию сочетающихся браком в обряд также могут быть включены музыка, молитвы, декламация.
Если законы страны не признают брака бахаи, чета должна в тот же день совершить обряд гражданского бракосочетания. Если только один из сочетающихся браком — бахаи, то при условии, что это не повлечет за собой формального принятия другой религии, бахаи могут принять участие в религиозной церемонии. В некоторых странах совершение обряда бракосочетания в общине бахаи признается официально, например, в Шотландии (с 1978 года).
Следует уважать права всех членов семьи и поддерживать ее единство в целом. Дети имеют определенные обязанности по отношению к родителям, а родители — по отношению к детям. Например, долг родителей — учить детей любви к Богу и к другим людям. Бахаулла указывает также, что на родителях лежит ответственность за обучение и воспитание детей. Если этих забот не берет на себя государство, а родители оказываются неспособными, такой семье должны совместно помогать друзья и община.
- Информация о материале
- Просмотров: 2069
Ограниченный разум человека никогда не постигнет Бога, учит Бахаулла, конечное не может понять бесконечного. Это все равно, что ожидать от стола, чтобы тот имел разумение о столяре, который его сделал. Абдул-Баха писал:
«...человек не может понять Существо Божественного, но может, с помощью своей способности к рассуждению, наблюдению, с помощью интуиции и силы распознания, даваемой Верою, верить в Бога, открывать дары Его благодати».
Хоть люди и не могут познать существа природы Бога, они могут верить в существование Божественной Реальности:
«Знай, что единый истинный Бог есть Тот, Кто отделен ото всех сотворенных существ и неизмеримо вознесен над ними. Вся Вселенная — отражение Его славы, Он же не зависим от своих созданий и превосходит их. В этом истинный смысл Божественнного единства. Он, Кто есть Вечная Истина, есть Единая Сила, распространяющая неоспоримое главенство над миром бытия, образ которого отражен в зеркале творения. Все сущее зависит от Него, и от Него происходит источник существования всего на свете». Бахаулла
Бог — кроитель Вселенной, но в то же время Он и любящий отец каждого отдельного человека, всякого, когда-либо жившего и когда-либо будущего жить. Сочетание этих двух ипостасей выходит за рамки человеческого понимания, но в этом сходятся основатели всех религий. Во всех мировых религиях превозносится величие Бога, и в то же время утверждается, что Бог полон великой любви к людям, что Он определил цель существования для каждого человека. Основатели этих религий, Воплощения Откровения, — связь между Богом и человеком. Бахаулла говорит о них так:
«...светлые бриллианты святости, что являются из Царства Духа в благородном виде храмины человека, приходят ко всем людям, дабы наделить мир тайнами неизменного Бытия и поведать о тонких тайнах Его нетленной Сущности».
Обращаясь к этим Явителям, человек способен узнать о Боге больше и приблизиться к Нему. Бахаулла писал:
«Настолько совершенно и всеобъемлюще Его творение, что ни один разум, ни одно сердце, как бы чисты и проницательны они ни были, не могут постичь природы даже самого незначительного из Его созданий, и в еще меньшей степени — измерить Тайну Того, Кто есть Дневная Звезда Истины, Кто есть Сущность невидимая и непознаваемая. Мысли самого набожного из мистиков, достижения совершеннейшего из людей, высочайшая хвала, какую могут передать человеческий язык или перо, — все это продукт ограниченного человеческого разума и все это определено его границами... С незапамятных времен окутан Он невыразимой святостью Своей возвышенной Сущности, и будет вечно погружен в непроницаемую тайну Своей непознаваемости. Любая попытка постичь Его недостижимую реальность кончается неизбежным заблуждением, и каждое усилие приблизиться к Его возвышенному Естеству, представить себе Его Сущность ведет к безнадежности и провалу».
- Информация о материале
- Просмотров: 2197
Единство человечества
Единство религии
Преодоление предрассудков
Гармония религии и науки
Независимый поиск истины
Сущность Бога
Природа человека
Душа человека, жизнь и смерть
Развитие
Добро и Зло
Как следует жить человеку
Поведение
Молитва
Пост
Ежедневное учение
Служение человечеству
Распространение веры
Воздержание от наркотиков и алкоголя
Лояльность к правительствам
Новый патриотизм
Семья
Равенство мужчин и женщин
Всеобщее обязательное образование
Развитие всемирной цивилизации
Запреты
- Информация о материале
- Просмотров: 1011
Бахаулла запрещает употребление опьяняющих напитков и наркотиков любого вида, за исключением случаев их использования в медицинских целях. Наркотики и алкоголь могут повредить телесному и духовному здоровью человека.
- Информация о материале
- Просмотров: 885
Бахаи рекомендуется тратить немного времени в начале и в конце каждого дня на чтение текстов Веры и размышление над прочитанным. Цель этих занятий — освежать и обновлять наш ум, не утомляя его. Бахаулла говорит, что лучше с радостью и удовлетворением прочесть короткий отрывок, чем небрежно — длинный.
- Информация о материале
- Просмотров: 1194
Поведение
Бахаи следует отличаться не словами, а делами. Качества, на которые указывает Бахаулла, отмечаются во всех основных религиях. Человек должен стремиться быть честным, любящим, великодушным, вежливым и щедрым. Он должен чтить родителей, быть гостеприимным и верным. С радостью в сердце должен он принимать Волю Бога.
Бахаулла не одобряет аскетизма и велит человеку пользоваться всеми жизненными благами, которые дает ему Бог.
Путь Божий может вести через материальные лишения или наоборот, через богатство и достаток. Бахаулла советует своим последователям не огорчаться бедности и не полагаться на богатство. Величайшее благословение для человека — спокойное сердце, а этого можно достичь лишь жизнью в соответствии с Божиими заповедями.
Молитва
Молитва совершенно необходима для духовного роста человека. Пища способствует телесному росту, молитва же есть пища духа. Бахаулла сделал ежедневную молитву обязательной для всех бахаи, однако у них есть выбор из длинной, средней и короткой обязательных молитв.
Молитва — нечто гораздо более важное, чем простое произнесение слов. В нее вкладывается все наше отношение к жизни, сосредоточение и благодарность. Абдул-Баха сказал как-то бахаи, что просит Бога о том, чтобы их жизни стали прекрасными молитвами служения и преклонения. «Знайте, ничто не окажет такого благотворного воздействия, как мольбы и взывания к Богу, возделывание виноградников Его и вечное, с любовью в сердце. Ему служение».
Пост
Со второго по двадцатое марта каждого года бахаи всего мира в возрасте от 15 до 70 лет, находящиеся в добром здравии, не едят и не пьют от восхода до заката. Этому правилу не подчиняются путники, кормящие матери и беременные.
Пост — опора духовного обновления. В это время бахаи предпринимают самые решительные попытки исправить свои вредные привычки, накопившиеся за год, преодолеть леность. Когда людям не приходится тратить время на приготовление и потребление пищи, у них остается больше времени на то, чтобы обратить свои помыслы к Богу; цель Поста — приблизить человека к Нему.
Ежедневное учение
Бахаи рекомендуется тратить немного времени в начале и в конце каждого дня на чтение текстов Веры и размышление над прочитанным. Цель этих занятий — освежать и обновлять наш ум, не утомляя его. Бахаулла говорит, что лучше с радостью и удовлетворением прочесть короткий отрывок, чем небрежно — длинный.
Служение человечеству
Если мы любим Бога и хотим следовать Его учению, нам следует служить другим людям. Бахаулла придает большое значение такому служению. Если наши помыслы чисты и бескорыстны, основаны на любви к Богу, нашими действиями в служении человечеству будут молитва, преклонение перед Богом и единение с Ним.
Бахаулла учит, что люди должны рассматривать свой повседневный труд как богослужение. Человек не создан для работы, напротив, работа создана для него. Деятельность существует для того, чтобы возвышать человека, облагораживать его, а не для его унижения. Все люди имеют основополагающее право трудиться, каждый должен зарабатывать себе на жизнь с помощью своих рук и своей головы. Работа не должна быть тяжелой повинностью или неприятной обязанностью; выполняемая в духе служения человечеству, она — поклонение Богу.
Распространение веры
В Вере бахаи нет профессиональных священнослужителей. Каждый бахаи — учитель своей религии, каждый считает своей обязанностью и привилегией распространять Учение. Учитель Веры бахаи должен твердо верить в Бога, стремиться жить в соответствии с заповедями Веры. Бахаулла говорил, что лучший способ учения Вере — строить свою собственную жизнь на основах Веры бахаи и показывать пример другим людям. Если нужны слова, их следует подбирать с великой мудростью. Бахаи обязаны делиться учением со всеми, но если человек не хочет слушать, за него следует молиться и оставить на его собственном пути к Богу.
Воздержание от наркотиков и алкоголя
Бахаулла запрещает употребление опьяняющих напитков и наркотиков любого вида, за исключением случаев их использования в медицинских целях. Наркотики и алкоголь могут повредить телесному и духовному здоровью человека.
Лояльность к правительствам
Бахаи должны уважать законы страны, в которой они живут, и подчиняться им. Там, где для защиты прав человека необходимы изменения в законах, эти изменения следует проводить ненасильственным путем. Поддерживая миролюбивые силы, бахаи, хотя и не идентичны с пацифистами, везде, где это возможно, ищут мирных решений.
Новый патриотизм
Бахаи — гражданин мира. Патриотизм — естественная человеческая привязанность. В здоровом и разумном патриотизме нет ничего дурного, но в двадцатом веке этой позиции уже явно недостаточно. Необходима лояльность по отношению ко всей планете в целом. Этого можно достичь только на пути духовного осознания единства и целостности человеческого рода, «...гордиться не тому, кто любит свою страну, но тому, кто любит весь мир. Земля — единая страна, и человечество — ее граждане» (Бахаулла).
- Информация о материале
- Просмотров: 897
Бахаи должны уважать законы страны, в которой они живут, и подчиняться им. Там, где для защиты прав человека необходимы изменения в законах, эти изменения следует проводить ненасильственным путем. Поддерживая миролюбивые силы, бахаи, хотя и не идентичны с пацифистами, везде, где это возможно, ищут мирных решений.
- Информация о материале
- Просмотров: 1024
Молитва совершенно необходима для духовного роста человека. Пища способствует телесному росту, молитва же есть пища духа. Бахаулла сделал ежедневную молитву обязательной для всех бахаи, однако у них есть выбор из длинной, средней и короткой обязательных молитв.
Молитва — нечто гораздо более важное, чем простое произнесение слов. В нее вкладывается все наше отношение к жизни, сосредоточение и благодарность. Абдул-Баха сказал как-то бахаи, что просит Бога о том, чтобы их жизни стали прекрасными молитвами служения и преклонения. «Знайте, ничто не окажет такого благотворного воздействия, как мольбы и взывания к Богу, возделывание виноградников Его и вечное, с любовью в сердце. Ему служение».
- Информация о материале
- Просмотров: 856
Бахаи — гражданин мира. Патриотизм — естественная человеческая привязанность. В здоровом и разумном патриотизме нет ничего дурного, но в двадцатом веке этой позиции уже явно недостаточно. Необходима лояльность по отношению ко всей планете в целом. Этого можно достичь только на пути духовного осознания единства и целостности человеческого рода, «...гордиться не тому, кто любит свою страну, но тому, кто любит весь мир. Земля — единая страна, и человечество — ее граждане» (Бахаулла).
- Информация о материале
- Просмотров: 816
Бахаи следует отличаться не словами, а делами. Качества, на которые указывает Бахаулла, отмечаются во всех основных религиях. Человек должен стремиться быть честным, любящим, великодушным, вежливым и щедрым. Он должен чтить родителей, быть гостеприимным и верным. С радостью в сердце должен он принимать Волю Бога.
Бахаулла не одобряет аскетизма и велит человеку пользоваться всеми жизненными благами, которые дает ему Бог.
Путь Божий может вести через материальные лишения или наоборот, через богатство и достаток. Бахаулла советует своим последователям не огорчаться бедности и не полагаться на богатство. Величайшее благословение для человека — спокойное сердце, а этого можно достичь лишь жизнью в соответствии с Божиими заповедями.
- Информация о материале
- Просмотров: 1116
Со второго по двадцатое марта каждого года бахаи всего мира в возрасте от 15 до 70 лет, находящиеся в добром здравии, не едят и не пьют от восхода до заката. Этому правилу не подчиняются путники, кормящие матери и беременные.
Пост — опора духовного обновления. В это время бахаи предпринимают самые решительные попытки исправить свои вредные привычки, накопившиеся за год, преодолеть леность. Когда людям не приходится тратить время на приготовление и потребление пищи, у них остается больше времени на то, чтобы обратить свои помыслы к Богу; цель Поста — приблизить человека к Нему.
- Информация о материале
- Просмотров: 973
В Вере бахаи нет профессиональных священнослужителей. Каждый бахаи — учитель своей религии, каждый считает своей обязанностью и привилегией распространять Учение. Учитель Веры бахаи должен твердо верить в Бога, стремиться жить в соответствии с заповедями Веры. Бахаулла говорил, что лучший способ учения Вере — строить свою собственную жизнь на основах Веры бахаи и показывать пример другим людям. Если нужны слова, их следует подбирать с великой мудростью. Бахаи обязаны делиться учением со всеми, но если человек не хочет слушать, за него следует молиться и оставить на его собственном пути к Богу.
- Информация о материале
- Просмотров: 1095
Если мы любим Бога и хотим следовать Его учению, нам следует служить другим людям. Бахаулла придает большое значение такому служению. Если наши помыслы чисты и бескорыстны, основаны на любви к Богу, нашими действиями в служении человечеству будут молитва, преклонение перед Богом и единение с Ним.
Бахаулла учит, что люди должны рассматривать свой повседневный труд как богослужение. Человек не создан для работы, напротив, работа создана для него. Деятельность существует для того, чтобы возвышать человека, облагораживать его, а не для его унижения. Все люди имеют основополагающее право трудиться, каждый должен зарабатывать себе на жизнь с помощью своих рук и своей головы. Работа не должна быть тяжелой повинностью или неприятной обязанностью; выполняемая в духе служения человечеству, она — поклонение Богу.
- Информация о материале
- Просмотров: 994
Бахаи не носят особых одежд, не происходят из особых расовых или национальных групп, поэтому на первый взгляд отличить их от других людей не так-то просто. С другой стороны, по мере развития Веры бахаи, у ее последователей появляется немало отличительных черт. Как индивидуумы, они уверены в себе и спокойны, поскольку глубоко понимают все то, что происходит на свете вокруг них и осознают свою собственную роль в жизни. Они чувствуют, каких именно практических действий хочет от них Бог в той или иной ситуации.
Они не только сопереживают страданиям миллионов бедных, голодных, бездомных, больных, порабощенных, преследуемых — они, бахаи, счастливы знанием, данным им от Бога, который указал путь и средства для улучшения положения дед; они чувствуют, что могут внести позитивный вклад в этот процесс.
Человечество в своей массе отвергло Слово Божие в качестве силы, способной ему помочь, и поэтому люди утратили способность жить в гармонии со своими ближними. Поэтому лучшее, что может сделать каждый из нас, — вновь довести до сознания человека Слово Бога. Таким образом, задача жизни бахаи проста: донести до людей Послание Бахауллы. Поскольку все люди обладают природным даром независимого суждения, им доступно оценить важность этого Послания. Вера Божия существует для всех, она свободна и не связана ограничениями. Никто не должен быть лишен возможности о ней узнать. Как поступит конкретный человек, узнав о Вере бахаи, — касается лично его и Бога; здесь не допускается даже малейшее давление или принуждение. Для приобщения к Вере используются категории качества жизни, ее смысла, духовного излучения, радости общения. Но тогда возникает законный вопрос: если распространение Слова Божиего — дело такой исключительной важности, если нет профессиональных священнослужителей, если никому не платят денег за обучение Вере бахаи, как же тогда достигает эта Вера самых отдаленных уголков мира, не опираясь на какое-либо планирование и организацию? Впрочем, последнее не совсем верно: в Писаниях Веры бахаи имеется набросок, всемирной программы учения Вере, а также план административной системы, которая, по мере своего развития, обеспечит возникновение фундамента Царства Божия на земле. Именно в этом административном порядке, в этой системе управления, реализуемой на местном, национальном и всемирном уровнях, в которой могут принять участие все бахаи, реализуется одна из важнейших отличительных черт их жизни. Сама по себе эта административная система в религиозной истории человечества уникальна, поэтому в настоящем очерке ей будет уделено большое внимание. Необходимо отметить следующее: хотя управление общинами и административные формы часто считаются категориями политическими и далекими от духовности, в Вере бахаи и они составная часть религии, существенная часть Писания, неотделимая от более явно выраженных духовных элементов — молитвы, медитации, поста, поклонения, религиозных норм жизни и т.д. В действительности все перечисленные стороны имеют непосредственное отношение и к административной деятельности, а участие в одном из органов администрации бахаи может дать человеку духовный опыт, приносящий глубокое духовное удовлетворение.
- Информация о материале
- Просмотров: 966
В третьей части книги основное внимание уделено особенностям жизни бахаи, функционированию общин и особенному календарю бахаи. Не следует, однако, думать, что бахаи хотят жить и работать вдали от мира, в своеобразных коммунах, либо еще как-нибудь изолироваться от людей. Напротив, они всячески стремятся как можно полнее включиться в любые виды деятельности, которые, по их мнению, могут наилучшим образом служить интересам ближних и всему человечеству в целом. Им приходится заботиться о распределении своего времени, так как они весьма активны и заняты. В молодом возрасте они стремятся достичь успехов в учебе с тем, чтобы в будущем оказаться способными принести обществу максимальную пользу. В то же время они горят желанием принимать участие в молодежных мероприятиях бахаи, воскресных школах, становиться странствующими учителями Веры как в своей стране, так и далеко за ее пределами. Многие молодые бахаи используют свои каникулы для посещения общин, которые обычно редко навещаются гостями из-за рубежа. Распределяя свое время, бахаи должны иметь в виду необходимость возможно более полного участия в движениях, способствующих прогрессу человечества.
На местном и национальном уровне бахаи, в зависимости от страны, часто сотрудничают с неправительственными и общественными организациями и движениями, эсперанто-клубами, экологическими группами и другими, использующими в своей деятельности принцип универсализма. В случаях, когда та или иная организация вовлекается в партийную или политическую борьбу, начинает отдавать предпочтение одной из противоборствующих сторон, проявлять предпочтение одной из противостоящих друг другу идеологий, Западу или Востоку, черным или белым, бахаи прекращают свое участие в этой организации и прекращают поддержку деятельности, направленной на достижение интересов одной группы за счет других.
- Информация о материале
- Просмотров: 997
В будущем Дома Преклонения бахаи будут построены в каждом городе и в каждой деревне, но на сегодняшний день они возводятся по принципу «один храм на континент или островную группу»; при этом для целей будущего строительства уже приобретено немалое количество земельных участков. При относительно небольшом количестве верующих считается более разумным потратить взносы бахаи на распространение Веры и на помощь бедным и недостаточно образованным верующим в развивающихся странах. Поэтому строительство прекрасных храмов оставляется на будущее, когда Вера охватит новые миллионы людей. Уже построенные Дома Преклонения, а также те, что строятся в настоящее время, демонстрируют новые принципы культового процесса и служат скорее моделью того, как эти сооружения будут выглядеть в будущем.
Центральное здание Дома Преклонения имеет девять сторон; его двери открыты людям любого происхождения. Оно увенчано куполом. В стенах Дома Преклонения пение, декламация, чтение исполняются только голосом — использовать музыкальные инструменты не разрешается. Могут читаться отрывки Писаний различных религий; проповеди же и административная деятельность проводятся вне его стен.
По мере развития Дома Преклонения вокруг его центрального сооружения воздвигаются дополнительные, например, школа бахаи, приют, больница, сиротский дом. Другими словами, Дом Преклонения, по понятиям бахаи, служит не только духовным, но и социальным нуждам общины, ее воспитательным и гуманитарным потребностям. Название Дома Преклонения по-арабски звучит как «Машригуль-Азкар» и в дословном переводе означает «Место, где восходит рассвет Восхваления Бога».
В настоящее время Дома Преклонения построены: в Уилмете (близ Чикаго, США), в Кампале (Уганда), во Франкфурте-на-Майне (ФРГ), в Сиднее (Австралия), в Панама-Сити (Панама), в Новом Дели (Индия) и в Апиа (Западное Самоа). Уилметский Дом Преклонения имеет одно вспомогательное учреждение — Дом престарелых; в Уилмете, в Кампале и во Франкфурте Национальные Духовные Собрания соответствующих стран размещаются в непосредственной близости от центральных зданий Домов Преклонения.
- Информация о материале
- Просмотров: 1140
В мире имеется поразительно большое число систем календаря; поэтому, если ставится цель достижения подлинно всемирного единства, необходимо принятие единой, всеми признаваемой системы исчисления дат. Еще одна отличительная черта жизни бахаи — их приверженность календарю, введенному в свое время Бабом. Этот календарь используется во всех аспектах жизни общин бахаи и содержит в себе некоторые принципиально новые идеи, касающиеся измерения времени и установления дат. В качестве основной единицы принимается солнечный год, но начинается он, как в Древней Персии, 21 марта, в день весеннего равноденствия, и отмечается праздником Навруз, который празднуется также в современном Иране и некоторых сопредельных ему странах. Таким образом, момент начала года получает астрономическое обоснование; что касается начала эры бахаи, то ее первый год — год Декларации Баба, т.е. 1844.
В календаре бахаи 19 месяцев по 19 дней в каждом; всего это дает 361 день, поэтому между восемнадцатым и девятнадцатым месяцами помещается 4 или 5 «вставных дней». Празднику Навруз предшествует девятнадцатый месяц, совпадающий с постом. Баб назвал месяцы в соответствии с эпитетами Бога; что касается суток бахаи, то они начинаются и кончаются заходом солнца. Названия месяцев таковы:
| № | Название | Перевод | Дата начала |
| 01 | Баха | Великолепие | 21 марта |
| 02 | Джалал | Слава | 9 апреля |
| 03 | Джамал | Красота | 28 апреля |
| 04 | Азамат | Величие | 17 мая |
| 05 | Нур | Свет | 5 июня |
| 06 | Рахмат | Милость | 24 июня |
| 07 | Калимат | Слова | 13 июля |
| 08 | Камал | Совершенство | 1 августа |
| 09 | Асма | Имена | 20 августа |
| 10 | Иззат | Мощь | 8 сентября |
| 11 | Машиййат | Воля | 27 сентября |
| 12 | Илм | Знание | 16 октября |
| 13 | Кудрат | Могущество | 4 ноября |
| 14 | Каул | Речь | 23 ноября |
| 15 | Масаил | Вопросы | 12 декабря |
| 16 | Шараф | Честь | 31 декабря |
| 17 | Султан | Владычество | 19 января |
| 18 | Мулк | Господство | 7 февраля |
| Вставные дни с 26 февраля по 1 марта | |||
| 19 | Ала | Возвышенность | 1 марта |
В течение года отмечаются следующие праздники и годовщины:
Нау-Руз (Новый год) - 21 марта
Первый день Ризвана - 21 апреля
Девятый день Ризвана - 29 апреля
Двенадцатый день Ризвана - 2 мая
Возвещение Баба - 24 мая
Вознесение Бахауллы - 29 мая
Мученическая смерть Баба - 10 июля
Рождество Баба - 13 ноября
Рождество Бахауллы - 14 ноября
Две годовщины отмечаются также в память Абдул-Баха:
День Завета - 26 ноября
Вознесение Абдул-Баха - 28 ноября
В году бахаи девять праздников, когда прекращается всякая работа. Три из них установлены в память о Декларации Бахауллы, один - в память Декларации Баба. Два других знаменуют дни рождения Баба и Бахауллы; две даты установлены в память о днях их кончины. Девятый праздник - Новый Год.
- Информация о материале
- Просмотров: 962
Замечательные успехи были достигнуты в последние десятилетия на международном уровне. Весной 1947 года Национальное Духовное Собрание США и Канады было аккредитовано при Информационном Бюро ООН в качестве неправительственной организации, представленной наблюдателем. Год спустя уже восемь таких Национальных Собраний были коллективно признаны в качестве международной неправительственной организации под названием Международное сообщество бахаи.
Международное сообщество бахаи активно участвует в работе все большего числа учреждений ООН, включая Экономический и Социальный Совет, Комиссию по Правам Человека, Комиссию по Правам Женщин, Комиссию Социального Развития, Комиссию по Народонаселению и Фонд ООН по Борьбе со Злоупотреблением Наркотиками, а также почти все конференции ООН и «международные годы». Община также сотрудничает со все возрастающим числом органов ООН по развитию и гуманитарным вопросам, таким, как ЮНИСЕФ, Управление Верховного Комиссара ООН по делам беженцев, Программа ООН по Окружающей Среде и Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО). Международное сообщество бахаи выпустило множество брошюр и обращений по вопросам, относящимся к сфере компетенции ООН, таким, как мир и разоружение, социальное и экономическое развитие, устранение расовой дискриминации, наука и техника, права человека, положение женщины, народонаселение, злоупотребление наркотиками, охрана окружающей среды, проблемы детей, молодежи и престарелых, семья, вода, предотвращение правонарушений, опустынивание, проблемы населенных пунктов, космическое пространство, национальные меньшинства, университет ООН и мирное использование атомной энергии. В этих документах не только предлагается взгляд бахаи на проблемы жизни и общества, но и предлагается применение принципов бахаи к конкретным мировым проблемам.
В октябре 1987 года был заключен формальный договор между Всемирной Общиной бахаи и Всемирным Фондом Природы; таким образом, Вера Бахаи стала шестой по счету мировой религией, присоединившейся к Сети ВФП «Религии и Охрана Природы», созданной в 1986 году с целью добиться взаимодействия природоохранных и религиозных групп в деле охраны окружающей среды.
- Информация о материале
- Просмотров: 1212
В октябре 1985 года Всемирный Дом Справедливости опубликовал обращение, адресованное всем людям планеты и получившее название «Обещание Всеобщего Мира». К декабрю 1986 года, заключительному месяцу Международного Года Мира, этот документ был вручен главам 186 государств. В большинстве случаев представители Национальных Духовных Собраний непосредственно вручали главам государств эти послания, попутно разъясняя воззрения бахаи на пути достижения мира. Одновременно бахаи распространяли воззвание и среди политических деятелей национального и местного уровня. В течение Международного Года Мира было разослано и вручено более миллиона экземпляров воззвания в переводе на 63 языка. Эта работа продолжается и сейчас, с тем, чтобы содержание обращения стало известным всем слоям населения всех стран. Многие общины полностью или частично опубликовали содержание обращения в своих местных периодических изданиях, чтобы с ним познакомилось возможно большее число их сограждан.
«Обещание Всеобщего Мира» определило средоточие деятельности бахаи как до, так и после Международного Года Мира. Оно помогает людям всей планеты понять, какими путями можно достичь мира между народами. Бахаи продолжают организовывать мероприятия, способствующие делу мира, указывая народам пути их единения и демонстрируя способность всех людей к построению мира. Они в особенности подчеркивают способы преодоления существующего ныне паралича воли и поддерживают в своих согражданах надежду на будущее человечества. Как разъясняет Всемирный Дом Справедливости: «Искреннее признание того факта, что предрассудки, война и эксплуатация отражают незрелые стадии обширного исторического процесса и что человеческий род испытывает ныне неизбежное смятение, отражающее его коллективное возмужание, — не повод для отчаяния, а необходимое условие начала колоссальной работы, направленной на построение миролюбивого порядка. Основные мотивы темы, которую мы предлагаем Вашему вниманию, состоят в том, что такая работа возможна, что необходимые для этого конструктивные силы существуют, что объединяющие человечество социальные структуры могут быть созданы.
Несмотря на то, что грядущие годы могут принести новые страдания и беды, каким бы туманным ни казалось ближайшее будущее, община бахаи убеждена, что человечество встретит это высшее испытание с верой в благополучный исход. Конвульсивные перемены, к которым все быстрее и быстрее движется человечество, отнюдь не знаменуют конца цивилизации. Напротив, они послужат высвобождению скрытых возможностей человека, выявлению полной меры его назначения на Земле, внутренней красоты его сущности.
Источник нашего оптимизма — предвидение, заходящее дальше прекращения войн и создания организаций международного сотрудничества. Постоянный мир между народами есть существенный этап, но, как утверждает Бахаулла, не окончательная цель социального развития человечества. За гранью первоначального перемирия, вызванного страхом мира перед ядерной катастрофой, за политическим миром, в который народы войдут неуверенно и во взаимном подозрительном соперничестве, за гранью даже многих экспериментов по сотрудничеству, которые смогут сделать реальными эти шаги, лежит величественная цель: единение всех народов мира в единой всемирной семье».
- Информация о материале
- Просмотров: 933
В то время, как социальное и экономическое развитие стало делом международной важности лишь в последние десятилетия, для бахаи эти проблемы представляют собой естественный результат развития общества за последние сто лет. В 1897 году общины бахаи в Иране приняли обширную образовательную программу, которая оказалась настолько удачной, что к 1930-м годам в большинстве иранских общин оказалась практически ликвидирована неграмотность, было достигнуто полное раскрепощение женщин и повсеместно признано значение науки, образования и способов укрепления физического здоровья. Служение всем, независимо от веры, расы или национальности, — существенный элемент жизни бахаи.
Развитие общины бахаи начинается с того момента, когда бахаи начинают претворять духовные принципы своей религии в жизнь. Этот процесс, вместе с «прямотой поведения», требуемой от каждого, и с принципом совещательности, дает более глубокую уверенность в своих силах. По мере постижения путей улучшения условий своей собственной жизни, бахаи становятся способны демонстрировать преимущества своего образа жизни для других, причем неважно, находится ли община в «развивающейся стране» или в более благополучной материально части мира. Учение Веры бахаи дает своим последователям ключ к успеху — единство, как в духовной сфере, так и в сфере действия.
В 1983 году во Всемирном Центре Веры бахаи было открыто Бюро по социальному и экономическому развитию с целью содействия и координации деятельности в этой области. В 1988 году бахаи участвовали в более чем 1200 проектах развития почти в 100 странах по всему миру, нередко в сотрудничестве с другими неполитическими учреждениями. Несмотря на то, что бахаи благодаря своей административной системе способны достичь высокой степени международного сотрудничества, программы развития бахаи основаны на активности широких масс людей и черпают энергию из этого источника. Ежегодно избираемые Местные Духовные Собрания представляют собой идеальное средство для постоянного направления, поддержки и оценки проектов развития. Во всех своих проектах экономического и социального развития, которые способствуют росту чувства уверенности в своих силах, бахаи развивают принципы всемирного гражданства и взаимозависимости народов и стран.
В районах, где материальный уровень наиболее низок, если нет доступных для местного населения школ, бахаи открывают начальные учебные заведения для содействия овладению грамотой. Они включаются в программы сельского развития, в работу образовательных радиостанций, в аграрные и медицинские проекты. Как следствие значения, которое придается роли женщин в содействии экономическому и социальному развитию и установлению мира, их нуждам и чаяниям уделяется особенное внимание.
- Информация о материале
- Просмотров: 1052
В связи с быстрым распространением Веры бахаи по свету, строительством на всех континентах прекрасных Домов Преклонения, приобретением недвижимости для многих местных и национальных центров Веры бахаи и основанием сотен местных и национальных фондов, а также школ бахаи, учебных и других учреждений, часто спрашивают: «Откуда берутся эти средства?»
В фонде могут участвовать только бахаи. Нельзя проводить какую-либо работу по распространению Учения, приобретать какую-либо собственность, основывать какой-либо специальный фонд, вообще заниматься какой-либо деятельностью иначе, чем на средства, поступившие из достоверно известного и признаваемого источника. Привносить в фонд — обязанность каждого бахаи. Размер взносов, их сроки, форма, назначение (для общего использования или для определенной конкретной цели) — все это дело совести каждого индивидуального верующего. Взносы делаются местному, национальному или международному казначею, без привлечения внимания окружающих, часто даже секретно.
В случае, если на принятии взноса в фонд бахаи, настаивает не-бахаи, ему следует объяснить, что средства из подобных источников не могут быть использованы для целей Веры; их следует перевести на счет какой-нибудь благотворительной организации. Шоги Эффенди писал:
«Я чувствую, что должен немедленно напомнить вам о необходимости всегда иметь в виду кардинальный принцип, гласящий, что все взносы в фонд должны быть исключительно и обязательно добровольными. Следует всем объяснить, что любые формы принуждения, какими бы косвенными или незначительными они ни казались, в корне подрывают принципы, лежащие в основе фонда с самого его основания...»
«Обеспечение фондов составляет жизненную основу тех зарождающихся учреждений, основу которых вы стараетесь заложить. Безусловно, нельзя переоценить их значение. Нет сомнения в том, что невыразимое благословение увенчает каждое усилие, направленное к этой цели...»
«Мы должны быть подобны источнику или роднику, постоянно опорожняющемуся и постоянно наполняющемуся из невидимого резервуара. Всегда быть готовыми отдать ради блага ближнего, не страшась бедности и надеясь на неизменный дар источника всякого богатства и всех благ — вот секрет правильной жизни».
- Информация о материале
- Просмотров: 970
Одна из наиболее ярких черт, отличающих жизнь бахаи, — горячее желание поделиться своей Верой со всяким ищущим. Другая уникальная особенность этой жизни — Административный Порядок, позволяющий каждому мужчине, каждой женщине и каждому ребенку стать частью единой, активной, расширяющейся Всемирной общины бахаи и, будучи частью этого сообщества, напрямую включиться в планы распространения Веры на местном, национальном и всемирном уровнях. Таким образом, для того, чтобы понять, как живут бахаи, нужно рассмотреть некоторые аспекты этого Административного Порядка в его развитии.
В главе I мы подошли к концу Героической, или Апостольской, эры бахаи. Заканчивались первые пятьдесят лет Божиего Откровения и тридцать лет его вдохновенного толкования. Более двадцати тысяч мучеников, названных Шоги Эффенди в его книге «Бог идет рядом» «галактикой героев, опьяненных Богом», отдали свои жизни в Персии и придали, в свой черед, дополнительный импульс всеохватному движению за нарождающуюся Божию Веру. К этому времени Вера Бахаи в своем движении по земному шару распространилась в тридцати пяти странах.
В соответствии с Духовным Завещанием Абдул-Баха (составленном в основных чертах задолго до Его смерти), Его старший внук, Шоги Эффенди Раббани, был назначен Хранителем Веры бахаи. В ту пору Шоги Эффенди был двадцатичетырехлетним студентом колледжа Баллиол в Оксфорде, усиленно учился, приобретая необходимые познания для того, чтобы стать переводчиком Писаний бахаи, совершенно не подозревая о той необыкновенной роли, которую готовил ему дед. Его вызвали в Хайфу, где жил и где был погребен Абдул-Баха. Святая земля, по крайней мере, бахаи, представляется сердцем всей планеты: здесь, в Бахджи, неподалеку от Акки, находится гробница Бахауллы, здесь же, в храме на склоне горы Кармель, похоронены Баб и Абдул-Баха.
- Информация о материале
- Просмотров: 772
Несмотря на то, что Бахаулла дал своим последователям ясные указания и законы, которые впоследствии дополнительно разъяснялись и истолковывались, Он предусматривал в будущем также необходимость постоянного наблюдения за применением этих законов и указаний в обществе, а также регулирования жизни бахаи в ситуациях, не определенных явным образом в Писании.
Бахаулла видел такую возможность в создании выборного органа под названием Всемирный Дом Справедливости.
«На членах Всемирного Дома Справедливости лежит обязанность совместного обсуждения вопросов, которые непосредственно не открыты в Книге, и проведения в жизнь того, что покажется им необходимым. Бог, воистину, вдохновит их по благоволению своему, ибо, воистину, Он есть Провидец, Всезнающий».
Бахаулла
«Каждому надлежит обращаться к Священной Книге, то же, что не записано в ней явным образом, относится к компетенции Всемирного Дома Справедливости. Что постановит этот орган, единодушно ли, или большинством голосов, есть истина и намерение самого Бога».
Абдул-Баха
Развивая разъяснения относительно полномочий этого верховного органа, Абдул-Баха в своем Духовном Завещании писал:
«Поскольку Всемирный Дом Справедливости наделен полномочиями как принимать законы, явно не сформулированные в Книге и относящиеся к повседневной жизни людей, он может и отменять их... Ему дозволяется делать это, поскольку законы эти не являются составной частью Явного Божественного Текста».
Таким образом, Абдул-Баха в своем волеизъявлении предвидел все возможные варианты, а именно, институт Хранительства с полномочиями толкования Писания, а также выборного Всемирного Дома Справедливости, наделенного правами принятия решений относительно применения законов и всех вопросов, не отраженных в Писании Веры бахаи. По поводу этих взаимно дополняющих друг друга институтов Хранитель Веры писал в 1934 году:
«Толкование Хранителя в своей сфере столь же полномочно и обязательно, как и решения Всемирного Дома Справедливости, исключительное право которого — обсуждение и окончательное решение вопросов в связи с законами и предписаниями, не поясненными явно в Писаниях Бахауллы. Ни один из названных институтов никогда не сможет и не станет вторгаться в сферу другого. Ни один из них не будет пытаться ограничить особую и неоспоримую власть, которою они божественным образом наделены».
Случилось так, что условия для избрания Всемирного Дома Справедливости сложились только к столетнему юбилею Декларации Бахауллы (т.е. к 21 апреля 1963 года), когда в Хайфе собрались представители 56 Национальных Духовных Собраний, существовавших в то время. Они провели выборы в соответствии с провидением Бахауллы и детальными указаниями Абдул-Баха.
Под руководством Всемирного Дома Справедливости Международное Сообщество продолжало расширяться с нарастающей скоростью, причем единство Веры не ослабевало. Все общественные организации и институты, основанные на человеческих соглашениях, неизменно имеют тенденцию, по мере увеличения численности, к разделению и расколу. Благодаря своей божественной природе Мировой Порядок бахаи с ростом числа своих сторонников становится лишь более единым, сильным и эффективным.
В 1972 году Всемирный Дом Справедливости опубликовал свой Устав, в котором были отражены все упомянутые в Писании предпосылки к его основанию, а также цели и полномочия. В дополнениях к Уставу были определены детали процедуры проведения Международных Съездов, созываемых раз в пять лет для избрания новых членов Всемирного Дома Справедливости.
В апреле 1978 года в Хайфе состоялся Четвертый Международный Съезд, в котором участвовали с правом голоса делегаты от 123 Национальных административных органов. Среди них было двое неграмотных: плотник из отсталого южноамериканского племени и женщина с одного из островов Тихого океана. Их присутствие среди сотен других людей, представляющих замечательное разнообразие рас, религий и культур, продемонстрировало, что при Мировом Порядке Бахауллы свое предназначение может выполнить любой человек, причем не только на местном или национальном уровне, но далее на всемирном Съезде, избирающем высший административный орган Международного сообщества бахаи.
В 1988 году на Международном Съезде было представлено 132 из 148 Национальных Духовных Собраний, что еще нагляднее проиллюстрировало принцип единства в разнообразии.
- Информация о материале
- Просмотров: 722
Процедура выборов бахаи, установленная Хранителем в его ранних посланиях к общине бахаи США, настолько отлична от всех систем выборов, известных в политике, что на ней стоит остановиться подробнее. Итак, выборы — еще один специфический аспект жизни бахаи. В них реализуется баланс между долгом и свободой, подобного которому нет ни в одной из политических систем мира. Равновесие достигается благодаря тому, что, с одной стороны, имеется непререкаемый авторитет Слова Божиего, с другой — абсолютная свобода голосовать за любого в соответствии со своей совестью. При этом, как на местном, так и на национальном и мировом уровнях формируется система управления, не имеющая аналогов вне Всемирной Общины бахаи.
В спокойной и молитвенной обстановке участник выборов тайно заполняет свой бюллетень; при этом он свободен от какого-либо давления и уверен в правильности исхода голосования. Кто бы ни был избран в результате выборов, все избиратели немедленно и от всего сердца принимают этого человека. Подсчет голосов ведется по принципу относительного большинства (за исключением выборов на официальные должности, когда необходимо набрать абсолютное большинство голосов). Следующий отрывок, написанный в 1925 году и относящийся, собственно говоря, к выборам в Национальное Духовное Собрание, тем не менее дает картину выборов бахаи на любом уровне:
«Сколь велика честь и сколь деликатна задача делегатов, собравшихся, чтобы избрать своих представителей, тех, кто заслугами своими облагородит и обогатит анналы Дела! Если мы обратим наш взор к высоким качествам членов собрания бахаи, мы преисполнимся чувствами собственной недостойности, смятения и лишь мысль о том, что, если мы станем достойно выполнять наше предназначение, недостатки наши и лишения в жизни будут скомпенсированы всепобеждающим духом Его благодати и могущества, — одна лишь эта мысль утешает. Поэтому избранным делегатам следует без малейшего следа страстей и предубеждений, независимо от соображений материального характера, остановиться на именах лишь тех из нас, кто наилучшим образом сочетает необходимые качества — бесспорную верность, беззаветную преданность, опытный ум, признанные способности и зрелый опыт».
Шоги Эффенди
- Информация о материале
- Просмотров: 715
Будучи избранными, члены любого административного органа бахаи имеют перед собою некий образец, которому стремятся следовать. Кажется, достичь его почти невозможно, но он — цель любого Духовного Собрания, независимо оттого, кто его составляет — интеллектуалы из Лондона, Нью-Йорка, Токио, Тегерана или Буэнос-Айреса, члены пигмейского племени из джунглей центральной Африки, финские лапландцы или аборигены Австралии. Некоторые элементы этого стандарта вкратце обрисованы в нижеследующих цитатах.
«Будем помнить, что в самом основании Дела лежит принцип несомненного права индивидуума на самовыражение, свободу изъявления своих убеждений и взглядов...
Будем также иметь в виду, что в основе Дела Бога лежит не диктаторская власть, но смиренное товарищество, не власть произвола, но дух искреннего любовного совещания... Нисколько не теряя истинного духа бахаи, можно надеяться соединить принципы милосердия и справедливости, свободы и подчинения, святости прав личности и самоотдачи, бдительности, скромности, благоразумия, с одной стороны, и братства, открытости, смелости — с другой.
Обязанности тех, кого друзья сознательно и свободно избрали своими представителями, накладывают на избранных не меньшую ответственность, чем на избравших; обязанности избранных не менее обязанностей избравших. Дело избранных — не диктовать, но советоваться, причем не только с членами Собрания, но с возможно более широким кругом друзей, которых они представляют. Члены Собрания должны видеть себя не чем иным, как инструментом, предназначенным для лучшего и более достойного исполнения Дела Бога. Они не должны воображать себе, что они украшают собою людей Дела Бога, существенно превосходя других по способностям или достоинству, что они — единственные, кто служит учениям Дела и его принципам. Они должны относиться к своим задачам с исключительной скромностью, и стремиться широтой своих взглядов, обостренным чувством справедливости и долга, открытостью, полной преданностью благу и интересам друзей, Дела, человечества, завоевывать не только доверие и настоящую поддержку тех, кому они служат, но уважение и искреннюю любовь. Они должны последовательно избегать духа исключительности, атмосферы секретности, освободиться от позы превосходства, изгнать из своих обсуждений все формы предрассудков и страстей.
Им следует в разумных пределах посвящать друзей в свои дела, знакомить их со своими планами, делиться с ними своими проблемами и тревогами, искать их советов и консультаций. Когда же им придется прийти к некоему решению, после бесстрастного, внимательного и сердечного совещания им следует обратиться с молитвою к Богу, сделать честный и непредвзятый выбор и подчиниться голосу большинства, который, как говорит наш Учитель, есть голос истины, который следует не оспаривать, но всем сердцем проводить в жизнь. Этого голоса друзья должны всецело придерживаться и считать его единственным средством, которое обеспечивает защиту и процветание Дела...
Пусть каждому заинтересованному читателю станет ясно, что среди самых главных и священных задач для тех, кому выпала честь начинать, направлять и координировать дела Веры, имеются задачи, требующие от них завоевать доверие и любовь тех, кому им выпала честь служить. Их долг - изучать взгляды заинтересованных сторон, знакомиться с позициями, личными убеждениями тех, укрепление чьего благосостояния — их святая обязанность...»
Шоги Эффенди
- Информация о материале
- Просмотров: 787
Итак, во всемирном Административном Порядке Бахауллы, очевидно, имеется две стороны, или две части, С одной стороны, это назначаемая часть, в которую входят: Хранитель Веры, указанный в Духовном Завещании Абдул-Баха; Руки Дела Бога, назначаемые Хранителем; Советники, назначаемые Всемирным Домом Справедливости; Члены Вспомогательных Коллегий, назначаемые Советниками; Помощники, назначаемые Членами Вспомогательных Коллегий. С точки зрения административной структуры рядовые бахаи избирают Местные Духовные Собрания; их делегаты выбирают Национальные Духовные Собрания, а члены последних избирают Всемирный Дом Справедливости.
Хранитель Веры бахаи в своем письме от 8 февраля 1934 года, опубликованном впоследствии под названием «Завет Бахауллы», говорил о двух институтах — Хранительстве и Всемирном Доме Справедливости как о «двух столпах», «поддерживающих мощное административное строение». В одном из параграфов этого письма Хранитель писал:
«...Эти взаимно дополняющие друг друга учреждения административного порядка Бахауллы следует рассматривать как божественные по своему происхождению, основополагающие по функциям и взаимно дополняющие друг друга по своим целям и задачам. Их общая, фундаментальная цель — обеспечить непрерывность той богоданной власти, которая проистекает от Источника нашей Веры, сохранить единство ее последователей и поддержать целостность и гибкость ее учений. Эти два учреждения сообща управляют делами Веры, координируют всю деятельность, способствуют ее интересам, исполняют ее законы и защищают ее вспомогательные институты. Таким образом, каждое из этих учреждений действует в четко определенной сфере; каждому приданы сопутствующие органы — инструменты для эффективного выполнения конкретных задач и обязанностей».
В 1965 году Всемирный Дом Справедливости дал следующее дополнительное разъяснение этого положения:
«Единство Учения обеспечивается существованием аутентичного текста Писания и подробными толкованиями, данными Абдул-Баха и Шоги Эффенди в сочетании с абсолютным запретом на представление какого-либо «авторитетного» или «вдохновенного» толкования либо узурпации функций Хранителя. Единство администрации обеспечивается авторитетом Всемирного Дома Справедливости. Такова, выражаясь словами Шоги Эффенди, неизменность его Откровенного Слова. Такова гибкость, характеризующая функции назначенных им исполнителей. Первая из них предохраняет подлинность Веры и оберегает чистоту Закона. Вторая, подобно живому организму, обеспечивает возможности распространения Веры, приспособления к нуждам и требованиям постоянно изменяющегося общества».
Бросая еще один взгляд на эту уникальную картину, именуемую «Новый Мировой Порядок», мы увидим, каким именно образом осуществляется «практическая реализация тех идеалов, о которых мечтали Пророки Бога и которые с незапамятных времен воспламеняли воображение провидцев и поэтов всех веков». Эти слова почерпнуты из одного раннего письма о «Мировом Порядке», адресованного бахаи Запада; дата его написания — 1930 год. В этом письме обсуждаются различия между Верой бахаи и церковными органами других религий. Представляется уместным привести здесь еще несколько фраз из этого в высшей степени замечательного письма.
«Бахаулла не только напоил человечество новым и воскрешающим Духом... Он, равно как и Абдул-Баха после Него, ясно и точно установил ряд законов, основал определенные учреждения и обозначил существо Божественного Промысла. Всему этому суждено было стать моделью будущего общества... единого средства объединения мира... декларацией царства справедливости на Земле...»
- Информация о материале
- Просмотров: 755
Рассматривая ниже календарь бахаи, мы увидим, что в нем имеется 19 месяцев. В начале каждого месяца бахаи проводится довольно необычное собрание. Это мероприятие носит главным образом административный характер, в течение которого Местное Духовное Собрание совещается с общиной, знакомит ее со своими планами и ищет советов по вопросам, представляющим общий интерес. Это собрание называется Девятнадцатидневной Встречей. Она состоит из трех частей и организуется таким образом, что именно в ней наилучшим образом проявляется духовное единство и духовный подъем общины. В Девятнадцатидневной Встрече могут принимать участие только «официально признанные» бахаи, однако приветствуется участие в них бахаи оказавшихся вне своей родной общины. Особенно торжественна первая часть встречи, когда поются, читаются или декламируются избранные места из Писаний бахаи. Затем следует вторая часть, в течение которой под руководством членов Местного Духовного Собрания проводится совещание, делаются отчеты о разнообразных видах деятельности Духовного Собрания и его комитетов, а также заслушивается доклад казначея о состоянии местного фонда. Когда эта часть оканчивается, друзья переходят к угощениям, которые, в зависимости от условий, могут варьировать от простого стакана воды до солидного обеда.
Итак, еще одна отличительная черта жизни общины бахаи и каждого бахаи в отдельности - Девятнадцатидневные Встречи. В связи с Девятнадцатидневными Встречами интересно заметить, что дети бахаи в возрасте до 15 лет могут свободно их посещать. Нередко родители регистрируют своих детей в качестве бахаи, одновременно обучая их законам, учениям и истории всех мировых религий. Однако в возрасте 15 лет человек должен подтвердить свои обязательства в качестве бахаи. Тем не менее как мы видели, он не может принимать участие в выборах бахаи до 21 года. Молодой человек или девушка старше 15 лет, не подтвердившие свою принадлежность к Вере бахаи, Девятнадцатидневных Встреч посещать не может, даже если их родители бахаи. Если община бахаи весело, энергично и плодотворно проводит свои Девятнадцатидневные Встречи, это показатель активной, растущей и сплоченной общины.
- Информация о материале
- Просмотров: 718
Члены Местных и Национальных Духовных Собраний выбираются по своим качествам — преданности, верности, способностям, опыту, но они редко могут быть специалистами во всех областях общественной деятельности. По этой причине Духовными Собраниями назначаются комитеты экспертов. Комитеты ответственны только перед Духовными Собраниями, избравшими их. Они проводят встречи, выбирают должностных лиц, совещаются по вопросам своей деятельности, определяют круг своей компетенции, вырабатывают отчетные документы для административных органов, их назначивших. В общине бахаи, таким образом, ответственность лежит не на отдельных лицах, а на выборных административных органах; в свою очередь эти органы стремятся использовать опыт, рвение и энтузиазм членов общин с тем, чтобы каждый мог принять полноценное участие в каком-либо виде деятельности по своим интересам. Это личное участие и ответственность — еще одна отличительная и увлекательная сторона жизни бахаи.
- Информация о материале
- Просмотров: 765
Согласно Духовному Завещанию Абдул-Баха, Хранитель Веры должен был назначить себе преемника из числа своих потомков. Между тем, детей у Шоги Эффенди не было и, кроме того, не нашлось человека, который отвечал бы высоким требованиям, отраженным в Завещании. Было очевидно, кроме того, что лишь Хранитель может назначать Рук Дела Бога. Когда в 1963 году был избран Всемирный Дом Справедливости, одной из его первых задач было тщательное изучение Писания на предмет обнаружения каких-либо указаний о возможности избрания нового Хранителя. Ведь без Хранителя, кто стал бы назначать Рук Дела Бога? Наконец 6 октября 1963 года было сделано следующее заявление:
«После тщательного, сопровождаемого молитвами, изучения Священных текстов с целью найти ответ на вопрос о преемнике Шоги Эффенди на посту Хранителя Дела Бога, а также после длительных консультаций, включая опрос мнений Рук Дела Бога, находившихся в то время в Святой Земле, Всемирный Дом Справедливости находит, что сколь-нибудь законного способа назначить следующего Хранителя Веры нет».
В ноябре 1964 года Всемирный Дом Справедливости объявил также, что, изучив исчерпывающим образом дело, Священные тексты, а также заслушав мнения Рук Дела Бога, он пришел к окончательному решению: никакой возможности назначать Рук Дела Бога нет и не будет.
Решения по вопросам общего характера, затрагивающим Рук Дела Бога, которые ранее рассматривались всеми любимым Хранителем, теперь относятся к компетенции Всемирного Дома Справедливости, верховного и центрального органа Веры, к которому всем и надлежит обращаться.
В 1968 году Всемирный Дом Справедливости объявил о создании одиннадцати «Континентальных Коллегий Советников», по три для Африки и обеих Америк, по одному для Европы и Австралии; отмечалось, что «их задачи будут включать в себя направление работы Вспомогательных Коллегий в соответствующих регионах, консультации и сотрудничество с Национальными Духовными Советами, а также информацию Рук Дела Бога и Всемирного Дома Справедливости относительно состояния дел в этих регионах».
Это решение освободило Рук от их административных обязанностей во Вспомогательных Коллегиях. Еще более прояснило положение послание Всемирного Дома Справедливости:
«Руки Дела Бога — одна из наибольших драгоценностей, которыми располагает мир бахаи. Освобожденные от администрирования во Вспомогательных Коллегиях, они смогут сконцентрировать свои усилия на фундаментальных задачах общей защиты Веры, ее распространения, сохранения духовного здоровья сообщества бахаи и жизнеспособности Веры бахаи во всем мире».
Всемирный Дом Справедливости (24 июня 1968 года)
- Информация о материале
- Просмотров: 2373
В июне 1973 года Всемирный Дом Справедливости объявил о создании еще одного учреждения. Предвосхищенный в Писаниях бахаи, этот орган должен был состоять из всех Рук Дела Бога, трех Советников и должен был, помимо прочих задач:
«Координировать, стимулировать и направлять действия Континентальных Коллегий Советников, функционировать в качестве связующего звена между ними и Всемирным Домом Справедливости;
быть полностью в курсе дел во всех частях света и быть способным, на основании этой информации, составлять отчеты для Всемирного Дома, а также консультировать Континентальные Коллегии Советников;
находиться в постоянной готовности распространить работу по учению Вере на новые районы, склонные к ее восприятию либо нуждающиеся в ней, как среди бахаи, так и вне их среды;
привлекать внимание Всемирного Дома Справедливости и Континентальных Коллегии Советников к таким возможностям, давая Всемирному Дому Справедливости информацию, необходимую для его деятельности».
Всемирный Дом Справедливости
- Информация о материале
- Просмотров: 2143
В своих писаниях Бахаулла часто упоминает «Местные Дома Справедливости». В Книге Законов Он пишет: «Господь повелел, чтобы в каждом городе был построен Дом Справедливости, в котором стали бы собираться советники в количестве, равном числу Баха (9). Им надлежит быть доверенными лицами Милостивого среди людей и рассматривать себя как хранителей, назначенных Богом для блага всех, кто живет на земле».
Абдул-Баха называл эти органы «Духовными Собраниями» и, в частности, писал:
«...Эти Духовные Собрания — сияющие лампы и небесные сады, ароматы святости которых распространяются на все края, а огни знания разливаются на все сущее. Дух жизни от них течет во всех направлениях. Воистину, они — мощные источники человеческого прогресса во все времена и при любых условиях».
Таким образом, образование Местного Дома Справедливости — цель всякой группы бахаи, где бы она ни находилась. В 1974 году Всемирный Дом Справедливости расширил полномочия Местных Духовных Собраний:
«Богоданный институт Местных Духовных Собраний действует на первом уровне человеческого общества и являет собою основную административную единицу Нового Порядка Бахауллы.
Этот институт опирается на семьи и на отдельных лиц, которых он должен постоянно побуждать к объединению в четко выраженное сообщество бахаи, оживляемое и охраняемое законами, указаниями и принципами Откровения Бахауллы. Этот институт охраняет Дело Бога; он действует подобно любящему пастырю стада бахаи.
Усиление Местных Духовных Собраний и развитие их роли — жизненно важная цель... они демонстрируют солидарность и все возрастающие отличия общины бахаи, привлекая все больше мыслящих людей к Вере и давая прибежище миллионам жертв духовно обанкротившегося, умирающего нынешнего порядка, не имевших руководства и надежды...
Друзья должны оказывать Местным Духовным Собраниям чистосердечную поддержку прежде всего участием в голосовании при выборе их членов, а затем — энергичным проведением в жизнь планов и программ Духовных Собраний, обращением к ним в минуты опасности и трудностей,
молитвами за успех их дел, радостью за их престиж и достижения. Местное Духовное Собрание — главная награда, Божий дар, который каждая община должна взращивать, любить, которому ей следует помогать и которого следует слушаться, за который она должна молиться.
Основательная и счастливая жизнь общины, достигаемая при условии подлинной эффективности Местного Духовного Собрания, обеспечивает прочный фундамент, на котором друзья могут строить бодрость своего духа, силу и заботу, необходимые им, когда они несут своим согражданам Божественное Послание и посвящают свои жизни Его благодатному началу».
Всемирный Дом Справедливости (апрель 1974 г.)
За исключением особых случаев, Местные Духовные Собрания избираются в первый день праздника Ризван (т.е. с заката 20 апреля по закат 21 апреля). Члены Собрания выбираются тайным голосованием, без какого-либо предварительного выдвижения кандидатур и предвыборных кампаний, из числа всех взрослых бахаи данного города, района, деревни или другой территориальной единицы, к которой относится Местное Духовное Собрание. Эти районы различны в разных странах, но всегда это наименьшая признаваемая административная единица данной страны.
В марте 1923 года Шоги Эффенди сформулировал некоторые задачи Духовных Собраний:
«Распространение веры, его направление, пути и средства, масштаб, глубина, хотя и существенны для дела сами по себе, ни в коей мере не составляют единственного аспекта, на котором должно концентрироваться все внимание этих Собраний.
Местные Духовные Собрания должны способствовать развитию согласия и дружбы между их членами, сглаживать всякие следы недоверия, холодности и отстраненности в сердцах и вместо этого вселять активность и сердечное сотрудничество в интересах служения Делу. Собрания должны суметь в любое время протянуть руку помощи бедному, страждущему, больному, сироте, вдове, независимо от цвета кожи, общественного положения и вероисповедания. Они должны всемерно способствовать как материальному, так и духовному просвещению молодежи, обучению детей, открывать, где это возможно, просветительские учреждения бахаи, организовывать их работу и осуществлять наблюдение за нею, обеспечивая наилучшие условия их развития и деятельности...»
- Информация о материале
- Просмотров: 2620
Описывая в Своем Духовном Завещании порядок выборов во Всемирный Дом Справедливости, Абдул-Баха упоминал «вторичные Духовные Собрания»; в 1923 году Хранитель Веры призвал ряд стран создать у себя Национальные Духовные Собрания. В его письме мы читаем:
«Непосредственная цель Национальных Собраний — стимулировать, объединять и координировать путем постоянных личных обсуждений многостороннюю деятельность друзей и Местных Собраний; кроме того, путем тесного и постоянного контакта со Святой Землей, осуществлять начинания и общее руководство делами Веры в данной стране. Национальное Собрание служит и другой цели, не менее важной, чем первая, поскольку со временем это Собрание должно трансформироваться в Национальный Дом Справедливости... который, согласно явному тексту Завещания, вместе с Национальными Духовными Собраниями других стран, будет осуществлять прямые выборы членов Всемирного Дома Справедливости, того высшего Собрания, которое станет руководить делами движения, организовывать и объединять их во всем мире».
В последующие годы появилось много Национальных Духовных Собраний, функции которых становились под руководством Хранителя все более ясными, а деятельность приобрела силу и авторитет. После создания Национального Духовного Собрания в какой-либо стране оно должно стремиться как можно скорее приобрести права законности с целью воплотить международный стандарт администрации бахаи в том виде, в каком они четко определены Писаниями. Официальный статус могут получать и Местные Духовные Собрания, в чем видится свидетельство развития их эффективности и стабильности.
Национальное Духовное Собрание Великобритании существует более 64 лет; до 1972 года оно представляло всю территорию Британских островов, а затем, с появлением Национального Духовного Собрания Ирландской республики, стало представлять только Соединенное Королевство. Юридическим лицом оно стало в 1939 году.
- Информация о материале
- Просмотров: 1121
Всемирная община бахаи
Одна из наиболее ярких черт, отличающих жизнь бахаи, — горячее желание поделиться своей Верой со всяким ищущим. Другая уникальная особенность этой жизни — Административный Порядок, позволяющий каждому мужчине, каждой женщине и каждому ребенку стать частью единой, активной, расширяющейся Всемирной общины бахаи и, будучи частью этого сообщества, напрямую включиться в планы распространения Веры на местном, национальном и всемирном уровнях. Таким образом, для того, чтобы понять, как живут бахаи, нужно рассмотреть некоторые аспекты этого Административного Порядка в его развитии.
В главе I мы подошли к концу Героической, или Апостольской, эры бахаи. Заканчивались первые пятьдесят лет Божиего Откровения и тридцать лет его вдохновенного толкования. Более двадцати тысяч мучеников, названных Шоги Эффенди в его книге «Бог идет рядом» «галактикой героев, опьяненных Богом», отдали свои жизни в Персии и придали, в свой черед, дополнительный импульс всеохватному движению за нарождающуюся Божию Веру. К этому времени Вера Бахаи в своем движении по земному шару распространилась в тридцати пяти странах.
В соответствии с Духовным Завещанием Абдул-Баха (составленном в основных чертах задолго до Его смерти), Его старший внук, Шоги Эффенди Раббани, был назначен Хранителем Веры бахаи. В ту пору Шоги Эффенди был двадцатичетырехлетним студентом колледжа Баллиол в Оксфорде, усиленно учился, приобретая необходимые познания для того, чтобы стать переводчиком Писаний бахаи, совершенно не подозревая о той необыкновенной роли, которую готовил ему дед. Его вызвали в Хайфу, где жил и где был погребен Абдул-Баха. Святая земля, по крайней мере, бахаи, представляется сердцем всей планеты: здесь, в Бахджи, неподалеку от Акки, находится гробница Бахауллы, здесь же, в храме на склоне горы Кармель, похоронены Баб и Абдул-Баха.
Шоги Эффенди в качестве Хранителя Веры
Как во времена Хранительства, так и сегодня, спустя много лет, после избрания Всемирного Дома Справедливости, духовный и административный центр Веры бахаи территориально расположены в одном и том же месте. В других религиях дело обстоит иначе. Беспрецедентным в религиозной истории было также условие Абдул-Баха, которое, силою боговдохновенного толкования, исходящего от Хранителя, защитило Веру от разделения и расколов, которые в прошлом истощили духовные силы многих вероучений.
При Хранительстве Шоги Эффенди Вера Бахаи стала распространяться в новых странах, на многие языки была переведена литература бахаи, зародилось новое мировое сообщество.
Гению и самоотдаче Шоги Эффенди, Хранителя Веры, мы обязаны всеми успехами мира бахаи, вдохновенными духовными начинаниями, развитием всемирного Административного Порядка, расширением и украшением Мирового Центра Веры бахаи в Святой Земле. О жизни и достижениях Шоги Эффенди, умершего относительно рано, сказано немало. Однако наиболее исчерпывающий труд о нем — книга «Бесценная Жемчужина», написанная его вдовой, уроженкой Канады Аматуль-Баха Рухийе Ханум. Еще не настало время для сколь-нибудь исчерпывающей оценки вклада Шоги Эффенди в мировую историю, и за пределами мира бахаи он известен недостаточно. Но если бы единственным свидетельством его гения было написанное им лишь по-английски, этого хватило бы, чтобы поразить любого непредвзятого исследователя.
Его литературное наследие включает в себя историю первого столетия эры Веры бахаи в объеме 181 тыс. слов; опубликованные письма — это еще около 300 тысяч слов текста. Кроме того, тысячи писем, написанных отдельным лицам, группам, комитетам, Местным и Национальным Духовным Собраниям.
Он много писал также по-персидски и по-арабски; около пятнадцати тысяч его писем на этих языках собрано, микрофильмировано и изучено. Его превосходные переводы литературы бахаи с персидского и арабского составляют еще три четверти миллиона слов на самом изысканном и выразительном английском языке, такой только можно себе вообразить. Именно в этой переводческой работе в наибольшей степени проявились его качества толкователя; специалисты по восточным языкам признавались, что после чтения переводов, сделанных Шоги Эффенди, они начинали лучше понимать смысл оригиналов.
Однако гений Шоги Эффенди не сводился к литературной деятельности: он уделял детальное внимание планам распространения учения для Национальных Духовных Собраний; он задумал и спроектировал сады вокруг Храма Баба на горе Кармель и вокруг Бахджи близ Акки; с большим пониманием человеческой природы он давал советы и вдохновлял людей всех классов общества и религиозных направлений. Все это, в сочетании с простотой личной жизни, которую он вел, и составило уникальность. личности Шоги Эффенди, первого и единственного Хранителя Веры бахаи.
Он умер от азиатского гриппа в ноябре 1957 года в Лондоне, куда приехал вместе с женой, и похоронен на Новом Саутгейтском кладбище в Лондоне. Благодаря его жизни и трудам, Хранительство остается одним из краеугольных камней Мирового Порядка Бахауллы.
Всемирный Дом Справедливости
Несмотря на то, что Бахаулла дал своим последователям ясные указания и законы, которые впоследствии дополнительно разъяснялись и истолковывались, Он предусматривал в будущем также необходимость постоянного наблюдения за применением этих законов и указаний в обществе, а также регулирования жизни бахаи в ситуациях, не определенных явным образом в Писании.
Бахаулла видел такую возможность в создании выборного органа под названием Всемирный Дом Справедливости.
«На членах Всемирного Дома Справедливости лежит обязанность совместного обсуждения вопросов, которые непосредственно не открыты в Книге, и проведения в жизнь того, что покажется им необходимым. Бог, воистину, вдохновит их по благоволению своему, ибо, воистину, Он есть Провидец, Всезнающий».
Бахаулла
«Каждому надлежит обращаться к Священной Книге, то же, что не записано в ней явным образом, относится к компетенции Всемирного Дома Справедливости. Что постановит этот орган, единодушно ли, или большинством голосов, есть истина и намерение самого Бога».
Абдул-Баха
Развивая разъяснения относительно полномочий этого верховного органа, Абдул-Баха в своем Духовном Завещании писал:
«Поскольку Всемирный Дом Справедливости наделен полномочиями как принимать законы, явно не сформулированные в Книге и относящиеся к повседневной жизни людей, он может и отменять их... Ему дозволяется делать это, поскольку законы эти не являются составной частью Явного Божественного Текста».
Таким образом, Абдул-Баха в своем волеизъявлении предвидел все возможные варианты, а именно, институт Хранительства с полномочиями толкования Писания, а также выборного Всемирного Дома Справедливости, наделенного правами принятия решений относительно применения законов и всех вопросов, не отраженных в Писании Веры бахаи. По поводу этих взаимно дополняющих друг друга институтов Хранитель Веры писал в 1934 году:
«Толкование Хранителя в своей сфере столь же полномочно и обязательно, как и решения Всемирного Дома Справедливости, исключительное право которого — обсуждение и окончательное решение вопросов в связи с законами и предписаниями, не поясненными явно в Писаниях Бахауллы. Ни один из названных институтов никогда не сможет и не станет вторгаться в сферу другого. Ни один из них не будет пытаться ограничить особую и неоспоримую власть, которою они божественным образом наделены».
Случилось так, что условия для избрания Всемирного Дома Справедливости сложились только к столетнему юбилею Декларации Бахауллы (т.е. к 21 апреля 1963 года), когда в Хайфе собрались представители 56 Национальных Духовных Собраний, существовавших в то время. Они провели выборы в соответствии с провидением Бахауллы и детальными указаниями Абдул-Баха.
Под руководством Всемирного Дома Справедливости Международное Сообщество продолжало расширяться с нарастающей скоростью, причем единство Веры не ослабевало. Все общественные организации и институты, основанные на человеческих соглашениях, неизменно имеют тенденцию, по мере увеличения численности, к разделению и расколу. Благодаря своей божественной природе Мировой Порядок бахаи с ростом числа своих сторонников становится лишь более единым, сильным и эффективным.
В 1972 году Всемирный Дом Справедливости опубликовал свой Устав, в котором были отражены все упомянутые в Писании предпосылки к его основанию, а также цели и полномочия. В дополнениях к Уставу были определены детали процедуры проведения Международных Съездов, созываемых раз в пять лет для избрания новых членов Всемирного Дома Справедливости.
В апреле 1978 года в Хайфе состоялся Четвертый Международный Съезд, в котором участвовали с правом голоса делегаты от 123 Национальных административных органов. Среди них было двое неграмотных: плотник из отсталого южноамериканского племени и женщина с одного из островов Тихого океана. Их присутствие среди сотен других людей, представляющих замечательное разнообразие рас, религий и культур, продемонстрировало, что при Мировом Порядке Бахауллы свое предназначение может выполнить любой человек, причем не только на местном или национальном уровне, но далее на всемирном Съезде, избирающем высший административный орган Международного сообщества бахаи.
В 1988 году на Международном Съезде было представлено 132 из 148 Национальных Духовных Собраний, что еще нагляднее проиллюстрировало принцип единства в разнообразии.
Руки Дела Бога
В Писаниях Веры бахаи имеются упоминания об особенной группе лиц, отбираемых для выполнения дел исключительной важности. В своем Завещании Абдул-Баха пояснил возлагаемые на них задачи и порядок избрания этих лиц.
«Руки Дела Бога определяются и назначаются Хранителем Дела Бога. Все они должны быть Его тенью и повиноваться Его требованиям».
«Обязанность Рук Дела Бога — источать Божественное Благоухание, наставлять души людей, способствовать образованию, улучшению человеческого характера и при всяких условиях сохранять святость, воздерживаясь ото всего мирского. Поведением, манерами, поступками, словами должны они выражать свой страх перед Богом. Все Руки дела Бога находятся под руководством Хранителя Дела Бога. Он должен постоянно побуждать в них стремление прилагать все свои способности для распространения благоуханных драгоценностей Бога и вести людей мира, ибо, помимо Божиего Руководства, ничто не приведет их к просвещению Вселенной».
В 1951-1957 годах Шоги Эффенди назначил Рук Дела Бога в количестве тридцати двух. После внезапной кончины Шоги Эффенди в 1957 году именно они приняли бразды правления и находились в этой функции вплоть до 1963 года, когда был избран первый состав Всемирного Дома Справедливости.
Члены Вспомогательных Коллегий
В апреле 1954 года Хранитель Веры призвал Рук Дела Бога, которых назначил в этом году, отобрать из числа бахаи на каждом континенте лиц, которые впоследствии получили название «членов Вспомогательных Коллегий» и в задачи которых входило «действовать в роли заместителей, помощников и советников Рук». Эти члены Вспомогательных Коллегий действовали под непосредственным руководством Рук Дела Бога и, хотя они были подчинены общим требованиям администрации бахаи, в состав ее органов не входили.
Континентальные Коллегии Советников
Согласно Духовному Завещанию Абдул-Баха, Хранитель Веры должен был назначить себе преемника из числа своих потомков. Между тем, детей у Шоги Эффенди не было и, кроме того, не нашлось человека, который отвечал бы высоким требованиям, отраженным в Завещании. Было очевидно, кроме того, что лишь Хранитель может назначать Рук Дела Бога. Когда в 1963 году был избран Всемирный Дом Справедливости, одной из его первых задач было тщательное изучение Писания на предмет обнаружения каких-либо указаний о возможности избрания нового Хранителя. Ведь без Хранителя, кто стал бы назначать Рук Дела Бога? Наконец 6 октября 1963 года было сделано следующее заявление:
«После тщательного, сопровождаемого молитвами, изучения Священных текстов с целью найти ответ на вопрос о преемнике Шоги Эффенди на посту Хранителя Дела Бога, а также после длительных консультаций, включая опрос мнений Рук Дела Бога, находившихся в то время в Святой Земле, Всемирный Дом Справедливости находит, что сколь-нибудь законного способа назначить следующего Хранителя Веры нет».
В ноябре 1964 года Всемирный Дом Справедливости объявил также, что, изучив исчерпывающим образом дело, Священные тексты, а также заслушав мнения Рук Дела Бога, он пришел к окончательному решению: никакой возможности назначать Рук Дела Бога нет и не будет.
Решения по вопросам общего характера, затрагивающим Рук Дела Бога, которые ранее рассматривались всеми любимым Хранителем, теперь относятся к компетенции Всемирного Дома Справедливости, верховного и центрального органа Веры, к которому всем и надлежит обращаться.
В 1968 году Всемирный Дом Справедливости объявил о создании одиннадцати «Континентальных Коллегий Советников», по три для Африки и обеих Америк, по одному для Европы и Австралии; отмечалось, что «их задачи будут включать в себя направление работы Вспомогательных Коллегий в соответствующих регионах, консультации и сотрудничество с Национальными Духовными Советами, а также информацию Рук Дела Бога и Всемирного Дома Справедливости относительно состояния дел в этих регионах».
Это решение освободило Рук от их административных обязанностей во Вспомогательных Коллегиях. Еще более прояснило положение послание Всемирного Дома Справедливости:
«Руки Дела Бога — одна из наибольших драгоценностей, которыми располагает мир бахаи. Освобожденные от администрирования во Вспомогательных Коллегиях, они смогут сконцентрировать свои усилия на фундаментальных задачах общей защиты Веры, ее распространения, сохранения духовного здоровья сообщества бахаи и жизнеспособности Веры бахаи во всем мире».
Всемирный Дом Справедливости (24 июня 1968 года)
Международный Центр по Обучению
В июне 1973 года Всемирный Дом Справедливости объявил о создании еще одного учреждения. Предвосхищенный в Писаниях бахаи, этот орган должен был состоять из всех Рук Дела Бога, трех Советников и должен был, помимо прочих задач:
«Координировать, стимулировать и направлять действия Континентальных Коллегий Советников, функционировать в качестве связующего звена между ними и Всемирным Домом Справедливости;
быть полностью в курсе дел во всех частях света и быть способным, на основании этой информации, составлять отчеты для Всемирного Дома, а также консультировать Континентальные Коллегии Советников;
находиться в постоянной готовности распространить работу по учению Вере на новые районы, склонные к ее восприятию либо нуждающиеся в ней, как среди бахаи, так и вне их среды;
привлекать внимание Всемирного Дома Справедливости и Континентальных Коллегии Советников к таким возможностям, давая Всемирному Дому Справедливости информацию, необходимую для его деятельности».
Всемирный Дом Справедливости
Местные Духовные Собрания
В своих писаниях Бахаулла часто упоминает «Местные Дома Справедливости». В Книге Законов Он пишет: «Господь повелел, чтобы в каждом городе был построен Дом Справедливости, в котором стали бы собираться советники в количестве, равном числу Баха (9). Им надлежит быть доверенными лицами Милостивого среди людей и рассматривать себя как хранителей, назначенных Богом для блага всех, кто живет на земле».
Абдул-Баха называл эти органы «Духовными Собраниями» и, в частности, писал:
«...Эти Духовные Собрания — сияющие лампы и небесные сады, ароматы святости которых распространяются на все края, а огни знания разливаются на все сущее. Дух жизни от них течет во всех направлениях. Воистину, они — мощные источники человеческого прогресса во все времена и при любых условиях».
Таким образом, образование Местного Дома Справедливости — цель всякой группы бахаи, где бы она ни находилась. В 1974 году Всемирный Дом Справедливости расширил полномочия Местных Духовных Собраний:
«Богоданный институт Местных Духовных Собраний действует на первом уровне человеческого общества и являет собою основную административную единицу Нового Порядка Бахауллы.
Этот институт опирается на семьи и на отдельных лиц, которых он должен постоянно побуждать к объединению в четко выраженное сообщество бахаи, оживляемое и охраняемое законами, указаниями и принципами Откровения Бахауллы. Этот институт охраняет Дело Бога; он действует подобно любящему пастырю стада бахаи.
Усиление Местных Духовных Собраний и развитие их роли — жизненно важная цель... они демонстрируют солидарность и все возрастающие отличия общины бахаи, привлекая все больше мыслящих людей к Вере и давая прибежище миллионам жертв духовно обанкротившегося, умирающего нынешнего порядка, не имевших руководства и надежды...
Друзья должны оказывать Местным Духовным Собраниям чистосердечную поддержку прежде всего участием в голосовании при выборе их членов, а затем — энергичным проведением в жизнь планов и программ Духовных Собраний, обращением к ним в минуты опасности и трудностей,
молитвами за успех их дел, радостью за их престиж и достижения. Местное Духовное Собрание — главная награда, Божий дар, который каждая община должна взращивать, любить, которому ей следует помогать и которого следует слушаться, за который она должна молиться.
Основательная и счастливая жизнь общины, достигаемая при условии подлинной эффективности Местного Духовного Собрания, обеспечивает прочный фундамент, на котором друзья могут строить бодрость своего духа, силу и заботу, необходимые им, когда они несут своим согражданам Божественное Послание и посвящают свои жизни Его благодатному началу».
Всемирный Дом Справедливости (апрель 1974 г.)
За исключением особых случаев, Местные Духовные Собрания избираются в первый день праздника Ризван (т.е. с заката 20 апреля по закат 21 апреля). Члены Собрания выбираются тайным голосованием, без какого-либо предварительного выдвижения кандидатур и предвыборных кампаний, из числа всех взрослых бахаи данного города, района, деревни или другой территориальной единицы, к которой относится Местное Духовное Собрание. Эти районы различны в разных странах, но всегда это наименьшая признаваемая административная единица данной страны.
В марте 1923 года Шоги Эффенди сформулировал некоторые задачи Духовных Собраний:
«Распространение веры, его направление, пути и средства, масштаб, глубина, хотя и существенны для дела сами по себе, ни в коей мере не составляют единственного аспекта, на котором должно концентрироваться все внимание этих Собраний.
Местные Духовные Собрания должны способствовать развитию согласия и дружбы между их членами, сглаживать всякие следы недоверия, холодности и отстраненности в сердцах и вместо этого вселять активность и сердечное сотрудничество в интересах служения Делу. Собрания должны суметь в любое время протянуть руку помощи бедному, страждущему, больному, сироте, вдове, независимо от цвета кожи, общественного положения и вероисповедания. Они должны всемерно способствовать как материальному, так и духовному просвещению молодежи, обучению детей, открывать, где это возможно, просветительские учреждения бахаи, организовывать их работу и осуществлять наблюдение за нею, обеспечивая наилучшие условия их развития и деятельности...»
Национальные Духовные Собрания
Описывая в Своем Духовном Завещании порядок выборов во Всемирный Дом Справедливости, Абдул-Баха упоминал «вторичные Духовные Собрания»; в 1923 году Хранитель Веры призвал ряд стран создать у себя Национальные Духовные Собрания. В его письме мы читаем:
«Непосредственная цель Национальных Собраний — стимулировать, объединять и координировать путем постоянных личных обсуждений многостороннюю деятельность друзей и Местных Собраний; кроме того, путем тесного и постоянного контакта со Святой Землей, осуществлять начинания и общее руководство делами Веры в данной стране. Национальное Собрание служит и другой цели, не менее важной, чем первая, поскольку со временем это Собрание должно трансформироваться в Национальный Дом Справедливости... который, согласно явному тексту Завещания, вместе с Национальными Духовными Собраниями других стран, будет осуществлять прямые выборы членов Всемирного Дома Справедливости, того высшего Собрания, которое станет руководить делами движения, организовывать и объединять их во всем мире».
В последующие годы появилось много Национальных Духовных Собраний, функции которых становились под руководством Хранителя все более ясными, а деятельность приобрела силу и авторитет. После создания Национального Духовного Собрания в какой-либо стране оно должно стремиться как можно скорее приобрести права законности с целью воплотить международный стандарт администрации бахаи в том виде, в каком они четко определены Писаниями. Официальный статус могут получать и Местные Духовные Собрания, в чем видится свидетельство развития их эффективности и стабильности.
Национальное Духовное Собрание Великобритании существует более 64 лет; до 1972 года оно представляло всю территорию Британских островов, а затем, с появлением Национального Духовного Собрания Ирландской республики, стало представлять только Соединенное Королевство. Юридическим лицом оно стало в 1939 году.
Съезды
Национальное Собрание избирается делегатами, собирающимися обычно на национальном съезде, проводимом во время праздника Ризван (т.е. между 21 апреля и 2 мая). Съезд имеет три основные функции: сначала принимается отчет прошлогоднего Национального Собрания; затем избирается новый состав Национального Собрания; наконец, проводится совещание с участием вновь избранного состава.
Официальные должности
Все Духовные Собрания, Национальные и Местные, большинством голосов выбирают из числа своих девяти членов Председателя, Заместителя Председателя, Секретаря и Казначея. При этом ни один из членов Духовного Собрания, занимающих ту или иную официальную должность, не имеет иных полномочий, помимо тех, что даны ему (ей) Духовным Собранием..
Выборы бахаи
Процедура выборов бахаи, установленная Хранителем в его ранних посланиях к общине бахаи США, настолько отлична от всех систем выборов, известных в политике, что на ней стоит остановиться подробнее. Итак, выборы — еще один специфический аспект жизни бахаи. В них реализуется баланс между долгом и свободой, подобного которому нет ни в одной из политических систем мира. Равновесие достигается благодаря тому, что, с одной стороны, имеется непререкаемый авторитет Слова Божиего, с другой — абсолютная свобода голосовать за любого в соответствии со своей совестью. При этом, как на местном, так и на национальном и мировом уровнях формируется система управления, не имеющая аналогов вне Всемирной Общины бахаи.
В спокойной и молитвенной обстановке участник выборов тайно заполняет свой бюллетень; при этом он свободен от какого-либо давления и уверен в правильности исхода голосования. Кто бы ни был избран в результате выборов, все избиратели немедленно и от всего сердца принимают этого человека. Подсчет голосов ведется по принципу относительного большинства (за исключением выборов на официальные должности, когда необходимо набрать абсолютное большинство голосов). Следующий отрывок, написанный в 1925 году и относящийся, собственно говоря, к выборам в Национальное Духовное Собрание, тем не менее дает картину выборов бахаи на любом уровне:
«Сколь велика честь и сколь деликатна задача делегатов, собравшихся, чтобы избрать своих представителей, тех, кто заслугами своими облагородит и обогатит анналы Дела! Если мы обратим наш взор к высоким качествам членов собрания бахаи, мы преисполнимся чувствами собственной недостойности, смятения и лишь мысль о том, что, если мы станем достойно выполнять наше предназначение, недостатки наши и лишения в жизни будут скомпенсированы всепобеждающим духом Его благодати и могущества, — одна лишь эта мысль утешает. Поэтому избранным делегатам следует без малейшего следа страстей и предубеждений, независимо от соображений материального характера, остановиться на именах лишь тех из нас, кто наилучшим образом сочетает необходимые качества — бесспорную верность, беззаветную преданность, опытный ум, признанные способности и зрелый опыт».
Шоги Эффенди
Высокий административный стандарт
Будучи избранными, члены любого административного органа бахаи имеют перед собою некий образец, которому стремятся следовать. Кажется, достичь его почти невозможно, но он — цель любого Духовного Собрания, независимо оттого, кто его составляет — интеллектуалы из Лондона, Нью-Йорка, Токио, Тегерана или Буэнос-Айреса, члены пигмейского племени из джунглей центральной Африки, финские лапландцы или аборигены Австралии. Некоторые элементы этого стандарта вкратце обрисованы в нижеследующих цитатах.
«Будем помнить, что в самом основании Дела лежит принцип несомненного права индивидуума на самовыражение, свободу изъявления своих убеждений и взглядов...
Будем также иметь в виду, что в основе Дела Бога лежит не диктаторская власть, но смиренное товарищество, не власть произвола, но дух искреннего любовного совещания... Нисколько не теряя истинного духа бахаи, можно надеяться соединить принципы милосердия и справедливости, свободы и подчинения, святости прав личности и самоотдачи, бдительности, скромности, благоразумия, с одной стороны, и братства, открытости, смелости — с другой.
Обязанности тех, кого друзья сознательно и свободно избрали своими представителями, накладывают на избранных не меньшую ответственность, чем на избравших; обязанности избранных не менее обязанностей избравших. Дело избранных — не диктовать, но советоваться, причем не только с членами Собрания, но с возможно более широким кругом друзей, которых они представляют. Члены Собрания должны видеть себя не чем иным, как инструментом, предназначенным для лучшего и более достойного исполнения Дела Бога. Они не должны воображать себе, что они украшают собою людей Дела Бога, существенно превосходя других по способностям или достоинству, что они — единственные, кто служит учениям Дела и его принципам. Они должны относиться к своим задачам с исключительной скромностью, и стремиться широтой своих взглядов, обостренным чувством справедливости и долга, открытостью, полной преданностью благу и интересам друзей, Дела, человечества, завоевывать не только доверие и настоящую поддержку тех, кому они служат, но уважение и искреннюю любовь. Они должны последовательно избегать духа исключительности, атмосферы секретности, освободиться от позы превосходства, изгнать из своих обсуждений все формы предрассудков и страстей.
Им следует в разумных пределах посвящать друзей в свои дела, знакомить их со своими планами, делиться с ними своими проблемами и тревогами, искать их советов и консультаций. Когда же им придется прийти к некоему решению, после бесстрастного, внимательного и сердечного совещания им следует обратиться с молитвою к Богу, сделать честный и непредвзятый выбор и подчиниться голосу большинства, который, как говорит наш Учитель, есть голос истины, который следует не оспаривать, но всем сердцем проводить в жизнь. Этого голоса друзья должны всецело придерживаться и считать его единственным средством, которое обеспечивает защиту и процветание Дела...
Пусть каждому заинтересованному читателю станет ясно, что среди самых главных и священных задач для тех, кому выпала честь начинать, направлять и координировать дела Веры, имеются задачи, требующие от них завоевать доверие и любовь тех, кому им выпала честь служить. Их долг - изучать взгляды заинтересованных сторон, знакомиться с позициями, личными убеждениями тех, укрепление чьего благосостояния — их святая обязанность...»
Шоги Эффенди
Совещание у бахаи
Учение Бахауллы о совещании и принципе совещательности придает знакомым вещам новую глубину. Консультации бахаи — одновременно и процесс духовного роста его участников, и практический метод принятия решении, адаптированный к способности человека к совместным действиям. С помощью принципа совещательности, навыков проводить консультации бахаи получают возможность отыскивать истину, находить нужные решения трудных задач и выдвигать новые идеи. Этот процесс бахаи стремятся воплотить во всех сферах своей жизни, применить для решения семейных и личных проблем, в своей работе и в деятельности своих общин, «совещание, — писал Бахаулла, — есть светильник руководства, ведущий за собой и наделяющий пониманием». В этом — ключ благополучия и для отдельных людей, и для групп, но лишь в последнее время человечество достаточно созрело для понимания этого принципа.
Во время совещаний бахаи развивают свои духовные и интеллектуальные способности и учатся гармонично сотрудничать с другими. Нелегко научиться этому искусству, так как оно требует духовных усилий от каждого участника. «Истинная консультация, — писал Абдул-Баха, — есть духовный обмен мнениями в атмосфере любви». Нет ни партий, ни групп, ни фракций, никто не должен обеспечивать поддержку своих идей или защищать их от других. Постоянно обращаясь к своду духовных принципов, содержащихся в Писаниях, бахаи обращают большое внимание на непредвзятый подход к фактам перед началом совещания. Все члены, принимающие в нем участие, привносят свои идеи, соображения, мнения и приучаются расставаться с ними так, как если бы они уже не принадлежали тем, кто их высказал, а стали общим достоянием. Таким образом, имеет место и процесс отрешения от своего эго. При таком подходе можно достичь большей объективности, чем когда люди борются с идеями других, стараясь преуспеть в приобретении поддержки присутствующих.
Равное внимание следует уделять всем предложениям, невзирая на формальные моменты, такие, как образование и материальное положение того, кто их высказал. Бахаулла учит отделять идеи от личностей. При этом признается, что идеи часто сталкиваются между собой; Абдул-Баха объяснил, что «сияющая искра истины появляется лишь после столкновения различных мнений». Совещание бахаи дает средство, с помощью которого такое столкновение идей приносит продуктивные и эффективные результаты; гармония среди советующихся при этом даже увеличивается.
Свобода высказывания своих взглядов в соответствии с собственной совестью есть существенная черта совещаний бахаи, но это средство должно использоваться не иначе как с умеренностью, вежливостью и без унижения чужих мнений. В благоприятной атмосфере, создаваемой молитвой, индивидуальным духовным усилием и взаимным обращением сердец «к царству в вышних», высвобождается новая творческая энергия. Часто окончательное решение вовсе не походит на предложения, которые выдвигались отдельными людьми, — в результате совещания рождается совершенно новая идея.
В общинах бахаи практикуется такое положение, при котором каждый может принять участие в обсуждениях, причем такое участие даже приветствуется. Иногда совещания устраивается группами бахаи с целью лучше понять какую-либо ситуацию и услышать мнение всех. Однако, когда речь идет о необходимости принятия решений Духовным Собранием, в силу вступает другой принцип. Как только решение Духовного Собрания Принято, каждому следует всем сердцем его поддержать и действовать согласно принятому решению, даже если он сам высказывался или голосовал против него. Несмотря на то, что предпочтение отдается единогласным решениям, это не является обязательным требованием; иногда приходится прибегать к голосованию. Все Духовные Собрания руководствуются принципом добровольного принятия результатов голосования по большинству. Абдул-Баха разъясняет, что бахаи следует «во всяком вопросе искать истины и не настаивать на собственном мнении, ибо упрямство и несговорчивость в конце концов приведут к разладу и раздорам, истина же останется сокрытой».
Нелегко научиться совещаниям, но это существенный элемент Мирового Порядка бахаи. «Принцип консультации, — писал Абдул-Баха, — один из фундаментальных элементов божественного здания», а Шоги Эффенди писал, что «совещание, искреннее и непринужденное - основа этого небывалого порядка».
Девятнадцатидневные встречи
Рассматривая ниже календарь бахаи, мы увидим, что в нем имеется 19 месяцев. В начале каждого месяца бахаи проводится довольно необычное собрание. Это мероприятие носит главным образом административный характер, в течение которого Местное Духовное Собрание совещается с общиной, знакомит ее со своими планами и ищет советов по вопросам, представляющим общий интерес. Это собрание называется Девятнадцатидневной Встречей. Она состоит из трех частей и организуется таким образом, что именно в ней наилучшим образом проявляется духовное единство и духовный подъем общины. В Девятнадцатидневной Встрече могут принимать участие только «официально признанные» бахаи, однако приветствуется участие в них бахаи оказавшихся вне своей родной общины. Особенно торжественна первая часть встречи, когда поются, читаются или декламируются избранные места из Писаний бахаи. Затем следует вторая часть, в течение которой под руководством членов Местного Духовного Собрания проводится совещание, делаются отчеты о разнообразных видах деятельности Духовного Собрания и его комитетов, а также заслушивается доклад казначея о состоянии местного фонда. Когда эта часть оканчивается, друзья переходят к угощениям, которые, в зависимости от условий, могут варьировать от простого стакана воды до солидного обеда.
Итак, еще одна отличительная черта жизни общины бахаи и каждого бахаи в отдельности - Девятнадцатидневные Встречи. В связи с Девятнадцатидневными Встречами интересно заметить, что дети бахаи в возрасте до 15 лет могут свободно их посещать. Нередко родители регистрируют своих детей в качестве бахаи, одновременно обучая их законам, учениям и истории всех мировых религий. Однако в возрасте 15 лет человек должен подтвердить свои обязательства в качестве бахаи. Тем не менее как мы видели, он не может принимать участие в выборах бахаи до 21 года. Молодой человек или девушка старше 15 лет, не подтвердившие свою принадлежность к Вере бахаи, Девятнадцатидневных Встреч посещать не может, даже если их родители бахаи. Если община бахаи весело, энергично и плодотворно проводит свои Девятнадцатидневные Встречи, это показатель активной, растущей и сплоченной общины.
Помощники Членов Вспомогательных Коллегий
Руки Дела Бога и Коллегии Советников работают непосредственно с Национальными Духовными Собраниями Члены Вспомогательных Коллегий - в контакте с Местными Духовными Собраниями и индивидуальными бахаи. Руки и Советники назначаемые, соответственно, Хранителем и Всемирным Домом Справедливости, не принадлежат к так называемой выборной стороне административного порядка и не подлежат выборам в Национальные Духовные Собрания. Члены Коллегий, тем не менее, могут назначать помощников для выполнения отдельных задач, и эти помощники могут оставаться на любом выборном административном посту или назначаться членами любых комитетов как на местном, так и на национальном уровне.
1 октября 1969 года Всемирный Дом Справедливости дал дополнительные разъяснения по поводу относительной роли выборных и назначаемых должностей:
«В компетенцию Духовных Собраний, поддерживаемых соответствующими комитетами, входит организация и направление работы по распространению учения; в рамках этих задач они должны, разумеется, делать все возможное для стимулирования и вдохновления всех членов общины. Вместе с тем у Духовных Собраний, обремененных административными делами и распространением Учения, а также прочими аспектами жизни общины бахаи, неизбежно не будет хватать времени для вдохновления верующих.
Полномочия по принятию решений принадлежат Духовным Собраниям, они же направляют верующих, которые, со своей стороны, воплощают в себе первичную силу реализации этих решений. Главная задача Вспомогательной Коллегии — помочь вызвать эту силу к жизни и организовать ее. Этот вид деятельности жизненно важен, поэтому, если Члены Вспомогательной Коллегии в состоянии эффективно выполнить эти функции, им следует по возможности избегать участия в административной работе».
Таким образом, работа Помощников направлена на содействие Вспомогательным Коллегиям в «проявлении инициатив и направлении деятельности по выполнению соответствующих задач», а также на поощрение бахаи обращаться к Коллегии Помощников за вдохновением и к Духовным Собраниям за руководством и поддержкой.
Комитеты — местные и национальные
Члены Местных и Национальных Духовных Собраний выбираются по своим качествам — преданности, верности, способностям, опыту, но они редко могут быть специалистами во всех областях общественной деятельности. По этой причине Духовными Собраниями назначаются комитеты экспертов. Комитеты ответственны только перед Духовными Собраниями, избравшими их. Они проводят встречи, выбирают должностных лиц, совещаются по вопросам своей деятельности, определяют круг своей компетенции, вырабатывают отчетные документы для административных органов, их назначивших. В общине бахаи, таким образом, ответственность лежит не на отдельных лицах, а на выборных административных органах; в свою очередь эти органы стремятся использовать опыт, рвение и энтузиазм членов общин с тем, чтобы каждый мог принять полноценное участие в каком-либо виде деятельности по своим интересам. Это личное участие и ответственность — еще одна отличительная и увлекательная сторона жизни бахаи.
Два Столпа
Итак, во всемирном Административном Порядке Бахауллы, очевидно, имеется две стороны, или две части, С одной стороны, это назначаемая часть, в которую входят: Хранитель Веры, указанный в Духовном Завещании Абдул-Баха; Руки Дела Бога, назначаемые Хранителем; Советники, назначаемые Всемирным Домом Справедливости; Члены Вспомогательных Коллегий, назначаемые Советниками; Помощники, назначаемые Членами Вспомогательных Коллегий. С точки зрения административной структуры рядовые бахаи избирают Местные Духовные Собрания; их делегаты выбирают Национальные Духовные Собрания, а члены последних избирают Всемирный Дом Справедливости.
Хранитель Веры бахаи в своем письме от 8 февраля 1934 года, опубликованном впоследствии под названием «Завет Бахауллы», говорил о двух институтах — Хранительстве и Всемирном Доме Справедливости как о «двух столпах», «поддерживающих мощное административное строение». В одном из параграфов этого письма Хранитель писал:
«...Эти взаимно дополняющие друг друга учреждения административного порядка Бахауллы следует рассматривать как божественные по своему происхождению, основополагающие по функциям и взаимно дополняющие друг друга по своим целям и задачам. Их общая, фундаментальная цель — обеспечить непрерывность той богоданной власти, которая проистекает от Источника нашей Веры, сохранить единство ее последователей и поддержать целостность и гибкость ее учений. Эти два учреждения сообща управляют делами Веры, координируют всю деятельность, способствуют ее интересам, исполняют ее законы и защищают ее вспомогательные институты. Таким образом, каждое из этих учреждений действует в четко определенной сфере; каждому приданы сопутствующие органы — инструменты для эффективного выполнения конкретных задач и обязанностей».
В 1965 году Всемирный Дом Справедливости дал следующее дополнительное разъяснение этого положения:
«Единство Учения обеспечивается существованием аутентичного текста Писания и подробными толкованиями, данными Абдул-Баха и Шоги Эффенди в сочетании с абсолютным запретом на представление какого-либо «авторитетного» или «вдохновенного» толкования либо узурпации функций Хранителя. Единство администрации обеспечивается авторитетом Всемирного Дома Справедливости. Такова, выражаясь словами Шоги Эффенди, неизменность его Откровенного Слова. Такова гибкость, характеризующая функции назначенных им исполнителей. Первая из них предохраняет подлинность Веры и оберегает чистоту Закона. Вторая, подобно живому организму, обеспечивает возможности распространения Веры, приспособления к нуждам и требованиям постоянно изменяющегося общества».
Бросая еще один взгляд на эту уникальную картину, именуемую «Новый Мировой Порядок», мы увидим, каким именно образом осуществляется «практическая реализация тех идеалов, о которых мечтали Пророки Бога и которые с незапамятных времен воспламеняли воображение провидцев и поэтов всех веков». Эти слова почерпнуты из одного раннего письма о «Мировом Порядке», адресованного бахаи Запада; дата его написания — 1930 год. В этом письме обсуждаются различия между Верой бахаи и церковными органами других религий. Представляется уместным привести здесь еще несколько фраз из этого в высшей степени замечательного письма.
«Бахаулла не только напоил человечество новым и воскрешающим Духом... Он, равно как и Абдул-Баха после Него, ясно и точно установил ряд законов, основал определенные учреждения и обозначил существо Божественного Промысла. Всему этому суждено было стать моделью будущего общества... единого средства объединения мира... декларацией царства справедливости на Земле...»
- Информация о материале
- Просмотров: 729
Все Духовные Собрания, Национальные и Местные, большинством голосов выбирают из числа своих девяти членов Председателя, Заместителя Председателя, Секретаря и Казначея. При этом ни один из членов Духовного Собрания, занимающих ту или иную официальную должность, не имеет иных полномочий, помимо тех, что даны ему (ей) Духовным Собранием..
- Информация о материале
- Просмотров: 741
Руки Дела Бога и Коллегии Советников работают непосредственно с Национальными Духовными Собраниями Члены Вспомогательных Коллегий - в контакте с Местными Духовными Собраниями и индивидуальными бахаи. Руки и Советники назначаемые, соответственно, Хранителем и Всемирным Домом Справедливости, не принадлежат к так называемой выборной стороне административного порядка и не подлежат выборам в Национальные Духовные Собрания. Члены Коллегий, тем не менее, могут назначать помощников для выполнения отдельных задач, и эти помощники могут оставаться на любом выборном административном посту или назначаться членами любых комитетов как на местном, так и на национальном уровне.
1 октября 1969 года Всемирный Дом Справедливости дал дополнительные разъяснения по поводу относительной роли выборных и назначаемых должностей:
«В компетенцию Духовных Собраний, поддерживаемых соответствующими комитетами, входит организация и направление работы по распространению учения; в рамках этих задач они должны, разумеется, делать все возможное для стимулирования и вдохновления всех членов общины. Вместе с тем у Духовных Собраний, обремененных административными делами и распространением Учения, а также прочими аспектами жизни общины бахаи, неизбежно не будет хватать времени для вдохновления верующих.
Полномочия по принятию решений принадлежат Духовным Собраниям, они же направляют верующих, которые, со своей стороны, воплощают в себе первичную силу реализации этих решений. Главная задача Вспомогательной Коллегии — помочь вызвать эту силу к жизни и организовать ее. Этот вид деятельности жизненно важен, поэтому, если Члены Вспомогательной Коллегии в состоянии эффективно выполнить эти функции, им следует по возможности избегать участия в административной работе».
Таким образом, работа Помощников направлена на содействие Вспомогательным Коллегиям в «проявлении инициатив и направлении деятельности по выполнению соответствующих задач», а также на поощрение бахаи обращаться к Коллегии Помощников за вдохновением и к Духовным Собраниям за руководством и поддержкой.
- Информация о материале
- Просмотров: 1151
В Писаниях Веры бахаи имеются упоминания об особенной группе лиц, отбираемых для выполнения дел исключительной важности. В своем Завещании Абдул-Баха пояснил возлагаемые на них задачи и порядок избрания этих лиц.
«Руки Дела Бога определяются и назначаются Хранителем Дела Бога. Все они должны быть Его тенью и повиноваться Его требованиям».
«Обязанность Рук Дела Бога — источать Божественное Благоухание, наставлять души людей, способствовать образованию, улучшению человеческого характера и при всяких условиях сохранять святость, воздерживаясь ото всего мирского. Поведением, манерами, поступками, словами должны они выражать свой страх перед Богом. Все Руки дела Бога находятся под руководством Хранителя Дела Бога. Он должен постоянно побуждать в них стремление прилагать все свои способности для распространения благоуханных драгоценностей Бога и вести людей мира, ибо, помимо Божиего Руководства, ничто не приведет их к просвещению Вселенной».
В 1951-1957 годах Шоги Эффенди назначил Рук Дела Бога в количестве тридцати двух. После внезапной кончины Шоги Эффенди в 1957 году именно они приняли бразды правления и находились в этой функции вплоть до 1963 года, когда был избран первый состав Всемирного Дома Справедливости.
- Информация о материале
- Просмотров: 735
Учение Бахауллы о совещании и принципе совещательности придает знакомым вещам новую глубину. Консультации бахаи — одновременно и процесс духовного роста его участников, и практический метод принятия решении, адаптированный к способности человека к совместным действиям. С помощью принципа совещательности, навыков проводить консультации бахаи получают возможность отыскивать истину, находить нужные решения трудных задач и выдвигать новые идеи. Этот процесс бахаи стремятся воплотить во всех сферах своей жизни, применить для решения семейных и личных проблем, в своей работе и в деятельности своих общин, «совещание, — писал Бахаулла, — есть светильник руководства, ведущий за собой и наделяющий пониманием». В этом — ключ благополучия и для отдельных людей, и для групп, но лишь в последнее время человечество достаточно созрело для понимания этого принципа.
Во время совещаний бахаи развивают свои духовные и интеллектуальные способности и учатся гармонично сотрудничать с другими. Нелегко научиться этому искусству, так как оно требует духовных усилий от каждого участника. «Истинная консультация, — писал Абдул-Баха, — есть духовный обмен мнениями в атмосфере любви». Нет ни партий, ни групп, ни фракций, никто не должен обеспечивать поддержку своих идей или защищать их от других. Постоянно обращаясь к своду духовных принципов, содержащихся в Писаниях, бахаи обращают большое внимание на непредвзятый подход к фактам перед началом совещания. Все члены, принимающие в нем участие, привносят свои идеи, соображения, мнения и приучаются расставаться с ними так, как если бы они уже не принадлежали тем, кто их высказал, а стали общим достоянием. Таким образом, имеет место и процесс отрешения от своего эго. При таком подходе можно достичь большей объективности, чем когда люди борются с идеями других, стараясь преуспеть в приобретении поддержки присутствующих.
Равное внимание следует уделять всем предложениям, невзирая на формальные моменты, такие, как образование и материальное положение того, кто их высказал. Бахаулла учит отделять идеи от личностей. При этом признается, что идеи часто сталкиваются между собой; Абдул-Баха объяснил, что «сияющая искра истины появляется лишь после столкновения различных мнений». Совещание бахаи дает средство, с помощью которого такое столкновение идей приносит продуктивные и эффективные результаты; гармония среди советующихся при этом даже увеличивается.
Свобода высказывания своих взглядов в соответствии с собственной совестью есть существенная черта совещаний бахаи, но это средство должно использоваться не иначе как с умеренностью, вежливостью и без унижения чужих мнений. В благоприятной атмосфере, создаваемой молитвой, индивидуальным духовным усилием и взаимным обращением сердец «к царству в вышних», высвобождается новая творческая энергия. Часто окончательное решение вовсе не походит на предложения, которые выдвигались отдельными людьми, — в результате совещания рождается совершенно новая идея.
В общинах бахаи практикуется такое положение, при котором каждый может принять участие в обсуждениях, причем такое участие даже приветствуется. Иногда совещания устраивается группами бахаи с целью лучше понять какую-либо ситуацию и услышать мнение всех. Однако, когда речь идет о необходимости принятия решений Духовным Собранием, в силу вступает другой принцип. Как только решение Духовного Собрания Принято, каждому следует всем сердцем его поддержать и действовать согласно принятому решению, даже если он сам высказывался или голосовал против него. Несмотря на то, что предпочтение отдается единогласным решениям, это не является обязательным требованием; иногда приходится прибегать к голосованию. Все Духовные Собрания руководствуются принципом добровольного принятия результатов голосования по большинству. Абдул-Баха разъясняет, что бахаи следует «во всяком вопросе искать истины и не настаивать на собственном мнении, ибо упрямство и несговорчивость в конце концов приведут к разладу и раздорам, истина же останется сокрытой».
Нелегко научиться совещаниям, но это существенный элемент Мирового Порядка бахаи. «Принцип консультации, — писал Абдул-Баха, — один из фундаментальных элементов божественного здания», а Шоги Эффенди писал, что «совещание, искреннее и непринужденное - основа этого небывалого порядка».
- Информация о материале
- Просмотров: 1503
Национальное Собрание избирается делегатами, собирающимися обычно на национальном съезде, проводимом во время праздника Ризван (т.е. между 21 апреля и 2 мая). Съезд имеет три основные функции: сначала принимается отчет прошлогоднего Национального Собрания; затем избирается новый состав Национального Собрания; наконец, проводится совещание с участием вновь избранного состава.
- Информация о материале
- Просмотров: 920
В апреле 1954 года Хранитель Веры призвал Рук Дела Бога, которых назначил в этом году, отобрать из числа бахаи на каждом континенте лиц, которые впоследствии получили название «членов Вспомогательных Коллегий» и в задачи которых входило «действовать в роли заместителей, помощников и советников Рук». Эти члены Вспомогательных Коллегий действовали под непосредственным руководством Рук Дела Бога и, хотя они были подчинены общим требованиям администрации бахаи, в состав ее органов не входили.
- Информация о материале
- Просмотров: 978
Как во времена Хранительства, так и сегодня, спустя много лет, после избрания Всемирного Дома Справедливости, духовный и административный центр Веры бахаи территориально расположены в одном и том же месте. В других религиях дело обстоит иначе. Беспрецедентным в религиозной истории было также условие Абдул-Баха, которое, силою боговдохновенного толкования, исходящего от Хранителя, защитило Веру от разделения и расколов, которые в прошлом истощили духовные силы многих вероучений.
При Хранительстве Шоги Эффенди Вера Бахаи стала распространяться в новых странах, на многие языки была переведена литература бахаи, зародилось новое мировое сообщество.
Гению и самоотдаче Шоги Эффенди, Хранителя Веры, мы обязаны всеми успехами мира бахаи, вдохновенными духовными начинаниями, развитием всемирного Административного Порядка, расширением и украшением Мирового Центра Веры бахаи в Святой Земле. О жизни и достижениях Шоги Эффенди, умершего относительно рано, сказано немало. Однако наиболее исчерпывающий труд о нем — книга «Бесценная Жемчужина», написанная его вдовой, уроженкой Канады Аматуль-Баха Рухийе Ханум. Еще не настало время для сколь-нибудь исчерпывающей оценки вклада Шоги Эффенди в мировую историю, и за пределами мира бахаи он известен недостаточно. Но если бы единственным свидетельством его гения было написанное им лишь по-английски, этого хватило бы, чтобы поразить любого непредвзятого исследователя.
Его литературное наследие включает в себя историю первого столетия эры Веры бахаи в объеме 181 тыс. слов; опубликованные письма — это еще около 300 тысяч слов текста. Кроме того, тысячи писем, написанных отдельным лицам, группам, комитетам, Местным и Национальным Духовным Собраниям.
Он много писал также по-персидски и по-арабски; около пятнадцати тысяч его писем на этих языках собрано, микрофильмировано и изучено. Его превосходные переводы литературы бахаи с персидского и арабского составляют еще три четверти миллиона слов на самом изысканном и выразительном английском языке, такой только можно себе вообразить. Именно в этой переводческой работе в наибольшей степени проявились его качества толкователя; специалисты по восточным языкам признавались, что после чтения переводов, сделанных Шоги Эффенди, они начинали лучше понимать смысл оригиналов.
Однако гений Шоги Эффенди не сводился к литературной деятельности: он уделял детальное внимание планам распространения учения для Национальных Духовных Собраний; он задумал и спроектировал сады вокруг Храма Баба на горе Кармель и вокруг Бахджи близ Акки; с большим пониманием человеческой природы он давал советы и вдохновлял людей всех классов общества и религиозных направлений. Все это, в сочетании с простотой личной жизни, которую он вел, и составило уникальность. личности Шоги Эффенди, первого и единственного Хранителя Веры бахаи.
Он умер от азиатского гриппа в ноябре 1957 года в Лондоне, куда приехал вместе с женой, и похоронен на Новом Саутгейтском кладбище в Лондоне. Благодаря его жизни и трудам, Хранительство остается одним из краеугольных камней Мирового Порядка Бахауллы.
- Информация о материале
- Просмотров: 1969
После размышлений о некоторых законах праведной жизни мы подходим к тому, что составляет ее фундамент и без чего она не имела бы ни смысла, ни предназначения, ни цели. Каким бы сложным ни казался мир - идет ли речь о формах материи, движении мысли или многообразии понятий - все в нем объяснимо, все подчинено тем или иным законам. Мы же слишком часто не видим за деревьями леса. Мы не в состоянии познать общую закономерность жизни, ибо наше внимание сосредоточено на ее мелких деталях. Между тем мир состоит из величайших противоположностей и крайностей, но при этом все они, незримо дополняя друг друга, как раз и создают то равновесие, благодаря которому Вселенная столь гармонична и совершенна. Подтверждением тому может послужить простой пример. Почти 150 миллионов километров отделяют нас от Солнца - огромного шара, состоящего из раскаленного газа, вблизи которого не может существовать ничто живое; мы же, находящиеся на таком огромном расстоянии от него, именно благодаря Солнцу живем и процветаем на нашей крошечной, в сравнении с ним, планете. За счет чего мы мирно сосуществуем с тем, что на близком расстоянии оказалось бы для нас просто губительным? Что соединяет нас с этим огненным шаром и позволяет использовать во благо его энергию? Это - солнечный луч, который доставляет нам то необходимое количество солнечной энергии, которое создает возможность жизни на нашей планете. И благодаря этому связующему звену мы получаем от Солнца все, что требуется для нашего полноценного существования.
Аналогичным образом следует воспринимать и ту силу, что создала Вселенную с ее бесчисленными галактиками, в одной из которых мы обитаем - в нашем сознании мы можем уподобить ее Солнцу. Эта сила сотворила нас, она есть источник нашего существования, но мы, ограниченные своей природой, никогда не сможем войти с ней в непосредственный контакт; тем не менее именно она движет всей нашей жизнью. Эту силу люди называют Богом и Безграничной Сущностью. Вряд ли можно назвать какое-либо другое понятие, относительно которого суждения людей были бы столь запутанны и фантастичны. Одни отрицают Его, ставя под сомнение единственно разумное объяснение нашему собственному существованию и существованию Вселенной, ибо следствие невозможно без причины. Можем ли мы - думающие, осознающие себя, способные любить и стремиться к каким-то целям, - быть производными от некоей силы, которая стоит ниже неодушевленных форм материи? Ничто живое не может превзойти то, что заложено в генетическом коде и протоплазме его семени. Возможно ли, чтобы этот всеобщий закон жизни не срабатывал, когда речь заходит о величайшей из всех тайн - тайне того, как мы, мыслящие люди, появились во Вселенной и каким образом мы входим в ее великую гармонию? Каков бы ни был источник, какова бы ни была та сила, что произвела все сущее, эта сила так же, как человек, должна осознавать себя и в то же время неизмеримо превосходить человека - в противном случае она не могла бы его создать.
Если мы признаем то, что Бог существует и мы являем собой Его творение, возникшее в результате осуществления Его Плана, давайте зададимся вопросом - какова же природа Бога? Одни считают, что Он - внутри нас, но это равносильно заявлению о том, что мы находимся внутри Солнца или что Солнце присутствует в нас. Другие утверждают, что Бог - везде. Однако везде, если вдуматься, это означает - нигде. В нашей Вселенной все реально и конкретно. Если у физика или астронома спросить, где находится электрический заряд или звезда, они не скажут <везде>, а постараются как можно точнее определить их местонахождение. Утверждение о том, что Бог есть <все> по существу бессмысленно, поскольку с точки зрения науки в природе отсутствует нечто такое, что можно было бы определить как <все>; известно, что есть материя, которая существует в различных формах и в различных местах пространства. Пожалуй, на сегодня самое ближайшее к понятию <все> - это электричество, но мы и о нем имеем конкретные знания и изучаем его природу. Сущность, создавшая нас, не может не заключать в себе все те же удивительные качества, что и человеческое существо, но при этом она должна обладать большим могуществом и совершенством, благодаря которым Она смогла сотворить себе подобное. Все, что мы в состоянии познать, неизбежно стоит ниже нас, иначе наш ум не мог бы вместить этого. Некая низшая по отношению к нам сущность, например, электричество, явно не могла бы создать человека. Следовательно, Бог не есть электричество. А поскольку электричество мы воспринимаем как ближайшее к понятию <везде>, нельзя утверждать, что Бог - везде, что Он - все. Как предмет исследования Он несравненно более велик и прекрасен.
Если доводы атеиста покажутся нам неубедительными, и неспособными объяснить жизнь бесконечной Вселенной, которая открывается нашему взору благодаря науке, а представления пантеистов - антинаучными и нелогичными по своей сути, тогда в поисках определения Бога мы вынуждены обратиться к так называемым религиям Откровения. Политеизм ушел в прошлое. Идея множества <Богов> не может объяснить устройство системы, подобной нашей Вселенной; единственно плодотворной идеей оказывается представление о великом, могущественном, изначальном, вечном Едином Создателе. Все Пророки говорили о Едином Боге. Христос называл Его Своим Отцом, великим, любящим Отцом всех людей. Моисей, а до него Авраам возвещали о Едином Боге могущества и мощи. Проповедь Мухаммада полна восхваления Его и преклонения перед Ним. Религия, несомненно, - самая мощная и при том единственная нравственная сила в жизни людей. Взгляните на карту мира, вспомните любой период истории человечества, и вы обнаружите, что мир разделен на ареалы, во много раз превосходящие те, что заключены в географические или политические границы; такими ареалами, которые всегда выходили за рамки континентов и национальных границ, являются территории распространения религий. Ярким примером этого служит современный мир, на карте которого, несмотря на ее пестроту, четко выделяются контуры обширных ареалов распространения основных мировых религий.
В истории каждой мировой религии можно проследить одну и ту же закономерность: какой-то человек - не сообщество, не правительство, не избранный лидер, а всего-навсего один человек возвышался над своей эпохой, сделав ошеломляющее заявление о том, что его устами глаголет Единый Невидимый Бог. Какая удивительная смелость! Однако невозможно отрицать того факта, что такие личности, как Иисус, Моисей, Авраам, Зороастр, Будда, Мухаммад и Кришна, в последние четыре тысячи лет изменили ход человеческой истории. Поразительно то, что этих личностей было совсем немного, но каждая из них - в определенной степени, в определенную историческую эпоху - сумела преобразить мир. Каким бы прискорбным не казалось сегодняшнее состояние религии нашему безрадостному и разочарованному поколению, тем не менее, никто не станет отрицать очевидный факт - после того, как Авраам, провозгласивший существование Единого Невидимого Бога, утвердил идею единобожия среди своих потомков, его потомки - евреи и арабы - стали двумя великими народами, которые, исповедуя монотеистическую религию, вот уже сотни лет оказывают сильнейшее влияние на судьбу мира. Непреложным фактом является и то, что свет, излитый Кришной, стал источником развития цивилизации на индийском субконтиненте; что Моисей превратил племя рабов в один из величайших и одареннейших народов, когда-либо существовавших на земле; что Будда помог миллионам жителей Азии изменить ход своей истории; что Зороастр просветил, воспитал и возвысил униженный и невежественный народ; что Христос определил направление развития всего западного мира; что Мухаммад превратил дикие кочевые племена, поклонявшиеся идолам, в созвездие наций, породивших великую арабскую культуру, которая в свою очередь подготовила почву для появления европейского Ренессанса.
Эти факты нельзя отбросить. Это не просто дым, указывающий на наличие огня - это бушующее пламя, которое не может не заметить даже самое близорукое или не желающее ничего видеть око. Религия - удивительная сила. Она не сравнима с философией - ведь вы не найдете народов, называющих себя лаодзистами или последователями Сократа. Именно религия, как ничто иное, наделена преобразующей мощью. Большинство разумных людей, если только они не фанатики и не слепые приверженцы своей веры, признают заслуги всех вероучений, отдавая должное их благотворному влиянию на людей, благодаря которому в мир приходят добро и очищение. Просвещенный христианин, каким бы истовым поклонником Учения Христа он ни был, если он глубоко познал историю и изучил человеческую природу, то не может не признать, что ислам значит для жителей Востока ничуть не меньше, чем христианство для жителей Запада. Он не будет также отрицать, что последователям ислама практически чужды расовые предрассудки, и что мусульманин, молясь пять раз в день, верит в то, что милосердие - достойнейшая из добродетелей, и он заслуживает всяческого уважения, если живет согласно своим религиозным убеждениям, дающим ему не меньше, чем христианство дает англичанину, итальянцу или американцу. Не может он не видеть и примеров праведной жизни, на которую подвигают своих последователей иудаизм, буддизм, зороастризм или индуизм. Осознав, какую исключительно важную роль играет религия в жизни людей, спросим себя - а что она означает для нас, каково ее место в нашей жизни, какую пользу приносит она нам? Для всякого непредубежденного ума очевидно, что она - ничто иное, как проявление некоего великого всеобщего закона, который определяет эволюцию человечества, ибо только истина - разумная, неизменная и жизнеспособная - способна оказывать постоянное и столь мощное влияние на жизнь людей.
Движение Вселенной закономерно, кругообразно, циклично. На что это указывает? На то, что и история закономерно повторяется. Наша планета, вероятно, не первая, отделившаяся от Солнца, и скорее всего не последняя. За миллиарды лет она из пылающего облака превратилась в остывший, окутанный атмосферой комочек праха, на котором в какой-то момент зародилась жизнь; и пока Земля существует в ее нынешнем виде, она будет постоянно изменяться, проходя один цикл за другим. Наш мир - не первый из миров и не последний. И Солнце наше лишь одно из множества солнц. Наша галактика - одна из бесчисленных галактик. А время цикличных изменений звезд настолько велико, что мы не можем пока охватить его от начала до конца. Однако нам известно, что и Солнце, и галактика имеют свои орбиты и свои циклы развития, что они видоизменялись и будут изменяться, и что даже в отношении этих космических гигантов действуют те же законы развивающейся по спирали истории.
С определенной ритмичностью поворачивается и колесо времени нашей планеты - каждые триста шестьдесят пять дней приносят нам новую весну, каждые двадцать четыре часа - новый рассвет. И существование человека также подчиняется закону - мы рождаемся, живем и умираем. Жизненные циклы совершаются с такой же регулярностью, как ход часов. Не логично ли будет предположить в таком случае, что и религия не есть нечто спорадичное (случайное или стихийное), что она подчинена тем же принципам, что и вся материя, и сама жизнь, и составляет часть Вселенского Плана, являя собой столь же естественный и закономерный феномен, как рождение и смерть, зима и весна, день и ночь?
История всех мировых религий одинакова: среди отсталого, сбившегося с пути, страдающего народа появляется человек, который возвещает, что он - посланник Бога; он зовет к преобразованию общества, устанавливая новые законы для своего народа; он осуждает пороки людей и призывает к раскаянию; он повелевает людям принять возвещенную им истину и жить согласно ей; он сулит блаженство тем, кто послушает его, а ослушников предупреждает о суровой каре. История свидетельствует о том, что все Глашатаи Бога были исключительными личностями, воплощением преданности своему делу, самопожертвования и героизма; но они выделялись среди людей прежде всего тем, что способны были оказывать мощное влияние на ход истории, на миллионы человеческих жизней. Разве не служит это еще одним доказательством закономерности повторяющегося цикла? И что стоит за этим?
Бог создал людей, заложив в них разумное и здоровое начало - человеческую душу, способную к развитию и обретающую бессмертие в другой жизни. Мы знаем, что без Солнца на нашей планете не было бы ни человека, ни каких-либо других форм жизни. При этом Солнце никогда не входит в непосредственный контакт с Землей - жизнь порождают его лучи. Аналогично построены и наши духовные взаимоотношения с Богом. В этом мире Он никогда не вступает с нами в непосредственный контакт. Он действует через посредника - Пророка. Тем не менее Он постоянно направляет нас и направлял всегда - с тех самых пор, как мы, люди, появились на Земле. Христос сказал: <Никто не приходит к Отцу, иначе чем через Сына>. В наш ученый век эти слова звучат слишком туманно, и смысл этого изречения можно передать так: <Никто не получает доступа к Солнцу иначе, чем через его лучи>, а это означает: <Никто не приходит к Богу иначе, чем через Его посредника>. Сегодня люди на Западе, от которых можно было бы ожидать более разумной позиции, при всей своей цивилизованности весьма отсталы в религиозном отношении. Живя в мире невиданных достижений, связанных с современным научным прогрессом, ежедневно узнавая об очередном чуде, совершенном в лаборатории, на операционном столе или в космосе, они, тем не менее, упорно цепляются за нелепые, устаревшие, противоречащие разуму представления о Боге, о Его могуществе и Его воздействии на людей. Или же, впадая в другую крайность, пополняют ряды ультрасовременных нигилистов и атеистов, которые даже не пытаются трезво и непредвзято оценить ту грандиозную движущую силу мировой истории, которая называется мировой религией.
С позиции скептиков и закоренелых атеистов Бог несовместим с понятием Вселенной. Почему же? Слепы ли они или утверждают это только для того, чтобы поспорить? Мы знаем об удивительном богатстве форм материи, о поразительной жизнеспособности всего живого; мы имеем возможность наблюдать за разумным поведением зверя и птицы, рыбы и микроорганизма - а что уж говорить об изобретательности человека! Нам также известны бесконечные возможности, открывающиеся при изменении молекул, металлов, живого организма из плоти и крови и даже умов и характеров! При всем этом, большом и малом, что достигнуто нами, кто же осмелится сказать, что во Вселенной нет места Богу, разумному, как и мы, заботящемуся о нас? Только узкомыслящие люди, взирая на все эти чудеса, могут отрицать величайшее из них, существование которого имеет множество подтверждений, основанных как на интуиции, так и на логике!
С другой стороны, удивляет отношение ортодоксального христианства к предмету Бога и религии в целом. Суть христианской доктрины, которую проповедует церковь, состоит в том, что спасение возможно только во Христе, что Он уникальная фигура в мировой истории и что никого, подобного Ему, не было и не будет до тех пор, пока Он не вернется. Вся логика мышления живущих в XX веке людей, которым, благодаря образованию, дано понимание природы Вселенной, восстает против подобной узкой концепции. Мы знаем, что человек вот уже миллионы лет существует на нашей планете как самосознающая, мыслящая форма жизни. Можем ли мы поверить в то, что он не имел пути к спасению до прихода Христа? Что же стало с теми душами, которые оставили сей мир до Рождества Христова? Что сталось со всеми теми, кто принял Его после Его появления? А Сам Бог, творящий чудеса - десятки, сотни, миллионы раз - почему Он послал только одного Сына и указал лишь один путь к Себе, и сделал это в произвольно выбранный исторический момент - две тысячи лет тому назад? Почему Он не сделал этого до начала времен, чтобы люди в течение всех этих тысяч лет видели перед собой путь к спасению? И даже если Он сделал все в положенный срок, почему же тогда две тысячи лет спустя мы оказались в таком безвыходном положении, и в каком состоянии мы будем пребывать в трехтысячном или в шеститысячном году от Рождества Христова, если станем полагаться исключительно на христианское Учение?
Такая закоснелая форма религиозного сознания бытует не только на Западе, и не только среди христиан. Иудеи и по прошествии четырех тысяч лет молятся о возвращении своего Спасителя, хотя последователи других основных религий мира, за исключением зороастризма, буддизма и индуизма (которые предшествовали христианству), верят в то, что Он уже приходил и что имя Ему было Иисус из Назарета. Мусульмане почти никогда не обращаются в христианскую веру, ибо Мухаммад учил, что Иисус, как и сам Мухаммад, был Божиим Пророком и Его следует любить и почитать; и если об этом говорит мусульманам их собственный Пророк, то понятно, почему они не расположены внимать увещеваниям христиан, призывающих их отказаться от Мухаммада, которого они называют самозванцем, и <прийти к Иисусу>. Это вовсе не значит, что мусульмане более терпимы или что у них меньше предубежденности. Они столь же фанатичны, как и христиане, и хотя они не говорят, что Мухаммад - уникальная фигура в религиозной истории, и признают всех Пророков, бывших до Него, они, тем не менее, утверждают, что Он был <печатью Пророков> и никто иной не будет послан Богом после Него до Дня Воскресения! Нам известно, что большинство рядовых верующих во всех религиях понимают свое Священное Писание буквально. Так, христиане ждут, что мертвецы оживут и восстанут из могил - даже те, что были разорваны на клочки взрывом атомной бомбы! В это же верят и мусульмане. Ортодоксальные иудеи пребывают в скорбном ожидании, уповая на приход мирского царя, который станет их правителем и вновь приведет народ к процветанию. Подобные представления в качестве своего логического продолжения требуют признания того, что Ева была создана из ребра Адама, а мир сотворен за шесть дней, на седьмой же Бог взял Себе выходной!
Мы не можем осуждать людей за то, что они держатся своей веры; напротив, зная из истории, какую роль сыграла религия в становлении морали, цивилизации и культуры, мы, как беспристрастные и внимательные исследователи эволюции человечества, должны не только воздать ей должное, но и искренне желать того, чтобы она во все века продолжала вдохновлять нас, помогая нашей душе возвыситься. Ведь именно в этом заключается истинное предназначение религии. Но в то же время мы должны задуматься о природе религии и закономерностях ее развития, попытаться понять ее логически и найти для нее место во Вселенной - той Вселенной, которую открыла нам наука.
В те давние времена, когда люди считали, что небо в виде чаши нависает над Землей, а Земля являет собой плоский диск, окруженный океаном, или квадрат, покоящийся на спинах четырех слонов, они толковали Книгу Бытия буквально. Сегодня, когда нам известно, что в далеком прошлом наша планета была огненным шаром, оторвавшимся от Солнца, что в нашей анатомии скрывается рудимент хвоста, а также известно и о многом другом, мы уже не можем буквально воспринимать Книгу Бытия. Тем не менее религиозные наставники, выступая с кафедр своих церквей и мечетей, не перестают убеждать людей в том, что Христос ходил по воде, <яко по суху>, а Его тело поднялось из могильного склепа и вознеслось, что Мухаммад поднялся на седьмое небо верхом на белом коне и вернулся обратно. Трагедия, однако, не в том, что людей призывают принять все это за реальную действительность, а в том, что величие таких личностей, как Иисус и Мухаммад, низводят до действий трюкачей и фокусников, вместо того, чтобы превозносить Их как Спасителей мира. Человеку, наделенному беспристрастным умом, достаточно прочитать жизнеописания Христа или Арабского Пророка, чтобы проникнуться к ним любовью и почтением, испытав глубокое восхищение Их личностью и деяниями. Каждый из Них всецело посвятил Себя Учению, в которое Он верил и которое проповедовал. Один с полным самоотречением взошел на крест, простив врагам Своим; другой терпеливо сносил нападки ополчившейся на Него родни и вынужден был бежать из своей страны, чтобы сражаться с дикими племенами, отстаивая новое Евангелие, день и ночь до Своего последнего часа трудиться на благо тех, кого Он был призван вызволить из плена идолопоклонничества. Личность Христа, Его Учение вот уже два тысячелетия определяют ход западной истории. Такова же роль Мухаммада для Ближнего и Среднего Востока. Доказательством истинности Их пророческой миссии служат удивительные достижения тех стран, где установилось Их влияние. Непредвзятое изучение жизни любого из Основателей мировых религий позволяет увидеть явное сходство Их жития и Их учений.
Вопрос о чудесах следует полностью отделить от изучения религии. Конечно, и сегодня есть немало того, чего мы еще не понимаем и, возможно, не поймем до тех пор, пока не покинем этот мир. А все непонятное мы воспринимаем как чудо. Однако наш разум способен понять и оценить следствия тех или иных явлений. Пример жизни Христа, Учение, принесенное Мухаммадом, служат достаточным основанием для того, чтобы миллионы людей называли себя Их именем и следовали Их предписаниям. А результатом любви к Ним, веры в Них стало то, что невежественные народы, последовавшие за Ними, превратились в цивилизованные, просвещенные нации. Развивая эту тему, Абдул-Баха приводил притчу о больном и враче. Один человек сильно занемог, и жизнь его была в опасности. К нему пригласили врача, и больной поинтересовался, хороший ли он целитель. Врач уверил его, что не просто хороший, а гениальный, и, чтобы подтвердить свои сверхъестественные способности, поднялся в воздух и полетал по комнате. Пациента этот трюк позабавил, но самочувствия не улучшил, ибо ему нужны были не чудеса, а лекарства! Если бы вклад Пророков в человеческую цивилизацию состоял только в совершении некоторых действ вопреки законам природы, Они вряд ли смогли бы оказать на мир то воздействие, которое оказали и которое сказывается и поныне. Мы можем сколько угодно восторгаться Их чудесами, но если бы все сводилось только к ним, то, уходя, Они оставляли бы мир в таком же состоянии, в каком застали, придя в него.
Но, конечно, все обстоит совсем иначе. Прежде всего, Пророки принесли нам два бесценных и полезных дара: Свой личный пример и Свое Учение. От этих <Лучей Солнца> потоком струились доброта и любовь, благородство и преданность, отвага и убежденность, возвышая людей и, воистину, преображая их. В поисках доказательств этой преобразующей силы Пророков забудьте о манне, падающей с неба, забудьте о том, как Христос превращал воду в вино, чтобы прибавилось веселья на свадебном пиру, забудьте о ночном путешествии Мухаммада на небо и непредвзято вглядитесь в историю: прочитайте ее страницы, которые повествуют о том, чем были евреи в Египте и чем они стали в Палестине; вспомните, как волна христианства прокатилась по мрачной языческой Европе, превратив ее в цветущий край; прочитайте о варварах-арабах, которые зарывали новорожденных девочек в песок, обрекая их на смерть, поклонялись тремстам шестидесяти богам в одном святилище, и оцените вклад ислама в цивилизацию Востока и Запада. Вот истинные чудеса, значимость которых из-за узости мышления фанатичных и чересчур ревностных приверженцев всякой веры постепенно затушевывалась, пока Великий План творения не потерял свои ясные очертания, и мы, просвещенные жители Земли двадцатого столетия - века учености и свободомыслия - мы либо полностью отвергаем религию, усматривая в ней нечто противоречащее разуму и логике, либо внутренне раздваиваемся на две несовместимые половины, одна из которых слепо верит во всякого рода суеверия, держась за абсурдные и антинаучные предрассудки и доктрины, а вторая ежедневно открывает для себя новые чудеса науки и техники. Если вам в результате длительного опыта хочется получить нечто, вам неоднократно придется повторить весь процесс от начала до конца. День не может заменить месяц. Света сегодняшнего дня не хватит, чтобы озарить день следующий, и какой прок будет цветам завтра от вчерашнего света? Иными словами, когда энергия иссякает, необходимо получить ее свежий заряд. Солнечное равностояние прошлого года дало рост растениями и принесло урожай этого года; одного равностояния недостаточно для того, чтобы давать урожай в течение двух лет, и так во всем. Повсюду в природе действует одна закономерность - всякий плод является результатом процесса развития; поэтому, если вы захотите получить что-либо заново, необходимо повторить весь процесс.
Поверим же тому, что подтверждается беспристрастным изучением истории, а также тому, что мы называем логикой. Наш мир переживает весну не только в природе, но и в духовной жизни. Во время духовного равностояния появляется Пророк или Пророки (например, Христос или Иоанн Креститель); об Их духовной высоте свидетельствуют и Их личность, и Их Учение. Они являются нам в облике человека, ибо для Бога это наиболее естественный и удобный способ общения с нами, и поскольку Они так похожи на нас, мы понимаем - то, что Они пришли сделать и сказать, предназначено именно для нас, детей рода человеческого. Поэтому Пророки не есть нечто абстрактное, аномальное, чуждое нашей человеческой природе; с нами - существами из плоти и крови - делят Они радости и заботы, а от Бога им дано то, чего нет у нас, - Его совершенство. И как зеркало может отражать лучи солнца, так и мы, но в меру наших усилий и развития, способны отражать в душе свет Божиих совершенств; Пророки же суть те самые Лучи, что исходят от Божественного Солнца. Мы воспринимаем и отражаем свет, каждый в силу своих возможностей, они же - Сам Свет. Вот почему Иисус, который в жизни был всего лишь скромным плотником из Назарета, сумел изменить жизнь половины человечества; вот почему Моисей, заика, бежавший от грозной мести фараона, дал законы, которыми люди вот уже тысячи лет ежедневно руководствуются в своей повседневной жизни; вот почему Мухаммад, погонщик верблюдов, ставший позднее купцом, сумел заложить основу великого содружества исламских государств.
Сущность ума и души этих Личностей - необычна. Они учителя рода человеческого, и Их приход в наш мир закономерен - они призваны объяснить нам смысл нашего существования, научить нас жить, общаться друг с другом, раскрыть цель жизни, рассказать о том, что ждет нас после смерти. Пророки приходили всегда, с тех самых пор, как на земле появился человек - существо, наделенное искрой души, которой нет у животных; Пророки выполняли роль воспитателей, учивших людей жить так, как подобает человеку. Пророки вечно будут приходить в мир - до тех пор, пока существует род человеческий. Мы самые совершенные создания Божии, высшая ступень Его творения. В отношении нас у Него есть План, который постепенно осуществляется в ходе эволюции человечества. Он вступает с нами в контакт и учит нас через посредника, что также является частью Его Плана, и посредник этот - Пророк.
Насколько органично религия может войти в нашу жизнь, зависит от нас самих. Будучи по своей натуре существами приземленными и одновременно склонными к экзальтации, мы упорно, на протяжении веков, старались превратить религию в догму, втискивая ее в жесткие закоснелые формы. То разумное, всеохватное и прекрасное, что открывало человечеству широчайшую перспективу, мы ограничивали рамками нашего восприятия или облекали в ту единственную форму, которая была доступна нашему несовершенному уму. Стремясь сохранить в неприкосновенности бесценный сияющий свет, принесенный нам возлюбленным Пророком, мы не только пытались поместить его под стеклянный колпак, чтобы защитить от порывов ветра, но и стремились всячески украсить и расцветить, окружить церемониями и так усердствовали в этом, что в конце концов изначальный свет мерк, становясь незримым, а нам оставались лишь внешние его атрибуты.
Люди любят все усложнять, исключением не являются и служители культа, которые в своем усердии до такой степени исказили первоначальные Учения Пророков, что если бы Они вернулись к своим последователям, то вряд ли смогли понять собственные вероучения. Процесс обветшания конкретной религии не должен пугать нас, ибо это естественный процесс жизни, в которой все развивается циклично. Мы знаем, как свежа и прекрасна природа весной, когда она оживает, и все вокруг покрывается буйным цветом. Лето - это период созревания плодов, и в нем тоже есть своя прелесть; лето сменяет осень - время сбора урожая; а затем настает унылая, холодная зима, когда природа умирает. Наступает период увядания, и кажется, что все полно тлена, и становится так тоскливо, что хуже и быть не может, но каждый раз снова является чудо весны. В природе все построено на противоположностях - день и ночь, жизнь и смерть, дождь и засуха, лето и зима. Возможно, не познав одного, мы были бы не в состоянии оценить другое. То же по существу происходит и в духовном цикле: духовная весна, с ее набухающими почками и цветением, которую Пророк приносит в жизнь людей, переходит в лето, а потом наступает осень, приносящая плоды, и зима, когда все замирает; но потом вновь приходит весна, все возрождается, и начинается новый цикл.
В XIX веке в мире созрели условия для новой духовной весны. Глядя на религиозную карту континентов, мы видим, что к тому времени христианство в полной мере исчерпало свою благодать; задолго до этого церковь раскололась на две, и одна из них - протестанская - продолжала, в свою очередь, делиться на множество сект. Христианские государства давно утратили единство, некогда достигнутое под эгидой Священной Римской империи; ненависть, религиозная рознь, сектанство с годами только усугублялись, ржа материализма все сильнее разъедала духовную жизнь Запада.
Иудаизм, погруженный во многовековое оцепенение, тщетно упивался мечтами о величии, фанатически цепляясь за далекое прошлое, а еврейский народ, презираемый и отвергнутый, во всех уголках земного шара пребывал в унижении.
Быстро шла на убыль и жизненная сила ислама, множились его секты, и, как случалось это и с другими вероучениями, до неузнаваемости искажались его доктрины. Сила, которая привела его к вратам Вены и во Францию, к тому времени полностью иссякла.
В далекой Азии буддизм и индуизм, эти древние и утратившие свою былую мощь религии, вяло существовали в виде негативистских философий и устаревших доктрин. Закосневший в ритуалах и догмах зороастризм, гордящийся своим долголетием, стал узким и фанатичным; он уже не способен был ни дать людям новое видение, ни породить в них всплеск энтузиазма.
Религия все более превращалась в лишенный содержания культ. Народы мира, лишенные истинного просвещения, страдая от нужды и бедствий, довольствовались тем, что верили в Бога на словах, повинуясь бесчисленным правилам (или попирая их), соблюдение которых, как их уверяли, должно было обеспечить им блаженство в мире грядущем. Человечество напоминало огромный ком сырого, неподнявшегося теста; людей все больше заботило материальное благосостояние и все меньше - духовное. Повсеместно в мире более явственно проявлялись признаки духовного упадка и нравственной летаргии.
Примерно в середине XIX века над миром подул свежий ветер; сначала едва уловимый, постепенно он становился все более и более заметным. Он принес новые открытия, новые взгляды на жизнь человека. Использование пара как движущей силы изменило материальный облик мира; жизнь начала разительно меняться: беспроволочный телеграф и электричество, анастезия и новые технологии, канатное и железнодорожное сообщение - все эти достижения науки открыли путь тому, что мы называем современной цивилизацией. Впервые за миллионы лет своего существования человек увидел просвет на темном горизонте своей жизни; перед ним замерцала возможность освободиться от постоянного тяжелого труда, чтобы часть времени посвящать образованию, чтобы в какой-то мере поднять свой уровень знаний, а следовательно, и жизни. Было отменено рабство, и не только физическое - законодатели начали наступление на унизительное рабство нужды и бедности. Новое направление приобрела и мысль человека: люди начали осознавать необходимость коренного и всеобъемлющего изменения всех жизненных основ. Мир охватило настоящее брожение: начались преобразования в экономике; низшие классы, подвергавшиеся эксплуатации и жестокому обращению, требовали лучшего общественного устройства, все настоятельнее проявлялась потребность в образовании, началось наступление на безграмотность, менялись обязательные школьные программы; система тюрем и исправительных учреждений подвергалась критике как порочная и несправедливая; во многих сферах господствующие позиции заняла реформаторская мысль. Воображением человечества завладели совершенно новые идеи; женщины стали требовать избирательного права, претендуя на равные с мужчинами права; провидцы начали смело говорить о <Парламенте человека> и <Федерации мира>; получила поддержку идея международного вспомогательного языка, доступного и простого; наука внезапно сделала гигантский рывок вперед. За сто лет было больше изобретено, больше открыто фактов о жизни природы и материи, больше сделано открытий и предпринято радикальных реформ, чем за все четыре или пять тысячелетий с начала написания истории человечества.
Что же стояло за всем этим?
Явился новый Пророк!
- Информация о материале
- Просмотров: 1095
Мысли, разбросанные на страницах этой книги, подобны летящим по ветру семенам, и автор надеется, что некоторые из них, упав на добрую почву, прорастут и принесут плоды. Здесь не дается исчерпывающих ответов на многочисленные вопросы нашей жизни, а лишь предпринята попытка приоткрыть завесу над их решением. Размышления автора основаны на том, что, несмотря на сложнейшую ситуацию на нашей планете, мы можем и должны сделать что-то, чтобы предотвратить или, по крайней мере, отдалить грозящие нам катастрофы. И к этому надо стремиться вопреки нашей занятости политическими, экономическими и социальными проблемами, которые по своей опасности превосходят все, что угрожало когда-либо людям на протяжении всей истории человечества.
Не удивительно ли, что имея в своем распоряжении такие творения рук человеческих, как самолеты, спутники, телевидение, компьютеры, лазерные лучи, используя поразительную мощь атомного ядра, - как для созидания, так и для разрушения, создав развитую индустрию развлечений и досуга, мы, тем не менее, не располагаем средствами, которые помогли бы сделать людей более просвещенными, добродетельными и счастливыми.
Находился ли мир когда-либо в более трагичном положении, нежели сегодня? Где можно найти в современном мире справедливость, как обрести спокойствие духа и безмятежность сердца? Удовольствий-то у нас вдоволь - поистине сумасшедший вихрь разнообразных увеселений; чем мы только не увлекаемся, чтобы как-то занять свое время, чтобы только отвлечься от мыслей, которые порой неотступно преследуют нас - мыслей о том, что на самом деле мы мучительно несчастны, ибо балансируем над краем пропасти, и будущее не сулит нам ничего хорошего.
Я же верю, что будущее дает нам шанс; более того, оно открывает для нас новую перспективу, предлагая более совершенную модель жизненного устройства, которая позволит сделать счастливой жизнь не только человека, но и всего человечества в целом. И единственный инструмент, с помощью которого мы сможем осуществить это и который мы должны усовершенствовать, - это мы сами.
Ведь именно мы создали все эти проблемы, которые так угрожающе встают теперь перед нами. Это мы довели мир до такого плачевного состояния. Это мы в XX веке участвовали в двух глобальных, невероятно разрушительных войнах, и еще в целом ряде меньших по масштабу, но столь же ужасных и бессмысленных военных конфликтах, в которые были вовлечены народы всех континентов земного шара. Значит, именно мы и должны исправить это положение, ибо нет такой внешней силы, которая была бы способна сделать это за нас.
Мы обязаны спросить себя - чего же в нас недостает, что привело нас к теперешнему краху? В чем причина наших трагедий? Может ли человек, такой незаметный, незначительный по сравнению с колоссальной инертной массой, какую представляет собой население Земли, реально сделать что-то, что окажет влияние на ход будущих событий? Отвечаю: да, может. Ибо человек - это самое удивительное творение природы. В нем заключено все добро и зло, вся энергия созидания и разрушения. Он, поистине, те врата, что могут привести человечество и в рай, и в ад, ибо от того, на что он направит свою энергию и способности, будет зависеть будущее земной цивилизации. Задумаемся о том, что сделали для своих стран и человечества в целом такие мыслители, как Лев Толстой в Европе и Авраам Линкольн в Америке, и что принесли миру фанатики и диктаторы, подобные Адольфу Гитлеру, дабы убедиться, как много в мировой истории зависит от одного человека.
При всей очевидной остроте кризиса человеческих отношений мы в силах преодолеть его и выйти из бури очистившимися, более совершенными, чем теперешние представители рода человеческого. Но то, как долго продлится наша агония, как скоро настоящее разрешится от бремени будущим, как быстро благие плоды этого будущего станут достоянием всех людей, зависит от нас - вас, меня, каждого живущего на Земле.
Эволюция нашего развития, начавшаяся с тех самых пор, когда мы были интеллектуально неразвитыми, неуклюжими обезьяноподобными существами, не может прерваться на полпути. Это было бы нарушением всех известных нам законов природы. Она, вне всякого сомнения, будет продолжаться и, возможно, приведет нас к таким высотам человеческого развития, о которых мы сегодня и не мечтаем. Но то, как быстро или медленно мы будем продвигаться по этому пути, всецело зависит от нас - людей.
Цель этой книги - поразмышлять о возможностях преображения человека, о возвращении его к истокам его бытия. Тому, кто болен, нужно лекарство. Каждый из нас, будучи неповторимой индивидуальностью, принадлежит, тем не менее, к одному и тому же виду, называемому <человек разумный>, и надо признать, что этот вид сейчас поражен серьезным недугом и живет в весьма нездоровой среде обитания - обществе. Существуют определенные законы, которые можно назвать законами внутренней гигиены - если их соблюдать, они непременно помогут каждому из нас обрести утерянное нравственное и духовное здоровье, а затем, когда изменимся мы, составляющие человеческого сообщества, жизнь на Земле станет счастливее и лучше во всех отношениях. Эта книга вкратце рассказывает о таких законах.
События, которые сотрясают сегодня планету, вызывают в человеке чувство беспомощности. Волны этих событий несут нас с такой скоростью, что попытки что-либо изменить, как-то повлиять на их ход кажутся нам бессмысленными, требующими нечеловеческого усилия. Я думаю, что большинство людей во всем мире с тревогой наблюдают за происходящими в обществе процессами. После второй мировой войны люди мечтали о том, что на скорбном пепелище страданий и смерти поднимется новое здание международного сотрудничества. Народы Земли с восторгом приветствовали создание Организации Объединенных Наций, явившейся значительным шагом вперед по сравнению с Лигой Наций (последняя так и не сумела предотвратить вторую мировую войну), усматривая в ней гарант прочного мира. Однако и сегодня в мире по-прежнему происходит противостояние военных блоков; то и дело мы слышим сообщения о вооруженных конфликтах, вспыхивающих в разных частях планеты. Мир велик, но человек в нем живет бок о бок со своим соседом, независимо от того, считает ли он его своим другом или врагом. Мы - жители одного дома, все части которого благодаря научным достижениям и чудесам современной техники тесно взаимосвязаны! Мы знаем, что нам выгодно поддерживать хорошие отношения с соседями - даже если вчера они были нашими врагами - хотя бы из соображений самосохранения, если уж отсутствуют более высокие побуждения. Похоже, что пока нам это плохо удается. Стена ненависти и непонимания до сих пор разделяет людей. Как же нам быть?
Прежде всего заглянуть в самих себя. Мы получим, конечно, далеко не полный ответ, но это главное и основополагающее требование, если мы хотим достичь какой бы то ни было стабильности в будущем. Мы должны научиться быть действительно людьми, заново овладеть искусством жить, которое за последние столетия почти утратили. Сегодня, глядя беспристрастно на наш мир, мы, пожалуй, могли бы сказать, что его населяет странная порода плохо приспособленных к жизни существ, называемых <люди>. Именно эти существа, наделенные высоко развитым разумом и одновременно столь безответственные в своем поведении, способны ныне уничтожить себя как вид (а вместе с собой и большинство других видов). Увы, надо признать - мы не оправдываем пока наших собственных ожиданий. Считая себя венцом Творения, мы, зачастую, выступаем как жалкие, отвратительные существа, плохо приспособленные к окружающим условиям. Поэтому нам необходимо выяснить, каким образом мы стали такими, и - пока не поздно - направить нашу энергию в нужное русло.
- Информация о материале
- Просмотров: 1697
В середине XIX века произошло то, что и должно было произойти согласно предсказаниям ученых богословов и провидцев как с Востока, так и с Запада - появился Новый Пророк.
Рожденный от плоти и крови, Он пришел в этот мир незаметно, так же, как и другие Пророки, Его предшественники, - о Его приходе не возвестили ни звуки фанфар, не трубный глас с неба. Были, правда, люди, которые предсказывали <пришествие>, а один на редкость проницательный и мудрый человек говорил своим ученикам, входившим в так называемое Общество Предвосхищения, что вскоре надо ожидать необычайных вестей из Шираза и Тегерана. Однако, когда в Ширазе, в тихом доме уважаемого торговца Сейида Мирзы Мохаммада Ризы родился сын, мир, и даже Персия, ставшая Его родиной, не ведали о том, Кто пришел на землю. Его отец умер, когда мальчик был совсем маленьким, и один из братьев Его матери взял на попечение вдову и ее сына. С детства Он отличался добрым нравом, отзывчивостью, склонностью к размышлениям. Как это было принято, Он унаследовал занятие Своих предков, став купцом; какое-то время Он был владельцем магазина в Бушире, на берегу Персидского залива. Двадцати двух лет от роду Он женился на Своей двоюродной сестре; молодые супруги были близки по духу и похожи по характеру, очень любили друг друга и были счастливой парой. Единственно, что омрачило жизнь молодой четы, - смерть их годовалого сына. Звали этого молодого человека Сейид Али Мохаммад; Сейид - это титул, который употребляется перед именем всех признанных потомков Пророка Мухаммада и давал титулованному право носить зеленую чалму, указывавшую на именитое происхождение.
До двадцати пяти лет Сейид Али Мохаммад ничем особенным не выделялся, разве что был необыкновенно кроток и набожен. Правда, в школе Он поражал Своего учителя тем, что с необыкновенной быстротой проникал в суть проблем, далеко выходивших за пределы детского разумения - казалось, Он интуитивно знал ответы на вопросы, волновавшие умы взрослых. Заметив это, учитель сказал Его дяде, что не знает, как ему учить ребенка, способного столь легко постигать абстрактные понятия, которые он и сам не может как следует объяснить; при этом он добавил, что на самом деле он, учитель, учится у этого мальчика, а не мальчик у него; но ведь разве мало было в этом мире вундеркиндов, и они вовсе не стали Пророками!
Чтобы в полной мере оценить и понять феномен, связанный с появлением этого молодого человека из Шираза, необходимо иметь некоторое представление о персидской философии того времени. В те годы существовала довольно большая и влиятельная группа богословов, которые учили, что все знамения времени, состояние мира в целом и пророческие даты указывают на то, что близится срок, когда в мир произойдет новое излияние духовной энергии и что люди должны готовить себя к тому, чтобы воспринять эту энергию и признать Того, Кто станет ее проводником. Этих людей называли шейхъ, ибо основателем учения, которому они следовали, был шейх Ахмад Ахсаи.
В мае 1844 года Сейид Али Мохаммад, вернувшись из Бушира в родной город, вел спокойную и уединенную жизнь в Своем доме. Ему было двадцать пять лет от роду; внешне Он был очень хорош Собой - невысокого роста, стройный, с прекрасным орлиным носом, с большими карими глазами, с хорошо очерченными бровями, с темнокаштановыми волосами, бородой и усами. Склонный к созерцательности и духовным размышлениям, Он был известен Своей мудростью, набожностью, честностью, кротким и благородным нравом. До той поры Ему были незнакомы тяготы жизни. Его семейство благоденствовало и пользовалось всеобщим уважением; Его родные, как и многие другие жители Шираза, отличались остроумием, любознательностью, были любителями поэзии и почитателями красоты природы. Молодой купец жил в небольшом, изысканно обставленном доме; окна Его комнат выходили в маленький внутренний дворик, где вокруг фонтана росли апельсиновые деревья и стояли горшки с цветами, источавшими нежный аромат; полы в доме были устланы прекрасными персидскими коврами; повсюду сверкали хрустальные светильники и люстры; стены и потолки были богато и со вкусом украшены лепными арабесками; Сам Он носил одежды из тончайшей парчи и шелка, чаще всего зеленого цвета, подбитые великолепным ручной набивки ситцем, которым славилась Персия. Судьба благоволила Ему: у Него была заботливая мать, любящая и любимая молодая жена, дядя, который относился к Нему как к сыну.
Однажды под вечер Он прогуливался за городской стеной. Когда стало смеркаться, Он увидел уставшего путника, приблизившегося к городским воротам; Он подошел к страннику и дружески поприветствовал его, чему тот немало удивился; затем пригласил его пойти к Нему, в дом, чтобы отдохнуть с дороги. Путешественник был весьма удивлен неожиданным предложением, но как человек благовоспитанный и вежливый, он не смог отказаться и последовал за юношей к Его дому. Сейид Али Мохаммад угостил гостя чаем, который Он Сам приготовил в знак уважения к гостю. На слова гостя о том, что ему пора уходить, поскольку его брат и племянник ожидают его в городской мечети, Он невозмутимо заметил: <Ты вернешься в тот час, когда это будет угодно Богу...> После столь решительного заявления гость сдался; растерянный и слегка заинтригованный, он решил подчиниться воле хозяина дома, незнакомого ему человека.
Отвечая на вопросы о себе, путник - молодой священнослужитель, только двумя годами старше Сейида Али Мохаммада - вдруг почувствовал себя совершенно свободно и раскованно и без стеснения заговорил со своим вновь обретенным другом. Он пребывал в смятенном состоянии духа и был рад излить сочувствующему слушателю все, что накопилось у него на душе. Как выяснилось, путник был последователем шейха Ахмада; незадолго до этого его учитель скончался; перед смертью он сказал ученикам, что его смерть предвещает появление Того, Кого все они ожидали с таким нетерпением - Человека, Который озарит мир новым светом. С того времени он, Мулла Хусейн, проводил дни в затворничестве и молитвах, умоляя Бога направить Его к Источнику этого света. Наконец, повинуясь неодолимому внутреннему зову, он отправился в далекое путешествие - из Кербелы, города в Ираке, в Шираз, что на юге Персии.
Сейид Али Мохаммад с нескрываемым интересом выслушал рассказ Своего гостя, а затем стал подробно расспрашивать его о приметах <Обетованного>, данные шейхом Ахмадом, по которым можно было узнать Его. Солнце давно уже зашло. Двое молодых людей сидели по персидскому обычаю на полу друг против друга, увлеченные беседой. Мулла Хусейн - священник и блестящий ученый-богослов - после смерти шейха стал во главе его учеников. Многие из них полагали, что именно Мулла Хусейн и есть Обетованный, и были готовы принять его как Пророка. Но Мулла Хусейн - человек, страстно приверженный истине, отрицал это; он был исполнен веры в то, что час уже пробил и Посланник Божий где-то рядом на земле. Далекий от честолюбивых мыслей, он не желал для себя ни престижа, ни власти, поэтому всецело посвятил себя поискам Обетованного.
С глубокой убежденностью, рожденной многолетними занятиями, он кратко изложил приметы, которые, согласно учению шейха, должны были отличать Того, Кого они искали: Он - потомок Пророка (таково было предание); Его возраст - между двадцатью и тридцатью годами; Он среднего роста и не курит; у Него нет ни одного физического недостатка или изъяна; Он обладает врожденным знанием и мудростью. Мулла Хусейн говорил с увлечением, почти забыв о хозяине.
Молодой купец из Шираза, устремив на него взгляд Своих прекрасных, глубоких глаз, вдруг спокойно произнес: <Смотри, все эти знаки явлены во Мне!> И, разобрав один за другим названные признаки, Он доказал, что все они в полной мере были явлены в Нем.
Мулла Хусейн устал с дороги. Он преодолел пешком долгий путь. Все это время его не оставляла мысль о том, что носитель нового Откровения где-то рядом, среди его народа. Однако смелое заявление, столь неожиданно сделанное совершенно незнакомым человеком, не только насторожило его, но и вызвало чувство раздражения. Он поспешил сказать своему юному другу, взиравшему на него со спокойной уверенностью, что Тот, Чье пришествие он и его товарищи ожидают, - человек неземной святости, а Его послание наделено невиданной силой, силой Боговдохновенного Откровения. Но не успели эти слова, в которых слышался легкий укор, слететь с его уст, как Мулла Хусейн уже пожалел о них. Великий страх овладел его сердцем: а что, если чудо действительно свершилось и этот молодой человек на самом деле Тот, Кого он ищет? Искренний в своем стремлении найти истину, далекий от всякого предубеждения, Мулла Хусейн поклялся в душе, что впредь, если хозяин вернется к этой теме, он будет менее категоричен. Мысленно он еще раз перебрал все доказательства, которые должны были безошибочно установить подлинность заявлений Того, Кого он искал. У него был подготовлен трактат, затрагивавший множество трудных для понимания теологических вопросов, над которыми он долго бился; Пророк, несомненно, должен знать ответ на любой из них; к тому же покойный учитель предупредил его - когда Тот, Кого они ожидали, появится, Он без чьей-либо просьбы даст толкование одной из глав Корана, в которой рассказывается древняя библейская история об Иосифе и его братьях.
Сейид Али Мохаммад отнюдь не намерен был менять тему разговора; напротив, Он настоятельно просил Муллу Хусейна внимательно всмотреться в Него, дабы убедиться - именно в Нем явлено все то, что путник надеялся увидеть в Том, Кого искал. Тогда, осмелев, гость с величайшей почтительностью протянул хозяину свой трактат и попросил Его прочесть хотя бы несколько страниц. Сейиду Али Мохаммаду достаточно было беглого взгляда, чтобы понять суть вопроса. Он тут же углубился в темы, о которых шла речь в трактате, и дал такое глубокое их толкование, что Мулла Хусейн был потрясен. Он слушал, как зачарованный. Затем Сейид Али Мохаммад заявил гостю, что созданиям Божиим не подобает судить о Его истинах сообразно своим несовершенным меркам; скорее Богу пристало судить о том, сколь они искренни; не будь Мулла Хусейн Его гостем, положение его было бы плачевным, но Бог милосерден и прощает его. Люди были созданы, добавил Он, дабы познать своего Бога и возлюбить Его, так пусть же поспешат они к сему порогу, чтобы стяжать милость Божию; он, Мулла Хусейн, с чистым сердцем устремился на поиски истины; так и остальные люди, исполнившись веры и решимости, должны подняться и найти ее!
Что же свершилось в тот вечер? Почему вдруг преобразился купец из Шираза? Что произошло с молодым человеком, отличавшимся мягкими манерами и такой кротостью и смирением, что во время посещения усыпальницы одного из имамов Он счел Себя недостойным переступить порог внутреннего святилища? Что произошло со склонным к созерцанию набожным юношей, всегда таким благочестивым, спокойным и скромным? Человек осознал Свою миссию Пророка. Огонь выплавил железо; дух, который все эти годы зрел в груди молодого перса, внезапно пробудился. То было необычное пробуждение - пробудился мир, в котором повеяло Весной. Наступала пора теплых ливней и весеннего равноденствия. Вскоре проблески первой зари осияют людские умы и мир придет в движение от ветра новой жизни. Что же случилось? И почему? В том не было ничего сверхъестественного. Во Вселенной наступают такие моменты - в один миг медленно набиравший силу рассвет вдруг вспыхивает пламенем, и солнце быстро начинает подниматься над горизонтом, чтобы за какие-нибудь несколько минут наполнить день своим светом.
Отныне Сейид Али Мохаммад говорит не от Себя; врата отворились; отныне Он обращает к людям слова, в которых заключены наставления их Создателя. Нам предстоит привыкнуть к этому - нам это необходимо; духовная энергия прошлого иссякла: более не способны двигать историю великие импульсы, которые привнесли в мир Авраам, Моисей, Христос, Мухаммад и другие Пророки, бывшие до них, - каждый в свою эпоху. Все тот же вечный Голос вновь взывает к детям человеческим; только уста Взывающего теперь другие.
Когда-то, в давние времена, Иисус из Назарета проходил берегом озера; двое дюжих рыбаков разбирали там сети; и вдруг Он окликнул их: <Идите за Мной, и Я сделаю вас ловцами человеческих душ>. Что за самонадеянное и странное заявление! С чего бы вдруг человек стал обращаться с такими словами к другому! Но Петр и его брат откликнулись на тот призыв, ибо сердца Их были открыты, и Петр стал главным учеником, возлюбленным апостолом Христа, <Камнем>, на котором Он основал Свою Церковь.
Внутреннее око Муллы Хусейна тоже было зряче. Он вдруг увидел хозяина дома совсем в другом свете. Неописуемый восторг переполнил его сердце. Сейид Али Мохаммад взял Свое тросниковое перо и листы тонкой гладкой бумаги. Он сказал, что пришло время написать толкование к той суре Корана, где говорится об Иосифе; опершись одной рукой о колено, быстро, не останавливаясь и ничего не исправляя, Он стал писать первую часть Своего толкования, покрывая страницу за страницей изящным каллиграфическим почерком; и, как это принято у народов, говорящих на арабском и персидском языках, нараспев произносил слова, которые писал. Но Его строки не были одой восхваления. С радостью и удивлением вслушивался Мулла Хусейн в слова юноши - то были слова гнева, обличавшие царей за их неправедные поступки, призывавшие сердца к новым идеалам мудрости и понимания.
Так тихо и незаметно взошла на горизонте XIX века новая мировая религия.
Должно быть, сердце молодого Пророка исполнилось в тот миг безграничной любви, радости, силы и восторга. В жилах всякого молодого человека, когда ему двадцать пять, кипит горячая кровь. То же происходило и с Ним, только что переступившим порог возмужания. А перед Ним была Его страна, отсталая, погрязшая в разврате, суеверии и невежестве, отчаянно взывающая о помощи, нуждающаяся в полном обновлении, а за ней простирался широкий мир, которому тоже нужен был свет. Ему, Сейиду Али Мохаммаду, было вручено спасительное Послание, которое необходимо было донести до людей! Он не видел ни одной стороны жизни, которая не была бы поражена недугом и не нуждалась бы в целительном прикосновении. Все тело больного общества покрывали гниющие язвы. В Его руках было лекарство. Неужели люди не прислушаются? Неужели откажутся вкусить ради своего же блага? Неужели не возжелают объять истину, которая позволит им вступить в новую жизнь? Здесь, на родине, есть горстка людей, чьи души открыты и преданны, кто верит в Его появление и изо дня в день ожидает Его, а в Его доме, прямо перед Ним, сидит тот, кто первым уверовал в Него, - благородный молодой священнослужитель с сияющими глубокими глазами, высокообразованный, горящий вдохновением, готовый идти с Ним до конца! Не могло быть сомнений в том, что этот мир - мир, служить которому повелел Ему Бог, лежал у Его ног, и оставалось только покорить его!
Персия в те времена была подобна гниющему, издающему смрад трупу. Сама ткань общества была соткана из страха, обмана, подкупа. Страной правили развратные вельможи, алчные властители, вокруг которых роились их многочисленные отпрыски мужского пола. Ничего нельзя было добиться без подношений; министры получали свои посты за щедрые дары, преподнесенные самодержцу; низшие чины подкупали высшие; без взяток и подкупа невозможно было чего-либо достичь ни в одной из сфер общественной жизни. Большинство населения составляли религиозные фанатики; даже образованные люди считали себя оскверненными, если им случалось прикоснуться к Библии, а некоторые в своем фанатизме доходили до того, что поднимали Библию щипцами, боясь прикоснуться к ней, и возвращались домой, чтобы совершить омовение и сменить <нечистое> платье, если на улице случайно задевали за край одежды <проклятого христианина> или <собаки-еврея>. Положение женщины было столь низким, что некоторые священнослужители утверждали, что у них и души-то нет; их намеренно не обучали грамоте; хороший конь или дорогой ковер часто значили для их владельца больше, чем жена, и удостаивались большей заботы. Фанатизм порождал жестокость. По типу правления страна была религиозным государством - духовенство имело всю полноту власти. Раболепное подобострастие впитывалось с молоком матери; лицемерие стало национальной чертой персов. Земля Ксеркса Завоевателя, родина Хафиза, Руми, Саади и других бессмертных певцов, чьи имена можно поставить рядом с Шелли, Китсом, Мильтоном в английской литературе, выродилась в жалкую нацию убогих фанатиков. Не было в мире страны, которая бы столь отчаянно нуждалась в возрождении, чем родина Сейида Али Мохаммада! С надеждой, верой, с сердцем, исполненным любви, с твердой решимостью приступил Он к многотрудному делу реформаторства.
Когда весенние соки бегут вверх по стволу, на деревьях начинают распускаться почки; это сравнение как нельзя лучше подходит к событиям, которые происходили в те дни в Ширазе. Мулла Хусейн, который поклялся никому не открывать тайну встречи со своим вновь обретенным Учителем, снова присоединился к своему брату и его друзьям; их поразила происшедшая в нем перемена - он выглядел спокойным и умиротворенным. Он, который был прежде буквально одержим идеей найти Обетованного, теперь вел размеренный образ жизни, читал лекции, беседовал с учениками и был совершенно спокоен и невозмутим. Некоторые из его товарищей заподозрили, что такая перемена была вызвана встречей с Предметом его исканий. Они стали приставать к нему с расспросами. Однако в ответ они слышали - каждый человек должен найти Истину сам. Взволнованные этими словами, в которых слышался намек, его товарищи пытались через молитву или медитацию найти ключ к двери, через которую он, казалось, уже прошел. А между тем, в их кругу, а часто и на собраниях, появлялся Сейид Али Мохаммад - человек, ничем не выделявшийся среди других, кроме Своего доброго нрава, благородного ума. Он и виду не подавал, что знаком с Муллой Хусейном. Об этом они уговорились заранее, перед расставанием в ту памятную ночь, когда Он открылся Своему первому последователю. Он сказал тогда, что Он есть <Баб>, то есть <Врата>, и эти <Врата> приведут людей к еще более великой истине, но сначала восемнадцать человек должны независимо друг от друга, без какой-бы то ни было подсказки, признать в Нем Пророка. Мулла Хусейн стал первым из Его учеников, другие должны были прийти вслед за ним. Между тем по ночам Он встречался с Муллой Хусейном у Себя дома и во время этих встреч излагал ему Свое Учение, продолжая писать главу за главой Свое сочинение.
История первых дней нового Откровения похожа на сказку: один за другим - кто в минуты озарения, кто в глубокой молитве, кто во сне - семнадцать учеников, которые должны были войти в группу из девятнадцати и первым из которых был Сам Баб, узнали Его и приняли как посланного Богом Учителя. С каждым днем все больше учеников собиралось у Него дома. Единственная женщина из восемнадцати учеников Баба, названных Им <Буквами Живущего>, так никогда и не увидела Его воочию. Она уверовала в Баба, увидев Его во сне, и написала Ему письмо, в котором признала Его Пророком.
Мы не будем подробно останавливаться на событиях последующих шести лет. Нас интересует подлинный, полученный из первых рук портрет нового Пророка, столь близкого к нам по времени; благодаря этой временной близости Его образ дошел до нас неискаженным, Его личность не стала предметом домыслов, история жизни не обросла легендами и мифами, а облик не был приукрашен воображением художников. Существует Его живописный портрет, подлинный и хорошо сохранившийся. Существует описание Его жизни, созданное Его современниками, сохранились и многие оригиналы Его писаний.
Он направил Своих первых учеников, числом семнадцать, в разные уголки Персии и близлежащие страны, чтобы они донесли до людей Его послание. А молодого человека по имени Куддус Он взял с Собой в Кимз, откуда Он собирался отправиться в паломничество в Мекку. Он намеревался посетить святые места ислама, почтить могилу Пророка Мухаммада, от Которого Он вел Свой род, а также ознакомить некоторых лидеров мусульманской религии со Своим Учением, объявив о Своей миссии. На обратном пути Он должен был встретиться в условленном месте со Своими верными учениками и наметить план будущих действий.
Он начнет Свою проповедь; Он вернет молодость одряхлевшей, находящейся в застое стране, а Его Вероучение овеет ветром перемен и другие земли. Таковы были Его замыслы.
Высший религиозный чин Хиджаза нимало не заинтересовался вестью о Бабе и Его Учении, принесенной ему Куддусом; у него не оказалось времени, чтобы вникнуть в слова молодого человека, толковавшего о новом Боговдохновенном Послании, ибо был он очень важным и занятым человеком. Обстоятельства помешали Бабу встретиться с Его учениками; та встреча, на которую Он возлагал столько надежд, так и не состоялась. В Ширазе Его не встречали восторженные приветствия сограждан; не было и признаков того, что Его Учение находит отклик и признание; там даже не было Его учеников, для которых Его возвращение было бы радостью. На пороге родного города Его <приветствовала> рука закона в виде солдат, которые под конвоем доставили Его в дом к губернатору. В присутствии губернатора и всех высших городских чинов Его подвергли оскорблениям, обвинив в дерзкой самонадеянности, толкнувшей Его на то, чтобы провозгласить новое вероучение, тут же нашедшее последователей; Его обвинили в том, что Он будоражил людей Своими еретическими идеями, нарушая общественное спокойствие. Потом Его ударили по лицу, и удар был таким сильным, что чалма слетела у Него с головы и покатилась по полу. От сурового наказания Его спасло высокое положение Его семьи - Он был отдан на поруки дяде, воспитавшему Его; правда, и сам дядя к тому времени уже находился под строгим домашним арестом.
Немногим более года прошло с того счастливого дня, когда Он с радостной уверенностью объявил Мулле Хусейну о Своей миссии, вверенной Ему Богом. Его Весть, разнесенная по стране Его верными учениками, вызвала брожение во всей Персии; среди тех, кто открыто встал на сторону Его дела, были не только простые люди, но и священнослужители. Однако наиболее влиятельные представители власти и духовенства яростно ополчились против Него, а главным и злейшим Его врагом стал первый министр шаха.
Враги торжествовали: Он был вынужден покинуть Свой дом. Затем последовал приказ о Его высылке из Шираза. Тень беды уже нависла над Ним, как за две тысячи лет до этого нависла она над молодым Пророком из Галилеи, против Которого замышляли заговор священнослужители Его народа. Баб простился с женой и матерью, зная наверное, что прощался с ними навсегда. Молодой женщине, которая была Ему верным другом в более счастливые дни Его жизни, которая уверовала в Его Пророческую миссию и всем сердцем приняла Его Учение, Он открыл Свою тайну, сказав, что скоро Его ждет мученический конец. От матери - из сострадания к ней - Он это скрыл.
Он отправился в Исфахан, солнечный Исфахан, город, украшенный голубыми куполами мечетей, - центр религиозной жизни Персии. Там, благодаря Своей дружбе с градоправителем, который вскоре стал Его верным последователем, Он пережил краткий период славы и почета. Ученые склонялись перед Ним в благоговении, знаменитые богословы целовали Ему руки. Народ восторженно приветствовал Его. Были люди, которые даже пили воду, которой Он омывался, считая, что она стала целебной. Шах намеревался дать Ему аудиенцию в столице. Наверное, в эти дни для Него опять мелькнул луч надежды - планы в отношении родной земли не казались Ему совершенно несбыточными; Он видел - люди не так уж безнадежно слепы к истине, и Он знал, что она нужна им как воздух. Они должны были услышать ее голос и принять ее, и устремиться по ее пути!
Первый министр шаха был, однако, встревожен. Этот подозрительный молодой человек, называвший Себя Бабом, чьи идеи распространялись с быстротой лесного пожара, уже заручился поддержкой многих известных людей, в том числе и того самого мудреца, которого Его Величество направил в Исхафан в качестве представителя своего двора, чтобы получить подробные сведения о <новом Пророке> - после нескольких коротких бесед с Бабом посланник шаха всецело уверовал в истинность Его слов и стал распространять Его Учение по всей стране. Кто знает, размышлял первый министр, что может произойти, если и шах подпадет под влияние этого нового вероучения? Не придется ли ему тогда держать ответ за неслыханные беззакония, которые при попустительстве Его Величества, человека слабого и недалекого, творились в стране? Как бы там ни было, Баб не должен приезжать в столицу, не должен видеться с шахом с глазу на глаз. В Исфахан потоком хлынули послания из столицы. Раболепные, угодливые священнослужители быстро сообразили, куда дует ветер, и стали во всеуслышание поносить Баба с кафедр мечетей, называя Его врагом общественного порядка, умалишенным, отрекшимся от единственно истинной исламской веры. Ситуация стала настолько взрывоопасной, что градоправитель вынужден был укрыть Баба в собственном доме; официально он объявил, что Тот покинул город. Но надежного щита в лице доброго друга и покровителя Баба вскоре не стало - градоправитель внезапно скончался. Его преемник отправил Баба под конвоем в Тегеран, но на пути туда пришло распоряжение первого министра: доставить узника в крепость Маку, расположенную в дикой малонаселенной гористой местности Азербайджана, - наиболее удаленном от столицы районе, находящемся на пересечении границ Турции, России и Персии.
Странно, почему мы иногда думаем, что человек, облеченный миссией Пророка, не испытывает обыкновенных человеческих чувств, как все прочие люди. Скорее верно обратное - наделенный исключительной, совершенной душой, вмещающей в себя все устремления эпохи и всю боль человечества, способной постичь все тайны людских сердец, Пророк должен обладать и особой чувствительностью, и именно поэтому Он намного глубже, чем мы, переживает и горе, и радость.
Сейид Али Мохаммад вместе с одним из Своих учеников был заключен в крепость Маку. Крепость эта, частично расположенная в углублении, вырубленном в горе, была унылой, мрачной и наводила на людей ужас; возвышаясь над диким и пустынным пейзажем, она примыкала одной из своих сторон к убогой деревушке Маку, от которой и получила свое название. В первые месяцы Его заключения тюремщики, которых предупредили, что Он бунтовщик и враг государства и ислама, отказывали Ему даже в светильнике; зимой в помещении, где Он содержался, было так холодно, что вода в кувшине замерзала.
Безвозвратно канули в прошлое теплые, благоуханные ночи Шираза, милый дом Его юности. Растаяли в дымке любящие, улыбающиеся лица Его домочадцев и родных, с которыми Ему не суждено было увидеться. В прошлом были и мечты о том, как Он встретится с правителем Своей страны, откроет истину Своим соотечественникам, поведет их по пути обновления, как повелел Ему Бог. Он знал, что возврата для Него уже не будет, и Его путь, как и путь Христа, ведет только к кресту. Однако, когда весной начинает пригревать солнце, даже самая истощенная земля покрывается свежим, пусть и неприхотливым зеленым нарядом. Так пробудились и души простых жителей деревушки Маку, когда они ощутили тепло и свет, исходившие от Узника крепости. Даже комендант, которому было поручено охранять Баба как <врага государства>, якобы угрожавшего его миру и спокойствию, вскоре подпал под Его влияние. Все в облике и поведении благородного юноши противоречило выдвинутым против Него обвинениям, и комендант, который поначалу обращался с Ним весьма сурово, почувствовал укоры совести. Предаваясь молитве и посту, он стал размышлять о судьбе Узника, и случилось невероятное - ему было видение, ясно указавшее: он должен броситься к ногам юноши и просить у Него прощения за все несправедливости, которые Тот претерпел. Раскаявшись, комендант сделал все возможное, чтобы смягчить режим заключения. Были разрешены прогулки; паломников, которые, стирая в кровь ноги, преодолевали пешком огромные расстояния, чтобы увидеть своего юного Учителя, больше не гнали, а свободно допускали к Нему. Жители деревни, большинство из которых были курды, принадлежавшие к иной секте ислама, нежели персы, и ненавидевшие как самих персов, так и их религию, прониклись к Узнику такой любовью и уважением, что по утрам, идя на работу, они часто заворачивали к воротам крепости, надеясь хоть краешком глаза увидеть Его лицо и испросить Его благословения в своих трудах; когда между ними возникали споры, они приходили под Его окна и клялись Его именем, что будут говорить правду.
Свет, который первый министр считал погасшим, вдруг ярко засиял из той самой темницы, где его прятали. Посланцы Баба, словно пчелы в поле, кружили по всей стране. Некоторые из них были преданы смерти - таков всегда последний ответ тиранов и религиозных фанатиков на то, в чем они видят угрозу своей власти. Одежды новой веры окрасились в цвет, который отныне навечно будет закреплен за ней в истории, - в алый цвет крови. Все новые религии в истории человечества орошались жертвенной кровью мучеников, тех, кто принял ее и дорожил ею больше жизни, но ни одну из них не обагрили столь обильные потоки крови, какие были пролиты за религию, принесенную Пророком из Шираза.
Наконец настал день, когда к дверям Его тюрьмы подошел сам Мулла Хусейн. Он славно послужил своему Учителю! За три с половиной года он преодолел, в основном пешком, более четырех тысяч километров, и везде - от восточных до западных границ Персии он распространил новое Учение. И вот теперь он опять сидел у ног Баба, внимая Его наставлениям. Это, вероятно, были конкретные и продуманные указания к действию, ибо Бабу было дано ясное знамение относительно Его судьбы и Он знал, что времени для завершения миссии у Него оставалось мало. В трудные девять месяцев Своего заключения в Маку Он, собрав все Свои душевные силы, продиктовал Своему секретарю - единственному товарищу, которому было дано разрешение сопровождать Его в заключении и ссылке, - Книгу Его законов, а также множество посланий и трактатов. Вскоре Мулла Хусейн простился с возлюбленным Учителем и отправился в путь, чтобы донести Его наставления до последователей нового вероучения, которых с каждым днем становилось все больше. Послания Баба глубоко проникали в души этих людей, и еще сильнее разгоралось пламя их любви к Нему, и дело Веры исполнялось невиданной силы; новая религия стала быстро распространяться по стране, что ускорило жестокую кульминацию судьбы ее основателя.
Самого Баба перевели в другую тюрьму, неподалеку от деревни Чехрик - примерно в восьмидесяти километрах от Маку. Это было сделано по приказу первого министра, который к тому времени понял, что чары его Пленника оказались сильнее его указов - не презрение и насмешки, а всеобщая любовь и почитание окружали Его в Маку. В Чехрике повторилась та же история, но события приобрели еще больший размах: Баб, поначалу содержавшийся в условиях строжайшей изоляции и подвергавшийся жестокому обращению, вскоре завоевал сердца всех жителей в округе, которые поняли, что воздвигаемые против Него обвинения - не более чем клевета; Он вновь стал предметом всеобщей любви и уважения, а также судьей в спорах, ибо источал ту силу, которая неодолимо влекла к Нему и Его последователей, и всех тех, кто искал истину. Люди пешком преодолевали огромные расстояния, взбирались по диким каменистым уступам, окружавшим темницу, в надежде узреть Его лик. Их не гнали прочь, ибо Его тюремщики и здесь, как и в Маку, стали Его горячими приверженцами. Чиновник же, которому был поручен надзор за заключенным (а он был шурином самого шаха), вопреки полученным им строгим указаниям, никому не отказывал в свидании с Бабом, к Которому сам со временем стал питать глубокую привязанность; напротив, паломникам и местным жителям разрешалось собираться большими группами, чтобы послушать проповеди Баба, которым они внимали в благоговейном восторге. Тюремная стража также была расположена к Нему и, вполне возможно, помогла бы устроить Его побег, имей Он подобное намерение.
Теперь Он уже знал, какого рода противники у Него, знал, что Его непримиримыми врагами были первый министр Персии и высшие церковные иерархи. Он понимал и то, что не суждено сбыться тем радужным мечтам, от которых так радостно билось Его сердце четыре года назад, когда Он впервые ощутил в Себе пророческую силу и в надежде обратил лицо к Мекке, сделав первый шаг по предназначенной Ему стезе; Он знал, что Его жизнь вскоре бесславно закончится. Не Ему, а другим предстоит распространить благую Весть, которую Он принес. Ему не суждено залечить кровоточащие раны родной земли, дожить до дней ее торжества. Казалось, Делу Его грозило окончательное поражение. Кто знает - отдавал ли Он Себе в этом отчет, предвосхищал ли всю горечь потери...
О Азия, не знающая жалости земля! Не один, а тысячи раз волны твоего жестокосердия омывали скорбью дома твоего собственного народа и жилища иноземцев. Не один, а тысячи раз ты повергала троны своих монархов и силой ненависти обращала в прах плоды своих трудов. Теперь пришел срок Баба. По заведенному испокон веков обычаю то, с чем нельзя было справиться, подлежало уничтожению. Персы призывали к расправе над бабидами - так теперь называли Его последователей. Будучи детьми мусульманской веры, бабиды не собирались сдаваться без сопротивления, ибо по традиции ислама защищать свою религию - дабы она не исчезла с лица земли - с мечом в руках считается не грехом, а подвигом. Там, где их было много, они собирались в отряды. Нет, они ни на кого не нападали и не давали поводов к нападению, но, исповедуя честность и искренность, ни при каких обстоятельствах не отрекались от своих убеждений, от своей новой веры. Они подвергались жестоким нападениям и храбро сражались, защищая себя. Однако, когда горстка людей вступает в бой с армией, исход битвы изначально предопределен. Они героически бились в Зенджане, Нейризе, форте шейха Табарси; они выдержали многомесячную осаду, во время которой терпели жестокий голод, питаясь порой кожей от обуви и мукой из лошадиных костей, с подмешанной в нее скудной зеленью, произраставшей внутри крепостных стен. И все же движение их было подавлено. Правда, их ни разу не удалось победить силой; враги вынуждены были прибегать к вероломству: торжественно поклявшись на Коране, они давали бабидам письменные обещания, заверяя их в том, что если они сдадутся, то им разрешат мирно разойтись по домам. Однако стоило им поверить в эти обещания, и, бросив оружие, выйти из своих укреплений, как на них набрасывались солдаты, священнослужители, чернь, и на глазах у всего народа разыгрывались ужасающие по своей жестокости сцены кровавой расправы.
Пострадали не только те, кто защищал свою веру с оружием в руках.
И в столице, и в крупных городах, и в отдаленных деревушках последователи Баба, чьим единственным преступлением было то, что они отказывались отречься от своей вновь обретенной веры, безжалостно уничтожались. Их резали как ягнят; их окунали в масло и заживо сжигали; их отдавали на расправу городским лавочникам, ремесленникам, мясникам, каменщикам, сапожникам, булочникам, и каждая гильдия, получив живой трофей, старалась превзойти все прочие жестокостью пыток, а затем подвергала свои жертвы медленной и мучительной казни. Над бабидами издевались всеми воображаемыми способами: порой кровожадность зрителей доходила до такой степени, что жертву сначала кололи ножами, затем вешали, труп сжигали на костре, а потом и кости вырывали из могилы, чтобы еще раз поглумиться; иногда пригибали к земле ветви молодых деревьев, одну ногу жертвы привязывали к одному дереву, вторую - к другому, а затем их отпускали, и они разрывали человека надвое, что вызывало взрыв восторга у беснующейся толпы.
Известны случаи, когда наиболее фанатичные участники кровавых зрелищ, в приступе болезненной экзальтации, пили кровь столь ненавидимых ими жертв. Нередко матери, дочери или жены бабидов находили у своего порога голову или обрубок тела своего близкого, подброшенный ревущей от восторга толпой, которая считала это верхом остроумия. Один из подобных случаев описан в хрониках веры: схватив отрубленную голову сына, которую швырнули перед ее домом, мать бросила ее обратно толпе, воскликнув: <То, что я отдала Богу, я назад не беру!> Отрубленные головы гоняли, как мяч; украшали ими копья; тела выставлялись на рыночных площадях и оставались там по нескольку дней на потеху и поругание. В период между 1844 и 1853 годами Персия являла собой зрелище самой страшной азиатской жестокости, приводившей в ужас цивилизованный мир. Одна из подобных диких расправ над бабидами произошла в то время, когда Баб находился в крепости Чехрик. Сколько скорбных дней и ночей провел Он, когда один за другим приходили к Нему гонцы, приносившие страшные, душераздирающие вести о гибели тех, кого Он так любил. Среди мучеников были Мулла Хусейн, Куддус и другие из числа Его первых учеников, а также Его дядя, который с детства заменил Ему отца. Но Он оплакивал не только близких. Он скорбел о всех замученных, среди которых были и женщины, и дети, и даже... да, даже грудные младенцы.
Большинству людей знакомо чувство скорби; многие наши современники из личного опыта знают, что такое ужасы войны, революции, вооруженных мятежей - знают, что такое неожиданная, бессмысленная, жестокая смерть; горькие страдания, утраты стали уделом не одного поколения XX века; сколь часто мы скорбим, узнавая о жертвах новых трагедий, которых можно было бы избежать. Задумайтесь - что же должен был испытывать в те дни Баб, человек, наделенный обостренной чувствительностью и гораздо большей, чем у нас, способностью восприятия?
Променять дом и семью, любовь и уважение друзей, жизнь в почете и покое на горькую ссылку и одиночество - нелегкое испытание для любого человека. Видеть, как Твое чудесное, Богом данное лекарство вырывают из Твоей протянутой в надежде помочь руки и швыряют наземь - тяжкое зрелище для всякого мыслящего существа. И при этом быть свидетелем того, как гаснет робкий свет зажженной Тобой надежды, и знать, что Тебя ждет неминуемая гибель в самом расцвете лет, когда Ты полон творческих сил и в Твоем уме непрерывно рождаются мысли, которые не только от гения, но и от пророческого дара, ниспосланного Тебе Богом. Трудно принять эту жестокую реальность, но тот, чья вера неколебима, все же может найти в себе силы примириться с нею. Но, поистине, даже для такого великого сердца, каким было сердце Иисуса, Мухаммада или Моисея, невыносимо осознавать - то, что Тебе дороже всего на свете, ради чего Ты всем пожертвовал, уничтожается самым жестоким, самым безжалостным образом; невыносимо, находясь в одиночном каземате, получать одну за другой вести о том, что убит друг, что приняла мученический венец еще одна преданная душа, что Твое дело, Твое новорожденное Учение, Твой драгоценный дар, принесенный Тобою человечеству, попраны ногами Твоих врагов. Нет сомнений в том, что сердце Баба было разбито. В те дни Он отказывался от еды и питья, Он предался горю, погрузился в безмерную скорбь.
Лучшее из того, что Он мог дать миру, Он отдал ему за шесть лет. Худшее из того, что мир мог дать Ему, обрушилось на Него за столь же короткое время. Его соотечественники решили уничтожить Его, и они не хотели больше медлить.
Из Тегерана пришло официальное предписание перевезти Баба из крепости в Тебриз; Его уже один раз возили туда, чтобы подвергнуть допросу в присутствии наследника престола и представителей высшего духовенства. Но тогда Его надменные судьи были посрамлены; Баб держался с достоинством короля и отвечал на вопросы так убедительно и с такой покоряющей смелостью, что заставил замолчать Своих высокопоставленных недругов. Он повелел им прекратить допрос, заявив, что сказал все, что хотел. Все дискуссии с Ним свидетельствовали в Его пользу; ни один человек, в душе которого была хотя бы искра справедливости, выслушав Баба, не мог всерьез осуждать Его. Много раз повторялась история Понтия Пилата: римский прокуратор, выслушав Иисуса, решил <умыть руки>, то есть держаться подальше от того грязного дела, которое замышляли иудейские священнослужители; так и персы, в ком не совсем угасла совесть, осуждали намерение погубить Его.
На этот раз, однако, допроса не проводилось. В знойный июльский день Узника с непокрытой головой, без зеленой чалмы и пояса - знаков Его высокого происхождения от Пророка Мухаммада - провели по улицам Тебриза; позорная процессия останавливалась у дверей тех домов, где жили высокопоставленные духовные особы - их подписи были необходимы, чтобы скрепить Его смертный приговор. Никто не выступил - о отзвуки Иерусалима! - против замышляемого преступления. В каждом доме Баба и сопровождавшего Его офицера встречал слуга, который со словами <Не нужно заводить Его в дом, Он тот, Кто уже давно осужден> от имени хозяина вручал охраннику документ, одобрявший смертный приговор. Ни одно сердце не дрогнуло, никто не осознал, что совершается явная несправедливость. Единственным человеком, не пожелавшим запятнать себя невинной кровью, оказался полковник, командовавший стрелковой частью (все солдаты этой части были армянскими христианами); именно его часть должна была привести приговор в исполнение. Офицер этот, по имени Сам-Хан (он был христианином), пораженный обликом и поведением Баба, сказал Ему, что он, боясь гнева Божиего, не хочет проливать Его кровь. Баб спокойно отвечал, что ему следует подчиниться приказу, не опасаясь за последствия.
Баба привели на площадь перед казармами; Его подвесили на веревках к стене одной из них вместе с юношей, родом из знатной семьи, горячим приверженцем Баба, который, несмотря на мольбы родных и друзей, настоял на том, чтобы ему позволили последовать вместе с Бабом к месту казни; он повторял вновь и вновь, что хочет умереть вместе со своим Господом. Пророка и Его последователя привязали таким образом, что голова юноши покоилась на груди Баба. Отряд из семисот пятидесяти солдат дал залп. Когда облако оружейного дыма рассеялось, десятитысячная толпа, заполнившая площадь, и те, кто наблюдал за казнью с крыш соседних домов, испустили вопль - Баб и Его приверженец исчезли. Солдаты бросились в поиски пропавших; Баба обнаружили в одном из помещений казармы - Он спокойно сидел там, беседуя со Своим секретарем. Отдав последние распоряжения, Он сказал, что теперь солдаты могут продолжать свое дело. Однако полковник Сам-Хан отказался вторично участвовать в казни Баба; он оставил свой пост. Тотчас был прислан другой отряд стрелков; на этот раз тела Баба и Его ученика были изрешечены пулями, и только лица их остались нетронутыми. Перед казнью Баб, обращаясь к толпе, сказал: <Если бы в вас была хоть капля веры, о заблудшее поколение, каждый из вас последовал бы примеру этого юноши, который превосходит многих из вас, и пожертвовал бы жизнью на пути Моем. Придет день, когда вы признаете Меня; но в тот день Меня уже не будет с вами>.
Баб был казнен 9 июля 1850 года; Ему было тридцать лет от роду. Он пришел к народу Своей родины со словами: <Я принес вам наделенное исцеляющей силой Послание, я открыл новые пути, дал необходимые для вас законы; не от Себя реку Я, но от Бога вашего, Который послал Меня, дабы наставить вас на путь процветания и счастья...> Что же было наградой Ему? Его изувеченное, изрешеченное пулями тело было брошено в ров неподалеку от Тебриза на съедение диким зверям. Однако история Его на этом не закончилась. Верные ученики Баба под покровом ночи подобрали Его останки и вместе с останками казненного вместе с Ним юноши поместили их в небольшой ларец. Более шестидесяти лет прятали их у себя в домах Его последователи, перевозя из города в город, ибо люди каким-то таинственным образом каждый раз узнавали, где они хранились, и приходили к тому месту, чтобы помолиться. Любовь и преданность людей, хранивших столько лет останки Пророка, были вознаграждены - в конце концов Баб обрел Свое последнее пристанище на Святой Земле - в Палестине, бывшей в то время турецкой провинцией (ныне это государство Израиль). Он покоится в величественном златоглавом мавзолее на горе Кармель в Хайфе, и десятки тысяч паломников-бахаи, приезжающие из всех уголков земли, ежедневно приходят туда, чтобы поклониться своему Пророку и помолиться в Святилище Баба. Вход в мавзолей открыт и для небахаи, иногда усыпальницу посещают израильтяне. Когда-то Его изрешеченные пулями останки были брошены на дно глубокого рва близ Тебриза; а ныне Его Святилище, подобное сверкающей жемчужине, обрамленной изумрудной зеленью вечнозеленых садов и радужным кольцом цветников, вознеслось высоко в небо над Святой Землей как символ всеобщего мира и доброй воли.
Какой недолгий срок - всего шесть лет и два месяца - длилась проповедь Сейида Али Мохаммада, которую одни восприняли как предвестие великого обновляющего перелома, а другие сочли бессмысленной. Все это время Он отчаянно пытался сокрушить стену невежества, фанатизма, беззаконий, слепой вражды и ненависти - и разбил в кровь Свои молодые крылья. С того самого момента, когда Он впервые отверз Свои уста и возвестил: <Я принес вам наделенное исцеляющей силой Послание, не от Себя реку Я, но от Бога вашего, Который послал Меня...> и до того дня, когда Его окровавленные останки были брошены в ров за городским валом, Он не получил в награду ничего, кроме клеветы и гонений. Но подобно ветру, тронувшему струны арфы, возглашенные Им истины вызвали отзвук, который разнесся по всему миру, всколыхнув умы людей. Лютая, неистовая ненависть, подобная той, с какой было встречено Учение Христа, обрушилась на Него Самого, Его Учение, и тех, кто шел за Ним; Его дело было попрано и, казалось, уничтожено навсегда. Но Он был порождением и воплощением Весны - той таинственной и неизбежно наступающей Весны Духа, приход которой обусловлен вечным круговоротом циклов во Вселенной. Тело можно уничтожить, но дух - никогда. Желание свободы, устремленность к Богу, тяга к самовыражению и познанию - это силы, присущие самой человеческой природе, которые ни подавить мечом, ни запретить законом; искра, зажженная в человеческой душе Богом, живет вечно, передаваясь от поколения к поколению, от сердца к сердцу, от ума к уму.
То, что Баб принес в мир - как бы яростно оно ни отвергалось, - было необратимым. Колесо прогресса совершило очередной поворот, замкнулась цепь, и ток новой жизни потек по планете. Баб открыл шлюзы новой эры, иной цивилизации. Пути назад не было. Его Учение и Его жизнь послужили толчком для невиданных перемен.
К 1853 году повсеместные жестокие преследования бабидов привели к тому, что новое движение было практически уничтожено. Его руководители были убиты или казнены, большинство преданных приверженцев Баба также предпочли смерть отречению; в живых остались лишь немногие; и рассеянные по всей стране, они напоминали стадо растерянных, испуганных овец, оставшихся без пастыря. Но закономерности жизни нельзя произвольно нарушить; их, по-видимому, питает космическая энергия, которая так или иначе пробивает себе путь. И если закономерный процесс пытаются подавить в одном месте, он возобновляется в другом. Вопреки всем препятствиям, в духовной жизни Земли совершился очередной цикл - набухание почек и первое цветение Весны. Жестокий смерч, пронесшийся над новым духовным движением, лишь сбил с его древа цвет, но корень продолжал расти, набирая силы для следующего, более мощного рывка. За одним Пророком должен был прийти другой. Подобно тому, как луковичное растение в безводной пустыне выбрасывает новый цветок, едва успеет засохнуть предыдущий, так и из лона XIX столетия вышла единая мировая религия, основанная двумя великими Учителями человечества, пришедшими один за другим; Они были современниками, и второй был на два года старше первого; между мученической смертью одного и осознанием другим Его пророческой миссии лежало девять лет. Вторым был Мирза Хусейн Али, известный в истории под именем Бахаулла.
Нас здесь интересуют не столько доктрины Их учений, история Их жизни и основанной Ими религии, сколько Их личность. Впервые у людей есть возможность доподлинно узнать, как выглядел Пророк, как Он поступал, какие у Него были вкусы, черты характера и привычки. Жизнь - это живой, непосредственный опыт. Как бы ни любили мы абстракции и умозрительные концепции, как бы ни влекли нас высокие идеи, все же в основе нашей жизни лежит контакт - непосредственное воздействие одного объекта на другой. В отсутствии этого воздействия, несомненно, заключается одна из причин того, что все старые мировые религии, такие, как иудаизм, индуизм, буддизм, зороастризм, христианство, ислам, в значительной степени утратили способность влиять на повседневную жизнь верующих. Устарели не только многие их законы - в свое время идеально соответствовавшие потребностям времени, - но утрачен тот живой дух религии, который рождается из чувства близости к Пророку. Пророки - это люди из плоти и крови, и в этом заключен великий смысл: Они могут жить среди нас, говорить с нами на понятном нам языке. С другой стороны, Они - нечто большее, чем мы, иначе Они не могли бы служить мостом между нашим ограниченным существованием и той Бесконечной Сущностью, Которая создала нас. Когда личность Пророка отделена от нас веками и наше воображение рисует нам Его идеальный, героический образ с набором абстрактных добродетелей, то как бы ни почитали Его и как бы ни стремились следовать Его путями, Он не может уже оказывать преобразующее влияние на нашу повседневную жизнь. Прошлогоднее солнце не даст рост цветам нынешней весны, нужно новое весеннее равноденствие, новый солнцеворот; мы должны опять потянуться к солнцу, чтобы заново ощутить его тепло и свет. Так и в истории человечества - со временем людям не только требуются новые законы, им необходимо вновь воочию узреть Пророка, вступить с Ним в общение, непосредственно ощутить могучее воздействие Его личности. И именно это, как ничто другое, способно преобразить человека и изменить его жизнь.
Иногда мы мучаемся вопросом, действительно ли Иисус был таким, каким представляют Его библейские истории, - таким кротким, мудрым и мужественным, таким совершенным? Он ушел из этого мира две тысячи лет тому назад... Может быть, все наши знания о Нем - преувеличение или искажение истины? Действительно ли Мухаммад был неизменно добрым, бесстрашным, отдающим всего Себя служению людям - день за днем, всю жизнь, до самого конца? С тех пор прошло тысяча триста лет; может быть, с течением времени картину приукрасили и на ней уже изображен не реальный человек, а полумифическая фигура?
Пыль веков неизбежно ложится на все. Покрыла она и историю жизни Пророков, и от этого Их изображения стерлись и потускнели. Поэтому необходимо, чтобы исполнилось ветхозаветное библейское пророчество: <...Ибо теперь видим темно, сквозь стекло, а потом увидим лицом к лицу>. Сегодня нам не только нужен новый духовный импульс; нужно еще раз убедиться - да, раз в тысячелетие на земле рождается идеальное человеческое существо, которое являет такое совершенство ума и духа, что под их воздействием в нас, простых смертных, пробуждается желание возвыситься над собой и обрести истинное человеческое достоинство, преодолев эгоистическое, животное начало.
В лице Баба и Бахауллы мы имеем дело с Пророками, недалеко отстоящими от нас по времени, Которых мы можем наблюдать с довольно близкого расстояния. Мы так устроены, что обычно к другим предъявляем большие требования, нежели к себе, и ждем, что кто-то должен исполнить свой долг лучше, чем мы. Самый критически настроенный наблюдатель не может усмотреть непоследовательность в описаниях характера Христа или Мухаммада (двух ближайших к XIX веку Основателей мировых религий): Иисус никого не обманул в ожиданиях; даже самые озлобленные из Его критиков не могли отрицать, что Он не только жил, как учил, но и умер за Свое Учение, явив Своей смертью пример кротости и всепрощения. То же можно сказать и о Мухаммаде. Он до конца был последователен; до самой Своей кончины Он проповедовал Свои идеалы, утверждая силу Своего владычества. Однако, отделенные от Них веками, не дерзнем ли мы оспаривать Их, говоря, что Они принципиально ничем не отличались от других людей и по Своей сути не превосходили их, что были Они всего лишь великими и смелыми реформаторами, и ничто человеческое - в том числе и человеческие несовершен-ства - не были Им чужды?
В лице Баба и Бахауллы мы имеем дело с Пророками, подробности жизни Которых представляют собой неоспоримые, близкие к нам по времени, исторические факты. Какие же черты проступают в Них наиболее рельефно? Во-первых, Их удивительная цельность - иными словами, та изначальная убежденность, которая так восхищает нас в людях, ибо тот, кто наделен ею, твердо знает, что ему нужно, не изменяет и не противоречит себе ни при каких обстоятельствах. За все время от начала и до конца Своей пророческой миссии Они ни разу не дрогнули, не свернули с пути, по которому шли. Нельзя не увидеть, что внутренним ориентиром, определявшим направление Их движения, была Божественная Истина, и от этого ориентира Они не отклонились ни на йоту. Во-вторых, Их беспредельная доброта, рожденная от Божественной любви. О такой доброте человек может только мечтать. Лишенная всякой примеси себялюбия, не знающая границ, она изливалась щедрым потоком, подобно полуденному солнечному свету. Их доброта была подлинной, и тому есть многочисленные подтверждения - свидетельства как друзей, так и врагов. Многие из Их друзей, ощутившие на себе эту доброту, предпочли смерть отречению от Них, убежденные в том, что такое благо дороже самой жизни; а у Их врагов, которые, подобно летучим мышам, питали отвращение к свету, Их доброта вызывала еще большее озлобление. И, в-третьих, Их знание - не то знание, которое свойственно глубокому и проницательному уму, постигающему истину, благодаря тому, что посредством интуиции и рассуждений он проникнет в суть вопроса, а то мистическое, превосходящее человеческие возможности, всеобъемлющее знание, которое, по логике вещей, может быть присуще только Тому, Кто непосредственно черпает из великого Вселенского источника - от Духа Создателя. Они обладали еще одной поразительной способностью, которую не раз проявляли, - способностью заглядывать не только в мысли, но и в сердца тех, кому пришли помочь. Как хирург удаляет пораженный орган, о болезни которого мы даже не подозревали, так и Они, наделенные ясновидением духовные Целители, проникали в таинства человеческой души и лечили ее - каждую своим способом, в зависимости от заболевания. И последнее. Дерево узнают по его плодам. И то, что Учения, принесенные Бабом и Бахауллой, удивительно соответствуют потребностям современного мира, и есть величайшее доказательство Их истинной пророческой миссии.
- Информация о материале
- Просмотров: 838
Люди сегодня испытывают крайнюю неудовлетворенность тем, как они живут, и тем, что их окружает. Неважно, к какой социальной группе они принадлежат, где работают, как отдыхают и каковы их доходы, - сетования на жизнь и недовольство ею слышны повсюду. Там, где не жалуются на экономическую ситуацию, недовольны политической обстановкой. То церковь делают козлом отпущения, то возлагают ответственность за все беды на какую-нибудь политическую группировку. Однако нам никогда и в голову не приходит, что, возможно, все гораздо проще - причина наших бед в нас самих, и мы сами всему виной. Ни одно из ранее живших поколений не обладало такой властью над природой, как наше. Люди всегда устремляли свой взор к небу, ибо не владели теми знаниями, которые имеем мы. Сегодня нам ведомы многие тайны морей, небес, строения материи, и благодаря этим знаниям наше могущество крепнет день ото дня. Мы бороздим голубые просторы небес, наполняем эфир неуловимой небесной мелодией, заглядываем в самое сердце атома; мы даже научились использовать энергию солнца. И несмотря на все это, мы разочарованы и несчастны. Кажется, внутри нас развивается раковая опухоль, которая постепенно разрушает все, что создано гением человека, и лишает нас душевного покоя и трезвого разума, способности жить в мире с самим собой и с окружающими нас людьми. Мы создали могучую западную цивилизацию, которая быстро внедряется во все сферы жизни даже в самых отдаленных уголках мира, однако это грандиозное порождение человеческого ума, олицетворяющее собою прогресс со всеми присущими ему благами и возможностями, то и дело грозит нам уничтожением. Ныне цивилизация нависла над нами зловещей тенью и может в любую минуту обратить в прах и нас, и самое себя. Не оттого ли, что эта великая цивилизация лишена души? Не оттого ли, что, затратив гигантскую энергию мысли, дабы обрести власть над материей, проникнуть в ее тайны, познать законы управления ею, мы напрочь забыли о том, что, возможно, и мы, люди, подчиняемся неким законам, которые управляют нашим развитием, и отказались от попыток хоть в какой-то степени понять свою истинную природу и нашу взаимосвязь с той Вселенной, в которой мы живем? В этом, очевидно, наша главная ошибка - в неумении и нежелании понять окружающий мир и приспособиться к нему. Мы, имеющие, казалось бы, все, не имеем ничего. У нас нет чувства внутренней уверенности, защищенности, которое было у наших дедов, нет и той духовной убежденности, которая была присуща тем, кто жил в так называемую мрачную эпоху средневековья. Никогда раньше в мире не высказывалось столько прекрасных идей и не выдвигалось таких удивительных проектов, как сегодня. Но в то же время, никогда еще жизнь не стоила так дешево, ибо никогда в прошлом человечеству не угрожала опасность погибнуть страшной смертью или вести жалкое, призрачное, бесплодное существование, в котором, кажется, все нормы жизни попраны, выхолощены и лишены смысла.
Наш прекрасный мир превратился в своего рода ад; и если мы не осознаем этого, то только потому, что не хотим осознать. Мы постоянно обманываем самих себя. И, наверное, пришло время задуматься - можно ли назвать жизнь цивилизованной, когда двести тысяч человек могут быть в одно мгновение превращены в пепел от слепящей вспышки одной только атомной бомбы; когда города обращаются в дымящиеся руины; когда беременная женщина пилотирует боевой истребитель; когда семнадцатилетнюю девушку-партизанку за убийство сотен врагов считают героем, а десятилетнему мальчику присваивают высокие награды за снайперскую стрельбу и подрывную работу; когда ни в чем неповинных людей захватывают в плен в качестве заложников, каждую минуту угрожая им расстрелом. Спросим себя - к чему это может нас привести?
Природа в сравнении с нами несравненно милосерднее. Идет ли дождь, падает ли снег или палит тропическое солнце, раскаляя воздух джунглей, - во всем есть равновесие и смысл, чего никак нельзя сказать о нашей беспорядочной, суетной, полной тревог и страхов цивилизованной жизни. Ночью, когда мы смотрим на звездное небо, кажется почти невероятным, что звезды продолжают безмятежно сиять в то время, когда повсюду в мире происходят ожесточенные конфликты, полыхают гражданские войны, в которых гибнут тысячи людей, рушатся домашние очаги. Нас поражает то, что птицы начинают петь, едва лишь умолкнут канонады пушек и стихнут сирены. Иногда создается впечатление, что мы живем в каком-то кошмарном сне, который должен вот-вот закончиться - и тогда весь мир обретет ту гармонию и покой, войдет в тот ритм, который присущ природе. Извечный путь Земли, как и все в космосе, подчинен определенным законам и составляет часть великого целого. А в мире людей мы наблюдаем хаос, разлад, вопиющие несоответствия: безграничное богатство, которое не используется во благо и зачастую бессмысленно расточается; злоупотребление неограниченной властью, от имени которой творится несправедливость; чрезвычайно мощные, обладающие огромными возможностями организации, которые несут разрушение или насилие.
Однако мы не хотим понять, что опасен тот разлад, который происходит именно внутри нас, а не вовне. Люди по-прежнему цепляются за опробованные, привычные средства: одни считают панацеей от всех бед демократию, другие - коммунизм, третьи убеждены, что для разрешения проблем необходим национал-социализм. Одна группа настаивает на необходимости экономических преобразований, другая делает ставку на социальное развитие, третья - на образование, и так далее, и так далее. Первую и вторую мировые войны не смогла предотвратить и религия, хотя страны, участвовавшие в этих войнах, взывали к своему Богу, прося Его даровать им силу и привести к победе. Религия ничего не смогла изменить в ходе этих войн, хотя помогла тем, кто искренне верил, укрепиться духом и принять выпавшие на их долю испытания мужественно и со смирением.
Сегодня человечество пребывает в состоянии более тяжелом, чем когда бы то ни было - и это несмотря на то, что в наши дни широкое распространение получила идея всемирного братства, идея объединения стран и народов в рамках системы всеобщего сотрудничества. Большую тревогу вызывает то, что в сердцах людей незаметно поселились равнодушие и жестокость, нечто вроде горького старческого цинизма, который мирно уживается с извечными человеческими чувствами - состраданием и добротой. Верят ли наши современники в возможность прочного мира, в спокойную жизнь, в свободу и счастье, о которых мечтает каждый человек? Верят ли, что ненависть между народами будет преодолена, что человечество в конце концов придет к истинной религии, религии в высшем смысле этого слова? Прикладывают ли они к этому усилия, делают ли что-нибудь в этом направлении? К сожалению, нет. Большинство людей не верит в возможность решения этих вопросов и не утруждает себя попытками воплотить мечты в реальность.
Человек склонен считать себя центром мироздания - персоной номер один, думать в первую очередь о себе. А что же такое он на самом деле, этот <номер один>, эта персона, которая занята лишь собой, озабочена только своими личными интересами? Что он представляет собой с биологической точки зрения - это ясно, психологическая мотивация его поведения тоже достаточно изучена. Но не в биологической природе и не в психологии человека кроется источник его трудностей, и не в них коренится то, что сулит ему надежду. Дело в том, что существует некая таинственная внутренняя сила, которая и делает человека человеком, и в этой силе - его суть. Что же это за сила и как нам с ней поступать? В сегодняшнем мире, где повсеместно царит разлад, люди постоянно нарушают законы, которые определяют развитие человека как личности. Они больны изнутри, изуродованны, недоразвиты по самой своей сути. Неудивительно, что в результате возникает хаос. Там, где, скажем, должно быть гладко - ухабы, то, что должно быть прямым, - искривлено, там, где должен царить покой, бушует буря. Кажется, что все против нас, все идет вкривь и вкось, во всем царит неразбериха; а причина этого в том, что мы сами себе не хозяева. И хуже того - зачастую мы просто не представляем, что такое мы, совершенно незнакомы с нашим истинным <я>.
Всякий человек, живущий в цивилизованном обществе, знает, что для того, чтобы вести самолет, необходимо соблюдать определенные правила; знает, что болезни распространяются вирусами и микробами - возбудителями, которые могут передаваться от одного человека к другому; знает, что радио - это не чудо, а гениальное использование определенных физических явлений. Многие знают, как управлять сложной машиной. А многие ли при этом знают хоть что-нибудь о своей человеческой сущности? Многие ли счастливы - не просто погружены в удовольствия или увлечены чем-то, не просто заняты интересной работой, а именно счастливы, по-настоящему и до глубины души? Мы знаем, что острым можно обрезаться, что огонь обжигает, что при падении с высоты разбиваются; однако мы и не подозреваем, какой вред причиняем себе, когда раним и ломаем свои души, и вовсе не задумываемся над тем, сколько наших способностей атрофируется лишь потому, что мы их не используем, сколько невидимых составляющих нашего существа становятся из-за этого неполноценными. Человечество мечется в поисках панацеи от всех бед. Деятельность союзников по окончании последней великой войны и образование в 40-50-х годах Организации Объединенных Наций дали исстрадавшемуся и жаждавшему мира человечеству надежду на облегчение в будущем. Однако заключался один договор за другим, а войны продолжали вспыхивать, и проблемы человечества так и оставались нерешенными. Как морские волны, накатывающиеся на берег, одна за другой следуют международные конференции, но все они либо терпят полный провал, либо лишь на недолгий срок приносят положительный результат - и то частичный - в то время как мировые проблемы стоят перед человечеством с прежней остротой. День за днем в эфире звучат политические лозунги и обещания. Ими пестрят газетные полосы по всему свету; мы устало проглядываем их, заранее зная - ничего нового в них нет, а мирный и разумный выход из тягостного, мучительного состояния, в котором пребывает человечество, еще не найден.
Если бы какой-нибудь пришелец из космоса, разумный и бесстрастный наблюдатель, посетил нашу планету, его, наверное, поразила бы та безостановочная лихорадочная деятельность, которой занято человечество. Люди ни на минуту не остаются в покое, они все время находятся в движении, постоянно ускоряя темпы. Это относится не только к физическим скоростям, которые становятся просто фантастическими благодаря современным техническим средствам, но и к области интеллектуальной и эмоциональной жизни. Можно без преувеличения сказать: среди цивилизованных народов нет людей, которые жили бы спокойной размеренной жизнью. Кажется, что в мире действует какая-то мощная центробежная сила, стремящаяся оторвать людей от самих себя. Деловая активность и развлечения - вот что определяет темп нашей жизни. Мы расходуем нашу энергию на множество разных дел, но лишь малая ее толика идет на истинно полезную деятельность - создание мирного, стабильного и счастливого сообщества людей. Примером такой бессмысленной траты нашей энергии служат бесконечные споры, в которые, за редким исключением, вовлечены почти все: все кого-то осуждают или критикуют, будь то политические партии или религиозные объединения, народы отдельных стран, социальные группы или целые расы. Редко можно услышать, чтобы кто-то критиковал самого себя, а если это и делается, то, как правило, является уступкой вежливости, а не искренним признанием своей вины. Нет ни одной державы, у правительства которой хватило бы мужества заявить: <То, что происходит сегодня в мире, в значительной мере вина нашего народа; если бы он больше заботился о всеобщем благе, способствовал установлению взаимовыгодного сотрудничества, создал более справедливую модель внутригосударственной жизни, возможно, за ним последовали бы и другие народы; мы могли бы тогда избежать разрушительных войн, не заключать договоров, которые сами же и нарушаем, не тратить времени на бесполезные пререкания и бесконечные обвинения в адрес друг друга; будь это так, нам, возможно, не пришлось бы теперь вкладывать миллиарды в производство изощренных средств массового уничтожения, в которых мы видим способ улаживания наших споров>. То же относится и к различным социальным группам. Владельцы капитала отнюдь не склонны мучиться угрызениями совести и признавать свои ошибки точно так же, как не склонны к этому и те, кто на них работает. Не являются здесь исключением представители <белых> и <черных>, политические партии и фракции. Что бы ни случилось, все ищут виноватых. То, что происходит в обществе и характерно для деятельности социальных групп, переносится и на личные взаимоотношения между людьми. Мы не управляем собой, не берем на себя ответственность за свои поступки - в первую очередь потому, что не знаем самих себя.
Если люди не познают свою истинную природу, если они не постараются проникнуть в свою суть с тем, чтобы научиться влиять на формирование собственной личности и управлять собой, то невозможны будут в человеческом обществе перемены к лучшему. Мы разрабатываем чудесные планы построения будущего, но выбранная нами конструкция неустойчива. Она то тут, то там проседает, поскольку строительный материал непрочен и не выдерживает нагрузки. А ведь материал этот - мы сами.
Мы похожи на человека, который, желая участвовать в Олимпийских играх, пьет, курит, недосыпает, и при этом еще совсем не тренируется. Подобно избалованным детям мы твердим, что не сможем стать олимпийскими чемпионами только потому, что соперник слишком силен, закрывая глаза на истинную причину - мы все делаем не так, как надо.
Грандиозные планы будущих преобразований располагают к умозрительным размышлениям. Общественная безопасность, демократическое устройство жизни ранее угнетенных народов, международный банк, резерв продовольствия - красивые, удобные слова, которые с такой легкостью привлекают миллионы людей. Но вот перестроить, полностью изменить внутреннюю жизнь почти четырех миллиардов человек!.. Тут не хватит никакого воображения, да и стоит ли тратить время на обдумывание подобных глупостей! Но вернемся к роли отдельной личности. Обычно количество людей, оказывающих влияние на ход истории, исчисляется не трех- или четырехзначными цифрами, а единицами. Хотим мы это признавать или нет, но неопровержимым фактом остается то, что один человек или горстка людей могут, словно дрожжи, поднимать огромную массу народа. Нет необходимости пытаться за один день изменить миллионы людей; достаточно тысячи или сотни. Такая возможность всегда существует благодаря необыкновенной способности человека обучаться. Человек - существо чрезвычайно чувствительное и восприимчивое. Он реагирует не только на сильные внешние раздражители, но и на тонкое воздействие. Даже самый грубый, неразвитый представитель рода человеческого откликается на доброту и вежливость, способен воспринимать гармонию. Нет гарантии, что эти силы добра смогут полностью преобразить человека, особенно если он уже перешагнул порог зрелости, но они, безусловно, не оставят его безучастным.
Представим себе некую фантастическую ситуацию, при которой стало возможным изолировать от общества, скажем, группу американских младенцев и воспитывать их в условиях полной обособленности от других людей; можно не сомневаться, что тот, кому будет поручено их обучение, сможет внушить им все, что угодно - вплоть до того, что они есть некий вид розовой ящерицы; он сумел бы научить их любым, самым невероятным вещам, например, говорить на древнегреческом языке, есть с помощью ног и тому подобное; и если индивидуумы, сформировавшиеся в ходе этого эксперимента, не будут ни с кем общаться, кроме своего наставника, то они, несомненно, будут непринужденно говорить друг с другом на древнегреческом и при еде ловко пользоваться ногами. Мы хотим сказать этим лишь одно - да, мир нельзя переделать в одночасье, но можно подобрать группу людей, которые отважились бы стать первопроходцами - научились жить, используя все богатство присущих человеку практически неисчерпаемых возможностей; и тогда, несомненно, явился бы на свет тот высокоразвитый тип человека, который служил бы образцом для других и которому другие хотели бы следовать. Борьбу за любой новый способ действия можно считать наполовину выигранной, когда способ этот можно продемонстрировать на практике, доказав, что это не просто теория, но отработанный и усовершенствованный в реальных жизненных условиях метод.
В истории немало примеров того, как один человек поднимал, словно дрожжи тесто, огромные массы людей; так неужели и сегодня в мире не найдется горстки поистине просвещенных и преданных своей идее людей, наделенных правильным пониманием жизни - пониманием, точно соответствующим потребностям современной эпохи - и в силу этого способных стать двигателем в процессе преобразования мира? Да не поймут нас превратно. Мы вовсе не хотим принизить необходимую, полезную и заслуживающую всяческой похвалы деятельность иных правительств, организаций и отдельных людей, которые стремятся осуществить преобразования в своих странах и решить стоящие перед ними многочисленные экономические, социальные и национальные проблемы. Их усилия есть не что иное, как поиски путей изменения того механизма, который приводит в движение колесо жизни, и направлены они на усиление действия центростремительных сил в жизни человеческого общества в противовес ужасающей активности центробежных сил, действующих в сфере человеческой морали; их деятельность - это эксперименты, часто, к сожалению, не соответствующие духовным потребностям человека; это наметки, если можно так выразиться, курса практического оздоровления духовной жизни.
- Информация о материале
- Просмотров: 1744
Мир изменится только тогда, когда изменятся люди. Старые афоризмы, такие, как <Вода не может подняться выше собственного уровня> или <Крепость цепи определяется по ее самому слабому звену>, заключают в себе истины. Если вам не нравится окружающий вас мир, если вы ратуете за изменения в обществе, начните с себя. Ваша жизнь - в пределах вашей досягаемости, она всегда перед вами и, наверняка, в девяноста девяти случаях из ста она требует основательной переделки! Истина проста, и она заключается в том, что когда вы становитесь лучше, становится лучше и мир: в человеческой <руде> прибавится золота, если один из ее компонентов будет лучшей пробы.
Ни для кого не секрет, что жизнь - это борьба и труд; чтобы добывать себе хлеб насущный и жить хотя бы с минимальным комфортом, мы должны постоянно работать. Большинство из нас в своей жизни идет по линии наименьшего сопротивления. Мы работаем, чтобы зарабатывать на жизнь; мы учимся, чтобы развиваться интеллектуально, или потому, что сам процесс познания приносит нам удовольствие, или ради получения более престижной и высокооплачиваемой работы. Когда же речь заходит о работе души, о том, чтобы потрудиться для развития своей внутренней духовной сущности, у нас появляется множество отговорок, которыми мы оправдываем свое бездействие. Мы духовно ленивы и неряшливы, а в результате - духовно больны. Сегодня в мире две глобальные проблемы. Все остальное - борьба между различными политическими и экономическими системами, гонка вооружений, постоянно нарастающие разногласия между <имущими> и <неимущими>, жестокие, хотя и локального характера, войны, безработица, загрязнение окружающей среды и так далее - отходит на второй план и кажется незначительным по сравнению с глубинными проблемами, а именно: проблемой человека как индивидуума и проблемой мирового человеческого сообщества. Чтобы жизнь в этом мире стала действительно полноценной, необходимы преобразования и прогресс в двух сферах: в сфере жизни каждого индивидуума и в сфере законов, регулирующих коллективную жизнь и определяющих поведение человеческих сообществ, будь то группы, нации или расы. Что касается второй сферы, то здесь усилий предпринимается гораздо больше - возможно, потому, что это не требует напряжения душевных сил от каждого из нас. Действительно, нам ничего не стоит вступить в дискуссию по поводу демократии, коммунизма, социализма или иной формы правления, громко ратовать за социальную защиту, увеличение пенсии, свободную торговлю, Организацию Объединенных Наций, международный язык и всеобщее избирательное право. Тяжесть этой ноши распределяется на всех, она не ложится на каждого в отдельности. Но занимая активную гражданскую позицию, мы в своей частной жизни можем лицемерить, давать волю своему гневу, а иногда и рукам, не желая подчинять себе свои эмоции, быть пристрастными, злыми, двуличными - иными словами, быть своего рода цивилизованной человекообразной обезьяной, социальным полуфабрикатом высшего качества. Проку от нашей общественной активности все равно будет мало. Поэтому не надо забывать о том, что своя рубашка все-таки ближе к телу. Под <телом> понимайте внутреннее <я>. Великие и необходимые преобразования, осуществляемые сегодня в мире, в конечном итоге ни к чему не приведут, если люди не встанут на путь преобразования самих себя. После первой мировой войны произошли грандиозные сдвиги во всех сферах общественной жизни; то же случилось и после второй мировой войны. Основы того, что мы пытаемся осуществить сегодня, были заложены ранее; мы только развиваем то, что лучшие умы человечества предвосхитили задолго до нас, и подтверждаем нашу решимость довести начатое до конца. Тем не менее благие начинания не предотвратили войну 1939-1945 годов. Ничто не сможет предотвратить и следующую войну, чреватую еще более страшными катаклизмами, - ничто, кроме внутреннего преображения личности, которое целиком и полностью зависит только от нас. Изменить себя можем только мы сами, а чтобы измениться, мы должны захотеть этого, и пройти этот путь самостоятельно и прежде всего во имя самих себя.
Бахаулла сказал: <Тот, чьи слова превосходят дела, пусть знает воистину, что смерть для него лучше жизни>. Нужно перестать указывать другим, что и как делать, а действовать самим. И это касается каждого из нас. Иначе ничто не спасет человечество от всевластия материальных сил, наращиваемых сегодня наукой, - сил, которые без контроля совести могут полностью разрушить наш цивилизованный мир. Мы сами породили монстра, и теперь он выжидающе и с угрозой смотрит на нас. Ныне наш гений, наш великий человеческий гений, не озаренный светом духовности, устремлен ко злу и саморазрушению. Нет ничего, кроме сдерживающих сил нашей собственной души, что могло бы удержать его в нужном русле, не дать ему выйти из берегов. И если осталась еще какая-то надежда на то, что этот мир принесет плод, завязавшийся в его цветке, то это надежда на нас самих, ибо великие силы человека, в которых заключается его превосходство над миром природы, - это внутренние силы: его воля, воображение, способность к творчеству, способность бескорыстно любить, его вера в себя и в невидимого Бога, Который, как он интуитивно чувствует, стоит за всем, что есть во Вселенной, в том числе и за ним; все эти силы нужно развивать, нужно уметь владеть ими и направлять их на благо.
Мы уже говорили в начале этой книги, что задача эта совсем не такая трудная, какой кажется на первый взгляд. Конечно, глупо было бы ожидать, что в одночасье все превратятся в ангелов. Но даже самый малый сдвиг внутри нас может вызвать целую цепочку изменений. В сыром рыхлом комке теста - а именно его напоминает наше поколение - не хватает закваски. Если разнесется призыв: <Измениться можно; берись за дело - все не так страшно, как кажется, - и ты почувствуешь себя по-настоящему счастливым>, - и мы откликнемся на него, то начнем выигрывать одну духовную битву за другой. И вот тогда все замечательные реформы различных сфер человеческой жизни, такие нужные и по большей части уже разработанные, поднимутся на гребне прилива, который один только и может успешно поднять их, сделав успех непреходящим. Сегодня у нас есть все, что нам нужно. Сцена готова. Нам остается только поднять занавес и начать спектакль.
В прошлом веке среди людей жили два великих Посвященных, Два Пророка, посланных Тем, Кто является Источником нашего бытия - неважно, называем ли мы Его <Отец небесный> или <Бесконечный Сущный>, ведь имя не меняет сути, а суть в том, что Он для людей есть свет и истина. Все современные концепции преобразования мира, которыми мы так гордимся и восторгаемся и которые нам не терпится применить на практике, были провозглашены, развиты, подтверждены или разъяснены, в зависимости от их характера, этими двумя провидцами - Бабом и Бахауллой. Именно Они дали нам более совершенные законы устройства мира. Они заложили фундамент, а Их последователи сейчас возводят здание: это здание строится по планам, разработанным Шоги Эффенди, ныне покойным Хранителем Веры бахаи, правнуком Бахауллы и старшим внуком Абдул-Баха, а также по планам Всемирного Дома Справедливости - высшего выборного органа, управляющего делами всемирной общины Бахаи. Могучее древо Божественного Откровения, которое с таким дьявольским упорством пытались вырвать с корнем власть имущие Персии вкупе с правительством Турции, во второй половине XIX и в начале XX века стало разрастаться не по дням, а по часам, и, орошенное самой лучшей влагой - кровью мучеников, - раскинуло ныне свою крону над всем миром.
В задачу этой книги не входило подробное знакомство читателя с Учениями, принесенными Пророками-двойниками XIX века, с Их идеями относительно устройства общества и преобразования мира в целом. Здесь мы пытались показать, в чем заключалась тайна Их воздействия на мир и на людей и тайна Их жизни. Миру отчаянно требуется помощь, помощь каждого из нас. Чтобы в совместной жизни людей этой планеты воцарились мир и счастье, нужно, чтобы толика мира и счастья появилась внутри нас. Можем ли мы вводить новые законы, разрабатывать долгосрочные планы международного сотрудничества, вместе продвигаться вперед - к мировому единству, к свободе от потребительства и от страха, если мы сами - каждый из нас - не сориентировали свой компас на тот неизменный полюс, по которому нам следует держать курс, не осознали свое место в мироздании, не оценили свои истинные способности и потребности? И пусть каждый спросит себя - а что могу сделать я? Лучше всего задать себе этот вопрос, имея перед собой счет, предъявленный всему человечеству в виде очень простой выкладки:
кредит: новая мировая религия, конструктивная, проверенная историей, готовая к поставке и использованию; дебет: новое мировое оружие - атомная сила, деструктивная, проверенная историей, готовая к поставке и использованию.
Выбор, со всеми вытекающими из него последствиями, должны сделать вы.
- Информация о материале
- Просмотров: 924
Несколько упрощая действительность, можно сказать, что в сегодняшнем мире бытуют две основные концепции, касающиеся природы человека; согласно первой, человек представляет собой некое сверхразвитое животное - под этим <сверх> подразумевается чрезвычайно высокое развитие его психики; согласно другой, человек - это существо, отличающееся от всех других созданий некими внутренними качествами, благодаря которым он как личность продолжает существовать после физической смерти.
Судя по историческим данным, человек не только всегда верил, что существует некая непостижимая сила, превосходящая его самого - он был при этом глубоко убежден в том, что сам он каким-то образом к ней причастен. И именно религия изначально была тем историческим феноменом, который неизменно сопутствовал человечеству на всех этапах его развития. Все народы и племена земного шара всегда исповедовали какую-либо религию, и не будет преувеличением сказать, что религиозный инстинкт находит то или иное проявление у всех человеческих сообществ. Письменные памятники истории помогают понять механизм возникновения религий. Человек, называющий себя Пророком, заявлял своим собратьям, что у него есть для них некое послание, полученное непосредственно от <Бога>. А далее события развертывались следующим образом: у него появлялись последователи, его Учение широко распространялось, с быстротой лесного пожара охватывая страны и народы, и в конце концов коренным образом изменяло общество, заставляя людей отбросить старые верования и представления. Воздвигались храмы, вводились новые законы, создавалась новая культура. Приблизительно таким был путь развития всех ныне существующих мировых религий. В их основе лежит одна фундаментальная доктрина: Бог един; человек создан по Его подобию; он должен следовать <Золотому правилу> и подчиняться <Божественным законам>.
Тема религии будет затронута далее. Здесь же важно отметить, что человек, в силу некоей присущей ему особенности и благодаря влиянию Пророков - основателей религий, а также великих реформаторов и учителей, которые следовали за Ними, всегда верил и верит до сих пор, что и после смерти он будет существовать как личность, в виде души или духа; и это вопреки сумбуру, внесенному в его сознание материалистическими и атеистическими доктринами, порожденными современной цивилизацией. Если человек верил в это в прошлом, когда материя представала перед ним как твердое, непроницаемое нечто, а представления о природе души как некоей эфемерной субстанции были весьма туманными, насколько проще поверить в это человеку нашего времени, когда наукой доказано, что в основе материи лежит крошечный сгусток электричества крайне малых напряжений, в котором, вопреки ранее принятым представлениям, практически отсутствует вещественный субстрат. И уж если что-то и должно убедить неверующих и агностиков в существовании души, так это величественное чудо космоса с его бесчисленными галактиками. Такой великолепный, упорядоченный механизм, управляемый незыблемыми законами и включающий в себя такое многообразие форм, может быть случайностью не в большей степени, чем случайно устройство отлично отлаженных швейцарских часов.
У космоса должен быть Создатель, и не подтверждает ли Он косвенным образом то, о чем всегда от начала времен возвещали Пророки, облекая это в простые и доступные людям слова: <Вы - дети Бога; Он взрастил вас; к Нему вы все вернетесь>.
Если признать тот факт, что мы, люди, есть некая неоднозначная величина, поскольку в нашем уравнении есть неизвестное - <икс> (чего нельзя сказать о всех прочих живых существах), не должны ли мы сделать из этого вывод о том, что бульшая часть проблем современного мира, таящего в себе столько удивительных возможностей, проистекает из нашего полного незнания этой загадочной величины, подчиняющейся, как и все сущее во Вселенной, определенным законам, которыми мы, по невежеству своему, пренебрегаем и которые то и дело нарушаем?
Человек - изумительное существо. Как ни загадочна туманность, как ни совершенен кристалл, как ни сложно устройство атомного ядра, их нельзя сравнить с человеком. Сложнейшая и совершенная организация его тела, сокровищница его ума, богатейшая гамма чувств - все это, поистине, делает его венцом Творения. Его способность к совершенствованию практически безгранична. Сверхзвуковой реактивный самолет является чудом человеческой изобретательности, но сколь далеко ему до совершенства человека, того поразительного существа, которое пилотирует этот самолет - поднимает его с аэродрома, ведет сквозь стратосферу, а затем благополучно сажает на другой стороне земного шара. Человеческий род, кажется, наделен неограниченными возможностями. Он может породить мученика, который спокойно, с достоинством и чуть ли не с благодарностью принимает смерть у позорного столба, исполненный такой непоколебимой убежденности в том, что умирает за лучший мир, что в это почти невозможно поверить; но род человеческий может породить и чудовище - изобретателя садистских пыток, чья жестокость и варварское упоение разрушением страшнее и отвратительнее кровожадности самых агрессивных хищников. Он может гордиться тем, что подарил миру Шекспира, Бетховена, Рембрандта, Дарвина, Эйнштейна и покрыть себя позором, явив на свет Нерона и Гитлера. Он рождает бесчисленных героев и героинь, и одновременно - орды преступников. Ясно только одно - человеческие существа обладают поразительными способностями и наделены колоссальной энергией. Исходя из достижений человечества, мы можем утверждать, что не существует, в принципе, ничего такого, чего люди не могли бы добиться, если, конечно, они поставят перед собой соответствующую задачу и попытаются открыть законы, которые помогут им осуществить задуманное.
Что предстает нашему взору, когда мысленно мы окидываем картину тех бедствий, от которых сегодня страдаем? Перед глазами отчетливо проступает зло, которое в избытке со знаком <плюс>; почти столь же четко очерчивается добро - но оно в недостатке, со знаком <минус>. Памятуя о том, что нас интересуют проблемы индивида, а не проблемы правительств и общественных движений, мы, вглядываясь в картину мира, видим, что ненависти и неприязни среди людей сегодня намного больше, чем любви и сострадания; предрассудки и нетерпимость возобладали над терпимостью и пониманием; равнодушие к страданиям других, себялюбие, ложь, пьянство, наркомания, количество разводов и преступлений возрастает с каждым днем. Все это свидетельствует о нарастающем зле, о его избытке. Менее очевидно, но не менее опасно такое зло, как цинизм, отчаяние, незаметно подкрадывающиеся сомнения в ценности добра и в том, что добро вообще стоит творить, когда столько людей вокруг не прилагают к этому ни малейших усилий, а также ощущение, что бороться в одиночку бесполезно, что легче сдаться и плыть по течению. К понятию <добро, которое в минусе>, мы могли бы отнести все то, что создает преграды между людьми: это сектанство и групповщина, служащие интересам лишь узких, замкнутых сообществ; это попытки улучшить условия жизни большинства за счет или в обход благополучия различных меньшинств; это эксплуатация одних народов другими.
Правительства стараются облегчить положение человека, проводя реформы и осуществляя новые программы; медицина представляет в его распоряжение средства, облегчающие бремя его недугов; психология помогает понять, как работает его мозг и благодаря этому преодолеть многие, казавшиеся прежде неразрешимыми, проблемы. И все-таки человек не обрел уверенности в себе, он чувствует, что по-прежнему несвободен и несчастлив. И что за польза ему от этого прогресса, от всех усовершенствований и преобразований, если он не уверен в себе и не может обрести покой.
Человеку необходимо найти определенный полюс, сориентироваться на что-то, что является неизменным и стабильным. Ныне же стрелка его компаса то и дело колеблется; не успев прибыть в пункт назначения, он обнаруживает, что это вовсе не то место, куда он стремился. Радость исполнившейся надежды тут же улетучивается. Ни успех, ни богатство, ни брак, ни дети, как правило, не приносят, человеку того, чего он от них ждет, - радости и постоянного чувства удовлетворения. Он трудится годами, часто всю свою жизнь, пытаясь добиться определенного положения, а когда он его достигает, оказывается, что все было напрасно, что он по-прежнему не удовлетворен. Но вместо того, чтобы сказать: <Виноват, наверное, я сам, что-то во мне не так>, он скорее всего будет утверждать, что ошибся в пути, пропустив где-то нужный поворот. Мы часто думаем, что нам больше всего на свете нужно именно то, до чего мы чуть-чуть не дотянули. Мы не хотим всмотреться в свое внутреннее <я>, не пытаемся разглядеть, что там у нас внутри, что нужно расставить по местам, что расчистить, какие чудесные инструменты нам даны для того, чтобы мы могли бы получать от жизни глубокое удовлетворение.
Возможности человека неограниченны. На Востоке есть люди, которые, подняв вверх руку, держат ее в таком положении двадцать, а то и тридцать лет, до тех пор, пока мышцы ее не атрофируются и ее нельзя уже будет опустить. Есть люди, которые проходят по канату над Ниагарским водопадом; есть такие, которые могут удержать на кончике носа стол, стулья и еще массу других предметов. Хирурги проводят тончайшие операции на ткани мозга, на глазах, на сердце, сшивают нервы. Физики и математики совершают такие научные открытия, которые кажутся почти невероятными. За счет чего удается людям решить эти удивительные и сверхсложные задачи? Ответ один - за счет силы воли, тренировок, усилий. Человек - существо обучаемое, он способен освоить практически все. Страдающие бессоницей с помощью аутотренинга начинают спать, пьяницы и наркоманы избавляются от своего пристрастия, заики выучиваются говорить гладко и не запинаясь. Как они этого добиваются? Упорством, терпением, тренировкой. Для человека нет почти ничего недостижимого. Так неужели невозможно, чтобы люди стали счастливы, научились сами строить свою жизнь? Трудно поверить, чтобы это было им не под силу. Природа исполнена покоя и радости, хотя и бывает сурова к своим детям. Все в мире уравновешено и имеет свое место и предназначение. И людям, несомненно, определено место, каждому свое, точно ему соответствующее, место, найдя которое, человек может развить то, что в нем заложено, обрести свою меру счастья; но пока человек не станет самим собой и не постигнет те законы, которые управляют его внутренним бытием, до тех пор он будет неприкаянно блуждать по жизни.
Нам кажется неуместным подкреплять доказательствами или пространными цитатами последующие рассуждения; они приводятся здесь как очевидные истины, на основании которых можно сделать некоторые выводы и дать практические рекомендации.
Человек - единственный из всех существ - наделен двойственной природой, и эта двойственность проявлется в том, что у него есть не только тело, но и душа - неумирающая, бессмертная душа. Наличие духовного начала - это и есть то главное, что определяет сущность человека, то, что отличает его от всех прочих живых существ. Этот уникальный дар дается человеку в момент его зарождения, то есть в момент зачатия эмбриона, и именно в нем заключается неповторимость каждого человеческого индивидуума, основа его личности. Тело человека почти не отличается от тела животного; его потребности, желания и инстинкты во многом те же, что и у четвероногого. Как и любая другая форма жизни на нашей планете, тело живет только раз, оно рождается, растет, умирает, распадается; с телом связаны такие состояния, как голод, старение, страх, привязанность, гнев, удовольствие и тому подобное; и хотя человек испытывает все это по-своему, но по существу во всех этих проявлениях он мало отличается от любого представителя животного мира. Высший дар Бога человеку - это его душа, нематериальная реальность, связанная с телом через функции его мозга и наделенная индивидуальностью, сознанием, высшими психическими способностями, а также тем, что можно назвать духовной силой - качеством, не существующим в животном мире. Душа человека начинает свое существование вместе с его телом, другими словами, в момент зачатия, и пока живет тело, она находится в постоянной связи с ним, взаимодействуя с телесными функциями, постигая опыт земной жизни. Душа не умирает со смертью тела, напротив - она обретает свободу и продолжает жить вечно - как индивидуальность человека, как неповторимая личность, сознающая самое себя и других.
Душу можно сравнить с наездником, а тело с конем. Если наездник недостаточно умел, если он не настолько владеет своим искусством, чтобы при езде конь и человек сливались в единое целое, то ему приходится либо беспрестанно взнуздывать коня, либо в конце концов бросить поводья, подчинившись его воле. Нынче почти все мы изо всех сил стараемся удержаться на коне, который несется вскачь, закусив удила; но правим мы не очень хорошо, и на уме у нас только одно - как бы не упасть, как бы другие не заметили, что мы едва удерживаемся на коне. Мы скверные наездники; нам бы хорошую школу верховой езды, да построже!
Давайте рассмотрим эти две стороны человеческой природы. Мы знаем, что у тела есть свои, специфические, потребности, и потому логично предположить, что таковые должны быть и у души. Тело - чувствующая машина и его, как и всех животных, прежде всего заботит, как заручиться всем, что ему необходимо и обеспечить столь желанный для него комфорт; и еще - как выполнить великий биологический закон природы - закон воспроизведения потомства, чтобы сохранить вид. Вместе с тем тело человека, в силу его уникальной организации, способно, благодаря взаимодействию физических способностей человека с его иными, высшими способностями - силами его души и ума, достигать известного совершенства, позволяющего ему обрести определенную степень свободы от природы, которая неведома животным. Человек до известного предела свободен в выборе того, как ему жить, тогда как всякое животное живет так, как ему определено. Человек использует свои природные возможности (при этом зачастую злоупотребляя ими) таким образом, как этого не может сделать ни одно животное. Возьмите, к примеру, половой инстинкт; у рода человеческого от стал чем-то совершенно иным, чем у животных; он может быть связан с самыми бескорыстными, нежными и прекрасными чувствами любви и жертвенности, а может быть низведен до извращений, садизма, излишеств, не существующих в животном мире. Принятие пищи человек превратил в своего рода искусство, способ получения удовольствия, предлог для общения; иные через питание заболевают, другие, наоборот, излечиваются от болезней. Иными словами, даже наша животная природа наделена свободой, недоступной другим животным существам.
Каковы же потребности нашего высшего, духовного начала, которое пребудет вечно? Тело знает свой путь - оно должно расти, набираться сил, удовлетворять свои потребности; оно знает также, что в конце концов обратится в прах. Большинство из нас, весьма поверхностно осознавая природу своего истинного <я> и почти не уделяя внимания внутренним потребностям души, едва ли когда задумывается - получает ли душа то, что ей нужно, в добром ли она здравии, какое будущее ее ждет? Между тем, именно состояние хронического духовного голода, постоянное пренебрежение потребностями своего истинного <я> является главным препятствием на пути человека к подлинному счастью. Мы нередко встречаем людей, у которых с материальной точки зрения все хорошо - они здоровы, богаты, у них есть семья, время для досуга; но при этом они, не зная покоя, лихорадочно мечутся от одного развлечения к другому и никогда не испытывают удовлетворения; они без оглядки бегут по жизни - в действительности же стараясь убежать от чувства глубокой внутренней неудовлетворенности, иными словами, от своей изголодавшейся, несчастной души. Другие же, если и задумываются о том, что же они на самом деле собой представляют, то нередко испытывают раздражение, а порой и неприязнь по отношению к своей внутренней сути; они размышляют примерно так: <Послушайся я тебя, разве были бы у меня удовольствия в жизни!> Несомненно, такой подход к нашей сокровенной внутренней сути сидетельствует о нашем безрассудстве и незрелости. Все в природе движется слаженно, пребывая в рамках вполне понятных законов. Почему же тогда мы, высшая форма творения, не в состоянии установить гармонию между двумя заложенными в нас началами - душой и телом? Почему мы не способны обрести радость, и - самое драгоценное - душевный покой, удовлетворить все наши потребности: и материальные, и духовные?
Сознание, разум, способность любить - самые прекрасные наши качества. Их можно сравнить с зеркалом: если повернуть зеркало вниз, к земле, в нем отразится чернота, если же повернуть его к солнцу, то оно наполнится таким ослепительным светом, что от отраженных им лучей вспыхнет вокруг все, что только способно гореть. Именно эти наши качества и есть тот компас, по которому мы должны определять свой курс. На что же нам сориентировать его стрелку? Можно - на незыблемую высшую ценность, которая пребывает неизменной, - на своего рода духовную Полярную звезду. А можно - на очередную прихоть, очередную сиюминутную цель - сегодня это будет новый автомобиль, завтра - дачный домик, послезавтра - еще что-нибудь. Выбор за нами.
Прежде чем мы попытаемся понять, как на самом деле нужно заботиться о потребностях нашей души, давайте спросим себя - а в чем ее предназначение? Никто, кроме Пророков, до сих пор не дал определенного ответа на этот вопрос; Пророки же - все до одного - учили, что Бог создал нас, чтобы мы познали Его и шли тем путем, который Он указал нам, исполнившись любви к Нему и вкушая от Его бессмертия. Живя в этом мире, мы не можем в полной мере понять, что такое бессмертие; это доступно нам не более, чем ребенку, находящемуся во чреве матери, доступно понимание того, что ему предстоит, когда его крошечное существо явится в новый мир. Бог, Создатель всего сущего, сотворил мир таким, чтобы в результате долгого, удивительно сложного, многогранного процесса развития возник плод; и этот плод - мы. Живя на земле, мы, подобно находящемуся в утробе младенцу, готовимся к переходу в иной мир. Поначалу мы формируемся в нашей временной, земной оболочке и у нас, так же, как у ребенка в материнской утробе, развивается два жизненных механизма - тот, которым мы пользуемся в этой жизни, и еще один, который с точки зрения удовлетворения наших телесных потребностей представляется почти бесполезным. Пока ребенок, сжавшись в комочек, заключен в темной, непроницаемой для света, наполненной жидкостью оболочке, кажется бессмысленным то, что у него развиваются различные органы. В самом деле, зачем ему зрение, когда вокруг темно, или дыхание, когда вокруг нет воздуха, или конечности, когда нет возможности передвигаться, или органы речи и слуха - ведь он не может ни говорить, ни слышать; но при этом мы знаем, что если ножка ребенка окажется недоразвитой в утробе, то он родится калекой, если у него не сформируется орган зрения, он никогда не сможет увидеть мир, и так далее. Если бы неродившийся младенец был способен думать, он счел бы все свои формирующиеся органы абсолютно бесполезными и ненужными; но ведь именно они и составляют основу его будущей жизни. То же, в значительной мере, происходит и с нашей душой в этом мире: здесь, на первом этапе своего пути, она должна развить определенные свойства; если этого не произойдет, то когда она родится вновь, иными словами, расстанется с телесной оболочкой и вступит в новую, вечную жизнь, ей будет недоставать чего-то очень важного - она будет калекой.
Спросим себя - каких главных черт, присущих человеку, не обнаруживают животные? Быть может, это подскажет нам, какие свойства нам необходимо развить здесь, на земле, для того, чтобы стать счастливыми в этой жизни и обрести вечное блаженство в жизни будущей. Человек наделен даром любви - он любит своих собратьев, идеалы, красоту, знания, и прежде всего - своего Создателя; этого дара совершенно лишены животные. Следовательно, любовь есть одно из бесценных свойств человеческой души, и человек должен стремиться развивать это свойство в течение всей своей земной жизни. Человек наделен способностью к аналитическому мышлению, способностью к познанию; и опять - он должен совершенствовать силы своего ума здесь, на земле, чтобы и в этом мире, и за его пределами он мог постигать смысл и таинственный механизм жизни, замысел творения. Человек способен на переживание, ему присущи целая гамма чувств: сочувствие, жалость, доброта, терпимость, прощение, и ему необходимо обрести эти бесценные человеческие достоинства в этом мире, дабы они послужили ему в мире будущем. Человек способен к самопожертвованию, может многое вынести благодаря чувству долга, любви или справедливости. Эти качества мы также должны воспитать в себе, сделав их основой нашей первоначальной земной жизни. Некоторые люди обладают удивительным свойством - они светятся изнутри, и кажется, что им дана особая радость, убежденность, понимание смысла своего существования и существования Того, Кто призвал их к жизни; они выделяются этим среди прочих людей, вызывая у одних зависть, у других - восхищение. Эта радостная спокойная внутренняя уверенность - уникальное свойство нашей души, и его можно и нужно развивать здесь, в этом мире. Еще одно бесценное свойство человека - вера, способность доверять; эта та убежденность сердца, которая, в отличие от чисто интеллектуальной убежденности разума, не нуждается в доказательствах и научном подтверждении, она сродни способности любить; вера - чудотворная сила, которая способна оказывать великое преобразующее воздействие на человека. Веру тоже нужно взрастить на земле.
Извечный призыв <Познай себя> - краеугольный камень жизни. Причащаясь Божественного бессмертия, мы обретаем почти безграничную способность к развитию. Истинный мир и истинные чудеса - внутри нас. Читая Шекспира, следя за опытами физика, следуя за логическими умозаключениями ученого, наблюдая, как гигантский ревущий авиалайнер идет строго по курсу, мы восхищаемся великими достижениями человеческого ума. И как редко мы осознаем, что все это родилось в глубине чьей-то души, что внутри нас есть гигантский источник энергии, которым нужно только уметь воспользоваться и направить в новое, творческое русло.
Животное не может грешить. Его поступки определены его инстинктами, и каждое мгновение своей жизни животное свободно не более, чем дерево или камень. Мы же, пусть относительно, но свободны, ибо у нас есть право выбора. Наш выбор может зависеть от нашего окружения, но в определенных пределах мы вольны сами решать, как поступать. В этом и заключается торжество Человека. Свободная воля - великий дар его души. Если бы человек на деле не мог делать собственный выбор, он был бы просто животным, развивающимся по заданной программе. Богу же было угодно, чтобы Его создание верило в Него и любило Его не по принуждению. Он возжелал, чтобы Его возлюбили ради Него Самого, ибо только любовь по свободному выбору дарит радость; оттого Он и наделил Свое высшее творение - человека - свободной волей, благодаря которой тот может изменять свой характер, духовно расти, познать радость преодоления и счастье любви к Богу.
Наша воля - это наше кормило; по своему выбору мы можем установить стрелку нашего компаса в направлении к истинному Полюсу - настоящей, достойной цели, или же, повинуясь мимолетной прихоти, повернуть ее в противоположную сторону; мы можем обратить удивительное зеркало нашей души вверх, так, чтобы уловить свет, излучаемый Движущей Силой Вселенной - Богом; а можем повернуть его вниз и направить к темному миру - миру тела. Обращая зеркало вверх, мы делаемся добрее, становимся хозяевами своей жизни, обретаем покой, уверенность и счастье. У нас появляются силы творить добро и созидать, иными словами, мы обретаем истинно человеческие качества, которыми мы и отличаемся от всех прочих существ. Повернув зеркало вниз, мы становимся хуже самого дикого зверя; ненависть в сочетании с хитростью - самое отвратительное, что только можно себе представить. Пропасть, в которую может пасть человек, поистине бездонна. Наша жадность, похоть, хладнокровная жестокость приносят в мир - тот самый мир, где все мы живем, - неисчислимые страдания. Обращая наше зеркало вниз, мы лишаем себя покоя, мы чувствуем, как нас снедает тревога и внутренняя неудовлетворенность, ибо оказывается поруганным наше истинное <я>, наша сущность, наша душа, которую мы так и не удосужились познать, а вместо этого понуждали к тому, что противно ее природе.
Все это хорошо в теории, но вопрос заключается в том, что же мы можем - и должны - делать? Что необходимо предпринять, чтобы начать двигаться в нужном направлении? Спросим себя - а почему мы вообще что-то делаем в этом мире (я не имею в виду то, что мы просто вынуждены делать: есть, спать, зарабатывать на жизнь и т. д.)? Мы делаем что-то, потому что мы этого хотим. Например, нужно бы почитать книгу, но так хочется танцевать - и мы отправляемся на танцы. Мы едим и пьем то, что, по словам врача, медленно, но верно, разрушает наш организм - только потому, что не хотим отказать себе в удовольствии, хотя знаем, что это для нас плохо кончится. Никто не в силах заставить другого человека заглянуть в себя и что-то в себе изменить. Если у человека нет желания или силы воли, чтобы действовать, никто на свете не сможет ему помочь. Поступок зависит только от самого человека. В этом и заключается борьба между вами и вашим настоящим <я> - вашей сущностью. Даже тот, кто любит вас больше всего на свете, кто готов пожертвовать ради вас жизнью, не сможет сделать за вас то, что должны сделать для себя вы сами.
Из всех дел, которыми приходится заниматься в жизни, пожалуй, самое неприятное - это, оставшись наедине с самим собой, отбросить пелену гордыни и мелкого самодовольства и внимательно вглядеться в собственный характер. Конечно, легче жить, питая в отношении себя приятные иллюзии, убаюкивая свою совесть забывчивостью или находя себе оправдания типа: <Как раз сегодня у меня для этого нет времени> или же: <Это неприятно, а мне сейчас нельзя расстраиваться>. Это, конечно, может вас успокоить, но беда ваша останется с вами, внутри вас. И лучше всего для вас избавиться от нее сегодня, сейчас, не откладывая. Когда вырывают зуб, иногда бывает очень больно, но после удаления, боль проходит. Так и с душевной болью. Устранив ее очаг, вы заметите, как постепенно будет проходить подспудно мучившее вас чувство усталости, тревоги, страха; вам больше не нужно будет прятаться от себя, боясь остаться с глазу на глаз со своей совестью, если только однажды вы прислушаетесь к тому, что она вам все это время пыталась сказать. И тогда вы обретете крепость духа, поскольку смелый поступок всегда наполняет человека сознанием собственной силы.
Но есть и еще один фактор, помогающий нам сделать первый шаг, - фактор более глубокий, более вдохновляющий, который оправдывает все трудности, неизбежно возникающие при первых попытках познать нашу истинную сущность, то, что непременно обеспечивает нам успех. Это тот же фактор, что лежит в основе саморазвития материи, определяя его закономерность. Предположим, нечто (клетка или семя), существующее вначале в единственном числе, начинает множиться: вначале оно удваивается, затем процесс повторяется, и мы получаем уже не три, а четыре, то есть в два раза большее количество; число четыре при следующем цикле увеличивается, но не на две единицы, а в два раза и сразу дает восемь, из восьми единиц образуется шестнадцать, из шестнадцати - тридцать две, из тридцати двух - шестьдесят четыре, из шестидесяти четырех - сто двадцать восемь. За семь циклов вы из одной единицы получаете сто двадцать восемь, поскольку рост в жизненных процессах происходит по закону геометрической прогрессии, а не по правилам сложения. Если бы развитие шло по правилам простого сложения, после семи последовательных действий мы получили бы всего восемь единиц вместо ста двадцати восьми. Так и в духовном развитии: каждый наш шаг вперед - это вовсе не медленное, ползком, взбирание наверх; это могучий рывок, колоссальное приумножение нашей энергии и способностей. Возможно, сделать эти первые шаги нелегко, но каждый из них даст поразительный результат, оправдывающий затраченные усилия.
Любое развитие - это поистине чудо: крохотное зернышко под воздействием лучей раскаленного шара, находящегося от него на расстоянии миллионов километров, за короткий срок превращается в огромное дерево, а почти невидимая яйцеклетка всего за какие-то девять месяцев развивается в существо, способное видеть, слышать, двигаться, а затем и мыслить, то есть в существо, воплощающее в себе всю силу жизни. Душа - такая же живая и жизнеспособная сущность, как зерно или яйцеклетка, и она столь же поразительным образом реагирует на воздействие тех сил, которые способствуют ее росту.
Приняв как данность то, что не только физический мир, но и мир духа подвластен определенным законам, мы можем задать вопрос: что же необходимо для духовного роста? Первое, изначальное условие - нужно оказаться под лучами солнца. Для нашей души солнце - это любовь Бога, которую нам несут исходящие от Него лучи. Все живое растет на свету, преобразуя свет в необходимую для его роста жизненную энергию, все развивается благодаря силе света. Любовь Бога - это свет, необходимый для жизни души. Под его лучами душа расцветает, растет, наливается свежестью, обретает прекрасную форму. Многочисленные возникающие у нас <почему> - это то, что нам пока неведомо. Мы не знаем, почему существует Бог. Мы не знаем, почему Вселенная именно такая, какая она есть. Мы не знаем, что такое Бог и что такое материя, как, в сущности, не знаем, что такое и мы сами. Но зато мы знаем ответы на вопросы, начинающиеся с <как?>: как мы произошли на свет становится ясно при изучении эволюции; как жить в этом мире наиболее полноценно нам помогают понять достижения науки. Нам также известен ответ на вопрос - как можно развить нашу внутреннюю сущность?
Листья расправляют свои маленькие зеленые ладошки, стремясь получить максимум необходимого им света. Животные выходят из тени на солнце, чтобы погреться в его лучах и вобрать в себя его животворящую энергию. Хотя мы несоизмеримо выше по своему развитию, нежели растения и животные, нам, похоже, недостает того, чем наделены они - инстинктивного движения первых и незамысловатого здравого смысла вторых. Мы не пытаемся согреть свою душу в лучах духовного солнца; напротив, мы всячески отгораживаемся от него, захлопывая ставни заносчивости, недоверия или голого упрямства, холодом и голодом истязая свои несчастные души.
В этом мире нередко существование одного явления обусловлено отсутствием другого, противоположного первому. Так, темнота существует в том пространстве, где нет света; холод наступает тогда, когда уходит тепло, смерть - когда прекращается жизнь; ненависть овладевает душой, если любовь, постепенно убывая, незаметно уступает ей свое место. И если люди несчастны (а по большей части так оно и есть), то только потому, что они отторгли себя от той единственной силы, которая может дать им уверенность, радость, удовлетворение - силу любви, которую их Создатель непрерывно изливает на них и от которой они неизменно отворачиваются.
- Информация о материале
- Просмотров: 753
Чтобы жить в мире и согласии с самим собой, человек должен соблюдать некоторые обязательные для него условия. Прежде всего он должен научиться любить Бога, поверив в то, что Бог существует, как существует и бессмертная душа самого человека. Он должен научиться молиться, научиться жить по-новому. Это необходимо для человека вовсе не потому, что иначе его можно будет в чем-то упрекнуть, и не потому, что ему за неверие грозит наказание адским огнем, и даже не потому, что обращение к вере вообще-то не самое плохое дело. Это необходимо ему, ибо условия, о которых мы упомянули, основаны на объективных законах, столь же непреложных, как закон тяготения или законы, управляющие движением атомов и звезд.
Почему нужно любить Бога? Растение любит солнце, говорим мы, ибо знаем, что стоит только поместить растение на солнце, как каждая его клеточка начинает интенсивно вбирать в себя солнечную энергию. Иными словами, растение реагирует на то, что наиболее полезно для его жизнедеятельности. Так и мы в глубине своего существа сразу откликаемся на солнечный свет Божией любви, как только раздвигаем темные шторы, затемняющие его. Только вот реакция наша не может быть автоматической, она должна быть осознанной и разумной. В нашем мире не существует абсолютно бескорыстной любви; даже любовь матери к ребенку не свободна от самолюбия и гордости, хотя она и в высшей степени жертвенна. Только Он - наш Создатель - любит нас совершенной любовью, не помышляя получить от нас что-нибудь взамен.
Почему это так? По двум причинам. Во-первых, потому что для Него любить столь же естественно, как для солнца светить; а во-вторых, Он не нуждается в нас и совершенно независим от нас, подобно тому, как Солнце не зависит от Земли. Будет ли жизнь на нашей планете или она исчезнет, Солнце по-прежнему будет излучать свет; любим ли мы своего Творца или нет - это совершенно не отражается на Нем, ибо Он не зависит от нашей любви, как не зависит ни от чего другого. Наша жизнь, однако, целиком и полностью зависит от Его любви. В чем выражается самая высокая и бескорыстная любовь, на какую способен человек? Мать, любя свое дитя именно такой любовью, стремится его воспитать, защитить от беды, сделать все, чтобы он вырос разумным, счастливым и сильным. Пусть эта человеческая любовь несовершенна, тем не менее она являет собой высшее и лучшее из того, на что мы способны. Такова же по своей природе и любовь Бога к нам; в основе ее лежит желание добра для всех нас и постоянная готовность прийти на помощь, но при этом она еще и совершенна, ибо в ней нет ни капли своекорыстия. Хотя нам трудно постигнуть это рассудком, мы непрестанно, образно говоря, купаемся в сверкающих лучах Божией любви, и все, что от нас требуется, - это снять заслоны, которыми мы себя окружили, и позволить этому высшему свету напитать наши души! Разве можно не откликнуться на воздействие подобной силы? Неужели мы менее чувствительны, чем растение, тянущееся к солнцу, неужели в нас заложено меньше способности любить Того, Кто любит нас, меньше, чем в детеныше волка или в цыпленке - ведь даже они любят свою мать.
Что такое вера? Нет ничего более важного, чем вера, ничего, что в большей мере способствовало бы успеху, но при этом она ускользает от определений. Возможно, будет легче понять, что это такое, если рассмотреть результаты ее воздействия на людей. Вера, доверие - огромная сила; иногда она опирается на осмысленное знание, иногда - на чисто интуитивное убеждение. Предположим, ученому известны какие-то конкретные, доказанные факты. Он убежден, что за ними кроется некий закон или функция, которые до сего времени не были определены или продемонстрированы. Эта убежденность позволяет ему продолжать поиск, помогает открыть ранее непознанное. Убежденность - это та самая сила, которая движет им на пути к новому открытию. С другой стороны, существует интуитивная, не основанная на фактах убежденность, в которой также заключена огромная сила. Представим, например, что человеку никогда не доводилось чего-то делать, и он никогда не слышал, чтобы это было сделано кем-то другим, но тем не менее он уверен, он верит всем сердцем, что дело это выполнимо и ему удастся его осуществить. Он не руководствуется ни знанием, ни опытом, им движет только вера в возможность осуществления задуманного, но эта вера настолько сильна, что приводит его к успеху. Как только вы начинаете верить в возможность осуществить что-либо, в вас сразу же пробуждается огромная внутренняя сила; но стоит вам потерять веру в себя, вы более чем наполовину проиграли сражение, ибо вместе с верой из вас ушла необходимая энергия.
Психиатры считают веру важнейшим фактором успешного лечения - она закрепляет в мозгу пациента мысль о том, что он способен исцелиться. На этом же, во многом, основано и знахарство: знахарь внушает больному, что некое действо излечит его; часто так и происходит, при этом исцеление больной воспринимает как чудо. Очевидно, потому, что вера являет собой могучую силу. И все-таки, такого рода вера, как бы ни была она действенна, в определенной степени ограничена, ибо существует сама по себе. Иное дело, если ваша вера подключается к неистощимому источнику питания. Представьте, что у вас есть друг, который может сделать для вас абсолютно все - так велики его возможности, и что он готов открыть вам, при определенных условиях, доступ к источнику своих сил. Являясь при этом лишь проводником энергии, вы, тем не менее, обретете невиданную силу, не ограниченную вашими собственными возможностями.
Такой друг есть у всех нас. Это - Бог, и Он готов допустить нас к Своему неистощимому источнику силы - в разумных, конечно, пределах - если мы поверим в существование этой силы, уверовав прежде всего в Него Самого. Именно об этом сказано в Библии: <Ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: перейди отсюда туда, и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас>*. И это вовсе не игра воображения, в словах этих заключена истина, основанная на великих духовных Законах. Вера - магнит, она притягивает силу, подобно тому, как сверкающий кристалл или стекло ловит солнечные лучи. Когда мы внутренне тянемся к Богу, уверовав в Его безграничное могущество, в то, что Он не только может помочь нам, но и обязательно поможет, мы совершаем то, к чему изначально стремится наша душа - открываем канал, по которому к нам устремляется поток исцеляющей силы и вдохновения - животворящий нас дух. Это подобно уравнению: если мы к нолю усилий прибавляем ноль средств, то получаем результат, равный нолю. В духовной сфере, так же, как и в материальной, справедлив извечный закон жизни; если мы жаждем влаги, солнечного света, воздуха, мы должны искать источник всего этого; если мы жаждем помощи Бога, нам следует поверить не только в то, что Он может помочь нам, но и в то, что Он обязательно поможет, ибо по природе Своей Он - Помощник наш и Заступник.
Поразительно, что в мире так мало людей, которые имеют обыкновение молиться. Даже верующие не всегда прибегают к молитве. Некоторые не видят в этом смысла, другие, когда пытаются молиться, испытывают чувство неловкости. Веруя в Бога, люди ни о чем Его не просят. Они рассуждают примерно так: <Бог знает обо всех наших нуждах и Сам посылает человеку то, что ему необходимо>; или: <Не стоит просить Бога о помощи, мы сами в состоянии добиться того, что нам нужно>. В чем же цель молитвы? Почему она необходима? Прежде всего, спросим себя - с какой стати Бог должен постоянно удовлетворять каждое наше желание, если мы даже не удосуживаемся обратиться к Нему? Почему мы должны что-то получать без всяких усилий с нашей стороны? Мы не камни, мы - живые существа, и не просто живые существа, мы являем собой наивысшую форму жизни на земле. Живая материя - это не сосуд, который кто-то наполняет; она получает все необходимое в процессе жизнедеятельности и ассимиляции и ее можно сравнить с рукой, которая тянется, чтобы взять то, в чем есть потребность, или с корнями растения, что упорно прорывают почву, стремясь впитать ее влагу. Принято считать, что во власти человека - протянуть руку и взять все то, что ему необходимо; однако существует многое такое, что не досягаемо для нас, то, чего мы могли бы достигнуть лишь с чьей-то помощью. И не лучше ли оставить гордыню и все-таки обратиться за помощью? Какие у нас есть основания считать, что все наши духовные потребности должны постоянно и безвозмездно удовлетворяться, а мы при этом не соизволим даже попросить об этом?
Есть еще одна причина, почему нам необходимо молиться, намного более веская. Зеркало нашей души, даже если оно и повернуто вверх, со временем покрывается пылью и тускнеет, молитва же помогает очистить его. Поначалу эта мысль может показаться странной, но если задуматься, ничего странного в ней нет. Что мы на самом деле делаем, когда молимся? Мы думаем о Том, Кто могущественнее нас - о нашем Отце, нашем Друге, нашем Боге, о Бесконечной Сущности, Источнике всего - назовите Его как пожелаете - важна суть, а не имя. Мы понимаем, что Он - этот Великий Сущный, Исток всех источников - обладает всей полнотой власти, ибо Он создал не только нас, но и все сущее, космос с его бесчисленными галактиками. Молясь Ему, мы вспоминаем, что Он любит нас, что будь на то Его воля, Он поможет нам. Просим ли мы Его о помощи или о снисхождении, молимся ли потому, что хотим выразить свое восхищение Его деяниями или поблагодарить Его, мы сосредоточиваем мысли на той незаходящей Полярной звезде, по Которой нам следует держать курс. Молитва помогает нам, если стрелка нашего компаса размагнитилась, вернуться на правильный путь; она напоминает нам о том, что ждет нас в будущем, заставляет нас, пусть на мгновение, обратиться к вечным ценностям, отвлекая от суеты повседневной жизни.
Молитва помогает нам стряхнуть с души пыль повседневности. Произнося всего два слова - <О Боже> - и думая о том, что за ними стоит, мы отрешаемся от житейских проблем, мелочных интересов, сиюминутных радостей или печалей. Молясь, мы не только взываем к Господу. Посмотрите на влюбленных: как искрення и прекрасна их любовь, как она возвышает их, даря неведомое прежде счастье; она словно приоткрывает для них дверь в лучший, более благородный мир, о существовании которого они и не подозревали. Однако проходит время, и они вдруг замечают, что их любовь уже не так прекрасна, как прежде; они начинают видеть недостатки друг друга, прислушиваться к тому, что говорят об их любимом другие; любовь тускнеет, теряется за массой досадных мелочей. И если те двое не осознают этого и не попытаются спасти свое чувство, защитив его от давящего груза житейских неприятностей, в один прекрасный день они обнаружат, что их любовь прошла или - еще хуже - решат, что ее вообще не было.
Кажется, сам материальный мир устроен так, что все в нем приводит к суете, и надо быть поистине мудрым наблюдателем, чтобы уметь отделить истинные ценности от мелочей. Во многом то же происходит и в наших взаимоотношениях с Богом. Светлое зеркало наших сердец - то <сердце>, под которым мы подразумеваем вместилище всех нежных, теплых и прекрасных чувств и которое служит нам синонимом слова <душа> - постепенно покрывается житейской пылью. Оно неизбежно вбирает в себя всякого рода мелочи: суетные мысли, мелкие желания и чувства, заботы о хлебе насущном - и вот солнце уже не отражается в нашем потускневшем зеркале, а мы сами и не помним, было ли зеркало, да и есть ли само солнце. Молитва стирает житейскую пыль с зеркала сердца, и когда свет истины и непреходящих ценностей падает на него, оно вновь наполняется сиянием, и мы лучше видим свой путь. Все, в чем мы запутались, становится ясным, и мы начинаем понимать, что - главное, а что - второстепенное. Более того, теперь для нас становится доступным тот самый неиссякаемый источник, которым владеет наш <Друг>, и мы можем черпать из него силы и уверенность, чтобы справляться с жизненными трудностями и решать задачи, встающие на нашем пути.
Если бы люди наконец поняли, что их внутренняя жизнь подчиняется строго определенным законам, они, приобщившись таинства молитвы, избавились бы от сумятицы в своих мыслях. Они бы не отдалялись от этого светлого источника, соприкоснувшись с ним, как это часто бывает. На войне, в тяжелых жизненных обстоятельствах, под угрозой опасности, в состоянии сильного физического или душевного страдания люди часто начинают молиться - даже если раньше они этого не делали, разве что в детстве; и они чувствуют, что молитва им помогает. В отчаянии ища выход из безвыходного, казалось бы, положения, человек, не зная, в чем искать спасения, делает вдруг попытку пробиться к Тому, о Ком он знает, но к Кому никогда не обращался, - Тому, Кого называют Богом. И к своему великому удивлению - облегчению - он обнаруживает, что в ответ на отчаянное <Помоги!> - он действительно получает помощь. До этого он просто не осознавал, что помощь у него всегда под рукой, - ибо такова природа взаимосвязи между человеком и Божественной сущностью - и потому никогда о ней не просил. Часто, когда накал событий спадает, люди перестают молиться - до тех пор, пока снова не <припечет>. Они вновь поворачивают зеркало души вниз или забывают протирать его, тем самым не давая свету отражаться в нем. Они делают это неосознанно, скорее всего потому, что Бог для них - это нечто слишком туманное, а жизнь каждый день предъявляет свои неотложные требования. Если они не попытаются противодействовать мощной центробежной силе, раскручивающей их ультрацивилизованную жизнь, такую суетную, полную самых разных проблем, в них ослабнет та внутренняя сила, которую они впервые или заново открыли в себе.
Если задуматься о том, как мы молимся, то станет ясно, что в своих молитвах мы чаще всего небескорыстны, и почти всегда, обращаясь к Богу, мы просим у Него чего-то для себя. Мы нечасто говорим Богу <спасибо> и уж совсем редко возносим молитвенное благодарение за красоту окружающего нас мира, за чистую воду, голубое небо, звезды, леса, за радость жизни, за то, что мы не калеки, за то, что не голодаем, не мерзнем, имеем кров над головой, за то, что любим и любимы - многие ли из нас хоть раз в жизни поблагодарили Бога за все это? Благодарность Богу не следует превращать в ритуал; во время благодарственной молитвы нас должно наполнять сознание того, сколь неисчислимы благодеяния, которые Бог изливает на нас. Молитва успокаивает, благодаря ей душа освобождается от мелочного недовольства, алчности и зависти, от мыслей о том, что кто-то имеет больше или живет лучше. Молитве нужно учиться, во всяком случае тем из нас, кто не молился раньше или молился неправильно, автоматически. Если человек бормочет какие-то заученные фразы, думая при этом совсем о другом, - это не молитва; вряд ли она даст положительный результат - да и с какой стати? Для того, чтобы начать что-либо делать, необходимо преодолеть силу инерции - приложить усилие. Мы же делаем усилие, чтобы подняться на ноги и пойти, чтобы собраться с мыслями и что-то обдумать; иными словами - чтобы вызвать движение, нужен толчок. Молиться надо искренне, с чувством; кроме того, вам потребуется определенное упорство и терпение, чтобы <настроиться> на ту Высшую Энергетическую Инстанцию, с которой вы стремитесь установить контакт. Она реально существует, вам нужно только к ней подсоединиться. Если вы верите в существование высшей силы, достаточно будет минимального усилия; ваша уверенность будет действовать как магнит, как устройство автоматической настройки. Если вы в нее не верите, вам придется учиться молитве постепенно, шаг за шагом. Попробуйте - это все равно, что осваивать новое ремесло; не прекращайте попыток, пока не получится; в конце концов вам удастся прорубить тоннель сквозь толщу собственных сомнений, проблем, неуверенности - проложить путь к Богу. Это непременно должно произойти, это соответствует закону, управляющему жизнью вашей души. Ибо чтобы пребывать в ладу с собой, душа должна быть сознательно и активно настроена на своего Создателя.
Жить по-новому - что это значит? В этом мире условия существования всеобъемлющи и едины: в основе бытия всего сущего - от атома до космической туманности - лежит определенная система, и все пребывает в совершенном равновесии. Элементы целого находятся в точном и закономерном взаимодействии. Пока не нарушено внутреннее равновесие, все идет гладко. Здоровье живых организмов определяется правильным взаимодействием их органов: нарушение заданного соотношения и гармонии приводит к болезни или проявляется как аномалия. Если убрать из яйцеклетки хромосому <X> и заменить ее хромосомой <Y>, то вместо женской особи получится мужская; весь ход жизни человека будет определен этой столь незначительной, казалось бы, заменой: физиологические функции, голос, фигура, эмоциональные реакции, даже привычки и занятия - все будет иным. Равновесие, таким образом, - абсолютно необходимое условие жизни, как на биологическом, так и на духовном уровне. Наши знания о потребностях тела и уходе за ним за последние два столетия значительно возросли, полученные данные о функциях человеческого мозга привели к развитию такой науки, как психиатрия. Мы начинаем понимать психологические мотивы наших поступков, знаем, как работает мозг. Людям, живущим в цивилизованном обществе, уже нет нужды объяснять, что плохие санитарные условия, болезнетворные микробы, загрязнение воды и атмосферы, перенаселенность и недоедание ведут к болезням - они и так прекрасно это знают. Мы обдумываем пути усовершенствования общества, пытаемся на основе данных психологов изменить стиль общения между людьми. Реформы в системе исправительных учреждений, трудовая терапия, работа с малолетними преступниками, психологическая помощь людям, пострадавшим в войнах, - все это свидетельствует о том, что мы действительно хотим переустроить наш мир в соответствии с определенными законами, которые, как доказала наука, управляют им и которым необходимо следовать для того, чтобы поддерживать наше физическое и психологическое здоровье. Однако теперь нам необходимо познать законы, по которым живет наша душа, понять, что полезно для нашего духовного развития и как нам надо жить, чтобы здоровыми были не только тело и разум, но и наша душа.
Мы знаем - ни одна теория, ни одна структура, будь то математическое построение или конструкция из кирпича и строительного раствора, не будет надежной, если она не основана на прочном фундаменте. Построение может быть либо точным, основанном на выверенных фактах, и значит, истинным, либо необоснованным, ложным, и не способным в силу этого служить опорой для чего бы то ни было; если фундамент и каркас дома надежны и достаточно прочны, они держат на себе весь дом, если нет - дом рухнет. То же самое можно сказать и о нашем характере, несущей конструкцией которого является правдивость. Ложь, обман, лицемерие - ненадежный материал; на них нельзя полагаться, потому что они уводят от истины; то, что основано на них, рассыпается при первой же проверке. Правда - истинна и выдержит любое испытание. В природе все зиждется на истине, природу не обманешь, она приемлет только то, что занимает положенное место, то, что поддерживает равновесие. Любые подделки, имитации неизбежно отторгаются ею. Человек же, существо относительно свободное, наделенное королевской привилегией выбора, сам решает, жить ему по правде или по лжи. Однако, если он вплетает в свою жизнь ложь, то неизбежно коверкает, запутывает и обедняет ее. И если вместо истинных ценностей он станет то и дело заполнять свою душу суррогатами, все в нем в конце концов пропитается фальшью, и основа его характера окажется сотканной из негодного материала. Ложь вводит в обман не только других, но прежде всего самого лжеца. Тот врожденный разумный инстинкт, присущий всякому живому существу, включая и человека, с помощью которого истинное может быть отключено от ложного, притупляется от бездействия и в конце концов атрофируется. Мы не можем лгать и оставаться самими собой, потому что, обманывая, мы привносим в наш характер фальшь; в наш живой организм попадает примесь чего-то мертвого. Омертвение живых тканей очень опасно, ибо ведет к постепенному загниванию всего организма. Ложь медленно, но неизбежно разъедает нравственные основы. От слова неправды не такой уж большой шаг до нечестного поступка - попытки присвоить то, что тебе не принадлежит. Если позволить себе забыть о ценности истины, если перестать разграничивать факты и выдумку, то может произойти такое смещение понятий, когда граница между <мое> и <твое> исчезнет! Правдивость - тот краеугольный камень, который должен быть заложен в основание характера, и тогда никакая буря не сможет разрушить его. Огромная Вселенная, эта пульсирующая, расширяющаяся, эволюционирующая реальность, основана на несомненных законах, которые истинны, в ней нет места фальши. И может ли человек быть полноценным, если в его жизни много пустот? Ведь всякая ложь есть не что иное, как пустота, отсутствие чего-то реально существующего, какого-то факта или истины. Ложь порождается леностью, тщеславием, жадностью или трусостью. Когда люди говорят: <Будет милосерднее не говорить правду>, они обычно придумывают себе отговорку или обманывают себя. Правда, в конечном итоге, всегда оказывается милосерднее, потому что помогает человеку осознать свое истинное положение и понять, как правильно поступить. Пожалуй, единственным исключением из этого общего правила может быть врач; от него нельзя требовать, чтобы во имя торжества истины он говорил пациенту всю правду, ибо знание этой правды может оказаться для больного роковым - оно может замедлить его выздоровление или даже привести к смерти. Мелкая ложь, случайный вымысел могут стать источником серьезных недоразумений и привести к беде. Ложь разрушает доверие; если человек однажды солгал вам, у вас не может быть уверенности в том, что он не сделает этого еще раз или не будет обманывать постоянно. Сказав неправду одному, почему бы не солгать другому? И на такого человека уже нельзя положиться.
Второе важнейшее качество, составляющее основу здорового характера, - это честность. Правдивость и честность необязательно сопутствуют друг другу. В мире встречаются честные лгуны и правдивые воры. Честность определяется не только тем, что человек не ворует и не берет чужого; это понятие подразумевает абсолютную невозможность воспользоваться тем, что тебе не принадлежит, будь то вещь или нечто неосязаемое. Если вы ухаживаете за женой вашего друга, вас вряд ли можно назвать честным человеком - ведь вы крадете у него любовь, которую обычно люди ценят больше денег и даже больше жизни, а если и не крадете любовь, то уж во всяком случае лишаете его чести. Сегодня в характере многих людей наблюдается свойство, которое можно назвать квазичестностью. Если выделить в морально-этической сфере <белое> и <черное>, то данное свойство будет относиться к <серой зоне>. Оно не подразумевает честность, то есть <белое>, но и не может быть однозначно охарактеризовано как лживость, то есть <черное>: это компромисс между первым и вторым, и сюда подпадают такие явления, как взяточничество, незаслуженные привилегии, чаевые, и все то, что входит в понятие <подкуп>. Если бы мы захотели перечислить все, что входит в эту <серую зону>, потребовалось бы написать увесистый том. Покупаете ли вы себе доходное место или заручаетесь незаконным покровительством, обеспечиваете ли за взятку посредничество своей конторы в выгодной сделке или делаете подарок нужному человеку, втираясь к нему в доверие и вынуждая его тем самым оказать вам услугу, даете ли деньги тому, кто помог вам, намекая на то, что и в дальнейшем заплатите за дополнительные услуги, - иначе говоря, даете чаевые в широком смысле этого слова - вы поступаете нечестно, ибо обходными путями получаете то, что в девяти случаях из десяти принадлежит другому - тому, у кого прав на это больше, чем у вас. Даже если в десятом случае вы получаете то, что вам действительно причитается по праву, используемые вами методы способствуют укоренению практики, которая по существу является бесчестной, аморальной. Может быть, это и поможет вам увеличить свой банковский счет, но вряд ли сослужит вам добрую службу в отношении вашего характера; возможно, в жизни вы будете пользоваться большими мирскими благами нежели другие, но вы не сможете испытывать уважения к себе, осознавая в глубине души свою непорядочность. А поскольку покидая сей мир, нельзя взять с собой ни денег, ни богатства, то не лучше ли сделать в жизни ставку на то, что останется с вами навеки - ваши личные качества.
Цельность. Вы можете быть абсолютно правдивы, безупречно честны и при этом не обладать цельностью характера. Цельная личность ассоциируется в нашем сознании с чем-то надежным; подспудно все мы хотим, чтобы рядом с нами был именно такой человек. Его слово надежно, ему не страшно довериться, ибо он не способен ни на какой низкий или коварный поступок, как бы ни было велико искушение.
Надежность - еще одно бесценное человеческое качество, которое сегодня так редко встречается в мире. Удивительно, как мало среди людей тех, кто держит свои обещания и выполняет то, о чем договорился с другими; и даже тех, кто просто добросовестно выполняет взятые на себя обязательства, в семье ли, на работе ли. Надежность не только предполагает наличие внутренней силы в человеке, она ее порождает. Вы направляете вашу энергию, ваше время, ваши мысли на нечто определенное, концентрируетесь на поставленной задаче - будь то деловая встреча или какая-то иная цель (к примеру, выучить французский язык) - и неуклонно идете к этой цели, пока не осуществите ее. Это приносит вам удовлетворение, рождает чувство уверенности в себе и самоуважения: <Я не только пообещал, я действительно сделал это, и сделал как следует!> Наградой вам служит сознание собственной силы и удовлетворенность, а также высокая репутация, уважение и восхищение товарищей, благодарность людей и множество связанных с этим приятных впечатлений. Если человек поставил себе задачу выучить французский язык и выучил его, этим он расширил свой кругозор, стал более образованным и знающим. Ответственно относясь к делу, человек делает превосходное вложение, значение которого трудно переоценить; если он в своих отношениях с людьми проявляет чувство ответственности, если он надежен и верен, то им гордятся друзья, в нем видит крепкую опору семья, а его фирма заинтересована в нем как в хорошем, ценном работнике.
Все эти в высшей степени необходимые качества составляют фундамент характера человека. Однако их можно назвать <холодными добродетелями>, и хотя они являются главными, их недостаточно для того, чтобы сформировалась благородная личность. К ним необходимо добавить <теплые добродетели>, и первая из них - доброта. Перечисленные выше качества можно назвать светом, а доброта - это дождь, который, как и солнце, дарит жизнь, ибо изливаясь на землю, очищает и животворит все сущее. Бывает так - правдивый, честный и надежный человек оказывается жестоким, холодным, равнодушным к страданиям других, эгоистичным, недобрым, придирчивым. Он похож на мраморную статую - прекрасную, но неживую. Ему не хватает тепла, от которого порозовеет кожа, начнет биться пульс, задвигаются члены. Чтобы стать полнокровной живой личностью, человеку необходима доброта.
Само слово <доброта> ласкает наш слух - так много хорошего стоит за ним; оно снимает тяжесть с души, ярким лучиком пробивается сквозь мрак жизни. В этом слове заключено столько теплоты и благородства! Доброта проявляется то как жалость и сочувствие, то как любовь или справедливость - ее источает множество родников нашей души. Иногда мы особенно добры к людям потому, что счастливы, а иногда потому, что сердце наше разбито; порой мы считаем, что быть добрыми - это наш долг, а порой - что это наша величайшая привилегия. Есть тысячи способов проявить доброту. В одном случае поступить по-доброму значит удержаться от чего-то: не критиковать того, у кого что-то не получается, не высмеивать наивность ранней юности или серьезную торжественность детской тирады, не заметить физического недостатка или растерянности того, кому в жизни повезло меньше, чем нам. В другом случае быть добрым значит похвалить, ободрить, проявить любезность. Доброта может проявляться в улыбке, слове, жесте, но чаще всего о ней свидетельствуют наши поступки. При этом можно быть уверенным в одном: все наши милосердные дела - каким бы благом они ни оборачивались для других - это прежде всего наш дар самим себе. Прибегнув к аналогии с биологическими процессами, можно сказать, что доброта вырабатывает в нас духовные ферменты, которые помогают перевариванию наших твердых субстанций, таких, как эгоизм, жадность, предрассудки, подсознательный страх; они смягчаются или исчезают под благотворным воздействием милосердия, которое мы проявляем по отношению к другим.
Человеку присущи и другие теплые чувства: щедрость, сочувствие, сострадание, умение понять и простить другого. Мы часто поступаем неправильно, и в большом, и в малом, ибо мы несовершенны; за ошибки же надо платить. Для того, чтобы смягчить последствия ошибок и не расплачиваться за каждую из них, люди должны научиться прощать друг друга. Недаром в молитве Господней сказано: <Прости нам прегрешения наши, как мы прощаем врагам нашим>. Если мы хотим заслужить прощение Бога, Небесного Отца нашего, мы сами должны уметь прощать тех, кто причинил нам зло или боль. Прощение есть акт милосердия. Будем же милосердны, дабы и Бог мог явить нам Свое милосердие, дабы Он снизошел до нас, видя, что мы живем в мире друг с другом, исполнены любви и терпимости. Тогда возрадуется Он, и вознаградит нас за терпение наше, простив нам наши ошибки и заблуждение.
Понять горе других людей, мотивы их поведения, их трудности и слабости - значит сделать первый шаг к тому, чтобы помочь им. Нетерпимость не ведет к решению проблем; подобно мудрым врачам, мы должны сначала выявить симптомы болезни, затем поставить диагноз. Но как мало понимания проявляем мы в общении друг с другом! Кажется, мы охвачены эпидемией жестокосердия (а может быть, жестокоумия). Народы мира не пытаются понять друг друга, вникнуть в существо обоюдных претензий и проблем; то же справедливо и в отношении различных рас и социальных групп. Все заняты тем, что обвиняют друг друга, никто не хочет остановиться и выслушать другую сторону. Это же характерно и для взаимоотношений людей. Вместо того, чтобы относиться друг к другу непредвзято и искренне, мы либо пытаемся использовать другого человека в своих целях, либо подходим к нему с таким предубеждением, что вообще отказываемся выслушать его.
Такая нелепая позиция - явление весьма распространенное, идет ли речь о взаимоотношениях в семье или на работе: так поступают родители с детьми, дети с родителями, работодатели - со своими работниками, а работники с работодателями, бедные с богатыми и богатые с бедными и так далее. Это противоречит разумному подходу к жизни, принятому, например, в науке. Ученый не может в своих поисках руководствоваться заранее выработанным представлением, потому что это поведет его по ложному пути, не позволит увидеть сути явления, и он в погоне за иллюзией потеряет драгоценное время. Его ум должен быть свободен от предвзятости, а мысль сосредоточена на тех реальных фактах, которые связаны с исследуемой проблемой и выявляются в ходе поиска решения. Почему бы и нам не подходить друг к другу с таким же пониманием, бесстрастно, непредубежденно? Тогда и мы могли бы вникнуть в суть проблемы и действительно помочь друг другу. Есть люди, которые не способны, кажется, на жалость или сочувствие (речь идет о нормальных людях, а не о преступниках); они даже гордятся тем, что могут обойтись без этих, как они называют их, проявлений слабости. Они утверждают, что человек сам во всем виноват, что его страдания - это всегда расплата за собственные грехи, глупость или прихоти. Эти люди поражены той ужасной болезнью, которая называется самодовольством. Всем нам приходилось сталкиваться с такими уверенными в своей правоте субъектами. Они встречаются и среди атеистов, и среди верующих. На самом деле, это несчастные люди, которых можно только пожалеть - втиснув свою мысль в заранее определенные рамки, они создали непреодолимое препятствие для своего развития. Считая излишним проявлять сочувствие или сострадание к другим, они убеждены, что и сами могут прекрасно обойтись без посторонней помощи. А такая позиция весьма рискованна. Кто может быть уверен в том, что в его жизни не наступит когда-нибудь такой день, когда больше всего на свете ему будет нужно чье-то участие, сочувствие или жалость, которые станут бальзамом для его ран? Когда человек воображает, что это ему никогда не понадобится, он становится наиболее уязвимым и особенно нуждается в помощи, потому что закрыл дверь, ведущую к развитию его души. Если он считает, что и с ним не может случиться беда, что он не может пасть с высот своего благополучия, ему действительно угрожает опасность, ибо он утратил бдительность; а жизнь идет рука об руку с опасностью, она таится и внутри нас, и вовне. Не развиваться, не продвигаться вперед, значит постепенно деградировать. Самоуверенный человек считает, что он стоит на достаточно высокой ступени развития, но при этом он на самом деле неизбежно катится вниз, и не исключено, что он может расшибиться. И вот тогда-то ему и понадобятся жалость и сочувствие людей, ибо только благодаря им ущербная душа способна воспрянуть.
Теперь еще об одной ценной человеческой черте - о щедрости. Как ни странно, но именно бедные, а не богатые и обеспеченные, чаще бывают щедрыми. Тот, кто живет в нужде, по собственному опыту знает, как много порой значит и самая малость; пройдя через страдания, человек становится более чутким к страданиям других и готов отдать последние крохи, чтобы облегчить тяготы ближнего. Отдавать всегда приятно. Если вы расстаетесь с чем-то, чтобы помочь или порадовать другого, это рождает удивительно радостное чувство, от которого легко и отрадно становится на сердце. Говорят, природа не терпит пустоты и незамедлительно заполняет ее, и потому то, что вы отдали другому (разумеется, если это был истинный дар, а не тот случай, когда <я тебе, ты мне>) - возвратится к вам чувством счастья и удовлетворения, обогатит вашу душу, сделав ее мягче и совершеннее.
Умение пользоваться великим даром речи и вежливость - две другие жизненно важные составляющие полноценной человеческой личности. Хорошие манеры - это маленький, но очень ценный подарок, который мы можем преподнести друг другу. Все, что искусно отделано и обработано, становится красивее: драгоценные камни, добытые из недр земли, обычно шлифуют; сработанную мебель красят и полируют, одежду сначала выкраивают и шьют, а затем аккуратно подрубают края и украшают ее различными деталями, построенный дом отделывают. Наша вежливость подобна этим последним штрихам мастера; она нас украшает, делает наше общение с людьми более приятным. Никому не нравятся острые углы, и порой бывает так досадно видеть хорошо сделанную вещь, которой недостает отделки - тех самых деталей, которые придают ей совершенство. То же относится и к людям: честный, порядочный, добрый человек может быть между тем грубым, невнимательным в мелочах, невоспитанным. Насколько было бы приятнее общение с ним, если бы он отшлифовал те шероховатости своего характера, которые так действуют людям на нервы и приносят окружающим много огорчений, как было бы отрадно, если б он сделал еще один маленький шаг на пути своего совершенствования.
В последнее время появилась довольно странная тенденция, особенно широко распространившаяся среди молодежи, - развязный, грубоватый и в чем-то даже непристойный стиль поведения; это стало считаться своего рода удалью и проявлением искушенности в жизни. При этом, если бы в присутствии тех же самых молодых людей, которые щеголяют своей грубостью, кто-то, съев обед руками, вытер жирные пальцы об одежду или ходил бы с волосами, напоминающими грязную, дурно пахнущую копну, или, находясь в гостиной, стал бы плевать на пол, они вряд ли усмотрели бы в этом проявление искушенности или раскованности. Даже простое упоминание о таких вещах вызывает у нас чувство отвращения и возмущает; но подчас считается вполне приемлемым рассказывать грязные истории, быть резким, невежливым, невнимательным. Это может показаться парадоксом, но галантность и вежливость очень высоко ценились еще в те далекие времена, когда люди, в том числе и благородного происхождения, ели руками, редко мылись, привычно мирясь со всякого рода паразитами, обитавшими на них, и почти не чистили свою одежду из мехов и бархата. Для них было законом уважительное отношение к старшим, забота о немощных и слабых. Сколь разительно отличаются от тех людей их потомки, кичащиеся достижениями прогресса, но безнадежно отставшие в области морали.
Возможно, в этом контексте стоит упомянуть о некоторых чертах характера, которые не только отравляют жизнь окружающим и делают нас гораздо менее привлекательными, чем мы могли бы быть, но и свидетельствуют о явном дефиците человечности в наших взаимоотношениях. К примеру, вы так любите разглагольствовать и говорить обо всем и за всех, что делаете это не переставая; понимаете ли вы, что подобная неумеренность в речи есть признак застоя в вашем развитии? Вы не продвигаетесь вперед, вы просто толчете воду в ступе. Если вы цените себя и свои взгляды столь высоко, что только об этом и говорите, значит, вы не способны ничего получить от других, вы утратили стремление познавать, наблюдательность, живость ума, словом, стали исключительно надоедливым субъектом, которого за глаза обычно называют занудой! А ведь на самом деле вы можете быть интереснейшим человеком; попробуйте сделать над собой усилие и вы, вполне возможно, перестанете раздражать окружающих, потому что перестанете слушать только себя и упиваться собственными речами.
А может быть вы из тех пожилых людей, которые пренебрежительно отмахиваются от всего, что исходит от молодежи, считая, что если человеку нет еще и тридцати, он не способен сделать что-то выдающееся, повлиять на ход событий, изменить чьи-то взгляды? Разве сами вы не были молоды? И с каких это пор возраст стал эквивалентом мудрости? Будьте чуть скромнее. Вспомните, что все государственные мужи и политики, которые до сей поры так скверно правили миром, были в большинстве своем отнюдь не юными!
А может быть вы, наоборот, из тех самоуверенных молодых, кто считает всякого, кому за тридцать, ходячей мумией? Возможно, вы думаете, что ваши эмоции, ваши сиюминутные убеждения, ваши интересы и являются подлинным критерием истины, а все остальное - лишь проявление старческого маразма. Будьте чуть благоразумнее. Пройдет совсем немного времени, и ваша молодость останется позади. Неужели вы полагаете, что тогда ваш интеллект истощится и вы больше не будете нужны обществу, поскольку превратитесь в бесполезную развалину? Или вы надеетесь, что ваша нынешняя кипучая энергия неиссякаема и будет бить ключом еще долгое время? Не будьте столь самонадеянны. Сейчас вам даны достоинства молодости - энергия, отвага, смекалка, широта взглядов и отсутствие консерватизма, но зрелому возрасту присущи свои достоинства - опыт, уравновешенность, мудрость, терпение и осторожность. Миру требуется и то, и другое, и вам еще многому придется научиться.
Склонны ли вы презирать и умалять достоинства других? Если да, то это признак комплекса неполноценности. Если вы считаете, что вежливые люди <пускают пыль в глаза>, одетые со вкусом - тщеславны и суетны, а обходительные стремятся <выслужиться>, тогда вы, скорее всего, невежливы, неопрятны, невнимательны к окружающим и завистливы. А почему бы вам не перемениться? Ничто не мешает вам развить в себе те качества, которые придают человеку изящество, очарование, теплоту, делают его приятным для окружающих. Когда вы видите в другом что-то хорошее, возьмите это на вооружение - ведь все эти прекрасные духовные качества доступны каждому и даются нам как дар. Поработайте над собой, сгладьте острые углы. Природа - великий преобразователь, учитесь у нее. Если вы в чем-то неполноценны или ущербны, преодолейте это; если вы вышли из неблагополучной семьи и начинали свой жизненный путь среди людей низкого круга, усиленно развивайте ваши способности - ведь нет людей бесталанных! - и превратите то, что казалось вам недостатком, в достоинство. Если вы некрасивы и невзрачны, так, может быть, вы находчивы, интеллектуальны, мягки, обходительны или услужливы. Если вы калека - забудьте об этом; пусть внутри вас засияет яркий свет, и тогда ваше увечье обернется силой, и вы будете вызывать у окружающих не жалость, а восхищение. Одним из самых замечательных людей, которых я когда-либо знала, был человек очень маленького роста, горбун. У него были изуродованы не только спина и плечи, но и лицо. Но был он таким веселым и обаятельным, умницей, что вызывал всеобщую любовь. Он ощущал себя полноценным человеком, и доказательством тому была его жена - высокая, привлекательная женщина и двое очаровательных детей. Когда дети его уже выросли и он в пятидесятилетнем возрасте овдовел, он женился во второй раз, и на этот раз его женой стала красивая, без какого-либо физического изъяна, женщина. И это не удивительно. Он так умело выпестовал все дарованные ему способности ума и души, что его изуродованное тело не только не было для него помехой в жизни, но, казалось, делало его особенно привлекательным. Никто не представлял его себе другим, да никто и не хотел, чтобы он стал не таким, каким был.
Недовольные физиономии! Нравятся ли вам люди с кислой миной? Или с выражением враждебности на лице? Или с угрюмым взглядом? Думаю, что нет. А если это так, стоит ли вам самим встречать людей недовольной миной? Обычно так выглядят люди, страдающие каким-то недугом или чем-то расстроенные. В общем-то, есть средство, которое может помочь избавиться от подобной привычки. Допустим, вы больны; безусловно, вам надо лечиться, чтобы скорее выздороветь, и в то же время будет неплохо, если вы сделаете над собой небольшое усилие и попытаетесь стереть с лица выражение страдания. Это не только не повредит вам, а скорее всего принесет пользу: стараясь выглядеть повеселее, вы, возможно, вскоре действительно почувствуете прилив бодрости. Помните, от жизни мы получаем то, что в нее вкладываем. Если у вас злой и угрюмый вид, вряд ли кто-то отнесется к вам с сочувствием, за исключением, конечно, тех редких душ, которые любят вас не за то, чем вы кажетесь, а за вашу истинную сущность. Что касается недовольной мины, то лучшее средство избавиться от нее - исполниться чувства благодарности, для этого надо подумать о тех, кому живется хуже, чем вам, а таких немало. Труднее избавиться от привычки раздражаться и выплескивать на людей свой гнев. Впадая в гнев, мы перестаем слушать голос рассудка; но у нас может хватить ума отнестись к себе при этом с некоторой долей иронии. Если по натуре вы человек справедливый, вы поймете, что нелепо бросать на людей свирепые взгляды и изливать свое недовольство на тех, кто ни в чем не виноват.
Сегодня мы живем в суетном, усталом и беспокойном мире. И когда наш взгляд падает на улыбающееся добродушное лицо, на душе становится теплее, хотя порой мы этого даже не замечаем. Постарайтесь сделать что-то, что поможет улучшить настроение и вам, и окружающим вас людям, взирайте на мир радостно и по-доброму, ибо только это достойно человека.
В моей жизни был случай, когда я своим поведением явила яркий пример бестактности и откровенно дурного тона, которым все мы подчас грешим в той или иной степени. Путешествуя в отдаленных краях, я встретила человека, который привлек мое внимание своим экзотическим внешним видом. Ярко разряженный, он производил впечатление этакого смешного <туземного денди>. Когда я его увидела, он играл со своими друзьями в какую-то местную игру, похожую на шашки. Я не успокоилась до тех пор, пока кто-то не уговорил его попозировать в лучах солнца перед объективом моего фотоаппарата. Вначале он отказывался, но под натиском уговоров в конце концов все-таки сдался и с добродушным видом стал позировать; сделав снимок, я удалилась со своим бесценным трофеем. Позже, разглядывая с усмешкой проявляющуюся фотографию, я вдруг поняла, что вела себя тогда как человек в высшей степени самодовольный и бестактный! Я подумала - а как бы повела себя я, окажись на месте того человека? Вот я сижу у себя дома (а не в зоопарке и не на подмостках уличного балагана), в кругу своих друзей, и мы играем в какую-то игру, а в это время совершенно незнакомый человек подходит ко мне и весьма настойчиво предлагает встать на свет, чтобы попозировать перед его фотоаппаратом? Скорее всего я возмутилась бы и позвала полицию! Однако, находясь в той далекой стране, я, подобно тысячам туристов, сочла, что у меня есть полное право обращаться таким чудовищным образом с другим человеком - ведь я же была не дома, и человек тот был другой расы! Проанализировав свой поступок и реакцию этого мужчины, я подумала - представители белой расы, и в особенности ее англосаксонской ветви, должно быть, производят впечатление самых невежливых людей в мире.
Утонченность манер! Над этим понятием многим из нас стоило бы задуматься. Оно входит в общий перечень качеств, благодаря которым мы действительно отличаемся от представителей вида человекообразных обезьян. В этом отношении поучительным опытом могло бы стать посещение обезьянего питомника, где мы можем понаблюдать за поведением наших дальних биологических родственников: вот они восседают рядами, почесываясь, ковыряя в носу, сосредоточенно разглядывая свое тело, а то начинают гоняться друг за другом, издавая пронзительные крики. Их более крупные сородичи - дикие люди Борнео (орангутаны), шимпанзе и гориллы ведут себя гораздо с большим достоинством. Если говорить о манерах некоторых представителей человеческого рода, то, к сожалению, они подчас напоминают низших обезьян, а не их человекообразных собратьев. Что же отличает нас от животных? Это прежде всего наш разум, наш цивилизованный образ жизни. Утонченность - последний изящный штрих в портрете существа, называемого homo sapiens. Раньше представление об утонченности укладывалось в одну фразу: <Он - джентельмен>, <Она - настоящая леди>. Первым уроком на пути овладения этим качеством может стать как раз наблюдение за повадками обезьян: посмотрите на их жесты и ужимки и спросите себя, а не делаю ли и я нечто подобное? Едва ли не первое, чему мать учит своего ребенка - это не ковырять в носу в присутствии посторонних. Понаблюдайте за маленьким белолицым господином Гиббоном или мадам Бабуин - они отнимают друг у друга все, что можно, у них чудовищно развит хватательный инстинкт. Мораль: не хватай, не вырывай ничего у других. Прислушайтесь к ним - их голоса достигают дикого форте. Мораль: не обрушивайся на людей с воплями, ни при каких обстоятельствах не позволяй себе перейти на крик.
Подобные сравнения могут показаться обидными, и вы, скорее всего, возмутитесь - мол, незачем говорить людям в глаза такие пошлости. Однако я придерживаюсь иного мнения. На самом деле нам всем следует задуматься над этим; не так уж редко можно наблюдать, как взрослые люди что-то отнимают друг у друга, кричат во весь голос, хлопают дверьми, на виду у всех ковыряют в носу и почесываются; а ведь им пора бы знать, как себя вести, а если они этого еще не знают, то не мешало бы поучиться, хотя бы из самоуважения. Долгое время в утонченности манер усматривали привилегию <высшего класса> - считалось, что чем больше у человека свободного времени, слуг, комфорта, тем легче ему быть утонченным. Однако хорошие манеры не зависят ни от количества денег, ни от социального положения - их можно встретить даже в самых ужасных кварталах наших перенаселенных городов, в домах бедняков; если под истинной воспитанностью понимать доброжелательность, гостеприимство и вежливость, то, как я убедилась на собственном опыте, она присуща именно простым людям, жителям рабочих поселков и деревень, часто даже неграмотным.
А теперь немного о речи. Слово - очень сильное оружие. Словом можно прославить нацию и можно повергнуть ее в прах. Речь - один из величайших даров, которым обладает человек, но она, подобно обоюдоострому мечу, разит без разбора. Прибегая к столь сильному оружию, мы должны быть предельно осмотрительны, дабы использовать его во благо, а не во зло. Как часто бывает, что люди, порой даже без всякого злого умысла, хладнокровно разрушают чужую жизнь - неосторожной сплетней, россказнями, пересудами. Мы бережем нашу руку от воровства, мысль - от лжи, но мы не оберегаем свой язык от злословия. А между тем, одна непродуманная, неосторожно брошенная фраза, сказанная от имени правительства одной страны в адрес другой, может послужить поводом для войны; чьи-то досужие слова, в которых нет и доли правды, произнесенные по недомыслию, могут погубить репутацию, разрушить дружбу, расстроить брак, посеять раздор в семье, испортить карьеру. Жертвами сплетен и клеветы чаще всего становятся самые порядочные и безобидные люди. Чудесный дар речи дан нам не для бездумного разрушения, мы не вправе использовать его во зло, так же, как не вправе использовать разум в качестве инструмента преступных или корыстных замыслов, а наше сердце превращать в источник ненависти и порока.
- Информация о материале
- Просмотров: 762
Как индивиды мы не изолированы от окружающего мира. Вся наша жизнь тесно переплетена с жизнью других людей, и именно через отношения с окружающими происходит наше развитие и совершенствование. По своей биологической природе мы представляем собой вид стадных, то есть подобны животным, чья жизнедеятельность осуществляется в условиях совместного проживания, и потому мы не способны развиться в условиях изоляции. В наше время, когда человечество идет к всеобщему объединению, мудрец, удалившийся от мира в поисках своего личного пути к спасению, суфий, занимающийся в одиночку совершенствованием своего <я>, монах, отказывающийся от мирских благ и добровольно принимающий на себя страдания, идут по неверному пути, ибо пытаются плыть против течения жизни. Прогресс индивида, включенного в любой стадный вид, возможен лишь в процессе общения, сотрудничества, соревнования, он должен быть мотивирован и основываться на положительных примерах. Следовательно, наш путь к самосовершенствованию неотделим от жизни тех, с кем мы вступаем в общение. Наши взаимные отношения, основанные на добре или зле, в конечном итоге определяют и формируют наш характер.
Мир развивается благодаря постоянному процессу размножения - одни клетки делятся, другие соединяются, порождая потомство. Человек, как и все другие формы жизни, тоже воспроизводит себя как вид. Следовательно, первостепенную роль в жизни человека играет семья. Как бы ни была прекрасна дружба, не она являет собой тот фундамент, на котором строится человеческое общество. В его основе лежат брачные узы. Мужчина и женщина образуют первоначальную ячейку; вокруг нее формируется постоянно расширяющийся круг детей, родственников и знакомых. Поэтому для каждого индивида ключевым моментом в жизни становится его подход к отношениям полов. Люди всегда осознавали жизненную важность этих отношений, но никогда прежде этот вопрос не вставал перед ними с такой остротой. Сегодня цивилизованный мир погряз в сексуальной вседозволенности, его захлестнула волна эротической литературы и секс-стимуляторов. Несмотря на повышенное внимание к сексу, решение возникающих в этой области проблем, кажется, еще не найдено; скорее наоборот - проблемы эти множатся с такой быстротой, что по текущим прогнозам в Соединенных Штатах в ближайшее время предполагается расторжение половины всех браков. По выражению одного журналиста, в современном обществе <просвещение и упадок идут рука об руку>. Кривая разводов неуклонно ползет вверх, число венерических заболеваний, несмотря на все имеющиеся чудодейственные средства, постоянно увеличивается, о чем свидетельствует и распространяющийся ныне СПИД. Рождаемость во многих великих державах падает; все больше распространяется моральная извращенность, и что хуже всего, распущенность и вседозволенность захватывают юных: в современном западном обществе случаи проституции среди девятилетних - отнюдь не редкость, а это значит, что общество катится в бездну нравственной деградации, чему немало способствует ежегодно увеличивающийся выпуск детской порнографии, отражающей такой извращенный менталитет, которому не может не ужасаться человек с нормальной психикой. Здесь явно что-то нарушено - как в самом обществе, так и в отношениях индивидов, составляющих это общество. Кажется, что люди яростно восстали против всех врожденных нравственных ориентиров, столь важных для развития человека; только вернувшись к ним, можно победить зло, поразившее эту сферу жизни.
В целом сегодня в мире существует три разных подхода к брачным отношениям. Самая распространенная форма брака, принятая не только в Азии и Африке, но также на островах Тихого океана и среди племен Западного полушария, - это когда брак рассматривается не только как общественный институт, но прежде всего как практическая необходимость и как долг по отношению к семье, то есть внутрисемейное дело, которое решается в первую очередь родителями. Вторую форму брака можно условно назвать <европейской моделью> - здесь брак рассматривается как основа отношений, необходимых для организации жизни общества; в силу этого к браку относятся философски и стараются заключить его с максимальной выгодой для всех заинтересованных сторон; при этом от брака не ждут слишком многого, например, романтической любви, ибо ее, если захочется, можно найти и на стороне. Третий подход к браку можно было бы назвать ультраамериканским; для него характерен крайний индивидуализм и романтическая идеализация брачных отношений, основой которых считается <любовь> - не в истинном, а в расхожем ее понимании. В сознание людей внедряется мысль о том, что если блаженство любви не достигнуто в браке, то его можно и расторгнуть, после чего начать поиск нового партнера; также считается, что если у супругов романтические отношения постепенно сошли на нет, то, значит, брак потерпел полный крах и его можно без сожаления разрушить.
Эти три модели не более чем обобщение, и именно так их и следует воспринимать. Конечно, исключения встречаются, и каждый брак на самом деле неповторим. Но в широком смысле три перечисленные подхода к браку являются реальностью. Первый - это взгляд жителя Востока, не питающего иллюзий относительно идеальной любви и романтических взаимоотношений супругов, смотрящего на брак, как на необходимое жизненное проявление - благодаря ему он может с честью увековечить свое имя, продолжив свой род. Второй - это взгляд европейца (термин, разумеется, условный), который также не смотрит на брак как на залог идеальных отношений и счастья; он относительно свободен в своем выборе, но все же до определенной степени подчиняется традиции и преисполнен высокого уважения к семье как к институту, хотя при этом не прочь поразвлечься на стороне. И, наконец, третий - это взгляд американца, который ждет от брака слишком многого при минимальных затратах со своей стороны и подходит к нему крайне индивидуалистически; вступая в брак, он, как правило, не советуется со своей семьей, а потерпев неудачу, слишком поспешно рвет брачные узы.
Если обратиться к статистике, отражающей благополучие брачных союзов, то данные по Соединенным Штатам вряд ли будут лучше, чем, например, по Таиланду. Возможно, мы будем удивлены, обнаружив, что гармонию и счастье в семье чаще можно встретить у тех народов, которые североамериканцы или европейцы привыкли считать отсталыми; в действительности же все дело в том, что отношение к браку у этих народов гораздо более реалистично. В любом случае, о какой бы нации ни шла речь, очевидно, что духовная незрелость и забвение нравственных норм отнюдь не способствуют достижению счастья в такой интимной сфере, как брак. Здесь прослеживаются две крайности: житель Востока в целом ждет обидно малого от отношений, способных дарить глубокую радость, делая жизнь богаче и счастливее; с другой стороны, американец ждет слишком многого и изначально делает акцент на ложные ценности.
Большая часть рода человеческого относится к браку как к возможности воспроизведения потомства. Американцы же склонны считать, что цель брака - в достижении партнерами полового удовлетворения. Чем скорее люди осознают, что первая точка зрения основана на истине и законах природы, а вторая - на том, что важность одного из второстепенных аспектов брака преувеличивается, тем счастливее станут семьи. Возможно, именно здесь, в связи с такой важной темой, как брак, будет уместным остановиться на некоторых общих основополагающих истинах. Краски окружающего мира, ощущения, которые нам присущи, - все это прекрасно, и мы вправе, и, пожалуй, даже обязаны наслаждаться этим, ибо это даровано нам Богом. Мы развили в себе способность к тонкому восприятию окружающего, научившись получать эстетическое наслаждение от звука, цвета и формы. Отказ от земных радостей, которые щедро, словно из рога изобилия, изливает на нас природа, - вовсе не признак святости; бегство от разумных удовольствий, которые дарует нам жизнь, не есть путь спасения. Все наши ощущения - это врата, которые ведут нас не только к более полному ощущению жизни, но и к лучшему пониманию ее и в итоге - к самосовершенствованию. Но здесь, как и во всем остальном, нужна умеренность - нельзя терять контроль над чувствами, ибо они не должны руководить нами.
Человек наделен способностью испытывать чувственное наслаждение - через восприятие запахов, звуков, форм, света. Богатство ощущений вовсе не свидетельствует о чрезмерной чувственности человека, так же, как научный взгляд на мир сугубо - о его материализме. Совсем наоборот - это говорит о том, что человек наиболее полно реализовал способности, данные ему Богом. Однако есть грань между полнотой самовыражения и эпикурейством. Подчиняя свою жизнь исключительно удовлетворению своих желаний и потребностей - чувственных, эстетических или даже интеллектуальных - человек начинает злоупотреблять ими, что становится препятствием для развития его души. Радости этого мира, став его единственным устремлением, подчиняют его себе, и он делается их рабом; это равносильно тому, как если бы клавиши вдруг вышли из подчинения и начали диктовать музыканту, каким образом и что ему играть. Как противоестествен и фальшив в своей основе аскетизм, так противоестественна и распущенность, но при этом она более пагубна для человека, ибо последствия излишеств, в чем бы они ни проявлялись, приносят больше зла, чем самое суровое воздержание.
Вспомним уже упоминавшееся нами сравнение с наездником и лошадью. Как хорошо мчаться вскачь на резвом коне! Но нет ничего опаснее, чем оказаться верхом на коне, который вас не слушается. Сегодня люди во многом ощущают свою беспомощность, но наиболее очевидной является их полная неспособность управлять своей сексуальной жизнью. Они упрямо верят в то, что удовлетворение их чрезмерно развитого полового инстинкта есть не только их неотъемлемое право, но и единственная дорога к счастью и самое большое удовольствие, какое только можно получить от жизни. В западных странах секс, в разных его проявлениях, занимает все более важное место в жизни людей; к потоку развлекательной литературы, с ее неистощимым запасом дешевых любовных мелодрам, которыми пичкают уже третье поколение читателей (в основном, женщин), теперь добавилась волна откровенно непристойной литературы, хлынувшая на полки книжных и иных магазинов, вокзальных киосков, аптек и гостиниц, несущая то, что совсем недавно считалось порнографией и было запрещено. Киноиндустрия производит теперь такие фильмы, что даже их афиши и их реклама на телевидении помогает детям всех возрастов приобрести исчерпывающие знания в области секса, причем речь идет не только о нормальном половом акте, но и о всякого рода извращениях, включая гомосексуализм и лесбиянство. Музыка, живопись, мода, косметика, реклама, использующие тонкие и зачастую опасные способы воздействия на подсознание человека, подобно ураганному ветру, раздувают в человеке пламя чувственных желаний. В такой общественной атмосфере брак, как вид человеческих взаимоотношений, не может не разрушаться. Создается впечатление, что для многих людей единственным жизненным устремлением стал поиск сексуального наслаждения; секс, считают они, это то, в чем мы свободны, и этой свободой надо пользоваться сполна. Бездумно следуя этому пагубному заблуждению, человечество движется к катастрофе, которая уже сегодня проявляется в невиданном по размаху распространении болезней, в извращениях, в увеличении количества разводов.
Весьма сомнительным является утверждение о том, что человек, подобно животному, должен следовать своим инстинктам, ибо это полезно для его здоровья. Человек - существо иного порядка, его жизнь не может подчиняться животному началу, и потому для него не только вредно, но и опасно давать волю своим инстинктам. У животных инстинкты служат способом самовыражения, они же выполняют защитную функцию. А у человека есть разум, который в сочетании со способностью к свободному волеизъявлению, абстрактному мышлению, глубоким переживаниям, порождает в нем мощные силы, и этими силами нужно уметь владеть, устремляя их в нужное русло и не позволяя им стать неуправляемой, разрушительной стихией, как это происходит в современном обществе.
Самое прекрасное человеческое чувство - это любовь. Любовь - наиболее прочный фундамент человеческого общежития, она являет собой ту единственную, неизменную силу, которая способна объединить людей, упорядочить их отношения и создать такие условия, в которых жизнь достигнет наивысшей формы. Несдержанность в проявлении полового инстинкта унизительна для истинной природы человека. То, что для животного является спонтанным естественным откликом на зов природы, ведущим к воспроизведению вида, для человека может стать грехом - просто потому, что такое поведение недостойно человека, низводит его до уровня животного, а ведь, в отличие от последнего, человек не только отдает себе отчет в своих поступках, но и несет ответственность за них. Доходя до унизительных извращений, нарушая все нормы морали, вступая в случайные связи, люди делают свой выбор вполне осознанно. Большинство из них, хотя и смутно, но все же понимает, что в погоне за чувственным наслаждением они жертвуют другими, куда более важными ценностями.
Если бы в природе обнаружились особи каких-то иных видов, которые бы спаривались, не производя при этом потомства, мы сочли бы это явной аномалией. Тем не менее человеческие особи ведут себя гораздо хуже, ублажая каким угодно способом свой гипертрофированный сексуальный аппетит, им и в голову не приходит стыдиться этого или ужасаться! Неудивительно поэтому, что в мире столько несчастливых людей; неудивительно, что браки не приносят радости и распадаются. Да и могут ли быть счастливыми браки, когда в таком важном вопросе, как секс, люди совершенно пренебрегают потребностями своей души и тела: в теле искусственно разжигается непомерная чувственность, толкающая человека к распущенности, несвойственной животным, а душа при таком образе жизни человека не в силах развиваться и совершенствоваться. И если брак - этот краеугольный камень общества - непрочен и не выполняет своего предназначения, могут ли быть нормальными и полноценными отношения, складывающиеся на его основе, - отношения между родителями и детьми, братьями и сестрами, родственниками и знакомыми супругов?
Теперь о самой сути вопроса - о любви. Доктор Алексис Кэррэл, знаменитый врач и исследователь, лауреат Нобелевской премии, кратко, но очень выразительно определил исключительную роль любви в наших взаимоотношениях: <Мы все еще не вполне понимаем, что любовь - это необходимость, а не роскошь, только она может сплотить семью - мужа, жену, детей. Любовь - это достаточно надежный раствор для того, чтобы скрепить добрые отношения между богатыми и бедными, сильными и слабыми, работодателями и работниками. Если в доме у нас нет любви, ее не будет нигде и за его пределами. Любовь нам так же необходима, как способность мыслить, как секреции щитовидной железы или желудочного сока. Никакие человеческие отношения не удовлетворят нас, если они не будут согреты любовью. Нравственная заповедь "Возлюбите друг друга" отражает фундаментальный закон, возможно, столь же непреложный, как и первый закон термодинамики>*.
Абдул-Баха выразил ту же мысль еще более явно: <Любовь есть причина Божиего откровения человеку, жизненные узы, присущие в соответствии с Божественным твореньем самой природе вещей.
Любовь есть единственное средство, что обеспечивает подлинное блаженство в сем мире и в мире будущем.
Любовь есть свет, что ведет в темноте, живая связь, что соединяет Бога с человеком и помогает восхождению всякой просвещенной души.
Любовь есть величайший закон, что правит в сем могучем небесном круговращении, дивная власть, что связывает воедино все частицы сего вещного мира, высшая притягательная сила, что определяет движения сфер в горних царствах.
Любовь обнаруживает с безошибочным и безграничным могуществом любые таинства, сокрытые во Вселенной.
Любовь есть дух жизни в украшенном теле человечества, устроитель истинного просвещенного града в сем смертном мире, кладезь вечной славы для всякого племени и народа, имеющих высокую цель...>**
Почему же именно любовь являет собой столь могущественную, всепроникающую силу? Потому, что Бог, создавший нас, есть Бог любящий, и Он проницает все творение. Сила, которая связывает атомы, невидимые нити притяжения, которые удерживают на своих орбитах вращающиеся галактики, сила сцепления частиц внутри вещества, бутоны цветов, раскрывающиеся для опыления, дающего новую жизнь, токующие и строящие гнезда птицы, царственный олень со своей оленихой и оленятами, муж, жена и дитя - все они отражают самое главное в сущности Создателя - любовь. Поэтому, когда близость мужчины и женщины основана на любви и законе, то есть освящена узами брака, она становится неиссякаемым источником счастья и силы. Интимные отношения в браке еще больше укрепляют любовь, а любовь возвышает физическую близость до состояния духовного общения, делая ее радостью не только для тела, но и для души.
Брак следует рассматривать также и с точки зрения отношений между индивидом и обществом. Нельзя извлечь максимум пользы из того, о чем не имеете достаточного представления. Вступить в брак - это прежде всего обрести дружбу, которая продлится всю жизнь. Вполне возможно, что придет день, когда ваш супруг останется для вас единственным близким. Родители, скорее всего, умрут раньше вас, дети вырастут, и у них будет своя жизнь, у ваших братьев, сестер, друзей будет свой круг близких, которые будут значить для них гораздо больше, чем вы. Но ваш супруг или ваша супруга всегда останутся с вами, вы вместе будете делить радость и горе, у вас будет общий дом, дети, общий доход, кроме того, ваши интересы и увлечения с годами будут все больше совпадать.
Прежде чем вступить в брак, вам следует представить свою будущую жизнь, задуматься над тем, сможете ли вы пройти весь свой жизненный путь вместе с вашим избранником.
Не ждите от брака слишком многого и в то же время не занижайте своих требований. Ваш союз не может дать более того, что вы оба привнесете в него. Если вы нетерпеливы, излишне строги, властны, подозрительны, нетерпимы, вспыльчивы, эгоистичны, знайте, что эти черты вашего характера не сделают ваш брак крепким и счастливым; даже если вы расторгнете его и смените партнера, вряд ли новый союз сложится более удачно! В браке, как и в любых других отношениях, необходимо сглаживать острые углы. Процесс это болезненный: поначалу приспособиться к характеру другого человека очень трудно, вот почему любовь поистине необходима в браке; пожалуй, здесь она более важна, чем в любых других взаимоотношениях. Любовь, эта изначальная Божественная сила, способна соединять непохожее. Подобно лучу солнца, она рассеивает тучи разногласий; она залечивает раны, которые мы бездумно, в минуты раздражения, наносим друг другу. С годами к всепрощающей силе любви постепенно добавляется еще один мощный фактор стабильности - привычка. Общий дом и ежедневное общение сближают людей, и появляется привычка к определенному укладу жизни - одна из самых могучих сил в супружеской жизни, поддерживающая ее равновесие. И даже если наступит день, когда супруги поймут, что любовь ушла, привычка может стать той силой, что сохранит союз.
Семейная жизнь зиждется на двух китах: первый - целомудрие, второй - дети. Целомудрие - редчайшая из нравственных жемчужин современного мира. Оно связано с самой интимной стороной вашей жизни и способно внести в нее столько радости и красоты, если только вы его сбережете до того момента, когда оно найдет выражение в вашем супружеском союзе! Сохраните его для того, с кем, помимо всего прочего, вас будет объединять общий дом и дети, с кем вы разделите все житейские радости и печали. Достоинство, духовная чистота умножаются стократ, если целомудрие до вступления в брак соблюдалось как женщиной, так и мужчиной. В этом случае шансов на счастливое супружество будет намного больше, поскольку супруги в полной мере разделят друг с другом то, что связано для них со вступлением в новую жизнь. Им не с кем будет сравнивать друг друга, у них не будет развито непомерное желание, которое может повредить браку, а, главное, секс станет для них естественной и здоровой составляющей их супружеской жизни, помогающей сглаживать шероховатости в отношениях, приносящей умиротворение и покой.
В противовес расхожему представлению о том, что воздержание вредит здоровью и является посягательством на законные права индивида, доктор Кэррэл утверждает: <До вступления в брак идеальное состояние - это целомудрие. Целомудрие требует нравственного воспитания с ранних лет. Оно есть наивысшее проявление самодисциплины. Сознательное воздержание от половых отношений в юности, как ни одно другое нравственное или физическое усилие, способствует совершенствованию жизни>. Логическое продолжение состояния целомудрия - брак, и брак, по возможности, должен быть ранним.
Цель брака - дети, а в нашем современном мире, особенно в суетной жизни крупных городов, этому придается все меньшее значение. Заблудившись в лабиринте материальной цивилизации, мы так оторвались от матери-природы, породившей нас, что все чаще отказываем себе даже в тех первозданных и благословенных радостях, которые доступны каждой живой твари.
Деторождение заложено в нашей природе. Это не только благоприятно влияет на здоровье, не только необходимо обществу - дети суть духовное благословение. Появление новой жизни, подобной нам, происходящей от нас, нуждающейся в нас, вызывает в человеческом сердце целую гамму особых, доселе неизведанных чувств. Только мертвое сердце не вздрогнет и не забьется учащенно при прикосновении детской руки. Отцовство и материнство очищает нас от шелухи эгоизма, которую мы нарастили на себе; оно привносит в нашу жизнь новый, страстный интерес, совершенно особое чувство ответственности; заставляет человека задуматься о себе и о своей чести; рождает такую любовь, которая ни с чем не сравнима - любовь жертвенную, побуждающую нас к самоотдаче и великому терпению. Поистине, рождение ребенка открывает для родителей путь к самоочищению. В жизни появляется некая <искорка>, и, кроме того, она обретает новое предназначение - маленькое человеческое существо требует любви, заботы, помощи, его надо воспитывать и обучать. Ребенок связывает отца и мать самыми тесными узами, обновляет родник их любви, их супружеское древо покрывается зеленой листвой. С появлением ребенка заполняется та пустота, которую нередко ощущают в старости бездетные супруги. Молодым жизнь представляется полной и без детей, да и в среднем возрасте людям кажется, что они вполне могут обойтись без них, поскольку зрелость - это пик самовыражения, но одинокая старость, лишенная любви, ужасна своей бессмысленностью.
Есть еще одна причина, намного более глубокая, по которой человеку положено иметь детей. Нашу жизнь можно сравнить с полетом: неодушевленная материя преобразовалась в одушевленную, в процессе эволюции жизни возник человек - единственный, кто возвращается к Богу. Полету суждено достичь апогея, познать который в этом мире нам не дано; после смерти человеческая индивидуальность, его душа продолжают жить, совершенствоваться, развиваться, и мы не должны по своей воле, если нет на то веской причины, преднамеренно разрывать звено в цепи, препятствуя появлению на свет новой жизни, которая продолжит полет дальше и выше.
- Информация о материале
- Просмотров: 2022
Как известно, человек отличается от других живых существ прежде всего наличием высокоразвитого мозга; однако мы весьма ограниченно используем его возможности и потому чаще всего бездумно скользим по поверхности жизни, порой с поразительной скоростью уподобляясь тем длинноногим водяным паукам, которые живо передвигаются по поверхности пруда, казалось бы, так и не замочив лапки. Столько готовых стереотипов перенимаем мы от наших родителей, друзей, учителей, священников, будучи слишком ленивыми или равнодушными; мы даже не пытаемся перед лицом обстоятельств отрешиться от старого рецепта и придумать нечто новое, что может оказаться более целесообразным для нашей жизни. Конечно, мы должны уважать взгляды тех, кто более опытен и зрел, кто мудрее и знает больше, нежели мы сами. Но существует разница между использованием чужого опыта и слепым бездумным подражанием. Человек должен в любых обстоятельствах быть самостоятельной, думающей личностью, то есть самим собой; так, если ваш отец унитарий или католик, иудей или мусульманин, это не значит, что в выборе религии вы должны следовать по стопам отца, как и в выборе профессии или ремесла. То же относится и ко всем другим сторонам жизни: каждый индивидуум должен использовать данное ему Богом право - думать и выбирать, иначе ценности, приобретенные им в жизни, не будут его собственным достоянием. Если кто-то стал демократом, католиком, масоном или баптистом только потому, что его отец соответственно был демократом, католиком, масоном или баптистом, то это не принесет пользы для формирования личности человека - стереотип подражания придаст ему лишь внешнюю оболочку, но не будет способствовать образованию внутреннего стержня. Пример отца может быть прекрасным, может даже казаться, что нельзя и желать лучшего для сына, но сын, делая выбор, должен обдумать его самостоятельно. Ведь бывает и так - то, что было хорошо для отца, для сына может оказаться совершенно неподходящим, и если он пойдет тем же путем, это может обернуться для него большим уроном. Слепое подражание другим не только вредно, бессмысленно, нелепо - оно может привести к непоправимым ошибкам в жизни человека, а по большому счету - и к историческим трагедиям, оказывающим влияние на жизнь всего общества.
Если бы евреи во дни Христа судили беспристрастно и непредубежденно, они бы не распяли Его. Возможно, не все евреи приняли бы Христа и Его Учение, не все прислушались бы к Его проповеди, но тем не менее они не убили бы Его. Однако они слепо и безрассудно пошли за своими вождями, закосневшими в традициях и догмах, которые тоже были ослеплены предрассудками. И поток христианства изменил свое естественное русло - вместо того, чтобы в первую очередь орошать жизнь избранного народа, к которому Христос пришел как его Обетованный Мессия, он устремился мимо него, неся свои живительные воды другим народам и странам.
Ум человеческий пока несовершенен, хотя, несомненно, в будущем он достигнет удивительных высот развития; в своем упрямстве мы поразительно цепко держимся за наши мелкие, заранее заготовленные концепции. Сколько сил и времени понадобилось, чтобы донести до людей истину о том, что земля - круглая, что она была исторгнута солнцем, остыла и отвердела, а затем на ней появилась жизнь, а впоследствии, в ходе эволюции, - и сам человек; возможно, единственная причина, по которой мы все-таки приняли эти новые представления, заключалась в том, что их стали излагать в учебниках и ввели в программы школ и колледжей. Но при этом все еще остались люди, которые упорно настаивают на буквальном толковании сотворения в том виде, в каком оно изложено в Книге Бытия, и они скорее умрут, чем изменят свои взгляды. Мой прадед запрещал в своем доме разговоры о беспроволочном телеграфе, поскольку, как он утверждал, это явление было абсолютно невозможным, и он не хотел даже слышать о подобной чепухе - хотя и считал себя образованным, культурным человеком!
Наиболее почитаемо среди унаследованного нами - это представление о жизни и личности Пророков. Взять, к примеру, традиционный образ Христа, бытующий уже сотни лет, - стройный, энергичный, светловолосый молодой человек с голубыми глазами, несколько изможденного и аскетичного вида. Но так ли это? Еврей по происхождению, Он был дитя мастерового, Сам плотничал, путешествовал в основном пешком, жил под палящим солнцем Палестины, и поэтому весьма вероятно, что Он был крепкого телосложения, мускулист, темноволос, темноглаз, и лицо у Него было здорового бронзового оттенка. Однако имеет ли все это какое-либо значение? Имеет ли это какое-нибудь отношение к Его личности и Его Учению? Что изменится, если мы в своем воображении придадим Ему иной физический облик? Станет ли Он от этого менее удивительной личностью, утратит ли Его Проповедь свое значение? А как упорно, веками держались мы за это представление о Христе, созданное западными живописцами, которых вдохновлял облик собственной расы и которые полагались на свое воображение, пытаясь придать образу Христа больший колорит! Кроме того, мы знаем, что Христос не был женат. И вот, исходя из этого единичного факта и переосмыслив на свой лад дошедшее до нас в виде фрагментарных отрывков Учение о том, как прожить богоугодную жизнь, мы выработали нелепую догму, сделав невероятный вывод, что Христос учил, будто безбрачие лучше брака; что взаимоотношения между полами низменны и представляют собой необходимое зло; что дети рождаются во грехе, ибо во грехе зачаты; что один из величайших признаков святости Христа - то, что Он никогда не был женат! Не покажется ли странным при этом, что Бог, положив в основу существования Вселенной закон притяжения противоположностей - от положительно и отрицательно заряженных электронов, создающих равновесие атома, до мужских и женских особей, воспроизводящих свой вид, - устами Христа объявил этот принцип, на котором построена материя, чем-то порочным, унизительным, греховным? Что же нам тогда думать о Создателе? Как может Он быть справедливым и последовательным, если создал все - от атомов до человека - по образцу, который в основе своей нечист? Кто из людей имеет право утверждать, глядя на младенца, которому день от роду, что он, только что вышедший из <монетного двора> жизни, еще беспомощный и неразумеющий, есть порождение греха, ибо во грехе зачат?
Не будет ли логичнее, правильнее считать, что это удивительное притяжение противоположностей есть основа основ жизни? Не должны ли мы увидеть в этом один из вселенских наглядных уроков, который учит нас, что высшей формой притяжения противоположностей является притяжение души человеческой к Богу, создания к Создателю? Ибо то, что проявляется в материи как магнетизм, в природе - как отношение полов, в человеке преобразовывается в любовь, через которую он очищается и возвышается? Стали бы мы ближе к истинному пониманию жизни - той, которая нас окружает и которая в нас самих, если бы поверили, что Христос не женился потому, что у него не было для этого времени или ему некуда было привести молодую жену? Конечно, нет, ибо нам известно: Он знал, что ждет его впереди и понимал, что Ему еще многое нужно успеть сделать, прежде чем Он примет смерть от рук жестокосердных, фанатичных священнослужителей Его народа. На каком основании можно утверждать, что полный жизненных сил, любящий, нежный, отважный Иисус, описанный в Евангелии, рассматривал брак как нечто греховное и недостойное Его, как неизбежное зло, от которого Он был свободен? Желая понять Христа, мы должны глубоко проникнуться тем, чему Он учил, постараться понять, какое воздействие оказало Его Послание на культуру и цивилизацию; кроме того, мы должны сорвать завесу, которой Он был окутан в течение этих двух тысяч лет стараниями недалеких, хотя и набожных людей.
Сказанное в равной степени относится и к Мухаммаду. Он появился позднее Христа, и Его проповеди (в отличие от проповедей Христа) сразу же записывались, а, следовательно, текст Корана отражает Его подлинные слова, а не изустные предания; тем не менее Его последователи сумели исказить многие положения Его Учения, неверно истолковывая их. Христиан, придерживающихся упрощенного и догматического представления об отношении полов, о котором мы уже упоминали, более всего отталкивало в Арабском Пророке два факта Его жизни - Его многоженство и Его войны.
Прежде чем мы проанализируем эти два момента, необходимо сослаться на одно общее положение, касающееся религии. Если Пророк - Божественный Целитель, Который приносит человечеству лекарство, то естественно, Он должен дать снадобье от тех недугов, которыми страдает человечество в данный момент, а не от тех, которые одолевали его прародителей. Поэтому логично было бы предположить, что евреям в первом году нашей эры - а также грекам и римлянам, ибо эти три народа первыми получили Христово Послание, - требовалось что-то совершенно иное, нежели арабам 600 лет спустя. Евреи, при всех преимуществах их религиозного воспитания, были развращены, суеверны, материалистичны; кроме того, им был свойствен крайний фанатизм. Римляне, переживавшие период своего расцвета, и греки, уже оставившие позади зенит своей славы, быстро клонившейся к закату, хотя и исповедовали многобожие, были, тем не менее, просвещенными и цивилизованными народами - самыми цивилизованными в западном мира. Эти народы нуждались в том, что дало бы толчок духовному преображению личности. В ту пору еще не было наций в современном значении этого слова. Были обширные империи, были правящие династии, которые то возносились, то падали, ведя друг с другом непрерывную борьбу за власть. Христос дал этим народам именно то, что им было нужно: Учение о спасении души. Человек той эпохи нуждался именно в таком лекарстве, ибо душа его была поражена ржой. Невозможно представить себе Учение, более пригодное для воспитания личности, чем то, которое дал нам Иисус. На фоне событий последних двух тысячелетий говорить о том, что Он был пацифистом, Который пришел, чтобы принести человечеству мир, означало бы представлять Его обманщиком. Ничего подобного не было; напротив, Он Сам сказал: <Не думайте, что Я пришел принести на землю мир: не мир принес Я, а меч>. В отличие от Мухаммада, он не стремился к установлению религиозного государства, ибо недвусмысленно заявил: <Отдайте кесарю кесарево, а Богу - Богово>; разделив таким образом сферу деятельности государства, которое призвано управлять делами народа, и сферу деятельности индивидуума, которому вменяется в обязанность забота о собственной душе согласно Божиему Учению.
У арабов все обстояло иначе. Мухаммад явился среди диких племен идолопоклонников; они занимались в основном торговлей и при этом в погоне за наживой не гнушались никакими средствами. В Греции и Риме существовал культ богов, хотя мыслители и философы поклонялись им как дилетанты, полускептически-полушутя, а низшие сословия почитали богов не из глубокого убеждения в их реальности, а скорее потому, что видели в них нечто вроде института власти; если евреи, будучи исключительно набожными, фанатично следовали букве монотеистической религии Моисея, то арабы в противоположность этому, были суеверными, невежественными и ярыми идолопоклонниками. Они жили в пустыне, обособленно. Их богатство составляли верблюды, финиковые пальмы, редкие колодцы - источники драгоценной воды, специи, благовония и отары овец. Ко времени рождения Мухаммада эти племена все еще находились на примитивной стадии развития. Чтобы помочь читателю лучше представить себе их дикие нравы, приведем отнюдь не исключительный случай, который произошел во время одного из сражений между последователями Мухаммада и их сородичами. После битвы одна из женщин набросилась на тело убитого врача-мусульманина, вырезала ножом еще теплую печень и с великим наслаждением впилась в нее зубами! Профессор Гитти дает очень точную характеристику арабов того периода: <Воинственные устремления были постоянным состоянием их ума>. И вот представьте себе, что этот дикий народ, непрестанно ведущий кровопролитные войны, не знающий иной формы единства, чем единство племени, упивающийся кровной местью и жестокий не только по отношению к врагам, но и к животным - арабы имели обыкновение привязывать верблюда к могиле его хозяина, обрекая тем самым животное на мучительную смерть от жажды, народ, главными развлечениями которого в городах были азартные игры, разгульное пьянство и разврат, в силу чего проституция считалась едва ли не почетной профессией, смог за жизнь только одного поколения измениться настолько, что стал великой сплоченной нацией. Теперь бывшие враги сражались рядом, плечом к плечу; было запрещено пьянство и азартные игры; положение женщины коренным образом изменилось, став необычайно высоким - ей позволялось записывать собственность на свое имя и передавать ее по наследству; неизмеримо улучшилось положение рабов; бывшие противники Пророка, обратившиеся в веру, тотчас, без каких-либо оговорок принимались в сообщество ислама и могли беспрепятственно занимать самые почетные и высокие должности. Осмысливая все это, мы должны задуматься и спросить себя - кем же на самом деле был человек, который всего за четыре десятилетия привнес столь поразительные перемены в жизнь своих соотечественников.
Первое, что сделал Мухаммад, как только почувствовал в Себе силу, - железной рукой низверг идолопоклонничество. Изучая ислам, мы должны помнить, что <больной>, то есть народ времен Мухаммада, отличался от <больного> времен Христа или Моисея и страдал от иного недуга; следовательно, и лекарство ему требовалось иное. Мухаммад дал ему это лекарство. Ничто кроме силы, используемой справедливо и мудро (а именно так использовал ее Мухаммад), не могло заставить народ Аравии измениться. Моисей сказал: <Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь>, и мы по сей день считаем, что это - основа справедливых отношений в обществе, и даже наш уголовный кодекс в большинстве случаев требует заплатить жизнью за жизнь. И воюем мы не только ради корысти или из ненависти - иногда одна христианская нация поднималась против другой, считая свои притязания справедливыми; именно христианские нации, в период наибольшего расцвета своей веры, вели продолжительные крестовые походы и были повинны в варварских убийствах и грабежах. Тем не менее вот уже тринадцать веков христиане упрекают Мухаммада за то, что Он мечом низложил идолопоклонство и мечом же распространил великую цивилизацию, отличавшуюся, помимо всего прочего, исключительной веротерпимостью!
Второе и главное, что определяет наше критическое отношение к Мухаммаду, - это то, что у него было много жен. Отбросив изначальную предвзятость, навязанную нам традиционным представлением о том, что в половых отношениях есть нечто постыдное и нечистое, рассмотрим обвинения, которые обычно предъявляют Мухаммаду. Во-первых, многоженство было и у евреев; в Евангелии тоже нет ни одной строчки, направленной против полигамии. Развод Христос запрещал; но Он никогда ничего не говорил о количестве жен: по этому вопросу мы не можем привести ни одной цитаты или высказывания; более того, полигамия была распространена среди ранних христиан, что не могло бы иметь места, если бы Иисус запретил ее. Доктрины, на которые ссылается церковь в этом вопросе, были введены отцами церкви в ранний период христианства. Таким образом, мы видим, что две великие монотеистические религии, существовавшие во времена Мухаммада - иудаизм и христианство, - не предписывали верующим моногамный брак; напротив, в те времена не возникало и мысли о том, что дурно иметь более одной жены. Мухаммад появился среди народа, в обычаях которого также была полигамия и мужчина мог иметь сколько угодно жен. Мухаммад уменьшил количество жен до четырех, утвердив это как закон Корана. Уже это было огромным шагом вперед и означало защиту прав женщин, которые до Его прихода были в глазах арабов не более чем движимым имуществом.
По склонности ли характера, а может быть, потому, что в молодости Он почти все время путешествовал с торговыми караванами, отправлявшимися из Мекки в близлежащие страны, но до двадцати шести лет Мухаммад не женился и, по преданию, до женитьбы соблюдал совершенное целомудрие. На ком же Он остановил свой выбор, будучи двадцати шести лет от роду? Если бы Он был тем сластолюбивым человеком, каким рисует Его большинство христианских толкователей, то вряд ли взял бы Себе в жены женщину сорока двух лет, дважды овдовевшую, которая, хоть и была недурна собой, отличалась дородностью и была явно не первой молодости. К тому же, сорок два года для народов Востока - значительно более зрелый возраст, нежели для жителей Запада. Мухаммад прожил с этой женщиной двадцать три года, до самой ее смерти; все эти годы Он был ей неизменно верен, глубоко и преданно любил ее.
Таким образом, мы видим, что в жизни Мухаммада до пятидесяти одного года не было иной женщины, кроме Его немолодой жены, которая вышла за Него замуж будучи вдовой; и хотя в течение девяти лет, последовавших за ее смертью, Он женился еще двенадцать раз, среди его жен только две, или, может быть, три были девственницами. Остальные же были вдовами, и многие - уже в годах, а большинство имело детей от первого брака. Если признать тот факт, что Мухаммад в течение этих девяти лет имел возможность выбрать Себе в жены любую красавицу Аравии, что пожелай Он того, Он мог бы наслаждаться любовью тысяч невинных девушек, то станет очевидным, насколько опорочено Его имя в западной литературе и среди христианских народов. Проанализировав факты жизни Мухаммада, можно сделать вывод о том, что они вовсе не свидетельствуют о Его чрезмерной чувственности. На самом деле побудительными мотивами Его женитьбы были великодушие, жалость, а нередко то, что можно определить как религиозно-государственные интересы.
Остановимся здесь, прервав рассуждения о том, насколько искажен был в нашем представлении образ Мухаммада. Подобно тому, как христиане совершали беззакония во имя Христа, исказив во многом Его Учение, так и последователи Мухаммада преступали Его заповеди. Хотя Мухаммад Своим законом строго ограничил количество жен до четырех, многие Его последователи обзаводились гаремами, в которых находилось до сотни красавиц. Мухаммад учил верующих уважать последователей Христа и Моисея и разрешал мусульманам брать в жены женщин из их среды (Сам Он так и поступал), ибо провозгласил в Коране, что Христос и Моисей были <Посланниками от Бога>, <Пророками, снискавшими славу>, носителями истины, которых должно любить и почитать; тем не менее фанатики-мусульмане считали за добродетель убивать <неверных>; у них даже вошло в обычай возвращаться домой, чтобы переодеться, если на улице их одежды случайно коснулся еврей или христианин.
Болезнь недомыслия передается от поколения к поколению. Почему мы так редко задумываемся о том, чем на самом деле были такие личности, как Иисус, Мухаммад, Моисей? Они обладали удивительным даром творить добро, проницательнейшим умом, позволявшим Им видеть сокровенную суть человеческой души с ее устремлениями и потребностями, магнетической силой воздействия на людей, благодаря которой те, что признавали Их истинное величие, совершенно преображались; кроме того, эти личности были наделены особым, никому другому не свойственным обаянием и способностью пленять людские сердца. Именно поэтому каждый вступавший в общение с Ними чувствовал, что выходя за пределы своего человеческого <я>, он поднимается над самим собой, приобщаясь новой, доселе неведомой жизни, наполненной энергией созидания, и что он готов на великие свершения. Почему мы относимся к Ним, как к некоей гигантской абстракции, совершенно чуждой нашей человеческой жизни, как к существам, которыми можно восхищаться на расстоянии, но с которыми у нас нет ничего общего? Почему мы так часто упрощаем Их образ, гипертрофируя какую-то одну сторону Их личности, например, представляя Христа как кроткого, печального проповедника, исцелявшего людей и отпускавшего им грехи, а Мухаммада - как мужественного воина, человека действия, ведущего на брань свое войско? Умозрительность образа Пророков, созданного в нашем воображении, может быть, одна из причин того, что мы так мало черпаем из Их Учений.
Если мы верим в то, что Они действительно были исключительными личностями, воплощавшими Божественный дух в человеческом теле, что Они несли весть от Бога и являлись среди людей, дабы направить их и сделать мир лучше и счастливее, то нам следует всеми силами стремиться как можно лучше узнать Их, понять, какими Они были на самом деле, ибо тогда мы сможем лучше познать и самих себя, и те ценности жизни, что Они нам открыли.
Каждый ребенок из христианской семьи знаком с библейскими историями, в которых с такой любовью нарисован прекрасный образ Иисуса; из этих безыскусных рассказов мы узнаем о Его человеческой доброте, Его сострадании к униженным и страждующим, Его искренней любви к тем, кто сопровождал Его в пути и проповедовал вместе с Ним; о Его суровой праведности, с которой Он обрушился на менял в Храме; о том, как, презрев кровную родню, Он назвал истинными братьями Своих учеников. Очень живо предстает перед нами картина той страшной ночи, когда Он, преданный Иудой, один, с тяжестью на сердце молился в Гефсемане; мы видим картины невероятных страданий и унижений, выпавших на Его долю в последние дни жизни. Как горько было Ему, когда Его возлюбленный Петр, Его <Камень>, на котором Он мечтал воздвигнуть Свою Церковь, трижды отрекся от Него. Каким одиноким и всеми покинутым Он чувствовал Себя, прикованный к кресту между двумя другими крестами с распятыми на них разбойниками - на эти кресты должны были бы добровольно взойти, в порыве безоглядной любви к Нему, два Его любимейших ученика, но они-то и предали Его!
Какими бы яркими ни были эти картины, они все же отрывочны, и по прошествии двадцати веков мы не можем утверждать, что реальный, действительно существовавший Христос, Которого, как нам кажется, мы знаем по евангельским рассказам, был именно таким человеком.
То же справедливо и в отношении Мухаммада, хотя здесь мы располагаем большими сведениями, и жизнь Мухаммада гораздо более полно отражена в исторических документах, чем жизнь Иисуса. Но после смерти черты Его характера стерлись и личность Его оказалась окутанной туманом домыслов, ибо столько воды утекло, столько раз Его дела и поступки подвергались толкованию, и столько раз неверному! - как Его последователями (разделявшимися на противоборствующие секты), так и Его врагами.
К чему же нам следует обратиться, чтобы узнать, что на самом деле представляет собой этот загадочный феномен, этот Луч, исходящий от невидимого Солнца, этот Пророк Незримого Бога, Проводник, который, как и мы, сотворен из плоти и крови, и вместе с тем столь непохож на нас? Нам нужно реальное подтверждение и живой пример - то, что стоит рядом с нами во времени, что не подлежит сомнению. Можем ли мы найти это?
- Информация о материале
- Просмотров: 2450
В течение всей жизни человеку приходится преодолевать разного рода трудности, стараться удержаться на плаву. Какой бы легкой и обеспеченной ни была жизнь человека, в ее фарватере неизбежно встречаются препятствия. Знаете ли вы хотя бы одного человека, который не испытал горя? Разбитое сердце, неудачный брак, несчастливое детство, болезнь, бедность, предательство, неожиданная смерть близкого человека, разочарование или несбывшиеся мечты - словом, в какой-то момент жизни на нашу долю выпадает несчастье, а порой, кажется, что они сваливаются на нас все сразу. В этом, однако, проявляется закономерность жизненного процесса.
Нередко бывает так, что человек встречает испытания с чувством обиды и негодования, он не пытается или не желает понять их причину, не задается вопросом - а не занимают ли они законное место в нашей жизни, не несут ли в себе какое-то предназначение? Вместо этого он мечется в поисках панацеи от всех бед, всеми силами стараясь уклониться от их ударов. В развлечениях, в лихорадочной деятельности он пытается забыть о них.
Одни ищут спасения в религиозных доктринах, отрицающих существование страдания и зла; другие превращают в предмет культа свое тело или разум, используя какую-либо диету или упражнения на глубокое дыхание, а порой, пытаясь преодолеть чувство печали, уходят в мир грез и фантазий. Таким путем они пытаются сбросить с себя хотя бы часть той ноши, которую взвалила на их плечи жизнь. Бегство от жизни - <эскапизм> - характерное состояние человека в современном мире. Создается впечатление, что люди утратили смелость, необходимую им для решения сложных проблем, разучились прямо смотреть в глаза своей судьбе. Им недостает душевной выносливости. Одни ждут от жизни быстрого и легкого успеха, дешевой победы, другие просто хотят забыться. Однако сегодня не только отдельные люди, но, кажется, целые страны и нации готовы придерживаться в своей государственной политике подобной линии.
Неслучайно поэтому сегодня люди так увлечены гороскопами. Вполне разумные, трезвомыслящие мужчины, имеющие солидный деловой опыт, регулярно заказывают для себя гороскопы и зачастую всецело полагаются на прогнозы, сделанные для них профессиональными астрологами, которые осмеливаются заглядывать в будущее, предсказывая, как сложатся события. Ни один ученый и ни один знаток новейшей истории не отважился бы на нечто подобное. Гадающие на магическом кристалле или по руке, предсказатели судьбы, медиумы, провидцы и мистики с Востока делают у нас неплохой бизнес, и это - ну не парадокс ли! - в самом центре западной цивилизации. У Апостола Павла сказано: <Теперь, когда я пришел к людям, я положил конец детским глупостям>. Казалось бы, что в эпоху дизельных двигателей, самолетов, ядерной энергетики, электронных микроскопов, телевидения, спутников, космических зондов, высадки человека на Луну и других достижений науки человечеству пора повзрослеть, оставив позади затянувшееся детство, войти, наконец, в пору возмужания. Мы же, живя в своих набитых сверхсовременной техникой мегаполисах, ищем облегчения в идолопоклонничестве, гороскопах, призываем себе на помощь медиумов и ясновидцев. Что же с нами происходит? Почему же мы, обладатели таких богатств, мы, называющие себя венцом творения, - почему мы так плохо приспособлены к жизни, так боимся жизненных проблем, так по-детски стремимся быть убаюканными и успокоенными? Почему нам так хочется, чтобы кто-то предсказал нам что-либо хорошее, утешил, пусть даже и иллюзорными надеждами?
На самом деле нет ничего плохого в том, что люди иногда испытывают желание подурачиться и повеселиться, в том, что они чуть-чуть суеверны или по-детски доверчивы. Но это становится опасным, когда люди начинают по-настоящему верить в гадания и гороскопы, испытывая в них потребность как в некоем убежище, в котором можно укрыться от реальной действительности, связывая свои надежды с тем, что, в лучшем случае, является безосновательным и нелогичным.
Наряду с прорицателями появилось немало целителей. Если бы человек с помощью медитации, дыхания, специальной диеты и разнообразных упражнений мог достичь блаженства, земля превратилась бы в утопический рай! Повторяю, нет ничего плохого в медитировании и в особом питании, в физических упражнениях и глубоком дыхании; напротив, если их изучить и правильно использовать, они, наверное, могут стать отличным средством оздоровления. Но что заставляет людей, занимающихся подобными вещами, доводить себя до исступления, до фанатизма? Почему им так хочется верить в то, что страдание не является уделом человека и его можно избежать? Тут напрашивается аналогия со смертной казнью, которую заменяют более гуманным способом умерщвления человека. В Германии времен Гитлера такой взгляд на жизнь привел к самым уродливым явлениям. Уничтожение инвалидов, престарелых, умственно отсталых людей, калек и преступников было возведено там в ранг государственной политики. Все это - от перетасовки карт предсказателей будущего до камер смерти, куда направляли неполноценных и неугодных, - симптомы ложного понимания смысла жизни и ее значения.
Большинство людей, исключая, конечно, экстремистов, признают, что в этом мире есть и боль, и печаль, и страдание. Однако отношение к страданиям у людей неоднозначное: одни видят в них необходимое проявление жизни, имеющее определенный смысл, и считают, что их нельзя заменить никакой иной формой опыта; другие уверены, что в страданиях нет смысла и их надо всячески избегать. И почему эти темные пятна на полотне счастья неизбежны? Играют ли они какую-либо роль в формировании нашего характера? Как мы должны относиться к ним?
Наши земные страдания условно можно разделить на две категории: одни, скажем так, - удел человека, то, что преднамеренно дается нам и необходимо для нашего развития; другие - случайность, результат стечения обстоятельств. Так, воспитывая ребенка, родители учат его тому, что можно делать и чего делать нельзя, наказывают его за дурные поступки, ставят перед ним трудные задачи, чтобы он научился решать их и благодаря этому обрел необходимую для жизни силу и закалку. Все это преднамеренно делается теми, кто ответствен за развитие личности ребенка. Однако, если ребенок поскользнется и упадет с лестницы, если он обожжет руку о плиту или его укусит змея, в этом не следует винить ни родителей, ни ребенка; к этим неприятностям надо относиться, как к случайным превратностям жизни, которых, вероятно, можно было бы избежать и которые, по возможности, человек стремится предотвратить.
Жизнь полна опасностей. Если при переходе улицы не посмотреть налево и направо, то можно попасть под машину, поэтому пешеходу надо быть начеку, а городским властям - обеспечить систему регулировки движения. Человек всегда стремится избежать страдания, более того, предпринимает все меры, чтобы предотвратить трагические случайности. Медицина отважно борется с болезнями и врожденными физическими недостатками, которые приносят людям столько горя. Реформаторы общества борются с бедностью и преступностью - источниками неописуемых бед и несчастий. Законодатели ищут способы обезопасить жизнь людей и сделать ее более счастливой. Эта битва должна продолжаться, ибо нельзя примириться с неоправданными страданиями, надо всячески искоренять их.
Не стоит, однако, пытаться уйти от всех страданий, потому что страдания очищают нас. Душа, пройдя через горнило тяжких испытаний, становится стойкой. Великое рождается в муках, и мы должны признать это. Алмазы образуются из расплавленного камня, а нежнейшие цветы человеческого духа часто распускаются, будучи обильно политыми слезами. Борьба рождает силу, выдерживая испытания, мы обретаем стойкость и выносливость. Не нужно бежать от того, что печалит наше сердце, напротив, мы должны пройти сквозь печаль, какой бы обжигающей она ни была, и вынести из пламени страдания еще более крепкий характер, более глубокую веру в себя и нашего Создателя, Который, подобно мудрому родителю, порой наказывает нас, ибо любит нас и хорошо знает, какими мы должны быть, как знает Он, и о том, что боль стоит той награды, которую благодаря ей мы можем обрести.
Все в этом мире движется под воздействием энергии, даже ее превращения порождают силы, как свет солнца, движение ветра, смену дня и ночи. И земля, со всей ее красотой и многообразием форм жизни, движется благодаря вселенским законам электричества и гравитации. Мы, человеческие существа, также находимся под воздействием могущественных сил. Любовь, страсть, печаль, боль, ненависть и страх - все эти чувства действуют на душу, развивая в ней определенные качества, формируя личность. Так почему мы должны отказываться и прятаться от того, что призвано выявить в нас самое лучшее, закалить наш характер, научить ценить истинное счастье? Может ли человек, который ни разу в жизни не был голоден, оценить вкус хлеба так, как тот, кто голодал? Если пройти по жизни, не ощутив боли и страдания, не испытав на своем опыте их глубину, отгородившись от них с помощью нелепых концепций - психологических или физических, можно навсегда остаться неглубоким и черствым человеком, лишенным крепкой нравственной основы. Так можно убить человеческое сердце.
Никто не требует от нас того, чтобы мы любили страдания и боль; мы не аскеты и никогда не будем усматривать в страдании добродетель, которую нужно культивировать путем умерщвления плоти и самоистязания; но, если кубок с целительной влагой поднесен к нашим губам, нам ничего не остается, как выпить его содержимое до дна, без страха, зная, что лекарство может быть горьким, но понимая, что оно поможет нам и в конце концов излечит. Без контрастов жизнь становится монотонной и скучной, превращается в нескончаемый серый день, в котором нет ни тени, ни сияния солнечного света.
Все в жизни так или иначе взаимосвязанно: красота дарит радость, любовь - счастье, знание - спокойствие духа, боль - силу, печаль же очищает душу человека. Однако мы сами ответственны за то, чтобы извлечь из любого жизненного опыта все самое ценное.
Мы должны также примириться с мыслью, что в этой области и сейчас не все доступно нашему пониманию. Здесь сокрыты глубокие тайны, непостижимые для нашего ума, то, что нам не дано понять в этом мире. Одна из таких тайн касается соотношения между проявлением свободной воли и судьбы, другая - вопроса, почему невинные страдают за виновных; и самая сокровенная из тайн - это загадка жизни после смерти, невозможность узнать, где, в каком состоянии находится душа человека, которого мы только что опустили в могилу.
Нам трудно понять, почему миллионы детей живут в страхе, становясь свидетелями ужасных сцен, выдержать которые тяжело даже взрослым; почему им приходится переживать войны, за которые они не несут ни малейшей ответственности. Мы не знаем, сколько людей могли бы сделать свою жизнь лучше, сколько жизненных битв проиграно, хотя их можно было и выиграть, сколько раз, имея силу, мы не воспользовались ею вполне, сколько раз делали неправильный выбор.
Но кое-что мы все-таки можем понять путем логических умозаключений или исходя из опыта: Бог - что бы не подразумевалось под этим понятием - не может быть несправедливым, так же, как не может Он быть нелюбящим. Пожалуй, самое несправедливое и жестокое - это поставить перед человеком неразрешимую задачу, потребовав от него сделать то, что не в его силах. Тяготы выпадают нам на долю для того, чтобы испытать нашу силу и укрепить ее. Бог не ставит перед нами задачи, с которыми мы заведомо не сможем справиться, ибо Он справедлив. Иной раз Он поднимает повыше, потому что Ему ведомо, что если мы сделаем над собой усилие, то сможем взять эту высоту, и Он поможет нам в этом. Друг души человеческой всегда рядом. Он хочет, чтобы мы выигрывали, становились сильнее, были достойны того, что Он отмерил нам; и если мы позовем Его, Он протянет руку помощи; а если наши руки будут воздеты в мольбе, Он крепко сожмет их в Своей.
- Информация о материале
- Просмотров: 2293
Как в природе не бывает двух совершенно одинаковых вещей, так не бывает и двух похожих Пророков. Каждый своеобразен как личность, но у всех есть одно общее свойство - то, что мы называем Божественным. Как алмазы отличаются своими оттенками и сиянием граней, так несхожи и личности Пророков, но подобно алмазу, каждый из Них являет Собой подлинный драгоценный самоцвет. Всматриваясь в личность Баба, мы видим, что самой примечательной Его чертой было чарующее обаяние, неотразимо действовавшее на всех, кто вступал с Ним в общение; Он был наделен необыкновенно острым, проницательным умом и даром глубоко мистического постижения реальности, обладал беспредельной отвагой, был удивительно уравновешен и при всех обстоятельствах вел Себя со спокойным сдержанным достоинством, поразительном в таком молодом человеке. Магнетическое обаяние Баба гармонично сочеталось в Нем с другими привлекательными чертами характера: Он был кроток и в то же время отличался непреклонной решимостью и справедливостью в суждениях; был разборчив в еде и платье, изыскан в манерах и обладал редким даром каллиграфического письма; был мягок и уступчив в отношениях с друзьями и несгибаем перед лицом врагов. Он был красив: хрупкого телосложения, стройный, со светлой кожей и благородными чертами лица, изящными руками, карими глазами, темно-русой бородой. Он носил зеленую чалму - знак того, что Он ведет Свою родословную от Пророка Мухаммада. Он любил наряжаться в зеленые одежды, свидетельствовавшие о Его именитом происхождении. Принадлежал Он ко всеми уважаемой, образованной купеческой семье. Таким мы видим Его на портрете, таким предстает Он и в дошедших до нас рассказах современников, которые становятся еще ярче благодаря уцелевшим реликвиям - среди них Его личные вещи и многое из Его одежды, отличающейся изысканной простотой. Его справедливость и высокие нравственные требования к Себе снискали Ему всеобщее уважение. Однажды был случай, когда Он заплатил клиенту сумму, превышавшую ту, что Он выручил за его товар. Когда клиент спросил Баба, почему он получил больше, чем ему причитается, Баб ответил, что у Него была возможность сбыть товар именно по этой, более высокой цене, но Он ее упустил, и потому Он считает Себя обязанным выплатить клиенту большую сумму, чем Он выручил. Клиент стал возражать, но тщетно - Баб стоял на Своем, утверждая, что такой подход к делу - это всего-навсего соблюдение принципа справедливости. С другой стороны, когда одному из Его учеников продали что-то по баснословно дорогой цене, Баб настоял на том, чтобы товар был возвращен и деньги выплачены назад - Он никогда не позволял, чтобы Его обманывали, ибо считал, что это поощряет нечестность в людях.
За Его мягкими манерами и кротостью скрывались несгибаемая воля и самообладание. В Тебризе, представ перед наследником престола, губернатором провинции, верховными священнослужителями города и докторами от юриспруденции, Он совершенно четко осознавал, что эти люди собрались здесь, чтобы осудить Его на казнь, и несмотря на это, Он - по-существу уже узник, над которым была занесена карающая рука властей, - войдя в зал заседания, спокойно прошел между Своими судьями и сел на то место, которое было предназначено для старшего сына шаха, председателя собрания. От Него исходила такая непреклонная уверенность, что никто не посмел возразить! И когда Его спросили, кем Он считает Себя, Он все так же спокойно ответил - Он Тот, Кого они ждали, о Ком молили Бога вот уже более тысячи лет. Один седобородый старец, взбешенный таким ответом, набросился на Него с оскорблениями, называя Его мальчишкой, у которого молоко на губах не обсохло, и поклонником сатаны; на это Баб невозмутимо заявил, что за каждое сказанное слово Он отвечает перед Богом. Ответив еще на несколько вопросов, Он встал и покинул собрание, тем самым дав понять, что считает его закрытым. Его поведение повергло собравшихся в шок. Придя в себя, многие поняли, что стали свидетелями какого-то грандиозного, из ряда вон выходящего события, смысл которого был им неведом. Председателю суда пришлось самому приводить приговор в исполнение - наносить Бабу палочные удары по пяткам, ибо не нашлось никого, кто осмелился бы поднять на Него руку. В течение всего периода Своего пастырства Он неизменно проявлял величайшую отвагу и мужество. Однажды произошел такой случай. Когда Баб возвращался из Мекки, губернатор Шираза выслал Ему навстречу конный отряд, которому было приказано задержать Баба и препроводить Его в резиденцию губернатора. На дороге к офицеру, возглавлявшему отряд, подъехал красивый, изысканно одетый юноша и, улыбаясь, сказал: <Губернатор послал вас арестовать Меня. Вот Я, делайте со Мной, что хотите...>
Никогда Его не видели таким умиротворенным и счастливым, как в ночь накануне казни. Об этом свидетельствовали все, кто видел Его в те трагические часы, в том числе и бабиды, которые были вместе с Ним - им Он приказал скрыть свою веру, чтобы остаться в живых и рассказать людям о Его мученическом конце. В преддверии ожидавшей Его смерти Он был совершенно спокоен и исполнен царственного достоинства; это произвело такое впечатление на некоторых офицеров, включая и командующего полком, который должен был привести приговор в исполнение, что они отказались участвовать в казни. Это всего лишь выбранные наугад эпизоды Его жизни, но подобно граням самоцвета, они сияют ярким блеском, говоря о достоинстве драгоценного камня. В жизни почти каждого человека бывает такой момент, когда он достигает высоты нравственного величия, озаряясь светом бескорыстного служения. Однако жизнь и Баба, и Бахауллы являет собой нечто совершенно иное: она на всем своем протяжении была отмечена знаком величия. То, что для нас служит исключением, для Них было абсолютным правилом - низость ни разу не запятнала Их поступки. И хотя внешне Их мирская жизнь кажется сплошной неудачей (Они в ней потеряли все: положение, богатство, комфорт, семью, друзей, уверенность в завтрашнем дне), Их внутренняя жизнь, то есть то, что закладывает основу характера и формирует личность, предстает как непрерывное торжество, ибо Они ни разу не изменили Себе, оставаясь от первого до последнего момента образцом возвышенного совершенства, которое отличало Их от всех прочих людей.
Бахаулла представлял Собой совершенно иной тип человека, нежели Баб. Он родился в 1817 году в семье сановника, занимавшего высокий пост губернатора столичного города Тегерана. У Его отца, как у большинства богатых персов того времени, была большая семья - несколько жен и много детей. У Бахауллы были братья и сестры самого разного возраста, как родные, так и сводные - по отцу. Семья принадлежала к старинному знатному роду из провинции Нур и восходила к бывшей правящей династии Персии. Ее члены были людьми независимыми, хорошо образованными, обладавшими изысканными манерами; они принадлежали к высшему придворному кругу и пользовались всеобщим уважением. Бахаулла был среднего роста; черты Его лица говорили о недюжинной силе характера и воле, и это сразу бросалось в глаза тем, кто вступал с Ним в общение; темные брови сходились на переносице, взгляд черных глаз, казалось, проникал в душу; У Него был красивый, выразительной формы нос и волевой рот; на плечи ниспадали густые черные локоны - по обычаю того времени. С ранней юности в Нем проявилось сострадание к ближнему, желание помочь бедным и страждущим, - редкое качество в людях Его страны и Его класса. До того, как Бахаулла узнал об Учении Баба, Он вел сравнительно тихую и уединенную жизнь в кругу Своей семьи, занимаясь в основном благотворительной деятельностью, что вызывало непонимание окружающих и пересуды - слишком разительным был контраст между Его образом жизни и амбициями молодых людей Его круга, стремившихся к успеху, высоким чинам и богатству. Его отец, человек проницательного ума, очень рано распознал в Бахаулле незаурядные дарования и сильный характер; предвидя большое будущее для сына, он не препятствовал Его свободному развитию и никогда не стремился навязать Ему свою волю.
Когда Бахаулле было двадцать семь лет от роду (к тому времени Он был уже женат и имел малютку-сына), в Тегеране состоялась Его встреча с Муллой Хусейном. Тот принес радостную весть - Наследник Мухаммада явился, принеся новое Послание от Бога. Бахаулла тотчас же принял Учение Баба. Подобно тому как химически активный раствор, влитый в жидкость, немедленно влечет за собой бурную реакцию, так и новое Вероучение, вошедшее в Его жизнь, с первого дня необратимо изменило ее, направив в иное русло. Не медля ни минуты, Он встал на защиту веры Баба. Положение Его отца, среди друзей и знакомых которого были первые вельможи шахского двора и выдающиеся государственные мужи, открывало Ему доступ в высшее общество Персии. Люди из Его окружения поначалу с любопытством и не скрывая иронии наблюдали за тем, как страстно отстаивал Он Учение, которое считалось крамольным. Но когда звезда Баба, озарившая, подобно промчавшемуся метеору, небосклон Персии, начала падать, открытая и смелая проповедь Бахауллы в защиту Его веры создала пропасть между Ним и людьми Его круга. И эта пропасть с каждым днем увеличивалась. Нет в истории более захватывающей главы, посвященной отношениям двух выдающихся современников, чем та, что рассказывает о Бабе и Бахаулле. С того самого дня, когда Бахаулла, не колеблясь, признал миссию Баба, между Ними завязалась оживленная переписка. Они так и не встретились, эти два Пророка, пришедшие в мир один за другим. Но при этом Баб, еще до того, как началась Их переписка, отзывался о Бахаулле с особым уважением. Когда Мулла Хусейн покидал Шираз, Баб ясно дал понять Своему ученику, что в столице он станет свидетелем какого-то важного и таинственного события; получив от Муллы Хусейна известие о том, что Бахаулла принял Его веру, Баб исполнился великой радости и объявил, что теперь с легким сердцем Он может отправиться в длительное паломничество в Мекку.
Те, кто связан узами любви, способны читать в сердцах друг друга. Кто знает, какие волны пробегали между этими двумя Духовными Светилами? Какие глубинные связи породили эту загадочную двойную звезду, которая в середине прошлого века взошла на небосклоне человечества? Для Баба Бахаулла был, несомненно, величайшим утешением в жизни. В те мрачные годы, когда Баб пребывал в заточении, когда разгоралось пламя первых битв между правительственной армией и Его последователями, не кто иной как Бахаулла тайно путешествовал вместе с бабидами, вдохновляя, направляя и утешая их, не давая угаснуть огню их веры и преданности. К Его ногам склонялся величайший из учеников Баба, зная наверное, что человек этот стоял гораздо выше всех прочих учеников и последователей Баба, зная и то, что особое уважение, с которым относился к Нему Баб, могло означать только одно - Бахаулла был <Тайной>, то есть еще сокрытым, еще никому не ведомым, но самым важным плодом на древе новой веры.
В целом Учение Баба было построено на следующей доктрине: Его миссия - это миссия Врат; какой бы великой ни была Его собственная духовная сущность, какая бы грандиозная сила ни была заложена в Его Послании, Он был лишь горизонтом, и над этим горизонтом дулжно было взойти Духовному Солнцу, равного которому еще не видел мир. Снова и снова, говоря о грядущем Пророке, Он намекал, что Он придет в лице Бахауллы. На это указывали Его поступки, и это нашло отражение в Его посланиях. Нам не известно, в какой мере Сам Бахаулла предвосхищал Свою судьбу. Отдельные Его высказывания и действия позволяют сделать вывод о том, что в годы перед казнью Баба и сразу же после нее Божественное вдохновение постепенно все с нарастающей силой стало овладевать им.
Наступил день, когда над движением бабидов нависла черная мгла. Самого Баба уже не было в живых (Его последним распоряжением перед смертью было - отправить Бахаулле личные письменные принадлежности и печать, символизирующие Его статус и власть Пророка); сопротивление Его сторонников было подавлено превосходящей силой оружия, а большая часть бабидов физически уничтожена. И вот в этот мрачный час в истории движения Баби разыгралась великая трагедия. Трое молодых людей, обезумевших от горя после казни Учителя и охваченных глубокой скорбью при виде поверженной, истерзанной, подрубленной под корень веры, предприняли попытку покушения на шаха. Это событие всколыхнуло всю страну. Если ранее бабиды никогда не давали повода для преследований, то теперь их обвиняли в самом тяжком преступлении - бунте и покушении на жизнь монарха. Бесполезно было доказывать, что только те трое - потерявшие голову безумцы, которые к тому же не играли никакой роли в делах веры, были ответственны за этот террористический акт (кстати, покушение окончилось ничем: нападавшие зарядили пистолеты картечью, что было свидетельством их полного безрассудства!). Прошения о том, чтобы из уважения к традиции, не говоря уже об элементарной справедливости, наказаны были только сами виновные, остались без ответа. Плотина варварства прорвалась, и по улицам столицы потекли потоки крови. К этому времени почти никого из руководителей движения не было в живых, и, когда гром и молнии высочайшего гнева сотрясли небеса, устояло лишь одно высокое дерево - Бахаулла. Его незамедлительно взяли под стражу, хотя в момент покушения Бахаулла гостил в загородном доме самогу первого министра, и Его невиновность не вызывала и тени сомнения. Тем не менее на Него со всех сторон посыпались удары, ибо Он был единственным из всех оставшихся в живых бабидов, Кто играл видную роль в делах веры и занимал высокое общественное положение; кроме того, Он был желанной добычей для завистливой черни и алчных чиновников, у которых теперь были развязаны руки для конфискации Его имущества или просто грабежа. И Баб, и Бахаулла подвергались в разное время телесному наказанию - палочным ударам. Баб, проведя пять лет в тюремном заключении, во время которого Его всячески унижали и оскорбляли, был предан позорной казни. Бахаулла с самого начала подвергался нападкам, когда вставал на защиту своих друзей - бабидов - хотя и не таким страшным. Но Он твердо стоял на выбранном пути, и путь этот был путем скорби - via dolorosa*. Босого, с непокрытой головой, в изорванных одеждах, под палящим солнцем, какое бывает в Персии в середине лета, под оскорбительные выкрики и брань городской черни, бросавшей в Него камнями и грязью, вели Бахауллу от окраины Тегерана, где было предпринято покушение, к столичной тюрьме. И в этот момент Его великое сердце - сердце, которое было создано для того, чтобы излить на людей беспредельную Божественную любовь, дрогнуло и исторгло стон: какая-то старуха пристала к страже, прося замедлить шаг, чтобы и она могла бросить камень в неверного, которого вели по улицам, и тогда Он сказал: <Пусть эта женщина получит удовольствие, не лишайте ее того, что она считает похвальным поступком в глазах Бога>. И Он смиренно подставил Себя еще под один удар, дабы порадовать старое сердце, не ведавшее, что творит.
Когда Бахаулла вошел в <Черную Яму> Тегерана - подземную темницу, до этого служившую местом слива сточных вод, Он выглядел полным жизненных сил и здоровья человеком. Четыре месяца спустя, выйдя оттуда, Он был настолько истощен, что, казалось, от Него осталась одна тень. Его тело было обезображено сохранившимися до конца жизни шрамами от много килограммового железного ошейника, который был одет на Него, а также от наручников и ножных кандалов, к которым крепились тяжелые цепи; здоровье Его было подорвано, но дух не сломлен. Именно там, в непроглядной зловонной тьме переполненных подземных казематов, где Он томился, закованный в колодки, изнемогая под тяжким грузом цепей, откуда каждый день кого-то из Его друзей - бабидов уводили на казнь, случилось чудо - в Его душе сначала слабо замерцал, а затем все сильнее стал разгораться неземной свет. Там Он пережил чудесные минуты счастья и озарения, услышав Глас Божий, возвестивший о том, что теперь на Его плечи возлагаются пророческие одежды и что великую истину, возвещенную Бабом, предстоит отстаивать и утверждать в мире Ему, Ему одному.
Благодаря вмешательству российского посла - Его друга и почитателя - и неустанным хлопотам Его состоятельных родственников, которые пошли ради Него на многие жертвы, Он был, наконец, освобожден. Когда больной, согбенный, постаревший, Он вышел из тюрьмы, то узнал, что все Его имущество разграблено, конфисковано или сожжено; жена его была в полном отчаянии; семья, в которой было трое малых детей и двое постарше, терпела отчаянную нужду. Двое старших детей - мальчик девяти лет и его семилетняя сестра, которые сначала держались довольно мужественно, после пережитых гонений и тревог были подавлены. По указу правительства Он должен был немедленно покинуть родину; однако Ему предоставили право Самому выбрать страну изгнания. Он остановился на Багдаде, входившем тогда в состав Османской империи как Иракская провинция. Весь январь в зимние метели и снегопады пробирались по горным ущельям Западной Персии Бахаулла, Его жена, двое Его старших детей, один из Его братьев, а также несколько человек Его родственников и сановников, среди которых был и представитель российского посольства. О тайне Своего сердца, недавно открывшейся Ему в горькие часы страданий в <Черной Яме>, Он никому не рассказал.
С незапамятных времен ни одному из Пророков негде было преклонить голову, ибо Пророк приносит истину, а к истине не бывает нейтрального отношения: она вызывает взрыв жесточайшей вражды, слепой ненависти и злобы. Истина новой религии противостоит обветшавшим догмам своего века, бросает вызов существующему порядку, а потому неизменно наталкивается на противостояние и подвергается преследованиям. Баб не был исключением из этого правила, как не стал им и Бахаулла. Не успел Он обосноваться в Багдаде, как разыгралась новая драма, главным героем которой был Его сводный брат, тоже последователь Баба. Мирза Яхья, который был почти на двадцать лет моложе Бахауллы, вырос у Него на глазах; Бахаулла воспитал его и относился к нему как к сыну. Он обладал множеством хороших качеств, но был человеком слабовольным. Если Бахауллу за Его отвагу и силу можно было сравнить со львом, то Его брат робостью скорее напоминал мышь. Он был боязлив, изнежен и весьма тщеславен. С тех пор, как поспорили между собой Каин и Авель - эхо их раздора до сих пор докатывается до нас из глубины веков, - ссоры между братьями, вызванные чаще всего завистью, всегда приводили к беде. Мирза Яхья занимал особое положение среди последователей Баба, но он превратно понимал свою роль в движении, ибо считал, что именно он после смерти Баба станет Его преемником. И уж менее всего он предполагал, что эта роль уготована его старшему брату.
Однако когда над Персией полыхал огонь, Мирза Яхья, переодетый в чужое платье, в смертельном страхе за свою жизнь, скрывался в горах. И это в то время, когда последователи Баба в Тегеране и по всей стране подвергались казням и пыткам; когда Сам Бахаулла, больной, закованный в железные цепи, с кишащими на теле паразитами, томился заточенный в подземную темницу; когда Его жена, покинутая испугавшимися насмерть друзьями и родными, терпевшая насмешки врагов, вынужденная временами кормить своих детей сырыми лепешками из муки и воды, бессонными ночами молилась о Его возвращении; когда Его малого сына, Абдул-Баха, забрасывали камнями и осыпали бранью уличные мальчишки всякий раз, когда он отваживался выйти из дома, чтобы выполнить очередное, совсем не детское поручение; когда единоверцы и ближайшие родственники Бахауллы переживали страшные тяготы и подвергались преследованиям.
Между тем его положение в общине было столь высоким, что многие бабиды считали - в этот скорбный и горестный для них час именно к нему следует обращаться за поддержкой и утешением.
И вот, когда Бахаулла оказался в древнем Багдаде, в Его жизни разыгралась настоящая драма. Он уже знал, Кто Он. И каждая клетка Его существа была наполнена той неземной силой, которая влилась в Его душу, когда Он, закованный в кандалы, томился в темной тюремной яме. Он считал, что еще не пришло время открыть Свою тайну другим, но Божественный Свет с каждым днем все больше озарял Его ум, и Он буквально источал поток духовной энергии. Всю Свою жизнь Он был надежной опорой для других; Он вселял в Своих единоверцев уверенность, вдохновляя и поддерживая их. Теперь же, когда открылся Его Пророческий дар, Он обрел ту совершенную любовь, проницательность и мудрость, что способны поднимать и преображать миллионы людей, Он стал носителем той силы, которая на протяжении истории воплощалась в личностях избранников Божиих - Кришны, Будды, Христа, Моисея, Мухаммада.
Уцелевшие в кровавых бойнях бабиды стекались в Багдад, по-прежнему питая надежду найти утешение у Мирзы Яхья и обрести в его лице нового руководителя. Но этот человек ничего не мог им дать, и они, горько разочарованные, постепенно стали отворачиваться от него; напротив, в старшем брате Мирзы Яхья бабиды находили убежденность и духовную силу, которые вдохновляли и воодушевляли их. Он всегда вызывал у Своих единоверцев чувство благоговейного восторга. Они восхищались им, когда Он въезжал на коне в крепость у гробницы шейха Табарси (укрывшись в ней, бабиды в течение семи месяцев отражали атаки частей персидской армии), когда Он ехал с гордо поднятой головой и бесстрашие сквозило во взгляде Его живых, проницательных черных глаз и в мужественной, благородной осанке, а с Его уст слетали слова поддержки и утешения, окрылявшие их. Они признали Его авторитет и лидерство, когда Он возглавил встречу бабидов, имевшую жизненно важное значение для развития Движения - именно там был провозглашен независимый характер вероучения Баба, что означало полный разрыв с традициями прошлого и отмежевание от устаревших законов ислама; тогда Он был не только руководителем встречи - Он взял на Себя все хлопоты по ее проведению, от поисков помещения до обеспечения безопасности участников встречи, которые не раз подвергались нападкам со стороны жителей окрестных деревень. Они восторгались Его отвагой, когда Он, узнав о покушении на шаха, тайком покинул дом первого министра, который мог служить Ему безопасным убежищем, и, не послушав советов Своего влиятельного друга, поспешил к месту злодейского нападения, хотя в тот момент находиться там было опасно для жизни. Поистине, их всегда восхищала Его непоколебимая стойкость даже в самые черные для бабидов дни, Его безоглядная преданность вере, которую Он сохранял вопреки опасностям и угрозам, нависшим над Ним. Но что же должны были чувствовать Его единоверцы теперь, во время жестокой нужды и великого разочарования? Влияние Его личности, Его духовное воздействие на окружающих становилось все сильнее и ощутимее. Вера Баба, почти совсем уничтоженная, взмахнула крылами и обрела второе дыхание.
А Бахаулла тем временем чувствовал, что над Ним сгущаются грозовые тучи, и опасность на этот раз исходила от Его собственного брата. Тщеславный и болезненно самолюбивый, Его брат не мог смириться с тем, что видел, исподволь наблюдая за Бахауллой, - как каждый день к дому Бахауллы стекались толпы людей, и среди них были не только Его единоверцы, но и множество новых друзей, а также восторженных почитателей. Сам Яхья, по-прежнему нерешительный и трусливо-осторожный, вел тихую уединенную жизнь под видом купца и пребывал в совершенной безвестности. Вскоре ситуация еще более осложнилась - Яхья подпал под влияние человека, люто ненавидевшего Бахауллу, человека, снедаемого завистью и неудовлетворенным честолюбием. И под этим влиянием Мирза Яхья стал озлобленным и двуличным, чего изначально в его характере не было. Новый друг легко сумел найти к нему подход: играя на его тщеславии - он представлял Бахауллу как врага и соперника, всеми силами стремившегося занять то почетное положение, которое было пожаловано Мирзе Яхья Самим Бабом. Зная об этом и на опыте убедившись в том, что попытки развеять подозрения брата тщетны, Бахаулла решил, удалившись от места событий, предотвратить неминуемую, казалось бы, бурю. Тайно, переодетый дервишем, с черной чашкой для подаяния в руке - символом этой секты - Он покинул Багдад и пешком отправился в горы Курдистана; Он поселился недалеко от Сулеймании, примерно в трехстах километрах от Багдада.
О чем думал Баб, глядя на долину из окна Своей темницы в крепости Маку? Должно быть, Он мысленно представлял Себе просторы Персии с ее древними городами, куда Ему не было доступа, и размышляя над Своим прошлым, настоящим и будущим, скорбел о безрассудстве людей, их слепоте и неблагодарности, ужасаясь извращенностью человеческого сердца. А какие мысли волновали Бахауллу, когда, устремляя Свой взор к Багдаду, Он вспоминал о брате, которого так щедро одаривал Своей любовью, и которого Сам столь высоко вознес, представив Бабу в самом выгодном свете? Что испытывал Он, когда из окна Своего одинокого каменного жилища глядел на восток, на пустынные горные склоны, вспоминая Свою горячо любимую родину и Своих товарищей - и тех, кто принял мученическую смерть, и тех немногих, кто все еще боролся, уповая только на то, что исполнится обетование Баба, гласящее, что за Ним грядет Тот, Кто будет наделен еще большим величием.
Слепота и тщеславие людей причиняли Ему боль и, быть может, именно в те дни в Его сердце эхом отозвалась мысль Иисуса, вскричавшего: <Иерусалим, Иерусалим, который убивает Пророков и забивает камнями тех, кто послан к тебе, сколь часто собирал Я вместе твоих детей, подобно тому, как наседка собирает под крыло свой выводок, а ты все не внемлешь>.
В течение двух лет семья Бахауллы и Его друзья не имели о Нем никаких известий. Он жил скромно и неприхотливо. Сам готовил для Себя простую еду; среди крестьян, которые иногда проходили мимо Его жилища, погоняя отару овец или отправляясь на сбор урожая, Он был известен как дервиш Мохаммад. В конце концов местные жители познакомились с Ним, а узнав, полюбили Его. Слух о святом человеке, который жил отшельником в пустынной местности, начал распространяться по окрестным селениям и городам; и тогда один из высокопоставленных священнослужителей Сулеймании решил встретиться с Ним. Знакомство состоялось, и после нескольких встреч Бахаулла уступил настойчивым просьбам поселиться в его городе, заняв комнату в одном из медресе. Свет пробьется к людям, как бы ни был сокрыт его источник; так и затерянный в отдаленной пустыне свет, который излучал ум и дух Бахауллы, по-прежнему притягивал к себе людей, его ощущали все, с кем Он встречался, какой бы мимолетной ни была встреча. Люди потянулись к свету, стали приходить к Нему за советом, благоговейно внимая каждому слову, слетавшему с Его уст.
В жизни Бахауллы, начиная с того дня, когда Он принял Послание Баба, и до той ночи, когда Он покинул сей мир, не было, пожалуй, другого времени, кроме тех двух лет, проведенных в Курдистане, когда Он мог бы наслаждаться душевным покоем - освободившись от груза повседневных забот, избавившись от опасности, которая постоянно угрожала Ему. Под видом скромного богослова учил Он тех, кто приходил к Нему, являя при этом истинную мудрость Пророка. В этот период Он написал одну из Своих знаменитых поэм, открыл множество молитв и текстов для медитации. Вскоре слух о мудреце, живущем в Сулеймании, достиг Багдада. Его родные, сразу же поняв, о Ком идет речь, поспешили отправить гонца, которому было поручено рассказать Бахаулле о ситуации, сложившейся в Багдаде, и уговорить Его вернуться домой.
Та грозовая туча, от которой Он стремился уйти, по-прежнему нависала над Ним - только она стала еще темнее и больше. Он надеялся (а может быть, только мечтал - кто знает?), что Его уход в пустыню разрядит напряженность ситуации, полагая, что когда раздражитель будет убран, язва гордости Его брата затянется и взыгравшая ревность утихнет. Но в Мирзе Яхья гордость и ревность нашли самого опасного из всех союзников - безрассудство. Стремясь упрочить свое положение, подстрекаемый своим злобным советчиком, он совершал одно преступление за другим, навлекая позор на Дело Баба, уже и так оклеветанное Его врагами. Пытаясь возглавить движение Баба, он терпел провал за провалом, обнаруживая свою полную несостоятельность.
Откликнувшись на горячую мольбу Абдул-Баха и всей семьи, которая была счастлива, что после длительных поисков ей удалось обнаружить Его местонахождение, Бахаулла вернулся в Багдад. Ему ничего не оставалось, как встать у руля Своей веры. Стараясь не привлекать к Себе излишнего внимания, Он фактически взял в Свои руки бразды правления ею. И хотя Он по-прежнему открыто не заявлял о Себе как о Духовном Двойнике Баба, второй Гигантской Звезде этого чудесного созвездия, Его свет разгорался все ярче и ярче. С Его пера потоком изливались писания - это были наставления, размышления на темы морали, молитвы, толкования священных книг, послания, обращенные к разным людям. Этот мощный поток не иссякал до конца Его жизни. Подобно тому, как Баб, находясь в Исфахане, один раз в жизни пережил период признания и славы, когда судьба поистине благоволила к Нему, так и в жизни Бахауллы наступило время (оно продолжалось около семи лет), когда Он был окружен всеобщим уважением и почетом. Многие высокопоставленные люди Багдада, как из числа духовенства, так и государственных чиновников, стали Его друзьями и почитателями; сыновья правителя Его родины в благоговении склонялись перед выдающимся соотечественником, изгнанным из Своей страны; те, кто знал Его в Курдистане под именем дервиша Мохаммада, искали новых встреч со своим другом. Бедняки хорошо знали Его, потому что проходя по улицам, Он часто вступал в общение с ними. Он умел чувствовать чужую боль; Его взгляд, казалось, проникал в самую душу, нежно касаясь ее, и люди ощущали, что Его любовь - это благословенный дождь, которого жаждет человеческое сердце. Как будто сама любовь Бога снисходила на них. А Его щедрые дары, которыми Он оделял нуждающихся и униженных, никогда не иссякали.
Нам известно по собственному опыту, как много значит для человека живой пример, соприкосновение с замечательной личностью, наделенной проницательным умом и душевным благородством. Как восхищается солдат бесстрашием героя! Как переполняется благодарностью душа человека, подвергающегося насмешкам и оскорблениям только из-за своей расовой или сословной принадлежности, когда он встречает отношение к себе как к равному, видит со стороны других справедливость и беспристрастность. Как дорого для униженного и незаслуженно гонимого признание его прав!
Кем же был Бахаулла для знавших Его людей? Героем, являвшим отвагу в каждом столкновении с врагами Его веры. Защитником справедливости - живя в насквозь пораженном коррупцией обществе, Он провозгласил веру основой всех людских дел. В наставлении от имени Всевышнего Он писал: <Любимейшая из вещей для Меня - справедливость... И ты сумеешь с помощью ее воззрит на вещи своими глазами, а не глазами прочих, познать своим разумением, а не разумением соседа>. Его добродетельность была добродетельностью святого, она была неотъемлемо присуща Ему, как свет присущ огню. На людей всех рас и сословий Он смотрел как на Свою паству, которая дана Ему Богом, дабы Он помог ей очиститься и возвыситься. В Багдаде Его личность предстала перед людьми во всем ее величии, а Пророческое Древо раскинуло свою могучую крону, готовое укрыть под своей сенью весь мир, одарив его своими благословенными плодами.
Теперь Ему было 46 лет. Бабиды более не задавались вопросом, кто их Вождь. Его личность, Его проповедь, каждое Его действие свидетельствовали о том, что Он есть обетованный преемник Баба. Жизнь вновь затеплилась в храме поверженной веры. Ее политические и религиозные противники со страхом осознали - дело, которое они считали давно и полностью уничтоженным, продолжало жить и развиваться; более того, оно набирало новый, невиданный размах, питаясь энергией от Человека, Которого они сами выпустили на свободу, полагая, что Он для них более не опасен; выход теперь оставался только один - новая ссылка, на этот раз более отдаленная. Под нажимом правительства Персии турецкие власти приняли решение о высылке из Ирака опального перса, и Бахаулла получил предписание от султана покинуть Багдад и отправиться в Константинополь.
Баб находился в изоляции с того момента, как Он вернулся из Мекки в Свой родной город и до дня Его казни в Тебризе; лишенный возможности общаться со Своими последователями, Он, тем не менее, оказывал на их жизнь столь сильное влияние, что более десяти тысяч верующих приняли мученическую смерть, отдав жизнь за Него и за Его Учение. Не меньшим было и воздействие Бахауллы на тысячи людей, которые во время Его пребывания в Багдаде прямо или косвенно вступали с Ним в общение. Когда наступил день отъезда, Его друзья бабиды, осознав неизбежность расставания, стали роптать, горько сетуя на судьбу, а многие даже грозились покончить с собой в случае, если им не будет позволено сопровождать Его в новую ссылку. Они были безутешны. С большим трудом Бахаулле удалось успокоить их - Он нашел слова любви и утешения, которые ободрили их сердца. Поистине, весь город рыдал, когда Он в последний раз проезжал по его улицам. В Тебризе, когда Баб стоял перед отрядом стрелков в ожидании расстрела, тысячи глаз были устремлены на Него - в них было равнодушие, любопытство, ненависть или презрение. Здесь, в далеком Багдаде, огромную толпу, окружавшую Его преемника, обуревали совершенно иные чувства. Сердца людей были исполнены искреннего восхищения и уважения; некоторые склонялись перед Ним с чувством глубокой любви. Жители города со слезами на глазах провожали взглядом величественную, исполненную благородства фигуру Бахауллы. Особенно сильно горевали бедняки, для которых все эти годы Он был источником милосердия и единственной защитой; для них Его отъезд был трагедией, и они горько рыдали, оплакивая невосполнимую потерю. Перед тем как выступить в путь, Бахаулла провел двенадцать дней в окруженном садами поместье на дальнем берегу Тигра, где собрались Его многочисленные друзья и последователи, чтобы проститься с Ним. Затем Он вместе с семьей и группой единоверцев, караваном примерно в семьдесят человек, отправился на Запад.
Именно в этом поместье на берегу Тигра Бахаулла впервые почувствовал потребность открыть Своим ученикам тайну, которую Он знал уже десять лет - что именно Он есть Тот, Чье пришествие предрекал Баб, Пророк, пришедший вслед за Бабом, еще более великий, чем Сам Баб, воплощение той же Божественной сути. Для учеников и последователей Бахауллы это заявление было лишь подтверждением того, о чем в глубине души они давно догадывались; но никто не обрадовался ему больше, чем старший сын, Абдул-Баха, в ту пору уже девятнадцатилетний юноша - самая крепкая опора Своему отцу и утешение для всей семьи. Воспоминания о счастливых днях, проведенных в Багдаде, скрашивали путешественникам трудности пути к берегам Черного моря, в далекий Константинополь. Чиновники разных городов, следуя письменным предписаниям губернатора Багдада, искреннего почитателя Бахауллы, оказывали Ему и Его спутникам теплый дружеский прием, окружая их знаками почета и уважения. Однако этому скоро пришел конец. В Персии, на родине новой веры, поднималась невиданная в истории религии волна злобы и ненависти по отношению к ней. Рука мести протянулась далеко за пределы страны. Персидское правительство убедило Турцию, свою союзницу, принять участие в заговоре, целью которого было полное уничтожение нового религиозного движения. Не прошло и четырех месяцев со времени прибытия Бахауллы в Константинополь, как вероломные замыслы правительства Его родины осуществились. Неожиданно, без объяснений и предупреждений, турецкий султан своей волей предписал Ему немедленно перебраться в Адрианополь, который считался в Турции местом политической ссылки, своего рода турецкой Сибирью.
Заблуждается тот, кто полагает, будто неотъемлемой чертой Богочеловека является пассивное непротивление, готовность принять любую несправедливость и покорно склониться перед тиранией, не бросив ей в лицо обвинения. Христос в праведной ярости плетьми изгнал из храма менял и ростовщиков; Моисей в гневе растопил Золотого Тельца; Мухаммад собственными руками поверг наземь идолов в Каабе. Узнав о ссылке, Бахаулла написал султану письмо, в котором ясно и недвусмысленно указал ему на его место перед лицом Божиего Пророка. Текст письма не сохранился, но из рассказов очевидцев известно, что первый министр, прочитав его, смертельно побледнел. Впоследствии Бахаулла открыто заявлял, что любое действие, предпринятое против Него султаном после получения этого послания, будет в какой-то степени оправдано, но высылка в Адрианополь невинных людей, не причинивших правительству Османской империи никакого вреда, была непростительным беззаконием.
При этих обстоятельствах открылась новая грань характера Бахауллы. С чисто человеческой точки зрения, для турецкого правителя Бахаулла не был <ничтожеством>, с которым можно было не считаться. С самых ранних лет Он вращался в среде министров, придворных вельмож и высших чинов Персии. Он получил хорошее воспитание и образование и был достаточно опытен в светских делах, чтобы понимать, какая необдуманная и безответственная игра кроется за эдиктом султана. Он остро чувствовал также и горькую несправедливость этого жестокого указа - согласно ему женщины и дети должны были выступить в путь в самую холодную пору. Им предстояло в запряженных быками повозках или на вьючных мулах пересечь в зимнюю стужу огромные заснеженные пространства, над которыми в это время года часто буйствуют метели и бураны. Между тем, ссыльные были без средств к существованию, плохо одеты и никак не подготовлены к такому тяжелому путешествию. Но сколь отрадно сознавать, что Пророк XIX века - наш Пророк, современник наших дедов и прадедов, когда Он оказался совершенно беззащитным и голова Его уже была в пасти льва, не дрогнул. Нет, Он не убоялся высказать льву всю правду о нем в пылающих гневом словах. Великий визирь, который читал письмо, так отозвался о нем: <Впечатление было такое, будто Царь Царей наставлял самого жалкого из своих вассалов>. Бахаулла, по всей видимости, выразил Свои чувства достаточно ясно и недвусмысленно. Впереди Его не ждало ничего, кроме заключения, нужды и гонений. Он знал, что безвозвратно ушло счастье тех дней в Багдаде, когда Он жил в окружении любящих и преданных друзей, понимал, что отныне становится мишенью для официальных обвинений со стороны властей. Но все же безжалостная, сокрушающая все и вся тирания светской власти оказалась не самой большой из Его бед и не самой тяжкой для Него ношей. Его крестом по-прежнему оставался Мирза Яхья.
Бахаулла любил брата и всегда по-отечески заботился о нем. Какую же боль, должно быть, Он испытывал, наблюдая нравственное падение Мирзы Яхья; как велики были Его гнев и стыд, когда, вернувшись из Сулеймании, Он увидел всю неприглядность поведения брата. Мирза Яхья так запятнал имя Баба, что вызвал возмущение всех честных людей; более того, по его наущению было убито несколько самых преданных бабидов из числа первых учеников Баба, среди которых был и один из Его родственников; по-видимому, Мирза Яхья полагал, что, если падут высокие головы, он сможет вознестись над всеми, ибо у него не будет соперников! Во имя интересов веры, едва оправившейся к тому времени от страшного потрясения, а быть может, в надежде на духовное пробуждение брата, Бахаулла по-прежнему старался относиться к нему терпимо, искал повода, чтобы дать ему добрый совет и направить на путь истинный. Он неустанно пытался отдалить Мирзу Яхья от его злого гения, ибо знал, что этот человек, теша тщеславие Мирзы Яхья и играя на его самолюбии, рисовал ему заманчивые картины его будущего величия, которого он сможет достичь, если избавится от Бахауллы. Однако все усилия Бахауллы были тщетными; и Мирза Яхья, и его друзья, вопреки явному нежеланию Бахауллы, отправились за изгнанниками в Константинополь, а позже оказались сосланными вместе с ними в Адрианополь. Именно там и произошло последнее преступление, вызвавшее окончательный разрыв между братьями.
Мирза Яхья трижды покушался на жизнь брата, и третье покушение почти удалось - Бахаулла выпил отравленный напиток, приготовленный Ему Мирзой Яхья, и в течение нескольких недель был при смерти; последствия этого отравления давали знать о себе всю жизнь - здоровье Его было серьезно подорвано, до конца дней у Него дрожала рука.
Ни один уважающий себя человек не может оставаться равнодушным, когда его бесчестят, тем более члены семьи. Как, должно быть, горько было в те дни Бахаулле! На Его плечи легло бремя осознанной Им пророческой миссии; Он находился в ссылке, подвергался гонениям, познал столько несчастий, принял на Себя столько ударов судьбы! И вот на Него обрушился последний удар, нанесенный Его братом! С того времени пути братьев разошлись, а последователи Бахауллы, признав Его статус Пророка, стали называть себя бахаи.
История заточения и ссылки Бахауллы напоминает историю заточения Баба. Куда бы Он ни приезжал, какие бы злобные обвинения властей в Его адрес ни предваряли Его приезд, везде повторялось одно и то же - Его обаяние, глубина Его мысли, Его благородство, Его любовь, Его щедрость, Его блестящие проповеди растапливали лед подозрений, и Он завоевывал симпатии как чиновников, так и простого народа. Как бы повторяя путь Баба от Исфахана до Маку и Чехрика - путь, во время которого каждая новая ссылка приводила к новому всплеску Его популярности, Бахаулла был сначала сослан в Багдад, откуда воссияла, распространяясь далеко за пределы страны, Его слава, потом в Константинополь, а затем в Адрианополь. Пять лет спустя, когда авторитет Бахауллы прочно утвердился и здесь, что вновь вызвало ревность и раздражение Его врагов в Тегеране и Константинополе, Он был сослан в Акку, ставшую местом Его последнего изгнания.
Если Адрианополь как место ссылки был для Турецкой империи чем-то вроде Сибири, то исправительную колонию в Акке на Средиземноморском побережье Палестины можно было назвать островом Дьявола. Мрачный, зловонный, этот город-крепость был рассадником заразных болезней и воплощал в себе все худшее, что могло уготовить своим узникам правительство Османской империи.
Теперь, когда разрыв между братьями стал очевиден, правительство, с чисто восточным коварством, издало следующий указ: узники разделялись на две партии; одна из них, в которую входил Мирза Яхья, его семья и ближайшее окружение, должна была отправиться в ссылку на Кипр, а другая, включавшая Бахауллу, Его родных и учеников, - в город-тюрьму Акка; но при этом партии должны были обменяться несколькими людьми. Получилось так, что ближайший сподвижник Мирзы Яхья, его советник и главная опора, последовал за Бахауллой в Акку, где он постоянно шпионил за Бахауллой и распространял о Нем клеветнические слухи, делая все возможное, чтобы отравить жизнь Ему и Его спутникам. В то же время несколько несчастных бахаи против своей воли вынуждены были отправиться на Кипр и жить там в одном городе вместе с несостоявшимся убийцей их возлюбленного Вождя.
Двадцать четыре года прожил Бахаулла в Палестине - сначала в городе-тюрьме Акке, потом в его окрестностях. Здесь Им была написана Книга Законов - Его величайший вклад в развитие человеческого общества; здесь Он продолжил то, что начал в Адрианополе - составление посланий царствующим особам и правителям мира - султану Абдул-Азизу, королеве Виктории, Насир-ад-Дин-шаху, Наполеону III, российскому императору Александру II, папе Пию IX и другим (эти послания-предупреждения стали уникальными документами эпохи). До последних месяцев жизни Бахауллы с Его пера стекали слова Божественного Откровения. И все же в Нем ощущались разительные перемены. Слишком много жестоких ударов обрушило неблагодарное поколение на эту святую душу, неукротимой была ненависть Его врагов и предателя-брата! Единственной чашей, из которой Ему довелось испить в земной жизни, исполненной превратностей и неожиданных поворотов судьбы, была чаша скорби. Еще в первые годы заточения Бахауллы в Акке разбился насмерть Его любимый младший сын, упав во время прогулки с крыши тюремной казармы; Его непримиримый враг, навязанный Ему в спутники, неустанно настраивал против Него тюремное начальство; Он терпеливо сносил хулу врагов и те неприятности, причиной которых порой были безрассудство и фанатизм Его друзей. В далекой Персии Его последователи, чьи ряды заметно выросли, вновь подвергались преследованиям и казням. Вести об их страданиях доходили до Акки, как некогда в Чехрик приходили известия Бабу о пытках и казнях Его друзей; и в тюремной камере Бахауллы, как и четверть века до этого в камере Баба, также витал призрак ужасных сцен, разыгрывавшихся на Его далекой родине.
После девяти лет строгой изоляции, в течение которых Он редко переступал порог Своей камеры, наступили лучшие дни - суровые условия Его заключения были наконец смягчены; Он снискал, как некогда Баб, любовь и уважение местных жителей; Ему разрешили поселиться в усадьбе, расположенной в долине близ Акки, где Его взгляд ласкала зелень садов. Но все это пришло слишком поздно.
В прошлом остался Тот человек, Который в первые годы Движения был всегда впереди - полный неистощимой энергии, скачущий верхом на коне от селения к селению, от города к городу; человек, который был мозгом и сердцем Веры. Ушли в прошлое те дни, когда Он в развевающихся одеждах и высоком конусообразном головном уборе в задумчивости прогуливался по улицам Багдада, одаривая окружающих то словом, то улыбкой, то подаянием; в те дни двери Его дома были открыты с утра до вечера для бесчисленного множества посетителей, среди которых были и Его почитатели, и искатели истины, и ученые-богословы. Еще в Адрианополе Он стал искать уединения, склоняясь к тому, чтобы отойти от жизни общины Своих последователей. Все чаще прибегал Он к помощи старшего сына, Абдул-Баха, все больше опирался на этот молодой крепкий побег, проросший от Его корня. Когда-то горе и страдания сокрушили сердце Баба; с годами ноша испытаний стала непосильной и для Бахауллы, и незадолго до Своей смерти Он поведал одному из Своих старейших товарищей, что порою Он желал только одного - уединиться и дать волю Своей скорби. До какой же степени было изранено Его сердце! Человеческая плоть изнашивается от времени, а сердце и мозг сгорают от страданий. Такова природа человека. Пророк - тоже человек, несмотря на то, что Его дух столь высоко вознесен над простыми смертными. Баб нес Свою ношу страданий шесть лет, Христос - три года; Бахаулле же, подобно Моисею и Мухаммаду, выпала самая горькая доля - Он страдал многие годы до самого конца Своей долгой земной жизни.
Должно быть, Баб в Свои последние дни вспоминал о проделанном Им пути - о том, как писал Он самому шаху, развивая в Своем послании мысль о необходимости перемен и реформ; как обращался к первому министру и взывал к представителям высшего мусульманского духовенства Персии; как прошел весь путь до Мекки и был готов Сам провозгласить новые Божественные истины, стоя перед главой исламского мира; как в Своей проповеди и на примере всей Своей жизни учил людей тому, что было благом для них; и все эти попытки потерпели неудачу, а наградой за Его труды стали хула и жестокие гонения. Мы можем себе представить, как эти воспоминания камнем ложились на сердце Баба, усугубляя тяжесть Его страданий. Но воспоминания Бахауллы были еще более горькими. О чем Он мог думать в последние дни Своей земной жизни? О судьбе Баба, Его возлюбленного друга, Его Провозвестника, Вождя и Духовного Двойника; о Своих замученных друзьях бабидах, о бесчисленных жертвах, которые Он принес, оставив дом, родину, высокое положение, богатство, семью; о жизни на пределе человеческих возможностей, когда каждое мгновение есть полная самоотдача, в огне которой сгорает внутреннее <я>, изливаясь на людей потоком беспредельной любви; о том мудром, справедливом Учении, призывающем к терпимости и несущем исцеление страждущему человечеству, с которым Он обратился к сильным мира сего - приняв его, они могли бы изменить ход истории, улучшить жизнь каждого человека на земле и навсегда покончить с войнами, но они с презрением отвергли его.
Бахаулла первым призвал людей всех наций объединиться и держать совет об установлении всеобщего мира, советовал сформировать международный орган для решения мировых проблем, таких, как сокращение и постепенное уничтожение вооружения, улучшение условий жизни людей, предоставление женщинам равных прав с мужчинами, введение вспомогательного международного языка для преодоления языкового барьера, разделяющего народы, - именно этот орган должен был способствовать отмене всяких форм угнетения и рабства и реформировать все сферы человеческой жизни.
Он не был предан позорной казни; Его Учение, продолжавшее и завершавшее Учение Баба, еще при Его жизни распространилось в некоторых странах Востока; Его вера с каждым днем приобретала все больше последователей. Профессор Кембриджского университета, знаменитый востоковед Э. Г. Браун настолько заинтересовался новой религией, что приехал в Акку, чтобы лично познакомиться с ее Основателем; встреча с Бахауллой произвела на него неизгладимое впечатление. Однако Сам Пророк, наделенный всеохватным знанием, видел разницу между тем, что было, и тем, что могло бы быть. Люди нашего времени привыкли сокрушаться по поводу содеянного: о, если бы тогда мы выбрали не тот путь, а другой; если бы такой-то закон был более строгим, а такой-то приговор - более мягким; если бы тогда-то удалось избежать конфликта, если бы враждующие стороны пошли тогда на уступки! Тогда бы, говорят они, мы не пережили бы все эти ужасные страдания, не понесли такие страшные потери, не разрушили бы самые основы нашей жизни, уничтожая без разбора плохое и хорошее, как мы это делаем, начиная с 1939 года! Но мы прекрасно понимаем, что уже слишком поздно - зло содеяно. Теперь нам предстоит долгий путь - путь страданий, бедствий и разочарований - потому что мы были слишком себялюбивы, слишком ленивы, столь алчны и слепы и отказались выбрать короткий путь, когда у нас еще была такая возможность. Бахаулла знал об этом. Он предвидел несчастья, которые должны были обрушиться на человечество из-за того, что оно так легкомысленно отвергло принесенное Им исцеляющее средство; Он предсказал их с такой точностью, что теперь людям остается только сокрушаться и сожалеть о собственной слепоте. Он сделал для человечества все, что мог - отдал ему все Свои силы и посвятил всю Свою жизнь служению ему. Как Пророки прошлого, Он принес Себя в жертву жестокому поколению, которое отплатило Ему черной неблагодарностью. И покидая этот мир, Он, должно быть, сожалел лишь об одном - что по-прежнему вокруг Его Дела бушуют страсти, что продолжается жестокое противостояние сил добра и зла, начавшееся еще при жизни Баба, и теперь в центре бушующего водоворота - один, без помощи - остается стоять Его возлюбленный сын, Его преемник Абдул-Баха
В 1892 году навсегда закрылись глаза Бахауллы. Завершился Его долгий крестный путь. Его изборожденное морщинами лицо, хранившее следы глубоких раздумий и переживаний, обрамленное, как и в юности, роскошными, иссиня-черными кудрями, в смерти было исполнено величавого покоя; торжественно покоились сильные изящные руки, привыкшие держать перо, начертавшее столько истин, столько благих законов и предписаний. Великое, непостижимое сердце, из которого столько лет щедрым потоком изливалась на людей нежная всепрощающая любовь, больше не билось. Сотни образов вставали перед мысленным взором тех, кто стоял у Его смертного одра. Они представляли Его верхом на коне, величественного, неустрашимого в минуту опасности; вот Он среди бабидов - друзей ранних лет веры, собравшихся, чтобы держать совет или отражать нападение врагов; вот Он по дороге в Тегеран спешит навстречу разгневанному шаху, который, после покушения на его жизнь, буквально кипит от ярости. А вот Он покидает Багдад, и вокруг Него волнуется море плачущих и взывающих к Нему людей; живое кольцо смыкается вокруг Его коня, который, кажется, перешагивает через людские тела, а всадник величественно плывет над толпой. Вот Он на Своем пути в Константинополь проезжает по украшенным весенней зеленью холмам Анатолии, направляясь к Черному морю. Вот Он, исполненный величайшей кротости, склонился перед маленькой старой женщиной, чтобы она могла исполнить свое сердечное желание - прикоснуться губами к Его благословенному челу. Перед взором прощавшихся с Ним вставали картины лишений и бедствий, которые Он претерпел; Его жизнь в Багдаде, когда у Него была всего одна рубашка и чтобы переодеться, Ему приходилось ждать, пока она высохнет; картины Его отшельничества, когда Он, дервиш Мохаммад, ночевал то в горной пещере, то в заброшенной пастушьей хижине, Сам готовил Себе еду, питаясь рисовой мамалыгой, овечьим сыром и сухим хлебом. Множество образов витало в той комнате, где на Своем смертном одре лежал почивший Пророк. Вспоминались та легкость и присутствие духа, которые Он проявлял в общении с людьми (однажды с Ним произошел такой случай - наемный убийца направил на Него пистолет, когда Он шел по безлюдной улице Багдада с одним из Своих братьев; однако пораженный благородством облика Бахауллы, убийца так и не смог нажать на курок; вконец растерянный, он выронил пистолет из рук, после чего Бахаулла попросил брата подобрать оружие и <сопроводить молодого человека домой>, ибо тот стоял как вкопанный, не зная, что делать). Вспоминался Его юмор, часто сквозивший в серьезных рассуждениях, выражавшийся в мастерских иронических намеках или игре слов, но более всего проявлявшийся в кругу семьи, когда Он, сидя за утренним или вечерним чаем, шутил и смеялся со Своими родными. Сорок лет сияла над миром Его Пророческая Слава - и вот Солнце закатилось. И хотя Он оставил людям Свои Писания, Свой Завет, пример Своей жизни, все же утрата была невосполнимой - глазам человеческим более не дано было взирать на Его лик, на котором лежал отсвет Божественного.
Однако Он оставил и живую память о Себе. Абдул-Баха, Его любимый старший сын, которому исполнилось сорок восемь лет, волею Отца был назначен Главой веры. Казалось, все добродетели отца воплотились в Его удивительном сыне. Как в природе бывает всплеск совершенства, так бывает он и в духовной истории человечества - в XIX веке Бог как будто распахнул перед людьми Свою сокровищницу, из которой явились три великолепные, несравненные в своей красоте жемчужины - Баб, Бахаулла и Абдул-Баха. Абдул-Баха никогда не претендовал на роль Пророка; он считал себя простым смертным и решительно опровергал заявления некоторых восторженных бахаи, утверждавших, что он обладает таким же Пророческим даром, как Баб и Бахаулла; и все же он был исключительной личностью, воплощением святости и совершенства. Еще в те далекие годы, когда юный Абдул-Баха приходил в страшную тегеранскую тюрьму <Черная Яма>, чтобы навестить Бахауллу и справиться о Его здоровье (а на самом деле - узнать, жив ли Он), он обнаружил такую преданность Делу Своего отца, явил такое мужество и благородство, что о нем с восхищением заговорили все, кто знал его, даже враги. Когда Бахаулла удалился в горы Сулеймании и Его местопребывание в течение двух лет оставалось неизвестным, Его сын, которому в ту пору было всего одиннадцать лет, взял на себя практически все заботы о семье, да и обо всей общине бабидов, находившейся тогда в Багдаде. С каждым годом росла его внутренняя духовная сила, и Бахаулла, по возвращении из Своей добровольной ссылки, стал все больше опираться на Него, поручая Ему важные и ответственные задания. Он вырос необыкновенно красивым юношей - с голубыми глазами, вьющимися черными волосами и бородой, ростом выше отца; природа наделила его чарующим обаянием, острым умом и неиссякаемой энергией. По мере того, как развивались его способности, он все чаще выступал посредником в делах отца; он взял на себя всю тяжесть общения с внешним миром, представители которого порой проявляли назойливость, чаще - враждебность и почти всегда вели себя недостойно! Во время пребывания в Акке именно Абдул-Баха вел все переговоры с чиновниками; Он также встречался с простыми людьми и регулярно сам, своими руками раздавал щедрые дары, потоком изливавшиеся из дома Бахауллы; в конце концов его стали называть <отцом бедных>. Абдул-Баха не знал покоя до тех пор, пока не добился освобождения из тюрьмы своего возлюбленного отца и не привез Его туда, где Он снова увидел зелень, услышал плеск воды и вдохнул свежий воздух; благодаря его заботам и трудам Бахаулла провел остаток Своих лет в покое, живя в относительно благоустроенном доме. Любовь, связывавшая отца и сына, была глубокой и трогательной; сын видел смысл своей жизни в том, чтобы служить отцу и Его Делу, он был готов исполнить малейшее желание отца, в любую минуту встать на защиту Его интересов. Отец любил сына той беспредельной любовью, на которую было способно Его великое сердце. Они умели читать мысли друг друга. Задолго до кончины Бахауллы было ясно, что Абдул-Баха станет Его преемником. После ухода Бахауллы острая боль невосполнимой потери, охватившая Его последователей, немного утихла, когда стало известно, что Бахаулла в Завещании назначил Абдул-Баха главой Своей веры; последний сразу же приступил к выполнению этой миссии, проявляя мудрость и отвагу, свидетельствовавшие о том, что он во всех отношениях достоин столь высокого положения.
Подобно тому, как вращающееся колесо движется вперед, повторяя свои движения, так и жизни Бахауллы и Абдул-Баха сходятся в основных своих чертах. Подобно приливам и отливам, чередовались в жизни сына периоды гонений и славы; он жил на пределе физических и душевных сил, не жалея себя, являя жертвенность и полную самоотдачу. День за днем, год за годом он щедро изливал свой свет на всех, кто к нему обращался, независимо от того, были те люди низкого или высокого звания. И даже трагический разрыв между братьями, принесший глубокие страдания его отцу, повторился в жизни Абдул-Баха, причем совпадение обстоятельств было столь поразительным, что это кажется почти невероятным.
Людям, которые никогда не встречали Бахауллу, но знали Абдул-Баха, было трудно себе представить, что отец мог в чем-то превосходить сына. Искрометная, проявляющаяся во всем мудрость, глубокое понимание чужой души, безупречный образ жизни, озаренный сиянием благороднейших человеческих качеств, - все это явил и Абдул-Баха. Но при всем этом он не мог превзойти отца в величии. Он был отблеском Бахауллы, его характер был отпечатком отцовского характера, Его ум - зеркалом, в совершенстве отражавшим Учение, явленное Пророческим умом отца. Он был подобен луне, отражавшей после захода солнца его лучи, светившей людям в течение жизни еще одного поколения.
Не исключено, что, читая о добродетелях и совершенствах, отличавших Бахауллу и Баба, скептики сочтут их очередным мифом, рожденным на Востоке - земле легенд и преданий. Но вряд ли даже скептики смогут оспаривать то, что известно о личности Абдул-Баха. В отличие от двух Пророков, с Которыми не встречался практически никто из людей Запада, Абдул-Баха не только имел многочисленные контакты с Западом, но и сам путешествовал по Европе и Америке. Во время своей многомесячной поездки по Соединенным Штатам он доехал до Сан-Франциско; он был в Канаде; он посещал Англию и Францию. Записи лекций, прочитанных им в Европе и Северной Америке; отзывы о его поездках в прессе тех лет; дневники его спутников, различные книги и мемуары, написанные бахаи, а также воспоминания его друзей - все свидетельствует об одном: он действительно являл собой тот тип совершенного человека, который столь редко встречается в нашем мире.
Двадцать девять лет жизни, с 1892 по 1921 год (то есть до своей кончины), Абдул-Баха посвятил выполнению возложенной на него миссии - распространению и толкованию Учения своего Отца; и все эти годы он преданно и неустанно служил людям. Трудно сказать, чему он уделял больше времени - проповеди или практическим делам. Его мощная энергия и целеустремленность, верность долгу и самопожертвование поражали всякого, кто его знал. И днем и ночью, до последней недели - нет, до последнего дня своей жизни - служил он своим братьям, ближним своим. Он раздавал милостыню беднякам, сам навещал больных и нуждающихся, расспрашивал об их жизни, приносил им лекарства, давал советы, утешал, помогал деньгами - в зависимости от того, что было нужно человеку. Он чувствовал себя одинаково непринужденно среди уличных нищих и в компании титулованных англичан или высоких гостей с Востока, в равной степени одаривая всех искренней любовью, сочувствием и пониманием. У него находилось ласковое слово и для неграмотной старухи, любительницы посудачить, которой захотелось излить ему душу, и для наследника короны. Его мудрые, кроткие голубые глаза смотрели на всех с одинаковым живым интересом, в них светилось глубокое понимание нужд и потребностей каждого человека. Вряд ли есть слово, более подходящее для него, чем Целитель, - ибо он исцелял отравленные сомнением умы, больные сердца, пораженную недугом плоть. Он достиг того состояния, которое сам выразил в прекрасном афоризме: <Секрет самообладания в самозабвении>.
Примером своей жизни он вдохновлял людей на высокие и трудные свершения, превосходящие все то, что мы видим в сегодняшнем мире; его кредо выражалось в словах: <Будь благороден, будь чист в своих помыслах, будь правдив, честен, прям; жертвуй собой во благо других; не презирай ближних своих, дабы Бог не презирал тебя за твое глупое тщеславие и гордыню; люби и прощай, не суди, да не судим будешь>. Выбранное им имя, означавшее <Слуга слуг Божиих>, полностью соответствовало его характеру и его образу жизни. Он работал над своим характером еще в раннем детстве, и к девяти годам уже полностью сформировался как личность; позже, во взрослой жизни, благородство его духовной сущности проступило со всей отчетливостью, и все грани его засияли ярким блеском.
Страдания его возлюбленного отца, пережившего тяжелейшее тюремное заключение и три ссылки, неутолимая ненависть, которую питал к Нему один из членов их семьи, бедность и бесприютность, выпавшие на долю его родных, бедствия, обрушившиеся на него самого, не озлобили Абдул-Баха; с годами он стал более великодушным и терпимым, еще сильнее проявились в нем любовь к ближнему, сострадание, кротость. Поистине, он шел по стопам своего отца, и свет его благородной личности озарил уникальное явление новой истории - мировую религию, явленную двумя Божиими Пророками.
Представляя вниманию читателей краткие очерки о жизни Баба, Бахауллы и Абдул-Баха, мы хотели показать лишь одно - если идеи и принципы, даже самые прекрасные, порожденные самым блестящим умом, не становятся внутренним убеждением человека, определяющим его характер, его поступки - нет, всю его жизнь! - они остаются всего лишь словами. Чем отличается философ от Пророка? Философы много говорят, но даже лучшие из них очень мало делают из того, что проповедуют. Пророк говорит сравнительно мало, но Своей жизнью Он демонстрирует самую суть Своего Учения. <Это возможно!> - восклицали люди на протяжении всей истории человечества, начиная с самых ранних этапов его эволюции, когда человек впервые на глазах у своих изумленных сородичей добыл огонь, до времени, не столь далекого от нас, когда первый аэроплан с механическим двигателем неуклюже поднялся и взлетел в воздух. Не слово, а действие - основа нашей жизни в этом мире. Люди любят мечтать, рисовать в воображении заманчивые картины, но, тем не менее, жизнь наша - это череда поступков. Если мысль, слово, идея не воплощаются в действие, они не приносят пользы в этом мире.
Бахаулла, Баб, Абдул-Баха еще раз подтвердили - человек есть благороднейшее существо, стоящее несоизмеримо выше животного; и если он живет по истинно человеческим законам, Божественным в своей основе и соответствующим его бессмертной сущности, то происходит расцвет всех заложенных в нем способностей, и он развивается в здорового, счастливого, благородного - нормального! - представителя своего вида. В этом и заключается урок, преподанный нам Их жизнью. В этом - суть Их Послания.
Мы можем задать себе такой вопрос: <А мы-то тут при чем? Ведь то были исключения, а что можем сделать мы - обыкновенные, простые люди?> Очень и очень многое! Конечно, в определенном смысле Они были исключением - в том, что касалось их духовной сути. Но Их делам подражали другие, такие же, как мы с вами, человеческие существа из плоти и крови - те, кто искренне желал быть похожим на Них, кто обратил к Ним зеркало своего сердца и решил последовать Их примеру. Многие из Их приверженцев воплощали в себе благороднейшие человеческие качества. Несть числа рассказам о богатых людях, бесповоротно и навсегда оставивших дом и пожертвовавших состоянием, чтобы вместе с товарищами вступить на стезю мученичества; освободившись от бремени всего мирского, с презрением бросив в придорожную пыль драгоценности и деньги, они стремились разделить судьбу своих собратьев, испив до конца чашу страданий. Несть числа и рассказам о тех, кто отдавал свои последние копейки или вещи в подарок своим палачам; о тех, кто, подобно христианским мученикам, распевавшим гимны на арене Рима, пел, всходя на помост виселицы; о женщинах, которые оставляли дом, детей, жертвуя собой во имя новой религии. И самое непостижимое и трогательное во всем этом - рассказы о детях-мучениках, которые отважно отстаивали свою веру, и, не дрогнув, принимали за нее пытки и смерть.
Все это - не легенды, а исторически достоверные факты. Нам не нужно сегодня жертвовать жизнью и отрекаться от всех мирских привязанностей; возможно, в наше более гуманное время от нас этого не потребуется никогда. Но в чем-то спросится и с нас. Если те простые, ничем не примечательные люди отсталой восточной страны - мужчины, женщины, дети - сумели подняться на такую высоту, то почему мы - вы и я, каждый в меру своих возможностей, не можем сделать то, чего требует от нас переживающее свой критический час человечество? Наши усилия не будут усилиями одиночек - традиции, освященные именами Двух Пророков, живы, сегодня их продолжают новые поколения людей. Бахаи есть сейчас в двустах тридцати трех странах мира - они живут на всех континентах и островах земного шара. Послание Бахауллы, открывающее перед человечеством новые горизонты, распространено в современном мире, повсеместно признан его прогрессивный характер. Но несмотря на это, оно постоянно вызывает нападки со стороны фанатиков различных религиозных конфессий. Большинству последователей Бахауллы уже не приходится платить жизнью за свои убеждения. Но все же нередки случаи, когда бахаи, будь то представители белой или черной расы, азиаты или выходцы из среды американских индейцев, из-за своей веры подвергаются оскорблениям, избиениям, пыткам, а иной раз приговариваются к смертной казни или пожизненному тюремному заключению. В последние годы в Иране бахаи вновь терпят гонения - многие из них были брошены в тюрьмы или убиты из-за их религиозной принадлежности. Родина их веры по-прежнему остается местом их страданий.
- Информация о материале
- Просмотров: 2318
Вода постепенно прокладывает себе русло, и со временем оно углубляется и расширяется. Изменить русло и заставить реку течь в другом направлении - задача грандиозная, но человеку не раз удавалось ее осуществить. Привычка - как русло, которое прокладывает в нашей душе жизненный поток, и это русло может быть нужным или ненужным. Может быть, мы, ленясь, шли в своей жизни по пути наименьшего сопротивления - так поток устремляется туда, где легче пробиться, - и в результате приобрели массу дурных привычек, которые теперь бременем давят на нас; а может быть, напротив, мы отчаянно боролись, чтобы измениться к лучшему; как бы там ни было, но уже то, что человеческие существа, как и любые другие формы жизни, способны формировать привычки, - для нас большое благо.
Само общество отчасти виновато в том, что в людях формируются дурные привычки. Общественная жизнь построена на предрассудках: в некоторых странах, таких, как Соединенные Штаты и Южная Африка, все еще живы расовые предрассудки, в мусульманских странах Аравии и некоторых католических странах Южной Америки на жизнь людей большое влияние оказывают предрассудки религиозные, а в Индии и Англии сильны классовые предубеждения. Эти предрассудки в сочетании с другими, исключительно вредными общественными привычками, которые было бы правильнее назвать антиобщественными, держат человечество на весьма низкой ступени развития. Поэтому, чтобы общество продвигалось вперед, нужно научиться преодолевать их, как на уровне личности, так и на уровне всего сообщества, и для этого должны использоваться общеобразовательные программы, реклама, просветительская пропаганда, законодательство и тому подобное.
Одно из величайших благ, дарованных нам, - это возможность формировать привычки как духовные, так и физические, которые ставят нас над другими живыми существами. Привычка - это могущественный инструмент, с помощью которого мы можем совершенствоваться. Способность многократно повторять одно и то же действие, пока это не станет второй натурой, - один из величайших факторов нашего развития. Привычка, а также изумительная способность адаптироваться, присущие нам как виду, придают человеку такую гибкость и силу, каких нет ни у одной другой формы жизни. Без преувеличения можно сказать, что нет ничего в этом мире, чего человек не мог бы сделать или достигнуть, - так велика его изобретательность, способность направлять свой талант в новое русло, умело приспосабливаться к новым условиям. Человек - это единственный вид, способный выжить и на ледяных просторах полюса, и в засушливых пустынях, и в бесплодных степях, и в дебрях тропических джунглей. Обычно в течение жизни одного или, по крайней мере, двух поколений самый примитивный человек - если изменить среду его обитания - может стать цивилизованным. Ребенок, бегавший голышом в африканской деревушке, может закончить Оксфордский университет и усвоить оксфордский выговор; он, вероятно, мог бы даже и забыть, что когда-то был дикарем, если бы, конечно, окружающие не напоминали ему об этом. Что же с ним произошло? Прекраснейший из всех материалов - человеческая душа - обрела новую форму, у которой появились новые привычки.
Бесспорно то, что легче всего формировать привычки в детстве. Родниковая струя, только что выбившаяся из-под земли и еще не выбравшая определенного направления, готова течь туда, куда ей открыт путь. Если нормальному ребенку сразу же начать прививать хорошие качества, такие, как правдивость, смелость, прямота, честность, вежливость, нежность, доброта, трудолюбие и тому подобные, он начнет жизнь, имея прекрасную, крепкую основу, на которую будет опираться его дальнейшее развитие, а образование, карьеру, увлечения, друзей пусть он выбирает уже по своему усмотрению. Если ребенок будет жить в атмосфере греха, дисгармонии, лжи, предрассудков, ненависти, невежества, его душу искалечат дурные привычки, и вполне возможно, что он, как личность, найдет способ самовыражения, недостойный человека. Однако нам не раз приходилось быть свидетелями того, как из тины отвратительной среды, окружавшей человека в детстве, вырастали благороднейшие люди. Это значит, что душа человека воспротивилась тому, что формировало дурные привычки, и, отделив от грязи и порока драгоценные чистые крупицы, направилась по пути, диаметрально противоположному пути тех, кто окружал ее. Но верно и обратное; бывает так, что человек, росший среди хорошего окружения, имея перед глазами достойный пример и все возможности для самосовершенствования, приобретает вредные привычки. Такие случаи встречаются довольно часто, и вызваны они тем, что нам дана еще одна привилегия - свободная воля, которая позволяет нам сделать осознанный выбор между добром и злом.
Как ни велика сила привычки, но и она держится на оси, и ось эта - сила воли, тот двигатель, с которым каждый человек рождается и который всегда остается с ним, готовый к тому, чтобы подключиться к решению множества задач. Если человек пожелает чего-либо достигнуть и желание его будет достаточно велико, он преодолеет любые преграды. Даже привычки могут меняться под воздействием силы воли. Благодаря силе воли в канву нашей жизни, независимо от возраста, могут быть вплетены и новые привычки. Как часто приходится слышать расхожее выражение: <Чтобы поправиться, больной должен этого захотеть>, но ведь так оно и есть - усилием воли человек может направить жизненную энергию в русло выздоровления. Психологи знают, что усилием воли можно разрушить в нашем сознании старые стереотипы и создать новые поведенческие модели.
Если вы считаете, что вам необходимо воспитать в себе определенную привычку, настройтесь на то, что внутри вас сокрыта чудесная сила - ваша душа, готовая откликнуться на ваш призыв, а за ней стоит еще одна, и значительно более могущественная, добрая, созидательная сила - это Сила Вселенной, Сила Бога, источник вашего совершенства и развития, помогающая вам полностью раскрыть все ваши возможности. Подтолкните себя к переходу в это новое состояние. Первые попытки могут оказаться неудачными, ибо для того, чтобы заставить себя сдвинуться, придется преодолеть силу инерции. Однако каждый шаг вперед будет сопровождаться мощным приливом энергии, будет все легче и легче входить в это новое состояние, и в конце концов он станет привычкой. Обнаружив у себя вредную привычку, постарайтесь избавиться от нее. Может быть, самый легкий способ - это просто вытеснить ее, заменив ее чем-то хорошим. Допустим, вы решили искоренить в себе страсть к картежной игре или привычку спускать на скачках с трудом заработанные деньги; вы можете облегчить себе задачу, если выработаете вместо этого иную привычку - читать стоящие книги или играть со своими детьми, прививая им полезные навыки; а может быть, вы решите посвящать какую-то часть вашего времени тем, кто в нужде, а также помогать им материально. Прежде всего развивайте в себе привычки, помогающие вам познавать самих себя, истинно и глубоко наслаждаться жизнью и приближаться к Единому Создателю, Который любит нас так, как не может любить ни одно человеческое существо.
Поговорим о привычке, которой недостает почти всем городским жителям - о привычке быть крепким и выносливым. Горожане, несмотря на свою искушенность, во многих вопросах гораздо слабее тех людей, которые живут в непосредственной близости к природе, при том не обязательно физически, скорее морально. Фактически горожане бегут от жизни; они жаждут развлечений или еще чего-либо - лишь бы забыться; они так жадно ищут спасительное средство для своей больной души, что порой это вызывает неприязнь. Город - место, где можно забыться. Искусственная обстановка, стремительный темп жизни, множество разнообразных развлечений - все это уводит людей от познания их истинной сущности, в отличие от сельских жителей, живущих более спокойной размеренной жизнью в соприкосновении с природой.
Жизнь, с ее бурной деятельностью и энергией, порой делает крутые повороты. Печаль, страдания, болезнь, смерть в известной мере затрагивают каждого человека, независимо от того, миллионер он или нищий. Если мы не способны глубоко переживать - радость ли, душевную ли боль - значит, как человеческая сущность, мы в чем-то неразвиты, ибо способность чувствовать присуща всему живому. У каждого бывает такой момент, когда жизнь внезапно наносит ему жестокий удар. Тот, кто не может выстоять в огне испытаний, не сгорев, не может с достоинством, как подобает человеку, принять свою долю страданий, выдержать боль, не прячась и не убегая от нее, упускает важнейшую возможность, предоставленную ему судьбой, - возможность развить в себе духовную дисциплину.
Людям следует стремиться не только к тому, чтобы выработать хорошие, здоровые привычки; они должны обрести привычку черпать из внутреннего источника силу духа и смелость, которые помогут достойно встречать и выдерживать жизненные испытания. Как обидно, что зачастую только во время экстремальных ситуаций, таких, как война, когда напряжение, в котором живет человек, достигает апогея, люди обнаруживают в себе мощные скрытые резервы, о существовании которых они раньше и не подозревали. Смертельно усталые, они находят в себе силы встать и идти дальше. Перед лицом страшной опасности они внезапно обнаруживают редкое присутствие духа; ужасы войны заставляют их внутренне собираться и продолжать борьбу, и они борются с таким упорством и отвагой, которые им и не снились в мирное время. Это то малое благо, которое приносит нам война. Она делает нас выносливыми, побуждает выпрямиться во весь рост и сказать: <Я могу выдержать, и я выдержу!> Эта врожденная выносливость, незаметная в мирные дни, свидетельствует о силе человеческой души. Повседневный, подсознательный героизм входит у людей в привычку. Какой замечательный мир можно было бы построить, если бы все эти качества человека проявлялись и в мирное время, если бы выносливость и крепость духа, рожденные в минуты опасности и страдания, вошли в привычку и помогали нам достойно встречать житейские тяготы.
- Информация о материале
- Просмотров: 2406
Мы живем в энергетической Вселенной; куда ни повернешься, в какую область ни заглянешь - будь то изучение звезд и атомов, биология и химия, сфера общественных или экономических наук - мы видим проявления все той же энергии, безудержной активности, производные которых - сила и власть, а в живой материи - размножение, рост, эволюция.
В последние десятилетия коренным образом изменились представления о материи. Исследования показали - все, что нас окружает, состоит из бесконечно малых, наэлектризованных частиц, которые с огромной скоростью вращаются на своих крошечных орбитах; даже кажущиеся неподвижными миры постоянно совершают движение по своим космическим траекториям. Таким образом, бесконечно малое становится бесконечно большим по масштабу выполняемых функций - будь то свет далекой звезды, путешествующий сквозь пространство миллионы лет, прежде чем дойти до нас, по которому мы узнаем о природе раскаленного шара, излучившего его; или извечное чудо превращения семени, гены которого содержат информацию о миллионах лет эволюции, в саженец, саженца - в мощный дуб, или преображение человеческого дитя во взрослого человека. Все это примеры проявления силы и энергии. Бесконечно малое оказывается огромным. Маленький мальчик-корсиканец вырастает, чтобы сотрясти до основания всю Европу, стать виновником гибели тысяч людей и войти навеки в историю человечества. Ученый, пристально вглядываясь в микроскоп, выделяет бациллу тифа или микроб малярии. Тем самым он одолевает исконного врага рода человечества, и благодаря его открытию сотням миллионов людей будет сохранена жизнь.
И коль скоро активность есть свойство любой формы материи (каждый атом камня находится в движении), она присуща и всему живому; если живые существа теряют активность, они переходят в другое состояние, называемое смертью. Активность животных подсознательна; в то время, когда они не охотятся, не спариваются и не ухаживают за своим потомством, они чаще всего чем-то заняты - играют, устраивают жилища, вылизывают свою шерсть. Некоторые живые существа вообще трудятся непрестанно, причем по установленной схеме: муравьи не переставая благоустраивают муравейник, тащат в него пищу на зиму, захватывают других муравьев и заставляют их помогать в работе, сражаются с врагами; и какой бы неприметной ни казалась нам их деятельность, тем не менее они трудятся безостановочно и старательно.
И все-таки ни одно животное не трудится так, как человек. Одно из уникальных достоинств человека состоит именно в том, что его активность, которая является универсальным свойством материи, направлена и устремлена в грандиозное русло, называемое работой. Все свои способности человек отдает работе: его слух работает, создавая музыку и музыкальные инструменты; его руки научились делать все - от примитивных шалашей до стоэтажных небоскребов, от двухколесной тачки до сверхзвукового авиалайнера, от каменного ножа далеких праотцов до скальпеля современного хирурга. Способность издавать звуки породила его речь, которая привела к письменности, а позднее и к книгопечатанию, и теперь мир наполнен книгами, издающимися на многих языках. Его глаза - окна его мозга - дали ему возможность воспринимать живопись, со всем ее богатством формы и цвета, помогли создать приборы, благодаря которым человек становится хозяином окружающего мира; таким образом, приборы геодезиста и оборудование физика - это все те же человеческие глаза и руки - орудия его мозга.
Вряд ли существует другое живое существо, столь же неугомонное по своей натуре, как человек. Ему все время нужно что-то делать. Он не способен часами нежиться на солнце, подобно рептилии, или впадать в зимнюю спячку, как медведь. Даже первобытный дикарь, лишенный, казалось бы, каких бы то ни было амбиций, все-таки что-то делает, что-то создает, о чем-то думает.
Быть в постоянном движении - это норма для человека. Когда мать видит, что ее пятилетний малыш стал апатичным и вялым, она знает, что это признак болезни. С возрастом мы все меньше бегаем и прыгаем, но, тем не менее, мы остаемся в движении до глубокой старости, а, если нам это не удается, значит, мы чем-то больны, физически, психически или духовно. Лишь в исключительно редких случаях врачи рекомендуют человеку полный покой; чаще они советуют сменить обстановку или сферу деятельности, другими словами, заняться чем-то новым, отличным от того, что мы обычно делаем. Даже отдых, по блестящему определению кого-то, - это, фактически, смена занятий.
Наша чудесная способность работать, что-то производить - это и источник нашего счастья. Ничто не может дать нам большего удовлетворения, как завершенная работа. При виде хорошо сделанной работы - будь то испеченный пирог, написанная книга или построенный мост - мы можем испытывать такую радость, какую нам не может дать ничто другое. Даже в горе, в болезни, в бедности или в опасности нам отрадно сознавать, что удалось сделать что-то полезное. Инвалиды войны, люди с нервными расстройствами, умственно отсталые дети в труде восстанавливают свое здоровье и находят выход, казалось бы, из безвыходного положения. Почему же? Потому, что труд необходим нам. Он приводит в движение самые глубинные механизмы нашего существа; подобно тому, как в нашем организме кровь выполняет множество жизненно важных функций - выводит шлаки, обогащаясь в легких кислородом, питает ткани, - так, по-видимому, и работа поддерживает тонус нашего организма, взбадривая нас и вызывая новый приток энергии.
И все же мы, как правило, не осознаем, как не осознаем и многого другого, какую важную роль играет в нашей жизни работа, которая для нас и долг, и привилегия; многие из нас считают ее тяжкой ношей и неизбежным злом или, в лучшем случае, смотрят на нее, как на способ достижения какой-то цели. Неправильно подходя к этой наиважнейшей стороне нашей жизни, люди часто рассматривают работу лишь как способ получения денег, а деньги, в свою очередь, как способ избавления от необходимости работать. Работать в надежде обрести покой, достаток и позволить себе какие-то удовольствия вполне естественно для человека, но если это становится единственной мотивацией труда, то труд обесценивается. Большинство людей делают все наспех, стремясь поскорее закончить работу; зачастую им все равно, как она будет сделана, лишь бы с глаз долой; некоторые же стараются работать хорошо, но только ради тех выгод, которые им это принесет - большей зарплаты и продвижения по службе. И лишь немногие работают ради самой работы, и уж совсем мало людей работает с максимальной отдачей, с желанием довести то, что они делают, до совершенства - такие люди получают удовлетворение от того, что вложили в нее все, что могли.
Хорошо, если у человека есть желание трудиться, применять свои силы, испытывая при этом отрадное волнение. Тогда труд вознаграждает нас живым ощущением радости достигнутого. И все-таки самое глубокое удовлетворение получаешь от работы тогда, когда стремишься довести ее до совершенства. Порой нас утомляет монотонная скучная работа, которой мы вынуждены заниматься; трудно найти что-либо увлекательное в стирке, окучивании картофеля, загрузке угля в корабельную топку, уборке улиц, вечной готовке еды и мытье посуды после нее или в выполнении одних и тех же механических операций на сборочной линии. Конечно, эти занятия малоинтересны, и даже если физически мы с ними справляемся, то душа устает от их монотонности.
Есть, однако, способ получить удовлетворение и от скучной работы, и он заключается в том, чтобы сделать ее отлично. Если вы работаете спустя рукава, лишь с желанием отделаться от того, что вам поручено, работа, естественно, не приносит вам ни малейшего удовольствия; но если сделать ту же самую надоевшую стирку или прополку, или любое другое дело так, как никто до вас не делал, так хорошо, что лучше просто невозможно, - а иначе зачем и браться! - вот тогда наградой вам будет согревающее чувство гордости за достигнутое, о каком бы скромном занятии ни шла речь. Если вы, приступая к работе, скажете: <Итак, это надо постирать? Ну, что ж, я выстираю это как надо!> или <Ага, это надо приклепать? Хорошо, я это сделаю, только дай мне за это взяться!> Удовлетворение, испытываемое при виде хорошо сделанной работы, скорее всего заставит позабыть уныние и досаду.
Одна из самых распространенных <болезней> нашего века - это неумение сосредоточиться. Люди или не могут, или не хотят внимательно относиться к тому, что делают. Трагические последствия этого мы постоянно ощущаем на себе. Невнимательность людей можно сравнить с отраженным светом: его много, но он настолько слабый, что толком ничего нельзя разглядеть. Отсутствие должного внимания приводит не только к тому, что плохо выполняется работа, но и ко множеству несчастных случаев на дорогах, на производстве, дома. Это, естественно, вызывает досаду и взаимное раздражение. Люди делают одно, а думают о другом, а то и вовсе ни о чем не думают. Сколько раз за неделю вам случается сказать кому-то: <Но я же вам говорил...>, а в ответ: <Ничего подобного!> Может быть, вы замечали в разговоре с людьми, что они либо вообще не слушают, о чем вы им говорите, либо слушают невнимательно, не стараясь понять.
Выживание видов всегда напрямую зависело от способности сосредоточить внимание, которое связано с напряжением органов восприятия (в биологии это называется сенсорными органами), на том, что происходит в данный момент, ибо это поможет лучше сориентироваться в происходящем, защитить себя или с большей выгодой воспользоваться предоставившейся благоприятной возможностью.
Если бы каждую минуту мы умели сосредоточиваться на том, что делаем, то не только качество нашей работы было бы намного выше, но и чаще приходило бы к нам чувство удовлетворения. Жизненный опыт отнюдь не вливается в нас подобно неудержимому потоку воды - мы должны вбирать его в себя, анализируя впечатления и события, а это требует концентрации внимания и сосредоточенности. Философское обобщение по этому поводу было сделано тысячи лет назад в Бхагават-Гите:
...Вчерашнее - всего лишь сон,
А завтра - это только греза,
Но если день сегодняшний достойно прожит,
Все дни вчерашние становятся счастливым сном,
А завтрашние все сулят надежду.
Так позаботьтесь же о дне насущном.*
Наши органы восприятия надо не только совершенствовать, но порой и подвергать коррекции. Человеческие существа по своей природе излучатели. Мы устроены так, чтобы отдавать; если мы становимся похожими скорее на губку, чем на излучатель, это признак нездоровья или деградации. Отдавая себя работе, какой бы незначительной она ни казалась, вы обретаете чувство удовлетворения. Может быть, вам вовсе не хотелось этого делать, но, по крайней мере, вы сделали это на совесть. Эта внутренняя потребность в самовыражении и самоотдаче не только благотворна для вашего психического состояния, но и увеличивает положительный опыт вашей жизни.
Окружающий вас мир станет немного лучше благодаря тому, что вы в своей работе постарались достичь совершенства. Если речь идет о вашем доме, то он станет чище, опрятнее, и ваши близкие вместе с вами еще раз порадуются тому, что вы сделали свою работу не кое-как, а с душой. Если же речь идет о вашей профессиональной деятельности, то вашу добросовестность оценят и ваш работодатель, и те, кто пользуется плодами вашего труда.
Все, что мы имеем в жизни, бессмысленно, если не дает видимых результатов, если не приносит счастья и чувства удовлетворения, не помогает более полно развиваться нашим способностям, то есть не приводит к тому, чтобы наша жизнь стала более гармоничной и полезной. Люди, за редким исключением, ищут того, чего у них нет: то им нужна другая работа, то больший доход, то новый бытовой агрегат, обеспечивающий комфорт. Однако, получив желаемое, они редко успокаиваются; обычно поиграют новой игрушкой раз-другой, а потом забросят и забудут, поскольку уже появился новый предмет вожделения. И происходит это не только в результате внутреннего разлада личности, страдающей от духовного голода - чаще всего это связано с тем, что у человека нет занятия по душе. Мы не можем уважать себя, если полностью не отдаемся делу. Часто работа не приносит нам радости, и происходит это оттого, что мы страдаем ужасной болезнью, называемой <потребительство>. Как правило, мы стремимся брать и очень редко - отдавать. В результате происходит самоотравление, некая закупорка личности, потому что ее возможности остаются невостребованными. Подобно роднику, мы должны отдавать свою энергию, черпая в себе новые силы, и в этом логика жизни. Мышца без физической нагрузки ослабевает, и наоборот, чем большую нагрузку она получает, тем сильнее становится. Это вполне соответствует нормальному ритму жизни; борьба, выброс энергии вызывает новый ее прилив и одновременно дает хорошую закалку. Чем больше вы делаете, тем больше можете сделать.
Нет никаких сомнений, что причина, по которой современные люди порой не испытывают гордости за сделанную работу и так мало получают от нее удовольствия, кроется в автоматизации нашего труда. В то, что человек создает своими руками - будь-то метла, коврик, табурет, глиняный горшок, - вкладывается частица его души, что-то непроизвольно переходит от него к сделанной им вещи именно потому, что изготовил он ее собственными руками, обычно для собственного пользования, для своей семьи или своей деревни. Однако вряд ли кого вдохновит работа, состоящая в том, чтобы опускать рычаг на огромной машине и смотреть, как штампуются детали, или работа на токарном станке, когда потоком в большом количестве изготавливаются ножки для стульев. В этом случае процесс труда настолько обезличен, что ваше участие в бесконечной цепи машинного производства кажется ничтожно малым и неэффективным. Это цена, которую приходится платить за ту новую свободу, данную нам машиной. Чтобы значительно облегчить ношу рабочего человека, нам пришлось пожертвовать той долей самоуважения и тем удовлетворением, которое испытывали наши деды, работая своими руками.
Чтобы вернуть себе самоуважение и работать с наслаждением, что само по себе один из величайших источников счастья в этом мире, нам придется немного иначе посмотреть на эту проблему. Работа нужна нам не только для получения средств к существованию, она псхологически необходима. Мы по своей природе труженики, такие же, как пчелы и муравьи, и мы никогда не сможем чувствовать себя здоровыми, если не будем работать - неважно где, в угольной ли шахте, в астрономической лаборатории, в оркестре - труд для нас полезен, он незаменим. Если мы это усвоим, то будем браться за повседневную работу с большей готовностью и рвением. Если мы научимся восторгаться совершенством продуктов труда и будем всецело стремиться к нему, то наш труд станет приносить нам намного больше удовлетворения.
Однако и этого нам недостаточно, и это не совсем то, что нужно, ибо рассуждая так, мы занимаемся самоуспокоением: <Я это сделаю таким образом, потому что мне так нравится>. Работа, которой человек занимается в одиночку и плоды которой никто не увидит, не может принести полного удовлетворения, как не может стать счастливой жизнь одинокого человека, принявшего обет безбрачия, ибо он никогда не достигнет духовного совершенства, найти которое можно только в обществе себе подобных. Работу следует рассматривать как ваш личный дар обществу: <Примите это от меня с наилучшими пожеланиями, это сделал я, Джеймс Смит, и весьма горжусь этим>. Труд - это ваш вклад в лучшую жизнь других и, конечно, в свою собственную. Иными словами, это ваше служение человечеству. Вам могут за это платить слишком мало или слишком много; это может быть очень неблагодарный труд городского мусорщика или очень опасная работа сапера, но если вы делаете ее с достоинством, с сознанием того, что это ваш вклад в жизнь общества, что вы делаете ее хорошо, что вы не какой-то трутень в улье, а честный труженик, сам зарабатывающий себе на хлеб, вы не сможете не ощутить при этом удовлетворения.
Не позволяйте себе остановиться на достигнутом, чтобы не уподобиться застоявшейся в канаве воде, которая в конце концов загнивает и начинает дурно пахнуть. Ощутите, что внутри вас бьют родники, питающиеся от неистощимых, пусть и неведомых, источников. Ваше предназначение - постоянно быть в движении, подобно ручью, так или иначе, в большей мере или в меньшей отдавать другим то, что у вас есть, внося таким образом свой вклад в жизнь человечества. Не просто работайте - служите людям.
Однажды вечером в брюссельском трамвае я получила замечательный, незабываемый урок того, как надо работать. Возвращаясь из деловой части города к себе на окраину, я села в трамвай. Я ехала минут пятнадцать-двадцать, но кондуктор того трамвая успел преподать мне бесценный урок отношения к труду. Это было много лет назад, но с тех пор я не видела ничего подобного. По мере того, как я наблюдала за кондуктором, у меня складывалось впечатление, что трамвай - его собственный, и каждый входящий - его гость, и что он отвечал за всех, кто находился в трамвае. Сам же он совершенно не осознавал этого. Он просто вкладывал в работу всего себя. Обязанности трамвайного кондуктора - продавать билеты, давать сдачу. Вдобавок к этому в Брюсселе тех дней трамвайный кондуктор должен был, к неудовольствию пассажиров, дуть в издававший отвратительный звук медный рожок, давая сигнал водителю, что можно отправляться. Но этот человек, до сведения которого, может быть, так никто и не довел, что от него требовалось только лишь отсчитывать медь и дуть в рожок, помогал старикам, старушкам и детям входить и выходить из вагона, подавал им их свертки, держал на руках ребенка, пока мать спускалась с подножки, ходил вдоль вагона, как хозяин ходит по своей гостиной, устраивал поудобнее усталого человека, предлагал другим пассажирам немного подвинуться, чтобы усадить женщину, и с невероятной готовностью, конечно же, вежливо отвечал на вопросы, по просьбе людей напоминал им об остановках; улыбался и взглядом как бы говорил: <Как хорошо, что вы здесь! Чем же мне услужить вам?> Это было удивительно. Мне невольно пришла в голову мысль: каким бы стал этот мир, если бы все люди выполняли свою работу подобным образом, не сердясь, не обижаясь, не обливая других равнодушием; ведь мог бы и тот кондуктор занять удобную позицию: <Я зарабатываю себе на жизнь, и мне нет до вас никакого дела, я здесь только для того, чтобы компостировать билеты и давать сигнал к отправлению, и это все, что я намерен делать>, но вместо холодного безразличия (столь характерного для большинства из нас), он источал внимание, вежливость, услужливость. И я не сомневаюсь, что при этом он был счастлив. Вкладывая всего себя в эту мало перспективную работу, он взамен получал величайшее удовлетворение; это было написано на его усталом, ничем не привлекательном лице - оно светилось счастьем. Он открыл секрет труда - труда, который есть служение, нашел золотой талисман, который превратил нудную, тяжелую работу в удовольствие, усталость - в удовлетворение, скуку - в заинтересованность. Может ли кто-либо сказать, что его труды пропадали даром, что он вел себя как глупец? Я была всего лишь одним из его пассажиров, но пока я жива, я не забуду этого человека. Как много может сделать всего один человек. Стоит призадуматься, а что, если бы все мы попробовали так трудиться, каким бы стал этот мир! Отдавать - значит получать. Почему это так, остается тайной, но чем больше вы отдаете, тем больше вы получаете для своей души.
- Информация о материале
- Просмотров: 979
В жизни каждого человеческого существа есть два ключевых события - рождение и смерть; нам дается жизнь и нам дается другое - то, что происходит после жизни. Отдавая жизни всю свою энергию, посвящая ей наши мысли и надежды, мы уделяем поразительно мало внимания той загадочной метаморфозе, тому катаклизму, который зовется смертью. Смерть всегда с нами, и при этом мы почти никогда не думаем о ней, если только обстоятельства не вынуждают нас к этому. Смерть подспудно присутствует в жизни, жизнь и смерть - неразделимые спутники. Наши пульсирующие артерии, полные живительной силы, должны бы напоминать нам о том, что их биение может в любой момент прекратиться. Переход от одного состояния к другому так быстр, а разрыв между ними окончателен и бесповоротен. Если бы люди больше задумывались о том, что такое смерть, в чем ее смысл, какова природа тех перемен, которые ей сопутствуют, они жили бы иначе - более осознанно, сдержанно и с большей уверенностью за свое будущее. Жизнь надо рассматривать под углом зрения смерти. Отделять одно от другого означало бы существенно нарушить равновесие. Жизнь - дорога, ведущая к одним вратам, и эти врата - смерть. Жизнь - это посев и цветение, урожай же будет собран за вратами смерти. Для души земная жизнь, со всей ее красотой, богатством и разнообразием впечатлений, - всего лишь период внутриутробного развития; смерть же и есть та истинная жизнь, для которой мы рождаемся.
Мы должны подготовить себя к тому, чтобы занять отведенное нам в мироздании место. Но мы, в большинстве своем, не ведаем, в чем заключается Высший План, сердцевиной, а не просто частью которого мы являемся. Все это движущееся море материи, весь поток сложного эволюционного процесса направлен к одной цели - созданию человека, который является венцом творения. Вся деятельность человека, весь его мир - и ментального, и физического уровня, существует только для того, чтобы подготовить его к вечному пути, конечный пункт которого прекраснее его самой вожделенной мечты. День, когда его самолет оторвется от земли, чтобы отправиться в этот путь, будет днем его смерти. Земля, работа, знакомые предметы, долгая подготовка самолета к путешествию - все в единое мгновение остается позади; самолет устремляется в тот новый мир, для которого он был создан. Хороши ли его летные качества? Есть ли на борту приборы, необходимые для ориентации в пространстве? Как мы можем допустить, чтобы таким важным вопросам уделялось столь мало внимания? Одна из главных причин царящего в мире хаоса заключается в том, что люди, в большинстве своем, считают, что их жизнь случайность, а не составная часть некоего плана. Они живут в неведении, не думая о великом, совершенно очевидном законе существования материи: каждая сотворенная песчинка - составная часть определенной структуры, и она занимает в этой структуре определенное место, отправляя свои функции свойственным только ей образом; так и человек должен ощущать себя частицей единого целого, созданного по определенному плану, и он должен знать, что занимает в нем отведенное ему место и выполняет ему одному присущие функции. Как уже упоминалось, земную жизнь, если говорить о ее функции в общем плане бытия, можно сравнить с периодом внутриутробного развития, когда у души, как у биологического зародыша, находящегося во чреве матери, развивается все то, что ей понадобится в последующей жизни - жизни, которая начинается после рождения, а рождением для души является именно смерть. Древнегреческий баснописец Эзоп почти две тысячи лет тому назад в одной из своих поучительных басен сравнивает отношение к жизни кузнечика и муравья. Муравьи все лето работали не покладая рук, и зимой питались припасами, которые своевременно заготовили. А кузнечик жил беспечно, одним днем, не думая о будущем, и с наступлением зимы был вынужден голодать. Мораль сей басни не нуждается в комментариях.
Смерть обычно приходит внезапно, без предупреждения; мы живем, не зная, когда пробьет час и начнется наше путешествие в неизведанное. Смерть застает нас врасплох - как правило, мы совсем не расположены отправляться в дорогу. Конечно, мы распорядились бы иначе своим временем, осознавая со всей серьезностью, что дни пребывания на земле не только никогда не повторятся, но также предоставляют нам бесценную возможность подготовиться в путь; если бы мы понимали, что в дорогу кое-что нужно собрать, а сделать это можно всего лишь однажды, и что это однажды только сейчас, только в этой жизни, только в этом мире. Однако это вовсе не означает, что нужно впасть в меланхолию и постоянно думать о смерти как о каком-то несчастье, которое рано или поздно постигнет нас, или как о чем-то единственно важном, что исключает вообще интерес к чему-либо. Нам, существам разумным, следует отдавать себе отчет в том, что жизнь - быстротечный, целенаправленный процесс; что мы мчимся сквозь дни и годы, неуклонно приближаясь к пункту назначения; что из этого пункта мы начнем путешествие в новую жизнь. У нас транзитный билет (нравится вам это или нет), и пока нас несет жизненный поток, мы должны быть разумны, должны успеть подготовить все, что нам понадобится в будущем при посадке, ведь не в нашей власти задержать отправление самолета, как не можем мы и вернуться назад, чтобы прихватить то, что забыли!
Мысль о смерти не должна вызывать у человека чувства страха, она должна быть ему приятна. К сожалению, для большинства людей это не так, и основная причина в том, что им не хватает знаний об истинной природе человека - они не осознают свою душу как часть своего <я>. Человек смешивает такие понятия, как тело и душа, мозг и разум. Зная, что тело бренно, и почти ничего не зная о своей духовной сущности (и при этом не прикладывая особенных усилий, чтобы познать ее), он относится к смерти со страхом и опаской. Он смотрит на нее как на последнюю дань жизни и потому стремится взять от этого мира как можно больше - все, что можно. Вечно неудовлетворенный, он жадно бросается в водоворот жизни, потому что в глубине его сознания живет мысль о том, что впереди конец, небытие, а если и не конец, то нечто неведомое и пугающее. Если бы кто-то сумел убедить его в том, что и после того, как его сердце перестанет биться, он останется самим собой и будет по-прежнему осознавать себя! Смерть напоминает ситуацию, когда человек, перейдя из одной комнаты своего дома в другую, плотно закрывает за собой дверь. Загробная жизнь нематериальна - после того, как физическая оболочка отброшена, с человеком остается лишь то, что он вобрал в себя как личность, и только с этим багажом ему придется жить дальше; со смертью подводится итог всей жизни, и человек уже не может ничего ни добавить, ни исправить. Если бы кто-то смог убедить его в этом, человек проживал бы отпущенные ему на земле дни иначе, думая о будущей жизни и боясь не смерти, а того, что после смерти откроется ему о нем самом.
Люди, серьезно относящиеся к браку, обычно готовятся к нему заранее. Мужчина, как правило, заботится о жилье, желая обеспечить своей будущей семье хотя бы минимальный материальный комфорт. В свою очередь, женщина тоже стремится накопить приданое. Такие люди не устраивают скоропалительную свадьбу, они ждут, пока не будут к этому готовы. А ведь смерть - гораздо более серьезное изменение в нашей жизни, чем вступление в брак, и при этом она приходит без предупреждения. Потому-то следует готовиться к ней заранее.
Единственное, что мы уносим из этого мира, - это наши личные качества, то есть нечто вполне конкретное. Находясь в этом мире, мы можем создавать некий <имидж> самих себя - изменять внешность, представать перед людьми в определенном облике, скрывать свои подлинные чувства и мысли. В нашем поведении много наносного. Люди маленького роста любят туфли на высоких каблуках, чтобы казаться выше; одежда помогает нам скрывать изъяны и уродства, вежливые фразы порой маскируют ложь или прикрывают душевную скудость. Мы обманываем друг друга, а часто и самих себя. Мы забавляемся нашими невинными хитростями. Но приходит смерть и срывает с нас всю эту мишуру. Кажущееся уважение друзей, низкопоклонство льстецов, почет, доставшийся нам не по заслугам, - все спадает, словно с нас сняли одежду. Мы вступаем в новую жизнь такими, каковы мы на самом деле. Так почему бы нам не вглядеться в себя и не задуматься над тем, что мы из себя представляем? Почему не поработать над собой заранее, прежде чем настанет время этого необратимого перехода?
Человеческое сознание не в силах постичь того, чего человек не испытал на опыте. Поэтому Пророки никогда не говорили ничего конкретного о будущей жизни. Да и могли ли Они? Все, что мы знаем об этом мире, мы постигаем посредством наших органов чувств; людям, чей опыт до сих пор ограничивался сенсорным восприятием, невозможно дать представление о мире, в котором нет внешних раздражителей, действующих на органы чувств, да и самих органов чувств, способных воспринимать такие раздражители, тоже нет. Пророкам все же удалось донести до людей идею загробной жизни, и при этом Они сделали это весьма убедительно, прибегнув к языку, единственно понятному для человеческого разума, - языку символов, притч, аллегорий. Они рисовали нам картины, поначалу весьма примитивные, но доступные незрелому уму - картины небес и ада, огня и пыток, плача и стона, а также райских кущ, виноградных лоз, прелестных дев, ангелов с золотыми венчиками, усыпанными самоцветами... Это было необходимо для того, чтобы различие между адом и раем четко запечатлелось в сознании людей, и это было единственно разумным, психологически верным способом передачи этого послания. Людей, естественно, страшат огонь, пытки, страдания, а с другой стороны, их влечет безмятежная жизнь в красивом месте, где бы им оказывали почести и предоставляли роскошные покои! К каким бы образным сравнениям ни прибегали Пророки, смысл их наставлений был один: в мире, куда вы уйдете после смерти, правит Бог, и там вас ждет воздаяние или наказание; поступайте в этой жизни, как вам подобает, и стяжаете нетленные блага; если же отступите от законов Божиих, то лишитесь этих благ навеки.
К сожалению, большинство из нас относится к этим наставлениям, как к докучным проповедям. Мы не даем себе труда задуматься - а что, если Пророки, используя эти аллегории, которые кажутся нам несовременными, и обращаясь к нам на древнем, с трудом воспринимаемом нами языке, излагали законы, столь же непреложные и всеохватывающие, как и те, что действуют в материальном мире. Воздаяние и наказание - два столпа, на которых зиждется жизнь - и физическая, и духовная. В плане материальном обретение благ является результатом соблюдения закона, определенного для данной формы жизни, а их потеря - результатом его нарушения. Если растение получает все, что ему необходимо, оно <получает воздаяние>, то есть вырастает крепким и жизнеспособным. Не получая того, что ему нужно для развития, растение истощается, вянет и в конце концов погибает, то есть лишается блага (<наказывается> вследствие того, что были нарушены условия его произрастания). Нечто подобное происходит и с нашим телом, но в отличие от растения мы способны анализировать и осмысливать происходящее. Животные, подобно человеку, в полной мере осознают, что, нарушая закон, они страдают, а соблюдая его, обретают благо. Так, вполне возможно, что у гончей, преследующей скунса, который обрызжет ее отвратительно пахнущей жидкостью, возникает смутная мысль: <Почему я не оставила его в покое? - Ведь я знала, чем это может кончиться!> Лошадь, когда у нее саднит натертая седлом спина, кладет голову на руку хозяину, зная, что тот поможет ей. Приведенные примеры свидетельствуют о том, что подчинение закону означает безопасность, облегчение страданий или удовлетворение потребностей, а неподчинение им ведет к неудобствам или беде.
И животные, и люди вполне осознают действие закона воздаяния и наказания. Кошка, сидя под столом, знает, что ей достанется, если она прыгнет на стол, потому что хозяин ясно дал ей понять, что это запрещено; собака знает, что если она встанет на задние лапы и хорошенько попросит, то получит лакомый кусочек; ребенок знает, что в случае непослушания он будет наказан, а, если будет послушным, то его ждет похвала.
Есть два вида проявлений добра и зла, две сферы действия закона воздаяния и наказания. Первое - это непроизвольные проявления; например, огонь обжигает нас, потому что такова его природа; пища поддерживает наши силы, ибо содержит необходимые для организма вещества, и так далее. С другой стороны - добро и зло может быть результатом сознательного выбора, зависеть от того, кто наделен волей и властью. Если мы переедаем, то вскоре начинаем плохо себя чувствовать, и тогда говорим: <Я сам виноват, мне не следовало так много есть>. Мы признаем, что наши страдания являются результатом того, что мы преступаем некие границы, нарушаем закон, и в результате этого неизбежно происходит какой-то сбой. Если пьяный намеренно едет на красный свет, он нарушает закон, установленный властями. Человека в этом случае могут арестовать и отправить под суд, предъявив ему два обвинения: первое - опьянение, которое является непроизвольной реакцией на повышенную дозу алкоголя, второе - намеренное нарушение установленного закона, поскольку он проехал на красный сигнал светофора. Однако держать ответ перед законом и нести наказание ему придется как в том, так и в другом случае, хотя первое было следствием бездумного пренебрежения законами природы, а второе - преднамеренным нарушением закона, установленного властями.
В минуту смерти мы оказываемся в весьма похожей ситуации - душа наша принимается такой, какова она есть на данный момент; отбор произойдет автоматически, мы на чаше весов. Если мы пренебрегали основными духовными законами, которые определяют развитие нашей души, то обнаружим в себе дефицит некоторых качеств - так в результате недоедания в нашем теле образуется дефицит тех или иных веществ. Если мы намеренно нарушали законы, установленные высшей властью, то есть Богом, то нам придется за это расплачиваться. В этом - вся концепция ада и рая. Рай - не место, а состояние. То же можно сказать и в отношении ада. Как часто в повседневной жизни мы называем счастье раем, а в минуты глубокой печали и страдания говорим, что мы живем как в аду. На самом деле и то и другое - внутри нас самих. Мы не направляемся туда после смерти, мы берем их с собой.
Час удовольствия пролетает, как одно мгновение, минута страдания кажется вечностью. Нам не следует забывать об этом, чтобы в момент смерти не оказаться застигнутыми врасплох.
Этот мир - место, где мы можем действовать; в нем мы растем и развиваемся, взаимодействуя с окружающей средой. Как растет и работает наше тело, так развивается и наша душа, чуткая, впечатлительная и нежная, реагирующая на все наши поступки. В момент смерти душа отделяется от тела и покидает физический мир. Дни ее взаимодействия с ним окончены, и она не может более развиваться. Она отделена и от своего носителя, и от прежнего окружения. Теперь она просто существует. Это состояние бытия, однако, несравненно более насыщенное, чем то, которое мы осознавали как свою истинную сущность, свое <я> в земной жизни. Это различие, наверное, можно лучше представить себе, если провести аналогию с кинофильмом: пока мы находимся в этом мире, мы как будто снимаем фильм. Лента запечатлевает все: пейзажи, цветы, предметы. Создавая фильм, мы отчасти ограничены в своих действиях - тот, кто находится в Швейцарии, не может заснять пустыню Сахару; но в чем-то у нас полная свобода, мы можем выбрать ракурс, время дня, сам сюжет. Ведь примерно так происходит и с нашей жизнью - мы как бы снимаем фильм, он небольшой, один кадр сменяет другой, и эта кинолента - мы сами. Камера непрестанно работает, и мы еще не успели как следует насладиться, прочувствовать и достойно оценить пейзаж или опыт, а кусок уже отснят, и мы заняты следующими кадрами. Когда мы умираем, перед нами прокручивается весь фильм. При этом каждый кадр проходит в большом увеличении, и на экране появляется то, что мы вовсе и не собирались снимать: в нижнем углу прихватили свалку (мы этого совсем не хотели - а она тут как тут!); на цветочной клумбе неожиданно для себя видим бабочек, которые порхают над ней, переливаясь красками, - случайный красивый мазок, а как он теперь радует нас! Нет нужды пояснять, что под свалкой подразумевается какая-то вредная привычка или грубость, или преднамеренное нарушение закона, а бабочки - это доброе дело, какая-то жертва, которую мы принесли, некое благое приобретение, которым мы обогатили свою душу, даже не подозревая, как красиво это смотрится со стороны.
Никогда уже мы не сможем снять эти виды заново: время, место, люди - все ушло. Наш фильм может стать для нас радостью - значит, мы будем вознаграждены за терпение и труд, которые в него вложили. А возможно, мы найдем его посредственным и скучным и пожалеем, что уже не удастся в чем-то изменить, доработать его. Но может статься, что мы увидим нечто ужасное: сцену убийства, акт жестокости, что-то непристойное, что-то такое, что не дает нам покоя и своим постоянным присутствием служит нам наказанием. Ну что тут поделаешь? Фильм этот, запечатлевший наше тело, нашу жизнь, выбранный нами сюжет, уже в прошлом.
Всякое сравнение - даже самое лучшее - неадекватно. Главное же заключается в том, что в той жизни, которая начнется после смерти, мы не властны над тем, что уже сделано; оно осталось в нас; лишь другая рука может изменить картину, коль ей вообще суждено быть измененной. Даже если человек вначале живет дурно, но потом, осознав свои ошибки, принимается исправлять их, у него еще есть шанс, уходя, взять с собой светлую картину, ибо пока он жив, он свободен в своих действиях, способен меняться, может добром загладить зло; он жив, а жизнь удивительно пластична и восприимчива (на теле заживают все раны, кроме самых безнадежных; так у дерева, потерявшего во время бури ветвь, вырастает новая). Однако человек теряет возможность заниматься самосовершенствованием, завершив отмеренный ему земной путь. Теперь все будет зависеть от двух факторов: хочет ли он сам меняться, и согласится ли Высшая Власть вмешаться, чтобы помочь этим переменам свершиться.
Желание измениться проявляется в раскаянии, в неудовлетворенности собой, в искреннем стремлении принять помощь. Иные души и после смерти остаются столь же невосприимчивыми, столь же упрямыми и замкнутыми. Поскольку по благословению Бога человек наделен свободой выбора - и в определенной мере свободной волей - этот твердый орешек не может быть вскрытым силой извне. Таким душам может помочь раскрыться только любовь тех, кто любил их при жизни, тепло их молитв, но никто не в силах заставить их измениться. От рождения нам дан Богом бесценный дар - право на осознание самих себя.
В действительности никто не может властвовать над нами, никто не в состоянии отпереть силой замок нашей души. Поэтому человек, покидающий эту жизнь с мраком в душе и чувством внутренней опустошенности, с тяжелым грузом зла за плечами, должен осознавать, что его ожидает несчастливая доля и что он должен сам очень захотеть измениться, если рассчитывает на помощь Бога. Однако и тогда процесс очищения может быть долгим и трудным, и все доброе, что этот человек получит, будет только подаянием: ведь в этом мире он ничего не посеял, следовательно, ему нечего ожидать, что он снимет урожай в мире ином. Он будет питаться скудной пищей бедняка. Понятно, насколько глубоким будет его сожаление о том, что он не удосужился вырастить собственный урожай, пока у него была такая возможность.
Поистине безрассудно не задумываться о смерти, которая может прийти в любое время, став для нас поистине грандиозной переменой - ведь она может принести нам и безграничную радость, и безграничное сожаление, и ужас расплаты за содеянное нами. Если эта картина покажется вам чересчур мрачной, спросите себя - каково состояние души тех, кто сознательно, используя свою власть, совершал злодеяния в концентрационных лагерях?
Если нам угодно предъявить претензии к Богу за то, что Он сотворил этот мир таким, каков он есть, - это другой вопрос. Но нужно быть весьма недалеким и самодовольным человеком, чтобы критиковать столь разумную, столь превосходно отлаженную и отработанную систему, каковой является Вселенная и сама жизнь, в том числе и жизнь человека. Самое мудрое, что мы можем сделать, - это найти время, чтобы не спеша разобраться в себе, подумать о том, как мы живем сейчас и чего ждем от будущего. Наша физическая жизнь от начала и до конца более или менее запрограммирована природой; нам же следует позаботиться о своей душе и решить, что бы мы хотели получить, выполнив программу самовоспитания, ибо именно это в итоге останется с нами навечно.
- Информация о материале
- Просмотров: 1846
Лондонский дом майора Тьюдора Поула часто использовался как распределительный пункт поступавших в Англию телеграмм и писем бахаи. Сам Шоги Эффенди, всякий раз приещжая в Л.оОндон, наведывался туда. 29 ноября 1921 года, в 9.30 утра на адрес майора поступила следующая телеграмма: Лондон Его Святейшество Абдул-Баха вознесся в Царствие Божие. Оповестите друзей. Святой Лист В своих заметках об этом ужасном событии и его незамедлительных последствиях Тьюдор Поул вспоминает, что немедленно известил всех друзей, используя телеграф, телефон и почту. Я полагаю, что он позвонил Шоги Эффенди по телефону, прося как можно скорее приехать к нему в офис, но вряд ли решился сообщить по телефону о новости, которая, как он прекрасно понимал, могла оказаться слишком тяжелым ударом. Как бы там не было, около полудня Шоги Эффенди приехал в Лондон, отправился в дом N 61 по улице Сент-Джеймс (той, что рядом с Пикадилли и неподалеку от Букингемского дворца) и вошел в контору Поула. Самого майора в этот момент на месте не было, но Шоги Эффенди случайно заметил имя Абдул-Баха в лежавшей на столе распечатанной телеграмме, и прочел ее. Когда минуту спустя Тьюдор Поул вошел в комнату, он увидел, что Шоги Эффенди стоит застыв, изменившись в лице, потрясенный чудовищной новость. Его отвезли в дом одной из лондонских верующих, мисс Гонд, где он пролежал в постели несколько дней. Учившаяся в то время в Лондоне сестра Шоги Эффенди, Рухангез, леди Бломфилд и другие сделали все возможное, чтобы хоть как-то успокоить раненного в самое сердце юношу. Мгновенный отклик последовал со стороны д-ра Эсслмонта; безусловно, первый, о ком подумал, узнав о случившемся, был Шоги Эффенди. В письме от 29 ноября он пишет: Частная лечебница, Борнмут Дорогой, дорогой Шоги! Это действительно был "гром среди ясного неба", когда сегодня утром я получил телеграмму от Тьюдора Поула: "Учитель скончался мирно Хайфе вчера утром..." Наверное, это очень тяжелая весть для вас, даже больше, чем для вашей семьи и для всех верующих бахаи. Что вы намерены теперь делать? Полагаю, вы поспешите обратно в Хайфу. В любом случае буду очень рад вас видеть, если вы заедете в ближайшие дни... Просто пошлите телеграмму и комната для вас будет готова... буду очень рад, если хоть чем-нибудь смогу помочь вам. Прекрасно представляю, как вам сейчас больно и как вам хочется быть сейчас дома и какую страшную пустоту вы ощущаете в своей жизни... Христос стал ближе к своим возлюбленным после своего вознесения, и я молю, чтобы то же произошло и с теми, кого любим мы. Мы должны взять на себя ответственность за Дело, и тогда Его Дух и Сила пребудут в нас и с нами. После нескольких дней, проведенных в доме мисс Гранд Шоги Эффенди уладил свои дела и немедленно вернулся в Святую Землю. В письме к американскому верующему от 2-го декабря Тьюдор Поул писал: "Шоги Раббани с сестрой должны вернуться в Хайфу к концу нынешнего месяца, леди Бломфилд отправилась вместе с ними..." Вероятно, Шоги Эффенди заезжал в Оксфорд 30го декабря, так как профессор Марголиус выражал ему свои соболезнования в этот день и приглашал "заглянуть" к нему. Известно также, из письма, адресованного им студенту бахаи в Лондоне, увы, не датированного, что он принял предложение д-ра Эсслемонта, поскольку он пишет: Ужасное известие настолько сковало мое тело, мой ум и душу, что я вынужден был пролежать несколько дней, не вставая, бесчувственный ко всему, блуждая мыслями и в страшном возбуждении. Постепенно Его сила возродила меня к жизни и вдохнула в меня уверенность, которая, я надеюсь, отныне будет направлять и вдохновлять меня в моем смиренном труде. День этот рано или поздно должен был настать, но как неожиданно и внезапно все произошло. Тем не менее тот факт, что Его Дело создало по всему миру столько прекрасных душ, служит верным залогом того, что ему суждено жить и процветать и ныне и впредь служить путеводной звездой миру! Я немедленно отбываю в Хайфу - получить указания, которые Он оставил, и окончательно и твердо решил посвятить свою жизнь служению Ему и с Его помощью выполнять Его указания до конца своих дней. Друзья настояли, чтобы я отдохнул несколько дней здесь вместе с д-ром Эсслмонтом после удара, который я перенес, и завтра я возвращаюсь в Лондон, а оттуда - в Святую Землю. Возбуждение, охватившее сегодня весь мир Бахаи, есть толчок для дальнейшего развития Дела и должно пробудить каждую верующую душу, дабы принять груз ответственности, которую Он возложил на каждого из нас. Святая Земля останется центром мира Бахаи; новая эра отныне начнется в ней. Учитель, в Своем великом предвидении, укрепил основы Своего труда, и Его дух вселяет в меня уверенность, что плоды его явятся скоро. Я отбываю в Хайфу вместе с леди Бломфилд, если же мы задержимся в Лондоне, я обязательно навещу вас и расскажу о том, как дивно Учитель предначертал все, что надлежит сделать после Него и о Его замечательных высказываниях касательно будущего нашего Дела... С молитвой и верой в Его Дело, желаю вам добра и успехов в служении Ему Шоги Перед нами лишь короткий отрывок из удивительного письма, написанного еще до того, как основные положения Завещания Учителя стали общеизвестны, хотя, очевидно, Шоги Эффенди уже знал, что по прибытии в Хайфу его ожидает конверт, оставленный для него Учителем. Поистине кажется, что дух Учителя, паря в своем вечном полете, оказался над Англией и овеял Своим ореолом наследника Своего ненадолго опустевшего Дома! 22-го декабря 1921 года одна из дочерей Абдул-Баха писала: "Он записал Свои последние наставления и запечатал их в конверт, предназначенный Шоги Эффенди - поэтому мы не можем вскрыть его до прибытия Шоги, который, надеюсь, будет к концу этого месяца, поскольку он уже в пути". Высокий чин, о котором ему скоро стало известно, долгие годы воспитания под руководством возлюбленного деда - казалось, все вливает новые духовные силы в Шоги Эффенди в этот самый трагический момент его жизни. Угнетенный и подавленный, он все же находил время утешать других, ыо чем свидетельствует письмо, посланное ему 5-го декабря Э. Т. Холлом, одним из первых манчестерских верующих: Ваше любящее, ласковое и благородное письмо со словами ободрения пришло именно тогда, когда все мы были очень опечалены, но полны решимости, потрясены до глубины души, но проницали смысл случившегося; и оно обратило прилив наших чувств в бурный поток мира и смирения с Волей Господней... Ваше благородное письмо поняло наш дух и укарепило наши силы; ибо если вы в столь скорбный и тяжелый для вас час смогли преодолеть себя и даже утешить нас, то и нам подобает то же; так восстанем же и послужим Делу, что воспитало нас, подобно Матери... Знаю, что вам предстоит переделать тысячу дел, прежде чем вы отбудете в Святую Землю. Но все мы нежно любим вас, и все мы едины и сильны, как никогда ранее. Итак, возьмите с собой нашу любовь, и наши симпатии, и наши сердца в это Благословенное Место, ибо мы навечно едины с вами. Вскоре в Хайфу от Шоги эффенди пришла телеграмма о том, что в связи с трудностями, возникшими при оформлении паспорта, он не сможет приехать раньше конца месяца. Он отплыл из Англии 16-го декабря вместе с леди Бломфилд и Рухангез и прибыл в Хайфу поездом в 5.20 вечера 29 декабря из Египта, где причалил корабль, на котором он плыл. Множество друзей собралось на вокзале, чтобы проводить его до дома; рассказывают, что он был таким уставшим и разбитым, что ему понадобилась помощь, чтобы подняться по ступенькам. В доме его ждал человек, который один лишь мог хотя бы в какой-то мере облегчить его страдания - его возлюбленная внучатая бабушка, сестра Абдул-Баха. Она, такая хрупкая и всегда такая невозмутимая и скромная, за прошедшие недели успела доказать, что она - та самая крепкая скала, возле которой верующие искали прибежища посреди неожиданно разыгравшейся бури. Широта ее души, ее воспитание и положение вполне соответствовали той роли, которую она сыграла в Движении и жизни Шоги Эффенди в этот исключительно трудный и опасный период его жизни. Когда Абдул-Баха, ничем серьезно до того не болевший, так нежиданно и мирно отошел в иной мир, растерянные члены Его семьи начали просматривать Его бумаги в надежде найти какие-либо указания, относительного того, где Он желал быть похороненным. Не найдя ничего, они положили тело в центре трех комнат, прилегающих к внутренней Усыпальнице Баба. Они обнаружили Его Завещание, состоящее из трех отдельных, написанных в разное время завещаний, составляющих один документ, обращенный к Шоги Эффенди. Теперь Шоги Эффенди предстояло исполнить нелегкий долг - выслушать, что же было в нем написано; несколько дней спустя после его прибытия родственники прочли ему Завещание. Чтобы представить хотя бы в малой степени впечатлений, которое это произвело на него, мы должны вспомнить, что сам он неоднократно утверждал, и не только в разговорах со мной, но и со всеми теми, кто собирался за столом Дома западных паломников, что никогда и не догадывался о существовании чина Хранителя и уж тем более о том, что сам будет назначен им; что самое большее, чего он ожидал, поскольку был старшим внуком, это что Абдул-Баха может оставить ему указания относительно того, как проводить выборы во Всемирный Дом Справедливости и что он может быть назначен наблюдателем, осуществляющим надзор за тем, как эти выборы проходят. В этом доме, столь пустом ныне, столь чудовищно пустом, где каждая мелочь напоминала ему об ушедшем навсегда Учителе, он поистине погрузился в темные воды скорби и отчаяния. "Я часто испытываю, - пишет он миссис Уайт, - моменты затмения, глубокой печали, лихорадочного возбуждения, ибо, куда бы я ни ступил, я вспоминаю своего возлюбленного Учителя, и, что бы я ни делал, я чувствую страшный груз ответственности, который так неожиданно лег на мои слабые плечи". В этом письме, написанном 6-го февраля 1922 года, немногим более месяца спустя после его возвращения, он изливает другу свое сердце: "Как сильно чувствую я острую необходимость полного внутреннего восстановления, мощного притока сил, уверенности, Божественного Духа, по которому томится моя скорбящая душа, чтобы восстать, заняв уготованное мне место во главе Движения, отстаивающего столь славные принципы. Я знаю, что Он не оставит меня одного, я доверяю Его указаниям и полагаюсь на Его мудрость и тем не менее ежеминутно страстно желаю, прочной неколебимой уверенности в том, что мои надежды не обманут меня. Стоящая передо мной задача столь немыслимо велика, понимание ничтожества собственных сил столь глубоко, что всякий раз, думая о своей работе, я поневоле падаю духом и отчаиваюсь..." Эта благородная женщина посылала Шоги Эффенди такие вдохновенные письма, что в своих ответах ей он пишет о том, что, читая их, "не мог удержаться от слез", и восклицает: "О как необходим мне, при моей молодости и слабости, чей-то решительный ободряющий призыв, властное напоминание, слово утешения и поддержки!" Заканчивает он свое письмо весьма важной фразой, сообщая миссис Уайт, что не перестает повторять свои домочадцам ее мудрый совет - "не превращть Движение в секту", и подписывается "с искренней преданностью". В другом письме от того же месяца он пишет: "И вот среди подобных мучений двадцатичетырехлетний юноши вдруг обнаруживает, что он не только назначен "благословенной и святой ветвью, произросшей от Двух Святых Древ", чья тень "осенит все человечество", но и что он к тому же "есть Знак Божий, избранная ветвь, Хранитель Дела Господня - тот, к кому должны обратить свои взоры все из рода Агсан* и рода Афнан**, все Десницы Дела Господня и Его возлюбленные". Можно лишь надеяться, что открывшийся факт назначения его на подобную роль, когда он был еще совсем маленьким ребенком, несколько утешало его. Завещание Абдул-Баха состоит из трех частей; годы спустя Шоги Эффенди напишет, что "этот первый раздел был составлен в один из самых мрачных периодов Его заточения в крепости-тюрьме Акке". Именно в этом, первом разделе Шоги Эффенди удостаивается чина Хранителя, однако впоследствии Учитель сохранил этот факт в строжайшем секрете и собственноручно написал на Завещании, что "бумага эта долгое время хранилась в тайнике... и, поскольку Святую Землю ожидали страшные потрясения, она осталась неприкосновенна". Шоги Эффенди обнаружил также, что всякий, кто будет противостоять ему, оспаривать его или не доверять ему, будет противостоять Богу; что всякий, кто уклонится от его предначертаний либо отвратится от него, отвратится от Бога, и Учитель призывал гнев и кару Господню на головы подобных людей! Он также узнал, что пожизненно назначатеся главой Всемирного Дома Справедливости и что он вкупе с этим органом руководствуются Самим Бабом и Бахауллой и что любой их решение - от Бога; посему каждый, кто не будет повиноваться им или станет бунтовать против них, будет бунтовать против Бога. Ему предписывалось в течение жизни назначить себе преемника: либо своего старшего сына, либо, при отсутствии у него необходимых качеств, другую ветвь - "Дитя, являющееся тайной сутью своего родителя". Он узнал, что Учитель до конца хранил нежную память о нем: "О вы, правоверные возлюбленные Абдул-Баха! Вам надлежит проявить величайшую заботу о Шоги Эффенди... дабы тень уныния не омрачила его светлого лика и день за днем возрастал он в счастьи, радости и духовности и вырос подобный плодоносному древу". Относительно несложно поверить в то, что кто-то держит мир на собственных плечах, однако очень трудно допустить, что именно вам предстоит подобное дело. Верующие признали Шоги Эффенди, но его крест был в том, чтобы самому признать себя. Безусловно, Пресвятой Лист и, вероятно, немногие из наиболее близких Учителю знали, еще до того как Шоги Эффенди прибыл в Хайфу, по крайней мере основное содержание Завещания, поскольку просматривали его на предмет возможных распоряжений относительно места захоронения Абдул-Баха. То, что это действительно так, подтверждают телеграммы, посланные Пресвятым Листом персидским и американским верующим 21 декабря 1921 года. Телеграмма в Америку гласит: "Памятное всемирное собрание примерно седьмого января. Молитесь о единстве и стойкости. Учитель оставил подробные распоряжения в Своем Завещании. Перевод высылаем. Уведомите друзей". Но до конца пункты Завещания оставались неизвестны, пока оно впервые не было зачитано Шоги Эффенди и официально не оглашено 3 января 1922 года. То, что Шоги Эффенди и вся семья Учителя пережили неописуемые страдания в эти дни и даже в последующие годы, я ни минуты не сомневаюсь. Много раз мне доводилось видеть его в крайне подавленном состоянии: он лежал, не вставая, отказываясь от еды и питья, молча, свернувшись под одеялом, способный лишь безропотно мучиться, как бессильно приникший к земле изнемогший путник; подобное состояние порой длилось несколько дней, пока силы наконец снова не возвращались к нему и он снова не вставал на ноги. Он мог затеряться в собственном мире, куда никто не мог за ним последовать. Однажды он сказал мне: "Я знаю - этот путь тернист, но я должен пройти его до конца. Ничто не дается без боли". Ощущение покинутости, собственной неполноценности, жгучая тоска по деду, столь угнетавшие Шоги Эффенди в первые годы после его вступления в должность Хранителя, становятся еще более душераздирающими, когда мы вспоминаем один случай, о котором мне и еще нескольким персидским дамам рассказывала его мать и который описывает один из американских бахаи, присутствовавший при кончине Учителя, в письме, написанном несколькими днями позже. Кажется, дело обстояло так: за несколько недель до смерти Абдул-Баха, неожиданно войдя в комнату отца Шоги Эффенди, сказал: "Дайте телеграмму Шоги Эффенди, чтобы он немедленно возвращался". Мать его сказала нам, что, услышав это, она посоветовалась со своей матерью, и было решено, что телеграмма скорее всего только излишне взволнует Шоги Эффенди и поэтому лучше уведомить его о распоряжении Учителя письмом; письмо прибыло уже после Его вознесения. Мать Шоги Эффенди добавила, что, поскольку Учитель чувствовал Себя прекрасно, у них и в мыслях не было, что Он может так неожиданно умереть. Несомненно, предлог был хорош, но слишком типичен - один из многочисленных примеров вмешательства семьи в то, что они считали сугубо семейным делом, будучи слишком близоруки, чтобы понять, что Абдул-Баха всегда бывал прав и Ему всегда следовало повиноваться. Несомненно также и то, что это трагическое вмешательство человеческого начала явилось источником неисчислимых бед во времена Бахауллы, Абдул-Баха и Шоги Эффенди. В любом случае это сыграло решающую роль и не позволило Шоги Эффенди еще раз увидеть деда; не однажды он говорил мне, что чувствует: поступи он так, и Учитель мог бы дать ему какой-нибудь особый совет или наставление, не говоря уже о бесконечной умиротворяющей радости - лишний раз увидеть Его в этой жизни. После возвращения в Хайфу Шоги Эффенди занял свою прежнюю комнату, соседнюю с комнатой Абдул-Баха; однако немного позже он переехал в дом своей тетушки, стоявшей по соседству, и, пока был в Хайфе, жил там вплоть до лета 1923 года, когда Пресвятой Лист пристроила для него две комнаты и небольшую баню на крыше дома Учителя. Безусловно, было достаточно причин для его решения пожить какое-то времпя в другом доме; обстановка прежней комнаты постоянно терзала его различными воспоминаниями, толпы людей непрестанно наводняли дом Учителя, но присутствовал и еще один фактор, столь типичный для Шоги Эффенди с его глубоким, врожденным чувством справедливости: он считал, что, поскольку его семья удостоилась столь высокой чести и один из ее сыновей занял такое высокое положение, его долг теперь - осыпать почестями и всячески благодетельствовать своих родственников, чтобы хоть в какой-то мере восстановить равновесие. Посреди хлопот и переживаний, связанных с возвращением домой, у Шоги Эффенди не было возможности оправиться от тяжких ударов судьбы, первый из которых он пережил в ту минуту, когда стоял в конторе Тьюдора Поула, вчитываясь в строки роковой телеграммы о кончины Абдул-Баха. Несмотря на такое его состояние, чин, определенный ему Учителем в Его Завещании, взвалил на его плечи груз ответственности, которую до самого конца своих дней он уже не мог разделить ни с каким отдельным лицом или институтом, так же ответственность, возложенную на Учителя, когда после вознесения Бахауллы Его Завещание провозгласило Абдул-Баха Его преемником. Надо было принимать решения. В первую очередь Шоги Эффенди определил порядок, в каком Завещание должно было быть оглашено публично. Из разных источников мы узнаем, что утром 3 января 1922 года Шоги Эффенди посетил Усыпальницу Баба и Гробницу своего деда; позднее в тот же день, дома у своего дяди, но в его отсутствие Последняя Воля Учителя была зачитана девяти собравшимся, большинство из которых составляли близкие Абдул-Баха, после чего Его печати, подписи и почерк были удостоверены ими.
Затем Хранитель распорядился, чтобы один из присутствующих, персидский верующий, снял с документов подлинную копию. В письме, написанном самим Шоги Эффенди одному из первых бахаи несколько недель спустя, он сообщает: "Завещание Абдул-Баха было зачитано в сем доме 7 января 1922 года в присутствии бахаи из Персии, Индии, Египта, Англии, Италии, Германии, Америки и Японии..." На этом собрании Хранитель тоже отсутствовал, несомненно, по причине плохого самочувствия, с другой же стороны - по своей щепетильности. В согласии с местным обычаем - собираться в память о покойном на сороковой день после его смерти; несколько верующих-бахаи и множество знатных людей, включая губернатора Хайфы, собрались в зале в доме Учителя, где сначала была устроена трапеза, а затем - большое собрание, на котором в честь Усопшего произносились речи и были оглашены положения Его Завещания. Больше всего гостям хотелось услышать хотя бы несколько слов самого Шоги Эффенди, и он прислал послание с одним из своих друзей; Шоги Эффенди, находившийся рядом с Пресвятым Листом у нее в комнате, сказал, что слишком угнетен и подавлен, чтобы выступать, и вместо этого набросал краткую записку, которую зачитали от его имени и где он выражал сердечную благодарность от себя и от всей семьи Абдул-Баха присутствовавшему губернатору и выступавшим, которые своими искренними словами "оживили священную память о Нем в наших сердцах... Осмелюсь предположить, - пишет он далее, - что мы, Его близкие и Его семья, сможем своими словами и поступками доказать, что достойны славного примера, который Он нам оставил, и таким образом завоюем вашу любовь и уважение. Пусть Его вечный дух пребудет с нами и свяжет нас тесными узами навеки!" А вот начало этого послания: "Удар был слишком неожиданным и тяжким для моих юных лет, и посему я не смогу присутствовать на собрании возлюбленных возлюбленного Абдул-Баха".
Пресвятому Листу больше, чем самому Шоги Эффенди, подобало возвестить миру Бахаи положения Завещания Учителя. 7 января она отправила в Персию две телеграммы следующего содержания: "Памятные собрания проведены во всех странах. Повелитель всех миров в Своей Последней Воле явил Свои распоряжения. Копию высылаем. Уведомите верующих". И вторую: "Завещание назначает Шоги Эффенди Средоточием Дела". Здесь важно вспомнить, что, отвечая на запрос тегеранского Собрания и, несомненно, предваряя события, которые Он так ясно предвидел, Абдул-Баха написал: "Вы спрашиваете, на чье имя правительство сможет зарегистрировать в официальных документах наличествующее имущество и пожертвованные здания: все это следует зарегистрировать на имя Мирзы Шоги Раббани, сына Мирзы Хади Ширази, пребывающего ныне в Лондоне". Как бы ни велика была скорбь, вызванная кончиной Учителя в Персии, маловероятно, чтобы известие о назначении Шоги Эффенди явилось таким уж сюрпризом для наиболее осведомленных друзей, особенно после недавнего и столь многое проясняющего распоряжения Абдул-Баха. 16 января Пресвятой Лист телеграфировала в Соединенные Штаты: "В Завещании Шоги Эффенди назначен Хранителем Дела и Главой Дома Справедливости. Уведомите американский друзей". Несмотря на то, что с самого начала Шоги Эффенди проявил такт и умелость в разрешении проблем, с которыми ему приходилось постоянно сталкиваться, он очень нуждался в поддержке Пресвятого Листа, чей характер, положение и любовь к нему делали ее одновременно помощницей и прибежищем.
Сразу эе после этих событий Шоги Эффенди выбрал из Завещания восемь отрывков и распространил их среди верующих; только один из них имел отношение к нему самому, он был очень коротким и звучал так: "О верные возлюбленные Абдул-Баха! Следует вам проявить величайшую заботу о Шоги Эффенди... Ибо, вслед за Абдул-Баха, он есть хранитель Дела Божия, Афнан, Десница (столп) Дела, и возлюбленные Господа должны повиноваться ему и обратить к нему свои взоры". Из всех громоподобных и грозных мест в Завещании, относившихся к нему, Шоги Эффенди выбрал для начального распространения среди верующих наиболее нейтральные. С самого начала он уже был руководящим и руководимым.
В эти первые годы в должности Хранителя он то и дело оказывался поверженным, но вновь подымался на ноги, сотрясаясь от страшных ударов, продолжал с еще большим рвением отстаивать суть. Любовь к Абдул-Баха неуклонно вела его вперед: "и все-таки я верю, - восклицает он, - и твердо верю, в Его силу, Его указующий перст и Его вечно живое присутствие!.." Письмо, посланное Наир Афнану, племяннику Абдул-Баха, в феврале 1922 года, ясно отражает муки, терзающие его душу: "Ваше... письмо застало меня со всеми моими печалями и заботами... с моей болью, но даже не она, не столько скорбь утраты угнетает меня, сколько груз ответственности, которую Он возложил на мои слабые юношеские плечи..." "Посылаю вам лично, - продолжает Он, - копию Завещания дорогого Учителя; прочтя ее, вы поймете, что претерпел Он от рук Своих близких... и поймете также, сколь великую ответственность Он возложил на меня - ответственность, которую лишь творческая сила Его слов поможет мне вынести..." Письмо это не только раскрывает его чувства, но, учитывая, что оно было послано тому, кто принадлежал к стану врагов Учителя в дни после вознесения Бахауллы и к числу тех близких Абдул-Баха, которых Он так сурово порицает в Своем Завещании, показывает, чс каким мужеством умел Шоги Эффенди глядеть в лицо прошлому, одновременно взывая к поддержке и верности в по-новому сложившихся условиях.
В ранних письмах Шоги Эффенди уже проявляются характерные для него сила, мудрость и достоинство. 19 марта 1922 года он послал одному из преподавателей Американского университета в Бейруте письмо, ясно и недвусмысленно заявляя о собственном положении: "Отвечая на ваш вопрос, являюсь ли я официально назначенным представителем Общины бахаи, заявляю: в своем завещании Абдул-Баха назначил меня главой всемирного совета, который надлежащим образом должен избираться представителями национальных советов последователей Бахауллы из разных стран..."
Не следует, однако, думать, что провозглашение Последней Воли Учителя разом разрешило все проблемы и с легкостью положило начало новой эре в развитии Дела. Это далеко не так. 14 декабря, еще до того, как Шоги Эффенди прибыл в Хайфу, Пресвятой Лист была вынуждена телеграфировать в Америку: "Настала пора великих испытаний. Друзья стойки и едины в своей решимости отстаивать Дело. Нарушители Завета разворачивают деятельность через прессу и другие каналы по всему миру. Изберите комитет из умных трезвомыслящих людей, дабы сдержать печатную пропаганду в Америке". Какими бы серьезными ни были события, на которые указывает телеграмма, их нельзя рассматривать в отрыве от сложной ситуации, сложившейся в Америке после смерти Абдул-Баха. Он был глубоко озабочен деятельность нарушителей Завета в этой стране и даже предсказал в написанном за несколько лет до того письме, что после Его кончины разразится буря, и молился о спасении верующих. 8 ноября 1921 года Он телеграфировал Своему верному корреспонденту Рою Вильхельму: "Как дела и здоровье друзей?", на что м-р Вильхельм на следующий же день ответил со всей прямотой: "Чикаго, Вашингтон, Филадельфия охвачены волнениями, центры в Фернальде, Дайере, Уотсоне. Нью-Йорк, Бостон присоединиться отказались, строят созидательную конструктивную политику". Мгновенный ответ от Абдул-Баха последовал 12 ноября; составленный в сильных выражениях, он ясно показывал Его переживания и тревогу: "Сидящий рядом с прокаженным, заражается проказой. Тот, кто со Христом, бежит фарисеев и отвращается от Иуды Искариота. Не колеблясь бегите нарушителей. Уведомьте Гудалла, Тру и Парсонса телеграфом". В тот же день Учитель послал Рою Вильхельму еще одну телеграмму: "Взываю о здравии к божественной благодати". Это были Его последние слова, достигшие Америки.
Неожиданная кончина Абдул-Баха отнюдь не смягчила ситуацию. Безусловно, именно понимание ее серьезности стало причиной телеграммы, посланной Святым Листом, уведомляющей американских друзей о том, что Учитель оставил подробные указания в Своей Последней Воле. Постоянная лихорадочная деятельность Мухаммада Али, начавшаяся после вознесения Бахауллы, не утихала, не дремали и его приспешники в Соединенных Штатах. В то время журнал "Риэлити" был органом Бахаи, и на его страницах публиковались новости о нарушителях Завета и их деятельности; это чрезвычайно беспокоило умудренных опытом верующих, в особенности тех, кто имел честь лично знать Абдул-Баха, "свободомыслящая" же и неопытная молодежь пребывала в беспечности, не отдавая себе отчета в грозящей опасности. Именно это нездоровое, неправильное отношение побудило Абдул-Баха меньше чем за два месяца до Своей кончины написать Скрижаль, опубликованную в "Звезде Запада", где Он старался доказать американским друзьям, что, проявляя легкомыслие в подобных делах, они подвергаются серьезному риску, поскольку еще Бахаулла предупреждал Своих последователей, что зловоние распространится по миру и что им следует избегать его, разумея под "зловонием" нарушителей Завета. Такое положение как бы перешло от Шоги Эффенди по наследству.
Один из первых и наиболее стойких американских бахаи писал Шоги Эффенди 18 января 1922 года, менее чем за две недели до публичного оглашения положений Завещания Абдул-Баха: "Как Вам известно, нарушители Завета у нас, в Америке, стали источником многих печалей и осложнений. Отрава глубоко проникла в среду друзей..." Во множестве подробных, изобилующих деталями статей целый поток обвинений излился на новоиспеченного Хранителя. Конечно, существовал и еще один аспект. С трогательным чистосердечием и доверчивостью бахаи Востока и Запада поспешили сплотиться вокруг своего юного вождя и клялись ему в своей любви и верности: "Мы жаждем помогать Хранителю в каждом его шаге и в глубине наших сердец разделяем с ним тяготы, обременившие его юные плечи..." "Здесь, в Вашингтоне, до нас дошла весть о том, что наш возлюбленный Учитель передал управление и защиту Святого Дела в ваши руки и что Он назвал вас главой Дома Справедливости. Пишу вам это краткое послание, всей душой откликаясь на священные указания нашего Возлюбленного Повелителя и заверяя вас во всемерной поддержке и верности..." "Возлюбленный нашего Возлюбленного, - обращаются к нему два толпа Веры в Америке, - сердца наши возликовали при известии о том, что Учитель не оставил нас безутешными, но сделал вас, Своего возлюбленного, средоточием единства Своего Дела, дабы сердца всех друзей могли обрести мир и уверенность". "Мы блуждали в беспросветной тьме, пока наконец благословенная телеграмма Пресвятого Листа не рассеяла ее - итак, отныне вы назначены Милостивым Повелителем нашим Главой и Хранителем, равно как и Хранителем Дела Божия и Главой Дома Справедливости". "Чего бы ни пожелал Хранитель Дела и что бы он ни посоветовал нам, своим слугам, это будут одновременно наши желания и наши намерения". В письме к Пресвятому Листу в августе 1922 года один из первых верующих, тольао что вернувшийся из Хайфы, пишет: "Все друзья чрезвычайно привязаны к Шоги Эффенди и желают лишь одного - следовать наставлениям нашего Повелителя и всячески поддерживать Хранителя Святого Дела..." Примерно в то же время другой верующий написал Шоги Эффенди, заверяя его в том, что, "несмотря на множество трудностей и больных мест, я чувствую целительную силу и верю, что Дело никогда еще не было столь крепко в Америке, как сейчас..." Несомненно, подобные послания служили великим утешением, однако, учитывая общее число верующих на Западе, они были для сокрушенного сердцем Хранителя плачевно немногочисленны. Печально сознавать, что многие из тех, кто наиболее тесно сплотился, чтобы поддержать его, позднее отошли от Дела и даже стали его противниками. Смерч с корнем вырывает деревья-великаны, но не приносит ни малейшего вреда простой траве.
Безусловно, верующих бахаи повсюду захлестнула волна великой любви и безграничной верности, когда они узнали о Завещании Учителя. На нарушителей Завета оно, однако, оказало прямо противоположное действие, побудив их к яростной активности. Подобно многоголовой чудовищной гидре, каждя голова которой еще сильнее шипит и брызжет ядовитой слюной, они язвили юного преемника Учителя. Единокровный брат Абдул-Баха, Мухаммад Али, его брат, его сыновья и приспешники; извечные враги Веры в Персии; люди, затаившие тайную неприязнь, равнодушные или полные амбиций - где бы и кем бы они ни были - начали возводить препятствия на его пути. 16 января двое старых американских бахаи, исполнявших свою миссию в Тегеране, прислали семье Учителя письмо, где обриосвывали обстановку в столице; в письме этом содержится некий довольно любопытный факт, а именно, что Абдул-Баха прислал в Персию письмо, в которое Он вложил, в назидание друзьям, письмо к Нему от Шоги Эффенди, сообщающего новости о положении Дела в Англии. Письмо пришло уже после Его кончины, но в нем чувствуется гордость Учителя за Своего внука, и, если рассматривать его вместе с известием о Его вознесении и последовавшим вскоре назначением Хранителя, оно выглядит больше чем простым совпадением. Письмо от верующих тем не менее продолжали поступать: "... великий вопль поднялся против Дела... но стадо не рассеялось, овцы его не позабыли своего пастыря и с твердостью поддерживают отважного юного вождя, которым Возлюбленный благословил нас. Имя Шоги Эффенди всегда звучало для нас родным и привычным, и ныне весь народ Бахаи приветствует его. "Благословен тот, кто приходит во имя Господне..." "... Хотелось бы мне, чтобы вы не услышали голоса благодарных верующих: "Отныне мы утешены. Отныне - довольны. Дело расцвело вновь".
16 января Хранитель послал свое первое письмо персидским верующим, ободряя их, прихывая упорно отстаивать Дело и Веру и в трогательных выражениях разделяя с ними скорбь по поводу кончины возлюбленного Учителя. 22 января Шоги Эффенди телеграфировал американским бахаи: "Святые Листья утешены нерушимой верностью и благородной решимостью американцев. Необходимо крепиться. Сердечно с вами". Днем раньше он написал первое письмо к ним, которое начинается так: "В этот ранний час, когда утренняя заря еще только брезжит над Святой Землей, когда скорбь Утраты еще окутывает густым покровом наши сердца, я чувствую, как моя душа, исполненная любви и надежды, обращается к великому содружеству Его возлюбленных так, за океаном..." Рки его уже крепко держат штурвал, и он видит излучины, по которым ему предстоит провести свой корабль, совершенно ясно: "широкая и прямая стезя учительства", таковы его собственные слова, иденство, самоотречение, беспристрастность, благоразумие, осторожность, честное стремление исполнять желания Учителя, сознание Его присутствия, окончательный разрыв с врагами Дела - такими должны быть цели, одушевлющие верующих. Еще четыре дня спустя он впервые пишет японским бахаи: "Сколь ни скорбел бы я в эти мрачные дни, стоит мне вспомнить о надеждах, которые почивший Учитель столь уверенно возлагал на Своих друзей в странах Дальнего Востока, надежда воскресает во мне и прогоняет мрак, навеянный Его утратой. Прослужив Его помощником и секретарем на протяжении почти двух лет после окончания Великой войны, я так живо вспоминаю сияющее выражение радости, преображавшей Его лицо, когда я открывал перед Ним ваши дела и нужды..."
Помимо прочего в эти дни Шоги Эффенди трудился над переводом Завещания своего деда на английский язык. Имоджен Хоуг, жившая некоторое время в Хайфе перед кончиной Абдул-Баха, писала 24 января: "Скоро Волю дорогого Учителя смогут прочесть в Америке и повсюду. Шоги Эффенди сейчас занят ее переводом". Пока Шоги Эффенди был занят подобного рода делами, копил силы и начинал, одно за другим, отправлять письма верующим разных стран, он получил письменное послание от Верховного комиссара Палестины, сэра Герберта Сэмюеля, датированное 24 января 1922 года:
Дорогой мистер Раббани!
Удостоверяю получение вашего письма от 16 января и благодарю за его искренность и теплоту.
Было бы досадно, если прискорбная кончина сэра Абдул-Баха помешала вам завершить оксфордское образование, и я надеюсь, что в данном случае этого не произойдет.
Я также крайне заинтересован в том, какие меры принимаются для обеспечения стабильности Движения Бахаи.
Если вам случится в ближайшее время быть в Иерусалиме, для меня будет большой радостью повидаться с вами.
Искренне ваш, Герберт Сэмюэль
Несмотря на дружелюбный тон, в письме содержится просьба - от имени правительства Ее Величества - в дальнейшем информировать Верховного комиссара о происходящем. И вряд ли стоит этому удивляться, учитывая деятельность Мухаммада Али. Вскоре после кончины Абдул-Баха Его не скрывающий недовольства, коварный единокровный брат (претендовавший на то, что и по сей день вправе быть преемником Бахауллы!), основываясь на законах ислама, выдвинул требование с притязаниями на часть имущества Абдул-Баха, на которую он якобы имеет право как Его брат. Он вызвал своего сына, который довольно давно уже жил в Америке и пропагандировал там требования отца, чтобы тот помог ему в новых неприкрытых нападках на Учителя и Его семью. Не довольствуясь тем, что уже показал свое истинное лицо, он взывал к гражданским властям, требуя передать опеку над Усыпальницей Бахауллы на том основании, что он является законным преемником Абдул-Баха. Британские власти отказали в иске, основываясь на том, что этот случай подлежит церковной юрисдикции; тогда Мухаммад Али обратился к главе исламской церкви и просил муфтия Акки взять на себя формальную ответственность за Усыпальницу Бахауллы; муфтий, однако, ответил, что не считает это возможным, поскольку учение Бахаи противоречит законам шариата. Когда все остальные средства были исчерпаны, он послал своего младшего брата Бадиуллу и еще нескольких человек к Усыпальнице Бахауллы, где они в четверг, 30 января силой захватили ключи от Святой Гробницы, таким образом утвердив право Мухаммада Али быть законным опекуном и стражем места упокоения своего Отца. Этот наглый, бесцеремонный поступок вызвал такое возмущение в общине бахаи, что губернатор Акки приказал передать ключи официальным властям, поставил у Гробницы караул, но на большее не решился, отказываясь вернуть ключи какой-либо из сторон.
Не надо обладать чрезмерно богатым воображением, чтобы представить, каким ужасным ударом было это для Шоги Эффенди: известие принес уже затемно запыхавшийся взволнованный гонец, и, разумеется, все верующие были обеспокоены и угнетены тем, что впервые за много лет Пресвятые Останки попали в руки закоренелых врагов Средоточия Его Завета. Американский верующий, посетивший Усыпальницу вместе с самим Шоги Эффенди в марте 1922 года так описывает состояние дел в своем дневнике: "За все три моих последних посещений Бахдже нам ни разу ни удалось проникнуть дальше дворика мавзолея - внутреннее святилище было опечатано... И никто не может сказать, чем закончится дело. Шоги Эффенди чрезвычайно озабочен случившимся". Тем не менее несмотря на свои чувства Шоги Эффенди оставался верным примеру Учителя, даже в самые бурные дни сохранявшего спокойствие, и ровным тоном отдавал распоряжения относительно того, где поместить светильники внутри и снаружи Усыпальницы, к которой как раз в это время подвели электричество.
Тот же мемуарист вспоминает, что, пока он был в Хайфе, Хранитель направил ряд телеграмм иракскому королю Фейсалу, призывая его и правительство страны принять меры против захвата священного Дома Бахауллы (обязательного места паломничества для бахаи всех стран), а также подготавливал посылку подобных посланий другими общинами бахаи. Это был новый жестокий удар для Шоги Эффенди; за несколько месяцев судьба нанесла ему четыре, и каждый являлся почитневыносимым испытанием для всего его существа.
Положение, в котором оказался Шоги Эффенди, было поистине тяжким. Хотя основная масса верующих сохраняла верность Делу, оно со всех сторон подвергалось нападкам врагов, воспрявших духом после кончины Абдул-Баха. Один из старых верующих, служивший в то время секретарем у губернатора Хайфы, рассказывал нам. что местные чиновники называли Хранителя не иначе как "юнцом". Помимо своих еще очень молодых лет, безбородый оксфордский студент, хотя и державшийся с достоинством, и не претендовал на роль бородатого патриарха, которого знал в Хайфе каждый и - любя или ненавидя, это уже другое дело - уважал как фигуру в высшей степени выдающуюся и примечательную. Шоги Эффенди не носил чалмы и длиннополого восточного платья, которые всегда носил Учитель; он не ходил в мечеть по пятницам, как то обычно делал Абдул-Баха; он не беседовал часами с мусульманскими священниками, которые любили проводить часть дня в доме Учителя, а теперь, вне всякого сомнения, были не прочь прицениться к безбородому юнцу, которого Он поставил вместо Себя Главой Веры. Когда же близкие Абдул-Баха упрекали Хранителя за то, что тот ведет себя не так, как Учитель, он отвечал, что прежде всего должен безраздельно посвящать себя трудам во имя Дела. Все это лишь усугубляло его страдания и вызывало тревогу как в семье, так и у членов местной общины. Некоторые из них втайне подозревали, что на самом деле Шоги Эффенди не знает, что ему предпринять, как вести себя дальнейшем, и нуждается в том, чтобы над ним стояли люди старше и мудрее его, и что, чем скорее будет сформирован Всемирный Дом Справедливости, тем лучше это будет для Дела и всех, кому оно не безразлично.
Несомненно, что, пребывая в состоянии глубокого беспокойства и угнетенности, боготворимый, с разных сторон осыпаемый советами и вопросами, укорами и обвинениями, он испытывал необходимость в поддержке. В марте 1922 года он собрал в Хайфе группу представительных и широко известных верующих: леди Бломфилд приехала вместе с ним из Англии, Имоджен Хоуг уже давно жила в Хайфе; к ним присоединились - прибывшая из Англии мисс Розенберг, Рой Вильхельм, Маунт-форт Миллс и Мейсон Римей из Америки, Ипполит и Лаура Дрейфус-Барни из Франции, германский консул и немецкая верующая Алиса Шварц, а также майор Тьюдор Поул. Двое широко известных миссионера из Персии, Аваре и Фазель, тоже были призваны в Хайфы, но в силу ряда осложнений прибыли с большим опозданием; позднее Хранитель надолго отправил их с учительской миссией в Европу и Северную Америку соотвественно. Сейид Мустафа Руми из Бирмы, Коринна Тру и ее дочь Кэтрин из Соединенных Штатов также прибыли впоследствии. В эти первые месяцы навещали Хайфу и другие паломники. Однако прежде всего большое значение имеет тот факт, что не только многие из старых верующих полагали, что следующим шагом должно стать образование Всемирного Дома Справедливости, но даже губернатор Хайфы в разговоре с одним из верующих, которого послал к нему Шоги Эффенди, сам коснулся этой темы, сказав, что, по его мнению, после учреждения Всемирного Дома Справедливости и узаконения Святынь Бахаи от его имени дело перестанет быть просто семейной ссорой и получит прочную законную основу как постоянная религиозная организация. Это мнение, которое разделяли не только британские власти, но и некоторые верующие, а также члены семьи Абдул-Баха, очень точно отражает отношение некоторых из них к Хранителю. Его молодость и его обстоятельства в первые годы служения склоняли их к мысли о том, что он нуждается в помощи и совете других членов Организации, Главой которой он является, в том чилсе и для того, чтобы обеспечить более прочные законные основания для отклонения притязаний врагов в Ираке и Палестине, которые, опираясь на закон шариата, требовали передать им Святыни Бахаи, находящиеся в этих странах.
Реакция Шоги Эффенди на подобные настроения и его консультации с верующими, которых он собрал в Хайфе, показали, что, едва вступив в должность Хранителя, он уже, как бы он ни сокрушался внутренне, проявли ум блестящего военачальника, видящего битву во всеохватности и не позволяющего отвлекаться на детали и сиюминутные нужды. В вышеупомянытом дневнике читаем следующую запись: "В первые дни моего пребывания в Хайфе Шоги Эффенди уделял много времени совещаниям с Маунтфортом Миллсом, Роем Вильхельмом, четой Дрейфус-Барнс, леди Бломфилд и майором Тьюдором Поулом, а также с приехавшими позднее Шварцами относительно учреждения Всемирного Дома Справедливости. В общем я был в курсе тем, которые они обсуждали. Похоже, идея состояла в том, что, прежде чем будет основан Всемирный Дом, Национальные Дома должны функционировать в тех странах, где живут бахаи. Мне понятно, почему Шоги Эффенди пригласил на эту встречу нескольких своих друзей из Персии и Индии, но они не смогли приехать вовремя и встретиться с теми западными друзьями, о которых я уже упоминал".
Видимо, в результате этих дискуссий Хранитель распорядился, чтобы Шварцы вернулись в Германию и там продолжали работу над созданием местных и национальных органов; Рой Вильхельм и Маунтфорт Миллс должны были передать американским верующим - на грядущем Съезде - что исполнительный Совет, к тому времени являвшийся главной национальной организацией североамериканских бахаи, одновременно должен взять на себя законодательные функции, руководя всеми делами внутри страны, а не только исполняя решения, принятые на ежегодном съезде делегатами. Несомненно, присутствовавшим на встрече английским бахаи было поручено доложить о такой же всеобъемлющей концепции своей Общине. Но главное, это значит, что Шоги Эффенди немногим более двух месяцев спустя после того, как занял должность Хранителя, начал закладывать основы Административного Порядка, что и было предуказано в Последней Воле Абдул-Баха.
Но такое напряжение оказалось ему не под силу. Он назначил девять человек, которые временно должны были составлять Собрание, и в их протоколах от 7 апреля 1922 года мы находим запись о том, что было получено письмо от Пресвятого Листа, в котором она писала, что "Хранитель Дела Божия, избранная Ветвь, Глава и Вождь людей Баха, Шоги Эффенди, изнуренный бесконечной тоской и скорбью, был принужден остаться здесь - отдохнуть и восстановить свои силы, чтобы затем вернуться в Святую Землю для исполнения своих обязанностей". Далее она пишет о том, что на совете семьи Абдул-баха и членов Собранию она назначена распоряжаться всем делами бахаи в его отсутствие. А Шоги Эффенди тем временем отбыл в Европу в сопровождении своей старшей двоюродной сестры. Произошло это 5 апреля. Принятое решение и письмо Хранителя Пресятой Лист передала издателям "Звезды Запада", где они и были опубликованы в переводе с приложением факсимиле ее собственного письма и написанного на персидском письма Шоги Эффенди. Несомненно, подобные же сообщения были переданы и в другие ведущие центры Бахаи. В своем письме в "Звезду Запада" Пресвятой Лист объясняет, что она организовала Собрание из назначенных Хранителем лиц. Шоги Эффенди в своем письме сообщает:
Клянусь Господом!
Вознесение Его Святешейства Абдул-Баха в Царство Абха - само по себе наиприскорбнейшее событие и великое бедствие - погрузило вашего слугу в столь глубокую скорбь, что, будучи к тому же удручен неприятностями, которые доставляют мне враги Дела Божия, я считаю, что мое присутствие здесь в подобное время и в подобной обстановке противоречат исполнению моих важных и святых обязанностей.
По этой причине, не видя другого выхода, я на время оставил заботы о Деле, равно дома и за границей, на попечение Святого Семейства под руководством Пресвятого Листа до тех пор, пока, восстановив здоровье, силы, уверенность в себе и духовную энергию, я в соответствии с моей целью и желанием целиком и полностью не возьму в свои руки работу служения и не приступлю к осуществлению своего наивысшего духовного упования.
Его слуга и Привратник, Шоги.
8 апреля Пресвятой Лист отправила общее письмо друзьям. Сначала она благодарит их за письма с изъявлениями верности и пишет, что Шоги Эффенди рассчитывает на их содействие в распространении Вести; отныне и впредь мир Бахаи должен быть связан посредством Духовных Собраний, и местные вопросы должны рассматриваться ими. Далее же она пишет: "Вознесение нашего Возлюбленного Абдул-Баха столь глубоко потрясло Шоги Эффенди... что он искал необходимого покоя, дабы поразмыслить о стоящих перед ним обширных задачах, для чего и покинул на время эти места. В свое отсутствие он назначил меня своим представителем, и, пока он обременен своими великими заботами, семья Абдул-Баха не сомневается, что все вы с успехом будете продвигать вперед Дело Бахауллы..." Отпечатанное на машинке, письмо написано по-английски и подписано персидским именем "Бахаийа", а также скреплено личной печатью Пресвятого Листа.
На бумаге все выглядит вполне благополучно, однако в мыслях и душе Шоги Эффенди бушевала буря. "Он отправился, - пишет Пресвятой Лист, - в поездку по разным странам". Выехав вместе со своей двоюродной сестрой, он направился в Германию проконсультироваться с врачами. Помнится, он говорил мне, что у него обнаружили почти полное отсутствие рефлексов, что сочли серьезным симптомом. Девственная природа, однако, оказала на него целительное воздействие, что случалось уже со многими и до него. Несколько лет спустя, в 1926 году он пишет Ипполиту Дрейфусу, который знал его с детства и которому, он это чувствовал, можно открыться как близкому другу, что письмо Друйфуса застало его "на пути в Верхний Берн, ставший моей второй родиной. Окруженный могучими горами с их безлюдьем, я постараюсь позабыть о досадных неприятностях, доставивших мне столько огорчений... Я невероятно сожалею, что при моем нынешнем состоянии здоровья я не склонен, да и не в состоянии серьезно обсуждать те жизненно важные проблемы, с которыми столкнулся и даже успел близко познакомиться. Обстановка в Хайфе невыносимая, а серьезные перемены невозможны. Заняться работой в каком-либо ином месте - вещь немыслимая, нежеланная и в глазах многих - просто скандальная... Не могу подобрать иных слов, ибо память моя сильно пострадала".
В первые годы после кончины Абдул-Баха, несмотря на то что Шоги Эффенди часто путешествовал по Европе с неумным интересом не просто молодого человека, но мужчины, преследуемого неотступными мыслями о громоздящихся перед ним гигантских задачах, он снова и снова возвращался в этот край диких высоких гор, край возвышенного одиночества.
Копии французских писем швейцарцу, в доме которого Шоги Эффенди останавливался много лет подряд, наиболее ярко раскрывают его характер, его любовь к тем, кого он называл "добрыми, простыми людьми", и нежные чувства, которые он так часто проявлял к своим друзьям.
22 декабря 1923 года
Дорогой мистер Хаузер!
Любезно присланная вами открытка с видом Юнгфрау и прелестно изображенным городом Интерлакеном воскресила во мне память о вашей незаблвенной расположенности, доброте и гостеприимстве во время моего замечательного пребывания у вас. Я никогда их не забуду и с чувством нежной благодарности буду хранить память о них.
Посылаю вам несколько почтовых марок, которые, надеюсь, вас заинтересуют.
От всего сердца желаю вам, дорогой мистер Хаузер, счастливого Нового года и долгой, благополучной и счастливой жизни.
Всегда помню о вас и надеюсь увидеть снова
Бесконечно преданный вам Шоги
26 сентярбя следующего года он снова посылает ему письмо.
Дорогой мой мистер Хаузер!
Я вернулся и по возвращении первым делом решил написать моему незабвенному дорогому Хаузеру, под крышей дома которого я вкусил радости живописной Швейцарии и был очарован гостеприимством, которое никогда не сотрется из моей памяти.
Вспоминая о былых днях и о моих изнутрительных приключениях, за которыми последовал отдых в уютном и скромном шале Хохвег, очарование которого я не в силах позабыть, я часто испытываю сильное желание увидеть вас однажды в кругу своей семьи, в нашем доме и доказать вам свою благодарность и дружбу! Если же это невозможно, то я по крайней мере надеюсь, что вы всегда будете вспоминать мою благодарность и преданность.
Недавно получил по почте несколько новых мрак с портретом нового шаха, надеюсь, они вас заинтересуют.
От всего сердца желаю вам в вашей жизни долгих лет, радости и процветания и надеюсь однажды снова увидеться с вами в Интерлакене, в самом сердце моей любимой страны.
Остаюсь вашим верным другом
18 декабря он благодарит Хаузера за присланные ему открытки и, в свою очередь, посылает ему "скромный сувенир из города Хайфы", "столь непохожей и несравнимой с вашей живописной Швейцарией", и желает своему "дорогому и незабвенному другу" процветания в Новом году.
Старый этот швейцарец был проводником, в чьем доме Шоги Эффенди снимал крошечную комнату - мансарду, прячущуюся в ветвях старого дерева, и платил за нее по франку в день. Потолок был настолько низким, что когда его двоюродный дядя приезжал навещать его, он, при его высоком росте, не мог стоять выпрямившись. Обстановка состояла из маленькой кровати, умывальника и кувшина с холодной водой для умывания. Интерлакен расположен в самом сердце Верхнего Берна, и бесчисленные экскурсии отправляются оттуда в окрестные горы и долины. Часто еще задолго до зари Шоги Эффенди отправлялся на прогулки, в бриджах, норфолкской куртке, черных шерстяных крагах, подкованных горных ботинках, с палкой и дешевым маленьким холщовым мешком за спиной. Он осуществлял небольшие восхождения на некоторые горы или проходил через перевалы, тратя на это десять-шестнадцать часов, обычно в одиночку, хотя иногда его сопровождал кто-нибудь из молодых родственников; им редко удавалось выдерживать темп друг друга и уже через несколько дней начинались взаимные извинения. Отсюда он поднимался и на более высокие вершины, в одной связке с проводником. Эти его походы продолжались практически до самой женитьбы. Помню, как летом 1937 года мы впервые поехали в Интерклакен: Шоги Эффенди повел меня в дом Хаузера, желая представить жену старику, к которому был очень привязан и который с таким интересом выслушивал взволнованные рассказы о его дневных прогулках в горах, поражаясь неутомимой энергии и решимости молодого человека, но выяснилось, что старик умер. Хранитель взял меня с собой на небольшое тихое горное кладбище. Шоги Эффенди часто рассказывал мне истории о своих давних днях, показывал ту или иную вершину, на которую поднимался, или перевал, которые преодолевал пешком. Однажды, сказал он, ему удалось преодолеть два перевала, общей длиной сорок два километра. Зачастую он попадал под дождь, но продолжал идти, пока одежда на нем не высыхала. Он действительно очень любил горные пейзажи, и я верю, что эти изнурительные многочасовые походы в какой-то степени исцеляли глубокие раны, нанесенные его сердцу кончиной Учителя.
Шоги Эффенди рассказывал мне, что практически никогда не брал в дорогу еды, а заходил в небольшой ресторанчик, где заказывал pommes sautee и как это было дешево и сытно, а потом возращался домой, в свою комнату под карнизом, без сил валился на постель и засыпал, иногда среди ночи просыпаясь, чтобы глотнуть ледяной воды из графина, и снова засыпал, пока, движимый все тем же внутренним беспокойством, не подымался, чтобы снова пуститься в путь до зари. Есть что-то необычное и глубоко трогательное в том, что в последнее лето своей жизни он объездил все места, которые любил больше всего, чтобы еще раз взглянуть на них, словно длинные тени швейцарских гор дотягивались до него. В те далекие годы он не только был очень подавлен, но и предъявлял к себе самые строгие требования. Он установил для себя суровую дисциплину, которой должны были подчиняться и окружающие. Более чем скромная сумма откладывалась на лето, и, будь он один, или с кем-то из своих родственников, или же со своим секретарем, или, как иногда случалось, к нему присоединялся кто-то из членов семьи - суммы этой должно было хватить. Чем больше собиралось людей, тем строже блюлась экономия. Он всегда путешествовал исключительно третьим классом, даже когда был уже в летах. Помню лишь несколько случаев, когда он ехал в первом или втором классе, и то только потому, что либо поезд был слишком грязный, либо мест в третьем классе не оказывалось. Если ему случалось ехать ночью, он спал на жесткой деревянной скамье, подложив под голову вещевой мешок, чего ехавшие вместе с ним не могли выдержать. Он создал для себя два стандарта: один - Глава Веры, который в глазах публики воплощал честь Веры и Дела, которые, по сути, он считал своей честью; другой - частное лицо, инкогнито, что не требовало его личного присутствия в тех или иных местах, к которому он, как человек по натуре скромный, и не стремился, к тому же испытывая отвращение при мысли роскошествовать за счет средств, которыми располагал ввиду своего высокого положения. Он не обязан был отчитываться ни перед кем в мире, и ни один бахаи не имел права спрашивать у него отчета в принимаемых им решениях, но по отношению к себе он был неумолим.
По мере того как он старел, а бремя ответственности, лежащее на его плечах, становилось все тяжелее, я осмелилась приложить все возможные усилия, чтобы заставить его относиться к себе не так сурово, по крайней мере, не отказываться от удобств скромной гостиницы, время от времени проходить проверку у врачей, иметь комнату с ванной, есть чаще, чем раз в день, как он это делал, и пищу более питательную и лучшего качества. С этими небольшими переменами он смирился еще и потому, что Милли Коллинз, в своей великой любви к нему, завела обыкновение предлагать ему небольшую сумму денег перед его "отпуском", прося его тратить их на себя, на любые свои желания. И только после моих горячих уговоров он согласился брать то, что предлагала ему Милли, относившаяся к нему с такой нежностью, и тратить небольшую часть этих средств на себя - остальное уходило на приобретения для садов, Святынь и Архивов; однако это доставляло ему истинное удовольствие, так что намерение Милли в любом случае было исполнено.
В первое или второе лето служения Шоги Эффенди сказал мне, что купил велосипед и много на нем ездит. Я часто удивлялась, как при его нервности, безрассудной храбрости и абсолютном неумении ладить с какими бы то ни было механизмами он неизменно возвращался домой цел и невредим! Как у типичного интеллектуала, у него не было чутья к механически устройствам, хотя, когда он хотел, он мог мастерить собственными руками тонкие, изящные вещи.
Несмотря на некоторое движение вспять - каковым действительно можно считать его первый отъезд из Святой Земли - силы, приведенные в движение Шоги Эффенди, уже начинали приносить плоды. Один из вернувшихся на родину американских паломников в апреле 1922 года доложил Американскому собранию бахаи, что "мы приехали в Святую Землю по просьбе Шоги Эффенди. В Хайфе мы встретились с бахаи из Персии, Индии, Бирмы, Египта, Италии, Англии и Франции... Первое сильное ощущение, охватившее меня по приезде, было, что Господь пребывает на небесах и что в мире все благополучно... Шоги Эффенди вышел на встречу весь в черном - впечатляющее зрелище. Подумать только, кем он на сегодня является! Все сложные проблемы, с которыми сталкиваются великие политические деятели мира, не более чем детская игра в сравнении с великими проблемами, стоящими перед этим юношей, проблемами всего человечества... Никто даже и представить себе не может эти потрясающие трудности... но Учитель не ушел. Присутствие Его Духа чрезвычайно ощутимо... И посреди этого сияния стоит юноша - Шоги Эффенди. Волны Духа исходят от этого молодого человека. И действительно, он еще молод внешностью и поведением, но уже сейчас его сердце - средоточие мира. Божественный дух окружает его сияньем. Он один... может спасти мир и создать истинную цивилизацию. Трогательно видеть, как он скромен, мягок, бескорыстен. Письма его - просто чудо. Великая мудрость Божия в том, что Он снизошел к нам, дав нам великий ориентир для решения сложных проблем. Известия об этих проблемах, столь похожих на наши, приходят к нему со всех концов света. Получая письма, он разрешает эти проблемы, не прибегая ни к каким догмам... Великие принципы, заложенные Бахауллой и Абдул-Баха, теперь имеют прочное основание в Царстве Божием на Земле. Основание это создал уверенной рукой ныне Хайфе Шоги Эффенди". Остальные, призванные в Хайфу, свидетельствуют: "Когда прибываешь в Хайфу, встречаешься с Шоги Эффенди и видишь, как бьется его мысль и переполняющие его чувства, как удивительно легко он проникает в суть вещей - это поистине поражает". Они утверждают, что слышали, как однажды, легши спать в 3 часа ночь, Шоги Эффенди уже поднялся в шесть и как он трудился без еды и питья двое суток подряд. Собравшимся на Совещание друзьям Шоги Эффенди передал с одним из возвращающихся паломников букет фиалок и добрые пожелания всем верующим. Протокол Совещания гласит: "Отныне всем стало очевидно, что час устройства Царства Божия на земле пробил..."Руководствуясь инструкциями американских бахаи, посетивших Хайфу в начале 1922 года, Совещание избрало Национальное Духовное Собрание, которое заменило прежний Храм Единства Бахаи и поставило деятельность Веры в Северной Америке на совершенно новую основу.
Осенью 1922 года Пресвятой Лист, глубоко встревоженная долгим отсутствием Шоги Эффенди, послала членов его семьи разыскать его и просить возвратиться в Святую Землю. Возвращаясь после одной из своих каждодневных прогулок, под вечер, на улице маленькой горной деревушки, Шоги Эффенди к своему величайшему изумлению увидел свою мать; в сопровождении еще одного из членов семьи Учителя она пешком проделала весь путь из Палестины; со слезами на глазах она рассказала ему, как страдает Бахийа Ханум, вся семья и друзья, и убедила его вернуться, дабы занять положенное ему место.
В заметке о новостях жизни бахаи "Звезда Запада" писала: "Шоги Эффенди, вернувшийся в Хайфу 15 декабря в пятницу, в добром здравии и прекрасном настроении, принял "бразды правления" Хранителя Дела Бахаи, доверенные ему в Своем Завещании Абдул-Баха". Собственные письма и телеграммы Хранителя отражают эту перемену в его положении. Два дня спустя после возвращения он писал верующим Германии: "То, что я не мог в силу печальных обстоятельств, оказавшихся сильнее меня, поеддерживать с вами тесную и постоянную связь... явилось для меня самого печальной неожиданностью и источником глубокого и горького сожаления...", однако, продолжает он, "ныне я вернулся в Святую Землю с новыми силами и значительно приободрясь Духом". В тот же день он послал письмо французским бахаи: "Отныне, отдохнувший и полный оптимизма, я приступаю к своим нелегким трудам", пишет он и в Японию: "Долгие часы уединения и размышлений подошли к концу"; он пишет, что никогда не сомневался, "что мое неожиданное исчезновение из поля активной деятельности... не погубит нежные ростки ваших надежд". Он совершенно ясно дает понять, что его "неожиданное исчезновение" было необходимо: "Хотя период этот и несколько затянулся, - писал он в Америку 16 декабря 1922 года, - я, с рассветом этого Нового Дня, отчетливо чувствую, что это необхоидмое уединение, несмотря на временные неурядицы, которое оно могло повлечь, намного превзойдет по своим результатам любую службу, которую я мог бы смиренно принести к Вратам царствия Бахауллы". В своем уединении Шоги Эффенди отметил первую годовщину со дня кончины Учителя; оказаться в подобном положении в Хайфе, в гробнице Абдул-Баха вряд ли было бы ему под силу в первый год его в должности Хранителя.
"С чувством радостной уверенности", по его собственным словам, Шоги Эффенди предался теперь своей работе. Некоторые врожденные черты его характера, которые заставили одного из верующих написать ему, когда он еще учился в Бейрутском университете, "Ваше улыбающееся лицо всегда передо мной", - теперь вернулись к нему. Подтверждение тому - кипа телеграмм, которые он отправил 16 декабря 1922 года, в день своего возвращения практически всем бахаи мира; точные копии их я привожу из его собственных архивов:
Персия
"От всей души молюсь, чтобы Бог Сил, после моего вступления на стезю Служения, вновь благословил Своих отважных воителей в этой избранной Земле".
Америка
"Поступательное движение Дела продолжается и никогда не может быть остановлено. Молю Всемогущего, чтобы мои обновленные усилия при вашей неутомимой поддержке привели наконец к славной победе".
Великобритания
"Утешенный и полный сил, я присоединяю свои скромные усилия к вашим неустанным стараниям в борьбе за Дело Бахауллы".
Германия
"Неразрывно связанный с вами в своих помыслах, я с радостью и надеждой буду продолжать крепить активные связи в пожизненном служении Царству Бахауллы".
Индия
"Пусть наша встреча на славной арене служения докажет, что дух вашей страны способен быть знаменосцем великих побед".
Япония
"Полный уверенности и новых сил, ныне протягиваю вам через далекие моря руку братского сотрудничества в Деле Баха".
Месопотамия
"С новым рвением, отдохнув, ожидаю от вас радостных вестей в Святой Земле".
Турция
"Вернувшись в эти святые благословенные места протягиваю вам руку дружбы в служению Делу Бахауллы".
Франция
"В ожидании радостных вестей от вас в Святой Земле".
Швейцария (эта телеграмма была отправлена 18 декабря)
"Молю моих швейцарских друзей по-прежнему полагаться на мою поддержку после возвращения в Святую Землю".
19 декабря он отправил еще две телеграммы:
Италия
"Передайте мои итальянским друзьям мои наилучшие пожелания в связи с моим возвращением в Святую Землю".
В Данн
"С любовью ожидаю благих вестей от австралийских друзей в Святой Земле".
Помимо этого Шоги Эффенди послал телеграммы еще несольким родственникам, в которых ясно видны его решимость, рвение и которые невольно трогают сердце пылкостью его молодых чувств. 18 декабря он телеграфировал своей тетке, совершавшей поездку по Египту: "Твердо и окончательно взял бразды правления в свои руки. Ужасно скучаю по вам. Сообщите о своем здоровье". В тот же день он направил телеграмму своему двоюродному брату: "Вновь вступил на стезю служения. Всемерно полагаюсь на твою поддержку", и еще одному из своих дальних родственников в тот же день: "... с доверием полагаюсь на твое сотрудничество".
Будучи человеком крайне педантичным, Шоги Эффенди в те первые годы аккуратно хранил все копии своих писем; позже груз работы и назнообразных проблем мешали ему делать это, однако до конца жизни он хранил копии всех телеграмм с пометой номера и даты. За несколько месяцев, проведенных в Святой Земле в 1922 году, он отправил письма в шестьдесят семь стран Востока и Запада. С 16 декабря 1922 года по 23 февраля 1923 он обращался в 132 места, причем в некоторые не по одному разу. В письме от 16 дкабря 1922 он пишет: "Отныне с нетерпением буду ждать радостных вестей о развитии Дела и о расширении вашей Деятельности и незамедлительно делиться с верующими здесь и в других странах долгожданными новостями о поступательном ходе Дела". В этот период корреспонденция его охватывала 21 страну и 67 городов, однако самих корреспондентов насчитывалось не более двух десятков, причем многие из них не были бахаи. Страны, с которыми он переписывался в первые годы своего служения, включают Персию, Францию, Англию, Германию, Италию, Швецию, Швейцарию, Соединенные Штаты, Канаду, Австралию, острова Тихого океана, Японию, Индию, Бирму, Кавказ, Туркестан, Турцию, Сирию, Месопотамию, Палестину и Египет.
Со свойственными ему энтузиазмом и добросовестностью сразу же после своего приезда из Великобритании Шоги Эффенди уселся за письмо своим английским друзьям:
Дорогие мои братья и сестры в Боге!
В самом начале этого моего первого письма к вам я хочу искренне передать вам словами, как бы несовершенны они ни были, горячее желание, снедавшее меня в дни моего отсутствия, поскорее вернуться и, взявшись с вами за руки, приняться за великий труд упрочения, ожидающий каждого честного верующего в Дело Бахауллы. Счастливое чувство переполняет меня теперь, когда я могу с постоянством и силой держать в руках нити моих многоразличных обязанностей, горечь разочарования, которое я всякий раз время от времени испытывал в истекшие утомительные месяцы, чувствуя свою неподготовленность, сменилось нынешним радостным ощущением, что физически и духовно я ныне лучше подготовлен к тому, чтобы принять на свои плечи груз ответственности Дела... Мне тудно даже выразить вам, какое радостное и благодарное чувство я испытал, услышав весть об организации Национального совета, основная цель которого заключается в том, чтобы направлять, координировать и согласовывать разнообразную деятельность друзей...
Заканчивая письмо, он уверяет их, что "с неизменной преданностью и обновленными силами" нетерпеливо ждет от них новостей, и стаит простую подпись "Ваш брат Шоги". В следующем письме от 23-го того же месяца он пишет им: "На протяжении последних месяцев я с нетерпением жду первых пиьменных посланий от моих западных друзей, с тех пор как они узнали о моем возвращении в Святую Землю". Он сообщает, что первое полученное с Запада письмо пришло от английского верующего, и продолжает: "От всего сердца надеюсь, что теперь, когда я вновь приступил к своим занятиям, я смогу предложить вам свою суромную помощь и совет в чрезвычайно важной работе, ожидающей вас в ближайшее время". В частном письме к родственнику, написанном 20 декабря, он исповедуется в своих глубочайших чувствах: "Воистину труд мой огромен, обязанности мои серьезны и разнообразны, но уверенность, которую внушают мне слова всеведущего Учителя, являются моим рпибежищем и поддержкой на пути, который открывается моему взору".
23 декабря в первом письме, обращенном к недавно избранному Национальному собранию Америки, он пишет: "То, что в силу непредвиденных и неизбежных обстоятельств я не могд поддерижвать с вами переписку с тех пор, как вы приступили к вашим разнообразным и сложным обязанностям, служит для причиной глубокого сожаления и печального разочарования". Это слова человека, пробудившегося от кошмара и теперь измеряющего глубину той бездны скорби, в которую он был ввергнут на протяжении последнего года своей жизни. "Тем не менее, - пишет он дальше, - меня поддерживает никогда не оставляющая меня уверенность - что бы ни случилось с борьбе за Дело Божие, какими бы неприятными ни оказались немедленные последствия этих событий, безграничная Мудрость заключена в них и в конечном счете они способствуют развитию Дела в мире".
В этих ранних письмах он предлагает членам Собраний писать ему и просит их уведомлять о своих "нуждах и желаниях, планах и ежедневной деятельности", чтобы он мог "своими молитвами и братской поддержкой хоть в малой степени содействовать успеху их славной миссии". Он прочувствованно благодарит за то, что его "скромные предложения" были выполнены, и уверяет друзей в своей "постоянной братской помощи".
Когда бахаи узнали из его телеграммы, что Хранитель вернулся в Хайфу, поток писем стал стекаться сюда со всех концов света. Однако как бы это ни вдохновляло и ни радовало, Шоги Эффенди оказался в довольно затруднительном положении, о чем он ясно говорит в письме к своему троюродному брату, написанном в первые годы его служения: "Одна из наиболее тяжких проблем - моя частная переписка. Подражать примеру Учителя было бы самонадеянно с моей стороны и невозможно ввиду быстрого расширения Движения. Если же я буду писать одним и прерву переписку с другими, то, уверен, постепенно это приведет к трениям, неудовольствию и даже враждебности, поскольку вы сами прекрасно знаете, сколько многие из друзей жду многого, между тем как сами делают мало. Полностью прервать личную переписку, положившись на косвенные послания, составленные моими помощниками и секретарями, самому же писать, обращаясь непосредственно к Собраниям - тоже не решит проблему. Буду весьма благодарен услышать вашу точку зрения на эту головоломную проблему. Последний вариант имеет один явный недостаток - прекращение всех личных контактов с друзьями". В январе 1923 года Храниетль написал германским верующим, что "из-за чрезвычайно быстрого роста Движения во всем мире" он не может переписываться лично со всеми верующими Востока и Запада, поскольку "это будет отнимать слишком много времени и энергии и не позволит уделять должного внимания другим обязанностям, столь срочным и жизненно важным в наши дни. Посему я с большой неохотой вынужден буду довольствоваться прямой перепиской с каждой группой бахаи в любом месте, будь то город или небольшая деревушка, координируя их... деятельность через Национальное собрания..." В ноябре 1923 года эта проблема продолжает волновать его. Он пишет в Британское национальное собрание, что "уделяет ему самое заботливое внимание" и заверяет, что "ни одно письменное послание, сколь бы важным оно ни являлось, будет в первую очередь вскрыто и прочитано лично мною", в 1926 году он пишет : "Я настолько обременен разными заботами, что порой прихожу в отчаяние, и с превеликим трудом выкраиваю время для частной переписки".
Многие годы, на протяжении почти тридцати шести лет, вопрос о том, как же все-тки справиться с перепиской, волновал Хранителя; в конце концов он решил не отказываться отвечать на частные письма, особенно приходившие из западных стран, и стран, где появлялись новые верующие, поскольку с болью узнал. что Собрания не всегда оказывались достаточно мудры в обращении с людьми, оказывались неспособны помочь им залечить их раны и проявить свою активность в делах Веры. Эта частная переписка с отдельными верующими не всегд авызвала удовольствие у национальных организаций, считавших, что информация о важных событиях, прежде чем доходить до простых верующих, должна соответствующим образом официально отфильтровываться. В письме, написанном от лица Хранителя его секретарем в 1941 году и направленном в Национальное собрание, мы находим его объяснения собственной политики в подобных случаях: "Шоги Эффенди неоднократно заявлял верующим во всех странах мира, что все бахаи располагают полной свободой писать ему по любому угодному им поводу; естественно и он также свободен отвечать им в любой угодной ему манере. В настоящее время, когда Институты Дела только еще приступили к своей деятельности, он считает приниципиально важным поддерживать эту обширную переписку, сколь бы обременительна она ни была. Иногда случается, что он узнает о том или ином важном шаге, могущем повлиять на интересы Веры, из частного письма, а не от Собрания; естественно, было бы предпочтительнее, чтобы сведения поступали из официального органа, но, каков бы ни был источник, Хранитель заботился исключительно о благе Веры, и если какой-либо шаг кажется ему пагубным, то он заявляет о своей позиции. В данном случае он полностью свободен поступать так".
"Сейчас, - пишет Шоги Эффенди Тьюдору Поулу в 1923, - здоровье мое окончательно поправилось, и я активно занят своей работой". Конечно же, переписка была далеко не единственной областью его деятельности; помимо этого "он был занят с несколькими паломниками, посетившими в эти дни Святое Место". Он привык в эти первые дни своего служения проводить регулярные встречи в доме Абдул-Баха. В декабре 1922, пять дней спустя после возвращения он пишет: "Я в полной мере познакомил этих паломников и проживающих в Святой Земле друзей с вашими новостями во время наших встреч в бывшей приемной Учителя". Заботясь о гостях, разделяя с ними трапезу в Доме западных паломников, стоявшем напротив дома Абдул-Баха, навещая Усыпальницы Баба и Учителя вместе с восточными друзьями и часто заходят к ним на чашку чая в близрасположенный Дом восточных паломников, Шоги Эффенди одним этим уже посвящал достаточно времени и внимания улучшению и расширению Всемирного Центра Веры. 9 апреля 1922 года начались работы по строительству нового Дома западных паломников, планы которого, разработанные еще при жизни Абдул-Баха, Шоги Эффенди теперь активно воплощал в жизнь. Во время первого Ризвана, хотя Шоги Эффенди ненадолго уехал в то время из Хайфы, обе Усыпальницы, Бахауллы и Баба, были озарены эелктрическим светом, следуя указаниям Учителя. сделанным перед кончиной, но вновь при участии и под контролем Шоги Эффенди. Уже во время визита мистера Рими в марте 1922 года Шоги Эффенди подробно обсуждал с ним различные возможности окончательного сооруженя Гробницы Абдул-Баха, местоположение будущего Храма Бахаи на горе Кармель и общий план благоустройства местного ландшафта.
Пожалуй, это была самая приятная часть возложенных на него высоких обязанностей, хотя и она требовала от него огромного количества времени и энергии. Но что доводило его до полного изнеможения и отчаяния, так это деятельность нарушителей Завета. В день своего возвращения в Хайфуон писал: "Уже ... страшные предвиденя Абдул-Баха касательно нарушителей Завета сбываются самым поразительным образом!" Положение продолжало непрестанно ухудшаться; в феврале 1923 он почувствовал, что необходимо телеграфировать в Америку: "Регистрируйте всю почту. Уведомьте друзей", из чего можно заключить, что он не был уверен, что вяю корреспонденция доходит до него. В январе он написал Хусейну Афнану: "Полагаю, из прошедшего опыта вам известно, что я стою за абсолютную искренность и скрупулезнейшую справедливость во всем, что касается интересов Дела, и как бескомпромиссно отношусь я к врагам Движения, чьи злобные и неустанные усилия один лишь Господь может пресечь". Человек, которому были адресованы эти строки, внук Бахауллы и племянник Абдул-Баха, сам в недалеком будущем стал видным сторонником нарушителей Завета; три его брата женились на трех внучках Учителя - две из них приходились сестрами самому Хранителю, - и это способствовало такому немыслимо запутанному переплетению родственных чувств, обманам и ненависти, что в конце концов в конфликт была вовлечена вся семья Абдул-Баха и Шоги Эффенди потерял всех своих родственников. В этот момент сквозь облик во многом наивного юного Хранителя просвечивает стальная воля государственного человека, Защитника Веры и Заступника Верующих, которого Абдул-Баха оставил Своим последователям как величайший подарок, как Свое самое большое сокровище. Под конец уже цитированного письма Шоги Эффенди заверяет Афнана: "С чистым сердцем я смело гляжу вперед и различаю безошибочные признаки того, что вы с желанием и решимостью будете отстаивать Дело Учителя. и всячески избегать нарушителей Завета". По словам самого Шоги Эффенди, ему приходилось вершить свои труды "опаляемым жгучим дыханием ненависти, задыхаясь от праха, поднятого от земли нападками неусыпного врага".
Положение Веры нуждалось в установлении прочных отношений с мандатными властями. Абдул-Баха был хорошо известным и высокоуважаемым человеком, однако маловероятно, чтобы хоть кто-либо в Палестине на единый миг мог себе представить, во что выльется "Движение", о чем Он Сам так часто говорил в дни, когда был избран его Главой. 19 декабря 1922 года Шоги Эффенди телеграфировал Верховному комиссару Палестины: "Примите мои лучшие пожелания и знаки моего личного к Вам расположения после моего возвращения в Святую Землю к своим обязанностям". Поскольку в городе явно ходили слухи и сплетни, усердно раздуваемые нарушителями Завета, касательно восьмимесячного отсутствия Шоги Эффенди, то телеграмма в Иерусалим была с его стороны не только жестом вежливости, но и тщательно взвешенным шагом.
Однако более всего Шоги Эффенди волновала судьба Усыпальницы Бахауллы в Бахджи. Ключи от внутренней Гробницы по-прежнему находились у властей; право доступа в другие части Усыпальницы было предосталвено в равной мере бахаи и нарушителям Завета; смотритель-бахаи занимал свою должность как и прежде, и в целом положение продолжало оставаться крайне неопределенным. Шоги Эффенди не знал покоя до тех пор, пока, благодаря его постоянным представительствам, которые он направлял властям, поддержке и энергичному давлению со стороны бахаи всего мира, ему не удалось вновь взять опеку над Святой Могилой в собственные руки. 7 февраля 1923 он писал Тьюдору Поулу: "Я имел долгую беседу с полковником Саймсом и полностью изложил ему точное положение дел, громкий глас всей Общины Бахаи и ее неколебимую решимость отстаивать Волю и Завещание Абдул-Баха. Недавно он отправил Мухаммаду Али послание, в котором просит выделить сто восемь фунтов на содержание полицейского, полагая, что, раз инициатива по захвату Гробницы исходила от него, то и расходы должен понести он. Тем не менее он не дал окончательного ответа на мою просьбу, и я ожидаю дальнейшего развития событий с глубоким беспокойством".
На следующий день Шоги Эффенди получил от своего двоюродного брата из Иерусалима такую телеграмму:
Его Преосвященству Шоги Эффенди Раббани, Хайфа.
Письмо получено предприняты незамедлительные шаги окончательное решение Верховного комиссара нашу пользу ключи ваши.
Упоминаемое письмо - письмо губернатора Акки, сэра Гилберта Клейтона, посланное им Верховному комиссару. В своем письме Тьюдору Поулу Шоги Эффенди сообщает, что он в очень дружественных отношениях с губернатором Хайфы, полковником Дж. Стюартом Саймсом, и несколько раз встречался с сэром Гилбертом; совершенно очевидно, что именно благодаря этим контактам власти приняли решение в пользу Хранителя, и ключи были официально возвращены законному смотрителю-бахаи, у которого их силой отобрали более года назад.
Однако хотя безопасность киблы мира Бахаи была теперь обеспечена раз и навсегда, дом Бахауллы, занятый багдадскими шиитами, по-прежнему находился в руках врагов Веры и продолжает оставаться в их власти по сей день; борьба за возвращение его под опеку бахаи долгие годы служила для Шоги Эффенди источником серьезного беспокойства.
Всякий, кто подробно вникает в какой-то определенный период жизни Хранителя, испытывает силный соблазн сказать, что именно они был наихудшим, и это понятно, поскольку все его служен перенасыщено трудностями, напряженными ситуациями, огромными нагрузками. Но есть промежутки, точки, когда напряжение это возрастало или, напротив, спадало. 1922, 1923 и 1924 годы, в том что касается его личной жизни, представляют из себя героическую попытку вступить в схватку с "левиафаном" - Делом Божиим, - которое ему повелели обуздать. Вновь и вновь оказывался он сброшенным наземь. Раздираемый сомненями в собственной способности быть преемником Абдул-Баха, борясь с самим собою, как то делали перед ним столькие Избранные и Пророки, оспаривая в глубине души свою судьбу, отрекаясь от своего креста, взывая к Богу, дабы Тот облегчил его страдания - он ничего не мог поделать. Бессильно бился он в сетях могучего Завещания Учителя. Намеки на это мы находим во многих письмах: "отчаянные порывы бури, налетевшей на меня после кончины Абдул-Баха..." "Я же, со своей стороны, оглядываясь назад... на злосчастные обстоятельства: недуги и физическое истощен, соповждавшие первые годы моего служения Делу, чувствую, сколь малы мои заслуги, и был бы решительно в отчаянии, если бы не ободряющая память и вдохновенный пример кропотливых и неустанных усилий, которые мои собратья во всем мире прилагали в эти два решающих года для служения Делу". В другом письме он пишет: "... оглядваясь на мрачные дни моего затворничества, отравленные чувством тревоги и тоски... я очень хорошо представляю себе степень беспокойства, нет, отчаяния, охвативших мысли и души всех преданных слуг Возлюбленного в эти долгие месяцы неопределенности и гнетущего молчания..."
То, что его собственное состояние, невозможность соответствовать тому высокому положению, которое определил для него Учитель, угнетали его больше всего на протяжении многих лет, явствует почти из каждого письма. Еще в сентябре 1924 года он написал: "Скорблю по тем плачевным эффектам моих вынужденных и частых отлучек... моего продолжительного отсутствия, которые не могли не сказаться на общем положении дел, однако думаю, что мою страшную пассивность можно отнести не только за счет внешних проявлений дисгармонии, неудовольствия и неверности, как бы ни сковывали они мою работу, но также и за счет моих собственных несовершенств и слабости". С самого начала труднейшей его задачей было поверить в себя.
В начале лета 1923 года Шоги Эффенди снова покидает Хайфу, чтобы поправить здоровье и обрести успокоение среди одиночества горных вершин Швейцарии. Но в отличие от прежних лет, когда он, с помощью писем ли телеграмм, постоянно старался держаться в курсе дела, это был еще один окончательный уход, бегство в пустыню, вопрошания души, поиски единения с собою и со своей судьбой, чтобы наконец обрести силы вернуться к обязанностям своей высокой должности. Вернувшись в ноябре 1923 года, 14 числа того же месяца он направил американским верующим письмо, в котором после слов об очередном "вынужденном" отсутствии звучит фраза, дающая ключ к тому, что действительно творилось в его душе в те дни. Он пишет о "дивных откровениях Возлюбленной Воли и Завещания, столь поразительных в каждой подробности, столь возвышенных в своих наставлениях, что они бросают вызов и способны смутить самые глубокомысленные умы..." Разве можно усомниться, что и его ум был смущен? При великой скромности своей натуры, с одной стороны, и не менее великой веры в Учителя - с другой, столь характерных для Шоги Эффенди, он, безусловно, много думал о требованиях Завещания и о том, какой должна быть линия его собственного поведения теперь, когда "после долгого и ненарушимого молчания" он возвращался, чтобы вновь приняться за "служение Делу Бахауллы".
На этот раз он постарался вернуться точно к дню, когда отмечалась вторая годовщина вознесения Учителя. Событие это глубоко волновало его, что видно из телеграмм, которые он рассылал в разные страны, везде упоминая "о горестных воспоминаниях", и "скорби и тоске", которые вызывала в нем эта дата. В Персию он телеграфировал: "Сегодняшняя беспросветная скорбь возвестит о заре нового дня для нашей возлюбленной Персии". На протяжении многих лет, во многих своих посланиях он подчеркивал важность этой годовщины и связанные с ней ассоциации; она всегда затрагивала в нм глубокие и трагические воспоминания. Помню, как после тридцать пятой годовщины смерти Абдул-Баха Шоги Эффенди не уставал повторять: "Понимаешь ли ты, что я несу этот груз уже тридцать шесть лет? О, как я устал!"
Используя сравнение, можно, пожалуй, сказать, что крылатый Хранитель из хризалиды, из кокона детсва перешел в новое состояние; быть может, ему не удалось полностью расправить крылья, но биение их становится все более могучим и уверенным, и воистину они начинают отбрасывать тень на все человечество. В его ранних сочинениях мы видим постепенный рост мастерства, совершенствование стиля, все большую отточенность и силу мысли. Давайте возьмем наугад несолько фактов и цитат, чтобы наглядно проследить эту эволюцию. С самого начала он обращался к верующим с той трогательной, доверительной интонацией, покорявшей все сердца, прося их молиться за него, чтобы в сотрудничестве с ними он смог достичь "по возможности скорой победы Дела Божия" во всех странах. Он бросает вызов, мысль его всегда проницательна: "Неужели мы позволим увлечь себя потоку пустых, противоречивых мыслей или же мы останемся неколебимо стоять на вечной скале Божественных Предначертаний?"
"... неужели мы поверим, что все, постигающее нас, предначертано свыше, а не есть плод нашего слабодушия или небрежения?" Еще в 1923 году мир и Дело видятся ему двумя разными началами, которые не следует сентиментально смешивать в единое целое, сваливать в одну кучу. Он уверяет, что Волю Господню "на время могут затмевать бессильные учения, жестокие теории, досужие измышления, модные концепции этого беспокойного, мятущегося века".
Снова и снова в письмах этих лет Шоги Эффенди упоминает, что долг каждого - "внести свою лепту и помочь заблудшему, страдающему миру". В письме одному из друзей он проводит в вышей степени знаменательное разграничение: "Настало время, когда друзьям... следует подумать не о том, как им помогать Делу, а о том, какие услуги Ему более Угодны". Что ж, мы вправе и до сих пор сомневаться в значении этих слов. Каковы нужды Дела, в каком направлении оно развивается, каковы его цели?
Интерес Шоги Эффенди к островам Тихого океана и понимание роли развития Дела в этой районе проявлись уже в первые годы. В январе 1923 года он отправил на острова Тихого океана послание, составленное в нежных, романтических выражениях, где писал, что "даже самые имена их вызывают в нас столь возвышенное чувство надежды и восхищения, что ни жизненные невзгоды, ни течение времени над ними на властно", а в письме, датированном январем 1924, обращается к дорогим и возлюбленным Абдул-Баха в Австралии, Новой Зеландии, Тасмании и прилегающих землях: "Друзья и глашатаи Царствия Бахауллы! Свежий ветер, пропитанный благоуханием вашей любви и преданности нашему возлюбленному Делу, вновь донесся от далеких южных берегов в Святую Землю, напомнив всем нам о том неугасимом духе служения и самопожертвования, которое кончиан нашего Возлюбленного заставила ярко вспыхнуть во всех уголках земли".
Слова из письма к Американскому духовному собранию от декабря 1923 года словно бы обращены к самому себе: "Неисповедимая мудрость Божия уже столь ясно заявила о себе, что мы, те, кто призван нести величайшую в мире весть срадающему человечеству, должны вершить свой труд в тяжелейших условиях, посреди окружения, на поддержку которого рассчитывать не приходится, перед лицом небывалых испытаний, и без всяких дополнительных стредств, или влиятельной поддержки - медленно, но верно стремиться к тому, чтобы завоевать и возродить людские сердца". Многим из этих ранних писем, обращенных к разным Духовным Собраниям, присуще это качество: перед нами не столько подробное философское рассуждение, сколько плод глубинных мучительных раздумий. В том же месяце он пишет: "... воистину, работа наша, особенно в сравнении с феноменальным ростом и развитием дел земных, продвигается мучительно и медленно, однако мы твердо верим и никогда не усомнимся в том, что великая духовная Революция, которую Всемогущий призвал нас произвести в сердцах человеческих, медленно, но верно приведет к полному возрождению всего человечества". "Сколь бы велико ни было наше смятение, какие бы неожиданные невзгоды ни поджидали нас в жизни, будем помнить, какой пример оставил нам Он (Учитель), и, вдохновленные и благодарные, будем нести наш крест со стойкостью, дабы в грядущем мире, пред ликом и в божественном присутствии нашего возлюбленного Утешителя, мы могли получить от Него истинную награду за наши труды". "Какие бы беды ни обрушились на нас, каким бы беспросветно мрачным ни казалось нас порой будущее, стоит шиь нам не отступаться от своего дела и мы можем быть уверены, что Десница Незримого содействует нам, придавая событиям и происшествиям в мире такой ход, который поможет проложить путь к конечному осуществлению наших целей и упований человечества". "Наша первичная обязанность состоит в том, чтобы своими словами и делами, своим примером и поведением создать атмосферу, в которой слова Бахауллы и Абдул-Баха, копившие силы на протяжении без малого восьмидесяти лет, созрели и принесли плод, который один только способен обеспечить мир и процветание в этом обезумевшем мире". "... итак, да восстанем, дабы проповедовать Его Дело со всей справедливостью, убежденностью, пониманием и мощью... превратим это в главную страсть нашей жизни. Рассеемся по отдаленнейшим уголкам земли, пожертвуем нашими личными интересами, удобствами, вкусами и удовольствиями, смешаемся с людьми разных рас и национальностей; узнаем их нравы, обычаи, мысли и привычки". Тон некоторых из этих писем напоминает его великие послания, в период создания Божественного Плана, однако все они были написаны зимой 1923-24 годов. Он сам сформулировал задачу - явить Веру "яркому свету всемирного признания", употребив это выражение в том же году.
С детства проникшись духом Учения, имея и редкую и почетную возможность читать и переписывать труды Учителя, Шоги Эффенди твердой рукой направлял западных и восточных друзей по предназначенному пути. Еще в марте 1922 года, в письме к американским верующим он заявил: "... друзьям Господа, где бы они ни жили, строго запрещается вмешиваться в дела политические". В самых ранних письмах он еще употребляет слово "первопроходец", а в 1925 перед ним - список центров Бахаи по всему миру!
Несмотря на то, что он описывал как "мой тяжкий и тернистый путь", несмотря на "груз ответственности и заботы, ставший моим нелегким жребием и моей почетной обязанностью", он ясно выражал и блестяще понимал нужды Дела и задачи, стоящие перед верующими. Подобным же образом он четко определял отношения, которые хотел установить между собой и верующими мира. 6 февраля 1922 года он пишет одному из персидских бахаи: "Невзирая на то, чем мне удастся стать в будущем, я хочу, чтобы меня знали и я сам воспринимал себя исключительно одним из работников Его Виноградника... что бы ни произошло, я полагаюсь на Его (Абдул-Баха) чудодейственную любовь ко мне. И я ни в коем случае не желаю своими поступками, мыслями или словами воспрепятствовать течению Его укрепляющего Духа, в поддержке которого я так нуждаюсь, сталкиваясь с ответственностью, которую Он возложил на мои юные плечи..." 5 марта он сделал следующую приписку к письму в Америку: "Позволю себе также выразить искреннее желание, чтобы друзья Господа повсеместно видели во мне лишь истинного брата, объединенного с ними единством служения Святым Вратам Учителя, и обращались ко мне устно и в своих письмах исключительно как к Шоги Эффенди, ибо мне желательно быть известным под тем именем, какое пожелал дать мне ваш Возлюбленный Учитель, поскольку оно, как никакое другое, способствует моему духовному росту и развитию". В 1924 году он отправил индийским бахаи предельно краткую телеграмму: "Отмечать мой день рождения не следует". В 1930 его секретарь писал от его имени: "Касательно положения Шоги Эффенди: оно должно быть именно таким, каким Учитель определил его в Своей Последней Воле, и никаким иным. Если кто-либо превратно истолкует хотя бы один из пунктов Воли, он извратит все ее значение. "Разослав открытое письмо, известное как "Завет Бахауллы", Шоги Эффенди раз и навсегда разъяснил собственное положение, категорически отделяя положение, определенное Бахауллой Абдул-Баха: "В свете этой истины молитвы, обращенные к Хранителю Веры, обращения к нему как к повелителю или учителю, как к его святейшеству, а равно и испрашивание его благословеня, празднование дня его рождения или любого события, связанного с его жизнью, равноценно отступлению от истин, заключенных в нашей возлюбленной Вере".
И еще одна цитата из письма, написанного в 1945 по его поручению секретарем: "... он никогда не заходил так далеко и не запрещал своим друзьям иметь у себя свои живописные или фотографические изображения; он просто предпочитал, чтобы они уделяли больше внимания возлюбленному Учителю".